Адмирал Империи 3 [СИ]

Глава 9

— Всю информацию мне на экран, — вице-адмирал Козицын сразу взялся за дело, обращаясь к своим офицерам-операторам.

Флагманский тяжелый крейсер «Аврора» в окружении двух крейсеров и двух эсминцев только что появился в кольце портала. Вторая группа вторжения 3-ей «линейной» дивизии вошла в систему «Мадьярский Пояс», присоединяясь к авангарду.

— Соколову на связь, — продолжал отдавать распоряжение за распоряжением комдив. — Проанализировать все системы корабля после прыжка… Истребители всей группы на вылет…

Козицын подстраховывался, опасаясь возможного нападения со стороны американцев, поэтому хотел быть во всеоружии, если Корделли или Ловато решат выбросить его дивизию из системы. Однако меры предосторожности оказались напрасными, никто не собирался атаковать русские корабли, вот уже десять из которых стояли рядом и полностью контролировали портал перехода. Оставалось дождаться третьей группы и можно атаковать врага…

— Командир линкора «Бородино» на связи, господин вице-адмирал, — сообщил оператор.

На комдива с экрана смотрела белокурая женщина лет тридцати пяти с голубыми глазами и в погонах капитана первого ранга.

— Как у тебя, Елена Николаевна? — коротко спросил Козицын, понимая, что каперангу нет необходимости расшифровывать данный вопрос.

— Тихо, господин адмирал, — пожала плечами женщина, видимо сама не ожидавшая этой самой тишины…

Действительно очень было странно видеть бездействие американских кораблей на фоне того, как русская дивизия постепенно заполняла ближайшее пространство у перехода, который те же самые американцы должны были сторожить как зеницу ока. Может и в самом деле, ни Корделли, ни Ловато не могли себе представить, что русские осмелятся в нарушение договора атаковать их в нейтральной системе? Если это так, то эти ребята полные дураки!

Голова комдива Козицына работала как кипящий котел. Что только не передумал адмирал, за время когда ожидал известий от первой группы, которую увела в портал каперанг Соколова, ведь та ушла по сути в неизвестность. Как там его ребята? Комдив хотел ввести свой флагман в передовую группу вторжения, но «Аврора» являлась всего лишь крейсером и не обладала такой сильной защитой, которая была на линкорах авангарда.

Василий Иванович в очередной раз проклял себя за то, что именно «Аврору» выбрал кораблем, на котором держал флаг. Вернее, не он сделал этот выбор, а император настойчиво попросил — все-таки легендарное имя и оно должно украшать своими золотыми буквами не корпус рядового крейсера, а по крайней мере флагман дивизии. Что ж, против желания Константина Александровича не пойдешь, и пришлось старому грузному адмиралу перебираться со своим штабом на данный крейсер. Нет, «Аврора» была отличным кораблем своего класса, современным и в высшей степени боеспособным, но все же это не линкор и на ней не ворвешься во вражеский строй, не боясь расплавиться под огнем неприятеля.

Успокаивало в ситуации только то, что его родной «Сисой Великий» достался в командование не кому-то постороннему.

Капитан первого ранга Артем Васильевич Козицын, как многие дети космоофицеров, пошел по стопам отца и к тридцати четырем годам выслужился до высокого чина и заслуженно получил назначение командиром отцовского линкора. Здесь тоже правда постарался император, желая сделать приятное своему отважному адмиралу и показав, что уважает преемственность поколений…

Но вернемся к Козицыну. Вице-адмирал любил лобовую атаку, может потому, что когда-то давно в молодости начинал службу в казачьем полку, командиром обычного каре. После на своем любимом линкоре «Сисой Великий» Василий Иванович залихватски крутя свои большие пышные усы, много раз врывался в боевые порядки врага, неожиданно быстро сокращая дистанцию между построениями противоборствующий флотов и не задерживаясь на артиллерийских дуэлях. А после каждого такого сближения дело обязательно заканчивалось абордажной атакой очередного вражеского линкора или крейсера.

В этом был весь адмирал Козицын, слава о котором, как о бесстрашном комдиве шла далеко впереди адмирала. Османы, натерпевшиеся от Василия Ивановича в последнюю кампанию, называли его «ятаган-паша» за страшные рукопашные схватки на палубах своих кораблей, когда Козицын нередко сам возглавлял абордажную команду своих морпехов где собственноручно рубил головы бедных янычар…

Поэтому Василий Иванович не находил себе места, меряя широкими шагами капитанский мостик «Авроры» и отсчитывая минуты до прыжка во главе второй группы в систему «Мадьярский Пояс». Конечно, это была прихоть не самого Козицына — быть в группе поддержки, а не впереди. Командующий Черноморским флотом — адмирал Самсонов лично запретил командиру 3-й дивизии возглавлять авангард, зная его боевой характер. Иван Федорович не мог гарантировать, что комдив не сорвется в бой на врага, даже во главе всего нескольких линкоров, поэтому строжайше запретил ему входить в систему первым…

Но теперь-то можно, — по привычке перед боем закрутил ус Козицын, пробежав глазами по информации со сканеров.

Соколова была права, американцы вели себя паиньками. Все данные разведывательных зондов подтверждались. 13-я «легкая» дивизия Корделли по-прежнему в одиночестве замерла невдалеке от перехода, но не на том расстоянии, чтобы успешно противодействовать появившимся русским кораблям. А 10-я «линейная» дивизия вице-адмирала Ловато все также виднелась на удалении свыше десяти миллионов километров от портала, и значит не могла вовремя прийти на выручку Корделли, если корабли того подвергнуться «кавалерийскому» наскоку Козицына.

А в том, что атака будет, мог сомневаться только умалишенный. Зачем бы вообще российская дивизия появилась в «Мадьярском Поясе» как не с намерением уничтожить находящихся здесь американцев. Василий Иванович еще раз все перепроверил, просчитал в голове различные варианты действий противника в той или иной ситуации, и утвердительно кивнул. Все выходило как нельзя лучше.

Две американские дивизии неполного состава, в которых вымпелы в большинстве своем имели серьезные повреждения защитных экранов и палубной артиллерии, не могли достойно противостоять его 3-ей «линейной». К тому же Корделли и Ловато стоят друг от друга на большом расстоянии, вот неумехи, и второй, как бы не старался, не сможет вовремя подоспеть на помощь своему товарищу. А когда корабли Корделли будут уничтожены, оставшейся 10-ой, не поможет даже ее великолепный флагманский авианосец «Саратога» с «непобедимыми» истребителями. Линкоры и крейсера дивизии Козицына своими дальнобойными пушками разделаются с американцами раньше, чем «рой» F-4 достигнет построения русских…

Василий Иванович удовлетворенно хмыкнул, и в его буйной голове началось сражение. А не ударить ли по Фрэнсису Корделли прямо сейчас, не дожидаясь подхода из кольца перехода моей третьей группы? Ее придется ждать еще более получаса, а потом еще время тратить, пока новоприбывшие корабли проведут проверку и восстановление систем после прыжка… Время пока играет на нас, но если его не использовать, можно хорошенько сесть в лужу, причем лично сделанную.

Если долго прохлаждаться у портала в ожидании своих, либо Корделли сорвется с прежних координат и начнет убегать, либо Ловато проснется и пойдет на сближение с 13-ой «легкой». Американцы же не совсем кретины и должны разобраться, что в данных обстоятельствах поодиночке им не выжить. Поэтому действовать надо немедленно. К тому же чем может помочь Козицыну эта третья замыкающая группа. Она состоит из одного легкого крейсера и четырех эсминцев и является самой слабой из всех остальных.

А сейчас под рукой Василия Ивановича собрано два линейных корабля, целых шесть крейсеров и два эсминца поддержки. Даже с такой неполной русской дивизией противнику не справиться. Козицын принял решение:

— Всем вымпелам, третью группу не ждем, начинаем движение в координаты сосредоточения 13-ой дивизии АСР, — распорядился тучный адмирал, обращаясь по общей связи к командирам вымпелов. — Скорость увеличивать постепенно, пока идем на восьми единицах, чтобы не спугнуть птичку. По мере приближения увеличить до максимальной крейсерской… Истребители из ангаров не выпускайте, и здесь не будем напрасно заставлять нервничать американцев… Одной моей эскадрильи хватит для охранения… Остальным, повторяю, до моего личного распоряжения ангары не покидать!

— Да они и не понадобятся, батя, — весело отозвался Артем Васильевич, выйдя по личному каналу на связь с вице-адмиралом. — Беру на себя сразу два вымпела Корделли… Еще до расстояния основного огневого контакта, я уничтожу их из дальнобойной артиллерии…

— Еще раз услышу слово «батя», разжалую в мичманы! — сурово посмотрел на сына, Козицын, но было понятно, что адмирал не очень-то и сердится, слишком хорошее было у старого флотоводца настроение.

— Никто же не слышит, — удивленно произнес Артем Васильевич, зная, что он говорит по локальной сети. — Лучше скажи, будем идти в «рукопашную» или нет?

— Я бы сходил с удовольствием, — кивнул, заулыбавшийся, Козицын–старший, — засиделся без дела, руки чешутся. Но, похоже, ты прав, мы ребят Корделли раскидаем по космосу только лишь огнем дальнобойных батарей. Его корабли настолько повреждены, что просто не доживут до ближнего боя… А вот со второй дивизией можно попробовать. Там вымпелы в большинстве своем уже с защитными полями, хотя и работающими не на полную мощность. Поэтому Ловато может дотерпеть до непосредственного сближения…

— Согласен, — кивнул Артем Васильевич, — на Ловато отыграемся… Чур, я беру на абордаж «Саратогу»!

Козицын–младший был точной копией Василия Ивановича, и это касалось не только внешности. Артем Васильевич с лейтенантских погон служил рядом с адмиралом и участвовал во всех абордажных атаках своего отца, был всегда рядом и впитал в себя любовь к дерзким штурмам вражеских кораблей во время сражений…

— Я тебе дам «чур»! — прикрикнул на сына, адмирал. — Это тебе что — игра⁈ Станешь брать «Саратогу», если условия позволят. Если же на пути попадется другой корабль первого класса, будешь захватывать его. Сейчас не время капризничать и выбирать что лучше!

— Ну, бать…

— Не батькай, я все сказал!

— Да ты сам, похоже, глаз навострил на «Саратогу», — обиделся отважный каперанг, хорошо зная своего отца и его жадность до побед и славы. — Да-да, можешь не отнекиваться! Я этот хитрый прищур ни с чем не спутаю. «Саратога», если его захватить, является самым ценным призом в сражении, остальные корабли сильно проигрывают в сравнении с огромным авианосцем. Вот ты и собираешься на своей «Авроре» лично взять на абордаж американский флагман и преподнести его на тарелочке нашему императору! Все, я тебя разгадал…

— Не мели чушь! — возмутился вице-адмирал, понимая, что сынок-то его раскусил. — Специально никого захватывать не собираюсь, какой вымпел будет по траектории движения, тот и буду штурмовать!

— Рассказывай, сейчас лапшу только сниму, — рассмеялся Артем Васильевич.

— Так, все замолчи! — насупился грузный адмирал. — Вот сейчас после твоих усмешек возьму и специально устрою абордаж авианосца, чтобы неповадно было над отцом издеваться…

— Что и следовало доказать, — кивнул каперанг Козицын, окончательно убеждаясь в своей правоте, папаша сам хочет заграбастать «Саратогу». — Что ты собрался просить у Константина Александровича в подарок за трофейный авианосец такого класса, а? У тебя же все есть… Дай другим отличиться…

— Мне некогда, не занимай время командующего дивизией, — заторопился Василий Иванович, отключая канал с сыном и уходя от неудобных вопросов. — Вырастил на свою голову! Будут на твоем пути трофейные авианосцы и легендарные линкоры. А у меня времени особо не осталось, поэтому отвали… Да, и полезешь вперед отца — «Сисой» получит заряд плазмы в силовые установки от «Авроры», я не шучу!

Так весело переговаривались отец с сыном, а в это время десять вымпелов 3-ей «линейной» дивизии Черноморского императорского флота неуклонно приближались к замеревшим в своих координатах кораблям дивизии Фрэнка Корделли. Прошло уже около получаса и расстояние до 13-ой «легкой» сократилось почти на две трети — до первого огневого контакта, производимого дальнобойными батареями, оставалось несколько минут…

— Господин адмирал, возмущение кольца перехода, — доложил Козицыну оператор.

Василий Иванович довольно кивнул, наблюдая, как на карте из портала ровно в назначенное время появилась его третья замыкающая группа.

— Добро, пусть восстанавливают системы после прыжка, а после начинают движение вслед за нами, — кивнул вице-адмирал. — К первому столкновению с Корделли они, скорее всего, уже не успеют, но с Ловато повидаются точно…

Козицын отметил начавшееся движение вымпелов в изначальном построении 10-ой американской дивизии, Леонард Ловато видимо совершал перестроение в походную колонну.

— Разобрался, наконец, что происходит, — хмыкнул в усы русский адмирал. — Лучше поздно, чем никогда, а то я уже стал сомневаться в умственных способностях «янки»! Только это вам уже не поможет, друзья мои, потому как ни один из вас не успеет сделать то, что задумал…

Расстояние действительно не позволяло 10-ой «линейной» дивизии противника вовремя подоспеть на подмогу к Корделли, даже если Ловато прикажет бесконечно включать форсаж. А 13-я дивизия к тому же своим бездействием усугубляла ситуацию. Ну, хотя бы попытайся уйти максимально дальше вглубь системы — какое-то время выиграешь! Нет, корабли Корделли по-прежнему стояли на прежних координатах, будто заговоренные…

Козицын подсчитал численность врага — 11 вымпелов против его 10. Это ничуть не смутило адмирала, боевые характеристики кораблей противника были настолько низкими, что будь их не одиннадцать, а двадцать или больше, наша 3-я дивизия очень быстро уничтожит и такое количество. У Корделли не было уже собственного авианосца — «Монтерей» погиб в последнем бою в системе «Бессарабия», не было также в составе одного фрегата и трех эсминцев. Из оставшихся кораблей абсолютное большинство вообще не имело защитных полей — их трансляторы были выведены из строя гвардейцами Семеновской.

А значит плазма канониров Козицына буквально через пару-тройку минут начнет ложиться на уже изрядно продырявленные корпуса американских линкоров и крейсеров, не оставляя тем шансов на долгую артдуэль…

— Расчетам дальнобойных батарей приготовиться! — начал отдавать приказания Козицын по общему каналу связи. — Огонь открывать сразу по достижении рубежа в 200 000 километров…

— Господин, адмирал… Василий Иванович, смотрите! — один из лейтенантов дрожащей рукой указывал на трехмерную карту. — Что это⁈

Голографическое изображение в командном зале линкора сейчас представляло собой мигающую десятками ярких объектов, неожиданно появившимися в пустом секторе космоса, огромную сферу. Как светлячки загорались внутри нее все новые и новые звездочки холодного синего цвета, но с кроваво-красными цифровыми данными рядом собой. Козицын несколько секунд не мог вымолвить и слова, думая, что зрение его подводит или это адмиралу чудится.

— Немедленно идентифицировать! — наконец, выдавил из себя Василий Иванович.

Комдив мог бы и не отдавать этот приказ, так как всем было очевидно, кто сейчас возникал из темноты космоса.

— Все объекты идентифицированы, — доложил вахтенный. — Перед нами 6-ой «ударный» флот Американской Сенатской Республики, практически в полном составе, без одной дивизии… Девяносто восемь боевых вымпелов… Расстояние до нас от шестнадцати до двадцати двух минут хода на крейсерской скорости… Какие будут приказания, господин вице-адмирал?

Все офицеры на мостике повернулись к своему командиру, и у каждого в глазах стоял тот же самый вопрос — что будем делать? Критичность ситуации никому из присутствующих доказывать не было смысла. Моряки от капитана до младшего матроса понимали, что попали в западню, и выскочить из нее уже не представлялось возможности.

И лучше всех это понимал седовласый адмирал Козицын, на которого сейчас без сожаления смотреть было нельзя, столько тоски и тревоги виднелось в его глазах. Василий Иванович тяжело вздохнул, казалось, негласно прощаясь со всеми и с самим собой, затем орлиным взором обвел присутствующих и традиционно скрестил руки на груди.

— Связь с третьей группой, немедленно, — приказал он оператору, и как только тот нажал на соответствующие кнопки и настроил частоту, посмотрел на экран. — Вадим Михайлович, сдавай назад и готовься к обратному прыжку… Ты меня понял? Движение по направлению к основной группе прекратить, разворачивайся и уходи…

— Не разобрал приказа, господин адмирал, — с того конца экрана на Козицына смотрел кавторанг Дубов — командир легкого крейсера «Адмирал Нахимов», идущего в окружении четырех эсминцев на соединение с кораблями 3-ей дивизии. — Связь не работает, видимо американцы включили глушилки…

— Какие к чертям глушилки⁈ — поначалу не понял командующий. — Дубов, повторяю… Слышишь меня? Поворачивай обратно к переходу и готовь группу к прыжку!

— Все еще не слышно, — спокойно отвечал кавторанг, и по его лицу до Козицына дошло, что связь работает прекрасно…

— Не надо, Вадим, — покачал головой адмирал, который осознал, что и третья группа обречена. — Не делай этого, спаси хоть часть дивизии…

— Тут кроме меня, четверо молодых капитан-лейтенантов на своих эсминцах и все четверо не желают уходить в переход, — обреченно улыбнулся Дубов, решив отшутиться. — Я бы и рад смотаться, но оказался в меньшинстве, а у нас на флоте демократия…

— На флоте демократии нет априори! — чуть не плача, произнес Козицын. — Поворачивай назад, Вадим, я тебе приказываю! Иначе код-сигналом пошлю запись нашего разговора Самсонову, и он тебя расстреляет перед строем за саботаж и неподчинение приказам вышестоящего начальника!

— И в первом случает умирать, и во втором, — пожал плечами отважный кавторанг, — отличие только с каким сердцем уходить на тот свет. С легким сейчас, или с тяжелым через пару суток… Вот и весь мой ответ, Василий Иванович…

— Если выберемся, я тебя собственноручно… — адмирал устало махнул рукой, понимая, что командира третьей группы ему убедить совершить обратный прыжок в «Бессарабию» не удастся.

— Вот здесь, я спокоен, — снова улыбнулся Дубов, — до вашей надо мной расправы дела не дойдет…

— Шутник, б… — выругался старик. — Ладно, тогда слушай новый приказ…

— Адмирал, сэр, дивизия противника в зоне стопроцентного перехвата, — доложил один из помощников Дрейка на мостике. — Русские идут двумя группами к нашей 13-ой «легкой»…

— Хорошо, — кивнул командующий и победно сложил руки за спиной, — это будет моим первым ударом по самолюбию Ивана Самсонова…

— Приказания, сэр?

— Активировать силовые установки, выйти из режима «тишины», — отдал распоряжение адмирал 6-го флота. — Всем дивизиям, максимальное рассредоточение! Идем на сближение со всех возможных направлений…

Пять свежих дивизий флота Дрейка озарили светом двигателей своих кораблей космическое пространство, выстроились в широкие «линии» и начали сближение с русским подразделением.

— 21-я, изменить курс, следуйте на перехват второй малой группы дивизии Козицына! — Итан Дрейк как искусный охотник игрался со своей жертвой, заманивая ее в расставленные силки. — «Ирокезам», увеличить скорость, идти на пересечение курса с основной группой русских, чтобы у этих парней даже не возникло желания налететь на Корделли…

Командующий с жалостью к себе и своему флоту снова посмотрел на убогие, изувеченные вымпелы 13-ой «легкой». Дьявол, этот сумасшедший Самсонов хорошо отделал Фрэнсиса! Если русские и дальше также яростно будут защищать каждую свою суверенную систему, то мой 6-ой флот вскоре превратится в эскадру поддержки…

Дрейк был жаден до славы, это было известно всем. Свое имя этот неординарный старик хотел слышать только в победных реляциях, зачитываемых в Сенате Республики. Оттого больней было адмиралу, когда на звездном небосклоне довольно неожиданно появилась фигура этого выскочки — Коннора Дэвиса.

Имя Дэвиса вплоть до Гражданской войны Дистриктов мало где звучало, обычный однозвездный адмирал, никаких тебе выдающихся способностей. А потом, Дрейк не мог себе этого объяснить, «Мясник» Дэвис вдруг начинает одерживать одну победу за другой сначала, ставя на колени флоты федератов, а затем, все более и более увеличивая славу американского оружия в экспансионных кампаниях по всему космосу. Зависть Дрейка к темнокожему адмиралу была схожего цвета, весь почет и славу первого флотоводца Республики Дэвис в одночасье забрал себе и после уже не отдавал никому.

И вот сейчас заполыхала очередная война, да еще какая, ведь противником АСР стала Российская Империя с ее непобежденным флотом. И у Итана Дрейка появился реальный шанс вернуть себе былую славу величайшего адмирала Ойкумены. У него имелся под рукой один из лучших «ударных» флотов, во многом равный 1-му флоту Дэвиса. У Дрейка были отличные дивизионные адмиралы (несмотря на то, что пара из них делала все возможное, чтобы переубедить старика в этом). У Дрейка были опытные команды из ветеранов нескольких кампаний и неограниченный материальный ресурс.

Для победы нужно было только сломать шею Ивану Самсонову и после разгрома его Черноморского флота, выйти на оперативный простор и первым захватить столичную звездную систему русских. Итан Дрейк понимал, что Дэвис со своего направления будет стараться сделать тоже самое в отношении Балтийского императорского флота. Но кто из этих двоих возьмет «Новую Москву» первым?

Поэтому «Короткая нога» был очень недоволен Корделли, да и своим любимчиком — Леонардом Ловато, за их грызню между собой, которая в итоге привела к серьезным потерям, прежде всего в этой самой 13-ой «легкой» дивизии…

Дрейк еще раз нехотя взглянул на боевые характеристики кораблей Фрэнсиса Корделли и вздохнув, отвернулся, чтобы не портить себе настроение.

Ладно, хоть столько осталось, — подумал командующий, — в любом случае, дивизия своим бездействием и беспомощностью сыграла хорошую роль приманки для русских. Козицын, конечно же, не станет атаковать Корделли, после того, как увидел все мои корабли, спешащие на расправу с его дивизией. Однако на всякий случай пусть 7-я «линейная» прикроет собой этого неудачника Фрэнка…

— Сэр, «Ирокезы» сменили курс и идут в заданные координаты…

— Сэр, 21-я «линейная» вышла на перехват второй группы русских кораблей…

Доклады дежурных сыпались один за другим:

— Сэр, командующий 13-ой дивизии срочно запрашивает разрешение на отход из сектора…

— Это еще зачем? — не понял Дрейк и вновь посмотрел на карту. — Какого черта Фрэнсис решил смотаться⁈ Вот и вся его хваленая бравада…

Старик не договорил, так как увидел то, чего абсолютно не ожидал…

— Отход 13-ой разрешаю! — сорвался на крик командующий. — Корделли немедленно разворачивай корабли и уходи оттуда!