Алиар: Мир без души

9.3. Финал и эпилог

         У Кристофера нет ни гроша,

            Ни коня, ни меча, ни печали.

            Только тысяча миль за плечами,

            Звёздный свет и простая душа...

                           Филигон

Тэрн лежал и смотрел в потолок. Потолок был красивый, с лепниной, будто в храме каком-то... Над ухом кто-то вздохнул настолько судорожно, что дальше Тэрн ожидал услышать звук оседающего на пол трупа, но вместо этого раздалось:

— Наконец-то!

Тэрн скосил глаза и увидел брата Анду.

— Как ты себя чувствуешь? — хотел спросить Анда, но услышал этот же вопрос от Тэрна.

— Я?..

— Ты совсем белый...

Тэрн легко встал на ноги. Оказывается, всё это время он лежал на полу посреди маленького храма, а брат Анда сидел рядом с ним.

— ...Что, сорвал я твоё успокоение? Извини. Давай, приходи в себя.

Тэрн тепло улыбнулся. Он чувствовал изумительный приток сил, спокойствия и... любви, что ли. Анда растерянно моргнул, а потом настороженно поглядел на Тэрна. Наконец, монах сделал несколько глубоких вдохов и успокоился.

— Я сознание потерял?

— Да, тебя с улицы принесли. Брат Юнь пошёл за врачом. Мы же что только ни делали, ты в себя не приходил...

Тэрн помедлил, а потом похлопал себя по груди: туда он убрал бутылку, данную Дэйниэлом. Но он уже знал, что она будет на месте.

— Не придавай значения. Как ты быстро успокоился! Отличные упражнения. Научишь меня?.. потом.

Анда просиял.

— Конечно! С удовольствием! Знаешь, это действительно совсем несложно и так помогает.

Тэрн уже хотел назвать его прежним, мирским именем, но понял, что лучше этого не делать. Вместо этого он зашёл издалека:

— Знаешь, мне довелось быть в Кивише... и там помочь одной девушке добраться до Эрнела... и...

— Миза уже была здесь. Она мне всё рассказала. Спасибо, брат Тарк.

— Не за что, Хэггардим.

На мгновение в глазах Анды промелькнули ужас и безысходность, но он взял себя в руки и криво улыбнулся:

— Зови меня лучше брат Анда.

— А ты меня Тэрном.

Монах поднялся с колен. Тэрн огляделся:

— Слушай, а в этом храме что, никого кроме тебя нет?

— Да разошлись все, когда поняли, что ничего сделать не могут, а врач сейчас придёт...

— А я что, так долго провалялся?

Если бы Тэрн знал, что такое дежавю, то обязательно бы его испытал.

— Не знаю, я так нервничал... час, наверное...

— Да уж больше! — брат Юнь быстрым шагом вошёл в храм. За ним семенил старичок с аккуратно подстриженной бородой. — Доктор, осмотрите его, пожалуйста.

— Не надо, со мной всё хорошо. И мне уже пора...

— Я настаиваю, — так же доброжелательно, но очень внушительно произнёс брат Юнь.

Тэрн покосился на него и не стал спорить. Он послушно высовывал язык, следил за пальцем и совершал десяток других бесполезных действий, прекрасно понимая, что с ним всё в порядке. А вот если он не разыщет Джон в ближайшее время, то получит по ушам.

— Юнь, я тебя просил узнать... — Тэрн в очередной раз отвлёкся на врача.

— Да, но я не успел пока.

— Я понимаю. Я хотел сказать, что уже не надо.

Анда перевёл взгляд с одного на другого. Юнь вопросительно поднял брови, но промолчал.

— Ну, что ж, молодой человек. Здоровье у вас и впрямь отменное. Видимо, это издержки возраста. Знаете, есть периоды в жизни человека, когда...

Тэрн пару раз кивнул и с почтением смотрел на доктора, пока тот, наконец, не ушёл, довольный таким уважением к своим знаниям. Тэрн обернулся к монахам.

— Ребята, мне очень жаль...

— Но ты опять торопишься.

— Да. Меня уже во всю ищут... Но я, кажется, скоро снова приеду, — Тэрн тяжело вздохнул, — да, у меня скоро будет много свободного времени... — он тряхнул головой и перевёл взгляд на Анду. — Спасибо тебе огромное за молитвослов. Отличная книга, много хороших молитв... Жаль, что я опять так убегаю, но мне правда пора. Простите, ребят, вы замечательные друзья.

Он пожал руки братьям и вышел. Натренированный слух позволил различить:

— Тебе не кажется, что брат Тарк ну очень изменился?

— И, в основном, за последние полтора часа.

***

Тэрн ровным шагом шёл впереди Джона. Как ни странно, Повелитель Мечей совершенно спокойно среагировал на его опоздание. Они просто закончили дела и пошли обратно, к дому. Дорога впереди была длинная: они жили у Дейнара, а за покупками пошли в Айнер, потому что Тэрн хотел повидать братьев. Теперь идти можно было долго — в самый раз, чтобы поговорить.

«Как начать?.. Наверное, так и скажу: «Знаешь, в Айнере я встретил Творца… Он передал тебе это». Джон ведь тоже видел Дэйниэла, он не подумает, что я сошёл с ума. Да! Скажу: «Я встретил Творца, он передал тебе это»... и через несколько дней Джона не станет».

Тэрн замедлил шаг. Джон покосился на него, но промолчал. Тэрн видел: Повелитель Мечей давно уже заметил, что с ним что-то не так, просто не знал, как спросить.

А скоро и не сможет. Он умрёт и никогда больше не расскажет о строении мира, не вспомнит свои яблочные сады, не заставит думать самостоятельно…

Тэрн зажмурился. Бутыль, которую дал ему Творец, словно жгла кожу, и он знал: Дэйниэл тут не причём. Это была его совесть.

Он должен был привести к смерти своего наставника, своего лучшего друга, единственного человека, который по-настоящему понимал его... единственного, кого он так уважал, кем так восхищался... на кого так хотел быть похожим!..

— Тэрн? — не выдержал Джон. — Всё в порядке?

Тэрн обернулся и внимательно посмотрел на своего друга и наставника. И совершенно спокойно произнёс:

— Да. Я просто задумался, — он широко, искренне улыбнулся и продолжил: — Когда остановимся на привал, покажешь мне снова тот удар? Всё не пойму, как ты его делаешь! Да, и насчёт обработки серебра…

***

       Идти вперёд, не отступать:

            Не испытав несчастья,

            Счастья не понять...

            Забыв про боль, держать штурвал:

            Способен жизнь любить

            Лишь тот, кто смерть познал...

                Мюзикл «Граф Монте-Кристо»

Прошло несколько дней с их возвращения, а Тэрн так ничего и не сказал Джону. Он знал, что должен… но просто не мог.

В конце концов! Что такое для Повелителя Мечей пара недель?! Или месяц. Или год. Какая разница, он собирался ждать пятьсот лет!

«Я прожил на тысячу лет больше, чем мог вынести», — постоянно звучал в голове голос Джона.

«В прошлый раз, когда я упустил возможность, это было слишком тяжело».

Тэрн сцепил зубы и яростно помотал головой. Он знал: бутыль очень хрупкая и легко может разбиться или потеряться… Он каждый день говорил себе, что сегодня всё расскажет, и каждый раз находил новый повод, чтобы сделать это завтра.

«Я должен отпустить Джона. Он уже помог мне гораздо сильнее, чем я имел право просить».

«Смерть тела неважна, Тэрн. Страшна только смерть души».

— Болтать я тоже умею, — процедил Тэрн.

Он закинул руки за голову и вспомнил, что завтра Джон обещал объяснить ему, как магия оживляет деревья в лесу Каммены. Вот завтра он ему всё и расскажет. И бутылку отдаст! Сразу после того, как Джон всё объяснит.

«Мой бедный мальчик…»

Тэрн сел на кровати. Он сразу же узнал этот голос. Он узнал бы его среди всех голосов мира.

«Милый мой… как же тебе тяжело…»

«Мама…»

«Да, мой хороший… как я скучала по тебе… как давно я хотела поговорить с тобой, милый, дорогой мой… я ведь всё это время была рядом, бедный мой…»

«Мама, прости! Прости меня! Я так виноват, я…»

«Глупый. Ну что ты говоришь. Ты ни в чём не виноват… ты бы знал, как здесь светло, как радостно… дорогой мой…»

Тэрн не ответил. Он крепко сжимал веки, чтобы сдержать слёзы.

«Не переживай, милый мой! Скоро мы все будем вместе. И возродимся все вместе, и проживём долгую, счастливую жизнь… Творец обещал мне!»

Он обхватил голову руками.

«Но сейчас ты должен сделать то, что необходимо, милый… Я понимаю, как тебе тяжело. Так сложно отпускать тех, кого любишь… Помнишь, как мы шли в орден? Я рыдала каждую ночь… и каждый день… ты всё время спрашивал меня, что случилось, а я так глупо врала…»

Тэрн судорожно вдохнул. Теперь он помнил, теперь он всё помнил.

«Отпусти Джона, милый мой. Он больше не может…»

«Да, мама».

Её нежный, ласковый голос надолго замолчал.

«Джон… он… он…»

«Что?»

«Он… должен поскорее отправиться сюда. Его здесь очень ждут», — закончила Алисия, и впервые в её голосе послышалась фальш. Но Тэрн не обратил внимания.

«Кто?..»

«Одна девушка, Кина».

«Его жена?!»

«Да. Его жена».

Тэрн кивнул.

«Пока, мой милый… Помни, что я всегда с тобой… В горе, в радости… Если бы ты знал, какая счастливая жизнь тебя ждёт! Ты любим сильнее, чем думаешь... Не грусти…»

Её голос растаял. Тэрн тряхнул головой, встал и зажёг лампаду. Он прошёлся по комнате, аккуратно застелил постель, сел на неё. И дико разрыдался.

Прошла, наверное, минута, прежде чем в комнату влетел Джон. Глаза у него были совершенно перепуганные.

Когда Тэрн пришёл в себя, Джон сидел рядом и держал его за плечи.

— Тэрн! Тэрн! Успокойся! Расскажи, что случилось!

Он вдохнул.

— Да, мне… нужно кое-что тебе рассказать.

***

— Вот и всё, — тихо сказал Джон.

Тэрн кивнул. В ладони Повелителя Мечей была эта дурацкая бутылочка, которую Тэрн ненавидел, как ничто и никогда.

— Я научил тебя всему, что имело значение. У меня нет никаких напутствий. Ты — истинный герой Алиара. Ты проживёшь достойную жизнь, потому что ты хороший и порядочный человек. Будь счастлив, Тэрн. Я горжусь тобой.

Тэрн хотел сказать: «Я тобой тоже», — и хотел сказать: «Да пей уже». Он промолчал.

Джон встал напротив статуи Творца: у самой трещины в Пропасть между мирами. Из-за низкого роста Дэйниэла Повелитель Мечей и Творец будто стояли лицом к лицу. Джон ухмыльнулся и махом опрокинул в себя бутылку.

Ничего не произошло.

Он спокойно окидывал взглядом статую Дэйниэла. Тэрн выдохнул. Он одновременно огорчился за Джона и радовался за себя. Он сделал всё, что мог, и не его вина, что это не сработало.

А потом Джон рухнул на пол, прямо и ровно, как стоял. И впервые за тысячелетия тело Повелителя Мечей не рассыпалось прахом после смерти.

Тэрн подошёл и взглянул в его серые, стальные глаза. Они всё ещё были самыми живыми в Алиаре, и Тэрн поскорее закрыл их, чтобы запомнить такими.

Он ещё не знал, где похоронит Джона.

Но знал, что через много лет над его могилой будет прекраснейший яблоневый сад.

***

Старушка зашлась громовым хохотом, жутким в таком хрупком пожилом тельце:

— Подхватила какую-то заразу! Ой, не могу! Сколько раз я это слышала? Заразу, заразу подхватила! Точнее и не скажешь.

Сидящий в телеге дюжий парень тоже хохотнул.

Кина прислонилась к борту телеги. Её не волновало, смеются над ней или оскорбляют её. Пусть только довезут куда-нибудь… У неё уже давно не было ни коня, ни денег.

— Да через годик твоя зараза начнёт по полу ползать и грызть всё, что плохо лежит! Правильно я говорю, Малыш Терс?

Малыш Терс заржал ещё громче.

Кина вытаращила глаза.

Конечно. Естественно. Странно, что она не догадалась. Хотя когда ей было? Она была так поглощена выживанием… Но всё это неважно…

— Ой, не могу... насмешила ты меня, девочка! Что, бросил тебя женишок твой? А ты с горя по лесам скитаешься?

Глаза Кины оскорблённо расширились. Она хотела сказать, что всё не так, она замужем... но тогда объяснять пришлось бы слишком многое.

— Эх, молодо-зелено. Бедная, глупая... поди, родители из дома выгнали, идти некуда... вона как отощала... и волосёнки спутались... решено! У меня жить будешь.

Малыш Терс открыл рот от изумления.

— Слышь, Элтири... твои-то не против будут? — пробасил он.

Старушка лихо махнула рукой.

— Кто будет против — тому ка-ак дам ложкой по лбу. Сразу передумает!

Стало очевидно, что всё так и будет.

— Что, согласна ты, девонька? Только у нас работать надо, не дурака валять. Ну да ты девка правильная, по глазам вижу. Как зовут-то тебя?

Кина уже открыла рот, но осеклась. Если брат Елло когда-нибудь наберёт власть и станет искать её...

— Алисия меня зовут. Спасибо, спасибо вам за доброту...

Она расплакалась. Малыш Терс растерянно глядел на неё и неуклюже хлопал по плечу. Элтири гиканьем подгоняла коня. Откуда, откуда в мире столько добрых людей?..

Вёрсты оставались за спиной — а с ними злые враги, рухнувшие надежды и скитания по лесам. Кина думала, как начнёт новую жизнь. Родит ребёнка. Разыщет Джона. А может быть — проживёт одна со своим сыном или дочерью, счастливо и спокойно, и никакой подлый монах никогда до неё не доберётся...

О чём она точно не думала — что через несколько лет Ульа станет святым дедом и, объезжая свою паству, случайно наткнётся на неё... сопоставит время, да так испугается пришествия второго Повелителя Мечей, что ей вновь придётся кружить по всему Алиару — на этот раз уже с ребёнком на руках. Кине и в голову не приходило, что именно её сын навсегда покончит с Повелителем Мечей. Что когда-нибудь ей придётся оставить ребёнка чужим людям. Что она будет убита на следующий день. И что даже после смерти она не сможет открыть сыну, кто его отец, потому что поймёт: тогда Джон так и не получит долгожданную свободу.

Эпилог

       В наших правилах простых

          Нам предписано от века:

         Оставаться человеком

         В обстоятельствах любых.

               Олег Митяев

В ордене его встретили ледяным молчанием. Открыли ворота, впустили внутрь. Но не сказали ни слова, никто не улыбнулся, не помахал рукой. В их глазах он по-прежнему был подлецом, который хотел обречь на страдания тысячи людей.

Тэрна это не волновало. Он пошёл вглубь ордена, зашёл в спальни; оглядел учеников, наткнулся на то же молчание — вышел, заглянул в библиотеку. Вышел и оттуда. Миновал арены для тренировки. И уже на самой дальней услышал:

— Собер-рись! Что ты мечешься, как муха недобитая?! А ты куда целишься?

Райк обернулся посмотреть, на что уставились ученики... глаза его изумлённо расширились. Сердце Тэрна пропустило удар. Но через секунду Райк опомнился, и на лице его появилась радостная улыбка.

Не презрение.

Не враждебность.

Не равнодушие.

— Тэрн! Ты живой!

Райк подошёл своим обычным чеканным шагом и стремительно обнял его. Молчание учеников стало изумлённым.

— Наконец-то! Я верил, что ты вернёшься в орден!

— Да, я соскучился.

Они помолчали. Райк выжидающе смотрел на него. Тэрн отвёл глаза, потёр переносицу. Всё-таки слишком странно это было.

— Знаешь, я тот самый герой из Пророчества.

Райк ухмыльнулся.

— Я тебе всегда это говорил!

— Точно... Но ты не понял: не тот герой, который остановит Виток — а тот, который прекратит Извечную войну.

Райк моргнул. Повисло молчание. Ученики вдалеке сбились в испуганную кучку и тихо перешёптывались.

Наконец, Райк почесал в затылке и пробормотал:

— И что теперь? Тебе нужно убить Повелителя Мечей?.. Так ты вернулся за армией! Мы готовы! Мы сможем набрать около...

— Я уже его убил.

Райк растерянно поглядел на него.

— Ты… ты уверен? Не думай, что я тебе не верю, просто... сложно поверить, что ты вот так, в одиночку, победил самого сильного мечника и самого жестокого ублюдка Алиара! Тэрн? Тэрн! Ты чего?

Тэрн убрал руки от лица и прошептал:

— Мне столько надо тебе рассказать.

Он оглядел военную выправку Райка, его сжатые зубы, сияющие праведностью глаза — и сбился.

— …Это совсем не то, чему нас учили. Я не жду, что ты мне поверишь, я и не прошу верить на слово... хотя бы выслушай!

Райк сделал шаг назад и вдруг улыбнулся совсем по-детски.

— Я верю тебе, брат. Что бы ты ни сказал.