Адмирал Империи 22

Глава 4

Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: межзвездный переход «Таврида–Тарс».

Дата: 4 марта 2215 года.

— Пять минут на то, чтобы принять решение — остаемся здесь или уходим к Херсонесу? — повторил Василий Иванович Козицын, собирая нас на срочное селекторное совещание.

— Ничего нового вы не сказали, — произнес я, еще не отошедший от поздравлений и благодарных речей того же Козицына, а вместе с ним и Хиляева с Беловым, которые засыпали меня комплиментами за столь превосходную операцию по нейтрализации эскадрилий противника. — Не надо оваций, господа, лучше деньгами, — отшучивался я, время от времени поглядывая на Агриппину Ивановну Хромцову, которая почему-то сейчас не сильно радовалась, и смотрела на меня, исподлобья. — Думаю, после того, как мы заблокировали османские истребители, отбиться от последующих групп вторжения нам будет легче. Султан по-прежнему думает, что в «Тавриде» у него против нас имеется подавляющее большинство в авиации, которая не позволит гяурам, то есть нам, восстановить свои силовые поля. Но, как видим, это не так, отчего все входящие последующие группы османских кораблей почувствуют это на себе уже совсем скоро…

— Сдержать полчища султана мы сможем лишь в одном случае, если все до единого корабли останутся в секторе перехода и будут сменять друг друга в артдуэли с врагом, — печально вздохнул Василий Иванович, не поддержав моего оптимистического настроения.

— А разве так не планируется? — удивленно воскликнул я, смотря на озабоченные лица адмиралов.

— Планировалось до момента поступления срочного фотонного сообщения с Херсонеса-9, — ответил мне на это вице-адмирал Козицын. — Вернее сразу двух сообщений, которые пришли на наши флагманы несколько минут тому назад. Ты, Александр Иванович, видимо, был в это время на турецком авианосце, поэтому не знаешь последний новостей…

Я действительно не был в курсе происходящего, хлопая сейчас от удивления глазами.

— Что же было в этих сообщениях? И вообще от кого они?

— Первое — от самого государя-императора, второе — дублирующее, с дополнением отдельно к Агриппине Ивановне Хромцовой — от адмирала космофлота Дессе, — ответил Козицын. — В первом и втором сообщается, что наш Северный космический флот и Гвардейская Императорская эскадра прижаты к орбите Херсонеса превосходящими силами противника, без всякой возможности отступить. Вследствие чего император Константин Александрович приказывает нашим дивизиям срочно идти к центральной планете системы… Адмирал Дессе подтверждает серьезное положение в секторе у своего флота, приказывая вице-адмиралу Хромцовой — также немедленно выдвигаться к Херсонесу… Вот такие дела, сынок…

— Теперь понятно, почему у вас у всех такие кислые мины, — вздохнул я. — И что, там действительно все так плохо?

— Зажали «янки» и поляки наших в угол, — утвердительно кивнул Василий Иванович, который никогда паникером не был и от этого его мнению я доверял, и если старик говорит, что дело плохо, оно на самом деле хуже некуда. — Я просмотрел запись начальной фазы бои, и конечно бы поспорил, что там все для нас катастрофически… Скорее, государь-император не желает отступать и поэтому требует подкреплений…

— Понятно, уязвленное самолюбие нашего досточтимого монарха опять выходит на первый план… — кивнул я, невесело усмехнувшись.

— Осторожней со словами, Васильков, — пригрозил мне Аркадий Эдуардович Гуль.

Но я даже не обратил на этот комариный писк внимания, слишком был расстроен только что полученным известием.

— И что же вы решили, господа? — задал я вопрос собравшимся дивизионным адмиралам. — Уходите или остаетесь?

— Лично я со своими кораблями немедленно лечу к Херсонесу, — заявил контр-адмирал Гуль.

— В вашем решении никто и не сомневался, — отреагировал я. — А остальные что думают?

— Я тоже ухожу, — неожиданно для меня, произнесла Агриппина Ивановна. — Васильков, ты зачем наврал, что Дессе продолжает точить на меня топор? Павел Петрович только что в своем сообщении рассказал, как еще несколько суток тому назад передал через тебя указание 5-ой «ударной» дивизии немедленно идти на соединение с Северным космофлотом… Но, ты утаил от меня этот приказ!

— Да, Агриппина Ивановна, утаил, — сознался я, разводя руками. — Но вы должны понять, что без вашего личного присутствия в «Тарсе» возможности уговорить Самсонова и остальных адмиралов вернуться в «Тавриду» не было никакой… Я понимаю, вы сейчас сердитесь…

— Не то слово, — угрожающе посмотрела на меня Хромцова.

— Надеюсь, что со временем эмоции улягутся, и вы поймете, что по-другому я тогда поступить не мог…

— Останется ли у нас это самое время, — ехидно усмехнулась Агриппина Ивановна, — в свете разворачивающихся событий, не уверена… Но в любом случае, решение мое покинуть сектор перехода — окончательное и бесповоротное, 5-ая «ударная» сейчас куда нужней у Херсонеса, чем здесь.

— Я бы не был так в этом уверен, — покачал я головой. — Судя по словам Василия Ивановича, император все-таки имеет возможность отступить от центральной планеты, хотя и не желает этого делать. В случае же, если мы оставим переход «Таврида-Тарс» без защиты, поспешив к Херсонесу, и в систему войдет космофлот адмирала-паши Бозкурта с силахдарами султана, ситуация для всех нас станет катастрофической…

— Объясните подробней, Васильков, — контр-адмирал Гуль, хотевший было уже выйти из общего чата, снова уселся на место и навострил уши, видимо еще до конца не решив где ему будет находиться спокойней, здесь или у Херсонеса.

— Даже если мы успеем вовремя подойти на помощь к императору и Дессе, — я говорил быстро, постоянно посматривая на таймер следующей активации перехода, которая вот-вот должно была произойти, — то все равно не сумеем переломить ход сражения. Вы видели наши корабли? Все они без силовых полей и лишь с половиной действующей артиллерии. Из пятидесяти пяти вымпелов состава шестнадцать вообще не могут участвовать в сражении и должны быть срочно эвакуированы на верфи в «Екатеринославскую»… В общем, даже если мы прибудем к Херсонесу-9 и несколько выправим там ситуацию, то лишь ценой огромных потерь и лишь на время, пока Коннор Дэвис и коронный адмирал Вишневский будут перегруппировывать своим подразделения для следующей финальной атаки…

В это время султан Селим в течение суток–полутора введет в «Тавриду» все имеющиеся под рукой корабли и, либо атакует наш объединенный флот у центральной планеты, действуя совместно с американцами и поляками, либо поступит еще хитрей, — а именно, воспользовавшись временным окном, заблокирует переход в звездную систему «Екатеринославская», полностью лишив нас возможности для отступления… Вот так все просто решается, именно поэтому ключевой точкой обороны для всех нас в данном раскладе является не орбита Херсонеса, а координаты’врат', которые прекрасно видны вам в иллюминаторные панорамы и которые вот-вот должны вновь активироваться.

Странно, вторая группа вторжения османского космофлота по моим прикидкам уже должна была находиться на нашей стороне портала. Тем не менее, прошло почти шесть минут как аккумуляторы «врат» находились в режиме ожидания, полностью готовые совершить выброс энергии. Но кольцо по-прежнему зияло чернотой, будто на той стороне все наши враги уснули.

— Через чур складно вы говорите, господин Васильков, — с сомнением в голосе произнес Аркадий Эдуардович Гуль, которого моя речь, видимо, не сильно убедила. — Уж слишком много пессимизма в ваших предположениях. В них вы исходите из того, что мы постоянно совершаем ошибки…

— А что, разве не совершаем⁈ — возмутился я, перебивая Аркадия Эдуардовича.

— Вы исходите из того, что мы постоянно совершаем ошибки, — терпеливо повторил Гуль, не обращая на мое высказывание ни малейшего внимания, — а противник наоборот все делает правильно и стратегически выверено. Однако практика показывает, что наш враг не так уж и умен. Где хваленые: 6-ой и 4-ый американские космофлоты, которые месяц тому назад нагоняли ужас своей численностью и боеспособностью? Не осталось от них ничего, кроме нескольких несчастных эскадр дивизионного состава, непонятно где прячущихся от наших патрульных кораблей. То же самое произошло и Космофлотом Северных Сил Османской Империи, а именно, он попросту перестал существовать, встав на пути наших «черноморских» дивизий…

Так что не нагоняйте паники, Васильков, справились с одними, справимся и со вторыми…

— Я безусловно согласен, что у перехода нам нужно оставить хоть какой-то заслон, — вторил Гулю, Василий Иванович Козицын опустивший глаза и не очень желавший встречаться со мной взглядами. Наверное, старик понимал, что идет против своей воли, но не подчиниться приказу императора не мог. — Но, точно не обязательно толпиться у портала всем вместе… Оставим дивизионную группу, которая с одной стороны может легко сдерживать попытки противника войти в систему небольшими партиями, например галерами и легкими крейсерами. А с другой, если султан Селим, действительно, как предполагает Александр Иванович, решил взяться за нас всерьез и начнет заводить в «Тавриду» свои гвардейские галеры, то оставленный нами арьергард способен будет выиграть для нашего флота время, уйдя из сектора перехода и увлекая за собой османские корабли, пока мы разбираемся с Коннором Дэвисом и адмиралом Вишневским у Херсонеса-9… Как вам такой вариант, господа?

— Компромиссное, можно даже назвать — половинчатое решение, но если выбирать из двух зол, то я согласна и на такой вариант, — кивнула Агриппина Ивановна. — Свои корабли я конечно здесь не оставлю, но данное предложение поддержу. Вопрос остается о количестве кораблей в первой и второй формируемых нами эскадрах. Сколько полетит к Херсонесу-9, а сколько останется у перехода? И не забывайте, у нас полтора десятка поврежденных вымпелов, практически все не на собственном ходу, которые надо отбуксировать в безопасную звездную систему, как я понимаю, этой системой станет соседствующая с «Тавридой» «Екатеринославская»… Но уж точно нельзя их оставлять здесь или тащить за собой к центральной планете, на орбите которой сейчас очень жарко…

— Тогда, если все согласны? — Козицын еще раз посмотрел с экрана на каждого адмирала, участвующего в совещании. — Да, похоже, согласны… Извини, Александр Иванович, ты не комдив, поэтому в голосовании не участвуешь… Что ж, давайте, коль османы дают нам на это время, — вице-адмирал скосил взгляд на тактическую карту с изображением кольца перехода, по-прежнему пустующего и неактивного, — то, как говориться, давайте подобьем цифры…

Всего в нашей объединенной эскадре числится пятьдесят пять вымпелов. Тридцать девять из которых в той или иной степени могут участвовать в сражениях, и шестнадцать в данный момент на это не способны. Аааа, забыл! Еще плюс два трофейных авианосца, которые только что захватил контр-адмирал Васильков… Еще раз, кстати, надо сказать спасибо ему за это от всего Черноморского космического флота, недавно как вы знаете, потерявшего великолепный флагманский авианосец «Александр Первый», а также один легкий казачий «Атаман» в битве у портала на «Эдирне»…

— Вместо благодарности лучше бы послушали меня и не делили бы сейчас эскадру на две части, — обиженно воскликнул я, по сути оставшись наедине с общим непониманием ситуации, той критической надо сказать ситуации, которая вот-вот для нас сложится в «Тавриде»…

— Оставим споры, Александр Иванович, решение уже принято, — остановил меня, вице-адмирал Козицын. — Будем формировать две группы. Одна — идет к столичной планете системы, вторая — держит оборону у перехода… Итак, для начала нам нужно что-то решить с балластном в виде шестнадцати поврежденных вымпелов. Их нужно срочно уводить из «Тавриды» в «Екатеринославскую», но для этого, во-первых, необходимы буксиры, а во-вторых, хоть какое-то, но хранение. Ведь если данную эскадру по пути следования перехватит противник, например, те же самые упомянутые контр-адмиралом Гулем недобитые эскадры из 6-го и 4-го космофлотов «янки», мы впустую потеряем огромное число наших кораблей…

— У меня в дивизии есть технический буксир, — начал перечислять Аркадий Эдуардович, — у вице-адмирала Хромцовой — малый топливозаправщик… Плюс в буксировке можно привлечь те самые османские авианосцы «Султан Мурад» и «Султан Меджид», что были захвачены «нами» полчаса тому назад. Это огромные дредноуты с мощными силовыми установками, и они способны легко тянуть за собой на магнитных тросах сразу по три корабля. Конечно, скорость всей группы при этом будет относительно невысокой, но все же это лучше, чем ничего…

— Согласен, идея хорошая, — кивнул Василий Иванович Козицын. — тем более что часть из поврежденных вымпелов все-таки может идти своим ходом. Однако охранение данной эскадре все равно предоставить крайне необходимо. Пусть даже это будут эсминцы и легкие крейсера…

Еще несколько минут собравшиеся спорили кто что дает и кто где остается, я уже без внимания слушал их беседу, понимая, что сути всеми этими перестановками ничего уже не изменить. Поэтому молча сидел в своем кресле, думал о своем, и параллельно наблюдал за «вратами».

«Почему же все-таки османы не начинают вторжение?» — Это был первый вопрос, который меня мучил, а второй: «Какие корабли введет султан в „Тавриду“ в следующей группе?»

— Итак, решено дамы и господа, — Козицын ударил ладонями по подлокотникам своего кресла. — В эвакуационной эскадре помимо поврежденных кораблей, из боеспособных вымпелов будут находиться: два трофейных авианосца, благо на них уже есть призовые команды, и еще два эсминца поддержки. Эскадра, которая должна поспешить на помощь Северному космофлоту адмирала Дессе и гвардии императора будет состоять из двадцати четырех вымпелов, это дивизии: моя и контр-адмирала Гуля, а также 5-я «ударная» — вице-адмирала Хромцовой. Соответственно, у перехода остаются тринадцать кораблей из 15-ой «линейной» и 2-ой «ударной» дивизий. Вице-адмирал Хиляев возглавит данную эскадру…

Тринадцать вымпелов против почти сотни кораблей османов, пятьдесят из которых к тому же являются тяжелыми гвардейскими галерами⁈ Я был в шоке от услышанного. Козицын совсем чутьё потерял⁈ Или так опасается за собственную шкуру, если вовремя не прибежит на помощь к императору⁈ Я еле сдержался, чтобы не высказать Василию Ивановичу, а также вице-адмиралу Хромцовой, все, что я о них сейчас думаю.

Вернее не не сдержался, а не успел это проговорить, так как яркая вспышка наконец-то, озарила темноту космоса, являя нашим взорам черные силуэты вражеских кораблей, выплывающих в пространство из кольца перехода…

— Оооо, вот и доказательство того, что твои страшилки, Васильков, не имеют под собой никакой основы! — обрадованно воскликнул Аркадий Эдуардович Гуль, наблюдая, как и все остальные на карте вместо тяжелых дредноутов противника, выходящими из кольца перехода пять легких галер и всего один крейсер поддержки. — Такую силищу ты и один на своем «Одиноком» можешь сдержать… Зачем здесь вообще оставлять целых тринадцать вымпелов, господа? Криптотурки явно выдохлись, судя по тому, что мы видим, у адмирала-паши Бозкурта точно не осталось в резерве дредноутов первого класса если он вводит в бой такую мелочевку…

Действительно, я также, как и остальные присутствующие был удивлен увиденным. Почему Бозкурт, а вернее, султан Селим, ведь именно он скорее всего руководил операцией по вторжению, заводит к нам в «Тавриду» легкие галеры вместо сверх–бронированных дредноутов? Непонятно, но возможно, уверенный в победе своих гвардейских «шахинов» над нами и зная, что корабли неверных к этому моменту полностью лишены защитных энергополей, Селим Седьмой решил ускорить разгром вражеской эскадры, и не тратить времени на ведение дуэли с дальних дистанций, а сразу перейти к разгрому русских.

Будучи уверенным в том, что два его линкора и два авианосца по-прежнему стоят у перехода, готовые своими щитами прикрыть новоприбывшую группу, султан послал в «Тавриду» легкие штурмовые галеры, которые без промедления начнут таранные действия и без труда раздолбают остатки флота гяуров за какие-то полчаса или чуть больше. Однако, если это так, то самоуверенность Селима его сильно сейчас подвела…

Потому, как пять легких галер и один легких крейсер, только что вошедшие в систему из подпространства к своему ужасу не обнаружили здесь ни одного из турецких дредноутов, за которыми они сейчас могли бы укрыться, восстанавливая свои мощности после прыжка. Вместо этого по координатам, где они находились, ударили со всех своих стволов ближайшие стоящие в первой «линии» русские корабли. Османские вымпелы еще не успели набрать мощности, а их операторы — перепроверить работу оборудования, как ураган плазмы сразу с полутора десятков наших крейсеров и линкоров буквально разметал несчастную группу вторжения по космосу.

Галеры горели и плавились, крутясь как ужи на сковороде, и пытаясь маневрированием уйти из-под огня. Но все было напрасно, турки они находились на открытом пространстве без возможности вырваться из кольца окружения или за что-либо спрятаться. Парили, правда, рядом остовы двух совсем в недавнем прошлом османских линкоров, но за этими оплавленными ошметками разве укроешься. В общем, вторая группа вторжения османского космофлота была в данном противостоянии обречена. Пара или тройка галер в последний момент все-таки решились на таранную атаку, но это был жест отчаяния. Все они погибли в потоке заградительного огня, так и не достигнув нашей передовой «линии»…

— Вот и всё! — радостно воскликнул Василий Иванович Козицын, хлопнув ладоши, и весело мне при этом подмигнув с экрана, — А ты боялся, сынок… В общем, оставайтесь здесь, ребята, ведите счет уничтоженным галерам, а мы полетели выручать государя-императора…