Бастард рода демонов

Глава 1. Неумирающий хомяк

– Ешкин кот, кто этой марамойке права выдал?! Известно, как она их вместе с машиной получила! – воскликнул Андрей, махнув рукой так лихо, что едва не заехал мне в нос.

– Вообще-то это я сейчас немного нарушил, когда перестраивался, – честно признался я, не сводя глаз с дороги. – А за рулем того Витца, если что, мужчина.

Мой пассажир еще немного поворчал себе под нос и успокоился. Правда, через несколько секунд в очередной раз выпалил:

– Слушай, Ил, точно ничего страшного, а? Все-таки у тебя завтра днюха, а я тут со своим домом…

– Точно… – устало выдохнул я. – Давай уже оставим эту тему.

– Блин, от души, братан! – растроганно проговорил Андрей.

Взглянув на него, я снисходительно улыбнулся.

– Пустяки. Главное, ты наконец-то сможешь жить вместе с Алиной.

– Угу… – лицо Дрона расплылось в идиотской улыбке.

На самом деле Андрей считает, что настоящий мужчина должен всего добиваться сам. Руководствуясь этим девизом, он никогда не берет денег у родителей, но и стипендию, в силу кой-каких своих особенностей, не получает. Поэтому много работает: ночным охранником в детском саду, продавцом в мелком супермаркете, грузчиком, где предлагают. Боготворит свою барышню, ведь только благодаря ее конспектам (ну иногда моим) он смог дотянуть аж до шестой сессии.

Слева нас на всех парах обошел блестящий черный «Крузак» и быстро превратился в мелкую точку на горизонте.

– Когда-нибудь и у меня такая будет! Обязательно! Вот только на ноги встану!

– Ты бы хоть на Оку снова накопил, – усмехнулся я.

– А вот и накоплю! Один раз накопил! И второй смогу!

– Ладно, не злись, – примирительно проговорил я. Эта история была бы веселой, если бы… Черт, да она и так веселая. Даже сейчас вспоминаю, и рот в улыбке сам собой разъезжается!

Еще недавно у Андрея было около ста тысяч наличности. Хватило бы и на автошколу, и на простенькую тачку. Но неожиданно мой лучший друг решил, что он гениальный инвестор, и вбухал все накопления в биткоины. Классика жанра! И ведь все знали, сколько он собрал. Ну еще бы! Ходил грудь выпячивал, «настоящего мужика» из себя строил, а тут бах – и нет денег. Так этот умник всем знакомым в красках рассказал, как пожертвовал на благотворительность. Я, говорит, еще смогу заработать, а этим людям нужнее. Нужно ли говорить, что ему поверили? И чествовали, аки мать Терезу…

По привычке поднял глаза, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида. Ничего интересного – лишь заваленное коробками сидение. И где он только в общажной комнатке на шесть человек хранил столько добра, что оно даже в багажник не поместилось? А говорил, пару сумок перевезти нужно…

– Вот, скоро поворот будет! – заметив указатель, обрадовался Дрон.

Я перевел взгляд на часы. Едем уже около часа.

– Слушай, а Алинка-то точно рада будет? Из города в такую… дыру перебраться?

– Ты че, Ил? – удивленно округлил глаза Андрей. – Говорят же, с милым рай в шалаше! А если вспомнить, сколько нам за аренду платить придется, так и вовсе захочется в церковь сходить и ангела-хранителя поблагодарить.

– Ты ж ничего платить не будешь? – вспомнил я. – Тебя ж подруга матери попросила пожить, чтобы кусты не пообрывали да не порастащили лишнего, пока она покупателей ищет?

– Вот! – поучительно поднял палец Андрей. – Это ли не добавляет комфорта?

Что ж, и не поспоришь.

Андрей сделал радио громче и начал подпевать попсовой песенке, пританцовывая верхней половиной тела. Он и раньше не отличался усидчивостью, а в предвкушении начала совместной жизни с Алиной, так и вовсе превратился в вечный двигатель на биологическом топливе. Подключи такого к динамо-машине – обеспечишь электричеством весь поселок.

Мы свернули с трассы и, подскакивая на ухабах, еще около трех километров тащились по проселочной дороге. Если бы я не знал Алину, сообщил бы другу, что завтра у него ожидается не первый день счастливой совместной жизни, а последний день отношений. Ни одна нормальная городская барышня не променяет удобную квартирку на это. Мы на машине-то сколько едем, а им придется на автобусе до автовокзала, с автовокзала на маршрутке. А вечером в обратную сторону. Пять раз в неделю.

– О, вот и домики показались! – радостно выпалил Андрей. – Нам нужно свернуть направо на третьей аллее и проехать двадцать домов.

– А нумерации нет? – с тоской выдохнул я.

– Черт ее знает. Но я фотку дома видел, не ошибемся.

Еще несколько минут увлекательного путешествия, в ходе которого мне дважды пришлось съезжать в траву (иначе со встречным автомобилем не разъедешься), и, наконец, с божьей помощью мы прибыли на место.

– Вот! Оно! – с щенячьей радостью в глазах подпрыгнул Дрон, тыча пальцем в мелкий одноэтажный домишко с двускатной крышей.

– Добро пожаловать в Простоквашино, – констатировал я, мысленно в очередной раз жалея несчастную дурочку Алину.

– А что, хороший мультик! – отозвался Дрон. – Мой любимый.

– И не сомневался, дядя Федор, – хмыкнул, припарковавшись на траве вдоль щербатого забора. – Вот только кота Матроскина у тебя нет.

– Зато есть ты! – весело заявил он, выпрыгивая из машины. – Давай барахло разбирать!

Вообще-то я не сожалел о решении помочь другу. У меня не так-то много друзей. Из сверстников обычно одни считают меня слишком мрачным, другие высокомерным, третьи зажравшимся мажором. Особенно заметно это было в школе. Тогда многие завидовали моим модным шмоткам и гаджетам, а отдельные индивидуумы едва ли не на заднице ползали, лишь бы подружиться. Бесили жутко, о чем я им регулярно сообщал в резком форме. Завязывались драки – мои новые вещи рвались, а рожи обидчиков покрывались синяками и ссадинами.

Ближе к старшим классам пыл однокашников поостыл. Мы даже начали общаться, как нормальные люди. Но все равно до дружбы дело так и не дошло.

После школы поступил в университет на эконом. Если не считать некоторых залетных птичек (типа Дрона с Алиной) на курсе собрались детишки богатых родителей. Вроде вот они – равные по воспитанию и благосостоянию…

Но опять мимо, говорить было не о чем. Свободное время я предпочитал тратить не на постоянные тусовки, а на работу, сериалы, аниме и, конечно же, книги. Саморазвитие (не побоюсь этого пафосного слова) – мое самое искреннее хобби с раннего детства.

Возможно, так бы и продолжал куковать в одиночестве, если б случайно не сошелся с Андреем. Одногруппники потешались над его поведением и постоянными заявлениями про «настоящего мужика», но парня оказалось не так-то просто сломить. «Настоящий мужик должен уметь со всеми ладить» твердил он, раз за разом приставая к каждому из нас с веселыми историями, бородатыми анекдотами, обсуждениями спортивных событий, и, главное, предложением вместо пары сходить в столовку.

Со временем многие сдались, не выстояв перед его бушующей самоуверенностью. Я держался до последнего, пока однажды не попал в неловкую ситуацию – на парковке студент с юрфака шоркнул мой байк своей тачкой, а потом вместе с друзьями явился по мою душу – мол, это я неправильно поставил – слишком много места занял. Непривыкший прятаться, я вышел с ними, что называется, за угол. Меня толкнули…

Честно говоря, против троих борцов я мог бы и не выстоять, однако тогда это меня ни капли не смущало. Я готов был дать обидчикам по мордасам, но в этот миг появился наш «настоящий мужик». Из пятерых людей, участвовавших в том веселье, ему досталось больше всего. Но мы все-таки одержали победу.

– Зачем ты полез? – купив в аптеке бинт и перекись, я протянул их Дрону. – Мы даже толком не общаемся.

– И что? – удивленно вылупил глаза парень, оттирая запекшуюся под носом кровь.

Тогда я окончательно убедился, что у этого человека не все дома. Собственно, тогда же мы и стали друзьями.

– Чего лыбишься? – опустив коробки на крыльцо своего нового жилища и смахнув пот со лба, спросил Андрей. – Поди, разврат какой удумал, а? Ну? Колись? Решил-таки принять Ольгины подкаты? Или Сонькины? Стой! Не говори, что Маринины?

– Уймись, – усмехнулся я, ожидая, пока друг отопрет дверь.

– Ну о бабах же думы думаешь? М? – не унимался он, затаскивая барахло внутрь.

– Ага. Десять раз.

Дом представлял собой две пыльные комнаты. По указу хозяйки все ненужное было велено сносить на чердак. Этим мы и занимались следующие пару часов. С рожи Андрея ни на миг не пропадала радостная улыбка.

– Здесь картину повесим… – проговорил он, указывая на стену возле старинных деревянных часов с кукушкой. – Ну ту, что ты подарил. Нравится мне этот твой Дрюрер.

– Дюрер, – машинально поправил я.

– Вот-вот! Алине она, кстати, тоже нравится. Четыре всадника Армагеддона! Когда-нибудь я куплю оригинал, – заявил он, забавно сведя брови домиком. – Но не обижайся, твою репродукцию не выброшу. Это ж подарок.

– Польщен, – усмехнулся я.

Дальше он пространно повествовал мне о том, что обязательно нужно купить микроволновку, кофемашину, новый чайник, стиралку, посудомойку…

– Да кучу всего! А то будем тут, как в каменном веке! Но, в первую очередь, телек и плейстейшн!

За два с лишним года общения с этим уникумом я научился пропускать мимо ушей большую часть словесного мусора, что он выдает. Тут главное поддакивать и кивать, когда это требуется.

Перетаскав на чердак кучу хлама, под ворохом грязного вонючего тряпья мы обнаружили старинный сундук.

– Спорим, там клад, – хохотнул Андрей, указывая на деревянный ларь. Парень попытался поднять его, покраснел от натуги и обессиленно выругался.

– Мы этого не узнаем, – произнес я, подергав висячий замок.

– А вот и узнаем! – осклабился Дрон, доставая из кармана ржавый ажурный ключ.

– Если он у тебя был с самого начала, зачем пыжился и пытался поднять? – удивился я.

– Для эффектности!

Ну да, и чего спрашивал. Все же предельно ясно.

Андрей пошурудил ключом в замочной скважине, раздался гулкий щелчок. Сняв навесной замок, друг горящими глазами уставился на меня.

– Давай! – дал я отмашку, сам невольно увлекшись его азартом.

Напрягая мускулы, Дрон лихо откинул крышку.

– Едреный корень! – завопил он, схватившись за нос, попятившись и едва не сбив меня с ног!

– Там что, мышь сдохла? – дыша через рукав майки, я подошел к сундуку. – Гляди, живая!

– Это не мышь, – Андрей оказался рядом, но ноздри не разжал. – Это обычный хомяк.

Спасибо, Капитан Очевидность. Будто я раньше никогда не видел хомячьих клеток да домашних коричневых хомяков. Вопрос в другом, как он, собственно, выжил в закрытом сундуке?

Уж точно не мертвая зверюга глядела на меня черными глазами-бусинками и мило водила носиком.

– Ну и вонь! Давненько за ним не убирали, – со знанием дела проговорил Андрей, открывая крышку клетки.

– Эй, что ты делаешь? – удивился я.

Увидев этого великана, хомяк вжался спиной в металлические прутья, привалился на бок и зашипел, отчаянно защищаясь правой лапкой.

– Ты ему не нравишься, – заметил я, когда грызун едва не впился зубами Андрею в палец.

– Я не рубль медный, чтоб всем нравиться, – хохотнул он. – Мне и Алины хватает. – Дрон лихо извернулся и умудрился схватить мелкую тушку, не заработав ни единой царапины. – Не переживай, я знаю, что делаю, – заявил он, вынув мохнатого из клетки и вертя в руках. Несчастный зверек повернул мордочку ко мне и жалобно поджал уши. – Был у меня в детстве хомяк, Армстронг, – продолжал вещать Андрей. – Так вот, он очень любил, когда я его так подбрасывал.

Сказано – сделано, белобрысый идиот начал бросать несчастное животное в воздух. Но, к чести моего друга, делал это достаточно аккуратно.

– А почему Армстронг? – спросил я, с жалостью глядя на перекошенную морду грызуна.

– Да однажды я силу не рассчитал, подбросил, а он от потолка отрекошетил и высадился на шкаф. Ну как Армстронг на Луну. Ой! Черт!!!

Андрей стремительно нагнулся, пытаясь поймать юркого хомяка, но тот, с грацией кошки приземлившись на все четыре лапы, отчаянно ринулся к распахнутой двери. Не сговариваясь, мы бросились следом, однако мохнатый перемещался со скоростью гоночного болида. Ну еще бы, я на его месте тоже бы делал ноги, чтобы как можно скорее убраться подальше от великанов-дебилов.

– Выскочил! Быстрей, а то в траве затеряется!

Андрей бежал, точно гончая за зайцем, целиком и полностью отдавшись животным инстинктам. Все просто: убегают – догоняй.

Я тоже воспылал желанием поймать зверюгу, хотя такое поведение вообще-то обычно мне не свойственно. Что-то странно притягательное было в этом грызуне…

– Ох ты ж… – замер на месте Андрей. Прострекотав пронзительное «ти-ти-ти-ти», нашего бегуна схватила буро-коричневая птица и взмыла в воздух.

– Чертов коршун… – сплюнул я.

– Это пустельга. Вот ведь сучка, будто больше охотиться не на кого, – Дрон обреченно покачал головой. – Ну что ж, Юра, в добрый путь! – грустно глядя вслед улетающей птице, произнес он и помахал рукой.

Немного отдышавшись после неудачной погони, я усмехнулся:

– А Юра, это в честь Гагарина?

– Конечно! Сейчас вокруг Земли облетит и вернется, – расхохотался Дрон. Замолчав, но все еще продолжая лыбиться, махнул рукой. – Хорош рассиживаться. Пошли сосиски пожарим да кваску попьем. Ты ж взял нам провиант?

– Ну не на тебя же надеяться, – усмехнулся я.

– За мной не заржавеет, – со всей серьезностью в голосе, пообещал мой друг.

***

К вечеру погода сильно испортилась, и когда я искал во дворе своего дома местечко, чтобы припарковать «Сонату», накрапывал дождь. Когда же через час захлопнул дверь квартиры за курьером, который привез мой заказ – рис с морепродуктами и салатик, за окном вовсю шумел ливень.

Сидя в тепле на любимом диване, глядел в экран плазмы. Щелканье пультом привело меня к сериалу «Сверхъестественное». Показывали серию, где братья-супермены отрезают палец всаднику Апокалипсиса. Пятый сезон – мой любимый. Трижды пересматривал его, а вот дальше сие творение американского кинематографа осилить не смог. Все-таки ангелы, демоны, Михаил и Люцифер – это жарко! А дальше уж слишком сложно для моего понимания.

Поэтому серию посмотрел с превеликим удовольствием и без сожаления выключил телевизор. Развалившись на кровати, с головой ушел в чтение. Недавно наткнулся на одного широко известного в узких кругах автора с уникальным взглядом на попаданчество. За несколько дней дошел до третьей книги, а ведь еще столько же издано в бумаге! Чует мое сердце, не успеют прийти заказанные романы и придется все-таки читать электронку на планшете.

Именно в тот момент, когда я мысленно находился в теле главного героя приключенческого боевика и покорял смежные миры, в мое окно кто-то поскребся.

Сперва я не придал значение необычному звуку. Мозг поставил заслон, не желая вырываться из цепких объятий увлекательной истории. Но когда к скрежету прибавился жалобный писк, я отложил книгу в сторону и изумленно повернул голову.

Несколько секунд смотрел на задернутые шторы, анализируя сотни возможных причин происходящего.

Окно открыто на форточку. Я прекрасно слышу, что кто-то прямо-таки рвется внутрь. Если бы этот кто-то умел говорить по-русски, вместо «пи-пи-пи» выдал бы «Ну пусти! Ну открой!». Как кот в старом видео.

Однако кое-что меня смущает. Я живу на шестом этаже. Мой карниз на пять этажей выше, чем тот, на который мог бы запрыгнуть кот с земли.

А еще коты не пищат.

Это не кот. Скорей уж мышь.

Ситуация, мягко говоря, нетривиальная. Фильмы ужасов нас учат, что если кто-то скребется в окно, скорей всего, тебя убьют. С другой стороны, дедушка, приходя к нам в гости, всегда говорил, что все проблемы от иностранных фильмов и компьютерных игр. Что ничему путному от них не научишься. Его мнение тоже имеет право на существование.

– Пи-пи-пи!!! – не успокаивалось существо за окном. И, как мне показалось, звук начал перемещаться! Пополз вверх!

– Мать твою! – выругался я, прекрасно понимая, что поднявшись на достаточную высоту, «оно» сможет залезть в щель форточки.

Я не настолько рассудительный, чтобы в случае возникновения неведомой опасности срочно эвакуироваться. На мой взгляд, разумнее всего было бы немедленно закрыть окно!

Рванув вперед, я отдернул штору и на мгновенье замер. Цепляясь крюкастыми пальчиками за створку и раму, подтягиваясь на маленьких лапках, к своей заветной цели полз коричневый хомяк. Когда я появился у окна, он остановился.

Наши глаза встретились.

Я готов был поклясться, что передо мной тот самый хомяк, который сегодня днем отправился путешествовать в когтях пустельги. Не думал, что зверюга так быстро вернется в мир живых.

Он мило дернул носиком, не отворачивая морды. В его взгляде я видел душу и разум. Осознавал, что этот хомяк исключителен. Уникален. Не от мира сего.

Зверек наклонил голову в сторону, задумчиво разглядывая меня. Затем мимолетно улыбнулся и пополз выше.

Мне захотелось впустить его в дом, но я поборол этот импульс. Чтобы помочь зверюшке, нужно будет закрыть окно. Не уверен, что мохнатый тогда удержится на отвесной плоскости. Пусть лучше сам заползет. Потихоньку-помаленьку…

– Твою мать! – вновь выругался я, прильнув к стеклопакету. Похоже, карабкаться в дождливую погоду, да еще и без страховки, оказалось весьма дурной идеей – очередной «шажочек» вверх обернулся падением. Малыш поскользнулся и стремительно полетел в обратном направлении. Как бы я не вглядывался в темноту – естественно, тельца на асфальте разглядеть не смог.

Собравшись с духом, взял фонарь и вышел во двор. Но сколько бы ни ходил под окнам, кроме возмущенных криков соседей с первого этажа, ничего не получил.

Раздосадованный и промокший вернулся обратно в квартиру. Подойдя к шкафу, достал запечатанную бутылку виски, открыл ее и налил половину стакана. Попробовал, скривился, достал из холодильника колы и долил до краев. Вернулся к шкафчику, нашел там сигару и, сев в кресло, закурил.

Я не любитель выпить, не курю каждый день сигареты, но…

Черт подери! Что за хрень происходит? Какого лешего творит этот хомяк? Он явился с того света, чтобы отомстить мне за издевательства? Но ведь не я его подкидывал в воздух, а Дрон…

С трудом переборол желание позвонить Андрею, чтобы узнать, не являлся ли грызун и к нему. Допил вискарик, налил еще чуть-чуть. К следующему стакану немного расслабился. Убрал бутылку подальше и лег спать. Только ночник не стал выключать.

***

– С днем рожденья!!! – дунув в праздничный рожок, закричала Алина. На веснушчатом лице расцвела улыбка. Я всегда считал ее довольно милой – ямочки на щечках, два черных хвостика до лопаток и стиль «вырви глаз» в одежде. Сегодня, например, девушка нарядилась в пышную черную юбку по колено, белоснежную водолазку и сиреневый жилет. Дополняли образ черные колготки в фиолетовую полоску.

– Чего шумите, как дети малые?! – заворчал на нас охранник. – А ну брысь отсюда, пока к ректору не отвел!

Глядя на своих друзей и улыбаясь до ушей, приложил пропуск к турникету.

– С очком тебя, что ли! – уже в холле корпуса хохотнул Дрон, сгребая меня в медвежьи объятья.

– С праздничком! – повторила его возлюбленная, присоединяясь к обнимашкам. – Ну и мокрый же ты. Говорила тебе, вози зонт в машине, у крыльца не припарковаться.

– Эй, радость моя, – возмутился Андрей. – Чет не пойму, ты его девушка или моя? Чего ты Илюху пилишь?

– Тебе тоже достанется! Вот только…

– Ладно-ладно, – поспешил я пресечь их извечные разбирательства, пока это еще возможно. – Спасибо вам. И пойдемте уже к аудитории, а то на нас охранник косо смотрит.

Ребята не стали спорить, и мы направились к лестнице.

– А тебя-то вообще поздравлять уже можно? Ты уже родился? – заглянула мне в глаза Алина и едва не запнулась о ступеньку.

– Поздравлять можно, – заверил я. – Но родился я в седьмом часу вечера.

– Это все предрассудки, – махнул рукой Андрей. – На. Это тебе от нас, – лыбясь во все тридцать два зуба, он протянул мне обернутый переливающейся упаковочной бумагой параллелепипед размером с обычный ноутбук. По форме и весу я сразу догадался, что внутри. Мне часто дарили книги, и я полностью поддерживаю тех, кто считает, что это и есть лучший подарок.

– Спасибо, – растроганно выговорил я, глядя на сияющую рожу Дрона. Затем взглянул на Алину. Она довольно подмигнула. Я молча кивнул, благодаря ту, кто, без сомнения, и занимался покупкой подарка (конечно же, полностью на собственные средства).

– Можешь открыть, – великодушно разрешила девушка.

Я с радостью разорвал обвертку и остановился как вкопанный прямо посреди лестничного пролета.

– Эй! Чего замер, статуя что ли? – фыркнула сзади какая-то фифа, и, обойдя меня, нарочито громко стала рассказывать своей подруги «что бесят, вот такие вот деревенщины!»

– Демонография, – довольная произведенным эффектом, усмехнулась Алина. – Ты говорил, что нигде не можешь найти на бумаге. А я нашла.

Я хорошо знал эту книгу. Находясь под впечатлением от сериалов и фэнтезийных романов, прочитал ее в электронке. Но уж очень хотелось иметь данный сборник на полке.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил я.

– Не за что! – ответила девушка и встала позади нас с Дроном (втроем мы перекрыли почти всю лестницу, хорошо хоть народу в этот момент не было). – А теперь идемте уже, – хлопнула она по нашим спинам. – Нам-то с тобой просто зачетки дать, да тетрадки показать. А вот кое-кому еще и сдавать сегодня.

– Эй! – обиженно пробубнил Андрей.

Он не сдал зачет. Проторчал всю пару в надежде списать, но, очевидно, где-то спалился. Пошел отвечать самым последним и вылетел на второй минуте ответа. Мы же с его мадам получили заветную подпись в самом начале, а остальное время просидели в библиотеке, готовясь к завтрашнему экзамену.

На переменке наше трио оккупировало один из столиков кафе. Я проставлялся кофейком с пирожными. Угощение уже на столе, а Алина до сих пор «пудрит» носик.

– Слушай, Ил, – пользуясь моментом, зашептал Дрон и придвинулся ко мне вплотную.

– Слушаю, – отозвался я.

– Скажи… – неуверенно начал он. – Вчера… помнишь, мы ездили-то…

– Конечно, – удивленно кивнул я.

Он поджал губы, затравленно огляделся, выдохнул и резко спросил:

– А хомяк был?

– Прости? – ошарашенно выпалил я. В голове, точно рой обезумевших пчел, засуетились мысли. Почему он спрашивает? Неужели ночной гость и к нему приходил? Что это за чертова зверюга, что б ее…

– Скажи, – теряя терпение, потребовал Андрей. – Был или нет? Ну? – в его глазах читалась маниакальная одержимость.

– Был, – не желая дергать Судьбу за яйца, ответил я. Друг облегченно вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Слава Богу… Нет, ну я конечно не сомневался в собственном рассудке, но…

– Да что случилось? – теперь уже я не выдержал.

Андрей снова огляделся. На сей раз уверенно и со знанием дела:

– Да позвонил вчера, – начал он, – тете Клаве – хозяйке дома. Стыдно стало за Гагарина. Ну и говорю, взял погладить, а этот гад меня за палец тяп и по тапкам. Ну дальше его орел и сожрал.

– Пустельга, – машинально поправил я, хотя уже давно привык к художественной гиперболизации в рассказах друга.

– Не важно, – махнул он рукой. – Главное, тетя Клава подвисла, а потом и выдает: «не было у меня никакого хомяка». А дальше давай бочку катить, что я в первый день на новом месте уже нажрался, как свинья. Обидно было, знаешь ли… я ж ни капли в рот. Так – пару бутылок пива, когда ты уехал…

– Стоп! – мотнул я головой. – Она говорит, хомяка не было?

– Ну да. Ни хомяка, ни клетки. Я б сразу решил, что старая ко встрече с маразмом готовиться начала, да вот только запамятовал, куда мы клетку убрали. Увидел бы ее, и легче стало. Но не нашел. Вот и… пришлось еще немножко пива на ночь выпить. Но чисто в медицинских целях – вместо снотворного.

Весь оставшийся перерыв и следующую лекцию чертов хомяк не выходил у меня из головы. Даже исправно записывая материал, я все думал и думал об этой зверюге. Ее разумные глаза будто впечатались в память. Однако ближе к концу пары меня отпустило. Буквально за несколько секунд до того, как наша одногрупница Лена завизжала во всю глотку:

– А-а-а!!! Мышь! Мышь!!!

Она молниеносно вскочила с ногами на скамейку. Ее маневр мгновенно повторили больше половины девушек потока и немало парней. Все визжали, кричали, тыкали пальцами…

Я с изумлением глядел на коричневый клочок шерсти, в ужасе метавшейся по аудитории. В том, что это тот же хомяк, ни капли не сомневался. Бедное животное едва с ума не сошло от людской дикости и отчаянно пыталось спрятаться. Финальным аккордом стал туфель препода, припечатавший малыша к плинтусу.

Однако в следующий миг хомяк вновь вскочил на лапы и скрылся в трещине экрана радиатора.

– Слушай, я один… – тихо, чтоб не слышала Алина, начал Дрон. Но я перебил:

– Не один.

***

К счастью или к сожалению, но обсудить хомяка с другом нам так и не удалось – всю перемену рядом крутилась Алина, открыто насмехаясь над «трусливыми курицами и сахарными цыплятами». На третьей же паре вновь был зачет. И я, естественно, получил его автоматом. Поставив подпись препода, помахал друзьям зачеткой, спустился на парковку да отправился на работу.

Ничего удивительно, что всю дорогу я думал только о мелком коричневом грызуне.

Я жаждал новой встречи. И совершенно не боялся. Странно бояться хомяка. Не знаю, почему, но я был абсолютно уверен – зверек пришел ко мне. Правда, хотелось бы понять зачем? Зачем я ему? И что важнее, зачем он мне? Ведь проходя мимо поломанного щита радиатора, я замешкался и, пропустив вперед других, заглянул-таки внутрь. Кроме хлопьев пыли и порванной паутины ничего не увидел.

Приехав на работу и паркуясь возле ТЦ, смог все-таки отвлечься от навязчивых мыслей о маленьком грызуне.

Коридоры внутри торгового центра были почти пусты – сказывалась середина буднего дня. Правда, в зоне фудкорта наблюдалось оживление. Ну еще бы – тут же офисы поблизости, да и продавцы бутиков не святым духом питаются.

Широкоплечую фигуру Нины – сотрудницы соседнего бутика, торгующего шубами, я заметил издали. Она стояла возле наших витрин спиной к проходу, по своему обыкновению скучая в период «не сезона». По правилам ТЦ точка должна работать круглогодично, иначе выставят. Поэтому Нининым работодателям приходилось в «пустые» месяцы платить не только аренду, но и зарплату продавцу. Правда, по понятным причинам, без бонусов.

Я двигался бесшумно, словно рысь. Подкрадывался с дурацким намерением напугать сзади соседку-продавщицу. Я понимаю, ей скучно, но это не значит, что стоит отвлекать моих работников. Да к тому же, своей дворфийской спиной отпугивать и моих покупателей.

Однако подслушанный ненароком разговор спутал планы:

– Кошмар! Мышь, да еще и в таком месте! – дрожащим голоском возмущалась Ира – моя продавщица, я ее всего-то пару недель назад нанял. – А если б она ботинки погрызла? Итальянские, а? Мне что, тут потом бесплатно два месяца работать, что ли?!

– Если б хорошо работала, – грозно проговорил я, обращая на себя внимание. – За месяц бы рассчиталась.

– Ой, я, пожалуй, пойду, – Нина сделала ручкой, кивнула мне и бросилась восвояси, оставив свою недавнюю собеседницу наедине с суровым боссом.

Я улыбнулся:

– На самом деле, с арендодателем бы договорились. Здесь они нормальные. Но если вместо работы будешь лясы точить, действительно премии лишу.

– Простите, – потупилась она.

– Первый и последний раз, – отрезал я.

Девушка просияла и улыбнулась:

– А у меня для вас подарок есть! У вас ведь сегодня день рождения!

Мне протянули плитку горького шоколада. Не самого крутого, но, честно говоря, я падок на неожиданные сюрпризы.

– Спасибо, – суровый босс окончательно смягчился. – Про горький поди Нина рассказала?

– Да, – смущенно отозвалась девушка.

– Так и думал, – хмыкнул. – У меня еще один вопрос, – сердце предательски дрогнуло. – Что за историю с мышью вы обсуждали?

– Простите, – не так поняла меня Ира и вновь заволновалась. – Я немного отвлеклась. Обычно я не треплюсь на рабоче…

– Стоп-стоп-стоп, – я поднял руки, пытаясь остановить разгоняющийся словопоток. – По существу. Бегала мышь?

– Да. Я так подумала. Но сейчас кажется, будто хомяк. Хотя откуда тут взяться домашнему хомяку? Ведь они…

– Куда он делся? – резко перебил я ее.

– Убежал, – опешив, выпалила Ира. – А потом прибыли местные охранники. Позвали дежурных ребят, те все осмотрели. Следов нет.

Больше к этой теме мы не возвращались, оставшееся время говорили исключительно по работе. Мне нужно было собрать заказ на все три бутика. По двум другим понимание было, нужно провести ревизию здесь. Черт… и почему в голову лезет только проклятый хомяк?

Огромных усилий мне стоило переключиться и подумать о чем-нибудь нейтральном. Например, о том, что с восемнадцати лет мама передавала мне под контроль по одному бутику в год. Скорей всего, скоро стоит ждать пополнение в виде четвертого. Вот только обуви у нее больше нет…

Вообще, считая эти три, на данный момент по всему городу у мамы тринадцать бутиков на четыре франшизы. Мне постепенно перепала обувная. И, знаете, я на самом деле всем тут распоряжаюсь – от заказов до подбора персонала и переговоров по арендной ставке. Первое время было тяжко – жуть как проседал по сравнению с мамиными показателями. Теперь же все идет хорошо, не зря на экономиста учусь. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

С горем пополам мне удалось сосредоточиться на работе и почти закончить составление заказа. Оставалось совсем чуть-чуть, но время неумолимо. Часы показывают ровно пять. Если не пошевелюсь, опоздаю на праздничный ужин. А ведь сегодня обязательно приедет дядя Гена! Никогда не знаешь, чего от него ждать.

***

Небольшая пробка по дороге целиком и полностью входила в мои планы. Я весьма равнодушно и даже с пониманием отношусь к опозданиям. Однако себе подобного не позволяю. Мне кажется, успешный человек должен быть точен во всем.

К тому же пробка – это прекрасный шанс расслабиться после тяжелого дня и побыть наедине с собственными мыслями.

Оп… стоп! Если совсем уж расслабляюсь, вновь начинаю думать о хомяке. А вот этого мне сейчас не нужно. Да, я хочу его найти, но как только вспомнил об этом, начал ерзать и оглядываться. Вдруг грызун выскочит из-под коврика! Или откроется бардачок, а там мохнатая морда примеряет мои очки.

– Бам!!!

– Виу-виу-виу-виу!!!

От ударившего раската грома завизжали припаркованные вдоль обочины машины. Что-то ужасное творится с погодой со вчерашнего вечера. Дворники на лобовом стекле машут, как сумасшедшие, а воды меньше не становится!

Я устало выдохнул и сделал музыку погромче. Как говорится, у природы нет плохой погоды. Можно найти прекрасное даже в ужасном. В этом суть. Вот, например, сейчас не светит солнце. Ну и что? Зато у мамы накрыт стол, приготовлено много вкусностей, подарки и тепло.

И Дядя Гена. Пусть я уже взрослый и самостоятельный, но как и пятнадцать лет назад радуюсь его приездам.

Поток машин медленно потянулся вперед, а я невольно окунулся в воспоминания.

Я мог бы назвать этого человека «отчим выходного дня». Хотя было время, когда я на самом деле верил, что он – мой родной отец. Ребенку нужны оба родителя, и дети готовы создавать воздушные замки, лишь бы в них жила полная семья.

Однако мне недолго довелось жить с этой прекрасной сказкой. Я решил спросить у мамы. Она посмеялась и проговорила:

– Илюш, какое у тебя отчество?

– Фридрихович, – удивленно ответил я.

– А почему тогда не Геннадьевич?

Этот каверзный вопрос загнал маленького меня в тупик. Помню, мама ласково погладила меня по волосам и улыбнулась:

– Потому что перед родами я читала Ницше и уж очень им прониклась… – задумчиво произнесла она. – А дядя Гена не твой отец, прости, Илюш.

– А кто же тогда мой?

– Ты уже спрашивал. Твой отец – космонавт, и он улетел на Марс.

Уже тогда я не особо верил в эту шаблонную отмазку.

Пусть оказалось, что дядя Гена мне не отец, моя привязанность к нему никуда не исчезла. Всякий раз, когда он приезжал, я бежал сломя голову, чтобы повиснуть у него на шее. А приезжал он… даже не знаю, часто это или нет. На одни-двое суток в месяц в разные дни. Обычно сложно было предугадать его приезд. Кроме одного дня – дня моего рождения. Он мог пропустить Новый год или день рождения мамы, но только не этот праздник. И являлся всегда с невероятно крутыми подарками. Например, из последнего, что он дарил мне: семнадцать лет – автошкола на две категории и байк; восемнадцать лет – моя «Соната»; девятнадцать лет – пополнение счета в банке и путешествие по Азии (в Америку и Европу он отправлял меня с мамой раньше); ну а на прошлый день рождения – моя двухкомнатная квартира с евроремонтом.

Но, хотите верьте, хотите нет, подарки для меня – это не главное. На первом месте всегда стояли уважение и любовь к этому человеку. А еще, став старше, я понял, что он имеет большое значение в жизни моей мамы. У нее бывали и другие мужчины. И дядя Гена, пожалуй, о них знал, однако только он оказался наиболее постоянным из всех. Бабушка с дедушкой его на дух не переносили, хоть и рассказывали, что он ночует с мамой с самого моего рождения – уже двадцать один год.

Перебирая мысленно эти воспоминания, я свернул во двор и остановился позади знакомой машины – черного «Эскалейда». Огромного крокодила нашего Бегемота.

***

– О! Какие люди и без охраны! Неужто это наш именинник пожаловал? Собственной персоной! Чуть не опоздал на свой же праздник! Ой, прости-прости, начальство не опаздывает! – дядя Гена открыл входную дверь и своей более, чем двухметровой тушей занял все свободное пространство прихожей. Серьезно, таких крупных людей я больше никогда в жизни не видел. Огромный, могучий, мощный, но ни в коем случае не толстый. С бычьей шеей, большими ноздрями и лысой головой. А еще у него кулаки размером с трехлитровую банку. – Ну заходи, коль пришел, – впустив мое скромное тельце в квартиру, дядя Гена с очень подходящей ему фамилией – Бегемотов, сжал меня в крепких объятьях. Рад тебя видеть! С праздником пока не поздравляю, рано еще.

Одной из его «фишек» было то, что он никогда не поздравлял людей с днем рождения раньше точного времени суток их рождения. Я родился в 6:16 вечера. Стало быть, мне ждать подарка еще пятнадцать минут.

– Привет, – улыбнулся я дяде Гене и протянул руку. – Я очень рад тебя видеть.

– Илюша! Здравствуй дорогой мой! – в коридоре показалась мама. Как всегда обворожительна и красива. Недавно она сделала новую стрижку, и теперь походила на Мерлин Монро. Правда, выглядела в разы прекраснее, чем любовница Кеннеди в ее лучшие годы. Несмотря на то, что маме уже сорок два, почти все новые продавщицы в наших бутиках принимают ее за мою супругу, когда слышат фразу «семейный бизнес».

Она крепко обняла меня и оставила след от кроваво-красной помады на щеке.

– Привет, мам, – ответил я.

– С днем рождения! Ты у меня теперь совсем взрослый! Пойдем скорее за стол, мне не терпится подарить тебе подарок. Уверена, ты будешь в восторге!

Мама такая мама. Ни капли не удивила тем, что подарила сертификат в бутики элитной одежды и обуви (получше да подороже той, что продаем мы) и целых двадцать купонов на комплексный обед в известный ресторан доставки. Она с детства следила за тем, чтобы я хорошо выглядел и вовремя кушал. Хех, частенько бывала в разъездах, оставляя меня с бабушкой и дедушкой (хотя правильнее говорить – прабабушкой и прадедушкой). Оттого видимо и развился этот комплекс, что в свое время не кормила сыночка до отвала.

– Спасибо, мам, – совершенно искренне поблагодарил я, принимая подарок.

Втроем мы разместились за огромным столом в зале. Из удивительного – включенная люстра. За окном было настолько темно, что в шесть часов вечера в июне без света начинали болеть глаза.

– Бух! – шандорахнул гром. Мама вздрогнула и покачала головой.

– Ну и погодка… – проговорила она.

«Взрослые» опрокинули по стопке коньяка, я же решил воздержаться. Мама разложила нам мясо по тарелкам и салаты. Еще несколько минут до момента рождения. Дядя Гена завел привычный разговор – спрашивал об учебе, о работе, в очередной раз спросил о девушках.

– Не завел еще?

– Нет, как-то не довелось, – отвечать ему на этот вопрос нужно предельно размыто. Однажды я обмолвился о «случайных связях», так после этого на крик дяди Гены соседи даже ментов вызвали. Ругался страшно. А сводилось все к тому, что «нечего стручком махать», коль потом не готов ответственность на себя взять и воспитывать ребенка. Мол, мало ли что бывает, вдруг беременность, а ты ее толком не знаешь и т.д.

– А сам-то чего на маме не женился? – в пику ему крикнул я.

Дядя Гена насупился, покраснел и медленно выдохнул. Мама попыталась вмешаться, он жестом остановил ее и ответил:

– Мог бы – женился. Но если вдруг потребовалось бы, взял бы на себя обязательства. Без лишних слов.

Братиком-сестренкой я так и не обзавелся, поэтому и не потребовалось. Но с тех пор данная тема затрагивалась, соблюдая предельную осторожность. Как им, так и мной.

Дядя Гена глянул на часы.

18:13.

– Пора, – проговорил он, поставив перед собой три винных бокала. Достал из-под стола запотевшую бутылку из темного стекла. Без этикеток, но весьма необычной формы – пузатенькую. Такие я видел лишь в компьютерных играх да фильмах про пиратов.

– Я не буду пить. Я за рулем, – удивленно повторил я, ведь буквально несколько минут назад уже отказывался от алкоголя.

– Будешь, – твердо проговорил дядя Гена, разливая багряное вино. – А машину тут оставишь. Я тебе такси вызову.

– Но я не люблю вино, – все еще пытался протестовать я.

– Ты просто не пил такое. Его собрали с лучших виноградников Иудейских холмов. Один из кустов, давших плоды для этой бутылки, растет у подножья самой Голгофы. Ты ведь знаешь, что это?

Я изумленно кивнул. С моими увлечениями, еще б я не знал гору, на которой распяли Христа. Вот только ныне она является частью города, на ней стоит храм – достопримечательности и все такое. Не думаю, что там найдется место кусту винограда…

Между тем дядя Гена наполнил бокалы. Глядя на багряную жидкость, я поймал себя на мысли, что это вино куда больше похоже на кровь, нежели сама кровь.

– Пей и не спорь, – холодно проговорил дядя Гена, вцепившись в меня взглядом. Интуиция подсказала, что сегодня действительно лучше отправиться домой на такси.

Я принял протянутый бокал. Дядя Гена поднялся на ноги и попросил нас тоже встать.

– Оу! Чуть не забыл! – смутился он и, снова запустив руку под стол, извлек оттуда обтянутую упаковочной бумагой толстую палку (ну или что-то очень на нее похожее). Затем вновь уставился на меня так, словно судьба всего мира сейчас зависит только от моей скромной персоны. – Илья, – твердо заговорил он. – Вот и настал тот момент, когда ты становишься по-настоящему взрослым. Теперь ты полноправный член нашего общества, хочешь ты того или нет. Отныне и спрос с тебя, как со взрослого. И отвечаешь за себя в первую очередь ты сам, – он говорил серьезным голосом, печально сведя кустистые брови. Я мельком глянул на маму – держит бокал двумя руками, потупив встревоженный взор. Странная атмосфера для праздника. Но шутить на эту тему не хочется – самого пробрало до костей. – Однако помни! – с жаром добавил дядя Гена. – Что бы ни случилось, можешь рассчитывать на мою поддержку.

После этих слов мама изумленно уставилась на него. Но произнести ничего не успела, тостующий протянул бокал вперед, громко гаркнув:

– С совершеннолетием!

Мы чокнулись и выпили. Если называть вкус этого вина одним словом, то идеально подойдет «божественный». Взгляд скользнул по табло электронных часов: 18-16. А в следующий миг за окном сверкнула ослепительная молния, ударившая в громоотвод нашего дома. Тут же загромыхало так, что задрожала посуда на столе.

Вино еще не успело достигнуть моего желудка, как дядя Гена, совершенно не обращая внимания на аномальную грозу, расплылся в широкой улыбке и плюхнулся на стул.

– Давайте еще разолью! Славное вино! – как ни в чем не бывало заявил он и между делом добавил:– Подарочек дома в тишине и покое распакуешь. Сейчас не надо.

Постепенно атмосфера за столом изменилась, будто бы и не было странного поздравления с молниями. Я даже как-то расслабился, а после еще двух бокалов и вовсе позабыл о тревогах. Наши посиделки превратились в самый обычный семейный вечер, перетекший в совместный просмотр «Иван Васильевича».

В это мне хотелось верить. Да чего уж там, так я все и воспринимал, убеждал себя в этом, гоня прочь щемящее грудь чувство. Точно! Мне определенно показалось, что мама временами с тоской поглядывает в мою сторону, а голос дяди Гены неестественно бодр…

***

Как и обещал, дядя Гена лично вызвал мне такси, причем машину бизнес-класса, и оплатил ее своей карточкой. Обняв на прощанье его и маму, я шагнул в лифт и спустился на первый этаж. В подъезде снова мерцала лампа – извечные проблемы с электрикой уже никого не удивляли. Как и периодические войны с пьющей молодежью и, соответственно, мокрыми вонючими углами. Помню еще классе во втором спрашивал у мамы, почему бы нам не переехать в место получше. Она всегда находила миллион причин и сводила ответ к какой-нибудь милой шутке. Правда однажды я узнал ответ, случайно услышав ее разговор с прабабушкой. Эту квартире маме подарил мой кровный отец. И, видимо, даже спустя много лет она не может расстаться с его подарком.

Переступив через перевернутую неизвестным растяпой пластиковую подложку с крысиной отравой, я вышел на улицу.

– Ха-ха! Прикинь, мышь в Мерс залезла! – с лавочки донесся подвыпивший гнусавый голос.

– Гонишь? – удивился его шепелявый собеседник.

– Да зуб даю! Пока ты отливал, водила эту сучку с матами гонял!

– И че? Выгнал?

– Да выгнал, кажись! Бля… Не, ну прикинь, в Мерс! В тачку ценой как десять моих Жижек!

– Как сто, умник!

– Больно ты знаешь в ценах?! – обиделся гнусавый, но я его уже не слушал, глядя на белоснежное люкс-такси, водитель которого раздраженно курил возле водительской двери.

В голове вертелась только одна мысль. Таких совпадений не бывает! Не мышь это, вовсе, а обычный хомяк. Точнее не самый обычный, а профессиональный сталкер, выслеживающий свою жертву. И постоянно попадающий впросак.

– Меня ждете? – улыбнулся я водителю, борясь со вновь зарождающимся волнением.

Он быстро затушил окурок и спрятал его в переносную пепельницу.

– Прошу прощения, – виновато проговорил мужчина, закидывая в рот жвачку. – Пойдемте, – обойдя машину, он открыл мне заднюю дверь. Поблагодарив шофера, я уселся на кожаный диван. Через несколько секунд мы тронулись.

Не люблю точить лясы с таксистами на пространные темы, но сейчас другой случай. Не смог справиться с любопытством и прямо спросил про хомяка.

– Правда, – недовольно ответил он. – Не то мышь, не то хомяк! И как только залез, а? Но не переживайте, следов он не оставил. А сам убежал.

Хм… ну все как обычно. Ничего нового.

Дальше ехали молча. Водитель начал еле заметно улыбаться. Похоже, в глубине души радовался тому, что не придется из своего кармана оплачивать химчистку салона, что мелкий грызун не испортил дорогую кожу, что клиент оказался вполне себе вменяемым и не стал требовать скидку. Я же думал одновременно и о поздравлении дяди Гены, и о подарке (который послушно так и не открыл), и, конечно же, о главной звезде моей жизни последних полутора суток.

Притом никаких дельных мыслей у меня не было. Просто внутри черепной коробки прокручивались уже случившиеся события. Как бы я ни пытался дать им адекватную оценку – ничего не получалось. Правда закралась одна весомая мыслишка – я сошел с ума.

Да, наверное, стоит завтра зайти в аптеку купить что-нибудь от нервов. А то незаметно для самого себя становлюсь параноиком.

За всем этим сыр-бором в голове я не сразу понял, что нам сзади кто-то сигналит фарами. Честно говоря, пока водитель не заговорил, вообще на мигание светом не обращал никакого внимания.

– Чего ему надо-то? Четырехполоски мало? – удивленно проворчал шофер, немного прижавшись к обочине. Я посмотрел через заднее стекло. В сумерках не разглядеть, что за тачка едет сзади, но по посадке и высоте фар можно предположить, что что-то не меньше «Крузака».

Машина пошла на обгон. Когда она поравнялась с нами, узнал во внедорожнике черный «Тахо», тонированный вкруг.

– Будто раньше объехать не мог, – бросив недовольный взгляд через стекло, буркнул таксист, снова сосредоточившись на дороге. Мы ехали через спальный район, так что ничего удивительно, что в это время суток бульвар был почти пуст, только изредка на тротуаре мелькали загулявшие парни и девушки.

До дома оставалось всего ничего. Откинувшись на сиденье, я прикрыл глаза. Однако на сердце скребли кошки. Что-то не так…

Подпрыгнув, точно ужаленный, я резко повернул голову вправо. Тонированный «Тахо» двигался рядом с нами, словно приклеенный.

– Чего это с ним? – таксист тоже заметил, что этот громкий торопыга вдруг передумал обгонять.

Стекло передней двери внедорожника медленно поползло вниз.

– Матерь божья… – еле слышно прошептал шофер, увидев на пассажирском сидении соседней машины…

Обаму!

Бывший американский президент улыбался белоснежными зубами, а на его коже играл глянцевый блеск. Если бы не съехавшие чуть в сторону прорези для глаз, я бы еще долго сидел с открытым ртом, не понимая, что передо мной просто хорошая маска.

«Обама» высунул из окна правую руку, держа ее ладонью вверх.

Судорожно глянув на дорогу и убедившись, что все в порядке, таксист снова повернул голову к «экс-президенту США».

– Что это? – побелевшими губами прошелестел мужчина.

Я следил за происходящим через стекло водительской двери. На элитном такси оно, следуя правилам дорожного движения, не имело тонировки, отчего я видел все в истинном свете.

И от этого «истинного» волосы на голове стояли дыбом. С ладони «Обамы» поднялся змеевидный сиреневый дым и медленно уперся в стекло такси. Поколебался мгновенье, а дальше… прошел сквозь стекло, будто через сито.

– Что? Что такое?! – изумленно завопил водитель, пытаясь, держа одной рукой руль, отбиваться от назойливого дыма.

Ничего не вышло.

– А-а-а!!! Что это!!! – закричал несчастный, когда дым начал заползать в его ноздри. Водитель дернулся и окоченел. Дым исчез, а Мерседес стал стремительно набирать скорость.

– Черт, – выпалил я, поняв, что нога остекленевшего шофера застыла на педали газа. – Черт!

Я лихорадочно завертел головой, пытаясь найти путь к спасению. «Тахо» остался далеко позади, водитель в отрубе, я один в одичавшей машине…

Сердце бешено колотилось, когда я перелезал на переднее сидение. Попробовал сдвинуть ногу шофера с педали…

Бесполезно! Он будто стал монолитной статуей.

Подняв глаза на лобовик, я грязно выругался – поперек дороги, перекрыв собой обе полосы, замер белый микроавтобус. Проверил руль – руки окаменевшего водителя не дают повернуть даже на полградуса.

ЧЕРТ!!! Что же это такое! Как остановить машину?!!

Стоп! Нужно перевести коробку в нейтраль! Срочно!

Едва я потянулся к рычагу, как понял, что Мерс замедляется.

– Вр-р-р-ру-у-у!!! – загудел двигатель. Чувствую, взлетели обороты, но скорость падает. Да что же творится? Будто машину кто-то держит…

Мерседес продолжал терять скорость и остановился за несколько метров до микроавтобуса. Нас уже ждали. Машину окружили люди в масках. Тяжело дыша, я видел, как Меркель, Трамп, Саркози и Гитлер направили на меня дула пистолетов. Трамп махнул оружием в сторону, намекая, что мне стоит вылезти из машины.

Крепко сжимая в руках подарок дяди Гены, я открыл дверь. Ко мне быстро подошла Меркель. Я поздно понял, что ее пистолет весьма странный. А уже через секунду в грудь ударил разряд тока. Я закричал и, теряя сознание, упал плашмя.

***

Холодно… тело болит, начинает затекать и неметь… запястья и лодыжки перетянуты грубой бечевкой…

– Кровь полукровки да смоет грязь и позор… – слуха коснулось глубокое многоголосное пение.

Голова гудела, как никогда раньше. Несколько лет назад, когда я спутался с очередной недолговечной компанией, я пару раз знатно перепивал. Но даже в те хардкорные времена, мешая водку, пиво и портвейн, я чувствовал себя гораздо лучше.

С трудом продрал глаза. Сердце в ужасе дрогнуло! Я лежу абсолютно голый на полу в каком-то сыром капитальном боксе. Руки и ноги растянуты так, что все мое тело напоминает букву «Х». Попробовал дернуться – веревки прочные, не поддаются и на сантиметр.

– Позор родов – смешение крови… – продолжали завывать голоса. Вокруг меня, вскинув руки к потолку, но опустив головы, стояли люди в черных рясах и глубоких капюшонах. – Дитя порока и предательства должно быть умерщвлено ради чистоты и благоденствия древних семей…

Да что здесь такое творится? Что это еще за сектанты?! Что они хотят со мной сделать?!

– Ничтожный выродок да примет смерть от ничтожного зверя…

– Эй! Какую смерть?! – не своим голосом закричал я. – Серьезно что ли? Ну хватит! Что вы такое говорите?! Что я вам сделал, а?

Меня пробила дрожь. Я начал яростно дергать руками и ногами, изо всех сил пытаясь вырваться. Ну нет, твари! Так просто свою жизнь я не отдам!

– Вы не посмеете! – орал я. – Всех вас по судам затаскаю, когда выберусь! Но еще не поздно разойтись миром!

Я нес еще какую-то ерунду, извиваясь точно уж на сковородке. Конечно, разорвать путы не получалось. Но я не сдавался, продолжал дергаться и кричать. Веревка уже давно вошла в кожу, в горле першило, голос осип.

Сектанты закончили петь и опустили руки. Я услышал противный писк. Один из них размеренно зашагал к стене, его товарищи расступились. Стало понятно, кто же пищит – на старом рассыпающемся верстаке стояла большая клетка с крысами. Грызуны яростно орали и лезли наверх. Среди них выделялся черный крыс с куцым хвостом, прыгавший выше всех. Сектант, надев плотную варежку, достал именно его.

Держа вертящуюся крысу в одной руке, он поднял с пола ведро. От толпы отделился еще один сектант. Я не заметил, откуда у него в руках взялась газовая горелка.

Он двинулся ко мне.

В голове мгновенно всплыла сцена пыток из «Игр Престолов». Да что уж, я и без этого культового сериала знал, как люди сочетают огонь, ведро и крысу. И от этого знания закричал еще громче. С каждым шагом сектанта, несущего грызуна, моя спина выгибалась сильнее. Но все это оказалось совершенно бесполезным – вырваться так и не получилось.

Когда он посадил крысу на мой голый живот и накрыл ее ведром, я лишь тихо всхлипывал и подрагивал. На большее уже не осталось сил. Да и большее – бесполезно. Позже, вспоминая этот эпизод своей жизни, я лишь улыбался. Как можно было так себя вести? Но в то время я был слаб, многое не знал и мыслил, как самый обычный человек.

Второй сектант зажег горелку и протянул первому. Тот принял портативный огнемет и направил на ведро.

В тот миг я прощался с жизнью, мысленно благодарил за все маму, дядю Гену, Андрея с Алиной. Просил у всех прощения. Просил Господа, если тот все-таки существует, простить мои грехи и принять в Рай. Успел прокрутить в голове кучу мыслей, прежде чем понял, что боли нет. Крыса стихла. Однако тело стало ватным, на глаза медленно опускалась пелена.

– Что происходит? – возмутился кто-то из сектантов.

– Чувствуете магические завихрения? Эта сила…

– Не может быть! Он только сегодня узнал!

– Да не узнал еще!

– Эй! А что с крысой?

Мой палач вырубил горелку и откинул в сторону ведро.

– Вашу мать… – кто-то явно в шоке. Но точно не больше меня – практически потеряв сознание я увидел на своем животе коричневого хомяка, словно дирижер, размахивающего лапками. Пространство над нами начало искривляться, обретать форму, вытягиваться в овал. Оно походило на расплавленное серебро. Такое красивое, манящее, наделенное силой.

– Портал! Это ж фамильяр бастарда!

Теряя сознание, я почувствовал, как мое тело стремительно ринулось вверх, а кожи коснулся приятный холодок.