Беглая жена, или В драконьем замке требуется хозяйка

1.

– Вы не можете нас выселить! – кричу я и выбегаю из покосившегося домика на улицу. За мной идет Эрик, мой сын.

В руках он держит корку белого хлеба и испуганно хлопает голубыми глазами. Экономя на жилье, я могу покупать ему более менее качественные продукты, но если нам повысят аренду, то что делать? Голодать?

Хозяйка стоит на тротуаре уперев руки в бока и нагло смотрит. Толстая, лоснящаяся, жестокая.

– Тогда плати больше. Знаю, имеешь заначку. Вон малец хлеб пышный ест. И мясо покупаешь, соседи донесли.

Втягиваю воздух и считаю до десяти, чтобы не раскричаться. Умолять эту женщину бессмысленно. Да, она договорилась со мной на четверть серебрушки в месяц, но узнав, что я стала подрабатывать, решила стрясти лишнее. Ей плевать на меня и моего сына.

– Мы освободим помещение до конца месяца, – говорю холодно.

– А деньги мне сейчас нужны, – кидает мне в лицо жаба.

– Э, нет, – я ухмыляюсь и тоже подбочениваюсь. – Мы заключили магический договор и пока не истечет месяц, ничего не получите.

– А я сейчас жандармов как вызову, – раздраженно хмурится тетка. – Утащат в тюрьму, и тебе там не понравится. Малек твой один останется.

– Вы мне не угрожайте, – краем глаза замечаю, что сын испуган и в груди вскипает едкая злоба на жабу. – Я свои права знаю. Зовите жандармов.

Хозяйка квартиры отходит назад недовольная, тычет в меня толстым пальцем.

– Не выметешься до конца месяца, я тебе устрою. Обрразованная, – последнее слово выплевывает как оскорбление.

Поворачивается ко мне жирной спиной и удаляется. Хлопают ставни – это соседка, что доложила о подработке, прячется, подслушав разговор.

У-у-у, твари, но ничего не поделаешь – приходится жить в этом обществе.

Обнимаю Эрика за плечи и веду в дом.

– Почему тетя хочет нас выгнать? – спрашивает малыш.

– Она злая, но мы обязательно найдем выход.

Эх, есть одна идея, но я не планировала сниматься с места так быстро. Думала поднакопить деньжат, немного встать на ноги... и на тебе. Стервятница решила поднять арендную плату за эту трухлявую развалюху.

Чтобы нормально кормить сына, приходится постоянно жаться к печке в холода, в жаркие дни распахивать все окна, подставлять тазы под протекающий потолок.

Но зато мой сын ест мясо и фрукты.

Мы с Эриком проходим в кухню, где у меня разложены материалы для изготовления свечей. Я начала заниматься этим недавно. Сдала в ломбард кулон, которой моя предшественница хранила в бархатном мешочке, и купила кокосовый воск. Я даже прошла "курсы" в одной мастерской, но там учили отливать обычные парафиновые свечки.

Бывшая владелица тела правда просила не продавать кулон и кольцо, и даже из мешочка их не доставать.

«Ни в коем случае, никогда и ни за что», – специально предупредила сердитым шепотом.

Но жизнь внесла свои коррективы. Питаться-то надо, за жилье платить как-то надо. Вот я и решилась через столько лет, наплевав на запрет. А что страшного случится?

Прикрываю окно и иду стряпать. У нас нет морозильных артефактов, поэтому все что покупаю, сразу готовлю. Жаба отвлекла меня, когда я резала овощи, чтобы пожарить их с мясом. Я обещала сынишке лагман.

Он его никогда раньше не пробовал, а я в своем мире любила это азиатское блюдо.

– Мам, а ты почему окошко закрыла? – спрашивает сын и вскарабкивается на колченогую табуретку.

– Я его не до конца закрыла, – отвечаю и кладу бараньи ребрышки на сковороду.

Продуктов нам вечно не хватает и приходится извиваться, чтобы придумывать блюда повкуснее да посытнее. Только благодаря удачно сбытой партии свечей удалось приобрести баранину.

Эрик откусывает от горбушки и жмурится. Он дракон и растет быстро, ему нужно хорошо питаться. Одно утешает – ящеры в Дургаре нелетучие... то есть, не обращаются, но все равно являются магическими существами.

Слежу за тем, как тщательно прожевывает Эрик хлеб и на душе становится теплее. В моем мире я бы сказала «испортишь аппетит», но в Дургаре это не актуально. Ребенок сметает всё, что я ему даю, ведь деликатесами жизнь нас редко балует.

А окно закрыла я потому, что нечего соседям нюхать мясные запахи, доносящиеся из нашей развалюшки.

Пока мясо обжаривается, сажусь напротив мальчика и улыбаюсь ему. Он отвечает открытой искренней улыбкой. Я понятия не имею, каким был его отец. Я вообще с ним не знакома, но, видимо, малыш похож на этого таинственного незнакомца: ясные голубые глаза, каштановые кудри, густые брови и хитрый прищур.

И ямочки на щеках такие милые.

Жаль, что хозяйка тела расписала мужа, как тирана и самодура. Малыш Эрик заслуживает хорошего отца.

Вот в ком нет злобы и жестокости. Прекрасный ребенок. И хоть он не совсем и мой, я об этом почти не вспоминаю.

Что поделать – так произошло. Попала я в недавно родившую Лилию Кайен. И затем сама выкармливала младенца. Растила.

Единственное, чего боюсь, чтобы отец Эрика не объявился. Как он поступит с беглой женой? Наследника уж точно пожелает забрать, а я без малыша не проживу просто.

Пару раз мне муж, кажется, снился – четкий профиль, яростный взгляд голубых глаз, волевой подбородок. Очень много неудержимой силы и жара. Впрочем, все это слишком смазанно и неясно – вряд ли я его узнаю при встрече.

Но мысли уводят в собственное безрадостное прошлое.

Подпираю подбородок рукой и вспоминаю...

В своей прежней жизни я прошла через тяжелый развод после измены мужа. И должна сказать, узнать в сорок лет, что больше не нужна, а любимый завел вторую семью с молоденькой помощницей, не очень приятная история.

И ведь виноватой оказалась тоже я, "старая грымза", которая "годами мешала перспективному бизнесмену обрести счастье, пилила благоверного и тянула его назад". И ничего, что выходила я за обычного студента, с которым прошла весь путь с самого начала – помощница все равно лучше, ей готовый богатенький делец нужнее. Она же ему малыша рожает. Наследника.

2.

Она не настаивала на перемещении, а деликатно спросила моего согласия.

Я посмотрела в лицо появившейся из магического портала девушке и решила, что сошла с ума. Случается и такое.

Девушка была молодой, но полноватой и хмурой.

– Мне сорок лет, здоровье никуда не годится, – предупредила я. – Уверена, что хочешь оказаться на моем месте? Поменять молодое тело на это?

– Вы все равно красивее меня, – буркнула девица.

– Я бы не сказала. Ты себя не ценишь.

– У меня муж плохой. Тиран, подлец, дракон, – молодая женщина сложила ладони в умоляющем жесте. – А вы справитесь, спасете моего ребенка.

– Такой уж подлец? – уточнила я.

Лилия опустила глаза и у меня мелькнула мысль, что она что-то недоговаривает. Хотя... это мое подсознание шалит, скорее всего.

Совсем свихнулась от одиночества и общества книг.

– А как я буду выживать в твоем мире? – все-таки спросила. Так, на всякий случай.

– У меня есть драгоценности. Их совсем немного. Только кольцо и кулон не продавайте, – и она передала мне алый бархатный мешочек.

– Лилия, ты не понимаешь, – сердце постепенно успокаивалось и даже удалось поудобнее устроиться на полу. – У меня давление. И муж еще похлеще твоего.

Девушка заинтересованно взглянула на меня и я вкратце пересказала ей историю своего мерзкого брака.

– Ах, это же чепуха, – усмехнулась она недобро. – Моя магия подлатает твое тело, а муж...

Лилия достала из-за пазухи красный рубин на золотой цепочке, повертела его в пальцах:

– Он очень пожалеет, что решил обмануть тебя. И крыска его пожалеет.

– Тоже магией его проучишь? – мне стало смешно, но в глубине души хотелось верить незнакомке.

– В вашем мире магии мне хватит лишь на первую неделю. Но этого достаточно, чтобы навести порядок и жить в твоем теле в свое удовольствие. Так согласна на обмен?

Обмен получился неравноценным, наверное? Лилия играла безусловно нечестно, но другого выбора не осталось. Да и я была не совсем в себе.

Выплываю из воспоминаний и встаю, иду добавлять к мясу лук. Держу под рукой помидоры и красный перец. Потом залью все это водой и потушу с лапшой.

Эрик уже прикончил горбушку и смотрит на очаг в ожидании лагмана.

Тех драгоценностей мне хватило ненадолго. Сама не знаю, как выживала последние годы.

Когда сообразила, что договор с Лилией Кайен не был сном, оказалось поздно. Не вернуть ушедший поезд. Вот и выкручивайся Лена, как можешь.

Поворачиваюсь к сыну и любуюсь его солнечной улыбкой.

Нет, обмен все-таки стоил того. Я больше не умираю душой.

Я сбросила лишние килограммы и обнаружила, что с новой внешностью вполне миловидна. А после моего подселения сильно изменились и взгляд, и походка, и язык тела. Вместо прежней Лилии, со злыми глазами и суетливыми движениями, появилась уверенная в себе женщина.

Да и депрессия тоже куда-то исчезла. Не до нее стало.

Было трудно. Очень трудно, но смысл жизни мне придавал Эрик.

– Нам нужно начать искать новое жилье, – задумчиво говорю сыну, а он смотрит на меня большими глазками, доверчиво так.

Уверен, что мама разрулит любую ситуацию.

Кошусь на материалы для свечей. Только на них надежда, в крайнем случае сдам и кольцо.

С одной стороны, мне повезло, технологию изготовления свечей из кокосового воска тут не знают. Воск этот в Дургаре используют в основном в косметике. Но у всего есть и обратная сторона – люди склонны бояться неизвестного. Особенно если это неизвестное тебе предлагает бедная девушка в выцветшем платье.

И если бы партию не купила одна экстравагантная дама, даже не знаю, что бы мы делали. Вот и сейчас я гадаю, а повезет так еще раз?

То, что я зарабатываю прибираясь в домах - копейки.

Может, куда-нибудь в дом побогаче получится устроиться? Тяжелой и грязной работы я не боюсь, а сама ночами буду совершенствоваться в изготовлении свечей.

Накормив малыша бараниной с лапшой, наказываю ему запереться и не выходить из дому.

– Никому не открывай.

Эрик усердно кивает. Знает, что район наш неспокойный. Убедившись, что сын внял моим наставлениям, выхожу на улицу. Хочу занести свечи в одну лавку и заодно посмотреть газеты с объявлениями. Вдруг сыщется так необходимая мне работа?

Хозяйка лавки встречает меня жадным взглядом, но быстро гасит блеск в глазах и кривит губы.

Извлекаю из корзинки с пяток свечей, отлитых прямо в стаканчиках. Я изготовляю самые простые, без ароматов и красителей. С одной стороны, у меня нет денег на роскошества. С другой, не хочу лишний раз напрягать местный консервативный народ, пользующийся парафиновыми свечами.

Краем глаза замечаю: прошлая партия, которую я тут оставляла, исчезла с полок.

– Эх, твои свечи так плохо берут, – тянет женщина. – Еле сбыла последние. Поэтому много не предложу.

Достает из-под прилавка медяк и бросает мне.

– И это все? – хмурюсь.

– А что ты хотела? Тем более я видела, ты партию и на рынок потащила, – недовольно цедит хозяйка лавки.

Понятно, она рассчитывала на эксклюзив.

– Вот и продавай сама по желанной цене, – равнодушно пожимает плечами, делает вид, что ей все равно.

А на рынке мне просто повезло, никто не спешил покупать свечи. Да и часть выручки пришлось заплатить в мэрию, иначе бы оштрафовали и запретили торговать.

Беру медяк и молча выхожу из лавки.

– Постой, – кричит нахалка.

Но мне не выгодно даром отдавать свой труд. Работать в минус не самое благодарное занятие.

3.

Выхожу на площадь и оглядываюсь. Газетный лист стоит как раз медяк.

А я волнуюсь, у меня Эрик один дома. Спешу к киоску и покупаю газету с объявлениями. Пока просматриваю колонки, дохожу до трактира.

Там что-то происходит, кажется, заехали знатные гости. Конюх ведет лошадей, а возле входа стоит черный экипаж. Из его окна высунулась сильная мужская рука.

В другое время я бы на него и внимания не обратила, но слова остановившегося рядом с экипажем хлипкого человечка заставляют похолодеть.

– Вы были правы, милорд. След кулона привел в этот городишко. А точнее, в ломбард. Ваша беглая жена тут поблизости.

Крупно вздрогнув, я ускоряю шаг. Бежать боюсь, чтобы не привлекать внимания, а сердце бьется где-то в горле.

Это же что такое? Это отец Эрика пришел за мной по следу кулона? Я сейчас его руку видела?

Ох...

Я не должна была доставать драгоценность из мешочка!

Паника подгоняет в спину и я с ужасом думаю, что незнакомец, который по воле случая теперь МОЙ официальный муж, может найти нас с Эриком.

Прикусываю костяшку указательного пальца и останавливаюсь у лавки зеленщика. Лена, соберись! В спешке ты только еще больше дел наворотишь, одёргиваю себя.

Возможно, нам с Эриком лучше затаиться и не выходить из дому, пока не пройдет опасность?

В ломбард я приходила, укрывшись длинным плащом и скрыв лицо. Разумно решила, что не стоит привлекать лишнее внимание, так что меня не опознают. А одиноких матерей в городишке полно. Всех проверять станут?

Немного плутаю по городу, для вида заглядываю в лавки, но хвоста не замечаю. Даже успеваю просмотреть газету и отмечаю несколько вакансий. Есть много объявлений для служанок, но везде предупреждают, что не принимают с детьми.

А нам надо скорее трогаться с места. И пока я не налажу производство свечей, арендовать жилье не получится, так что необходим вариант с проживанием.

Лихорадочно листаю газету. Объявлений много, напечатаны они мелким шрифтом и от волнения буквы сливаются перед глазами.

Помощница для пожилой леди. Секретарь в пансион для благородных девиц. Учительница... Гувернантка для юных лордов...

Срочно требуется служанка в замок Кохэм! Где это у нас? Напрягаю память. Ах, да, это большое имение недалеко от столицы. Красивая природа, свежий воздух, простор. То что нужно!

В конце концов добираюсь до дома и запираю двери на засов. Уже смеркается, но я свечи не зажигаю.

– Мам, а почему мы в темноте? – спрашивает Эрик и потирает глаза.

– Чтобы все думали, что нас нет дома.

Такая себе защита, конечно. Если дракон вздумает ввалиться к нам, как я смогу отбиться? Никак.

Укладываю удивленного Эрика спать и он шепчет:

– Это из-за той злой тети, которая хочет нас прогнать?

– Да, – отвечаю неопределенно и целую сына в макушку.

Устроившись у себя, прижимаю руку ко лбу. Это какое-то безумие, честно.

Самое смешное, что я даже не узнаю мужа, если столкнусь с ним лицом к лицу. Во снах все слишком зловеще и мутно – полные гневным блеском глаза, чернеющий на фоне окна профиль, очертания скульптурного подбородка. Все эти черты я вижу по отдельности, а сложить в единый образ не могу.

Да и можно ли доверять снам?

В общем, я просто не узнаю мужа. И как его, интересно, зовут? Коварная Лилия мне этого не сообщила и Эрик сейчас на фамилии Кайен.

Яростно тру лоб и кусаю губы. А потом меня озаряет светлая мысль.

Мне удалось сильно изменить внешность Лилии. Она была полной и неуклюжей, густые брови угрюмо сходились на переносице, но я хорошо поработала над новым обликом и сейчас красотка.

Есть ли шанс, что и муж меня не признает?

Ночью почти не сплю, все жду, что к нам станут ломиться люди лорда дракона. Но ничего подобного не происходит и под утро мне удается даже немного забыться сном.

Встаю с первыми лучами солнца и варю кашу Эрику. Малыш сонный, не понимает, зачем мы так рано поднялись.

– Нам нужно уезжать, – объясняю и ободряюще улыбаюсь ему.

Соседи у нас отвратительные, с радостью меня сдадут, если дракон поманит золотой монетой. Хорошо, я переехала в это захолустье уже после преображения и полной меня здесь никогда не видели.

Нет, дракон не сможет найти меня по описанию внешности.

А если учует?!

Пугаюсь внезапной мысли и ставлю перед Эриком керамическую мисочку. Кидаю в пшенную кашу кусочек сливочного масла и отбрасываю ненужные мысли. Если бы мог, давно бы учуял.

Эрик погружает в горячую кашу деревянную ложку, а я сажусь напротив и думаю – имею ли я право отнимать у него отца? Но самой попасть в руки незнакомого мужчины страшно.

Вдруг Лилия не врала и он правда моральный урод? Что послужило причиной их ссоры? Ох, если не скроюсь, отдуваться придется мне.

– Мам, а ты кашу не будешь? – спрашивает Эрик.

– Я хлебом перекушу, сынок, – отвечаю, но не тороплю мальчика. Пусть спокойно поест.

Вожу пальцами по грубой рогожке, что у нас вместо скатерти, и прикидываю. Наша развалюха стоит на самой окраине, и таких бедных районов тут очень много. Лорд забегается искать нас. А мы тем временем спокойно выскользнем из города.

Мне удается немного успокоиться, но в этот момент, будто в насмешку, дверь сотрясается от громкого стука.

4.

Я вздрагиваю и слышу каркающий голос соседки:

– Открывай! Я знаю, что ты дома!

Эрик не видит в появлении соседки ничего странного и продолжает уплетать кашу. А я не понимаю, с чего она заявилась в такую рань.

Все-таки подхожу к дверям и выглядываю в маленькое окошко, вырезанное посредине.

Так и есть – пожаловала старая Сью, известная на всю округу мошенница. Но если я не открою, получится подозрительно. Поэтому отпираю засов и высовываюсь наружу.

– Что вам? – спрашиваю хмуро.

– Мальчишки с утра носятся как укушенные, – хихикает она и машет клюкой куда-то в сторону. – Дракон столичный заявился к мэру и требует жену, – и старуха снова мерзко скалит желтые зубы.

– А я причем? – сердце бухает, но волевым усилием получается сохранить равнодушное лицо.

Старая Сью недобро щурится и тянет хитренько:

– Так у тебя в прошлом месяце одна девка пряталась. Через черный ход ходила. Может, это и была жена дракона, а?

Прикладываю руку к шее и усмехаюсь. Мы с Эриком тогда возвращались с ярмарки и встретили на центральной площади молодую женщину, бежавшую от строгого отца. Девушка оказалась аристократкой и заплатила за возможность переночевать в моем доме. Потом ее забрал возлюбленный и я благополучно забыла о ней.

– Кто же ее знает, – равнодушно бросаю и думаю, как избавиться от цепкой старухи.

Понятно, что муж не стал бегать по городу, а заявился к мэру. Небось, и деньги предложил тому, кто притащит непокорную жену к его ногам.

– Ты не дури тут, – старая Сью недовольно цокает. – Выкладывай, что за девка была и куда скрылась.

– А что, дракон хорошее вознаграждение предложил за информацию? – стараюсь говорить жестким тоном, чтобы старуха не наглела.

Та сразу настораживается и зло шипит:

– Зря на деньги рот раззявила, Нора.

Я не представлялась именем Лилии Кайен и документы никому тут не показывала. Теперь хвалю себя за предусмотрительность и киваю. Да, для соседей я служанка Нора.

– Я первая узнала о драконе, так что монеты мои, – старая Сью больно хватает меня за руку. – Говори, давай, что за девица была?

– С какой стати? Пошла прочь, – вырываю руку и отталкиваю от себя стервятницу.

– Тогда я дракона прямо к твоему порогу приведу, и сама будешь с ним объясняться, – злобно кричит старуха. – А, может, это ты беглая жена, а?

Она щурится и окидывает меня пытливым взглядом. А у меня, кажется, сердце сейчас вырвется из груди – такие, как эта Сью, пятой точкой чуют чужие тайны.

– Хотя нет, не похожа ты, – разочарованно выдыхает старуха. – Жена, сказали, толстая, некрасивая, и без ребенка.

Без ребенка?! Выхватываю последние слова и соображаю – Лилия скрыла от мужа наследника и бежала еще на первых стадиях беременности? Ох, как мало сведений она мне дала.

– Пусть дракон приходит, – вздергиваю подбородок. – И я сама расскажу ему о той девушке. И сама возьму вознаграждение. А ты убирайся, пока я не схватилась за метлу.

Делаю несколько шагов вперед с угрожающим видом и старуха начинает браниться тыкая в мою сторону кулаком.

– Наглая ты очень. За сына не боишься, а? Тебе бы гордыню смирить, – выплевывает гадина и, развернувшись спиной, спешит прочь, припадая на клюку.

Думает, что та знатная девушка была женой дракона и волнуется, что упустит выгоду.

Нет, надо бежать не теряя драгоценного времени, а то мои слишком активные соседи приведут дракона прямо сюда и... пиши пропало.

Эрик как раз закончил есть и я достаю из покосившегося шкафа яблоко. Немного побалую малыша, пока буду собирать вещи.

Потом перемещаюсь по комнатам. У нас бедно, но чисто. Я особенно слежу за этим – ненавижу беспорядок и грязь. Поэтому пакуюсь в темпе и без задержек. Ведь все вещи лежат по своим местам, их нужно только собрать и засунуть в чемодан.

Чемодан имеем один, зато просторный.

– Мам, а куда мы поедем? – с любопытством интересуется Эрик, вышедший из кухни. Сын смотрит очень серьезно и хмурится.

И яблоко уже успел сгрызть.

Для своих лет он слишком спокойный мальчик и я слабо, но надеюсь, что папаша у него все-таки адекватный. Может, Лилия зря на него наговорила?

Хотя, разве стала бы женщина прятаться аж в другом мире от нормального мужа?

Вспоминаю недавно увиденную карету и тяжелую кисть, лежащую на бортике окна. Такой рукой можно запросто придушить здорового мужика.

По позвоночнику пробегает дрожь, когда понимаю, что впервые столкнулась с мужем в реальной жизни. Это не зыбкие сны, это дракон подобрался впритык и дышит в затылок.

Он Лилию в подвале держал? Или бил? Я специально хорошо осмотрела себя после обмена телами, и не нашла следов насилия.

Изменщик, извращенец, абьюзер? Лилия сказала – деспот и тиран, но это слишком общие понятия.

Естественно, проверять свои домыслы на практике я не хочу. Поэтому захлопываю чемодан и в задумчивости оглядываю комнату. Воск и инструменты для свечей уместились в небольшой корзинке, туда же я сунула кухонную утварь. В холщевой сумке запас еды.

– Понесешь продукты? – спрашиваю Эрика с напускным энтузиазмом.

Сын кивает и вытягивается во весь рост. Он уже мамин защитник, просто пока маленький. На прошлой неделе даже робко попросил купить ему деревянный меч. Мечами в Дургаре давно не машут, – предпочитают мушкеты – но Эрик видел такой у одного пацана на ярмарке.

Я набрасываю плащ с капюшоном, чтобы скрыть лицо, а Эрик подхватывает легкую холщевую сумку. Перекидывает ее через плечо и мы осторожно выходим из дома через черный ход.

5.

Возможно, соседи и наблюдают за нами, но меня их внимание мало волнует. Все сейчас заняты поисками беглой жены дракона и вряд ли станут интересоваться одинокой служанкой и ее сынишкой.

Главное, дракон не знает о наследнике – и эта мысль придает сил.

Хлопает ставня в соседнем доме и я кривлюсь. Гадкие люди, только и заняты, что слежкой друг за другом.

– Куда направилась, Нора? – орет грубый голос из окна. – Не заплатив сбегаешь?

– Мам... – Эрик растерянно смотрит в сторону вульгарной девки, что перегнулась через подоконник.

– Не обращай внимания, она врет, – обхватываю сына за плечи и ускоряю шаг.

Прокручиваю в голове разные варианты и понимаю, что дилижанс для нас дорого. Лучше дойти пешком до соседнего поселения и там напроситься к кому-нибудь в повозку.

Я все же решила попытать счастья в замке Кохэм, поскольку искать другие возможности нет времени. Ну, а если откажут, место это все равно оживленное, курортное. Неужели молодая и деятельная женщина не устроится хотя бы служанкой?

Ох, не планировала я так резко пускаться в путешествие, но обстоятельства сложились просто ужасно. Вдобавок ко всему немного беспокоюсь, что невезение продолжится, и я столкнусь с муженьком и на новом месте.

Нет, нет, глупости. Таких совпадений не бывает.

Затаюсь тихонько мышкой и никто на меня не обратит внимания. Кому я нужна?

– Эрик, не тяжело нести сумку?

– Мам, давай я корзинку тоже понесу.

– Если сильно устану, то дам тебе корзинку.

Конечно же, говорю это, чтобы не расстраивать сына, но я никогда не взвалю на него больше, чем он сможет выдержать.

Нам приходится пройти через центральную площадь и я украдкой оглядываюсь в поисках зловещего экипажа. Но его нигде не видно.

– Мам, старая уродина Сью, смотри, – Эрик шепчет и толкает меня в бок.

И правда – соседка ковыляет, опустив нос в землю и опираясь на клюку, а рядом идет тот низенький мужичок, что беседовал с лордом драконом. Надо же, исполнила угрозу!

Мы с Эриком успеваем спрятаться за киоском с газетами и они проходят мимо.

– Говорите, та девица на прошлой неделе скрывалась в доме вашей соседки? – спрашивает мужчина.

– Но деньги вы мне дайте, я вас навела, – скрипит старая Сью. – Нора юлить будет, а я помогу вытащить из нее правду.

– Конечно, конечно...

Надо торопиться.

Как только они скрываются за углом, мы с Эриком выходим из укрытия и спешим к городским воротам. Я стараюсь отрешиться от эмоций, потому что ощущаю огромную ответственность – нет у меня права на ошибку.

Вскоре мы выходим на проезжий тракт, а через часик доходим до соседнего селения.

– Мам, пить хочу, – тянет Эрик, который успел умять пирог из своей сумки.

Осматриваюсь. Поселение небогатое, но в центре имеется солидный постоялый двор. Если остановимся тут, то сможем примкнуть к каравану купцов или навязаться к каким-нибудь добрым людям в попутчики.

Но представляю, сколько стоят здесь комнаты. Мы не потянем... Хотя есть у меня идея, как выкрутиться.

Все еще придерживая Эрика за плечи, иду ко входу. В дверях поворачиваюсь к сыну и прошу:

– Эрик, подожди меня тут. И не отходи никуда, чтобы я тебя видела.

Денег у нас немного, только на еду и... и у меня имеются накопления, оставшиеся от удачно сбытых свечей. Просто я не спешу их тратить.Так что придется попросить работу, иначе я не смогу тут остаться.

Зал чистый, люди за столами сидят прилично одетые и я смелею. Подхожу к трактирщице и предлагаю услуги служанки или подавальщицы.

Она выслушивает меня с неприветливым лицом и я добавляю:

– Могу убираться в номерах.

Быстро оценив мое предложение, женщина холодно кидает:

– Уборщица мне нужна. Сейчас наплыв посетителей, свободных рук не хватает. Если согласишься работать за еду и угол, то возьму. Деньгами платить не стану.

– Я согласна.

Предложение замечательное, так я смогу сохранить заначку. Еще раз бегло осматриваю зал. Подозреваю, что заведение все-таки не совсем солидное. Ощущается тут второе дно. Вон как подавальщица зазывно улыбнулась компании мужчин у окна.

Но мы уже на днях уедем.

Трактирщица быстро переговаривает с одной из служанок и та кивком головы зовет меня на кухню. Эрика они прекрасно видят, но делают вид, что его нет. Я машу сыну рукой, чтобы хватал сумку и корзинку и бежал ко мне.

Сын срывается с места и подбегает ко мне, а я тревожно осматриваюсь. В зале расслабляется разношерстная публика, есть мужчины из знати. Узнаю их по дорогим жилетам и ярким шейным платкам. Невольно присматриваюсь к рукам, в страхе наткнуться на мужчину, который словно в насмешку судьбы – мой официальный муж.

Если бы я знала, как он выглядит, но я видела только его руку. Одну руку! И сейчас все мужские кисти кажутся мне одинаковыми. Я его не узнаю, даже если столкнусь нос к носу.

А вот он меня вполне способен признать и похудевшую.

Нам выделяют каморку и я пристраиваю Эрика, наказав запереться изнутри и никому не открывать. А сама несусь на кухню, где работаю на подхвате. К ночи не чую ног, но нужно найти силы и пойти обмыться.

Эрик заснул, а я сгребаю густые непослушные волосы и шпильками закалываю пряди на затылке. Мое выцветшее голубое платье пахнет потом и я, вдобавок ко всему, умудрилась поставить пятно на юбку. Вздыхаю, рассматривая себя в кусочке мутного зеркала. Как давно я не ощущала себя женщиной?

Разминаю шею и достаю из раскрытого чемодана старенькое полотенце. Идти купаться в баню на заднем дворе тревожно, но ходить благоухать потом и кухонными запахами не могу. Поэтому решаю отправиться в прачечную.

У меня вообще пунктик – люблю чистоту.

Вслед за полотенцем вытаскиваю сменное платье. Это – серое, невзрачное, но зато чистое.

Выхожу в коридор и тщательно запираю каморку. Обещаю себе, что быстренько ополоснусь и обратно. Устраивать полноценный банный вечер не стану.

6.

– Вы меня явно с кем-то перепутали, – упираюсь руками в грудь дракона и стараюсь оттолкнуть, но он встал как каменная плита и вглядывается.

Губы плотно сжаты, а по лицу ничего не понять. Только желваки на щеках играют.

– Не думаю, что я так уж сильно мог ошибиться, – цедит он насмешливо.

Мой узелок с одеждой, которую я тоже постирала в прачечной, оказывается, упал к ногам – и я печально смотрю на него. До чего же дурацкая ситуация, за все годы жизни в Дургаре я еще не попадала в лапы к подобным молодчикам.

Да я никому в лапы не попадала – всем было плевать на замученную мамашу с маленьким ребенком.

– Я честная женщина, работаю здесь служанкой, – говорю и поднимаю ладонь, чтобы показать ему небольшие мозоли, оставшиеся на нежной коже от древка метлы.

Дракон хмурится и берет мою ладошку, проводит большим пальцем по грубоватым участкам. Поднимает на меня глаза, в которых светится непонимание.

Щурится.

Затем его пальцы с силой сжимаются на моих запястьях и я недовольно шиплю.

И внезапно замираю перед ним, как перед удавом, вглядываясь во тьму, что плещется в его глазах. Это не просто заблудившийся молодчик, решивший подцепить красотку. Тут другое...

– Раз ты не девица легкого поведения, то может расскажешь мне о рубине Шарсо? – его губ касается кривоватая улыбка.

Он зол, но в то же время расслаблен, как хищник, знающий, что добыча не убежит от него.

Я удивленно распахиваю глаза, соображая, во что я вляпалась. Но меня ждет Эрик, он заперт снаружи. А если сын проснется и испугается?

Дракон берется за мой подбородок и вздергивает лицо наверх, чтобы рассмотреть получше, я же выбираю момент и толкаю его. Быстро наклоняюсь и подхватываю узелок, а потом замахиваюсь.

– Вы обознались, я тут всего лишь служанка. И за свою честь буду бороться, – произношу немного запыхавшимся голосом.

Пячусь спиной к выходу в зал и думаю, что постоялый двор, наверное, и правда не так чист, раз тут к служанкам пристают в коридорах.

Но дракон для разнообразия решает прекратить домогательства, складывает руки на груди и позволяет мне бежать.

Запираюсь в нашей каморке изнутри и вся дрожу. Эрик просыпается, что-то шепчет, но тут же снова закрывает глазки, а я зажигаю свечу и устраиваюсь рядом с сыном на кровати, пытаясь сложить мозаику.

Этот мрачный дракон знает меня! То есть, Лилию. Но кто он? Человек мужа?

Но я сильно изменилась и он мог поверить, что обознался.

Рубин Шарсо еще какой-то. Откидываю голову назад и думаю – во что ты меня впутала, Лилия, а?

На секунду мелькает мысль, что я столкнулась в коридоре с отцом Эрика, но он бы не дал убежать. Раз так основательно ищет, даже предлагает деньги, то уволок бы под стражу.

Теперь история Лилии видится мне не такой однозначной. В ней слишком много белых пятен. И оставаться здесь опасно – завтра придется снова пускаться в путь. В крайнем случае, потрачусь и куплю билет на дилижанс, если с купцами не получится договориться.

Глубоко вздохнув, перевожу взгляд на сопящего Эрика.

За эти годы я полюбила его, как своего. Он заполнил пустоту моего сердца, помог зализать раны и обрести смысл жизни.

Я ответственна за малыша, какими бы ужасными людьми ни были его родители.

В груди щемит от нежности и я, чтобы успокоиться, разбираю свои материалы для свечей.

В будущем я хочу усложнить процесс и начать создавать ароматизированные свечи. Возиться с воском так приятно, но я твердо намерена зарабатывать на любимом деле.

Пока что в моем арсенале воск, хлопковые фитили и самые дешевые стаканы. А вот ароматизаторы и красители я пока не смогла себе позволить. Накопила небольшую сумму, но, возможно, ее придется потратить. Обидно, конечно. У меня столько идей. Но Кохэм оживленное место, там свечи должны пойти даже лучше, чем в захолустном городишке, из которого я бежала.

Так что, когда прибудем, первым делом займусь изучением рынка.

Утром беру Эрика с собой на кухню. Малышу дают сытную кашу и я понимаю, что правильно поступила, устроившись здесь. Те немногочисленные продукты, что мы взяли с собой, успели закончиться в дороге.

Пожилая кухарка улыбается сыну и достает яблоко, а я наматываю мокрую тряпку на швабру и протираю пол. Работы много, а в перерыве нам надо ускользнуть на поиски купцов.

Ночью я много думала... Вспоминала прошлое.

Прохожусь тряпкой под рабочими столами.

– Эрик, солнышко, подними ноги, – прошу и мою пол.

В общем, не спалось, и я перебирала в памяти драгоценности, которые продала в первые годы жизни здесь. Среди них не было рубина. В основном, золотые украшения и мелкие розовые камешки. Ничего выдающегося.

И кулон, что я сдала в ломбард, представлял собой прозрачную хрустальную слезу.

Возможно, рубин у Лилии? Она показала мне камень на цепочке, сказала, что там магии хватит на первую неделю, чтобы приструнить моего бывшего мужа и его любовницу.

Сжимаю пальцы на ручке швабры и мысленно шиплю.

Бросила сына и что-то украла у супруга дракона? Не удивлюсь, если они друг друга стоят.

В тот день я работаю до обеда. Эрика снова сытно кормят и я тоже перехватываю хлеб с маслом на ходу, но кусок в горло не лезет. Такое мерзкое ощущение, словно являешься частью игры, в которой ничего не контролируешь.

Мы сейчас бежим, но можем быть в любой момент схвачены.

Во второй половине дня удается собраться и улизнуть с постоялого двора. Я передвигаюсь с опаской, но никто не проявляет к нам интереса. Какая-то жуткая тишина, честное слово. Ощущение такое, будто муж прекратил поиски или...

Ох, не хочу думать. Выбора у меня все равно нет – я должна двигаться вперед.

Купцы остановились в большой гостинице на окраине поселения и я смотрю издалека на крепкое деревянное строение. Что я могу им предложить за помощь?

– Все-таки поедем в дилижансе, – произношу решительно. – Ты же сыт? – взъерошиваю волосы на макушке сына.

7.

– А эти рубиновые месторождения далеко от Кохэма? – спрашиваю я.

– Достаточно, – отвечает торговец.

Немного поразмыслив, решаю, что лорд Шарсо может быть мужем Лилии. Она увела один из его рубинов и тиранистый супруг осерчал настолько, что дама пустилась в бега.

Аж в другой мир удрала и ребенка бросила на чужую тетю. Мда, все равно все очень странно.

Но, главное, Кохэм далеко от этих рубинов и, соответственно, от подозрительного лорда – я правильно сделала, что выбрала это направление. Ну, а если экономка окажется законченной садисткой, я поищу другое место.

От Лилии у меня остались знания, приличествующие знатной даме. Я знаю языки, помню наизусть какие-то поэмы, могу даже спросонья перечислить важнейшие даты в истории Дургара. Еще шить умею. Возможно, вышивать – не пыталась проверять это умение, если честно.

Подозреваю, что недурно музицирую. И семилетний опыт уборок и готовки не пропьешь, конечно. Я идеально навожу чистоту и получаю от этого удовольствие.

Как и обещали, Сэрена и ее супруг высаживают нас у города, который также называется Кохэм. Это старинное место с крепостными воротами, сейчас гостеприимно распахнутыми.

Эрик проворно выбирается из экипажа и я отмечаю, что сынишка выглядит оживленным. Путешествие пошло ему на пользу – раньше ведь он у меня сидел дома, пока я мучилась на уборках, или носила продавать свечи.

Так хочется для него сытой, спокойной жизни!

Снова вспоминаю Лилию и в груди печет от негодования – разве можно было бросить Эрика? Самого лучшего сына на свете.

Сэрена по-простому обнимает меня.

– Спасибо тебе за все, Нора, – говорит очень искренне, а светлые добрые глаза ее сияют счастливым блеском. – Если бы не ты, отец бы выдал меня замуж за жестокого аристократа.

– Да не за что, – я смущаюсь и расплываюсь в улыбке. – И тебе спасибо. Это настоящее чудо, что мы встретились.

Сэрена смеется и заговорщически наклоняется ко мне.

– Мой муж очень много ездит и постоянно сталкивается со знакомыми. Такие случаи интересные бывают. Иногда где-то на торговом тракте или на задворках империи встретит знакомого, с которым жил в одном квартале и никогда не пересекался. Жизнь – она такая.

– Спасибо, – повторяю я и мы снова обнимаемся.

Сэрена треплет Эрика по макушке и забирается в экипаж, а сын поднимает ко мне лицо. В его умных глазах читается вопрос.

– Все будет хорошо, – подбадриваю я малыша.

Мы беспрепятственно входим в город и я вдруг ощущаю себя совсем маленькой и потерянной в этом мире. Кохэм большой, бурлящий, шумный. На деревьях уже начинает опадать листва, но клумбы еще цветут яркими поздними цветами.

Получше прижимаю к себе чемодан и корзинку, а Эрик поправляет сумку на плече.

Только сын и дает мне сил. Окинув взглядом его детскую хрупкую фигурку, собираю волю в кулак. Я не имею права раскисать – я должна защищать мальчика, который мне доверяет.

– Мам, я устал, – Эрик трет глаза.

– Пойдем, найдем этот замок, – вздыхаю и веду сына к ближайшей кондитерской.

Я намереваюсь купить ему пряник и заодно узнать дорогу. Нервничаю, конечно, вдруг вакансии больше нет. Вдруг не подойду, или местная экономка и правда ненормальная.

Боже, помоги мне устроиться на работу и получить угол, чтобы мой сын находился в безопасности. Впереди осень, а потом зима – самое трудное время в Дургаре.

Подходим к лавке сладостей. Это низкое строение – нарядное, выкрашенное в бирюзовый цвет. Эрик, буквально засыпавший минуту назад, оживляется и рассматривает витрину. Я толкаю дверь и мы заходим внутрь.

– Выбери пряник. С сахарной пудрой или с шоколадом? А может с медом? – я шепчу, потому что продавщица, стоящая за прилавком, внимательно на нас смотрит.

Да, да – мы одеты бедно. Знаю.

Демонстративно достаю кошель и показываю, что собираюсь заплатить за покупку, и лицо женщины принимает снисходительное выражение.

– Медовый, – робко просит Эрик. Он тоже чувствует напряжение.

Я протягиваю продавщице три медные монетки и прошу пряник с медом. Та лениво берет с полки позади нее пряник и упаковывает его в бумажный пакет.

И в этот момент в дверях кондитерской появляется разряженная блондинка с маленькой девочкой, которую она держит за руку. Девочка примерно возраста Эрика, но очень надменная, что портит ее, в общем-то, миловидные детские черты.

Мы отходим в сторону и я отмечаю, что мать и дочь одеты в однотипные платья зеленого цвета.

Продавщица сразу сгибается в поклоне – и мы с Эриком как будто прекращаем существовать для нее. Мы превращаемся в невидимок, а дама проходит вперед, обдавая резким запахом дорогих, но жутко приторных духов.

Ловлю ее косой взгляд и гримаску раздражения. Она отворачивается, но потом вдруг возвращает взгляд, в котором мне мерещится легкое удивление.

Но я не даю ей возможности пялиться на себя. Киваю Эрику и мы быстро покидаем лавку.

– Какая девочка противная, – говорит малыш. – Она хотела мне на ногу наступить. Но я отпрыгнул.

И Эрик вгрызается в пряник. Все, пока он не доест, разговоры невозможны.

– Молодец. Нельзя давать себя в обиду, – хвалю я сына.

Но из-за этой мерзкой дамы я не спросила дорогу до замка, теперь ломай голову, к кому обратиться за подсказкой.

В итоге решаю спросить дорогу в хлебной лавке. В просторном торговом зале приятно пахнет выпечкой и мукой. И до чего тут чисто, полы выскоблены, стены сияют яркими кирпичами. В печке разведен огонь, свежие хлебцы выпекаются прямо на месте.

Широкие окна выходят на площадь – отсюда прекрасно обозреваются все близстоящие здания, так что я вижу, как из кондитерской выходят белокурая дама с дочкой. Она шагает все так же величаво, с видом хозяйки.

– Лучше бы имение привела в порядок, – ворчит женщина, вышедшая из подсобки с влажной тряпкой в руках. – Только кровь сосет из людей, а замок запущен, сады засохли, – она ловко протирает стойку.

8.

Скрепя сердце даю извозчику две медные монетки. На душе тревожно, так как я не уверена, что меня возьмут на работу. В случае неудачи придется в спешке менять планы и идти на крайние меры.

У меня очень небольшой запас денег, оставшийся с удачной выручки. Вероятно, я не смогу купить ароматические масла, но если подумать, это не так важно. Сделаю обычные свечи из воска, который таскаю в корзинке.

Скорее всего, выручу немного, но на хлеб хватит, а накопления придется отдать за самое дешевое жилье. Хватит на несколько дней, пока я найду работу.

Выспрашиваю у извозчика, как нам вернуться в город.

– Дойдёте до деревни. Она тут в двух шагах, а там кто-нибудь да согласится подвести вас.

Да, я запомнила эту деревню.

Эрик выжидающе глядит на меня. Вырванный из обычного уклада жизни, он устал, а я смотрю на него в ответ и сжимаю зубы. Понимаю, что не имею права на ошибку.

– Мам, может не надо нам в этот замок? – спрашивает Эрик, когда отъезжает извозчик. – Я тоже могу работать. Я взрослый.

– Тебе рано, – качаю я головой. – А мы пока просто посмотрим на замок, если нас там будут обижать, то уйдем.

Оглядываю кованый забор и распахнутые ворота. Вдаль убегает тропка, заросшая сорняками. Замок мне тоже удается разглядеть, поскольку он стоит на возвышении.

Старинный такой замок с башенками и остроконечными крышами.

– Пойдем?

Эрик поправляет на плече сумку и мы вступаем на территорию замка Кохэм.

– Я могу работать в поле, а еще грузчиком, или бегать по поручениям, – фантазирует Эрик. – Мам, а ты видела, как мальчишки разносят газеты? Наверное, это очень весело. Я тоже так хочу.

– Немного подрасти сначала.

– Я взрослый!

Все чаще слышу от Эрика эту присказку. Сын резко изменился за год. А я продолжаю его опекать словно наседка, но здравый смысл нашептывает – мальчиков надо воспитывать как-то иначе. Особенно, иномирных мальчиков. Драконов.

Я понятия не имею, как драконистость проявится в Эрике.

Вот он идет и носком башмака пинает камешки. Сорвал травинку и засунул в рот – подражает подросткам.

Утешаю себя, что учила Эрика писать и читать с пяти лет. Он у меня образованный.

Мы идем долго, иногда встречаем местных слуг и они уточняют направление. Но все хмурые, говорят отрывисто, спешат.

– Не забудьте свернуть вправо у поля с сорняками, – насмешливо кидает нам парень, несущий высокие корзины.

– Мам, он на дорогу плюет! – Эрик шокирован и возбужден, он еще не видел настолько «светские» повадки.

– Не вздумай повторять, – строго предупреждаю я.

Мы добираемся до большой площадки перед замком. Через парадный вход нас никто не пустит, конечно же, и я спрашиваю у проходящей мимо женщины, где можно спросить насчет работы.

– Зайдите через задний двор, – и она указывает направление.

Обходим замок и через ворота попадаем на задний двор, чтобы получить жестокое разочарование.

– Сегодня миссис Сайш не набирает слуг! Приходите завтра! – раздраженно кричит служанка в большом чепце. – У госпожи мигрень, все завтра приходите!

Она машет на нас руками, как на гусей, и я замечаю еще несколько девушек, которые поднимаются со скамьи и возмущаются.

– Так предупредили бы. Мы тут час сидели.

– Завтра. Таков приказ госпожи.

– Пойдем, мам, – говорит Эрик и дергает меня за платье.

Вот так вот – разворачиваемся с сыном и выходим со двора. Не знаю, что тут происходит – ведь я видела экономку в городе и выглядела она прекрасно.

Но события развиваются по самому неприятному для нас сценарию и я даже думаю, что возвращаться сюда завтра нет смысла.

Возможно, это знак судьбы?

Другие девушки остановились в воротах и переговариваются с лакеем, просят оставить их в замке на ночь.

– У нас нет возможности туда-сюда ездить, – рыжая и высокая девица в голубом платье складывает руки в просящем жесте, – мы взамен поработаем.

Лакей смотрит на них свысока как хозяин жизни.

– Но учтите, Саманта вас загрузит работой до завтра, – строго выговаривает девушкам. – И то неизвестно, может выпрет вас хозяйка.

Мы с Эриком молча проходим мимо них. Не хочу просить, я уже приняла решение покинуть замок Кохэм и искать другие варианты.

Чтобы добраться до деревни, нам нужно пройти пешком через заброшенные сады. Но судьба снова вносит коррективы в мои планы. Небо внезапно затягивает тучами, а погода портится. Издалека доносится раскат грома – скоро гроза доберется до нас.

– Мам, дождь будет, – как-то обреченно вздыхает Эрик.

Сын сильно устал, но больше не напоминает мне об этом. Крепится. А сам нет-нет да привалится к моему боку, или обнимет за руку.

А вот и первые тяжелые капли дождя и вокруг никого. Все попрятались, а мы еще и полпути не прошли. Вымокнем до нитки.

– Бежим, мам, я там заброшенный домик видел, – Эрик тянет меня и показывает вдаль пальцем.

– Глазастый мой, – смеюсь я.

Но пересидеть в укрытии неплохая идея, не хочу, чтобы Эрик простыл. Хоть сын и болеет редко – он ведь дракон – а они крепкие.

Впрочем, как-то раз он подхватил странную болезнь и я его еле выходила. До сих пор не понимаю, что это было.

Мы успеваем добежать до полуразваленного домика, спрятавшегося среди засохших кустов и зарослей. Я плечом толкаю трухлявую дверь и мы вваливаемся в пыльное темное помещение.

Из мебели только старый продавленный диван у стены. В углу чугунная печь.

Дождь набирает обороты и я слышу как яростно он стучит по крыше. Только бы не текло, но домик старый – может, и крыша дырявая?

Эрик садится на диван и достает из сумки хлеб. А я складываю наши вещи у дивана и присаживаюсь на корточки перед печкой. У меня имеются спички, но как развести огонь? В печке, оказывается, лежит немного сухого хвороста и я поджигаю его, добавив старую шпалеру, которую отодрала от стены.

Ничего, тут все такое ветхое, что никто не заметит еще одно повреждение "интерьера".

9.

Меня ослепляет вспышкой яркого света и я понимаю, что мужчина достал световой кристалл. Но это вещь страшно дорогая – простое население Дургара пользуется свечами.

Я тру глаза, а когда зрение возвращается, вижу... ох, да что же это за невезение!

Странный тип с постоялого двора стоит перед нами. На нем дорожный костюм и выглядит он очень, очень злым и недовольным.

– Не трогайте нас, – заявляет Эрик, все еще загораживающий меня.

Увидев, что пес не собирается его кусать, мой сын немного расслабляется, но готов вступить в бой с незнакомцем. А собака садится на задние лапы и замирает, в ожидании приказа хозяина.

Мужчина скользит по мне холодным взглядом, но его интерес в этот момент вызывает Эрик. Он пристально смотрит на него и все больше и больше мрачнеет.

Я же разглядываю незнакомца – теперь хорошо вижу, что глаза у него не темные, а голубые. Как у Эрика. Да и семейное сходство между ними трудно отмести. Боже, одно лицо!

Я встретила мужа Лилии. Хотя... теперь он мой муж и я не представляю, чего от него ждать.

Ох, как глядит недобро... Он нас выследил, да? Конечно, выследил. Глупо было ожидать другого.

– Поговорим? – спрашивает незнакомец... нет, муж, раз хочет разговора.

Он прекрасно узнал меня и на постоялом дворе валял дурака. Почему я такая наивная? Любой муж знает жену как облупленную и признает в любом виде.

Мужчина кивает на дверь, а Эрик бросается вперед:

– Оставьте маму в покое.

Дракон поворачивается к сыну и криво улыбается.

– Я не обижу твою маму, – произносит хрипло, но в глазах читается иное. Кажется, он с удовольствием свернул бы мне шею. – Буран, стереги.

Собака теснит Эрика к стене, а он слишком маленький, чтобы противостоять большому псу.

– Мама!

– Эрик, все хорошо, – вымученно улыбаюсь я. – Я поговорю с дядей и мы уйдем отсюда.

Мои слова вызывают мрачный смех лорда Шарсо и он, крепко обхватив мою руку, вытаскивает меня наружу. Дождь почти прекратился и небо проясняется. На дворе светло, в отличие от домика, в котором большинство окон забито досками.

Мужчина прячет кристалл в кошель, висящий на поясе, и я обнимаю себя за плечи ладонями. Неподалеку пасется его лошадь и я прикидываю, что мне говорить, какой легенды придерживаться. Если скажу, что я не Лилия, он может отобрать сына.

Боже, он в любом случае может забрать Эрика, а я не могу этого допустить. Моя жизнь просто лишится смысла.

– Непередаваемая наглость, – цедит он, а я в панике думаю, что вообще не представляю, как зовут этого господина.

Как мне к нему обращаться?! Лорд Шарсо?

– Когда мои люди сообщили мне, что ты двинулась в Кохэм, я не поверил своим ушам. Но сейчас понятно, решила шантажировать меня сыном, да?

Его глаза горят такой страшной яростью, что у меня по позвоночнику бегут мурашки. А он отошел на пару шагов и оглядывает меня с ног до головы. Не приближается, но, видимо, сам боится, что пристукнет.

Лилия, что ты сотворила? Или твой муж и правда бешеный тиран?

Молчу, что тут ответишь? Только еще сильнее сжимаю пальцы на своих плечах, так как боюсь этого мужчину.

– Я уже ничего не понимаю. Зачем устроила спектакль в трактире? Я специально испытывал тебя, но ты вздумала поиграть, да? Жаль, что я в тот же вечер не заметил мальчика.

– Я... я не хочу шантажировать вас. Отпустите и мы с Эриком уйдем, – выдавливаю из себя и собираюсь с духом.

Мой сын сейчас заперт в темноте с собакой. Может, он боится, и я должна быть сильной ради него.

– Ну уж нет, – выплевывает он. – Поедете со мной в замок. Я сам только месяц как вернулся в Дургар, – и он выжидающе смотрит на меня, пытается считать реакцию.

А я не знаю, как реагировать! Черт его знает, откуда он там вернулся!

– С возвращением, – отвечаю и опускаю руки, выпрямляю спину. Смотрю прямо ему в глаза, а он буквально звереет.

– С возвращением? – переспрашивает ошарашенно и кидается ко мне.

Хватает за плечи, нависает, и меня снова обдает темной страстью, такой опасной и дикой, что сердце ухает куда-то вниз.

– Отстань от мамы! Гад!

Эрик подбегает к дракону и начинает колотить его маленькими кулачками. А потом ногами в новеньких башмачках, которые контрастируют с его бедным и потертым костюмом.

Дракон разворачивается к нему. Кажется, он сейчас выдохнет пламя.

– Ты поедешь со мной, – говорит хрипло. – А эта пускай убирается.

– Я не поеду с вами! Оставьте маму! – Эрик запыхался, пока бил своего отца, но готов продолжить.

Из хижины выбегает Буран и начинает дружелюбно припадать на передние лапы. Дракон отпускает меня и криво улыбается.

– Все просчитала, да? Решила нагло вернуться с сыном и сделать вид, что не было этих семи лет? Не выйдет.

Поворачивается к Эрику и внимательно вглядывается. Конечно же, тоже видит сходство.

– Я подсажу тебя в седло, сын, – произносит глухо.

А Эрик растерянно смотрит на меня. В его глазах плещется недоумение и я в этот момент испытываю дикую злость на лорда, который грубо вторгся в нашу с Эриком жизнь.

Понимаю, что он имеет право. Это я чужая, а он родной отец. Но все равно так больно.

– Мы не поедем с тобой, – произношу спокойно. – Я не думала шантажировать, просто искала работу...

Запинаюсь, понимая насколько невразумительно звучат мои оправдания. Искала работу в замке мужа? Три раза ха...

А он весело смеется в ответ, пока я прикусываю свой язык. Запутавшийся и притихший Эрик подходит ко мне и обнимает за пояс. Я прижимаю к себе сына защитным жестом.

– Думала, вцепиться в волосы Сюзан и вернуть власть? Кохэм ведь твое приданое, – он трет подбородок и щурится. – Но я не отдам тебе его, а вот работу ты получишь. Это будет забавно.

Что?

Лорд Шарсо хватает Эрика и отдирает от меня.

– Пусти! – кричит сын, но его папаша сажает мальчика в седло.

И я ничего не могу с этим поделать! Приходится смириться.