Бедовая для звездных маршалов (СИ)

Глава 48. Элиас

Внутри горла будто сотни мелких осколков, каждый царапает нежную плоть изнутри, оставляя жгучие следы. Я пытаюсь сглотнуть, и от этого становится только хуже, будто глотаю песок, смешанный со стеклом. Голова тяжёлая, словно налитая свинцом, поднимать её — подвиг, но, к счастью, мысли ещё цепляются за реальность. Значит, с ума я пока не сошёл.

Я стону, звук выходит хриплый, рваный, но всё же это сигнал. Я должен, обязан быть услышан. Перед глазами вспыхивает последняя картинка, как я бежал к Киаре, отчаянно рвал жилы, потом толчок такой силы, что почва ушла из-под ног. Удар. Резкая тьма. И пустота.

Видимо, приложился знатно, потому что память дальше просто обрубилась. Но стоит только в мыслях коснуться имени Киары, и сердце тут же разрывает тревога. В груди вспыхивает пламя, едкое, обжигающее изнутри. Я резко распахиваю глаза, но ослепительно-белый свет бьёт по роговице так, что меня выворачивает назад, и я зажмуриваюсь, шипя от боли.

— Тише, Эл, — доносится спокойный голос, и прохладная ладонь ложится мне на лоб. Словно гасит огонь, унимает пульсацию в висках. — У тебя сильное сотрясение, тебе нельзя так резко дёргаться.

В голосе я узнаю Лиану. Тёплое облегчение смешивается с осознанием: я снова на корабле. Нет больше ледяного холода, нет толчков земли.

— Где все? — выдыхаю сипло, но требовательно.

— Смотря, кто конкретно тебя интересует, — хмыкает Ли, и в тот же миг в нос ударяет резкий запах. Нашатырь. Привезли его ещё с Земли, в старых медпрактиках он творил чудеса, и мы переняли.

— Ты знаешь, кого, — отвечаю я, с трудом удерживая голос от срыва.

— Твой брат притащил тебя сюда, — Лиана тяжело вздыхает, и её пальцы на секунду сжимаются на моей руке. — Придётся поставить укол, Эл. Чтобы регенерация пошла быстрее. Но будет больно. Очень. Укол долгий, потерпи хотя бы двадцать минут.

Я открываю глаза шире, борясь с головокружением, и вижу, как Ли ловко затягивает жгут на моём бедре. Вены выступают рельефной синевой. Она достаёт тонкую трубку, прозрачную, длинную, и ловко подсоединяет её к коже.

Это не обычные иглы, от них давно отказались. Наши препараты слишком плотные, вязкие, они не пройдут через металл. Только через трубку, напрямую.

Эволюция, мать её. Всё должно было стать проще и безболезненнее, но реальность такая, что теперь каждая процедура превращается в пытку.

Трубка присасывается к вене, и я чувствую, как она сначала вытягивает из меня тёплую кровь. Лёгкое головокружение, слабость, а затем в поток вмешивается ярко-зелёная жидкость. Она медленно смешивается с моей кровью, и эта смесь начинает перетекать обратно, внутрь меня.

Внутри разливается холод, будто по венам пускают лёд. Но вместе с этим голову начинает отпускать. Боль не исчезает сразу, но её острые грани сглаживаются. Дышать становится чуть легче.

Я стискиваю зубы и шепчу одними губами:

— Киара… Где брат сейчас? Где Киара?

Лиана словно нарочно игнорирует мой вопрос, будто специально уходит в сторону, продолжая сосредоточенно что-то заполнять в планшете. С каждым её движением злость внутри меня разрастается, поднимается, клубится, готовая вырваться наружу. Но я знаю — стоит крикнуть, сорваться, и боль вернётся с новой силой, разорвёт виски и грудь. А сейчас я не могу позволить себе потерять ясность мыслей.

— Если ты молчишь, Ли, значит, случилось что-то непоправимое. — голос выходит с хрипотцой, но каждое слово я будто выдавливаю из себя, — Они погибли?

Она резко втягивает воздух сквозь зубы, словно сама задыхается от правды, которую держит в себе. Планшет с грохотом падает на металлический столик, а сама она скрещивает руки на груди и наконец поднимает взгляд на меня.

— Не знаю, — её плечи опускаются бессильно, — Как только Дариус тебя сюда принёс, он сразу сорвался за ней. Моя задача — тебя вылечить. А потом я уйду, Эл.

— И куда ты собралась? — ледяным голосом спрашиваю я, хотя внутри всё рвётся на части.

— Куда угодно. Лишь бы не оставаться в этом отряде. Потому что как только правда вскроется, твой брат меня уничтожит. Я натворила слишком много.

— Что ты сделала? — тревога ударяет по нервам, как ток, пробивает грудь, заставляя сердце биться чаще. Лекарство едва сдерживает пульс боли, но мышцы напрягаются, и она тут же возвращается, острая, ноющая.

— Я сказала Дариусу то, что не имела права… Я погорячилась, Эл. Это всё моя глупая ревность. Он не простит.

— Ближе к делу! — рявкаю я так, что голос срывается, а виски простреливает болью. Мы ходим кругами, а я чувствую, что время уходит.

— Я сказала Дариусу, что Киара мертва. — её голос дрожит, как натянутая струна, и она отводит глаза, — Но это ложь. Я не хотела, чтобы он рисковал жизнью ради неё… ради этой девчонки.

Мир внутри меня рушится. В висках будто взрывается раскалённый металл.

— Какая же ты дура, Ли! — рычу, и собственный голос отдаётся эхом внутри черепа. — Ревность — да, я её знаю. Но я никогда бы не позволил ей решать чужие судьбы. Ты его не остановила, Ли! Он её любит. По-настоящему.

Я сам это говорю легко, как очевидность. И только в ту же секунду понимаю, что впервые произнёс это вслух. Почему? Наверное, потому что я видел — ни разу в жизни Дариус не смотрел так. Сияние в его взгляде выдавало всё. Он по уши в ней. И это уже не на день-два. Это навсегда.

— А ты? — голос Лианы становится хриплым, она с трудом держит себя в руках. — Ты её любишь?

Я усмехаюсь, откидываясь на спинку, глаза поднимаются к потолку, будто там я найду ответ.

— Не знаю. Она мне нравится. Я хочу её. Но любовь?.. Нет. Наверное, нет. Я ещё не понял, что это за чувство вообще.

— Ясно… — шепчет Ли, и глаза у неё становятся стеклянными. — Эл, что мне теперь делать? Как вымолить у него прощение?

— Для начала не попадать ему на глаза. Ему нужно остыть. А потом расскажи всё честно, без оправданий. — я перевожу взгляд на трубку, в которой медленно пульсирует зелёная жидкость, и рывком сажусь, стиснув зубы. — Ли, ускорь процесс. Я должен пойти за ними. Я нужен брату и ей.

— Нет, Элиас! — она почти кричит, голос срывается на визг, — Это слишком опасно! Ты можешь погибнуть!

— Да плевать мне! — рычу, и мышцы на руках натягиваются, как канаты, — Там мой брат! Мы ещё детьми поклялись всегда быть рядом. Всегда. И я не прощу себе, если не сдержу слово.

Лиана качает головой, её глаза наполняются жалостью и страхом.

— Дариус сам приказал не выпускать тебя. Прости, Эл. Я не могу.

Она отводит взгляд, будто боится моей ненависти, и уже в следующую секунду срывается с места. Быстро подходит к двери, ударяет по панели, и створки мгновенно закрываются за её спиной.

Я остаюсь один, слушаю, как замки с глухим щелчком становятся на место. Система блокирует двери. Воздух в отсеке становится тяжелее, грудь сдавливает ярость и бессилие.

Западня. Я в западне, из которой не выбраться. А там — мой брат и она.