Беги, Франни!

Глава 18

Я окликнула Арчи:

― Дон и Марк вышли из тоннеля, быстрее вперёд!

Он не стал задавать лишних вопросов, пуская лошадь в галоп. Встречный ветер, ещё совсем недавно казавшийся мне таким освежающим и приятным, теперь раздавал пощёчины своими ледяными руками, заставляя щёки краснеть, а глаза ― слезиться. И только я знала, что ветер тут совсем ни при чём. Это совесть вновь упрекала меня, крича, что сама во всём виновата ― безрассудством изменив судьбы стольких людей…

Дорога только поначалу казалась ровной и прямой, но вскоре уже извивалась подобно змее, и на поворотах нам пришлось придерживать коней. Лес внезапно кончился, и я впервые увидела горы ― такие высокие, покрытые белоснежными покрывалами изо льда и снега, что пришлось задирать голову, чтобы увидеть их сверкающие на солнце вершины.

― Какая красота! ― не удержалась я, ― какие огромные, кажется, что они совсем близко…

― Это обманчивое впечатление, до них несколько дней пути, но нам туда не надо, верно? Мы же не охотники за драгоценными, несущими смерть камнями, нам ― в другую сторону, подальше от них. И, кстати, это совсем невысокие горы, они старые и уже разрушаются от времени. Я видел вершины, спрятанные в облаках, вот это действительно горы: добираться туда трудно и смертельно опасно; воздух холоден и не даёт глубоко вздохнуть, часто кружится голова, а в снегах ― полно трещин и провалов. Страшно вспомнить, такое дело…

― Так куда мы тогда сейчас направляемся, Арчи-путешественник и большой хвастун? ― просмеялся Фредди.

Мой рыцарь смутился, и, хоть я не видела лица, живо представила, как покраснели его щёки.

― Мы спускаемся в долину, там есть небольшой посёлок, где живут упрямцы. Они считают, что никакой угрозы давно нет, а остальные жители переехали в другие, более безопасные места. Не знаю, успеем ли мы проскочить его до темноты, или придётся там заночевать.

Я и так была напугана его словами, поэтому спросила:

― А это не опасно ― оставаться там, мы не заразимся?

― Нет, только сразу предупреждаю ― пить воду из колодца и есть местные продукты нельзя. Обойдёмся тем, что осталось в наших котомках.

― Надеюсь, у тебя, Коротышка, хоть что-то осталось; я, честно говоря, так проголодался, что смёл те жалкие крохи…

Арчи засмеялся, перебивая Шута:

― Ничего нового я не услышал, обжора! Ладно, поделюсь с тобой.

― Можешь взять и мой хлеб, Фредди, я не голодна, ― солгала, чувствуя, как всё больше подташнивает ― желудок требовал еды. В этот момент внезапно закружилась голова, и меня потянуло к земле.

На этот раз Арчи не успел помочь, зато его друг оказался на высоте ― удержал от падения, крикнув рыцарю, чтобы тот остановил коня. Кто-то из них осторожно снял меня и, заботливо придерживая, посадил на большой камень у дороги. Арчи попросил Фредди достать свою сумку, вынув из неё два сморщенных яблока, на которые и смотреть — то было противно.

Я помотала головой, хотя от этого она ещё сильнее закружилась:

― Не хочу…

― Не торопись с выводами, Франни, ― и он что-то зашептал.

Невольно улыбнулась, глядя, как некрасивые плоды, расправляясь, превращаются в румяные и наливные. Фредди засмеялся:

― А ты уверен, что их можно есть?

За что тут же получил тычок в бок от друга; Арчи протянул мне яблоко:

― Не слушай Шута, ешь: впереди длинная дорога, тебе нужны силы.

И хоть «омолодившиеся» волшебным образом яблоки меня совсем не привлекали, я рискнула. И не пожалела ― вкус был изумительный и совсем не напоминал знакомые с детства плоды: ароматный, пряно-сладкий, тающий во рту и одновременно такой же сытный, как целый ужин в замке отца. Съев одно яблоко, сразу же почувствовала себя совершенно здоровой и, убрав второе в походный мешок, сама вскочила на коня, готовая немедленно продолжить путь.

Фредди удивлённо качал головой:

― Если у тебя были такие замечательные яблоки, почему не поделился с нами, а заставил всех грызть сухие лепёшки в этой чёртовой норе, словно мы домашние мыши?

Арчи занял своё место впереди:

― Это целебные фрукты, у меня их мало, они только для особых случаев. Видишь, пригодились. Если мы не поторопимся, то придётся ночевать в посёлке, а это не очень хорошо. Не хочу вас пугать, но люди, что много лет живут на отравленной земле ― сами сильно изменились. Я не знаю, чего от них ждать. Может, успеем проскочить.

И снова Фредди с ним не согласился:

― Допустим, проедем мы этот нехороший посёлок, а что дальше? Ночёвка в лесу у дороги, где нам могут встретиться ещё более странные животные? Это не менее опасно, друг.

Арчи промолчал и пришпорил коня, дав понять, что не собирается обсуждать этот вопрос. Но совсем скоро нам пришлось остановиться, тогда я в первый раз поняла, насколько непредсказуемы горы. Дорога вела вниз под небольшим уклоном и часто петляла. За одним из поворотов, видимо, произошёл обвал. Не настолько большой, чтобы с ним нельзя было справиться, но время было потеряно, и, измученные, уже перед закатом мы обрадовались, когда впереди замаячили огни посёлка.

Темнело очень быстро, и Арчи погонял усталых коней вдоль единственной улицы к самому большому зданию, оказавшемуся местным трактиром. Мальчишка-слуга забрал у нас коней, молча кивнув на дверь, из-за которой раздавались звуки музыки и шумные крики. Я спросила:

― В посёлке какой-то праздник?

Он посмотрел на меня грустными глазами:

― Вам повезло, сегодня здешний староста отмечает свадьбу дочери. Приглашены все жители и заезжие гости. Угощение ― бесплатное, а вот за комнату придётся раскошелиться.

Парнишка шмыгнул носом и ещё раз, как показалось, завистливо окинув меня взглядом, увёл лошадей в конюшню.

― Какой странный мальчик, что-то с ним не так, не пойму только, что…

Фредди нахмурился, и мне это не понравилось.

― У него нет ушей, такое дело, ― негромко произнёс Арчи, ― многие жители посёлка страдают разными уродствами, это яды в земле так на них действуют. Дети рождаются с дефектами, но родители всё равно не хотят покидать эти места. Думаю, они промышляют контрабандой драгоценных камней.

― Не может быть, ― возмутилась я, ― даже редкие караваны сюда не доходят, кому им сбывать камни? Неужели в этой стране находятся дураки, готовые платить за собственную смерть?

Арчи проигнорировал мой вопрос, а Фредди ещё больше помрачнел. По лицу друга я видела, что он что-то скрывает, но не стала к нему приставать. И так слишком устала. Из дверей выбежал пьяный мужчина и, увидев нас, громко рыгнул:

― О, дорогие гости пожаловали! Проходите, проходите, мы сегодня всем рады… ― и нетвёрдой походкой направился за дерево, на ходу умудряясь развязывать штаны.

Я хмыкнула:

― Вот дуралей!

Фредди шепнул на ухо, пока Арчи смотрел на нас двоих, не торопясь открывать входную дверь:

― Это не шутки, Франни. Эти люди совсем без тормозов, если подумают, что мы хотим помешать «их промыслу» ― прирежут по-тихому. Я имел дело с контрабандистами, знаю, что говорю. Держи ушки на макушке. Если что, мы едем к родственникам в столицу, поняла? Помнишь, как она называется? Чёрная Луна.

Я растерянно кивнула в ответ. В это время дверь распахнулась, и на нас обрушился громкий нестройный рёв толпы, поющей под не менее отвратительный аккомпанемент местных музыкантов ― и те, и другие безбожно фальшивили. В зале было очень светло, аппетитно пахло, и, хоть желудок казался полным, я невольно сглотнула, впрочем, как и мои спутники. И тут же приуныла, вспомнив, что пробовать здешние деликатесы нам нельзя.

Мы растерянно стояли у входа, казалось, никто не обращал на нас внимания. И тут, словно из-под земли, вынырнул невысокий полный человек в нарядной одежде с добродушной, почти гостеприимной улыбкой. Он мог показаться вполне нормальным, если бы не большие родимые пятна, покрывавшие его крупное лицо, словно острова в море.

― Что же вы стоите на пороге, дорогие гости! Эй, мальчик, проводи наших друзей к столу и принеси лучшего вина.

К нам подбежал уже знакомый мальчишка, но его оттолкнула дородная и некрасивая молодуха, судя по венку из опавших листьев и яркому платью ― то ли подружка невесты, то ли сама новобрачная. В руке она держала поднос с тремя металлическими кубками, украшенными подозрительно блестящими камнями, при виде которых я инстинктивно попыталась спрятаться за Арчи. Но он не позволил, выразительно посмотрев на моё испуганное лицо.

Тем временем толстуха произнесла приятным мелодичным голосом:

― Опоздавшим на свадьбу вино подаёт сама невеста, это наша традиция. И никакие отказы не принимаются, вы же не хотите оскорбить целый посёлок? ― она улыбнулась, обнажив красные воспалённые десна и почерневшие зубы. Её поросячьи глазки, недобро прищурившись, как-то уж слишком плотоядно на меня смотрели.

― Мамочки, да она наверняка людоедка… Как-то Дон рассказывал, что бывают такие ненормальные ― любят человечину. Что же делать?

Паника накрыла меня с головой.

И тут вперёд вышел Арчи. Он низко поклонился и, улыбнувшись, буквально выдернул поднос из рук растерявшейся невесты. Дунув поверх кубков, спокойно сказал:

― Не будем обижать таких прекрасных хозяев, пейте, друзья, уверяю, вам понравится!

Мы с Фредди переглянулись, он с поклоном принял кубок и выпил залпом, крякнув:

― Замечательная штука, счастья молодым!

Тут только я заметила, что зал притих и наблюдает за нами. Деваться было некуда, и, храбро взяв переливающийся камнями сосуд, выпила, почувствовав, как обыкновенная вода льётся мне в горло.

Как же я могла забыть, что рядом находится замечательный Фокусник! С умильной улыбкой, как дурочка, хлопая ресницами, прощебетала:

― Счастья такой прекрасной невесте и её наверняка достойному жениху!

Моё пожелание было встречено рёвом публики и благосклонной, но очень страшной улыбкой невесты. Она забрала кубки и скрылась в толпе, продолжившей реветь свои странные песни. Пот неприятно холодил спину, и ужасно хотелось почесаться, но от волнения руки словно сковал мороз.

Смотревший на нас, открыв рот, мальчишка неожиданно подёргал Арчи за рукав, прошептав ему в ухо:

―Ты ― Фокусник, да? Там же сонная настойка, она должна была сразу свалить вас с ног, вот это да! А ещё покажешь? Я так мечтал сбежать отсюда и посмотреть настоящее представление…

В его глазах появились слёзы, и Арчи кивнул, неожиданно громко захлопав в ладоши. Все сразу замолчали, уставившись на него. Тут только я смогла немного рассмотреть местных жителей ― большего собрания уродов мне в своей жизни ещё не приходилось встречать. Даже затошнило, но не от отвращения, а жалости к ним.

Опустив глаза в пол, я не стала смотреть устроенное Арчи представление ― мелькали разноцветные шары, появлялись и исчезали забавные животные, взрывались фонтаны огней ― публика была в восторге, хлопая в ладоши, одобрительно топая ногами и посвистывая. Мне же было тоскливо, и не отпускало чувство надвигающейся беды. Хотелось только одного ― поскорее уйти отсюда и спрятаться, чтобы не видеть эти лица, больше похожие на уродливые маски.

Мы сидели за крайним столом, делая вид, что ковыряемся в еде, пока Арчи отвлекал от нас внимание. Мальчик, не спускавший счастливых глаз с происходивших вокруг «чудес», вдруг наклонился к Фокуснику и что-то ему прошептал. Тот нахмурился, кивнув в ответ и обратившись к нам:

― Немедленно заткните уши.

Мы беспрекословно подчинились. Арчи негромко произнёс несколько слов, и вся «свадьба» повалилась на лавки, громко храпя.

Рой, так звали нашего нового знакомого, махнул рукой, приглашая за собой. Мы пошли, и я попыталась спросить Фредди, что же происходит, но он только буркнул:

― Сам не знаю, но чувствую ― ничего хорошего, помалкивай и беги. Прав был Арчи ― это гиблое место.

― Беги, беги, ― проворчала я, ― последнее время только этим и занимаюсь.

Рой вывел нас к конюшне, у ворот уже стояли осёдланные кони.

― Поезжайте по дороге, не сворачивая, и постарайтесь заметать следы. Когда все очнутся, скажу, что вы вернулись назад в горы. Скоро будет развилка, поворот направо закрыт поваленным деревом, но у вас же есть маг, ― и он выразительно посмотрел на меня, ― сможете пройти. Недалеко от берега озера в лесу стоит мой шалаш, я часто сбегаю туда, когда становится невмоготу. К озеру не подходите, это опасно. В шалаше есть запас чистой воды, её можно пить, она из безопасной долины. Скоро я и сам убегу туда, уже договорился с одним человеком: он возьмёт меня в работники ― его не пугает отсутствие ушей.

Мальчик тяжело вздыхал, пока мы садились на коней:

― Они бы вас убили, я слышал, как староста говорил с отцом ― пришёл приказ из столицы схватить Фокусника со спутниками и доставить во дворец. А ещё лучше ― прикончить на месте. Уезжайте скорее, я не такой как они. Пусть боги хранят вас, но будьте осторожны: кажется, кое у кого есть могущественный враг…

Я наклонилась и погладила Роя по голове, прошептав:

― Спасибо! ― а он, неожиданно поцеловал мою руку и покраснел.

Арчи пришпорил коня, и мы помчались по ночной дороге, освещаемой большой луной. Я оглянулась на одиноко стоящую фигурку ребёнка, махнув ему рукой на прощанье. Фредди держался рядом и прокричал:

― Ну, вот и ещё одна жертва безответной любви к Франни…

В тот момент мне было не до шуток, поэтому ничего ему не ответила. Крепко вцепившись в куртку друга, думала только о своей усталости, о том, что надо выдержать и не свалиться с коня. Дорога оказалась не длинной, и очень скоро показалась развилка. Путь направо был завален огромным упавшим деревом, как и говорил Рой. Не слезая с коня, я прочитала заклинание, и в завале образовался небольшой проход. Мы неторопливо прошли насквозь, после чего он закрылся.

Со стороны могло показаться, что все спокойны, но я прекрасно понимала, что это не так: мы оказались в чужом, враждебном месте и полагались только на слово незнакомого ребёнка, который, кстати, совсем не прост. То, что показалось мне странным в первый момент, было вовсе не отсутствие ушей. Стоило почувствовать в нём магию, и он сразу догадался, кто я на самом деле. Рой, несомненно, обладавший большим магическим потенциалом, вынужден будет растрачивать себя на подённой работе. Какой кошмар…

Впереди из-за деревьев что-то блеснуло, и, проехав ещё немного, мы оказались перед небольшим озером, чья спокойная гладь переливалась в свете луны. Появилось нестерпимое желание немедленно слезть с коня и, как в детстве, зайти по колено в воду, пусть даже на дворе начало осени, а не жаркое лето. Но голос Арчи меня отрезвил:

― К озеру не приближаться: мало того, что вода отравлена, в ней может водиться любая пакость. И вряд ли это русалка, с которой ты умудрилась подружиться на мельнице, ― при этих словах Фредди посмотрел на меня с изумлением, ― сворачиваем к лесу. Посвети немного, Франни, надо найти шалаш Роя.

Я сделала, как он просил, и вскоре мы нашли просторный шалаш, у которого даже оказалась сплетённая из лозы дверь. Внутри ― лежанка с матрасом, которую сразу уступили мне, самодельный очаг с запасом хвороста, несколько кувшинов с водой и старый котелок. Развели огонь, и Арчи замаскировал его иллюзией; вскипятили немного воды и доели лепёшки. Таким сегодня был наш нехитрый ужин.

Перед тем как улечься спать, закрыли «дверь», договорившись о поочередном дежурстве. Моя смена была самой последней, а я так устала, что почти сразу уснула. И неважно, что за нами наверняка была погоня, и под боком в озере плескались монстры. Франни хотела спать, и я не завидовала тому, кто в тот момент попробовал бы мне помешать.

Сон был беспокойным и спутанным: я бежала, меня догоняли, и на этот раз это были не Дон и Марк, а пьяная свадьба во главе с невестой. Они уже поймали Фредди и тащили его на костёр, вероятно, собираясь зажарить, а он смеялся над ними, называя свинорылыми уродами. Невеста разозлилась и откусила моему смешливому другу ступню, но это его ещё больше развеселило, и Шут хохотал над толстухой, сверху до низу залитой его кровью…

В этот момент кто-то тронул меня за плечо, и я в ужасе подскочила, схватив первое, что попалось под руку ― это оказался пустой котелок, и хорошенько приложила нападавшего по голове. Он заныл голосом Фредди:

― Свихнулась, что ли? Твоя очередь дежурить, скоро солнце взойдёт. Дай мне хоть немного поспать, убийца… Всю голову разбила, глупая Франни.

Спросонья я тяжело дышала и, осмотрев пострадавшего, не увидела ни крови, ни шишки, ни синяков. Поэтому зашипела на него, боясь разбудить свернувшегося калачиком Арчи:

―Это кто из нас свихнулся, а? Цела твоя голова, её и булыжником не проломишь. Кстати, ногу покажи. Ясно, не эту, а левую. Хорошо, ступня на месте, а теперь спи, болтун, а то ещё раз котелком получишь!

Фредди заворчал, что «я точно сумасшедшая, и, мол, нечего хвататься за чужие ноги», но, не договорив, улёгся рядом с другом и звонко захрапел. Я же выпила воды прямо из кувшина и умылась, чтобы окончательно проснуться. Сквозь неплотно сплетённую «дверь» проникал серый сумрак. Ночь отступала, близился рассвет. Было холодно, а весь хворост мы сожгли ещё вчера. Ужасно хотелось в туалет, но я решила дождаться, пока покажется солнце. Выходить одной за дверь было очень страшно.

И тут почему-то подумала о наших лошадях, привязанных к дереву позади шалаша. В желудке противно заныло, и меня чуть не вывернуло только что выпитой водой. Словно подслушав мой страх, совсем рядом беспокойно зафыркали кони. Я вся обратилась в слух: то ли ветер шумел в деревьях, то ли гонял песчаные буранчики возле воды, шурша крупинками, то ли от переживаний чудилось непонятно что… Сердце бешено рвалось из груди, крича:

― Очнись, Франни, буди ребят, вы все в опасности…

Но я почему-то не могла пошевелиться, словно неведомая сила лишила меня способности двигать не только руками, но и языком. Вместо того чтобы разбудить спутников, дрожа, прислушивалась к приближающемуся непонятному, но страшному шуршанию.

― Это, наверное, змея, о-ч-ень большая змея. Такая огромная, что не проползёт в нашу дверь. Пошуршит немного и уберётся прочь, ― успокаивала себя, выбивая зубами дробь.

Неожиданно по земляному «полу» шалаша прошла волна, словно кто-то огромный прополз под нами. Это было так страшно, не передать словами. Я уже мысленно со всеми попрощалась, а воображение нарисовало, как огромная пасть заглатывает меня и уносит во мрак…

Внезапно резко, отчаянно, словно взывая о помощи, заржали кони. Я слышала, как они шарахнулись от чего-то, потом раздался хруст, и наступила полная тишина. Нет, не совсем, что-то зашуршало прочь, а нервы не выдержали, и я упала прямо в объятья бледного Арчи.

Холодная вода полилась на лицо и по шее стекла за шиворот. Глаза открылись, и я увидела перед собой перепуганное лицо Фокусника. Он гладил меня по волосам, повторяя:

― Всё уже кончилось, малышка, не бойся, там никого нет. Ты так меня напугала, думал, умру от волнения….

Я заревела, бросившись ему на шею и слушая, как он продолжает что-то бормотать, но ничего не понимала. Поэтому отпустив его, заглянула в эти прекрасные, полные боли глаза. Арчи замолчал, и я почувствовала его горячие губы на своих пальцах ― он целовал мои руки то ли, чтобы их согреть, то ли…

― Делать вам больше нечего, как миловаться прямо в шалаше, шли бы за дверь, спать мешаете, ― фыркнул Фредди, переворачиваясь на другой бок.

― Крики лошадей его не разбудили, а вот тихий поцелуй он расслышал, зараза… ― выдирая руки из ладоней Арчи, подумала я, на всякий случай отодвигаясь подальше от моего рыцаря.