- Люсья

, Люсья, они идут!

Люська вынырнула из-за лошадиных спин, и бросилась к ребятам.

- Ну что, получилось?

- Все в порядке, Люся, - сказал Захаров. - Враг повержен! - и улыбнулся.

- Ну что, убираемся отсюда? - спросил Сержик. - Люсь, ты мои вещи загрузила?

- Да, Сержик, все в порядке! Ты браслет нашел?

- Нашел!

- Тогда поехали!

Они ехали не торопясь. Коней в деревне больше не было, так что погони опасаться не стоило. Уже совсем рассвело, деревня спокойно спала, только где-то на другой стороне деревни перелаивались собаки.

Захарова догнала Натин, и поехала рядом. Несколько раз она хотела заговорить, но останавливалась. Захаров же делал вид, что не понимает намерений спутницы. Наконец, Натин собралась с духом, и дрожащим голосом спросила у Захарова:

- Антон, скажи мне, у Сержа есть женщина? А то я не поняла, что Люсья говорит. Скажи мне, пожалуйста!

Захаров пытливо посмотрел в лицо Натин, оглянулся на покачивающегося в седле Сержика, мирно беседующего с Люськой, и поинтересовался:

- А что? Он тебе нравится?

- Очень! - потупившись, ответила Натин. - Он мне сразу понравился. Он такой.., такой серьезный! И еще магией владеет.

- Ну, положим, маг он почти никакой, а вообще.. . Но ты сможешь сделать его лучше, я думаю!

- Я не знаю, Антон, но если он свободен, то у меня есть шанс.

- Ну что ж, дерзай! Насколько я знаю, у него никого нет. А ты ему тоже понравилась. Так что я не против. Ему давно пора иметь подружку.

- Я тоже так думаю, - сказала Натин, и звонко засмеялась.

Дорога шла с юга на север по выжженным солнцем степям. Август заканчивался, близилось время дождей. Путники скакали по узкой грунтовой дороге, останавливаясь на отдых у родников, которыми изобиловала местность. Их зеленые, извилистые пятна и полосы далеко были видны на плоских, сухих равнинах планеты. Вода в них была удивительно чиста, вкусна и холодна. По пути Захаров подстрелил огромную бескрылую птицу, похожую на страуса, но с рогом на голове, и длинными шпорами на ногах. Натин сказала, что птицу зовут Робо, и раньше их было много, но теперь охотники их сильно проредили. Робо оказалась вкусна, напоминая по вкусу индейку, но мясо ее было более сочным. Умелая Натин накоптила мяса впрок, а то, что не съели сразу, пришлось бросить. Погода стояла жаркая, а лекарств было немного.

Лишних лошадей продали в большом селе. Торговалась, естественно, Натин, и сделкой осталась довольна. Она потихоньку учила русский язык, и они частенько шептались с Сержиком, который уже не просил у Захарова камень-переводчик. После продажи лошадей они стали передвигаться быстрее, и город Барбак стал приближаться.

Сержик, много времени уделявший Натин, все-таки успевал читать книгу заклинаний, и делал успехи в колдовстве. Однажды на привале, желая развлечь приятелей, он начал пускать файерболы - большие огненные шары. Все бы хорошо, но внезапно начался степной пожар, и путникам пришлось удирать от стены огня, пока раздосадованный Сержик не вызвал проливной дождь, который загасил огонь.

Они ехали два дня, и к концу путешествия сдружились еще крепче. Натин оказалась отличной подругой. Будучи жительницей приграничья, она умела многое. Держать в руках, и применять оружие, например. Вот и сейчас у нее на поясе висели сабля и кинжал, позаимствованные у одного из сулим. Захаров, имеющий отдаленное представление о фехтовании, стал брать у нее уроки, и вполне преуспел в этом занятии. Себе он тоже припас саблю и кинжал, ранее принадлежавшие предводителю сулим. Они были намного лучше, чем оружие рядовых членов отряда, но сначала Натин легко выбивала булатную саблю из его руки. Лишь после упорных тренировок Захаров стал теснить черноглазую красавицу, и иногда даже побеждать ее.

Люська, не одобрявшая такое сближение Захарова с Натин, ревниво наблюдала за жаркими схватками, болея за Захарова, и в особо опасных ситуациях подбадривала его:

- Давай, Антон! Не сдавайся! Бей ее!

Правда потом, после боя, смеялась вместе со всеми над собой, и называла себя "сумасшедшей фанаткой".

Темной, беззвездной ночью их атаковала стая карахов - полуволков-полугиен. Крупные полосатые звери напали на них со всех сторон, и успели загрызть насмерть одну из заводных лошадей, пока дежурившая в это время Люська не подняла путников истошным криком и пальбой. Стаю отогнали выстрелами, саблей, и сержиковыми файерболами, которые, при точном попадании убивали зверей на месте. В схватке пострадала Натин, которую один из карахов схватил зубами за руку с саблей, и раздробил бы ее, если бы девушка не вонзила ему в кишки свой кинжал.

Утром, после тщательного осмотра, выяснилось, что пострадали еще две лошади, но их раны были неопасны. Стая, как видно была большой, потому что только убитых зверей оказалось двадцать восемь штук.

Захаров достал аптечку, и, осмотрев и продезинфицировав раны Натин, решил зашивать их, тем более что шовный материал у него был, а как зашивать такие раны он знал. Ему самому как-то зашивали рану на предплечье без всякого наркоза, в полевых условиях.

Сберегаемая в сумке фляжка со спиртом сослужила хорошую службу в смысле дезинфекции, а Люська отлично справилась с ролью хирургической медсестры. Операция прошла успешно, и Натин с перебинтованной рукой на перевязи, легла отдыхать на Сержиковом спальнике. Сам Сержик старался не отходить от нее, утешая и успокаивая, но одновременно пытался найти в своей книге рецепты лечения ран.

Чтобы не тревожить раненую руку, решили остаться на этом месте еще на день. Захаров с Сержиком выкопали яму метрах в ста от лагеря, и сбросили в нее трупы этих отвратительно пахнущих созданий. Закопав яму, они постояли, оглядывая степь, и Сержик спросил:

- Как ты думаешь, они вернутся?

- Надеюсь, что нет, - ответил Захаров.

Глава шестая

Стая не вернулась, но кто-то ночью тайком раскопал яму, и вытащил несколько трупов карахов. Утром, обнаружив раскоп по запаху, Сержик поднял тревогу. Чтобы не находиться рядом с источником заразы, Захаров принял решение перенести лагерь еще дальше. Пошли пешком, ведя коней на поводу. Сержик суетился вокруг Натин, предлагая ей то воды, то отдых. Девушка слабо отбивалась, не желая обидеть своего друга, и только улыбалась.

Потихоньку, полегоньку, но к вечеру они одолели несколько километров, и устроили лагерь в небольшом березовом колке, выросшем вокруг полноводного родника, переходящего в ручей. Правда, через несколько сот метров ручей уходил в песок, и пропадал, но оазис не казался от этого менее приятным местом.

Они отсыпались и отъедались, бездумно валялись на спальниках, глядя в синее небо, и не заметили, как прошло два дня. Рука у Натин подживала хорошо, лошади способны были продолжать путь. Сержик творил чудеса, удивляя соратников. Казалось, он прошел критическую точку в своих занятиях магией, и новые знания просто вливались в него безо всяких усилий.

Натин вошла в коллектив естественно, и никто не заметил, как она стала незаменимой. Сержик в ней души не чаял, Захаров относился с большим уважением, а Люська считала Натин лучшей подругой. С ней было легко общаться, она, несмотря на деревенское воспитание и необразованность, была упорна в своих стремлениях, и не только вполне сносно уже говорила по-русски, но и начинала читать и писать. Ее суждения были глубоки, а интересы многообразны. Но и наши путешественники, видя ее заинтересованность, при каждом удобном случае просвещали Натин, рассказывали о жизни на Земле, показывали, как пользоваться земными предметами. Захаров научил ее стрелять из штуцера и пистолета, Люська раскрыла перед ней секреты макияжа, а Сержик обучал основам магии.

Наконец, Захаров объявил выход на завтра с утра. Лошадей еще раз осмотрели, и признали, что они в отличном состоянии. За время стоянки кони отдохнули, отъелись на зеленой травке, и были бодры и веселы.

Вечером устроили последний ужин, на котором Натин впервые попробовала земную лапшу быстрого приготовления. С копченым мясом она пошла на ура, тем более, что Захаров расщедрился, и налил каждому по колпачку энергетического напитка из фляги погибшего альпиниста. Слабоалкогольная жидкость с мятным вкусом невероятно бодрила, так что ужин затянулся заполночь. Лишь приказ Захарова заставил путников угомониться. Распределив дежурство, Захаров улегся на свой спальник и стал смотреть в звездное небо.

Он не был астрономом, и никогда не интересовался этой наукой, но основные созвездия были ему знакомы. Выходило, что они все присутствовали, но на тех же местах и в тех ли конфигурациях, этого Захаров определить не мог. Возможно, это была Земля-2, а возможно и нет.

Оставив астрономию, он задумался о предстоящем пути. До Барбака остался, предположительно, день пути. Того неспешного хода, которым они двигались все это время. На пути, судя по рассказам Натин, особых опасностей не было, но остерегаться надо было многого. Какой-то гигантский огненный змей Огру скитался по степи, на них мог наскочить еще один отряд сулим, да и разбойники были не мифом. И все это Захарову надо было держать в голове, и постоянно делать поправку в своих действиях на возможные опасности.

Утром двинулись в путь. Застоявшиеся кони от радости движения гарцевали, да и всадники были оживлены. Ведь начало пути всегда вызывает волнение: а что там, за горизонтом?

Вопреки опасениям, дорога была безопасной, а день - безоблачным. Только смутное чувство неопределенности терзало Захарова, не позволяя спокойно продолжать путь. Казалось, он упустил что-то важное, какой-то нюанс. Он оглядел свое маленькое войско еще раз, обвел взглядом горизонт, но ничего подозрительного не обнаружил. Беспокойство не проходило, и он, под недоуменными взглядами своих товарищей, скомандовал остановку.

Не слезая с коня, он еще раз оглядел горизонт, и погнал коня на ближайшую песчаную косу. Еще не взобравшись на возвышенность, он, вдруг, повернул коня, и, снимая с шеи ружье, скомандовал:

- Быстро назад! Засада!

Путники развернули коней, и поскакали назад, но было уже поздно. Спереди и сзади на дорогу выскакивали всадники, размахивая оружием, и оглушительно вопя. Защелкали выстрелы из пистолета. Это Люська вступила в бой. Захаров от бедра выпустил две пули в разбойников, и один из них свалился с коня, не подавая признаков жизни. Люська же, выпустив все пули, сняла с коней двоих нападавших, и торопливо меняла обойму. К Захарову, не успевающему зарядить штуцер, скакали двое: коренастый усач в стеганой безрукавке, размахивающий саблей, и парнишка в синей, выцветшей рубашке с дубинкой в руке. Захаров снова повесил штуцер на шею, и вытащил трофейную саблю. В левую руку он взял свой, проверенный, "манлихеровский" кинжал. Усач подоспел первым, и сходу рубанул своей саблей, метясь в голову Захарова, но сталь звякнула о подставленную саблю, и усач пролетел мимо, чтобы упасть с разрубленной головой. Это Натин, подоспевшая на выручку, не сплоховала, и вовремя ссадила разбойника. Захаров, тем временем, парировав саблей удар дубинкой, вонзил кинжал в бок дико завопившему парнишке.

Снова раздались выстрелы из пистолета, и еще трое разбойников полетели на землю. Наконец, в нападающих, взрываясь, полетели файерболы, и оставшиеся разбойники, развернув лошадей, с воплями ужаса скрылись из виду.

Захаров торопливо перезарядил штуцер, и снова погнал коня на возвышенность, но, постояв там несколько секунд, повернул назад.

- Все, ускакали, - сообщил он ребятам, ощетинившимся оружием. - Отбой тревоги.

В отдалении сбились в кучку оседланные лошади, оставшиеся без хозяев, еще дымились три трупа, жертвы Сержика. Громко стонал лежащий поперек дороги парнишка в синей рубашке, раненный Захаровым, недвижимо лежали убитые разбойники. Кровь, вытекшая из ран, уже впиталась в дорожную пыль, оставив только темные пятна.

Натин, подъехавшая к раненому, спешилась, осмотрела его, и громко спросила:

- Добить его?

Захаров поморщился от такой непосредственности, а Люська, испуганно смотревшая на Натин, вдруг решительно воскликнула:

- Нет! Его надо перевязать!

Натин еще раз осмотрела парнишку, бесцеремонно задрав ему рубаху, и ответила:

- Да ну, какое там! Он уже не жилец. Из него вся кровь вытекла.

- Все равно не трогай! - завопила Люська. - Это бесчеловечно!

- Да пусть сам сдохнет, - ответила Натин, - мне-то что!

Подъехавший Сержик хмуро глянул на предмет спора, и, полуотвернувшись, махнул рукой. Раненый, вскрикнув в последний раз, затих. Натин, взяла его руку, и, подняв, отпустила. Вялая рука упала на землю плетью.

- Помер, - спокойно объявила девушка.

Словно отдавая дань память погибшим, все помолчали, и Захаров, оглядев победителей, скомандовал:

- Трофеи собрать, лошадей выловить. На все двадцать минут. Надо уходить отсюда. Мы уже около города, судя по всему. Как бы разбойнички не очухались!

И снова, ведя в поводу пойманных лошадей, маленький отряд продолжил свое движение к цели: городу Барбак.

Глава седьмая

Захаров пропустил свой отряд мимо себя, и, оказавшись в хвосте, оглянулся. Увиденное не понравилось ему, поэтому он снова погнал коня на ближайшую горушку. Оглядевшись, он понял, что разбойники решили не упускать добычу. Они разделились, и часть из них, в количестве десяти всадников, обходила путников по широкой дуге, собираясь снова перерезать дорогу. Остальные, пришпоривая лошадей, скакали позади, догоняя отряд.

Решив снова дать им бой, Захаров спрыгнул с коня, стреножил его, и согнал с горки. Конь отправился искать скудную растительность, а Захаров, приготовив штуцер, лег на песок, и прицелился. Первый выстрел не дал результата, но следующий сбил с коня бандита, следующего вторым в отряде, пытающемся перерезать дорогу. Захаров, увидев, что эта группа затормозила, и оглядывается в поисках противника, развернулся, и, перезарядив ружье, открыл огонь по второй группе. Здесь обе пули попали в цель, и разбойники остановились, разглядывая двоих товарищей, упавших с коней. Снова перезарядив штуцер, Захаров повернулся к первой группе, и ссадил с коней еще двоих. Бандиты в панике поскакали назад, нещадно хлеща коней. Удовлетворенный увиденным, Антон вскочил, повесил ружье на место, и, распутав коня, поскакал догонять своих.

Услышавшие выстрелы путники остановились на дороге, приготовив оружие, и тревожно оглядываясь по сторонам. Подъехавший к ним Захаров коротко объяснил ситуацию, и скомандовал: - Вперед!

Часа три они проскакали спокойно, хотя Захаров все время был начеку. Банда не отставала, но и не приближалась, чего-то выжидая. Лишь когда перед путниками открылся вид на город Барбак, разбойники пришпорили коней, и понеслись вдогонку.

Сержик, спокойно наблюдавший за происходящим, остановил своего коня, и крикнул;

- Скачите в город, я их остановлю!

Захаров развернул коня, и решительно поскакал к Сержику, снова доставая штуцер.

- Я с тобой! - коротко сказал он.

- Не нужно, я справлюсь, - весело ответил Сержик. - Я готов к бою!

- Я все же посмотрю. Надин отведет Люсю в город, - упрямо ответил Захаров.

Сержик, в последнее время ставший серьезным молодым человеком, за время овладения магией, словно выросший не только духовно, но и телесно, спрыгнул с коня, и, сделав несколько шагов навстречу разбойникам, остановился. Подпустив орущих всадников метров на сто, он вскинул руки, и прокричал несколько непонятных слов. Передние всадники словно разбились о внезапно выросшую перед ними прозрачную стену. Налетевшие на них задние ряды спотыкались об упавших лошадей и людей, и также валились наземь. Образовалась куча-мала, которая медленно распадалась на отдельные фрагменты. Но тут что-то стало снова медленно собирать в кучу барахтающуюся банду. Уцелевшие разбойники принялись биться в прозрачную стену, рубить ее саблями, но без толку. Неумолимая стена сомкнула кольцо и медленно стягивалась вокруг них. Вой, крик, и жалобное ржание лошадей стали нестерпимыми, и Захаров, тронув Сержика за рукав, попросил:

- Хватит с них, Сержик!

Колдун недоуменно оглянулся на него, пожал плечами, и жестом остановил движение стен.

- Как бы нам потом не пожалеть, - сказал он. - Не надо оставлять за собой живых врагов.

- Ну, ты уж круто очень берешь. По сути, конечно, справедливо, но жестоко.

- Ладно, пусть живут. Может поймут, что не они тут главные, - сказал Сержик, делая еще один пасс, похожий на движение дирижера, завершающее музыкальное произведение. Куча снова распалась, и из нее стали выползать уцелевшие бандиты. Не ощущая вокруг прозрачной стены, они, не оглядываясь, один за другим, выбегали на дорогу, и трусили подальше от города.

Сержик плюнул им вслед, и снова вскочил в седло.

- Поехали, - сказал он Захарову, настороженно смотревшему на остатки банды. - Они больше не опасны.

Захаров молча взобрался на коня, и они поскакали к городской стене, у ворот которой их поджидали боевые подруги.

Стена, окружающая Барбак, была невысока, около трех с половиной метров. Выполненная из необожженных кирпичей, она кое-где потихоньку осыпалась, и имела неприглядный вид. Скорее всего, она служила защитой жителей от карахов, или других хищных животных, чем от набегов разбойников. Слишком уж она была невысока. По верху проходила неширокая тропа, по которой ходили взад и вперед часовые. Ввиду вечернего времени, караульщики уже прикрыли одну створку деревянных ворот, обшитых бронзовыми полосами, у которых дожидались Люська и Натин.

- Эй, чужеземцы, - закричал им молодой караульный в кирасе и шлеме, - заезжать будете?

- Да, уже едем,- ответила Натин, сделав остальным жест: - За мной!

Заплатив караульному несколько монет из кожаного мешочка, Натин первой проследовала в город. За ней через ворота проскакали остальные. Захаров заинтересовался местными деньгами, и попросил у Натин одну монету. Она дала ему небольшой кругляшок, неровно выбитый, размером с копейку. На одной стороне видны были непонятные буквы, а на другой угадывался профиль птицы Робо. Захаров спросил, как они называются, и узнал, что это самая мелкая монета, называемая робан. Кроме них существовали, номиналом побольше, бустрики, тойфики и, наконец, огруны. Это уже были кусочки золотой проволоки определенного веса.

Барбак удивил Захарова. Он ожидал увидеть грязный средневековый город с нечистотами, плывущими по улице, с узкими улочками, заваленными конским навозом, и с соответствующими запахами. Но перед ним была чистенькая деревушка, с одним каменным зданием в центре. Остальные дома в нем были или деревянные, или саманные. Нечистоты действительно существовали, но каналы, по которым они текли, были прикрыты деревянными же щитами, что казалось намного приятнее. Для ходьбы были устроены каменные тротуары, чисто вымытые хозяевами домов. На проезжей части, конечно, имелись кучи конского навоза, но тут уж ничего поделать было нельзя. Раз в день навоз собирал мужик на телеге, и увозил куда-то. Но, все же, конский навоз пах лучше, чем выхлопные газы земных автомобилей, заполонившие улицы и дороги на Земле.

Ширина проезжей части позволяла разъехаться двум телегам, так что всадники могли не волноваться. Из окон никто помои не выливал, веревок с бельем поперек улицы также не наблюдалось.

Натин предложила переночевать в трактире, выполняющем и роль гостиницы для приезжих. В городе их было три, но Натин выбрала самую респектабельную: "У дяди Грана". Вывеска, изображающая горбоносого мужчину, сильно удивила Захарова: дядя Гран был очень похож на армянского киноактера Фрунзика Мкртчана.

Они заехали в широкий двор с коновязями, и, отдав лошадей на попечение слуг, прошли в трактир.

Глава восьмая.

Трактир отличался от корчмы села Палуга только размером столов. Здесь они были небольшими, квадратными, рассчитанными на четверых посетителей. Вместо громоздких лавок для сидения предлагались массивные табуреты с дырками посередине. Стойка с напитками, вход в кухню, занавешенный выцветшим куском материи, все это было знакомо.

Посетителей было немного. У окна сидели трое горожан в суконных кафтанах одинакового покроя, в углу напивался воин в кольчуге и при мече, а у стойки отирались две девицы лет двадцати. Еще десяток столиков были свободны. Свечи на них не горели. Наша компания заняла столик у стены, и к ним тотчас приблизилась одна из девиц.

- Что прикажете, чужеземцы? - спросила она, улыбаясь.

Она была миловидна, ее черные глаза, внимательно смотревшие на гостей, отлично гармонировали с красной кофтой и длинной, черной юбкой. Пышная прическа, с кокетливым красным бантиком сбоку, делала ее похожей на Кармен.

- Нам бы поесть, и выпить, - улыбаясь, ответил Захаров. - И еще. Мы хотим здесь переночевать. Возможно ли это?

- Да, конечно. Найдем вам комнаты. За вашими лошадьми уже ухаживают. Кстати, у вас много коней. Вы привели их на продажу? Хозяин велел спросить у вас. Если хотите, можете оставить лишних коней здесь. Наш хозяин купит их у вас.

- Ну что ж, пусть он после ужина подойдет к нам. Думаю, мы договоримся. Натин, возьмешься продать лишних лошадей?

- Конечно, Антон! После ужина и продам. Эй, дорогая, неси уже ужин. Страсть, как есть хочется!

Барбакская Кармен улыбнулась, и пошла на кухню. Минут через двадцать она вернулась, и поставила на середину стола огромную сковороду с глазуньей, на которую ушло не менее двух десятков яиц.

- Закусите пока, скоро будет мясо и овощи, - сказала она, подавая гостям двузубые вилки.

Путники с удовольствием принялись за еду. Отдав должное мясу с овощами, они запили ужин компотом, который Натин назвала узваром.

Подошел хозяин трактира, бородатый мужик лет шестидесяти, почти совсем седой. Но держался он по гвардейски, видно повоевал в свое время. Натин ушла с ним во двор, и спустя полчаса вернулась с кожаным мешочком, в котором звенели монеты.

- Вот, - сказала она, подавая мешочек Захарову, - не пожадничал хозяин. Всех лишних лошадей забрал.

- Ну и хорошо, - ответил Захаров, забирая деньги, - молодец ты, Натин! Какая жена Сержику будет! Красивая, умная, да хозяйственная! Просто клад!

Люська насупилась, и пнула его под столом ногой так, что Захаров замолчал, сделал страшные глаза, и засмеялся.

Встав из-за стола, путешественники направились на отдых.

Забрав со двора свои пожитки, сваленные у крыльца и охраняемые серьезно настроенным мальчиком лет двенадцати, они, под попечением Кармен, прошли со двора в номера.

- Вот эти свободны, - показала Кармен рукой на две двери в нешироком коридоре. - В каждой комнате по две постели. Занимайте.

- Мы в эту идем, - подхватив Сержика под руку, безапелляционно заявила Натин, тыча рукой в левую дверь.

Сержик, опешивший от такого оборота, запунцовел, и, ведомый торжествующей Натин, ринулся в указанную дверь, цепляясь рюкзаком за косяк. Улыбающаяся Люська, повернулась к Захарову, и, подмигнув, спросила:

- Тебя тоже вести, или сам пойдешь?

- Ах ты, зараза! Да я тебя сам занесу!

Он бросил на пол звякнувшую содержимым сумку, подхватил Люську под колени, и, закружив, занес ее в комнату. Поставив девушку на пол, Захаров обнял ее, и, взглянув в сияющие глаза Люськи, осторожно коснулся своими губами ее губ.

- Сумки занеси, Антоша, - шепнула в перерыве между поцелуями Люська. - Сумки-и!

Захаров на мгновение отстранился, непонимающе взглянул в Люськины глаза, и снова приник к ее губам.

- Антон, сумки! - затормошила его девушка. Нехотя Захаров оторвался от Люськи, вышел за дверь, и занес внутрь поклажу. Закрыв дверь на засов, Он снова привлек к себе девушку, и принялся расстегивать на ней джинсовую курточку.

- Стоп, стоп! - зашептала Люська. - Мне помыться надо. Да и тебе не помешает. Давай-ка сначала организуй сервис.

- М-да, - сказал Захаров, - хорошо бы в баньку. А есть у них бани?

- Не знаю. Иди, спроси.

Снова отперев дверь, Захаров вышел, и направился в трактир.

Банька действительно была, и даже протоплена. Захаров ожидал, что это будет баня российской старины, топившаяся по-черному, но, вопреки его ожиданиям, бревенчатая баня была большой и светлой. И топилась, как положено, по-белому. Первыми пошли девушки, вылившие на себя почти всю горячую воду, но вернувшиеся счастливыми, хоть и с мокрыми волосами. Мужчины торопливо обмылись остатками воды, и, сполоснувшись ледяной, колодезной водой, переоделись в чистое из своих запасов. Грязное белье они забрали с собой, надеясь со временем уговорить девушек постирать его.

Ощущая свежесть и чистоту тел, они уже по темноте вернулись в свои комнаты. Захаров открыл дверь, и окунулся в темноту.

- Люсь, ты где? - тихо спросил он.

- Здесь я. Закрой дверь и иди сюда, - прошептала Люська из глубины комнаты. Захаров торопливо стянул с себя одежду, и обнаженной кожей чувствуя прохладный ночной воздух, осторожно пошел вперед. В полной темноте, протянув руки, он нащупал девичье тело, накрытое простыней, и осторожно улегся рядом.

- Ты чего так долго? - прошептала Люська. - Я чуть не уснула. Захаров промолчал, забираясь под простыню, и прижимаясь к обжигающе горячему телу.

- Ой, ты какой холодный! И руки ледяные! - запищала Люська. Захаров поймал ее губы своими, и Люська замолчала, крепко обнимая своего мужчину. Жарко целуя девушку, Захаров все теснее вжимал свою грудь в упругие полушария обнаженной Люськиной груди, ладонью оглаживая выпуклости и ямочки ее фигуры. Девушка застонала, царапая спину Захарова своими коготками, и тогда он, коленом раздвинув ее ноги, навис над ней, не переставая целовать ее сладкие губы.

В яростном споре мужчины с женщиной победила сильная половина человечества. Люська взмолилась о пощаде, и Захаров вытянулся на постели, обнимая одной рукой свою подругу. Прислушиваясь к жалобным крикам Натин, доносившимся из соседней комнаты, он пытался другой рукой нащупать свалившуюся простынь.

- Во, колдун дает! - засмеялся он. - А ведь все девственником представлялся!

- Просто раньше ему такая, как Натин, не встречалась, - ответила Люська.

Они снова обнялись, ощущая тягу друг к другу, и к стонам Натин скоро добавились жаркие вздохи Люськи.

Глава девятая

Захаров проснулся поздно. За окном уже был день, на кого-то брехала собака, заржала лошадь. Люськи рядом не было. Сладко потянувшись, Захаров улыбнулся солнечному дню и встал. В углу кучей лежали их с Люськой вещи. Покопавшись, Захаров нашел свою одежду, чистые портянки, оделся, и натянул на ноги сапоги. Решив не таскать пока с собой ружье, он ограничился кинжалом, заткнув его за пояс. Его плащ так и остался висеть на гвозде. Ощущая непривычную легкость, Захаров вышел в коридор, и стукнул в соседнюю дверь. Ему никто не ответил, и он решил выйти во двор.

Его друзья сидели на бревнах, сваленных в углу двора, и щелкали семечки. Захаров сильно удивился, подошел к ним, и, протягивая руку, сказал:

- Привет! Я тоже хочу!

Люська, улыбнувшись, подала ему небольшой мешочек из плотной ткани, полный настоящих каленых семечек. Он взял горсть, и, не садясь, принялся грызть их, пытливо вглядываясь в лица соратников. Благостное выражение их лиц порадовало его. Видно было, что отдых пошел им на пользу. Он и сам чувствовал, что в состоянии свернуть горы, пройти огонь, воду, и медные трубы.

- Откуда такое чудо? - спросил он, выплевывая шелуху.

- Кармен предложила. Вроде десерта после завтрака.

- Ее, вообще-то, зовут Райза, - сказала Натин, жмурясь от удовольствия, и солнечного света.

- А вы что же, уже позавтракали?

- Милый, обед скоро! - засмеялась Люська.

- Ну, тогда я завтракать не буду. Сразу пообедаю. Мы что, сегодня отдыхаем?

- Да, давайте расслабимся, - ответил ему Сержик. Я что-то устал.

- Немудрено, - пошутил Захаров, - после такой работы!

Сержик зарделся, и потупился. Натин протянула руку, притянула его голову к своей груди, ласково шепча что-то. Парень заулыбался, закрыл глаза, и блаженно замер. Люська вздохнула, искоса взглянув на них, и вопрошающе посмотрела на Захарова.

- А не пойти ли нам посмотреть город? - предложила она.- Интересно же.

- Пообедаем, да и пойдем, - согласился Захаров, уже изрядно проголодавшийся.

Так они и сидели, щелкая семечки, пока Райза-Кармен не позвала их обедать.

Обед удивил всех, кроме Натин. Но и она отдала должное густому супу, очень острому и вкусному, и зажаренным целиком птицам, размером с голубя, с гарниром из запеченного корня сельдерея. Пиво было чуть водянистее, чем в Палуге, но тоже очень вкусное. На десерт подали уже знакомый "узвар" и свежевыпеченные булочки со сливочным маслом.

- Вот теперь я знаю, какое оно, сливочное масло! - восторженно воскликнул Сержик.

- А что, у вас там нет сливочного масла? - удивилась Натин.

- Есть-то, есть, но оно и рядом с настоящим не лежало, - пошутил Захаров.

- Как это, не лежало? Почему не лежало? - снова удивилась девушка.

Захаров расхохотался, а Сержик пояснил:

- Ну, оно у нас совсем не такое. Намного хуже.

Выйдя на воздух, они еще чуть-чуть посидели на облюбованных бревнышках, утрясая обед в желудках, и наслаждаясь хорошей погодой.

- Я предлагаю прогуляться по стене, - сказал Захаров. - Натин, это возможно?

- Не знаю, но, возможно, нам разрешат, если мы немножко заплатим страже.

- Нет вопросов, - ответил Захаров.

- А что тебя тянет на стену? - спросила Люська.

- Хотелось бы определиться на местности, заодно и город сверху увидеть.

Больше вопросов не было, и путешественники зашагали в сторону ближайшей стены. Захаров с удовольствием поглядывал по сторонам, не опасаясь ничего, так безмятежна и спокойна была городская жизнь. К его удивлению, народу на улицах было очень мало. Пробегали мужики с коробами и мешками на плечах, женщины, с удивлением рассматривая приезжих чужеземцев, тащили с рынка зелень и овощи, играли на тротуаре малыши. Проскакал на коне воин, в кирасе поверх кольчуги, и в круглом шлеме. Длинный меч, привязанный к седлу, хлопал по крутому боку коня. Воин изумленно уставился на путников, и еще долго оглядывался на них, пока не скрылся за углом.

Подойдя к стене, они увидели, что к ней лепились какие-то сараи и клетушки. В нескольких местах стена топорщилась узкими лестницами, позволяющими без проблем влезать на стену. Натин попросила их подождать, а сама взбежала наверх, и оживленно заговорила с пожилым стражником, стоящим на стене. Наконец она призывно взмахнула рукой, и наши друзья присоединились к ней.

Вид на степь никого не вдохновил. Все та же ровная, выгоревшая поверхность, разбавленная зелеными пятнами родников. Лишь за городом, с другой его стороны, вздымался каменистый, поросший лесом неровный холм. Этот холм и был целью их путешествия, хранилищем наследства колдунов.

Посмотрев на холм, Захаров отвернулся, и снова глянул в степь. Далеко, у горизонта, ему почудилось какое-то движение. Он подошел к стражнику, и, указывая на горизонт, спросил:

- Что это там, командир?

- Это сулимы шастают, - с охотой ответил воин. - Как карахи. Силой взять не могут, так хитростью действуют. Подкарауливают караваны, или одиноких путников, грабят, да в рабство продают. И поймать их невозможно. Очень уж подвижны, долго на одном месте не сидят. На город они не нападают, кишка тонка. А мы, если ловим кого из них, вешаем сразу.

Захаров кивнул, и долго смотрел вслед отряду сулим, проскакавшему в обход города.

Его отряд уже ушел дальше по стене, и пришлось ускорить шаг, чтобы догнать друзей. Он шел, и думал, что в любой стране, в любые времена существуют Добро и Зло, и непримиримая война между ними. И, кажется, война эта бесконечна. Но и уступать Злу Захаров был не намерен.

Неспешно шагая по стене, путники достигли рынка, притулившегося недалеко от ворот. Захарова удивило безлюдье и отсутствие товаров на рынке, но оказалось, что рынок собирается только по выходным, а в будни товары покупаются в лавочках, расположенных в самом городе.

Резиденция главы города, длинное одноэтажное здание, побеленное или мелом, или известкой, сверху, со стены, выглядело просто бараком. Может быть, внутри оно и поражало горожан роскошью и великолепием, но не снаружи. Видно архитектура еще не вознеслась на положенное ей место в этом мире. Натин сказала, что глава города, называемый здесь Проктом, назначается Властителем страны, или Эмаром, на три года. И никаких продлений.

Одно преимущество у города было. Улицы были спланированы, и четкая их геометрия вызывала уважение к строителям города.

Пошлявшись по стене еще немного, друзья решили, что прогулка им наскучила, и, сойдя со стены, они отправились обратно в трактир. Но Захарова не оставляла мысль о том, что вокруг города шатаются коварные сулимы.

Глава десятая

Натин повела их короткой дорогой, которую высмотрела со стены. Ей казалось, что так они быстрее придут в трактир. Но, вместо этого, им пришлось идти в обход, так как переулок, которым они хотели пройти, оказался завален обломками саманного дома, завалившегося от старости. Поэтому они пришли позже минут на двадцать, чем ожидали.

Подходя к трактиру, путники увидели толпу, стоявшую у крыльца. Здесь же, у стены, лежали два тела, прикрытые простынями. Зеваки стояли молча, лишь изредка шепотом переговариваясь, и с интересом вглядываясь в окна и дверь трактира. Чтобы пройти внутрь, их пришлось в буквальном смысле слова, расталкивать. Зеваки не обижались, лишь испуганно косились на чужеземцев.

Внутри было пусто, только за угловым столиком сидел седовласый мужчина в кольчужной рубахе, и разговаривал с бледным и измученным хозяином трактира, да поодаль стоял воин с копьем в руке. Трактирщик был туго перевязан прямо поверх рубахи поперек туловища. Кровь просачивалась через повязку под левой рукой.

- Кто такие? - грубо спросил седой.- А ну, вышли все вон!

- Это мои постояльцы, - тихо сказал трактирщик. - Вчера приехали.

- А-а! Так это вы причина всему? Жаль, что вы опоздали, - жестко заявил Седой, - тогда жители нашего города не пострадали бы.

- А что случилось? - раздраженно спросил Захаров. Он страшно не любил, когда на него наезжают. - И кто ты такой?

- Я - начальник стражи города Барбака, молокосос! А ты кто такой?

- Я старшина этих вот путешественников. Мы из России, страны далеко на закате.

- Старшина, говоришь? Так ответь мне, старшина, почему за тобой гоняются люди разбойника Мамзета? Чем ты им так насолил, что они врываются в таверну и хотят убить вас, но не находят? И тогда убивают двух невинных служанок. Что ты мне скажешь?

- Мне очень жаль, что девушки погибли, но мы тут ни при чем. Разбойники нападали на нас два раза, и оба раза получали достойный отпор. Последний раз это приключилось прямо перед воротами города. Нам чудом удалось спастись.

- Что-то плохо верится, что два молодых чужеземца могли справиться с бандой разбойников. Девиц я в расчет не беру.

- И напрасно. Они умеют за себя постоять. Да и мы тоже. Так что же случилось?

- Разбойники под видом путников приехали в трактир, захватили всех, кто был в это время в трактире, и стали спрашивать, где чужеземцы. Он следили за вами, и приехали в трактир к тому времени, когда вы должны были вернуться. Но вы не пришли вовремя. Тогда они ткнули мечом в хозяина, заподозрив, что он вас прячет, а девушек закололи кинжалами. Хозяину повезло: меч скользнул по ребрам и вышел подмышкой. Он потерял сознание и упал. И к лучшему. Разбойники подумали, что трактирщик убит, и больше его не трогали. Посетителей отпустили, они знали их, как местных жителей. Вот девушек жаль. Одна из них, Райза, была моей племянницей.

- Райза погибла? - воскликнула Натин. - Вот сволочи! Такую девушку загубили!

Все были с ней совершенно согласны.

- Так что будем делать, старшина? - спросил начальник стражи. - Ручаюсь, что их в городе уже нет. У них такая тактика: налетели, ограбили, и унеслись.

- А чего вы ждете от меня? - ответил Захаров. - Я их сюда не звал. Разве мы виноваты в том, что разбойникам не удалось нас убить? Может быть, вы хотите, чтобы мы пошли, и сдались Мамзету?

- Я сам не знаю, чего я хочу. Но одно я знаю определенно: я не хочу вас здесь видеть! Убирайтесь из города, и решайте проблемы с Мамзетом сами. Не надо подставлять под кинжалы его людей наших горожан. Мы не ссоримся с ним, поэтому он не трогает город. Наши стражники не смогли бы удержать стены. Нас слишком мало. Поэтому, собирайтесь, и уезжайте.

- Я понял тебя, - ответил Захаров. - Ты сговорился с Мамзетом, чтобы он не трогал город, а за это ты не гоняешь его разбойников, приходящих в город.

По изумленному лицу трактирщика, взглянувшего на Захарова, он понял, что попал в точку.

- Возможно, это мудрое решение, но я думаю, что с разбойниками нельзя договариваться. Разбойников надо только убивать. Хороший разбойник - мертвый разбойник, - блеснул Захаров эрудицией.

- Тебе хорошо говорить, ты приехал, и уехал. А нам здесь жить!

- Мамзет сейчас здорово ослаблен. У него осталось не более десятка людей. Если вы поможете, с его бандой можно покончить.

- Нет, я не дам тебе своих людей, старшина. Уезжай! Ты и так наслал на нас беду. То, что ты говоришь, только слова. Мамзет силен, и он точно отомстит нам, если мы пойдем против него.

- Да что ж вы за человек такой! - вступила в разговор Натин. Вам предлагают покончить с бандой, а вы боитесь Мамзета! Позор!

- Не лезь, женщина, в мужские дела! Не твоего ума это дело. Все! Я сказал! Уезжайте отсюда!

- Хорошо! - сказал Захаров. Тогда мы сами покончим с бандой. Без трусливых стражей.

- Ты, молокосос, обвиняешь меня в трусости? Да как ты смеешь?

- Докажи обратное, - ответил Захаров.

- И докажу! Мы бьемся с тобой. Здесь и сейчас. Выбирай оружие.

Захаров задумался. Схватка была неминуема, он понимал это. Слишком уж был раздражен начальник стражи. Ему нужно было выместить свое раздражение на ком-нибудь, и он решил сделать это на чужеземце. Воин определенно

умел и опытен, но Захаров был сильнее и моложе.

Выбор оружия был очевиден. Натин научила его неплохо фехтовать на саблях, а оружием начальника стражи был меч. Возможно, он и саблей владел виртуозно, но у Захарова был шанс.

- Будем биться на саблях, - твердо сказал Захаров, взглянув в бешеные глаза начальника стражи.

- В доспехах, или нет? - спросил тот.

Снова секунду подумав, Захаров решил, что доспехи не помешают, тем более, несколько раз он фехтовал в своих доспехах, и успел к ним привыкнуть.

- Да, в доспехах.

- Хорошо! Через час я жду тебя во дворе. И пусть тебе помогут твои боги.

Он встал, и вышел из трактира. Натин бросилась к Захарову, и, схватив его за руки, пытливо взглянула в его глаза.

- Антон, ты готов? - спросила она.

- Я всегда готов, как пионер, - ответил с усмешкой Захаров.

- Кто такой пионер? Ты мне не говорил!

- Забудь! Это шутка. Пойдемте, поможете мне облачиться в доспех.

Хмурый Сержик, во время разговора переводивший взгляд с одного на другого, спросил у Захарова:

- Ты будешь драться? Я правильно понял?

- Да, буду! А куда деваться?

- Может мне помочь? Как тогда? Глаза отвести, или еще что?

- Не надо, Сержик! Я буду биться честно. Но за предложение спасибо!

Люська, благодаря урокам Натин, через пень-колоду понявшая суть разговора, взяла Захарова под руку, и тревожно глядя на него, задала свой вопрос:

- Зачем тебе? Мало своих дел?

- Люсь, не могу я так! Смотреть на этих трусов? Пусть хоть что-то поймут!

- А если он тебя победит?

- Обломится! Я неподдающийся! - пошутил Захаров.

Глава одиннадцатая

Доспех на Захарова надевали сообща. Шершавая броня озерного чудища, мастерски обработанная, органично вписывалась в очертания тела Захарова. При том, что она была необычайно легка, и не мешала движению. Люська, застегивающая кожаные ремешки кирасы, защищающей и грудь, и спину, заметила, что не верит в крепость этих скорлупок, на что Натин толкнула целую речь. Оказывается, существует предание, что владелец доспеха из страшного чудища будет непобедимым воином. Он пройдет насквозь гору, сразится с летающей тварью, и победит ее, освободит тысячи рабов из плена, и покорит целый город.

Захаров улыбался, слушая эту чушь, и покорно подставлял руки и ноги для пристегивания деталей доспеха. Наконец, Сержик водрузил ему на голову шлем с гребнем, и вручил кинжал и саблю. Попробовав, как вынимается из ножен оружие, Захаров пожалел, что в этом мире еще нет зеркал. Но у Люськи нашлось маленькое зеркальце в косметичке, и в нем Захаров увидел суровое бородатое лицо под экзотическим болотно-зеленым шлемом. Зрелище было впечатляющее, а увидев, с каким восторгом смотрят на него друзья, убедился, что выглядит достойно. Только Люська смотрела на него с тревогой. Захаров понял, что она волнуется за него, и сказал:

- Люсь, ты не волнуйся! Все будет хорошо!

Люська торопливо кивнула головой, и спрятала повлажневшие глаза. Сержик, придирчиво вглядываясь, обошел Захарова кругом, и, хлопнув по спине, предложил:

- Слышь, Антон, а может, все же помочь?

- Сказал же - нет! Сам справлюсь.

Выйдя во двор, Захаров увидел сотни три людей, выстроившихся кругом, в центре которого стоял начальник стражи. Он нервничал, что выражалось в постукивании ладонью по бедру, закованному в блестящую бронзовую деталь доспеха. Такой доспех также закрывал все его тело, но был намного тяжелее органического доспеха Захарова. Видно было, что доспех не новый, на нем виднелись царапины и вмятины, полученные явно в бою. Вид у начальника стражи был хмурый, но решительный.

Увидев Захарова, он шевельнулся, отошел назад, и вынул из ножен саблю. Точно такую же саблю, как и ту, что держал в руке Захаров. Даже украшения были похожи. Сабли явно были близнецами, и вызывали мысли о том, что начальник стражи поддерживал отношения и с сулимами. Хотя, возможно, это было совпадение.

Захаров также вынул саблю, и рубанул ей крест- накрест, пробуя, как рукоять лежит в ладони. Затем достал кинжал, сделал шаг вперед, и замер.

- Как тебя зовут? - спросил начальник стражи.

- Меня зовут Антон. А как твое имя?

- Мое имя барг Даргиз. - ответил начальник стражи. Он помолчал немного, посмотрел на синее предзакатное небо над головой, и, пожав плечами, коротко сказал:

- Начнем, пожалуй!

Они сошлись в центре круга, и некоторое время смотрели в глаза друг другу, словно пытаясь сломить волю противника. Затем принялись кружить, изредка взмахивая саблями в желании разведать тактику боя врага. Шлем Даргиза вспыхивал бликами, когда он оказывался против солнца, но это не мешало Захарову. День близился к вечеру, и блики были неяркими. Он предпринял попытку атаковать, но Даргиз был начеку, и, отбив атаку, сам кинулся в наступление. Его клинок с силой ударил по предплечью Захарова, но не оставил даже царапины на бугристой поверхности некованой брони. Зато удачный выпад Захарова заставил барга поморщиться от боли: острый кончик сабли проник в сочленение между кирасой и плечом, прикрытое тонкими, непрочными пластинками. Воспользовавшись замешательством барга, Захаров снова пошел в наступление, завершив атаку сильным ударом по голове противника, прикрытой куполовидным бронзовым шлемом. Шлем выдержал, но сильно прогнулся в месте удара, отчего стал выглядеть помятым чайником.

Люська, сжимая кулачки, дрожала от волнения, внимательно следя за боем. Она стояла, чуть выступая из кольца зевак, отдельно от друзей. Сержик с Натин нашли себе место на противоположной стороне круга, и также азартно реагировали на перипетии боя.

Барг Даргиз в помятом шлеме снова кинулся в атаку, но Захаров отчаянно сопротивлялся, отбросив противника назад. Не останавливаясь, он продолжил движение, превратив оборону в атаку, и заставил барга отступать под градом опасных ударов. Один из них пробил, в конце концов, край кирасы у горла Даргиза, отчего тот выронил саблю, зажимая хлынувшую кровь. Удар булатной сабли был такой силы, что прорубив кирасу, разрубил и ключицу. К баргу тотчас подбежали стражники, и, срезав застежки, быстро сняли с него кирасу. Один из стражников принялся перевязывать раненого, лежащего на земле, а второй подошел к Захарову, все еще стоящему с саблей, намертво зажатой в руке, и торжественно прокричал;

- Наш господин, барг Даргиз, признает свое поражение и просит прощения. Теперь никаких претензий к тебе и твоим товарищам у него нет.

Захаров опустил саблю, расслабился, и, помолчав, также громко ответил:

- Я принимаю извинения, и сожалею о ранении барга Даргиза. Но пусть эта рана будет ему уроком.

Он забросил саблю в ножны, и, ощущая слабость после выброса адреналина, дрожащими руками кое-как приладил на место кинжал. Подбежавшая Люська бросилась было ему на шею, но, ойкнув, отступила, глядя на свои ободранные в кровь руки.

- Ну, ты чисто рак! Такой же колючий, - надув губы заявила она. - Я как-то однажды ловила раков, так вот, ощущения те же.

- Да, похоже, - вымученно засмеялся Захаров. - Наверное, это, все-таки, хитин, а не кость. Ну-ка, я залечу твои раны!

Он взял в свои руки оцарапанные Люськины кисти, и прижал их к губам.

- Антоша, люди смотрят! - вырвала Люська свои ладошки. - Пойдем отсюда.

Подошли Натин с ликующим Сержиком. Парень был в восторге от зрелища, и гордился своим другом, высокомерно поглядывая на окружающих.

- Нет, Натин, ты видела, как он его? Чик-чик, и готово. Чуть не насмерть.

- Да я и не собирался его убивать. Только поучить немного. Зачем нам с городом ссориться? - ответил Захаров.

- Я понимаю, - ответил Сержик, - только вгорячах чего не сделаешь?

- Никакой горячки! - заявил Захаров. - Все должно быть спланировано.

- Я знаю, что ты правильный, - усмехнулся Сержик. - За что и ценю. Таких, как ты уже нет.

- Значит, мне повезло! - воскликнула Люська. - Мне такой и был нужен!

Вся команда двинулась к дверям трактира, поняв, что еще один день они выстояли в этом неласковом мире.

Глава двенадцатая

Натин, как самая хозяйственная, отправилась смотреть лошадей. Необходимо было удостовериться, что кони готовы к походу, и предупредить конюхов о раннем выезде. Остальные, войдя в трактир, расселись за столом, надеясь, что ужин все-таки будет. Кроме них в зале больше никого не было, но в кухне кто-то гремел посудой. Люська, прислушавшись, встала, и направилась в кухню, предупредив вопрос Захарова:

- Пойду, помогу.

Захаров одобрительно кивнул головой. Действительно, раненому хозяину трактира требовалась помощь, пока он не найдет себе новых служанок.

Они с Сержиком, еще не остывшим после боя, стали обсуждать его детали. Захаров, потихоньку освобождаясь от доспеха, улыбаясь, слушал восхваления Сержика его воинскому искусству. Оставшись в привычной одежде, он с наслаждением потянулся, разминая мышцы, и, в ответ на дифирамбы Сержика, вдруг спросил:

- Слушай, а у тебя как дела? В смысле, с колдовством? Осваиваешь?

Сержик скривился, и недовольно проворчал:

- Не так, чтобы очень! Здесь нет Источника силы. Мне надо срочно его найти, чтобы подзарядиться. Очень уж много я сил растратил на банду. Случись чего, я почти беззащитен. Ну, там по мелочи. Ну, ты понимаешь!

- Понимаю, - промолвил Захаров. - А где его искать-то? Ты его чуешь?

- Да есть что-то, но на границе ощущений. И даже не могу определить, в какой стороне. Эх, если бы заиметь Око ночи!

- Что за Око ночи? Что это такое?

- Ты забыл? Из-за него погиб старый колдун. Помнишь? Колдун Стах оторвал ему руку вместе с Оком. Я прочитал, что Око ночи с легкостью находит Источники силы, и даже притягивает их. Вот с ним я был бы непобедимым.

- Ну что ж, как говорится в одной кинокомедии, - будем искать! Знать бы, где.

Пришедшая Натин прервала их разговор, а узнав, куда ушла ее подруга, направилась на помощь.

Через полчаса, когда друзья вдоволь наговорились, обсудив все вопросы, девушки принесли ужин. Целую гору отваренной баранины с незнакомыми специями, лепешки и зелень. Ну, и конечно, неизменно вкусное пиво.

- Знаете, - сказала Натин, - хозяин нас уговаривал остаться здесь работать. Мы сказали, что подумаем.

- Обойдется, - рассердился Сержик. - Городских найдет.

- Да я пошутила, - рассмеялась Натин. - Разве ж я тебя оставлю!

Захаров, уминая порядочный кусок баранины, подмигнул Люське. Девушка улыбнулась ему, и зарделась. Вспомнилась минувшая ночь, и то, что скоро наступит новая. А с ней и новые жаркие ласки в горниле любви.

Поужинав, и собирая в кучу доспех, Захаров взмолился:

- Народ, помогайте, один не донесу. Рассыпается все.

Со смешками и прибаутками путники разобрали предметы хитиновой брони, и отнесли в комнату Захарова. Спать еще никто не хотел, и они устроились там же, продолжая обсуждать поединок. Наконец, Захарову наскучило это, и он прервал велеречивого Сержика вопросом:

- А что вы завтра собираетесь делать?

Друзья на мгновение замолчали, и опешивший Сержик переспросил:

- Что мы завтра собираемся делать? А что, есть варианты?

- Я понимаю, вы хотите попасть в гору, - ответил Захаров. - Но не забывайте, что за нами охотятся недобитые разбойники. А сулимов вы сами видели со стены. Поэтому, предлагаю подумать о своей безопасности, прежде чем кидаться сломя голову к горе.

- Да никто не собирается кидаться сломя голову, - запротестовала Люська. - А что мы, по-твоему, должны делать? Выслать разведку?

- Именно так! - ответил Захаров. Иначе можно попасть в засаду, из которой нам не выбраться. Имейте в виду, что мы столкнулись с настоящими бойцами, которые всю жизнь проводят, воюя с врагом. А мы - дилетанты, которых спасает наше оружие, и чудесные способности Сержика. К сожалению, эти способности сейчас иссякли. Поэтому, только разведка.

- Я пойду, - загорелась Натин. Меня не заметят. Объеду вокруг горы, как будто ищу отбившуюся овцу, никто ничего и не поймет.

- Нет, я против! - возмутился Сержик. - Я тебя одну не пущу. Я с тобой.

- Нечего тут выдумывать, - сказал Захаров, - поеду я один. В случае чего, отобьюсь. Ружье возьму, доспех опять напялю. Пистолет, на крайний случай. Не так просто меня взять. А Натин запросто в плен возьмут. Ну, зарубит она одного-двух. Ее кучей сомнут. Тем более с Сержиком. Пока она его будет защищать, их обоих убьют. Так что, поеду я.

Все замолчали, обдумывая сказанное, и ни у кого возражений не нашлось.

- Давайте спать, а с рассветом я пойду в разведку.

Оставшись наедине с Захаровым, Люська прильнула к нему, и, целуя его, сказала:

- Антоша, пожалуйста, поосторожнее там. Не лезь на рожон, и не ввязывайся в драку. Твое дело только осмотреться, разведать все. Может, там и нет никого. По-крайней мере я надеюсь на это.

- Люсенька, все будет хорошо! Я обещаю тебе, - шепотом ответил Захаров, отвечая на поцелуи. Я буду очень осторожен. Ведь меня будешь ждать ты! Как я могу не вернуться?

- Верю, верю!

А в это время, в соседней комнате, Натин говорила Сержику:

- Серж, а ты совсем-совсем не можешь колдовать? Нисколечко?

- Нет, ну не совсем. Кое-что могу. Но немного. А что?

- А ты не можешь посмотреть, как пойдут у нас дела? Попробуй!

- Хорошо! Я попробую.

Он достал из рюкзака хрустальный шар, и положил его ближе к горящей свече. Усевшись поудобнее на постели, он положил ладони на прозрачную поверхность шара, и замер. Сначала ничего не происходило, так что Натин в нетерпении защелкала пальцами, но, постепенно, внутренность шара стал заволакивать туман. Сержик отнял руки от шара, и, приблизив к нему лицо, стал всматриваться в туманную зыбь.

Внезапно, туман колыхнулся, и в глубине шара открылось пространство, в котором виден был всадник, скачущий на коне по улице города. Закованный в шипастую броню, в шлеме с гребнем на голове, он сразу был узнан Натин, которая воскликнула:

- Смотри, Захаров!

От ее возгласа изображение заколебалось, и снова затянулось туманом.

- Все! Больше не могу! - воскликнул Сержик. - Слишком я потратился на бандитов. Надо срочно подзаряжаться. Но утром я буду сильнее.

- Ну ладно, - утешающее сказала Натин, поглаживая его по плечу, - ничего плохого ведь мы не увидели? Правда, же?

- Да, конечно. Но мы не знаем, что было дальше.

- Увидим завтра, - сказала Натин.

Они улыбнулись друг другу, и крепко обнялись.

Глава тринадцатая

Захарова разбудила Люська. Оперевшись на локоть, она смотрела в его лицо, и нежно улыбалась.

- Вставай, Захаров! Пора собираться!

Захаров, в ответ, сонно улыбнулся ей, и поднял голову. В оконце была уже не ночная темень, а предутренний туман. Он потянулся к Люське, и их губы слились в поцелуе. Через пару секунд, оторвавшись от своей возлюбленной, Захаров упруго встал, сделал несколько силовых упражнений, и, натянув штаны, выбежал умываться.

Совсем скоро, одетый и экипированный, но без шлема, временно притороченного к седлу, Захаров подъехал к запертым пока еще воротам. Около ворот скучал стражник с копьем, оживившийся при виде всадника. Он направил острие копья в грудь Захарова коня, и воскликнул хрипловатым голосом:

- Стой! Кто такой?

Захаров остановил коня в двадцати сантиметрах от лезвия, и, улыбаясь, спросил:

- А ты меня не знаешь?

- Мало ли кого я знаю, - на повышенных тонах заговорил стражник. - Ночью выезжаешь, изволь показаться начальнику стражи.

- Что это у вас за порядки? - заворчал Захаров, тем не менее, спрыгивая с коня. - Может уже пропуска завели? - вспомнил он свою недавнюю службу охранником.

Тем временем, привлеченные громкими криками стражника, из неприметной дверцы в стене выбрались еще двое его коллег. Они молча встали у стены, сжимая в руках оружие. У одного в руках была увесистая дубинка, а второй вооружился незнакомой Захарову штукой, похожей на цеп: небольшим граненым шаром на цепи, второй конец которой заканчивался рукояткой.

- Пожалуй к начальнику, - уже тоном ниже сказал стражник. - Он тебе все и объяснит.

Вздохнув, Захаров протиснулся в дверцу, которая для него была маловата, и шагнул в небольшую комнату. В дальнем ее углу, за квадратным столом сидел начальник стражи барг Даргиз, бледный и хмурый. Седоватые пряди волос спадали на его лоб, и за ними сверкали злые глаза. Захаров открыл было рот, чтобы возмутиться, но барг сделал ладонью знак, и голова Захарова взорвалась яркой болью. Безвольно осев на пороге комнаты, он уже не чувствовал, как стражники торопливо снимают с него доспех, оружие и одежду.

Проводив Захарова, Люська пошла в трактир, чтобы разбудить Сержика и Натин. Молодые люди не спали, и уже успели одеться, когда Люська постучалась к ним. Собранные и серьезные, они оживленно стали расспрашивать Люську об отъезде Захарова, сетуя на то, что позорно проспали этот момент.

- Ладно, ничего страшного, - успокоила их Люська. - Он уехал, и обещал вернуться часа через три. За это время он спокойно объедет вокруг города. Да и к горе наведается. Как, кстати, она называется?

- Когда-то она называлась Подъездной горой, но потом, не знаю почему, к ней прилипло название Колдовская гора, - ответила ей Натин. - Наверное, потому, что что-то нехорошее творилось около этой горы. Сейчас-то все прошло, давно никто про нее не вспоминает, но название осталось.

- Ну что ж, дожидаемся Захарова, и едем к Колдовской горе. Сокровища ждут нас! - сказала Люська.

Они посидели еще, болтая на разные темы, и, кстати, о том, что Сержик ищет Источник силы. Натин вспомнила, что в городе одно время жил колдун, который нагонял на своих соседей страх своими ночными опытами, при которых в его дворе что-то полыхало, а то и взрывалось. И еще дым. Смрадный дым, словно на костре сжигали мясо. Но потом колдун исчез, но в его доме до сих пор никто не живет. Боятся.

- А как звали того колдуна? - спросил Сержик.

- По-моему его звали колдун Стах, - ответила девушка, чем вызвала бурную реакцию своего друга.

- Ты должна немедленно отвести меня в его дом! - заявил Сержик. - Там точно должен быть Источник силы.

- Откуда ты знаешь, - спросила Люська, - а вдруг он и ушел оттуда потому, что источник иссяк?

- Все равно надо посмотреть. Я чувствую, что источник есть.

- Ну, хорошо, давайте сходим, - ответила Натин. - Это недалеко.

- Пойдемте прямо сейчас! - заторопился Сержик. - Мне срочно нужна сила. Необходима. Я что-то чувствую. Что-то нехорошее.

- Я тоже, - потупилась Люська. - Что-то меня гнетет, а что, не пойму. Аж сердце заходится.

- Так! Тогда встали, и пошли! Нечего рассиживаться!

Сержик первым выскочил из комнаты, за ним скользнула шустрая Люська, и лишь потом, оглядев комнату в поисках несуществующего беспорядка, вышла основательная Натин.

Правда, она тут же встала по главе их группы, направляясь к дому колдуна Стаха. Путь их был недолог, и через два квартала, свернув в узкий тупичок, заканчивающийся городской стеной, они стояли около солидного деревянного дома, с довольно большими окнами, закрытыми железными ставнями. По городским меркам, дом был богатый. Тем более странно было видеть, что в доме давно никто не жил. Дорожки заросли травой, ворота опутала паутина, а на стену дома влезли своими длиннющими стеблями какие-то вьющиеся растения. Но на Сержика это не произвело впечатления. Он смело подошел к входной двери, и попытался ее открыть. Дверь была заперта. Тогда он перешел к воротам, толкнул одну створку, другую, и, о чудо, створка медленно стала открываться. Они осторожно вошли в совершенно пустой двор, поросший низкорослой колючей травой. Со двора в дом вела еще одна дверь с невысоким крылечком перед ним. Этой дверью пользовались так часто, что ступени были истерты почти до дыр. Сержик, осторожно попробовав крепость ступени ногой, наступил на нее, и она выдержала его вес. Тогда он смело шагнул еще, и, ухватив ручку двери, попытался войти.

Он без проблем проник в дом, который явно был нежилым несколько лет. В нем не ощущалось запахов жилья, запахов тела, еды, каких-то специфических, присущих каждому индивидууму ароматов. На мгновение Сержик замер, прислушиваясь к тишине, но вошедшие следом за ним девушки прервали это занятие, пропихнув его вперед. Он огляделся.

В углу у окна расположился стол, заваленный предметами, явно применяемыми в химических опытах. Разнообразные колбы, реторты, пробирки на штативах стояли так тесно, что покрытия стола за ними было не разглядеть. Все предметы были покрыты толстым слоем пыли, а из одной колбы грязно-серым языком выползала засохшая плесень.

У стены стояла широкая лавка, застеленная коричневым сукном. Тут же лежала небольшая подушка, замасленная и запыленная. Понятно было, что лавка играла роль постели. Небольшая печь, и еще один стол с обеденной посудой, и разлапистым табуретом у стола, довершали убранство комнаты. Прямо посреди комнаты в полу ясно виден был квадратный люк.

Глава тринадцатая

Поддев кинжалом тяжелую крышку люка, Сержик заглянул в темноту подвала, увидев только начало узкой лестницы, спускающейся вниз. Бросившись к столу, он выхватил из-за большого глиняного горшка толстую восковую свечу, зажег ее от газовой зажигалки, вынутой из кармана, и вернулся к люку. Глянув на озабоченных девушек, он скомандовал:

- Ждите здесь! - и стремительно спустился вниз.

Света свечи было достаточно, чтобы разглядеть неширокое пространство подвала. Какая-то рухлядь, брошенная в углу, колченогий табурет, а в центре лежал большой валун. Его эманации Сержик почувствовал еще наверху, а спустившись, ощутил волну энергии, пронизавшую его насквозь. Он постарался задержать эту Силу в себе, и что-то произошло. Словно открылся сияющий колодец, из которого янтарным столбом вверх изливалась чистая энергия. Сержик бросился к валуну, и стал, наклонившись, всем телом впитывать чистую энергию, которая наполняя его, постепенно угасала. Когда мужчина почувствовал себя плохо, он понял, что полон Силы под завязку, и отшатнулся от валуна. Нет, не от валуна, а от Источника. Это и был искомый Источник силы, включившийся только тогда, когда почувствовал потребность в нем. Обычный человек мог ничего и не почувствовать, приняв источник за обыкновенный валун.

Сержик присел на колченогий табурет, чтобы унять бешено стучавшее сердце. В голове его, помимо воли сменялись один за другим видения. Вот колдун Стах стоит над могилой старого колдуна, а теперь Люська, прижавшая ладони к губам, следит за поединком Захарова с баргом Даргизом. Следом пошла картинка, на которой Сержик узнал себя, входящего во двор колдуна Стаха. Вдруг видение показало Захарова, лежащего без сознания в какой-то каморке, и двоих стражников, раздевающих его. Это видение было незнакомо Сержику, и он непроизвольно напрягся. А дальше он увидел троих всадников, один из которых вел на поводу лошадь с привязанным к ней пленником, склонившимся к луке седла. Руки его были связаны спереди и примотаны к шее лошади. Сержик узнал его. Это был Захаров, переодетый в какие-то обноски. Определенно он был взят в плен, и незнакомцы увозили его из города.

Сержик вскочил, и видения исчезли. Энергия в нем распределилась, и теперь он чувствовал себя просто отлично. Валун больше не передавал энергию, и выглядел обычным камнем.

Выходя их подвала, Сержик уже прокручивал в голове свои дальнейшие действия, но взглянув во встревоженные лица девушек, просто сказал:

- Я нашел источник!

- Отлично, Сержик! - закричала Люська. - Теперь ты сильный?

- Да, все в порядке. Это я по поводу силы. А вообще, у нас неприятности.

- Какие неприятности? - в один голос спросили девушки.

- Я видел, как нашего Захарова взяли в плен.

- Я знала! Я чувствовала, что что-то случилось! - воскликнула Люська. - Боже мой, как же это получилось?

- Не знаю пока! Надо вернуться в трактир, может быть шар поможет.

- Пойдемте! Мне здесь очень не нравится, - сказала Натин. - Мертвечиной пахнет.

Они вышли во двор, и Сержик склонился над дверной ручкой, что-то шепча.

- Что ты там делаешь, Сержик, - спросила Люська.

- Запираю. Может быть, придется еще не раз сюда возвращаться. Хочу, чтобы никто сюда не попал.

- Да сюда никто и не ходит, - ответила Натин. - Боятся колдуна.

- Ну и пусть боятся! А я, все-таки запру.

Они торопливо вернулись в трактир, и Сержик, достав хрустальный шар, положил на него обе руки. Девушки заворожено уставились на магический предмет, пытаясь увидеть в его глубине своего друга.

Снова туман пополз внутри сферы, делая шар непрозрачным, а затем, словно нехотя, центр его стал светлеть. Сержик кашлянул, и туман мгновенно затянул пробоину. Мужчина напрягся, и туман постепенно стал снова рассеиваться. Они увидели Захарова, едущего к воротам. Через некоторое время, когда Захаров уже упал от удара дубинкой по затылку, Люська заплакала.

- Он жив, жив! Мы видели его, - обнимая подругу, утешала ее Натин. - Мы найдем его! Обязательно!

- Прекрати ныть! - сурово сказал Сержик. - Я им покажу, как Захарова воровать!

Люська снова разрыдалась, но постепенно успокоилась, утешаемая расстроенной Натин. С надеждой глядя на молодого колдуна, она спросила:

- Ты справишься, Сержик?

- Я обязан! Лично я без Захарова, как без рук! Мы его обязательно найдем!

- Да! Мы его найдем! Обязательно! - шептала девушка.

Собравшись нанести визит начальнику стражи, Сержик снова просмотрел книгу заклинаний, освежив в памяти важнейшие из них. Покопавшись в рюкзаке, он перебрал амулеты, оставленные ему покойным колдуном, но, вздохнув, оставил их в покое. Действие этих амулетов было непредсказуемым, а Сержик решил играть наверняка. Но сначала надо было позавтракать.

Девушки, расстроенные похищением Захарова, завтракать наотрез отказались, и только под давлением Сержика согласились выпить чего-нибудь горячего. Сержик же, озабоченный предстоящими разборками, сметал с тарелок все, что было. Подруги, глядя на него, увлеклись, и тоже, в конце концов, неплохо позавтракали.

Сержик решил идти к начальнику стражи пешком, чтобы не спугнуть стражу раньше времени. Кто бы обратил внимание на невысокого худощавого паренька, идущего к воротам? Девушки, страхующие его, вооружились: Люська - газовым револьвером, а Натин - саблей и кинжалом.

Расцеловавшись с Натин, Сержик беззаботно махнул рукой, и пошагал по улице, уворачиваясь от всадников и телег, к городским воротам.

Стражники вели себя беззаботно. Один стоял на стене над воротами, всматриваясь вдаль, и поплевывая вниз, за стену, а еще двое охраняли раскрытые настежь ворота. Лениво поглядывая на проезжающих, они, время от времени, выхватывали из вереницы людей одного - двух, и отсылали в каморку, к начальнику стражи. Пойманные выходили из каморки грустные и опечаленные. - Рэкетом занимается, сволочь, - подумал Сержик. Он подобрался ближе, и стал незаметно для окружающих делать пассы, и шептать заклинание невидимости. Через некоторое время он подошел почти вплотную к одному из стражников, и смело стал его разглядывать. Стражник скользнул по нему взглядом, но, никого не увидев, отвернулся. Сержик обернулся, и увидел, что из-за угла выглядывают две симпатичные мордашки. Девушки напрасно искали его взглядами, Сержик был невидим.

Не таясь, молодой колдун подошел к двери каморки начальника стражи, и, дождавшись, когда из нее выйдет очередной расстроенный горожанин, проскользнул внутрь. Он тут же наложил заклятие на входную дверь, чтобы им с баргом Даргизом никто не помешал.

Глава четырнадцатая

Начальник стражи был занят. Он старательно, шепча пересохшими губами, считал деньги. Складывая монеты по достоинству, он строил из них столбики на столе. Преобладали медные бустрики и серебряные тойфики, только золотые огруны лежали маленькой кучкой. Видно, богатых людей среди приезжих было мало. Услышав шорох, он мельком взглянул на дверь, но никого не увидев, продолжил свою приятную работу.

Сержик смотрел на него, постепенно наливаясь гневом. Здесь, практически в средневековье, тоже имелась своя коррупция. - Вот откуда корни растут, - подумал он. Протянув вперед руку, он мысленно удлинил ее, и схватил барга за горло. Даргиз удивленно выпучил глаза, и стал хвататься за шею, но не обнаружил удушающей его руки.

- Х-хто, почему? - прохрипел он, задыхаясь.

- Я скажу тебе, тварь, почему! - ответил Сержик, и его молодой голос звонко прозвучал в ушах барга. - Ты ежедневно предаешь свою родину, свой народ! Ты покупаешь свое спокойствие на деньги, отнятые у народа! Ты предательски пленил моего друга, надеясь, что никто ничего не узнает! Но ты ошибся! Я все знаю, и все вижу! Я пришел тебя покарать!

- Нет, нет, не надо! - прошептал барг. - Я все исправлю, я клянусь!

- Ты уже не раз клялся. И предавал. А еще ты очень любишь лгать. Даже перед лицом смерти. Вот скажи мне, где чужеземец, которого ты сегодня вероломно пленил?

- Его везут в Сулифат. В рабство.

- Ты решил продать его в рабство?

- Он оскорбил меня и унизил, - прошептал начальник стражи. - Я не мог такого простить.

- Ну что ж, я тебя тоже простить не могу, - сказал Сержик, - извини! Он протянул вперед вторую руку, и, взявшись виртуальной ладонью за голову барга, резко повернул ее в сторону. Хрустнула кость, и тело Даргиза забилось в судорогах. Через несколько секунд труп барга упал на пол.

Сержик подошел к столу, глянул на ничком лежащее, недвижимое тело, и одним взмахом руки отправил стопки монет на труп, украсив его блестящими кругляшами. Посмотрев на стол, и, увидев на нем чуть прикрытый тряпицей Люськин пистолет, Сержик обрадовано вскрикнул, схватил его, и сунул за пояс.

В дверь постучали. Сержик мотнул головой, и Заклятие Замка разрушилось. Все еще невидимый, он крикнул:

- Входи!

Дверь отворилась, и в комнату вошел стражник, тот самый, что ударил Захарова дубинкой. Увидев лежащего у стола начальника, он ахнул, и стремительно пересек комнату. Нагнувшись над трупом, он на мгновение застыл, проверил, бьется ли сердце, и торопливо начал собирать монеты. Сержик закаменел лицом, и виртуальной, длинной рукой ударил его в основание черепа. Стражник с силой выдохнул воздух, падая на труп барга. Дернувшись несколько раз, он затих.

Оставались еще два стражника, а Сержик не собирался оставлять их в живых. Но никто не спешил заходить в каморку, и тогда Сержик чуть приоткрыл дверь, и крикнул:

- Зайди!

Немедленно дверь широко отворилась, и второй стражник, широкоплечий молодец, быстро прошел к столу, но увидев два трупа, резко развернулся, и попытался выскочить вон. Но Сержик снова мотнул головой, и, повинуясь его знаку, дверь захлопнулась перед самым носом стражника. Он схватился за ручку, и стал тянуть ее на себя, но дверь не поддавалась.

- Не получится, - хмуро заявил невидимый Сержик.

- Кто, кто тут? - истерически завопил стражник.

- Это твоя смерть! - заявил Сержик. - Где чужеземец?

- А я не знаю! - закричал испуганный стражник. - Я ничего не знаю. И никакого чужеземца в глаза не видел!

- Хватит врать, - ответил Сержик, и ударил стражника кулаком в лицо. От неожиданности тот отлетел в угол, и упал, но тут же поднялся, и снова стал терзать непослушную дверь.

- Где чужеземец? - снова спросил невидимый колдун.

Не переставая дергать за ручку, потный здоровяк вдруг скривил лицо, и заплакал.

- Я не хочу умирать! Мне еще рано! - завизжал он.

- А чужеземцу не рано? Зачем вы его продали в рабство?

- Это не я! Я только переодевал его. Я не виноват! Я выполнял приказ!

- Да, я слышал про такое. Хорошая отмазка для убийц, - снова проворчал Сержик, и его ладонь с нечеловеческой силой толкнула голову стражника вперед. Крепкая дверь вошла в контакт с головой несчастного здоровяка, и тот свалился у ног Сержика.

Выйдя к воротам, он поднял голову, чтобы увидеть последнего стражника, и не обнаружил его. Взбежав по лестнице наверх, он стал оглядываться, и, с облегчением, увидел его на пути к воротам. Стражник что-то с аппетитом жевал, неспешно шагая по краю стены. Сержик хотел было просто уронить его вниз, но подумал, что высота маловата.

Он стал придумывать способ убийства последнего стражника, и вдруг поймал себя на том, что он уже убил троих здоровых людей, и хладнокровно планирует смерть четвертого. Его замутило, и завтрак тотчас вылетел вниз, за стену. Сержик схватился за голову, и, не обращая внимания на подошедшего вплотную стражника, пошел прочь, нечаянно толкнув его. Уже ступив на лестницу, краем уха он услышал вскрик, но не заметил, как полетел вниз, со стены, незадачливый стражник.

Отойдя от ворот метров на сто, он вернул себе видимость, и, подойдя сзади к Люське с Натин, печально сказал:

- Все кончено! Я их убил!

- Что, всех? - спросила оживленная Натин.

- Почти. Одного пожалел, - ответил Сержик. Он не при делах был. Наверху стоял.

- Ну и черт с ним, - сказала Люська.- Хорошо прошло?

- Отвратительно! Что-то мне не нравится убивать.

- Это потому, Сержик, что ты хороший человек, и замечательный колдун, - серьезно сказала Люська. - Не расстраивайся! За Захарова мы отомстили.

- Теперь только его самого найти надо!- печально сказал Сержик.

- Все готово. Кони оседланы, вещи погружены. Кстати, ты вещи Захарова там не видел?

- Нет их там. Наверное, вместе с ним увезли. Только твой пистолет нашелся. Вот, возьми.

- Ну что ж, тогда в погоню. Натин, как ты думаешь, нагоним их до границы?

- Надеюсь, - ответила Натин. - По-моему, они не особенно и торопились. Да и не ждут погони.

Через полчаса они уже подъехали к запертым воротам, около которых стояла толпа. Дверь в каморку была распахнута, и двое стражников под руководством какого-то солидного типа выносили наружу трупы. У ворот стоял еще один стражник, который отпихивая напирающий народ, истерически кричал:

- Не велено, не велено!

Наши путники задумались, глядя на толпу, а потом Сержик сказал:

- Я знаю, что надо делать!

Глава пятнадцатая

- Давайте отъедем в сторонку, - скомандовал Сержик. - А то, боюсь, сомнут.

- А что ты хочешь делать? - спросила Люська.

- Хочу напугать их до полусмерти. Вы не бойтесь, это все невзаправду. Готовы?

- Готовы! Давай, напугай нас!

Сержик огляделся вокруг, потом поднял голову вверх, и внимательно стал смотреть на тучу галок и ворон, кружившую над площадью. Взбудораженные скоплением людей, они с криками дрались в небе, пикировали вниз, взлетали, и снова садились.

Сержик поднял руку, и уставил указательный палец на одну из птиц. И тотчас остальная стая с гомоном разлетелась в разные стороны, уже не помышляя о драках, а ища путь к спасению.

Зловещее, оглушающее карканье разнеслось над площадью. Испуганные люди задрали головы вверх, и ужаснулись! Планируя, на площадь с неба опускалось чудище. Черно-серое, когтистое, на огромных, распростертых крыльях, сверкая круглыми глазами оно разевало пасть, высовывая острый язык, и издавало звуки, рождающие в человеке панический страх.

С криками ужаса зеваки стали разбегаться. Дородные матроны, визжа и подвывая, тяжелой поступью бежали в переулки. Их обгоняли храбрые мужчины, стремясь спасти от неизвестного чудища свои жизни. Стражники, побросав копья, устремились за ними следом, оставив трупы коллег лежащими у ворот. Солидный господин, руководивший стражниками, потерял свою вельможную осанку, споткнулся на бегу и упал. Прикрывая голову руками, он извивался, и повизгивал, как поросенок, пытаясь уползти подальше от страшного крылатого монстра.

- Что это? - изумленно спросила Натин.

- Сейчас увидишь, усмехнулся Сержик.

Чудище, складывая крылья, опускалось на середину площади. Уже в падении оно стало быстро уменьшаться в размерах, словно усыхать, и вскоре на кучку конских яблок плавно опустилась обыкновенная серая ворона. Она, потоптавшись, снова хрипло каркнула, но испугать уже никого не смогла. Слишком велика была разница между диким ревом чудища, и ее обыденным карканьем.

Глядя на опустевшую площадь, Люська захохотала, и ее тут же поддержала Натин. Сержик, усмехаясь, толкнул коня каблуками в бока, и неспешно направился к воротам. Спугнув ворону, хохочущие девушки последовали за ним. Вельможа ошалело уставился на подруг, отняв испачканное бородатое лицо от мостовой, и икнул. Приподнявшись, он попытался встать, но поскользнулся, и опять упал, ругаясь сквозь икоту. Но он не интересовал ни Люську, ни Натин, и они проехали мимо него, не взглянув.

У ворот Сержик спешился, с трудом отодвинул тяжелый засов, и они, наконец, выбрались из душного города на степной простор.

Взяв направление на юг, они поскакали той же дорогой, которой они ехали в Барбак. Только сейчас они торопились, стремясь догнать похитителей. Но времени было упущено непростительно много. Послеполуденное солнце неуклонно стремилось к закату, а Захарова пленили ранним утром. И сейчас злодеи были уже далеко впереди.

- Сержик, мы не успеваем, - сказала Натин, придерживая своего коня, чтобы скакать вровень с Сержиковой кобылой. - Они намного впереди нас. Что будем делать?

- Не знаю, Натин, - ответил Сержик. - Надо бы узнать, где они сейчас.

- А как же ты узнаешь?

- Ну, ... Попробую выслать разведчика, - сказал он, коротко глянув на небо. - Остановимся ненадолго.

Чуть впереди, высоко в небе кружил коршун. Расправив широкие крылья, он планировал над степью, зорким глазом высматривая добычу. Сержик, не слезая с седла, протянул руку с раскрытой ладонью в направлении птицы, и произнес короткое, загадочное слово. Крикнув, коршун по спирали стал снижаться, и, сделав круг над головами путников, спланировал на плечо Сержика. Переступив с ноги на ногу, он вцепился крепкими когтями в его куртку, и склонил голову в позе послушания. Колдун повернулся к птице, и, тихонько шепча заклинание, внимательно посмотрел в круглый, янтарный глаз. Через несколько секунд коршун тряхнул головой, словно соглашаясь с Сержиком, и, взмахнув крыльями, рванулся ввысь. Поднявшись так высоко, что превратился в точку, пернатый хищник снова начал планировать, кружа над землей.

Замерев, Сержик невидящими глазами уставился в степь. Непоседливая Люська, подъехав ближе, дернула его за рукав.

- Ты что, хочешь посмотреть его глазами? - с интересом спросила она.

- Уже смотрю! - самодовольно ответил Сержик, ухмыляясь, но, не отводя глаз, от ему одному видимой картинки. - Дальновидение, блин!

- Ну и что видно?

- Пока ничего интересного. Я его посылаю дальше к югу. Есть люди на дороге, но не наши. Определенно!

- Давайте тогда подождем, - сказала Натин. - Нам же полезнее будет. Жаль, конечно, что мы так отстаем.

Сержик вглядывался вдаль, а девушки, пользуясь моментом, побежали в ближайший овражек.

- Вижу! - вдруг закричал Сержик. - Это точно они. Восемь лошадей, четыре всадника. Сейчас я коршуна ниже спущу.

- Он у тебя как радиоуправляемый, - пошутила Люська, садясь в седло.

- Куда там! Намного лучше! - ответил Сержик. - Это точно они. Я Захарова вижу. Четко, как на экране. Мы не успеваем перехватить их до границы. Они уже подъезжают к селу, что на полдороге. Натин, сколько оттуда до границы?

- День хорошей езды, - ответила Натин. А ты что же, думаешь, они не будут ночевать? Или хотя бы отдыхать?

- С чего бы им отдыхать с заводными лошадьми? Пересядут на свежих, и поедут дальше. Они коней не жалеют. Это мы в Барбак почти четыре дня ехали, а они за сутки успевают.

- Так мы и не торопились. А сейчас давайте поднажмем. Мы ведь тоже с заводными лошадьми!

- Но у них полдня форы. Нет, не догоним, если они отдыхать не будут. Эх, не спросил я у Даргиза, что он им приказал.

- Да, - упавшим голосом сказала Люська, - так нам Антона не выручить! Что же делать?

- Не вешать носа, вот что делать, - ответил ожесточенно Сержик. - Захарова мы им не отдадим! Выручим!

- Выручим! - словно эхо подтвердили девушки.

Сержик толкнул коня каблуком в крутой бок, и они поскакали по знакомой дороге, стараясь ехать одной шеренгой, чтобы не дышать пылью. Целеустремленность сквозила в их сосредоточенных лицах, и вряд ли можно было позавидовать врагу, вступившему на их путь.

Часть четвертая

Глава первая

Сменяя коней, они, наконец, прибыли в селение, где Натин в прошлое посещение продала излишки имущества. Без напоминаний она кинулась добывать информацию, и заметно расстроилась, узнав, что похитители уже ускакали.

- О, они давно уже уехали, - сообщила ей словоохотливая трактирщица. - Набрали еды, попоили пленника, и ускакали.

- Как выглядел пленник? - спросила Натин, - в каком он был состоянии?

- Измучен, это заметно, но в сознании. Крикнул мне, что-то вроде: - Меня везут в Чертану. Его, конечно, сразу плетями стали хлестать, но я поняла, что кто-то его будет искать. Но вы сильно опоздали. Вам их не догнать. Оставайтесь ночевать, поужинаете, а утром и поскачете.

С тем и явилась Натин к товарищам. Посовещавшись, они решили, невзирая на опасность ночного путешествия, продолжать погоню. Запасшись свежими булочками, маленький отряд с Сержиком во главе, храбро двинулся в ночную тьму. Хитромудрая Люська, не желая ехать в темноте, предложила Сержику:

- Давай, Сержик, придумай что-нибудь. Ничего же не видно!

Пришлось снова остановиться. На глазах изумленных спутниц Сержик соединил ладони, а когда стал раздвигать их, между ними вспыхнул огненный шарик, размером с горошину. Постепенно увеличивая расстояние между ладонями, Сержик терпеливо выращивал и огненный шар. Когда его диаметр достиг размеров крупного яблока, он перехватил его одной рукой, покатал в ладони, и внезапно запустил в небо. Частица света пролетела по пологой дуге, и, ярко вспыхнув, остановилась впереди путников на высоте метров десяти от земли. По-крайней мере на расстоянии ста метров видимость была отличная. При том, что на границе света и тьмы свет не рассеивался, а образовывал четкую линию.

Всадники снова пустились в дорогу, освещенную огненным шаром. Прохладная ночь обступила их черным полушарием, за которым не видно было ни зги. Кони неслись, пытаясь достичь этой призрачной границы, но она отступала все дальше. И только топот копыт подтверждал, что эта скачка на самом деле реальна, а не выдумка свихнувшегося сказочника.

Сержик, скакавший в центре этой троицы на каурой кобыле, за время, прошедшее с начала их приключений, словно повзрослел, и стал более мужественным. Русые волосы его отросли, и стали виться. Видно, кучерявыми они были от природы, но Сержик, как и некоторые из парней, ранее стеснялся своей кудрявости, и потому коротко стригся. А теперь, в походных условиях, статус-кво восстановился. В сочетании с небольшой, курчавой же бородкой и маленькими усиками, он выглядел как молодой художник, или поэт. Или, может быть, одухотворенность во взоре делала его таким?

Люська заметно похудела, и ее такие милые, нежные черты лица стали строже и суше. Каштановые волосы, стянутые резинкой сзади, прикрывала черная со звездочками бандана, придававшая ей вид опытной рокерши. В седле она сидела как заправский жокей, и с грацией, которой можно было только позавидовать.

Черноглазая и черноволосая смуглянка Натин, в отличие от своих спутников, ничуть не изменилась. Ее никто не назвал бы полной, но и худышкой Натин не была. Плавные округлости ее фигуры скрывали сильное, тренированное тело, которое умело фехтовать, драться, готовить, да и вообще выполнять всякую работу. Она первой бралась за любое дело, и редко когда оно было ей не по плечу. А имея рядом такого спутника, как Сержик, в которого она была влюблена без памяти, Натин была вполне счастлива.

Меняя лошадей, они проскакали всю ночь, но к утру утомились. Рассвет застал их в двух часах езды от села, в котором путники победили отряд сулимов. Сержик погасил огненный шар за ненадобностью, и сказал девушкам:

- Давайте, девчонки, потерпите еще немного. Мы уже близко, правда, Натин?

- Ох, Сержик, конечно потерпим, - ответила Люська, - но я уже все себе отбила.

- Я в порядке, Сержик, - сказала Натин. - Ты прав, вон за той возвышенностью мы уже сможем увидеть наше село. Только я предлагаю повременить.

- Как это повременить? - удивилась Люська. - Зачем это?

- А вдруг похитители там? Или опять сулимы на постое? Давайте я на разведку съезжу. Это вернее будет.

Сержик подумал, покусал губу, и решил, что Натин, как всегда, права.

- Ладно, скачи, но на коне в село не въезжай. Войди пешком. И осторожнее там!

- Поняла, все поняла! Ждите меня здесь, только никуда не уходите, - блеснула юмором Натин. Оставив заводную лошадь, она пустила коня рысью.

Ждать пришлось долго. Вопреки шутливой просьбе Натин, они убрались с дороги, и, спрятав стреноженных лошадей в овражке, залегли на вершине небольшого холма, господствующего над местностью. Село с холма увидеть было еще нельзя, но дорога на значительном расстоянии была перед ними.

Не встретив никого по дороге, Натин, той же рысью, прискакала на окраину родного села. Спешившись, она задворками, пряча лицо, повела коня в поводу к дому дяди, у которого жила с одиннадцати лет. К счастью, никто не встретился на ее пути, и она благополучно вошла через заднюю дверь в знакомый двор. Привязав коня , она шмыгнула в дом.

Тетка, полная, черноволосая женщина, готовила завтрак. Увидев Натин, она ахнула, и, отряхивая испачканные мукой руки, кинулась ее обнимать.

- Кирам, Кирам, смотри, кто пришел, - позвала она мужа, еще лежавшего в постели. - Наша Натин появилась!

Она прижала девушку к себе, и разрыдалась. Дядя Кирам, морщась от боли в ногах, поднялся и, подойдя к ним, тоже сердечно обнял Натин, которая была этим несказанно удивлена. Раньше она, кроме тычков и затрещин ничего от родственников не получала. Бездетные, они приняли к себе сироту, но полюбить ее не смогли, как казалось Натин. Дядя Кирам всю жизнь мечтал о сыне, которому мог бы передать свои знания и умения. Но пришлось учить ратному делу племянницу, которая, к его удивлению, охотно перенимала его опыт, и ревностно относилась к учебе. И вот теперь оказалось, что они все же любят Натин, и скучают без нее. Да и сама девушка почувствовала, как слезы выступили у нее на глазах, защемило сердце от жалости к ним, и она крепко обняла в ответ своих родственников.

- Где же ты была так долго, Натин, дорогая? Я уже все слезы выплакала, - спросила ее тетя Лилла, гладя девушку по щеке.

- Я была в Барбаке, тетя, - ответила Натин. - Хорошие люди спасли меня от сулимов, и я с ними уехала в Барбак. А что здесь было после моего отъезда?

- Страх, что было! - испуганно заговорила тетка. - Сулимы разгневались, искали пленников, да и тебя тоже. Зарубили деда Сарама за то, что он посмеялся над ними. Назвал их ротозеями. Никого не нашли, и забрав свои вещи, однажды утром ушли пешком в сторону границы. Лошадей-то в деревне вы не оставили. Ох, и злы же были они!

- Да, - вступил в разговор дядя Кирам, - Попадись ты им тогда, не миновать бы беды. И я тут, как на грех, разболелся. Ноги не ходят. Боец из меня сейчас никакой. А ты насовсем приехала?

- Нет, дядя! У нас взяли в плен нашего товарища, и увезли в Сулифат, в рабство. Нам необходимо его выручить. Я приехала спросить, нет ли его похитителей и его самого здесь, в деревне?

- Были, были, - воскликнула тетя Лилла.- Трое воинов, и пленник. Видела я их! Только были они недолго, час-два. Ускакали в сторону границы.

- Говорили что-нибудь? - спросила расстроенная Натин.

- Да разве ж я с ними разговаривала? Не мое это дело. Но выглядели они плохо. Уставшими выглядели. И пленник сильно измучен был. Лежал на лошадиной шее, сидеть уже не мог.

-Ах, гады! - сквозь злые слезы пробормотала Натин. - Но ничего, попомню я вам! А давно они уехали?

- Да уж, почитай, в ночь и уехали. Еще солнце не село.

- Понятно. А сулимов в селе нет?

- Нету! С того времени не появлялись.

- Ну, что ж, я тогда поеду за друзьями, они тут недалеко ждут. Приедем, еще поговорим.

- А я пока завтрак вам приготовлю, - засияла улыбкой тетя Лилла.

Уже не таясь, Натин вышла из дома, вскочила на коня, и тронулась в обратный путь.

Глава вторая

Постелив потники от расседланных лошадей на землю, Сержик с Люськой расположились на бугре, лениво посматривая на дорогу. Предосеннее солнце уже не жарило так, как летом, но припекало еще изрядно. Но это было даже приятно. Ведь впереди была дождливая осень, когда холодные ливни почти безостановочно заливают землю. Такая уж тут была традиционная осенняя погода. А пока не грех было и погреться.

Люська, разморенная на солнцепеке, закрыла глаза, перевернувшись на спину, и думала о Захарове. Ей хотелось плакать, но она считала, что негоже распускать себя, "расквашиваться", как она говорила. Люська верила, что они обязательно спасут ее Антона, даже если для этого придется перевернуть весь Сулифат. Сержик поможет. Вспомнив про Сержика, она открыла глаза, и взглянула на своего товарища. Тот спокойно лежал на животе, рисуя палочкой на земле какие-то знаки, и изредка поглядывая на дорогу. Да, Сержик сильно изменился. Каким он был в начале их экспедиции! Трусоватым, себе на уме, расчетливым и скуповатым. Сейчас же он словно возмужал. Серьезный, собранный. Колдовство явно пошло ему на пользу. Да и знакомство с Натин многое поменяло в его отношении к людям. Теперь на него можно было положиться. Такой не подведет!

Весь на взводе, Сержик создавал обманчивое впечатление спокойствия, стараясь не пугать Люську.

Он внимательно смотрел на дорогу, прикидывая, когда вернется Натин, но, уже зная, что похитителей она в селе не застала. Этого следовало ожидать, ведь барг Даргиз был отнюдь не глуп, и точно рассчитал время пути и скорость езды своей команды, чтобы безопасно въехать в Сулифат. Про себя Сержик решил, что он в любом случае продолжит свой путь и туда, чтобы спасти Захарова, но не знал, как поведут себя девушки. С одной стороны, ему нравилось путешествовать с ними, особенно с Натин, но с другой... Не хотелось подвергать их жизнь опасности, ведь они только девушки. Слабые и беззащитные. Да уж! Сержик усмехнулся. Вряд ли их можно было назвать так. И не стоит это делать вслух - обидятся страшно! Он вспомнил, как Натин, с саблей наголо летела навстречу разбойникам. Вот тебе и слабая! А Люська храбро палила из пистолета. Беззащитная!

Он переключился на Захарова, и подумал, что не зря сделал ставку на бывшего охранника фирмы. На службе они пересекались всего несколько раз, но Сержик уже тогда оценил мужской характер сослуживца, его честность и бескомпромиссность. Да и силой Захарова бог не обидел, что тоже немаловажно. Но лишь теперь Сержик понял, как ему нужен Захаров, как прикипел он душой к этому рослому детине, не лишенному интеллекта, знаний и юмора.

Впереди, на дороге, показалась точка, с клубящимся позади шлейфом пыли. Сержик точно знал, что это Натин, но не шелохнулся, и не попытался встать. Ни к чему уже было спешить. Снова надо было составлять план, и, придерживаясь его, проникать на вражескую территорию.

Наконец, он встал, и помахал рукой. Всадница свернула с дороги, и, погоняя коня, рванула к нему. Сержик молча ждал, сунув руки в карманы. Услышав стук копыт встрепенулась Люська, и, вскочив, тоже замерла в ожидании. Спешившаяся Натин подошла к ним, ведя коня в поводу, и, остановившись, молча,

пожала плечами. Люська ахнула, и закрыла лицо ладонями.

- Коня не запалила? - спросил Сержик.

- Нет, все в порядке. Сейчас повожу его немного, он и остынет. Когда выезжаем? А то завтрак стынет.

- Какой завтрак? - недоуменно спросил Сержик.

- Мои там завтрак готовят, нас ждут. Так что седлайте, да поедем. В селе все чисто.

- Давно Захарова увезли?

- Еще вечером. Не ночевали.

- Понятно. Ну что же, давайте собираться. Позавтракать и впрямь неплохо бы.

Хмурая Люська так ожесточенно седлала лошадей, словно вымещала на них свою тревогу за Захарова. Натин, понимающая состояние подруги, ласково сказала ей:

- Люсь, успокойся! Мы все сделаем, лишь бы спасти Захарова. Да и он не будет сидеть сложа руки. Вот увидишь!

- Я знаю, Натин! Мне все равно тревожно. Но, спасибо тебе.

Завтрак получился поздний. Дядя Кирам и тетушка Лилла очень радушно встретили чужеземцев, которые спасли их воспитанницу. Проголодавшиеся путники отдали должное баранине вареной, баранине жареной и баранине запеченной. А также разнообразным фруктам, часть которых Сержик с Люськой не узнали. Завершил завтрак зеленый чай совершенно необычного аромата.

После завтрака всем захотелось вздремнуть, и Сержик, понимающий, что девушки вымотались, разрешил трехчасовой сон. К вечеру следовало достичь границы с Сулифатом. Сам же он пошел побеседовать с дядей Кирамом.

- Дядя Кирам, - спросил Сержик, уже бегло говорящий на местном языке благодаря упорным занятиям с Натин, - как охраняется граница?

- На дороге стоит пост, там же целый взвод солдат. Всех проверяют. С той стороны такой же пост. А вдоль по границе двигаются конные патрули.

- И как же нам попасть в Сулифат?

- Наши пропустят, а вот сулимы могут и задержать. У них наверняка есть ваши описания. Вряд ли они забыли такую обиду. Так что через пост не ходите. Попробуйте где-нибудь в стороне. И лучше ночью. Патрули ездят по трое. Стреляют во все, что движется. Так что, будьте осторожны.

- Спасибо, дядя Кирам. Мы постараемся. А что такое Чертана?

- Чертана - это город. Приграничный город. Известен тем, что кроме большого рынка скота, там же продают и невольников. Все знают Чертану, и боятся в нее попасть. Ваш товарищ, наверное, уже там. Но завтра его не продадут, потому что пленника необходимо подготовить к продаже, придать ему товарный вид. Его накормят, напоят, и дадут отдохнуть. Только тогда выставят на торги.

- Как это, на торги?

- Ну, будут выжимать из покупателей деньги. Кто больше заплатит, тот и получит товар.

- А, понял, аукцион. Ясно. И как нам попасть в эту Чертану?

- Чертана стоит недалеко от границы. Попасть в нее легко. Надо после поста повернуть вправо, и скакать вдоль границы, пока не упрешься в новый пост, который пропускает в город только при наличии товара, или местных жителей, имеющих специальный знак. Парса, так они его называют. Его носят на поясе, и предъявляют страже.

- И где же взять эту парсу?

- Не знаю. Здесь я вам ничем помочь не могу. Попробуй удачи на дороге. Вдруг вам попадется тамошний житель с парсой, и захочет дать ее вам безвозмездно. - При этих словах старый воин улыбнулся. - Но как вы собираетесь выручать своего друга? У вас есть деньги, чтобы выкупить его? Не собираетесь же вы устраивать резню в Чертане?

- Ну, нет, резня не входит в наши планы, - ответил Сержик. - Нам больше подходит вариант с выкупом. Или похищение.

- Похищение тоже не вариант. Поднимется погоня, и сулимы перекроют все выходы из страны. Вас поймают быстро, и участь ваша будет незавидна. Или казнят, или сделают рабами.

- Что ж, еще раз спасибо за науку, дядя Кирам. Я все понял.

С этими словами Сержик пошел во двор, и завалился спать в тени раскидистой яблони.

Глава третья

Заботливый дядя Кирам разбудил их через три часа. Солнце уже перевалило через полуденную вершину неба, и с запада медленно наплывали странные облачка: вытянутые, как торпеды.

- Что это? - спросил Сержик.

- Ай, да ничего страшного. Немного пойдет дождь, - ответила тетя Лилла, торопливо собирая развешанное для просушки белье.

Пока путники седлали лошадей и грузили поклажу, пошел дождь. Крупные, холодные капли падали редко, но с каким-то заданным ритмом: - Та-та-тата-та-та-та. Натин сказала, что нет смысла дожидаться конца дождя, он будет идти до следующего утра. Под этот странный дождь они и выехали со двора.

Закутавшись в подобие плаща, выданное хозяйственной Натин, Сержик внимательно вглядывался вдаль, стараясь не пропустить появление пограничного поста. Он не хотел, чтобы их заметили раньше времени. Жаль, что не удалось увидеть своими глазами таинственную парсу, уж он бы постарался сотворить копию, неотличимую от оригинала. А теперь, чтобы проникнуть на территорию Сулифата, придется отводить глаза целой куче пограничников, чтобы их черти взяли!

- Натин, а почему тетя Лилла сказала про дождь, что, мол, ничего страшного?

- Ну, да! Конечно, ничего страшного. Это так, разминка перед осенью. Вот тогда пойдут настоящие дожди.

- Это, какие же, настоящие?

- Настоящие, - это когда вода льется сплошной стеной, и в ней свободно можно утонуть. Хорошо хоть, что почва моментально впитывает влагу, иначе был бы потоп.

Сержик поглядел на дорогу, и действительно, вода не собиралась в лужи, а впитывалась в песок, как в губку. Даже в следах от лошадиных копыт было сухо. Но всадники постепенно намокали, несмотря на плащи из материи, пропитанной маслом, или чем-то подобным.

Наконец, Натин, едущая чуть впереди, подняла руку, и маленький отряд остановился. Сквозь сетку дождя был виден пограничный пост. Это был еще не сулифатовский пост. Всего-то одинокий домик в три окошка, и конюшня рядом. У шлагбаума стоял человек, закутанный в плащ. Вдали виднелся пост Сулифата: ворота, перегородившие дорогу, будка у ворот, и длинное здание казармы с привязанными к коновязи парой лошадей. За казармой виднелись хозяйственные постройки.

- Ну что, Сержик, как действуем? - нетерпеливо спросила Люська.

- Черт ее знает, - честно признался Сержик. Я надеялся, что что-нибудь придумаю, но нет. Придется в обход. Напропалую лезть не получится.

- Может, ты их заколдуешь?

- Сложно это. Опять я всю силу на них растрачу, а что потом? В Барбак возвращаться на подзарядку? Нет, надо все по уму делать. Поедем в обход.

Вдруг за воротами наметилось какое-то движение, и из-за хибары, перегораживающей вид на дорогу, появился обоз из четырех телег, сопровождаемый всадником на коне. К одной из телег привязаны были две запасные лошади.

Сержик махнул рукой, и его команда торопливо развернула коней в сторону ближайшего холма. Укрывшись за ним, путники продолжали наблюдать действо, происходящее на границе.

Обоз остановился, и лошади тотчас понуро повесили головы под дождем. Всадник в островерхом капюшоне спешился у коновязи, и прошел в дом. Минут через десять он вышел в сопровождении толстого человека в халате, прикрытого широкополой шляпой. Они подошли к телегам, и возчик одной из них, спрыгнув наземь, откинул полог, закрывающий груз. Мужчина в халате, подойдя к телеге, начал рыться обеими руками в ее содержимом. Удовлетворившись осмотром, он прошел к другой телеге, и сцена повторилась. После третьей телеги он отряхнул руки и вытер их о свой халат. Затем он заспорил с приезжим, взмахивая руками, и энергично притопывая. Сговорившись, видимо о пошлине, они прошли в казарму. Возчики неторопливо укутывали свой груз. У ворот появился высокий воин с саблей на боку.

Мужчина в халате выглянул наружу, и что-то крикнул караульному у шлагбаума. Тот принялся поднимать жердину, выкрашенную красной краской, нажимая на ее комель, к которому привязан был большой камень. Из дома неторопливо вышел приезжий, сел на коня, и возглавил тронувшийся обоз. Через некоторое время воин опустил шлагбаум за последней телегой, и снова закутался в плащ. Территория поста опустела.

Сержик лихорадочно принялся срывать с себя намокший плащ. Удивленная Люська, следя за его действиями, спросила:

- Ты что хочешь делать?

- Посмотрю, какая она. Парса. У них она точно есть. Попрошу показать. А большего мне и не надо.

- Не поняла! Почему ты думаешь, что тебе покажут парсу? Ты кто такой?

- А вот посмотри! - ответил Сержик поворачиваясь к ней. На Люську смотрел воин. Узкие глаза, черные волосы. Клиновидная борода и густые брови. Вдобавок, вместо джинсовой куртки на Сержике была надета стальная кольчуга, подпоясанная перевязью с саблей и кинжалом.

- Ну что, похож?

- Здорово, Сержик! - закричала Люська!

- Не ори ты, услышат! У меня есть план.

Натин, наблюдающая за приближением обоза, обернулась на крик Люськи, и изумленно ахнула. Узнать Сержика было невозможно, но она-то никогда бы его не спутала с кем-то другим.

- Пропустим их,- скомандовал Сержик. Сделаю вид, что догоняю их от границы. А там, как повезет. Надеюсь, что мой маскарад их обманет.

Они молча наблюдали, как неторопливый обоз тащится по дороге. Возницы не делали ни одного движения, чтобы подогнать лошадей, а предводитель сдерживал горячего коня. Жеребец под ним гарцевал, собираясь пуститься вскачь, и только железная рука хозяина останавливала его.

Но вот они уже проехали мимо наших искателей сокровищ, и, через несколько долгих, томительных минут, скрылись в дымке дождя.

- Я пошел, - сказал Сержик.

- Удачи, - в один голос ответили девушки.

Воин по имени Сержик поторопил коня, и вскачь понесся следом за обозом. Девушки с надеждой смотрели ему вслед.

Обоз показался Сержику буквально через минуту. Поравнявшись с последней телегой, Он закричал:

- Э-эй, стойте!

Предводитель, разворачивая коня, выхватил саблю, и направился к Сержику.

- Кто ты такой? - спросил он. - Чего тебе надо?

- Я караульный, с заставы. Начальник забыл проверить вашу парсу, и послал за вами меня. Возвращайтесь!

- Да ты с ума сошел, воин! Я не буду возвращаться при такой погоде. Да и парсу я показывал твоему начальнику. Кажется! Нет, я не буду возвращаться!

- Тогда за вами поскачет целый отряд, и вам несдобровать!

- Ну ладно, воин. Я думаю, мы с тобой договоримся! Я покажу тебе парсу, а ты скажешь начальнику, что все в порядке. Годится?

- Нет, я рискую получить выговор. Мне это надо?

- Я дам тебе огрун. И покажу парсу. Так лучше?

- Нет!

- Два огруна! Доволен?

- Ну, что не сделаешь для хорошего человека. Давай, показывай свою парсу.

Предводитель достал из-за пазухи овальную серебряную пластинку с выгравированным изображением тигра, и протянул ее Сержику. Тот взял ее, и внимательно осмотрел, запоминая ее вид, вес, и рисунок.

- Да, все в порядке. Где мои огруны?

- Ох, хитер ты, воин! На, получи! - И в руку Сержика упали два обрубка золотой проволоки.

Глава четвертая

Вернувшись к изнемогающим от любопытства девушкам, Сержик тут же начал творить. Сложив ладони вместе, он начал вспоминать виденную им парсу до мельчайших подробностей. Он ощущал ее тяжесть, шероховатость выгравированного рисунка, цвет и форму. Парса словно ожила в его памяти, а затем в его ладонях, согрев их мгновенной материализацией. Поспешно разомкнув ладони, Сержик уронил в песок еще горячий дубликат парсы. Натин, подхватившая пластинку, подула на нее, словно ребенок, и стала рассматривать.

- Тагар, - сказала она.

- Что ты говоришь? - не поняла ее Люська.

- Это тагар. На картинке. Зверь такой.

- Ну-ка, дай я посмотрю. Ага. Только у нас он называется тигр. Но, похоже. Сержик, что дальше?

- А что дальше? - ответил Сержик. - Дальше я вас связываю, и везу в Чертану продавать. Или вы против?

- Хех, - ухмыльнулась Люська, - смотря как продавать! Если понарошку, то можно, а если ты задумал нас по-настоящему продать, то лично я - против!

- Я подумаю, - улыбнулся Сержик. - Ладно, надо опять переодеваться.

- И кем ты теперь будешь?

- Стражником из Барбака. Захарова же оттуда взяли, вот я подсуетился, и вас захватил. Вот продам вас за нехилые денежки, и в Россию!

- Я тебе продам! - погрозила ему пальчиком Люська. - Я Захарову пожалуюсь!

- Ну, все, шутки в сторону! - заявил Сержик. - Захарова еще найти надо. Давайте собираться. Где-то у нас веревки есть. Найдите, а я пока перевоплощусь.

Он провел руками по лицу, груди, и стал меняться. Лицо стало скуластым, волосы посветлели, а борода отросла, и стала круглой. Джинсовую куртку заменил суконный кафтан, простеганный проволокой - тегиляй. Спереди, для более надежной защиты были нашиты прямоугольные железные пластины. Кривая сабля и кинжал, подвешенные на широком поясе, составляли все его вооружение. Стеганые штаны и сапоги с железными пластинами, вставленными внутрь голенищ, довершали костюм Сержика. Он оглядел себя, и довольно улыбнулся.

- Ну что, - сказал он, - хорош стражник?

- Как настоящий, - восхищенно воскликнула Натин. - а ты долго сможешь его на себе удерживать?

- Думаю, что дня три выдержу. Надеюсь, дольше не понадобится.

- Хотелось бы! - сказала Люська. - Не забывайте, что Захаров в плену!

- Ну, все, давайте поторопимся. Вечер уже скоро, который нам на руку. В темноте легче обмануть пограничников. Садитесь на коней, я вас свяжу.

- Хорошо, но не очень туго, ладно? - попросила Люська.

- Связывай так, как надо, - сказала Натин. - Чтобы никто ничего не заподозрил.

Сержик взглянул на нее, и улыбнулся.

Перед самыми сумерками к воротам пограничного поста Сулифата подъехал воин, за которым следовали еще несколько лошадей, нагруженных двумя пленницами, и переметными сумами. Пленницы были крепко привязаны к седлам, насквозь промокли, и имели донельзя измученный вид. Обе были молоды, из них одна была местной уроженкой, а вторая, судя по одежде, чужестранкой.

Воин почтительно попросил проезда в Чертану, на ярмарку, и имел при себе парсу. Караульный, согласно инструкции, вызвал начальника, дернув за свой конец проволоки, протянутой в казарму. Когда над головой спящего сотника задребезжал звонок, он открыл узкие глаза, опухшие от пьянства, и, выругавшись, встал с топчана, на котором валялся не раздеваясь. Выглянув в дверь, и обнаружив у ворот всадников, он со стоном растер руками лицо, и, покрывшись плащом, вышел во двор.

Процедура пропуска через границу была крайне проста. Проезжающий по служебному делу, имеющий на руках парсу, пропускался беспошлинно, а иные лица выкладывали монеты. Полной властью обладал начальник заставы, который, на свое усмотрение, мог пропустить путешественника, или отправить его восвояси. Более того, в исключительных случаях он мог задержать подозрительного проезжающего, для разбирательства. В его ведении была также сотня пограничников, патрулирующая границу на десять километров в обе стороны.

Сотник подошел к воротам, и внимательно осмотрел приезжих. Всего лишь барбакский стражник, и с ним две девицы.

- Кто такие? Зачем сюда приехали? - строго спросил их, втягивая объемистый живот, чтобы казаться солиднее.

- Стражник из Барбака, мне поручено продать пленниц на ярмарке в Чертане.

- Кем поручено?

- Баргом Даргизом. Он захватил в плен эту чужеземку и ее служанку. Ранее он отправил в Чертану пленного чужеземца с тремя стражниками. Они ведь проезжали здесь?

- Хм, ну, да, проезжали. А почему же вы вместе не поехали?

- Мы потеряли девок, и решили, что они скрылись от нас, но счастливый случай помог, и мы их схватили. Вот и отправили вдогонку меня.

- Ну ладно. Попрошу показать парсу.

- Пожалуйста! - протянул сотнику серебряную пластинку Сержик. Тот повертел ее, поднес к глазам, и, удовлетворившись увиденным, протянул парсу назад.

- Ты должен заплатить за пленниц по огруну за каждую. Таков закон. Ты проезжаешь беспошлинно, а вот остальные обязаны платить.

- Хорошо, начальник, - ответил Сержик, и два огруна перекочевали в карман сотника.

- Пропустить! - скомандовал он, и караульный, отперев большой висячий замок, ухватился за половинку ворот. Оттащив тяжелую створку, сколоченную их толстых жердей на полтора метра, он жестом пригласил путников проезжать. Не спеша, Сержик повел коня в узкую щель, оставленную караульным в воротах. Кони, связанные поочередно длинными чумбурами, один за другим проходили за ним, скапливаясь во дворе пограничной заставы. Караульный, дождавшись, когда вся кавалькада пересечет границу, потащил створку назад, и заскрипел замком, запирая его. Сотник что-то сказал ему на своем языке, и, ссутулившись, пошел в казарму, держа плащ над головой. Дождь все шел, и до утра останавливаться не собирался.

Подождав, когда все кони соберутся за его спиной, он поправил сползший плащ, и тряхнул поводьями. Его маленький отряд снова двинулся в путь.

Обогнув казарму, кавалькада зарысила в сторону города Чертана, где, по их мнению, дожидался продажи в рабство Антон Захаров.

Сумерки сгустились, и Сержик снова создал огненный шар, освещавший дорогу. Его сильный свет не давал путникам сбиться с дороги, но непрекращающийся дождь и связанные руки портили девушкам настроение. Упрямый Сержик решил не освобождать пленниц до приезда в Чертану, чтобы не выходить из образа. Люська немного поныла, но вспомнив, что Захарову сейчас еще хуже, смирилась, согнувшись в седле. Натин стойко сносила неудобства, веря своему Сержику безоговорочно.

Через два часа они были уже в Чертане.

Глава пятая

Город был укреплен намного лучше Барбака. Высокие, семиметровые стены с зубцами защищали его от врагов, правда, непонятно каких. Скорее всего, от своих же соотечественников, вознамерившихся пограбить богатый город. А Чертана действительно была богата. Круглогодичная ярмарка привлекала в город не только жителей своей страны, но и чужеземцев, желающих прикупить кто раба, кто рабыню, кто экзотические пряности и ткани, а кто и сам привозил на ярмарку свой товар. И за все это город брал пошлину. За вьезд - плати, за ввоз, - обязательно, за вывоз, - непременно. Деньги лились нескончаемой рекой, и горожане, участвующие в их дележе, купались в роскоши, недоступной населению других городов. Большинство зданий в городе были или гостиницами, или тавернами, призванными разместить и накормить торговый люд. А центральная площадь, естественно была одним большим рынком.

Заплатив за въезд и ввоз товара, Сержик со своими мнимыми пленницами беспрепятственно проник в город. Был уже поздний вечер, но факелы, вставленные в железные кольца на каждом углу, неплохо освещали окрестности. Кривые, узкие улочки Чертаны походили на запутанный лабиринт. Высокие глиняные заборы скрывали здания, находившиеся за ними, и с высоты конской спины Сержик даже днем увидел бы лишь плоские крыши строений. Народ праздно гулял по улицам, бесстрашно подныривая под морды лошадей, пересекая их путь. Тут и там толпу рассекали парные патрули стражников. Не зная города, Сержик бесцельно двигался вперед, пока писклявый мальчишеский голос не окликнул его:

- Э, господин хороший! Зачем едешь, отдыхать пора. Пойдем со мной, отведу к дяде Табиру, комнаты есть, еда есть, девочки есть. Что еще надо?

Держась за повод его коня одной рукой, а второй отчаянно жестикулируя, впереди семенил мальчишка лет десяти, одетый в промокший кусок ткани с дыркой посередине и веревочным пояском.

- Далеко живет твой дядя Табир? - откликнулся Сержик.

- Совсем рядом, вон за тем углом. Пойдем, не пожалеешь. И Рамасу денежку дашь.

-Ну, пойдем!

Рамас повернул в первый же попавшийся переулок, и подошел к широким воротам, украшенным цветочным узором. Постучав подвешенным на воротах железным кольцом о прибитую там же железную пластину, он самодовольно сказал:

- Рамас знает, куда вести гостей! Дядя Табир - лучший!

Ворота приоткрылись, и мужчина в халате, прикрывающий голову от дождя куском кожи, приветливо улыбнулся им.

- Заходите, заходите, гости дорогие!

Процессия ввалилась в широкий двор, и их тут же окружила толпа слуг. Кто-то ссаживал с коней пленниц, кто-то помогал слезть Сержику, а остальные таскали в дом поклажу. Минуты через три Сержик обнаружил себя в большой комнате, устеленной циновками и заваленной кучей подушек. На подушках сидели и лежали бородатые люди, сплошь мужчины, пили что-то из чашек, и ели мясо. Перед Сержиком стоял радостный Рамас с протянутой рукой, и что-то говорил. Прислушавшись, колдун постарался вникнуть в его слова:

- ...Рамасу. Рамас хорошо делает свое дело, хорошо гостей встречает. Рамас заработал денежку.

- Да, да, конечно! - забормотал удивленный Сержик. Он полез в карман, нащупал там какую-то монету, и протянул ее мальчику.

- О-о! О-о! Большое спасибо господину! Это очень щедрый господин! Если я еще понадоблюсь господину, только скажите дяде Табиру, и я тут как тут. Я все для вас сделаю!

- Хорошо, хорошо! Я обязательно... Чего "обязательно", Сержик никак не мог сообразить, и махнул рукой. Под радостное повизгивание Рамас исчез. Теперь перед Сержиком нарисовался широкоплечий здоровяк небольшого роста. Но маленьким его назвать было нельзя. Сила выпирала из под его полосатого халата, мускулистые руки торчали из широких рукавов. Он сладко улыбнулся Сержику, и донельзя вежливо произнес:

- Достопочтенный господин! Приветствую тебя в моей таверне. Твои вещи в моей самой лучшей комнате, твой товар надежно заперт в сарае. Товар накормлен и напоен. За конями ухаживают конюхи. Есть ли у тебя какие-нибудь пожелания?

- Ужинать, и спать. Но мой товар - ко мне в комнату. Я не доверяю твоему сараю. Я сам их буду охранять. И еще. Вчера трое стражников из Барбака должны были привезти на торги чужеземца. Я хотел бы узнать, где они и пленник. Это возможно?

Загрузка...