Байки у костра

Байка седьмая, с релятивистским уклоном: Парадокс близняшек

А вы знаете, почему в столовой Квантора так много блюд из картофеля? Картофель жареный, картофель отварной, всевозможные гарниры, пюре из картофеля, картофельные чипсы в пакетиках. И даже палочки сырого картофеля для любителей. Не знаете? О-о! Эта история достойна быть записанной алмазной иголкой в уголке глаза. Слушайте же. И не говорите, что не слышали…

— Всем привет! — сестренки спрыгнули со спины Монтана и направились к коттеджу Знатного Предка. — Папа у себя?

Алтая оглянулась. Мяч, посланный Тарой, стукнул ее по макушке, ушел в аут и попал в загоравшего под сосной Болана.

— Не считается! Вне игры! — закричала динозаврочка.

— Считается, считается! — откликнулась Беруна.

— А вот не считается! Монтан задней лапой на поле сел. Это помеха!

Дракон поджал хвост и поспешно сдвинулся на пару метров. Болан открыл один глаз, отпасовал мяч хвостом назад, на поле и помахал лапой Врединам.

— Командор наверху. Второй день гравиглюкатор мучает, — сообщил Фарлик. Он здорово подрос, почти сравнялся с Боланом. Но светло-зеленый окрас выдавал юный возраст.

— Девочки, хорошо, что вы пришли! — обрадовалась Кора. — Афа заработался, отнесите ему обед.

Сервировочный столик драконов размерами и грузоподъемностью напоминал грузовик-полуторку первой половины ХХ века. Не так и много для двух киборгов. Но Вредины кликнули трех киберов, а сами пошли следом, обсуждая текущие проблемы.

— Спорим, боланоиды победят. У Тары подача ни к черту.

— Проиграют. Они артистам для усиления Беруну отдали, а в свою команду Алтаю взяли.

Аргумент был веским, обе задумались, вычисляя шансы. Вдруг Мириту встрепенулась:

— Папа чем-то интересным занят, а наша система мониторинга молчит!

— Блокировали. От жизнь! Что ни дракон — то хакер, — поддакнула Мириван, помогая киберам закатить сервировочный столик в лифт.

Коша встретил сестренок с радостью. Его так и распирало желание поделиться открытием.

— И завтрак принесли. Какие вы умницы!

— Пап, это обед.

— Надо же, время летит! Помните, у нас не работала наблюдалка во времени? Гибрид щелевого гравилокатора, однокамерного нуль-Т и машины времени? Теперь — работает!

— Пап, ты зачем нашу мониторку отключил?

— Ну девочки, — удивился дракон, — А вдруг кто-то перехватит? Я же со временем работаю. Это секретная тема. Люди не должны знать…

— Люди, или Анна?

Дракон смутился.

— И Анна тоже. У нее исторические предубеждения. А я такую интересную линию развития откопал! Представляете, гибрид девятнадцатого и двадцать второго века! Найдите в библиотеке фантастику жанра «Паропанк» — словно с них списана. В их мире правят умами не Эйнштейны, а Жуль-Верны. Романтики-первопроходцы! Я как раз наблюдаю, как они готовятся экспериментально проверить парадокс близнецов.

— Пап, покажи!

Коша охотно посадил одну на правое, другую на левое колено.

— Помните, в чем заключается парадокс близнецов? С Земли стартует ракета и движется с субсветовой скоростью. Из-за релятивистского замедления времени тот, кто полетит на ракете, состарится всего на три года. А на Земле пройдет десять лет.

— Это все знают, па. И что тут проверять?

— Следите за моей мыслью, Полгода ракета разгоняется, полгода летит по инерции, Год тормозится и ускоряется для полета назад. Полгода — по инерции. И полгода — тормозится перед посадкой на Землю.

— Обычный испытательный полет. В чем фишка, па?

— В тех двух периодах по полгода, когда ракета летит по инерции. Если ракета движется относительно Земли с субсветовой скоростью, время на ней должно замедлиться. Но! Если посмотреть из ракеты на Землю, то это Земля относительно ракеты движется с субсветовой скоростью. Следовательно, на Земле должно замедлиться время. Вот этот парадокс ребята и хотят проверить.

— Чудаки, — хмыкнула Мириван.

— На таких чудаках мир держится, — возразил Коша. — Они — двигатели двигателей, соль соли Земли. Смотрите, какой корабль отгрохали. Он сейчас на марсианской орбите. Триста тысяч тонн. И при этой массе — ускорение до восьми «g». Полная автоматика, но все же летит один человек.

— Терять три года жизни?

— Если все пойдет нормально, он почти весь полет проспит в анабиозе. Проснется один раз в дальней точке маршрута, проведет измерения и снова уснет.

— … А на Земле пройдет десять лет, так? — ехидно уточнила Мириту. — Тогда он потеряет не три, а десять лет жизни.

— Ничего вы не понимаете, — обиделся Коша. — Подумаешь, десять лет. Зато какая смелость, какой масштаб эксперимента! В нашем мире эффект проверяли на обычном самолете. Ловили наносекунды на пределе точности измерений. А тут — сразу годы!!!

Сестренки захихикали.

— Па, опасные опыты сначала на кроликах проводят. Может, подсунем ему в анабиозку кролика? Вот на Земле удивятся!

Отгремел оркестр, смолкли крики провожающих. Лесток переступил комингс люка и отдал охапку цветов стюардессе. Другая стюардесса задраила люк, трижды повернув хромированное колесо маховика, сняла эбонитовую с медью трубку телефона и доложила капитану звездного шлюпа:

— Пассажир на борту.

Дважды звякнул колокольчик. Приятный баритон наполнил салон.

— Дамы и господа, старт состоится через три минуты. Прошу всех снять головные уборы, погасить трубки и сигары, сесть в кресла и пристегнуться.

— Разрешите ваш цилиндр, — стюардесса в крахмальном передничке была сама юность. Лесток протянул ей цилиндр, бросил в него перчатки, сел в глубокое мягкое кресло и привычным движением набросил ремни. Трижды мелодично звякнул колокольчик, и с последним сигналом взревели двигатели. Полет обещал быть очень приятным: На борту капитан, рулевой, три барышни и один пассажир. И двадцать кают первого класса со всеми удобствами.

Две недели пролетели как один день. Розмари оказалась чудесной девушкой, все понимающей и без комплексов. К тому же, отлично играла на ксилофоне, контрабасе и — не поверите — саксофоне! Ждать десять лет не обещала и верности не требовала.

Орбитальная верфь на Деймосе выглядела внушительно и загадочно. Туша «Урагана времени» сверкала раскаленной медью. Шлюп дал в эфир два длинных гудка и подошел к причалу. Матрос в легком скафандре подвел к люку хобот стыковочного рукава. Тепло попрощавшись с экипажем, Лесток нырнул в люк. Снаружи его ждал бой в форме юнги.

— Следуйте за мной, сэр. Главный инженер ждет вас.

Отдав юнге багаж, Лесток привычным движением послал тело в полет. Гравитация на Деймосе почти не ощущалась.

Пышных приемов не было. Встреча прошла тепло, но по деловому. Главный инженер доложил об окончании ходовых испытаний, интенданты различных служб — об окончании заправки баков и погрузки на борт всего необходимого. Выслушав доклады, Лесток подтвердил дату старта — завтра в полдень по Гринвичу и подписал все необходимые бумаги.

На следующий день ровно в 12–00 «Ураган времени» отдал швартовы, отошел от причала верфи и отправился в исторический рейс.

— … Ну и устроим им чудо. Настоящее! Папа говорит, они только этого и ждут!

— А..?

— Никаких возражений! Я все продумала. Парадокс должен быть!

— Но Эйнштейн доказал, что в рамках ОТО парадокса нет.

— Вот и пусть попробуют доказать, что его нет. А мы им парадокс покажем. Факты — упрямая вещь! А как папа удивится…

— А какая у папы лапа тяжелая…

— Он только грозится. Давай лучше теорию подобьем. Если мы вывернем парадокс наизнанку, что на что можно списать?

— А какой у нас выбор? Ну, тело движется… С ускорением… Есть доплеровский член. Если ускорение корабля инвертируем в поддерживающую силу в гравитационном поле… Что можно списать на потенциальный член?

— Все, что на него можно списать, работает не в нашу пользу. Давай сделаем вид, что они поймали легенное ускорение. Помнишь, что с «Таймыром» было?

— … и они откроют деритринитацию на сто лет раньше. А смысл?

— А как мы согласуем тягу движков, путь, скорость и затраченную энергию?

— Если инвертировать парадокс, то расстояния будут не сжиматься, а расти.

— Гениально! Дальше?

До глубокой ночи сестренки, запершись для секретности в кладовке, спорили над деталями проекта. Наступил этап реализации. Нужно было сдублировать корабль в другом времени, извлечь анабиозную камеру с пилотом, перенастроить все приборы на борту, погонять пять лет пустой корабль по космосу и вернуть в кабину пилота. Пусть проснется, удивится. На обратном пути — то же самое. Извлечение сонного пилота, перенастройка приборов, заполнение банков информации дезой. Огромная, кропотливая работа. Но терпения и трудолюбия сестренкам не занимать. Как говорит Монтан, их бы энергию — да в мирных целях…

Возмущенный Карапет ворвался в кабинет Командора словно ураган.

— Я долго терпел. Но всякому терпению есть предел, да! Па-аслушай, надо положить этому конец! Они говорят: «Дай три кило энергии». Мне не жалко, я даю. Но они берут полторы тонны! За-ачем говорить: «Дай три кило»? За-чем обманывать? Па-ачему не попросить сколько надо? Попросили десять тысяч тонн. Я дал. Но они взяли триста тысяч!!!

— Триста тысяч? — задумался Командор. — Где-то недавно я встречал эту цифру… Постой, ты говоришь о сестренках?

— Вах! Ка-анечно о них. Драконы сколько надо, столько и просят. Сколько просят — столько и берут! Ты говоришь, у сестренок вместо мозгов процессоры. Па-ачему они тогда считать не умеют?!

— Триста тысяч тонн энергии зачем им?.. Подозрительным кажется мне это, — озаботился Коша, подняв уши торчком.

Никто не ожидал, что «Ураган времени» вернется так скоро. Прошло чуть больше трех лет. Но туша звездолета потеряла блеск. И вообще, выглядела так, словно ее в кислоту окунули.

— Лесток, вы встретили пылевое облако и вернулись? — вопрошала Земля.

— Я выполнил программу полностью. Долетел до намеченной точки и повернул назад. Все комментарии после посадки, — хмуро отвечал Лесток.

Звездолет пристыковали к орбитальной станции, все научные материалы спустили на Землю, но ясности это не добавило. Точнейшие хронометры показывали, что полет длился десять лет. Об этом же говорила источенная космической пылью обшивка корабля. Однако, на Земле прошло всего три года.

У выхода из здания космопорта Лестока встретила молодая женщина под вуалью с двухлетним карапузом на руках:

— Это твой папа. Помаши ему ручкой.

— Розмари??? — замер на полушаге Лесток.

— Видишь, как прелестно? — Мириту подтолкнула сестру локтем. — Все удалось, и семья соединилась. Разве мы не молодцы?

— Может, простим? — раздался за их спинами бас Командора. — Они, как-никак, семью соединили…

— Вах! Если на восстановление каждой семьи они будут тратить триста тысяч тонн энергии, звезды погаснут! Разве ты просил у меня триста тысяч тонн, когда от тебя леди Уголек ушла?

— Тогда еще не было станции у Квантора, — вздохнул Коша.

Сестренки обхватили друг друга, сжались испуганным комочком.

— Смотри, испугались! — бушевал Карапет. — Знают мышки, чью кошку… Па-астой! Как там дальше?

— Знают кошки, чью мышку съели, — пискнула Мириту.

— Слышал? Они и сейчас меня обмануть пытаются!

Командор тяжело вздохнул:

— Девочки, вы опять обманули Карапета. Признаете свою вину?

— Па, мы больше не бу…

— Выбирайте себе епитимью.

— Трудовую повинность можно? Три наряда вне очереди, картошку в столовой на Кванторе чистить?

Командор вопросительно взглянул на Карапета.

— Всего три наряда? — взревел Карапет. — Неделю чистить будете!!! По картофелине за каждую тонну масс-энергии!

И, пылая гневом удалился.

— Да, малышки, за свои поступки нужно отвечать, — Командор погладил их по головкам и тоже вышел.

— Про — нес — ло!!! — хором произнесли девушки. Мириту вытянула вперед руки, и Мириван хлопнула ее по ладошкам. — Хорошо, что они не засекли наши полеты в будущее.

— И в прошлое! Правильно ты додумалась Лобастину машину времени тоже сдублировать…

А через семь лет после возвращения первого звездолета из дальнего космоса вернулся второй «Ураган времени» со вторым Лестоком на борту. Этот звездолет выглядел приличнее собрата — ведь он провел в полете всего три года. Лучшие умы планеты бились над загадкой раздвоения звездолета. В какой момент оно произошло? Где природа нашла триста тысяч тонн вещества на вторую машину?

Кроме комиссии ученых и городской элиты Лестока встречали в порту Розмари, первый Лесток и четверо их детей. Старший сын придирчиво, словно в первый раз, осмотрел обоих астронавтов.

— Мам, какой из них мой настоящий папа?