Агентство постыдных услуг

Глава 1

Лилу МакУилан

Красные стены пятиступенчатого здания в стиле старинной пагоды излучают свой собственный, внутренний свет. Гирлянды огней на фоне разноцветных фонариков сияют и переливаются, словно зовут: «Мы открыты! И мы работаем только для вас! Ваше удовольствие – наша работа и единственная радость в жизни».

Каждую ночь, ровно в полночь, когда двери Агентства открываются для самых взыскательных клиентов, я спускаюсь по подсвеченной лестнице в центр гостевого зала. В облаке пара, окутанная шлейфом самых изысканных благовоний с афродизиаками… Выглядит эффектно.

Мои девочки, компаньонки, все до одной ши, стоят в самых чувственных позах на подиуме за моей спиной. Из зала к нам тянутся десятки рук. Компаньонки-ши или, как нас называют захватчики, «тильдэ», что в переводе с их языка, значит, золотоискательницы – элитный товар на рынке постыдных услуг.

Проклятье женщин ши – в ослепительной, невероятной красоте. Мы прекрасно сложены. Стройные, соразмерные, фигуристые. С пухлыми губами и влажными, с поволокой, глазами. Захватчики зовут нас самим воплощением порока.

Проклятье мужчин ши – в их слабости. Потому что в цивилизованном мире принцип «левой щеки», сострадания ко всем существам во всех мирах – слабость. Наших мужчин никто не учил сражаться. Что ши хорошо умеют делать – так это исцелять.

Когда мы только открылись, главным правилом Агентства значилось: донна, хозяйка (то есть я) не оказывает услуг гостям. Но в связи с волной негодования и даже попытками образумить нас с помощью властей правила пришлось изменить.

Официально я – такая же «тильдэ», и меня можно купить. Только плата за донну назначена такая, как в совокупности за всех моих девочек. Так, за три года и не нашлось ни одного желающего…

Церемония приветствия гостей – обязательная. Её я не пропускаю.

Одарив гостей самой призывной, самой чувственной улыбкой, на которую способна ши, я, наконец, могу удалиться в кабинет. Мимолётом я подметила лихорадочный блеск глаз у одной из девочек. И это заставило меня нахмуриться и сжать пальцы почти до боли.

…Ша-Миа вошла, как всегда, едва обозначив своё присутствие лёгким перебиранием пальцев по двери. Она моя близкая подруга и моя соратница.

Ей меньше повезло в жизни, чем мне. На первом же Отборе её распределили в тильдэ.

Обучаясь на компаньонку с детства, Ша-Миа узнала все тонкости этой профессии и на момент нашей встречи искала деньги, чтобы открыть своё дело.

У меня были деньги, но совсем не было опыта. Мы с Ша-Миа оказались полезны друг другу. Заключив деловое соглашение, сами не заметили, как стали подругами.

Ша-Миа из дистрикта Восходящего Солнца: смуглая, с экзотическим разрезом глаз, гибкая, как тростинка.

Я из северных земель. Это прекрасный и суровый край.

Бескрайные зелёные равнины, целые поля из огромных моховых подушек, каждая из которых по старинным поверьям – постель для целого семейства гномов. Бурлящие даже в суровые зимы, обжигающие кожу и согревающие нутро источники… Днём они ярко-бирюзовые, а по ночам словно прошиты серебряными нитями – в чёрной поверхности отражаются звезды.

Пляж, на котором я играла в детстве – чёрный, из вулканического песка. Галька по другую сторону залива – разноцветная. А воды северного океана такие холодные, словно скроены сплошь из ледяных игл… Но как же весело с визгом бросаться в них, а выбираясь на берег бежать со всех ног, спасаясь от очередной «кусачей» волны!

Но самое прекрасное на моей родине – небо. Оно поющее.

Его песня переливается миллионами оттенков, складывается в самые невозможные, самые причудливые узоры. Их называют северным сиянием. Ничего красивее я в жизни не видела!

Рассветы и закаты в нашем дистрикте цвета сияющей бронзы.

У нас есть даже легенда про небесную кобылицу с огненной гривой, которая так велика, что размеры её превышают небо. Но в часы, когда солнце восходит и садится, с земли можно полюбоваться рыже-золотой гривой.

Мне с детства говорили, что моя красота, как зеркало, отражает красоту родного края.

Ярко-бирюзовые, как озера, глаза, бронзовые, переливающиеся всеми оттенками янтарного волосы и кожа, белая, как снег, который укрывает наш дистрикт по шесть месяцев в году.

На первом же отборе дуэньи назвали меня сладкой, как мандаринка. Тогда же поставили опознавательный знак, что по достижении возраста зари меня преподнесут в подарок правящему клану…

Ши живут долго, очень долго. Единственная раса, равная нам по продолжительности жизни – шэ-арцы. Захватчики. Раньше, прежде чем вступить в брак, мы набирались опыта и мудрости, постигали основы истины, ведущей к вершинам духа…

Сейчас девочки с десяти лет участвуют в Отборе. Именно тогда решается наша судьба. Распределение. У нас немного дорог в родном мире. По сути, всего три.

Самых красивых и талантливых отбирают в невольницы шэ-арцам. От рядовых до самых высокопоставленных, командоров.

Тех, кто не «удостоился великой чести» обучают на тильдэ, компаньонок. Когда девочки подрастают, они обслуживают гостей нашего мира в борделях. Лучших борделях Альянса. Шэ-арцы горды предоставить гостям (уже) своей планеты самое лучшее.

Есть и третья группа женщин ши. Те, кого оставляют на развод, как скотину. Их работа – рожать. И, как бы унизительно это ни звучало, они самые привилегированные среди нас. Дети должны развиваться и рождаться в гармонии и радости, а потому у матерей лучшие условия из возможных. Их холят и лелеют, как дорогих племенных кобылиц на моей родине…

– Ты сегодня бледная, – не дожидаясь приглашения Ша-Миа плюхнулась в кресло напротив и щёлкнула зажигалкой. В южных дистриктах к курению смеси целебных трав относятся, как священнодействию. И пусть Ша-Миа с детства не была на родине, корней она не потеряла.

– Пустяки, – я ткнула пальцем в панель и одна из учениц внесла в кабинет поднос с дымящейся туркой и крохотными чашечками. Умопомрачительный аромат, бархатный, знойный, страстный смешался с запахом раскалённого добела песка, на котором варился кофе. – Почти не удалось поспать. Меня чуть не выследили в сети, когда делала перевод в дистрикты. Пришлось поломать голову, чтобы замести следы.

– Перевод прошёл? – нахмурилась Ша-Миа.

В том, что мне удалось обойти следящие программы, она не сомневается.

Я – кракер экстра-класса.

Воспользовавшись относительной свободой, которую мне предоставили до шестнадцати лет, я получила лучшее образование из возможных. Стала кракером.

Шэ-арцы, захватчики – технократическая раса. Единственные, кто способен противостоять иллюзиям ши. Наверное, поэтому, они сейчас господа нашего мира…

Я с детства шла к главной цели ши. К борьбе за независимость. Кракеры – самый ценный ресурс для повстанцев. Я надеялась обойти Распределение и приносить пользу родине.

Не удалось. Теперь я в бегах.

Единственное, чем могу помогать повстанцам – деньги. Доход от Агентства Постыдных Услуг, за исключением оплаты труда компаньонок и насущных расходов, полностью перечисляется в дистрикты.

Когда-нибудь (хочется надеяться, что такой день не за Золотыми горами!) будет новое восстание. На этот раз успешное.

И я рада, что мне посчастливилось стоять у его истоков.

А ещё греет душу, что первоначальный капитал, на который и было основано моё Агентство, принадлежал шэ-арцу. И не простому захватчику, а захватчику из правящего клана.

Мысль о том, что мне удалось обокрасть врага и нанести оскорбление его чести даёт силы двигаться дальше.

– Конечно, – успокоила я подругу, отхлебнув ароматный напиток. – А что нового дома?

Домом мы с Ша-Миа называем Агентство. Другого у нас (да и у остальных девочек) нет.

– С переменным успехом, как обычно, – ответила Ша-Миа. Нахмурив брови, подруга затянулась и выпустила струю ароматного дыма. – Арктурианцы подрались из-за Анет и Гвен, сестёр-близняшек. Успокоили. Но девчонкам предстоит горячая ночь. С виду почтенный господин пытался расплатиться поддельным чеком… Плеядцы требовали доказательств, что то, что будет происходить в комнатах, будет реальным. Требовали даже ошейники надеть. Ничего, угроза вызова федералов их охолонула… Удовлетворились письменным заверением, что услуги оказываются в «режиме реальности».

Я хмыкнула.

Особенность женщин ши – мы умеем насылать иллюзии. Распутного, безнравственного характера. Иначе говоря, сексуального.

И ни один из клиентов не заметит разницы. Почти…Но об этом позже.

В целом, сеанс постыдных услуг выглядит так: девочка-тильдэ сидит на стуле или спинке кровати и старается дышать размеренно. Сеанс забирает много сил.

А клиент в это время (а, случается, что и клиенты!) кувыркается на кровати или игровом арсенале в самых бесстыжих позах, искренне веря, что занимается сексом с ши… Самой красивой и желанной женщиной во всём Альянсе.

Единственные, кто может противостоять нашим чарам – захватчики, шэ-арцы. Технократическая раса, видимо, у наших с ними энергий ни одной точки соприкосновения. По-крайней мере, с нашей стороны это не действует… Но шэ-арцы сюда не заходят. И поэтому я здесь.

– А ещё, – продолжала тем временем Ша-Миа. – Одна из девчонок пристрастилась к ангельской пыли. Я пару раз замечала за ней… Ты уж извини, ничего тебе не сказала, ведь каждый раз она клялась, что это последний. Не хотела тебя беспокоить. Думала, побалуется и одумается… Я сделала внушение, объяснила, что со слабой волей к таким препаратам лучше не приближаться. Уверена была, она меня послушает. Прости…

Я кивнула.

– Тьяна, – тихо сказала я. – Я заметила на церемонии приветствия, что она под кайфом. Убери её завтра из расписания. Пускай днём выспится, ей будет плохо. А вечером принудительно в лазарет. И Танаку вызови. Он лучший из всех, кто лечит зависимости.

– Но его метод, – Ша-Миа побледнела. – Он же вживляет ампулы под кожу! И если Тьяна попробует дурь, пусть даже совсем немножко, её кровь закипит, превращаясь в кислоту…

Я вздохнула. Жестоко? Пожалуй, да. Но что мне остаётся? Я в ответе за дурёху. Продолжит в том же духе – окажется на улице, будет продавать себя за дозу. Ещё и ошейник позволит на себя надеть. А оттуда и до колоний недалеко. Ошейники у нас запрещены.

Одно из немногих послаблений, что нам позволено захватчиками. Но для нас даже мелочь имеет огромное значение.

Правда, шэ-арцы никогда ничего не делают просто так…

Когда ши надевает ошейник, подбитый магнитной лентой, она не может воздействовать на клиентов ментально, внушать иллюзии. Таким образом, тильдэ вынуждена обслуживать клиентов физически. А от физического контакта бывают дети.

Нам запрещено иметь детей. Запрещено размножаться… на свободной территории.

В каждом дистрикте есть для этого специальные центры.

Я была в таком перед Распределением.

Там странно пахло. Первобытно, как в обжитой пещере или на конюшне для жеребых кобыл. Так пахнет рождение. Меня благословляли перед Распределением. Чтобы я родила хозяину своей жизни, шэ-арцу, много здоровых детей… По нелепой случайности дети от союза шэ-арца и ши наследуют лучшие, самые сильные качества родителей. Высшая раса. Поэтому нас не истребили сразу. Оставили на развод, как скотину.

Ша-Миа продолжала что-то говорить, а у меня перед глазами заскакали картинки из прошлого.

Родной дистрикт, где наш народ ходит в клетчатых килтах и разводит лучших лошадей… Отбор… Учёба в привилегированной школе… Распределение… Дорога в столицу, в резиденцию шэ-арца из правящего клана…

Голос подруги доносился словно из-под воды. В её тоне я слышала раздражение и беспокойство. Ша-Миа всегда волнуется, когда я, по её мнению, витаю в облаках.

Нас обеих отвлекла распахнувшаяся настежь дверь.

На пороге застыла ученица. Бледная, глаза вытаращены, губы подрагивают.

– Новый клиент, – прошептала она и выдохнула, кривя рот: – шэ-арец…

Стремительно приблизившись к ней, я втянула её внутрь и закрыла дверь. Усадив за стол, налила воды, куда накапала успокоительного.

– Ничего, – твёрдо сказала я. – Захватчики обходят красные кварталы стороной, но не все и не всегда. Иногда даже эти бездушные монстры не могут устоять перед соблазном побаловаться клубничкой. Чего ты испугалась?

Ученица смотрела на меня во все глаза и с каждой секундой мне всё меньше нравился этот взгляд. Слишком много в нём было животного ужаса и какой-то липкой безысходности.

Я нахмурилась и сказала твёрже:

– Ты как с луны свалилась. Надо было проводить гостя в вип-комнату, сервировать стол по высшему разряду, продемонстрировать голограммы всех компаньонок.

– Я… т-так и с-с-с-с… сделала! – выдохнула девчонка, заикаясь.

Руки, в которых она держала стакан, тряслись. Зубы выбивали нервную дробь по стеклу, пока пила. Половину она вылила на себя. Поэтому я забрала стакан, чтобы снова его наполнить.

– Ты шэ-арца впервые увидела?

– Из правящего клана – в-п-п-п-первые!

Настал черёд моих рук затрястись.

– Он выбрал кого-то? – чтобы перевести внимание от самых страшных мыслей, уточнила я.

– Да, донна. И сразу оплатил.

– Кого же? – спросила я, надеясь, что шэ-арец выбрал опытную девочку. Ведь на захватчиков не действуют наши иллюзии, значит, компаньонке предстоит бурная ночь. А проклятые захватчики темпераментны, как взбесившиеся дикари…

– Вас…

Стакан выскользнул из моих рук и, надрывно звякнув на прощание, разлетелся на тысячу кусков. Мои ноги в тонких чулках окатило брызгами.

Зеркало на противоположной стене бесстрастно отразило как лицо моё стремительно побелело, словно кто-то мазнул по нему кистью, обмакнутой в белую пудру.

Шэ-арец. Из правящего клана. В моём Агентстве.

– Он нашёл меня, – сорвалось с моих губ, а потом свет начал меркнуть.