Аванхальм. Чужая кровь

Глава 2

Беспощадные лучи полуденного солнца пекли каньон – когда-то цветущую и плодородную землю Восточно-Европейской равнины. Местные обитатели, коих осталось совсем мало, изнывали от невыносимой жары. Мучился и одинокий путник, которому каждый шаг давался с великим трудом. Считать ли его человеком или нет – дело каждого. За тысячи лет эволюции, которые бывшие люди успели пережить после Великой Войны, многое изменилось. В частности – они сами.

Путника звали Игармом. Имя, которое ему дал отец, имело два значения. На языке гархаков игарм означало свободу выбора или же независимость. Оно говорило произносящему и слушающему его – «Я сам могу. Я сам решу. Я хочу именно это, а не то». Также этим именем называли самую большую звезду на небосклоне. Естественно, за исключением Солнца. Это звезда, по мнению гархаков, помогала сделать правильный выбор и не заблудиться в безжалостном лабиринте случаев и судеб.

Как бы ни было прискорбно – Игарм уже заблудился. Оправдывая только первое значение своего имени, он отчаялся на столь безумный поступок, что большинство соплеменников уже похоронили глупца. Остальные, знающие его куда меньше, искренне верили, что дурак опомнится и вернётся домой. Вопреки их ожиданиям, ноги сами волокли безумца вдаль.

Он был на пределе, пробыв под знойным Солнцем целых три месяца, при этом охотясь на местных животных и отчаянно ища редчайшие источники воды. Белое подобие рубашки, которую сшила когда-то очень давно его любимая сестра, давным-давно разорвалась. Слезла, будто опаленная жарою кожа. От штанов, которые с недавних пор походили на грязную рваную тряпку, не осталось практически ничего. Больше всего на свете путник желал напиться холодной воды и съесть большой кусок жареного мяса. Последнее он мог съесть и сырым, что было не так уж и непривычно для его вида.

Ноги, по строению напоминающие ноги фавна, постоянно заплетались, всё меньше и меньше желая слушаться хозяина. Именно такие ноги были главным козырем этого вида, позволяя быстро бегать и высоко прыгать при охоте на гигантских животных, и иметь высокую маневренность в сражении с хищниками вроде них.

На начальном этапе преобразования – сразу после катастрофы, унесшей жизни практически всего живого на планете, этому виду приходилось не сладко. Мораль уступила место инстинкту выживания, поэтому оставшиеся в живых уподобились диким зверям. Из-за того, что они перестали носить обувь, при этом обитая на просторах разрушенных городов, кожа стопы огрубела, а тысячи лет и вовсе превратили её в трёхпалую лапу с широкими когтями.

Когда жара становилась невыносимой, путник оглядывался по сторонам, с надеждой выискивая хоть какие-то признаки растительности.

Заприметив чахлое деревце, он направлялся к единственному источнику воды в каньоне. Добравшись до цели – деревца в три-четыре метра высотой с едкими жёлто-зелёными листьями, он разодрал ствол острыми когтями. Под жёсткой корой скрывалась внутренняя часть ствола – мягкая и пропитанная соком – помогавшая дереву пережить сухой период.

Вцепившись острыми зубами в тело дерева, он выпивал столько, сколько мог, и шёл дальше, надеясь на скорейший приход периода дождей.

В какой-то момент путник устал до такой степени, что ноги подкосились, и он рухнул у большого камня в устье пересохшей реки. Его сгорбившийся фигура просидела там около двух часов. Всё это время юноша смотрел в одну точку, вспоминая все самые яркие моменты, каждый из которых напрямую был связан с Настей.

Осанка хищника перед прыжком и в меру накаченное и гибкое тело были присущи всем молодым гархакам, позволяя выжить в агрессивной, не знающей жалости среде. Из-за жаркого тропического климата кожа приобрела смуглый оттенок, став более жёсткой и устойчивой к солнцепёку. У Игарма, по обычаю его племени, были длинные волосы, ниспадающие на плечи. Практически у всех они росли только на голове, имея тёмно-красный цвет. Редко когда можно было увидеть взрослого гархака с небольшими усами или щетиной, которую они носили как отличительную черту опытных и повидавших жизнь мужчин, от молодняка. Крайне сложно сказать, что послужило причиной необычного цвета. То ли разжиревшее Солнце, за многие тысячи лет приобретшее тот же окрас, то ли множество аномалий и мутаций, наградивших сей вид не малой силой, о которой вымершим людям оставалось только мечтать.

Народы гархаков верили в большое количество богов. Не редко соседние поселения воевали за веру. Гибли тысячи, даже десятки тысяч, но традиция всегда оставалась сильнее разума. Будь то люди или иная разумная раса, будь то жадность, вера или нехватка территории и ресурсов – война на Земле была, есть и будет продолжаться, пока не умрёт последний «разумный».

Помимо придуманных богов гархаки поклонялись и тем, что жили к югу от них в гигантском белом Куполе. Старики всех народов и племён рассказывали молодым, как видели в своих путешествиях две невероятные вещи – необъятную, бескрайнюю долину из соли и Купол Богов. Обе легенды – чистая правда. Гигантский белый колосс – источник притяжения многих любителей тайн и неотъемлемая часть религий всех племён. Прибежищем Земных богов не только восхищались, но и боялись до дрожи в коленях. Во-первых – добраться до Купола могли далеко не все, поэтому решались лишь те, кто ставил любопытство выше собственной жизни. Сотни молодых гархаков ушли в это безумное путешествие. Даже если кому-то и удавалось добраться до божественного сооружения, то дорогу домой осилили и вовсе единицы, так и не сумев решиться подойти к Куполу ближе, чем на сто шагов. Во-вторых – бывали редчайшие случаи, когда жители Купола покидали свой дом.

Это было крайне редкое зрелище, но временами племя Игарма воочию наблюдало странные летающие аппараты. Обычно ничего враждебного по отношению к жителям Скальной Долины они не совершали. Однако, примерно раз в сто-сто пятьдесят лет всё же случалось непоправимое. Нет, пришельцы не убивали. Они даже так и не показали себя, постоянно находясь в своих машинах, из-за чего некоторые считали, что машины и есть боги. Они просто похищали. Бывало, это были старики и юноши, но чаще всего девушки и женщины. Никто не знал о дальнейшей судьбе похищенных, но все точно понимали, что надежды на их возвращения нет. Никто даже не смел заикаться о том, чтобы противостоять богам. Никто, кроме Игарма.

Высохший каньон был позади, и молодого гархака не могло это не радовать. Высохшую равнину сменила холмистая местность, изрезанная оврагами и поросшая мелкой полусухой травой. Стало намного легче дышать, однако горечь, растекающаяся маслом где-то в груди, никуда не делась.

Он всегда относился к богам со своеобразным безразличием. Ему было все равно кто и во что верит. Ему было все равно, кто живёт под Куполом и с какой целью они похищают гархаков. Было плевать на них до того рокового дня, когда это коснулось и его. Сейчас же он всей душой ненавидел тварей, прятавшихся от всего мира и отнимающих самое дорогое. Отняли и у него. Но, в отличие от большинства, он не отчаялся, осмелившись бросить вызов богам. Даже мысль о том, что это самоубийство чистой воды, наоборот подталкивала его вперёд.

Игарм продолжил свой путь, хотя вновь встать и идти было тяжко. Ватные ноги по-прежнему заплетались и подкашивались, будто идущий был не трезв. Всё тело сводило лёгкой, но не менее неприятной судорогой. Внутри словно горел пожар, хотя и нечему было гореть…

Игарм не ел шесть суток. Природа гархаков позволяла не есть и более продолжительное время, но это при том, что голодающий не бродит по безводным каньонам. В голове что-то противно хлюпало, отдавая болью, не позволяя внятно мыслить.

Забравшись на небольшой холмик, на котором росло несколько худых деревьев, Игарм огляделся. Обзор на холмистой местности был не шибко хорош, но кое-что интересное путник всё-таки увидел.

Только взобравшись, юноша почувствовал странные колебания земли, а после услышал и самих виновников данного феномена. Звук тысячи бегущих копыт он ни с чем не спутает.

Ползком подобравшись к краю возвышенности, он лишь подтвердил очевидную догадку. Это было стадо панби – мелких парнокопытных животных с короткой шерстью грязно-коричневого цвета и здоровыми уродливыми мордами. Не было ни одного слова на языке путника, которое могло бы выразить его радость в тот миг, когда он увидел это живое мясо, бегающее по открывающемуся пейзажу.

«Похоже, сегодня я не умру» – возникла в голове радостная мысль, но её мгновенно и нещадно перебило чувство опасности, которое гархакам подарила щедрая эволюция.

Осмотревшись ещё раз, Игарм заметил шевеление со стороны, что была слева от него и близлежащего стада. Он увидел гордого зверя, который, не таясь, приближался к потенциальной добыче. Этот вид животного был настолько силён, что не нуждался в часовых засадах или стайной охоте. Так называемые ругсары имели точно такую же короткую шерсть, как и у парнокопытного мяса. Отличались они здоровенной пастью с множеством острых зубов и четырьмя клыками, а также крупным, но всё же слегка поджарым телосложением со странными выступами в области рёбер.

«Досадно, но в этот раз более жёсткое мясо, чем ожидалось» – констатировал Игарм. Панби он ещё мог убить без применения экзотических методов, а вот со здоровым ругсаром придётся выжимать последние капли мутации. Зато потом он сможет славно пополнить запасы. Вот бы ещё дожить до этого.