Академия Нагов

Глава 3

Утро началось в семь. Для меня это было поздно. Уже часа два я валялась, тупо разглядывая потолок над кроватью. Дома к этому времени уже была выдоена Буренка, накормлено остальное хозяйство. Я вздохнула — правильно ли я поступила, сбежав из дома? Не знаю. Очень много вопросов крутилось в голове. Но звон колокольчика по общежитию прервал мои душевные терзания. Я вскочила и рванула в душевые. Контрастный душ с утра — лучшее средство для поддержания тонуса организма и хорошего настроения. Мимо меня пронесся паренек, но в другую сторону — общежитие было смешанным, но удобства «М» и «Ж» четко разграничивались, как и душевые. Кухонька и зал отдыха на этаже были общие. Следом за мной метнулась тень черноглазой фурии. Я припустила быстрее, но в дверь мы вломились вместе, вереща и толкаясь. Одновременно раздевшись, стали под струю теплой воды в соседних кабинках.

— Ну вы, как дети, — вплыла в душ Милисент, — ну во куда вы торопитесь? — вопрос был риторическим. Нами овладело парадное настроение — все-таки сегодня испытание.

— Эри, а чего ты спешишь, у тебя же уже второй курс?

— Ага, только испытания и у нас есть. Первый курс общий — для всех, а на втором выбираешь специализацию. Так что нам тоже опаздывать нельзя.

— Да?

— А то!

— А в чем же туда идти? — меня озаботил вопрос формы. Ведь кроме джинсов, водолазки и летней курточки у меня ничего не было. Ну и еще сменный комплект белья, который я сейчас лихорадочно надевала. Он же меня и сподвиг на раздумия.

— Не переживай, когда вы убежали в душ. Нам всем принесли по две пары новой формы и сменной обуви. А также расчетные карточки для всех необходимых нам вещей, — успокоила меня Милисент.

— Не поняла…

— Здесь вместо денег дают расчетные карточки — так удобнее, — уточнила Черная Мамба, — особенно, когда на оборотничество ходишь.

— А, это типа банковских карт?

— Ага.

— Мимо нас торопились проспавшие адепты, спеша хоть как-то привести себя в порядок. Мы, бодрые и свежие, добрались до своей комнаты. Утренние лучи заглядывали в наши «апартаменты», играя золотистым плетением штор. Они отбрасывали солнечных зайчиков на выбеленные стены. Даже ковер под ногами после душа казался мягче и приятнее. Его насыщенный зеленый цвет впитывал в себя золотистые отблески солнечных лучей. Ворс мягко обнимал босые ступни, щедро делясь своим теплом. Закрыв глаза, на минуточку погрузилась в свои ощущения. Я видела себя на поляне, где мягкая трава шелком ласкала мне ноги. Свежий утренний воздух бодрил, вдохновляя на подвиги. Не хватало только пения птиц. Я вздохнула и открыла глаза.

Девочки уже оделись и наводили порядок в своих волосах.

— Зира, ты чего размечталась, давай быстрее, — подгоняла меня Милисент.

Я схватила рубашку серого мышиного цвета. Она легла, как влитая. Брюки на тон темнее, тоже были, как на меня сшиты. Но если блуза облегала, подчеркивая все достоинства, то брюки были свободного кроя, но тоже смотрелись отлично. Обувь черного цвета, типа кроссовок, сочеталась с форменным плащом-накидкой. Единственная разница с формой Черной Мамбы, была в количестве полосок на вороте-стойке плаща.

— После распределения на наши плащи наложат иллюзию выбранной магии, и черный цвет заиграет цветными переливами, — сообщила гордая Эрилия.

— А ты куда хочешь попасть? — Сенти воевала со своей непослушной зеленой гривой. Волосы были густы и в проивовес своей хозяйке — упрямы. Благо — короткие. Наконец она придала им определенную форму и удовлетворенно вздохнула.

Вопрос адресовался Эрилии. Та задумчиво рассматривала свою боевую раскраску, наматывая на пальчик крупный светло-каштановый локон.

— К боевикам, конечно. Я что зря целый год себе репутацию зарабатывала? И мой плащ заиграет красными сполохами, — торжественно заключила Черная Мамба. Затем сжала губы трубочкой и послала дерзкий воздушный поцелуй своему отражению.

— Зира, ты готова? — Сенти повернулась ко мне. Я была уже полностью экипирована, но волосам требовалась расческа.

— Давай помогу, — Сенти подошла ко мне с орудием пыток. Я, конечно, заплетала на ночь косу, чтобы волосы не путались, но утреннее расчесывание все равно занимало немало времени. Эрилия отвлеклась от созерцания себя обожаемой и, захватив расческу, решила принять участие в действии. Меня усадили на стул посредине комнаты и, расплетя косу, разделили волосы на две стороны. Девочки вдохновенно водили расческой по моим ночным путанкам, запрещая даже морщиться. Приговаривали, что для красивого вида нужно не менее ста раз провести по всей длине волос. Тогда они станут, как шелк — такие же блестящие и красивые. Через минут двадцать пытки закончились. Обе девушки отступили на два шага назад, и теперь стояли передо мной, любуясь видом. А посмотреть было на что.

Светло-пшеничные, почти белые волосы, струящимся шелком окутали меня, как плотный плащ. Я видела восторг в их глазах, но время поджимало, поэтому встала со стула, намереваясь быстренько заплестись. Волосы скользнули по спине, полностью прикрывая мою пятую точку. Милисент подавила восторженный вздох. Эрилия завороженно наблюдала за отставшим от общей массы локоном. Она глазами проследила за его скольжением и зависла на несколько секунд, оценивая длину моей гривы. Из священного созерцания ее вывело движение моих рук. За секунды мои запястья были лишены возможности двигаться.

— Мы сами, — глядя мне в глаза, безапелляционно заявила Эрилия. — Сенти, давай с другой стороны.

Мой ровный пробор сделали елочкой. Затем девичьи руки с вдохновением заплели мне рыхлые английские косы. Две. Я взглянула на себя в зеркало на дверце в своей части шкафа. Кстати сказать, оно было во весь мой рост. Из него на меня сейчас смотрела не я, а изящная красивая девушка. Косы толстыми змеями лежали по обе стороны на моей груди. Так красиво. Я ведь всегда по быстрому заплетала — одну и потуже. Да и частенько прятала, чтобы не мешала. Отец настаивал, чтобы я подстриглась коротко, объясняя это практичностью. Но перед смертью любимого дедушки я дала ему слово: никогда не посягать на свою девичью красоту — мои волосы. Вот и противилась отцовской воле, как могла. Теперь, стоя напротив зеркала, я мысленно благодарила деда и еще девочек.

— Спасибо, девченки, — в моих глазах заблестели непрошенные капельки.

— Обращайся, — Черная Мамба удовлетворенно созерцала их с Милисент работу.

— Ну, что ты, — Сенти подала мне кружевной платочек, — все же просто отлично.

— Даже лучше, — подтвердила я, промакивая соленые капельки в уголках глаз. — Ну что, все готовы? Тогда пошли.

Я вернула слегка влажное хлопчатобумажное, вышитое вензелями изделие. Мы с Сенти вышли первыми. Эрилия же закрыла двери, запечатав их каким-то рисунком.

— Нужно будет, чтобы вы запомнили эту схему, а то не попадете без меня в комнату.

— А это обязательно?

— Что?

— Ну, схема эта на дверях, — Милисент удивленно рассматривала, как рисунок схемы впитывается в деревянную поверхность.

— Если не запечатывать, жди незваных гостей. В любое время дня и ночи. В твое присутствие или без него.

— А??

— Всякое может быть, — продолжала Эрилия, — кто поприкалываться захочет, а кто — попугать. Бывает, и вещи пропадают. На карточки, правда, никто не зарился, они ведь именные. Так что схема защиты на дверях — жизненно необходимая вещь. Ко мне лезть боялись, но теперь я не одна, а это искушение.

— Ясно, — подытожила я, — где не находись, я все то же, одно же.

— Ну, как-то так, — согласилась со мной Черная Мамба. — Кражи, правда, редкость, а вот пакости — хоть греблю гати, особенно от истинных нагов.

— А их что, пускают в наше общежитие? — поинтересовалась Милисент.

— Ну да, почему нет? А вот к ним вход для нас, полулюдей, только по приглашению, — Эрилия провела по двери рукой — рисунок нигде не ощущался. Она удовлетворенно махнула головой. — Ну а чего вы ждали? Это ведь Академия Нагов, а мы здесь, как бедные родственники.

Голос девушки ничего не отображал. Видимо, она уже свыклась с этим обстоятельством. Нас с Сенти эта новость удручила. На площадь мы вышли в задумчивости, переваривая услышанное. Наши шаги не издавали ни единого шума. Аккуратно вытесанные каменные плиты покрывали площадь, в самом центре которой была воздвигнута металлическая стела, похожая на спицу, на конце увенчанная прозрачным шаром. Он переливался под лучами солнечного света, слабо напоминая шар под потолком в клубе на дискотеке. У подножья сооружения прозрачная голубая вода наполняла неглубокий мини-бассейн. По периметру его охватывала кованная цепь, прикрепленная к матовым черным шарам по углах мини-водоема. Эта композиция завораживала своим непостижимым смыслом. Как странно, я совершенно не заметила эту красоту вчера днем, когда попала сюда. Хотя с таким количеством впечатлений это как раз и не странно. Нужно будет как следует обследовать всю территорию академии. Возле стелы наши с Эри дорожки расходились.

— Так, девчата, вам туда, — Эрилия указала в сторону каменной пирамиды, — там зал посвящения «ищущих», то есть, вас.

— А почему «ищущих»? — поинтересовалась я.

— Потому что ищешь себя в жизни и магии, а академия вам в помощь.

— А, ну понятно.

— Ну, а мне вон к тому корпусу, — махнула куда-то за спину Черная Мамба. Мы посмотрели в указанном направлении. Туда стройным ходом тянулись адепты. Они не спешили и не толкались, чем явно отличались от «ищущих».

В сторону нашей пирамиды тянулся жужжащий рой. Кто-то все время сбивался с шагу, кто-то догонял, и конфигурация шумной толпы, подобно амебе, постоянно меняла свои очертания. Я вновь оглянулась вслед удаляющейся подруги, но мои глаза встретились совсем с другим объектом — весьма противным, с коим я совершенно не хотела встречаться. «Такой день испоганил!» — в сердцах посетовала я про себя. Оксиуранус вместе с Дорианом чинно двигались к корпусу, где намечалось распределение второго курса. Его взгляд мазнул по мне. Он узнал. От неожиданности «чистокровный прынц» сбился с шага. Что-то шепнул брату, развернулся и мгновенно оказался возле нас с Милисент.

Холодные синие глаза ощупывали мое лицо, волосы. Меня словно слизняк облизал — по ощущениям было именно так. Ничего не сказав, он удалился так же стремительно, как и подошел. Сенти с шумом выдохнула. Оказывается, она все это время не дышала.

— Ох, думала, лопну, — пожаловалась подруга. — Страшный он.

— ??

— Да я про ощущения, — поправилась она.

— Вот и я говорю — «ядовитый».

— Зира, он так на тебя смотрел…

— Как?

— Даже не знаю: то ли съесть хотел, то ли задушить. Но в любом случае, держись от него подальше.

— Да я и сама знаю. Ладно. Пошли. А то раньше всех встали, позже всех придем.

Ну, опоздать то мы не опоздали, но пришли последними. Весь поток «ищущих» собрался перед входом в пирамиду. Вход в нее изображала открытая пасть черной огромной кобры, раскрывшей свой капюшон. По бокам от агрессивной каменной пасти пристроились две остроконечные башни, словно два стражника с острыми копьями в охране. Статуя нага на фоне светло-бежевого камня пирамиды смотрелась величественно и устрашающе.

Вокруг здания росли высокие раскидистые березы. Вся пирамида утопала в зелени, окутанная пониклыми ветвями. Исключение составлял лишь вход. Ни единая веточка не заслоняла изваяние змея. В метрах десяти перед входом была разбита клумба. Она была разделена выложенной плитами дорожкой на две равные половины, которая вела в пасть нага. Края клумбы украшали небольшие вечно-зеленые кусты с листьями в виде мелких иголочек. На самой клумбе в шахматном порядке устроились кустики анютиных глазок. Как маленькие змейки, раскрывшие свои капюшоны, цветы словно наблюдали за собравшимися.

Будущие адепты толпились у клумбы, осторожно перешептываясь. Милисент прижалась ко мне поближе. Ей было не по себе. Глаза каменного нага блестели черными прозрачными камнями. Даже яркие лучи солнца терялись в их темноте.

— Мне так страшно, — она ухватилась за мою руку, как утопающий за спасательный круг.

«Страшно?! Я ведь боюсь змей! Почему я не ощущаю страха?»

Меня завораживали черные глаза-камни. Каждая чешуйка на этом каменном изваянии.

«У Эрилии глаза похожие» — мелькнула мысль. Мне показалось, что глаза каменной кобры ожили и теперь внимательно рассматривали меня, проникая в каждую клеточку мозга. На удивление, я ощутила глубокое спокойствие и удовлетворение.

«Почему мне не страшно?» — вопрошала я себя.

«Тебе и не должно быть страшно, — я слышала этот голос, но не понимала, мой ли он. — Как долго…»

— Зира, ты чего? — Милисент толкнула меня в бок.

— А? — я ошарашенными глазами оглянулась на зеленоволосую подругу.

— Ты так странно смотрела на это чудище, словно из времени выпала, — быстро зашептала Сенти.

— А…

— Господа «ищущие» — возле входа в пещеру-пасть стоял «мой» профессор. — Я ректор Академии Нагов, Эристел Наг. Фамилия моя неслучайна — я из древнего рода основателей академии. Поэтому все пересуду по этому поводу неуместны: ни сейчас, ни в будущем. Вам нужно пройти в эти двери. Внутри вас встретят ваши кураторы. Проходить по одному. На несколько секунд задержитесь на кончике языка изваяния для считывания информации о вас и ваших способностях. Эти данные будут учитываться в дальнейшем вашем обучении и распределении на втором курсе. Хочу сразу предупредить — все вы здесь, потому что обладаете силой древних нагов. Кто больше, кто меньше. Но это не значит, что вы можете учиться плохо, спустя рукава. По оценкам в конце первого учебного года будет проведен отсев. Кто проигнорирует мои слова или учеба окажется непосильной, покинут этот мир и стены нашей академии. Но чтобы не случилось непоправимого, ваши силы будут заблокированы навсегда. Поверьте, это вынужденная мера, хотя для ушедших это станет приговором. Они будут обречены на медленное угасание. Поэтому в ваших интересах учиться хорошо.

Среди «ищущих» прошел разноголосый рокот.

— А можно сразу откзаться? — послышался из толпы робкий девичий голос.

— К сожалению, нет, — ректор твердым спокойным взглядом обвел нас всех. Поймав меня в фокус, задержался на несколько секунд. — Ваша судьба предопределена вашим рождением. Каждый из вас важен. Мы всего лишь помогаем вам твердо встать на ноги.

Последние фразы были сказаны как будто лично для меня. Я отвечала на зрительный контакт абсолютным спокойствием. Красивая бровь ректора удивленно взметнулася вверх.

«Ты говорила, что боишься змей, девочка, а теперь стоишь здесь абсолютно спокойная» — услышала я в своей голове.

«Я больше не боюсь» — ответила я так же молча.

У ректора вторая бровь полезла вверх. Затем он отвел от меня взгляд и продолжил:

— А теперь проходите по одному. Прошу вас, — обратился он к стоявшему первым пареньку.

Парень шумно взглотнул, сделал шаг вперед, другой. Он медленно шел по клумбовой дорожке, а вслед ему оборачивались головки цветов, провожая «ищущего» на испытание. Казалось, цветы принимают живейшее участие и чувствуют все наши переживания. Парень остановился на кончике языка каменной кобры. Ничего не произошло, и он последовал дальше, вглубь глотки змея, где благополучно изчез.

— Символично, я б сказала, — зашептала мне на ухо Сенти.

— Угу, — сейчас меня больше интересовало то, что я слышала в своей голове второй раз за день. Мои ли это были мысли? А слова? Я задумалась. Очередь двигалась быстро, и вот мы с Милисент оказались перед зубастой пастью.

— Иди, — подтолкнула я подругу, — займешь мне место где-нибудь на галерке.

Девушка согласно склонила голову. Оказывается, галерка — слово интернациональное. Собравшись с духом, она вступила на указанное место. Сенти била крупная дрожь — подруга чудовищно боялась. Но ничего не произошло, и, слегка переведя дыхание, зеленоволоска проследовала в глотку каменного нага. Ректор спокойно наблюдал за смятением Милисент, не проронив ни слова. Когда она скрылась из поля зрения, пришла моя очередь.

— Здравствуй, Идущая к Зведам.

— Здравствуйте, господин ректор.

— Твой выход, прошу, — он протянул мне прохладную руку. Я вложила свои пальцы в его ладонь. Он легонько сжал их. Глаза цвета мокрого асфальта ласкали, приводя меня в смятение. Его взгляд соскользнул на мои пушистые белые косы. Масса непонятных для меня эмоций пробежала по его благородному лицу.

— До встречи в пирамиде.

Я стала у кончика языка змеи, и опять мне показалось, что каменная змея вовсе не каменная. Я как будто слышала ее дыхание. А раздвоенный язык едва ощутимо коснулся моих ног. Я это почувствовала всем телом.

«Не бойся» — опять звучало в моей голове.

«Я не боюсь» — так же молча отвечала я. А затем шагнула вглубь черной пасти.