Архимагл (СИ)

Глава 7

Со стороны пирса пришли двое мужиков из того десятка, что встречали нас на берегу, несущие на носилках весь наш скарб, оставленный на плоту.

— Ну что там? Есть что интересное? — спросил Петрович.

— Да, атаман, — не замедлил ответить один из них. — Пара заточек, почти полная пачка соли, кастрюля, пара пластиковых бутылок с водой и пара бачков омывателя, тоже с водой, удочка со снастями и шаманский бубен. Ну и так, запас хавчика — рыба, мясо, грибы.

— Бубен, говоришь, — протянул Петрович. — Значит, и правда шаман… — Петрович указал на Пашу с Васей. — Отнесите этих.

— Куда, в рабский барак? — спросил тот же мужик, что и отчитывался о нашем скарбе.

— А куда ещё? Можешь в свою хату, — с усмешкой произнёс Петрович.

— Не, — протянул тот же мужик. — Мне бабы нравятся, а эти, ну их, пусть лучше пашут.

Значит рабы, да? Ну что же, кажется, проблема с жертвами решена с запасом. И совесть точно не будет мучить из-за таких уродов.

Мужики стали транспортировать моих спутников, а атаман Петрович ушёл куда-то вглубь поселка. Я подошёл к куче припасов, забрал саперную лопату, топор, запас стрел для самострела, запас провианта, нашёл донку, снасти и бубен. Нагрузившись как ишак, двинулся прочь из лагеря в сторону причала.

На причале был лишь один человек, тот самый Михаил, которого я брал в заложники. Я подошёл к нему и древком рогатины оглушил ударом по голове. Закинул на плот вещи, затем затащил пленника. Отвязал швартовы и поплыл вниз по течению.

Сняв с пленника рубашку, связал ею ему руки за спиной.

Плывем на плоту вниз по течению. Пленник пришёл в себя.

— Что? Где? — начал он крутить головой. — Какого черта я связанный плыву на плоту? Что за чертовщина происходит?

— Заткнись, а то твои портянки в качестве кляпа в рот запихаю, — резко говорю пленнику.

— Ты кто? Где? — испугано произнёс пленник, крутя головой и каждый раз отводя от меня взгляд в сторону.

Пинаю пленника ногой по ребрам.

— Ух. Больно, — простонал он. — Кто бы ты ни был, ты знаешь, что с тобой будет? — угрожающе произнёс мужик, что в его положении смотрелось скорее забавно.

— Да, знаю. Вначале буду тебя пытать, если сам не захочешь ответить на вопросы, потом устрою массовое жертвоприношение из врагов, посмевших желать мне вреда.

Я ещё раз пнул мужика, на этот раз, целясь по печени. Он скрючился от боли, хрипя на плоту.

Плыли мы немногим меньше часа. Доплыли примерно до места, которое в нашем мире называется Тулака, это примерно четыре километра по прямой. Справа была коса, за которой находился затон с тихой водой и пологим берегом. Правя к берегу и подгребая веслом, мне удалось направить плот через косу, и, преодолев её, оказаться в затоне. Подгреб к берегу и перенёс на него вещи. Для пленного это выглядело так, словно вещи исчезали с плота и через некоторое время появлялись на берегу.

— Иди на берег.

Пинком под зад придаю пленному стимулирующий импульс. Он с трудом поднялся на ноги и перепрыгнул на берег, упав там на бок. Я подошёл к пленному и, нажав на аккупунктурную точку на шее, усыпил его на некоторое время.

Раздеваюсь и залезаю на плот. Слегой отталкиваюсь от дна и направляю плот к косе. Как только он подплыл к косе, его подхватило стремительным течением и понесло к середине реки. Дождавшись завершения стремительного течения косы, прыгаю с плота в реку и плыву к берегу, заплывая на сушу с обратной стороны насыпи берега, образующей затон. Стараясь беречь ноги, по колючей земле дохожу до вещей и пленника, который только что пришёл в себя, поднялся на ноги, подошёл к куче вещей и, наклонившись боком, пытался дотянуться связанными руками до оставленного мной ножа.

Подхожу к мужику и бью кулаком по печени. Он падает кулем мне под ноги, корчась от боли.

— Грёбанный невидимка! Ты за всё ответишь! — прохрипело болезненно скрюченное тело.

Одеваюсь, беру в руки рогатину и деактивирую браслет отвода глаз, разъединяя его на две половинки. Мужик пялится на появившегося меня неверующим взглядом.

— Как так? Что за чертовщина?! — воскликнул он.

— Жить хочешь?

— Конечно, хочу! — отвечает мужик, приняв сидячее положение и оперевшись спиной на ствол ближайшего дерева.

— Отвечай на вопросы. Имя.

— Да ты знаешь… — начал было вновь строить из себя крутого мужик.

Без размаха бью тупым концом рогатины в пах. Пленник сгибается от боли и стонет тоненьким голосом. Дожидаюсь, когда он немного придёт в себя.

— Имя, — вновь задаю вопрос.

— Михаил, — сквозь зубы, словно выплевывает слова, отвечает пленник.

— Полное имя и дата рождения.

— Бирюков Михаил Степанович, 1964 года рождения, — отвечает пленник.

— Когда и как попал в этот мир?

— Лет пять назад, — ответил мужчина. — Рейсовый автобус попал в портал и я со всеми пассажирами оказался тут.

— Сколько человек в вашей банде?

— Это не моя банда, я тоже раб, — нагло лжёт пленник.

Наношу удар тупым коном рогатины снова в пах и ещё раз по печени. Дожидаюсь, когда пленный закончит выть от боли и придёт в себя.

— Сколько человек в вашей банде? — дублирую вопрос.

— Двадцать один, — с одышкой отвечает пленный.

— Считая тебя?

— Да, — подтверждает он. На этот раз чувствую, что он говорит правду.

— Сколько членов вашей банды и всего человек в лагере, где остальные?

— В лагере десяток, ты их всех видел, — ответил мужчина. — Ещё девяносто три раба. Остальной десяток ещё вчера на корабле отправились собирать дань с поселений.

— Что за поселения, как далеко находятся, когда вернутся остальные члены банды?

— Поселений полно вдоль Волги или по берегу Царицы, — продолжил отвечать Бирюков. — В основном хозяйства человек на пять-пятнадцать, из таких же попаданцев, на один-пять домов. В основном народ где попал в мир, там и строится, ближе к воде. Мужики будут плавать где-то неделю, пока со всех дань не соберут.

Вопрос к совести, стоит ли тащить с собой порталом толпу попаданцев, подтип рабы необыкновенные? Ау, совесть, ты ещё там есть? А в ответ тишина… Ну, раз совести у меня нет, то плевать на остальных попаданцев. Следующий вопрос — стоит ли вытаскивать хотя бы компанию из парней? Да, их как раз и стоит вытащить с собой, хоть Василий и показал себя как ненадёжный товарищ, но вместе ели, спали, пили, так что с моей стороны было бы не очень хорошо оставить ребят в рабстве.

В идеале, надо заставить копать пленника, чтобы подготовить площадку для ритуала открытия портала, начертить магическую фигуру, а затем позволить пленнику сбежать, чтобы жертвы своим ходом пришли к ритуалу. Но в таком случае пришлось бы оставить парней. Хотя, можно же добраться до лагеря вперёд пленного, освободить парней из рабства, угнать корабль и приплыть сюда. За нами следом отправятся жертвы для ритуала, их тут возьму в плен и открою портал.

Есть в этом плане дыры, я бы сказал, дырищи. Например, надо дождаться возвращения корабля, ещё желательно сделать межпространственный маяк, чтобы можно было вернуться в этот мир. Это минимум неделя. Еды на двоих настолько нам не хватит, следовательно, придётся отвлекаться на заготовку пищи. Значит, за пленником могу не уследить, да и вообще, на ночь его придётся как-то обездвиживать и вполглаза спать. Эх, столько мороки, что, пожалуй, проще грохнуть, чем возиться. А парням будет полезно недельку побыть в рабстве, чтобы ощутили разницу между по-отечески добрым моим отношением и тем, какая расплата может последовать за глупость и доверие абсолютно незнакомым людям. Если не сломаются, то, может быть, поумнеют. А если всего за неделю сломаются, так значит, как говорил Бендер, тот, что робот из мультфильма Футурама, они бесполезные мешки мяса.

— Не двигайся, — пришлось ножом разрезать рубашку, которой связан пленник. — Бери вещи и иди вперёд.

Мужик посмотрел на меня злобным взглядом, обмотал вокруг пояса остатки рубашки и медленно стал собирать вещи в тюк.

Делаю тычок по левой почке тупым концом рогатины.

— Быстрее. Не тяни резину.

Лопату, топор и пару ножей-заточек я предварительно забрал себе, закрепив на чехле для лопаты, который закрепил за спиной в сумке, в которой таскали грибы, а теперь ещё и лежат стрелы. В том числе поместил внутрь нож-заточку, найденный у пленника при обыске на плоту. Один бачок с водой и бубен взял себе, понимая, что пленник физически всё не унесёт и скорее сорвётся вниз, собирай и ищи потом вещи, ползая по всему склону. Ну, а магический инструмент отдавать в чьи-то руки — это не в правилах мага.

— Двигай вперёд на склон и не вздумай убегать, падать или терять вещи, иначе сдохнешь, — говорю пленнику и направляю его на покорение крутого склона.

Должно быть, река периодически разливается, поднимаясь намного выше, чем сейчас. Мы поползли наверх по склону, груженный пленник впереди, цепляясь за кусты и деревья, я сзади, контролируя его движения.

Мы долго покоряли склон, пленник пару раз чуть не сорвался. Поднялись наверх, оба тяжело дышим. Пленник скинул груз и упал на землю, тяжело дыша. Ему гораздо хуже. Во-первых, он старше, во-вторых, у него ещё и болят отбитые внутренние органы, из-за чего мужчина сильнее устал. Нам обоим очень хочется пить.

Беру полторашку с кипячёной водой. Отпиваю и вручаю её мужику.

— Можешь попить из бутылки, но немного.

Он прикладывается и за присест выпивает полбутылки. Дождавшись, когда пленник закрутит и поставит бутылку, плавным движением приближаюсь к нему и вновь отправляю на полчаса спать, надавив на аккупунктурную точку. Связываю остатками его рубашки руки за спиной.

Прислоняю рогатину к дереву, беру в руки колотушку и бубен, начинаю стучать по бубну, напевая мантру. Минут за пять погрузился в медитативное состояние и мысленно позвал духа. Почти сразу дух откликнулся и прислал мне радостно-довольный мыслеобраз, который примерно можно расшифровать, как: «Я пришёл, рад снова откликнутся на твой зов, говори, что надо и давай вкусняшку». Посылаю духу мыслеобраз: «Надо большое дерево. Близко. Источник магии. Поляна». Дух отвечает: «Сила — мана, близко. Дерево. Поляна». Дальнейшая информация была направлением на необходимое мне. Примерно метров двести на юго-восток. Благодарю духа и скармливаю ему немного Ба-хионь. Довольный дух с неохотой покидает меня.

Открываю глаза и прекращаю колотить в бубен. Смотрю на пленника, он ещё без сознания, значит, на этот раз я общался с духом гораздо меньше, не больше получаса. Надо будет сделать Онгон, амулет, обиталище духов-помощников. Похоже, что этот дух согласится вселиться в мой Онгон, и за небольшое количество Ба-хионь помогать мне без призыва.

Развязал пленного. Когда он очнулся, вновь нагрузил вещами. Мы двинулись в указанную духом сторону. Через десять минут мы вышли на полянку, посреди которой рос большой дуб. Хоть я и не мог пока почувствовать ману, но доверился ощущениям духа.

Складываем вещи возле дерева. Размечаю площадку между дубом и лесом, пятнадцать на пятнадцать шагов. Вбиваю деревянные веточки по периметру через каждые пять шагов. Краем глаза наблюдаю за пленником, который посматривает на лес, должно быть, подумывая о побеге.

Достаю и собираю лопату. Кидаю её в сторону пленника.

— В пределах помеченной колышками территории снимешь слой травы, выровняешь площадку и утрамбуешь её. Как только закончишь, освободишься. Чем быстрее закончишь, тем быстрее станешь свободным.

— С чего это ты решил освободить меня? — подозрительно спросил он.

— Чтобы продукты не переводить и спать нормально, а не вполглаза следить, чтобы ты не сбежал.

— Понятно. А точно отпустишь? — спросил пленный.

— Освобожу. Работай, давай.

Время было около полудня. Мы стартовали на рассвете, то есть, часов в пять утра. Четыре часа плыли, потом где-то минут сорок в лагере, около часа на плоту и ещё около часа здесь тусуюсь. Солнце почти в зените. Ну да, почти полдень. До вечера пленный, если расстарается, сделает необходимую площадку.

Следя за пленником и периодически подгоняя, собирал на поляне дрова для костра. Тут их было достаточно, чтобы не лезть вглубь леса. С краю же срезал ветки и начал делать шалаш, пристраивая его с одной стороны дуба. Пленного всё время держал на контроле и не расставался с рогатиной. Он периодически косился на оружие, замирал в раздумьях, но после окрика продолжал работать. Сверху шалаш накрыл снятым пленным дёрном.

Пленник работал как экскаватор, буквально за пять часов он выровнял площадку, накидав по краям пучки дерна. Осмотрев работу, я понял, что требовать большего смысла нет.

— Хорош. Оставь лопату и пойдём.

— Куда? — подозрительно спросил он.

Приближаюсь к пленному и резко ударяю его в солнечное сплетение тупой стороной рогатины. Он сгибается, выпустив воздух из груди.

— Разговорчики в строю! — грубо говорю ему. — Клади инструмент и бегом пошёл.

— Но ты же обещал освободить?! — вопросительно удивлённым голосом сказал пленный.

— Раз обещал, значит, будешь свободен. А теперь идём.

Направляемся в сторону Волги. Минут через десять мы подошли к обрыву, но метров на пятьдесят правее того места, откуда мы поднялись.

— Стой. Ты свободен.

— Что? — удивленно переспрашивает он.

Наношу резкий удар рогатиной в сердце.

— Нет большей свободы, чем смерть, — произношу, глядя на донельзя удивленное выражение лица пленного.

Жду, когда копьё насытится праной. Почти мгновенно кожа человека сереет, глаза становятся безжизненными, и прекращается дыхание. Толкаю ногой труп, скидывая его с копья вниз с обрыва. Копьё потеплело от активации рун и от него стало исходить ощущение силы и опасности. Срываю с ближайшего дерева пучок листьев и тщательно протираю наконечник от крови. Процедуру приходится повторять, пока не убеждаюсь, что копьё в полном порядке.

Блин, я почувствовал себя типичным Российским бандитом из девяностых. Заставил человека копать, затем убил.

Вернулся в лагерь и выкопал яму под костёр. Время до темноты ещё оставалось, поэтому пошёл утрамбовывать площадку, вырытую пленником. Пока топтался, размышлял, как наносить рисунок. Если просто чертить, то пока закончу последние линии, первые может засыпать, всё же земля не лучший материал для построения магических ритуальных фигур. Значит, надо не просто прокапывать бороздки, а чем-то засыпать или заливать. В идеале, подошёл бы любой расплавленный металл. Естественно, о таком можно и не помышлять. Что у меня есть? Соль? В принципе для ритуала годится, но, во-первых жалко, мало ли, сколько тут проторчу, а соль нужна для еды, во-вторых, её разметает ветром. Деревья? Нет. Хотя, можно было бы использовать смолу. В таком случае надо искать хвойные деревья, а вокруг лиственный лес. Пока ломал голову, не заметил, как утрамбовал землю по всей площадке, а дельных мыслей так и не родилось.

Сел перед шалашом, достал различные предметы, срезал с дуба веточку, достал кусочек ткани. Погрузился в полумедитативное состояние и стал думать о духе и Онгоне. Дух, словно нашёптывал, какой он хочет дом-привязку. Взяв в руки ветку дуба, стал ножом обтачивать её, вырезая фигуру карикатурного человечка. Затем отрезал у сумки кусочек ткани и леской пришил к ткани деревянную фигуру. Достал копченую ногу косули, срезал с кости мясо, часть которого съел, немного положил в рот деревянной фигурке Онгона и направил немного Ба-хионь, сделав подношение духу. Затем отрезал кость, и стал обрабатывать её, вырезав две полые костяшки, которые леской пришил к ткани. Дальше я стал вырывать у себя на голове волосы и катать из них волосяные шарики. Скатав пять шариков, насадил их на леску, и пришил к ткани Онгона, словно волосы на голове деревянного человечка.

Вещи были завернуты в простыню, сшитую из автомобильных чехлов. От этой простыни отрезал кусочек ткани и сшил из неё мешочек, в который поместил Онгон. Этот мешочек надел на шею, рядом с целительским амулетом. Я чувствовал, что дух доволен и теперь будет рядом со мной. Для обращения к нему надо будет лишь взяться за Онгон и обратиться к духу.

Когда закончил с домом для духа, уже наступила ночь. Этой ночью решил выспаться, всё же напряженный выдался денёк. Проснулся рано утром и, позавтракав копченой рыбой, приступил к первому пункту плана — изготовлению межпространственного маяка, пусть и недолговечного. Для этого ободрал с части дуба кору. Когда закончил с корой, уже начало светать, и я начал вырезать магический узор и руны маяка. Очень удачно, что дерево расположено на природном магическом источнике, на такой маяк будет просто ориентироваться. Жаль будет, если дерево спилят.

За всё время нахождения в этом мире я понял одно — я ненавижу насекомых. Если раньше было достаточно простеньких чар для того, чтобы отогнать всевозможных букашек, то живя в лесу, мы задолбались от постоянных атак мошкары, комаров и прочих летуче-ползучих тварей. Чего только не пробовали, например, в дыму обкуриваться и мазаться полынью. На небольшое время помогает, но потом всё равно насекомые продолжают кусать. Меня спасала повышенная регенерация, парням приходилось хуже, они постоянно ходили со следами укусов и расчесанными ранками. Привыкнуть к такому невозможно, мы лишь научились не обращать на подобное внимания. Но сейчас мне подумалось, а можно ли вызвать духа, который бы отгонял насекомых?

Не откладывая в дальний ящик, временно прекратил мучить дерево, и, взяв бубен с колотушкой, стал взывать к духам с мыслью «мне нужен дух, который будет отгонять насекомых, за это буду платить, делясь небольшим количеством Ба-хионь». На этот раз плясок не устраивал, просто сел поудобнее, прислонившись к дубу, и довольно быстро погрузился в шаманский транс.

На зов откликнулся дух, который передал мыслеобраз примерно следующего содержания: «Я буду постоянно отгонять от тебя насекомых, сделай мне такой же дом, как у моего собрата, и так же корми».

Я тут же достал всяческий хлам и приступил к изготовлению очередного Онгона. Через пару часов на шее прибавился ещё один мешочек, я мог спокойно вздохнуть. Мошкара кружила рядом, но ко мне не приближалась. С радостью от всего сердца поблагодарил духа, попутно вбухав в благодарность, как в молитву, приличное количество Ба-хионь, на что без всякого транса сумел ощутить радость, пришедшую от духа. В момент вся мошкара, только что кружившая рядом, разлетелась.

Блин, знал бы, что так можно, в первый же день пребывания в мире начал шаманом становиться!

Три дня кропотливой работы, и, наконец, я закончил издеваться над растением. Костёр за всё это время жёг лишь один раз, когда кипятил воду, а питался пока копченостями. Хоть и шли они не очень, к тому же запасы быстро таяли, но боялся дымом привлечь внимание к полянке раньше времени, пока не был готов к приходу гостей.

Захотелось свежей рыбки, поэтому с утра спустился к Волге в том районе, где уже один раз поднимался и на донку стал ловить рыбу. Пока рыбачил, обратил внимание, что на полуострове перед косой очень много гравия, фактически он почти весь состоит из гравия и речного песка. В голове зародилась мысль выкладывать магический рисунок и руны гравием. Эта идея не вызывала отторжения. Единственно, пугал объём работы. Таскать камни по крутому склону ещё то удовольствие.

Пока размышлял, леску стало дергать. Подсёк и вытащил на берег улов, что далось довольно непросто. Мне предстал шикарный судак, килограмма на четыре. С трудом сумел его вывести, чтобы не сорвался.

Жареный судак — это нечто неописуемое. Лучше только осетровые и красные рыбы. Удивительно, как он вообще клюнул на приманку, для него не предназначенную? Фантастика.

Два дня таскал гравий, при этом стараясь отбирать камушки помельче, чтобы можно было выкладывать руны. Сумка пару раз рвалась, приходилось её зашивать. Натащил примерно полтонны этого материала.

На восьмой день пребывания на этом месте, наконец, приступил к созданию магической фигуры межмирового портала. С утра шёл на рыбалку, ловил рыбу на весь день, жарил её на огне, стараясь разводить его из сухих дров, дающих минимум дыма, завтракал, после чего приступал к выкладываю схемы.

Целых три дня потратил на подготовку к ритуалу, завершив выкладку схемы уже после захода солнца. В качестве одного из условий точки выхода портала вписал «технически развитый мир, населенный людьми». Поскольку схема была грубовата, то много условий попросту не вмещалось, пришлось максимально сократить аппетиты.

Итого проторчал на этом месте десять дней вместо задуманной недели. Остался последний штрих — привести жертвы, после чего можно будет отправиться к цивилизации. Возможно, даже уже завтра.

С раннего утра, ещё до рассвета, оставив в лагере всё, вооружившись лишь парой ножей, я отправился в бандитское поселение. Если не сбился со счёта, то сегодня должно быть уже десятое июня, а это значит, мы уже месяц торчим в этом мире. Я уже настолько привык передвигаться по лесу, что без проблем обходил коряги и прочие препятствия. Буквально через триста метров наткнулся на овраг, пришлось карабкаться по склону вниз, затем форсировать широкий и глубокий ручей, затем карабкаться наверх по склону. За каких-то полтора часа неспешной прогулки добрался до реки Царицы, на том берегу которой находится то самое поселение.

Активировал браслет отвода глаз, соединив его половинки. Пройдя выше по течению метров на пятьсот, я разделся и разулся, закрепив вещи с обувкой в виде тюрбана на голове, после чего погрузился в воду и поплыл через реку. Пока форсировал реку, течением меня снесло примерно на те же полкилометра, я оказался почти напротив того места, в котором вышел к реке. Скользя по склону и про себя матерясь, кое-как забрался наверх. Обтер травой грязь и оделся. Отсюда прекрасно было видно дома, как и оттуда меня.

Без проблем подошёл к поселку, благо, он не был обнесён частоколом. Уже рассвело, и я наблюдал, как вооруженные дубьём знакомые рожи тех самых мужиков, что встречали нас на причале, выгоняли из нескольких бревенчатых бараков народ.

Бараки представляли собой три низких бревенчатых дома, размером шесть на двенадцать метров, разделенные посередине бревнами. Так полагаю, что бревна для строений делали длиной шесть метров, сложили три стены, четвертую выложили из коротких бревнышек, как бы на полметра сдвигая в сторону часть дома, и от них продолжили ещё три стены. В каждом таком строении было примерно по тридцать человек. Ещё в посёлке была пара десятков небольших срубов шесть на шесть метров, полагаю, в них жили бандиты. Возле бараков были установлены столы и лавки из бревен, в отличие от той, в которую пригласили нас, эти были без навеса.

— А ну, давайте, «жучьи» дети! Солнце встало, пора жрать, и начинать пахать, — донесся до меня выкрик одного из бандитов.

Понурый народ стал покидать бараки. Вид у них был болезненный, синяки под глазами, неестественная худоба, один мужчина едва плёлся и сильно кашлял. Если на бандитах одежка была потрепанной и латаной, то жители барака были попросту в рванине, а большинство обуты в лапти! Блин, реально в лаптях! И это выходцы из двадцать первого века, не могут кожаную обувь сделать всего на сотню человек или ткань из крапивы или конопли. Я бы такими тряпками, в которые одеты эти люди, полы побоялся мыть, это скорее ветошь, чем одежда.

Понимая, что на меня не обращают внимания, спокойно подошёл ближе, разглядывая народ. Обнаружить среди рабов Пашу, а Василия, как не вглядывался, не вышло. У людей в руках были деревянные миски, ложки и кружки.

Ещё несколько таких же оборванцев притащили большие посудины с парящей похлебкой и напитком. Люди выстраивались в очередь, подходили к посудинам, им накладывали еду и наливали напиток, дальше они рассаживались на лавки.

Я встал рядом с раздатчиками, посмотрел и понюхал, чем же тут кормят. Оказалась та ещё бурда — непонятная масса, судя по всему, с кусочками рыбы, грибов и каких-то ли зерен, то ли отрубей. А запах, нет, не запах, вонь! Просто непередаваемо. В сравнении с той кашей, которой нас кормили в первый день — это небо и земля. Похоже, то была еда для бандитов.

Паша уже сел за стол и приступил к поеданию продукта с нескрываемым отвращением. Подхожу к нему.

— Привет. Не дергайся, это я, Андрей, — шепчу Паше на ухо.

Парень всё равно дернулся, чем привлёк к себе внимание. Оглянулся, но его взгляд смотрел куда угодно, только не на меня.

— Да, тихо ты, делай вид, что ничего не происходит, — шепчу парню.

Он сел и вновь стал ковыряться в похлебке, выполняя указание.

— Тебя куда направляют? И где Вася? Для ответа можешь, например, завязать разговор с соседом, — тихо шепчу ему.

Паша слегка кивнул головой.

— Серёг, нас сегодня опять на рыбалку под охраной из тех же трёх мужиков отправят? — произнёс Паша, обращаясь к своему соседу.

— Ну так, а ты думал, — ответил мужчина, сидящий по соседству. — Как корабль приходит со сбора дани, так нас на нём и будут гонять за рыбой. И кто же такую ценность, как рабов и корабль, без присмотра оставит?

— Эх. Жалко Ваську. Чем же они нас тогда напоили, что он помер? — печально произнёс Паша.

— Сволочи, — тихо и зло произнёс сосед, кинув взгляд на бандитов. — Рано или поздно всех нас до гроба доведут.

— Угоним корабль. Жди и не мешай, — тихо шепчу Паше на ухо.

Павел в ответ слегка кивнул, показывая, что понял. Парень слегка приободрился.

Не дожидаясь толпы, я пошёл сразу к пирсу. Корабль оказался больше похож на большую шлюпку. Метров десять длиной из грубо обработанных досок с просмолёнными бортами. У транспорта была мачта и парус, закрепленный на косой поперечине. Полагаю, что киль или шверт тоже был в наличии.

Я потихоньку забрался на корабль, и уже на нём дожидался остальной народ. Некоторое время спустя на корабль загрузилось семь человек, три вооружённых большими ножами и дубинками бандитов и четыре раба, которых можно было узнать по обноскам, среди них был Паша и мужчина по имени Сергей, сидящий рядом с ним за завтраком. Пара невольников, прошедших мимо, задели меня, один из них наступил на ногу. Оба недоуменно посмотрели сквозь меня и задумчиво прошли дальше, занявшись своими делами по управлению корабликом.

Корабль отплыл, расправив парус, он направился вниз по течению в сторону острова Сарпинского. Подхожу к одному из охранников и пережимаю ему аккупунктурную точку, отключая на полчаса. На нас никто не обратил внимания. Я положил бандита таким образом, словно он уснул, после чего двинулся в сторону следующего. Но я не успел его усыпить, поскольку тот обернулся и увидел спящего товарища.

— Санёк, глянь, Костян уснул! — произнёс бандит, к которому я направился. — Ща я ему!

Это «тело» двинулось в сторону товарища с целью пнуть.

Паша напрягся и начал внимательно оглядывать корабль в поисках меня.

Бандит шёл прямо на меня, я его перехватил и нанёс быстрый удар по аккупунктурный точке, перекрывающей ток праны и отключающей на некоторое время. При этом сделал так, словно парень споткнулся и ударился головой. Тут же отпускаю его.

Для всех на борту всё выглядело следующим образом: вот бандит идёт, все на него смотрят, вдруг всем захотелось посмотреть в другую сторону, обернувшись вновь в сторону бандита, они обнаружили его лежащего, словно он споткнулся и ударился головой. Естественно, все, кроме Паши, подумали, что он именно споткнулся.

— Ха-ха-ха. Ну, ёпта, ты и олень! — рассмеялся и произнёс бандит, которого назвали Санёк.

«Смейся, смейся. Смех продлевает жизнь. А мне надо, чтобы ты дожил до ритуала», — подумал я, после двинулся в его сторону.

Приблизившись на расстояние удара к последнему бандиту, оставшемуся в сознании, я вырубил его также, как и предыдущего бандита, затем уложил на дно судна.

— Правьте в сторону Тулака, — громко говорю невольникам.

— Что? Кто это сказал? — спросил парень у руля.

— Какая разница? — невозмутимо произнёс Паша. — Ты слышал, правь на Тулака. — После чего добавил глядя на нос судна, где я в этот момент связывал рубахой бандита отработанным способом руки за спиной, и разоружал оного. — Помочь?

— Да, Пашок, свяжи того ушлёпка, что ближе к тебе и забери всё колющие-режущее предметы у него.

— Понял, — ответил он и приступил к указанным действиям.

— Что за чертовщина тут происходит? Откуда этот голос и что с охраной? — истерично спросил рулевой.

Разъединяю амулет и становлюсь центром всеобщего внимания.

— Я шаман Андрей. Пришёл выручать из плена своих друзей. Духи на время скрыли меня от людских глаз, оттого я был невидимым для вас, — вешаю лапшу на уши народу.

— Андрюха, не поверишь, как я рад тебя видеть! — произнёс Паша. — Это колдунство круче всего ранее виденного. Ты где пропадал?

— Готовил ритуал для открытия межмирового портала. Сегодня отправимся домой.

— Слышь, колдун, может, грохнем охрану, раз бежим? — спросил мужик, правящий парусами.

— Грохни. Только тогда вы замените их в качестве жертвы, — спокойно отвечаю мужчине.

— Не понял, это ты сейчас про какой такой портал и жертвы говоришь? — вновь подал голос рулевой.

— Я собираюсь провести ритуал по открытию магического портала, похожего на тот, которым нас инопланетяне забросили сюда. В общем, собираюсь с приятелем отправиться в технически развитый мир.

— Ты чего, реально такое можешь? А нас возьмёшь? — спросил правящий парусами.

— Слушай, колдун, если ты такое можешь, почему остальных не освободишь и не отправишь домой? — спросил четвёртый, до этого молчавший мужчина, тот самый сосед Паши за столом, Сергей.

— Потому что Паша мой друг, а на остальных мне плевать. Кстати, если хотите отправиться с нами, то рекомендую меньше говорить и беспрекословно меня слушаться.

— Да у тебя просто крыша потекла! — крикнул рулевой. — Не знаю, как ты так оказался на корабле, что мы тебя не заметили, но никакой магии не существует, это всё бред! Надо вернуться на берег и сдать его Петровичу, а то нас за нападение на охрану порешат.

Резким взмахом руки метнул в рулевого кинжал, попав прямо в живот. Он ухватился за живот, громко охнув, и завалился лицом вперёд внутрь лодки.

— Кто ещё хочет меня сдать бандитам? — суровым голосом спрашиваю и обвожу оставшихся людей тяжелым взглядом. — Заменить рулевого. Быстро. Если кто не понял, мне надо всего три жертвы, остальные, кто будет выступать — пойдут в расход.

— Да ты хуже этих бандитов! — злобно произнёс правящий парусами мужик. Он схватил лежащее на дне лодки весло и ничего больше не успел сделать.

Я резко метнул в него второй нож, отнятый у бандита. Попал. Нож до середины погрузился в голову, пробив височную кость, а мужик вместе с веслом и ножом в голове упал за борт.

— Ещё глухие, непонимающие и недовольные есть? — спрашиваю, глядя на Сергея.

— Нет, — отвечает он.

— Становись править парусом, — приказываю ему.

Паша вынул нож из живота рулевого, вытер его о тряпки, служащие мертвецу одеждой. После чего проблевался за борт. Прекратив опустошать желудок, он занял место рулевого и взялся за руль, правя кораблик к берегу. Он неодобрительно посмотрел на меня, но комментировать не стал.

— Рулите в затон.

Они загнали кораблик в затон максимально близко к берегу, пока он не сел килем на мель. До берега оставалось всего пара метров.

Бандитам из их же одежды сделал кляпы, чтобы не слышать их мат и угрозы. Разбудив бандитов, выкидывал их за борт прямо в воду, они неуклюже падали в воду, где Паша их выволакивал на берег.

— А колдунство точно портал откроет? — спросил Сергей.

— Не веришь, оставайся здесь, — отвечаю мужчине, отрезая просмоленный самодельный канат, к которому был привязан якорь.

Канатом связал пленников в цепочку.

— Паш, идёшь по тропе вверх, контролируешь их спереди, я сзади.

Паша кивнул, показывая, что всё понял.

Мы с трудом забрались с пленниками наверх, даже несмотря на более удобную протоптанную мной извилистую тропу, а местами с вырезанными в земле ступеньками. Со связанными за спиной руками они часто падали, а не скатывались вниз лишь потому, что были связаны все вместе, удерживая друг друга. Но руки они все повыворачивали себе, а также заработали ушибы. Естественно пленники пытались сопротивляться, получая за это от меня болезненные тычки подобранной палкой по болевым точкам, от чего выли и матерились через кляп.

Сергей шёл следом за мной на небольшом отдалении, не стесняясь ругаться вслух.

Когда мы вышли на поляну, народ узрел вначале раскидистый дуб, под ним шалаш, неподалеку от которого было яма с костровищем, бревно для сидения и куча дров. Поляна была красивой, она была очищена мной от веток. Увидев выложенную камешками магическую фигуру, все впечатлились, а до бандитов начало доходить, что их не плюшками будут кормить.

Я подошёл и быстрыми точными ударами вырубил всех троих, чтобы не беспокоиться лишний раз.

— Слушай, Андрюх, я понимаю, бандиты. Но нафига ты парней грохнул? — набравшись решимости, спросил Паша.

— Они начали создавать проблемы. Самый просто способ решения проблем ты видел. Уговаривать, угрожать, подтирать сопли — это не моё. Ты же слышал, тот рулевой собирался меня сдать, вместо того, чтобы отправиться в нормальный мир, второй было собирался на меня кинуться. Не дело это, оставлять за спиной таких подонков, которые, будучи в дерьме, не хотят из него вылезать и готовы утопить в нём товарищей поглубже, лишь бы не дать другим тоже вылезти из этой навозной кучи.

— Но можно было как-то по другому, — неуверенно произнёс Паша.

— Паша, как-то по-другому я мог сделать гораздо проще… — меня распирало от эмоций. Хотелось высказать всё об умственных способностях данного индивидуума. — Разжёг бы сильно дымящий костёр и эти архаровцы моментально сами бы ко мне притопали, после чего я бы в одиночку отправился к цивилизации. Я же попёрся вытаскивать ваши задницы… — пришлось сделал паузу, чтобы набрать в грудь больше воздуха. — Ещё как-то по-другому можно было сделать раньше, если бы вы слушали меня и не расставались с оружием, смотрели на меня и читали знаки, которыми я вам четко сигнализировал не пить ту бурду. Но вы же самые умные! Один задаром раскрыл все секреты. Оба полностью игнорировали меня, вначале отдав своё оружие непонятно кому, потом добровольно принимая отраву. Будь вы чуть умнее и слушай опытного человека, то один остался бы жив, а ты бы тогда провёл эти дни не в плену, питаясь помоями, а здесь со мной, кушая вкусную рыбу. Короче, что я распинаюсь? Если за время плена у тебя мозгов не появилось, значит, Паша, по жизни тебе придётся тяжело.

— Ты, это, извини меня, Андрюх, — произнёс Паша. — Я думал, ты нас бросил, а сам сбежал с концами. Я, походу, действительно неправ. Но кто прошлое помянет… Давай уже поскорее домой отправимся, а?

Сергей после демонстрации на корабле помалкивал, внимательно наблюдая за нами.

— Домой пока не получится. Слишком грубая магическая схема. Нас может выкинуть в любом технически развитом мире. Так что переодевайтесь в шмотки этих орлов, они получше вашей ветоши.

Дождался, когда парни переоделись.

— Так! Сейчас я их принесу в жертву, как только в центре ритуального рисунка появится марево, не думая прыгайте в него. Портал продержится всего четыре-пять секунд. Замешкаетесь, тогда либо останетесь здесь, либо переместитесь по частям. Одна половина тела в этом мире, другая половина в другом мире. Так же не рекомендую прыгать вбок, только в центр портала. Камешков внутри рисунка не касаться, наступать только на землю. Понятно?

— Понятно, — кивнул Паша.

Гляжу на второго «пассажира».

— Да понял я, — недовольным тоном произнёс он.

— В таком случае, чтобы не мешкать, определимся с очередью. Первым прыгаю я, за мной Паша, ты последним, — показываю на Сергея.

— Ясно, — сказал Сергей.

Размещаю жертвы возле рисунка, очерчивая ножом возле каждого круг. Беру в одну руку бубен, колотушку от него засовываю за пояс.

— Итак, межмировые линии Иванов-экспресс желают вам приятного полета, пожалуйста, пристегните ремни и не заблюйте ритуальный рисунок, — произношу, нанося удар в сердце и перерезая горло первой жертве.

Быстро перехожу ко второму бандиту и повторяю действия, тут же перемещаюсь к третьему и приношу в жертву его, после чего в центре ритуального рисунка появляется трехметровый круг портала. Резко оттолкнувшись с выплеском праны, прыгаю с места, целя в центр портала. Преодолеваю прыжком всё расстояние над ритуальной схемой и попадаю прямо в центр портала.

Вылетаю из портала, касаясь земли уже в другом мире. Гашу скорость перекатом через плечо, стараясь взять вправо и выставив руку с зажатым бубном в сторону, чтобы не повредить магический инструмент и чтобы сзади не налетели другие путешественники. Выходя из переката, я головой ударился обо что-то металлическое, да так, что из глаз посыпали искры. Сфокусировав взгляд, рассмотрел металлическую детскую горку, которые стоят во многих дворах многоэтажных домов. Проверил бубен. Убедившись, что он цел, радостно выдохнул. Сзади раздался звук падения и мат, произнесённый голосом Паши, затем послышался повторный звук падения и очередная порция мата, на этот раз от третьего путешественника.

Оглядываюсь вокруг. Рядом покосившаяся детская песочница, в которой песка мало и видны экскременты животных. Горка, о которую ударился, ржавая, со вздутой и облупившейся краской, внутри отсутствует главный её элемент, стальной лист для катания. Вокруг со всех сторон многоэтажные дома, если быть более точным, то это советские панельные девятиэтажки. В руке продолжаю сжимать окровавленный нож. Втыкаю его в землю несколько раз подряд, очищая от крови и убираю в ножны.

Оборачиваюсь назад, вижу целых Пашу и Сергея, пытающихся встать с земли.