Аз Есмь Мудищев

Глава 8

Наша машина резко остановилась на памятной парковке и я выскочил наружу.

Многолюдно, не смотря на довольно прохладную ночь. Среди легковых автомобилей и техники спецслужб толпилось не меньше двух сотен гомонящих студентов и примерно столько же служащих университета. Все на повышенных тонах обсуждали сложившуюся ситуацию, не забывая снимать происходящее на телефоны.

Лучи прожекторов прорезали предрассветную тьму и скользили по фасаду здания, изредка выхватывая разбитые окна и сквозную дыру на месте центрального входа, за которым виднелись три бронированных силуэта опричников, медленно и бессмысленно бредущих куда-то вглубь словно куклы.

Их сослуживцы сбились в плотную группу неподалёку от пролома и явно разрабатывали новый, более разумный план действий. Это если судить по их активной жестикуляции.

Пожарные тоже без дела не сидели, а расставляли яркие, мигающие конусы вдоль высокого каменного забора, окружающего территорию университета. Там же курсировали патрульные машины милиции и следили, чтобы самые любопытные не лезли за стену.

В воздухе, метрах в ста над землёй, кружило два чёрных винтокрыла опричников. Они подсвечивали внутренние постройки и вещали через громкоговорители:

— Внимание, обнаружен одержимый гражданин! Сохраняйте спокойствие и следуйте в ближайшее укрытие! Введён мораторий на призыв духов! Внимание, обнаружен…

Кроме них летал ещё бело-синий вертолётик репортёров, но он держался на почтительном расстоянии. А ещё, в воздухе чувствовалось что-то такое этакое, ну кроме невыносимой вони, от которой хотелось залить ноздри кислотой, лишь бы избавиться от этого запаха. И это «что-то» можно смело назвать коллективным идиотизмом всех присутствующих и полным непониманием как обстановки, так и уровня угрозы.

— Ярик! — полный облегчения крик раздался из толпы, и Мудищева побежала ко мне, чтобы радостно повиснуть на шее и пропищать от запоздалого страха прямо в ухо: — Что это за мерзость⁈

— Ещё один паразит. Отцепись и пошли, здесь не безопасно и воняет, — я отлепил её от себя и потянул прочь от ковра плесени с глазами, который покрывал ближайший фасад и свисал лохмотьями над дырой входа. Эта серо-голубая мерзость уже явно погрёбла под собой бо́льшую часть университетских зданий и пространство между ними. Разумеется вместе со всеми людьми, иначе оно бы так не разрослось. Надеюсь, аборигены смогут справиться, ведь явно не первое столетие имеют дело с духами, а то мне бы очень не хотелось вновь надевать драный плащ и тесные трусы спасителя мира.

Тем временем, метрах в ста от нас, опричники стали выстраиваться плотной цепью напротив входа, видимо придумав какой-то план и собираясь его придерживаться. В их руках были знакомые пушки большого калибра. Понятия не имею, куда они собрались стрелять, не видя цели, но это их дело.

— Стой! Спаси Настю, она внутри! — пигалица не дала себя увести и упёрлась ногами, с надеждой глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Что ещё за Настя? — без особого любопытства уточнил я.

— В общаге познакомились, она классная девчонка, спаси её! Ну пожалуста-а-а! — она стала дёргать мою руку как маленький ребёнок, который отчаянно требует новую игрушку.

— Бабы, да как вы умудряетесь? — недовольно проворчал я, качая головой. — Даже суток не прошло, а ты уже завела себе лучшую подружку, ради которой просишь меня сдохнуть в муках⁈

— Ну она правда хорошая и я хочу вас познакомить! — продолжала умолять Алёнка.

— На кой хер?

— Устроим секс втроём! — мило и невинно улыбнулась жертва моей способности. — Она мне тако-о-ого понарасказывала и ещё обещала научить всяким шуткам!

— Тогда, тем более нет! Пошли, это забота опричников, а мы сваливаем, — я сплюнул на асфальт и потащил упирающуюся сестричку за собой, прочь от опасного места.

— Эй, ты куда? — передо мной встал тот самый усатый медик.

— Я уволился, — небрежно отмахнулся я, огибая его.

Внезапно Алёнка воспользовалась заминкой и вырвалась. Она толкнула на меня усатого и побежала прямиком к пролому центрального входа.

— А ну стой, сучка мелкая! — закричал я на ходу, отталкивая врача и бросаясь в погоню. — Эта шняга выжжет твой куриный мозг и сожрёт душу!

ЗАЩИ…

— Мира, заткнись! Уже бегу!

К сожалению, важная секунда уже была потеряна. Хоть я в два прыжка и настиг дуру, но она успела юркнуть в просвет между бронекостюмами отряда опричников, чем привлекла их внимание, и передо мной их ряды уже плотно сомкнулись. Пришлось перепрыгивать, теряя из-за непродолжительного полёта дополнительные доли секунды.

Но тут меня грубо прервали. Бронированная рука резко схватила мою тощую ногу и брякнула всего меня об асфальт.

— Да стой ты, овца тупорылая! Её уже сожрали! — заорал я во всё горло, когда пигалица пересекала пролом, пригибаясь, чтобы не коснуться свисающих лохмотьев плесени, которая с жадностью смотрела на свежее мясо и быстро затягивала проход. — Да пустите, дебилы блять! Я врач, у меня пациент из дурки сбежал!

Не глядя, мощно лягнул опричника свободной ногой, освобождаясь из захвата и отправляя тяжелый доспех в короткий полёт.

Сорвался в бег из положения лёжа, совершенно не обращая внимание на возбуждённые крики толпы и приказы силовиков остановиться. Вашу ж мать! Ненавижу проблемы, которые нельзя решить простым и понятным убийством!

По пути закинул пакет с деньгами на козырёк крыльца и ворвался в проём, где побежал вихляя, пригибаясь и прыгая, чтобы не зацепиться душой и телом за алчную, отожравшуюся тварь. Возможно, со стороны эти пируэты выглядели комично, но мне насрать. На последнем метре нырнул рыбкой в совсем уж крошечный просвет и едва не упал на кусок мерзости, который медленно разрастался в стороны прямо подо мной.

Пришлось приземляться на почти идеальный шпагат, который порвал штаны, и втягивать хозяйство, чтобы не коснуться им хищной плесени. Сразу же после этого оттолкнулся большими пальцами ног, подбросив тело, и перелетел на относительно чистый участок.

Алёнка так же прыгала по свободным пятачкам не сбавляя темп, и уже обогнала бредущих в коматозе троих опричников. Я поскакал следом, крича ей в спину:

— Стой дура! Вернись! Иначе я тебя за некрофила замуж выдам!

Она самоуверенно обернулась, чтобы показать мне язык, и едва не вляпалась в пушистый ком, упавший откуда-то сверху стены, вдоль которой она бежала. Девица взвизгнула от неожиданности, резко остановилась и зачем-то призвала духа.

На её счастье он проступал из центра её груди, а не покрывал тело полностью как у остальных. Едва появившийся червь тут же запутался в волокнах плесени и стал отчаянно биться, наматывая на себя всё больше и больше прилипчивой дряни.

— Идиотина блять, — процедил я сквозь зубы и призвал фрикадельку.

Естественно, моя тварь, появившаяся чуть в стороне, тут же запуталась и начала перевариваться заживо, как и червь пигалицы. От безвыходности мне пришлось брать прямое управление и соединиться с агонизирующим духом тонкой духовной нитью, чтобы быстрым и точным взмахом щупальца отсечь червя от девки, пока он не намотал на неё смертельно опасные нити.

Мудищева наконец осознала всю глубину жопы в которую так легкомысленно забралась и теперь беспомощно смотрела то на меня, то на огромный мерзко-пушистый, глазастый ковёр плесени, неотвратимо поглощающий последние свободные участки земли вокруг неё.

— Дура, замри, я сейчас! — крикнул я, оценивая окружение и примериваясь к отчаянному прыжку.

Кружащие над головой винтокрылы не спешили на помощь, и лишь красиво подсвечивали нас мощными лучами прожекторов. Не трудно догадаться, что их главная цель это прикрытие коллег и устранение угрозы, а не спасение парочки идиотов.

Я прикинул все варианты и маршруты. Шанс на успех составлял один к ста двадцати трём. Норма, пляшем.

Оттолкнулся ногами со всей силы и, едва не порвав сверхпрочные сухожилия, пулей сорвался в полёт параллельно земле и стене, в аккурат мимо свисающей повсюду бахромы. Главное не поломать девку перегрузкой от ускорения, когда схвачу её!

В полёте чиркнул пальцами ног по чистому участку кирпичной стены, чтобы придать себе вращение и сразу же поджал ноги, делая полный оборот вокруг собственной оси. Вектор движения относительно стены изменился с параллельного на касательный и я мощно ударил пятками в кладку, ломая камень и превращая матерчатую обувь в лохмотья.

Направление прыжка резко изменилось и теперь проходило точно через перепуганное девичье тело, к чьим ногам уже подползали жадные глазки.

Сейчас нужно ухватить девку чётко поперёк талии и сразу оттолкнуться от чистого куска земли под её ногами. Потом прыгну на свободный подоконник третьего этажа и уже оттуда на крышу. Если там всё нормально, то сразу за забор, где и прописать глупой девчонке пару воспитательных подзатыльников.

Мы столкнулись.

От сильного удара послышался треск нижних рёбер и Алёнку едва не разорвало пополам. Она что-то пискнула и тряпкой повисла на моей правой руке, а я уже отталкивался от земли и уносил нас обратно в сторону стены, прямиком к нужному подоконнику.

Следующий толчок и мы взлетаем ещё на десять метров, где я хватаюсь свободной рукой за край плоской крыши и перекидываю хрипящую ношу через ограждающий бортик. Забираюсь следом.

Да вашу Машу!

Паразит явно не хочет нас отпускать и довольно быстро разрастается по крыше, отрезая все пути к отступлению. Бесит, когда эти мерзкие твари умнеют, отожравшись на душах!

Виски начинает ломить. Ещё несколько минут и начну слышать вкрадчивый шёпот проклятой плесени. Смотрю на Алёнку, на её остекленевшие глаза и понимая, что она уже всё.

Касаюсь её груди и вливаю толику силы, чтобы увеличить сопротивление. Помогает слабо, но девочка перестаёт бормотать что-то полушёпотом и вцепляется в меня как клещ.

Оглядываюсь. Машу винтокрылам и ору:

— Сбросьте трос, ироды!

В ответ игнор. Снова оглядываюсь. Замечаю несколько свободных от плесени участков, по которым вполне могу пропрыгать, вот только они ведут вглубь заражённой территории. Ну уж нет, я не куплюсь на такой дешёвый трюк!

Плесень на крыше разрастается вверх и очень медленно движется к нам, прямо таки приглашая проследовать в центр универа. Внезапно с той стороны доносятся крики о помощи и я не выдерживаю:

— Да я туда даже на звук оргий не сунусь! — смеюсь пренебрежительно, но на деле ситуация патовая.

Плесень колышется прямо перед нами и я, внезапно, улавливаю осмысленный сигнал от неё. Вот же срань! Только этого ещё не хватало…

Она стремиться наладить контакт, но я героически игнорирую омерзительного собеседника и случается неожиданное — вся эта глазастая мерзость проявляется в реальном мире! Даже до нас донёсся испуганный и шокированный слитный вскрик толпы. Винтокрылы мгновенно набирают высоту и разлетаются в разные стороны, а над прилежащей территорией раздаётся тихий, убаюкивающий шёпот:

— Не бойся, подойди, мы подарим тебе покой и блаженство…

— И заставим прославлять великую грибницу, — со смешком добавил я.

— Ты, — стена плесени угрожающе нависла надо мной, — мы знаем тебя!

— Тоже мне новость, — я вновь усмехнулся, краем глаза наблюдая за действиями винтокрылов, из чьих днищ показались внушающие уважение стволы пулемётов. — Каждая отрыжка Хаоса мнит себя высшим разумом, едва сумев коснуться Знания. Дальше то что?

— Присоединяйся к нам, вместе мы…

— Что? — перебил я тихий шёпот. — Захватим мир? Подарим всем счастье? Устроим массовую оргию длиной в бесконечность? Выпьем чаю с сушками?

— Вместе мы объединим все миры и сольёмся в вечном блаженстве.

— Хм, заманчиво, могу я подумать минутку?

— Мы подождём.

Ну жди, жди, мерзотная тварь, а я пока ещё осмотрюсь. Теперь, когда это тупое ничтожество материализовало себя ради разговора со мной, найти его ядро стало в разы проще.

Удивительно, но похоже, что мой несостоявшийся сосед вернулся обратно в комнату, где и вылупился в эту дрянь. К сожалению, мне нечем достать его отсюда, хоть окно комнаты и находится в прямой видимости. Идти в «рукопашную» мне совершенно не хочется, ведь это как молотить кулаками по снеговику из говна — сломать легко, вот только потом хрен отмоешься от вони. Брезгую я, однако.

Придётся положиться на сообразительность местных блюстителей порядка…

— Снимай одежду! — приказываю пигалице и подаю пример, скидывая с себя разорванные штаны.

— Мы будем трахаться! — радостно восклицает она и начинает быстро оголяться, при этом кривясь и шипя от боли в сломанных рёбрах.

— Ага, щазз, — я оттолкнул пятернёй приблизившееся смазливое лицо с вытянутыми губами и подобрал вещи.

Так, теперь смотать всё в тугой ком и крепко перетянуть красными кружевными стрингами, чтобы оно всё не развалилось в полёте. Прикинул на руке массу получившегося снаряда, послюнявил палец, для определения направления и силы ветра, набрал полные лёгкие воздуха и заорал в сторону винтокрыла:

— Даю метку на цель!

Мощным броском швырнул яркий ком одежды точно в окно своей комнаты, где он удачно зацепился за плесень и повис. Такой ориентир сложно не заметить.

С надеждой обернулся к винтокрылу опричников и помахал рукой, указывая другой на яркий ориентир. Но прошла минута, другая, а крупнокалиберные пулемёты по-прежнему молчали.

Тут плесени или надоело ждать, или же она раскусила мою великую хитрость, но стена глаз начала заваливаться на нас, грозясь погрести и сожрать.

Как бы ни было брезгливо, но, видимо, придётся разобраться с этой дрянью самостоятельно…

Чё уж, пляшем.

Подхватываю вскрикнувшую девку на руки и прыгаю по чистым участкам, так любезно оставленным для меня. Краем глаза замечаю, что над главным корпусом вспучивается огромный гладкий горб без глаз. Плохо дело, эта мерзость хочет выпустить споры в реальный мир! Но время ещё есть. Главное, чтобы эти придурки не вздумали стрелять по зреющей грибнице, иначе даже я замучаюсь разгребать последствия. Если, конечно, Мудищева не окочурится раньше и меня не вышвырнет обратно в небытие.

Тем временем, стало очевидно, что чистые участки земли ведут не к ядру, а к спортзалу. Какое коварство!

В середине пути с силой отталкиваюсь и пролетаю метров пятьдесят, целясь в окно своей комнаты. Приземляюсь ногами точнёхонько в висящий на плесени ком одежды и выдавливаю пластиковую раму внутрь помещения, пробивая своеобразный тоннель в мерзкой бахроме, свисающей с потолка.

Вот оно ядро, но просто коснуться и изгнать уже не получится — паразит поглотил душу призывателя и присвоил его кластер-маркер, фактически заменив его собой в базе данных вселенной. А ещё, будто мне существующих проблем мало, отвратительный «пришелец из-за грани» эволюционировал настолько, что теперь может легко замещать первичный кластер-маркер на вторичные, которые принадлежат его жертвам.

Ну вот за что мне это всё?

Деваться некуда. Под испуганно-удивлённый возглас пигалицы непроизвольно задерживаю дыхание и спрыгиваю на глазастый, шевелящийся ковёр. Тварь тут же вцепляется в мою душу и тело.

Незабываемые ощущения! Как с головой нырнуть в выгребную яму общественного сортира, где копошатся исторгающие вонючий гной черви, а сверху льются чуть тёплые склизкие помои неизвестного происхождения, забивающие нос, рот и уши.

И всё это придётся поглотить, поскольку нет другого способа окончательно уничтожить суть духа. Нет выбора. И пусть те, кто говорил, что для получения силы хороши любые методы, жрут это до конца жизни!

Очистить разум. Абстрагироваться. Начали!

Едва это ублёвище осознало что ему конец, как попыталось отделиться от моей души, но на этот раз уже я вцепился духовными клыками в тварь и медленно пережёвывал, отстранённо думая о том, как всё-таки плохо, что душу не может вырвать…

Отрывать по маленькому кусочку, впитывать отвратительную энергию, не думать о происходящем! Откидывать уцелевшие людские души, чтобы не чувствовать их сладость, после которой паразит покажется ещё более омерзительным на вкус. И не забывать материться сквозь зубы, чтобы сохранить рассудок.

Сложно сказать сколько это длилось. В себя я пришёл от интенсивной тряски:

— Ярик! Ярик, ты справился! Это было круто! Оно всё р-раз и осыпалось трухой! — радостно верещала девица, обнимая моё тело, покрытое холодным липким потом.

Она быстро развернула ком вещей и наспех оделась. На меня она накинула только белый халат и застегнула единственную уцелевшую пуговицу.

На негнущихся ногах я двинулся к выходу на автопилоте, с трудом осознавая реальность и чувствуя, как внутри моего ядра силы плещется гнойно-зелёная, омерзительная энергия. Меня сотрясала крупная дрожь и я всё ещё ощущал невообразимо отвратительный привкус паразита на клыках души. Видя моё состояние, Алёнка помогала идти, но не затыкаясь ни на секунду.

Тут и там из зданий выходили пришибленные люди, не особо отличавшиеся от текущего меня общим состоянием тела и духа.

— Обалденно же! Тут и репортёры были! Даже не представляю, на сколько взлетит твой рейтинг, когда они опубликуют видео!

Я не отвечал. В голове была звенящая пустота, в которой пульсировала одинокая крамольная мысль о возврате в небытие.

— Ты же спас их понимаешь? Кучу народа и Настьку! Это же просто невероятно!

Как сомнамбула добрался до пролома и скользнул пустым взглядом по полутора десяткам шокированных опричников, стоящих без движения. Толпа тоже безмолвствовала, ровно до того момента, как я показал большой палец, давая понять, что всё закончилось и что я тут главный герой. Восторженные и радостные крики тут же заполнили всё пространство парковки, не хватало только букетов, бросаемых к моим ногам.

На востоке медленно занимался рассвет.

Я устало толкнул рукой последнюю уцелевшую опору бетонного козырька над крыльцом, и когда тот рухнул, медленно подобрал упавший пакет с деньгами.

— Ты же теперь станешь самым популярным! — всё продолжала восторгаться пигалица. — Ты самый крутой и красивый! И сильный! Никто тебя не сможет победить, даже сотня таких тварей!

Я медленно повернулся к ней и, внезапно, резко отвесил тяжёлую затрещину. Её сбило с ног и отбросило на каменное крошево. Схватившись за мгновенно покрасневшие щёку и ухо, она непонимающе смотрела на меня сквозь проступающие слёзы.

— Никогда больше не смей игнорировать мои приказы! — с холодной яростью произнёс я, нависая над ней и с трудом подавляя жгучее желание размазать её тонким слоем по всей парковке. — В следующий раз я просто оторву тебе руки и ноги! Ты всё поняла?

— Д-да! — прошептала она, виновато опуская глаза.

Буду надеяться. Протянул ей руку и помог подняться. Оставаться тут дальше не имело смысла, учёба, видимо, отменяется.

Сейчас нужно решить вопрос с крышей над головой, хорошим питанием и подумать об увеличении капитала. Подпольные казино оказались неплохим вариантом, но это удастся провернуть максимум ещё пару раз, а потом меня просто перестанут в них пускать.

Внезапно моё внимание привлекла внезапная тишина и странный порядок, воцарившийся на парковке. Я присмотрелся.

В людском массиве бодро шныряли странные ребята в синих рабочих комбинезонах и бросали пару-тройку слов всем, кто стоял поблизости.

Все люди, включая медиков и пожарных с милицией, стали выстраиваться в организованную очередь к невзрачному микроавтобусу, возле которого уже стоял складной стол и стул. Там сидел незапоминающийся мужик и рутинно следил за процессом. Люди по очереди подходили и расписывались на нескольких листах, после чего кучковались чуть поодаль.

Тут «серый» человек в сером костюме посмотрел в нашу сторону пронзительными зелёными глазами, а отряд охранявших его опричников моментально развернул бронированные тела в нашем направлении.

Ага, а вот и местная спецура!