Академия совершенствующихся

Глава 3 Не тот опытен, кому много лет, а тот, кто много видел

Падаю на землю, раскинув руки в стороны.

Шёл третий день в этой странной академии; я успела дважды переговорить по телефону с мамой, уверенной в том, что я всё ещё отдыхаю со сверстниками, которые и впрямь всё ещё отдыхали где-то за городом, но в данный момент уже на чьей-то даче и которые были уверены, что я вернулась в город по своим делам на попутке: со своей однокурсницей, кутившей со всеми уже четвёртый день подряд, я тоже успела созвониться… как и с отделом кадров универа, куда и впрямь пришёл запрос на академический отпуск на моё имя – что было довольно странно…

Я решила не подтверждать и не отрицать авторство запроса, взяв паузу на один месяц. Не менее странно то, что мне это позволили…

В любом случае, пока моё местонахождение никого не интересовало, я вознамерилась опробовать методику излечения от местных «гуру», которой, как меня убеждали, много тысяч лет и которая обязательно даст свои плоды, если я посвящу всю себя тренировкам и очищению сознания!

И если сознание более-менее чистилось, то тренировки меня добивали быстрее, чем то загадочное облучение.

Мои мышцы ныли, ноги дрожали, с тела стекал седьмой пот. И это я ещё не закончила дневную норму…

– Вставай, – бросает мне Дмитрий, сидевший рядом на резной скамеечке с каким-то очередным пособием; я вообще заметила, что моему «старшему» нравилось читать куда больше, чем тренироваться вместе со мной. И как-то раз я сообщила ему об этом своём наблюдении, на что мне был дан ответ, что он уже десять лет назад освоил все техники и не нуждается в их повторении.

– Зачем тогда ты здесь? – спросила я его в тот момент. – Можешь показать новые движения и идти по своим делам!

– Если ты начнёшь делать ошибки и не заметишь этого, то вскоре умрёшь, – прозвучал лаконичный ответ, после которого я своего «старшего» больше не цепляла.

«Ну и пусть сидит! – подумала тогда я. – Мне он точно не мешает… Вообще нет проблемы!» – кивнула самой себе; только пот холодный прошиб да сердце зашлось в бешеном ритме.

На самом деле пользу от тренировок я оценила уже на второй день – после того, как до этого ночью проснулась от жжения по всему телу и не могла заснуть, не понимая, что происходит. Дмитрий в ту ночь пришёл в мою аскетичную спальню и тренировался вместе со мной, вынуждая подстраиваться под его ритм, синхронно дышать и освобождать голову от страха, всю себя посвящая плавным отточенным движениям. В общем, спала я в первый день мало… зато на следующее утро занималась с утроенным энтузиазмом, ощутив облегчение после ночного сеанса «помощи».

Кстати, поселили меня в домик, расположенный достаточно далеко от общего корпуса учеников. И есть мне приносил лично Дмитрий три раза в день. Больше я никого не видела и не слышала, оценив прелести местной «изоляции». Впрочем, шум природы меня успокаивал…

Кажется, наставник сказал правду, и я действительно опасна для окружающих. Даже Дмитрий никогда не останавливался надолго рядом со мной и всегда держался чуть поодаль.

В первый же день он объяснил мне, почему на нём серое одеяние, на их наставнике – белое, а на учениках – чёрное. Также он обратил внимание на цвета поясов, которые не бросились мне в глаза во время прогулки по террасе. К примеру, чёрный цвет формы даётся только одной группе людей – ученикам на стадии Понимания. Следующая ступень – Управление энергией, и те, кто находятся на этой ступени, носят серую форму с чёрным поясом. Следующая ступень – Накопление энергии, а на ней ученики облачаются в серую форму с серым поясом. Дальше идёт Создание основы, и тут счастливчиков уже выделяет белый пояс на серой форме… тот самый, что красовался и на Лере, и на Дмитрии. Следующая ступень – Основа, и тут на ученике уже появляется белая форма, но с чёрным поясом. Шестая ступень – Развитие духовности, и серый пояс в комплекте белой одежды. Седьмая ступень – Наставник, и его я уже видела… а вот какие у него перспективы карьерного роста, мне неведомо.

Как бы то ни было, обладателям серых форм желательно держаться подальше от учеников в чёрном: первые ещё не умеют контролировать уровень собственного излучения; по этой же причине академия имеет такую большую территорию. А ученики в чёрном не способны защищаться от чужого излучения, не накопив достаточно своего. На мой вопрос, на кой они вообще эту энергию копят, Дмитрий ответил долгим взглядом. Тяжести в нём было на пару тонн. Но затем он тяжело вздохнул и произнёс, уткнувшись взглядом в книгу:

– Если доживёшь до августа, поймёшь причину.

Стоит ли говорить, как меня это простимулировало?

Вот и теперь я лежу на земле, едва дыша, но уже мысленно поднимаю себя за волосы, чтобы продолжить оттачивать движения.

Я жить хочу очень сильно!

К тому же сегодня я должна решить, что делать со своей легендой… Даже у моей вечно занятой матери, живущей в другом городе и посылающей мне деньги на еду и общагу, должен был возникнуть вопрос: почему я не вернулась домой на каникулы? Изначально я оставалась ради тусовок с местными студентами и планировала вернуться домой как раз к этому времени; но сейчас твёрдо решила остаться в академии до конца своего испытательного срока, почувствовав прилив бодрости и улучшение общего самочувствия после изнурительных тренировок – что, по факту, было вообще абсурдно: к этому моменту в таком ритме жизни я уже должна была разваливаться на кусочки! Но нет – мне хорошо! И внутри, и снаружи.

Да, я устала, но не могу не заметить, что у меня даже кожа лучше стала выглядеть: единственное зеркало в моём скромном домике показало мне именно такую картину…

Короче, через тернии к звёздам!

– Дмитрий, а сколько тебе лет? – спрашиваю, поднимаясь на ноги, ходившие ходуном от перенапряжения. – Ты выглядишь на двадцать три максимум… но сам сказал, что ещё десять лет назад освоил все техники вашего запатентованного боевого искусства! Это, выходит, ты ещё в подростковом возрасте попал в академию?

– Я сюда не попадал, я здесь вырос, – не отрываясь от книги, отвечает Дмитрий, – мне сейчас тридцать два года, в двадцать один я остановил своё старение. Но ты мне всё равно на слово не поверишь – так что можешь думать, что мне двадцать три.

– Можно остановить своё старение?! – Мои глаза загораются неподдельным воодушевлением.

– Не во всех случаях успех гарантирован, – сухо отзывается мой старший.

– Разумеется! Я и не говорю, что завтра хочу попробовать… – трясу ладошками на этого юного «Уве», затем встаю в стойку и начинаю повторять изученное.

Тренируюсь…

– Я сейчас возьму палку в руки, – не глядя на меня, произносит Дмитрий, и мне приходится выбросить из головы все фантазии о вечной молодости.

Мой старший каким-то образом чувствовал, когда я делала ошибки. Словно что-то в гармоничной картине окружающего мира рушилось, стоило мне сбиться или уплыть мыслями в далёкие дали.

– Что касается техник, – неожиданно продолжает Дмитрий, спустя несколько минут, когда мои движения выравниваются вместе с дыханием, – то выучить их все невозможно: их слишком много, и они слишком разные. Однако базовые знания, на которые они впоследствии будут накладываться, я действительно освоил ещё десять лет назад.

– Я сейчас их и изучаю, верно? Именно базовые знания? – спрашиваю, стараясь не сбиваться с ритма.

– Ты сейчас пытаешься наладить контакт с собственным телом и энергией внутри его. Когда ощутишь принцип работы, всё станет намного проще.

– Хочу ощутить его… очень хочу! – пропеваю слова, словно мантру, на двух нотах и умудряюсь не сбиться с траектории движений.

– Таких, как ты, и впрямь не было в академии. Любопытно, что же нас ждёт, если ты освоишь базу за этот месяц? – меланхолично отзывается Дмитрий, переворачивая страницу.

– Я стану Асом? – приободрённая, припоминаю слова наставника.

– Ас – это тот, кто надел белую форму. До Аса тебе так же далеко, как людям до Марса. Однако, если ты усвоишь энергию Цветка Звёздной Пыли, сможешь перепрыгнуть сразу несколько ступеней в обучении, – произносит Дмитрий и отрывается от книги, направив на меня тяжёлый взгляд. – Сосредоточься!

– Будет сделано! – отвечаю, вновь перенося всё внимание внутрь тела.

«Базовые» движения не были сложными. Выматывало именно бесконечное повторение изученного. Но я уже решила для себя, что дам шанс этой странной академии, потому безропотно повторяла всё раз за разом, с каждым днём ощущая всё больше лёгкости в теле.

На седьмые сутки у меня отнялась рука – ни с того ни с сего и без каких-либо предпосылок… Пока Дмитрий делал мне массаж, мой домик посетил наставник и некоторое время осматривал моё тело, прикрытое лишь штанами и спортивным топом.

Я бы даже пошутила про всяких извращенцев, но страх потерять руку был сильнее… потому лежала и молчала.

– Удивительно. Но они конфликтуют, – произнёс наставник в итоге.

– Потому и позвал вас. Надо решать, – ответил ему Дмитрий.

– Что решать? Ясно, что нужно выводить. Но сам факт, что она пробыла в её теле так долго, при этом не была усвоена и почти не навредила… его бы хотелось изучить, – отозвался наставник.

– Вы о ком? Кто такая эта «она»? – Всматриваюсь в их лица обеспокоенным взглядом.

– Чужая энергия, – произносит Дмитрий.

– Вернее, энергия того, кто тебя спас, – отвечает наставник. – Она дала тебе шанс выжить и дожить до этого дня, но сейчас мешает дальнейшему развитию, сосредоточившись в поврежденной конечности.

Перевожу взгляд на руку, которую разминал мой старший. Всё верно, именно правой рукой я потянулась к Цветку Звёздной Пыли, но до этого дня она не ощущалась «повреждённой»!

– Я повредила её во время тренировки? – всё же уточняю, решив убедиться в догадке.

– Думаю, ты поняла, о каком именно повреждении идёт речь, – мягко отвечает наставник.

– Не думаете, что пора сказать, что это был за цветок?.. – забрасываю невод уже во второй, если не в третий раз.

– Всё ещё рано. Ты не поймёшь. И довольно странно, что при всём своём любопытстве ты не интересуешься личностью своего спасителя, – замечает наставник, поглаживая свою и без того гладкую бородку.

Тему переводит. Как пить дать.

Сказать, что ли, что я все эти трюки насквозь вижу?

– Вы не произносили его имени, потому я тактично не спрашивала, – протягиваю в итоге, отводя глаза.

– Этот молодой человек – гений нашей академии, и встреча с ним – большая честь для всех учеников внешнего потока, – важно произносит наставник.

– Здесь есть внутренний и внешний по… А-а-а! – кричу, ощутив такую адскую боль, что из глаз тут же брызнули слёзы.

– Ну, всё-всё! Почти вывели… ну, пальчики немножко поломались, но чем-то надо было пожертвовать! На тебе всё быстро заживёт, если продолжишь усердно тренироваться, – увещевает меня наставник, пока я плачу и мычу от боли.

– Это очень-очень больно!!! – выдавливаю из себя, начиная жалеть о своём присутствии здесь, выборе, сделанном сгоряча и явно с похмелья, и вообще обо всех событиях, которые привели меня в эту злополучную академию!

– Ты сильная девочка, справишься. Я лично наложу шину и забинтую твою кисть! Потом будешь хвастаться, что Пятый наставник собственноручно лечил тебя – одну-единственную из всех учениц и учеников…

– Да я о таком молчать буду и унесу секрет в могилу! Нашли чем успокаивать! – мычу, продолжая плакать.

Если б меня какой красавец писаный лечил, я бы, может быть, и похвасталась, а так…

– Хорошо, шину Дмитрий наложит: он тоже это будет впервые делать, но, уверен, у него лучше получится…

– Да что вы творите-то?! – едва не захожусь в истерике, как внезапно начинаю смеяться. В голос. Ясно же, что он пытается меня отвлечь и развеселить…

И, надо признаться, у него неплохо получается.

– Я всё сделаю. Я знаю как, – неожиданно произносит Дмитрий, после чего занимается воплощением озвученного.

– Смотри-ка! Смогла ведь расположить к себе, – поднимает брови наставник, назвавшийся Пятым, касаясь пальцами моих висков.

Хочу было спросить, о чём он толкует, как тело моё начинает расслабляться, а сознание уплывает в оздоровительный сон.

– Нет, мам, деньги мне действительно не нужны. Я правда нашла себе подработку, – произношу отстранённым голосом, выводя носком кроссовка узоры на земле.

Прошло ещё пять дней с тех пор, как у меня отнялась рука, после чего чья-то бешеная энергия, выбираясь изнутри, поломала мне пальцы и прожгла дыру в стене. Я хожу с шиной на кисти. Мои тренировки замедлились, состояние заметно ухудшилось, настроение упало на дно, и я всё больше начинаю размышлять об окончании этого странного эксперимента… но маме говорю о том, что задержусь в городе ещё ненадолго. Потому что по-другому объяснить свою задержку не могу.

– Ты влюбилась там, что ли? Поэтому решила остаться? – спрашивает мама озабоченным голосом.

Поднимаю голову и смотрю на небо.

Влюбилась? В кого? Мне не в кого здесь влюбляться.

– Да, мама, ты, как всегда, права. Влюбилась, – дежурно отзываюсь в трубку.

– Дочь… не наделай ошибок, ладно? Сейчас тебе лучше отдохнуть, а после – сосредоточиться на учёбе. Не ломай себе жизнь, – звучит осторожный совет, от которого на душе становится гадко.

Мама боится, что я залечу от какого-нибудь безответственного красавчика, как она в своё время.

Не хочет, чтобы я прожила её жизнь, но продолжает давать советы, основанные на опыте непроработанных травм…

– Хорошо. Я буду взвешивать каждое решение, – отвечаю мягко и прощаюсь.

Желание помыться от собственной лжи вынуждает начать растирать руки. Может, если бы того эпизода боли не было, я бы продолжила бодро тренироваться под присмотром старшего, но сейчас я не могла думать ни о чём, кроме тех ужасных ощущений. Я поняла по лицам Дмитрия и наставника, что такие моменты будут случаться в жизни совершенствующего не раз… Думаю, они оба были уверены, что я к подобному привыкну.

Но я не выносила боли. Я старалась избегать её. Я всегда находила возможность обойтись без неё…

И я не готова впускать её в свою жизнь на постоянной основе.

Сейчас моё тело противится всему, чему Дмитрий пытается меня обучить, и этот психологический блок – что-то новенькое в моей практике наблюдения за собой. Однако если я с ним не справлюсь, я провалю единственную возможность выжить.

И это тупик.

Глазами ищу своего старшего, тактично оставившего меня для разговора с мамой наедине, и не нахожу. Я так далеко ушла во время разговора? Когда он только начинался, я могла различить серую форму Дмитрия среди цветущей зелени летнего леса…

– И куда мне идти? – спрашиваю непонятно у кого и убираю телефон в карман удобных тренировочных штанов.

Ради каждого своего звонка мне было необходимо пройти к самой границе академии, которая мною не ощущалась совсем, зато отрезала возможность проникновения внутрь посторонним. И, поскольку я всё ещё не была «своей», несмотря на заверения наставника в обратном, если я случайно перейду границу, вернуться на территорию академии без Дмитрия я не смогу…

А я вот сейчас совсем не была уверена в том, что всё ещё на её территории, а не брожу по незнакомому лесу, полному опасностей!

Словно в ответ на мои мысли позади меня раздаётся хруст опавших старых веток…

Медленно оборачиваюсь и смотрю на скалящуюся морду большой серой собаки. Это же собака, да?..

Рычание древнего друга человека не оставляет сомнений – даже если это просто собака, лично мне она точно не друг.

Да что ж такое-то?! Вселенная решила меня добить раньше собственного отравленного организма? Почему из всех опасностей мира это должен быть именно злой волк с красными глазами?!

У волков вообще бывают красные глаза?! Или, до кучи ко всему, мне встретился именно заражённый бешенством зверь? А если это так…

Дыхание резко сбивается, пот выступает на лбу, висках и ладонях.

Не хотела боли?.. Получай разорванную ногу и смерть от заражения крови!

Не о том я думаю, не о том!!!

«Я опаснее, чем ты! И больше! В теле моём буквально больше массы! Ты не станешь бросаться на меня: это глупо!» – транслирую в голову представителя семейства псовых, но того мои доводы, кажется, совсем не впечатляют: зверь начинает готовиться к прыжку, не переставая скалиться и припадая на передние лапы…

Матерь Божья, я не верующая, но разве ж это может помешать тебе спасти меня, когда я того прошу?!

Услышав свирепый рык, отшатываюсь к дереву! Закрываю лицо здоровой рукой и готовлюсь ощутить на себе клыки и когти голодного зверя, но даже представить не могу ту боль, что сейчас взорвёт моё тело! Это будет явно хуже сломанных пальцев! Но будет ли хуже соприкосновения с Цветком Звёздной Пыли, когда я горела изнутри, буквально седея от ужасающих душу ощущений?.. Не знаю, но как же не хочу узнавать!!! Едва не вою от отчаяния и безысходности, как вдруг слышу звук глухого удара и собачий скулёж…

Медленно убираю локоть от лица и смотрю на молодого человека, стоявшего напротив меня: около метра восьмидесяти ростом, спортивного, но не перекачанного телосложения. Облачён в свободную тёмно-серую рубаху и такие же свободные штаны из лёгкого хлопка. Обладатель чётко очерченных губ и тёмных бровей, длинных пепельно-серых волос и чёрных, глубоко посаженных, но невероятно цепляющих за душу глаз – этот индивид осматривает меня незаинтересованным взглядом, задерживаясь на повреждённой руке, затем переводит взгляд на четвероногого хищника, кое-как переставлявшего слабые лапы в попытке подняться с земли и покинуть место действия… и собирается оставить нас разбираться с последствиями моего спасения самостоятельно, как я его останавливаю:

– Постой! Спасибо… в смысле… благодарю за спасение жизни! Для меня это было очень важно, поэтому не уходи, пожалуйста, сделав вид, что ничего не сделал!

Ох, начинается… словесный понос после сильного испуга. Моя отличительная черта.

Хочется пожалеть себя, но несчастная псина так скулит, что её жальче…

– Она выживет? – спрашиваю у седого молодого человека.

Звучит ужасно даже в мыслях. Буду звать его просто спасителем.

– Это волк. И он выживет, если ты его не добьёшь, – отвечает низкий и немного хриплый голос, словно мой спаситель очень давно не разговаривал и его речевой аппарат пришёл в легкую негодность.

– Я не собираюсь его добивать, – отступаю на шаг, врезаясь спиной в дерево.

– Он бы тебя добил, – слышу равнодушный ответ.

Вновь смотрю на волка. Серьёзно? Добил бы? Даже если бы я плакала так же жалко?..

Ладно, кого я пытаюсь обмануть? Разумеется, никакие слёзы бы меня не спасли!

– А чем ты его?.. – решаю задать самый бессмысленный из вопросов.

– Палкой, – звучит такой же бессмысленный ответ.

– В твоих руках нет палки, – замечаю очевидное.

– Я ею бросил в волка. Удачно получилось, – отзывается мой спаситель и вновь собирается уйти.

– В любом случае я искренне благодарна! Только животное добивать не нужно… Пусть живёт! Главное, чтоб человечинкой не питалось, – повышаю голос, не зная, что ещё можно сказать, но испытывая желание это сделать и в итоге говоря глупость.

Молодой человек останавливается ко мне спиной и некоторое время просто стоит, затем оборачивается и произносит:

– Если так боишься боли, сделай всё, чтобы больше никогда её не испытывать. – И с этими словами он оставляет меня, тут же растворяясь в окружающей нас зелени.

Смотрю ему вслед, проматывая в голове сказанные слова.

Он знает о моей проблеме? Или сказал наугад? И почему у меня появилось ощущение, что я его знаю?..

Что-то неуловимое то ли в движениях, то ли в манере говорить, то ли в чертах лица, рассмотреть которые не удалось как следует: всё внимание перетянули его седые волосы – но их-то я точно никогда раньше не видела!

И что он делал в лесу?..

– Ты где? – голос Дмитрия звучит откуда-то сбоку, и я тут же бегу к старшему, решив больше не испытывать судьбу.

– Дмитрий, я, кажется, поняла! – добежав до молодого человека, останавливаюсь и пытаюсь отдышаться.

– Что именно? И куда ты…

– Я больше никогда не хочу испытывать боль. Потому сделаю всё, чтобы стать сильнее! – перебиваю его, выпрямляясь и поднимая голову. – Нет! Я стану самой сильной!

– Хорошая девочка, – неожиданно отвечает Дмитрий и не менее неожиданно… мягко улыбается.