Глава 2

Все началось, когда мы с Каем валялись на мирно поскрипывающей телеге и мальчишка рассказывал мне историю королевской семьи Гервальдов. Я же лежала на тюках с шерстью и смотрела в голубое, с белыми барашками облаков небо и на зеленые лапы елей, тянущиеся на дорогу из лесной чащи, словно умолявшие взять их с собой. Не оставлять здесь, в дремучем лесу.

Лежала и грезила наяву…

Впрочем, не забывала кивать и согласно мычать в особо важных местах, чтобы не обидеть рассказчика невниманием, хотя эту историю знала наизусть – слышала много раз от отца. В его изложении она звучала немного по-другому, чем у Кая, кажется, решившего, что он – мой старший, всезнающий товарищ.

Рассказывал мальчик о событиях шестнадцатилетней давности, изменивших ход истории Центарина и принесших разлад в династию Гервальдов.

Король Уго II, старший из четырех братьев, взошел на трон в сложные для страны времена. Правил он недолго, но крепкой рукой. Заткнул Хастор, давно уже претендовавший на спорные западные земли. Взял в жены принцессу Мириам, дочь султана Остарской Империи, примирившись, наконец, с восточными кровожадными соседями. Подписал мирное соглашение с викингами из Хьедвига, согласившимися оставить в покое северные поселения Центарина в обмен на снижение торговых пошлин. Все бы хорошо, только вот…

– По мужчинам он был ходок, – заявил мне Кай, жуя травинку. – Из-за этого и вышла вся бодяга. Боги отвернулись и от него, и от Центарина.

– Как это, по мужчинам? – удивилась я.

Ничего подобного отец мне не рассказывал. Говорил только, что Уго Гервальд вел неправедный образ жизни.

– Ну, как-как?! – мальчишка знатно смутился, и на загорелых щеках вспыхнул пунцовый румянец. – Проводил время в неугодных Трехликому развлечениях со своими фаворитами, вот как! Вот Он и проклял всех Гервальдов. Вернее, прокляла королева Мириам. Да так, что окончательно лишила их разума.

Я хмыкнула, переворачиваясь на живот.

– Ну-ка, расскажи, как все было!

Довольный мальчишка с важным видом продолжал:

– Забытая неверным мужем, она полюбила северного конунга, в ту пору гостившего со своей дружиной в Изиле. Королева даже понесла от своего полюбовника…

Я пожала плечами. Про беременность королевы отец мне не рассказывал, а в народе, как известно, любят преувеличивать.

– Король Уго не простил ей измены, – продолжал Кай, – и приказал казнить свою неверную жену. Перед смертью королева прокляла его и трех братьев, не осмелившихся встать на ее защиту.

Отец говорил, что это было Высшее проклятие. Сделанное в отчаянии, в смертный час… Настолько сильное, что оно пробило все защитные заклинания, наложенные на короля придворными магами. Проникло в кровь, разнеслось по телу, пока не охватило все существо несчастного… Вернее, заносчивого и безжалостного короля Уго II, приказавшего казнить свою, по слухам, беременную жену.

Проклятие не смогли снять даже сильнейшие маги Центарина. После этого Уго II правил недолго. Конунг, возлюбленный Мириам, подослал убийц, которые не только лишили короля жизни, но и ввергли Центарин в пучину гражданской войны.

Дело в том, Уго не оставил после себя наследников. Трон по старшинству должен был перейти ко второму брату, Имгору, но третий, Ийседор, заручившись поддержкой магов и подкупив нескольких генералов, объявил себя королем Центарина. Затем приказал казнить каждого, кто пытался воспротивиться. Имгор собрал верные ему войска, но…

– Мой дядя погиб под знаменами истинного короля, – сообщил мне Кай.

– Мой дед тоже…

– Здесь, в караване, у каждого кто-то погиб, – кивнул мальчишка. – Или же повесили, либо отрубили голову, потому что весь Север встал на сторону Имгора.

Только это не помогло ему вернуть трон Центарина. Имгор несколько раз поднимал народ, но раз за разом терпел поражение. Наконец, людская вера в истинного короля пошатнулась. Поговаривали, что именно из-за проклятия Мириам от него отвернулся Трехликий… Последняя битва произошла несколько дней назад не так далеко от этих мест, под Исторком. За короля сражались лишь жалкие тысячи, тогда как Ийседор привел мощное, хорошо обученное войско. Обреченные на поражение, мятежники не устояли против регулярной армии Центарина и не смогли спасти короля. Имгор был схвачен и заключен в тюрьму. Теперь солдаты рыскали по лесам, отлавливали разбежавшихся мятежников.

То, что делали с обнаруженными, я уже знала. На выезде из Скалле, вдоль дороги, стояли виселицы. Сердце сжалось, но…

– Мне до этого нет никакого дела, – заявила я Каю, постаравшись, чтобы голос прозвучал как можно безразличнее. – Наша война давно закончилась, и моя семья расплатилась за нее сполна. Деда казнили, мой отец потерял титул и состояние. С тех пор мы, Райсы, больше ни во что не вмешиваемся.

Куда больше разбитой армии мятежников меня волновало поступление в Академию Магии Центарина.

Маг каравана, Тадеос Брасс, уже успел рассказать мне о суровых нравах, царивших в том заведении. Его выставили оттуда зимой, так и не дав закончить второй курс. Не сдал зимнюю сессию, и его отчислили за неуспеваемость. Светловолосый, улыбчивый парень, впрочем, не особо расстраивался.

– Даже к лучшему, – заявил мне на первом привале, когда устроился подле меня возле костра. – Я и поступить не мечтал, а тут… Почти два года проучился! Дар у меня не такой уж сильный, так что…

Он сразу же нашел работу – маги в Центарине ценились на вес золота – и вот уже несколько месяцев охранял торговые караваны. Отчислил же его новый декан факультета Боевой Магии.

– Страшный человек этой Джей Виллар! – Брасс, развалившись на земле, поглядывал на меня со значением. – Некромант, демоны ему в сотоварищи…

Костер бросал кровавые блики на простодушное, мальчишеское лицо мага.

Сверкали звезды, в кустах трещали сверчки. Примерно так же, как трещал по магическим швам защитный купол, накинутый Брассом на вставший на ночлег караван. Но мне-то что с того? Мы, Райсы, ни во что не вмешиваемся. Особенно в работу других магов, которые… «Подбивает к тебе клинья», – шепнул мне на ухо Кай.

– Как только пришел, так сразу же разогнал половину Академии, – продолжал Брасс. – Сказал, что недостойны учиться в лучшем магическом заведении страны. Зато девчонкам повезло! У Целительниц все намного проще, чем у боевых магов…

И тут же, забыв про Академию, принялся засыпать меня комплиментами – про черные волосы, зеленые, как летняя трава, глаза и тонкий стан. Когда дошел до упругой груди, я немного занервничала. Впрочем, Вожатый Трегольд заткнул мага раньше, чем это сделала я.

Это было пару дней назад, а сегодня…

– Амбер, послушай, как было дальше, – начал Кай, и тут…

Резкое возмущение магических потоков. Да такое, что я аж подскочила! Незнакомое заклинание вспороло защитный купол – кривоватый и слабенький, который Брасс накинул утром на ленивую «гусеницу» каравана. А дальше – через две телеги от нашей из леса вывалился, ломая кусты боярышника, здоровенный серый жеребец, на котором восседал мужчина в темной одежде. Конь неуклюже перепрыгнул через поросший орешником овраг, взбираясь на высокую дорожную насыпь – ведущий в столицу Северный Тракт был очень даже хорош. Всадник сидел как-то неловко, боком и от резкого движения не удержался в седле. Качнулся, выпустив поводья, затем тряпичной куклой сполз на землю.

Я охнула, подхватилась… Собиралась было спрыгнуть с телеги, но опомнилась. Ведь мы, Райсы, ни во что не вмешиваемся! К тому же к лежащему на земле незнакомцу спешила охрана. Мимо, негромко чертыхаясь, пробежал Брасс.

Караван остановился.

Мы с Каем стояли, вытягивая шеи, на тюках, пытаясь разобраться, что происходит. А я… Я бы многое могла сделать. Во-первых, залатать прореху в силовом куполе, который так легко вспороло неизвестное мне заклинание. Или же сделать так, чтобы этого… раненого, на здоровенном коне, что переполошил весь караван, здесь больше не было. Или же пойти и постараться ему помочь. Но мы, Райсы, всегда помним о четырех правилах нашей семьи.

– Сбегаю, гляну, – сообщил мне Кай. – Жди здесь!

Долго ждать не пришлось.

– В повозку его, живо! – услышала я негромкий приказ Вожатого, стоявшего рядом с незнакомцем, потому что немного подправила себе магией слух. – Трогаем! – махнул кому-то, и караван пустился в путь.

Всадник исчез за полотнищем крытой повозки, хозяин которой, везший в Изиль награбленное викингами, и не вздумал возражать. Вскоре я увидела парня из охраны, который шел вдоль телег и звучно кликал целительницу.

Выходило, меня.

Спрыгнула, побежала, подобрав подол. Поморщилась, когда один из охранников подхватил меня за талию, чтобы подсадить в повозку. В ней, между раздвинутого скарба, лежал светловолосый короткостриженый бугай, на обнаженной груди которого красовалась здоровенная рана.

Меч, не магия.

Он был без сознания, и я тут же принялась за работу, почти не прислушиваясь к голосам над ухом. Вожатый с бригадиром охранников негромко переговаривались, решая, как быть с раненым. Им было о чем подумать. Трегольд, как и я, почти не сомневался в том, где именно незнакомец получил рану.

Последняя битва короля Имгора. Сокрушительное поражение под Исторком.

Наш раненый, скорее всего, из мятежников.

Отцу бы не понравилось, что я вмешивалась, но как тут не вмешаться?! Стягивала края раны, напитывала силой, поглядывая на бледное лицо молодого мужчины. Приятные черты лица, искаженные болью…

Ага, пришел в себя! Распахнул голубые глаза, смотрел на меня неверяще.

– Сейчас, сейчас! Потерпи немного, – сказала ему. – Мне нужна моя сумка, – повернулась к Каю, умудрившемуся немыслимым образом тоже просочиться в повозку. – Еще вода и чистая ткань на повязки.

Я с собой почти ничего не взяла, когда отправлялась в Скалле. Не думала, что придется вмешаться, ведь мы, Райсы…

– Кто такой? Откуда взялся? – начал допрашивать незнакомца Вожатый, когда я более-менее привела его в чувство.

Мужчина напрягся, словно размышляя, насколько честно ему отвечать.

– Милостью Трехликого, один из сторонников законного короля Имгора, – у говорившего оказался незнакомый мне выговор и полное отсутствие чувства самосохранения.

Виселицы вдоль дорог. За каждого выданного мятежника – пять золотых из казны короля Ийседора. Слышала, как кричали об этом глашатаи на главной площади Скалле. Только вот брат Вожатого Трегольда погиб за короля Имгора. И у каждого в караване был кто-то, кто заплатил дорогую цену после того, что король Ийседор узурпировал престол Центарина.

– Рану я затянула, – наконец, сказала мужчинам, слушавшим краткий пересказ очередного сокрушительного поражения короля Имгора. – Жить вы будете, только вот… Вам бы пару дней полежать, милорд!

Угадала.

Впрочем, что тут угадывать? Он был из богатых и знатных – слишком уж хороша его одежда. Темный дублет, пропитанный кровью, узкие штаны, обхватывающие крепкие мужские ноги, и рубаха, которая уже никуда не годилась… Да и эфес меча, что задумчиво рассматривал бригадир охранников, был отнюдь непрост. К тому же мужчина явно не привык изнурять себя тяжелой физической работой под палящим солнцем или проливным дождем.

Уверенный взгляд, чистая кожа, красивые черты лица… Я даже засмотрелась ненароком.

– Иди! – разрешил Вожатый, когда я закончила перевязку. – А мы с милордом немного поболтаем по душам.

Далеко, впрочем, я не ушла. Едва успела влезть на телегу, на которой поджидал меня Кай, а рядом крутился охочий до новостей Брасс, как на дорогу, навстречу каравану, выехал из леса королевский отряд.

– Плохо дело! – пробормотал Кай, кивнув в сторону обладателей кирас и белых перьев на шлемах, что преградили нам путь. – Приберут к рукам нашего благородного лорда! Да и папу по голове не погладят, если он добровольно не сдаст… А ведь не сдаст! Постарается спрятать, и остальные в караване будут молчать, но…

Дело было совсем плохо, потому что с отрядом прибыл маг. Я чувствовала вибрации его ауры – хороший, сильный маг. Уровень так сразу не определить, но… Даже если Вожатый Трегольд спрячет раненого, этот обязательно найдет!

И что теперь делать?

Мне нельзя ни во что вмешиваться, я ведь обещала! Так почему же, спрыгнув с телеги, уже спешила к повозке? Меня сопровождал недоумевающий Брасс, допытывающийся, что я задумала. Отмахнулась от него, как он назойливой мухи.

– Вожатый… Вожатый Трегольд!

Рассказала ему о своем безумном плане, в ответ получив внимательный, оценивающий взгляд. Сомневаюсь, что он понял хоть что-то из сказанного, кроме «могу отвести глаза», но он согласился. Согласился!

– Все будет хорошо, – пообещала я, взглянув в бледное лицо моего нежданного пациента. – Его надо переодеть, – сказала уже Брассу, который взобрался со мной в повозку. – Вы, милорд, уже больше не милорд, а… Вас зовут Стефан Орейг, и вы – мой муж!

Орейга – девичья фамилия моей мамы. Стефан – сын старосты, который мне в детстве очень даже нравился. Правда, он женился года три назад и успел уже обзавестись парой детишек…

– Вы вчера немного перебрали, – продолжала я, увидев, как вытянулось лицо лорда, – и подрались вот с этим магическим оболтусом, – кивнула на растерянного Брасса, маячившего за моей спиной. – От него к вам прилетело Магией Воды, поэтому до сих пор немного фонит…

Уверена, королевский маг почувствует вибрацию целительных заклинаний, на которые я использовала магию Воды. Брасс кивнул, кажется, поняв, что я задумала. Но он еще не знал, что я собиралась подстраховаться…

Второе правило семьи Райс – отец запрещал мне демонстрировать свои способности без нужды. Но как тут разобрать, нужда это или нет – не позволить королевскому приставу вздернуть милорда-мятежника на виселице, которых так много вдоль центрального тракта?

Накинула заклинание, скрывающее его рану на груди. Брасс выдохнул от неожиданности, посмотрел на меня с изумлением.

– Значит, на первый курс собралась? – усмехнулся маг.

Не ответила, продолжая работать.

Высшие заклинания – наведенные иллюзии… Я изучала их по книжке магистра Вимфлета, и они поддавались мне довольно неплохо. Повернулась к милорду. Если уж его ищут, то… Вряд ли он из простых заговорщиков! Милорда могут знать в лицо, поэтому лицо мы немного подправим – чуть удлиним нос, сузим губы, сделаем покатым лоб и красными белки глаз. Как у соседа нашего, пасечника, любителя постоянно заложить за воротник и побеседовать с пчелами о смысле жизни…

В Калинках я тренировалась накладывать иллюзии на противном, бодучем козле нашего старосты, который повадился объедать наш огород. Однажды превратила его в гибрид козла и летучей мыши. Вышло довольно жутко, и мое заклинание продержалось целые сутки. Козел, вернувшись домой, так напугал старосту, что тот аж целых две недели не пил, а местный дьяк, повстречавший гибрида по дороге в кабак, еще неделю читал истовые проповеди о демонах среди жителей Калинок.

Только вот на людях подобные заклинания я еще не пробовала.

– Козел, – пробормотала я, настраивая для работы тончайшие магические потоки. – Это просто-напросто козел! – сказала себе, уставившись на милорда.

– Дорогая, – лорд морщился, стягивая с себя камзол и пропитанную кровью сорочку – Кай уже раздобыл ему подобающую простолюдину одежду. Под ней показалось крепкое мужское тело, покрытое татуировками. Я немного растерялась, и сложная формула заклинания чуть не вылетела из головы. Демоны, где-то я уже видела эти рисунки, охватывающие мужские плечи… В какой-то книге, определенно! – Вчера мы немного засиделись у костра с господином магом, но это не повод, чтобы отчитывать своего мужа подобным образом…

– Голос! – заявил Брасс, и мы с Каем переглянулись.

– Молчите! – приказала я «мужу». – Ваш выговор выдаст вас с потрохами! Вы ведь не из этих мест?

Он покачал головой, но вдаваться в подробности не стал.

– Ложитесь, сейчас же! Вы вчера хорошенько перебрали, так что… Мычите, на большее вы не способны! А что касается козла…

– Вот… – Кай вылил на мужчину темную жидкость из бутылки, и тот разразился негромкими ругательствами. По повозке разлился резкий запах алкоголя.

– Тихо!

Я уже знала, что маг рядом. Ищейка короля приближался, и я чувствовала, как подрагивают магические потоки, но продолжала судорожно затирать следы своих заклинаний. Надо… Надо успеть!

– Мири… Миринда, – назвала «мужу» второе свое имя. – Миринда Орейга.

Ни к чему ему знать настоящее!

– Райар, – шепнул он. – Райар Кеттер.

Значит, лорд Райар Кеттер…

– Даже если ничего не выйдет, то… Ты серьезно рискуешь, Мири! Но спасибо за попытку!

Подтянул к себе меч. Я же смотрела на мужчину и размышляла… о том самом заклинании, с помощью которого он разделался с защитным куполом. Райар Кеттер не был магом в привычном понимании этого слова. Не такой, как мой отец, дядя или же Брасс, вылетевший со второго курса по воле декана-зверя Джея Виллара. Он был другим, и в его ауре было нечто, совершенно мне непонятное.

– Выйти из повозки! – раздался громкий голос.

Распахнулось одно из полотнищ, и я прищурилась на ярком, дневном свету. Вожатый и несколько человек из охраны замерли неподалеку. Я чувствовала идущее от них напряжение.

– Госпа-адин… – заныла, выглядывая наружу, уставившись на двоих в военной форме и одного в темной длинной мантии. – Здесь только я и мой муж. А эта скотина вчера так набралась, что до сих пор ходить не может!

Лорд Райар Кеттер отчетливо икнул, затем протестующе замычал. Завозился, распространяя резкий запах алкоголя.

– Догнался уже! – пожаловалась я на «мужа» солдату, заглянувшему в повозку, вспоминая, как ругали своих супружников кумушки из деревни. – И когда только успел?!

Перевела умоляющий взгляд на мага, до этого сделав все, чтобы скрыть свой дар.

Пожилой, усатый. Опытный и исполнительный, но… Не станет искать проблемы на пустом месте.

В этом и была его слабость. А еще в том, что хороших магов в Центарине раз-два и обчелся. Привык к тому, что навредить ему сможет только маг более сильный, более сведущий, а не пигалица с зелеными глазами, которая смотрела на него жалобно, при этом немного… Всего лишь немного ковырялась в ауре господина мага, меняя его состояние на… нестерпимое желание сию секунду закончить досмотр и сбегать по нужде до ближайших кустиков.

– Проверить у них документы! – прохрипел маг, поворачиваясь к солдатам.

Затем развернулся и припустил к лесу.

Отвести глаза солдатам без магических способностей – проще простого, и вскоре наш караван, размеренно покачиваясь, двинулся в сторону Изиля. Солдаты же двинулись по тракту в противоположном направлении, продолжив поиски мятежников.

Мой «муж», которому я приказала два дня лежать, слушать меня не собирался. Сперва долго говорил с Вожатым, после чего нашел меня с Каем на нашей телеге. Он был верхом на своем жеребце, выглядевшем не менее устрашающе, чем хасторский Вожатого. Иллюзия спала, и я вновь залюбовалась привлекательным лордом и… собственной работой. Пусть лорд Кеттер совсем недавно был при смерти, но теперь, все еще немного скованный в движениях, он довольно уверенно сидел в седле.

Спешил, и ему было не по пути с медленно тащащимся караваном, а уж о моей рекомендации полежать спокойно пару дней так и вовсе забыл!

– Мири, ты рисковала, чтобы спасти мою жизнь, – начал лорд Кеттер.

– Она едет в Изиль, – важно сообщил ему Кай. – Будет на Целительницу поступать!

Я смутилась, опустила взгляд. Затем принялась рассматривать дно телеги, видневшееся в просветах между тюками. Кто бы мог подумать, что трещины в дереве могут создавать такой увлекательный рисунок!

– Значит, на Целительницу, – повторил лорд Кеттер, и я вновь подивилась акценту в его голосе. – Найду тебя в столице и отблагодарю. До встречи!

– До встречи, – пробормотала я, пытаясь…

Пытаясь понять, хорошо это или плохо, что он собирается меня найти. Хорошо или плохо, что лорд Кеттер, скорее всего, так меня и не найдет, потому что не знает моего настоящего имени. И еще того, что я давно уже решила поступать на Боевую Магию, где деканом был тот самый человек-зверь Джей Виллар.

Вряд ли мы когда-нибудь встретимся! Он – птица более высокого полета. Просвистел мимо, подхваченный мятежным, неспокойным ветром Центарина. Меня же влек мирный, северный, потому что война для нашей семьи закончилась, и мы, Райсы, больше ни во что не вмешиваемся.


***


Встретились мы ровно через четыре дня. Уверена, нас свел Трехликий, Его проделки! Как иначе объяснить это странное совпадение?

За день до этого наш караван, отстояв внушительную очередь возле городских ворот, наконец-таки въехал в Изиль. Миновали две линии крепостных стен, перемежавшихся пороховыми башнями, утыканными пушками. Я смотрела на рвы и защитные укрепления между ними и вспоминала учебники по истории. Столица Центарина за долгую ее историю ни разу не сдалась неприятелю, а ведь осаждали ее знатно!

Две сотни лет назад конница Остара пыталась взять Изиль штурмом, но убралась восвояси не солоно хлебавши. Затем орда кочевников-мерлонгов разбилась о белоснежные стены столицы. Драконы тоже прилетали не сказать, что с благими намерениями. До сих пор на защитных укреплениях виднелись затертые пятна – следы обжигающего драконьего пламени.

Это было давно, а сейчас… Теплым июньским вечером я, сидя верхом на старом отцовском Шаире, вертела головой, стараясь не потерять ее от увиденного. Кого только не было в длиннющей, на версту, очереди у главных ворот! Паломники, торговцы, переселенцы. Ругались мужчины, спорили женщины, плакали дети. Говорят… Вернее, я читала, что в Изиле проживало около ста пятидесяти тысяч человек и каждый день столицу посещало больше тридцати.

Наконец, прорвались через ворота, и караван покатил по широкой, мощеной улице. Вдоль нее стояли высоченные каменные дома – таких я еще никогда в жизни не видела! – с раскрашенными фасадами, ухоженными внутренними двориками. И цветы… Много, много цветов. По улицам сновали пешие, летели дорогие экипажи. Кучера покрикивали, приказывая уступить дорогу! Проезжали всадники, скрипели телеги, нагруженные товарами – крестьяне спешили на городской рынок.

Туда мы не поехали, свернули на одну из боковых улиц, и стало заметно тише.

Изиль был разделен на двенадцать кварталов. Зажиточные горожане селились у подножия одного из трех городских холмов, на вершине которого возвышался златоглавый дворец короля. Другой, словно напоминание о том, что, взлетев высоко, можно упасть на самое дно, венчали зубцы Центральной Тюрьмы. Даже отсюда я чувствовала тяжелые магические вибрации, идущие от этого места. Туда заключали не только элиту Центарина, Центральная Тюрьма служила еще и местом заточения магов.

Последнее пристанище моего деда… Именно там держали истинного короля Центарина, которого собирались казнить завтрашним утром на Ратушной площади. То-то в столице так много народа!

Вожатый Трегольд ехал неподалеку, и я ловила на себе его внимательные взгляды. Приглядывал, собираясь перевыполнить обещание, данное моему дяде. Этой ночью, заявил мне, когда стояли в очереди под стенами, мы останемся на постоялом дворе, а утром он разузнает, где живет моя мать. После чего проводит меня до ее дома, чтобы удостовериться…

Конечно же, я согласилась. С чего бы мне возражать? Только вот с постоялым двором вышла проблема. В город приехало так много народу, что привычное место, в котором останавливался караван, было забито под завязку. Мы отправились во второй, но приютили нас лишь в третьем – бедном и грязном до невозможности «Бойцовом Петухе», рядом с дешевым борделем, в распахнутых дверях которого мелькали полуголые девицы. Комната мне досталась так себе – даже не комната, а клетушка с большим окном, затянутым мутным от грязи стеклом, с видом на тот самый бордель. Впрочем, я была рада и ей. Устала до ужаса и уже готовилась к тому, что ночевать нам придется на улице.

Кое-как смыла пот и дорожную пыль в маленьком тазу, с трудом допросившись воды у задерганной служанки. В кровать, несмотря на утомительный день, лечь решилась только после того, как хитрым заклинанием уничтожила всех клопов, которых в ней водилось несчетное множество. Постельное белье меняли, кажется, еще в правление покойного Уго Гервальда, а одеяло… Хорошо хоть Кай принес мне из запасов отца!

Ночью спала плохо, несмотря на то, что поставила на комнату всю мыслимую защиту. Через окно моей комнаты доносился зазывный смех девиц, у которых, подозреваю, выдалось довольно много работы. До утра внизу, в обеденном зале, пили и драли глотки – вопили песни во славу короля Ийседора, а из противоположного конца им отвечал здравицами в честь бедолаги Имгора. В конце концов воинственные партии подрались. Явился патруль, разнял забияк, забрал особо горластых и кулакастых. Под утро повздорили еще и маги – принялись метать друг в дружку заклинаниями – все по тому же поводу. Я чувствовала всплески магических потоков и лениво размышляла, сожгут ли постоялый двор или обойдется.

Обошлось.

Магов тоже забрали, а я лежала и думала о том, что мне немного жаль…

Немного жаль истинного короля, который на протяжении четырнадцати лет пытался вернуть причитающийся ему трон, но так и не смог. Жаль казненного деда, которого я совсем не помнила. Жаль, что распался брак моего отца. Жаль, что Райар Кеттер пострадал за идею, которой не суждено воплотиться.

Наконец, заснула.

Наутро в обеденном зале меня встретили поломанная мебель и недовольный трактирщик, поглядевший на меня с таким видом, что это я во всем виновата. А еще Кай с Брассом, за обе щеки уплетавшие плотный завтрак.

– Проведу вас на Ратушную площадь такими ходами, что вы обалдеете! – заявил Кай, когда мне тоже принесли подкрепиться. – Подойдем к самой плахе! – В этом месте я поперхнулась омлетом с сыром. – А ты ешь, ешь… У нас будут самые лучшие места!

Мне совсем не хотелось смотреть на казнь Имгора, но они все же меня уговорили. Заявили, что не позволят все утро просидеть в одиночку на постоялом дворе. Вожатый отбыл по караванным делам, пообещав, что к моей маме мы отправимся с ним после полудня.

К тому же как не пойти, если в Центарине еще ни разу не казнили истинного короля?

Вскоре Кай уже волок меня за руку по узким улочкам, пропахшим мочой и гнилью. Несмотря на то, что указом короля Ийседора запретили выливать из окон ночные горшки и выбрасывать помои куда-либо, помимо предназначенных для этого сточных канав, горожане плевать хотели на новые правила. Угрюмый Брасс, морщась, следовал за нами, а я… То ли от окружающего смрада, то ли по причине собственной глупости, давно уже не понимала, где мы находимся. По словам Кая, мы приближались к Ратушной площади, куда по главным улицам с самого утра стекалась огромная, разодетая, словно на праздник, толпа.

– Я вырос в Изиле, – неожиданно заявил мальчишка, когда мы остановились перевести дух, – и знаю на этих улицах каждый закоулок. Моя мать была проституткой, а отец… Один Трехликий знает, кто был моим отцом!

– Разве не Вожатый Трегольд? – переспросила я изумленно.

– Не-а, – широко улыбнулся Кай. – Папа меня усыновил, так что с той поры я больше – ни-ни! Ни за что! Вырасту и тоже буду караваны водить. Ну же, пошли, уже совсем близко… Сюда!

Кай юркнул в узкий проход между домами, в который я-то протиснулась с трудом, а что касается Брасса… Он все же пролез, но я убедилась, что маги ругаются ничуть не хуже, чем разбивший бутыль с выпивкой церковный дьяк. Распугивая крыс, переступая через помои – хорошо хоть я поставила защитные заклинания на одежду! – мы продвигались по узкому ходу. Наконец, к моему изумлению, выбрались из дыры и очутились на большой площади.

Огромные дома с величественными колоннами, украшенное позолотой здание Ратуши, над которой развевался флаг Центарина – золотой лев на коричневом поле… Два храма: первый – Трехликому, с огромными изваяниями всевидящего Бога, и второй, чуть поскромнее, Великой Матери, которой меня посвятили в Скалле в трехлетнем возрасте. И толпа – гомонящая, оживленная, пытающаяся протиснуться поближе к возвышающемуся над их головами деревянному помосту.

Плаха для короля Имгора.

Мне стало нехорошо, и я отвернулась, пытаясь прийти в себя. Принялась отряхивать подол, затем снимать с волос паутину. Платье и обувь – мои единственные сапожки! – я все же уберегла, а вот про голову забыла! Брасс защиту ставить не стал, поэтому несло от него так… Так себе!

Маг крутил головой, тревожно щурясь. Словно чувствовал то же самое, что и я – вибрацию толпы. Много, много людей. Молодые, пожилые, дети… Среди них были и маги, много магов. И – лица, лица, лица. Здесь в сотню… Нет же, на этой площади в тысячу раз больше человек, чем я видела в Калинках за всю свою жизнь!

Нет, не то!

Над нами будто бы сгущались тучи, и я, словно кошка перед дождем – а ведь небо было совершенно чистым, без единого облачка, – инстинктивно чувствовала приближающуюся магическую непогоду. Вот-вот что-то произойдет.

Тут меня толкнули в бок. О, Трехликий, когда я уже вспомню о защите?!

– Что встала, дурында?! – рявкнула полная румяная лоточница. – Пирожки! Пирожки! – завопила во весь голос. – Горячие пирожки во славу короля Ийседора!

Кто-то подпирал меня сзади. Рыкнул недовольно, и я шагнула в сторону, пропуская нахала. Развернулась, испугавшись, что потеряюсь в толпе, и… уткнулась носом в расшитый золотом дублет.

– Поосторожнее! – раздался приятный мужской голос с едва уловимым акцентом.

Выдохнула изумленно. Подняла голову – какой же он все-таки высокий! – уставившись на никого иного, как на лорда Райара Кеттера.

– Мири… – он тоже меня узнал, но на красивом лице особой радости я не заметила.

Впрочем, с чего бы ему радоваться? Вот еще, сокровище с косичкой в одном-единственном платье! Пусть с помощью магии я привела его в порядок и даже навела небольшую иллюзию… Оборки по низу, вышивка на лифе – подсмотрела вчера у одной девицы в таверне, и мне тоже захотелось быть красивой и нарядной. Но, по сравнению с разодетыми горожанками, пришедшими поглазеть на казнь, моя одежда выглядела совсем простенькой. Впрочем, даже без красивых платьев, лент и драгоценностей Брасс постоянно засыпал меня комплиментами. Глаза, улыбка, губы…

Глупый, он ведь еще не знал о четвертом правиле Райсов! Я не собиралась ни в кого влюбляться. Так почему же, глядя в мужественное лицо лорда Кеттера, я и сама, кажется, стала о нем подзабывать?

Глупости!

– Мири, как ты здесь очутилась? – спросил лорд недовольно.

– Так же, как и вы. Пришла посмотреть на казнь Имгора Гервальда. Такая радость и повсеместный праздник, вы не находите, милорд? – заявила, уязвленная его тоном. Но тут же спохватилась. – Как ваша рана?

– Я в порядке. Мири, тебе здесь не место! – безапелляционно заявил он, а я…

Не успела рассердиться, потому что раздались звуки труб.

С холма – нет, не с того, где находился королевский дворец, а с того, где стоял мрачный бастион Центральной тюрьмы, по направлению к Ратушной площади двигалась процессия. Я прищурилась на утреннее солнце. Пусть не была такой высокой, как лорд Кеттер, и спины людей закрывали почти весь обзор, но я не сомневалась, что в той железной клетке, окруженной сотней солдат и несколькими боевыми магами, везли короля Имгора.

На публичную казнь, на которой его брат, король Ийседор, не счел нужным присутствовать.

– Живо убирайтесь отсюда! – приказал негромко лорд Кеттер. Посмотрел на Кая, затем на Брасса. – Забирайте ее и уходите! Скоро здесь будет жарко.

Загрузка...