Арестантка: Путь на Броссар

Глава 5. Террористы

— Сантьяго~

Носилки. Израненный человек в медицинском кубе имперцев. Я не сразу понял, что это мой брат. На долю секунды я завис не дыша. Всматривался в окровавленные куски плоти на том, что когда-то было лицом Матео. Я видел тысячи смертей, десятки тысяч ранений. В том числе был ранен сам. Но ещё никогда боль так не оглушала.

Я помог втащить в корабль носилки, переложил Матео на скамью. Он был без сознания, что-то шептал в бреду. Имперская женщина-доктор двигалась, как марионетка, привязанная к Матео: стоило ему шелохнуться, она кидалась к панели на медицинском кубе и что-то проверяла. В другой ситуации я бы не допустил лишних пленных на корабле, тем более не связанных и не запертых. Но я понимал, что жизнь Матео сейчас зависит от этого медицинского агрегата, а врач точно знает, что, если с раненым что-то случится, она отправится на тот свет.

Я прислушался, не стреляют ли снаружи. Тихо. Тишина и радовала, и оставляла гнетущее предчувствие.

— Трой, Гаки, по местам, — скомандовал я, едва увидел их. — Контроль автопилота.

Трой бросил беглый взгляд на Принс, которая села рядом со мной. Я посмотрел на него и кивнул, поторапливая. Он умчался в кабину пилотов следом за Исигуро.

У транспортника, на котором мы находились, был неплохой щит, но если по нам будут стрелять, то понадобится такая манёвренность, с которой вряд ли справится автоматика.

— Как ты? — спросил я у Принс.

— Лучше, чем Матео, — сухо сказала она, отворачиваясь к пленному имперцу, связанному и с заклееным ртом.

В ногах у Принс лежала груда железа, которая раньше была роботом Троя.

— Я благодарен тебе, — сказал я очень тихо, наклонившись к её уху. — Если бы ты не пошла за ним, Матео бы…

Она сжалась от моих слов, жилка на её шее напряглась. Принс были приятны эти слова. Слова. Казалось, они делали её сильнее. Если бы она не вернулась, мы погибли бы все. Она справилась. Теперь у Матео есть шанс.

— Карлос бы тобою гордился, — сказал я, и она задрожала.

— Остановись, — процедила Принс сквозь зубы надломившимся голосом, и я не понял, что с ней происходит.

— Ты в порядке? — я увидел, что у Принс по переносице покатилась капля.

— Просто пыль в глаза попала, — сдавленно ответила она. — Давай немного помолчим. Тру… трудный день.

Корабль едва заметно качнуло. Взлетели.

— Шепот ~

Сердце застучало быстрее. Почти выбрались?

Молодая имперская докторица сидела на скамье и тряслась, уставившись в экран на панели управления медицинского куба. Её шея была напряжена и влажно блестела в тусклом свете ламп транспортника. Красивая тонкая шея с бледной кожей. Только её словно заклинило в одном положении. Доктор боялась отвернуться от Матео, посмотреть куда-то в сторону.

Ещё бы. Она в стане врагов. Не думаю, что кому-то из нас хотелось её убить. Пусть она и с Земли, но спасла моего… воспитанника. Опять хотелось сказать сына.

Обаятельный повеса в Матео больше не узнавался — война наложила на него своё отвратительное клеймо. Я перевёл взгляд на Санти. Шрам пересекающий его лицо придавал ему устрашающий вид. На мгновение перед глазами предстали маленькие братья, играющие на заднем дворе дома Родригесов. Всё могло быть не так. Если бы Клара и Альфонсо не погибли… как бы сложилась жизнь этих парней? Под мои рёбра будто приложили горячий камень, я инстинктивно прижал к этому месту руку, и вспомнил, что там в кармане разгрузки лежал чёртов браслет визитантес.

Санти сидел рядом с Матео и буравил докторицу испытывающим взглядом.

— Если он не выживет… — стальным голосом произнёс Санти.

— Если правильно задавать программу, — протараторила она, — Выживет.

— Хороший аппарат, — сказал Хил, присаживаясь к ним. — Как называется?

— «Аполлон». Проводит операции на грудной клетке.

— Чудо техники… Сколько жизней бы удалось спасти, будь у меня такой, — сказал Хил и протянул доктору флягу с водой.

— Спасибо, не надо…

— Гордая имперская сучка, для которой мы низшие существа. Она не станет ничего брать из твоих рук, — усмехнулась Вараха.

Докторица даже не повернулась к ней. Корабль тряхнуло, видимо мы выбрались из шлюза «Блуждающего» в открытый космос. Выбрались? Мне было страшно, но вовсе не за себя. В какие только передряги мы не попадали. Чего бояться? Но если наш транспортник атакуют, для Матео это может стать фатальным.

Смарт уничтожил двигатель «Блуждающего», наверняка разорвался шлюз стыковки и корабль имперцев тоже поврежден. Мы все несколько минут сидели в полной тишине. Я краем глаза видел, как Сантьяго погладил Принс по плечу. Всё-таки есть в нашей жизни что-то кроме войны и смерти. Это радовало.

— Трой ~

Когда я увидел, что Принс села рядом с Сантьяго, меня изнутри прошило отвратительное чувство. Я уже испытывал его раньше, когда видел Принс с ним, но с каждым разом оно становилось сильнее. А хуже него была только беспомощность. Не мог же я сказать:

«Принс, встань. Пошли со мной. Ты моя». Как глупо это бы выглядело?

Мои руки лежали на панели управления транспортника. Гладкая поверхность, чувствительные датчики. То, к чему я привык. Корабль был из современных, и это несказанно радовало.

«Конь, проверь системы», — по инерции отправил я запрос.

Тишина сделала больно, я так до сих пор не поверил, что один. Что у меня больше нет дополнительного глаза и сорока ног.

— Нас не превратили в решето, — удивленно сказал Смарт, сидящий в кресле техника, за нашими с Исигуро спинами. — Интересно. У Дайсона, наверное, другие проблемы, которые я ему устроил, а почему не шмаляют имперцы?

— Потому что у нас на корабле сын главы ВАД, — равнодушно отозвался я.

— Вот этот парниша, которому Шёпот заклеил клейкой лентой рот?

Я молчал. Мне совсем не хотелось продолжать разговор.

— Да, — ответил за меня Исигуро. — А вообще Трой, хорошо, что не дал Принс его убить, ты умный парень.

— Умный, жаль только бабы выбирают сильных, — засмеялся Смарт. — Умным всегда не везёт.

Меня почему-то кольнули его слова. Я снова вспомнил Принс, которая села рядом с Сантьяго.

— Твою мать, Смарт заткнись, — отмахнулся Исигуро. — Нашёл о чём балаболить. Не отвлекай.

— От чего? Я курс настроил через автопилот. Я тоже умный, между прочим. Сидите, кайфуйте. Ничего вне программы пока не случилось.

— Это не повод трепаться… — буркнул Исигуро.

— Думаешь, мне для этого повод нужен… Когда я болтаю, жизнь кажется лучше, — голос Смарта стал тише.

— Да заткнись ты…

— Вы сможете починить моего робота? — оживился я

Принс же говорила, что Смарт специалист, который способен помочь Коню.

— Я его посмотрю, давно на него слюни текли, хотелось взглянуть, как он устроен. А тут повод есть, — он говорил быстро, но очень чётко.

— Буду благодарен, если почините, он не просто робот, он…

— Только не говори, что ты его… чпокал… знал я одного такого техника… — он говорил так ярко, и я чувствовал затылком, как дуновения воздуха от его размашистых жестов шевелят мне волосы. — Так он часами наяривал железку.

Интересно, что он показывал? Но я не отворачивался от смотрового окна. Что вообще значит слово «чпокал»? Я не успел спросить.

— Заткнись, Смарт! — рявкнул Исигуро.

— Ну не могу я молчать, когда мне грустно, — в голосе Смарта грусти не чувствовалось, наоборот какая-то нервная веселость.

— Кто-то погиб? — тревожно спросил Исигуро.

— Шахтёр, мать его, не смог удержать язык за зубами, чёртов идиот, мы, значит, применили военную хитрость, имперцы такие тычут в майора, мол, террорист, предатель, ну обычную свою песню, — он говорил всё быстрее. — А Шахтер… — Смарт на несколько секунд расхохотался. — Как завопит, что наш майор, командир отряда Параклет, от которого вы, имперцы, обсыкались по ночам от страха. Ему голову и снесли.

Он снова рассмеялся, но так, что мне показалось, что он плакал сквозь смех. Исигуро нахмурился и закусил губы. Его боль коснулась и меня, хотя я совсем не знал Шахтера. Видел несколько раз, но никогда не разговаривал с ним. Мне снова стало тревожно из-за Матео, но я почему-то верил доктору Тардис.

Гогот Смарта утих:

— А потом, представляете? Принс зарезала одного, отобрала оружие, отдала майору, ну туда-сюда, положили ублюдков. Принс такая: у меня идея! — он изобразил её низкий и плотный голос. — В первом ангаре есть транспортник. Идите к нему, а я схожу за нашими парнями. И майор как бронемашина пехоты, попёр на неё. Я думал, сейчас ей зуботычину вставит за самоуправство. А он… вставил свой язык ей в рот.

Я замер на несколько мгновений, не очень понимая, что значит последнее предложение. Не мог же Сантьяго буквально сделать то, сказал Смарт.

— Что ты несёшь? — рыкнул Исигуро. — Перестань.

— Что он сделал? — спросил я, наконец, обернувшись на Смарта.

Он выглядел печальным, лицо его время от времени кривилось, будто в каком-то тике.

— Ну засосал её, — а голос всё равно оставался возбужденным, будто Смарт просто делился какой-то удивившей его сплетней.

— Засосал? Куда? Чем?

— Это значит они поцеловались, — ровно сказал Исигуро. — Трой, следи за курсом, и не отвлекайся. Смарт, вали из рубки. Справимся без тебя.

Тот коротко посмотрел на меня, и вышел за дверь.

— Не бери в голову, он часто морозит глупости, особенно, когда переживает, — произнёс Исигуро.

— Думаешь, он лжёт?

— Трой, ты сейчас что делаешь? Кажется, управляешь кораблём. Вот и управляй. Личные вопросы оставь для личного времени. Потом спросишь у неё сам. Понял?

— Понял. Прошу прощения, — сказал я, сосредотачиваясь на управляющей панели, но отвратительная картина, как Принс целуется с Сантьяго, так и не выходила из головы. Из глубины души поднималась волна злости. Хотелось выскочить из рубки, взглянуть в лицо Принс. Не могла же она поступить так со мной? Я хорошо помню, как она расслаблялась в моих объятиях, как откликалась на поцелуй. Говорила, что я ей нравлюсь.

— 3112~

Часов через пять мы прибыли на резервный корабль Альдо. «Тореадор» был в несколько раз меньше «Блуждающего», но великоват для шестнадцати человек команды и двух пленников. Погоня в затылок нам не дышала, скорее всего, удалось скрыться. А это значило, что… что мы в относительной безопасности.

Едва я вышла из транспортника следом за Санти, меня накрыло волной ностальгии. Мы столько раз шли по этому ангару с Карлосом. Он весь такой воодушевлённый, сильный. Здесь мы отмечали первые наши победы. Помню здесь Смарт в первый раз угостил меня самогоном. Я улыбнулась. Карлос потом отчитывал и его, и меня.

Ангар в «Тореадоре» был небольшой. Кроме транспортника здесь поместился только один маленький корабль. Истребитель «Молния». Старенький, построенный во времена, когда, наверное, ещё и Альдо не родился. Но именно на таком мы и учились летать на Альфе. Эти корабли имперская система безопасности часто принимала за космический мусор.

— Добро пожаловать домой, — улыбнулась Вараха. — Тоже засмотрелась на этот металлолом? Помню, твой первый вылет…

Она замолчала и подошла к кораблю, погладила его по крылу, словно старого друга.

— Ты тогда помяла ему нос.

Я на пару секунд зажмурилась, вспомнив. И стыд, и страх, и ощущение собственного ничтожества. Это вообще был единственный момент, когда я хотела убежать и больше никогда не появляться в приюте:

— Да, Кадзуо ругался. Карлос заставил меня ещё сто часов тренажёра пройти дополнительно, прежде чем снова допустить.

— На пользу же пошло.

— И месяц со мной не разговаривал, — усмехнулась я.

— С тобой нет, а мне говорил всё, что хотел бы тебе сказать, — она закусила губу. — Он вообще много говорил о тебе, от этого ты бесила меня ещё сильнее.

— Что он говорил обо мне?

Вараха наклонила голову, внимательно заглянула мне в глаза. Красная прядь, которую она не стягивала в хвост вместе с остальными волосами, упала ей на щёку:

— Тогда он говорил, если из тебя не получается бойца, то рассчитывал, что хоть пилот получится, но и тут не срослось.

Боль от её слов заставила меня судорожно вдохнуть. Будто кто-то потоптался на моей мозоли. Я замерла, а Вараха подошла ближе и приобняла за плечи. Мимо принесли носилки с Матео в сопровождении доктора Тардис.

— Эй, давай без соплей, — она взъерошила мне волосы. — В итоге и то, и другое из тебя получилось.

— Прости. Спасибо, что пошла со мной, — я улыбнулась, что-то так беззащитно звякнуло внутри.

Мне казалось, что для Варахи я как открытая книга, и она читает меня, но почему-то поддерживает. Только из-за Карлоса? Мне ужасно хотелось бы, чтобы не только из-за него.

— Рот закрой, я же говорила без соплей, — в карих глазах Варахи промелькнуло что-то очень тёплое.

— Капрал Принс, лейтенант Вараха, — скомандовал Санти. — Проводите доктора в медблок.

— Есть, сэр, — сказали мы хором.

Я с недоверием взглянула на Тардис, та уже не дрожала, но вид у неё был отрешённый. Такой, как будто она ни на кого не смотрела, потому что боялась запачкаться.

Мне на секунду показалось, что моя спина загорелась. Шею обожгло жаром. Я оглянулась, и увидела позади Троя. Безумная часть меня готова была броситься к нему, схватить за руку, утонуть в его объятиях. Но здравая понимала, что это неуместно.

А когда будет уместно? Когда мы останемся наедине? А когда мы останемся? Когда я смогу его коснуться? Нескоро. Правильно Хил говорил, таким чувствам не место в нашей жизни. Только Трой был мне необходим.

Странно, но в его взгляде я не почувствовала теплоты. Лишь какой-то немой вопрос. Что-то было не так? Он всё-таки осудил меня за убийства тех имперцев и не может простить? Я сглотнула кислую слюну. Где-то на задворках сознания мелькнул образ того, как несколько часов назад я целовалась с Сантьяго. Но я тут же его отбросила. Трой не мог об этом знать.

— Эй, хватит зевать, — сказала Вараха. — Ты отстала.

Она прошла вперёд, за ней Хил и Тардис, которые несли Матео, а я замыкала нашу процессию. Доктор, закованная в бронескаф, уже отдалилась от меня на десять шагов. Я поспешила нагнать её.

— Как Матео? — просила я.

— Показатели улучшаются, — имперка ответила не оборачиваясь.

Мы поднялись в лифте на верхнюю палубу, меня везде преследовало ощущение, что где-то вот из-за угла появится Карлос. Слишком хорошо я его помнила здесь, слишком часто здесь видела.

Когда мы зашли в медотсек, на мгновение показалось, что Карлос сидит взлохмаченный на койке с перевязанной рукой, после ранения. Нам всегда не хватало медикаментов и часто приходилось пользоваться архаичными.

— Да всё хорошо, это так мелочи, — его голос снова звучал в голове, отдавая болью.

Я на мгновение закрыла глаза, а открыв обнаружила, что койка была пуста и туда укладывали Матео.

— Бронескаф снимай, — бросила Вараха Тардис. — Быстрее!

Имперка поджала губы и нажала кнопку на предплечье. Чёрно-серебристый бронескаф, как трансформер, сам начал раскладываться на части, пока не сложился в небольшой кубик у доктора на животе. Она его отстегнула и неуверенным движением протянула Варахе. Та прицепила его к карману разгрузки на комбинезоне.

— Вы с его лицом тоже поработайте, — сказала Вараха, указывая на Матео. — Он у нас был знатный сердцеед.

Тардис посмотрела в пол, не решаясь поднять голову.

— У меня с собой мало медикаментов, эстетические операции требую… — Вараха подошла к ней вплотную и грубо схватила за челюсть. Мне показалось, что Тардис перестала дышать.

— Пасть свою захлопни и делай, что говорят. Если нужно, — она унизительно сжала доктору щёки, так что нелепо выпятились губы, — свой глаз используй. Но он должен…

— Вар, остановись, — мягко сказал Хил. — Мы что-нибудь придумаем. Глаз сейчас точно не поправить. Будем на пиратской станции, я куплю необходимые материалы. Отпусти её.

Вараха оттолкнула Тардис, та попятилась к выключенным приборам.

— Правду о вас говорят… Не стоило верить Этнинсу, — пролепетала она. — Безжалостные разбойники и террористы…

Вараха на миг замерла, как кошка, которая готовилась к прыжку.

— Террористы и разбойники, сука? — её лицо смялось в гневную гримасу. — Ещё хоть слово, и я тебе оба глаза вырву.

— Хил, мы тебе здесь больше не нужны? — спросила я, вставая между Варахой и Тардис.

— Нет, уходите, я дальше справлюсь, — кивнул он.

— Вар, пойдём, не будем мешать, — она мне не ответила, но я выволокла её за дверь.

— Всё в порядке? — спросила я, когда мы вышли. Вараха молча смотрела на дверь, постепенно успокаиваясь.

— Террористы, твою мать! — процедила она сквозь зубы. — Поэтому я никогда не брала имперцев в плен. Ходят с задранными носами, будто они лучше нас… Ненавижу…

В этом я её поддерживала. Даже во взгляде Троя это читалось, особенно в первые дни знакомства. Взгляд, который будто приказывал встать на колени. Я божество, а ты чернь.

— Понимаю, — сказала я. — Но Тардис спасла Матео…

— И ты её по имени называешь? Она же тебя будет называть 3112… На большее не рассчитывай, — Вараха пожала плечами и коснулась спиной железной стены отсека.

— А как же Трой? Ты его приняла… вроде.

— Он… — Вараха сделала паузу, — Влюблён в тебя, это видно невооруженным глазом. А ты неравнодушна к нему… Я приняла его из-за тебя. Он такой же, как они, но уже немного другой…

— Я знаю, что Карлос бы меня за это прибил… — я опустила взгляд.

— Однозначно, — она ухмыльнулась. — Тем более, ты начала снова эти игры… Он всегда от них бесился.

— Какие?

— Ну какие-какие… Пудришь мозг одному, пудришь мозг другому. Устраиваешь разлад в команде.

— Я… я… не пудрю. Санти сам это сделал.

— А у тебя рук не было его отпихнуть? — строго бросила Вараха, тыкая пальцем светодиод, который освещал коридор.

— Были… но я поддалась моменту. Это вообще ничего не значило…

— Для тебя, — буркнула она.

Я замолчала, глядя, как пыль хаотично движется в рассеянной полосе света. А если бы я Санти оттолкнула, он бы разрешил мне пойти? И как бы это вообще выглядело для всех? Как бы при этом выглядел он? Нет, я не могла тогда поступить иначе.

— Я уверена, что он считает, что вы снова вместе. Завтра тебе снова кольцо на палец напялит, и ты попробуй сними, — она протяжно выдохнула.

— Да, как ни поступлю, всё неправильно, — я поймала пылинку в руку. — Карлос там наверху, наверное, смотрит и постоянно бьёт себя ладонью по лбу.

— Через раз, — она улыбнулась.

— Вар, а как вы с Кали оказались в приюте? — спросила я с одной стороны желая сменить тему, а с другой, правда, хотела узнать. — Кем были ваши родители?

— Ничего себе! Ты захотела поговорить о ком-то кроме себя? — выпалила Вараха.

— Ну так ты расскажешь? — я закусила край губы и внимательно посмотрела на неё.

— Нет, — холодно сказала Вараха. — Мне в отличие от тебя не нужны ни чьё-то одобрение, ни жалость. Так что я оставлю при себе.

Я почувствовала, будто она меня осуждает. Вот, что она обо мне думает! Что я слабачка, которой нужна помощь… От этого стало обидно, но я вдруг посмотрела на ситуацию с другой стороны и сказала:

— Да, они мне нужны, и ещё раз спасибо, что ты мне даёшь и то, и другое.

Она покачала головой и сощурила глаза:

— Принс, я об этом никому не рассказывала, слишком неприятная история… Не думаю, что ты хочешь знать, — голос дрогнул как-то совсем не свойственно ей.

— Я хочу знать, мне кажется, что сейчас здесь ты мне самый близкий человек… Хотя, наверное, для тебя это совсем не так.

На несколько секунд повисло молчание.

— Ну… — Вараха сжала переносицу пальцами. — Наши родители занимались перевозкой фрамия. Мы жили богаче, чем вы с Карлосом. У нас всегда была еда, хорошая одежда. Нам разрешали имена. Варахой меня назвала мама в честь аватара индийского бога, забыла, как он звался. Была на Земле такая страна Индия. Мама оттуда. Кали — это тоже индийская богиня.

— А что случилось с вашими родителями?

Вараха отвернулась от меня, сделала шаг к выступающей переборке, её плечи поднялись.

— Мой отец был добрым человеком. Он отвозил фрамий на станцию имперцев и воровал там контейнеры с едой, чтобы поделиться с семьями шахтёров. Совсем немного человек на тридцать. Но этого хватило, чтобы им заинтересовалась Служба Имперской Безопасности. Они захватили наш корабль. Я до сих пор помню их высокомерные рожи, пятеро упырей. Родителей убили сразу, без разбирательства. Просто за контейнер еды.

— Ублюдки…

Она рассмеялась, снова посмотрела на меня. Её ладонь неспешно легла на железный край переборки.

— Знаешь, я не верю во все эти высшие силы, но если они есть, я благодарна им за одну вещь.

— За какую?

— Когда Сибовцы убили маму, Кали хлопнулась в обморок, я спрятала её в технический люк. Имперцы не поняли, что нас было двое. И она не знает того, чтобы было дальше.

От её голоса по телу пробежала волна озноба и волоски на руках встали дыбом. Я молча глядела на Вараху, боясь спросить.

— Чего ты так пялишься, нет с кишками наших родителей они не баловались, — с её рта сорвался смешок, ладонь сжала железный край. — Всего лишь пустили меня по кругу.

Я не смогла ничего с собой поделать и скорчилась от боли:

— Сколько тебе было?

— Тринадцать, — спокойно ответила она, но я видела, как крепко её рука стискивала переборку. — А тупая докторша кричит, что мы террористы. Она в плену, а ещё ни один террорист не сунул ей хрен между тощих ножек.

Я всё глядела на ладонь Варахи, и мне представилась она же, только меньше, точно так же сдавливающая что-то, чтобы перетерпеть убийственное бессилие. И меня на секунду накрыло самое тяжёлое воспоминание. Мне казалось, что я тоже, в такт беспощадных толчков, хотела что-то сжать. Но не могла от истощения.

— Что у тебя с лицом? — ровно спросила Вараха.

— Мерзко это, — ответила я. — Никто из наших бы так не сделал, — чёрт меня дёрнул коснуться ладони Варахи, но как ни странно, она не убрала руку.

— Только ты помнишь, что жалости мне не нужно? — она едва заметно усмехнулась.

— Помню, но можно мне тебя обнять? — спросила я, подходя к ней ближе.

— Можно, — негромко сказала она, и я её обняла.