Бедствие

1

Джон Стоул сделал еще несколько шагов, поставил ногу на старое истлевшее бревно и осмотрел свою маленькую империю. Пятнадцать тысяч акров буйных девственных лесов. Лучи солнца пробивались сквозь кроны старых горделивых сосен и берез и рассыпались резной тенью по папоротникам, освещая маленьких оранжевых саламандр, бегающих по влажным листьям и опавшей хвое. Запах коры, травы и земли был настолько острым и насыщенным, что Стоулу стало трудно дышать. Но скоро этот запах исчезнет, как только сюда приедут строительные машины. Стоул улыбнулся, представив, как здесь появятся здания, дороги, магазины, клубы, искусственные водоемы – сотни семей приедут сюда и заплатят ему немалые деньги за этот исключительный район. Нужны были только средства, а у Джона Стоула денег было так много, что он уже и не знал, куда их девать. Вполне хватало у него и власти, чтобы изменить эти места, выстроив дома, целые районы и города там, где раньше стоял только дикий лес.

С этим участком земли у него поначалу были проблемы, с которыми он раньше не сталкивался: в свое время здесь находился заповедник. Но если вовремя кое-кого подмазать, то кому какое дело станет до бабочек, которые тут когда-то обитали. Здесь они всегда кормились. Ну и что? Найдут себе другое место. Это стоило ему кругленькую сумму, но все же он добился своего, ведь он всегда всего добивался. «Неплохо для двадцатисемилетнего юноши», – подумал Джон. Деньги у него были отцовские – так почему бы не найти им достойного применения?

Шум приближающегося самолета вывел Стоула из размышлений. Это был биплан, который он нанял, чтобы распылять дефолиант и инсектициды – довольно эффективную смесь химикатов, разработанную в одной из его мелких компаний. Сейчас представлялся прекрасный случай проверить новый препарат на деле. Но даже если дефолиант и не сработает, это не будет иметь большого значения. Самое главное – очистить район от насекомых. Ведь он строил дома из дерева и хотел сэкономить на покупке обработанной и пропитанной древесины. Джона не очень волновало, что произойдет, если термиты и муравьи через несколько лет опять появятся здесь в больших количествах. К этому времени район будет уже давно заселен, а он придумает что-нибудь еще. Может быть, даже какое-то более прибыльное дело, чем это.

Звук самолета нарастал, и Стоул повернул назад к опушке, где в машине его ждал шофер. Он сел на заднее сиденье, не обращая на водителя никакого внимания, и автомобиль медленно покатил по направлению к шоссе. Шофер молчал. Они отъезжали от леса по узкой асфальтированной дороге. Включенный кондиционер поддерживал в машине прохладу, но не заглушал нарастающий гул приближающегося самолета.

На мгновение Стоул услышал рев мотора над головой, потом самолет подлетел к девственному лесу и взмыл вверх.

Так все началось.

Билл Магар возвышался на огромном сиденье, и все его тело вибрировало в такт включенному мотору бульдозера. Бульдозер двигался на север, отвал был опущен, чтобы расчищать землю от поваленных деревьев.

Биллу не хотелось думать о том, что деревья рубят именно здесь, где он, – бывало, охотился, рыбачил и отдыхал со своей семьей. Но такая уж у него работа, а работа – это то, что вы делаете из-за денег, на которые потом сможете содержать детей, покупать продукты и иметь свой дом. У него были жена, трое сыновей и кое-какое имущество, и если бы он не сидел за рычагами и педалями железного зверя, то это сделал бы за него кто-нибудь другой. Ему платили хорошие деньги, и от этого он как-то иначе смотрел на то, что с детства знакомые ему деревья падают одно за другим.

Теперь это место мало походило на лес. Еще три бульдозера двигались в других направлениях, вгрызаясь в голые ветви и стволы поваленных берез и сосен. Была весна, но деревья выглядели так, словно зима еще не прошла. «Странная зима, – подумал Билл. – Ведь сосны должны быть всегда зелеными». Он спрашивал Тома, своего бригадира, зачем надо было распылять дефолиант, но Том только пожал плечами.

– Потому что владелец участка захотел, чтобы его распылили. Вот почему, – сказал тогда Том.

На самом деле Биллу это было безразлично – престо делай свою работу и получай бабки. Таков его девиз. И этот девиз никогда его еще не подводил.

Там, где раньше стоял густой лес, теперь местность проглядывалась на тысячи ярдов вокруг. Деревья с треском валились одно за другим, как огромные игрушечные солдатики с вытянутыми руками. Билл переключил скорость, и бульдозер тронулся вперед.

Яркое солнце согревало Билла во время работы. В свежем воздухе едва заметно чувствовался неестественный запах, который он не мог не заметить. С каждым вздохом Билл ощущал присутствие химикатов, и запах этот напоминал ему тот, который он помнил еще с детства – когда отец опрыскивал район вокруг озера от комаров. Запах раздражал Билла, и через несколько часов у него заболело горло, как тогда, когда он выкурил две сигареты подряд на свадьбе у своей сестры.

Небо стало темнеть, и сквозь рев дизеля он услышал сигнал сирены. Неужели пора возвращаться? Билл посмотрел на часы. Одиннадцать. До обеда еще полчаса. Но, взглянув вверх, сквозь голые ветви деревьев он увидел, что с севера в его направлении движутся тучи. Вот, в чем дело! Работа на сегодня закончилась или будет перерыв, пока не пройдет дождь. Он поднял отвал бульдозера и, поставив рычаги так, чтобы никто не смог его завести, выключил мотор.

«Оставлю машину здесь и пройдусь немного пешком, подумал Магар. – Пока тучи доберутся сюда, времени пройдет немало. А если я и не успею до дождя, что из того, что придется слегка промокнуть? Ничего страшного».

Он спрыгнул на землю и потянулся. Тело еще гудело от вибрации. «Прогулка сейчас будет очень кстати, – отметил про себя Билл. – Надо посмотреть, насколько наши ушли в глубь». Вырубка тянулась на несколько миль к югу. Оказалось, что он продвинулся гораздо дальше, чем предполагал. «Все дело в технологии, – подумал Магар. Продвинься настолько, насколько сможешь, а потом еще на немного».

По дороге Билл еще раз услышал сирену. Он повернулся и посмотрел на север. Тучи расползлись по всему небу, и он подумал, что они движутся гораздо быстрее, чем ему показалось сначала. Билл нахмурился: «Пожалуй, я еще вымокну, надо спешить!»

Передвигаться по следам бульдозера было неудобно. Он прошел всего около ста футов, как вдруг услышал какой-то звук, не похожий ни на что: будто в воздухе, шелестя от сильного ветра, витали миллионы крошечных клочков бумаги. Внезапно стало совсем темно, и звук усилился. Магар остановился, повернулся и застыл, пораженный неожиданным зрелищем.

От земли до высоты примерно ста футов по всему небу, насколько он мог видеть, с огромной скоростью мчалось густое облако. Ему стало страшно, он никак не мог понять, не мог поверить в то, что видел перед собой – это было не облако...

За секунду до того, как на него напали, Билл вспомнил урок в школе, когда учитель показывал им фильм с нашествием саранчи. Но это была не саранча – это были БАБОЧКИ!

Миллионы бабочек!

Они уже налетали на него, заполняя воздух вокруг, как снежные хлопья. Когда он сообразил, что надо бежать по вырубке на юг, было уже слишком поздно. Билл оторвал ноги от липкой земли и быстро двинулся назад. Но, повернувшись, увидел, что снегопад из бабочек превратился вокруг него в настоящую метель. Он не видел ничего дальше фута или двух перед собой и, споткнувшись о вывороченный корень, упал. Когда он поднялся, то понял, что потерял направление и теперь не знает, куда идти.

«Спокойно! – сказал он себе. – Главное – не волнуйся, и ты легко найдешь дорогу назад к лагерю. Только спокойно!»

Рой становился гуще с каждой секундой. Билл ничего не мог понять – ведь бабочки не летают роем, и не должно их быть здесь сразу так много.

Он чувствовал, как они садятся ему на спину, цепляются лапками за рубашку. Билл стряхнул несколько насекомых рукой, некогда опустил руку, они уже сотнями покрывали всю его кожу. Они садились ему на голову, залетали в лицо, и тогда он закрыл лицо руками, упал на колени, согнулся, отворачиваясь от приближающегося роя. Тысячи бабочек ударялись в его руки, спину, бока.

Внезапно Билл почувствовал слабую боль в спине, будто его укололи булавкой, потом такой же укол в ногу, потом сотни уколов в спине и ногах, затем в руках. Тогда он отнял руки от лица, встряхнул и потер их, и тут только осознал свою ошибку – насекомые мгновенно облепили лицо. Билл сметал их с себя прочь, но как только он сбрасывал одну бабочку, две другие сразу же занимали ее место.

Он открыл рот чтобы закричать, и плотная волна бабочек тут же залетела вовнутрь. Когда он закрыл рот, несколько насекомых уже попали в горло, и, задыхаясь, Билл закашлялся. Обезумев от панического страха, он начал бессмысленно размахивать руками, будто испорченная мельница при штормовом ветре. У него появилась одна– единственная мысль скрыться, исчезнуть.

Билл резко вскочил на ноги, чувствуя на себе массу мохнатых существ, а жалящие уколы по всему телу продолжали усиливаться.

И тогда Билл бросился бежать. Бежать слепо, безумно, пока не наткнулся на что-то твердое и острое. Но эта боль, как он успел осознать, была совсем не такой уж страшной и невыносимой.

Потом ему показалось, что тысячи иголок, вонзившихся в него, увеличились в размерах, разбухли и разрывают его кожу в местах укусов. Боль была такой сильной, что он снова открыл рот, чтобы закричать, ни о чем уже больше не думая.

И тогда острые жала вонзились ему в веки. Когда они впились в глаза, Билл почувствовал, что теряет сознание. Они забивались в уши, хлопая крыльями в ушных проходах и сводя его с ума еще больше, чем когда он просто стоял, ничего не соображая и не веря в то, что с ним происходит – с Биллом Магаром, честным рабочим, отцом троих детей.

Бабочки десятками заползали в ноздри, и рассудок покинул его. Их жала были словно полые трубочки, как соломинки, пробивавшие каждый дюйм его кожи. Колени у Билла подогнулись, и, издав последний, уже беззвучный, вопль, он свалился на землю без чувств.

Том Кэмпбелл стоял у окна во времянке с мертвенно-бледным лицом. Он молча наблюдал невероятную картину, открывшуюся перед ним. Всего в пяти футах к северу беспорядочно двигалась серовато-коричневая стена из мотыльков. Никому не было известно, почему они не продвинулись дальше на юг, но Том был этому очень рад, потому что все рабочие успели спрятаться во времянке прежде, чем появились бабочки. Все, кроме Билла Магара.

– Боже мой! – произнес сзади Джонсон.

– А Магар там, на улице, – отозвался Гендерсон.

– С ним будет все в порядке, – успокоил их Кэмпбелл, но голос его прозвучал откуда-то издалека, будто из какого-то страшного бездонного колодца.

– Конечно, – съязвил. Джонсон. – А скоро сюда прилетит спасатель в зеленом вертолете и всех нас выручит!..

– Замолчи! – отрезал Кэмпбелл. Он отвернулся от окна, смахнул со лба прядь рыжих волос и посмотрел на лица рабочих. Никто из них не верил, что Магар жив, не верил и он сам.

– Это же бабочки, это просто бабочки. У них даже зубов нет, парни, – попытался примирительно объяснить Кэмпбелл.

– У муравьев тоже нет, – мрачно откликнулся Джонсон. Но они прекрасно обходятся и без них.

Худой высокий рабочий уперся руками в бедра. Кэмпбелл увидел, что в его черных глазах светится страх.

– Но ведь это даже не муравьи, – сказал Кэмпбелл. – Мы просто переждем немного, а когда они улетят, пойдем за Биллом.

– Конечно, – ответил Джонсон. – Пойдем и найдем его останки.

Кэмпбелл снова повернулся к окну.

Через три часа, за час до захода солнца, количество бабочек стало уменьшаться, они постепенно перемещались на север. Наблюдая за ними, Кэмпбелл выждал еще несколько минут, чтобы убедиться в полной безопасности. Когда он удостоверился, что бабочки больше не вернутся, он подошел к двери и положил руку на сирену.

– Ну? Кто со мной? – спросил он, оглядев бригаду.

Никто не ответил. Гендерсон смотрел на двух рабочих, стоящих рядом с ним, те с опаской глядели в окно. Джонсон уставился в пол. Трое остальных промямлили что– то невнятное. Что – Кэмпбелл не смог разобрать.

– Послушайте, если мы все разойдемся в разные стороны, то найдем его гораздо быстрее. Или он нас. Здесь же повсюду леса, и неизвестно, в каком направлении он пошел. Он наверняка потеряется, пытаясь отыскать дорогу назад.

– Да, думаю, трудновато будет мертвецу искать дорогу, сказал Джонсон.

Кэмпбелл окинул его долгим пристальным взглядом.

– А если бы там был ты? Что бы ты подумал о нас, если б мы начали сомневаться? А вдруг ты был бы еще живой?

Джонсон пожал плечами и пошел к двери. Когда Кэмпбелл вышел из времянки с сиреной в руке, все рабочие были уже рядом с ним, устремив взгляд на север, в сторону преобразившегося горизонта.

– Значит, так, – сказал Кэмпбелл. – Мы выстраиваемся в длинную цепь, выдерживая расстояние между собой примерно в пятьдесят футов. Только не зовите его, а то мы не поймем, кто, зовет, а кто отзывается.

Подойдя к деревьям, они остановились, пораженные увиденным.

– Посмотрите сюда, – сказал Гендерсон, дотронувшись до ствола сосны.

Кора была содрана, и древесину сплошь покрывали отверстия диаметром около одной восьмой дюйма.

– А здесь все деревья, как отполированные, – раздался голос справа.

– С дырочками, как от дятла? – крикнул Гендерсон.

– Да.

– И здесь тоже, – отозвался другой рабочий.

Кэмпбелл понял, что Магару не оставалось ни единого шанса. Пожалуй, Джонсон был прав. «Едят ли бабочки людей? – подумал он. – Может быть, они питаются только растениями?»

– Я не пойду дальше, – крикнул кто-то.

– Но их же здесь нет! – закричал Кэмпбелл. – Они улетели. Их осталось совсем немного, – добавил он. Давайте двигаться дальше. Может быть, ему плохо.

С этими словами Кэмпбелл шагнул в темнеющий лес. С каждым шагом он давил сапогом несколько насекомых. Через двадцать или тридцать ярдов его резиновые подошвы были сплошь покрыты отвратительной слизью, а в щели забились раздавленные тельца. Они шли уже сорок пять минут мимо голых деревьев, испещренных мелкими отверстиями, и наконец Кэмпбелл подошел к месту, где еще недавно работал бульдозер Билла. В ста ярдах впереди он увидел и саму машину.

– Теперь внимание! – закричал он. – Мы пришли.

Все замедлили шаг, и Джонсон поднял руки ко рту, сложил их рупором и стал звать Магара. Они остановились, подождали немного, но ответа не последовало.

Тогда Кэмпбелл поднял сирену и включил ее. Звук эхом пронесся по причудливому мертвому лесу. Все замерли в ожидании каких-нибудь признаков жизни. Но вокруг стояла зловещая тишина.

Прошла долгая минута, прежде чем они продолжили поиски. Когда Кэмпбелл подошел к бульдозеру, он остолбенел, побледнел и открыл рот.

– Боже мой! – тихо произнес он, а потом отвернулся и его вырвало.

Джонсон услышал, что Тома рвет, остановился, повернулся к нему и крикнул:

– Кэмпбелл! Что случилось?

Не получив ответа, он подбежал к бригадиру. Тот еще тужился и никак не мог совладать с собой. Постепенно подошли остальные. Гендерсону стало плохо. Широко раскрытыми от ужаса глазами Джонсон с отвращением смотрел на открывшееся зрелище, его трясло, и он не мог заставить себя пошевелиться.

Остальные только вздыхали и стонали, некоторых рвало.

То, что когда-то было Биллом Магаром, теперь представляло собой кусок мяса, растерзанный какой-то безумной, сокрушительной силой. Кожа была содрана, половина мяса съедена, из пустых глазниц вытекала мутная желтоватая жидкость, волос не было совсем, кости обнажены, никакого намека на лицо, живот разворочен, часть кишок отсутствовала, другая часть свисала наружу и. расстилалась по земле, как отвратительные сосиски.

– Похоже, что им и не нужны зубы, – сказал Джонсон и отвернулся. Его стошнило.