Антимагистр Д.У.М.

Глава 18 Нелюбимый братишка

— Что ты собираешься сделать, сволочь?

Кирюше явно не нравится моя идея. Даже вид Лизы, которая снимает куртку и остаётся в обтягивающей маечке, не радует его. Судя по лицу, наследник рода Могильных настроен бороться.

— Не переживай ты так, — говорю я. — Во-первых, всё будет в порядке. Во-вторых, это приказ императора.

— Я тебе не верю, сопля,

Скриплю зубами и еле сдерживаюсь от того, чтоб не прописать Кириллу электролеща.

— Дюббук, можно тебя попросить?

Пыщ! Дюба возникает прямо перед Кириллом и с ходу начинает его молотить. Сначала мощный удар по ноге, чтобы заставить его упасть на колени, а потом ураган кулаков.

— Эй, эй, стоять! — еле успеваю его остановить. — Зачем ты его бьёшь?

— Ты же сам попросил, — разводит руками Дюба.

— Просто рядом постой. Если не захочет сотрудничать — тогда побьёшь.

— Суки… — хрипит Кирилл. — Я всё расскажу отцу. Наш род это просто так не оставит, сопля!

— Такой тупой угрозы я ещё не слышал. На вас же клятва висит. Вы не можете причинить мне вреда.

— Мы найдём способ!

— Сомневаюсь. Извини за Дюбу, просто ты ему не нравишься. Впрочем, как и мне. И проводить над тобой ритуал у меня тоже нет желания. Просто надо кое-что проверить.

— Вытянешь мою силу? — кривится Кирилл и сплёвывает кровью.

— Нужна она мне.

«Хотя я же могу, — думаю я. — Надо просто повторить тот ритуал, а Кирюша выступит вместо зомби. Заберу у него ядро и присоединю к своему».

«Зашибись идея! — мысленно поддерживает Дюба. — Давай так и сделаем. А императору скажем, что ничего не получилось».

«Это… — я даже не сразу могу слово подобрать, — чересчур. Надо подумать».

— Стой рядом, Дюббук. Если он будет рыпаться — всеки ему разок, только не по лицу. А ты лучше не дёргайся, Кирилл.

— Что вы будете делать? — он стреляет глазами то в меня, то в Караеву.

— Хватит скулить, — говорит она. — Мы проведём ритуал по усилению твоего ядра.

— Тогда почему мой потенциал станет ниже⁈

— Проклятие так работает, балда, — объясняю я. — Хотя на тебе может и не сработать. Вот нам и надо проверить. Выдохни пока. Мне надо круг начертить.

Пока я рисую на полу ритуальные символы, все остальные молчат. Неловкое такое молчание, знаете, неприятное. Вроде бы надо что-то сказать, только нечего.

— Садись в центр, — приказываю я Кириллу. — Впускай ману сначала в этот символ и далее по кругу. Потом терпи, будет больно.

— Ты просто специально издеваешься надо мной, — медленно вставая, цедит Кирюша.

— Нет. Хотя мне приятно будет посмотреть, как ты корчишься. Помнишь, в детстве ты специально сунул мне в обувь сколопендру? Она очень больно меня укусила. А ты смеялся.

— Это была шутка…

— Классная шутка, до сих пор вспоминаю. Приступай к ритуалу, юморист.

Кирилл добирается до круга и садится в центр. Косится на Дюбу, который без конца разминает кулаки и только ждёт удобного момента, чтобы вмазать. Понимая, что у него нет выбора, братец выпускает ману, и процесс начинается.

А потом его уже не остановить.

Кирилл корчится, как наркоман во время ломки. Скрипит зубами и жутко подвывает. Мне кажется, переигрывает. Помню на себе, как ощущается ритуал укрепления ядра — больно, конечно, но не настолько.

Смотреть на мучения двоюродного брата мне неприятно, что бы я ни говорил. Я ведь не маньяк какой-нибудь, который кайфует от чужих страданий.

А потом я чувствую уже не просто моральный дискомфорт. Нечто большее. Как будто часть боли Кирилла достаётся и мне.

— Сколько это будет длиться? — спрашивает Лиза.

— Минут пять.

Но ритуал затягивается. Проходит пять минут. Шесть, семь… Меня тоже начинает трясти. Антиядро начинает дёргаться внутри, разнося волны боли по всему телу. Ощущения довольно слабые, но неприятные.

Караева замечает, что со мной что-то не то.

— Ты в порядке?

— Да, — киваю я. — Всё отлично.

Ни хрена не отлично! Мне всё хуже с каждой секундой. Но я понимаю, что за нами наверняка наблюдают, поэтому сохраняю невозмутимость. Непонятно, что происходит, и я хочу сам с этим разобраться. Не надо, чтобы в это лезли императорские ритуалисты.

Минут через пятнадцать всё заканчивается. Кирилл обессиленно падает на пол, и я тоже тайком выдыхаю и утираю со лба пот. Прошу Дюбу исчезнуть. Потому что буду творить исцеляющую магию, на которую у демона аллергия.

— Не так уж и страшно, да? — спрашиваю я, когда заканчиваю исцелять.

— Пошёл ты, — отвечает Кирилл.

— Сам пошёл. Вон туда, к аппарату.

— Чего?

— Потенциал будем измерять. Топай.

— Помоги встать, — бурчит братец.

— Сам встанешь. Давай-давай.

Покачиваясь, Кирюша подходит к аппарату и падает в кресло. Лиза цепляет к нему все нужные датчики. Хоть немного радости для подопытного — возможность полюбоваться на мою царицу вблизи.

Я запускаю проверку, и результат — 1,8 единиц.

Ага. Понятно. Значит, всё прошло как надо. В том смысле, что из-за проклятия ритуал сработал наоборот, и потенциал Кирилла уменьшился.

После этого я провожу измерения у себя. Применяю тот же фокус, что и в универе — наполняюсь маной напрямую из насоса, и прибор гоняет её по телу.

Результат такой же. Мой потенциал не изменился.

Тогда какого хрена меня тоже трясло? Это из-за кровной связи, что ли? Потому что источник проклятия именно я?

— Ладно, — я удаляю все данные и выключаю прибор. — Поехали.

— Куда?

— Домой. Мне надо поговорить с твоим отцом.

Когда выходим из зала, на пути появляется тот самый колдун, который собирался присутствовать.

— Господин Могильный, я должен зафиксировать результат.

— Нет.

— Но это приказ…

— Нет, сказано. Результат промежуточный, выводов никаких не сделано. Можешь передать его величеству, что я думаю над дальнейшими вариантами. Всё, свали с дороги.

Отправляем Кирилла в машину к охранникам, а сами прыгаем в тачку Лизы и едем на квартиру, где живут Могильные.

— Что там произошло? — по дороге говорит Караева.

— Хрень какая-то. Я чувствовал часть боли Кирилла. Думаю, потому, что мы связаны проклятием.

— Но твой потенциал не изменился.

— Нет.

— А его уменьшился.

— Да.

— Получается, ты всё-таки можешь сделать их антимагами,

— Могу, вроде. Но не хочу. И непонятно, чего это будет мне стоить. Если меня так колбасило во время слабенького ритуала, что будет, если мы отправим потенциал кого-нибудь из Могильных в минус?

— Ты у меня спрашиваешь? — бурчит Лиза. — Я не знаю. И никто не знает.

— Понятное дело. Раньше никто ничего подобного не делал. И что-то мне не хочется продолжать. Потому что я тоже оказался подопытной крысой.

— Тогда что будешь делать?

— Понятия не имею. Вообще не факт, что возможно сделать потенциал минусовым простыми ритуалами. Может, обязательно нужно провести слияние двух ядер, — вслух рассуждаю я. — Мы же вообще ничего об этом не знаем.

— Чтобы это понять, надо попробовать, — смотрит на меня Караева.

— Ага. Только я не хочу пробовать при императорских ребятах. Давай-ка вот что сделаем: сейчас приедем на квартиру, ты возьмёшь всех Могильных, кроме Кирюши, и свозишь их куда-нибудь.

— Куда я их свожу? В торговый центр погулять? Или на московском метро покататься?

— Без разницы, — пожимаю плечами. — Главное, чтобы я остался один на один с Кириллом.

— Ты серьёзно сейчас? — глаза Кары недобро блестят. — Хочешь, чтоб я развлекала твою дебильную семейку, пока ты пытаешь наследника?

— В смысле пытаешь? Мне тоже хреново было, если ты вдруг уже забыла. Да и не надо их развлекать. Я дам денег, отвези их в магазин. Пусть сами жратвы себе купят и что им там ещё надо.

— Пусть охранники везут. Я с тобой останусь.

— Зачем?

— Приказ императора, — ухмыляется Лиза.

— Это моя фишка, если что!

Добираемся до квартиры и выполняем задуманное. Я говорю приставленным охранникам, чтобы свозили Могильных в магазин и не возвращали до поступления приказа.

Потом захожу к Толяну. Тот неожиданно встречает меня улыбкой и даже кланяется:

— Добрый вечер, Дмитрий. Как ваши дела?

— Когда это таким вежливым стал? — фыркаю я.

— Положение обязывает. Добрый день, прекрасная сударыня, — Анатолий кланяется и Лизе.

Та брезгливо морщится, глядя на пивное пузо и растянутую майку моего соседа. Запах от мужика идёт тоже не лучший.

— Какое положение? Ты кем себя возомнил, Толян? — спрашиваю я.

— В смысле? — удивляется тот. — Ты же сам меня надсмотрщиком назначил. Над благородными. Стало быть, я тоже поднялся.

— Никуда ты не поднялся, мой хороший. Это я свою семейку немного опустил, а ты как был безработным быдлом, так и остался.

На лице Толяна отображается безнадёжная работа мысли. Решаю не напрягать его маленький мозг и говорю:

— Ладно, не парься. Просто выведи их всех на улицу. Скажи, Дмитрий Ульянович велели. Понял?

— Понял, — с готовностью кивает Анатолий.

Мы с Лизой спускаем обратно во двор. Скоро Могильные появляются на улице. Я подхожу к графу Владимиру и здороваюсь:

— Вечер добрый, ваше сиятельство.

— Где Кирилл? — хмурится тот.

— В той машине, — указываю я. — С ним всё в порядке, но нам надо поболтать наедине. Короче, вот сто рублей. Купите себе продуктов и всё необходимое.

— Мне твои жалкие подачки не нужны, — Владимир поджимает губы. — Деньги у меня есть.

— Как хочешь, — я тут убираю стольник в карман. — Тогда счастливо. Люди императора поедут с вами, не вздумайте сбежать.

— Сынок, послушай… — «матушка» делает шаг ко мне.

— Так, не подходи, — выставляю палец. — Ты мне вообще не мать, поняла? Знать тебя не хочу. Валите все отсюда.

Мама заливается слезами, все остальные члены рода метают в меня злобные взгляды. Но приказу подчиняются, куда им деваться. Садятся в поданный микроавтобус и уезжают.

— Зачем ты с ней так жестоко? — спрашивает Лиза.

— С кем?

— С матерью.

— Ну ты же прекрасно знаешь, что мне она не мать. А после того как я узнал, что она была готова убить Диму — то тем более.

— Всё равно так нельзя.

— Обойдёмся без лекций, ладно? — хмурюсь я. — Веди Кирюшу.

— Ты теперь и мне будешь приказывать? — рычит Караева.

— Конечно. Это ж ты мне помогаешь по приказу императора, а не наоборот.

— Не бери на себя слишком много, студент.

— Обожаю, когда ты такая строгая, — хватаю Лизу за талию и прижимаю к себе. — Кстати, ты мне так и не поблагодарила меня за спасение.

— Руки убери! — получаю чувствительный удар в область печени.

— Не-а. Поцелуй.

— Совсем охренел⁈

— Благодарность за спасение! Я вытащил тебя с поля боя, принёс домой на руках и уложил в кроватку. И даже котика твоего накормил.

— Отпусти, — требует Лиза.

— Поцелуешь?

— Сначала отпусти.

Подозрительно щурюсь, но всё же разжимаю объятия.

— Вообще-то я уже говорила спасибо, — бурчит Караева. — Но ладно, заслужил.

Она оглядывается по сторонам, будто кто-то подсматривает. А потом коротко целует меня в щёку.

Мягкие губки касаются моей кожи всего на мгновение. Но в душе успевает расцвести райский сад. Играют фанфары, сверкают фейерверки, а на лице сияет широченная улыбка.

Уголки губ Кары тоже приподнимаются, но она силой гасит улыбку и пихает меня в плечо:

— Хорош так лыбиться! Тебя как будто в первый раз поцеловали.

— У меня такое чувство, что да. Твой поцелуй стоит миллионов других.

— Ты-то знаешь в этом толк, донжуан, — фыркает Лиза. — Пошли дело делать.

Качаю головой и усмехаюсь:

— Зря ты меня поцеловала.

— Не поняла? — Караева не на шутку удивляется.

— Я теперь подсел. Это как наркотик. Теперь не успокоюсь, пока не получу ещё один поцелуй, — делаю короткий шаг и вновь оказываюсь к Лизе вплотную. — Потом ещё один. Потом ещё…

Моя рука опять скользит на талию Лизы. Приближаю своё лицо к её. Между нашими губами миллиметры.

— И ещё… — шепчу я. — Пока не получу тебя всю.

— Разбежался, — шепчет она в ответ. — И вообще, ты меня уже целовал. Забыл?

— Помню. Тогда, в кабинете. Но я хочу по-настоящему. Чтобы ты тоже меня целовала, и чтобы на нас не было одежды…

Кара улыбается и вдруг резко щёлкает зубами. Едва не цапает меня за губу — еле успеваю отпрянуть.

— Я не одна из твоих студенток, — говорит она. — Меня нельзя так просто затащить в постель.

— Значит, мне придётся потрудиться? — ухватываюсь я. — Скажи, что надо сделать.

— Если сам не понимаешь — значит, тебе не надо знать.

— Хм. Ну ладно. Догадаюсь сам. Попозже. Веди моего братца, сладкая.

— Я тебе не сладкая.

— Ещё какая сладкая. Просто колючая. Но я доберусь до вкусняшки, вот увидишь.

— Сколько раз ты обещал — так и не добрался, — фыркает Лиза и резко разворачивается, хлестнув меня волосами по лицу.

— В этот раз всё будет по-другому! — восклицаю я вслед и первым иду в подъезд.

Так, ладно. Действительно пора приниматься за дело.

Захожу в квартиру. Здесь стало ещё хуже, чем было до этого. Пятерым людям, конечно, тесно в таком маленьком жилище, и они неизбежно оставляют за собой больше мусора, чем один человек. А убираться, видимо, никто не хочет.

Благородные же. К слугам привыкли, сами чистоту наводить не умеют.

Кажется, я всё-таки слишком жестоко обошёлся с ними. Надо будет попросить императорских ребят, пусть предоставят какое-нибудь жилище попросторнее.

Успеваю сгрести весь хлам к стенам и убрать мешающие раскладушки, когда Лиза приводит Кирилла. Тот изо всех сил старается выглядеть мучеником. Топает медленно, наигранно пошатывается.

Поднимаю ковёр и нахожу под ним начерченный углём ритуальный круг. В котором я пытался усилить своё ядро сразу после попадания в это тело.

Почти все символы уже стёрлись, но мне нетрудно начертить новые. Но на этот раз даже не понадобится поджигать ножку от табуретки. Я просто создам крохотный огонёк на кончике пальца. Мана в накопителях есть.

— Эй, эй, — Кирюша, видя мои действия, разом обретает бодрость. — Ты что задумал? Где все остальные?

— Расслабься, дорогой. Можешь сходить пока чайку выпить. Хотя нет, лучше не надо. Стошнит ещё во время ритуала.

— Какого ритуала?

— Да такого же. Будем продолжать.

— Ты с ума сошёл⁈ — возмущается Кирилл. — Я в тот раз чуть не сдох!

— Ой, да не преувеличивай. Я тоже проходил через такой ритуал. Потерпишь. Нам надо кое-что выяснить.

«А потенциал ты как будешь измерять? — спрашивает Дюббук. — Здесь прибора нет».

«Да и пофиг. Он потерял 0,2 единицы. Я, когда проводил такой ритуал, потерял столько же. Ведь по документам должно было быть 0,5, а после тест показал 0,3. Помнишь?»

«Ну, помню… То есть, ты собираешься девять раз подряд ритуал провести, чтобы до нуля его опустить?»

«Десять раз. Чтобы понять, уйдёт ли Кирилл в минус».

«А если не уйдёт?»

«Тогда и будем разбираться».

— Я отказываюсь, — говорит тем временем братишка.

— А кто тебя спрашивает? — зловеще улыбаюсь я. — Если отпираться будешь — заставлю. Капитан Караева, например, отлично болевые приёмы проводит. Ну, или я могу просто позвать Дюббука.

— Что ж ты делаешь, ублюдок? — цедит Кирюша. — В чём смысл этого всего?

— Я же тебе уже объяснил.

— Хочешь, чтобы я совсем лишился магической силы?

— Я вообще ничего не хочу, это желание его величества, — вздыхаю я.

— Тогда почему мы проводим ритуал здесь? Почему не остались там? — продолжает допытываться братец.

— Ты задаёшь много вопросов, а отвечать на них я не собираюсь, — я заканчиваю выжигать символы на полу и сдуваю огонёк с пальца. — Давай не будем сотрясать зря воздух. Садись в центр. Процедуру ты уже знаешь.

— Давай, — Лиза подталкивает Кирилла вперёд.

— Изверги, — рычит тот, но делает, что сказано.

Вечерок мне предстоит невесёлый. Потому что всё повторяется в точности — ритуал длится дольше, чем положено, а я получаю доли боли Кирилла. Только на этот раз я черчу специальный конструкт и с его помощью внимательно изучаю потоки магии вокруг.

Интересненько. Ритуал и правда действует не только на Кирилла, но и на меня. Только у меня уже и так антиядро, поэтому эффекта никакого. Только побочные эффекты в виде неприятных ощущений.

Но и в целом действие довольно странное. Как будто бы сначала волны ритуала идут ко мне, а потом уже к братишке.

Похоже, я оказался прав. Всё это потому что я — источник проклятия.

Несколько раз приходится давать Кириллу передышку. Потому что видно, как ему хреново. Прям по-настоящему, на этот раз он не симулирует.

Но я всё-таки заставляю его пройти девять ритуалов, а потом говорю:

— Сотвори какое-нибудь заклинание. Любое.

Братец беспрекословно подчиняется. Он слишком вымотан, чтоб сопротивляться.

Пытается призвать магию, и у него на лице отображается непонимание, которое стремительно сменяется страхом и паникой.

— Что ты сделал?.. — шепчет он, и тут же начинает орать: — Что ты сделал, урод⁈ Ты лишил меня магии!

Кирилл пытается броситься на меня, но лёгкий толчок отправляет его на пол. Всё-таки наследник рода Могильных потерял слишком много сил.

— Расслабься, — говорю я. — Сейчас я дам тебе маны. Проведёшь ещё один ритуал.

— Зачем⁈ Я пустой теперь! Сука, что ты сделал…

— Заткнись и делай, что я говорю.

— Дум, ты уверен? — спрашивает Лиза. — Сам знаешь, что может случиться.

— Знаю. Но надо понять, возможно ли это. Давай, Кирюша, вздохни глубоко. Возможно, через пятнадцать минут ты будешь охренеть как мне благодарен…