ГЛАВА 27. Торас и Тамара

Тамара лежала на спине в своём убежище. Её глаза медленно блуждали по каменным стенам. За эти несколько дней нудный интерьер приелся до тошноты, а особенно ночной горшок. Это так унизительно, когда за тобою его выносит малознакомый человек. Она никогда не подумала бы, что Торас так предан Её Высочеству. Конечно, их связывали более тёплые отношения, чем обычная преданность. Сама Тамара не раз встречала капитана дворцовой стражи в саду, чтобы через потайную дверь проводить к хозяйке. Подумать только ещё месяц назад Тамара прислуживала ему в покоях принцессы, а теперь всё наоборот.

Её спаситель приходил один раз в день. Обычно вечером. Приносил воду и еду. Рассказывал дворцовые новости и уходил. На правах хозяина положения Торас, конечно, мог претендовать на особую благосклонность рабыни, но грубый солдафон даже не делал намёка. Тамара была бы и не прочь. Во-первых, у принцессы другой любовник. Во вторых скука и безделье съедали изнутри весёлую рабыню. В третьих капитан обладал всеми качествами, которые привлекали Тамару у мужчин.

Проще говоря, с ним было бы весело и отношение ничем не обременяли. До него любовники принцессы чего-то вечно ждали. Они, наверное, думали, что постель Её Высочества трамплин к должностям при дворе и несметным богатствам. Опала принцессы не имела при этом значения. Только одному Торасу ничего не надо. Он просто скрашивал одиночество хозяйки, ничего не требуя взамен.

А сейчас он развлекал её рабыню. Время с бравым капитаном пролетало быстро. Его пошлые шуточки помогали забыть о бойне в покоях принцессы. Да, и когда он рядом страх улетучивался сам собою. Девушка больше не прислушивалась к голосам извне и не дрожала от шорохов за стенами её маленькой крепости. С ним приходило чувство защищённости и уверенности в завтрашнем дне.

Тамара тяжело вздохнула и встала с твёрдой скамейки. Надо размять онемевшие ноги с разболевшейся спиной. За годы, проведённые при дворе, в качестве личной рабыни принцессы, Тамара превратилась в неженку. Она забыла, как тверды бывают кровати из досок, и как ноют после ночей на них бока. Все личные рабы императорской семьи спали на перинах и чистых простынях, купались в бассейнах, вкушали яства из фарфора. Обойдя вокруг стола, Тамара попыталась вспомнить ту лачугу, которую в детстве называла домом. В память почему-то врезалась только одна картина. Большой очаг посреди глиняного домика и шкуры по углам, на которых с приходом ночи вся семья улаживалась спать. Странно, дом и лица близких ей когда-то людей она не помнила. День, когда на деревню напали, снился почти каждую ночь в подробностях. А в последнее время, каждый раз закрывая глаза, рабыня видела перед собою сцены насилия. Правда теперь она не могла различить давно минувшие убийства с теми, что произошли во дворце. Они словно слились в едино, превратившись в ночной кошмар. Только вот кошмары рассеиваются с первыми лучами солнца, а её ужасу никогда не суждено забыться.

Услышав шаги за дверью, она вздрогнула. Щелчок замка заставил её обернуться. В проёме стоял её спаситель с корзиной в руках. Не успел он сделать шаг вперёд, как сквозняк принёс ароматы свежей выпечки и жареных голубей. От таких запахов у Тамары рот заполнился слюной. Она глубоко вдохнула и закатила глаза от предвкушения удовольствия.

Ох, скорей бы! Скорей бы, поесть!

— Ну, пташка, проголодалась? — спросил солдат.

Открыв корзину, достал глиняную бутылку вина.

— Сахарийское! — словно хвастаясь, встряхнул сосуд.

Всё содержимое корзины Торас вывалил на стол. А сам примостился на скамейке, небрежно скомкав плащ, служивший Тамаре одеялом и простыню.

— Ты рано, сегодня.

Стараясь, казаться сдержанной девушка не притронулась к еде. Она только сглотнула голодную слюну.

— Да, я сбежал! — зевая, ответил Торас. — Надоели эти снобы. Скука, да и только! — хитренько подмигнув. — С тобою веселее.

Ответив ему многозначной улыбкой, рабыня села на табурет возле стола. С чего же начать? С пирога или с голубя? А может для начала выпить вина?

Заметив, как глаза девушки остановились на бутылке, капитан вскочив откупорил её.

— Кубков нет, — разочарованно сказала рабыня, пожав плечами.

— Будем пить так, — поднес бутылку ко рту, Торас сделал глоток с горла.

— Дай! — вырвав из его руки вино, хихикнула она.

Как только вино обожгло горло, девушка закашляла. Какая кислятина! Что в нём такого изысканного?

— Сразу видно, ты никогда не пила, — улыбаясь, говорил ценитель вин, блуждая по стану девушки.

А она красивая — эта рабыня Атии. Он и раньше поглядывал на неё, но менять принцессу на рабу, как-то глупо. Зато теперь Тамара в самый раз. С Её Высочеством всё кончено. Их ночные встречи прекратились сразу же, как только третий советник прилёг с императорской дочкой. Атия и красивая и остроумная, любой готов отдать жизнь за её любовь. Только вот Торас не любил. Рыжеволосая была для него просто любовница. Она ни чем не отличалась от других женщин. Без одежд они все одинаковы, будь то принцесса или самая последняя шлюха в притоне. Для Тораса различий не было. Он хорошо понимал, что и для Атии бравый ветеран северных войн был один из многих. Между ними не было чувств, да и страсти тоже. Два одиноких изгоя встретились глазами на очередной пирушки императора. Вот и вся их история любви.

Ещё раз, посмотрев на хрупкую девушку, уплетающую за обе щёки свой скудный ужин, Торас ощутил знакомое тепло в паху. Он не стал дожидаться, когда она доест. Подойдя к рабыне принцессы, капитан накрыл рукою маленькую ладонь. Ему даже не пришлось наклоняться, чтобы поцеловать её тонкую шейку. Тамара быстро сообразила, что к чему, и уже сама висела на шеи Тораса.

Когда всё закончилось Тамара, прикрыв наготу, продолжила ужинать.

— Может, полежишь со мною чуток? — спросил слегка разочарованным голосом капитан.

— Нет, — спокойно ответила она, словно минуту назад не задыхалась от страсти.

— Что-то не так?

— Всё хорошо, Торас. Хочешь, повторим ещё, — уже повернувшись к нему, она улыбнулась во весь рот.

Только вот от улыбки повеяло холодом.

— Тогда я не понимаю, почему ты так ведёшь себя.

— А что, тут понимать? Ты свободный, я рабыня. Нам было хорошо, но не жди, что я растаю от избытка чувств.

— Понятно, — тихо сказал Торас, поднимаясь со скамейки.

Пока он натягивал свои одежды, недавняя любовница старалась не смотреть в его сторону. Она прятала глаза, каждый раз, как только ловила на себе его взгляд.

— Приду завтра, — буркнул капитан, закрывая собою дверь.

Ну вот, она снова одна. Отношения с мужчинами у Тамары не заходили дальше постели. Этому была веская причина. Она рабыня. Её жизнь, тело, чувства принадлежат принцессе.

Выйдя из башни, Торас громко выругался:

— Сука! — и махнув рукою, побрёл в сторону императорского дворца.

Все они одинаковые. Ну, нисколько не задела эта дура.

Загрузка...