Бегство Земли (сборник)

XV. ФИОЛЕТОВАЯ СМЕРТЬ

Не спуская глаз с компаса, я вел бронированный грузовик на юго-запад. Каменистая полоса тянулась километра два-три, потом пошел мягкий, скользкий грунт. Этьену пришлось слезть и натянуть на колеса грузовика цепи. Несмотря на мое запрещение, он все-таки попытался схватить амебовидную тварь диаметром сантиметров сорок и обжег руку, словно кислотой. Эти слизняки буквально кишели вокруг. Некоторые достигали более метра в диаметре. То и дело на наших глазах происходили жестокие, безмолвные и медленные схватки, в результате которых побежденный исчезал и растворялся в желудке победителя.

Мы двигались с трудом, вода фонтанами вылетала из-под колес. К счастью, редкая растительность послушно сгибалась перед машиной. Запах тухлых яиц, вызванный гниением трав и, может быть, желатинообразных существ, преследовал нас неотступно. Через два часа такой мучительной езды мы увидели наконец далеко впереди столб дыма.

Окружающий нас пейзаж изменялся, и отвратительные ползучие твари исчезли. На твердом грунте цепи можно было снять. Теперь грузовик пошел быстрее. И наконец я увидел вдалеке силуэт самолета со сломанными крыльями.

Заметив нас, американцы забыли об осторожности и бросились навстречу машине. Все они, кроме одного, одетого в авиационный комбинезон, были в форме военно-морского флота США. Я открыл заднюю дверцу и впустил их внутрь. Вдевятером мы еле уместились в маленьком грузовике, но это не помешало бурным излияниям американцев. Они едва не сломали мне пальцы восторженными рукопожатиями! Вытащив из-под сиденья бутылку, я налил им по кружке коньяку с водой, пусть не очень свежей, зато вполне пригодной для питья (что мои гости не замедлили оценить).

Самому старшему из них было лет тридцать пять. Как начальник экспедиции, он представил мне остальных, начав с белокурого гиганта, который был выше меня на целую голову: капитан Эллиот Смит. За ним шел коренастый брюнет капитан Рональд Брюстер. Огненно-рыжего расхлябанного парня звали Дональд О'Хара, он был лейтенантом. У инженера Роберта Уилкинса, тридцатилетнего шатена, быстрые, черные глазки так и сверкали из-под широкого нависшего лба с залысинами. Широкоплечий сержант Джон Пари оказался канадцем. Оставался человек в летном комбинезоне. Указав на него, американец сказал:

— А это для вас сюрприз: Андре Бирабан, географ и ваш соотечественник.

— Вот это действительно приятная неожиданность! — воскликнул я. — На Земле мне частенько доводилось слышать ваше имя.

— И наконец, разрешите представиться самому: Артур Джейнс.

В свою очередь я познакомил всех со своим механиком и сказал:

— А теперь, друзья, надо снять с вашего самолета все, что можно спасти, и поскорее отправиться в обратный путь. Гигантские гидры не прилетали?

— Нет, — ответил Джейнс. — Трупы тех, что мы сбили, валяются по ту сторону самолета.

Мы объехали вокруг помятого фюзеляжа: позади него догнивали горы коричневого мяса.

— Вы уже сталкивались с подобными тварями? — спросил Бирабан.

— Конечно! Только наши гидры были зеленые и поменьше, хотя такие же опасные. Они не могут проникнуть внутрь самолета?

— Нет, кабина надежная.

— В таком случае я возьму с собой четверых; трое и мой матрос останутся. Снимите тем временем все вооружение. Патронов у вас хватит?

— Полный боекомплект.

— Оружие и боеприпасы заберем последним рейсом.

Джейнс оставил со мной Смита, Брюстера, Бирабана и Уилкинса, а сам с остальными заперся в самолете.

Я посадил Смита рядом: по-английски я говорил плохо, но, как выяснилось, он довольно прилично знал немецкий язык, которым я владел свободно, и мы могли по дороге поговорить. Я узнал, что Нью-Вашингтон представлял собой участок территории Соединенных Штатов, угодивший в середину Теллусийского океана. Из пятидесяти пяти тысяч человек у них осталось в живых всего десять тысяч. Их остров был длиной тридцать семь километров при ширине двадцать; на нем оказались наполовину разрушенный катастрофой авиационный завод, который американцам удалось до какой-то степени восстановить, поля, пригодные для обработки, большие запасы оружия и продовольствия и — это самое странное — довольно много судов: французский легкий крейсер «Сюркуф», американский эскадренный миноносец «Поуп», канадский торпедоносец и два торговых судна — норвежское полугрузовое и аргентинский танкер. На «Сюркуфе» служил мой школьный товарищ; с горечью я узнал, что после катастрофы он исчез и значится пропавшим без вести. Все эти суда находились в открытом океане и только потом кое-как добрались до Нью-Вашингтона. Некоторые пришли под самодельными парусами, помятые, растерзанные, как после сражения, но все-таки пришли! Морякам катастрофа представлялась в виде гигантской волны, поднявшейся от самого океанского дна.

— Почему же вы только сейчас вылетели на разведку?

— Были дела поважнее. Пришлось хоронить жертвы, расчищать развалины, строить дома. У нас осталось очень мало бензина, и весь он ушел на заправку одного из семнадцати самолетов, самого сохранившегося. А теперь и этот разбился.

— Вы ни разу не слышали наши передачи?

— Нет, ни разу. А между тем мы обшаривали эфир целый год.

— Странно! Как же вы жили все это время?

— У нас было много консервов, пшеница росла хорошо. Мы ловили рыбу: кое-какие земные породы выжили и быстро размножились. Вот молока у нас не было, — добавил Смит с грустью. — Из-за этого погибло много детишек.

Я в свою очередь рассказал ему о наших делах.

Часа в три пополудни мы добрались до «Темерера». Я высадил спасенных людей и немедленно отправился во второй рейс, несмотря на протесты Мишеля. Если бы я только знал, какая жуткая сцена меня ожидала!

Я уже приближался к самолету, когда заметил огромную студенистую массу изумительного светло-фиолетового цвета, которая с большой быстротой ползла в том же направлении, делая, наверное, километров тридцать-сорок в час. По форме она напоминала чудовищную амебу диаметром не менее десяти метров и около метра высотой.

Заинтересовавшись, я остановил машину. Не обращая на меня внимания, фиолетовая тварь продолжала ползти к самолету.

В этот момент дверца фюзеляжа открылась, и оттуда выглянул канадец. Он увидел остановившийся грузовичок, помахал рукой и двинулся нам навстречу. За ним из самолета вылезли Этьен, О'Хара и Джейнс.

Я перевел взгляд на чудовище: его роскошная фиолетовая окраска исчезла, теперь оно было матово-серым, округленным и походило на огромный, покрытый плесенью валун. Пари приближался. Предчувствуя какую-то опасность, я двинулся к нему, беспрерывно сигналя. Механик улыбнулся, еще раз помахал мне рукой и ускорил шаг. Я мчался к нему на полном газу! И все-таки опоздал.

Внезапно чудовище снова озарилось фиолетовым светом и ринулось на канадца. Пари увидел его, заметался, потом побежал назад к самолету. И тогда произошло нечто страшное и непонятное: послышался сухой треск, в воздухе мелькнуло нечто вроде синеватой искры, и канадец рухнул наземь. Еще через мгновение он исчез, поглощенный фиолетовым слизняком.

Остолбенев от ужаса, я нажал на тормоза. Чудовище повернуло и приближалось к машине. Я сорвался с сиденья, вскарабкался в башню к направляющим желобам, где еще с утра лежали ракеты, и лихорадочно закрутил ручки наводки. Снова выскочила синеватая искра, ударив в радиатор. Меня сильно тряхнуло. Это не было похоже на удар электрического тока — ледяной холод судорогой свел мое тело. И тут же я нажал кнопку спуска. Обе ракеты нырнули в живую слизь, находившуюся всего в десяти метрах от грузовика. Послышались два глухих взрыва, громкий искровой треск разрядов, и в воздух полетели клочья фиолетового студня. Чудовище скорчилось и замерло.

Я тронул грузовичок, осторожно подъехал ближе. Фиолетовое желе слабо вздрагивало, и последние искорки пробегали в его глубине. Но канадец исчез бесследно. Приоткрыв дверцу, я метнул в студенистую массу две зажигательные гранаты; от сильного жара она затрещала, сжалась и перестала трепетать.

Тем временем подошли остальные.

— Какой ужас! — пробормотал Джейнс.

— Боюсь, что мы ничего уже не можем сделать для вашего механика, — сказал я. — Разве что его похоронить.

Но когда мы разрубили топором сморщенное и ставшее словно деревянным тело этой твари, внутри оказался лишь золотой перстень с печаткой — и больше ничего!

В подавленном настроении мы погрузили два пулемета. Американские летчики сели в кузов, Этьен занял свое место у ракетной установки, и мы вернулись на корабль.

На следующий день нам пришлось сделать еще несколько рейсов, чтобы забрать остальное оружие, боеприпасы, электромоторы и все, что могло пригодиться. Последним повел грузовик Мишель и снова столкнулся с фиолетовой смертью. Он расстрелял издали четыре таких отвратительных и страшных слизняка.

Едва грузовичок вернулся на палубу, мы снялись с якоря и немедленно отплыли, угостив на прощание ракетным залпом слишком любопытную гигантскую гидру, которая разлетелась на куски. Теперь я чувствовал себя куда увереннее, нежели вначале. Во-первых, мы удачно выполнили свою миссию, а во-вторых, отныне я мог доверить управление людям, из которых по крайней мере двое действительно знали, что такое корабль и как им управлять.