Абстрактный мир. Трилогия (СИ)

Глава первая Остров миротворцев

Пора бы разучиться плакать.

Отец ненавидел истерики, а слезы доводили его до бешенства.

Сейчас мне ничего так не хотелось, как вскочить с дивана и, сломя голову, броситься в комнату, но разговор был не окончен, и подобное неуважение вполне могло грозить выбитой дверью.

Отец стоял у окна, повернувшись ко мне спиной, и созерцал свое главное, как он считал, жизненное достижение — идеальную лужайку перед домом.

Гребаная трава, всю жизнь мечтала её спалить.

На журнальном столике тикали старые, спешащие на пять минут, часы в виде божьей коровки с длинными усиками-антеннами, которые покачивались из стороны в сторону из-за сквозняка, гулявшего по комнате. Часы когда-то давно купила мама в подарок отцу. Я помню, он долго разглядывал божью коровку, а потом бросил её к ногам жены, поджав губы.

— У тебя нет ни вкуса, ни ума, — жестко сказал он, наблюдая, как женщина поднимает игрушку.

— Прости, я думала развеселить тебя, — ответила мать, бледнея.

— Мам, отдай мне! — я выскочила из-за дивана, где пряталась весь их разговор, и, выхватив часы из рук матери, прижала их к груди. — Они будут моими.

Позже, когда мамы не стало, и мой брат Джеф перебрался с чердака в большую комнату, он забрал часы себе и использовал их как будильник. Мысли о брате вернули в действительность — нужно во что бы то ни стало дождаться его возвращения с работы. Отца ему не переубедить, но хотя бы успокоить старого маразматика он всё-таки попытается.

А папаша, между тем, уже успел свалить вазу, едва не сломал столешницу и сейчас достиг того состояния ярости, которого я опасалась больше всего: он побуянил, но ещё не перешел к оскорблениям. Замерев у окна, он подбирал слова, обдумывая, как бы побольнее уколоть и унизить меня. Он будет говорить о матери, о её никчемности и слабохарактерности, о том, что я как две капли воды на неё похожа и меня ждет такой же бесславный конец.

Наконец отец обернулся. Около моей правой руки лежал скомканный конверт, из которого торчала оранжевая пластиковая карта с заветным номером. Я проследила за взглядом отца, и, не сдержавшись, всхлипнула, но тут же притихла, с опаской глядя на родителя.

Он подошел ко мне, а я инстинктивно сжалась и опустила голову.

— Отдай мне конверт, — произнес он довольно спокойно, чем немало удивил меня. — Просто отдай и всё. Я тебя не трону, если отдашь. Ноги Тейеров не будет в этом гадюшнике.

Я посмотрела на часы — схватить бы их и запустить в его пустую башку.

Интересно, что он тогда сделает? Убьет?

— Ты вынуждаешь меня…

— Что здесь происходит? — я вскинула голову и с нескрываемой радостью уставилась на застывшего в дверях брата.

Отец удивился его раннему приходу, и даже как-то растерялся.

— Обсуждаем будущее Антеи, — после секундного замешательства отозвался он, скрещивая руки на груди. — Даю ей отцовские наставления.

— Да? — Джеф шагнул вперед и замер между нами. Я оказалась по его правую руку, отец — по левую. — А что же Анти вся на нервах?

— Я перед тобой отчитываться не обязан, — прорычал отец, возвращаясь в образ. — Вали-ка к себе.

Джеф выпрямился, и я, взглянув на брата, впервые заметила, что он выше и крупнее отца. Одетый в рабочую рубашку, взъерошенный и потный, он напомнил мне молодого задиристого быка, который пару дней назад снес ограду на соседской ферме и до ночи носился по улицам, бодая машины и почтовые ящики, топча клумбы.

«Лишь раз почуяв свободу, запаха её уже на забудешь», — сказал брат, когда мы, сидя на чердаке и жуя бутерброды с сухой колбаской, наблюдали за бешеным быком.

Я отвела взгляд. Что-то в голосе брата подсказывало мне, что вечер будет долгим.

— С какой стати? — Джеф почесал грудь, зевнув, прошел мимо меня и завалился на диван, аккурат на мой конверт. — Опа, что это? — Он рванул бумагу из-под ноги.

Я уставилась на Джефа, а тот дерзко подмигнул мне.

Бык сломал ограду, теперь он начнет бодаться.

— Ты, щенок, поднял свою задницу и утек отсюда, — отец ткнул пальцем сначала в Джефа, потом на дверь. — Пошел вон, дерьмо собачье.

Брат, быстро ознакомившись с содержимым конверта, протянул его мне.

— Поздравляю, Антея. Когда едешь? — спросил он, улыбаясь и напрочь игнорируя отца.

Тому подобное неуважение совсем не понравилось, и он, грязно выругавшись, потянулся за конвертом, но я успела выхватить его из рук Джефа и прижать к себе. Родитель, вцепившись мне в плечо, с силой тряхнул.

— Отдай конверт! — рявкнул он.

— Пусти её, — с угрозой в голосе произнес Джеф.

Я лишь крепче сжала письмо.

— Что?! — отец обернулся к сыну, вытаращив глаза. — Ты мне указывать будешь, песий кал?

— Да, буду, — Джеф поднялся. — Я работаю, я вас кормлю, я содержу дом, и я имею право принимать решения. Усек?

— Да как ты… — отец отпустил меня и выпрямился, не сводя глаз с сына.

— Джеф, — пропищала я, — не надо.

— Иди в комнату и собирай вещи, — бросил он, даже не взглянув в мою сторону.

— Сидеть! — заревел отец так, что задрожали стекла. — Здесь Я отдаю приказы! И сейчас, дорогая, ты увидишь, что бывает с теми, кто их не выполняет.

Я сползла с дивана и попятилась к стене.

— Стоять! — заорал родитель, сжимая кулаки. — А ты…

Он вскинул руку, целясь Джефу в челюсть, но тот молниеносным движением перехватил его кулак, заломил руку за спину и, швырнув отца на пол, прижал его к ковру.

— Да как ты смеешь, — орал отец. — Я изувечу тебя, сопляк, переломаю кости, дерьмо свое жрать заставлю…

Джеф схватил его за волосы и ткнул лицом в ковер. Отец возмущенно замычал, дергаясь и извиваясь под весом сына.

— Ты? Меня? — теперь рычал Джеф. — Я выкупил закладную на дом, так что теперь я здесь хозяин, а тебя, чокнутый маразматик, я отправлю в дом престарелых, если ещё раз увижу твои припадки. Ты понял?!

— Джеф, — охнула я.

Никогда и никто в нашей семье не позволял себе так обращаться с отцом.

— Ты ещё здесь? — брат чуть повернул голову в мою сторону и нахмурился. — В комнату, вещи собирай и дуй отсюда, поняла? Пошевеливайся!

Дважды повторять не пришлось. Сжимая конверт в руке, я бросилась вверх по лестнице. Влетев в спальню, я первым делом стащила со шкафа огромный походный рюкзак и пакет с личными документами. К бумажкам сунула конверт и спрятала всё это добро в потайном кармане рюкзака. Потом распахнула шкаф и принялась кидать в рюкзак всё, что попадалось под руку, благо одежды у меня было не так уж много. Из обуви так вообще остались только кроссовки, сандалии и ботинки. Из правого ботинка достала заначку — пятьдесят юг, целое богатство, но, подумав, кинула их обратно — кошелька у меня не имелось.

Всё это время снизу доносились площадная брань отца, грохот мебели и какие-то глухие хлопки — видимо, Джеф запер родителя в гостиной.

Мгновение подумав, я подошла к письменному столу, выдвинула верхний ящик, потом средний, нижний, но так и не нашла нужной мне вещи.

— Тьфу, демон, — книга, огромный том, лежала под кроватью, куда я швырнула её, когда с ревизией приходил отец.

Я вытащила талмуд и бросила его в рюкзак поверх одежды.

Пулей пролетев по лестнице и едва не свалившись под тяжестью рюкзака, я кинулась к входу, побоявшись даже взглянуть на дверь гостиной. На крыльце курил Джеф, стряхивая пепел прямо на ступеньки.

— Всё взяла? — угрюмо спросил он.

Я кивнула.

— Завтра уезжаю в армию, — произнес он, глядя куда-то в конец улицы. — Так что в дом можешь не возвращаться. Справишься?

— Да, — я спустилась вниз с крыльца и только потом осознала, что с братом, возможно, больше не увижусь.

— Джеф, — я обернулась.

Брат затянулся и ждал продолжения, но я молчала, разглядывая свой старый дом с таким интересом, будто впервые увидела. Краска на стенах давно облупилась и слезла, открыв свету серые, подгнивающие доски, в некоторых местах ставшие похожими на желтую губку.

Перекошенные оконные проемы, проседающая крыша и идеально стриженная изумрудная лужайка…

— Чего? — нетерпеливо спросил Джеф.

— Не стань таким, как отец.

Тот ухмыльнулся.

— А ты не подведи. Бывай.

— До встречи, — я залезла на велосипед и припустила вниз по улице. У самого поворота до меня долетел звук бьющегося стекла, но обернуться я не решилась. Будь что будет, обратно я не вернусь.

Следующие две недели я провела у своей лучшей подруги Зои, жившей на другом конце городка. В их большой семье всегда было место для меня, вечно шатающейся по улицам девчонки, за которой уже давно никто не присматривал.

Когда я с рюкзаком за плечами вломилась в летнюю кухню, где Сиферы ужинали, воцарившаяся за столом тишина сначала смутила меня, и я даже подумывала уйти, но бабушка Ноуз, как всегда, пришла на помощь.

— Антея, наша пища, кров и очаг — к твоим услугам.

— Мне очень стыдно говорить об этом, но не могу ли я пожить у вас пару недель? — расхрабрившись, спросила я.

— И пару, и три и сколько понадобится тебе и Свету, дитя, — бабушка Ноуз развела руками. — Раздели этот чудный ужин с нами.

Вечером Зоя с благоговейным трепетом крутила в руках мой пропуск в жизнь.

— Ух ты, Анти, вот это да! Я поверить не могу! Ты, поди, единственная, кто получил счастливый билет за всю историю нашей деревни.

— Может быть, — я пожала плечами, глядя в окно, за которым разворачивала крылья душная летняя ночь.

Давно стемнело, на улице светил лишь один фонарь, да и тот периодически гас. Аккурат под ним, восседая на коробке из-под овощей, местный пьяница тянул грустную песню о долгой войне.

— Поэтому ты и ушла из дома? — Зоя посерьезнела. — Отец был против?

— Да, — мне не хотелось говорить о семье.

— У тебя деньги есть? — Зоя вернула мне карточку.

— Есть, немного. На билеты хватит. Потом буду получать стипендию.

— А первый месяц палец сосать будешь? Там же сэйсы в ходу, а один сэйс почти пять юг, если я не ошибаюсь, — Зоя покачала головой, отчего светлые кудрявые волосы, до этого небрежно забранные на затылке, рассыпались по плечам. — У меня есть пара сотен. С Чиком откладывали на лето. Думаю, он поймет.

— Фу, не надо жертв из-за меня.

— Иди к демонам, орчиха зеленая, это не жертва, усекла?

Я улыбнулась.

— Спасибо…

Мы крепко обнялись, после чего Зоя, выключив свет, отправилась в свою комнату. Я некоторое время прислушивалась к её шагам, а потом, забравшись на подоконник, выглянула в распахнутое окно. Со второго этажа старенького дома Сиферов открывался неплохой вид на окраину. Вдалеке, над покатыми крышами домов, в небо поднималась мигающая точка: самолет покидал аэропорт. Я глубоко вздохнула и потянулась к полям. Здесь, в Глирзе, было тяжело настроиться на «одну волну», но я всё же ухватилась за земное поле и взяла немного энергии, чтобы успокоиться и быстрее уснуть.

— На той войне погиб мой брат, я видел его смерть. Зачем воюешь ты, солдат? «За тем, чтоб умереть», — пел пьяница.

Две недели пролетели как миг.

Я стояла в очереди на регистрацию, обмахиваясь билетом на самолет. Меня провожали Зоя и её парень Чик (его настоящего имени, по-моему, не знала даже сама Зоя). Чик попросил пропуск и попытался сфотографировать его, за что получил подзатыльник.

— Нельзя! — фыркнула Зоя, возвращая мне карточку. — Когда посмотришь номер?

— В самолете, — я вздохнула и, поблагодарив регистратора, взяла документы. — Ну, всё, отчаливаю. Спасибо, Зоя. Я сообщу тебе свой адрес, как только… заведу почту.

— Да уж, там каждому выдают ноут! — восхищенно выдохнул Чик.

— До встречи, подруга, — Зоя обняла меня и чмокнула в щеку. — Счастья, Света и цели тебе, сестра.

— И мужика хорошего! — добавил Чик.

— Только не орка, как у меня!

— Зоя!

Я рассмеялась, пытаясь сдержать слезы, и, схватив легкую сумку (её мне одолжила, конечно же, Зоя, рюкзак уехал в багажное отделение), побежала к автобусу, который доставил меня к трапу.

Второй перелет в моей жизни. Первым я летела отдыхать с мамой в детский лагерь.

Опять воспоминания заполонили мысли, причиняя почти физическую боль.

Мать бы порадовалась за меня. Ведь все старания, бессонные ночи, голодные дни, всё я делала в память о ней. Но теперь, когда там, внизу, я оставляла дом, ставший после её смерти чужим, брата и чокнутого отца, школу, подругу, знакомых, всю Глирзу, в конце концов, мне стоило подумать о своих целях. Теперь это была моя жизнь, и ничья больше. Здесь меня уже ничего не держало с тех самых пор, когда приехавший на вызов врач тихо произнес «Время смерти двадцать три ноль шесть».

Я никогда не любила отца.

Какой бы ужасной ни была война, с которой ему «посчастливилось» вернуться, мать сделала всё, чтобы он жил спокойно. Он же её жизнь растоптал. Я могла простить ему наплевательское отношение ко мне, к брату, его щелчки и оплеухи, которые получала ежедневно, его крики и ругань, его злобу на мир и на себя в частности, но на мать…

На маму злиться он не имел права.

Теперь, когда я сидела в самолете и ждала взлета, я чувствовала, как с меня будто спадает тяжелая ноша уходящего настоящего, и чем выше поднимался самолет, тем более далеким и прошлым оно становилось.

Ногтем я соскребла с карточки серый защитный слой и увидела свой личный номер.

Антея Тейер, претендент Межрассового Миротворческого Университета, отправлялась искать свою судьбу.

Я летела с пересадкой в Герфезоне, но между рейсами в моем распоряжении была всего лишь пара часов, и в тот день столицу объеденного государства людей и дворфов мне посетить не удалось. За стеклянными стенами огромного международного аэропорта были видны лишь взлетно-посадочные полосы с десятками самолетов и обслуживающая их техника, да где-то вдалеке плыла Гера Фаза — горная цепь, тянувшаяся, если верить школьной карте, от самого Восточного моря.

Я никогда не выезжала из малонаселенной и бедной Глирзы, являющейся южной областью Эрзамона, и для меня всё здесь было в новинку. Внутри роскошного здания аэропорта работали системы охлаждения, и хотя снаружи воздух пылал, здесь царила прохлада. Всего пару часов назад в аэропорту Глирзы я обливалась потом и не могла найти автомат с газировкой, который вечно перевозили с места на место по мере поломки имевшихся в здании розеток. Здесь же я успела выпить пару бутылок приятнейшего на вкус персикового сока, сидя в уютном кафе близ зала ожидания.

Люди, дворфы, эльфы деловито сновали туда-сюда, таща чемоданы, дипломаты, рюкзаки, походные сумки, и переговариваясь на всевозможных диалектах древнего. В зале ожидания я впервые увидела негуров — их кожа была удивительного темно-синего цвета, со множеством трещинок, что создавало иллюзию, будто их руки, шеи и лица покрыты чешуей. Двое мужчин (особей мужского отличали красные надбровные дуги и багровая полоса, тянувшаяся от середины лба до затылка), одетые в легкие, просторные одеяния, ниспадавшие до пола, беседовали с оператором у стойки регистрации.

Наверное, я слишком рьяно пялилась на них, потому что один из негуров, заметив мой нескрываемый интерес, что-то прошипел второму, и оба демонстративно повернулись ко мне спинами, недовольно поведя хвостами.

Я мысленно обругала себя за бестактность и сосредоточила внимание на большом экране, висевшем напротив кресел. По телевизору транслировали круглосуточный информационный канал, и сейчас там шла передача о древнем клане орков — Эзрех Хагонах.

Керцез Эзрех Хагон в настоящее время возглавлял клан и стоял у руля Эуроха — древнейшей оркской земли. По мнению ведущего, корреспондента Элми Джин, если Совет Свободных Кланов выберет Керцеза своим главой в следующем году, противостояние рас двух материков может вступить в открытую фазу.

— Какова вероятность начала военных конфликтов при утверждении Эзрех Хагона в качестве главы ССК?

— Боюсь, противостояний нам не избежать, — историк Мауро Рино, горбоносый дворф, почесал подбородок. — Несмотря на то, что Эзрех Хагон не придерживается консервативной политики, свойственной некоторым другим великим кланам, Керцез Эзрех Хагон достаточно четко высказал свои позиции на Всемирной неделе Промышленности в Шарсе-Шарсе, дав понять всему миру, что не потерпит внешнего вмешательства в дела гоблинско-орсксого союза. Кроме того, жестокое подавление аттирского мятежа…

— Приветик, ты не до Прэна летишь?

Я подняла голову — передо мной стояла высокая стройная девушка с длинными светлыми волосами, волной спускавшимися до пояса. Глаза скрывали очки с зеркальной поверхностью, в отражении которой я увидела взъерошенную рыжеволосую девчонку, сжимающую кулек в руках.

— Привет, да, до Прэна, — ответила я, продолжая рассматривать незнакомку.

Она была одета в светло-зеленый топ и белые брючки, из-под которых выглядывали носики позолоченных туфель. В руках девушка сжимала маленькую сумочку из, кажется, верефонской кожи. В последнем я была не уверена, ибо видела подобную драгоценность лишь раз, да и то по телевизору. Кстати, о драгоценностях — на шее у девушки блестел массивный темно-зеленый камень в оправе из светло-серого металла, и что-то мне подсказывало, что этим металлом была платина.

— Фух, такая жара, — незнакомка уселась в кресло рядом со мной. — Здесь что, кондиционеры не работают? А ты вообще откуда? Загоревшая, никак с юга? Тебе, наверное, такая жара не страшна, а я просто таю.

Я немного растерялась, выслушивая монолог своей нежданной собеседницы, и, забыв, о чем она спрашивала в начале, решила просто представиться.

— Меня зовут Антея.

— А я Лиза, я из Хемфорта, — девушка сняла очки, открыв миру синие, как незабудки, глаза.

Хемфорт. Там добывают платину, если я не ошибаюсь. Это город богатства, свободы, искусства и родина многих политиков Эрзамона.

— Город богачей, — восхищенно выпалила я и уже спокойнее добавила. — Всегда хотела там побывать. Говорят, он поистине великолепен.

— Ну да, есть на что посмотреть. А ты откуда?

— Я из Глирзы.

— Эм… А кто за тебя будет платить в университете? — удивленно спросила Лиза. — У вас, кажется, вся земля стоит меньше, чем год учебы у миротворцев.

Мне совершенно не понравился надменный тон собеседницы. Я не вызывала её на разговор, она сама свалилась подле меня, а теперь, похоже, пытается оскорбить.

— Никто, я поступила сама, — отрезала я, отворачиваясь.

— Да ладно! — Лиза рассмеялась. — Туго же тебе придется. Учеба, учеба, учеба! Кошмар!

— Как получится, — сухо ответила я, провожая взглядом взлетавший самолет.

— Не понимаю я таких людей. Куда вы лезете со своими жалкими грошами? — усмехнулась девушка, поднимаясь. — Это всё-таки великий университет, а не захолустный колледж.

— Меня твое мнение особо не интересует, — я, наконец, глянула на Лизу. — Иди, куда шла. Доступно?

Девушка улыбнулась и, жалостливо вздохнув, засеменила прочь.

Разговор выбил меня из колеи и здорово подпортил настроение. В университете действительно было очень мало стипендиатов, большинство студентов учились за деньги родителей или ведущих организаций.

Теория абстрактных полей, активно развивающаяся последние десятилетия, имела крайне ограниченную область практического применения, однако пользовалась небывалой популярностью среди великих мира сего.

Это было модно.

Те, кто всерьез занимался теорией, оставались в науке, хилеры же могли продолжить обучение по медицинским специальностям, атакующие и защитники чаще всего отправлялись на военную службу. Изучение практического применения магии для многих оставалось дополнительной специальностью. Полезной, интересной, но не основной.

К тому же срок обучения в университете (по старой доброй традиции все учебные заведения, в которых изучали магию, назывались университетами) составлял всего три года. Не так долго, даже для человека, когда у тебя золотые горы за плечами.

Уже в самолете Лиза, проходя мимо, кивнула, насмешливо улыбнувшись.

«Наверное, отметила меня клеймом „деревенщина“», — обиженно подумала я, и уставилась в иллюминатор, представляя, сколько таких вот личностей будет в самом университете.

Впрочем, друзей я вообще заводить не умела. Хотя, может, они сами не желали заводиться…

Зато я умела пользоваться абстрактными полями, а на это способен не каждый. До начала исследований абстракций как природного феномена, подобная способность называлась магией. Всё заключается в том, что планета имеет абстрактное поле, на всем пространстве которого непрерывно циркулирует абстрактная энергия или земная мощь, как называют её философы. Любое многоклеточное живое существо обладает собственным абстрактным полем, но только разумные могут осуществлять взаимодействие с земной абстракцией, используя её энергию для различных «фокусов». В Глирзе уровень энергии был крайне мал, поэтому там фактически не было магов и хилеров. Я же с детства умела брать энергию у планеты. Но для Университета это ещё ничего не значило. Миротворцы во главу угла ставили умение работать в разномастном коллективе. На Прэне не было места ксенофобам.

Интересно, богатый орк чем-нибудь отличается от богатого эльфа, кроме внешнего вида?

О подобных вещах думать совсем не хотелось, и я достала книгу по истории Ордена, решив дополнить образ зануды. В процессе чтения я благополучно заснула, а когда меня разбудила стюардесса, самолет уже заходил на посадку. Я глянула в иллюминатор, и восхищенно ахнула. Там, внизу, в окружении темно-синих вод Великого океана, лежал, ощетинившись пиками скалистых серых гор, остров Прэн — цитадель старейшего на планете ордена.

На волнах покачивались маленькие, едва заметные с высоты, катера и небольшие суда, казавшиеся дынными семечками на синей скатерти. Острый клюв бухты глубоко врезался в тело острова, и воды океана доходили до зеленого полога леса, спускавшегося с гор.

— Красиво, — прошептала я. Сидевший в кресле справа эльф средних лет, услышав мои слова, понимающе улыбнулся.

— Невозможно не влюбиться в это место, и не влюбляться здесь невозможно, — задумчиво произнес он.

Я ничего не поняла, но мило улыбнулась в ответ.

— Вы летите поступать? — эльф посмотрел на меня разномастными глазами. Правый был небесно-голубым, а левый — темно-зеленым.

— Да, я прошла два испытания, пройду и два других, — отозвалась я, убирая книгу в сумку.

— Самоуверенны и амбициозны, — насмешливо заметил собеседник. — Дома на вас возлагают большие надежды?

— Нет, мне некуда возвращаться, — резко ответила я и отвернулась.

Беседы сегодня не клеились.

В аэропорту, мало чем отличающемся от герфезонофского, было шумно и многолюдно. Когда я стояла в очереди на регистрацию, мимо пробежали два охранника, и вот тут-то до меня, наконец, дошло, что я на Прэне.

Оба охранника были орками.

Но я чувствовала себя премерзко вовсе не из-за них, а скорее из-за себя: в старых кедах, в потертых джинсах, вытянутой выцветшей футболке, с растрепанными волосами среди богато одетой молодежи со всего мира я выделялась как плесневелый сыр среди кругов свежего.

Из-за разговора с Лизой я вдруг резко ощутила свою никчемность и неуместность в этом великолепном месте. А вот и она, проплыла рядом, даже не заметив меня. Изящно стянула с ленты свой бежевый чемодан, мило улыбнулась какому-то симпатичному парню и удалилась, виляя задом. Я же долго не могла дождаться своего рюкзака, а когда он, наконец, выехал на ленту, оказалось, что вся его правая сторона измазана какой-то белесой грязью.

— Мать вашу, — выругалась я, чересчур громко, и, почувствовав на себе осуждающие взгляды, поспешила удалиться, волоча рюкзак по полу.

По коридору мне навстречу двигалась странного вида группа. Человек в форме, по всей видимости, сотрудник аэропорта, горячо извинялся перед молодым орком, который быстро шагал вперед и недовольно хмурился. Два орка, чуть выше и крупнее своего спутника, шли позади, неся в руках фуражки пилотов.

— Приношу извинения от лица руководства аэропорта. Это досадное недоразумение! Капитан судна не ответил на запрос диспетчера и…

— Надо было лететь обычным рейсом, зачем мне нужен свой самолет?! Кех беттар! — рявкнул орк, повернув голову к пилотам, при этом напрочь игнорируя лепет человека, едва поспевавшего за ним.

В тот момент мы как раз поравнялись и орк, не заметив рюкзак, попросту по нему прошелся.

— Осторожней никак? — возмутилась я. — Шкаф.

Орк резко остановился и, обернувшись, недовольно глянул на меня сверху вниз. Я, при своем довольно высоком росте, едва доставала ему до плеча. Он был крупнее взрослого человеческого мужчины — гораздо шире в плечах, да и в общем массивнее.

— Что? — рявкнул он, выпячивая квадратную челюсть.

— Аккуратней ходить надо, — опустив голову и отряхивая перепачканный рюкзак, выпалила я. На рыло орка мне вовсе не хотелось смотреть.

— Да ладно! Рюкзаки на плечах носят, а не таскают по полу, — проговорил орк на древнем с едва заметным акцентом.

Человек, несколько метров пробежавший вперед, видимо, только заметил, что разговаривает с пустотой, и, развернувшись на пятках, поспешил обратно.

— Спасибо, что так по-мужски пнул его, — огрызнулась я, пытаясь затащить тяжеленный рюкзак на плечи.

— Попрошу… — заговорил подоспевший сотрудник аэропорта, и я уже готова была отказаться от его услуг, наивно полагая, что хотя бы он поможет закинуть мне на плечи рюкзак, но вышло инчае. Он грубо схватил меня за руку и развернул к себе лицом.

— Попрошу вести себя более сдержанно с…

— Что? — вскричала я, шокированная подобной реакцией. — Мне, может, полы перед ним подмести, как вы только что делали?

Я дернулась в сторону.

— Немедленно отпустите меня!

— Вы должны извиниться, — настаивал на своем человек, крепче сжимая руку.

— Бросьте, не стоит. Эхта мегар, — насмешливо произнес орк, пнувший рюкзак. — Здесь все равны, вы забыли?

И расхохотался. Два пилота, тряся здоровенными башками, вторили ему.

Мужчина, недовольно покачав головой, отпустил меня под дружный гогот орков. Какое-то время я стояла на месте, растерянно глядя им вслед.

Вот и мой первый разговор с кирпичномордыми.

Присев на ближайшую скамейку, я достала из сумки салфетку и принялась оттирать рюкзак, тихо ругаясь про себя.

Человек поддерживает орка, когда тот нападает на другого человека. Такое лицо у равенства на острове Прэн? Здесь, видимо, мерят не по расам, а по размеру кошелька.

Как и везде.

Салфеткой оттереть грязь не получилось — пришлось искать туалеты.

Почистив рюкзак, я вышла из здания аэропорта на парковку, где наткнулась на велосипеды, но увидев цену аренды, решила поехать на автобусе. Козырек остановки блестел в летнем солнце на противоположной стороне подъездной дороги, и я со спокойной совестью потрусила через пешеходный переход, но внезапно, съехав прямо с бордюра, на дорогу выскочил байк размером с тяжеловоза. Мотоциклист вовремя затормозил, но, развернувшись боком, всё же задел меня. Рюкзак, как и положено, перевесил, и я оказалась на асфальте кверху животом, как черепаха, судорожно дергая руками и ногами.

— Цела? — мотоциклист снял шлем, не удосужившись даже оторвать свою задницу от сидения.

Я закатила глаза: второй раз за час этот орк оказался на моем пути. Какая-то девушка, стоявшая до этого у бордюра и разговаривавшая по мобильному, бросилась мне на помощь.

— Вы целы? Вызвать скорую? — девушка оказалась негуркой, и от прикосновения её ледяных рук по телу побежали мурашки. Она говорила удивительно чисто, с легким присвистом, и при каждом слове чуть морщилась и приподнимала верхнюю губу, обнажая острые, белые зубы.

— Не нужно, — кое-как я поднялась на ноги и, отряхнувшись, с нескрываемой злобой уставилась на орчье рыло. Негурка не дала мне и рта раскрыть, накинувшись на орка, возмущенная, пожалуй, больше меня, его бездействием.

— Что ты себе позволяешь? Здешние законы и ты обязан соблюдать! — зашипела она, показывая острые зубы.

— Да, конечно, это у нас ворам отрубают руки, — усмехнулся орк, оглядывая визор шлема. — И что же ты сделаешь? Бросишься на меня и ужалишь?

От злости желтые глаза негурки мерцали подобно углям, и даже ледяная чешуя, кажется, чуточку потеплела. За её спиной, тонкий как кнут хвост щелкал по тротуару.

— Таким, как ты, не место среди миротворцев. С удовольствием буду наблюдать, как тебя швырнут мордой в грязь, как бешеного пса. Может, это тебя чему-нибудь да научит.

— И тебе всего хорошего, — бросил орк и уже приготовился одеть шлем, как за его спиной вырос служитель закона, облаченный в светло-зеленую форму. Едва орк поставил вторую ногу на педаль, как подоспевший к месту происшествия полицейский (человек, между прочим), дунул в свисток.

— А ну стойте. Что здесь произошло?

Орк недовольно фыркнул.

— Маленькое недоразумение, — я пожала плечами. — Тяжелый рюкзак потянул назад, и я едва не попала под мотоцикл.

Негурка удивленно уставилась на меня.

— Вы уверены, что это был не наезд? — спросил полицейский, обходя мотоцикл. — Здесь есть камеры. Мы легко восстановим последовательность действий.

Я не имела представления, как тут относятся к подобного рода вранью, и попасть в полицейский участок в первый же день пребывания на острове совершенно не хотелось. Но…

— Нет-нет, я уверена, что этот… мотоциклист не причем, — я усмехнулась, глядя на вскинувшего брови орка.

— Тогда не толпитесь здесь, — посоветовал коп, убирая свисток.

Кирпичномордый нацепил шлем, полагая, что разговор окончен, но я красноречиво указала пальцем на уходящего копа.

— Не торопись смываться, иначе попрошу его посмотреть запись с камер, — негромко произнесла я.

Орк для пущего эффекта несколько раз дернул педаль, и байк свирепо заворчал.

— Да ну? — я потерла ушибленный бок. — Готова поспорить, там будет неплохой синяк.

Орк сорвал шлем.

— Я тебе под глазом такой же поставлю, — рявкнул он, скалясь и показывая клыки.

— Ага, здесь твои титулы не действуют, усек? — Хотела бы я сама в это верить. — Десять сэйсов, и я молчу.

Орк скрипнул зубами.

— Пять.

Надо же, считать умеет.

— Семь.

Мотоциклист достал из поясной сумки монеты и протянул мне.

— Ещё раз увижу в зоне досягаемости, коврик из тебя сделаю. Только его придется долго стирать, — огрызнулся он, для пущей убедительности потрясая здоровенным кулаком у меня перед носом.

— Пошел ты, — я развернулась и двинулась прочь, раскачиваясь под тяжестью рюкзака. Не стоило брать книги, здесь же великолепные библиотеки, где…

— Постой, как так можно? — желтоглазая негурка пригородила мне дорогу. — Его следовало сдать.

— И что? Эти же деньги, даже больше, он отдал бы копам. Если его, конечно, не выпустили бы просто так. Смотри, какой байк, — я обернулась, тыча пальцем в сторону разгонявшегося зверя. — У меня все органы столько не стоят, как его лошадка.

Негурка зашипела, возмущенная моими словами.

— Ты должна была все рассказать служителю закона.

— Спасибо за помощь, — холодно ответила я, давая понять, что разговор окончен, и двинулась было прочь, но негурка не собиралась оставлять последнее слово за мной.

— Ты сама говоришь как орк, — бросила она.

А вот это запрещенный прием. Я резко развернулась.

— Знаешь что, я тебя за себя не просила, и нам с тобой не по пути. Усекла?

— Прости. Честно, я не хотела…,- растерялась девушка.

Пожалуй, нельзя оскорбить человека больше, чем назвав его орком.

Я вздохнула. Негуры недолюбливали представителей других рас. Приверженцы древних традиций, они старались уйти от вооруженных конфликтов, проявляя чудеса дипломатии, но войны настигали их, как и всех остальных.

— Я — Инзамар, — негурка приложила руку к сердцу и поклонилась. — Приношу свои глубочайшие извинения.

— Да ладно, не страшно, — я потерла бок, озираясь. — Просто… ты меня немного задела… Ну да ладно, я — Антея. Мне нужно добраться до университета. Какой автобус идет отсюда?

— Я могу тебя подбросить, — стегнув хвостом по тротуару, предложила Инзамар.

— Ты тоже претендент?

— Нет, я на втором курсе, — улыбнулась негурка. — Так ты едешь со мной?

Я кивнула, пряча деньги в карман.

У моей новой знакомой оказалась маленькая машинка синего цвета, Ирсан Мини, кажется. Этих малюток собирали дворфы в Эмтитуе.

— Его мне подарили родители, когда узнали, что я стала студенткой, — похвасталась Инзамар.

— Здорово, — восхитилась я, оглядывая салон. — Я умею ездить только на велосипеде.

— Откуда ты?

Улыбка сползла с моего лица.

— Из Глизры.

— Так тебе повезло! — Инзамар выкрутила руль, вцепившись в него тонкими пальцами с острыми коготками. В машине было нестерпимо жарко, но моя спутница лишь чуть опустила стекла, и блажено сощурилась. — Глирза… Ты, наверно, очень талантлива. Если я не ошибаюсь, там не распространенно использование полей.

— Не ошибаешься. Я самоучка.

Негурка покачала головой.

— Это делает тебе честь.

— Да уж… На каком факультете учишься ты? — поинтересовалась я, глазея по сторонам. Дорога шла мимо низкорослых деревьев, за которыми раскинулись сочно-зеленые виноградники.

— Активного использования абстрактных полей, буду боевым магом.

— Прикольно. А как отбатрачила первый курс?

Негурка несколько напряглась. Похоже, я говорила слишком развязно. В обществе новой знакомой следовало бы попридержать язык, ведь мне ещё не приходилось так тесно общаться с представителем иной расы.

— Здесь многое решает работа в коллективе, — медленно заговорила Инзамар, растягивая слова, словно демонстрируя, как следует вести беседу. — Преподаватели смотрят на твою социальную активность не в последнюю очередь.

— И ты притерлась? — ох, демоны. Хотела же говорить нормально. — Ну, в смысле…

— Хм… Притерлась? То есть… Ах, да, поняла, — Инзамар пожала плечами. — Это сложно, особенно для негуров. Мне несказанно повезло, довольно долго я жила не в Ашрессшесе. С гоблинами я долго не могла найти общий язык, причем в прямом смысле — у них отвратительный древний.

— С орками ты, как погляжу, не очень ладишь.

— Хм, — Инзамар отчего-то смутилась. — С ат харгом вообще сложно поладить. А у тебя какая-то личная неприязнь к этому парню?

— Да этот шкаф пихнул мой рюкзак в аэропорту!

— Новички во всем видят угрозу. В некоторой степени они правы, но этот парень… хм… Короче, он — из очень сильного клана.

Да и ты не из простых будешь, подумала я, но промолчала. Виноградники за окном сменились рощицами с фруктовыми деревьями, ветви которых пригибались к земле под тяжестью ярко-желтых плодов, названия которых я не знала.

— Не подскажешь, куда мне нужно идти в первую очередь? — спохватилась я.

Смена темы разговора пришлась негурке по душе, она довольно сощурилась и улыбнулась.

— Буду рада помочь, — покровительственным тоном произнесла она. — Первый пункт — регистратура. Отдашь свои документы, активизируешь номер. Через пару недель будет тест по полям и языкам. Сколько языков ты знаешь?

— Пять. Два книжных.

— Не густо, — покачала головой Инзамар. — Но…

Внезапно откуда-то сбоку вылетел фургон, груженный виноградом, и, за мгновение обогнав Ирсан, полетел дальше. Негурка ударила по тормозам, и нас дернуло вперед.

— Ай! Нет, ты видела?! Видела?! Гоблин! Это гоблин меня подрезал! — зашипела негурка, колошматя руками по рулю. — Арс сссамас! Оторви мне хвост! Зеленожопый ублюдок!

— А куда ты деваешь хвост, когда садишься в машину? — только спросив, я поняла, насколько бестактен мой вопрос. — Извини…

— Нет, отчего же, — Инзамар глубоко вздохнула, успокаиваясь, и тронула педаль газа. — Машина смоделирована для негуров. Посмотри, спинки не цельные.

Я обернулась. И правда — спинка кресла походила на спинку стула — опора была только в плечах.

— Так вот, — продолжила Инзамар, крепче цепляясь за руль. — Из регистратуры идешь в ректорат, записываешься на тесты. С бумажкой и карточкой отправляешься к заведующему общежитием. Там дадут ключи от комнаты. Тебя, скорее всего, поселят в общежитие номер пять или семь. Семь гораздо лучше, конечно, прямо напротив озера, а пятерка вообще в лесу.

— По сколько человек селят в комнаты?

— В простых — по двое, в элитных — по одному.

— А ты с кем живешь?

Инзамар прищурилась.

— Эм, с полуэльфийкой, кажется. Не знаю, как люди умудряются за свою короткую жизнь переспать с представителями всех рас. У вас это… так просто.

— Я — противник смешанных браков, — ответила я, скрещивая руки на груди.

— Меня всегда поражала человеческая любвеобильность и смелость, прости за мои слова.

— Эти странные браки — эльф и человек, дворф и человек, просто извращение, я считаю, — согласно закивала я.

Инзамар как-то странно посмотрела на меня.

— Я немного не то имела в виду… Ладно, забудем.

Хотя в нашей стране браки дворфов и людей были совсем не редкостью, и даже обыденностью, в Глирзе, на исконно человеческой земле, подобное кровосмешение не поощрялось и открыто осуждалось.

Мы въехали в город, и я прильнула к окну. Движение здесь было налажено удивительно правильно — ни пробок, ни разбитых дорог, в меру долгие светофоры и осторожные водители. На улицах было шумно, среди трехэтажных, с плоскими крышами, темно-желтых домов сновали представители всевозможных рас, народов и племен. Никогда в своей жизни не видела я столь пеструю толпу, настолько гармонично движущуюся и взаимодействующую. Я восторженно озиралась по сторонам, а Инзамар улыбалась, довольная произведенным эффектом.

— Ты первый раз покинула родину? — спросила она, выруливая на узкую улочку между двух кирпичных зданий с витражными окнами.

— Да, и у меня глаза разбегаются.

— Подожди, что будет дальше!

— Откуда здесь столько жителей? Что за гарантии дает им правительство острова?

— Здесь бесплатная медицина и образование, низкий уровень безработицы, межрасовая торговля, конечно, не в таких объемах, как у негуров, но тоже приносит неплохой доход. Два континента ведь не торгуют друг с другом напрямую, — Инзамар усмехнулась своим мыслям. — На Прэне живут члены ордена и их семьи, ученые, творческие личности, все те, кто хочет развивать науку и искусство вместе с представителями других рас.

— И таких много?

— Очень. Здесь действует несколько межрасовых культурных и научных центров.

— Насколько я знаю, в Эрзамоне работа с орками, тем более в научной сфере, расценивается как измена родине, — заметила я.

— Поэтому истинные ученые переезжают на Прэн навсегда. Для науки нет границ. Ты вот, собираешься возвращаться в Эрзамон?

— Эм… Нет. Но я пока что не ученый.

Инзамар улыбнулась, покачав головой.

Мы обогнули мощеную площадь с огромным фонтаном посередине, напротив которого возвышалось удивительно красивое здание золотистого цвета, со стороны напоминавшее замок из мокрого песка. В лучах солнца дворец казался золотым, и только разглядев стоявшую на пьедестале у главного входа многоликую статую, я поняла, что это собор Света.

Но ещё больший восторг охватил меня, когда, выехав из города, Инзамар свернула направо и через мгновение нашему взору открылась гора Просвещения, на вершине которой находился университет. Часть огромного здания была видна из долины, но весь комплекс размещался на противоположном склоне горы, спускаясь вниз, к лесу, раскинувшемуся у подножья.

— Какая красота! — восхищалась я, прижимаясь носом к стеклу. — Вот это да!

— В глубине леса когда-то было Святилище Древних с Источником энергии, — рассказывала Инзамар, не отрывая взгляд от дороги. — Во времена Великой ночи он иссяк, теперь там одни руины.

— Ты тоже там была?

— Естественно. У Святилища проходит негласный обряд посвящения в студенты после первого семестра.

Великая ночь началась отсюда, вспомнилось мне.

Много веков назад нечто ужасное произошло в Святилище Древних, навсегда закрыв от современных жителей планеты деяния предков до катастрофы. Существа из иного мира выползли наружу по воле или упущению Жрецов Света. Создания, прошедшие через так называемые порталы были настолько уродливы, опасны и злы, что летописцы нарекли их демонами. О событиях того периода говорилось в нескольких старейших иллюстрированных свитках, но, как утверждали историки, свитки появились гораздо позже окончания Великой ночи, а её временные границы до сих пор не были четко определены. Что только не понаписали современные ученые о возможных событиях того потерянного для истории времени. Разрушительная война, природная катастрофа, искривление абстрактного поля, восстание против власти Жрецов Света — десятки гипотез, ни единого доказательства. Пустые страницы и Тьма истории — будто кто-то не хотел, чтобы потомки знали об истоках Великой ночи.

Ученые сходились лишь в одном — точкой отсчета был Прэн, остров, в прошлом являвшийся обителью Жрецов Света — Древних, через столетия после Великой ночи ставший оплотом старейшего на планете ордена.

Наверное, страхи перед Великой ночью и вопросы о том времени были единственным, что сейчас объединяло все расы планеты.

— Круто, — если у меня все получится, то через полгода и я погуляю у этого Источника.

Инзамар припарковалась недалеко от главного входа. Народа было немного, места полно, но негурка заметила, что пустые парковочные места здесь большая редкость. Машины есть практически у всех, и, так как лишь рядом с элитными общежитиями есть парковочные места, студенты обычно оставляют автомобили и мотоциклы у здания университета.

— Тебе туда, — Инзамар кивнула в сторону высоких ворот. — А я в общагу. Номер два, сорок первая комната. Буду рада помочь.

— Благодарю, увидимся, — нет, положительно, не правы те, кто утверждает, что негуры не общительны.

Я подхватила рюкзак и зашагала вперед, радуясь тому, что уже успела завести полезное знакомство. Конечно, всю дорогу я не переставала украдкой разглядывать негурку, но она вроде бы этого не заметила, а если даже и заметила, то не подала вида. В любом случае, внешний вид негуров теперь не казался мне таким уж экзотическим.

Хорошее настроение моей новой знакомой, её радушие, добавили уверенности в себе, и, закинув рюкзак на плечи и удобнее перехватив сумку, я двинулась к воротам.

Проходя мимо стоянки для велосипедов, я увидела гоблинов. Пятеро невысоких, длинноруких, ушастых существ с темно-зеленой кожей и чуть вытянутыми челюстями, напомнили мне зубастых лягушек, живущих в сточных канавах Глирзы. Гоблины шумно и эмоционально о чем-то разговаривали, размахивая несуразными лапами, фыркали и хакали друг на друга, но на них ровными счетом никто не обращал внимание. Вот и я отвернулась и прошла мимо, в ворота.

Каменная арка представляла собой пожирающих друг друга драконов, на теле одного из которых угадывалась надпись «Жадность», на кольцах другого — «Нетерпимость». Драконы напоминали толстых крылатых змей, с огромными крокодильими челюстями, и выглядели устрашающе. Парочка эльфов, стоя в сторонке, наперегонки щелкали фотоаппаратами, стараясь запечатлеть драконов со всех ракурсов.

Пройдя в ворота, я оказалась на широкой дороге, которую впереди пересекали узенькие тропинки, исчерчивающие зеленые газоны парка. Справа от входа располагался прямоугольный стенд с двумя экранами. На первом через равные промежутки времени появлялись слова приветствия на разных языках, на втором был изображен план университетского парка и прилегающего к нему студенческого городка. Главное здание университета можно было найти и без карты, так что я не уделила особого внимания плану, решив ознакомиться с ним позже.

Миновав большой фонтан, в центре которого возвышалась статуя мощного черного быка с красными глазами и огромными копытами, я прошла вдоль аллеи медовых кленов, чьи переплетавшиеся в вышине ветви ообразовывали плотный полог над головами прохожих, и, наконец, оказалась у главного здания университета, расположенного на самой вершине горы. Этот легкий, будто ажурный замок с тонкими полосками окон, казалось, мог бы унести даже легкий порыв ветра, если бы его не придавливали к земле крылья и лапы гигантского каменного дракона, чей хребет и хвост были видны с долины. Одной передней лапой каменный гигант упирался в северную башню, другой — в южную, а его огромная голова возвышалась на добрую сотню метров над землей и венчала собой пику Центральной башни, выполненной в виде меча.

Столь величественного здания я никогда не видела, поэтому какое-то время просто стояла на главной аллее, глазея на замок, и лишь гогот гоблинов, прошедших рядом, привел меня в чувства.

Сотрудник университета, пожилой гоблин, подробно объяснил мне, где находится регистратура, и даже не обратил внимания на мое перекошенное от негодования лицо. Невысокий, седой старик, он только печально усмехнулся, когда я, не сказав «благодарю», прошла мимо, презрительно глянув на него.

— Удачи! — бросил он вслед, и отчего-то стало жутко стыдно.

А вот у регистратуры ждало и первое разочарование — в очереди стояло как минимум двадцать претендентов, а мне жутко хотелось есть и в туалет. Передо мной, опираясь спиной о стену, стояла высокая орчиха, упакованная в темно-зеленый обтягивающий костюм с огромным, высоким воротником, доходившем ей почти до висков. При такой конструкции воротника я слабо представляла, как вообще можно поворачивать голову, не натыкаясь на его края, которые, по всей видимости, были достаточно жесткими. Орчиха разговаривала по телефону на неизвестном мне языке и смеялась во весь голос. Двое парней, людей, стояли чуть поодаль и передразнивали её. Наконец, дамочка оторвала трубку от уха и обернулась к парням.

— Не надоело кривляться, тощаки?

— Ржать не надоело, корова?

— Ты кого здесь коровой назвал, задохлыш? — вступился за девушку здоровенный орк. — Смотрю, люди не перестают вырождаться — с каждым поколением всё мельче!

— Ну, давай проверим! — рявкнул второй парень, закатывая рукава. — Ты и задницу свою поднять не успеешь, как я тебе зубы повышибаю.

В коридоре поднялся невообразимый гвалт, орк с человеком сцепились, стоявшие рядом претенденты принялись их разнимать и в итоге передрались сами. Тут только я поняла, почему здесь не было ни ваз, ни статуй, которых в коридорах на других этажах имелось больше, чем в национальном глирзенском музее искусств. Видимо, такие вот «знакомства» у регистратуры происходили с завидной частотой.

Я отошла подальше, решив сделать вид, что ничего не замечаю, и уселась на уголок скамейки, уронив тяжелый рюкзак на пол. Плечи нехорошо заныли, и я принялась массировать правое левой рукой, чуть подхиливая себя. Странно, что кроме ваз и статуй, на этаже отсутствовали и сотрудники университета. Если только это не…

Меня внезапно озарило, и я, оттолкнув рюкзак, полезла на скамью, чувствуя, как сердце предательски заколотилось.

Я откашлялась и, вскинув руки, завопила во всю силу легких.

— ТИИИИХООООООООООО!!!

Как ни странно, меня услышали, и толчея на какое-то время прекратилась. Те, кто остался в стороне, недоуменно переглядывались, дравшиеся же смотрели на меня, как на идиотку.

— Если вы не забыли, мы находимся в здании университета миротворцев, а их девиз вообще-то: «Единство рождает мир», — никогда бы не подумала, что буду вот так ораторствовать. На родине я предпочитала оставаться незаметной. — Уверена, что вас всех вышибут отсюда, если вы не прекратите попирать основы этого древнего ордена.

Говорила я громко и уверенно на чистом, без акцента, древнем (благо в Глирзе он был основным языком), хотя ноги тряслись, а лицо горело.

— Может, разберетесь потом, на улице? — предложила я.

— Может, человек не будет мне указывать? — прогремел орк. — Или ты, чучело, решила…

— Ты кого чучелом назвал, кирпичная рожа? — возмутился дравшийся с ним мгновение назад коренастый, светловолосый парень.

— Вообще-то она дело говорит, — произнес кто-то.

— Мне люди не указ! Армаган зех фараз!

— Эр хазан фас тагор? — я обернулась.

Мимо меня прошел тот самый орк, что пнул мой рюкзак, сбил меня на мотоцикле и подкинул деньжат, короче, я в очередной раз убедилась, что минусом острова является его малая площадь.

— Эзвар рапил шир, — бушующий орк отошел от парня, с которым мутузился мгновение назад, и склонил голову.

— Здесь принято говорить на языке древних, — произнес высокий седой эльф, незаметно вышедший из кабинета регистратуры. Он посмотрел на меня, всё ещё стоявшую на скамейке, потом глянул на мерзопакостного орка, и, наконец, окинул взглядом претендентов, подравшихся и воздержавшихся.

— У каждого свои предки, — заметила орчиха, из-за которой и начался бардак.

— Здесь вас научат сочетать традиции и новации, — спокойной ответил эльф и снова уставился на меня. На вид ему было лет девяносто — сто, то есть около пятидесяти в переводе на человеческую жизнь, темные с проседью волосы пучками торчали за острыми, длинными ушами. На лацкане темно-синего пиджака блестел значок ордена — гора Мироздания с замком на вершине.

— Слезьте со скамьи, уважаемая, — попросил он и повернулся к моему старому знакомому. — Рад видеть Вас среди претендентов, Азар Эзрех Хагон.

Я отвернулась к стене, пытаясь скрыть удивление, остальные не очень в это преуспели, таращась во все глаза на орка. Вот так да, оказывается, мой знакомый шкаф принадлежит к клану Эзрех Хагона! Хорош орден, раз принимает под своей крышей бешеных тигров.

У знатных орков есть такой обычай: при знакомстве они обязательно говорят, к какому клану принадлежат. В большинстве своем, это правящие семьи и приближенные к ним. Власть в оркских землях всегда была сосредоточена в руках нескольких мощных кланов, ведущих свою родословную от некого героически окочурившегося предка.

Я подняла рюкзак и оперлась плечом о стену. Что ж, мой мир расширился от маленького городка до едва ли не всей планеты. Стоило начать привыкать.

— Выстраиваемся в очередь, — скомандовал эльф. — И ведем себя достойно.

Парень, который мутузился с орком мгновение назад, подошел ко мне и протянул руку.

— Джеймс Симонс, Герфезон. Ты здорово вышла из ситуации.

— Да уж. Антея Тейер, — о родине я благоразумно умолчала. — Но орки что-то не расположены ко мне.

— Ко мне тоже, — Джеймс потер рассеченную скулу. — Давай помогу.

Он снял рюкзак у меня с плеча и закинул себе за спину.

— Ничего себе, что ты туда понапихала? Шмотки?

Его бесцеремонность не смутила — я сама чаще всего вела себя точно так же.

— Нет, книги.

— Ну да, конечно, — усмехнулся новый знакомый, не поверив мне.

Мы разболтались, и время в очереди пролетело незаметно.

Когда настал мой черед, я бесстрашно шагнула вперед и вошла в просторное помещение регистратуры.

Справа от двери тянулись столы, за которыми работали операторы, а слева располагались закрытые кабинки с прозрачными стенами, где сидевшие в креслах претенденты беседовали с работниками университета. Тот эльф, что успокоил дерущихся, подошел ко мне.

— Рид Элье, рад приветствовать вас в нашем университете, — он пожал мою руку. — Приготовите документы и проходите к свободному столу. Я буду ждать вас в кабинке номер три.

Оператор внесла мои данные в компьютер, активизировала карточку с номером, выдала кучу каких-то документов, и я направилась в кабинку, озираясь по сторонам. Справа от меня, в таком же стеклянном коробе, дворф беседовал с орчихой, из-за которой началась потасовка. Та засмеялась, звук её смеха не долетел до меня, однако я дофантазировала отвратительный гогот.

Когда я вошла в отведенную комнату, Элье поднялся и, приветливо кивнув, предложил присесть на стул напротив него.

Я протянула документы.

— Антея Тейер.

— Ваш отец участвовал в Болотных воинах? — спросил эльф, принимая бумаги.

Я вскинула брови — вопрос оказался неожиданным.

— Да, он был офицером.

— Как Вы относитесь к этому военному конфликту?

— Как и к любому другому — он не оправдан.

— Не оправдан? То есть, смерти солдат на войне бессмысленны?

— Это их выбор, значит, для них это имеет смысл. Мое мнение здесь бессмысленно, — что-то меня понесло. Но эльф задавал вопросы так быстро, что я не успевала продумать ответ.

— А что если, это оборонительная война? И солдаты защищают свои семьи и свои земли? — не унимался Элье.

— А зачем нужен ваш орден, если вы допускаете такое?

Эльф усмехнулся. Его ухмылка мне не понравилась.

— А зачем тогда Вы решили остановить драку в коридоре? — вывернул он.

— Может, потому, что сама хотела в ней поучаствовать, но в другом качестве, — я положила руки на стол, и мне почудилось, что я в полицейском участке, как пару лет назад, когда меня поймали в торговом центре на краже сногсшибательного платья. Администратор не внял мольбам оставить воровство без внимания полиции. А вот коп, приехавший на вызов, по старой дружбе его дочери с моим братом замял дело. У Джефа всегда друзей было хоть отбавляй.

— По-моему, вы не понимаете цели нашего ордена. Иногда для урегулирования конфликта нам приходится прибегать к активным действиям, чтобы сдержать более агрессивную сторону.

— Провоцируя подчас куда более жестокие ответные действия, — несколько резко бросила я, откидываясь на спинку стула.

Эльф внимательно посмотрел на меня.

— С какой целью вы поступаете в университет?

После всего того, что я наболтала, выученный ответ не шел с языка. Мне самой он показался приторным и шаблонным.

И я ответила первое, что пришло в голову.

— Чтобы вскидывая руки останавливать воины, а не поддерживать их.

Эльф что-то записал в бумагах, ничем не выдав своей реакции на мои пафосные слова, и вернул документы.

— Тесты по теории абстрактных полей, истории и языкознанию будут проходить на следующей неделе, — сказал он. — Вы уже записаны. Удачи.

— Спасибо. До свидания, — я схватила документы и поспешила в коридор. Там меня ждал новый знакомый, который уже освободился из плена стеклянных кубов.

— Ну, как прошло? — спросил он, поднимаясь со скамейки.

— Не знаю, странно как-то, — я огляделась. За время моего отсутствия очередь увеличилась едва ли не вдвое. В коридоре было шумно и душно. — Где здесь можно перекусить?

— Идем, — Джеймс отобрал у меня рюкзак. — Я знаю гору, как свои пять пальцев — здесь учится и работает мой старший брат.

Я с интересом наблюдала за Джеймсом — наверняка его родители занимали высокие посты и жили не бедно — один его широкий золотой браслет на запястье чего стоил. Мне срочно требовалось умерить свое любопытство и привыкнуть к богачам вокруг себя, и что самое главное — не завидовать им. Последнее было неимоверно тяжелым заданием для моей скромной персоны.

В главном здании столовых не имелось, да и летом, во время каникул, большинство подобных заведений не работало из-за отсутствия потенциальных клиентов, поэтому Джеймс предложил посидеть в небольшом ресторанчике, в котором обедали сотрудники университета. Мы прошли по широкой аллее, обогнули маленький фонтан с миниатюрной копией дракона, обнимающего замок, и вышли к большому прямоугольному зданию библиотеки.

— Справа — полигон для практических занятий, — Джеймс махнул рукой в сторону здания ангарного типа в два этажа высотой с огромными окнами, затянутыми сеткой. — За ним стадион. Слева — учебный корпус хилеров, вот туда-то нам и надо.

Аллея шла вниз по некрутому склону, по бокам высились удивительно прямые тополя. Казалось, что кто-то огромный расчесал их ветви гигантской расческой.

Одно из деревьев оплетала каменная змея с сияющими глазами-рубинам. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть её.

— Хочешь, сфотографирую? — предложил Джеймс, скидывая рюкзак. — Доставай фотик, отправишь родным.

— У меня нет фотоаппарата, — замялась я.

— Тьма, вещи оставил у брата, а то бы сфоткал на свой! Ну, ладно.

— Что это за змея? — я обошла вокруг дерева, рассматривая искусно выполненную скульптуру. Её творца поистине можно было назвать гением — тело змеи так плотно прилегало к коре, будто камень изначально держал в своих крепких объятьях мощный ствол.

— Символ военных сил ордена, — отозвался Джеймс, наблюдавший за мной. — Ствол — внутренние войска, змея — внешние.

— Стой, — я пощупала ствол. — Дерево тоже из камня?

— Из серого мрамора, а листья — из пластин мантогоза.

— Чего-чего? — я шагнула назад, разглядывая дерево. Его было не отличить от настоящего.

— Мантогоз — глаза демона, добывают на южном берегу Прэна, — Джеймс подошел к дереву и погладил ствол. — Холодный. Вот и всё отличие.

— Я уже успела пересечься с полицейскими.

— Да ну? — Джеймс усмехнулся. — Кроме полиции, которую возглавляет тупоголовый орк, здесь шерстит Служба Безопасности Ордена. Что-то вроде нашего контроля за гражданским населением, только полномочия у них гораздо шире.

— Вот как, — эту сторону жизни острова свободы и единства я не знала.

Мы расположились за столиком на улице под симпатичными зелеными зонтиками. Я заказала медовую воду (в этих краях, как я поняла, мед совали во все блюда) и запеченную в сыре куриную ножку. Цены здесь были вполне приемлемыми, но с моим запасом денег я решила обойтись без излишеств.

Но Джеймс заказал бутылку легкого вина.

— Ты будешь пить вино, — сказал он.

— Нет, спасибо.

— Я не спрашиваю, я утверждаю, — заявил он, ударяя ладонью об стол и смеясь. — За знакомство! Ну?

— Лааадно, если только по бокалу!

В жаркий летний день вино ударило мне в голову, и я, глупо улыбаясь, слушала болтовню Джеймса. Оказалось, его отец — министр культуры в Герфезоне. Мой знакомый даже удивился, что я не знаю его фамилии.

— Откуда ты такая взялась? Ничего не знаешь! — тараторил он. — Ну, это и к лучшему! Я могу тебе столько рассказать!

Его «ну» резали слух, поэтому Джеймса можно было вообще не слушать, а просто сидеть и смотреть на его красивое лицо с тонкими правильными чертам. Темно-синие глаза так эффектно смотрелись под русой челкой, что я даже на мгновение подумала, что запала на этого симпатичного сына министра. Что там говорил эльф в самолете? Здесь легко влюбляться, кажется.

За соседний столик свалился высокий орк с татуированной лысой головой и гитарой через плечо. Эльфийки, до этого спокойно сидевшие за дальним зонтиком, стайкой слетелись к нему.

— Мистер Эсах, мистер Эсах, вы вернулись! — верещали они, таща стулья к его столику. — Нам ждать в этом году ваших вечеров?

— Вы ведь будете выступать в «Маразматике»?

— Тут поговаривают, Вы будете читать Жизорехха?

Орк, смеясь, обнял двух эльфиек, что уселись по бокам от него, и ответил.

— В первую очередь, вы напишите мне эссе о Противостоянии тысяча триста второго года. Посмотрим на результаты, а потом… Потом… — он притворно грустно вздохнул. — Я, может быть, спою…

Я обернулась к Джеймсу, закатив глаза, и тихо сказала.

— Орк поет эльфам. Мне кажется, я схожу с ума.

— Людям всегда сложнее адаптироваться, привыкнуть к единству с другими расами, — отозвался Джеймс. — Брат говорит, что люди просто глупее остальных.

— Круто. Приятно слышать.

— Хочешь прикол?

— Давай.

Джеймс поднял полный бокал вина и завопил во весь голос.

— За единство!!!

Большинство посетителей подняли в воздух свои бокалы, чашки, стаканы, даже бутерброд, и эхом отозвались.

— За единство!

Промолчали только я, молодые люди, сидевшие у входа в ресторанчик и парочка гоблинов, расположившихся справа, на скамейке.

— Видела? — спросил Джеймс, когда отпил вина. — Брат говорит, здесь как будто другой мир. Ну, это ещё вызвано, по его мнению, относительной стабильностью в нынешней политике. Особых межрасовых столкновений последний десяток лет не наблюдалось. И это достижение миротворцев.

— Это мысли твоего брата? Ты сам-то их разделяешь? Пару часов назад ты от души лупил орка.

— Я пока об этом не думал, — Джеймс сделал упор на слове «пока». — Ведь я ещё не студент.

— Твой брат состоит в ордене?

— Да, и ассистирует в университете.

В свои восемнадцать мысль о преподавании в университете казалась мне страшным сном.

— Фу.

— Что «фу»? — не понял Джеймс.

— Якшаться с орками — «фу», — вывернула я, припадая к бокалу.

— Ну, брось. Знаешь, что я тебе скажу? — Джеймс подался вперед. — Тут мало кто верит в это самое единство, но здесь о таких вещах лучше молчать и играть по правилам.

Складывалось впечатление, что Джеймс просто понабрался россказней от своего брата и отчасти говорил его словами.

— Ясно. Ты пойдешь к заведующему общежитиями? — я покопалась в сумке, ища деньги. Джеймс поймал меня за руку.

— Я заплачу.

— Не стоит.

— Стоит, — он бросил две монетки на стол. — Это у тебя юги, что ли?

Я посмотрела на бумажки у себя в руках.

— Дааа, не обменяла ещё.

Хорошо, хоть у орка вытащила сэйсы.

Уже стемнело, когда я, порядком уставшая, добралась до общежития. Открыв входную дверь с помощью идентификационной карты с личным номером, в темноте, разгоняемой лишь светом фонаря с улицы, я осторожно принялась шарить правой рукой по стене в поисках выключателя.

Легонько дернув за найденный шнурок, я включила лампу.

В тесном холле не было ничего примечательного — вешалка для одежды да тумбочка под обувь. Я скинула кеды и, на цыпочках войдя в комнату, замерла у входа, оглядывая свой новый дом.

Друг напротив друга располагались застеленные кровати, на подушках которых лежали полотенца бледно-лилового цвета. По обе стороны от двери стояли письменные столы, над каждым из которых крепились по две бежевых, в тон остальной мебели, книжные полки. Завершал образ уютной студенческой каморки располагавшийся между кроватями широкий комод с четырьмя ящиками во всю длину. Я прошла к окну, поймала трепещущую на ветру занавеску и, подняв её, выглянула наружу. В вечернем полумраке гладь озера, рядом с которым находилось общежитие, искрилась в свете фонарей, тянувшихся вдоль аллеи. Впереди и справа горизонт скрывал лес, кромка которого ежесекундно менялась под порывами ветра.

— Привет!

Я вздрогнула и обернулась. В прихожей стояла светловолосая дворфийка, довольно высокая для своей расы. Она помахала рукой.

— Дверь была открыта, я не помешала?

— Нет, просто… осматриваюсь, — я опустила занавеску. — Здесь красиво.

— С моей стороны видно только лес да мусорные баки, — дворфийка недовольно поморщилась. — Я из комнаты напротив, Хельма из Релмаара.

— Антея Тейер, Глирза.

— Так мы и до университета были соседями! Не хочешь отметить встречу? — Хельма кивнула в сторону двери. — Увела у предков пару бутылок отличного пива, и даже протащила их через таможню!

— А здесь можно? — нахмурившись, спросила я. — По правилам…

— Свет и Тьма, ты сюда приехала жить по правилам!? — возмущенно вскричала дворфийка, вскидывая руки. — Ни родителей тебе, ни родственников, гуляй на всю катушку. Ты, случайно, не в жрицы готовишься? — настороженно поинтересовалась она, опуская руки и прищуриваясь.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет…

— Тогда пойдем, отметим приезд! Что нам помешает?

И правда, что теперь может мне помешать?

— Ладно, пошли!

Глава вторая Игры и магия

Всю следующую неделю я почти не выходила из комнаты, усердно готовясь к тестам. В школе я уделяла внимание только нужным мне предметам, забрасывая остальные. За моим воспитанием следить было некому, заставлять учиться — тоже, поэтому я могла полагаться только на свою волю и разработала себе некоторую систему самоконтроля. «Мне это нужно», — уверяла я себя. — «Если не сделаю этого сейчас, потом ничего не выйдет».

Учеба в университете, тем более таком известном, давала шанс стать кем-то большим, чем очередной неудачницей из Глирзы.

Но знаниями сыт не будешь. Обедать я ходила вместе с Джеймсом, иногда к нам присоединялся его брат Харис, такой же коренастый и светловолосый, но куда более серьезный и сдержанный.

— Если будет нужна помощь гида — обращайся, — говорил он, мило улыбаясь.

Несколько раз с нами обедала Инзамар, но общество Хариса она отчего-то не любила, и поэтому, когда брат Джеймса появлялся на горизонте (а делал он это практически ежедневно), негурка поспешно удалялась.

Харис рассказал мне о подробностях одной из самых ярких сторон студенческой жизни. Любой студент с ужасом и восхищением ждал формирования кластера — лотереи, которая проводилась во второй месяц года, после издания приказа о зачислении, и называлась «нарезка». Двое хилеров (факультет использования восстановительных свойств абстрактных полей), двое защитников (факультет пассивного использования абстрактных полей) и трое нападающих (факультет активного использования абстрактных полей) тренировались в практическом применении магии и учились действовать сообща, чтобы вместе выступать на университетских турнирах.

Харис с таким неподдельным, почти маниакальным, восторгом вспоминал о своей группе, что мы с Джеймсом, как два галчонка, ждущие жрачку, сидели, вытянув шеи и вытаращив глаза.

— А кто у тебя в группе? — спросила я однажды у Инзамар, когда мы возвращались в общаги после обеда.

— Гоблин, два орка, два эльфа и один человек, мы «Рой», — негурка недовольно покосилась на ассистента.

— А, «Рой»! Так я вас помню! В том году были лучшими среди первокурсников, — произнес Харис, который вызвался нас проводить. — Антея, завтра к восьми. Помнишь, куда?

— Помню, — я вздохнула, опустив голову.

— Готова?

— Вроде.

— Не переживай, я уверена, ты пройдешь, — улыбнулась Инзамар, положив руку мне на плечо.

— Ещё бы я сама была уверена.

Харис проводил меня до общаги и на прощание, к моему удивлению, чмокнул в щеку.

— Тебе не о чем волноваться.

Надо же, думала я, входя в пустую комнату, даже умудрилась склеить ассистента! Заметив книги на комоде, я постаралась отогнать мысли о брате Джеймса. Впереди была ночь и зубрежка.

Но утро настало, а меня трясло как осиновый лист. Когда я была уже готова использовать поля для успокоения и даже приступила к взаимодействию с земным, в двери заходил ключ, и в комнату ввалилась моя соседка.

ОРК.

Высокая, худощавая, темноволосая, она была одета в легкий пиджак и кирпичного цвета юбку, которая сливалась с её кожей, и мне на мгновение показалось, что девушка вообще полуголая.

Мы пялились друг на друга довольно долго, пока она, хмыкнув, не принялась затаскивать свой багаж в комнату. Чемоданов, к слову сказать, было пять.

Я собрала раскиданные по комнате вещи, свалила их на кровать и, выскочив в прихожую, принялась быстро обуваться.

Отлично. Здоровенная злобная орчиха — моя соседка.

— Подожди!

Я остановилась, схватившись за ручку двери, и чуть повернула голову.

— Что?

— Ты на тесты? — у неё был приятный голос, но довольно сильный акцент.

— Да.

— Не могла бы ты меня подождать? Я не знаю, куда идти.

Приехали.

— Я буду внизу, — кисло ответила я.

Она вышла довольно быстро, кивнула, и мы двинулись вдоль озера. Дорога становилась шире, а претендентов — больше, но орчиха упорно шагала рядом, изредка здороваясь на своем языке.

— Антея! — я обернулась.

— Привет, Хельма.

— Ты опять не переключила душ! — она двинула меня в бок, едва не вышибив дух. Манеры Хельмы мне не всегда нравились, но общаться с ней было гораздо проще, нежели с остальными. Возможно, потому, что она, как и я, попала в университет сама.

— Ой, прости! — спохватилась я, потирая ребра. — Это от волнения.

— А это кто? — тихо спросила Хельма, кивая в сторону орчихи.

— Моя соседка, — ответила я, прижимая к груди документы. — Кажется, мы даже не успели познакомиться.

— Азар! — вдруг крикнула орчиха и махнула рукой.

Я закатила глаза — к новоиспеченной соседке присоединился мой старый враг — мерзкий оркский шкаф.

— Это парень её, что ли? — все так же шепотом спросила дворфийка. — Здоровый какой.

Эти двое поцеловались и двинулись бок о бок.

— Кошмар, Хельма, полный кошмар, мне нужно менять комнату, — запричитала я.

— Да уж, — согласилась дворфийка.

У ворот к нам присоединился Джеймс, и я, не удержавшись, пожаловалась ему на соседку.

— Её парень, тот орк, что говорил в коридоре, при драке, из клана Эзрех Хагона. Помнишь?

— Ни фига себе, — присвистнул Джеймс. — Её парень — сынок Керцеза? А я и не знал, что он обзавелся самкой.

— Интересно ты женщин называешь, — недовольно заметила я. И тут до меня дошло. — Что ты сказал? Это сын Керцеза?!

— Эм, я думал, ты знаешь… Тут весь университет на ушах стоит. И орден вне себя от радости. Они же любят внимание государственных лидеров, — Джеймс пренебрежительно пожал плечами. — Здесь, вроде как, все должны быть равны.

Видимо, Джеймса оскорбило мое удивление, ведь его с Харисом отца я не знала вовсе. Парень недовольно поджал губы и за всю дорогу больше не проронил ни слова.

Мы поднялись на третий этаж Центральной башни и оказались в толпе гомонящей молодежи. Было нестерпимо душно, пахло всем, чем только можно, и я принялась обмахиваться документами.

Внезапно толпа колыхнулась — открыли аудиторию — и меня понесло вперед. Джеймс сначала был рядом, а потом куда-то пропал. Не видела я поблизости и Хельмы.

— Ваши документы, — попросил дворф, стоявший у входа в огромный лекционный зал. Я пробила карточку с номером и, получив листок с тестами и ручку, шагнула вперед.

Всё.

Я на пороге.

Я должна очень постараться.

Я спокойна.

Я всё смогу.

Результаты вывесили вечером на стенде прямо перед входом в Центральную башню, или, как называли её студенты, Меч.

Джеймса и Хельму я так и не нашла, обедать не ходила, и весь оставшийся день просидела на скамейке у озера, пялясь на воду. Сначала у входа было малолюдно — претенденты, успевшие перезнакомиться за прошедшие дни, разбрелись кто куда, но ближе к вечеру стали собираться в группы у ступеней.

Едва ассистенты вывесили листы с именами прошедших тестирование, как толпа ринулась вперед. Я, конечно, очень хотела узнать свой результат, если учесть, что после теста четко знала, что допустила пару ошибок, но предпочла постоять в стороне.

— Вот ты где, — кто-то взял меня под руку. Я несказанно обрадовалась, услышав его голос. Харис. Он был одет официально — в строгий костюм со значком ордена на лацкане.

Уверенный в себе, грамотный и тактичный, Харис с каждым днем нравился мне всё больше и больше, но об отношениях я думать пока просто не могла: учеба захватила меня с головой.

— Так уверена в своих силах, что решила даже не смотреть результаты? — мягко поинтересовался он.

— Нет, просто боюсь, что меня задавят, — развела я руками.

— Пошли, посмотрим, что ты там понаписала, — он потянул меня к стенду.

— Нет, стой! — вскричала я так громко, что он отпустил мою руку и обернулся.

— Да в чем дело?

— Я… я… действительно боюсь.

— Брось, — он улыбнулся. — Знаешь, что? Идем, посмотрим результаты в другом месте.

Мы долго плутали по коридорам, поднимались и спускались по многочисленным лестницам, и я уже в конец устала и измучилась, когда Харис остановился у двери кабинета с табличкой «Картотека» и, открыв её электронным ключом, пропустил меня вперед. Я оказалась в небольшой комнате, в которой от пола до потолка тянулись стеллажи с бумажными папками. У одного такого шкафа оказался столик с компьютером.

— Садись, — Харис присел сам и придвинул стул мне. — Секунду.

Он ввел пароль, пошла загрузка и вот на экране отобразился длинный список. Мы без труда нашли мой номер, напротив которого значился балл, восемьдесят семь, и значок «+».

— Ух ты! — Харис обернулся ко мне, улыбаясь. — Да ты молодец! Восемьдесят семь из ста. Зубрила днями и ночами?

— Вообще-то, да…

Я чуть повернулась к ассистенту. Мы сидели рядом, плечом к плечу, уткнувшись в экран, и едва не столкнулись носами.

— По-моему, — тихо сказала я. — Я остаюсь здесь… Может, только на семестр.

— Это вряд ли, — его рука легла на спинку моего стула, он чуть наклонился вперед и… поцеловал меня. Это вышло так неожиданно, и в то же время так ожидаемо, что я, немного растерявшись, ответила как-то уж совсем по-дилетантски. Хариса моя робость не остановила — процесс захватил его целиком, и он подался вперед.

Не знаю, от чего я получила больше удовольствия — от поцелуя или от своего балла, но такое времяпровождение меня вполне устраивало.

— Харис, ты где… — я так резко отпрянула от новоиспеченного ухажера, что чуть не свалилась со стула. В дверях стоял запыхавшийся Джеймс. Он перевел взгляд с нахмурившегося Хариса на покрасневшую меня, и покраснел в ответ.

— Ясно, — резко бросил он и что есть мочи грохнул дверью.

— Вы что, встречаетесь? — сухо поинтересовался Харис, поднимаясь со стула и поправляя воротник пиджака.

— Нет, — проведя пальцами по губам, ответил я. — Между нам ничего не было. Не знаю, что с ним.

— В таком случае, — Харис положил мне руки на плечи. — Может, отправимся в город и отпразднуем твое поступление?

— Нет, спасибо, — я покачала головой. — Мне, правда, очень бы хотелось. Но я так устала.

— Извини.

И всё же домой я пришла далеко затемно.

Я сидела одна в пустой лекционной.

Проснувшись ни свет, ни заря я решила чуть дольше побегать у озера — все равно до занятий оставалась почти три часа. Однако, даже обогнув водоем, я не слишком-то приблизила заветный час начала первой лекции. Поэтому, приняв душ, и тихо собравшись, чтобы не разбудить соседку, которая вообще-то пришла всего пару часов назад, я вышла на аллею, ведущую в университет.

И теперь, сидя в полной тишине, я вдруг впервые осознала, что добилась своего, и это вовсе не очередной сон. Вспомнилось, как пару лет назад, увидев на школьной доске объявлений приглашение к участию в старт-тестировании (первый этап конкурса для поступления в ММУ), я долго не могла оторвать глаз от серого, красиво оформленного листа бумаги. Жизнь так проложила свой путь, что ещё в детстве, откопав среди старья древний том по теории абстрактных полей, я нашла в нем именно то, что было необходимо мне на тот момент — возможность изменить неизменное, повлиять на предрешенное, отодвинуть неизбежное.

У меня ничего не вышло, как не вышло бы ни у кого другого, но детская настырность повела дальше. Надо было ждать.

По возрасту я не попадала в группу, и, воспользовавшись компьютером в библиотеке, составила себе список тем и литературы, которые следовало дополнительно изучить, чтобы не ударить в грязь лицом. Я готовилась, и не только с помощью книг. Я продолжала учиться чувствовать земную мощь, природную силу, разрушительное и исцеляющее дыхание окружающего мира. Теперь я пробовала не только старые, проверенные методы, но тайком экспериментировала и пыталась самостоятельно оценить свою работу. Из-за этих заморочек я фактически растеряла всех друзей, которые, может быть, и понимали причины моей одержимости, одна из которых у всех молодых жителей захолустья была общей, но не разделяли моего оптимизма на этот счет. ММУ и его основополагающий принцип единства, мягко сказать, были не в почете в наших краях.

А вот Зоя поддержала, осталась рядом. Есть и её заслуга в том, что я оказалась здесь.

Между встречами с Харисом, я нашла время написать ей пару фраз. Она же в ответ сочинила почти роман про то, как они с Чипом проводят лето и ищут работу. А между строк оказалось упоминание о моей семье.

«Твой брат уехал. За отцом присматривает миссис Риола. Папаша твой, надо сказать, ведет себя, как всегда — стрижет траву и треплет нервы окружающим».

Хорошо, что не мне.

— Что-то вы рано, — я вздрогнула, оставляя воспоминания таять дымом на ветру настоящего.

По-деловому одетый гоблин регулировал высоту трибуны под себя, стоя внизу, у демонстрационного экрана.

— Не могли бы вы мне помочь? — продолжил он, положив на стол папку с бумагами.

Я кивнула, и, спустившись вниз, взяла из его рук проектор и отнесла аппарат наверх, к самому последнем ряду, где располагался регулируемый по длине штырек для установки.

— Желтый провод — в желтое гнездо, красный — в красное, — проскрипел гоблин.

— Всё, поднимайте, — махнула я рукой, вставив контакты в пазы.

Преподаватель нажал кнопку на панели у трибуны, и штырек вместе с проектором поехал вверх, к потолку.

— Благодарю, мисс…

— Тейер. Антея Тейер.

— Профессор Фасмир, — гоблин повел ушами. — Я буду куратором вашего курса первый семестр.

— Вы будете преподавать у нас?

— Только в третьем семестре, и только у боевых магов, — профессор достал платок и смачно высморкался. — Ох, опять насморк, — произнес он, рассматривая в платке свои сопли.

Претенденты начали подтягиваться на вводную лекцию — сюда должны были прийти все начинающие, получившие проходной балл. Не прошедшие тест уже отправились восвояси — по словам Хариса, отсеялась почти четверть всех претендентов.

— Это довольно мало, — говорил он. — В прошлом году вышибли половину.

— Ты чего так рано смоталась? — Хельма села рядом, шлепнув тетрадью об стол. Русая дворфийка была одета в обтягивающие белые джинсы и короткий топ — неподобающая одежда для дворфийской женщины, как утверждали консерваторы. Похоже, на Прэне она решила оторваться на полную катушку.

Хельма занималась борьбой, классической дворфийской, и явно преуспела в этом виде спорта — в комнате на её полке стояло с десяток кубков. На мой вопрос, не лень ей было тащить их в такую даль, Хельма развела руками.

— А что ещё, как не трофеи?

И крыть тут нечем — я привезла книги, а моя соседка — просто кучу одежды и косметики. Кирпичномордая решила было занять весь комод, но я доступно объяснила, что сделаю с её тряпками, если обнаружу их на моей половине. Орчиха сказала, что я больная, но в моих ящиках больше копаться не стала. Мы, кстати, почти не общались.

— Спать не хотелось, — отозвалась я.

— Слушай, давай сходим в город, оторвемся? — Хельма развернулась ко мне. — А то ты вечно с Харисом жмешься, надо бы проветриться.

— Может, не будешь обсуждать мою личную жизнь при всех? — недовольно отозвалась я, скрещивая руки на груди. — Терпеть не могу такого рода болтовню.

— Демоны, какая ты ершистая.

Профессор Фасмир включил проектор и попросил тишины.

— Сейчас мы с вами посмотрим небольшой фильм о процессе обучения в нашем университете, после чего вы сможете задать вопросы, касающиеся вашего пребывания здесь, — произнес он, представившись.

Весь первый семестр нам предстояло провести за занятиями общими дисциплинами. Теоретическая часть включала ряд физических дисциплин, политологию, историю мира и войн, культурологию, языкознание и прочее. Практическая часть выглядела куда более интересной: физкультура, включавшая простую физическую подготовку и продвинутый уровень, позволявший эффективно сочетать приемы магии и боя, протектеристику, основы самоисцеления и поддержания уровня жизненных сил, анатомию в абстрактной проекции и, конечно же, основы взаимодействия. Гомон, поднявшийся в аудитории после упоминания в фильме этой дисциплины, рассмешил профессора.

— Каждый год одно и то же, — усмехнулся он. — Соблюдайте тишину!

— Хорошо бы оказаться в одной группе, — заметила Хельма. — Я бы тебя поучила спокойствию и выдержке. Чего? Ты больно злобная.

— Ты ещё не видела меня злобной.

— А ты — меня.

— Эй, я бы не хотела тебя злить, — усмехнулась я.

Хельма напрягла бицепс.

— Да уж, не рискуй.

Остальную часть фильма мы слушали в пол уха — говорилось о системе оценок, зачетов и прочей чепухе. Распределение по факультетам проходило во вторую декаду янруса, здесь выбор целиком и полностью ложился на плечи теперь уже студента. Университет предлагал три направления: активное использование абстрактных полей — атакующие маги, пассивное — защищающие маги, и целительное — хилеры. В финале лекции нам посоветовали закрыть семестр вовремя и без инцидентов, иначе до распределения мы не «доживем».

— Единство рождает мир, — заявил профессор, выключая проектор. — Вопросы?

Претенденты принялись докапывать профессора об общежитиях, о стипендии, об оплате обучения (а оно здесь было умопомрачительно дорогое), о преподавателях.

Возбуждение прошло, мне хотелось на свежий воздух.

— Так как насчет «погулять» сегодня? — я толкнула Хельму локтем.

— Подожди, — моя соседка подняла руку.

— Да? — Гоблин указал на неё костлявым пальцем. — Вы?

— Хельма Шатар. С какого семестра можно записаться в орден?

— В орден вы можете вступить с третьего семестра. Выступать добровольцем — по окончании первого курса.

— Ты что, хочешь попасть в орден? — прошептала я, когда Хельма, кивая, опустилась на скамью.

— Да, — коротко ответила она.

— Зачем?

— Не знаю. Может, получиться помочь кому-нибудь и сделать свою жизнь менее бессмысленной.

Я ничего не поняла и промолчала. Хельма как-то помрачнела, и мне подумалось, что, возможно, за кучей кубков стоит нечто куда большее, чем стремление к победе.

Вместе мы вышли из лекционной и направились к терминалам, расположенным у входа. Вставив карточки и забив пароли, мы, нервно переглядываясь, ожидали результата. Жужжа, терминал распечатывал ленты, похожие на кассовые чеки, с номером группы и расписанием занятий.

— Походу, мы в одной группе, — заметила Хельма, сравнивая наши листки. — Просто отлично. Ну, так что? Идем сегодня в город?

— Ладно, — протянула я, озираясь по сторонам. — Может, в пять у быка?

— Договорились. Смотри, не опаздывай.

Я двинулась к дверям, не переставая вертеть головой из стороны в сторону. За последнюю неделю Харис прочно засел у меня в голове. Никогда в своей жизни я ещё не встречала мужчину более обаятельного, уверенного и надежного, чем он. Харис был старше, опытнее, умнее, и, похоже, я ему очень даже нравилась. Да что выдумывать, отношения ещё ни разу в жизни не казались мне такими одухотворенными и вместе с тем простыми. Он не был мальчишкой — вполне взрослый, состоявшийся мужчина без каких-либо комплексов и прыщей на лице.

И он умел принимать решения.

— Привет, — он обнял меня за талию и чмокнул в щеку. Я тоже изобразила поцелуй. — Как первая лекция?

— Я всё ещё под впечатлением — столько предметов, — я картинно вытаращила глаза. — Ужас!

— Да ты зубрила! Будешь ночами корпеть над книгами? — рассмеялась он, прижимая меня к себе.

— Если уж совсем нечем будет заняться…

— Насчет вечера… У тебя есть планы? — мы под руку шагали по лестнице, я смотрела на него и понимала, что, одетая как мальчишка, вряд ли составляю хорошую пару такому привлекательному молодому мужчине.

— Есть, — мне вдруг захотелось отделаться от него. Контраст был на лицо. — Я еду с подругами в город.

— Может, поедем вместе? — предложил он, усаживаясь на скамеечку под медовым кленом и притягивая меня к себе.

— Было бы неплохо, — улыбнувшись, я повернулась к нему, щурясь от солнца, лучи которого пробивались сквозь листву.

— Отлично. Я покажу тебе одно великолепное место.

Я не пришла в пять к фонтану — в тот миг мы уже мчались на черном электромобиле вниз, к городу. Я попыталась одеться посимпатичнее и нацепила серую юбку до колен и светлую блузку. Туфли я одолжила у Наромы, эльфийки, делившей комнату с Хельмой.

Та закатила глаза, увидев мой наряд.

— Если ты едешь с парнем, то мне его искренне жаль, — зацокала она языком. — Ты не умеешь краситься?

— Так ты дашь мне туфли или нет?

— А на каблуках ходить умеешь?

— Умею.

Приятная девочка одолжила мне и тушь, и помаду. Нет, жизнь в общаге мне определенно нравилась.

Харис привез меня на окраину города, к огромному зданию в форме подковы, расположенному у трассы. Здание, по виду довольно древнее, с высокими дверными проемами, длинными узкими окнами и плоской крышей, модернизировали, обложив стены синим эдемским кирпичом, и прицепив вывеску «Небо». По периметру крыши тянулась гирлянда с желтыми лампочками, которые зажигали к вечеру, создавая иллюзию звездного неба.

Мы пообедали в ресторанчике на первом этаже, а ближе к ночи Харис потянул меня наверх.

— Время танцев, леди, — улыбнулся он, предлагая руку.

Наверху, в правом крыле «Неба», располагался ночной клуб, куда меня собственно и привел Харис. Те заведения, в которых я бывала в родной Глирзе, походили на школьную столовую с цветомузыкой и подвыпившими школьниками. Здесь же творилось нечто невообразимое. На небольшой сцене, расположенной в центре зала, танцевала группа молодых светловолосых эльфиек в блестящих коротких платьях и туфельках на шпильках. Свет от летающих под потолком звезд, играл на их одеждах, тысячами зайчиков рассыпаясь по стенам и полу. Музыка гремела отовсюду, и такой музыки я не знала. С громкой, резкой гитарой тонко и нежно пела флейта, и внезапно, под крики толпы, в их дуэт врывались удары града — ступенчатого оркского барабана. Эти звуки отдавались в ребрах, и казалось, что так же истерично бьется сердце.

Харис провел меня мимо сцены к столикам, окруженным уютными диванчикам. Справа располагалась барная стойка, в сторону которой Харис сделал знак, вызывая официантку.

— Два марумо, — заказал мой спутник, когда высокая, темноволоса девушка с ярко накрашенными глазами подошла к нам. — Традиционная выпивка миротворцев, — пояснил он. — Бьет в голову постепенно. Опасная вещь.

— Буду осторожна, — я покачивалась в ритм музыке. — Что за песня?

— Здесь крутят всевозможные миксы — оркские напевы мешают с дворфийскими мелодиями, негурские завывания с четкими тактами народной музыки гоблинов.

— Здорово, и девушки красиво танцуют.

— Позже будет стриптиз. В «Небе» лучшие звезды, могу поручиться.

Мне не понравилось его выражение лица — он как-то странно посмотрел на меня, и я смутилась.

— Может, какую-нибудь закуску…

Харис покачал головой.

— Ты попробуй, это нельзя заедать. Нужно прочувствовать вкус, — его рука с моего плеча скользнула на талию, и Харис прижал меня к себе. — Это вкус свободы.

Он поцеловал меня, и я расслабилась. Нечего бояться — я ему нравлюсь, он воспитан и обходителен. Я самодовольно усмехнулась — все же, не каждой так повезет: первая неделя учебы — и сын министра в кармане. Зоя будет в восторге.

— Ещё по марумо?

— Да, пожалуй.

Не помню, когда я переступила грань и почему, но из пьяного забытья выдернул голос Джеймса.

— … а я тебе сказал, чтоб ты от нее отстал!

— Какого демона, братец? — теперь орал Харис. — Это моя девушка! В чем проблема?

Я глубоко вздохнула… и зря. Тошнота подступила к горлу, и меня просто вывернуло на пол. Голоса затихли.

Я часто дышала, стараясь побороть рвотный позыв. Стало несколько легче — мысли почти перестали путаться.

Ничего себе. Вот так гадость пьют члены ордена!

— Анти, ты в порядке? — Харис положил руку мне на плечо. — Детка?

— Никакая она тебе не детка, скотина! — Между ними завязалась потасовка — я слышала шум драки откуда-то со стороны, но головы не поднимала. Внезапно до меня дошло — я сижу в коридоре, на скамеечке, пьяная в студень, с лужей блевотины у ног.

— Вам весело? — с издевкой спросил кто-то, стоявший сбоку. Я обернулась — стену подпирал молодой, темноволосый эльф, кажется, бармен.

Покачав головой, я обернулась к Харису и Джеймсу, которые, как два драчливых кота, орали и шипели друг на друга, закрепляя свои слова тычками и пинками.

Я мысленно потянулась к полю. Маленького глотка земной мощи оказалось вполне достаточно, чтобы окончательно прийти в себя.

— Мне их самой разнимать? — бросила я эльфу, поднимаясь.

Тот пожал плечами, заглянул в зал и крикнул.

— Охрана! Тут два петуха кукарекают!

— Антея! — услышала я голос за спиной, когда направилась к выходу, но только прибавила шагу, стараясь идти настолько быстро, насколько позволяли заплетавшиеся ноги.

В туалет через толпу пробиться не получилось, поэтому я решила умыться водой из декоративного фонтанчика.

— Привет.

Я не обернулась.

— Привееет!

Стряхнув воду с ладоней и выпрямившись, я поискала глазами желающего со мной поговорить. Красивая девушка в обтягивающем, прозрачном на грани фола, платье вскинула руку.

— Привет, Лиза, — нехотя ответила я, спускаясь с возвышения, на котором был установлен фонтан.

Лиза с усмешкой оглядывала меня.

— Похоже, перебрала, да?

— Похоже, — мне не понравился её тон.

— Деревню из коровы не выбьешь, — хохотнула Лиза и, помахав мне рукой, удалилась к группе негуров.

Она права — какого демона понесло меня сюда?

Глубоко вздохнув, я прошла мимо негуров и веселящейся Лизы, пытаясь держаться прямо и гордо, насколько это было возможно в моем состоянии.

Лампочки на фасаде включили — они весело мигали, приглашая повеселиться и отдохнуть. Охранник около входа даже не посмотрел на меня, шатающуюся и жалкую.

Единственное, чего я не учла, неуверенно направляясь к дороге, так это то, что клуб находился довольно далеко от университета, на окраине незнакомого мне города.

Нещадно ругая себя, завязая каблуками в придорожной жиже, я поковыляла было обратно в клуб, готовая извиниться перед братьями и выпросить проезд до дома, как из темноты вынырнул огромный внедорожник, осветив дорогу едва ли не до города.

— Антея?

Я обернулась, недоуменно вскинув брови. Из машины на меня смотрела соседка по комнате, темноволосая орчиха, имени которой я даже и не знала.

— Прривээт, — только её мне не хватало.

— Ты что, подзаработать решила? — она распахнула дверь, не глуша двигатель.

— Да пошла ты… ик…

Орчиха нахмурилась, недовольно повела носом.

— Герраза. Меня зовут Герраза.

— Атея… Хм… Антея.

— В курсе. Я еду в общагу, — она говорила так быстро, будто боялась передумать. — Подвезти?

Я отвернулась, посмотрела на здание клуба — охрана выводила на воздух Джеймса.

— Поехали, — завопила я, бросаясь к машине.

— Садись вперед.

Едва я закрыла дверь, как Герраза, сморщив нос, опустила стекла.

— По-моему, ты пьяна.

— Очень наблюдательно, — зевая, отозвалась я. — И да… благодарю…

— Не стоит, мне стало тебя жаль, — усмехнувшись, ответила она.

Зазвонил мобильник. Орчиха включила какой-то аппарат у себя в ухе — надо же, какая роскошь.

— Да? Здравствуй. Я у «Неба». Да. Нет. Прости, я не хотела. Ты… нет, постой… Ахатар Азар!

Теперь усмехалась я. Выходит, шкаф её кинул, а она лишь вздохнула, на мгновение опустив глаза, а потом обернулась ко мне.

— Я высажу тебя у озера.

— Замётано.

Герраза пробурчала что-то про гнилой язык, на чем наш разговор завершился. Машина неслась вверх по склону с бешеной скоростью, меня мотало из стороны в сторону, как прикрепленный к зеркалу талисман — два острых клыка. В уголке лобового стекла мерцал значок «Автомобиль в аренде», значит, эти зубы орчиха таскала с собой.

Герраза, как и обещала, притормозила на проездной дороге близ озера.

— А ты домой не собираешься? — вываливаясь из машины, спросила я.

— Чтобы дышать алкогольной вонью? Нет уж, спасибо.

— Иди к демонам.

На аллее было светло, как днем, только слишком уж безлюдно. Под одним из фонарей стояли два негуров. Заслышав мои шаги, оба повернули головы, сверкнув ярко-желтыми глазами.

— Вечер добрый, — я подняла руку. Вышло как-то нелепо.

Они ничего не ответили, только переглянулись и пошли прочь, волоча хвосты по земле. Я пожала плечами и двинулась вперед, склонив голову. От чужой обуви жутко ныли ноги, и я потянулась к полям, желая преодолеть последние метры в добром здравии. Едва земная мощь коснулась разума, как кто-то сзади отчетливо произнес.

— Ключ.

Я обернулась.

Никого. Негуры уже успели обогнуть озеро, и вряд ли я могла услышать их голоса с такого расстояния.

— Пожалуй, с выпивкой надо завязывать, — сказала я вслух и поплелась в общагу.

— Перестройся! Эдма! Демоны, соберись уже!

Девушка сняла шлем и швырнула его на пол.

— Не могу! Прости, Инз. Не могу, руки опускаются.

Инзамар, недовольно щелкая хвостом, двинулась к выходу с поля. Чизе, маленький гоблин, ковылял за ней следом, пытаясь не попасть под удар её мощного хвоста, и непрерывно ругался.

— Хватит на сегодня, — бросила негурка, поднимая сеть, закрывающую вход на арену. — Завтра повторим. Не будем ходить по болотам.

Несмотря на внешнее спокойствие, Инзамар злилась — хвост нервно дрожал, а желтые глаза приобрели зловещий красноватый оттенок.

Я сидела во втором ряду от защитного сетчатого ограждения, которое крепилось где-то под потолком, закрывая зрителей от силы заклинаний. Рядом, подперев кулаком подбородок, развалился светловолосый орк, Марих. Он был хилером в команде Инзамар, но пару дней назад в аварии сломал ногу, и теперь скучал среди зрителей.

По рассказам орка, который, видя мою реакцию на его соседство, решил поддразнить меня и нарочно болтал без умолку, негурка уже на первом курсе могла потягаться со второкурсниками, аккумулируя такие мощные потоки, что пару раз одна загоняла в угол троих участников команды противника.

— Она очень сильный маг, — говорил Марих, потягиваясь. — Но слишком импульсивная. Ей легче драться быстро, но одной, чем подождать хила и восполнить запас сил.

Я упорно молчала, игнорируя орка, а тот всё рассказывал и рассказывал про «Рой», подытожив свой монолог неожиданным заявлением.

— Будешь себя так вести, вылетишь на первом семестре.

— Что? Как вести? — всполошилась я, сбитая с толку внезапной сменой темы.

— Так откровенно неприязненно, — Марих не сводил глаз с опустевшей арены. — Где бы ты ни росла, раз решила прийти сюда, будь готова слиться с пестрой толпой. Или делай вид.

— Интересный совет. Только я не умею лицемерить.

— Так научись. Может быть, потом, со временем, это войдет в привычку.

— И у тебя это привычка, орк?

Марих перевел взгляд на Инзамар, которая остановилась на лестнице поговорить с тренером.

— С некоторых пор — нет.

Я отвернулась. Здесь каждый пытался выдать какую-нибудь философскую мысль по поводу единства и взаимодействия, как будто всех подслушивали сотрудники университета и докладывали в ректорат о каждом нашем шаге.

— Ты нас немного подвел, Марих, — сказала Инзамар, опускаясь рядом и принимая бутылку с водой из моих рук.

— Ай, — вскрикнула я. Негурка пребольно ударила меня током.

— Извини, — бросила она. — Нда, не такое выступление я хотела тебе показать.

Честно говоря, тренировка напоминала разминку любителей разных видов спорта — хилер отчего-то палил молниями, защитники, кастуя щиты, прищемили нападающего, а сама Инзамар сбила с ног своего же напарника.

— Ничего не поняла, — честно призналась я. — По какому принципу строится тренировка?

— Принцип один — «Ведущий всегда прав», — отозвался Марих, поднимая костыль. — И мне надоело извиняться, Инз.

Они смотрели друг на друга достаточно долго, чтобы я почувствовала себя лишней. Между ними что-то было, и это что-то давно вышло за рамки партнерских отношений в команде. Инзамар отвернулась и нервно зашипела.

— Эдма сама не своя, Чизе тупит по-гоблински, а ты… ты! Со сломанной ногой… — она сложила ладони, будто молясь. — Что же мне с вами делать, Великая мать!

— До открытия сезона — почти месяц. Не напирай. Мы встанем в строй, — Марих похлопал рукой по гипсу, обхватывающему ногу от носка до бедра. — Я стараюсь приблизить момент своего выздоровления.

— Знаю, — Инзамар покачала шлем на руках. — Ладно. Завтра, наверное, поставлю два на два. Погоняем защитников.

— Думаю, стоит отложить тренировки до следующей недели, — серьезно заметил Марих. — Мой тебе совет.

— Хорошо, я думаю… ты прав.

Инзамар помогла орку встать, и вдруг замерла, глядя куда-то вверх.

— Мар, сам дойдешь?

Орк согласно кивнул, и проковылял мимо, гремя костылями. Инз проводила его взглядом и обернулась ко мне.

— Что у вас с Харисом?

Вопрос застал меня врасплох, и я сначала открыла рот, а потом закрыла, не найдя подходящего ответа.

— Послушай, я не хотела бы вмешиваться, но… помнишь, что я говорила тебе про людей?

Я посмотрела Мариху вслед.

— Помню. Но, кажется, это касается не только людей.

— Что? — Инзамар проследила за моим взглядом. — Ах… Это… не совсем то. Я… Мы… Демоны! Антея, Хариса знают все, и он — отвратительный человек. Увивается за каждым хвостом… хм… юбкой. Молодой, красивый, богатый — как свет для мотылька.

— Ты говоришь мне об этом только сейчас? — я скрестила руки на груди. — Так я уже в курсе.

— Он возил тебя в «Небо»? — глаза Инз снова начали краснеть. Негурка злилась.

— Да, но неизвестно откуда вывалился Джеймс, и они подрались.

— Будем надеяться, что брат его окажется лучше.

— Не собираюсь это проверять. И могла бы предупредить пораньше, — я взяла сумку и приготовилась было уйти, но Инз схватила меня за руку.

— Я не знала, как об этом сказать, — виновато произнесла она. — Прости.

— Забей.

Закинув сумку на плечо, я зашагала вдоль сидений, в задумчивости рассматривая едва заметную сетку. Мое внимание привлекли потемневшие нити на уровне голов зрителей, сидевших в первом ряду. Я подошла поближе и, протянув руку, прикоснулась кончиками пальцев к сетке. Она была теплой и мягко сияла вблизи, но темные волокна оказались холодными, жесткими, помертвевшими и чуть провисали.

— Это кровь, — я отдернула руку и обернулась. Чуть поодаль, на первом ряду, вытянув ноги и скрестив руки на груди, сидел Азар из клана Эзрех Хагон. — Бои кластеров довольно жестоки.

— Мы пытаемся сделать их максимально безопасными, — со ступеньки вниз шагнул Харис и положил руки мне на плечи. — Но это в каком-то роде спорт, и травмы неизбежны.

Азар поднялся и, усмехаясь, прошел мимо, не удостоив ассистента и взглядом. Харис недовольно сморщил нос.

— Как занятия? — спросил он, провожая орка неприязненным взглядом.

— Неплохо, — я скинула его руки, передернув плечами, и направилась к лестнице. Уже неделю я игнорировала его навязчивые ухаживание и пропускала мимо ушей довольно искренние извинения. По крайней мере, мне казалось, что они искренние. Ещё точнее, я хотела в это верить. Слова Инз не то чтобы открыли мне глаза — она произнесла вслух то, что надоедливой мухой кружило вокруг, и от чего я старательно отмахивалась всё это время.

— У вас были практические занятия? — Харис шел сзади.

— Нет, только лекции. Прости, мне пора.

Мне отчего-то было жаль его, но жалела я и себя.

Подумать только, меня везла до общежития орчиха!

Кроме всего прочего, меня игнорировал Джеймс, а мы попали в одну группу. И в этом я винила Хариса. У меня и так было мало друзей — только Инзамар и Хельма, причем первую я видела раз в неделю, на выходном, а вот с дворфийкой мы прямо-таки спелись. Может, от того, что она была простой и нетребовательной, открытой и отзывчивой, вокруг неё всегда собирались студенты. Она стала тем катализатором, который способствовал объединению группы: ей достаточно было пары слов, забавной шутки или безобидного подкола — и вот орк садится рядом с ней, а потом помогает эльфийке, а негуры вдруг становится до жути болтливыми.

— Антея! — позвал Харис.

Я обернулась.

— Я… хотел бы встретиться с тобой, — грустно произнес он.

Чтоб тебя.

— Завтра, после трех, у озера, — отозвалась я.

На следующий день нас ждало первое практическое занятие по применению абстрактных полей. Двадцать два претендента, сидевших в малом тренировочном зале на скамейке у стены, молчали и напряженно сверлили глазами дверь в ожидании преподавателя, а он, как назло, задерживался.

Но когда он, а точнее она, вошла, а точнее вплыла в зал, у мужской половины группы отвисли челюсти, а у женской — глаза полыхнули нескрываемой завистью. Высокая длинноногая эльфийка могла бы дать фору жрицам Дома Моды Роуза. Что уж говорить, красота у каждой расы имела свое лицо, но перед некоторыми образами и орки, и гоблины, и люди, и негуры были бессильны.

— Вот это задница, — прошептала Хельма.

Эльфийка, одетая в строгое черно-белое платье до колен, повернулась к нам и, склонив голову набок, отчего роскошные золотистые волосы дождем упали на плечо, замерла.

— Миссис Кэрроу, — представилась она, насмешливо оглядывая перешептывающихся студентов.

— И уже замужем, — прокомментировала дворфийка мне в ухо. — Ей лет шестьдесят, наверное.

Эльфийка прошла мимо скамьи и уселась на стул близ преподавательского столика.

— Мне выпала честь первой увидеть вас на, так скажем, практическом поприще. Не хотелось бы никого пугать, но от вашего начального уровня подготовки очень многое зависит, — эльфийка повела ушами, оглядывая студентов. — Поэтому, для начала, поговорим о ваших отношениях с абстрактными полями. Все вы, проходя второй этап тестирования, описывали, как осуществляете взаимодействие. Все вы проходили измерение КПВ и имеете представление о своих возможностях. Без способности к взаимодействию полей вам здесь делать нечего.

— Какое измерение КПВ? — удивленно спросила я у Хельмы, но та не успела ответить.

— Я бы хотела пригласить Вас, — миссис Кэрроу поднялась и протянула руку дворфийке, — быть первой в нашем выступлении. Покажите, что Вы можете сотворить с помощью магии.

Хельма озадаченно посмотрела на меня, я ободряюще улыбнулась, а у самой затряслись колени.

Мне-то что показывать, я ведь только хилить и умею!

— На ком поэкспериментировать? — поднявшись, Хельма оглядела сидевших перед ней однокурсников.

— На мне, — эльфийка вернулась на стул и поправила воротничок платья. — Мисс…?

— Шатар. Хельма Шатар, — дворфийка казалась совершенно спокойной. Она глубоко вздохнула, прикрыла глаза, вслушиваясь в вой земной мощи.

Выпад!

Мы все ахнули — она ударила тепловым лучом, от жара которого поплыл воздух. Миссис Кэрроу играючи отвела удар в сторону.

— Атака? Хорошо. Благодарю, — эльфийка кивнула. — Далее.

Хельма, тяжело дыша, вернулась на свое место.

— Фух, как? — спросила она.

— Здорово, — я сглотнула. — Ты… ты здорово умеешь играть с полями.

— Мне это стоило больших усилий.

Остальные действовали не столь впечатляюще — одни лишь грели воздух, другие заставляли его трепыхаться в попытке поставить щит, третьи так вообще разводили руками. Джеймс смастерил какое-то подобие фейерверка, изрядно при этом покраснев.

Пока студенты играли с полями, я лихорадочно соображала, что же мне стоит показать эльфийке. Атакующими и защитными свойствами полей я пользоваться не умела, а хилить другого разумного было как-то некрасиво.

— Мисс…?

— Тейер. Антея Тейер, — я сглотнула, поднимаясь.

— Держись, — прошептала Хельма, заметившая мое смущение.

— Приступайте, — миссис Кэрроу потерла указательным пальцем висок. — Ваш выход.

Я теребила край рубашки, смотря в пол.

— Если не можете, лучше скажите сразу, — заметила эльфийка. — Не стоит тянуть. В этом нет ничего плохого, что Вы пока…

Я подключилась к земному полю в мгновение ока, как это всегда происходило здесь, на Прэне. Потянув через собственное поле мощь земного, я не придумала ничего лучше, как изучить абстракцию миссис Кэрроу. Едва заметную размытость я обнаружила не сразу — простая мигрень не давала покоя преподавателю. Недолго думая, я направила полученную от земного поля энергию на заполнение маленькой червоточины. Уж что-что, а снимать боль я умела.

— У меня получилось? — я глубоко вздохнула, с грустью оставляя ощущение природных сил и принимая простые, человеческие.

Эльфийка долго молчала, не сводя с меня глаз. Я растерялась.

— Простите, я просто…

Студенты зашептались.

— Откуда ты узнала, что у меня мигрень? — спросила она, скрещивая руки на груди.

— Вы приложили палец к виску…

— И всё?

— Я увидела деформацию вашей абстракции. Как-то так… А что? Не получилось?

— Отчего же, — эльфийка прищурилась. — Вполне. Я ведь тоже хилер, но на мигрень силы предпочитаю не тратить.

Студенты загомонили ещё громче.

— Вас кто-то тренировал раньше? Сестры, братья?

Я отрицательно покачала головой. Что она ко мне прицепилась?

— Нет. Я пробовала сама…

Миссис Кэрроу смотрела заинтригованно. Кажется, у меня получилось её удивить.

— Можете садиться. Следующий…

Я уселась на скамью с твердым намерением ни о чем сейчас не думать, но воспоминания заполонили мысли.

Тренировки… Можно ли так назвать мои усилия, мои тщетные попытки помочь или хотя бы облегчить боль? Мать говорила, что ей становилось лучше… Откуда мне знать, что она не лгала.

— Анти, смотри, сейчас твоя соседка покажет мастер-класс, — хохотнула Хельма, но я не слушала её.

Картинки из прошлого будто нарочно мелькали одна за другой. Как бы ни хотелось мне принять настоящее, как бы оно ни радовало, острое чувство одиночества и неспособности повлиять на происходящее делало меня слабой и беспомощной, ничтожной и неизвестной тварью без дома и без семьи.

После занятий я направилась к озеру, где меня должен был ждать Харис. Я села на траву у дальнего берега, прижав колени к груди и обхватив их руками. В воде отражались облака и махровая туча, прилетевшая откуда-то с севера.

Пора бы вспомнить, кто я. А именно — никто. Мое поступление в ММУ — всего лишь шаг, а не достижение. Мой путь не определен, и, наверное, это к лучшему. Но не пора ли показать себя…

— Вот куда ты забралась, — Харис присел рядом. — Можно, я подарю тебе телефон? Чтобы хотя бы знать, где ты.

— Какую магию ты используешь в бою? — спросила я, не сводя глаз с озерной глади.

— Хм… Ну, я протектерист, — Харис немного растерялся. — По крайней мере, был им, в команде.

— У нас сегодня прошло занятие с миссис Кэрроу, — продолжила я. — Я попыталась её исцелить. Она немного удивилась.

— Ещё бы. Редко кто из претендентов использует хилки в первом выступлении. Хилы определяются ближе ко второму семестру. — Харис положил мне руку на плечи и привлек к себе. — Как ты научилась исцелению?

— По книге.

Мне захотелось склонить голову на его плечо, закрыть глаза и ни о чем не думать. Чужих уверенности и спокойствия, за не имением своих, не хватало.

У Хариса зазвонил телефон.

— Секунду, — он нажал кнопку приема. — Да? А, привет. Давай потом?

Звонившая говорила довольно громко.

— Значит, ты сейчас с ней?! Вот так вы здесь себя ведете, да?

— Лиза, послушай… — Харис бросил на меня растерянный взгляд. — Анти, прости, это студентка.

— Уж не с первого ли курса? — поинтересовалась я, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от травинок.

В трубку снова заорали. Мне ничего не оставалось, как удалиться.

— Нет… Антея, постой!

Я обернулась и помахала ему, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Не будь этого звонка, я бы сидела сейчас в его объятьях, ни о чем не думая и позабыв слова Инз.

Не слишком уж далеко всё и зашло, чтобы я о чем-то сожалела. Впрочем, я привыкла быть одна, это гораздо легче.

Однако на душе было на редкость паршиво.

На физкультуре, на следующий день после окончательного разрыва с Харисом, я сильно пожалела, что не занималась ни в одной спортивной школьной секции. Почти все претенденты из группы обучались за счет родителей, а если учесть, что стоимость первого семестра обучения равнялась цене машины среднего класса, то эти самые родители были людьми достаточно состоятельными и имели влияние на различные жизненные сферы общества. И вполне естественно, что своим детям они пытались дать самое разностороннее образование. С учетом вечного политического напряжения между расам, почти военного положения во многих государствах, спортивное образование было условно дополнительным и безусловно обязательным.

— Какие гимнастические упражнения вы умеете исполнять? — спросил меня высокий, крепко сложенный негур, мистер Айоме.

— Никаких, — я пожала плечами.

— Вы занимаетесь каким-нибудь видом спорта?

— На велосипеде каталась… бегаю… по утрам…

Негур оторвался от журнала и внимательно посмотрел на меня.

— Вы откуда?

— Из Глирзы.

Негур вытаращил глаза, отчего стал похож на пучеглазую ящерицу.

— Я запишу вас на дополнительные занятия на пару секций, иначе будете отставать.

Хельма же была на высоте, и по дороге от спортзала до лекционной, не умолкая, хвасталась своей блестящей физической подготовкой.

— У нас из потока пятеро претендентов занимается борьбой! Я боялась, что растеряю здесь все свои навыки, — тараторила она, для пущей наглядности делая выпады в воздух.

— Поздравляю, — угрюмо отозвалась я.

Что-то подсказывало, что дополнительные занятия по физкультуре ничем хорошим лично для меня не закончатся.

Глава третья Компромисс

Закатав рукав свитера, я рассматривала разбитый в кровь локоть.

— Неудачное приземление, — констатировал стоявший поблизости тренер Ремерх, огромный, перекаченный орк. — Вы вообще слушали, когда я говорил об особенностях упражнения?

Я досадливо поморщилась в ответ: одно дело говорить, а другое — показать. Но тренер предпочитал не отрывать задницу от скамейки. На этих гребаных, дополнительных тренировках я с завидной регулярностью калечила себя.

— Повторите.

— Что? — я удивленно уставилась на тренера, но тот отвернулся и прошествовал к трибуне, на которой пристроил свой огромный оркский зад.

— Повторите упражнение. Что неясно?

Я нахмурилась.

— Не могу, я повредила руку.

— Пфф, — фыркнул орк. — Это царапина.

— Не царапина, локоть разбит, — я говорила достаточно громко, и наш разговор привлек внимание других занимающихся.

— Когда начнете работать в команде, ваши болячки никого касаться не будут, — тренер закинул локти на спинку скамейки.

— Сейчас я не в команде и не на поле боя, — запротестовала я. Просто так уступать кирпичномордому, тем более такому наглому, я не собиралась.

— Вы не попадете в кластер, если не будете выполнять моих заданий, — сталь зазвенела в голосе орка.

— Это угроза? — спросила я громко.

Теперь всё внимание в зале было приковано к нам.

— Предупреждение, — грохнул орк. — Вы уже изучили азы протектеристики и атаки на практике?

— Базис первого семестра, — я не понимала, к чему клонит Ремерх.

— Азар! — крикнул тренер.

Ну, конечно! Собирает свору! Опять этот тупоголовый шкаф на моем пути.

— Да? — Азар, раздетый до пояса, с полотенцем на шее, подошел к трибуне. Минуту назад он отжимался на брусьях, и теперь, тяжело дыша, замер подле тренера.

— Не разыграете ли небольшую сценку с вашей коллегой? Вы, я так понял, уже прошли показательные бои.

Я стояла, вытаращив глаза и раскрыв рот. Показательные бои мы проводили на занятиях по взаимодействию и на протектеристке, используя самые примитивные приемы атаки и защиты: тепловой луч и щит. В группе не осталось претендента, который не пробил бы мой щит, напоминавший розовый кисель или, как сказал преподаватель, эльфийские сопли, размазанные по лобовому стеклу автомобиля. У Хельмы щит походил на стекло очков и отчего-то отражал лучи, вместо того, чтобы поглощать направленную энергию удара и становиться плотнее.

Джеймс же всё делал просто отлично. Он, кстати, тоже был сейчас в спортзале — занимался вместе со мной, до инцидента напрочь игнорируя мою скромную персону. Теперь же он не сводил с меня глаз, насмешливо улыбаясь.

— Никаких изысков, — строго предупредил тренер.

Азар кивнул и направился к матам. Презрительно глянув на тренера, я закатала второй рукав свитера — не имело смысла ныть дальше, слишком много глаз следило за происходящим.

Орк остановился метрах в десяти от меня, эффектно скинул полотенце к трибунам и глубоко вздохнул, прощупывая поля.

— Вот такие царапины вовсе не должны вам мешать при использовании абстрактных полей, — медленно, растягивая слова, говорил тренер. — Приступайте.

Азар кивнул, давая фору — я обратилась к мощи земли, тронув поля и потянув энергию на себя с какой-то непомерной жадностью, как будто это было одеяло, а я жутко мерзла. Малая крупица полученной энергии отправилась к ссадине, замораживая боль, все остальное я вложила в формирование щита. Вышел, как и ожидалось, густой розовый кисель.

— Детка, это что — новая мода? — произнес Азар, концентрируя энергию в тепловой луч.

— Пошел ты.

Я потянула от земного поля ещё, делая щит матовым и закрывая им себя практически целиком. Естественно, я перестала видеть всё, что происходило вокруг. Оставалось только напряженно ждать удара теплового луча. Те пуколки, что формировали претенденты, походили на поток тепла от фена, и самое большее физическое воздействие от них, что я почувствовала на тренировках, был слабый удар в плечо. Вот и теперь луч Азара едва слышно постучался в щит. В лицо повеяло теплом, а розовый кисель чуть завибрировал.

Про царапину я благополучно забыла, и вспомнила лишь тогда, когда, окинув щит взглядом, заметила на локте кровь. А тренер оказался прав, подумала я, усмехнувшись, и вот тут что-то пошло не так.

Я почувствовала, как орк ударил следующим тепловым лучом — напор оказался несколько сильнее, чем в предыдущий раз, глаза защипало от жара, и пришлось сделать шаг назад. Но едва я отступила, как в ту же секунду удар чудовищной силы обрушился на щит, разметав кисель в воздухе. Меня отшвырнуло к стене как тряпичную куклу.

Наверное, я потеряла сознание, потому что, открыв глаза, увидела над собой кирпичную рожу тренера. Лица студентов, столпившихся за его плечами, расплывались, как в тумане.

Орк что-то говорил, но я ничего не понимала — звуки смешались в голове в один непрекращающийся гул.

— Ох, заткнитесь, — простонала я, наверное, достаточно громко потому, что орк замолчал, уставившись на меня.

— Как ты? — теперь я более-менее могла различать звуки, хотя в ушах всё ещё нестерпимо шумело. Со звуками пришла боль — сильная и добивающая. Голова закружилась, желудок неприятно скрутило, и тут же я инстинктивно потянулась к полям. Энергии ухватила немного, но стало гораздо легче.

— Не очень, — честно призналась я, открывая глаза.

— Лекарь…, — заговорил тренер, но его отвлекли. В зале началась суматоха. Претенденты в спешке расступались, пропуская вперед пожилую эльфийку в белом больничном халате.

— Что у вас? — она поправила очки, присев подле меня.

— Удар о стену с теплового луча, — виновато произнес тренер.

— Вы, если я не ошибаюсь, должны здесь заниматься спортом, для магии отведены специальные помещения! — возмутилась лекарь, поворачивая голову в сторону орка.

— Я не…

— Позже разберемся, — лекарь провела ладонью по моему лбу. — Хм, сама сняла боль?

— Да.

— Головокружение, шум в ушах, потеря сознания, тошнота?

— Даааа.

— Ясно. — Эльфийка вскинула голову. — Джеймс! Пусть везут носилки, похоже, сотрясение.

— Я сейчас тебя усыплю, — она вновь склонилась надо мной. — Свозим в медкорпус на засвет, хорошо?

— Да.

— Всё будет отлично, — ободряюще произнесла она, задержав ладонь на моей макушке.

Сон тяжелым покрывалом застелил сознание.

Больничный смрад я ненавидела всей душой, воспринимая его как ауру болезни, слабости и неспособности к жизни. Вот и сейчас из блаженной полудремы меня выдернул этот мерзкий запах.

Голову, шею и плечи что-то держало, поэтому покрутиться из стороны в сторону, чтобы осмотреть помещение, не получилось. Пришлось довольствоваться светлым потолком, потому что глазами двигать было больно.

Отлично я учусь в университете — не прошло и трех месяцев занятий, как меня уже занесло в медкорпус! Феерически весело, надеюсь и тренер, и шкаф получать хорошего тычка за мои страдания в этой вонючей палате.

Передо мной склонился неведомо откуда взявшийся врач. ОРК.

— Просыпайтесь, мисс. Как ваше самочувствие? — весело спросил он.

— Голова болит, — простонала я. — И шея затекла. Снимайте уже эти колодки!

— Я ваш лечащий врач, доктор Модес, — орк осторожно отцепил конструкцию от койки и поднял спинку кровати. Похоже, доктор был метисом — кожа куда светлее орчьей, закругленные уши, зеленые глаза.

— Последствия от встречи со стеной у меня будут? — спросила я, осторожно поворачивая голову из стороны в сторону.

— Нет, всё быстро пройдет.

— Отлично, — получив свободу, я принялась осматриваться.

Ничего себе, университетский госпиталь! Комната была больше моей в общаге и обставлена куда лучше: плоский телевизор напротив кровати, справа кресло и слева тумбочка, у двери же, напротив синего диванчика, маленький столик с завтраком на желтом подносе.

— Не делайте резких движений, не вставайте с кровати. Постельный режим трое суток. Дальше посмотрим, — говорил доктор, делая мне какой-то укол.

— У вас все палаты такие роскошные?

— Что вы, эта платная.

— И кто за неё платит? Я?! — у меня сердце заходило ходуном. Я что, в беспамятстве решила понежиться в уютной комнатке, потратив свою драгоценную заначку?

— Эм, не вы.

— А кто? Тренер?

— Нет, претендент, который навредил вам.

Я вытаращила глаза. Похоже, это уже стало моей привычной реакцией на демонически интересные вещи.

— Да ну? Подачка со стола бешеных псов?

— Довольно грубо и некрасиво, — заметил орк, покачав головой. — Этот юноша — очень популярная личность.

Уж не восхищение ли послышалось мне в голосе доктора…

— И у вас в комнате висят плакаты с рожей его отца? — съязвила я.

— Простите? — доктор нахмурился, и я поняла, что перегнула палку, но лишь выжидательно вскинула брови, отчего виски взорвались болью.

— Ай!

— Его отец, мисс, таких, как я, отправляет гнить в тюрьмы, — доктор осмотрел мои глаза. — Так что не стройте из себя мученицу. Мы все в одной лодке.

— Антея! — я выглянула из-за плеча доктора. В дверях стоял Харис.

Только его мне не хватало. Я очень надеялась, что Лиза за ним не притащилась. Как оказалось, в день нашего расставания именно с этой стервой мой драгоценный ассистент разговаривал по телефону.

Просто панически тесный остров.

— Как? — он прошел в палату и остановился подле койки, с таким участием и жалостью рассматривая меня, что самой стало до жути себя жалко. Я разозлилась.

— Не надо на меня глядеть, как на побитую собаку! Всё нормально!

Харис вскинул одну бровь, и обратился к лекарю.

— Поговорим?

Орк кивнул, и мужчины вышли, оставив меня наедине с неразделенной яростью тихо психовать на больничной койке. Ах да. И созерцать свой завтрак на столе.

— Я их засужу, — пообещал Харис, выпивая мой сок.

Я с тоской смотрела на пустой стакан.

— Засужу обоих.

— Принеси мне сок, пожалуйста.

— Что за инсинуации — так вести занятия?! И нашел, кого в это впутывать! Сынка Керцеза! Ат харга Хагонов!

— А можно мне сока?

— Ведь это же грозит скандалом! — теперь Харис мерил палату шагами, мельтеша у меня перед глазами. — И все из-за непрофессионального подхода к тренировкам.

— Мышь ест кукурузу и срет золотом.

— По всей видимости, он… Прости, ты что-то сказала? — Харис замер и уставился на меня. — Каким молотом?

— Послушай, Харис, — я приложила руку ко лбу. — Я устала. Ты бы мог дать мне отдохнуть?

После долгих уговоров, Харис все-таки ушел, на прощание пообещав во всем разобраться.

А сока мне так и не досталось.

— Тьма, какого…? — изумилась я и вызвала сестру. — Принесите, пожалуйста, сок.

— Какой именно?

— Самый дорогой.

Медсестра, молодая рыжая эльфийка, удивленно уставилась на меня.

— Дорогой? Эм… Может тогда безалкогольного цаберо с мятой?

— Да-да, его самого, а ещё красной ветчины и бутерброд с икрой.

— Хорошо.

Хоть здесь поем нормально, решила я, довольно улыбаясь в предвкушении пира.

Какое-то время телевизор был включен, и от ярких красок затошнило, поэтому я решила воздержаться от просмотра телепередач. Делать было совершенно нечего, разве что есть и наслаждаться тишиной и покоем. Медсестра оставила окно приоткрытым, и я слышала верещание птиц, дерущихся за место на ветке. Солнечные лучи проскальзывали сквозь жалюзи и ложились прямоугольниками на ковровое покрытие.

Роскошная палата, даже ароматизатор воздуха не забыли поставить. Рядом с моей правой рукой располагался маленький прямоугольный прибор с кнопкой — я в любой момент могла вызвать медсестру и пристать к ней с каким-нибудь глупым пожеланием.

Но безделье всегда приводило к одному и тому же. Я погружалась в воспоминания.

Один раз моя мать лежала в общей палате, где, кроме неё, лечились ещё семеро женщин. Старуха справа храпела как огромный мужик и почти так же воняла. Она ходила под себя, а медсестра меняла простыни лишь раз в сутки, не удосужившись предложить ей даже утку.

Стоял июль. Нестерпимая жара царила в больнице, даже стены были горячими, как камни на лужайке. В духоте вонь в палате была просто невыносимой — душа не наблюдалось, во всей больнице в распоряжении пациентов имелись только три раковины, по одной на каждом этаже.

К вечеру становилось прохладнее, но на окнах не было сеток, и тучи комаров и мошкары сменяли жирных мух, что ползали здесь днем.

На обед всегда приносили постный суп с картофелем, на завтрак — пустую манную каша, на ужин — сладкий чай. Я старалась носить еду из дома, заливая в банки и бутылки компот, суп, подливки. Иногда к матери приходил брат, никогда — отец.

Один раз я, удрав из дома, влетела в палату и, увидев мать, сидевшую с дорожной сумкой в руках на краю кровати, встревожено поинтересовалось.

— Мам? Что случилось? Тебя выписывают?

Она кивнула.

— Да. Пойдем домой. Ты же полечишь меня, да, котенок?

Как я узнала потом, матери выписали лекарства, которые должны были замедлить течение болезни, но стоимость их оказалась просто заоблачной. Мать смыла рецепт в унитаз, собрала вещи и отправилась коротать домой свой век. В больницу она больше не возвращалась, а боль снимала я с помощью магии.

Я забиралась к ней в кровать и, закрыв глаза, тянула к себе всю силу земли, которую могли дать мне абстрактные поля. К тому времени я могла тушить даже чудовищные боли, что ломали её тело, кое-как сбивала подскакивавшую иногда температуру и приносила такой желанный и спокойный сон.

— Какая же ты сильная, — шептала мать, прижимая меня к себе. — Солнце, дающее жизнь.

— Нет, — упрямилась я. — Сила ведь от земли, значит, солнце — это ты.

Однажды солнце погасло.

Вся сила и молодость, что выгодно отличали мать от других женщин, ушли, затухли, сгинули. Болезнь сожрала их, а доктор… Доктор, ставя диагноз, разглаживал светло-зеленый лист страхового полиса и говорил, спокойно и рассудительно.

— Боюсь, страховка лечение не покроет. Только поверхностную диагностику и чистку раз в год.

— Что же нам делать? — спросила мать дрожащим голосом.

— Ждать.

Умирать.

Голова раскалывалась от боли, а слезы лились из глаз против воли.

Теперь я лежала в дорогущей палате, ела икру, пила непонятный по вкусу сироп, а где-то там, в родной Глирзе, в старой больнице стоял всё такой же смрад.

Вот если бы тогда…

Я сглатывала, пытаясь не зарыдать в полный голос, а голова от этого болела всё сильнее. Лучше бы не думала о прошлом, что толку от воспоминаний, ведь ничего я уже не исправлю, не изменю и не улучшу.

— Ну не плачь, котенок, я не боюсь тебя оставить, ты справишься, — шепотом говорила мать.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Мне не хотелось привлекать внимание персонала — чего доброго всадят снотворное, и ещё полдня я буду пребывать в состоянии ваты.

Я отняла ладони от лица, всё ещё сдавлено всхлипывая, и только тут заметила, что на диванчике кто-то сидит.

— Мне, наверно, следовало постучать, — без тени сожаления заметил Азар, бросая на столик журнал и поворачиваясь ко мне.

Я шмыгнула носом.

— Следовало бы вообще не приходить.

Орк вышел не так бесшумно, как зашел, напоследок шарахнув дверью, но я лишь отвернулась к окну. Мне не хотелось думать о других, а вот другие очень даже хотели думать обо мне. Едва дверь закрылась, как в комнату ввалилась Хельма, а за ней, ну надо же, Джеймс.

Оба застыли в дверях — я не повернула головы.

— Анти, как ты?

— Ннорммально, — прогундосила я.

— Ты… Ты что, плакала?! — Хельма бросилась к кровати и схватила меня за руку. Я нехотя обернулась.

— Демоны, этот гребаный орк тебе что-то сказал?! — завопила дворфийка. — Я ему яйца на уши натяну!

Хлопнула дверь. Вот только этого мне не хватало!

— Хельма! Да отцепись ты! Останови Джеймса! — заорала я, вскидывая руки.

— Что? Где он? — дворфийка обернулась. — Он же был тут…

— Пошел выполнять твое пожелание! Останови его! Он, он же нарвется! Он всегда лезет в драку! — я уже было перекинула ноги через край кровати, как до Хельмы все-таки дошла вся трагичность ситуации.

— Ай, твою ж мать! — и она пулей вылетела из палаты, по дороге задев ногой столик и перевернув его. У двери она едва не снесла медсестру — эльфийка что-то негодующе завопила ей вслед и вошла.

— Да что у вас тут творится? — она вернула на место столик, собрала журналы. — Носятся, как сумасшедшие. Ложитесь в кровать, мисс.

— Да, простите…

— Вы плакали?

Я кивнула и полезла под одеяло.

— Может, успокаивающего?

Что и требовалось доказать.

— Нет-нет, не стоит, просто… не пускайте ко мне никого, хорошо?

— Как скажите.

Я легла на подушку и, прикрыв глаза, потянулась к полям. Веки стали тяжелеть, и я провалилась в сон, глубокий, тихий и без картинок. Сама земля гудела колыбельную, лишь оставалось подпевать.

Инзамар прохаживалась по палате, пока я проигрывала запись на её телефоне. Смотреть на себя в полете было унизительно и грустно.

— Не знаю, — я протянула ей трубку. — Мне показалось, что это был удар тепловым лучом.

— Ты даже в бой толком не вступала, ты не можешь делать каких-либо выводов, — негурка стеганула хвостом. — А я могу тебе точно сказать, это не тепловой луч. Азар ударил лишь дважды. А потом твой щит попросту взорвался.

— Ничего себе, попросту, — я приложила руку к шишке на затылке. — Щит действительно лопнул, но я думала, это от луча.

Инзамар покачала головой.

— Нет, бестолковая. Луч не разбивает щит, он проходит сквозь него. У тебя даже синяков на теле нет.

— Даже! Ты на чьей стороне, не могу понять? — возмутилась я. — Ты защищаешь орка?

Инзамар закатила глаза, а потом, склонив голову на бок, уставилась на меня, как на маленького глупого ребенка.

— Послушай, Антея, это не просто несчастный случай, это поведение полей. И связано это либо с твоими действиями, либо с его. Только вот он все сделал правильно, а ты что-то напортачила со щитом.

— Ну и что? Даже если так? Подучусь и всё исправлю.

— А чему тебя учить, если непонятно, как ты используешь поля? — не унималась негурка. — Какой у тебя коэффициент полезного взаимодействия с полями?

— Как у всех, наверное, — я пожала плечами. — Не знаю.

— Постой, как не знаешь? Тебе должны были замерять КПВ при поступлении.

Посмотрев на мое вытянувшееся от удивления лицо, Инзамар села в кресло прямо на свой хвост.

— Так ты не была на замере?

— Неет… — реакция негурки меня несколько испугала. — Я не знала. Это важно?

— Очень. Тебя могут отчислить, если это всплывет, — Инзамар вытащила из-под себя хвост и разместила сбоку. — Неудобные кресла.

Меня затрясло.

— Но я не знала ни о каком замере, — начала оправдываться я. — Как же так вышло?

Инзамар пожала плечами. Как всегда со страха похолодели руки — не может быть, чтобы из-за какой-то процедуры меня могли отчислить. В любом случае, по чьему-то недосмотру я прошла мимо замера.

— Но… но чем так важна эта процедура?

— Мало ли — силой твоего взаимодействия многое объясняется, — Инзамар похоже разволновалась сама. — Конечно, процедура не такая уж и важная, но она обязательна при поступлении.

— Ладно, — я вытянула руки по швам. — Буду сидеть тихо. Посмотрим.

Но негурка не унималась. Похоже, она твердо решила поиграть на моих нервах.

— Не злись, но я хочу тебя предупредить, — Инзамар скользнула к койке и, вцепившись в поручни, нависла надо мной. — В университете этот инцидент не оставят без внимания. Тебя ждет хорошая головомойка. Так что лучше будет, если ты им объяснишь все сразу.

— Да что объяснять?! Я вообще не хотела драться! Меня, фактически, заставили! И про КПВ я не знала!

— Не ори мне в ухо, я тебя прекрасно слышу. У меня уши вот здесь!

— Ни демона ты не слышишь, — я скрестила руки на груди и отвернулась. — Что вы достаете меня? Я не знаю, как это получилось! В университете есть уйма ученых, пусть сами мне объяснят, что это за ерунда. Хотя, я здесь ничего странного не вижу. Это всё Азар натворил.

— Кто тебя ещё об этом спрашивал?

— Харис. Он меня уже достал.

— Ученым, чтобы понять явление, нужно его досконально исследовать, — серьезно заметила Инзамар. — Будь готова к тому, что исследовать будут и тебя. Замер проведут обязательно.

— Пусть, — я пожала плечами. — Мне нечего скрывать. Глупость какая-то.

— Азар заходил к тебе? — Инзамар присела, наконец, на кресло, свернув хвост.

— Пытался. Он выбрал неудачное время.

— Он, конечно, гавнюк, но искренне сожалеет о случившемся. Как мне кажется.

— Опять ты о нем!

— Анти, послушай. Харис — всё ещё под впечатлением от тебя, Джеймс к тебе неровно дышит. И эти два петуха очень недоброжелательно настроены к Азару. Вспомни, кто их родители. Такой конфликт грозит выйти за рамки университетского.

— Джеймс дал ему в глаз? — поинтересовалась я. Отчего-то приятно было слышать о подобном проявлении симпатии.

— Попытался. Охрана больницы его вовремя остановила.

Инзамар замолчала, выжидательно глядя на меня. Она говорила умные, правильные вещи, с которыми приходилось соглашаться. Мудрая, рассудительная Инзамар знала цену словам. Пожалуй, мне очень повезло с подругой, если я могла её так называть. Она, в принципе, ко всем относилась одинаково.

— Харис умнее, он — член ордена, я в нем уверена, — наконец, заговорила я. — А вот Джеймс… Пойми, Инз, я его плохо знаю, но он крайне вспыльчив и драчлив. Я не могу за него ручаться.

— Тогда хотя бы не выказывай агрессии к Азару.

— По-моему, он спит и видит, как меня покалечить. Не понимаю, зачем, — совершенно серьезно заметила я. — Всё ещё склоняюсь к тому, что луч дал всё-таки он.

— Не говори глупости. Пусть Азар тысячу раз засранец, но он — ат харг, наследник клана, и далеко не дурак, — Инзамар поднялась. — Мне пора. Возвращайся и не забудь, что я тебе сказала.

— Замётано.

Хотелось бы знать, как распутать получившийся клубок. Неужели любой косяк в использовании студентами полей подлежит столь тщательной оценке? И возможно ли, что к этому причастен мой КПВ, слишком низкий или слишком высокий?

Вечером ко мне зашла медсестра. В её руках поблескивал маленький прибор, похожий на мобильный.

— Мне нужно проверить вашу мозговую активность, вы позволите?

Эльфийка прилепила мне к вискам две присоски, провода от которых шли к маленькому аппарату, дребезжавшему при каждом касании. Медсестра провела пальцами по глянцевому монитору, нажала кнопку на панели под экраном и посмотрела на меня.

— Попробуйте войти во взаимодействие с полями.

Не замер ли они решили провести?

Я привычно вздохнула, дотрагиваясь до земной мощи, эльфийка одобрительно кивнула, фиксируя какие-то данные.

— Болит ли сейчас у вас голова?

— Да.

— Можете умерить боль?

Боль прошла не сразу, она начала затухать, будто съеживалась где-то в районе затылка, а потом, резко кольнув, исчезла.

— Подождите мгновение, — эльфийка оставила аппарат на кровати близ моей руки и вышла.

В верхней части прибора размещался синий сенсорный экран, представлявший собой карту данных — в верхнем левом углу находилась диаграмма, по всей видимости, отражающая активность абстрактных полей: моего, красного, во взаимодействии с общеземным, зеленым. В трех других четвертях располагались столбцы каких-то цифр. Каких в точности, я разглядеть не успела — в палату вошел доктор Модес, за ним спешила медсестра, что-то взволнованно тараторя.

Я насторожилась.

— Доктор, что-то не так? — мой голос задрожал. До чего же я труслива.

— Сейчас посмотрим, — весело ответил Модес, поднимая аппарат. — О, ничего страшного! Вы сейчас взаимодействовали с полями в обычном режиме?

— Да, как всегда.

— Хорошо. Ризс, зафиксируй данные и приложи фотофакт к карте.

Эльфийка кивнула и забрала аппарат из рук доктора, бросив на меня какой-то бешеный взгляд. Я нахмурилась.

— Завтра проведем общее обследование и отпустим вас, — Модес сделал какие-то пометки в своем электронном блокноте и спрятал его в нагрудный карман халата.

— Общее? — я не могла успокоиться. — Что-то не так?

— Я бы вам сказал, будь ваше здоровье в опасности.

— Вы… На аппарате было зафиксировано КПВ использования земной энергии, верно? — мысль пришла внезапно, я вспомнила обозначение этого показателя в общепринятой системе мер.

— Верно, — осторожно произнес Модес, пристально глядя на меня.

— И каково его значение у меня?

— Чуть выше среднего, — доктор улыбнулся. — На что вы направили энергию?

— Сняла головную боль.

— Вы так хорошо знакомы с методами самоисцеления? — Модес присел на краешек кресла, запахнув белый халат. — Вас кто-то обучал? Брат, сестра, мать, отец?

— Я из Глирзы, доктор, — сухо ответила я.

— Там туго с медициной, — полукровка покачал головой.

— Там в принципе туго.

— Так как же вы научились так здорово играть с полем? — не отставал Модес. Кажется, он настроился на длительную беседу. Я не собиралась удовлетворять его любопытство даже из вежливости. Раз он не хотел ничего говорить, я решила тоже промолчать.

— По книгам.

— Каким?

— От этого зависит мое лечение?

Доктор помолчал, закусив губу. Я не сводила с него глаз — не знаю, какой человек решился связать свою жизнь с орком, наверняка, некий умалишенный или сумасшедшая. И только на острове миротворцев этот… этот орк (примесь человеческой крови не делала его человеком) мог получить билет в жизнь.

Впрочем, как и я. А я была чистокровной дочерью людей — военного, отдавшего разум за свою страну (как его в этом убедили) и симпатичной швеи из земель, где нет возможностей.

— Простите, — чересчур резко бросила я. — То есть… Это старый том, переиздание книги лорда Вархамона «Реальность абстрактных полей».

— По этой книге учились нынешние профессора. Сейчас она безнадежно устарела.

— Это всё что у меня было в десять лет.

— Потрясающе. Нет, правда, — он развел руками, увидев мою скептическую ухмылку. — Впрочем, не стоит вас хвалить. Теперь вам нужно учиться куда более сложным вещам. Со всеми вместе.

— Пожалуй, это самое трудное для меня.

— Я вижу, — Модес кивнул, поднявшись. — Порошу простить. Меня ждут менее удачливые пациенты. Отдыхайте.

В тот вечер я впервые смотрела новости по телевизионному каналу Ордена, пытаясь отогнать мысли о возможном отчислении. Первый репортаж был о переговорах между государством негуров и дворфийской провинцией при Эрзамоне по строительству нефтепровода, призванного соединить два материка. Это позволило бы обеспечить часть государства змееподобных, находившегося на территории другого континента, более дешевым сырьем, так как перевозки судами в той части океана были крайне опасны из-за нестабильных подводных течений. Негурам приходилось отказываться от собственного сырья и закупать его у орков — это было дешевле.

Дворфы предложили выход. Не без выгоды себе, конечно.

Однако строительство нефтепровода крайне негативно влияло на ситуацию в регионе. Орков такой подход к решению проблемы не удовлетворял. Негуры пока ещё соблюдали нейтралитет, контракт же с дворфами ставил под удар их отношения с соседями.

— Совет Свободных Кланов выдвинул ряд требований по ограничению дворфийского присутствия в регионе, — рассказывал корреспондент, человек лет сорока, стоя на фоне высоченного светло-серого здания с колоннами в виде змей, поддерживающих украшенный скульптурами негуров фронтон. — Ответные заявления Девятиглавой кобры будут озвучены на Совете двенадцати гнезд, заседание которого назначено на завтра, в девять тридцать по местному времени. С вами был Эральд Ри. В единстве — сила.

Интересно, посылают ли миротворцы людей и эльфов в качестве корреспондентов к оркам и гоблинам?

В Глирзе я видела орков вживую всего несколько раз, и большую часть из них — в виде заключенных, конвоируемых в Зубы Ветра, тюрьму для представителей нечеловеческих рас. Странно, но отчего-то более четким было едва ли не первое воспоминание.

Мне семь лет, я играю с толстым пушистым котом у себя в комнате. Внезапно влетает раскрасневшийся Джеф и начинает орать что-то про орков и вокзал. Я морщу нос и посылаю его к демонам (отец никогда не стеснялся в выражениях, поэтому ругань ещё с пеленок прочно вошла в мой лексикон).

— Идееем, — брат тащит меня за руку, а я тащу кота за хвост, тот орет и царапается.

Наконец, я сдаюсь, и Джеф ведет меня на улицу. Там нас ждут его друзья, верхом на велосипедах. Брат сажает меня позади себя, и мы мчимся к вокзалу.

У перрона многолюдно, но полиция выставила оцепление, и нам, естественно, ничего не видно. Мы огибаем станцию, здание вокзала, и едем к старой водонапорной башне, которую давным-давно закрыли на ремонт. Уже и не помню, как мы забрались наверх, но через дырки в стене мы видим их — орков. Их всего трое, они одеты в темно-синие комбинезоны заключенных, и руки у них сцеплены за спиной. На перроне стоит такой гвалт, что даже в башне мы едва слышим друг друга. Внезапно один из орков расталкивает охрану и бросается к толпе, корча рожи и скалясь. На мгновение на перроне повисает тишина, а потом начинается что-то невообразимое — толпа, как море в бурю, сначала откатывается назад, а потом валом ломится вперед, через оцепление.

И орки, и охранники пропадают из виду, до нас долетают выстрелы.

— Зря они их из вагонов вывели, — глубокомысленно замечает наш сосед Ар.

— Не зря, а специально, — я вижу, как блестят глаза Джефа, когда он оборачивается к нам, ему явно хочется спуститься вниз и вломиться в толпу. — Все правильно, так с ними и надо.

— Они похожи на нашего отца, — выпаливаю я.

О ком были мои слова, сейчас я вспомнить не могла. Люди, орки… Всего два года прошло тогда с окончания Болотных войн.

Теперь в новостях показывали кадры с места крушения морского сухогруза где-то у северных эльфийских хребтов, хотя, как мне показалось, репортер больше говорил о неоценимой помощи, которую добровольцы ордена оказали пострадавшим. Ах, всё ясно, экипаж судна — одиннадцать гоблинов с островов Эрри. Эльфы бы их скорее добили, чем помогли.

Я переключила телевизор в режим радио. Оркский рок взорвал тишину в палате, и я, бросившись убавлять звук, уронила пульт. Перегнувшись через край койки, я принялась шарить руками по полу — пульт улетел далеко под кровать, по-хорошему, надо было бы встать, но несколько дней валяния сделали меня крайне ленивой.

Поднимаясь, я заметила чьи-то ботинки в поле зрения.

— Хорошая музыка.

— Пытаюсь выключить, — огрызнулась я.

Положительно, у меня не получалось спокойно вести беседу на этом острове.

Азар говорил с легким акцентом, четко проговаривая шипящие, но проглатывая звуки «Л» и «М». Некоторых орков я вообще не могла понять. Нет, язык древних здесь обязаны были знать все — материалы для поступления Орден публиковал исключительно на всеобщем, но чисто разговаривать на нем могли лишь те, для кого этот язык был родным. В Эрзамоне именно древний имел статус государственного языка, однако в пограничных провинциях говорили на эльфийском классическом или генгевенском, самостоятельном языке железных людей, популярном среди дворфов.

— Сейчас я могу с тобой поговорить? — Азар подошел к телевизору и, убавив звук на панели, обернулся. — Так устроит?

Я громко и совершенно неожиданно чихнула.

— Будь здорова.

— Твоими силами здорова я не буду.

Азар стоял у телевизора, скрестив руки на груди, и не без презрения осматривал меня. Я решила ответить ему тем же. Вот он — типичный орк: высокий, крепко сложенный, с короткими острыми ушами, квадратным подбородком и чуть выступающей вперед нижней челюстью.

Фингал под глазом.

Уж не Джеймс ли постарался? Так ему и надо, сама бы вцепилась в его рожу.

Короткие черные волосы, аккуратно подстриженные. Темно-серая куртка поверх футболки, в кармане плеер, наушники на шее, в руках ключи от байка или на чем он там сегодня. На новеньком, темно-зеленом, под чешую, Драгон Вейсе?

И вечно надменное выражение морды.

— Что? Сравниваешь меня с очередным агитплакатом? Как там у вас? «Кто твой враг, как ни орк», «Мира нет, когда есть они». Сама продолжишь? — Азар выжидающе уставился на меня.

— У вас разве не так? — спросила я, тоже скрещивая руки на груди. — «И не ступит человек на земли клана, если не закован он в цепи», «Пусть в бункеры прячутся дворфы и люди, а мы обеспечим их ракетами», «Самый питательный суп — из человеческих глаз».

— Это рекламный слоган, если что.

Я с сомнением уставилась на Азара.

— Неудачная шутка.

— Твоя, смею заметить, — отозвался орк.

— Ты, я смотрю, пришел нести свою ненависть в массы.

— А ты — дура, как я погляжу.

— Постараешься выбить из меня дурь ещё пару-тройку раз, а, жлоб?

— С тобой невозможно разговаривать.

Я выдохнула, проглотив ругательство. Мне вспомнились советы Инзамар.

Всё же она права. Свою ненависть здесь, среди миротворцев, надо хотя бы скрывать.

— Присаживайся, — процедила я, не сводя с него глаз.

Он пододвинул кресло к койке и завалился в него.

— Как твое самочувствие? — спросил он таким тоном, что дежурный вопрос прозвучал как очередное оскорбление.

— Завтра меня выпишут.

— Отлично, а то все карманные деньги ушли на твою палату.

— Не обеднеешь. Папаша постарается.

— Может, на самом деле хватит? — резко произнес орк. — Пустая болтовня.

— Хорошо, что тебе от меня нужно?

— Хочу узнать, что произошло. Как так вышло, что щит сыграл против тебя?

Я подтянула колени к груди и обхватила их руками. Возможно, он сможет помочь мне прояснить некоторые детали того боя.

— Расскажи, как ты обычно используешь поля, — спросила я, не глядя на собеседника. Не в первый раз я использовала подобный фокус: если не смотреть на разговаривающего с тобой орка или гоблина, то можно представить, будто ты беседуешь с негуром или очень косноязычным человеком.

— Просто. Через собственное поле вхожу во взаимодействие с полем планеты, и беру себе немного абстрактной энергии земли. Генерирую её посредством ментального указания в целенаправленное действие. Всё.

— И как ты направил энергию тогда, в зале?

— Слабый тепловой луч, так как я был после тренировок, а применение земной энергии всегда приводит к растратам собственной. Потом ударил чуть посильнее. И всё. Через пару мгновений твой щит, странный по консистенции, сдетонировал.

— То есть, это точно был не ты?

— Точно. Не я. До университета я какое-то время занимался боевой магией у себя на родине. Я хорошо умею контролировать взятую энергию.

С чего бы мне ему верить? А с чего бы ему бить меня? Мысли стали похожи на сплошные вопросительные знаки.

— Я тоже довольно давно пользуюсь полями, — медленно начала я, всё ещё не смотря на орка. — Но никто не учил меня применять их. Я делала всё сама, преимущественно направляя энергию на исцеление. Может, я что-то делаю не так…

Я задумалась. А что, если меня отчислят?

Тишина воцарилась в палате: орк, по всей видимости, ждал продолжения.

— Нет, не знаю, — наконец, выдала я, делая вид, что размышляла о природе полей. — Нужно поговорить с учеными, преподавателями.

— Энзимо Шнори, ректор, ждет тебя в конце недели, — сказал Азар, поднимаясь. — В университете заинтересованы этим случаем. Им не терпится написать статью-другую, а твой дружок уже подумывает сменить тему диссертации.

— Который? — не поняла я.

— У тебя их много? Братец того идиота, что решил со мной подраться, — орк направился к двери. Я рассеянно проводила его взглядом и задумалась.

Энзимо Шнори — профессор физики абстрактных полей. Я читала одну из его книг, найденную на просторах университетской сети. За разработку измерителя КПВ он был удостоен премии Мирового Магического Сообщества, ММСки, как называли её студенты.

Я очень надеялась на то, что речь пойдет не об отчислении…

Глава четвертая Аномалии и феномены

На лекции по истории я клевала носом — преподаватель, человек, мистер Бонэс, монотонным голосом рассказывал о становлении науки и её роли в жизни общества. После первых десяти минут его бубнения, мои мысли сначала покрутились вокруг форм правления в мире древних, а потом я снова принялась думать об аудиенции, назначенной на завтра профессором Шнори. Инзамар посоветовала вести себя тихо и скромно, не спорить и уж тем более не возмущаться — Шнори, по её словам, отличался острой нетерпимостью к выскочкам. Студенты были для него равны: ни оценки, ни заслуги перед университетом, ни тем более высокое положение родителей нисколько не волновали ректора. Шнори был строг и не всегда справедлив, но его слово являлось законом и не подлежало обсуждению.

Теперь я жутко боялась встречи с этим деспотом (именно так я определила для себя его персону, наслушавшись рассказов Инзамар), и думала об этом денно и нощно, ругая себя, орка и негурку, за то, что так меня напугали.

Громкий, пронзительный вой сирены выдернул меня из раздумий, да так резко, что я подскочила на скамье.

Претенденты начали галдеть, оборачиваться, вскакивать с мест. Мистер Бонэс вскинул голову и заорал так пронзительно, что вопль сирены показался писком мыши.

— Тишина!!! — а потом гораздо спокойнее добавил. — В аудитории.

— Внимание! Говорит Центр Обороны и Чрезвычайных ситуаций — заверещал динамик, прикрепленный над входом в лекционную. — Учебная тревога. Просим жителей и гостей острова пройти в помещения, закрыть окна и двери и ждать дальнейших указаний.

По высоким окнам аудитории поползли вниз решетки с частыми прутьями, от чего в лекционной воцарилась полутьма. Автоматически сработала система освещения, и на потолке затрещали лампы. Мы молча переглядывались, ожидая продолжения.

— Внимание! Говорит Центр Обороны и Чрезвычайных ситуаций! Проводится проверка системы оповещения населения! Благодарим за бдительность. Показатель активности порталов — ноль процентов.

Решетки поползли вверх, впуская свет.

— И здесь есть угроза войны? — тихо спросила я, склонившись к Хельме.

Дворфийка покачала головой.

— Не знаю… Причем тут порталы?

— Что ж тут непонятного — учебная тревога, — прошипел гоблин, сидевший сзади. — От внезапного нападения никто не застрахован.

— Без ушастых, — огрызнулась Хельма. — Спросишь у Хариса? Ой, прости, я забыла…

— По-моему, пора запомнить, — хмыкнула я, скрестив руки на груди.

— Может, у Джеймса или Инзамар?

Второй вариант мне показался более разумным.

— Это оповещение об активности порталов, — Я обернулась. Говорил увешанный кольцами и гвоздиками темнокожий эльф. — Система была введена ещё тридцать лет назад после апирского вторжения. Тогда как раз наши доблестные профессора, с Бонэсом во главе, откопали мифический Источник, полуколонну при храме Древних, и долго и упорно ковырялись на развалах. Что-то они там натворили. На остров выползла парочка-тройка демонов. Их уничтожили, но нескольких жителей и работников университета эти твари успели сожрать.

— Демоны были здесь недавно? — удивилась я. — Это же почти две тысячи лет назад Древние что-то напортачили с абстрактным полем у Источника и разорвали полотно пространства, впустив сюда уйму демонов. Это же Великая Ночь!

— Древние не всегда отличались умом, — ухмыльнулась Хельма.

— Современники, думаешь, умнее? — со знанием дела улыбнулся эльф. — Теперь только игрушки другие, и, по мне, так куда более опасные.

— ТИШИНА!!! В аудитории…

Ночью мне не спалось, и причиной был не страх перед профессором Шнори: мои мысли захватило открытие порталов. Я искала в интернете информацию о вторжении, однако находились лишь какие-то заметки в блогах, больше походившие на бред, чем на достоверные данные.

«Нападение хищных животных на археологический городок».

«Ночные аномалии абстракций не прекращаются».

«Тайна века: эксперименты с телепортацией едва не привели ко Второй Индустриальной войне».

Откуда это мог знать тот темноволосый, ушастый эльф с кольцами в ноздрях?

Из размышлений меня выдернул звук громко хлопнувшей двери. Я откинулась на стуле, выглядывая в прихожую.

— Эй, я могла бы уже спать…

Орчиха вскинула голову. Слезы текли по её лицу, а губы тряслись. Она швырнула сумку на пол, скинула туфли, и, бросившись на кровать, заревела во весь голос. Вот так бы всё закончилось и у меня с Харисом, помедли я с расставанием.

Было бы чем гордиться.

Решив не мешать душевным терзаниям своей соседки, я влезла в кеды и вышла из комнаты. Было уже за полночь, ввалиться к Хельме я не могла, к Инзамар — тем более.

Дежурная высунула голову из своей каморки, когда я проходила мимо.

— Куда? — сонно спросила она.

— Воздухом подышать.

— Не пущу обратно.

— Хорошо.

Прохладный ветер гулял у озера, и я пожалела, что не захватила куртку. Из леса тянуло прелыми запахами листьев и земли, от ароматов осенней ночи кружилась голова. Я вспомнила родные земли: свежего воздуха в Глирзе не было и в помине благодаря работе газодобывающего завода, чьи острые трубы давным-давно проползли глубоко внутрь земли, обеспечивая население не только рабочими, но и вечными местами на кладбище. Завод был стар и долгое время не эксплуатировался, но за несколько последних лет предприимчивый бизнесмен, продвинув инновационную технологию «вдувания», получил благословение правительства и с легкой руки конгресса принялся воплощать замысел в жизнь. Газ пошел, но, то ли не всё старое оборудование было заменено, то ли вопросы экологии в нашей земле никогда не обсуждались, только над Глирзой навеки застыл белесый туман с легким привкусом тухлых яиц.

Забыть бы Глирзу, с её жарой и вонью.

Я решила удлинить свой обычный путь и пересечь кромку леса, который выглядел прямо таки зачарованным в свете восходящей луны.

Остановившись у раскидистой лиственницы, я уселась на корягу и, прикрыв глаза и глубоко вздохнув, отправилась слушать землю. Впервые со дня пребывания на острове я решилась свободно войти во взаимодействие, глубоко погрузившись в абстрактное поле планеты.

Поток оказался настолько мощным, что я поначалу испугалась, что меня просто оторвет от тела — страхи дилетанта, так скажем — но затем удалось успокоиться и расслабиться. Звуки леса, ненавязчивые и умиротворяющие, двигались вокруг, сливаясь в приятную мелодию. Я наслаждалась единством своего и земного поля, когда внезапно некое возмущение выдернуло меня из забытья. Что-то пошло не так.

Я открыла глаза — между стволами деревьев блистала в лунном свете поверхность озера, по правому берегу которого скользил призрачный силуэт огромного животного. Спокойствие иссякло. Я вскочила на ноги, с открытым ртом наблюдая, как прозрачный пес, голова которого возвышалась над общежитием, переставлял огромные лапы-столбы, будто вылепленные из облаков.

— Что за…

Призрак становился все меньше и меньше, растекаясь по глади озера. Наконец видение исчезло, оставив лишь легкий туман у самой поверхности. Я помотала головой, приходя в себя. Ощущение нереальности медленно оставляло разум, будто я балансировала на краю сна. Легкий ветер трогал ветви и трепал траву, пахло осенью и водой. Я поежилась и медленно двинулась вперед, не сводя глаз с водной глади.

Призрак не вернулся — у озера было пустынно и тихо.

Наверняка, аномалии земного поля, имеющиеся на острове, дают о себе знать, подумала я, вглядываясь в зеленоватую воду и ничего там не видя. Или это последствия сотрясения…

— Не спится?

Я подняла голову и обернулась. На дорожке стоял высокий темноволосый эльф, одетый в спортивный костюм и кеды.

— Хочу утопиться.

— Озеро мелкое, если только ляжешь на дно.

Я усмехнулась и поднялась с берега на дорожку.

— Если серьезно, кажется, я видела призрак собаки.

— Наверное, она тоже решила когда-то утопиться, — эльф задумчиво уставился на озеро. — Это из-за аномалий. Возмущение поля.

— Я так и знала, — но всё же облегченно подумала про себя, что разум меня пока не подводит. — Ты тоже его видел?

Эльф кивнул.

— Поля любят шутить с нами, так что причин топиться нет — ты не чокнутая.

Я сощурилась.

— Мы же с тобой в одной группе, верно? Ты сегодня говорил про порталы?

— Коэн, — эльф протянул руку.

— Антея. Откуда ты знаешь о том инциденте?

Эльф, задумчиво глядя на озеро, принялся разминать рукой плечо.

— Я живу на острове с самого рождения, — ответил он через некоторое время. — Эта трагедия случилась, когда я был ещё ребенком.

— Почему же нигде нет информации о демонах?

— Потрудились ищейки из СБО. Придумали ерунду про медведей, чтобы запудрить жителям мозги и не разводить панику.

— Ты видел демонов?

— Нет, что ты! На острове ввели военное положение. Нам из домов-то выходить запретили. Да никто бы и не полез.

— А с чего ты взял, что это были демоны?

— А на кой фиг они установили уловители по всему периметру Святилища?

Будто отгоняя воспоминания, эльф помотал головой.

— Я удовлетворил твое любопытство?

— Да, вполне.

На том и разошлись — мой новый знакомый продолжил позднюю пробежку, а я повернулась в сторону общежития и только в это мгновение обратила внимание на небо — оно светлело. Значит, пробежка была вовсе не поздней, а ранней, а я гуляла по полям всю ночь.

Наверное, это тоже как-то связано с аномалиями. Ни разу я не слушала землю дольше двух часов, а сейчас просто потерялась. Мне снова стало не по себе.

Абстрактные поля — это нечто большее, чем термин в физике, характеризующий природу магии.

Я прыгала через две ступеньки, сжимая в руках сумку. Казалось, лестница никогда не кончится. От напряжения кружилась голова, а сердце долбилось в ребра, как сумасшедший дятел в старую иву.

Естественно, я опаздывала на встречу с профессором Шнори. Занятие по физике проходили в другой башне, и я просто не успевала добежать до кабинета ректора к двум часам. Это опоздание мне аукнется, я не сомневалась, но поделать ничего не могла.

У двери ждал куратор группы, профессор Фасмир. Он хмурился и громко сморкался в свой грязный платок.

— Где тебя носит? Он орет, как ошпаренный, — прошипел гоблин. — А меня, между прочим, ждут студенты.

— Извините, — я остановилась отдышаться, упершись руками в колени. Заныл затылок, но от боли пришлось отмахнулась. — Не могу быстрее… передвигаться.

Фасмир недовольно хмыкнул.

— Хотя бы причешись. Как будто только со сна.

Я провела ладонью по волосам.

— Так сойдет?

Гоблин возмущенно высморкался.

— Проходи уже.

В приемной, обставленной мебелью из красного дерева, за огромным монитором притаилась секретарша. Сначала я не заметила её и решительно направилась к дверям кабинета ректора, как внезапно что-то справа пронзительно заверещало.

— Вы записаны?!

— Это Антея Тейер, — произнес Фасмир, презрительно глядя на меня. Его недовольная сморщенная мордочка напоминала сушеный тирский орех со множеством складок, морщинок и трещин. Орех, со своим насморком, уже порядком раздражал.

Я вздохнула и подошла к столу. Гоблинша вытянула шею, стараясь разглядеть меня из-за монитора.

— Наконец-то! Вас не учили приходить вовремя?

Фасмир закатил глаза.

— Без претензий, Рамне, прошу тебя.

Рамне недовольно покачала головой и нажала кнопочку на телефонном аппарате.

— Профессор Шнори, мисс Тейер пожаловала.

— ПУСТЬ ВОЙДЕТ!

Профессор заорал так, что я услышала его через закрытую дверь и испуганно втянула голову в плечи. Секретарша, удовлетворенная произведенным эффектом, усмехнулась.

— Проходите, не стесняйтесь!

— Ну, удачи! — бросил Фасмир и, высморкавшись, поспешил прочь.

Я сглотнула и открыла дверь. Первое, что бросалось в глаза любому вошедшему, так это огромная, во всю стену, картина, на которой была изображена сине-зеленая планета на фоне черного, искрящегося звездами, пространства космоса. Я шагнула вперед, не отводя глаз от картины, и мне показалось, что планета чуть повернулась, хотя, скорее всего это солнечные лучи, бьющие в высокие узкие окна, играли на полотне.

— Я вас жду… пятнадцать минут…

С трудом оторвавшись от созерцания Земли, я опустила взгляд.

За длинным темно-красным столом сидели пожилой седовласый эльф, человек лет шестидесяти пяти, совершенно лысый, но с седой, подстриженной бородкой, и доктор Модес. Всё трое в костюмах разных тонов синего, будто собрались на парад.

Под самой картиной, во главе стола, в кресле с высоченной спинкой, восседал плешивый старый гоблин в очках. Он недовольно поджимал губы, разглядывая меня.

— Прошу прощения, — пробормотала я, виновато опуская голову. — Занятия были в другой башне, я просто не успевала.

— Присаживайтесь, — гоблин указал сухой ладонью на кресло в конце стола.

— Позвольте, мисс.

Кто-то услужливо выдвинул мне кресло. Я обернулась и застыла, слова благодарности застряли в горле.

Он был на голову выше меня и куда более мощный, чем любой виденный мною эльф. Короткие, чуть заостренные уши, узкое эльфийское лицо, но его кожа по цвету больше походила на оркскую, и сначала я даже подумала, что он — полукровка. Будь оно так, это удивило бы куда меньше. Но вот незнакомец вскинул голову и посмотрел на меня черными, как космос, глазами. Ни искры, ни блика не играло внутри этой тьмы.

Мне стало неуютно.

— Присаживайтесь. Что вы застыли! — гаркнул Шнори.

— Да дайте девочке прийти в себя, она впервые видит кевта! — улыбнувшись, произнес человек, сидевший напротив меня, между эльфом и Модесом.

— Антея Тейер, — представилась я, стараясь не смотреть на существо с черными глазами, устроившееся аккурат по мою левую руку.

— Мисс, мы в курсе, как вас зовут, — гоблин сцепил пальцы в замок и надменно воззрился на меня поверх очков. — Больший интерес у нас вызывает тот инцидент, коего вы стали непосредственной участницей. Расскажите, что именно произошло в тренировочном зале.

— Постойте, профессор, — подал голос кевт. — Мисс представилась, может и нам следует прояснить наши души и назвать имена?

Шнори бросил недовольный взгляд на источник шума.

— Прошу меня извинить, офицер, но позвольте я буду решать, как мне вести беседы со студентами.

Ректор выждал время, необходимое для ответа, но кевт молчал.

— Так что же, мисс Тейер? Мы услышим ваш рассказ? — сказал, наконец, гоблин, переводя взгляд на меня.

Я почему-то посмотрела на доктора Модеса, который не отрывался от экрана электронного блокнота, читая или делая вид, что читает, нечто невообразимо важное.

Я, немного волнуясь, пересказала всё, что произошло в тот неудачный для меня день. Гоблин внимательно слушал, чуть дергая ушами, и, когда я принялась строить предположения по поводу случившегося, вскинул руку.

— Довольно. Ваши догадки мне не интересны. Проясню лишь один момент. Знаете ли вы, что такое КПВ?

— Коэффициент полезного взаимодействия… хм… полей.

— Не очень уверенно. Я объясню, в чем суть, — гоблин возвел глаза к потолку и принялся бубнить. — Разумный получает энергию абстрактного поля земли, подключаясь к нему через свое поле. Если КПВ разумного выше тридцати, он сможет поддержать взаимодействие. Разумный также сможет использовать энергию земли, концентрируя её внутри собственного поля. Чем выше КПВ, тем большее количество земной энергии напрямую поступает в поле. Чем выше КПВ, тем меньше потери, возникающие при взаимодействии поля разумного с земным полем, которые имеют место быть из-за различий в структуре абстракций. Чем меньше эти различия — тем выше КПВ. Вы знали это?

— Да.

— Вы знаете, что ваш КПВ был замерен в госпитале?

— Да, доктор Модес сообщил, что он выше среднего.

Полукровка наконец-то вскинул голову и хмуро глянул на меня.

— Выше среднего? — Шнори, усмехнувшись, бросил взгляд на доктора. — Что ж, отлично. Я, так понимаю, вы не догадываетесь о причине инцидента?

— Нет, не имею представления, — я испытующе посмотрела на Модеса, ожидая ответа, но тот лишь покачал головой и снова уткнулся в электронный блокнот.

— Всё очень просто, мисс, — гоблин оскалился. — Вы, пытаясь доказать свою силу, вложили в обычный защитный щит всю энергию, которую смогли ухватить. При том высоком уровне КПВ, коим вы обладаете, у вас получился не щит, а бомба. Тепловой луч вашего противника всего лишь добавил малую долю энергии, чем спровоцировал взрыв.

Ректор уперся ладонями в стол и приподнялся, пристально глядя на меня.

— Вы подвергли опасности не только себя, но и всех окружающих. Вы обязаны учиться контролировать размеры используемой вами энергии. Вы поняли?

Всё это время я с неподдельным удивлением смотрела на профессора.

Выходит, винят во всем меня?

— Не понимаю, что я сделала не так, — произнесла я с дрожью в голосе.

— В первую очередь, вам надо было явиться на осмотр перед началом занятий, однако вы его проигнорировали! — заорал гоблин, подавшись вперед.

Я совсем растерялась.

— Постойте, как это? Я… я не знала об этом…

— Всё было записано в ваших буклетах! Мало того, вас допустили до занятий! Это, конечно, не ваша вина, но сотрудники, прозевавшие этот факт, уже серьезно наказаны! — гоблин перевел дух.

Человек и эльф согласно закивали.

— Безответственное поведение, — прокряхтел эльф, ерзая на стуле.

— Безобразие, — согласился человек. — Совсем разучились работать! Вот для таких случаев и был введен осмотр.

— Но… но я проходила медосмотр ещё в Глирзе… — я пыталась оправдаться. — Отдала все документы при поступлении…

— Что за чушь вы говорите? Причем тут медосмотр, тем более в Глирзе? Да после Глирзы я бы вас ещё раз отправил проверяться, с их-то уровнем медицины! — фыркнул Шнори, возвращаясь в кресло.

— Спасибо, — неожиданно для самой себя хватило смелости огрызнуться.

Гоблин удивленно уставился на меня.

— Я разве что-то сказал неверно?

Я промолчала.

— Вы неспособны были прочитать правила, и явиться на простейшую процедуру! — продолжил профессор. — И в итоге вы оказываетесь тем самым исключением из правил, которое это осмотр должен был выявить. Безобразие!

— Я имею право знать, какой у меня КПВ, — произнесла я, вскидывая голову. Щеки у меня пылали, а сердце колотилось как бешенное.

— Вот такой документ должен быть у вас на руках, а копию вам следует сдать в приемную комиссию, — Модес пошарил в бумагах на столе. — Вот.

Он показал нам прозрачную пластинку с той самой диаграммой, которую я видела на экране прибора, только внизу располагалась единственная таблица с цифрами, и завершал её процентный столбец.

— Дайте-ка взглянуть, — человек бесцеремонно выхватил из рук Модеса пласт-лист. — О, поразительно. Эмриль, вы только взгляните! Стоило дожить до таких лет, чтобы узреть сие чудо.

Эльф нацепил на нос очки, висевшие на веревочке у него на груди.

— Да-да, друзья мои, мне светит неплохая премия! Перед вами живое доказательство моей теории, Гранто! — возбужденно затараторил старик, потрясая пластинкой.

— Нашей теории, — поправил человек, довольно улыбаясь.

— Можно мне? — я подняла дрожащую руку и тут же опустила её. Мне стало стыдно перед присутствующими за свой страх.

— Пожалуйста, возьмите, — эльф протянул пластинку через стол кевту, который, мельком глянув на знаки, отдал её мне.

В итоговой строке стояла цифра «97,52 %».

— Как же так? — пропищала я, трясясь теперь целиком. — Девяносто семь? Как так? Это же… неправильно…

— Это подтвержденные данные, — немного обиженно заметил Модес. — Я сам проверил их.

Я положила пластинку на стол, не сводя с неё глаз. Полукровка что-то рассказывал про методы исследования и физические показатели взаимодействия, но я не слушала его. Мне стало страшно — в прямом смысле этого слова. Я не понимала, что сделала не так, как могла такое сделать и почему все эти люди вдруг обратили внимание на мою скромную персону.

— Девушка слишком впечатлительная. Было бы гораздо легче, если бы гиперпроводником был мужчина, — услышала я профессора Гранто.

— Меня зовут Антея Тейер, — фыркнула я, справляясь с паникой.

— Нет, теперь ты гиперпроводник, — расхохотался Гранто. — Как же нам повезло!

На какое-то время я оказалась не у дел: ученые сыпали терминами, тыкали друг другу в нос какие-то записи, ругались, возмущались, иногда задавали вопросы об использовании мною полей, делали пометки в своих электронных блокнотах и продолжали дискутировать. Мне ничего не оставалось, как разглядывать свой листок, который пару раз успели вырвать из рук и вернуть обратно, и думать, чем грозит такой показатель. Как я понимала, ничем хорошим.

Я украдкой глянула на кевта. Он тоже молчал, но внимательно слушал ученых, откинувшись на спинку стула. С левой стороны лица, от заостренного уха до подбородка, захватывая уголок губы, шел широкий рваный шрам, как будто от удара кнута.

Значит, кевт…

Итогом Первой Индустриальной Войны было опустошение эльфами родных земель кевтов и почти полное уничтожение самой расы. В те времена гоблинские государства являлись единой колонией кевтского Ара-каза, и богатейшие земли Сешейской равнины нещадно эксплуатировались вместе с народом, населявшим их. Именно поэтому орки, бывшие тогда в союзе с кевтами, но зарившиеся на колонии гоблинов, не пришли тем на помощь, но дали чувствительный отпор эльфам, направившим свои суда в порты гоблинских островов. Через сорок с лишним лет люди решили повторить попытку, но на этот раз уже сами жители островов смогли постоять за себя. Болотные воины не принесли желаемого результата.

Кевты… Я нахмурилась, вспоминая. Они жили гораздо дольше эльфов, легко входили во взаимодействие с полями и поклонялись самой земле и энергии, что она дает. Странное дело, но кевты молились физическим процессам. То есть существование их «божеств» было научно доказано.

Кевт повернулся ко мне, и я тут же опустила глаза.

— Вам бы следовало их послушать, — посоветовал он. — Они решают вашу судьбу.

— Даже если бы я и понимала, о чем разговор, все равно бы не смогла повлиять на их решение, — тихо ответила я, не сводя взгляд с царапины на лакированной поверхности стола.

— Арельсар, что же вы молчите? — воскликнул профессор Гранто. — Право, мне даже как-то неудобно. Мы тут всё о своем, и слова вам сказать не дали.

— Не беспокойтесь, профессор, я найду время напомнить о прошлом.

В кабинете воцарилась тишина. Модес прокашлялся и хрипло произнес.

— Если мы закончили…

— Нет, не закончили, — Шнори не сводил глаз с кевта. — Кое-что нам всё же придется обсудить с офицером Арельсаром.

— Думаю, от мисс Тейер мы услышали достаточно, — отозвался тот, вытаскивая из нагрудного кармана пиджака монетку и бросая её на стол. Она покатилась на ребре, описала круг и, повертевшись некоторое время, с дребезжанием легла на поверхность. Монетка оказалась ничем иным, как значком ордена Миротворцев с изображенной на нем горой Мироздания с цитаделью на самой вершине.

Ректор, следивший взглядом за монеткой, откинулся в кресле.

— Выйдите в приемную, мисс Тейер, нам нужно обсудить вопрос вашего дальнейшего пребывания здесь, — нахмурившись, сказал он.

Я кое-как поднялась и на негнущихся ногах заковыляла к двери. Мне захотелось обернуться и заорать на них, обругать за то, что они не понимают, совсем не понимают, ЧТО значит для меня учеба здесь.

И что я вовсе никому не хочу причинять вреда. И не чувствую себя виновной в происшествии. И… и что это за офицер?

— Можно воды? — спросила я, останавливаясь у столика секретарши. Та оторвала взгляд от своих темно-зеленых ногтей только, чтобы недовольно взглянуть на меня. Я кивнула и присела на стул.

Время шло, дрожь вернулась. Я уже представляла себе, как еду домой… Нет, не домой, не к отцу, я поеду к брату, в армию. Женщин охотно берут на службу в наше неспокойное время. Запишусь санитаркой, я же отлично лечу с помощью полей.

Будь, что будет.

— ПУСТЬ ВОЙДЕТ!

— Идите быстрее, — процедила гоблинша. — Как вареная рыба, только костлявая, ей-ей.

Эльф, доктор Модес и кевт всё также посиживали в своих креслах, только Гранто стоял на ногах, красный и вспотевший.

— … и с какой стати я должен предоставлять информацию по работе другой структуре, которая… — Гранто замолчал и, недовольно покачивая головой, вернулся в кресло, когда Шнори, заметив меня в дверях, вскинул руку.

— Пойдем на компромисс, Гранто, — холодным тоном произнес гоблин и затем обратился ко мне.

— Я выпишу вам справку, — сухо произнес гоблин, вытаскивая из резного стаканчика тонкую ручку. — Отдадите её в приемную вместе с листком по КПВ. Теперь и впредь вы обязаны посещать занятия по контролю, в рамках которых будет проводиться изучение вашего феномена.

— Когда мы сможем начать исследования? — спросил эльф, почесываясь за ухом.

Гоблин недовольно посмотрел на старика, и тот, сконфузившись, закрыл рот.

— Когда мисс Тейер всё обдумает и даст свое согласие, — спокойно ответил Гранто, вытирая пот со лба темно-серым платком.

— Это может длиться довольно долго, — задумчиво произнес Шнори, оценивающе поглядывая на меня. — Вы можете и не справиться.

— Что ж, тогда мы не допустим её до второго семестра, — улыбаясь, заметил Гранто. — Вам понятно, мисс Тейер?

Я опустила глаза. Как надоели мне его улыбки.

— Вполне, — в моем голосе слышалась неуверенность. — Вы примете это решение на заседании совета?

— Мы и есть Совет, — проскрипел гоблин. — Стыдно этого не знать. Хотя… Глирза всегда славилась своими умами.

Я улыбнулась и подняла голову. Меня посетила очень хорошая мысль.

— Разве исключительные качества не могут этого компенсировать? Или вы знаете ещё кого-то с таким высоким КПВ?

Все трое ученых молча уставились на меня. Модес усмехнулся, а кевт как будто и не замечал нас, играя со значком.

— Увы, в Глирзе нет такой богатой научной среды, как здесь, — продолжала я под дребезжание жетона. — Вернусь я туда или нет, КПВ при мне и останется. Верно?

Гоблин вздохнул.

— Вы пытаетесь бросить нам вызов, мисс? Я хотел бы предостеречь от этого. Подумайте: то, что вы есть, загадка не только для нас, но и для вас самой. Ответ же на неё может помочь вам найти свое место в жизни. Раз уж вы так не хотите возвращаться домой, то, возможно, стоит подумать о своем будущем уже сейчас? Здесь?

Тишина воцарилась в кабинете. Стемнело, и в свете люстры планета на картине действительно медленно вращалась. Родная Глирза проплыла мимо и затерялась в черноте космоса.

— Я постараюсь выполнить все ваши указания, — ответ прозвучал довольно твердо, удивив меня саму. — Я готова на многое.

— Вот и отлично, — наиграно весело произнес Гранто, хлопая в ладоши. — Мы с вами принесем много открытий этому миру. Если никто не будет нам мешать, — он покосился на кевта.

— Не забывайте об учебе, мисс, — напомнил эльф, грозя костлявым пальцем. — Вы пока ещё претендент, и, как я полагаю, вам очень нужна стипендия.

— Для успешного достижения этих заветных целей, — продолжал гоблин. — Я настоятельно рекомендую вам посещать дополнительные занятия по контролю. Проректор по научно-исследовательской работе, профессор Гранто будет лично заниматься с вами.

Гранто улыбнулся и учтиво склонил голову, приложив руку к сердцу. Этот негурский знак уважения выглядел в его исполнении несколько наиграно, но я расплылась в улыбке.

— Научная работа не стоит на месте, мисс, — гоблин откинулся в кресло. — И пусть изучение абстрактных полей сейчас не в почете из-за бешеной гонки вооружений, именно в них все ищут исключительный энергетический резерв. Поэтому, дабы не привлекать внимания до поры, до времени, прошу вас воздержаться от распространения информации о ваших особенностях и дополнительных занятиях. Вы поняли меня?

Я кивнула.

— Хорошо. Ваша работа, если она удовлетворит нас, будет оценена. На сегодня всё. До встречи. И… мисс Тейер, будьте благоразумны, — почти доброжелательно добавил гоблин.

Эльф и кевт остались в кабинете главы совета, а вот Гранто и Модес вышли вместе со мной.

— Если я не ошибаюсь, это вы заявили приемной комиссии, что хотели бы, поднимая руки, останавливать воины? — поинтересовался профессор, открывая дверь из приемной в коридор и пропуская меня вперед.

— Да, откуда вы знаете?

— Рассказали. Так вот, с такими цифрами, — профессор кивнул на листок в моих руках. — У вас есть все шансы воплотить свои слова в жизнь, если, конечно, они не были пустым звуком.

Модес вышел вслед за нами.

— Выше среднего, да? — набросилась я на него, потрясая листком перед носом доктора. — Это в традициях вашей больницы — не давать пациенту достоверную информацию?

— Разве я тебя обманул? — устало спросил он.

— Нет, дал всего лишь ПОЛУинформацию.

Модес ничего не ответил, просто отвернулся и пошел прочь. Я провожала его яростным взглядом, поджав губы и раздумывая, какую бы гадость сказать ему вслед.

— Вы довольно консервативны, как я погляжу, — произнес Гранто, усмехаясь и сбивая меня с мысли. — О расписании договоримся позже. Мой кабинет прямо по коридору. Часы приема — с пяти до семи. Всего доброго.

Гранто направился к своему кабинету, а я так и осталась стоять у лестницы, сжимая в руке листок бумаги с заветными цифрами и раздумывая о том, какие все-таки перспективы открывает передо мной необъяснимо высокий КПВ.

Глава пятая Атака, защита, исцеление

На первом занятии Гранто предложил встретиться у его кабинета после семи. Я пришла на полчаса раньше и околачивалась по этажу, пиная ногой комок бумаги, смятый и выброшенный кем-то из студентов.

Ближе к семи дверь в кабинет профессора открылась и в проеме я увидела кевта — тот был одет в красную толстовку с капюшоном и потертые джинсы, из-под которых выглядывали не менее старые кеды. Поначалу я приняла его за студента, но, услышав обрывки разговора, поняла, что ошиблась.

— Поймите меня правильно, — Гранто остановился в дверях. — Информация такого рода сейчас ценится на вес платины. Это же достижения университета!

— Я уже напомнил Вам, какими могут быть эти достижения. Не хотелось бы вновь разгребать…, — кевт заметил меня и не договорил. — А вот и она, профессор. Будем надеяться, вы правильно оценили ситуацию.

— Добрый вечер, Антея, — Гранто приветственно вскинул руку. — Вы рано.

— Я могу уйти.

— Нет, отчего же, — кевт, поравнявшись, уставился на меня черными, как сама тьма, глазами. — Рад вас видеть, мисс Тейер.

— Ну… эээ… я вас тоже…

Он отвернулся и пошел прочь, спрятав руки в карманы толстовки. Я долго не могла оторвать взгляд от фигуры кевта.

— Он слишком стар для вас, мисс, гораздо старше меня, — профессор достал ключи и, отвернувшись, принялся ковыряться в замочной скважине двери кабинета.

— Что? — до меня слишком поздно дошел смысл его слов. — А… Нет, что вы… Раньше я не видела кевтов на Прэне.

— У них свободное поселение на одном из островов архипелага, миротворцы предоставили им убежище после войны, — Гранто подергал ручку. — Вроде закрыл.

— Я думала, они остались разве что в резервации на севере Ара-каза.

— Только те, кто не пожелал покидать родные земли во время и после войны. Кевтов там крайне мало и за их безопасность никто не ручается. А здесь миротворцы выделили им целый остров. Идемте, — он двинулся к лестнице.

— Профессор Шнори назвал его офицером, — как бы «между прочим» обронила я.

— Арельсар и есть офицер, — Гранто искоса посмотрел на меня. — Он состоит в Службе Безопасности Ордена. Это, так сказать, внутренние войска Прэна.

Я замолчала. Выходит, мной интересуется некая серьезная структура… Прямо-таки невесело.

— Испугалась? — в голосе Гранто прозвучала нотка сочувствия. — Да, кевты — народ опасный. Но не бери в голову — СБО просто знакомится с ситуацией, против тебя они ничего не имеют.

Мы заняли небольшой зал, расположенный в учебном корпусе Факультета Магов, где обычно отрабатывали заклинания перед выпускными экзаменами третьекурсники.

Внутри выделенное нам помещение было разделено прозрачной пластиковой стеной на две комнаты. Если первая напоминала обычную аудиторию, то вторая, с прорезиненным полом и затянутыми сеткой стенами, походила на физкультурный зал. Посредине тренировочной комнаты болталась закрепленная на тросе груша, походившая на темно-серый кокон гигантской бабочки.

Я стукнула по ней кулаком — кокон оказался мягкой, как подушка.

— Это цель для направления, а не для боя. — Гранто похлопал грушу по боку. — Отлично пропускает энергию. На ней мы будет отрабатывать различные приемы контроля.

— Я умею генерировать только луч и щит.

— Ошибаешься. Ты ничего не умеешь, — усмехнулся профессор. — Как проходят твои занятия по взаимодействию?

Я замялась, не зная, что ответить. Гранто, задумчиво глядел на меня, почесывая лысину и размышляя, что же делать дальше.

— Давай-ка попробуем подраться, — наконец, выдал он и, сняв пиджак, отбросил его в угол.

Надо сказать, профессор был в неплохой форме — рубашку не распирал живот, свойственный мужчинам его возраста и сферы деятельности, а осанке ученого мог позавидовать даже тренер по физподготовке.

— Ну же, — помахал Гранто рукой. — Щелкни лучом, что ли.

Я скинула сумку и приняла стойку. Поля, как всегда, откликнулись быстро, но я взяла совсем чуть-чуть, дабы не испортить первое впечатление.

— Это, по-твоему, луч? Это кошачий чих, — обругал меня профессор, ладонью рассыпав удар. — Смешно. Вложи в него все, что можешь. Ну?

— Я… я могу навредить вам?

— Ты меня спрашиваешь? Откуда мне знать. Попробуй.

На этот раз я схватила энергии гораздо больше и швырнула луч чуть правее самого профессора. Удар ушел в стену и рассыпался по сетке.

Гранто вскинул брови.

— Ты меня слушаешь? Я не играть сюда пришел. Ударь в меня.

— Вы…

— Представь, что я орк или… гоблин.

Если только так. На месте Гранто я живо вообразила Азара с его наглой ухмылкой. Энергии в моем распоряжении оказалось довольно много, и мощный поток в виде теплового луча ушел прямо в оркскую рожу.

Под напором Гранто попятился назад, но ловко отвел удар в сетку, разбив луч на тысячи белесых искорок.

— Неплохо, — профессор потирал руки, наблюдая за огоньками и улыбаясь. — Дилетант, но демонически сильный… и нетерпимый. Твой отец воевал в Болотных воинах?

— Да, — я тоже смотрела на искры, скакавшие по сетке. — И в Глирзе мало… не людей.

— Наслышан. Крайне консервативные земли. В наше время сложно сохранить такие убеждения. Мирное время не за горами.

— Да бросьте! Прежде солнце померкнет, чем…, — я запнулась.

Куда же это меня понесло?

— Простите, но, в самом деле, в Глирзе скорее кончится газ, чем жители примут… хотя бы эльфов, — продолжила я, переврав первоначальный вариант своего ответа.

Гранто, если и понял, что именно я хотела сказать, виду не подал.

— Забудь на время о делах мира, нам нужно подумать о твоих занятиях, — сказал он, потирая ладонью лысину. — Ну что ж, поработаем над тепловым лучом.

Я согласно кивнула — такое времяпрепровождение меня вполне устраивало.

— Запомни одну важную вещь, — профессор принялся распаковывать чемодан, который принес с собой. — Неумело используя энергию земного поля, ты ставишь под удар не только себя, но и окружающих. И ещё — какую бы силу ты не ощущала, помни, что ты не вечный двигатель. Есть масса оружия и боевых приемов, которые сведут на нет любую магию. Осторожность и защита — не забывай о них.

В чемодане оказались мотки проводов, монитор и три небольших аппарата неизвестного назначения.

— Помоги мне подключить измерители к груше, — попросил профессор, протягивая обжимку, и весь вечер мы провозились с клеммами, зажимами и пазами, пока, наконец, весь измерительный комплекс, как назвал его Гранто, не был установлен.

— Вот, — профессор включил моноблок. — Ударь-ка по груше.

Я вернулась во вторую комнату, и, подцепив поле, направила тепловой луч в покачивающийся на тросе кокон.

— Ну как?

— Отлично, — Гранто не сводил глаз с экрана. — Очень хорошо. Мы ещё доберемся до Источника, с такими-то резервами.

Я остановилась у профессора за спиной, разглядывая данные, мелькавшие на экране.

— Источника? О чем вы?

— Ты, Антея, величайшее открытие в теории абстрактных полей, — усмехнувшись, отозвался Гранто.

Я была совершенно не против принять участие в такой глобальном, со слов профессора, научном эксперименте, поэтому ловила каждое слово Гранто, всеми силами стараясь следовать его указаниям. Взаимодействие с полями оказалось куда более многогранным процессом, чем представлялось до сих пор. Хватая энергию, как голодный кот мышь, я не задумывалась о возможностях её равномерного использования. Теперь же, с каждым новым выпадом, с каждой новой цифрой на экране монитора, природа абстракций раскрывалась передо мной с новой, доселе неизведанной, стороны.

Поля — это нечто большее, чем термин в физике.

Друзьям я соврала, что мне мало того, что приписали выговор, так ещё и назначили занятия по контролю над использованием поля.

Джеймс очень удивился.

— Я думал, что тебя накажут, но допзаны на первом курсе… Это жестоко, — после происшествия, загнавшего меня в больницу, а потом и в кабинет ректора, Джеймс сменил гнев на милость и теперь общался со мной, как будто ничего и не было.

Инзамар лишь покивала головой.

— Я предупреждала.

А Хельма принялась возмущаться и на чем свет стоит крыть «несправедливость, господствующую в стенах этого рассадника единства».

Из-за ежедневных дополнительных занятий я стала отставать по основным предметам. Пожаловавшись на это Гранто, я получила емкий ответ.

— Учись ночью. Библиотека работает круглосуточно. Да и сеть у тебя есть. В свое время у нас такой роскоши не было.

Больше я с профессором своими проблемами не делилась.

Пару раз во время занятий происходили взрывы, благо стены в зале были обтянуты блокирующей сеткой.

— Нет! Ты меня слушаешь? У тебя прочный щит, ты разве не чувствуешь? — орал Гранто.

— Чувствую…

— Зачем вливаешь в него ещё? Ты должна научиться контролировать ту энергию, которую берешь! Контроль, Антея, слышишь меня? Контроль! Всегда и всюду!

Профессор, поначалу показавшийся спокойным и даже веселым, на деле оказался жестким и бескомпромиссным.

— Ты должна понимать, что это сила — не твоя энергия. Немного лишнего — и ты не сдержишь её поток, — профессор резко отпрыгнул в сторону, отражая щитом мой удар.

Его подвижность и ловкость как-то не вязались с должностью — я уже не могла дышать и валилась с ног от усталости, а он орал и швырялся молниями, заставляя меня в сотый раз повторять упражнения.

— Я же только претендент, профессор! — возмущалась я, когда он требовал сгенерировать шаровую молнию. — Я не умею!!!

— Должна! Наука не знает слова «не умею»!

Как говорил Гранто, абстрактная энергия планеты не ограничена, но ограничена энергия мага, так как она необходима для взаимодействия с полем земли. Мы живые, и мы устаем физически: тяни, не тяни силу, в итоге затраты на пробивание полей станут выше получаемой нами земной мощи, часть которой мы теряем, задавая направление для заклинания.

За счет высокого КПВ, я брала энергии гораздо больше, чем могли себе позволить остальные, и использовала её фактически без потерь. Следовательно, и взаимодействовать с земным полем я могла довольно долго. Это профессор попытался донести до меня на втором занятии.

— Ты почти что вечный двигатель. Но помни — ты живое существо, и тебя можно вывести из строя.

— Да я уже поняла.

Из-за вечной занятости я злилась на всё. В пух и прах поругалась с соседкой, которая всего лишь заметила, что мне не мешало бы почаще мыться.

— А от разрыва с Азаром тебя это спасло? — съехидничала я, придирчиво оглядывая себя в зеркале. Над головой пролетела сумка и шмякнулась о дверь.

— Мы не расстались! Да знаешь ли ты, что мы вместе уже два года! Да кто ты такая, чтобы вообще говорить о нас?! Твой ассистент, слава предкам, нашел себе девчонку посмазливее.

— Ой, заткнись, а? Что-то ты сама по вечерам дома сидишь…

— Он занят! И не лезь в наши дела!!!

Я тихонько смеялась и уходила к Хельме — та помогала с заданиями. Особо туго мне давалась политология и психология. Первое я считала откровенной чушью, второе — куда более пространным учением, нежели магия. Магию ведь объясняла физика, цифры. А что объясняло психологию? Мыслям не за что было зацепиться, гуманитарий из меня оказался слабый.

Зато я стала меньше есть — и денег хватило (притом, что кроме обычной стипендии на карту приходила доплата за научную работу) на симпатичное платье, которое в итоге оказалось мне большим.

— Милая, ты так станешь похожа на эльфийку из рекламы средств для похудания, — качала головой Иназмар, ходившая со мной ужинать. — В итоге у тебя будет всего один муж, и ты съежишься с тоски.

У негуров в почете было многомужество и ранние браки. Однако, как было мне известно, Инзамар долгое время жила вне родного государства и даже думать не хотела о взрослой жизни.

Как-то раз я столкнулась в коридоре с Азаром. Он поравнялся со мной и выдал.

— Я же сказал — твой косяк.

Я показала ему средний палец и удалилась с гордо поднятой головой.

Наступала зима. Здесь, на острове, снег выпадал редко. Температура едва опускалась ниже пятнадцати по Айгенваалу, с моря поднимался дышащий морозной свежестью ветер, и осень казалась идеальным временем года. Однако проверить так ли это на самом деле мне не посчастливилось из-за плотного учебного графика: тренировки по контролю, тренировки по физкультуре, посиделки в библиотеке, занятия, занятия, занятия. Я в жизни своей так не уставала. Порой начинало казаться, что у меня едет крыша: ночью сон не шел, а днем я валилась с ног.

— Хватит, — однажды сказала Хельма. Это как раз был праздник — зимний день Студентов. — Меня твои зубрежки в конец достали. Едем отрываться.

Стоял последний месяц года, дождь лил как из ведра, но Инзамар уверенно мчалась по склону на своей маленькой сильной машинке.

По случаю гулянки мы все принарядились.

Хельма облачилась в потрясающее белое платье в неоэльфийском стиле, Инзамар — как всегда, в золото, а я — всё в то же купленное на заначку сиреневое платье. Туфли снова пришлось взять у соседки Хельмы, Наромы, которая сегодня почтила нас своим присутствием.

— Ура нам, ура дню без парней!

— Урааа!!! — орали мы, и даже проливной дождь нас не смущал.

Мы ехали в «Стаон», как я поняла, один из самых популярных клубов Прэна. Я часто слышала о нем от своей соседки. Ну, как слышала… Подслушала в телефонном разговоре.

По случаю праздника в клубе выступала местная группа, поющая в стиле мирз-о-раф, звук от орков, голос от эльфов. Народу собралось довольно много — Инзамар долго искала, где бы поставить свою малютку. В итоге она втиснулась в одном квартале от клуба, и мы, смеясь и визжа, побежали под дождем, прикрывая прически сумками.

Под козырьком столпилась уйма народа, но Инзамар, легко проскользнув вперед, сунула охраннику под нос золотую карту.

— Проходите, — охранник открыл путь, и нас буквально втолкнуло в небольшой холл.

— Идем, идем, идем, — торопила нас Инзамар. — Столик третий справа от сцены, там нас ждем Эдма. Да пропустите же!

Клуб был довольно большим, его площадь визуально увеличивал зеркальный потолок. По бокам высились глянцевые черные колонны с какими-то цветными рисунками, играющими роль осветительных приборов. На сцене, под треск гитары, лохматый эльф с увешанными металлом ушами пел умопомрачительно дерзкую песню на эльфинге. «Стаон» был куда ярче и богаче захолустного «Неба» на краю дороги, да и разумные вели себя здесь несколько иначе. Не так развязно, что ли.

— Привет, — Эдма протянула мне руку. — Инз, Марих уже здесь, он за кулисами беседует с Тонзо.

Инзамар свела надбровные дуги.

— Что ему нужно от Тонзо?

— Заказывает музыку, видимо, — усмехнулась Эдма.

Едва мы сели за столик, как принесли напитки.

— Стоп-стоп-стоп, — негурка замахала руками. — Я за рулем.

— Сегодня развозишь всех? — Инзамар вздрогнула и обернулась.

За столом повисла тишина, и мы с Хельмой многозначительно переглянулись, когда Марих, положив руку на плечо Инз, скрытое под золотистым плащом, накинутым поверх легкого платья, наклонился к её щеке.

— Да, Мар, это первокурсники, они пока что без машин, — смутившись, негурка отвернулась.

— Пойдем, нам нужно поговорить, — орк подал ей руку, и Инзамар, грациозно изогнувшись, поднялась из-за стола.

— Буду позже, — бросила она.

Хельма скрестила руки на груди, и едва негурка ушла, недовольно произнесла.

— Инз мутит с орком?

Эдма удивленно вытаращила глаза.

— Мутит? Да они вместе с первого курса! Работа в команде не только объединяет, — девушка заговорщицки подмигнула. — Да что вы такие недовольные? Это Прэн! Где вы ещё будете встречаться с орком, гоблином или эльфом, как не здесь? Расслабьтесь!

Мы снова переглянулись и… махнули рукой на условности. Политика осталась там, за дверями клуба. Здесь веселились все вместе.

После долгого сидения взаперти я просто провалилась в музыку, танцы и свет. Мы пили мягкие, вкуснейшие коктейли (прощайте, денежки), а потом все вместе танцевали до упада под феерию живой музыки. Я знала, что у меня неплохо получалось двигаться но, поймав довольно вольный комплемент от некого гоблина, несколько подрастеряла пыл.

Вечер только начинался, и посетители все прибывали и прибывали. Вскоре на танцполе стало не протолкнуться, и мы решили переждать час пик за столом.

Эдма обругала меня за то, что я не приходила на их тренировки.

— Инз тебе не говорит, но для неё это очень важно! В день распределения проводят показательные выступления, и мы хотим попасть в число звездных кластеров. Это должна быть феерия!

Я кисло улыбалась, думая, что очень уж много пропускаю в своей жизни из-за занятий. Но меня обошли со всех сторон, ограничили пространство, и ничего изменить я не могла и не смела.

Вот такая студенческая жизнь. Лиза оказалась права.

— Уж не из-за меня ли ты избегаешь наших тренировок? — Марих опустился на стул слева.

Я махнула рукой.

— Если тебе Инз не говорила… Где она, кстати?

— Вон, танцует.

— А… Ну, так вот, я из Глирзы. Там приветствуется ксенофобия. Доступно?

Марих покачал головой.

— У нас тоже есть пара-тройка кланов, которые рвутся в бой, но пока Совет держит их, боеголовки хранятся в чехлах.

Я глотнула из бокала и закашлялась. Марих приложил меня аккурат промеж лопаток, едва не выбив дух.

— Эй, полегче! — вместо того, чтобы разозлиться, я расхохоталась и закашлялась ещё сильнее.

— Эд, где здесь туалет? — поинтересовалась Хельма, потянувшись за сумкой.

— Идем, — Эдма махнула рукой. — Анти, ты с нами?

Я отрицательно покачала головой.

— Подожду Инз.

Марих проводил девушек взглядом и залпом осушил рюмку, кажется, с оркским пламенем.

— Не понимаю, — я подперла рукой щеку, пытаясь сфокусироваться на стоявшем передо мной бокале. — Ты и Инз… Вы же, по идее, никогда не будете вместе. Орк и негур… Всё так странно…

Марих некоторое время пристально смотрел на меня.

— Что? — я махнула бокалом у него перед носом.

— Несколько лет назад, — вдруг заговорил он. — Клан, управлявший нашей провинцией, пошел против воли Совета. Они решили расширить свои границы за счет присоединения так называемых ничейных земель, которые Совет передал Эуроху.

— Где главенствует Эзрех Хагон?

— Верно. Но наш клан, Аттиры, не согласился с решением Совета и направил войска занять ту самую землю. Керцез, недолго думая, объявил всеобщий сбор. Его сын, ат харг клана, воспротивился воле отца — он хотел сохранить мир между кланами и предложил Аттирам обсудить условия в мирном русле, провести переговоры у пустовавшей переправы. Пока Керцез собирал армию, его наследник ждал переговорщиков, а вместо этого к нему прилетели истребители.

Я вытаращила глаза, но Марих рассматривал пустую рюмку и не заметил моего удивления.

— Смерть на войне — почетна. Но отмщение не заставило себя долго ждать. Керцез уничтожил клан Аттиров, провел войска вглубь нашей провинции и готов был стереть с лица земли каждого, кто носил броню этого клана, как к его благоразумию воззвал… нет, не Совет. Совет молча следил за гражданской войной. Негурский дипломат, Сашесс Итур, вступил в переговоры с Керцезом. Именно тогда, на переговорах, я впервые познакомился с Инз. Она была подле отца всё то время, пока он убеждал Керцеза остановить бойню. А я… Я прикрывал трусливую задницу последнего отпрыска Аттиров, который с потрохами сдал наши земли в обмен на свою никчемную жизнь!

Марих приложился кулаком об стол и свирепо глянул на меня.

— Я видел войну, Антея. Если орки не воюют с другой расой, они воюют между собой.

— Мар, — Инз неслышно присела рядом и накрыла ладонью кулак Мариха. — Прекрати пугать Анти. Смотри, она похожа на приведение.

Орк, тяжело вздохнув, бросил на меня извиняющий взгляд.

— Рассказал всё, как есть.

— Ясно, — я отставила бокал. — У меня всё гораздо проще. Мой отец участвовал в Болотных воинах, слетел с катушек, угробил мать и наплевал на нас с братом. Задушевная беседа вышла, да?

Я поднялась из-за стола и двинулась прочь. Не заметив меня, мимо протанцевали Хельма и Эдма, попутно подцепив на танцполе какого-то смазливого эльфа. В зале стало душно, и я отправилась на террасу подышать воздухом и немного охладиться, но у самого выхода в поле зрения попал Харис. Я кивнула ему, скорее интуитивно, чем вызывая на разговор, но юноша подошел ко мне.

— Здравствуй, Анти, — он бесцеремонно чмокнул меня в щеку. — Как дела? С кем ты здесь?

— С подругами, — сухо ответила я.

— А я с Лизой, — он притянул к себе сексуальную и надменную красавицу из Хемфорта.

— Привет, — бросила та и расхохоталась. — Ну и наряд, Анти, просто… антисекс какой-то!

— Ясно, — я резко развернулась и, растолкав отдыхающих локтями, поспешила к столику. Хельма уже отплясывала с каким-то существом в остроконечной шляпе.

— Зачем вы её споили? — возмутилась я, увидев это безобразие. — Это что, гоблин?

— Да брось, мы же едииины! — запела эльфийка. — Ты что такая бледная?

— Ничего, замерзла, — ответила я, поежившись.

Марих внимательно посмотрел на меня, но я покачала головой и кивнула в сторону. Инз обернулась.

— Хариссс, — прошипела она. — Всё те же конфеты. Пойдемте, потанцуем.

Мы долго не уходили с танцпола, а когда я, Инз и Мар упали на стулья, тяжело дыша, Нарома привела к нам своего кавалера. Я закрыла рукой глаза.

— Знакомитесь, это Азар! — заверещала эльфийка.

— А можно в туалет… Меня тошнит, — заныла я.

Инзамар хохотала так, что снесла хвостом соседний стол, благо там сидела влюбленная парочка, и ребята после минутного ступора, смеясь и шутя, решили присоединиться к нам.

— Суперхвост приветствует вас! — не унималась Инз, заказывая выпивку случайным знакомым.

Было далеко за полночь, когда мы, после прощания Инзамар с Марихом, отправились в туалет привести себя в порядок перед уходом. Нарома нашла нас у зеркала.

— О, вот это вечер! Не думала, что орки такие… страстные, — рассмеялась она.

— Не думала, да? — мы как по команде обернулись.

Моя соседка, как я поняла, уже бывшая девушка Азара, стояла со стаканом лимонада за спиной Наромы. Эльфийка недоуменно обернулась.

— Ещё раз с ним увижу, волосы выдеру, — процедила Герраза и выплеснула лимонад в лицо соперницы.

Нарома завизжала, как ошпаренная, и мигом вцепилась в прическу орчихи. Та в долгу не осталась, и, запустив свои лапы в пышную шевелюру эльфийки, принялась выдирать ей волосы. Мы кинулись разнимать их, что оказалось не так-то просто: Нарома царапалась и лягалась, Герраза же работала кулаками.

— Ты у меня получишь, бегемот! Жирная задница! — орала эльфийка.

— Тварь белобрысая, — не унималась Герраза.

Наконец, материализовалась охрана. Девушек мигом растащили и предложили покинуть клуб. Инзамар благоразумно держалась в стороне — из-за драки могли лишить золотой карты. Меня же охранники оттеснили обратно на танцпол, и я, обернувшись, поискала глазами… Не знаю кого, но мне вдруг стало так неуютно и уныло, что, махнув рукой Хельме, я заторопилась к выходу.

На улице дождь стоял стеной, и лужа подступила к самому входу в клуб. Под козырьком нас ждал Азар и двое его дружков.

— А это нам что ли? — расхохоталась Хельма. — Фу, страшные какие!

— Помолчала бы ты, коротышка, — огрызнулся один, но дворфийка была слишком пьяна, чтобы отреагировать на выпад. — Хастар!

Нарома заныла.

— Азар, что за дела? — кружок лимона кокетливо поблескивал в её растрепанных волосах. — Что это было?

— Что «было»? — не понял орк.

— Нари, там, где он, без синяков не обойдется, — снимая лимон с прически эльфийки, заметила я. — Твоя бывшая постаралась.

Орки захохотали в один голос.

— Нарома, поедем со мной, — предложил Азар, успокаиваясь. — Я хочу извиниться.

— Ой, да-да, конечно.

Мы с Инзамар переглянулись, а Хельма опять заржала.

— Нарома, может все же с нами? — предложила негурка, кладя ей руку на плечо.

— Нет, сегодня время любви! — эльфийка передернула плечами. — Простите, девочки.

Азар, не глянув на нас, распрощался с друзьями и повел Нарому к машине.

— Нда, жаль, что у нас комнаты напротив, — произнесла я, провожая их глазами.

— Да ну, к демонам, поехали! — скомандовала Хельма.

Кое-как доковыляв до машины, мы ввалились внутрь, и Инзамар сразу включила печку.

— Брррр, ну и холод.

Мы пристегнулись. Даже Хельма, упавшая назад, потянула ремень — её и без движения машины качало из стороны в сторону.

— Отвратительная погода, — ругалась Инзамар. — Поедем медленно, видимость нулевая.

— А можно я стекло опущу, мне жарко? — простонала Хельма.

— Жарко — иди пешком, — негурка поежилась. — Жарко!

— Инз, а где твоя подруга? — Спросила я, зевая. Эдма вроде бы была рядом, когда мы выходили из клуба.

— Ушла пешком, она живет здесь, в городе, — Инзамар надвинула на лобовое стекло маленький внешний козырек. — Она — дочь одного из членов городского совета.

Я откинулась на спинку сидения и глубоко вздохнула. Сердце колотилось от выпитого, но я не чувствовала себя пьяной, скорее безнадежно уставшей. Дождь стихал, и в темноте можно было разглядеть огни объездной дороги.

До подъема мы долетели довольно быстро. Хельма храпела, Инз мурлыкала под нос какую-то песенку, а я дремала.

Внезапно негурка громко вскрикнула и ударила по тормозам.

Нас дернуло вперед. Я резко вскинула руки и уперлась в приборную панель.

— Что?! — заорала Хельма, высовываясь. — Что? В чем дело?

— Там, — Инз указала рукой вперед. — Машина, видите? Что-то случилось.

В треугольнике света под стоящим впереди фонарём виднелся какой-то темный холм, похожий на кучу мусора. Или…

— Быстрее! — мы рванули ремни.

— Подождите, демоны! — вскричала Инзамар, хватаясь за руль. — Дайте я хоть съеду на обочину.

Едва машина остановилась, как мы выскочили наружу и, завязая в грязи, бросились к фонарю.

— Если это просто мусор… — бухтела Хельма. — Ты мне покупаешь обувь!

— О, Тьма! — выругалась Инзамар, когда мы подбежали к островку света.

Автомобиль, небольшой джип, боком бампера упирался в фонарный столб, который довольно сильно вошел в корпус машины.

— Двери! Открывайте двери! — вскричала Хельма, и будто услышав её, дверь распахнулась, и оттуда выбралась девушка. Бледная, с окровавленными руками, она как безумная вцепилась в Инзамар, которая помогла ей подняться.

— Осторожно! — негурка схватила её за плечи. — Тише! Мы…

— Где он? Регон, Рег, он в машине?! Нет, нееет! — девушка вырвалась из рук Инзамар и бросилась обратно, но её поймала Хельма.

— Инз, звони в службу спасения! — крикнула дворфийка, обнимая пострадавшую.

Я обежала машину, по щиколотку проваливаясь в вязкую жижу. Усталость как рукой сняло, но мне казалось, что я двигаюсь отвратительно медленно.

Со стороны водителя стекло было разбито. Недолго думая, я сунула руку через пробитое окно, напоровшись на осколки, и открыла дверь.

— Инзамар! — крикнула я, и негурка бросилась на помощь.

Я не понимала, откуда столько крови, сидение было просто пропитано ею, и только когда мы прижали подушки, я увидела вертикально ушедший в бедро водителя осколок стекла, вывернутый под каким-то чудовищным углом.

— Осторожно!

— О, Тьма, Анти, он жив?!

Свет фар вырвался из темноты — по трассе к нам кто-то несся. Машина затормозила на дороге и после секундного промедления рванула на обочину, едва не припечатав маленький Ирсан.

— Анти, как его вытаскивать? — Инз следила глазами за подъезжающим джипом, пока я хваталась за поля, останавливая кровотечение у раненного парня.

— Что здесь произошло? — из джипа выскочил одетый в темную ветровку и спортивные штаны Арельсар.

— Офицер! Помогите нам, здесь раненый! — вскричала я, вскидывая вверх руки и на мгновение теряя связь с полями. Юноша застонал.

— Регоооон, Реееег! — закричала девушка, вырываясь из крепких дворфийских объятий — Пожалуйста, сделайте что-нибудь!

— Отойдите от машины, — скомандовал кевт. — Антея, успокой девчонку. О парне я позабочусь. Скорая…

— Уже едет, — отозвалась Инзамар.

— Сколько же крови, артерию пробило что ли, — бормотала я, сжимая плечо парня и вливая в него всю энергию, что могла схватить, пока рука кевта не легла поверх моей.

— Успокой девочку, я тебе сказал.

На ватных ногах я добрела до Хельмы, Инзамар осталась подле кевта. Девушка сидела на земле, запустив пальцы в грязь, и выла во весь голос. Хельма трясла её за плечи, но, по-моему, от этого становилось ещё хуже.

— Стой, — я упала на колени и отвела руки дворфийки, тут же припадая к полям.

Сначала ушла боль, а затем исцеляющая сила поля принесла ей спокойствие. Чем тише становилась девушка, тем сильнее тряслись мои руки, и колотилось сердце.

— Рег жив? — всхлипнула она и подняла голову. Её глаза блуждали по освещенной фарами обочине, но она смотрела и не видела.

— Спятила? — с тревогой в голосе спросила дворфийка.

— Шок, наверное.

Я очень надеялась, что парень выживет.

— Тише, скорая уже едет, слышите?

В подтверждение моих слов завыла сирена. Инзамар тут же бросилась к дороге, махая руками.

— Сюда! Сюда!

Я отпустила поля — девушка неплохо справилась. Той силы, что я дала ей, хватило на поддержание сознания. Её взгляд стал более осмысленным, и она слабым голосом попросила нас помочь её подняться.

— Где Регон? Пожалуйста, пустите меня к нему. Он… ему плохо.

Резко поднявшись на ноги, я получила свою долю вертолетов, и едва не завалилась назад, чудом удержав равновесие. Пробегавшая мимо медсестра презрительно покачала головой.

— Что? Я не за рулем, — прижимая ладонь ко лбу, огрызнулась я.

— Он жив, всё обойдется, — Арельсар подошел к нам, оставив парня на попечение врачей. — Эй, док, эта девушка тоже была в машине.

— Жив? Пустите меня к нему! — закричала пострадавшая, едва врач оказался подле неё, но я, поймав беглянку за руку, тут же пустила в ход поля, и та безвольно опустила голову.

Врач, гоблин, уставился на меня.

— Вы тоже?

— Нет. Я из Ирсана. Мы… мы ехали по дороге и увидели машину у столба.

— Я не об этом, вы — хилер? — гоблин взмахнул рукой, обводя темное пространство обочины. — Пользуетесь полями?

— Только претендент, — растерялась я, не понимая, что от меня хочет услышать этот странный тип.

— Отличная работа, — неожиданно произнес он. — Джири, сюда!

Я осторожно отпустила девушку, чувствуя, как дрожит воздух у меня под ладонями.

Пострадавшую уложили на носилки, и Хельма двинулась к скорой вместе с ней, отвечая на какие-то вопросы гоблина. Голова жутко кружилась, и я присела на землю, машинально вытирая о платье испачканные в крови руки. Кровь вытираться не хотела, и только тут я обратила внимание на порезы от осколков стекла.

— Ой…

— Давай посмотрю, — Арельсар присел рядом, как-то неуклюже поджав под себя ноги, и, взяв мою руку, принялся изучать повреждения. Несколько тонких порезов тянулись от локтя до кисти. — Похоже, придется накладывать швы. Иди к врачам.

— Не хочу.

Кевт удивленно уставился на меня, а я уже хваталась за поля, направляя их на ранки.

— Сейчас остановлю кровь и… всё пройдет, — уверенность, поначалу зазвучавшая в моем голосе, сломалась о презрительную ухмылку кевта.

— Детский лепет. Порезы глубокие. Ты их не заживишь.

— Я. Не. Пойду. К. Врачам!

Арельсар покачал головой и, нетерпеливо вздохнув, продолжил.

— Думал, ты умнее. Швы наложат либо здесь, либо я отвезу тебя в больницу. Поднимайся.

Я нехотя встала на ноги, с грустью отметив отвратительное состояние и туфель Наромы, и своего платья. Грязь под ногами противно чавкала, был велик риск вообще остаться без обуви. Нестерпимо хотелось спать, и от этого моя походка была ещё более неуверенной. Я едва волочила ноги, следуя за кевтом. Какой-то посторонний звук отвлекал меня — кажется, в чьей-то машине играла музыка, причем довольно громко.

— Займитесь девочкой, — Арельсар потянул меня за пояс, когда я, прислушиваясь, замешкалась у джипа кевта. — Порезы от стекол.

— Арельсар? — из машины выглянула длинноволосая блондинка. Красотка выставила ножку, но, увидев вокруг лужи и грязь, передумала выходить наружу. — Ты скоро? Кто-то умер?

— Боюсь, наши планы немного изменились, — кевт задумчиво рассматривал ногу своей спутницы.

Девушка надула губы.

— Но как же…

— Пожалуй, пойду, — произнесла я, отворачиваясь.

Скорая и машина полиции стояли на дороге, и от мигающих маячков по мокрому асфальту и грязи разбегались блики. Меня замутило.

— А, иди сюда! — гоблин схватил меня за руку, осмотрел ранки. — Сейчас нет времени, отвезем в стационар. Залезай в машину.

Нахмурившись, я обернулась к Арельсару, который, видимо, решил проконтролировать мой отъезд в больницу и ради этого оставил красотку одну скучать в машине.

— Придется ехать, — увидев мое выражение лица, кевт пожал плечами, и тут же от меня его оттеснили Хельма и Инзамар, принявшиеся наперебой вопить.

— Ты ранена?

— Как так вышло?

— Ты не едешь с нами?

Подруги перепачкались не хуже меня. У Инзамар так вообще на хвосте мотался ком грязи, который она пыталась стряхнуть резкими взмахами. Я закатила глаза.

— Всё нормально, наложат швы, и я приеду. Дуйте без меня.

Девушки переглянулись.

— И как ты будешь добираться из больницы? Мы подождем.

— Инз, успокойся. Я доберусь сама.

С трудом уговорив подруг ехать домой (дождь снова усилился, и мне совсем не хотелось, чтобы девчонки поднимались на гору в ливень), я забралась в скорую. Медсестра, эльфийка, работала над моей рукой, которую я через пару минут вообще перестала чувствовать.

— Как тот парень? — сонно поинтересовалась я, когда в скорую забрался гоблин.

— Вы подоспели вовремя, — ответил он, зевая. — У мальчика пробита артерия. Ещё бы немного — и всё оказалось бы куда серьезнее.

Я удовлетворенно кивнула и… провалилась в сон.

Проснуться мне посчастливилось в приемном отделении уже после того, как медсестра забинтовала руку. Рыжеволосая полноватая женщина, от которой нестерпимо пахло спиртом (и это был рабочий момент) предложила мне переночевать в отделении, от чего я наотрез отказалась.

— Кевт в коридоре ждет вас? — спросила она, выглядывая из палаты.

Я вскинула голову и прищурилась, не сразу сообразив, о ком идет речь.

— Эм, не знаю.

— Сэр! — окликнула его медсестра. — Вы кого-то ждете? Да? Конечно! — она обернулась. — Всё верно. Это за вами. Можете идти.

Когда я вылезла в коридор, зевая во весь рот, Арельсар занимался созерцанием картин, висевших на стене. Отчего-то я побаивалась этого представителя разумных, но больничный смрад не располагал к спокойной ночи. Мне хотелось домой.

— Как пострадавшие? — спросила я, когда кевт, услышав шаги, обернулся.

— Парень уже пришел в себя, девчонка ещё спит, — Арельсар вытащил из кармана куртки ключи. — Я докину тебя до общежития.

— Не стоит так себя утруждать.

Кевт уставился на меня.

— Не понял. Я тебя пугаю?

Я опустила голову — в черноту глаз этого существа смотреть было невыносимо. Казалось, что это и не глаза вовсе, а дыры в черепе. Мне вспомнился демон на гравюре из книги по истории, и, как назло, в этот же момент в пустом коридоре больницы затрещала лампа. Я шарахнулась в сторону.

— Ну… мне немного… непривычно, — процедила я, опустив голову. От стыда горели щеки, но взглянуть в лицо собеседника не хватило смелости. — Извините.

— Ничего страшного. Переживу, — довольно мягко произнес кевт. — Идем.

Девушки в машине не оказалось, зато нестерпимо пахло какими-то едкими цветочными духами. Часы на панели показывали без пяти четыре утра, значит, в больнице меня задержали всего на пару часов.

— А какую должность вы занимаете в СБО? — внезапно спросила я, почесывая нос.

Кевт вставил ключи в замок зажигания.

— Веду один из отделов, — машина загудела.

— И тяжелая у вас работа?

— Местами, — кевт выкрутил руль и обернулся, оценивая расстояние до соседней машины. — Бывает, не спишь сутками, а иногда… так тихо, что в пору самому устроить заварушку.

Решив, что разговор поможет сгладить мое непростительное поведение с кевтом, который ровным счетом не сделал мне ничего плохого, я обдумывала наиболее общие темы для беседы. Но Арельсар сам пришел на помощь.

— Врач сказал, что ты хороший хилер. Если не ошибаюсь, ты пока что всего лишь претендент. Выберешь в дальнейшем эту стезю?

— Не знаю, — ответила я, протирая забинтованной рукой запотевшее стекло. — С остальными направлениями у меня всё не так гладко.

— Откуда же ты так хорошо знаешь про исцеляющие свойства полей?

Я закусила губу. Мимо проплывало здание больницы с парой светлых квадратов окон приемного отделения.

— Это…, — я запнулась и обернулась. Меня встретили блестящие чернотой глаза кевта. Лучше бы я смотрела на улицу.

Арельсар, почувствовав мое смущение, снова вернулся к наблюдению за дорогой. Дождь прекратился, но тучи всё ещё скрывали звезды, предвещая серый рассвет и пасмурный день.

— В Глирзе есть проблемы с медициной, — заговорила я, наконец. — И… мне нужно было помочь одному человеку…

— Выздороветь? — подсказал кевт.

— Нет, спокойно умереть.

В машине воцарилась тишина. Арельсар задумался о чем-то своем, а я вернулась к созерцанию пейзажа за окном. Мы ехали мимо домов с закрытыми ставнями и натянутыми навесами, вода по которым стекала в лужи у бордюров, расплавленным золотом искрясь в свете придорожных фонарей. Я зевнула.

— Вы давно живете на Прэне?

— С самой войны.

Сколько же ему лет, раз он участвовал в Первой индустриальной… Или речь идет о других боевых действиях?

Что-то разговор не клеился.

— А когда вы вступили в орден?

— Очень давно.

— И вы тоже учились в университете?

— Не в миротворческом.

— А у вас высокий КПВ?

Кевт украдкой взглянул меня.

— Несколько ниже, чем у тебя.

— Я вот думаю, — разболталась я. — Что мне даст этот КПВ? Одни проблемы. Я торчу на занятиях с Гранто столько времени, что иногда поесть не успеваю, а всё никак не сдвинусь с мертвой точки. Профессор твердит о важности контроля, но я всегда брала столько, сколько могла взять. Ну и использовала столько же. Не понимаю, как иначе.

— Поэтому, я считаю, что хилерство для тебя — идеальный путь. Контроль при лечении ты осуществляешь лишь за полем твоего подопечного. Это гораздо легче.

— Да? Не знаю, мы пока пробуем только с боевыми заклинаниями… С другой стороны, какой от них толк в наше время. Щит не сдержит пулю, тепловой луч не взорвет танк.

— Любое оружие можно контролировать.

Я с любопытством посмотрела на кевта, а он лишь криво улыбнулся.

— Не понимаю, — произнесла, наконец, я, не дождавшись пояснений.

— Пока тебе стоит сосредоточиться на куда более простых вещах.

Очень таинственно. Я зевнула.

В общаге меня ждала разъяренная Герраза.

— Эта ушастая ахта нгу уехала с ним? — накинулась она с порога.

Мгновение я соображала, о ком идет речь.

— А, Нарома… Вроде бы, да, — я скинула обувь. — Мне надо в душ.

— Ну и…, — орчиха включила свет в прихожей. — Демоны! Ты что, кого-то убила или лишилась девственности?

Не произнеся ни слова в ответ, я стянула с крючка полотенце (мы цепляли их на одежную вешалку в прихожей), и, накинув тапочки, побрела в душевую, очень надеясь не заснуть в процессе мытья.

Через пару дней, когда я пришла на дополнительные занятия, Гранто протянул мне зачетный листок.

— Тебе нужно сдать все эти предметы. По каким у тебя проблемы? — спросил он, возвращаясь к аппаратуре, принесенной им из собственного кабинета.

Я прочитала список и, немного подумав, решила высказаться начистоту.

— Самоисцеление — нет проблем, языкознание — тоже нормально, история — не так страшно. Хм, протектеристика, атаки базового уровня, — я посмотрела на профессора. — С ними сложнее.

— Почему?

— Потому что я отдаю на заклинания слишком мало энергии, — Гранто нахмурился, и я запнулась.

— Продолжай.

— Щиты выходят слабыми, лучи и молнии… вы сами знаете.

— Плохо. Контроль — не значит сведение эффективности к минимуму. Простой, но тупиковый путь. А самоисцеление? Кэрроу говорила о тебе много хорошего, а эта ученая дама видит жемчужины среди грязи, — Гранто потянулся, разминаясь.

— Я научилась хилить довольно давно, — осторожно начала я. — Здесь я могу не ограничивать себя, то есть, конечно, ограничиваю, — спохватилась я, заметив, что Гранто открыл было рот, чтобы прочитать очередную тираду о необходимости тотального контроля над полями. — Но при целительстве я чувствую, сколько энергии требует та или иная процедура.

— Возможно, так будет лучше, — произнес профессор после минутного молчания. — Это интересно и требует дополнительного изучения. Но нам нужно определиться с дальнейшим направлением учебы.

— Я думаю, всё и так ясно, — мне стало гораздо спокойнее. Если профессор говорит о выборе факультета уже сейчас, значит, в первом семестре я выполнила все задачи, которые передо мной поставил совет. — Хилерство.

— Отлично, — похвалил Гранто. — А теперь, давай повторим упражнения по внешнему контролю. — Он указал рукой на маленькую черную грушу, которую пару мгновений назад сам подключил к расположенному в первой комнате прибору.

Я кивнула и приготовилась к атаке.

Глава шестая Идеалы и противоположности

В библиотеке царили тишина и полумрак. На несколько стеллажей вперед трое негуров о чем-то оживленно спорили, шипя на разные лады. Было около восьми, но библиотека работала круглосуточно, поэтому я неторопливо листала книгу по истории эльфийской расы. Мне нужно было подтянуть классический язык небесного народа, но, учитывая тематику книги, я ещё и повторяла культурологию. Зевая, я переворачивала пахнущие пылью и старостью страницы, читая небольшие, выделенные голубым цветом, заметки об интересных, по мнению автора, фактах.

«Эльгамилора, дочь Лиоралла Седьмого, имела немалое влияние при дворе…»

Я подперла щеку рукой. В книге чересчур часто встречались пространные жизнеописания представителей той или иной эльфийской династии, в результате чего научное повествование скатывалось к художественному, а книга в целом становилась похожа на сборник мемуаров. От этого клонило в сон. Решив, наконец, отправится в общагу, я принялась листать страницы, переводя попадавшиеся на глаза слова.

«Открытие порталов связывают…»

Я остановилась.

На странице красовалась гравюра с изображением, по всей видимости, демона, вылезающего из непрозрачного овала. Одна лапа уродливого многоглазого существа, походившего на неумело вылепленную из глины скульптуру орка, оставалась за границей овала, другой оно упиралось в камень на этой стороне портала. Овал висел среди деревьев, причем листва в непосредственной близости от контура стала черной и сморщенной. Подпись под гравюрой гласила: «Согласно теории антирасы, между пятидесятым и десятым годами до начала Великой ночи, на острове Священного источника (ныне остров Прэн), были впервые открыты бреши, как называют их летописцы, через которые в храм пробралось несколько демонов (представителей так называемой антирасы), учинивших разбой в Святилище. Уже во 2ом году до В.н. на острове были задействованы больше десяти брешей, что привело к массовому вторжению демонов на планету. Открытие порталов связывают с ошибками в использовании Источника. Так началась Великая ночь, длившаяся более сотни лет».

Дальше автор перечислял имена ученых, поддерживающих данную теорию, но меня заинтересовало место Источника в этой трагедии. Как утверждали ученые, древний Источник представлял собой завихрение абстрактной энергии, в результате чего подле него и на всем острове создавалось мощное абстрактное поле, которое в остальных частях света было гораздо слабее. Сейчас на острове наблюдались аномалии, вызванные возмущениями абстрактного поля, но они лишь влияли на взаимодействие, в несколько раз убыстряя его.

Храм вблизи Источника был разрушен в начале Великой ночи, а сам Источник иссяк. Причина его гибели оставалась загадкой, как и способ восстановления мощи природного феномена. Особенно это стало актуально последние полсотни лет. В так называемый безвоенный период, науки стали развиваться бешеными темпами, характеризуя нынешнее противостояние рас как научное и экономическое, и теория абстрактных полей не стала исключением, хотя её роль в военном деле была крайне мала.

Я захлопнула книгу. Что ж, скоро я увижу Источник.

По дороге домой я решила зайти к Инзамар: последнее время мы виделись редко, а мне хотелось побеседовать с ней о распределении и играх в кластерах.

Негурка стояла возле своей машины и беседовала с Марихом, выражение лица которого свидетельствовало о немалой ярости — мечущий молнии взгляд из-под густых нахмуренных бровей и выдвинутая вперед челюсть делали его похожим на разъяренного вепря. Подойдя ближе, я заметила, что и Инзамар нервничает: она била хвостом по земле и грозно шипела.

— Вечер добрый, — поздоровалась я, приложив руку к сердцу и склонив голову. — Я не помешала?

— Немного, — резко гаркнул Марих.

Я недовольно уставилась на него, но, не дождавшись объяснений, посмотрела на Инзамар, ища поддержки.

— Извини, Антея, у нас сейчас сложный разговор, — отрезала Инзамар. — Увидимся позже.

Я пожала плечами и пошла прочь, смертельно обидевшись на пренебрежительный тон подруги. Мне навстречу по аллее шла Эдма.

— Привет, — бросила я, отворачиваясь.

— Она там? — кивнув в знак приветствия, спросила девушка.

— Да.

Эдма остановилась и, положив руку мне на плечо, быстро зашептала.

— Нас не взяли ни на одно выступление — ни на нарезку, ни на вечер перелома.

Я вскинула брови.

— Почему?

— Из-за Мариха. Его подозревают в участии в подпольных боях.

— В чем? — не поняла я.

Теперь пришла очередь Эдмы удивиться.

— Ты из-за своей зубрежки, похоже, не видишь, что творится вокруг, — девушка покачала головой и двинулась прочь, махнув на меня рукой.

Я вообще перестала понимать, что происходит и на кого обижаться, но, не усмотрев своей вины во всем происходящем, решила отодвинуть выяснение отношений на неопределенный срок и сосредоточиться на экзаменах. Пусть говорят, что хотят, это у них деньги тянут карманы, а мне надо на что-то жить.

Однако вечер на этом не закончился. У входа в общагу я увидела Нарому и Азара. Эльфийка о чем-то быстро и горячо говорила, нервно жестикулируя, а орк разглядывал свою машину — великолепный Драгон Вейс — Зверь тысячи дорог, крылатый спорткар, напоминавший готовящегося к прыжку дракона. Темно-зеленое покрытие под чешую добавляло сходства. Я и сама невольно залюбовалась автомобилем — поистине, он был прекрасен.

— Ты меня слушаешь, Азар? — эльфийка тронула его за руку. — Ты… Что происходит?

— Вечер добрый, — поздоровалась я, и хотела было прошмыгнуть мимо, как эльфийка окликнула меня.

— Анти, постой. Могу попросить на пару слов?

— Да, конечно.

Едва я подошла к ним, как Нарома выпалила.

— Герраза вчера ночевала дома?

Азар вскинул брови, уставившись на покрасневшую эльфийку.

— Так, стоп. Причем тут Герра?

— Мне кажется, ты врешь, — почти шепотом произнесла Нарома, опуская глаза. — Ты снова с ней.

— Герразы вчера не было. Теперь можно идти? — поинтересовалась я, подавив зевок.

— Значит, я права, — Нарома подняла глаза, полные слез. — Зачем ты врал?

— Врал? Мы провели вместе какое-то время. И всё. Дальше ничего у нас не выйдет.

Мне стало жаль Нарому, хотя… мы её предупреждали.

— Почему же? — пискнула эльфийка, заламывая руки.

— Да вот у подруги своей спроси, она быстро тебе объяснит наши различия, — фыркнул Азар, отворачиваясь.

Нарома удивленно уставилась на меня.

— Да, — заговорила я, повышая голос и скрещивая руки на груди. — Ты только посмотри на него. Это же орк, Нарома. Грязный, наглый орк, считающий, что весь мир ему должен. Как там называют их у вас на родине? Големы из дерьма?

Я перегнула палку. В очередной раз.

Тепловой луч просвистел у самого моего уха, ударив в дверь общежития и разбив стекло. Осколки, звеня и сверкая, дождем обрушились на землю, и до нас долетел истеричный вопль консьержки.

Я в долгу не осталась и, отшвырнув сумку прочь, зарядила Азару под ноги лассо, которое он не успел отразить. Призрачная нить, опутав колени противника, дернулось в сторону и протащила орка до скамейки.

Нарома истошно завизжала.

— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!

Я сжала кулаки и подняла глаза к небу.

— Добрый вечер, мистер Бонэс.

Каким ветром учителя истории занесло в наше общежитие?

Недовольно морща нос, Бонэс оглядывал осколки, поблескивавшие у его ног. С другой стороны двери ущерб оценивала консьержка, краснея на глазах. В коридор вылазили студенты, удивленно переговариваясь и тыча в нас пальцами.

— Мистер Хагон? — профессор, умевший орать с совершенно невозмутимым выражением лица, и сейчас смотрел на нас отсутствующим взглядом.

— Маленькая разминка, — отзывался Азар, поднимаясь и отряхиваясь.

Нарома всхлипнула, и я презрительно уставилась на неё. Нечего было вообще останавливаться. Какое мне дело до их разговоров…

— Будем надеяться, что вы не лжете, — процедил Бонэс. — Перед экзаменами вам вовсе не к чему проблемы, верно?

— Верно, — хором отозвались мы.

— Идемте.

Мы с Наромой переглянулись и двинулись за профессором, который задрав нос, направился вверх по аллее. Азар шел следом, и я чувствовала, как он сверлит меня взглядом. Он ведь физически сильнее, для него не составит труда играючи сломать человеку руку. И никто потом не будет слушать дурочку из Глирзы, выступающую против сына правителя грозного клана.

— Не надо было так, Анти, у тебя и без меня куча проблем, — грустно произнесла Нарома.

«Конечно, не надо было», — со злостью подумала я. Но кто виноват, что учась контролировать энергию, я совершенно не умела контролировать саму себя. И подумать только! Он швырнул тепловой луч!

Голем из дерьма.

Бонэс остановился у одной из крайних скамеек, там, где аллея уходила от озера. Он поставил на скамейку портфель, огляделся по сторонам, будто кого-то могли заинтересовать его преподавательские записи, и, наконец, удостоверившись, что нам никто не помешает, принялся самозабвенно рыться в бумагах.

— Раз — источник, два — источник, раз — по точкам, два — по точкам… Так… Вот, — он выудил несколько желтых листков. — Это ваш допуск к экзаменам.

Бонэс потряс бумагами у нас перед носом.

— Каждый из вас получит отдельное задание, но на общий вопрос вы сможете ответить, лишь объединив найденные материалы, — он раздал каждому по два листка. — Поучитесь работать сообща. Не ответите на вопрос — не получите допуск, следовательно, не сдадите экзамен и поедете домой. Всё ясно?

Я скрипнула зубами.

— Всё.

— Не слышу в вашем голосе энтузиазма, мисс. Когда вы дрались, спеси было гораздо больше. Жду вас всех послезавтра, в пять. Свободны, — Бонэс захлопнул портфель и, подхватив его под мышку, заторопился прочь, не переставая озираться по сторонам.

— Отлично, — я взмахнула листками. — Доигрались?

Нарома отвела взгляд, а вот Азар, шагнув вперед, навис надо мной, скрипя зубами.

— Ты извинишься за свои слова, — прорычал он. — Мне плевать на это задание, но твой дрянной язык пора бы вырвать.

— Да ты мне угрожаешь, орк? — я искоса глянула на удаляющегося профессора.

— Теперь угрожаю.

— Не нужно, пожалуйста. Нам ещё делать задание, — попыталась успокоить нас Нарома. — Давайте соберемся завтра, после шестого часа. Скажем, во «Флаге»? Ну же… Нам надо сделать работу…

Я развернулась и зашагала прочь, нещадно ругая себя. И орка, конечно.

— Я пойду с тобой, — Хельма закинула рюкзак на плечо. — Без меня ты вечно влипаешь в истории.

Я бросила в сумку исписанные листки со своей частью задания. Материал был не из легких — исследование по событиям Великой ночи, данных о которой имелось крайне мало.

— Сама вляпалась, сама и разберусь.

Хельма пожала плечами, но настаивать не стала. Джеймса в курс дела я решила не вводить — не ровен час опять полезет в драку. Не сказала бы и Хельме, но не смогла сдержаться Нарома. Эльфийка вообще закатила истерику: вернувшись в общежитие, ворвалась ко мне в комнату (слава Свету, Герраза где-то гуляла) и принялась орать, как кошка, которой прищемили хвост. Кое-как я и подоспевшая вовремя Хельма смогли её успокоить, но единственное, что я поняла из её визгов, так это то, что Азар после стычки не перемолвился с ней ни словом.

В бар я явилась рано — ни орк, ни эльфийка ещё не подошли. Заведение пустовало: у стойки отирались пара эльфов и гоблин, за столиком у импровизированной сцены, потягивая пиво, шушукались дворфы.

Из колонок, развешанных под потолком, звучала приятная, усыпляющая мелодия, сдобренная тихим шепотом редких посетителей. Сон сморил меня так быстро, что я даже не успела сделать заказ.

Арельсар вел машину, свой угловатый серый джип. Кевт повернулся ко мне — в его глазах двигалась Тьма. Они становились все больше и больше, поглощая лицо, тело, машину, и вот передо мной разверзнулся портал — Тьма вращалась, двигалась, жила и дышала по ту сторону зева пространства. Я протянула к ней руку, но портал стал стремительно уменьшаться, пока не сжался в темную точку в глазу кевта. Арельсар заговорил.

— Ключ здесь… Вы будете делать заказ?

— А? — я вскинула голову, сонно хлопая глазами.

Официант, рыжеволосый, прыщавый парень, покрутил блокнот в руках и недовольно уставился на меня.

— Здесь не ночлежка, либо заказ, либо дверь.

— Ясно, — я протерла рукой глаза. — Стакан пива и… медовый сыр…

Передо мной лежали листки с выполненным заданием: там что-то было написано о порталах, но я не придала информации особого значения. Не зная задания Наромы и Азара, не к чему было запоминать собственный текст.

Народа в зале прибавилось: за столиком справа три негурки обсуждали предстоящую вечеринку; чуть поодаль, у боковых столов, мило ворковал парень с девушкой. Странное дело, но мне вдруг так захотелось, чтобы здесь остались только люди.

— Надо же, у нас будет время для личного разговора.

Я вздрогнула и обернулась.

— Запилишь ещё один тепловой луч?

— С удовольствием, — орк уселся на стул прямо напротив меня и угрюмо глянул на меню.

— Заказ сделала?

— Да. Может, дашь взглянуть на задание?

Я прочитала его записи, но не поняла, как его вопрос связан с моим. Оставалось дождаться Нарому, но часы тикали, а эльфийки всё не было.

— Надеюсь, она не из-за тебя не придет, — хотелось подраться, но в студенческих забегаловках с применением магии было строго, а махаться на кулаках с орком не представлялось возможным. Приходилось только доставать его.

— Мы вчера не разговаривали. Ты здорово постаралась, — огрызнулся в ответ Азар.

— Я?!

— Откуда в тебе столько злости? Ты что, завидуешь?

Я усмехнулась и покрутила пальцем у виска.

— Было бы чему.

— Ты, верно, из своей деревни никогда не выезжала. А я поездил по свету. Был и в Алкааре, и в Шарсе-Шарсе, даже в Малго смог пробиться.

Он что, совсем идиот?

— Знаешь, — я смаковала каждое слово, поражаясь своему остроумию. — Препрись ты в мою деревню, ты бы остался там навсегда. Отличное место для отдыха! Жители бы твою башку на кол насадили, а дружков отправили коптиться в Клыки Ветра.

Ха! В яблочко! При упоминании одной из самых зловещих тюрем людей для военнопленных, орк здорово напрягся.

— Да-да-да, — не унималась я. — Ты не ослышался, те самые Клыки, в которых как мухи дохли ваши великие герои, на проверку оказавшиеся всего лишь…

— Добрый вечер!

Я застыла с открытым ртом. Нарома стояла справа от меня, сжимая в руках заветные листки. Что-то в ней изменилось — она выглядела спокойной и… холодной, что ли, как истинная женщина своей расы. Неприступная и высокомерная, как северные хребты, что очерчивали границу эльфийского государства, она, кажется, вошла в образ первоэльфа — слишком идеального и чистого, чтобы снисходить до общения с «низшими» расами.

— Здравствуй, — несколько натянуто произнес Азар, тоже заметивший перемену в своей подруге.

— Перейдем сразу к делу, — глубокомысленно заметила я, забирая из рук эльфийки бумаги с заданием, не желая становиться свидетелем ещё одного сердечного разбирательства. — Так понимаю, нам нужно сравнить описания событий, предшествующих Великой ночи, от трех разных авторов.

— Всё просто, — Нарома даже не посмотрела на нас. — По мнению Кептера, первый портал открыли неким ключом. Предположительно мощным воздействием на Источник — заклинанием. По его мнению, это был магический эксперимент. Его проводили в различных точках мира, где магия была особо сильна.

— Может, присядешь? — предложила я.

Нарома как-то странно посмотрела на меня, но всё же соблаговолила опуститься на стул.

— Дейс пишет о том, что жрецы открывали портал регулярно, думая, что это ворота в обитель Света, а с ними говорит верховное божество. Но как-то раз ритуал пошел не так, и вместо маленькой расщелины жрецы разверзли пропасть, раскрывшуюся сначала на Прэне, а потом и на континентах. — Азар пожал плечами. — Что взять с фанатиков.

— У нас поклоняются Свету до сих пор, — заметила я.

— И ты тоже?

— Скорее нет, чем да.

Нарома нахмурилась.

— Что значит «нет»? Свет — антипод Тьмы. В нем истина и вечность.

— Ваш заказ.

— Да, спасибо, — я отодвинула сыр. — У нас здесь не религиозный диспут. Перейдем к делу.

— Меня всегда поражала эта человеческая безалаберность, — проигнорировав мои слова, продолжала Нарома. — Вы что, возомнили себя великой расой? Живете меньше века, стареете, когда мы расцветаем, ничего не делаете для достижения совершенства.

— Не далее, как неделю назад ты развлекалась с нами в клубе, — напомнила я. — А теперь… на тебя снизошло озарение?

— Я… росла в религиозной семье, но предала идею, прилетев сюда, — Нарома грустно улыбнулась. — Вы оба открыли мне глаза.

Мы с Азаром переглянулись. Кажется, впервые мы сошлись во мнении.

— Эм… Давайте обсудим задание, — не унималась я. Хотелось поскорее отсюда свалить.

Версия назначенного мне автора была совершенно идиотской.

— Кламп считал, что портал открыли нарочно — один из жрецов искал поддержки у демонов, дабы получить власть.

— И кем был этот жрец?

— Я откуда знаю? Кламп не пишет. Он хотел восстановить былую мощь Жрецов и религии Света, призвав разбросанные по миру храмы присоединиться к зову. И вообще, всё, что было до Великой ночи и в ходе неё теряется во тьме. Это была грандиозная война… Или катастрофа…, — я аккуратно сложила листки. — Думаю, с меня хватит. Скажем то же самое Бонэсу.

— Интересно, с чего жрец взял, что демоны придут ему на помощь? — вдруг произнесла Нарома.

Я уже успела подняться из-за стола и недовольно посмотрела на неё.

— Наверное, он думал, что это некие божества. Интересно то, что они построили храм существам, которые едва не уничтожили планету.

— В наше время этим занимаются разумные расы, — Азар не сводил с меня глаз. — Поклоняясь всему, что приходит на ум, мы надеемся лишь на ракеты под нашими лужайками.

Какое-то время мы пристально всматривались в лица друг друга.

— Кто-то выпускает боеголовки, а кто-то — демонов, — я развернулась и пошла прочь.

Похоже, мы с Азаром почти нашли общий язык. А вот у Наромы слетела крыша.

Я опустила сумку на стул и принялась в ней рыться, стараясь избегать взгляда профессора.

— Это была небольшая… потасовка…

— Угораздило тебя устроить её на глазах у Бонэса, — Гранто что-то загружал на компьютер с маленького, черного диска. — Терпение Шнори имеет границы. Ещё одна выходка — и оно лопнет.

— Это вышло случайно, демоны! — я вытащила из сумки и положила на стол перед Гранто огромный том по теории абстрактных полей. — Вот.

Профессор бросил взгляд на книгу и вскинул брови.

— В свое время нам читали лекции по этому раритету, — Гранто любовно провел ладонью по растрескавшейся кожаной обложке. — С тех пор прошло много времени.

— Вы учились здесь?

— Да, — профессор раскрыл том, принялся его листать, но внезапно остановился и, ткнув пальцем в выделенный текст, улыбнулся, как будто нашел на старой фотографии друга детства. — Теория «болида» — двадцать лет назад её опроверг Кептур, а мы писали по её альфа-основанию дипломный проект.

— Не помешаю?

Я и Гранто оторвались от книги и обернулись. В дверях стоял Арельсар, как всегда, одетый в нечто невразумительное. Уж насколько я была неприхотлива в одежде, но и мне казалось, что кевту совершенно наплевать на свой внешний вид. Старые, выцветшие брюки, потертая куртка с меховым воротником, смахивающим на сдохшего от старости кролика, в руке — грязная сумка с порванным ремешком — ни дать, ни взять вылезший из мусорного бака гоблин-переросток.

— Под прикрытием работаете, офицер? — съехидничал Гранто.

Арельсар безучастно глянул на профессора.

— Можно и так сказать. Как проходят занятия? Хотел бы послушать ваш отчет.

Профессор почесал лысину и, вздохнув, отвернулся к монитору.

— О таких вещах стоит предупреждать заранее, офицер. Мы бы успели подготовиться.

Кевт прошел мимо нас, бросив взгляд на экран моноблока, и остановился у стекла.

— Выходит, отчета нет… Вы проверяете только защиту и атаку?

Гранто презрительно глянул на кевта.

— Хилить объект без нормального поля не слишком результативно. Груша бесполезна для подобного эксперимента.

— Используйте генератор искусственного поля. Если не ошибаюсь, этот полезный прибор — спин от вашего же научного исследования.

Гранто провел ладонью по лысине, да так и оставил руку на голове, о чем-то задумавшись.

— Хм… Мы проверим вашу теорию позже… Возможно…

Арельсар повернулся к профессору и некоторое время пристально смотрел на него, ожидая продолжения, но Гранто молчал, уткнувшись в экран.

— Отлично, — не скрывая недовольства, произнес кевт. — Буду ждать отчета.

— Как вам угодно, — буркнул профессор, не поднимая головы.

— За нашими занятиями следит СБО? — спросила я, когда Арельсар ушел.

— Когда мир живет войнами, ученые становятся пленниками военных, — Гранто задумчиво смотрел на монитор. — А ведь он прав… Что, если использовать генератор… Для начала… Для толчка…

— Но… вы же миротворцы, — напомнила я, проигнорировав его исследовательский бред. — Вы не можете рисковать.

— Значит, мы должны уметь контролировать самое грозное оружие.

— Так значит я — оружие? — не знаю, что именно я почувствовала, но это был точно не страх. Скорее, гордость и… злорадство.

— Всего лишь неизвестная в системе уравнений, — мрачно заметил профессор. — Пока неизвестная.

На следующий день я договорилась встретиться с Хельмой и Инзамар в маленьком ресторанчике в корпусе Магов и попить горячий медовый чай. Инз задерживалась, и мы с дворфийкой заняли столик в углу зала. На импровизированной сцене, сидя на высоком стуле, пел орк, тот самый, которого я видела в день прибытия в университет. Он подыгрывал себе на большой, S-образной гитаре и рассказывал, довольно приятно, о подвигах древних.

— На день перелома здесь устраивают празднества? — спросила я, услышав слова о новой эре.

Хельма пожала плечами.

— Ага. Орден любит «объединяющие» мероприятия, — дворфийка закатила глаза и, подняв чашку в воздух, гнусаво провозгласила. — Ведь… в единстве — сила!

— В единстве — сила! — с энтузиазмом поддержали её остальные посетители, а исполнявший баллады орк замолчал, и почтительно кивнул в нашу сторону.

Я недовольно посмотрела на Хельму, но та снова пожала плечами.

— Нервный тик?

— Перед экзаменами, — Хельма зевнула. — Так что там с Марихом?

— Мне кажется, какие-то серьезные проблемы из-за подпольных боев.

— Орки любят сходиться в рукопашную, — кивнула дворфийка, отхлебнув чая. — Слушай такой анекдот. Почему на физкультуре преподаватель не просит вас рассчитаться по росту? Потому что первыми будут орки, потом эльфы, затем люди и негуры, потом дворфы и гоблины, и это будет деление по расовому признаку!

— Так людей с негурами можно перемешать.

— Да ну тебя! — Хельма отмахнулась. — А если серьезно, подпольные бои, насколько я знаю, здесь существовали всегда, и если бы мне позарез нужны были деньги, я бы отправилась именно туда. Никакой магии — только сила.

— И ты вышла бы на ринг с орком? — усмехнулась я. — В роли мяча?

— Там есть весовые категории. Дворфы дерутся с дворфами, реже — с гоблинами. Гоблинов здесь не так уж и много.

— Да, я тоже заметила. Зато орков и эльфов пруд пруди.

— У орков использование магии очень популярно. Особенно в боевых действиях. Говорят, у них есть целые отряды боевых магов.

— Вряд ли миротворцы берутся обучать солдат.

Хельма фыркнула.

— За деньги — обучат и солдата. Кто, по-твоему, Марих?

— Он мне рассказывал, что из клана Аттиров, — я отодвинула пустую чашку и потянулась за чайником. — Ещё?

— Да, пожалуй.

— Они с Инз познакомились во время переговорам между Аттирами и Хагонами. Я так поняла, он обеспечивал безопасность кого-то из клана.

— Если его допустили охранять чью-то драгоценную задницу, значит, он и сам не простая пешка.

Мы помолчали, задумавшись о судьбах мира под мелодичные переливы, как вдруг музыка оборвалась.

— А теперь, как обычно перед днем перелома, мы поиграем в «Вольного певца», — произнес орк, поднимаясь со стула. — Начнем с правого края и по цепочке каждый, кто сидит за очередным столом, должен исполнить что-нибудь на сцене. Что угодно.

Посетители загомонили. Кто-то даже вскинул руку, не дожидаясь своей очереди.

— Нас что, тоже петь заставят? — возмутилась я.

Сроду не приходилось выступать на сцене. Да и зрителей я, мягко сказать, побаивалась.

— Забей, — Хельма махнула рукой. — Инз идет.

Сначала негурка не заметила нас и прошла к барной стойке, но потом я принялась орать через весь зал, и та, махнув рукой, поспешила к нам.

— Привет, — Инз присела на свободный стул, кинув теплую шаль на его спинку. — Что с экзаменами?

Мы одновременно пожали плечами.

— Первый — послезавтра, — ответила я. — Думаю, справимся.

— Я тебе говорила, что важнее всего работа в команде.

Инзамар сказала это довольно раздраженно, как будто её бесила моя забывчивость и наивность.

— Инз, в чем дело? — поинтересовалась я. — Ты как будто злишься на меня.

— Да причем тут ты! — выпалила негурка, а потом опустила голову и гораздо тише добавила. — Проблемы в команде, Анти. Извини. Мне следует быть более сдержанной.

— Мы можем чем-нибудь помочь? — скорее из вежливости спросила я.

Инзамар покачала головой, не отрывая взгляда от кружки чая в моей руке.

— Нет, благодарю. Всё, что нам осталось, это прикрывать друг друга. Как всегда.

— Всё, может быть, наладится, — подала голос Хельма.

— Может быть. Помните, Марих ходил с гипсом на ноге? Это вовсе не авария. И мы это знали! И ничего не могли сделать! И сейчас… не можем…

Мы с Хельмой непонимающе переглянулись. На сцене молодой негур, изрядно выпивший, рассказывал какую-то непристойную историю. Зал покатывался со смеху.

— Так вам не известны подробностей? — Инзамар посмотрела на меня, потом на Хельму. — Ах, и откуда бы вы узнали… И не зачем знать. Лучше не знать.

— Что им лучше не знать? — около стола появился Марих. Хельма от неожиданности подавилась чаем.

Глаза негурки полыхнули пламенем.

— Ты ещё здесь? Ты обещал, что улетишь утром!

— Я пришел попрощаться.

— Ты улетаешь? Почему? — спросила я, удивленно глядя на орка. — Из-за…

Зал завыл в приступе истеричного хохота, и Марих недовольно посмотрел на сцену.

— Ладно, — Инз покачала головой, оставив мой вопрос без ответа. — Идем. Девушки, поговорим позже.

Я проводила их недоуменным взглядом. У самого выхода дорогу им пригородили трое парней, стоявших до этого у дверей. Один из них, высокий блондин, задел Мариха плечом, нарочно, как мне показалось. Мгновение они о чем-то не очень дружелюбно беседовали, а потом человек распахнул дверь, пропуская орка и негурку вперед. Двое его приятелей вышли следом. Белобрысый оглядел зал, кому-то кивнул, и тоже поспешил удалиться.

Я отодвинула чашку.

— Хель, пойдем-ка догоним Инз.

— Зачем? Она, по-моему, ясно дала понять, что ничего нам говорить не хочет.

— Не ворчи. Надо кое-что проверить.

Снаружи было довольно холодно, изо рта шел пар. Из-за низких, серых туч темнело рано, и сейчас, в сумерках, на землю ложился иней. У входа в бар курили двое эльфов.

— Тут три парня с орком и негуркой не проходили? — в лоб спросила я, натягивая шапку.

— Кажется, кого-то ждет разговор по душам, — усмехнулся один. — Тебе направо, за угол.

Мы поспешили за корпус Магов, к подсобным помещениям. Я услышала голоса прежде, чем увидела всю компанию.

— Совсем страх потерял, а, орк? Тебе что сказали копы? Сваливай или сядешь. А что сказали мы? А? Забыл?

— Какого…, — прогундосила дворфийка.

— Тихо, — выглянув из-за угла, я сделала Хельме знак.

Парни стояли под козырьком аварийного выхода, боком к нам, за пожарной лестницей.

— Сюда! — пригнувшись, я проскользнула вдоль стены, таща дворфийку за рукав куртки.

Мы спрятались за лестницей, присев на корточки. Хельма, нахмурившись, уставилась на меня.

— Ни дня без приключений…

Я вытаращила глаза и прижала палец к губам. Перепалка продолжалась.

— Меня мало интересует, что вы там сказали. Я улечу отсюда, когда сочту нужным, — рявкнул орк.

— У тебя был шанс, теперь твой «улет» зависит от нас. Руки нам развязали.

— Ты, склизкий червяк, кто ты такой! — гневно вскричала Инзамар.

— Заткнись! Здесь не змеиное царство, гнида! — заорал тот в отчет.

Послышался глухой звук удара, чиркнули поля…

— Демоны! — выругалась я и, выскочив из-под лестницы, со всего размаху впечаталась коленом о ступеньку. — Твою же мать!

Инзамар досадливо зашипела, увидев нас, разом потеряла поля и оставила Мариха без защиты, чем не преминул воспользоваться высокий светловолосый парень, засветивший орку прямо под челюсть. Другой подсек противника под ноги, третий — рыжий коротышка — кинулся к Инзамар.

— Эй, что здесь происходит? — выпалила Хельма, пока я, досадливо морщась, хилила ушибленное колено.

— Не ваше дело, — отозвался белобрысый, оборачиваясь. — Идите, куда шли.

— Сюда и шли, — отрезала Хельма, сжимая кулаки. — Эти двое — наши друзья.

— Твои друзья? Орк, который едва не отправил на тот свет человека, и его змея?

— На тот свет? — я вскинула голову. — О чем ты?

Конечно же, мне никто не ответил. Марих, пока белобрысый разговаривал с нами, двинул ему под колени, и оба оказались на земле, нещадно лупя друг друга. Рыжий и его напарник набросились на Инзамар, и если коротышку она сумела сбить с ног прозрачным лассо, то второй изловчился и заломил ей руки за спину.

— Хельма, хватай рыжего! — я потянулась к полю, и почти мгновенно сгенерировала мощный тепловой луч аккурат в плечо державшего Инзамар парня. Тот вскрикнул и отлетел назад на пару метров. Негурка, оказавшись на свободе, снова воспользовалась лассо и растащила белобрысого и Мариха в разные стороны. Я бросила между ними свой фирменный розовый щит, а Хельма тем временем от души приложила рыжего лицом в землю даже не воспользовавшись полями.

— Вот так, значит, — белобрысый потрогал разбитый нос и, вытерев рукавом кровь с губы, презрительно посмотрел на меня. — Человек на стороне орка?

Стало не по себе. Я опустила глаза, но щит не бросила.

— Он покалечил человека, слышишь? Он сделал это специально, из-за ненависти к нам, — парень ткнул пальцем в розовый щит, за которым, потирая ушибленное плечо, стоял Марих. — Открой глаза!

— Я не…, — но стоило лишь опустить голову, как вихрь снес меня в сторону, бросив на ступеньки лестницы. Перед глазами заплясали круги, но я вовремя зацепилась за поле, и потянула энергию на себя. Щит без подпитки молниеносно растаял в воздухе, оставив после себя легкое искажение, не могущее остановить даже ветер.

Между орком и человеком снова завязалась драка. Однако их танец продолжался сравнительно недолго. Марих благополучно уложил белобрысого на обе лопатки, Хельма и Инзамар схватили рыжего, а вот тот, кого мне посчастливилось ударить тепловым лучом, сидел на земле, бледный, как снег, и, постанывая, тер безвольно повисшую руку.

Орк пнул белобрысого ногой под зад.

— Забирай своих щенков, и катитесь отсюда.

— Увидимся, когда ты решишь не прикрываться женщинами, — огрызнулся тот, поднимаясь с земли. Рыжий, которого девчонки отпустили по знаку Мариха, помогал парню, сидевшему поодаль.

— Она мне руку сломала! — завопил тот.

Я почесала затылок и, пожав плечами, напоследок похилила несчастного.

Марих угрожающе рычал, провожая взглядом неудавшихся мстителей, а Инзамар стояла поодаль, сверкая ставшими оранжевыми от ярости глазами.

Едва люди скрылись за лестницей, как орк повернулся к нам и зарычал во всю силу своих легких.

— Зачем полезли?!

От неожиданности я отступила на шаг и удивленно посмотрела на Инзамар. Негурка покачала головой, положив руку на плечо орка.

— Мар, хватит.

— Если бы из-за меня вам ещё шеи посворачивали…

— Нам? Да брось! — я махнула рукой. — Хельма — чемпион по классической борьбе, а у меня КПВ почти сто процентов, у них не было шансов… Ооо…

Только тут я поняла, что сболтнула лишнего.

Все четверо уставились на меня, как на неведомого зверя.

— Ппостой, — Инзамар тряслась от холода и возбуждения. — Ссколько? Ккак ттак?

— Хм…, — я спрятала руки в карманы куртки. — Может, поделимся секретами в более подходящем месте?

К Мариху вернулся дар речи.

— Эм… У меня тут машина неподалеку… Поговорим по дороге… в аэропорт…

Когда мы залезли в небольшой облезлый седан неопределенного цвета, Инзамар первым делом потянулась к аптечке, но орк недовольно фыркнул и вытер кровь с рассеченной скулы рукавом куртки.

— Зачем вернулся, почему не улетел с утра? — зашипела на него Инзамар. — Великая мать! Почему до вас всегда так туго доходит?

Я сидела сзади, рядом с Хельмой, скрестив руки на груди и уставившись в окно. Чувство стыда не давало мне покоя. Я выступила против людей, помогая орку. Я ему в лицо выдала свой секрет. Злоба на себя и на окружающих не давала спокойно оценить ситуацию и собраться с мыслями.

— Ну, так ради чего я сломала парню руку? — резко спросила я, не отрываясь от созерцания серого пейзажа. Мне нужно было найти виновного, чтобы не мучиться угрызениями совести.

Инзамар выжидательно посмотрела на орка, но тот лишь выкрутил руль, отчего нас дернуло в сторону. Негурка недовольно зашипела.

— На одном из подпольных боев он сильно избил человека, — поняв, что Марих рассказывать ничего не будет, заговорила Инз. — Парня еле вытащили с того света, и, когда полиция прибыла в больницу, его бестолковая девчонка заложила Мара. Про бои он не заикнулся, сказал, что просто подрались в клубе. А друзья этого бойца, которых мы только что имели удовольствие лицезреть, всё подтвердили. Если бы было доказано участие того парня в боях, его бы, скорее всего, выгнали из университета. А так… Билет в один конец достался только Мару. Люди требовали для него срока, но его просто выслали с острова.

— Просто, — орк усмехнулся. — С пожизненной депортацией.

— За мордобой? — удивилась Хельма.

— Дружки пострадавшего нашли немало свидетелей, которые подтвердили, что конфликт был на межрасовой почве. И… тот парень ослеп на один глаз.

Я покачала головой.

— Какого демона, Марих? Ты же солдат! Зачем дрался с тем, кто тебе в любом случае проиграет? — в голосе звенело презрение, да я и не хотела этого скрывать.

— Мы были в одной весовой категории. Рахиз всегда подбирает равноценных соперников, иначе не наварится на ставках.

— А, ну, то есть, ты ищешь виноватого? — как я, мелькнула мысль.

— Анти, зачем?

— Хватит, Инз. Она права. Я привык драться с орками. Сколько бы ни весил человек, он менее вынослив, чем орк. Да и башка у него помельче.

Я скрипнула зубами.

— Зато мозгов побольше.

— Какого демона ты тогда полезла в драку? — ощерился Марих, ударяя по рулю. — Раз такая умная, защищала бы этих сосунков!

Мгновение я молчала, опустив голову и рассматривая свои колени.

— Захотела выйти… из-под контроля, — несмотря на всю ту злость, что клокотала у меня в душе, ответила я как-то слишком грустно.

Марих посмотрел на меня через зеркало заднего вида.

— Вот и я… Потерял контроль…

— Из-за ненависти к людям?

Орк отвел взгляд.

По стеклам побежали серебристые дорожки, замерцавшие в свете придорожных фонарей. Дождевые капли барабанили по машине, нарушая тишину в салоне.

Нет здесь никакого единства. Невозможно за три года учебы в университете свести на нет вражду, начавшуюся на заре цивилизаций; нельзя вывести, вытрясти из сознания ненависть, переданную нам от предков. Обычаи врагов, их язык, культура, вера — всё, как тряпка для быка — выводит из себя, раздражает, вытягивает наружу то, что дремлет до поры, до времени, пока ты живешь с себе подобными.

Я хотела это сказать, но Инзамар положила руку на колено Мариха и, повернувшись к нему, прошептала.

— Я люблю тебя.

Это было произнесено так просто, честно и чисто, на единственном общем для всех рас языке, что слова застряли в горле. Я сглотнула и отвернулась к окну.

— Так у тебя правда КПВ сто процентов? — вдруг спросила Хельма.

— Что? А… КПВ… Да, девяносто семь с чем-то. Но это тайна.

— Чья? — поинтересовался Марих.

— Человеческая, — огрызнулась я. — И это никого не касается, кроме меня.

— Не очень-то по-дружески, — обиженно заметила Хельма.

— Понимай, как хочешь.

Остаток пути мы провели в тишине, лишь иногда Инз что-то говорила Мариху, но я предпочитала её не слышать.

Мне хотелось вернуться домой, но ключи орк оставил Инз, а ждать автобус под ледяным дождем не хотелось. Мы прошли через пост охраны в здание аэропорта, и направились в зал ожидания. Негурка с орком шагали впереди, мы с Хельмой чуть. Дворфийка обижалась и всю дорогу недовольно хмурилась. Я и не ожидала, что она заговорит, но когда мы поднимались на эскалаторе в зал ожидания, Хельма схватила меня за руку.

— Смотри!

Я проследила за её взглядом.

На крайнем диване, под огромной пальмой, сидела Нарома. Подле её ног стоял небольшой, перламутровый чемодан с уже наклеенными ярлычками. Эльфийка постукивала носком туфли о пластиковый бок чемодана и задумчиво глядела на взлетно-посадочную полосу, которую в настоящий момент очищали ото льда несколько служебных машин.

— Привет, — Хельма направилась прямиком к эльфийке, и я нехотя последовала за ней. — Кого-то ждешь?

— Здравствуй, — Нарома окинула нас скучающим взглядом. — Жду. Самолет.

— Мы будем в том кафе, — Инзамар кивнула в сторону небольшой закусочной с ярко-красной вывеской, к которой они с Марихом и направились рука об руку.

— Ты улетаешь? — я присела на скамейку подле Наромы, провожая орка и негурку взглядом. А ещё что-то говорила про человеческую любвеобильность!

— Даже ничего не сказала нам, — обиделась Хельма. — Я же твоя соседка! В чем дело?

— Мне здесь нечего делать, — эльфийка откинула со лба непослушную светлую прядь. — Здесь все такое… фальшивое.

Она поморщилась.

— И всё из-за разрыва с Азаром? — поинтересовалась я и тут же пожалела о сказанном. Эльфийка с негодованием уставилась на меня.

— Какой бред! Но что ещё можно ожидать от человека!

Я покачала головой: разговоры сегодня не клеились.

Хельма принялась что-то говорить о молодости и радостях жизни, о поспешно принятых решениях, о парнях, но Нарома, кажется, её не слушала. Она не отрывала взгляд от посадочной полосы. Объявили о начале регистрации на какой-то рейс. Слушая Хельму, я пропустила название города прилета мимо ушей.

— Мне пора, — Нарома вскочила со скамейки, как пружина, оборвав дворфийку на полуслове.

— Ты все же решила…, — Хельма не сдавалась.

— Знаете что, — Нарома сощурилась, с усмешкой глядя на нас. — Мне вас жаль. Не тратьте на меня время, леди. Для вас это пара часов, для меня — всего несколько мгновений. Когда вас будут жрать черви, я буду ещё молода. Мне искренне жаль вас. Тебя, дворф, — она повернулась к Хельме, которая смотрела на эльфийку, разинув рот.

— И особенно тебя, человечек, — Нарома ослепительно улыбнулась мне. — Ты злобная и высокомерная тень, не более. Ничего ты не изменишь, пока не изменишься сама.

Эльфийка провела рукой по светлым волосам, блаженно вздохнув, и взялась за ручку чемодана.

— Прощайте, — она заскользила прочь, легкая, как шелк, светлая, как луч солнца, и холодная, как воды омута.

Какое-то время мы молча следили за удаляющейся фигурой.

— Вот тварь, — процедила Хельма. — Никак не ожидала такого поворота событий.

— Не все же мне говорить гадости, — я покачала головой. — Чем мы её обидели?

— Тем, что мы не эльфы, — мрачно отозвалась дворфийка. — Пойдем, нужно поддержать Инз. Ей сейчас нелегко.

Я кивнула, с трудом отрывая взгляд от удаляющегося перламутрового чемоданчика.

Им всем есть куда возвращаться.

Глядя на прощавшихся орка и негурку, я в полной мере смогла прочувствовать свое собственное одиночество. Он ехал домой, и Инз клятвенно обещала, что летом обязательно вернется к отцу.

А куда я поеду летом?

Занятий по истории у нас больше не было, и с профессором Бонэсом мы увиделись во внеучебное время. Он забрал листки с записями и долго читал их или делал вид, что читал, бубня что-то себе под нос. Больше раздражал тот факт, что Нарома свою часть задания историку так и не отдала, о чем он не преминул нам напомнить.

— Что насчет допуска? — спросила я, прослушав тираду о безответственности и безалаберности некоторых студентов.

— Приходите на экзамен — там будет видно, — отрезал Бонэс.

Мы с Азаром вышли из преподавательской и остановились возле автомата с медовой газировкой.

— Что, удрала от тебя Нарома? — автомат выплюнул мне сдачу, но воды в стакан так и не налил. — Эй, что за фигня?

— Она вела себя как-то странно, — Азар с размаху приложился кулаком по автомату. Тот чихнул и выпустил в стакан желтоватую струю. — Заявила, что не будет путаться с низшей расой.

— Видела её в аэропорту. Нам она то же самое сказала, — я взяла стакан.

— Синдром эльфийского идеала.

— Разве только эльфийского? — я хотела было глотнуть газировки, но мне не понравился запах. — Это машинное масло, что ли… Представитель любой расы считает именно свой народ вершиной эволюции.

— Только у эльфов это возведено в ранг национальной идеи, — Азар взял у меня стакан, понюхал, а потом засунул руку под кран. — Хм… Это и, правда, масло. Ты что-то сломала.

— Иди к демонам, это ты двинул по нему!

— Что здесь происходит? — Бонэс высунулся из двери. — Что вы тут делаете?

— Уже уходим, — Азар поставил стакан под кран. — До свидания.

Бонэс смотрел нам вслед, пока мы не свернули к лестнице.

— Раз — источник, два — источник, три…, — долетели до меня слова его странной, идиотической песенки.

Глава седьмая Распределение

Остались в прошлом экзамены и с десяток знакомых, не прошедшие испытание первым семестром, остался позади День перелома, который мы весело отметили в «Маразматике». Впереди нас ждало распределение — яркое и зрелищное мероприятие, обуславливающее открытие сезона магических турниров у первокурсников.

Никогда в своей жизни не присутствовала я на празднествах подобного масштаба, коим была «нарезка», как в шутку называли распределение старшекурсники. На территорию спорткомплекса, основная арена которого служила сценой для выступлений, запрещено было проносить спиртное, но, по старой традиции, старшие прятали выпивку в санитарных помещениях. Инзамар припасала для нас маленький пузырек с травяным настоем, затолкав его между бачком и сливной трубой в туалете второго яруса. Настой оказался очень крепким, и мы с Хельмой зажевывали его мятными конфетами, которые я брала с собой на самолет и до сих пор таскала в сумке.

— Какая же гадость, — Хельма сунула в рот пригоршню слипшихся пастилок. — Это что, настояно на змеином яде?

— Не кричи, — я выглянула за дверь кабинки. — Пойдем, хватит уже пить. Вдруг займут все места.

Опасения оказались напрасными. Желающих посмотреть на выступление собралось несколько тысяч, но организаторы установили дополнительные секции к трибунам, так что мест было предостаточно. Другое дело, что подниматься на самый верх было довольно тяжело — родители и студенты, преподаватели и гости толпились в проходах, тормозя движение. Пару раз я чуть не упала со ступенек, нещадно ругая себя за покупку новых туфель на высоченном каблуке (Нарома-то уехала), в которых я чувствовала себя крайне неуверенно.

— Анти, Хель! — Джеймс помахал нам рукой. — Сюда!

— Там Харис, — предупредила Хельма.

— Вижу, Тьма с ним, сядем рядом с Джеймсом.

Харис сдержанно кивнул мне. Лиза, сидевшая от него по правую руку, презрительно усмехнулась и что-то зашептала ухажеру на ухо.

— Садись сюда, Анти, — Джеймс определил мне место рядом с собой. — Ты потрясающе выглядишь и такая высокая!

Да уж, каблуки прибавили роста, и теперь я смотрела на Джеймса сверху вниз.

Устроившись на мягком сидении, я наконец-то смогла спокойно оглядеться по сторонам. От вспышек камер слепило глаза, а шум голосов заглушал слова Джеймса, который что-то орал мне в ухо.

Вот так выглядят футбольные стадионы, подумала я, принимающие финальные матчи лиги. Джеф смотрел трансляции по телевизору, когда удавалось настроить антенну, и я иногда присоединялась к нему, пытаясь разнообразить свою жизнь хотя бы футболом. Отец подобные посиделки не любил и удалялся стричь лужайку, как только слышал свисток судьи.

— Похоже на футбольный стадион, — прокричала я, повернувшись к Джеймсу.

— Только здесь такое разнообразие рас, что глазам больно, — согласно кивнув, отозвался он. — Смотри, сколько корреспондентов. Миротворцы приглашают ведущих со всего мира для освещения такого важного события. Но отказы не редки.

Кто бы сомневался.

Между ареной и первыми рядами трибун угадывалась по мягким бликам тонкая, едва заметная сетка, блокирующая магию и обеспечивающая безопасность зрителям и меньший травматизм участникам боев. У самого потолка размещались четыре огромных экрана, предназначенные для выведения информации о составах кластеров. Сейчас на них мигали песочные часы.

До начала торжества оставались считанные минуты. Я вымученно посмотрела на Хельму.

— Быстрее бы уже.

Дворфийка кивнула и положила ладонь на мою руку. По нашим прикидкам, должно было получиться около сорока кластеров. Количество хилеров, протектеристов и атакующих старались поддерживать в определенных пропорциях, чтобы у каждого была возможность поучаствовать в боях. Три мага, два защитника и два хила. Впрочем, боевых магов всегда было больше.

— Итак, все вы сейчас замерли в предвкушении начала лотереи!

Голос грохнул из усилителей, и мы, как по команде, вздрогнули.

— Но давайте порадуемся тому, что теперь вы — студенты этого знаменитого университета. Знайте, вы лучшие из лучших, ведь вам подчиняются абстрактные поля! — говорил эльф Сайолан Риссаоль, популярный ведущий местного развлекательного канала, специально приглашенный для проведения церемонии «нарезки». Ему аккомпанировала одна из университетских музыкальных групп. — Итак, «Шторм Лионы», встречайте!

Зал взорвался аплодисментами и счастливыми воплями. Парни ударили по струнам, а студенты принялись подпевать: «Пусть где-то мир горит огнем, пусть рухнет старый драный свет, мы знаем, мы не подведем друг друга…»

Мы с Хельмой орали во весь голос, хотя я даже не знала слов. Впереди нас две эльфийки едва ли не выпрыгивали из юбок. Когда я, закончив голосить, повернулась к Джеймсу, он улыбался, разглядывая меня.

— Ты радуешься, как ребенок.

— Поживи в Глирзе, не так запоешь, — фыркнула я, несколько грубо.

— У тебя очень нежное отношение к малой родине.

Я отвернулась к Хельме. Ещё не хватало, чтобы этот выскочка испортил мне вечер своими философскими рассуждениями.

После пары песен, Сайолан представил нам финалистов прошлых турниров: «Силона» и «Каптер», «Рой» и «Манибус». У «Роя» появился новый участник, заменивший Мариха — невысокий длиннохвостый негур, скромно державшийся в стороне. Инзамар переманила его из не участвующей в турнирах группы, у которой даже названия не было.

— На третьем курсе победителями стали знаменитые «Амфибии». Элора Ведж, капитан этой команды сейчас присутствует здесь, в зале! — Сайолан вскинул руку. — Элора, покажись нам!

Гоблинша, закутанная в плотную зеленую накидку, поднялась с трибуны, и мы едва смогли разглядеть её среди вспышек камер и сполохов зеркальных шаров, но внезапно все погасло, и яркий луч прожектора выхватил маленькую фигурку из толпы. Элора вскинула руки и закричала во весь голос:

— В единстве — сила!!!

— В единстве — сииила!!! — вторили мы, поднявшись с кресел.

После короткой речи Элоры в показательном бое выступили «Каптер» и «Силона». Я не могла оторвать глаз от их слаженных, удивительно гармоничных выпадов. Защитники ставили радужные щиты, похожие на мыльные пузыри, атакующие запускали потрясающие по яркости молнии, кружась в замысловатом танце и прикрывая хилеров, которые подпитывали напарников земной энергией, создавали резервы и усиливали заклинания. Раз — и маг из «Каптера» подцепил щит противника краем лассо и потянул на себя. Я даже представить не могла, что такое может получиться. В мгновение защитник послал вперед «мельницу», и атакующего откинуло назад.

— Они так здорово работают вместе, — прошептала Хельма. — Вот бы мы оказались в одном кластере.

Я не могла оторвать взгляд от ринга — вспышки света в специально затемненном помещении зала, дрожащий воздух и почти ощутимое дребезжание абстрактных полей сражающихся делали зрителей участниками действия.

— И вот он — долгожданный момент! — провозгласил Сайолан, поднимаясь на вырастающей из пола трибуне над ареной. — Поблагодарим наших чемпионов!

Зал грохнул аплодисментами, четырнадцать участников боя немного сумбурно свернули заклинания, вразнобой кланяясь.

— Благодарим! Благодарим! — кивал Сайолан. — А теперь, — барабанная дробь! — внести сортировщик!

Меня бросило в пот — вот он, момент истины.

Сортировщиком оказался компьютер, результаты расчетов которого транслировались на размещенные под потолком экраны.

Все замерли. Мы с Хельмой переглянулись.

— Итааак, заветную кнопку нажмет ректор университета профессор Шнори!

Гоблин сошел с трибуны и, махая рукой, прошествовал к компьютеру.

— Дамы и господа! — речь Шнори я благополучно пропустила мимо ушей, представляя, как сама буду драться на арене. Воображение захватило меня, вернув на землю только за секунды до запуска сортировщика.

— Анти, ты здесь? — Джеймс коснулся моей руки. — Ты…

— Тихо!

— Три, два, один, — отсчитывал компьютер, и вместе с ним считали мы.

— Ох, Тьма, — прошептала я, сжимая подлокотники кресел. — Мне кажется…

На экране появились списки первых четырех групп.

— Нет, нет и нет, — произнесла Хельма, читая имена. — Ха, смотри! Это та сама Лиза, которая сейчас с Харисом?

— Похоже, — бросила я, не отрывая взгляд от монитора. О ней мне думать совсем не хотелось, но противный визг достиг моих ушей. Чтоб ей гоблины достались.

Трибуны шумели — члены новоиспеченных кластеров искали друг друга, обменивались впечатлениями с друзьями.

Экраны моргнули.

Некоторое время перед нами мигал желтый знак вопроса, затем его сменили списки следующих четырех кластеров.

Похоже, впервые в жизни я забыла, что я есть, от волнения почти перестав дышать. Грань счастья и восторга была как никогда близка в эти мгновения. Именно сейчас, в эту минуту мы все были едины. Молодые и амбициозные, мы ждали своего часа, мы ждали возможности показать себя, не на войне, а здесь, в университете.

— У меня глаза болят, — заныла Хельма. — Вдруг я себя не увижу?

— Найдешь потом, — отмахнулась я.

Восьмой раз вспыхнули мониторы, и я заорала, схватив подругу за руку.

— Хельма!!! Смотри!!! Тридцать третья группа!!!

— Антея Тейер!!! Но… мы не с тобой, — Хельма дочитала до конца. — Демоны…

— Вижу, — помрачнела я.

Вот так. Со мной не было Хельмы, зато в мой кластер попал Джеймс, что меня, впрочем, не особо напрягало, и Азар, и этот факт здорово подпортил праздничное настроение.

— Жаль, там не пишут расы, — процедила я сквозь зубы. — Остальных я не знаю.

— Отстой, — подытожила дворфийка. — Только притерлись…

— Антея, смотри, мы вместе! — Джеймс в порыве восторга положил мне руку на плечо и, притянув к себе, чмокнул в щеку. — Это здорово!

— Повезло, ничего не скажешь, — усмехнулся Харис, чуть подавшись вперед, чтобы увидеть меня.

— Повизжать для приличия? — бросила я, отстраняясь от Джеймса.

— Прости, — смешался мой новоиспеченный напарник. — Я… Извини…

— Ничего, тоже очень рада.

Я подперла щеку рукой. Похоже, самое интересное только начиналось.

После объявления групп, Шнори прочитал ещё одну из своих пафосных речей о величии университета, а потом перед нами предстал глава ордена — Дезмон Лиссанель, немолодой, красивый, светловолосый эльф, как и положено в строгом костюме. Его лицо показалось смутно знакомым, и внезапно меня озарило: я летела вместе с ним в самолете, сюда, на остров. Он ещё что-то сказал про любовь, я никак не могла вспомнить его слова в гомоне трибун, кишащих студентами и их родственниками. Ко многим поступившим приехали родители — поздравить с праздником, подкинуть денег, проверить, как обжились теперь уже свободные дети. Вчера вечером меня поздравила Зоя, пожелав дальнейших успехов.

«Я горжусь тобой, Антея. Ты одна из немногих моих знакомых, которые не знают слова „сдаюсь“».

Про моего брата она написала лишь то, что он служит где-то у дворфов. Интересно, как он там устроился?

Мне вдруг захотелось увидеться с ним, услышать его голос и смех, такой заразительный и веселый. Он редко смеялся и преимущественно надо мной. Среди всей этой гомонящей толпы, которая сейчас плавно стекала вниз, я вдруг вспомнила о единственном любящем меня человеке. Мгновение назад я так переживала из-за состава команды, с которой мне предстояло учиться побеждать и проигрывать, а сейчас вся эта суматоха как-то отошла на второй план. Я скучала. Скучала по человеку моей крови.

— Антея! Антея! Тьма, ты что, уснула? — Джеймс тряхнул меня за плечо. — Идем! Все уже вышли! Нам нужно найти свой кластер.

Мы спустились вниз и прошли в коридор, где по периметру холла, огибающего зал, были расставлены небольшие боксы с номерами групп. Прямо перед нами стояла кабинка с номером десять.

— Нам туда, — махнула я рукой вправо.

В холле толпились люди — родственники, сотрудники, преподаватели, ищущие свои боксы студенты. Пришлось поработать локтями.

— Сюда, — крикнула я Джеймсу, оборачиваясь, но его уже не было рядом — толпа оттеснила нас друг от друга.

Я собралась с духом, глубоко вздохнула и ринулась к боксу с синим номером тридцать три. Около него плотность тел просто зашкаливала: у двери крутились репортеры с микрофонами, оператор с осветительными приборами орал то на одного, то на другого, когда те особо рьяно пихались. И все они были орками.

— Прошу прощения, я могу пройти? — верещала я, пытаясь протиснуться вперед между мощными представителями новостного бизнеса. — Да пустите меня, наконец!

— Аззерхат машрек! — рявкнул на меня один из корреспондентов, потрясая микрофоном. — Куда?!

— В свой кластер, придурок, — Джеймс крепко схватил меня за руку. — Расступитесь! Расступитесь!

Он потянул меня вперед, расчищая дорогу твердой рукой и крепким словом.

Когда мы, наконец, вошли в бокс, и Джеймс, закрыв дверь, оставил шум, гам и толчею снаружи, меня посетило странное чувство нереальности происходящего. Будто всё это — сон или болезненный бред, или что-то ещё. Нерешительно взглянула я на Джеймса, он ободряюще улыбнулся в ответ и вытянул вперед руку, указывая на край скамьи.

— Присаживайся.

Поправив одежду и пригладив волосы, я осмотрелась: бокс оказался совсем небольшим, семи членам команды здесь было тесновато. По бокам маленького столика располагались две скамейки, на которых сидели мои новоиспеченные соратники.

— Привет, — произнес Джеймс, присаживаясь и забирая листок, лежавший на столе. — Познакомимся?

Все согласно закивали.

— Линда Вей, — провозгласил он и поднял голову.

Хрупкая, почти прозрачная девушка подняла тонкую ручку и слабо пропищала.

— Это я. Атака.

— Хм, очень приятно. Коро Сафар.

— Я, — отозвался сидевший сбоку от Джеймса гоблин. — Атака.

— Дааальше. Антея Тейер.

— Я, — я встала со скамейки и поклонилась. — Хилер.

— Так. Азар Эзрех Хагон.

Орк вскинул руку.

— Защита.

— Да уж, защита у тебя просто непробиваемая, — не смогла промолчать я. — Твоя свита не пустила меня к боксу.

— Антея, — осадил меня Джеймс. — Сейчас не время.

— Какой у нас агрессивный хилер, — усмехнулся Коро, дергая себя за ухо. — А с виду такая милая.

Приятно, когда гоблин считает тебя милой. Я закатила глаза.

— Далее. Самизар Гефо.

Руку поднял негур, довольно крупный для своей расы.

— Атака.

Хотя бы одного мага не сдует ветром с арены.

— Коэн Сельмарал.

Я внимательно посмотрела на эльфа. Это был тот самый парень, с которым мы познакомились у озера во время поздней пробежки.

— Хилер, — отозвался эльф, звеня кольцами, на которые он, по случаю праздника, нацепил какие-то колокольчики.

Вот так да. Мой напарник.

— Ну и я, — Джеймс поднялся. — Джеймс Симонс. Защитник. Всем привет.

— Привет!

— Привет.

— День добрый!

— Поздравляем!

— Всем привет!

— Привет!

— Ну, так вот, предлагаю встретиться в неформальной обстановке и пообщаться как следует, — предложил Джеймс, взяв на себя роль руководителя кластера. — Сегодняшний вечер, я думаю, у всех занят, поэтому предлагаю увидеться завтра, в «Маразматике», в восемь. Устроит?

Устроило всех, хотя гоблин канючил, что ему далеко идти до общаги.

Члены кластера поднялись и принялись обмениваться рукопожатиями, перебрасываясь нечего не значащими приветствиями типа «Приятно познакомиться», «Я тебя видела пару раз», «Рад, что ты в нашей группе» и так далее.

— Давайте, я пройду первым? — предложил Азар. — Иначе здесь точно кого-нибудь придавят.

Я закатила глаза и отвернулась: тоже мне, герой дня.

Вечером нам предстояло отправиться к Святилищу, дабы принять участие в неформальной церемонии вступления в студенческую жизнь.

Инзамар и Эдма вызвались нас проводить несмотря на то, что негурка прямо-таки тряслась от холода.

— Как настойка? — спросила она, когда мы с Хельмой выскочили из общаги. — Не слишком крепкая?

— В самый раз, — я приложила руку к сердцу и поклонилась. Инзамар ответила мне тем же.

— Только глаза не закрывай и не смотри в пол, кланяйся так, чтобы видеть собеседника, неглубоко, — объяснила она. — Да, правильно.

Мы прошли вдоль озера по аллее и свернули на узкую тропинку, терявшуюся среди деревьев.

— Как вообще компьютер распределяет студентов по кластерам? — спросила я, шагая рядом с Инзамар по неровной, каменистой тропинке.

— Случайным образом.

— Мне так не кажется. Я в кластере с Азаром.

Инзамар расхохоталась, сорвавшись на шипение.

— О, прости, но это Девятиглавая матерь толкает вас друг к другу.

— Скорее, она толкает её к Джеймсу, — подала голос Хельма. — Он тоже в её кластере.

Смеялись все, кроме меня.

— А с Марихом вас тоже свела богиня? Вы же познакомились до университета? — ехидным тоном поинтересовалась я, пиная подвернувшийся под ногу камень, который, улетев с тропы, неожиданно развернулся и побежал прочь. Свет фонарей, тянувшихся вдоль аллеи, едва пробивался между деревьев, и Эдма, вытащив карманный фонарик, передала его шедшей впереди Инзамар.

— Первоначально мы были в разных кластерах, но его кластер был слишком слаб для турнира, — ответила негурка, щелкая включателем. Яркий луч света лег на тропу. — А у нас как раз исключили хила. И теперь все повторилось.

Инзамар покачала головой.

— Я просила его не участвовать в боях, но для солдата турниры магов — детская игра, ему нужна была кровь.

— Зачем солдату ехать в университет? Его направила семья?

— У орков нет семей, есть только кланы, — негурка споткнулась и едва не упала, но, вовремя кинув вперед лассо, зацепилась за соседнее дерево и удержалась на ногах.

Я восхищенно присвистнула, поднимая фонарик, который Инз всё же выронила.

— Цела? — поинтересовалась Эдма, похлопав подругу по плечу.

— В норме, — Инзамар забрала фонарик. — Такая неровная тропа, надо было пойти правее.

До нас долетали эхом разносившиеся по ночному лесу голоса других студентов. Среди деревьев мелькали всполохи фонариков, пару раз мы слышали рев мотоцикла — старшие вели первокурсников посмотреть на Святилище и как следует отпраздновать распределение.

В ветвях возмущенно переругивались птицы, а по тропе шныряли, пересвистываясь между собой, лохматые зверьки.

— Мариха отправили в университет по программе «Магию в армию», — продолжила Инзамар. — Его обучение оплачивает… оплачивал… Совет Свободных Кланов. Марих добился этого гранта, узнав, что я еду на Прэн. Не без помощи Азара, кстати.

— Они знакомы?! Марих же из враждующего клана?

— Теперь все солдаты Аттиров подчиняются Хагонам. А Марих и Азар когда-то вместе ходили в горы. Ещё до войны.

Инзамар говорила уверенно и спокойно, но боль и тоска накладывали свой отпечаток на каждое её слово. Она действительно любила орка.

— У вас ещё будет шанс провести время вместе, — я от чистого сердца хотела подбодрить её, но слова поддержки прозвучали неискренне.

— Вместе? — она посмотрела на меня желтыми, как луна, глазами. — Не знаю. Здесь мы были вместе. А там… там мы лишь орк и негурка. Мой отец не испытывает ненависти к оркам, но он никогда не примет нас.

— Но он же не будет пытаться тебя убить, — про себя вставила я.

— Что?

— Но ты же можешь попытаться его переубедить?

— Ашшасса Шессесс, — Инзамар ударила хвостом о землю. — Переубеждать в чем? Он ничего не знает. Я — женщина, я сама решаю, что сказать мужчине, а о чем умолчать. Богиня дает нам это право.

Мы с Хельмой переглянулись, и молча двинулись дальше.

Через некоторое время наша компания вышла на поляну — лес заканчивался перед нагромождением камней высотой в два человеческих роста, покрытых густым зеленым мхом, колючим кустарником и побелевшими от холода лианами, которые скрепляли потрескавшиеся, сыпавшиеся руины.

— Здесь было Святилище? — спросила я, озираясь по сторонам. В темной громаде леса прыгали огоньки десятков фонариков, рядом с нами проходили студенты, болтая и смеясь. Чем дальше мы шли по поляне, тем меньше камней встречалось на пути. Мы давно уже спустились с горы, и теперь находились где-то внизу, у побережья. Я оглянулась, но позади нас, над лесом был виден лишь величественный конус вершины. Инзамар тоже обернулась.

— Сюда лучше приходить днем — посоветовала она. — Дракон на замке в лучах солнца выглядит, как живой.

— Идемте, ещё немного осталось, — поторопила нас Эдма.

Было ясно и безлунно, звезды на небе сияли, как фонарики в лесу — ярко и приветливо. Мне вдруг подумалось, что сотни лет назад эти же звезды смотрели на храм Святилища, огромный, с тонкими пиками светлых высоких башен, как дворцы эльфов. Или же башни были низкими и тяжелыми, как на орчьих замках, а острые зубцы крепостных стен, возможно, достигали облаков. Ни одно изображение храма, даже если он и был запечатлен художниками или летописцами, не дошло до наших времен. После Великой ночи история будто началась с чистого листа, с пометками в углу.

Слушали ли Жрецы Света демонов, поклоняясь ли им как богам?

Теперь лишь камни, источенные временем, остались от некогда великого здания. Осталась ли здесь Тьма?

Мы остановились у невысокого холма, который огибал поляну, ограждая её от побережья и ветра с моря. У его подножья студенты сложили что-то вроде шалаша из веток, высушенных тепловыми лучами. Хельма присвистнула.

— Будем разводить костер?

— Ага, — Эдма отступила на несколько шагов назад. — Идите сюда, иначе обожжетесь.

Студенты всё прибывали, окружая гору хвороста, выключая фонарики, и оживленно болтали, делясь впечатлениями от прошедшей «нарезки». Поляна и руины постепенно погружались во тьму, не хватало лишь самого главного…

— Тишинаааа! — разнеслось над древней землей, и все дружно замолчали, вскинув головы. На холме, подняв вверх руки, стоял тот самый орк, что так красиво пел в баре. — Вот так. Хорошо! Глушите байки, выключайте фонари, закройте рты и слушайте! Слушайте голос земли!

Все замерли, опустив головы, напряженно или легко входя во взаимодействие с абстрактным полем земли. Я почувствовала, как вибрируют поля стоящих вокруг, как потрескивает энергия в немом ожидании направления, как мы все готовимся указать цель мощи, что проходила сквозь нас. Я благоразумно тянула по чуть-чуть, как учил Гранто, но жутко хотелось, как всегда, рвануть на себя всё одеяло.

И тут я услышала гул, какой бывает в электрическом щитке. Сначала едва слышно, потом всё более отчетливо, гудели поля вокруг костра.

— Ключ, — сказал кто-то у самого уха. И гул вторил ему.

— Ключ, ключ, ключ…

Я вздрогнула, теряя связь с полями. Гул прекратился.

— Кто говорил про ключ? — мне показалось, что я говорю шепотом, но на самом деле я почти кричала.

Инз непонимающе уставилась на меня.

— Что за ключ?

— Ты о чем, Антея? — Хельма недоуменно вскинула брови. — Ключ?

Я опустила голову.

— Показалось…

— Итак, поздравляю вас с поступлением, — заговорил орк, и его голос разнесся над Святилищем, как неведомый гул несколько мгновений назад. — В единстве — сила!

— В единстве — сила! — повторили мы, и в тот же миг огненный столб взвился над холмом, осветив восторженные лица студентов.

— Единство — в нас! — произнесла Инзамар.

— Единство — в нас! — повторили мы.

— Да прибудем мы в мире! — крикнул кто-то с другой стороны костра.

— Да прибудем мы в мире!

— И да прибудет в мире пиво! — заорали дворфы.

На холме стояли огромные бочки с пивом и множество упаковок с пластиковыми стаканчиками. Говоривший орк взял в руки гитару и принялся играть какую-то веселую песенку. К нему присоединились ещё несколько студентов, и вот мы уже танцевали на холме со стаканами пива в руках, обливаясь им и дурачась. У подножья холма в такт музыке плясало пламя костра.

Несмотря на то, что уже давно Древние покинули эти места, никто не посмел петь и танцевать на руинах, поэтому мы веселились на холме, достаточно широком и некрутом, чтобы уместить всех, и таком же лысом, как поляна. Ни одного дерева не было здесь и дальше, до самого моря тянулась голая земля с редкими, кривыми кустарниками.

Перед самым рассветом, устав от танцев и игр, мы уселись на принесенное откуда-то из леса бревно, потягивали пиво и болтали о жизни до университета.

— Ты говорила, что почти не жила в Ашрессшессе, — пристала я к Инзамар. — А где ты была?

— Нет, отчего же. Какое-то время я жила в Шарсе-Шарсе с матерью, даже посещала Святилище Великой Матери, — Инз пожала плечами. — Но я не очень понимаю политику местной религиозной аристократии.

— Чего? Да ну их во Тьму! Расскажи, где ты бывала?

Инзамар задумалась, мечтательно улыбаясь.

— Мои родители, сколько я себя помню, работали дипломатами, — заговорила она, оборачиваясь ко мне и сверкая желтыми, как луна глазами. — В детстве мы с отцом гуляли по туманным долинам Капели Льона, где солнце встает серебряным, а садится золотым, ездили на сернах к водопадам Альманолла, наблюдали за гейзерами на севере эльфийских земель, в парке Вечного Жара. Я выучила семь диалектов эльфийского, приноровилась танцевать Радугу Фей, но так и не сумела найти общий язык с представителями этой расы. Высокомерные, чопорные, жестокие, считающие свою расу идеальной и единственно достойной править планетой, эльфы разговаривали с нами сквозь зубы. Встречались среди них, конечно, и довольно милые особи, но…, — Инзамар пожала плечами. — Это было давно.

— Мы уже успели заметить, как странно ведут себя коренные эльфы, — заметила Хельма, подмигивая мне.

— Ага, — кивнула я, вспомнив Нарому. — Продолжай.

— Потом были суровая Сешейская равнина с её чудовищными смерчами, за которыми я наблюдала, сидя в метеорологической башне, вместе со стареньким, но шустрым гоблином профессором Клагти и его молодыми ассистентами. Великолепный подземный Дефомор — «город без кандалов» — со множеством огромных скульптур, выдолбленных прямо под сводами пещер-площадей в память о веках кевтского гнета. Были и дикие, жестокие джунгли восточных островов, куда Эрзамон высадил свои войска в надежде отхватить кусок у молодого гоблинского государства. Извини, Анти. Помню я и сам Эрзамон — полноводные реки и коричневые пляжи, суровые пики могучих гор Гера Фаза, строгость, холодность и серость делового Герфезона, развязность и веселость дворфийского Релмаара, роскошь, блеск и пафос богатого Хемфорта.

— Да, отвратительный город, — вставила я, сдерживая икоту. — Хотя я там никогда не была, но вот люди, люди оттуда… ик… плохие…

Инзамар помнила всё — радость того момента, когда в общении с иноязычным собеседником тебе уже не нужен словарь, когда ты, не фальшивя, напеваешь под нос народную песню одного из гоблинских, дворфийских или эльфийских племен, когда твой дом полон друзей, ни капли на тебя не похожих, но веселых, добрых и отзывчивых.

— Я люблю земли свободных кланов — бескрайние степи, широкие, строптивые реки, крутые, зеленых холмы и изумрудные луга, где пасутся горные бизоны, каменные кладбища и затерянные в горах святилища предков, многоуровневые города, военно-спортивные лагеря и обширные, богатые имения глав кланов, — переходя на шепот, закончила свой рассказ Инзамар. — Мир огромен, поля же делают его бескрайним.

Я не без зависти слушала подругу. Мне-то даже представить было сложно такие красоты.

— Мар не похож на других орков, — внезапно произнесла негурка. — Нет, внешне, конечно, похож, они все на одну рожу… Да чего вы смеетесь?

— А меня дома ждет один симпатичный дворф, — доверительно сообщила Хельма. — У него большой завод по производству пива.

— Ты хотела сказать, большое пузо? — подначила Эдма.

— Тебе завидно, а?

— Дааа, всегда мечтала о пивном дворфийском брюхе!

Я смотрела вдаль, предаваясь мечтам о будущем, которое казалось таким радужным и прекрасным. Горизонт светлел — приближался рассвет, и мягкий ветер гнал по пустоши пыль, песок и соленый запах моря.

— Пойду, возьму ещё пива, — сказала я, поднимаясь.

Полных бочек почти не осталось, и мне пришлось пройти вдоль холма немного дальше. Народу поубавились: большинство студентов отправились по домам, утомленные насыщенным событиями днем, другие же, наиболее стойкие, ждали рассвет, сидя на чем попало — на бочках, картонках, собственных куртках. Один гоблин вообще уснул и спал возле бочки, свернувшись калачиком.

Я прошла бы мимо, даже не заметив его, но внезапно кто-то отчетливо произнес.

— Ключ…

— А? — я обернулась.

Гоблин хрюкнул во сне.

Поискав глазами источник звука и не заметив никого, способного внятно говорить, я пожала плечами и двинулась дальше. Мало ли что могло пригрезиться рано утром после бессонной ночи с пивом.

Холм оканчивался крутым обрывом, как будто что-то мощное разворотило бок возвышенности, глубоко вгрызшись в почву. Я прошла по самому краю, вглядываясь в провал, и едва не свалилась вниз, споткнувшись о торчавший из земли камень.

При ближайшем рассмотрении камень оказался углом ступени, остатки же некогда понимавшейся вверх лестницы белели в боку холма как осколки сломанных костей.

Осторожно, стараясь не упасть, я стала спускаться вниз по склону. Здесь он был гораздо круче, чем напротив руин Святилища, поэтому, чтобы раньше времени не оказаться у его подножия, мне приходилось хвататься за чахлые веточки кустов. Светало, и я уже могла разглядеть какой-то постамент или обломок колонны, торчавший у основания холма, вблизи обрыва.

Я стряхнула с ладоней землю и остатки сорняков и двинулась к белевшему впереди постаменту. Он оказался невысоким — едва доходил мне до талии, хотя, возможно, некоторая его часть покоилась под землей. На бежевой поверхности, покрытой рельефным рисунком, были изображены фигурки представителей различных рас — вот дворфы рубят деревья, вот эльфы скачут на лошадях, а вот орки куют что-то. Я положила руку на постамент, или обломок колонны, — холодный камень чувствительно ударил током в ладонь, как будто защищаясь.

— Ай!

— Что-нибудь почувствовала?

Я обернулась. За моей спиной стоял Коэн, эльф из нашего кластера. Он накинул на голову капюшон светлой куртки, из-за чего в полумраке напоминал одного из Древних жрецов Святилища, как изображали их художники-фантасты.

— Как будто током ударило, — ответила я, проводя рукой по поверхности колонны. — Здесь раньше был Источник?

— Это он и есть. Его нашли несколько десятилетий назад. — Эльф встал рядом и тоже положил руки на камень.

— В месяце апире? Тогда было апирское вторжение?

— Ученые из университета, стараниями Гранто и Бонэса, получили грант от ордена на проведение раскопок. Сюда съехались целые делегации с материков, даже археологи из Шарсе-Шарсе, — заговорил Коэн. — Копались больше года, привезли бульдозер. Вырыли яму, — эльф кивнул на рану в теле холма. — И, наконец, нашли это.

Он похлопал рукой по камню.

— Начали замерять поле, искать вихри. И, кажется, нашли. Только что-то потом здесь произошло, и, как говорят, камень стал сиять и сильно греться. А потом из ямы вылезли демоны. Что творилось в городе, трудно описать — ввели режим ЧС, половина жителей смоталась на другие острова на первых же самолетах и судах, другая половина смела все продукты с полок супермаркетов и засела в домах, забив ставни и двери. Демонов, правда, никто и не видел. Говорят, их изловили достаточно быстро, но своим появлением они застали врасплох археологический лагерь, пострадали студенты. Тогдашний ректор университета обставил всё, как несчастный случай. При поддержке СБО.

— Кто тогда был ректором?

— Дезмон Лиссанель, сейчас он возглавляет орден.

— Атнееееееяяяяяяя! — такой вопль не мог пригрезиться.

— Это тебя, — эльф повернулся ко мне, дернув ушами. — Чуть не оглох.

— Да, пошла за пивом и нашла Источник, — рассмеялась я. — Увидимся завтра… Ха, уже сегодня!

— До вечера.

Я полезла вверх по склону, цепляясь за траву и вырывая её с корнем.

— Ключ… Ключ здесь…

— Что? — я обернулась. — Коэн? Это ты сказал?

Эльф поднял голову.

— Не понял. Что?

— Да нет… Ничего…

Положительно, у меня ехала крыша.

Наконец, пару раз едва не скатившись вниз, я одолела подъем. Инзамар ждала меня у обрыва, нервно тряся хвостом.

— Ты рассвет пропустила. Где была? — негурка посмотрела вниз. — Медитировала у Источника? С новым знакомым?

— Он из кластера.

— Эльф?

Я кивнула.

— Пойдем по домам, даже я уже замерзла.

Негурка ничего не ответила, и мы бок о бок двинулись к ждавшим нас у потухшего костра Хельме и Эдме.

Сквозь сон я слышала голос Герразы: она довольно громко разговаривала по телефону, да ещё и ходила туда-сюда по комнате. Я отвернулась к стене, накрывшись одеялом, и твердо решила досмотреть сон про то, как борюсь с демонами, но рык орчихи так и лез в уши.

Я скинула одеяло и, приподнявшись на локте, чуть повернула голову.

— Может, хватит орать? Я тут вообще-то пытаюсь поспать.

Герраза остановилась возле моей кровати и продолжила болтать, глядя на меня.

— Она вроде проснулась, правда, очень мятая, хезаш мерехцам чег! Мне попихать её? Хорошо.

Я вытаращила глаза, удивленно уставившись на соседку.

— Что за дела такие?

— Твой кластер уже час как ждет тебя в «Маразматике», — язвительно заметила Герраза, убирая мобильник в карман широкой куртки (в комнате было прохладно). — У тебя есть выбор — подвести команду сейчас или… потом.

Устроив представление «Где мой свитер/куртка/кеды» и повеселив соседку, которой я пообещала припомнить свое унижение, я выскочила из комнаты минут через десять и, взяв у консьержки напрокат велосипед, рванула к зданию университета. Из-за накрапывающего целый день дождя на дорогах скопилась грязь, и когда, я наконец-таки добралась до «Маразматика», мои джинсы были мокрыми до колен, а куртка на спине основательно забрызгана.

Члены кластера сидели у окна, за длинным столом, заставленным кружками с медовым чаем и тарелками с мясным пирогом. Сбоку приткнули разноцветный фонарик, мягко мерцавший в полутьме бара.

Я упала на единственный свободный стул, тяжело дыша.

— Фух, извините, проспала.

Джеймс хмурился, Линда сидела с открытым ртом, пораженная, по всей видимости, моим внешним видом, гоблин, негур и Коэн смотрели на меня с явным неодобрением.

— Что? — я пригладила волосы. — Вчера была длинная ночь!

— Может, уйдешь с моего стула?

Как же я могла о нем забыть!

Я запрокинула голову и снизу вверх посмотрела на орчью рожу.

— Походу, я ещё не проснулась и мне сниться кошмар.

Придвинув к себе свободный стул от соседнего стола и усевшись, Азар поднял кружку ко рту и, готовясь хлебнуть чай, тихо бросил мне.

— Герраза выкинула тебя из окна в самую грязную лужу?

— Так вы снова спелись, чтобы жрать мой мозг? — огрызнулась я.

— … и как тебе это, Анти?

Я удивленно уставилась на Джеймса — он, видимо, что-то спросил у меня.

— Ээээ, нормально, — промямлила я.

— Мы побывали у древнего Источника, — вдруг произнес Коэн, усмехнувшись. — Поболтали немного.

— Я тебя искал весь вечер, — укоризненно заметил Джеймс.

— Я искала выпивку, — в руках я держала мокрую вязаную шапочку и, нервничая, принялась её мять.

Джеймс заметил это и, поднявшись, замер подле меня, протянув руку.

— Вашу одежду, мисс. Чай?

— Да, спасибо, — я запихнула шапку в рукав куртки и отдала всё Джеймсу. — А вы были у Источника?

Всё дружно закивали.

— Как же не побывать у ссстоль древнего монумента, — заметил негур. — Интерессссно, а ссссейчасссс занимаютсссся его изучением?

— Насколько я знаю, да, — Джеймс поставил передо мной кружку. — Харис рассказывал мне, что по всему острову установлены приборы-уловители активности абстрактного поля. Это та самая знаменитая система оповещения и сбора данных, разработанная лет тридцать назад.

— Так это все-таки были демоны? Тогда, в апире? — спросил гоблин. — Что это за существа?

— Ой, давайте не будем о них, — замахала руками Линда.

— А ведь в самом деле, где их тела? — поинтересовалась я. — Если их убили, что-то же должно было остаться.

— Как их можно убить? Оружием, магией?

— Не потоком вопросов, это точно, — Джеймс подмигнул мне. — Теперь, когда мы, наконец, в сборе, может, каждый расскажет что-нибудь о себе?

Подобное предложение члены кластера восприняли без энтузиазма, но Джеймс решил не сдаваться и принялся рассказывать о себе.

— Ну, я вырос в Герфезоне. Закончил школу Амбруза Вино, где меня собственно и научили управляться с полями, — Джеймс оглядел собравшихся. — Ну, в таком же духе, кто следующий?

Линда взяла слово.

— Я из Кимаса. По праву, Кимас называют жемчужиной запада — у нас добывают цветной жемчуг. Я практиковала магию в высшей школе. Хвастаться особо нечем, — девушка скромно опустила глаза. — Но опыт боевой магии есть.

— А я из пещер Дефамора, — заговорил гоблин, качая головой, отчего его уши дергались в такт словам. — Меня, как лучшего ученика местной школы, отправили постигать азы абстракции в колледж при Бекторбане. Там я познакомился с профессором Шнори — мне посчастливилось присутствовать на одной из его лекций. Он тоже выпускник Бекторбанского колледжа.

— А я просто здесь живу, — Коэн ударил чашкой по столу. — То есть, я, конечно, тоже учился в школе, но потом посещал курсы по подготовке к поступлению при университете.

— Интересно, наверное, жить здесь, на острове, — мечтательно произнесла Линда, застенчиво улыбаясь эльфу. — Сплошная древность вокруг.

— Ага, постепенно сам становишься древностью, — усмехнулся Коэн, а потом повернулся ко мне. — А ты, Антея? Где училась?

— Я? В школе, в Глирзе.

Уж не разочарование ли я увидела в глазах членов моего кластера? Негур так и вовсе отвернулся и уставился в окно.

— А там вообще знают, что такое абстрактные поля? — ехидно поинтересовался гоблин.

Вот как всё обернулось — в этом чудесно подобранном кластере, где собрались такие выдающиеся маги, я оказалась паршивой овцой, самоучкой, непонятно каким ветром занесенной на остров идеалов.

Ответ слетел с моего языка, как всегда, гораздо раньше, чем я осознала всю его тяжесть.

— Зато у нас знают, что такое Болотная война.

Усмешка сползла с морды гоблина, он оскалился, став похожим на зубастую лягушку-переростка.

— Так в эту дыру ссылали неудачников, полезших воровать чужое? — прошипел он, показывая острые клыки.

Я вскочила на ноги, попутно опрокинув кружку с горячим чаем на ногу Джеймсу. Тот вскрикнул, отпрыгивая от стола, и перевернул собственный стул, который с грохотом свалился на пол. Теперь все посетители зала смотрели в нашу сторону.

— Зато мы умеем признавать поражение, — рявкнула я. — А не прятаться, скуля, за чужие спины!

— Прекрати! — Азар поднялся из-за стола. — Думай, что говоришь!

— Аааа, — я повернулась к нему. — Вот и защитники подоспели! Ну что ж, удачного вечера!

Я не пошла к вешалке за курткой, а в чем была выскочила на улицу и, схватив велосипед, погнала прочь. Жаль, что власть над полями не давала ума и не способствовала развитию лицемерия.

Герразы не было дома, что меня несказанно обрадовало. Переодевшись в сухую одежду и повесив мокрую сушиться на спинке стула, я забралась в кровать и потянулась к полям.

По полям я гуляла недолго — в дверь постучали.

— Анти, это я. Мы можем поговорить?

Нет, с Джеймсом я разговаривать не хотела.

— Демоны, Антея, открой мне! — он стучал и стучал, как дятел по иве. — Хватит дуться, чтоб тебя!

Наконец, ему надоело барабанить в запертую дверь. Прислушиваясь к звукам в коридоре, я сползла с кровати и направилась к вешалке в прихожей. В комнате было темно и тихо, только на улице кто-то чересчур громко разговаривал.

Я взяла полотенце и уже протянула руку к лежавшей на тумбочке номерной карте, которая служила ключом для электронного замка, как в дверь снова постучали. Я замерла, прислушиваясь.

— Это Хельма, — глухо произнесла дворфийка. — Открой, пожалуйста.

Немного помедлив, я распахнула дверь.

— Я как раз собиралась в душ.

Подруга с тревогой взглянула на меня.

— Ты здорова? Вид у тебя неважный.

— Всё нормально, — я закинула полотенце на плечо. — Это, случаем, не моя куртка у тебя в руках?

— Ага, твоя, — дворфийка протянула мне одежду. — Джеймс оставил. Он был расстроен. Что у вас случилось?

— У нас? — я закатила глаза и отступила назад. — Заходи.

Хельма прошла в холл, осторожно заглянула в комнату.

— Герразы нет?

— Как видишь, — я повесила куртку на вешалку, достав из рукава скомканную сырую шапку. — В общем, я уже успела настроить против себя кластер.

Хельма присела на кровать орчихи.

— Ты это умеешь, — хмыкнула она. — А я-то думала, чего Джеймс такой психованный. Но ты не переживай, все наладится, вы притретесь.

— Да уж, после того, как я напомнила гоблину про Болотную войну… — кисло ответила я, плюхаясь на свою кровать и швыряя шапку на подушку.

Хельма вытаращила глаза, а потом расхохоталась, да так, что завалилась на бок, обхватив живот руками.

— Ха-ха-ха, только ты могла такое выдать! Ты чокнутая!!! Аха-хахааха!!!

Я вымучено улыбнулась — Хельме удалось поднять мне настроение. В самом деле, чем я только думала.

— Он так ощерился, как будто я ему кучу говна под нос сунула, — сказала я, откинувшись на кровать. — Но…

— Да, Анти, есть одно «но», — заговорила Хельма, перестав смеяться. — Ты бы не заходила так далеко, кто же меня будет смешить, если тебя вышибут из университета за разжигание конфликтов? Или, с таким высоченным КПВ, они считают тебя золотой иволгой?

Я смотрела в потолок, заложив руки за голову, и думала о прошлом. Там, в Глирзе, я фактически всегда всё делала одна. Зоя была моей подругой, но не соратницей, моим дневником, но не помощницей, она поддерживала меня, но общих дел у нас не имелось, да и наши интересы редко пересекались.

Здесь все в один голос твердили, что если не можешь поверить в единство, постарайся играть по правилам. Пора бы поумнеть.

Я вздохнула.

— Что ж… Сделать вид, играть, использовать… Значит, так живут на Прэне…

Занятий по исцелению стало гораздо больше — в моем расписании появилось довольно много предметов по специализации. Кроме продолжения курса самоисцеления нам предстояло изучать углубленный курс анатомии в разрезе абстракций, принципы воздействия на чужое абстрактное поле и ряд куда более сложных хилерских дисциплин. Так как единственное, что я действительно умела, так это подпитывать окружающих энергией и снимать боль, теперь мне предстояло научиться оказывать экстренную подпитку и лечение до прибытия врачей или в кризисной ситуации, причем нескольким пострадавшим сразу. Вот тут-то я по достоинству оценила все плюсы высокого КПВ — фактически, поддерживая силы объекта лечения, я сама уставала крайне мало, тогда как другие просто валились с ног.

Гранто не преминул обратить мое внимание на это.

— Постарайся не направлять все силы на хилерство, контролируй подачу энергии, иначе ты просто сожжешь своего напарника.

В итоге я старалась тратить запас получаемой энергии на себя, поэтому после тренировок находилась в куда более приемлемой форме, чем остальные хилеры. Мокрые, запыхавшиеся, с трясущимися руками, они выкладывались по полной, чтобы заглушить всего-навсего мигрень или боль от ссадины на колене.

Ещё больше мне нравилось изучать возможности хилеров по усилению энергетического потенциала абстрактных полей партнера. Эти приемы позволяли не просто поддерживать напарника в бодром расположении духа, но и делиться с ним абстрактной энергией. Для этого требовалось прибегать к созданию резерва — довольно сложной операции по накоплению сил, которую я для себя отметила как полезную, но не обязательную. В моем распоряжении всегда имелось столько энергии, сколько было необходимо, вот и всё.

Куда больше мне пригодились бы резервы терпения, потому что отношения с кластером разваливались на глазах.

Нам предстояло пройти пять отборочных боев для того, чтобы Комитет спортивной магии при университете позволил нам вступить в турнир. Из общего числа команд на турнир проходили ровно двадцать, набравших по результатам отборочных состязаний необходимое количество баллов.

Цель боя заключалась в выключении красной лампы, находящейся на поле команды противника, за их спинами. Другой вид боя подразумевал противостояние в лабиринте, где командам следовало как можно быстрее захватить и как можно дольше удерживать три указанных атрибута, расположенных непосредственно в лабиринте. Соревнование шло на время, и победителем оказывалась та команда, которая подходила к концу отсчета с большим числом атрибутов. Турнир по боям в лабиринте среди первокурсников не проводился. На втором и третьем курсах члены команд сами выбирали, в каком виде соревнований участвовать, или могли попытаться завоевать оба кубка.

Все тренировки проходили в одном ключе — мы оттачивали друг на друге приемы, изученные на занятиях, доводили до автоматизма их исполнение, и, конечно же, учились общаться.

Всё, что требовалось от меня в плане налаживания коммуникаций, так это держать язык за зубами. Я и не высовывалась, отчего все тренировки слишком уж сильно стали смахивать на занятия с профессором Гранто.

— Честно ли будет мне выступать против других участников? — спросила я, когда мы обкатывали подпитку напарника, и профессор собственноручно шмякал по груше.

— Как много энергии ты сейчас отдаешь на мое самочувствие? — спросил он, останавливаясь.

— Немного. Чуть больше, чем я обычно беру для себя, — я ударила по груше тепловым лучом.

— Я чувствую себя моложе! — воскликнул профессор и показал груше хук справа. — Обезболь меня, кулак разбил. Вот так…

Он снова ударил по груше, а потом, совершенно неожиданно для меня, с силой двинул себе по голове.

— Что вы делаете? — вскричала я, отступая к стене. — Что случилось? Это я?

— Отчасти, — Гранто потер ушиб. Я разорвала связь полей, как всегда слишком резко. — Ты сейчас не просто меня обезболила, ты сделала меня нечувствительным к боли. А это опасно. Понимаешь?

Я кивнула. И в хилерстве оказались свои подводные камни.

— Старайся контролировать себя везде, Антея, — Гранто провел рукой по лысине. — Даже не вспотел. Нда, твоя подпитка как допинг, что уж говорить. Но работа в кластере — это как складывание паззла. Будь ты хоть супергероем, но не на своем месте — и картинка не сложится.

Когда я уже собиралась уходить, Гранто оторвался от монитора и движением руки задержал меня.

— В боях тебе запрещается использовать магию, отличную от хилерской. Кроме приема отражения.

— Но, — я удивленно вытаращила глаза. — По правилам, я могу защищать себя и атаковать, если…

— Никаких «если». Только отражение. Теперь ты исключительно хил. Это решение принято Советом по рекомендации СБО.

Мне ничего не оставалось, как склонить голову в знак согласия.

Глава восьмая Правила для исключений

Коро, как всегда, ударил в меня лассо, и я свалилась на мат, не успев кинуть даже отражение. Самизар, стоявший поодаль, посмотрел на меня сверху вниз и оскалился.

— Ловкая, о ловкая, Антея! У нассс ссстарики грациоссснее тебя.

Я, молча, поднялась, отряхивая свитер, и огляделась по сторонам. Азар и Линда отрабатывали основные атакующие приемы, Коэн хилил Джеймса, а эти двое, гоблин и негур, лягушка и ящерица, издевались надо мной.

— С таким вялым хилером мы долго не протянем, — заметил Коро, шаркая по матам. — И зачем здесь матрасы? Пол все равно прорезиненный.

— Есссли бы Антея сссегодня сссорок расс упала на пол, мы бы осссстались ссс одним хилером, — Самизар бросил на меня презрительный взгляд. — Хотя, по рассскладу, он и так один.

— Шестеро и вагон.

— Хотите болтать — дуйте на улицу, — оборвал глумившихся надо мной образин наблюдавший за тренировками ассистент. — Либо работаете, либо болтаете. Время использования зала у вас ограничено.

С тренировок я уходила одна, рисуя в мыслях потрясающий по зрелищности бой, в котором все из моей команды выбывают за минуту, а я в фееричном поединке выношу кластер противника и под рев трибун тушу красную кнопку.

Никогда я ещё так не ошибалась.

Во-первых, на отборочные ходили разве что первокурсники, и то, далеко не все.

Во-вторых, у меня оказалась демонически плохая реакция.

Первый поединок я вообще запомнила плохо. Кто-то завопил «Бейте хила», и меня просто сдуло за границу, я отскочила от сетки и приземлилась лицом в пол. Наверное, я разбила бы себе лоб, если бы не шлем, который выдавали каждому участнику.

— Хилер второй команды, пройдите на скамейку выбывших, — произнес судья, когда я, поднявшись на ноги, вжалась в сетку, продолжая наблюдать за боем из дальнего угла арены.

Конечно, мое быстрое выбытие оказалось на совести защитников, потому что ни Джеймс, ни Азар не догадались меня прикрыть, но с гоблином разговаривать не имело смысла.

— Самый быстрый вылет в сезоне — твой приз! — прошипел он, падая на скамейку. — Что, нечего сказать?

— Нечего.

Коро что-то пробурчал себе под нос, а я, наблюдая, как с площадки вытеснили сначала Джеймса, потом Линду, затем Самизара, нервно дергала лямки шлема.

Противники действовали слаженно и четко. Мы на их фоне казались дилетантами-недоучками. Удивляло, как можно было так здорово играть на первом состязании. Один защитник прикрывал хилов, второй — атакующих, причем атакующие все время перестраивались, из-за чего было сложно определить, кто какую роль играл в команде. Одеты все были одинаково: синие шлемы (у нас красные), синие футболки, под которыми размещалась легкая «кольчуга» из того же материала, что и сетка вокруг арены, и черные спортивные штаны. Даже обувь у всех оказалась, как назло, одного цвета.

Вот и Азар покинул ринг, а за ним сдуло и Коэна.

— Похоже, нам надо выбрать капитана, — заметил Джеймс, когда мы, побитые и униженные, сидели на скамейке. — И собраннее, собраннее, ребята!

— Сссс таким хилом грога не ссссваришь, — отозвался Самизар, сверкая глазами. — Пока ешшшё не посссдно, мошшшно пересссмотреть соссстав. Кто «за»?

Резко откинув голову назад, я с глухим звуком впечаталась затылком в стену.

— Не гони, Коро, Анти — сильный хил, — Джеймс поднялся со скамьи. — Просто…

— … она твоя девушка, — закончила Линда, разведя руками. — И так всем ясно. Только без обид.

Джеймс не ожидал подобного выпада и, не найдя, что ответить, покраснел.

— Это был первый бой, — заговорил Азар, и я ударилась головой о стену ещё раз. — И оплошали мы все вместе. Разговор окончен.

— Решил покомандовать? — гоблин поднялся на ноги. — По праву рождения?

— Да и да, — отрезал орк. — Поговорим об этом позже. Держите себя в руках.

Мы условились встретиться в вестибюле. Но когда я выбежала из раздевалки, ожесточенно запихивая в сумку обувь и озираясь по сторонам, в зале перед выходом не было ни души.

— Они уже ушли, Анти.

Я вздрогнула и уронила кроссовок.

— Здравствуй, Инз.

Негурка отошла от стены и двинулась ко мне, изящно поводя тонким хвостом.

— С первым выступлением, — мягко сказала она.

— Да, пару секунд, кажется, — я подняла кроссовок и принялась пихать его в сумку, вымещая на этом предмете гардероба свою ярость.

Инз какое-то время наблюдала за моими манипуляциями, потом неодобрительно зашипела. Я застегнула сумку и, нахмурившись, глянула на подругу.

— Что?

— Ты разваливаешшшшшь свой класссстер.

— Приятно слышать, — я поспешила прочь.

В коридоре было душно, и у меня начинала болеть голова. Инз шагала рядом, видимо ожидая дальнейших излияний по поводу прошедшего боя, но говорить, даже с ней, мне не хотелось.

— Позволь дать тебе совет.

Я резко остановилась, отчего шедшая сзади Инзамар налетела на меня.

— Что случилось? — потирая лоб, недовольно поинтересовалась она.

Я чуть повернула голову.

— Прости, Инз. Я немного злюсь из-за сегодняшнего поражения. Дай мне побыть одной.

Негурка прижала руку к сердцу.

— Я думала, тебе нужна моя помощь, — оправдываясь, сказала она. — Ты…

— С кластером мне никто не поможет, — я поправила сумку, слишком большую для меня и поэтому все время соскальзывающую с плеча. — Может, по чаю?

— Идет.

В баре было пусто. По телевизору шли новости, в которых, как обычно говорили о новом обострении политической ситуации, о новом соглашении, о новом катаклизме, о старых террористах. В одном из репортажей корреспондент общался с Керцезом Эзрех Хагоном. Это был огромный темноволосый орк с почти черными глазами, говоривший резко и отрывисто, будто лая. Какое-то сходство с Азаром прослеживалось, но для меня все орки были на одно рыло.

— Мы будем продолжать совместную разработку урановых месторождений в пустошах Семи ветров до тех пор, пока не добудем интересующую нас информацию. С чисто научно точки зрения, эти месторождения представляют особый интерес.

— А как вы относитесь к акциям протеста, прокатившимся по государствам Совета? — поинтересовался корреспондент.

— Это вполне нормальная реакция. У народа должен быть свой голос. Одно могу сказать точно — угрозы экологии нет.

— Добыча урана может негативно отразиться на взаимоотношениях с внешними коалициями. Что вы можете ответить на это?

— Что мы вправе вести добычу полезных ископаемых там и так, где и как считаем нужным.

— Опасный тип, — произнесла Инзамар, обнимая ладонями кружку с чаем. — Ты бы видела, как он умеет воевать. Хотя, как я думаю, серьезных военных конфликтов мы не застанем. Слишком это опасно, при таком-то уровне вооружения.

— Хорошо бы. А то вдруг его сынок устроит диверсию.

Мы сидели за барной стойкой, попивая чай вприкуску со сладким пирогом и говорили о политике, когда внезапно двери распахнулись, и в бар ввалились Коро с Самизаром.

— Да чтоб вас, — пробурчала я.

— Из кластера?

Я кивнула, и уставилась на экран в надежде, что в пустом баре меня не заметят.

— А, вот и наш ссссуперхил, — завопил Самизар, навалившись на барную стойку.

Инзамар обернулась, сверкнув глазами.

— Сын гремучего таракана, перед тобой женщина!

— Прошшшшу прошшшения, — негур смутился, но тут же поклонился, приложив руку к сердцу. — Да услышшшить Девятиглавая слова мои и мольбу мою. Сашессу шарссс.

Гоблин недовольно уставился на спутника.

— Всегда поражался, как вы пресмыкаетесь перед девушками.

— Это дань уважения богине, — спокойно ответила Инзамар. — Это часть нашей великой культуры. У вас тоже есть ряд традиций, которые я не понимаю, но стараюсь принять.

Вмиг негурка стала именно такой, какой и должна была быть — надменной и агрессивной.

Гоблин что-то промямлил, быстро заказал пива и прошествовал за дальний столик у окна. Самизар ещё раз поклонился Инзамар и, забрав стаканы со стойки, поспешил занять место рядом с товарищем.

— Они считают меня плохим хилом, — провожая негура глазами, заметила я.

— А ты не рассказывала им, как помогла девчонке при аварии? И что у тебя КПВ… Хм, нет, это же тайна…

— Такого мне в голову не приходило… Да и кто бы стал слушать.

— Хотя бы скромность у тебя есть. Ты видела её потом? Или того парня?

— Да я и лиц их не помню. Ладно, — я поднялась. — Пойду готовиться к завтрашнему докладу по политологии.

— Как проходят дополнительные занятия с Гранто? — внезапно спросила Инзамар, посмотрев на меня, и мы какое-то время не сводили друг с друга глаз.

Наконец, Инз отвернулась.

— Твое право хранить секреты, — произнесла она с некоторой обидой в голосе, но потом куда веселее добавила. — Надеюсь, ты не крутишь роман с лысым старикашкой.

— Да ну тебя, — я махнула рукой. — До встречи!

На тренировку перед вторым боем я пришла с уверенностью, что дам отпор каждому, кто ещё хоть раз попытается унизить меня как хилера. Главной задачей было не перегнуть палку и не скатиться к оскорблениями, чтобы не подогревать и без того кипящий чайник страстей нашего кластера.

— Сегодня нам следует выбрать капитана, и от выбора в дальнейшем будет зависеть очень многое, — начал Джеймс.

Я твердо решила голосовать за него — практически всегда действиями команды руководил активный и общительный Джеймс. Внезапно я вспомнила о Харисе, но тут же постаралась выбросить его из головы: последний раз я видела на «нарезке». По словам Джеймса, орден отослал его старшего брата в некую научную организацию для координации исследовательской работы.

— Я предлагаю Азара, — Джеймс мило улыбался мне, потому что, задумавшись, я остановила взгляд на нем.

Пока я сидела с разинутым ртом, Линда взяла слово.

— Я согласна с Джеймсом, хотя была бы не прочь примерить на себя капитанский шлем.

— В роли капитана я вижу тебя, Джеймс, — спокойно ответила я. — До сих пор нами руководил ты.

— И к чему это привело? — Джеймс не сводил с меня глаз. Похоже, ему польстили мои слова.

— Мы пока ещё учимся, — напомнила я. — У тебя было слишком мало времени, чтобы проявить все свои возможности.

— Я не соглашусь быть капитаном, Антея, но спасибо, — Джеймс почти не покраснел, и даже сподобился поднять глаза и улыбнуться.

Тепло этой искренней улыбки дошло до сердца, заставив его биться чаще. Я опустила голову, уставившись в пол.

— Кто бы что бы там ни говорил про защитников, — вставил Коро. — Но я считаю, что Азар должен быть капитаном.

— И я за Асссара, — добавил негур, поднимая руку.

— Я бы голосовал за Антею, потому что она сильнее всех вас вместе взятых, но она вряд ли выдвинет свою кандидатуру.

Я вскинула голову и непонимающе уставилась на Коэна: уж не ослышалась ли я? Эльф сидел, раскинувшись, на скамье, раскачиваясь из стороны в сторону, как маятник, и посматривал на окружающих, оценивая произведенный его словами эффект.

Гоблин фыркнул.

— Странные вещи ты говоришь.

Не придумав вразумительного ответа, я просто рассмеялась.

— Хахаха, Коэн, да ты шутник.

Похоже, вышло совсем не фальшиво. Но поведение эльфа насторожило меня — как ему вообще могло такое прийти в голову. Неужто кто-то из девчонок проболтался?

— Ну, так что, Азар? — Джеймс обернулся к орку, скрестив руки на груди. — Твой ответ?

— Не знаю, чем вы руководствовались, выбирая меня, но я согласен.

— Отлично, договорились!

Азар принял поздравления, а потом, вскинув руку, призвал всех к порядку.

— Раз я теперь капитан, мы будем соблюдать одно хорошее правило: НИКАКИХ. СКЛОК. В КОМАНДЕ. Ясно?

Азар не успел получить бразды правления в свои руки, как уже принялся диктовать правила. Керцез вырастил себе отличного приемника.

Мы с гоблином переглянулись — вряд ли он захочет оказаться в немилости у Азара, лизание оркских задниц вошло у его расы в привычку. Впрочем, об этом я смогла промолчать.

После тренировки я подошла к Коэну, чтобы выяснить природу его странного вопроса.

— К чему ты это сказал?

Эльф похлопал меня по плечу.

— Ты — неплохой человек, но они, — он кивнул в сторону других членов кластера, стоявших у выхода на арену, — тебя в конец извели. Я хотел разрядить обстановку.

— Хм… Спасибо, — меня не очень успокоил его ответ, однако смысла доставать Коэна дальше я не видела. Чего доброго сама зароню зерна подозрений в его странной эльфийской ухотряске.

Надо сказать, после избрания Азара капитаном (я смирилась с его главенствующей ролью в кластере; последнее время он вел себя вполне сносно и, по крайней мере, не подкалывал меня), ничего в нашем поведении на арене не изменилось. Сначала вылетали хилы, потом выносили защиту, и уже за ними кубарем катилась атака.

— Команды довольно сильные, — Джеймс подвозил меня до общаги после второго боя. Ему здорово досталось — тепловой луч противника ударил ему в грудь, а я даже исцелить его не могла — сетка сдерживала распространение магии, и даже если бы вылетевший хил хотел смухлевать и помочь команде со скамьи, у него бы ничего не вышло.

— Я думал, нам попадутся куда более слабые противники, — продолжал Джеймс. — Но нам откровенно не везет.

Не профессор ли Гранто оказал влияние на подбор, чтобы не дать мне хода в турнир и обезопасить себя? Почему-то я почти в этом не сомневалась. Выходит, я действительно подвела своих соратников.

Нас ждал третий и решающий бой: проигрыш означал для кластера недопуск до турнира. В этом случае два последующих боя никоим образом не влияли на наше положение, слишком уж плохо выступили мы в первых противостояниях.

Мы тренировались каждый день по несколько часов, даже занятия с Гранто у меня получилось отложить. Профессор, молча выслушав мои разглагольствования на тему командного духа и ответственности в кластере, прочитал в ответ лекцию о праве выбора и ограничениях, наложенных на мои действия в боях, но всё же согласился перенести занятия.

Мы так увлеклись тренировками, что даже общаться стали короткими, отрывистыми фразами.

— Бей сюда.

— Стой.

— Щит!

— Помоги!

— Быстрее!

Я видела, как старались члены кластера: как уставал Джеймс, буквально валившийся с ног после тренировок, как тряслась Линда при каждом своем выпаде, как нервничал Коэн, взволновано прижимая уши, и мне становилось стыдно перед ними. Я была почти уверена, что из-за моей неявки на допзаны к Гранто Совет подкинет нам ещё одну команду выскочек.

Но день боя настал, и мы, стоя у входа в зал ещё раз повторяли тактику. Азару надо было отдать должное: хотя орк много рычал и ругался, у него имелось свое, довольно четкое видение боя, которое он изменял под нас.

— Так, повторяем, — произнес он, раздав нам шлемы. — Я прикрываю Линду и Коэна.

— На мне — Сами и Антея, — отозвался Джеймс.

— Держу Линду и Самизара, — я нацепила шлем.

— Ну и я всех остальных, — вяло заметил Коэн. Надо сказать, хилер он был неважнецкий, а если честно — очень слабый. По крайней мере, на тренировках он быстро выдыхался и едва мог дать более-менее ощутимую подпитку. Но из-за моей нерасторопности именно его хилерским качествам отдавалось предпочтение: на него повесили обоих защитников.

— Я могу хилить лучше, — недовольно сказала я, когда Азар назвал Коэна основным хилом.

— Тебя оба раза первой вынесли с арены, — пожал плечами орк. — Ты не надежна. И невнимательна.

Я нахмурилась. Уж сегодня я постараюсь доказать обратное.

— Атакующие, всё внимание на незащищенных противников, не бейте по щитам зря, — Азар потер рукой шею. — Так, вперед.

— Удачи нам, — пискнула я.

Судья дал свисток, и мы прошли между трибунами к сетке.

С противоположной стороны на арену выходила команда противника: трое (!) орков, двое людей, эльф и дворф. Главный судья дал сигнал к началу построения. Мы разошлись по своим местам, проверяя крепление шлемов. Я остановилась за Джеймсом, он повернулся ко мне и показал большой палец.

Я судорожно вздохнула, переступая с ноги на ногу в ожидании свистка, и…

Под ноги полетело лассо, но Джеймс уловил момент и бросил передо мной отражение. Свистящая серебристая петля ушла назад, рассыпавшись о защитный щит противника. В тот же момент, щит лег и на меня.

Я схватилась за поле земли, и, жадно потянув энергию, почувствовала долгожданный прилив сил. Однако пока я хватала поля, Линда пролетела мимо за пределы ринга.

— Антея, не спать! — заорал кто-то, и я направила часть энергии в поле Коро.

Заклинание противника стащило с меня щит, но я успела перекатиться вправо и оказалась у ног Коэна. Тот тяжело дышал, выставив руки вперед, и вливал всё, что мог в Азара.

— Сами, давай! — взвизгнула я, и кинула оставшийся у меня запас энергии негуру.

Тот, прикрываемый щитом Джеймса, упорно шел вперед. Я увидела, как он принялся закручивать тепловой луч, и, снова схватившись за поле, направила ему волну на усиление. Результат не замедлил себя ждать — луч негура вынес за пределы поля вражеского хила, зацепив одного из атакующих, которого мгновением позже догнала молния Коро.

— Антея! — прорычал Азар. — Держи нас!

Коэн вышел из игры.

Я перекатилась по полу, и теперь оказалась у ног Джеймса. Это орк посоветовал мне прижиматься к защитнику — тогда тот мог вешать лишь один щит, а мне легче было усилить его.

— Коро! Вперед! — скомандовал Джеймс, у которого руки тряслись от напряжения — он держал щит и двигался вперед.

Я щедро поделилась с ним энергией, но в тот же миг маг зацепил лассо за край щита и приподнял его. Нас обоих отшвырнуло назад, но меня за ногу поймал Азар и притянул под свой щит.

— Коро!

Я снова кинула подпитку гоблину, и попутно дала усиление Азару. Тот глянул на меня сверху вниз.

— Твое усиление?

— Да.

— Кинь ещё.

Я схватила поля и, опять оставив себе запас, отправила усиление Азару, попав точно в каст отражения. Зеркальная стена прошлась по арене, и в трех оставшихся противников полетели их собственные заклинания. Но один пучок тепла рванул через стену и врезался в Азара. Орк попятился назад и… свалился на меня.

Засвистел судья.

— И победителем становится команда красных!

Коро удалось добраться до заветной кнопки.

— Демоны, да слезь ты с меня! — завопила я, пытаясь выбраться из-под туши орка, но тут на меня свалилась ещё парочка тел. Мне очень хотелось порадоваться победе, но вместо этого пришлось снова тянуть поле, чтобы не потерять сознание.

— Антея! — мне помогли подняться, и в тот же миг Джеймс схватил меня в охапку и принялся кружить по рингу. — Какая же ты умница!

— Стой, демоны! Стой, Джеймс! — он опустил меня на пол, и я, схватившись за его плечо, перевела дух. — Это ведь мы победили, да?

Мокрые, запыхавшиеся, члены моего кластера устало кивали.

— Ну вот, — Джеймс довольно улыбнулся. — Уже кое-что.

— Антея, держаться у защитника, не значит путаться под ногами, — довольно резко ответил Азар, и улыбка сползла с моего лица.

— Азар, да брось, она молодец, — махнул рукой Джеймс.

— Молодец Коро, выложился по полной, а из-за неё, хила, я чуть не сломал шею, да и Линду она прозевала, — Азар выпрямился, расправив плечи, нависнув над нами, как скала. — Кажется, ты сам предложил мне быть капитаном, так что позволь мне принимать решения.

Орк отвернулся, швырнув шлем на пол, и пошел прочь, оставив нас с удивлением смотреть ему в след.

Гоблин пожал плечами.

— А, по-моему, мы все молодцы, — он одобрительно посмотрел на меня.

— Я тоже так считаю, — заметила Линда, потирая ушибленный локоть. — Пойдемте, прогуляемся. Здесь так душно.

Джеймс, стоявший рядом, положил мне руку на плечо.

— Идем?

— Знаешь, — подняв шлем Азара, я протерла белую поперечную полоску рукавом свитера. — Тебе эта шапка подошла бы больше.

Джеймс хмыкнул.

— Оставь. Пора привыкать к критике.

У выхода из корпуса, на самой лестнице, Джеймса кто-то окликнул.

— Привет! — как бабочка спорхнула по ступенькам изящная и сексуальная Лиза в теплом спортивном костюме. Она презрительно глянула на меня и сконцентрировалась на Джеймсе.

— Вы нас сегодня вынесли, — улыбнувшись, сказала она.

Вот так да! Как же я не заметила эту нахалку? Надеюсь, ей неплохо досталось от наших магов.

— Ты не очень-то грустишь, — мой спутник спрятал руки в карманы куртки. — Что-то ещё?

— Да так, — она подхватила его под локоть. — Есть разговор.

— Харис приедет через неделю, — отрезал Джеймс.

— Ууу, как долго, — Лиза выпятила нижнюю губу. — Соскучилось по его теплу.

Она украдкой бросила на меня взгляд, ожидая, видимо, некой реакции на её слова, но я лишь улыбнулась в ответ: меня несказанно радовало, что именно её кластер мы сегодня порезали на сектора.

— Лиз, — Джеймс высвободил руку. — Мне нужно идти.

— Ладно, — она опустила ресницы. — Просто ты так похож на Хари. Мне приятно видеть тебя рядом.

Она покачала головой, печально вздохнув, и удалилась, виляя задом.

— Под стать моему братцу, — фыркнул Джеймс, глядя ей вслед. — Прыгает на всё, что движется.

— Спасибо.

— Я не имел в виду тебя, с тобой Харис ошибся. Ты не его полета птица.

— Ага, за это ты ему в морду дал? — кисло поинтересовалась я, немного обиженная его словами.

— Дал за твердое намерением напоить и добавить Антею Тейер в один феерически разномастный список.

— Разномастный? Как лошадей? — я покачала головой.

Разговор в подобном ключе продолжать не хотелось — мне было слишком весело, а воспоминания о Харисе непременно портили настроение.

На стоянке нас догнал Азар.

— Тренировка завтра в семь, — бросил он, забирая у меня шлем.

— Эм, я не смогу, — протянула я.

Второй раз Гранто меня точно не отпустит.

— Твои проблемы, — бросил Азар. — Бой через три дня.

— Три дня?! — Вскричал Джеймс, вытаращив глаза и смотря на орка, как на полоумного. — Но это слишком мало!

— Зал забит под завязку. Другого времени не дают, — не попрощавшись, орк развернулся и пошел прочь, закинув на плечо здоровенную, с меня размером, сумку.

— Почему не сможешь прийти? — спросил Джеймс, провожая орка взглядом. — До чего они ворчливые.

— Дополнительные занятия, — отрезала я. — Ужинать пойдем? У меня с голода в глазах двоится.

Джеймс покачал головой, явно неудовлетворенный ответом, но допытываться не стал. Я облегченно вздохнула — у меня действительно не было сил врать и выкручиваться. Чуть позже к нам присоединились Линда и Коэн, гоблин с негуром снова куда-то запропастились, и мы, решив их не ждать, вчетвером зашагали к «Маразматику».

В следующий раз мы с трудом одолели команду противника, заплатив за победу высокую цену: Джеймс разбил нос, Линда получила в глаз, а Коро не досчитался зуба.

За нами наблюдала Инзамар, и даже она пребывала в некоторой растерянности, когда бой закончился.

— Следующий тур будет после выходных.

Я, Инз, Сами и Азар стояли возле медпункта, куда отправились наши менее удачливые коллеги. Орк был мрачнее тучи, постоянно хмурился и выпячивал подбородок, скрипя зубами.

Инз качала головой.

— Не припомню, чтобы нам назначали бои через такой маленький промежуток времени.

— Сссоздается впечатление, что кто-то сссспециально пытаетсссся не пропуссстить нассс на турнир, — угрюмо произнес Самизар, который в присутствии Инз почти не поднимал головы. — Да проссстит меня Великая матерь… Сурасс шессс.

Я с нескрываемым раздражением уставилась на негура: из-за него пострадал Джеймс. Сами чересчур рьяно размахивал хвостом, в итоге съездив им Джеймсу по лицу, когда тот пригнулся к земле, дабы избежать прямого попадания теплового луча.

— Создается впечатление, что кто-то специально пытается вывести своих соратников из строя, — передразнила я негура.

— Вообще-то, в его словах есть доля правды, — задумчиво произнесла Инзамар, и Сами радостно зашипел, гордясь похвалой.

Я внимательно посмотрела на негурку, но та не сводила глаз с Азара, который стоял у стены, скрестив руки на груди, и молча слушал.

— Думаю, у твоего отца здесь много недоброжелателей, — наконец, произнесла Инзамар, сверкнув глазами. Я выдохнула — негурка прикрывала меня.

Орк посмотрел на неё.

— И они пытаются не пустить мой кластер в турнир? — Азар усмехнулся. — Как-то по-детски.

— Уж точно не по-оркски, — фыркнула я. — Ваши методы…

— Антея, спокойнее, — тихо попросила Инзамар. — Подумай над этим, Хагон.

Я закрыла рот и развела руками. Что ж, семя сомнений посажено, и пусть оно растет не на моем огороде.

Из медпункта вышел Джеймс с пластырем на носу. Он выглядел таким растерянным и несчастным, что я едва сдержалась, чтобы не броситься ему на шею.

— Как ты?

Джеймс улыбнулся, увидев меня. И почти не покраснел.

— Спасибо, ты так долго сдерживала боль.

— Что ты, я просто…

— Давайте, ваши сопли оставим на потом, — Азар подошел к нам. — Как? Сможешь играть после выходных?

— Через три дня?! Это что ж, тренироваться мы будем уже завтра?! Фуууух.

В дверях появилась Линда. Синий фингал на бледном лице выглядел ужасающе. Девушка прикрыла глаз рукой.

— Ой, не смотрите на меня, — пропищала она. — Это отвратительно.

— Видеть можешь? — спросила я. — Завтра тренировка.

— Могу. Но… тааак некрасиво!

Мы с Джеймсом переглянулись.

— Инз, тебя подбросить до общаги?

Негурка некоторое время рассматривала Самизара. Наконец тот кивнул и засеменил прочь.

— Да, пожалуй, — немного раздраженно прошипела Инз. — Как вообще можно терпеть таких слабовольных червяков? Хвала Матери, что послала мне орка.

Азар поперхнулся водой, которую потягивал из бутылки, и, вытаращив глаза, уставился на недовольную негурку. Значит, об отношениях Мариха и Инз он ничего не знал. Зачем же помог Мару попасть в университет?

Чуть позже мы с Джеймсом сидели в машине, неподалеку от озера, и оценивали шансы на победу в следующем бою.

— До сих пор понять не могу — почему соревнования у нас выстроены так плотно, — психанув, Джеймс ударил по рулю. — У остальных ещё и третьего боя не было, а мы уже на финишной прямой. Это свинство!

Я согласно кивнула. Из-за тренировок я жутко уставала, но очень надеялась, что у нас ещё будет время отдохнуть до турнира, или же, до следующего сезона при плохом раскладе в последнем бою.

— Да уж, никакой личной жизни, — произнесла я, зевая. — Почему Коэн ушел сегодня так быстро? Обиделся на Азара?

— Орк был прав. Коэн расслабился, и прозевал Коро.

— Коэн — хороший парень. Он очень старается.

— Антея? — интонация голоса Джеймса изменилась. Он отвернулся от меня и уставился на озеро. — Могу я задать тебе один вопрос?

— Хоть десять, — шутя, ответила я, но внутренне напряглась, ожидая… проявления чувств, наверное.

— У вас что-то есть с Коэном? — выпалил он на одном дыхании.

— Что? — я не поверила своим ушам. — Нет! Что за глупости! Мы просто учимся в одной группе!

Наступило неловкое молчание. Я ждала дальнейших слов, но мой собеседник теперь разглядывал индикаторы на панели управления.

— Я, пожалуй, пойду, — мне надоело играть в молчанку, я поняла, что ничего больше не услышу от Джеймса.

— До завтра, — отозвался он, заводя машину.

Я какое-то время стояла у входа и смотрела ему вслед. Разочарование — вот и всё, что осталось на душе в тот момент.

Мне казалось, что пол дрожит от ударов, на самом же деле трясло меня саму.

Мы были слишком измучены частыми боями, чтобы дать отпор последнему противнику, хотя победа не являлась обязательным исходом противостояния — для выхода в турнир требовалось всего лишь набрать определенное количество баллов. Достаточно было, если против двух членов кластера противника останется только один игрок нашей команды.

Ничего не вышло.

Линда вылетела предпоследней, я давала ей подпитку и усиление так долго, сколько могла, а она накрывала меня щитом, забыв про свою защиту.

И вот я стояла одна против троих. Мне нужно было вышибить ещё одного и не улететь с поля самой.

Засвистел судья, предоставляя мне право выбора: признать поражение, вскинув руки, или продолжить бой.

При тех ограничениях, что наложил на меня Совет, следовало сдаться. Меня поняли бы в команде — я всего лишь хил с демоническими проблемами в защите, но… Я чувствовала свою вину в том, что нам так туго пришлось при отборе, и мне совсем не хотелось принимать поражение в последнем бою.

В то мгновение, когда судья, противники и соратники ждали моего решения, я бросила взгляд на свой кластер. Они сидели за сеткой на скамейке для выбывших и смотрели на меня без надежды, уже смирившиеся с поражением.

— Демона с два! — выругалась я.

Свисток возвестил о продолжении боя.

Я бросила на себя прозрачный щит, и в тот же миг в меня полетели лассо и два тепловых луча. Пришлось спешно удирать в сторону, но я уже знала, что делать.

Схватившись за поля, я потянула столько энергии, сколько смогла взять, как давно уже не делала, и швырнула фирменный щит на троих противников. Розовый, плотный кисель скрыл их от меня, дав достаточно времени, чтобы сформировать слабенький тепловой луч.

Я ударила в розовое месиво осторожно, почти аккуратно, и щит взорвался каскадом розовых соплей, которые растаяли в полете, не долетев до сетки. Видимо, кто-то из троих противников успел рассеять часть щита, потому что едва розовый кисель лопнул, в ногу ударил тепловой луч. Мне отшвырнуло до красной кнопки, и я, едва не вылетев за линию арены, ногтями вцепилась в прорезиненный пол, остановив движение. В тот же миг высокий орк прыгнул прямо на кнопку, чудом не приземлившись на мою руку.

Засвистел судья.

Мы проиграли.

Я поднялась, потирая ушибленный бок, и в тот же миг, визжа и смеясь, на меня накинулась Линда.

— Да, да, да!!! — орала она, повиснув на мне.

— Вот это выпад! — верещал Коро. — Я начал тебя уважать!

— Это Азар научил, — ответила я, смеясь. — Ай, осторожнее!

— Мы в турнире! — Джеймс схватил меня за плечи и поцеловал, крепко, страстно, в губы. Я даже не успела ничего сделать, настолько его действия были неожиданными для меня, да и для всего кластера тоже.

Тишина воцарилась на арене. Джеймс отстранился, счастливо улыбаясь и, видимо, ещё не осознавая, что натворил.

Наступила моя очередь краснеть. Я отступила назад, налетев на кого-то, стоявшего сзади. Коро присвистнул, и в тот же миг до Джеймса дошла вся нелепость ситуации. Растерянно озираясь по сторонам и встречая только недоуменные взгляды, он попятился назад, отпуская меня и, наконец, срывающимся голосом произнес.

— Ну, просто столько эмоций.

— Да мы знали, что вы встречаетесь, — махнула рукой Линда.

Самизар согласно закивал.

— Это и сссслепому понятно. Сшесс.

— Ну… Но мы… нет, вы ошибаетесь, просто… — Джеймс пожимал плечами, опустив голову.

Я не могла оторвать от него взгляд. И снова горькое разочарование кольнуло сердце.

— Мы вышли в турнир, и это главное, — произнес Азар, стоявший у меня за спиной. — Идемте, нужно подписаться под участием.

Все двинулись к выходу, Джеймс дернул впереди всех. Я какое-то время смотрела ему вслед, а потом сделала шаг, и бедро взорвалось болью. Я сдавлено вскрикнула и едва не потеряла равновесие от совершенно неожиданного болезненного ощущения.

Замерев на месте, я приложила руку к правой ноге.

— Демоны.

Похоже, удар оказался действительно сильным — боль шла от таза до середины бедра.

— Ногу повредила? — всё это время Азар стоял рядом и наблюдал за мной.

— Не всё же тебе меня калечить, — отозвалась я. — Ушибла. Сейчас обезболю.

— Может, в медпункт?

— Нет, все нормально…

Поля щедро поделились со мной энергией, и боль затухла так же быстро, как и началась.

На следующий день я, как обычно, отправилась на занятия к Гранто, с полной уверенностью в том, что получу хорошую взбучку от профессора за нарушение правил игры с Советом. Мне даже пришло в голову, что команду могут снять с турнира. Но это было бы слишком громким решением, ведь судья признал бой состоявшимся и занес нас в турнирную таблицу.

Зал был закрыт — Гранто опаздывал. Я уже начинала сомневаться в том, что он вообще придет, когда звук шагов разорвал тишину коридора.

— Добрый вечер, — поздоровалась я.

— Добрый, — бросил Гранто, проходя мимо. — Иди за мной.

Мы поднялись на третий этаж, и прошли к кабинету декана Факультета Магов. Внутри довольно скромно обставленного кабинета (большой стол, пара полок и гардеробный шкаф), у окна замер профессор Шнори. Гоблин глядел вдаль, сцепив пальцы за спиной в замок, и покачивал головой, как будто в такт некой музыке.

— Здравствуйте, — тихо произнесла я, опуская глаза.

Шнори повернул голову.

— С каких пор вы возомнили себя выше Совета и выше его приказов?! — гаркнул он так громко, что я вжала голову в плечи. — С каких поры вы пренебрегаете установленными для вас правилами и ставите под угрозу жизни студентов?

— Я контролировала количество энергии, как учил меня профессор…

— Все его труды ушли в трубу! Вы игнорируете нас? С каких пор?

— А с каких пор отборочные бои идут раз в три дня? С каких пор вы проводите опыты над студентами для своих научных достижений?! — вскричала я, не сдержавшись. Меня возмутил тон Шнори: какого демона он так вопил? Я решила ответить ему тем же.

Гоблин вытаращил глаза — он явно не ожидал такого поворота событий.

— Надеюсь, что хотя бы секрет о ваших занятиях вы не растрепали всему университету, — гораздо тише добавил он.

— Каждое занятие профессор проводит какие-то замеры. Для чего? — спросила я, глянув на Гранто, который, вытянувшись по струнке, как охранник, стоял у двери.

— Чтобы изучать процессы взаимодействия абстрактных полей, — ответил Шнори, подходя к столу и усаживаясь в кресло. — Вы — как прибор без помех. Но вы — опасный прибор, пора бы это понять.

— Я не прибор.

— Не цепляйтесь к словам. С вами проводят дополнительные занятия, под вас переписывают правила, а вы не хотите соблюдать их, — Шнори развел руками. — Вас никогда не учили дисциплине? Вы серьезно хотите оказать влияние на Совет и затормозить научные исследования? Вы враг тому, чему учитесь? Ответьте, мисс. Мы ждем.

Снова попытавшись поставить себя выше созданий куда более умных, опытных и сильных, чем моя скромная персона, я терпела поражение.

Мне следовало сдаться.

— Нет, не враг, — ответила я, опустив голову.

Зоя оказалась неправа.

— В таком случае, вы должны смириться со своим положением в университете. И впредь, я не рекомендую нарушать правила. Поверьте, вы не единственное исключение, для кого в университете действуют дополнительные запреты. В следующий раз вы получите билет на самолет. Мы пожертвуем научными исследованиями ради безопасности студентов, такое было, и не раз. Вам всё ясно?

— Следующего раза не будет, — тихо ответила я.

— Громче. Сейчас вы орали куда эффектнее.

— Следующего раза не будет!

— И стипендии у вас не будет в течение трех месяцев, — сухо произнес Шнори.

Я сглотнула и подняла глаза на гоблина. Он смотрел на меня с некоторой долей презрения и раздражения, маленький и старый, но властный и жестокий деятель науки.

— Я всё поняла.

— Свободны. Гранто, задержись.

Профессор кивнул и запер за мной дверь.

Я ждала такого решения, вот только с практической точки зрения оказалась к нему не готова. Моей скоромной заначки хватило всего лишь на неделю…

Глава девятая Снова в «Небо»

В Глирзе часто бывали проблемы с деньгами, но впервые у меня их имелось настолько мало, что могло не хватить даже на следующий ужин. Естественно, что я сразу же приступила к поискам работы, ругая себя за то, что не занялась этим раньше.

Вскоре выяснилось, что с забитым распорядком дня найти более-менее сносную в плане платы работу, не представлялось возможным.

Два раза в неделю я занималась у Гранто, два раза ходила на тренировки кластера, и один раз — на дополнительные спортивные занятия. При этом нужно было учиться и выполнять домашние задания: тяжелым грузом висела курсовая работа по физике абстрактных полей, контрольные тесты по анатомии и самоисцелению, да ещё эссе по политологии и сочинения по языкознанию на трех языках! Скудная пища никак не способствовала умственной активности.

Единственной, кто узнал о моей непростой ситуации, была Зоя, которая сразу же посоветовала взять деньги в долг.

«Ты же писала, что у тебя есть друзья, одолжи сейсы у них, потом вернешь из стипендии».

Но гордость не позволяла просить денег. Вовсе не хотелось становиться «попрошайкой из Глирзы» (так обычно называли бездомных в Эрзамоне).

Как-то раз после тренировок я напросилась в спутницы к Коэну и завела с ним разговор о работе. Он жил на острове с самого детства и наверняка знал о возможностях подзаработать.

— Я свободна с пяти всего три раза в неделю, включая выходной, либо каждый день с восьми.

Коэн задумчиво смотрел себе под ноги и молчал.

— Так ты можешь что-нибудь посоветовать? — спросила я, решив, что он забыл о моем вопросе.

Было холодно, и, несмотря на то, что наступил первый месяц весны, и шли мы довольно быстро, я начинала замерзать.

— Может, официанткой в «Маразматик»? Уборщицей в преподавательский корпус или в университет?

— В «Маразматике» с шести, уборщица у преподавателей — вообще с утра до обеда, а в университете убираются дежурные, — отрапортовала я.

— Если ты собираешься работать с восьми, то ты должна быть готова к тому, что работа будет не совсем чистоплотная.

— Да хоть какая-нибудь.

— Ты была в клубе «Небо»?

Я кивнула. Как же забыть это место, где Харис хотел моей любви, а Джеймс ещё не казался таким слюнтяем.

— Там часто меняются официантки, работа с девяти до двух, если не ошибаюсь, и платят неплохо.

— А как добираться оттуда ночью?

— На попутках, наверное.

Предложение было слишком скользким, но заначка таяла, а есть хотелось, к тому же для участия в турнире требовалась форма, и за её пошив ателье брало немалые деньги. В кластере ещё не определились с названием, но уже договорились скидываться на «обмундирование».

Поэтому я решила сразу не отметать предложение Коэна, и, днем, в воскресенье, сев на автобус, уходивший от преподавательского корпуса, отправилась в то самое «Небо».

Днем клуб выглядел не так респектабельно, как ночью — огоньки на фасаде не горели, очереди у входа не наблюдалось, да и парковка пустовала — не дать, не взять, придорожная забегаловка. У входа стоял одинокий охранник: здоровенный орк, одетый в темно-синий костюм.

— С кем я могу поговорить об устройстве на работу? — вежливо спросила я.

Орк глянул на меня поверх солнцезащитных очков.

— В ресторанном зале найди администратора Сигура Сомна, — отозвался громила.

Поблагодарив охранника, я прошла внутрь помещения, с трудом вспомнив, где находится ресторан. Внутри пахло сырым деревом и клеем, причем так приторно, что засвербело в носу.

Сомна я обнаружила сразу — огромный рыжий дворф что-то искал за барной стойкой и громко, непристойно бранился.

— Нет, ты посмотри! Куда дел кольес пятидесятого года, сволочь ушастая? — заорал он на весь зал, поднимаясь с колен. — Как Рахиз его тут держит!

Я, переминаясь с ноги на ногу перед стойкой, решила привлечь внимание дворфа вежливым покашливанием. Однако вышел громкий, звонкий чих.

— Здорова. Чего тебе? — Сомн недовольно уставился на меня, вытирая руки о замызганный передник, нацепленный поверх коротких брюк. — Я занят. Зир! Зир, прохвост ушастый!

— Я бы хотела устроиться на работу, — отрапортовала я.

— И кем же это? — дворф нетерпеливо вздохнул.

— А кем можно?

Сомн какое-то время разглядывал меня.

— Высокая. Рыжая. Стройная, — прокомментировал он вслух. — Пошли.

Дворф швырнул передник на барную стойку и двинулся к лестнице.

— Карма! Найди Зира, — бросил он на ходу высокой темноволосой эльфийке, раскладывавшей меню по столикам. Та устало кивнула в ответ.

Лестница, изгибаясь, уходила вверх на второй этаж, к узкому коридору. Сначала показалось, что стены выложены из бревен, но хватило одного легкого прикосновения, чтобы понять: всё это — искусный рисунок, не более. Образ охотничьей хижины, укромного уголка в лесной глуши, дополняли выполненные в виде факелов светильники. Здесь даже пахло смолой.

Глухой коридор заканчивался неприметной дверью, на которой поблескивала табличка с надписью «Управляющий».

Сомн постучал и, не дождавшись ответа, дернул ручку.

Кабинет оказался довольно просторным, но глухим, без окон. На противоположной двери стене располагались головы диких животных: рогатого оленя, клыкастого вепря, дикой сайги, а справа поблескивали стволами всевозможные ружья: от совсем маленьких до огромных, похожих на гранатометы.

За большим, резным столом, закинув на него ноги, сидел орк средних лет, одетый в черную, прошнурованную по бокам рубашку, какие обычно носили дворфы (легко было подогнать под растущее пузо) и коричневые, с кожаными вставками, брюки. На орке подобная одежда смотрелась, как на корове седло. Ко всему прочему, управляющий курил огромную сигару, больше походившую на палку колбасы.

— Рахиз, девушка хочет у нас работать, — дворф подтолкнул меня вперед. — Посмотри.

— Добрый день, — поздоровалась я.

Орк продолжал курить, не сводя с меня глаз.

— Иди, Сомн, — произнес он, наконец.

Когда дверь за дворфом закрылась, Рахиз поднялся, бросив сигару в пепельницу. Орк оказался невысоким для своей расы, и даже чуточку толстоватым — рубашка топорщилась на круглом пузе.

— Как твое имя? — он обошел стол и оперся о столешницу, скрестив ноги.

— Антея Тейер.

— Ты учишься?

— Да, на первом курсе в университете.

Орк покивал.

— Кем хочешь работать?

— Я могу работать с девяти вечера семь дней в неделю, — выпалила я.

— Ух, ты! Нужны деньги? — он оскалился.

— Как и всем, — уклончиво ответила я.

Мне мало удовольствия доставляла мысль о том, что я буду работать на кирпичномордого, но учения о единстве не прошли впустую.

Я готова была с этим смириться и поиграть на чужом поле. За деньги, конечно.

Орк оторвал от стола задницу, обошел вокруг меня, усмехнувшись, заглянул в лицо.

— В официантки зала сгодишься. Одета, правда, как пацан, но это пустое. У меня, как раз, одна сбежала, — он протянул руку к столу и взял какие-то бумаги. — Пока поработаешь на условном договоре. Потом посмотрим.

— А зарплата?

— Десять сейсов за вечер, остальное — по чаевым. Чаевые — в общую корзину у бара.

Десять сейсов за вечер. Недурно!

— Сегодня в девять придешь к Сомну, он всё тебе покажет, — Рахиз протянул мне бумаги, которые я, не долго думая, подписала. Прэн и его правила вынуждали связываться с разумными других рас, как бы неприятен не был этот союз.

В полдевятого я уже была на месте, и переминалась с ноги на ногу у кабинета дворфа.

— Сейчас переоденешься, — Сомн оценивающе оглядел меня. — И накрасишься. Тебе Рахиз не сказал, что нужны туфли на каблуках?

Я отрицательно покачала головой.

— Ладно, — он махнул рукой. — Что-нибудь найдем.

Дворф отправился в кладовую, долго там рылся, и, в конечном счете, вручил мне несколько пакетов, в которых оказалось серое, чуть выше колен платье и в тон ему туфли. Всё выглядело достаточно скромно и симпатично, так что за одно направление в новой работе можно было не беспокоиться. Сомн проводил меня до раздевалки и напоследок посоветовал быть сдержанной.

В тесной комнатушке две девушки одевались вместе со мной.

— Ты из университета? — спросила одна.

— Да.

— Стипендию отняли?

Я кивнула.

— Отстой, а мы с города.

— Как вы добираетесь до дома? — спросила я, влезая в туфли, которые Сомн достал из запакованной коробки. По виду, обувь была совершенно новая.

— Спим здесь, а потом на автобус. Он ходят с пяти утра, — одна из девушек повернулась ко мне спиной. — Помоги, пожалуйста.

— И где здесь спать? — с некоторой опаской спросила я, застегивая молнию.

Девушки переглянулись и, как по команде, рассмеялись.

— Да успокойся! — высокая блондинка похлопала меня по плечу. — Тут не бордель. Все довольно чинно. Мы спим в свободных номерах гостиницы, в правом крыле.

Когда я вышла из комнаты, Сомн придирчиво осмотрел меня.

— Волосы распусти. Вот так. Идемте.

Мы прошли на третий этаж, в тот самый клуб, куда меня приводил Харис. Открытая летом часть зала сейчас была отделена от ночи стеклом, на котором играли блики света от двигающихся под потолком прожекторов.

— Зир, это новая девушка, Антея, — Сомн пихнул меня к бармену, симпатичному эльфу с миндалевидными глазами и короткими ушами.

— Привет, — кивнул эльф, внимательно рассматривая меня. — Таааак, клиентам не хамить, но и не потакать, здесь не бордель, чаевые отдавать мне. Все ясно, детка? Иди пока с Крайси, она всё покажет.

Это была сумасшедшая ночь: за все пять часов, что я провела в клубе, не посчастливилось даже присесть. Я скакала от одного столика к другому в новых, очень жестких туфлях, с подносами, заставленными всевозможными напитками и закусками, принимала заказы, пытаясь разобрать, что орут под грохот музыки посетители. Пару раз мне доставались чувствительные шлепки по заднице, но я старалась об этом не думать.

— Антея, не спать! — рявкал Зир, когда я буквально падала на стойку.

Боль в ногах удалось унять при помощи полей, но усталость, в конечном счете, дала о себе знать — поля перестали слушаться, и я осталась один на один с мигренью, ноющей поясницей и сбитыми стопами. Встретилось несколько студентов с моего курса, но, то ли из-за прически и яркого макияжа, то ли из-за полутьмы, они меня не узнали, а, может, быть сделали вид, что не узнали, но я все равно была несказанно рада такой невнимательности.

Около трех ночи, когда под дружные аплодисменты последнего посетителя вывели охранники, я и две другие девушки уселись за барной стойкой. Блондинка потягивала лайус, крепкий напиток с лимонным соком, я и Крайси пили воду.

— Так, девочки, — Зир достал кассу. — По десятке всем троим. Плюс по пятерке старичкам, и тройка новенькой. Молодцы.

Мы прошли по длинному коридору, в гостиницу, и Крайси открыла ключом одну из комнат.

Я слишком устала, чтобы смывать макияж и переодеваться, поэтому, в чем была, свалилась на диван. Сон пришел сразу, тяжелый и серый.

Утром меня разбудила блондинка, Селла, кажется.

— Вставай, уже семь. У тебя когда занятия?

— Скоро, — я потянулась на диване, с трудом разлепляя веки. В голове стучали молотками.

В небольшой комнате, где мы провели ночь, потолки почему-то были черными. Некоторое время я смотрела на них, стараясь проснуться, но веки, тяжелые, как с похмелья, закрывались без моего ведома.

— И ещё, Антея, мы взяли у тебя половину от вчерашней получки, — произнесла Крайси, прихорашиваясь перед зеркалом.

Я мигом проснулась.

— С какой стати?

— А с такой, — отозвалась Селла, надевая туфли. — Вчера ты висела на наших шеях. Не бойся, теперь будешь получать все целиком. Ах да, на столе ключи, сдашь их регистратору.

Когда девушки ушли, я проверила свой рюкзак. Мои личные деньги они не тронули, а вот от полученных вчера сейсов осталось всего четыре монетки.

Я махнула рукой — что мне с ними, драться, что ли? Может, они и правы, но деньги я теперь решила прятать в более укромные места.

Так началась моя работа в «Небе».

— Антея! Антея! Ты уснула? — Хельма толкнула меня в плечо. — Эй, да что с тобой происходит? Заболела?

— Нет, — я зевнула. — Устала.

Мы сидели в комнате у дворфийки и писали работу по политологии. То есть, подруга писала, а я спала.

— Извини, но с тобой что-то не так, — Хельма отложила книгу. — Хватит уже скрывать! Как давно ты работаешь в «Небе»?

Я вытаращила глаза.

— Да, и не отпирайся! Я все знаю! — Хельма победно вскинула голову. — Мне сказала Герраза, она видела тебя там пару дней назад.

— Ну и что? — я откинула волосы с плеч. Мне вдруг стало нравиться распускать их — тяжелой волной медные локоны ложились на плечи, и мне казалось, что так я выгляжу красивее. Хотя жарко было жутко.

Хельма покачала головой.

— Но работа официанткой в клубе…

— Брось, Хель, там… сносно.

— Там проводят бои.

— Ну и что? И прекрати головой качать.

За пару недель, что я работала в «Небе», мне довелось столкнуться с несколькими драками как в клубе, так и на арене.

Один раз Сомн отправил меня отнести напитки на ринг. Оказалось, бои проходили под внутренней площадкой клуба, где раньше, когда ещё дом был жилым, находился погреб. Теперь же это была широкая площадка, вокруг которой размещались двухъярусные трибуны. У двери, за рингом, сидели судьи, а принимал ставки старый гоблин.

Откуда выходили бойцы, я не заметила, все мое внимание приковала сцена боя.

Да, такие бои были куда более кровавыми, нежели наши магические потасовки. Мы просто ковырялись в песочнице. Здесь же, два огромных орка, раздетых по пояс, месили друг друга с такой яростью, что кровь и пот разлетались до самой трибуны.

Другой раз я ходила разменивать деньги. На ринге тогда выступали дворфы — «клубки яростных мышц», как назвал их Сомн.

Что было особенно странно, при всей жестокости боя, дело редко доходило до серьезных травм. Бойцы всегда знали, когда лучше остановиться, да и так называемые судьи не зевали: тут действовали свои правила.

Кроме всего прочего, я успела схлопотать вычеты из заработка.

Один раз я грохнула кувшин с вином, другой раз посетитель разорался, что его обсчитали, а я посоветовала ему носить с собой калькулятор, ну и ещё раз я перепутала заказы. Соответственно, моя зарплата за эти дни была существенно меньше, чем обычно.

Однако деньги появились, и за это я готова была простить многие неудобства клубной работы.

— Я бы на месте Джеймса… — начала было Хельма.

— Причем тут Джеймс? — разозлилась я. — Это моя жизнь! На кластер не влияет!

— Я говорила не о кластере… Мы же друзья! Он переживает за тебя, говорит, ты стала очень рассеянной на тренировках.

Я вскинула брови.

— Ах да, друзья… Какой он… заботливый.

— Ты ему очень нравишься, — произнесла Хельма, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я запрокинула голову и расхохоталась.

— Ахахаах, вот рассмешила! Что же он тогда молчит? Или он тебя просил поговорить за него?

— Он… наверное, стесняется. Ты же была с Харисом…

В ту же ночь я встретила Хариса в клубе.

Он пришел с Лизой, которая, как всегда, собрала взгляды большинства особей мужского пола в зале. Чуть позже к Харису и его красавице присоединилась ещё одна пара. В начале вечера их обслуживала очередная новая официантка, но потом девчонка куда-то запропастилась, и Зир отправил к ним меня. На подносе я несла бутылку крепкого ода и вишневый сок. Насколько я могла судить по посетителям, од уносил с пары стопок.

— Ваш заказ, — сказала я, ставя бутылку в центр стола, и забирая пустую. Похоже, Харис и его спутники были куда крепче обычных посетителей клуба.

Я тряхнула волосами, желая скрыть лицо, но Лиз раскусила мой маневр.

— А я-то думала, что ошиблась! — воскликнула она, хватая меня за руку. — Вы только гляньте, Антея Тейер!

— Демоны, — прошипела я, но вопреки здравому смыслу, замерла на месте.

— Анти! — радостно завопил Харис. — Отлично выглядишь. С кем ты?

Все были здорово пьяны, и вести разговоры мне совершенно не хотелось.

— Я здесь работаю, — сухо ответила я, забирая поднос.

— Ты — официантка? — Лиз расхохоталась. — Мисс Глирза нашла свое место.

— Что-то ещё заказывать будете? — довольно спокойно спросила я, хотя злость клокотала у самого горла. Руки чесались кинуть ей в лицо молнию.

— Потом, мисс Глирза, потом, — засмеялась Лиз.

Я швырнула поднос на стойку бара.

— Эй, потише, — фыркнул Зир, прижимая уши. — Что такое? По заднице схлопотала?

— Нет, — я вздохнула. — Там бывший со своей…

Но договорить я не успела.

— Постойте, — кто-то поймал меня за локоть и развернул к себе.

Этим кем-то оказался молодой кареглазый парень, из-за плеча которого выглядывала светловолосая девушка, чье лицо мне показалось смутно знакомым.

— Это она, Рег, — произнесла девушка, проходя вперед. — Мы даже и не думали вас встретить.

Она подошла ко мне и неожиданно крепко обняла. Потом отстранилась, вглядываясь в мое удивленное лицо.

— Это вы, — уверенно сказала она. — Я помню. Вы — тот хилер, что помогла нам на дороге.

Регон, девушка…

— Ах, та авария! — воскликнула я, вспоминая. — Вы здоровы! Рада вас видеть!

Регон протянул руку.

— Спасибо, — произнес он так искренне и чисто, что сердце заходило ходуном. — Вы — прирожденный целитель. Доктор и моя жена рассказали мне о вас.

— Вот, это мой номер, — девушка сунула мне в руку визитку. — Если вам что-то понадобиться, звоните. Мы вам обязаны.

Когда пара ушла, на ходу продолжая благодарить меня, я обернулась к барной стойке, вертя карточку в руках.

«Саманта Стез. Поможет выбрать автомобиль вашей мечты».

Я хмыкнула. Мне-то показалось, что они студены. Ни за что бы ни подумала, что могу встретить их здесь. Зир, все это время следивший за нашим разговором, подошел ко мне, потрясая шейкером.

— Кто это?

— Да так. Знакомые, — я пожала плечами.

— Они говорили, ты — крутой хилер.

— Только учусь.

— Заказ за седьмым столиком, — произнес Зир, вытягивая шею.

Сунув карточку в карман, я развернулась на каблуках и решительно двинулась к ненавистным посетителям за столиком номер семь.

Меня ждал Харис и его друг, девушек за столом не оказалось. Стало несколько легче.

— Что желаете? — без тени улыбки спросила я.

Смысла быть приветливой с ними я не видела: чаевые всё равно не светили, уж Лиз постарается.

— Запеченных сайри, — сказал Харис и тихо добавил, взяв меня за руку. — И тебя.

Я отдернула руку, будто ошпарившись.

— Что-то ещё?

Харис поднялся.

— Где у вас тут туалет? Покажешь мне?

Я нехотя кивнула.

— Идем.

Напротив двери в уборную располагалась кладовка — небольшое подсобное помещение со швабрами, ведрами и банками с чистящими средствами. Как я вообще могла не понять, что Харис попросил показать, где туалет, вовсе не потому, что не знал этого. С самого первого курса он приезжал сюда отдыхать, и култук, где было расположено это священное место, не являлся для него тайной.

Осознание этого и своей собственной глупости пришло только тогда, когда он схватил мою руку и потянул в подсобку. Дверь оказалась не заперта, но Харис буквально затащил меня внутрь.

— Ты рехнулся? — я попыталась высвободить руку, но парень прижался ко мне всем телом, придавив к полкам. От него отвратительно пахло алкоголем.

— Да брось, — произнес он, целуя меня в шею. — Это твоя работа.

— Пошел к демонам, — я попыталась двинуть его щеткой, которая лежала под свободной рукой, но он дернулся в сторону и, схватив вторую руку, завел её мне за спину, больно придавив к полке.

— Ты в костюме официантки… Это так возбуждает…

Его руки опустились мне на бедра.

— Харис, твою мать, только из уважения к Джеймсу, прекрати, иначе… — шипела я, извиваясь.

— Что «иначе»?

Его руки скользнули выше, под платье, и в тот же миг я вскинула вверх колено, со всей дури съездив ухажеру между ног.

— Ах ты, ведьма!!! — заорал он, складываясь пополам и отскакивая прочь, на швабры и ведра, которые загрохотали под его ногами.

Дверь в кладовку распахнулась — передо мной возник Зир.

— Ты что, совсем с ума сошла?! Здесь тебе не бордель! — заорал эльф, когда я, проскочив мимо него, бросилась прочь по коридору.

— Этому придурку объясни! А с меня хватит!

— Стой! — кажется, Зир побежал за мной.

Я ринулась через зал, сорвала передник и, швырнув его на стойку, поспешила прочь.

В кабинет Сомна я вломилась без стука.

Как оказалось, дворф себе тоже ни в чем не отказывал: у него на столе сидела обнаженная эльфийка, та самая, что убиралась в ресторане в мой первый рабочий день.

— Стучать не учили? — рявкнул Сомн, натягивая штаны в тщетной попытке прикрыть голую задницу.

— Запираться надо! — огрызнулась я в ответ и захлопнула дверь.

— Антея! — орал сзади Зир, но я бежала дальше.

«Небо» в очередной раз оказалось демонически неудачным для меня местом.

В дверь Рахиза я всё же постучала.

— Войдите!

В кабинете хозяина бара царил полумрак, и я едва могла различить очертания чучел на противоположной стене. Здесь пахло… больничным смрадом. Я замерла на пороге, недоуменно оглядываясь по сторонам.

Кто здесь мог принимать лекарства?

Рахиз сидел за столом, и в свете настольной лампы походил на какое-то чудовище, но никак не на орка. Он вертел в руках длинный кинжал с тонким блестящим лезвием.

Увидев в руках Рахиза оружие, я на мгновение растерялась, но тут в спину влетел Зир, и мы буквально ввалились в кабинет.

— Что произошло? — спросил Рахиз, не отрывая взгляд от лезвия кинжала.

— Я здесь больше работать не буду! — выпалила я, поправляя платье.

— Хорошо. Зир, она нам ничего не должна?

— Должна, — отозвался бармен.

Я с возмущением уставилась на эльфа.

— Что за чушь?

— Она ударила клиента по яйцам, он очень возмущен.

— Что за клиент? — поинтересовался Рахиз, откладывая кинжал.

— Харис Симонс, сэр.

— Он напал на меня! — выпалила я. — Я защищалась!

— Я тебя предупреждал: с клиентами нужно быть мягче! — заверещал Зир, потрясая у меня перед носом костлявым пальцем.

Орк положил кинжал на стол и внимательно посмотрел на меня.

— Вы говорили, что здесь не бордель, — вскричала я, взмахнув рукой и будто бы нечаянно съездив Зиру по носу.

— Это значит, что когда ты кого-то хочешь, следует держать себя в руках. А если кто-то хочет тебя — прими заказ, — орк покачал головой. — Теперь ты должна все отработать.

— Ничего себе, поворот событий! С какой стати? — возмутилась я, скрещивая руки на груди.

— Напишу в твой университет, и в красках расскажу, как ты применила магию к клиенту, который не дал тебе чаевых.

— Никакой магии не было, вы не докажете, — как-то не очень уверено произнесла я.

— Ещё как докажу.

Его глаза сверкнули, и мне показалось, что и стеклянные глаза чучел так же злобно мерцают в свете ламп.

Чувство безысходности и собственной ущербности захватило меня. Решив подзаработать, я оказалась в какой-то клоаке, похуже кабаков родной Глирзы. Страх острыми когтями сжал душу.

— Сколько я вам должна? — процедила я.

— Другой разговор, — орк провел рукой по кинжалу. — Сто пятьдесят сейсов.

— ЧТО? — у меня глаза полезли на лоб.

Вот так я вляпалась!

— Сэр, — пискнул Зир, потирая ушибленный нос. — Она — отличный хилер.

Рахиз вскинул кинжал, едва не задев свое лицо, а затем заинтересованно уставился на меня поверх лезвия.

— Правда?

— Да, — я совершенно растерялась.

— Дай мне немного энергии.

Я настороженно уставилась на орка.

— Зачем?

— Не в твоих интересах артачиться, — его голос прозвучал угрожающе.

Переведя дух, я потянулась к полям. Энергия земли, как всегда на Прэне, отозвалась почти мгновенно, раскрыв объятья. И тут же я увидела поле Рахиза и едва не вскрикнула.

Он умирал. Орк был тяжело болен.

Тонкие трещины расходились по его полю, ломая целостность абстракции — крошились легкие, печень, лимфатическая система.

Боль… Непрекращающаяся боль держала его в тисках, зажимала в узкие рамки существования от приступа до приступа. Края поля уже начали мутнеть — орку оставалось не больше полугода.

Воспоминания наполнили мой разум. Я попятилась назад и налетела на закрытую дверь.

— Вы… Вы больны.

Рахиз склонил голову на бок и усмехнулся.

— Неужели?

— Ваше поле… Оно… Крошится… Я попробую снять боль.

Энергия хлынула через край, и где-то далеко, громом на границе горизонта, грянул гул, эхом отдаваясь в ушах.

Орк запрокинул голову и глубоко вздохнул.

— Даааа, Зир, ты молодец, — произнес он, довольно щурясь. — Какой сильный у меня будет хил.

Я не на шутку испугалась и встревожено переводила взгляд с довольной морды орка на сияющую от гордости рожу эльфа, который походил на собаку, которую за принесенную палку похвалил любимый хозяин.

— Что вы хотите со мной сделать? Я не…

— Ты же знаешь, что мы проводим бои, — перебил меня орк. — На ринге нет никаких магических сеток, они слишком дороги, но магию применять запрещено. Однако если незаметно подпитывать выбранного бойца…

— Выбранного кем?

— Мною, разумеется. Так вот, незаметная подпитка очень благотворно влияет на исход боя. Поняла, к чему я клоню?

Я кивнула. Что ж, деваться некуда. Рахиз втягивал меня в нечестную игру подпольных боев. Я сразу вспомнила о Марихе и о его участи. Воину было куда возвращаться.

Этот клуб стал для меня поистине проклятым местом.

Я летела на остров, думая, что начинаю новую жизнь — яркую, полную неожиданных приключений и чувств.

Я убегала из дома от сумасшедшего отца и призрака матери туда, где могла жить.

Туда, куда звал меня неясный, томный голос судьбы более великой, чем я могла себе представить.

Приключения нашли меня и затянули в подполье. Нет великой судьбы, нет подвигов и побед. Везде всё одинаково — продажные твари, большие деньги и грязные связи. Ты можешь сколько угодно сидеть в четырех стенах и мечтать об удивительных странствиях, но окружающая действительность сожрет твои мечты.

Ты либо продаешь, либо покупаешь, третьего не дано.

Я чувствовала стыд и смятение, сидя на первой трибуне и повторяя про себя имена тех, кто должен был сегодня выиграть.

Рахиз сидел напротив и не сводил с меня глаз, а я тряслась, как осиновый лист.

Одиночество вновь показало свои острые зубы: что, привыкла все делать одна?

Ну, продолжай! Каково, а?

Приятно одной разгребать дерьмо?

Я сжимала кулаки, злясь на свою глупость и видимую, напускную независимость.

В тот вечер на ринге выступали пять пар: орки, дворфы, человек и эльф, два человека и негуры. Судья объявлял имя, когда боец выходил на арену, и я уже не отрывала взгляда от объекта магического воздействия.

Я хилила аккуратно, осторожно. Как предупредил Рахиз, даже боец не должен был почувствовать моего влияния. Уже после третьего боя я взмокла от напряжения. Огромных усилий стоило балансировать между реальной подпиткой и незаметной помощью, к четвертому бою у меня тряслись руки, а к пятому я едва не потеряла сознание, разорвав взаимодействие. Дворф, которого я поддерживала, сдулся за мгновение, но чудовищным усилием мне всё же удалось его поднять.

Чуть позже, когда настало время рассчитываться по ставкам, и зрители стали покидать трибуны, я постаралась затеряться в толпе, но Зир поймал меня за руку.

— Куда же ты? Идем!

Эльф потянул меня в темный коридор, где было сыро и душно. Мы прошли несколько лестничных пролетов, прежде чем Зир распахнул дверь, и я шагнула на свет.

Мы попали в небольшую комнату, спальню с огромной кроватью посредине и медвежьей шкурой на полу. В камине играло пламя, с треском пожиравшее сухое полено.

— Зир, — я схватила эльфа за руку. — Что за дела? Куда ты меня привел?

— Спальня Рахиза, — спокойно ответил эльф. — Ай, да брось! Никто тут на твою честь покушаться не будет и… ох, демоны, что у тебя с лицом?

Испуг, отразившийся на лице эльфа, передался и мне. Я бросилась к висевшему на стене антикварному зеркалу. Оттуда на меня глянула бледная, рыжеволосая ведьма с налитыми кровью глазами.

Я отшатнулась.

— Ничего страшного, — в комнату неслышно зашел Рахиз и, замерев за моей спиной, положил руки мне на плечи. Я испугано дернулась, но орк держал крепко.

— Какая же трусиха… Но сегодня ты держалась молодцом. Я отлично заработал на ставках. Я даже поделюсь с тобой.

В отражении зеркала я увидела, как он протягивает бумажку.

Сто сейсов.

— Я… я оплатила долг?

— Ну-ну, не дергайся, ты пока ещё должна. Не забывай, что за участие в подпольных боях вышвыривают из университета.

Он сжал мои плечи своими лапами.

— Теперь ты работаешь на меня. И, раз уж ты так здорово хилила этих парней, может, поможешь и старому, больному орку?

У меня всё валилось из рук — я не успевала сдать курсовую, и в свободные от боев ночи трудилась над расчетами, которых в работе должно было быть, без малого, пятнадцать страниц.

Приближался турнир. Мы уже выбрали название для команды — «Рагозан», по имени мифического генерала древних, что вел объединенную армию против демонов. Нам даже сделали форму — белые футболки с эмблемой генерала — пламя свечи в центре черного круга, и черные спортивные брюки.

Хельма, чей кластер также прошел в турнир, с завистью смотрела на меня, когда я, примеряя форму, крутилась перед зеркалом.

— У нас какой-то баран на фоне травы, — возмущалась она. — Это из-за того, что в кластере четыре дворфа! Ужас!

Двадцать кластеров делились на четыре группы, для выхода из которых нам предстояло сыграть четыре боя и набрать определенное количество баллов. Последнюю неделю проходили усиленные тренировки.

А на острове пела весна. С моря дул соленый бриз, подхватывающий запахи цветов, что распускались в лесу, и в воздухе пахло жизнью. Зеленая трава пробивалась сквозь грязь, и строем наступала на дорожки и аллеи, что бежали по студенческому городку. Роняли семена медовые клены, шуршали сережками березы, и остров пел, встречая тепло. Особенно приятно было рано утром, сидя на остановке у клуба в ожидании автобуса, дышать свежим, пряным воздухом весны, прогоняя из легких вонь подвала.

В ночь перед первым выступлением в турнире меня ждали очередные состязания в «Небе». Боя было всего три, но последний выдался крайне жестким. Боец Рахиза был слаб, и, держа его на плаву, я чувствовала, что делаю из него грушу для битья.

Для меня этот бой был очень важен. Человек дрался с орком, и человек должен был выиграть.

И он выиграл.

Избитый, измученный, уставший, парень вскинул руки вверх, и толпа взревела, а я получила полтинник.

После боев, в спальне, меня ждал Рахиз. Он опускался прямо на медвежью шкуру, спиной прижимаясь к кровати, а я, скрестив ноги, садилась напротив и принималась хилить. Болезнь жрала его тело четвертый год, а он всё не сдавался. Конечно, в его распоряжении имелись лучшие врачи острова и лекарства, но сейчас и они уже не могли помочь.

Обычно, вытащив бойцов и подхилив Рахиза, я выпивала кофе или энергетик, и отправлялась домой (иногда меня подвозил Зир, пару раз Сомн, но обычно Рахиз вызывал такси, когда же боев не было, в моем распоряжении оставался только автобус).

Но в тот вечер что-то пошло не так: мне было нехорошо. Я шаталась из стороны в сторону, а перед глазами плыло. Зир поддерживал меня по локоть, и что-то говорил про макияж.

Дабы обман Рахиза не был раскрыт, мне приходилось одеваться то в мешковатые джинсы и клетчатую рубашку, то в обтягивающие брюки с откровенной блузкой, то в странного вида балахоны.

Я распускала волосы, собирала их под кепку, под капюшон, красила глаза, одевала очки…

Но в ту ночь мне было совершенно наплевать и на деньги, и на свой маскарад: я едва не теряла сознание. Вряд ли я смогла добраться до общежития сама, однако Зир пошел мне навстречу и предложил подвезти. По дороге меня сморил сон, и эльфу пришлось довольно долго приводить уснувшего хила в чувства.

— Да оставь ты меня в покое, — возмущалась я, цепляясь за сидение.

— Светает, Анти, я тоже хочу спать! — верещал Зир, пытаясь разжать мои пальцы, которыми я впивалась в обивку кресла.

— Отвалиииитеее от меня!!!

— Так, хватит ныть. Ноги в руки и послезавтра на бой, запомнила?

Как же я их всех ненавидела, в особенности себя.

Утром я с трудом поднялась с кровати: даже Герраза удивилась.

— Что-то я сомневаюсь, что ты работаешь официанткой. Ты допиваешь за клиентами?

По правде сказать, я так себя и чувствовала: хотелось пить, кружилась голова, безумно жгло глаза, и все тело казалось каким-то чужим и вялым.

А вечером нас ждал турнир, и я, с трудом передвигая ноги, приплелась в спортивный комплекс, не представляя, как буду выступать.

— Соберитесь, — сказал Азар, одевая шлем. — Теперь мы все сможем!

Я потянула немного энергии на себя, но от этих манипуляций стало ещё хуже.

— Давайте, давайте, давайте! — торопил судья.

Зрителей собралось куда больше, нежели на отборочные бои. По залу прошел гул, чудовищной болью отдаваясь в моей нечастной голове.

И…

Мы услышали свисток.

Тайфуном налетели удары: лучи, молнии, лассо, мельница, огненная стрела, пылевой смерч. Я потянулась к полям, взяв себе ещё энергии, и дала мощное усиление Линде, которая, как огненная фурия, швыряла стрелы в противников, неотвратимо наступая под мощным щитом Азара.

Усиление, подпитка, усиление, снятие боли, увеличение резерва энергии…

Джеймс прикрыл меня, но пылевой смерч, запущенный противником посеял некоторый хаос в наших рядах.

— Держу толстяка! — завопил Коро.

Дворф прошмыгнул мимо и тут же вылетел за пределы поля: ловкий гоблин караулил заветную красную кнопку.

После смерча меня стало нестерпимо мутить. Мы побеждали, каждый из нас это знал: противники один за другим вылетали с поля, мы же лишились только Сами и Джеймса.

— Быстрее, быстрее, — торопила я, просаживаясь от усталости.

Удар, и Линда в феерическом перекате задом приземлилась на кнопку противника. Засвистел судья.

— Команда «Рагозан» побеждает! По итогам турнира…

Я присела на пол, переводя дух, пока мои соратники пожимали руки противникам. Те как будто и вовсе не были раздосадованы поражением — кажется, кто-то из красной команды оказался хорошим знакомым Сами. Про меня в общей суматохе как будто все забыли.

— Антея? — Линда положила руку мне на плечо. — Ты в порядке?

— Да, — я резко поднялась, и только, вскинув голову, поняла, что зря так поторопилась вскакивать на ноги. Перед глазами заплясали круги, и дыхание сбилось.

— Ребята, — тревожно позвала Линда. — Анти, ты чего? Ребята!!!

Её голос уплыл куда-то вдаль, теряясь на фоне нарастающего гула.

Было так хорошо и приятно спать на чем-то мягком, что, когда меня принялись нагло трясти за плечо, я отмахнулась.

— Отвалите. Спать хочу.

— Антея, — кто-то погладил меня по волосам, и я, открыв глаза, недовольно уставилась на Джеймса. Моей подушкой служили его колени, а лежала я на скамейке для выбывших. — Мы послали за доктором. Как ты?

Я села, руками упершись в скамейку и недоуменно оглядываясь по сторонам. Все члены кластера смотрели на меня, как на побитую собаку или мокрую кошку.

— Что? — просипела я и закашлялась. — Мне…кхе-кхе-кхе… не…кхе… нужен доктор. Я просто устала.

— Потому что по ночам нужно спать, а не работать, — Джеймс покачал головой. — Тебе стоит сменить работу.

— Хельма сказала? — недовольно поинтересовалась я. — Предательница!

— Ну… да… Это не подходящая для тебя работа.

— Твоя работа не должна мешать кластеру, — грохнул Азар.

— Ой, не ори, пожалуйста, я все слышу, — я прижала руки к ушам. — Хорошо, я отдохну, и приду в норму. Договорились?

— Ты работаешь посменно? — спросил орк, хмурясь.

Я вскинула голову.

— Э… когда как…

Придя домой, я завалилась спать. Сон был тяжелым и беспокойным: мне снился Джеф. Он вышел на ринг против огромного орка, и Рахиз сказал, что орк должен победить. Я разозлилась, и разнесла весь ринг на щепки, а потом, поднявшись по темной лестнице в спальню орка, я заглянула в зеркало. Оттуда на меня смотрело огромное крылатое существо темно-зеленого цвета, с кожи которого на пол стекала густая жирная слизь.

Я проснулась от собственного крика.

— Что? — вскочила Герраза. — Ты чего орешь? Мать твою, как напугала.

— Извини…

Орчиха что-то пробурчала в ответ и через мгновение шумно засопела. Я же ещё долго не могла заснуть.

В назначенное время я была в клубе. Зир принес в раздевалку длинное темно-синее платье с бисерной вышивкой на груди, настолько красивое и эффектное, что я побоялась его одевать.

— Хоть на женщину будешь похожа, — произнес эльф, заметив моё замешательство. — У платья капюшон сзади, набрось его.

— Кого хилим сегодня?

Эльф отвернулся, оперся плечом о косяк.

— Квегозар, Стумах, Ральон, — имена будущих победителей он повторил несколько раз. — Запомнила?

— Как всегда.

Мне было отведено место на первой трибуне, с краю, рядом с толстым дворфом и крошечным гоблином, который беспрестанно чихал.

— Будьте здоровы, — не выдержала я.

Гоблин злобно глянул на меня, не проронив ни слова.

Среди зрителей было много богатых жителей острова. Здесь крутились большие деньги: кто-то прибавлял их к своему и без того немалому состоянию, кто-то, наоборот, пускал их на ветер.

Так, один богатый дворф проиграл свою новенькую Эманди — крылатую машину элитного класса, которая стоила как небольшой самолет. Я лично видела, как нечастный рыдал на капоте и не хотел отпускать «свою конфеточку».

Мне было интересно, есть ли в толпе ещё хоть один хил, который подрабатывал на жизнь так же, как и я. Пару раз казалось, что противника моего подопечного тоже хилят, но мой резерв был куда больше, нежели у любого другого, даже опытного хила, так что мне не составляло труда переиграть неведомого соперника. Тяжело было удерживать энергию в себе, я бы предпочла вливать её в бойца без остатка.

Сегодня зрителей собралось так много, что некоторым просто не хватило места, и они толпились в проходе между трибунами. Стояла нестерпимая духота, дым от сигарет мешался с запахом пота и пыли, но посетители будто и не страдали от этих неудобств — они возбужденно переговаривались, ругались, делали ставки и, очевидно, ожидали какого-то исключительно интересного представления. Я повторяла имена победителей про себя и старалась не глазеть по сторонам, хотя интересных личностей здесь, как всегда, было предостаточно.

Вечер открывали два негура: обычное сочетание. Они очень искусно использовали в бою мощные хвосты: пару раз я даже теряла связь с Квегозаром, засматриваясь на их опасный танец. Кроме всего прочего, все негуры были на одно лицо. Тут мне помог крайне примечательный хвост Квегозара — у него отсутствовал кончик.

После боя я перевела дух, взяв немного энергии себе. Квегозар не доставил проблем, я, скорее, страховала его. Рахиз иногда специально ставил на фаворитов, чтобы не вызывать подозрений. Было бы странно, если бы он выигрывал, каждый раз ставя на слабаков.

Я вскинула голову, когда объявили следующих участников.

— Стумах!

На арену вышел, вскинув вверх руки, немолодой, мощный орк. Я пригляделась к нему и заметила, что у бойца отсутствовало правое ухо. Прощупывая поле объекта воздействия, я пропустила выход на арену второго бойца. По трибунам пронесся восторженный вопль…

Переведя взгляд на противника Стумаха, я едва не завизжала от неожиданности.

Ему-то, демоны, что здесь надо?!

— Азар! — объявил судья.

Вот придурок!

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и оценить ситуацию, и накинула на голову капюшон. Азара не проведешь дурацким маскарадом.

«Мне нужно сделать так, чтобы выиграл Стумах. Он, кончено, здоровенный, крупнее Азара, но гораздо старше. Если я поддержу Стумаха, Азар проиграет. Так ему и надо: один раз он чуть не сбил меня на байке, а потом едва не снес голову. Чего ему здесь делать, этому богачу? Сидел бы себе в углу и делал ставки. Демоны, но с другой стороны, он как бы мой товарищ. Он — капитан кластера. Мы играем плечом к плечу. Я его хилю, а он меня прикрывает! Тьфу, какая, к демонам, разница, кто выиграет! Они оба — мерзкие орки, злые и свирепые, вон как зыркают друг на друга. Да что я несу. Азар же капитан кластера! Если я выступлю против него, я не смогу смотреть в глаза своим товарищам по команде! Но что со мной тогда сделает Рахиз?! ВЕДЬ ЕГО-ТО ХИЛЮ Я…»

Я глянула на своего босса, который вальяжно развалился на втором ярусе правой трибуны.

Орки, орки, орки… Никогда от них ничего хорошего!

Я не собиралась уподобляться им.

Будь что будет, как-нибудь выкручусь.

Бой начался, а я даже не прикоснулась к полям, наблюдая за действием на ринге.

Азар был силен и ловок, но даже на физкультуре я не видела того, что он творил здесь. Орки всегда дрались открыто, всем телом, живо, по-звериному яростно и страстно. Стумах, конечно, потрепал Азара. Один удар пришелся в грудь, и на мгновение мне показалось, что молодой орк уже от него не оправиться, но он ловко перекатился в сторону, и встретил новый удар уже на ногах. Пару раз Стумах чувствительно прикладывал противника головой об пол, но Азар довольно быстро освобождался от захватов, извиваясь как змея.

Наконец мой напарник прижал Стумаха к полу, и судья, отсчитав положенное время, подтвердил победу Азара. Я бросила взгляд на Рахиза и поняла, что получу сполна: лицо орка стало багровым, даже в гуле толпы я слышала, как он скрипит зубами от ярости.

Третий бой я выдержала с трудом, трясясь от страха. Нужный Рахизу боец одержал победу, но что-то мне подсказывало, что орку этого будет недостаточно. Едва ударил гонг, возвещавший о начале расчетов, как я вскочила с места, но тут же цепкие пальцы Зира оказались на моем запястье.

— Не спеши, красотка, — прошипел он, и мой желудок сделал сальто. — Пойдем-ка.

Рахиз, как всегда, ждал меня в спальне. С виду он был спокоен, и я перевела дух: авось пронесет грозу мимо моего поля.

— Что случилось, Антея? — спросил он, разглядывая меня. — Как такое вышло? Ты забыла, кто должен был выиграть?

— У меня не было сил, Рахиз. Победитель — старый и слабый, мне не удалось его вытащить, — я развела руками. — Прости, это очень тяжело, я всего лишь студентка. К тому же, мне нужно подлечить тебя.

— Раньше ты вытягивала куда более немощных. Ты знакома с сынком Керцеза?

— С кем? — удивленно спросила я.

Рахиз сделал шаг ко мне и улыбнулся.

— Учишься в университете и не знаешь, кто такой Керцез?

— Не знаю его сына.

— Не делай из меня дурака, гнида! — Рахиз неожиданно заорал мне прямо в лицо. — Ты знаешь, сколько я поставил на этот бой, ничтожная тварь? Больше, чем ты стоишь!

— Я… я, правда, не смогла, я всё отработаю, — я попятилась назад.

— Мне не нужна твоя отработка, мне было нужно поражение этого выродка! Этого щенка чумного кобеля! Тварь!

Он замахнулся и ударил бы, но я вовремя нырнула ему под руку и дернула к противоположной стене, в которой находилась потайная дверь в кабинет Рахиза. Орк уходил через неё пару раз после лечения. Я очень надеялась, что та окажется не запертой, и мне удастся ускользнуть.

— ЗИР! — взревел Рахиз. — Держи эту мразь!

Зир кинулся было ко мне, но я уже разглядела ручку потайной двери, тень от которой падала на бежевое покрытие стены.

Слава Свету, дверь оказалась не заперта. Я буквально ввалилась в кабинет Рахиза, и ринулась к выходу, но, путаясь в длинном платье, свалилась на пол с грациозностью коровы.

— Зир, к двери! — Скомандовал Рахиз, шагнув в кабинет.

Я вскочила на ноги, обернулась и, попятившись, налетела на стол.

— Что? Некуда бежать? — Рахиз вплотную приблизился ко мне. — Человеческая телка возомнила себя хитрее орка?! А!?

— Рахиз, прекрати. Я продолжу хилить, — пролепетала я, шаря рукой по столу в поисках чего-нибудь увесистого. И нашла только листки бумаги, которые и швырнула со злостью в морду орка.

— Ах ты… — он схватил меня за плечи, так больно сдавив их, что мне стало трудно дышать.

Страх поселил в разуме панику — я замерла как истукан, не зная, что делать дальше. Орк тряс меня, как тряпичную куклу, даже поля перестали слушаться. Казалось, ещё немного, и у меня просто отвалиться голова.

Раздался громкий стук — кто-то барабанил во внешнюю дверь кабинета. Рахиз обернулся, сощурившись, а я, получив долгожданную передышку, уронила голову на грудь.

— Зир, запри!

Эльф успел лишь развернуться и протянуть руку к замку, как дверь распахнулась. На пороге стоял Азар собственной персоной, приглаживая рукой мокрые волосы. Он глянул на Зира, который замер, схватившись за дверную ручку, а потом перевел взгляд на меня. Какое-то время мы таращились друг на друга, а затем я, воспользовавшись моментом, саданула Рахиза тепловым лучом прямо в пузо.

— А, чтоб тебя! — орк попятился назад, но моей руки не отпустил. Похоже, я пальнула слишком слабо.

Зато постарался он, кулаком съездив мне по лицу. Я боком упала на стол и, зацепив бумаги, скатилась на пол.

— Чем могу быть полезен, Азар? — в ушах звенело от удара, но поля пришли мне на помощь, заморозив боль. Я уперлась руками в мягкий ворс ковра, глубоко вздохнула и, хватаясь за край стола, поднялась на ноги.

— Я не получил своих денег, Рахиз. Нечестно ведешь игру, — Азар говорил на оркском и очень быстро, мне стоило труда понимать смысл его слов.

— Зир, уведи её ко мне.

Я вытерла кровь с разбитой губы и обернулась.

Азар пришел не один — за его плечами высились два гориллоподобных орка в одинаковых футболках. Ни дать, ни взять — телохранители.

— Пошли, — прошептал эльф, хватая меня за локоть. — Идем же.

— Эй, Рахиз, а что будет, если твои клиенты узнают, как ты поднимаешь ставки? — от улыбки болели щека и губы, но я не могла сдержаться.

Орк скрестил руки на груди.

— Зир, убери её. Я неясно сказал?

— Постой-ка, а мне интересно, что она скажет, — Азар скопировал жест Рахиза. — Что там про ставки? — орк посмотрел на меня.

— Будто ты не знаешь человеческих шлюх, они…

— Я не шлюха, орк, я — твой подпольный хил! — я отступила на шаг назад, цепляясь за поля и готовясь к удару.

Зир дернул меня за руку.

— Молчи, Анти, ради себя, — прошептал он и громче добавил. — Рахиз, мы пойдем.

Глаза у орка наливались кровью, на шее вздулись вены. Он стал похож на бешеного быка, готовящегося к атаке. Но мне уже было наплевать, я переступила черту.

— Да, хилит меня… иногда, в разных позах, — орк сглотнул. — Не о чем вам знать такие подробности. Зир, мне самому ей заняться?

— Мне надоел ваш спектакль, — зевая, ответил Азар. — Давай деньги, и хватит на сегодня пустой болтовни.

Я зажмурилась и провела ладонью по лицу, сдаваясь. Азар думал не так, как мне хотелось. Я зря рисковала.

Зир провел меня мимо стола к той самой двери, через которую я вбежала в кабинет. Орки о чем-то говорили, и думать забыв о моем существовании, хотя насчет Рахиза я не была уверена.

— Ты обещал мне за бой большие деньги, Рахиз.

— Я сегодня проигрался в пух и прах, — печально произнес орк. — Может, я смогу заплатить тебе чем-нибудь менее ликвидным?

— Возможно… Отдай мне девушку.

Зир замер, пропуская меня вперед, но я и сама застыла как вкопанная.

— Не понял. Девушку?

— Да-да, Рахиз, твоего подпольного хила или кем она тебе приходится. Я требую женщину в качестве платы. Уговор есть уговор, орк.

Я обернулась, Рахиз смотрел на меня, как бойцовский пес на кошку. Зир подтолкнул к двери, но я уперлась рукой в стену.

— Разве это не твое правило — отвечать по ставкам? — настаивал Азар.

Хозяин бара скрипнул зубами.

— Да забирай! — он величественно махнул рукой. — Для таких персон мне ничего не жалко. Зир, пусти её.

Я прошла мимо Рахиза, уставившись в пол и чувствуя его чудовищную ярость. Ох, ну и врага я себя нажила.

— Пришли её ко мне, когда надоест, — крикнул орк нам вслед.

— Непременно, — Азар шарахнул дверью. — Кериз, иди вперед, нас могут встретить.

Один из сопровождающих его громил кивнул и, проскользнув мимо Азара, поспешил к лестнице.

— Ларс, — Азар полез в карман и вытащил оттуда тугой рулон денег. — Держи. Жаль, сегодня навар не велик. Проверь, что там на задней лестнице. Обойдемся без потасовок.

— Твое право, брат.

Мы спустились вниз, в ресторан. Я накинула на голову капюшон, пряча разбитое лицо. В полутемной зале оркестр играл эльфийский «Брак по расчету», несколько пар кружилось в танце, мы же прошли мимо них и оказались во внутреннем дворе.

Обогнув фонтан, мы вышли к неприметной калитке — я редко покидала клуб через неё, только когда Зир соглашался подбросить меня до общаги. От основной трассы отходила узкая дорога, тянувшаяся к какому-то селению, мигавшему огнями на горизонте.

Двое дворфов курили у стоянки, один из них поздоровался с орком.

— Отличный бой, Азар, — произнес он. — Жаль, редко посещаешь ринг.

— Рахиз больно жадный, — отозвался мой спутник и, пожав дворфу руку, пошел дальше, к мерцавшему в свете фонарей Драгон Вейсу. Ларс куда-то подевался, но меня мало волновало его отсутствие — хотелось поскорей убраться из «Неба».

Только когда машина выехала на трассу, и клуб остался позади, я позволила себе перевести дух и скинуть капюшон.

— Спасибо, — отрывисто произнесла я, щупая опухшую щеку.

— Это и есть твоя работа в клубе? — с долей сарказма поинтересовался Азар. — Подпольный хил и женщина Рахиза?

Я удивленно посмотрела на своего спутника, но тот не отрывал взгляд от дороги.

— Постой, ты серьезно считаешь, что я спала с Рахизом?

Орк согласно кивнул.

Я дар речи потеряла от таких чудовищных мыслей, просто уставилась с открытым ртом на приборную панель и не сводила глаз с мигающих огоньков.

— Разве я не прав?

— Нет, не прав, — я глубоко вздохнула, успокаиваясь. Всё-таки сегодня он очень мне помог, глупо было орать на него. — Это грязно и отвратительно, человек и орк. Даже… думать об этом противно. Нет, такого быть не должно. У меня… хм… иной взгляд на жизнь.

— Вот как.

Азар говорил совершенно спокойно, без эмоций, и казалось, что он просто играет, ни капли мне не веря.

— Я хилила во время боев, — заговорила я, проводя пальцами по разбитой в кровь губе. — Рахиз называл объект воздействия, и я держала его до последнего…

— Интересно.

Его бесцветный тон начинал бесить.

— Всего бы этого не было, если бы на бой не приперся ты! Ты столько раз меня калечил, а я, как дура, решила «Ну, демоны, он капитан кластера, как же я могу играть против него!». Этот гребаный университет с его идиотскими правилами…

— Постой, — Азар наконец-то посмотрел на меня. — То есть ты сегодня нарушила правила Рахиза? Ты совсем больная. Мало того, что вляпалась в «Небо», так ещё и решила обмануть его хозяина. Это он из-за меня на тебя накинулся?

— Да.

— Ты определенно больная.

— Это от удара головой. Из-за тебя, между прочим. Что смешного? Чего ты ржешь?

— Тьма, у тебя отвратительный язык, — расхохотался Азар, откинувшись на сидение.

Я отвернулась, обижено замолчав.

— Мне нужны были деньги, вот и все, — признание далось мне тяжело. Вряд ли живущий в роскоши орк мог меня понять. — Сначала работала официанткой, потом так получилось… Рахиз втянул меня в свою игру. Он обещал, что настучит в университет, если я откажусь на него работать. Я забыла, что нужно опасаться орков.

— Не тебе тягаться с Рахизом. Будь осторожна — он так просто не отстанет.

Я снова провела ладонью по щеке.

— Уже поняла.

Азар оторвался от дороги и, нахмурившись, глянул на меня.

— Неплохо он тебя приложил.

— Я ещё не встречала орка, который бы ни хотел меня покалечить!

— Опять ты за старое… Зубы не выбил?

— Мне не привыкать, — я вытерла губу рукавом платья, и вдруг меня озарило. — Вот облом! Я свою одежду в клубе оставила!

— Хочешь вернуться и забрать?

Я вжалась в сидение.

— Нет, благодарю покорно. Клубная жизнь не для меня, — я потянулась к зеркалу, решив разглядеть причиненный ущерб. Щеку разнесло не так уж и заметно, зато губа распухла, а в уголке рта расцвел синяк. — Надо было ему в яйца лучом стрельнуть.

— Может, довезти до больницы?

Я покачала головой — ещё только госпитального смрада не хватало в этот вечер.

— Ты давно дерешься в «Небе»? — пора бы узнать причины его пребывания в этой забегаловке и заодно сменить тему разговора.

— С зимы.

— А у тебя не будет проблем из-за… участия в боях? — спросила я, уставившись на орка.

— Да мне всё равно, — Азар пожал плечами. — Из университета не отчислят. А остальное — пустяки.

— Скажут отцу.

— Ну и что? У нас подобные бои — дело обычное.

— Мариха отчислили из-за них.

— Мариха отчислили из-за покалеченного человека. Думаешь, в университете не знают, кто участвует в боях? Да у них тут везде глаза и уши.

Я опустила голову — для меня это плохо.

— Значит, и обо мне знают…

— Скорее всего.

Он остановился около общаги, заложив такой крутой вираж, что я зажмурилась, решив, что сейчас мы улетим в озеро.

— Передавай Герразе привет, — произнес он, когда я выходила из машины.

Придержав дверь, я заглянула в салон.

— А тебе помощь не нужна?

— Мне не привыкать, — усмехнулся орк. — Но, спасибо.

— И тебе, — кисло ответила я. — Кстати, Рахиз не очень хорошо к тебе относится.

— Это так печально.

«Небо» отпустило меня, хотя я очень переживала по поводу возможных последствий, ведь Рахизу хватит ума написать донос в университет, а я там и так не на хорошем счету. Стипендия грозила кошельку лишь через месяц, но я неплохо подняла свой бюджет в клубе. Что уж жаловаться, моя заначка значительно увеличилась за время работы хилером на подпольных боях.

С такими мыслями я зашла в общагу.

— Опять ты? Не надоело ночью гулять? — зевая, спросила консьержка, открывая мне дверь.

— Последний раз, честное слово.

— Ой, да что у тебя с лицом?!

— Поскользнулась.

Дворфийка что-то пробурчала вслед про непотребный образ жизни, и захлопнула дверь.

Осторожно пробравшись в комнату, я подошла к окну и отодвинула занавеску. Роскошный Драгон Вейс, будто почувствовав мой взгляд, помигал фарами и дунул вдоль озера.

Всё же Джеймс был прав, предложив Азара на роль капитана — он умел решать проблемы.

Глава десятая Эксперимент

— Нет, не сдам, — я уронила голову на руки. — Ничего не понимаю.

— Ты же сама это писала, — Коэн потряс у меня перед носом курсовой по физике абстрактных полей, закованной в зеленый переплет. — Сама или как?

— Да сама! — я оттолкнула курсач от себя. — Всё, Коэн, отцепись. Нам тренироваться надо.

— Как хочешь, но, поверь мне, потом не сможешь вспомнить и названия.

В итоге курсовую я забыла на скамейке, а когда вышла на перерыв между тренировками, увидела, что Гранто листает мою работу.

— Слабое исследование, — заметил он, откладывая курсовую. — Пожалуй, стоит заняться теорией. Ты её подзабросила.

— Плотный график, — я присела рядом. — Что-то случилось?

— Мне бы хотелось подвести итог научных исследований, — пояснил Гранто. — Благодаря нашим занятиям я собрал достаточно материала для цельного научного заявления, но мне не хватает самой малости. Нас ждет великое открытие, Антея.

Азар махнул рукой, призывая вернуться к тренировке, но я, многозначительно вытаращив глаза, кивнула на сидевшего рядом профессора.

Орк пожал плечами.

— Я готова помочь вам в любой момент, — просто ответила я. — Только скажите, что от меня требуется.

— Отлично, я горжусь тобой, Антея, — Гранто похлопал меня по плечу. — Ты ещё впишешь свое имя в историю теории абстрактных полей, я не сомневаюсь. Именно так нужно относиться к науке — без оглядки, без остатка, без страха. Стремиться к открытиям, к истине, чего бы это ни стоило.

Я искоса посмотрела на профессора. Очень уж эмоциональной выдалась эта его короткая речь. Гранто, будто спохватившись, убрал руку с моего плеча и, помолчав, сменил тему.

— Что этот орк пытается тебе сказать?

— Это капитан нашего кластера, — ответила я. — Зовет на тренировки.

— Вижу, ты последовала моему совету.

— Похоже, я даже уже не играю.

Гранто с сомнением посмотрел на меня.

— Что ж… Нам нужно будет отправиться к Источнику и замерить твое взаимодействие с полем вблизи аномалии. Думаю, мы сможем её расшевелить.

А вот это уже интересно.

— Когда мы сможем этим заняться? — Коэн скакал перед Линдой и мешал той сконцентрироваться. Похоже, эльф всерьез увлекся девушкой — он не давал ей прохода, а на лекциях то и дело спрашивал меня, как люди относятся к представителям его расы.

— Ближе к концу учебного года. Я уже почти закончил настраивать прибор. Осталось только получить разрешение Совета, — Гранто поднялся на ноги и, поправив пиджак, огляделся по сторонам. — И ещё. Никому ни слова о нашем эксперименте.

— Обещаю. Я вас не подведу.

— Не сомневаюсь. А курсовая, в целом, неплоха, — вынес он напоследок свой вердикт.

Работу и в самом деле оценили на «хорошо», чему я несказанно обрадовалась: слишком много времени и сил стоила мне первая курсовая. После происшествий в «Небе» как-то совсем не тянуло в ночные клубы. Притом, что свободного времени должно было бы стать гораздо больше, его как будто не осталось вообще. Часто мы собирались всем кластером, проводили бои прямо на воздухе, гоняли на велосипедах или разбивали палатки глубоко в лесу, где веселились до утра. После одной из таких вылазок Коэн оповестил всех, что они с Линдой теперь вместе и этот вопрос не обсуждается.

— Только её одну всё время не хиль, — посоветовал Коро под дружный гогот.

Иногда мы гуляли или сидели в «Маразматике» с Хельмой и Инзамар, слушая живую музыку, стихи или вступая в жаркие дискуссии, чаще всего касавшиеся политики и жизни того, другого мира, который вдруг стал далеким и нереальным для меня.

Часто заходил Джеймс, болтал без умолка и звал в город, но я лишь качала головой — после приставаний Хариса встреч наедине с его младшим братом я старалась избегать. Но после объявления Коэна Джеймс как-то расхрабрился, и все чаще его рука оказывалась на моем плече, но я лишь отводила глаза. Он всё также молчал, и теперь его манера ухаживания здорово раздражала.

Жизнь будто замедлила свой ход, потекла лениво и плавно.

Я стала чаще писать Зое, но она отвечала всё реже.

«Работаю в кафе и на автостоянке. Устаю, как дворф на рудниках», — оправдывалась она, и впервые за долгое время разлуки, я поняла, что скучаю по подруге.

Инзамар загадочно шипела.

— Что-то случилось с тобой, Анти, что-то в тебе поменялось.

А я ждала. Ждала команды профессора.

— Всё готово.

Гранто отступил на несколько шагов, желая оценить результат трех часов упорных трудов. Я сидела поодаль на расстеленной на земле куртке и тихо психовала. Профессор позвал с собой ассистента — своего аспиранта. Хариса. По дороге до Источника (шли мы пешком, таща всю аппаратуру в руках потому, что подъездной дороги к Святилищу не было), Харис попытался завести разговор, но я быстро осадила его.

— Ещё хоть одно слово, и я расскажу профессору, что ты из себя представляешь.

Аспирант обиженно поджал губы, но рисковать не стал.

Дело близилось к полудню, а ученые только закончили подключать аппаратуру. Тонкие проводки оплетали колонну, несколько пластин крепились на срезе, пара — по бокам Источника. На коробку из-под приборов Харис установил два ноутбука и, попеременно подключая к ним аппараты, проверял входящие данные. Гранто, весь взмокший в своем пиджаке, прохаживался рядом и периодически озирался по сторонам, будто боялся чего-то. Или кого-то.

— Источник используй как грушу, — произнес он, устремив взгляд в сторону леса.

— Профессор, может, мне лучше применить хилерские навыки? — спросила я. — Вдруг колонна развалится?

Гранто покачал головой.

— Не развалится. Ты в любое заклинание вливаешься по полной. Не вижу смысла усложнять эксперимент. Генератор поля создаст лишние помехи, дельта эпси… Хм, что это там? А, лисица… Харис, что с подключением?

— Всё готово, профессор.

— Отлично, — Гранто протер ладонью вспотевшую лысину. — Антея, начинай с теплового луча.

Кивнув, я поднялась на ноги и, сцепив пальцы в замок, звонко ими хрустнула.

— Приступаем, — скомандовал профессор.

Поля отозвались мгновенно.

— Сначала возьми чуть-чуть, — наставлял меня Гранто. — Постепенно наращивай резерв. Он нужен тебе, чтобы сэкономить время на взаимодействие.

— Как скажите, — я зарядила луч в Источник.

По экранам мониторов побежали какие-то цифры, но Харис покачал головой.

— Сильнее, Антея, — отозвался Гранто.

Но сколько бы энергии я не брала, цифры на экранах не впечатляли профессора. Так же обстояло дело и с молнией, и со щитом (я даже заставила его взорваться), и с пылевым вихрем. Я не понимала, что хочет получить Гранто, используя феномен гиперпроводника подобным идиотским образом.

— Демоны, — выругался он, наконец. — Ох, прошу прощения. Но я ожидал большего… Хм… Харис, чтоб тебя, обнови систему, усиль поле генератора, пусть хилит!

Такой расклад мне нравился больше. Когда ассистент закончил возиться с маленьким, но жутко тяжелым прибором с тучей кнопок на черной панели, я уже подключилась к полям и могла видеть слабенькую имитацию поля живого существа вокруг колонны.

— Приступай, — скомандовал Гранто.

Решив не усложнять себе жизнь, я воспользовалась самым простым для хилера приемом — подпиткой. Сначала поле генератора стало чуточку ярче, но я усилила подпитку, начиная хватать все больше земной энергии.

— Сильнее, — приказал Гранто, не отводя глаз от экрана монитора. — С твоим КПВ ты мертвых из земли поднимать должна.

Скрипнув зубами, я схватила столько энергии, что едва не потеряла связь. Стало трудно дышать, перед глазами запрыгали искры, а я всё тянула и тянула «одеяло» на себя, впервые осознав его бесконечность.

Я вливала в Источник всё, что могла взять у земного поля.

Внезапно до моих ушей долетел гул — будто рядом проходила высоковольтная линия. Гул нарастал по мере воздействия на Источник. Через мгновение я перестала слышать Гранто, а ещё через секунду затрепыхались пластины на поверхности колонны. Они прыгали, как при землетрясении. Я шагнула вперед, протянув руку к Источнику — при непосредственном контакте с объектом воздействия подпитка проходила эффективнее.

Гранто завопил, но я уже опустила ладонь на горячую поверхность. И вдргу что-то пошло не так: я перестала чувствовать свое поле. Для мага это все равно, что перестать ощущать тело, потерять реальность. Гул разросся до мощи грома, заложило уши, генерируемое поле поплыло и…

— Ключ. Ключ здесь.

— Ключ здесь.

— Ключ…

Что-то грохнуло, и я свалилась на землю. Запахло изоляцией.

Гранто склонился надо мной, раскрывая рот, но в ушах всё ещё звенели голоса, и я не могла слышать его.

— Ключ, — выпалила я.

— Что? Ключ? — Гранто помог мне сесть. — Антея, ты слышишь меня?

Опершись рукой о землю, я растерянно озиралась по сторонам.

— Что произошло?

У основания пьедестала дымилась бесформенная черная куча.

— Что это за дерьмо? — махнув рукой, спросила я.

— О чем…? — Гранто растерянно обернулся. Похоже, профессор был потрясен случившимся не меньше меня.

— Генератор поля расплавился, — отозвался Харис. — Ты его… захилила до смерти.

Гранто протянул руку, и я, поднявшись, с нескрываемым ужасом уставилась на искореженный прибор.

— Как так вышло? Почему?

— Профессор, — Харис кивнул на экран. — Посмотрите.

Гранто вернулся к ассистенту. Мгновение профессор молча следил за данными, поступавшими от датчиков, а потом, возведя глаза к небу, облегченно выдохнул.

— Получилось, — прошептал он. — Игра стоила свеч.

— О чем вы? Что здесь происходит? — продолжала допытываться я.

— Это потрясающе, Антея! — Профессор схватил меня за плечи и на радостях тряхнул. — Это невероятно! Ты запустила вихрь! Мы включили его! Он снова работает, как тогда, поле Источника вернулось!

Гранто подскочил к колонне и, коснувшись её поверхности, резко отдернул ладонь.

— Ох, горячий! — он помахал рукой. — Ты, вливая энергию в Источник, запустила вихрь! Вихрь! Вихрь земной энергии! Ты дала нашему генератору такую подпитку, что он расплавился! Подумать только!

Гранто скакал вокруг Источника, как полоумный.

— Профессор, — я не сводила глаз с колонны. — Вы что-то говорили о том, что я могу поднимать мертвых? А как насчет живых? Снятие боли, остановка кровотечения, сон… Но могу ли я исцелить?

Вопрос пришел откуда-то со стороны. Я сама удивилась тому, что спросила.

— Исцелять? Хм, — Гранто замер, почесывая лысину. — Да… Скорее всего. Но тут важно не переборщить — иначе пациент сгорит, как генератор. Для этого нужно видеть поле, знать анатомию, физиологию, причину, следствие… Да что там, исцеление! Ты запустила вихрь! Ещё пара-тройка экспериментов, только очень осторожно, и я смогу понять принцип. И вечный двигатель…

— Вечный двигатель? — переспросила я, но Гранто будто бы ничего не слышал или делал вид, что не слышит.

— Все так просто, — тихо разговаривал он сам с собой. — Тупоголовые идиоты из СБО не хотели рисковать, заперли нас в четырех стенах, но все величайшие открытия — это риск, это жертвы. Пришло время…

Харис задумчиво изучал меняющиеся на экране числа.

— Профессор, а кто ещё воздействовал на Источник, кроме Антеи? Это были вы? — неожиданно спросил он.

Гранто вздрогнул и, замолчав, вскинул голову.

— О чем ты?

Профессор подошел к ассистенту, и теперь оба уставились на экран. Гранто погладил лысину и, криво усмехнувшись, отстранился от монитора.

— Знаете, что. Давайте-ка собираться и как можно быстрее.

Он не успел договорить, как завыла сирена. Мы буквально подскочили от неожиданности. Здесь она вопила особенно громко.

— Собирайте аппаратуру, живо, — Гранто, вскинув голову, вглядывался в небо. — Антея, сними провода с Источника. Вот так. Клади сюда.

Покидав аппаратуру в коробки, мы поспешили к руинам — похоже, профессор решил скрыться среди камней. Едва мы ступили в лес, как над деревьями прожужжал вертолет. Мы с Харисом инстинктивно пригнулись, но Гранто лишь ускорил шаг.

— Что случилось, профессор? Это был незаконный эксперимент? — любопытствовала я, но Гранто лишь махнул рукой, ничего не ответив.

На обратном пути я, всё ещё раздумывая о возможностях Источника, решила спросить Хариса о том, что он обнаружил.

Ассистент покачал головой и тихо произнес.

— Лишний столбец данных. Будто кто-то ещё вливался в Источник.

— Но кто это мог быть? Откуда?

— Не знаю, — Харис попытался поудобнее перехватить коробку и едва не уронил один из ноутбуков. — Твое воздействие приборы записали четко. А вот то, второе… Будто вливались издалека. С большого расстояния. Ты перестала поддерживать вихрь, а тот, второй, всё тянулся к нему… Кто-то очень не хотел, чтобы приток энергии прекратился.

— А потом завыли сирены, — шепотом добавила я.

Мы переглянулись, и в глазах Хариса я увидела отражение собственного страха.

Не так ли началось апирское вторжение?

— Значит, ты, по идее, можешь по-настоящему лечить с помощью полей? — я сидела у Хельмы в комнате, на кровати, и, потягивая медовую газировку, выслушивала её умозаключения.

— Гранто сказал, что да. С теоретической точки зрения.

Вот только мать я так и не вылечила.

— Ладно, — я поставила бутылку на стол. — Я и без того тебе много наболтала. Собирайся, иначе опоздаем на тренировки.

— А ты не переживаешь по поводу того, что наши кластеры сойдутся в бою? — Хельма слезла с кровати и потянулась.

— Боюсь. Придется вас разгромить.

— Не будь так уверена.

Однако я была уверена. В турнире у нашего кластера всё шло великолепно. Мы не только сыгрались — мы сработались, и теперь уверенно шли к выходу из группы. Гранто приостановил занятия — у него было много работы с теми данными, что получилось достать у Источника. Даже со мной он не делился информацией о направлениях исследования. Пару раз, когда я пыталась достать его, он выпроваживал меня из кабинета с просьбой не мешать и запирал дверь. Такое отношение очень раздражало — всё-таки эксперимент касался непосредственно меня, и я хотела знать, какую роль в нем сыграла.

Один раз я попыталась что-нибудь выяснить у Хариса, переступив через неприязнь к нему, но аспирант предложил прогуляться до города и побеседовать, от чего я, естественно, отказалась.

— Ну, значит, об открытии услышит кто-то другой, — Харис самодовольно усмехнулся, но я махнула рукой и поспешила уйти. Ничего он не знал, просто, как всегда, набивал себе цену. Профессор бы голову ему открутил, скажи он хоть слово кому об эксперименте. Мне тоже, но не поделиться впечатлениями с подругой я не могла.

— Эй, — Хельма дернула меня за рукав. — Хватит об этом думать. Я уверена, Гранто скоро всё тебе расскажет. Это вопрос времени.

— Наверное, — я пожала плечами. — Ладно, идем. Азар опять будет орать.

— У нас капитан припирается позже всех, — удрученно произнесла дворфийка. — И больше сидит на скамейке, чем тренируется.

Мы вышли из общаги и свернули за угол, решив срезать путь. Уже смеркалось, и на аллее зажгли фонари. Где-то сзади завелась машина, но я мало внимания обращала на посторонние звуки, глубоко задумавшись об эксперименте. Роль подопытной крысы меня не смущала, однако хотелось бы увидеть результаты исследования Гранто как можно быстрее. Хотя нет, не так. Мне не хватало уверенности в том, что мы не делаем ничего такого, что в дальнейшем могло бы навредить как нам, так и всем окружающим.

Надо же, я стала задумываться об окружающих!

За общагой тянулись рядами несколько мусорных баков, отгороженных от леса металлической сеткой. Подле одного из них за внимание дикой кошки дрались два лесных кота, вопя не хуже сирены уловителей. Мы свернули направо и двинулись вдоль леса.

— Антея! — я замерла и, обернувшись, удивленно воскликнула.

— Зир? Какого демона тебе здесь надо?

Эльф, одетый не по погоде тепло, стоял на дорожке у мусорных баков, которые мы миновали мгновение назад.

— Надо поговорить, — эльф подошел к нам и взял меня под локоть. — Рахиз хочет тебя увидеть.

— Что тут происходит? — возмутилась Хельма. — Это ещё кто?

— Нет, Зир, — я выдернула руку. — В вашем болоте я больше не плаваю.

— Антея, — эльф примирительно улыбнулся. — Давай съездим к Рахизу. Ему нужна твоя помощь. Не усложняй.

— Да пошел он к демонам! Там ему самое место.

Эльф отступил на шаг.

— Прости, Анти. Я сделал всё, что мог.

Он опустил голову, и в тот же миг мощный блок лег на меня. Магия была настолько сильной, что я не удержалась на ногах и рухнула на колени. Сзади сдавленно вскрикнула Хельма. Стоя на четвереньках, я смотрела на пыльный асфальт, пытаясь схватиться за поля, но блок давил к земле. Наконец, не выдержав напора, я сдалась и лицом упала на дорожку.

В поле зрения попали ботинки Зира.

— Сейчас мы поедем к Рахизу, — говорил эльф, пока я извивалась на земле под тяжестью магической блокировки. — Ты сделаешь то, что он хочет.

Зир присел на корточки и, схватив меня за волосы, приподнял голову и заглянул мне в лицо.

— Твоя подруга будет с нами, как залог твоей покорности.

Хельма вскрикнула и снова всё стихло.

Теперь заорала я.

— Отпусти её, кусок дерьма!

— ТИХО, — Зир приложил меня лицом об асфальт. — Дружба кончилась, Антея.

Я всхлипнула, ощутив, как жар разливается по носу и губам.

— Чего он хочет? — прохрипела я.

— Исцеления. Нам тут птичка на хвосте принесла, что ты это умеешь.

— Не умею.

Хельма снова закричала.

— Ублюдок, — прошипела я и, набрав воздуха в легкие, завизжала.

Зир снова заставил меня поцеловать асфальт.

— Тише, детка. Тебя здесь всё равно никто не услышит. Магическая стена блокирует звук и искривляет изображение. У Рахиза, кроме тебя, полно магов.

— Вот пусть они его и лечат. У меня не хватит сил, — я сплюнула кровь на землю.

— А рядом с Источником?

Что он несет? Причем здесь Источник?

— Я не умею исцелять.

Зир отпустил меня, и его ботинки пропали из поля зрения. Блок постепенно спадал, и я смогла приподняться на локтях.

— Завтра, рано утром, мы будем ждать тебя у Источника, — зашептал эльф мне на ухо. — Либоты исцелишь Рахиза, либо эта дворфийка навсегда уйдет из твоей жизни.

— Хельма!

— Уводите её, — скомандовал Зир, и тут же блок снова прижал меня к асфальту. Я слышала звуки яростной борьбы и едва сдерживаемые крики, но сделать ничего не могла.

— И никому не слова, детка, — Зир погладил меня по волосам и удалился.

Где-то справа затарахтел автомобиль, фары выхватили из темноты мусорные баки, а затем наступила тишина. Тяжело дыша, как после долгой пробежки, я поднялась на ноги. Сердце долбилось в ребра, и каждый удар болью отдавался в висках.

Уже стемнело, и среди редких облаков мигали звезды. Я вдинулась вперед, добралась до подлеска, и оказалась на дороге, ведущей к бакам. В темноте ничего не было видно, лишь тусклый фонарь у здания общежития светил в спину. Я запустила молнию, и только тогда увидела на земле следы шин — автомобиль вылетел из подлеска, проехал по площадке для мусоровоза и оказался на дороге, идущей вокруг озера. Похоже, таким же способом они добрались и сюда.

Я облокотилась плечом о дерево и вытерла кровь с лица.

Рахиз, да сожрут тебя демоны. Почему ты не оставишь меня в покое? Почему сейчас?

Видимо, его так прижало, что он решил пойти ва-банк — посреди бела дня крадет студентку прямо на территории университета. Куда смотрят миротворцы? О каком профессионализме полиции и СБО можно говорить, если они не могут контролировать полудохлого орка?

Я сплюнула и потянула энергию, заглушая боль.

И с чего он взял, что я могу исцелить его? Я говорила о такой возможности лишь с Гранто.

Харис все слышал.

В бессильной злобе я ударила рукой о ствол дерева и зарычала.

— Зачем? Зачем, злобная сволочь!

В приступе ярости я колошматила кулаками по стволу, разбивая костяшки в кровь. Боль ещё больше злила меня, и в ход пошел тепловой луч. Дерево тряслось, как в припадке, пока я, беснуясь, выжигала кору. Что-то зашуршало в траве, и я машинально перевела удар на источник звука, но вовремя сдержалась. Из кустов на меня смотрел испуганный лесной котенок. Его желтые глаза мерцали в слабом свете тлеющей древесины.

Тепловой луч потух, я опустилась на землю и зарыдала. Без слез, но так, что затрясло всё тело. Котенок, припадая к земле, прошмыгнул мимо и звонко, пронзительно, позвал мать. Я закусила палец, не желая пугать зверька.

Кошка откликнулась почти мгновенно. Оказавшись подле детеныша, схватила его за холку и, настороженно глянув на меня, исчезла в лесной тьме.

Мне нужна была помощь.

Накинув капюшон толстовки, я спряталась за одной из крайних колонн у входа в тренировочный комплекс. Отсюда я могла видеть выходящих, но сама оставалась в тени, наблюдая за членами своего кластера. Первым вышел Джеймс (уж не на поиски ли меня он направился?), затем появились Линда и Коэн. Коро и Самизар покинули комплекс чуть позже, гоблин громко бранился, говоря обо мне много «хорошего». Самизар что-то тихо отвечал ему.

За ними вышел рыжий дворф. Кажется, из кластера Хельмы.

Я опустила голову: если только эти ублюдки её хоть пальцем тронут, я сделаю с Рахизом то же самое, что и с генератором поля — расплавлю в кучу дерьма.

— Азар, — получилось как-то слишком тихо и неуверенно. Я ещё сомневалась, стоит ли впутывать орка в это дело. Но он знал Рахиза, и один раз уже вытащил меня из его лап. Может и сейчас…

Я глубоко вздохнула и повысила голос.

— Азар!

Орк замер и обернулся.

— Кто там?

Я кашлянула. Разговаривавшие поодаль дворфы уставились на меня.

Конспирация ни к демону.

Азар прошел мимо колонн, поздоровался с дворфами, которые, кажется, что-то не то подумали, и поспешили нас покинуть.

— Антея, какого демон? — Азар, упершись рукой в колонну, нависнул надо мной. — Что за шутки? Мы прождали тебя… Хм…

Я откинула капюшон и снизу вверх глянула на орка.

— Ни чей почерк не напоминает?

— Асрах та, — Азар, оскалившись, шлепнул ладонью по колонне. — Что произошло? Ты была у Рахиза?

— Нет, он подослал ко мне Зира с друзьями, — я опустила голову. — Он хочет, чтобы я вернулась.

Азар огляделся по сторонам.

— Идем в машину.

Я кивнула, накидывая капюшон. Не успели мы спуститься со ступенек, как меня окликнул Коро.

— Антея! Какими судьбами ты…

Я лишь ниже опустила голову.

— Не сейчас, — грохнул Азар.

— Эй, да ты сам крыл её сегодня на чем Свет стоит, — возмутился гоблин.

— Я сказал, не сейчас!

— Да что такое-то?

Оставив гоблина возмущаться в одиночестве, мы двинулись к парковке. Чем дольше мы шли, тем больше я боялась, что Азар мне не поможет. Да, мы стали друзьями, но… так и остались орком и человеком.

На парковке было пустынно, и роскошный автомобиль Азара я заметила издалека. Драгон Вейс поднял крылья, приглашая нас в салон. Внутри пахло резкими, приторными женскими духами, и я сразу узнала этот запах. Похоже, недавно тут побывала Герраза.

Пока Азар заводил машину, я лихорадочно соображала, что ему рассказать, а о чем умолчать.

— Так в чем дело?

— Рахиз хочет меня вернуть. И не только в подпольные бои.

Драгон Вейс мягко заворчал и полетел вперед. Меня вжало в кресло.

— Азар, он болен. Смертельно болен. Ему осталось не больше года.

Даже если орк и был удивлен, вида он не подал, лишь презрительно фыркнул.

— Справедливость всегда приходит из Тьмы, — сказал он. — Ты хилила и его?

— Да.

— Ты настолько сильный хил?

— Есть такое.

Азар внимательно посмотрел на меня, но я отвернулась.

— Они увезли Хельму.

Демоны, как больно говорить. И внезапно меня прорвало.

— Надо ехать в СБО, найти кого-нибудь… Не знаю, обратиться в Совет университета, вызвать полицию! Она же у них! Что-то нужно делать!

— Тихо. Спокойно.

— Демоны! Она… она мне как сестра! Они же…

— Прекрати истерику.

Он прав. Нельзя ударяться в панику. Осторожно начав взаимодействие, я взяла маленькую горсть энергии, но ничего не вышло. Успокаивать саму себя я, к сожалению, пока не умела.

— Мне страшно, — совсем уж по-детски прошептала я.

— Чего они от тебя хотят? — Азар свернул в сторону преподавательского корпуса.

Я настороженно уставилась на него.

— Куда мы едем?

— Ко мне. Или ты хочешь в общагу?

— Нет, — слишком уж быстро ответила я. — Рахиз с чего-то взял, что я смогу его исцелить рядом с Источником.

— Там высокая концентрация энергии, — Азар пожал плечами. — И… Что там ещё?

— Не знаю… Азар, я не умею исцелять! Я обычный хил! — я прижала ледяную ладонь к пылающему лбу. — Завтра утром я должна каким-то образом вылечить Рахиза, иначе они убьют… Хельму.

Азар припарковался у единственной двенадцатиэтажки во всем городке. Здесь снимали квартиры самые богатые студенты колледжа. Проходя к подъезду, я мельком глянула на аккуратные палисадники, будку охраны и дорогие машины, рядком стоявшие в кармане справа от парадной.

— Доброй ночи, — поздоровалась консьержка, протягивая Азару ключи.

— Доброй, — отозвался орк.

В лифте, прямо напротив дверей, висела картина, на которой была запечатлена сцена из «Серого палача» — дракон сражающийся с рыцарем-кевтом. Я вспомнила об Арельсаре.

Может, стоило обратиться к нему? Но где сейчас его искать? Я бросила взгляд на зеркало. В этот раз мне досталось чуть меньше — пара ссадин, разбитый нос и ещё щеку, кажется, прикусила.

В коридоре, у самого потолка, горели небольшие бра в форме лилий. Я шла за Азаром, разглядывая двери — здесь все они были разными — от резной деревянной до выкрашенной под зеленый мрамор.

— Глаза не свербит от такой роскоши? — спросила я, останавливаясь у квартиры номер сорок.

— Где ты здесь видишь роскошь? — Азар провел иденкартом по считывателю, и дверь отъехала в сторону.

— И, правда, где.

Квартира Азара оказалась довольно большой, но простой — без предметов антиквариата, лепнин, картин, оружия и всей прочей ерунды. Часть полок вообще пустовала.

— Где ванна? — спросила я, зажимая кровоточащий нос.

— За твоей спиной.

Ледяная вода обжигала лицо, но я раз за разом набирала пригоршни, пытаясь прийти в себя. Мне случалось получать подобные затрещины от отца, но удрав из дома на Прэн, я рассчитывала навсегда забыть о побоях. Увы, Свет распорядился иначе.

Закончив умываться, я вышла в гостиную. Азар сидел на диване, что-то вертя в руках и щелкая… затвором.

— Откуда у тебя пушка? — сжимая полотенце, я присела рядом, не сводя глаз с оружия в руках орка.

— Досталась по наследству, — Азар защелкнул барабан. — Знаешь, как снимать с предохранителя?

— Нет.

Орк протянул пистолет. Пушка оказалась довольно тяжелой, с толстым, коротким стволом. Я осторожно потрогала курок и вернула оружие Азару. Но тот покачал головой.

— Посмотри на пружину чуть выше курка. Нажми.

Пистолет тихо цокнул.

— Теперь он на предохранителе.

Я вытянула руки, прицелилась в экран телевизора и нажала на курок — тот не поддался.

— Мне взять его с собой? — пистолет был слишком тяжел, да и рукоять широковата.

— Нет, его возьму я.

Ещё чего не хватало. Я недовольно уставилась на орка.

— То есть, ты с оружием пойдешь… хм… спасть Хельму?

— Рахиз тоже орк, Антея, я найду, что сказать. Я давно его знаю.

— Но Зир приказал никому не говорить. Что если…

— Без «если». Хельма — их козырь. Раньше времени они ей ничего не сделают, — Азар оставил пистолет на тумбочке и поднялся.

Найдет, что сказать. С пистолетом.

— А что, если…

— Асрах та! Я сказал, без «если»!

— Я не допущу, чтобы с Хельмой что-то случилось из-за меня, — возмутилась я. — И не буду рисковать. Я пойду одна.

— Зачем же пришла ко мне? — орк скрестил руки на груди и сурово посмотрел нам еня. — Не потому ли, что я орк? Големы из дерьма умеют находить общий язык друг с другом, верно?

Я отвернулась, закусив губу. Пару-тройку часов назад мы сидели в общаге, попивая сок, а теперь, моим усилиями, Хельма неизвестно где, а я — в доме орка.

— Извини, — сдалась я. — Я не знаю, что делать.

— Мы всё сделаем правильно, поверь мне, — Азар не сводил с меня глаз. — Иди, поспи, иначе завтра не сможешь исцелять.

— Ты хотел сказать, прицелиться, — я грустно улыбнулась. — Когда я летела на Прэн, я и представить не могла, что вляпаюсь в бандитские разборки. Жаль Джефа нет рядом…

Как я могла о нем забыть. Он бы уж точно нашел выход и без пистолета, разумеется.

— Кто это? — в голосе Азара проскользнула нотка недовольства, но я не придала этому значения.

— Старший брат. Он сейчас в армии.

— Он вряд ли одобрил бы мою помощь, — фыркнул Азар, выпячивая челюсть.

— Ага, он не фанат орков.

Какое-то время мы смотрели друг на друга. Я первой отвела взгляд.

— Комната слева от ванной, — и опять меня насторожила интонация его голоса. Что-то ускользало от моего внимания.

— Спокойной ночи, — я забрала полотенце с дивана и вышла в коридор, чувствуя взгляд Азара у себя между лопаток.

С чего бы орку помогать мне? Если только… От одной подобной мысли меня передернуло.

Ещё только светало, когда мы вышли на улицу. Азар решил взять мотоцикл, но я лишь покачала головой — история развивалась будто бы без моего участия.

— Антея.

— А? — я растерянно уставилась на орка.

— Слушай меня, хорошо? Я всё улажу.

Я пожала плечами. Говорить не хотелось. Острое чувство тревоги держало сердце в тисках.

— Садись.

Мотоцикл Азара был огромен. Тот самый, на котором орк едва не переехал меня в день, когда я впервые ступила на Прэн.

— Мы ворвемся в гущу событий на байке? — спросила я, устраиваясь за спиной Азара. Орк что-то прорычал в ответ, но за ревом мотоцикла я ничего не услышала.

Солнце, по-весеннему теплое, играло лучами на поверхности озера, в воздухе пахло цветом и морем, и хотелось жить. Где-то в лесу выводил трели восточный дрозд, но сегодня его песня казалась мне печальной.

— … пойдем пешком…

— Что? — я вздрогнула и огляделась. Азар остановился близ огромного сухого дерева, похожего на скелет гигантской рыбы, головой застрявшей в земле.

— Отсюда пойдем пешком, между руинами тяжело ехать.

Я кивнула.

Мы шли мимо осколков прошлого — арки, колонны, куски стен. С трудом верилось, что некогда эти гигантские сооружения служили местом паломничества для верующих всех рас. Сейчас орки поклоняются лишь предкам, эльфы верят в Свет, озаряющий только их земли, а кевтов почти не осталось. И снова я вспомнила об Арельсаре.

Может быть, стоило обратиться к нему?

— Пришли.

Вздрогнув, я вскинула голову. Впереди, в лучах восходящего солнца, сиял Источник. Что такого таил в себе этот каменный монумент, похожий на часть сколотой колонны? Храм давно развалился и пророс мхом, а он всё стоял — чистый, сияющий, непоколебимый, как будто время не имело над ним власти.

Зачем Рахиз позвал меня именно сюда… Что с Источником, что без — я не умела исцелять. А этот светлый камень ничего для меня не значил — осколок древности, ошибка Древних, он не защитит нас от пуль, не поможет вернуть здоровье, не даст второго шанса.

Я подошла к колонне и положила на прохладную поверхность руки: Источник поздоровался — ладони кольнуло током.

— Азар…, — неуверенно начала я, ещё не совсем понимая, что же изменилось.

— Запомни — молчи, — чересчур резко перебил орк. — Я всё скажу сам. Договорились?

Я обернулась. Он стоял чуть поодаль и как-то странно смотрел на меня.

— Не нужно жалеть меня, — процедила я, водя руками по камню. — Моя вина — моя плата.

Время шло, а Рахиз всё не появлялся. Я уселась на землю, прислонившись к колонне спиной. Источник едва заметно ударил током в плечо.

Лучи солнца скользили по заросшим мхом руинам, выхватывая искры на ребрах камней. В траве, которой проросла рытвина, стрекотали насекомые, в лесу, в деревьях, верещали птицы, но среди этого неумолчного гомона мне чудился едва слышный электрический гул.

— А что если они увидят тебя и решат затаиться? — сухо спросила я, проводя ладонями по ушам.

— Они уже здесь, — Азар, стоявший рядом и опиравшийся локтем о Источник, вскинул голову.

— Где?

— Тебе же сказали — здесь, — голос Рахиза разнесся над пустошью, и я в мгновение ока оказалась на ногах. — Так ты не послушала Зира? Притащила орка?

Я со злостью посмотрела на Азара. Но тот лишь покачал головой.

— Таха мит наруз рех, — гаркнул он, и эхо повторило его слова.

«За свою женщину отвечаю я.»

У меня челюсть отвисла.

— Постой… ЧТО?!

— Молчи, — шыкнул Азар, ткнув меня локтем в бок.

К моему немалому удивлению, Рахиз вышел из-за огромного обломка справа от нас. Он вскинул руки, приветливо улыбаясь.

— Не бойтесь, я безоружен.

Почти мгновенно на меня лег блок, но сейчас он был куда более слабым — я почти не ощущала его давления. Маг лишь сдерживал возможное взаимодействие с полем.

Азар выпятил челюсть и произнес довольно громко.

— Что за дела, Рахиз? Ты отдал мне эту женщину. Теперь она — моя, а ты говоришь с ней без моего участия.

Рахиз скривился.

— Аттах? Рех ману тор, — из-за развалин вышли ещё двое орков, Зир и коренастый дворф, вооруженный длинноствольной винтовкой. Её дуло смотрело в нашу сторону.

— Где Хельма? — вскричала я, делая шаг вперед. Азар вытянул руку, преграждая путь.

— Не беспокойся. Она рядом, — Рахиз скрестил руки на груди. — Но не забывай, что она — наша пленница. Так что без глупостей.

— Я не умею исцелять, — отозвалась я, отталкивая руку Азара. — Ни с Источником, ни без него. Не знаю, кто…

— Молчи! — зашипел Азар, но я шла вперед.

— … тебе сказал, но я — простой хил. Я согласна снимать боль, но это не замедлит течение болезни. Ты всё равно скоро умрешь! Я вижу, как твое поле растворяется в земном. Смирись, как смирились все до тебя.

Какое-то время Рахиз смотрел на меня, не сводя глаз. Ярость, боль и безысходность отражались на его лице, он будто боролся с собой.

— Пожалуйста, Рахиз, поверь мне. Я не умею исцелять, — голос дрогнул, но я сумела закончить фразу.

Его банда замерла в ожидании приказа. Зир качал головой, печально глядя на меня, будто уже рассматривал труп, а не живого человека.

— Поверить тебе? — Рахиз совладал с собой. На его лице осталась лишь ярость — глаза полыхали красным в отсвете восходящего солнца, губы кривились, обнажая клыки, а на лбу выступили капли пота. — Может, ты просто не хочешь помочь мне? Давай проверим, что ты скажешь своим друзьям, когда они будут умирать у тебя на руках.

И тут я услышала крик Хельмы. Почти в тот же момент Азар выхватил пистолет и толкнул меня на землю. Блок слетел под чей-то вопль, и я, выстроив щит, перекатилась за Источник и прижалась к колонне. Грохот выстрелов разнесся над пустошью, пуля выбила кусок камня у самого плеча, но я лишь плотнее прижалась к Исчтонику, как будто он мог поглотить и укрыть меня. Рядом упал Азар, сжимая в руке пушку.

— Мага у них больше нет, — оскалился он. — И дворфа, кажется, тоже.

— Демоны, он мне ногу прострелил! — завопил кто-то из-за развалин.

— А, нет, пока живой.

Я вцепилась в руку Азара.

— Что ты наделал?! Что они теперь сделают с Хельмой?!

Ответ пришел быстро.

— Что мне сначала отрезать от твоей подруги? — поинтересовался Рахиз. — По-хорошему, она уже должна быть мертва, но я решил сменить гнев на милость. Дам ей насладиться утром.

— Антея, не слушай его! — Хельма кричала откуда-то справа. — Он блефует! Мне удалось удрать!

— Демоны, что ж ты тогда орешь, — прошипел Азар, высовываясь из-за колонны и выстреливая пару раз. — Хотя бы дезориентирует их.

У меня будто камень с души свалился. Эти идиоты проворонили её! Теперь нужно только не дать им поймать дворфийку.

— Что делать дальше? — прошептала я, оборачиваясь, и то, что я увидела, вновь поселило в сердце страх. Азар зажимал правый бок, где по футболке растекалось нехорошее красное пятно.

Орк проследил за моим взглядом.

— Рахиз ещё помнит наши законы, — усмехнулся он. — Только не ори. Он не должен знать, что кто-то из нас ранен.

Я потеряла дар речи и не сразу решилась схватиться за поля, чтобы снять боль.

— Антея, — голос Рахиза разносился над пустошью. — Я знаю, что ты можешь исцелять, используя силу Источника.

— Какую силу? — чуть не плача прошептала я, наблюдая за пронизанным трещинами полем Азара, который ничем не выдавал боль, только дышать стал чуть чаще.

— Ведь твой друг ранен, верно? — спросил Рахиз. Теперь его голос звучал правее — они искали Хельму.

— Что мне делать? — прошептала я.

Азар, зажимая рану, покачал головой и протянул мне пушку.

— Убей его.

— Рехнулся? А Хельма? А ты?

Кровь по боку уже стекала на землю, и мне не хватало сил её остановить. Я была слишком напугана и растеряна, чтобы сконцентрироваться на хилерстве.

— Свет, сколько крови…

— Медвежьи. Рахиз любит охоту.

— Ты… ты сказал… Что я твоя женщина, — демоны, нашла, что спросить.

— Хотел бы, чтоб это было так, — Азар усмехнулся, глянув на меня.

— Отлично, — я взяла из его рук пистолет. — Если ты умрешь, я, ко всему прочему, буду думать, что неравнодушный ко мне человек умер из-за меня.

— Орк.

— Что?

— Орк, не человек.

— Да какая разница!

Взвизгнула Хельма, и тут же я услышала голос Зира.

— Она у нас!

— Демоны, — выругался Азар. — Не смогла спрятать свою дворфийскую задницу. Стой! Антея!

Вскинув руки, я поднялась из-за колонны. Рахиз сидел на огромном камне чуть поодаль, и даже не вздрогнул, когда я, с пистолетом в поднятой руке, шагнула вперед.

— Решилась? — орк оскалился, показав клыки.

Я кинула пушку к ногам, в траву.

— Дай мне шанс, Рахиз. Я, правда, не умею исцелять. Но я готова попробовать.

Один из банды вывел Хельму из-под полуразрушенной арки. У дворфийки было разбито лицо, но держалась она бодро.

— Прости меня, — прошептала я, чувствуя, как жалость и страх сжимают сердце. — Простите меня…

— Я бы хотел дать тебе совет, Антея, — Рахиз скрестил руки на груди, наблюдая за мной. — Никогда. Слышишь, девочка, никогда не отнимай у живых надежду.

Зир подобрал пистолет, лежавший в траве, и направил его на Азара, который, зажимая рану, поднялся и замер подле меня, опершись о колонну. Я обвела пустошь взглядом.

Рахиз сидел на камне прямо напротив Источника, за ним стоял огромный лысый орк с автоматом в руках, Хельму держали правее, у арки, а вот слева, из-за осколка стены, выглядывали чьи-то ноги. Зир и дворф стояли между мной и Хельмой.

Как шахматы на доске.

— Что ж, — Рахиз обвел рукой пространство перед Источником. — Попробуй. Я разрешаю. Но при одном условии. Если он умрет, арахат рех ману, его женщина достанется мне.

— Иди к демонам, — зарычал Азар.

— Договорились, — перекрывая его голос, заорала я и схватилась за поля.

Азар устало посмотрел на меня и сполз вниз, к основанию колонны, отрешенно покачивая головой.

— Зря ты так…

Присев рядом, я отняла руку от раны, рассматривая повреждения поля.

— Демоны…, — трещина, бегущая по абстракции, становилась всё шире, доходя почти до края поля. Тонкие веточки-трещинки отходили в сторону, обозначая сопутствующие повреждения. Болевой шок, большая кровопотеря, повреждение органов. Я даже пулю чувствовала внутри абстракции.

— Плохо? — спросил орк.

Я подняла голову, попутно глянув на абстракцию сердца.

Я не вытяну его, слишком много крови, слишком большие повреждения. Он силен, спору нет, гораздо сильнее человека, но…

— Азар, — руки у меня тряслись. — Я…

— Зря отдала ему пушку, — тихо заговорил орк. — Прости.

— Тьма, — я отвернулась.

Впереди, за рытвиной блестел в лучах солнца тонкий шпиль уловителя.

Я сильнее, чем я думаю. Если я запущу Источник, заставлю поля кружиться в вихре, завоет сирена. Патруль СБО будет здесь, самое большее, через пять минут.

— Давай, Антея! Исцели его! Или скажи то же самое, что сказала мне!

Рука Азара легла поверх моей.

Не слушая орка, я схватилась за поля, перетягивая земную энергию. Абстракция планеты откликнулось мгновенно, но то, что я увидела, лишило меня равновесия. Поле Азара начало кривиться и расплываться, мутнея на самой границе. Основная трещина разделила поле на две части, процесс был запущен.

Давно, много лет назад, впервые увидев подобные искажения, я не придала им значения, плохо представляя природу полей. Но я очень хорошо помнила, чем это закончилось.

Слишком быстро сыпалось его поле. Я держала руку на ране, стараясь усилить контакт, обезболивая и останавливая кровь.

Гранто же сказал, что я могу исцелять.

Но… Сколько бы энергии я не брала, её оказывалось слишком мало. Рахиз комментировал мои действия, но я вглядывалась в лицо Азара, не слушая бандита. Я ничего не могла сделать, только наблюдать, как наступает смерть: вот один лоскут отходит от трещины, тая в земном поле, вот второй.

Меня заперли. Обнесли со всех сторон.

Паника тяжелой волной накатила на разум. Ещё немного — и я потеряю сознание.

— Я не смогу…

— Должна смочь, иначе орк сдохнет, а твою подружку пустят на сосиски, — прокомментировал Рахиз.

Азар сжал мою руку так сильно, как только мог, до хруста. Боль привела меня в чувства.

Ничего ещё не потеряно. Всё, что мне остается, это попытаться.

Я посмотрела на орка, чувствуя, что теряю контроль. Большое количество энергии только усугубит ситуацию, нужно как-то перераспределить земную мощь, дать ей иной выход.

И лишь обернувшись, я поняла, что нужно делать.

Вокруг колонны, трепыхаясь, как легкий шелковый шарф на ветру, искрилось поле Источника. Неживой камень, ровный и чистый, обладал абстракцией живого существа, но вряд ли мог умереть. Значит, за этим Гранто привел меня сюда. Он хотел вернуть Источнику поле, чтобы продолжить исследования.

Решение пришло само собой.

В мгновение ока я схватила поля, одной рукой касаясь бока Азара, другой — упираясь в Источник. Если всё получится, а у меня нет права на ошибку — я перераспределю энергию земли, часть направив в поле Источника, часть — на спасение Азара.

Я вздохнула, собираясь с силами.

Секунда, две, три…

И внезапно поле загудело, кривясь и треща, забурлило вокруг, как море. Вот одна волна появилась на горизонте и лишь чуть окатила берег, вот другая поднялась чуть выше, а вот третья накрыла разум, шипя и пенясь, потащила память, слезы, душу в ледяную тьму глубин. Сила, куда более древняя, нежели Свет, захватила меня, качая на своих волнах.

Едва не отдернув руку от колонны, которая стала нестерпимо горячей, я переключилась на поле Азара, сконцентрировавшись на абстракции ранения.

Как много лет назад, когда вот так же уплывало мимо, растворяясь в пустоте, поле моей матери, так и теперь поле орка дергалось и таяло, не поддаваясь коррекции.

Такое странное чувство — ощущать, как уходит чья-то жизнь и не иметь ни малейшего шанса это предотвратить.

Песок сквозь пальцы.

Гул нарастал, я почти оглохла, пытаясь совладать с окутавшей меня бурей.

И раз…

Я хваталась за земное поле, задавая направление, и потеряла себя в этом уничтожающем шуме. Меня несло прочь, да и не меня как будто, а некий легкий лоскут, подброшенный ветром. Чувство полета не покидало мое существо, скорее наоборот, захватывало и поднимало все выше, и выше, и выше.

Я посмотрела на Азара, ощутила, как кровь заливает руку, и вспомнила, зачем мы здесь.

И два…

Земная энергия шла через меня, вырываясь из-под контроля, как бешеный пес с поводка. Никогда ещё не ощущала я такой мощной, ритмичной отдачи, будто меня и не было вовсе, только земля, только её сердце, только её сила достраивали поврежденное поле умирающего орка, кружась в дикой пляске на поверхности Источника и вокруг нас.

Поле дрожало, сжимая мое тело. Сердце ухало все быстрее, руки немели, глаза щипало, как от воды, а дыхание… Дышать было нестерпимо больно.

Зачем же мне эта боль? Ради орка?

Нет, ради друга.

И три…

Сквозь чудовищный гул я едва слышала чей-то тихий голос, повторявший «ключ, ключ, ключ».

— КЛЮЧ!

Связь оборвалась слишком резко, и на мир опустилась благоговейная тишина.

Чтобы не упасть, я оперлась руками о землю, с трудом переводя дух. Слышала я плохо, звуки приходили откуда-то издалека, зато собственное сердце стучало в висках с неестественной частотой.

— Зир, проверь, — Рахиз кивнул на лежавшего у подножия колонны Азара.

Эльф на мгновение замешкался, глазея на что-то в рытвине. Я обернулась к Азару. Взаимодействие физически измотало меня, тяжело было даже дышать.

Качнувшись, я кое-как повернулась. Мир казался нереально ярким, будто солнце стало светить куда сильнее, чем минуту назад. Рахиз выглядывал из-за плеча здоровяка, державшего Хельму одной рукой, другой зажимая ей рот.

— Ты не слишком далеко зашел, а? — я вытерла кровь, капавшую из носа, рукавом толстовки. — Это сын Эзрех Хагона.

— Да ну и что? Кто меня накажет, девочка? Орден? Пффф, он существует на деньги казны, которые даю я. И уж пару-тройку оплошностей мне простят, будь уверена. Да и кто узнает…

Когда Зир, наставив на меня пушку, склонился над Азаром проверить пульс, проснулись сирены. Их вой взорвал тишину, переполошив бандитов. Зир вскочил на ноги и что-то завопил, я же, пользуясь общей суматохой, потянулась к Азару, но эльф перехватил мою руку и крепко сжал.

— Зир, давай её сюда!

— Орк жив! — отозвался эльф, таща меня к Рахизу.

— Ну, его к демонам, уходим!

— Что за…

Я удивленно уставилась на Зира, который, вскинув пистолет и остановившись, с нескрываемым ужасом смотрел на что-то у меня за спиной. Я интуитивно пригнулась, не сообразив, что эльф целиться не в меня.

— Что это? — заверещал Зир, и оружие в его руках заходило ходуном. Он отпустил меня и попятился к стоявшим поодаль бандитам.

Лица орков вытянулись, у Рахиза отвисла челюсть. Хельма, изловчившись и цапнув своего надсмотрщика, закричала.

— Антея, сзади!!!

Я обернулась.

Из ямы, цепляясь когтями за землю и камни, выползало нечто. Размером со взрослого быка, с длинной шеей и узкой клыкастой мордой, серо-зеленое существо выбиралось на поверхность, хрюкая, рыча и изрыгая из пасти дымящуюся слизь. Когти, глубоко врезаясь в землю, пропахивали в ней темные борозды. Я попятилась назад, с ужасом глядя на чудовище, будто сошедшее с гравюр летописцев.

Орк и его наемники принялись палить в тварь, которая, мотая головой из стороны в сторону, будто что-то искала.

— Ключ. Здесь ключ, — прошелестело у меня в голове сквозь вой сирен. — Приказывай.

Лапа монстра вцепилась в землю в какой-нибудь паре метров от меня, и я, вскинув руки, закричала.

— Стой! Стооой!!!

Существо склонило голову, щелкнув клювом.

— Ключ, — эхом отдалось у меня в ушах. — Ключ здесь. Ключ приказывает.

Десяток черно-красных точек смотрели с уродливой морды, очертания которой постепенно расплывались. Зир хотел было выстрелить, но я толкнула его под руку.

— Не стреляйте!

— Приказывай, — произнес демон.

Приказывать? Мгновения мне хватило, чтобы совладать со страхом и принять решение.

Существо выгнуло шею, разглядывая нас целой россыпью глаз. Я повернулась к нему спиной, преодолевая страх. Он не нападет. На меня, по крайней мере. Отчего-то я была уверена в этом.

— Стволы на землю, орки, — вскричала я, делая шаг вперед. — Рахиз, рада вас познакомить. Это — демон.

Бандиты остолбенело таращились на чудовище и на меня.

— Отпусти мою подругу, Рахиз, и я придержу этого красавца, — монстр щелкнул клювом над правым плечом, и я дернулась в сторону, но вовремя сдержалась.

Он слушается меня. Нельзя выказывать страх.

— Ключ…

— Что ты натворила, ведьма?! — завопил коренастый, волосатый орк, с нескрываемым ужасом взиравший на выползшее из ямы чудовище.

— Антея, что ты делаешь?! — вскричала Хельма, и демон уставился на дворфийку, выпустив из клюва струю слизи, которая растеклась у моих ног.

— Не трогай её! — рявкнула я, шагнув в сторону. Теперь демон был справа от меня, а орки — слева. За спиной гудел Источник.

— Я предупреждала тебя, Рахиз, что могу сделать кое-что куда более заметное.

— Как ты… Как ты смогла?!

Если бы я знала.

— Отпусти мою подругу и поговорим мирно.

— Нет уж, сначала убери демона, — Рахиз отступил на шаг, потрясая пистолетом.

— Я на такое не подписывался, — один из орков бросил ствол на землю и, попятившись, дернул во все лопатки.

За ним последовал ещё один, тот самый, что держал Хельму, и дворфийка кинулась к укрытию. Рахиз вскинул было пистолет, но я закричала громче сирен.

— Стоять, ублюдок!

Орк застыл как изваяние, покосившись на демона.

— Ты… ты не посмеешь… Не сможешь, — теперь он целился в меня. — Я… убью тебя, ведьма. Это ты привела сюда это чудовище.

— Нет, это сделал ты, Рахиз, он пришел по твою душу!

Деревья по кромке леса пригнулись под порывами ветра. Вертолет… Как вовремя.

Вот и дворф бросил оружие и дернул в лес. С Рахизом остался только Зир, но у того, кажется, поехала крыша. Он бросил пистолет и снимал демона на телефон, прыгающий в его дрожащих руках.

— Опустите оружие! — закричали с вертолета. — Оружие на землю.

Замолчали сирены, и в тот же миг Рахиз нажал курок.

Острая боль пронзила плечо, сжала сердце, и последним, что я услышала, прежде чем провалиться во тьму, был полный ненависти и боли рев орка.

Свет, как же больно.

Я то приходила в себя, то проваливалась в сон, балансируя на некой грани беспамятства и яви. Боль жгла тело, но поля ускользали, растекаясь в тысячу кроваво-красных осколков. Вот кто-то несет меня на руках к вертолету, а где-то позади что-то воет, трещит и вскрикивает. Вот мы уже летим, и кто-то вводит мне иглу под кожу.

А вот и больница, и я её ненавижу.

Я очнулась резко, будто от кошмара. Хотя, наверное, так оно и было. Левое плечо тянуло и дергало, и ноющая боль от раны растекалась по всему телу. В палате царила темнота, шторы на окне задернули, и только из-под двери полз свет. Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как очутилась здесь.

Хельма. Азар. Рахиз. Демон.

Здоровой рукой я хотела было пощупать плечо, но мне помешала игла в вене. Я чуть повернула голову, пытаясь рассмотреть капельницу, но ничего не увидела, кроме тени у изголовья кровати.

«Ключ. Ключ здесь».

Казалось, голос зазвучал отовсюдю: из-под кровати и из окна, с потолка и от телевизора. А тень у моей головы растекалась по палате, пожирая остатки света. Я дернулась вперед, порываясь встать, и одновременно хватаясь за поля.

И вдруг наступила тишина. Похоже, тень мне померещилась, но я не стала ждать повторения спектакля. Поля придали сил.

Сев на кровати, я тряхнула головой, и огляделась: всё, как в прошлый раз — телевизор, столик, диван, огромное окно, только к руке тянутся какие-то трубки, мешающие встать. И демонов здесь нет, да и тени — всего лишь искаженные силуэты мебели и приборов. Это не госпиталь при университете, там на окнах жалюзи, да и больничная одежда тут голубого цвета. Значит, я в городе.

Подпитав себя, я осторожно вытащила иглу из руки. Сразу же замутило, но с рвотными позывами удалось совладать. Прижимая больную руку к телу, здоровой я нашарила халат на вешалке у двери, и, накинув его на плечи, хотела выйти в коридор, но, услышав голоса, замерла на полпути.

— Думаю, следует пригласить Модеса. Она наблюдалась у него, — шепотом заговорила женщина на чистом древнем. — Гранто поставили в известность? Он предполагал, что такое может произойти?

— Гранто работает сам по себе, — голос принадлежал Арельсару. — Его отчеты — пара цифр и две строчки выводов. О возможностях исцеления не сказано ни слова. Вряд ли девочка сама понимала, что делает.

— Могла ли на это повлиять близость Источника?

— Не знаю, Гранто уже вызван в Цитадель. Источник запущен. Он бездействовал почти тридцать лет, и вот его поле снова активно. Без Гранто тут не обошлось.

— Я сейчас не об этом. Меня не интересуют косяки СБО и твои в частности, — отрезала женщина. — Доподлинно неизвестно ни об одном хилере, способном исцелять. Замедлять болезнь, ставить диагноз, снимать боль, лечить стресс, но исцелять… Это из области мифов. А вот и он, герой дня. Вечер добрый, Азар. Как самочувствие?

— Не жалуюсь. Сколько ещё меня будут таскать по врачам? — недовольно проворчал орк.

Я толкнула дверь, не веря своим ушам.

— Азар!

Все трое обернулись. Арельсар, одетый в футболку, заправленную в джинсы темно-зеленого цвета, смотрел на меня заинтересованно, миссис Кэрроу — с восхищением и жалостью, Азар… Не знаю, тот просто смотрел.

— Антея, иди в постель! — скомандовал кевт.

— Тебя прооперировали несколько часов назад, — эльфийка подошла ко мне, поправляя накинутый на плечи белый халат. — Вернись в палату, я вызову медсестру. Скоро прибудет доктор Модес.

— Я… Как ты? Ты был ранен. У меня получилось? — вопросы посыпались сами собой, я переводила взгляд с орка на кевта, с кевта на эльфийку и обратно, но все трое молчали. — Да скажите же мне что-нибудь!

— Ты распечатала портал, — отрезал кевт. — И выпустила демона.

Кэрроу нахмурилась и недовольно уставилась на Арельсара.

— Очень вовремя. Она ещё не отошла от наркоза!

— Она скоро может нам понадобиться.

— Вы рехнулись? Она ранена! — возмутился Азар, шагнув ко мне.

— Ты тоже, — прошептала я и перевела взгляд на кевта. — Демон ещё на свободе? Мне кажется, я его… слышу.

Арельсар открыл было рот, но Кэрроу вскинула руки, пресекая любые возражения.

— Хватит! У нас у всех был тяжелый день! Я зову медсестру.

Перед глазами поплыло, и я опустила голову.

— Не нужно, я иду в палату.

— Я побуду с ней, — грохнул Азар.

— Да, но…, — Кэрроу многозначительно посмотрела на орка. — Никаких разговоров.

Арельсар едва заметно кивнул. Я какое-то время разглядывала кевта. Его черные глаза таили тьму, и я вдруг вспомнила глаза демона — десяток черных точек на серо-зеленой морде. По телу забегали мурашки.

— Вызывай медсестру, если снова начнется, — посоветовала Кэрроу, похлопав Азара по плечу. Орк внимательно посмотрел на неё и, кивнув, распахнул передо мной дверь.

— Где Хельма? — я шагнула в палату.

Азар включил настольную лампу — из-за тусклого света по стенам поползли длинные тени. Орк обернулся.

— Дома. Она цела. Иди, приляг.

— Не хочу.

Покачиваясь, я прошла мимо, и примостилась на краю дивана. Жутко хотелось пить.

Орк, усевшийся рядом, будто прочитав мои мысли, протянул стакан воды. Забирая стакан, я попыталась сфокусироваться на лице собеседника, но перед глазами плыло. Азар выглядел усталым, поэтому я по привычке потянулась к полям, чтобы проверить его самочувствие.

Поле орка было ровным, с нечетким пунктиром, оставшимся на месте трещин, тянувшихся от червоточины огнестрела. Слабость от кровопотери, общая усталость — и больше ничего. Я действительно исцелила.

— У меня получилось…, — прошептала я, отпив из стакана. Вода оказалась неимоверно вкусной.

Мысли путались, и стоило больших трудов собрать их воедино.

— Получилось. Ты спасла мне жизнь.

— А пуля?

— Я пришел в себя к вечеру, со швом на боку. Там осталось небольшое… хм… отверстие. Меня заштопали и отдали пулю. Собственно, пуля не прошла дальше мышц, — орк забрал стакан из моих рук и глотнул сам. — Тебе много нельзя.

— Как они поверили, что это я сумела… снизить ущерб?

Азар поперхнулся.

— Странно ты это называешь. Не знаю, — орк пожал плечами. — Что-то там анализировали — кровопотерю, какие-то следы на печени. Антея?

Я сидела на краю дивана, покачиваясь из стороны в сторону.

— Но почему я не смогла исцелить мать? — спросила я, уставившись в пол. — Почему в Глирзе ничего не вышло? Как так?

Спасла орка и не спасла маму. И какой ценой… Что за чудовище выползло с той стороны? Кого же я выпустила?

— Мне страшно.

Тени ползали по стене, и со всех углов слышалось «ключ, ключ, ключ»…

Азар протянул руку и, взяв меня за талию, осторожно привлек к себе. Я слабо понимала, что происходит, но мне снова была нужно помощь капитана кластера.

Здоровым плечом я уперлась ему в бок но, почувствовав тугую повязку, отстранилась.

— Всё нормально, — тихо произнес орк. — Ложись.

Лекарства, гулявшие по крови, дали о себе знать. Я прижалась к Азару, да так и уснула у него на груди, слушая мирные удары его сильного, здорового сердца.

Их голос не похож на голоса разумных. Он бесцветен. Наверное, так будут разговаривать роботы, если наш мир доживет до их создания.

Они — не воплощение Тьмы, не миф. Они — нечто иное.

Меня опять разбудила боль — плечо нестерпимо ныло. Едва я открыла глаза, как механически потянулась к полям, закрывая пробоины. Я лежала на кровати и снова пыталась вспомнить, что произошло вчера.

Ах да, исцеление и демоны.

И Азар.

Из-под штор в палату крался предрассветный сумрак — я подобралась к окну и раздвинула занавеси, желая полюбоваться рассветом. Но тонкие прутья решетки, зарывающие окно с внешней стороны напомнили об опасности, нависшей над Прэном.

Демон был на свободе.

За спиной скрипнула дверь, и я, отпрянув от окна, с нескрываемым ужасом уставилась на медсестру.

— Доброе утро, — поздоровалась светловолосая эльфийка и положила на край столика папку с меню. — Будете заказывать завтрак?

Я облегченно выдохнула.

— Кашу, если можно. Любую.

Медсестра послушно кивнула и вышла, прикрыв дверь. Ковролин глушил шаги, и какое-то время я стояла у окна, ожидая, пока эльфийка удалится. Выглянув из палаты, я осмотрелась. В коридоре царили тишина и полумрак, и только смрад напоминал, что это больница, а не гостиница.

— Вижу, ты уже начала приходить в себя, — кевт стоял справа от двери, опершись плечом о стену. Я не сразу узнала его. Арельсар был одет в военную форму — под темно-зелеными щитками, закрывающими грудь, живот, плечи и ноги, выделялась более светлым тоном плотная ячеистая ткань. Из такой же делали сетки для турниров: она блокировала магическое воздействие. Хотя, скорее, рассеивала.

Впервые внешний вид кевта не вызывал недоумение, скорее даже наоборот.

Арельсар склонил голову набок, не без интереса наблюдая за моей реакцией.

— Простите. Просто вы всегда так странно одеваетесь. Кхм…, — я смущенно опустила глаза.

Кевт вздохнул.

— Без твоих советов мне не обойтись, но речь не об этом, — он обернулся, услышав шаги медсестры. Эльфийка, несшая завтрак, настороженно уставилась на кевта. Я увидела на подносе тарелку с дымящейся, пахнущей клубникой, кашей и проглотила слюни.

— Мисс… Рамона, — кевт прочитал имя медсестры на бейдже. — Я забираю эту пациентку.

— Нет, это невозможно. Я не могу её отпустить, — тихо, но твердо, произнесла эльфийка, проходя мимо нас, в палату. — Врач отчитает меня.

— Куда отпустить? Мы куда-то едем? — я прислонилась здоровым плечом к стене.

— Едем, — Арельсар поднял со скамейки, располагавшейся рядом с дверью, небольшой пакет и сунул мне в руки. — Переодевайся. Я подожду тебя здесь.

— Я сказала, что не отпущу её! Ранение получено вчера, девочка еле на ногах стоит, — возмутилась эльфийка, выглядывая из палаты. — Или вы считаете, билет СБО дает вам право издеваться над студентами?

Арельсар едва заметно улыбнулся. Шрам на щеке чуть сморщился, и лицо кевта стало похоже на маску.

— Что вы, — он вытянул вперед руку, упершись ладонью в косяк, и взглянул на медсестру сверху вниз. Его голос как-то странно изменился. — Разве могу я забрать пациентку без разрешения главного врача? Поверьте, пока она рядом со мной, — кевт едва заметно улыбнулся. — Она в безопасности, — он похлопал по пистолету, закрепленному на боку.

Медсестра попятилась назад, покраснев до корней волос.

— Но… Вы же… Не по правилам…

Кевт подался вперед, склоняясь ещё ниже, едва ли не касаясь лица эльфийки.

— Я всё улажу, — прошептал он.

Одеваться оказалось больно и неудобно, хотя, нужно отдать должное собиравшему одежду (которая оказалась моей, уж не Хельма ли помогала? Вряд ли Арельсар собственноручно копался в моих вещах), это было именно то, что надо. Просторная рубашка не тянула перевязку, а висевшая на косынке рука проходила между пуговиц. Без медсестры, однако, я бы не надела и носки, что жутко раздражало.

— Тебе нужно поесть, — заметила эльфийка, кивая на поднос.

— Не нужно, я… потерплю, — придерживая пиджак за борт с пустым рукавом, я направилась к выходу.

— Ах, демоны…, — выругалась медсестра.

— Не будем о демонах, — Арельсар, распахнув дверь, пропустил меня в коридор. — Перекусит по дороге.

— Куда вы едете?

Кевт улыбнулся эльфийке, и та, мигом замолчав, нахмурилась.

— Позже.

«Позже» наступило в автомобиле, когда мы стояли в очереди у окна заведения быстрого питания. Заказ делал кевт, и меня развеселило выражение его лица, когда он протянул мне гамбургер и стакан с соком.

— Возь…о, отлично, — произнес он, когда я вскинула единственную здоровую руку. — Подними подлокотник сидения, — кевт вставил стакан в кружок подстаканника. — Теперь устраивает?

— Да. Так куда мы едем? — я вцепилась зубами в гамбургер, который оказался откровенно засохшим. — Фу, он сухой.

— Нормальный, я здесь всегда ем.

— Отвратительный вкус. Так куда вы меня везете?

Арельсар порылся под сидением и, выудив оттуда огромную зеленую мигалку, прицепил её на крышу.

— Ловить демона, — коротко ответил он.

Сирена пикнула и завыла, разгоняя зазевавшихся водителей.

— Слушай меня, Антея, — заговорил кевт, пока я пыталась откашляться, подавившись котлетой. — Наши люди оцепили периметр леса, где предположительно засел демон. Его присутствие фиксирует ряд приборов, но обнаружить точное местоположение мы не можем. Он ни на кого не нападает, только перетекает из места на место, растягивая наши ряды. Возможно, ждет тебя. Мы просто пройдем вдоль периметра, а парни стянут сети, те самые, что вы используете на турнирах. Сети помогут сдержать демона, когда он… если он примет материальную форму. Запомни, Антея. Без глупостей. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, но это существо мы должны поймать. Оно нужно нам целым или хотя бы живым, если демоны вообще могут быть живыми.

— Так я приманка? Мне не нравится эта идея, — совершенно серьезно произнесла я. — Вы уничтожили демонов тридцать лет назад, так в чем дело сейчас? Вы потеряли навык?

Арельсар посмотрел на меня, вскинув одну бровь. Я скопировала его выражение.

— Что?

— Ты о чем? Когда это мы уничтожали демонов?

— Эм… Ну… При апирском вторжении, — растерялась я. — Когда археологи нашил Источник.

Кевт что-то пробормотал на незнакомом языке.

— Кто-то из местных рассказал тебе? — раздраженно спросил он. — Это городской миф. Те археологи действительно были найдены мертвыми, но по официальной версии на них напал медведь.

— Да? А не по официальной?

— Неофициальная — не для гражданских ушей.

— Тоже мне, миф.

— Послушай, — Арельсар резко выкрутил руль, и я плеснула на себя соком. — Два этих события — апирское… хм… убийство и твои фокусы с Источником — тесно взаимосвязаны. Но пока мы не узнаем всё до конца, будь добра держать язык за зубами. Нет никакого демона. И не было.

— В какой больнице меня разместили? — я потянула энергию на себя, чувствуя, как меня начинает вести. Кажется, поднималась температура. — Это не городская клиника.

— Госпиталь Службы Безопасности, — отозвался Арельсар.

Отлично. Теперь СБО контролирует каждый мой шаг.

— Как вам удалось справиться прошлый раз?

Кевт нахмурился, подбирая слова.

— Тот медведь… медведи… действовали как животные, сильные, опасные, но глупые. Их могла уничтожить только очень сильная магия. Монстр, что ползает сейчас по лесу — нечто иное, он меняет форму, превращаясь то в лужу, то в подобие богомола, то в двуногое чудовище с пастью в полметра. Если нам удастся его изловить, мы получим уникальную возможность изучить его природу, а, значит, приблизимся к ответу, что такое демоны и…

— …как их использовать, — закончила я. — Как такое случилось, что демон вылез на свободу? Откуда он пришел? Я открыла портал? Как? Это связано с исцелением?

Кевт недовольно посмотрел на меня.

— Слишком много вопросов. Давай, начнешь с самого важного?

— Хм… Кто-нибудь пострадал?

— Демон убил только Рахиза, и зацепил пару моих людей. Но это не страшно.

— Рахиза убила я, — и опять ответ слетел с языка раньше, чем мозг оценил всю его тяжесть.

Кевт усмехнулся, мельком взглянув на меня.

— Знаю. Один из допрошенных слышал, как ты приказала убить орка. Поэтому ты нужна нам. Демон слушается тебя.

— Ничего я не приказывала! Я не хотела его убивать… Или хотела… Только подумала… Но он угрожал моим друзьям, — я отвернулась к окну, заново переживая события вчерашнего утра. Кажется, это было так давно. Я потрогала перевязку — плечо ныло, но я периодически хваталась за поля. — Он хотел, чтобы я спасала его. А я его убила!

— Спасла? От чего?

— Так вы не знаете? — тоже мне, спецслужба. — Рахиз был смертельно болен.

— Не мог сдохнуть спокойно, выродок, — презрительно бросил Арельсар. — Тебе ещё о многом стоит мне рассказать. Ввязалась в подпольные бои, настроила против себя Рахиза, использовала Источник для неустановленных целей, подвергла опасности жизни двух студентов, вытащила демона.

— А у Гранто ничего спросить не хотите?

— Он уже вторые сутки в Цитадели. Экспертная группа конфисковала все, что могло содержать информацию об Источнике и тебе.

— Это Гранто сказал, что я могу исцелять.

— Зачем ты использовала Источник? — Арельсар посмотрел на меня черными глазами.

— Чтобы исцелить Азара.

Я глубоко вздохнула и откинулась на сидение. Не успела задать вопрос, как допрашивать стали меня.

— Рахиз с чего-то взял, что я могу исцелять, используя Источник, и оказался прав, — медленно заговорила я, стараясь сама найти ответ. — Поэтому назначил встречу там. Кто-то сказал ему. Моего КПВ достаточно, чтобы восстановить чужую абстракцию, но энергии, получаемой мной, слишком много, она может уничтожить больного. Как уничтожила генератор искусственного поля, когда мы с Гранто ходили к Источнику первый раз.

— Отлично. Значит, Источник запустила всё-таки ты при участии Гранто.

— Ой, — я зажмурилась. — Тьма, это был просто эксперимент!

— Был. Вот во что он вылился, — Арельсар покачал головой. — Гранто — гениальный ученый, но вопросы морали в его мировоззрении занимают столь низкую нишу в совокупном эффекте, что он отбрасывает их, как погрешность.

Мы выехали из города и неслись к лесу, который черным гребнем заслонял горизонт. Интересно, что они знают о том, как эта мерзость пролезла сюда? Ведь, если вспомнить момент появления демона, да и его странное поведение — то получается, что портал открыла я, влив в Источник лишнюю энергию.

— Как так вышло, что демон выбрался на свободу? — осторожно спросила я.

— Разве это не твоих рук дело? — усмехнулся Арельсар, но, заметив, как я вжалась в сидение, покачал головой и уже серьезно продолжил. — Мы побеседовали с твоими друзьями и с парнями Рахиза, и даже поковырялись в Источнике. Ты исполнила роль так называемого Ключа. Ключ — это вовсе не заклинание, кровь невинного или прочая чепуха, Ключ — это гиперпроводник, превращающий своими действиями упорядоченный ток поля над Источником в чудовищный по силе вихрь, открывающий порталы. Источник — это узел, но вливая в него земной энергии сверх меры, ты нарушаешь баланс и… Бабах, пробка вылетает из бутылки. Теория, разработанная Гранто, между прочим.

— Как эффект с розовым щитов, — тихо произнесла я. — Но есть же и другие разумные с высоким КПВ.

— Высоким? Самый высокий КПВ до регистрации твоего составлял шестьдесят четыре процента.

И только тут я вспомнила.

Демон называл меня ключом ещё до того, как я открыла портал. Впервые я услышала его голос после неудачного вечера, проведенного в «Небе» с Харисом, когда возвращалась домой. Значит, они всё это время знали, кто я.

Были ли они рядом? Или, может быть, они чуют меня… через поля…

— А если на Источник будут воздействовать несколько магов? — спросила я, пытаясь отвлечься и заглушить страх.

— Я не знаю всего процесса, это лишь то, что смогли выяснить наши ученые — Гранто, Бонэс, Эмриль, — Арельсар достал из бардачка маленький наушник с микрофоном и приладил его к уху. — Эр пять, как слышно? Понял, подъезжаем…

Кевт перестроился ближе к обочине и сбавил скорость.

— Гранто с первого года обучения ассистировал Эмрилю, который работал с теорией гиперпроводника, — продолжил он, ища съезд к лесу. — Только Эмриль отдавал предпочтение искусственному прибору и лишь вскользь упоминал о возможности существования живого существа с высоким КПВ. Он всю жизнь пытался создать искусственный гиперпроводник.

— Зачем? Чтобы открыть порталы?

— Нет, чтобы разработать вечный двигатель, — Арельсар съехал с трассы, и мы поскакали по бездорожью прямиком к лесу.

От тряски усилилась боль в плече.

— А апирское вторжение? — прокряхтела я, цепляясь за земное поле, как за спасательный круг.

— Это были медведи, — процедил кевт.

— Был ещё один Ключ?

Мой вопрос проигнорировали.

— Мы приехали, Антея, — Арельсар заглушил двигатель и, выскочив из машины, помог выйти мне. — Пройдем вперед.

Мы двинулись вдоль кромки леса, оставив джип за небольшой возвышенностью, которая скрывала его от посторонних глаз. Терпко пахло морем, и порой мне казалось, что сквозь шелест листвы я слышу гул прибоя.

Этого участка леса я не знала. Здесь не было протоптанных тропинок, поэтому приходилось продираться прямо через кусты, что с одной рабочей рукой получалось крайне неловко и медленно. Арельсар шел впереди и всячески помогал мне, но я возблагодарила Свет, когда заросли кончились. Ещё немного — и даже поля не удержали бы сознание.

Когда мы вышли на просеку, я смогла оглядеться. Древние деревья уходили далеко в небо, едва ли не цепляясь за облака, а их огромные, толстые ветви переплетались в вышине, едва пропуская солнечный свет. Похоже, мы объехали пустошь и оказались неподалеку от бухты, которую я видела из самолета.

— Стой…, — кевт вытянул руку, преграждая путь, и что-то быстро заговорил на незнакомом мне языке, рукой прикрывая наушник.

Пока он разговаривал, я озиралась по сторонам, стараясь разглядеть какие-нибудь знаки, указывающие на присутствие здесь разумных. И только через некоторое время, когда глаза привыкли к зелени листвы и полумраку, я заметила в глубине леса бронемашину, огибавшую несколько толстенных стволов, наподобие гигантской змеи. Её «голова» терялась в зарослях, а хвост выходил на просеку, на которой стояли мы. Значит, это была вовсе не просека, а дорога, проложенная механической «змеей».

— Идем, — Арельсар пропустил меня вперед. — Вон до того дерева с огромным дуплом. Там нас ждут.

За деревом, опершись о ствол, стоял, одетый, как Арельсар, мужчина, с автоматом наперевес. Увидев нас, он вытянулся и козырнул.

— Вольно, — бросил кевт. — Как успехи?

— По данным разведгруппы, существо движется вдоль восточной границы, сетку не задевает, — отрапортовал военный.

— Когда пришло в активность?

— Пару часов назад. Действий не предпринимаем, ждем дальнейших указаний, капитан.

Мне стало трудно дышать, и я прислонилась здоровым плечом к стволу дерева, прижавшись к мшистой, прохладной коре лбом.

— Антея, нам нужно идти, — услышала я голос кевта, и почти тут же до ушей долетел неясный призыв.

«Ключ. Здесь».

Меня будто ударила током, так быстро дернула я за Арельсаром, чувствуя хоть какую-то защищенность рядом с вооруженным разумным. Мы прошли вдоль машины, около каждой кабины которой дежурил военный. Арельсар кивками приветствовал вытягивающихся по струнке подчиненных, и чем дальше мы шли, тем меньше мне верилось, что кевт всего лишь «возглавляет один отдел».

— Жди здесь, — бросил он, когда мы вышли к «голове» — первой кабине бронемашины с огромными мозаичными стеклами, похожими на глаза стрекозы. Свет преломлялся на гранях, усиливая сходство. У меня зарябило в глазах, и я предпочла отвернуться.

Арельсар поздоровался с одетым в гражданское дворфом и нырнул внутрь кабины, на ходу начав кого-то отчитывать. Кого — узнать не посчастливилось — дверь заехала в пазы с неприятным скрежетом.

Дворф какое-то время настороженно разглядывал меня и, наконец, прокашлявшись, поинтересовался.

— Это вы активизировали Источник? Можно задать вам пару вопросов? — дворф вытащил из-под крутки электронный блокнот. — Я из экспертной группы. Меня зовут…

«Ключ… Ты здесь. Ключ».

Я зажмурилась.

— Простите. Я не могу…

«Ключ».

«Ключ».

«Ключ».

Слово, не переставая, повторялось в моей голове.

— Антея, ты… Эй, Антея? Ты здесь? — Арельсар взял меня за подбородок и заглянул в лицо.

— Я слышу его, — прошептала я, хватаясь за поля, как утопающий за круг. Но чем больше энергии удавалось схватить — тем громче звучал голос. — Он рядом.

Арельсар, отвернувшись, что-то быстро заговорил в наушник, и внезапно, без предупреждения, на меня свалился контрольный блок, сбив обезболивание. Плечо будто прошили насквозь; от неожиданной боли перехватило дыхание, но голос тут же исчез.

— Ай, — пискнула я, цепляясь за руку кевта и оседая.

— Что? — Арельсар повернулся ко мне. — Кто кинул блок? — рявкнул он, вскидывая голову и озираясь.

— Зачем кинули блок? — эхом завопил дворф.

— Он сюда ползет! — отозвался кто-то из военных. — Капитан, стягиваемся?

— Держись, — Арельсар обхватил меня за талию и приподнял. — Где Кэрроу?

Он помог удержаться на ногах, но от боли путались мысли, и терялись поля, уходя от взаимодействия. Когда грань между реальностью и беспамятством должна была кануть во тьму, чья-то невидимая рука потянула меня обратно, по пути возвращая силы.

— Меня хилят…

— Это я, — эльфийка склонилась надо мной, осторожно провела по забинтованному плечу рукой, устанавливая контакт. — Давай я тебя подержу. Не умеешь ломать блок?

Я покачала головой, тяжело дыша.

— Нужно идти, — голос Арельсара звучал откуда-то со стороны. — Антея?

Поля поддались. Тяжело, не как обычно, но я вошла во взаимодействие. Кэрроу отступила на шаг и недовольно уставилась на кевта.

— У неё жар. Это жестоко даже для тебя. Если она…

— С ней ничего не случиться, — безапелляционно произнес кевт. — Без неё мы эту тварь не поймаем. Эр пять, эр шесть — занять укрытия. Хайс, я вижу твою задницу в кустах. Эр четыре, за сетку. За сетку! Эр три, эр два, за альфой.

Эльфийка как-то странно посмотрела на меня.

— Арельсар, береги девочку, — произнесла она, отступая и не сводя с меня глаз.

«Ключ».

Голос звучал отовсюду, и я интуитивно усилила взаимодействие, таща на себя всю энергию, какую могла схватить.

«Ключ здесь».

— Туда, — процедила я, устремляясь к блестевшей на солнце тонкой сетке, похожей на паутину, которая поднималась от земли метра на три в высоту, оплетая деревья и кустарники чуть правее «головы» бронемашины.

Нет, не голос служил ориентиром. У демона была своя собственная абстракция, свое поле. И я его чувствовала.

Интуиция? Восприятие? Я просто знала, куда идти.

Будто что-то направляло меня туда, за сетку, через поляну, мимо поваленного дерева.

«Ключ… Ключ… Ключ…»

Голос то затихал, то прорывался через пелену обычных звуков, заглушая разговоры военных, посвист птиц и звон натянутой сетки. Странное чувство отрешенности туманило разум.

— Не трогайте поля! — резко бросила я, почувствовав, что чужая вибрация перекрывает призрачный шепот.

Арельсар, шедший справа от меня, вскинул руку и сжал кулак.

«Ключ… Здесь ключ…»

Голос приближался с каждым шагом, иногда теряясь в реальных звуках, но я точно знала, что иду к цели. Под ногами шуршала трава, при каждом шаге из зелени поднимались тучи насекомых. Я отмахнулась от назойливой мухи, и в тот же миг голос исчез.

Вслед за мной замер и конвой. Гул их полей мешал мне сосредоточиться.

— Чтоб вас разорвало, — процедила я сквозь зубы, озираясь по сторонам.

— Что там? — спросил Арельсар, останавливаясь рядом.

— Ничего не слышу, он…

Он вырастал из земли, как смерч, по пылинкам и каплям, собираясь в нечто, не поддающееся описанию. Я попятилась, но не только от страха. Мне хотелось увидеть монстра со стороны, рассмотреть это существо целиком, на фоне зеленого леса и кучи до зубов вооруженных военных.

— Всем стоять! — скомандовал Арельсар, выхватывая из-за пояса какое-то оружие, смахивающее на маленький пистолет с торчащей из ствола проволокой. Я растерянно посмотрела на кевта, но тот лишь кивнул.

— Ключ, — позвал демон, и я обернулась, стараясь унять дрожь. Коленки тряслись от страха, но назад пути, как всегда, не было.

Сейчас демон походил на расплывающееся серо-зеленое тесто на трех палках. Из комка слизи вытянулась тонкая пасть с острыми клинышками темных зубов и клацнула в метре от меня. Черные точки плавали в месиве, которое принимало овальную форму… головы?

— Что мне делать? — не оборачиваясь, спросила я Арельсара.

— А что ты можешь?

Я перевела дух и заговорила.

— Вернись в портал.

— Ключ приказал, — голос демона звучал куда громче и увереннее, чем пару мгновений назад и даже вчера. Как будто… он решил не слушать меня.

— Разорвать…, — голос демона звенел в ушах, сливаясь с ударами сердца.

— Вот это мразь, — прошептал кто-то сбоку, и я не могла с ним не согласиться. От существа нестерпимо несло какой-то химией, от которой слезились глаза и першило в горле.

— Открой двери, — пасть клацнула у самого моего носа, и сзади защелкали курками. Демон, кажется, злился, он вовсе и не собирался больше слушаться меня.

— Он хочет, чтобы я открыла портал, — пропищала я, пятясь назад. — Кааак…

Внезапно демон развернулся с такой небывалой скоростью, что никто из окружающих просто не заметил его маневра. За долю секунды существо повернулось на сто восемьдесят градусов и схватило стоявшего у края сетки дворфа поперек туловища, оторвав кусок заграждения. Кровь брызнула на траву под душераздирающие крики несчастного, и в тот же момент грохнули выстрелы.

— Вверх, цельтесь вверх!

— Разворачивайте цепь, усилить залп!

Кто-то с силой дернул меня и толкнул в сторону, к поваленному дереву. Я кое-как перебралась через него и свалилась на землю, прижавшись к мертвому стволу. Здесь пахло гнилью и смертью, и я зажмурилась, пытаясь прийти в себя. Демон молчал, но я чувствовала его присутствие.

Так бывает в кошмарах: ты бежишь от монстра в лабиринте коридоров и несчетного количества дверей. Прячешься в темный закуток. Но как бы далеко не было чудовище, оно точно знает, где ты. Тебе остается только ждать, когда его морда высунется из-за двери, и тогда появиться выбор: проснуться от страха или нанести удар.

Внезапно выстрелы стихли.

— На перехват!

— Стягивайте сети!

Я глубоко вздохнула. Неужели все кончено? Военные переговаривались, щелкали оружием, но я не слышала голоса кевта.

— Ключ, — поинтересовался голос в моей голове, и я открыла глаза.

Демон смотрел на меня, раскачиваясь из стороны в сторону. Его тонкая шея будто вырастала из земли, а на круглой голове попеременно мигало с десяток черных точек.

— Разорвать?

— Нет! — вскричала я, пытаясь подняться. — Я… Я…

Мысли вытянулись в тонкую линию. Шаг, бросок, чувства, связь, поля, смерть, любовь, ненависть. Как мы примитивны.

Тьма. Абстракция. Абстрактный мир.

— Открой двери…

Демон вытянулся в мою сторону, став похожим на торчащую из болота корягу. Его лапы, выползая из-под земли, цеплялись за поваленный ствол справа и слева от меня.

— Слабый разум, разум, разум.

Он тянулся ко мне, раскачиваясь из стороны в сторону, из темной слизи по одному выкатывались глаза.

— Ключ открыл дверь, но ключ слаб.

Звуки вдруг стали глуше, а цвета поблекли. Я видела лишь глаза демона — черные, с красными прожилками, пульсирующими в такт с ударами сердца.

— Ищи двери.

— Порталы?

Резкая боль в плече вывела из забытья, напоминая о том, что у меня есть тело.

— Двери…

Голос затих, окончательно растворившись в гуле полей.

Я, видимо, тянулась к демону, потому что едва рану тронула боль, как мне отбросило на спину, прямо на ствол.

— Стягивай справа!

Снова защелкали выстрелы, а, может быть, всего лишь слух вернулся ко мне. На голову монстра упала тонкая, искрящаяся нить, потом ещё одна, и вот уже вся его ставшая огромной голова скрылась за сетью.

— Тяните!!!

— Антея! — Арельсар оказался подле меня. — Руку. Быстрее!

Он дернул меня вперед, помогая подняться, и в тот же миг из кокона вырвалась тонкая когтистая лапа и метнулась к нам.

— Слушай, Ключ! Услышь!

Лапа обогнула меня и хотела было вцепиться в руку кевта, но тот, оттолкнувшись от ствола, перескочил через когти демона, и, вскинув пистолет, замер. Я не слышала выстрела, но вспышка затмила свет солнца.

Наступила тишина. И Тьма.

— Где вы? Арель…

— Стой, Антея! Да куда тебя несет! Кэрроу, помоги ей! Майор Бродж, отозвать эр пять!

— Тяните цепи! Раз, два… три!!! Вот тебе, гребаная клякса!!!

Затрещало дерево, ему вторил какой-то хлюпающий звук, но я ничего не видела, беспомощно вертя головой из стороны в сторону.

— Тяни!

Треск и грохот свидетельствовали о том, что военные сломали ствол. Кто-то настойчиво дергал меня за руку, таща вперед.

— Он что, растворяется в поле?

— Что, Тьма его побери, происходит?! — перекрикивались солдаты.

— Как ты? — значит, поводырем выступала Кэрроу. Звуки удалялись, но слепота не проходила. — Не напрягайся, я держу тебя.

— Ничего не вижу, и ноги подкашиваются, — с трудом произнесла я. Язык еле ворочался, безумно хотелось пить, я спотыкалась на каждом шагу. — Что произошло?

— Арельсар ударил «Серпом», и ты с непривычки ослепла. Ох, дорогая, твоя рана открылась. Позволь, я усыплю тебя?

— Нет, стойте, что с демоном? Я…

В воздухе пахло паленым, но зрение постепенно возвращалось, выводя восприятие на привычный уровень. А, вот в чем дело. Миссис Кэрроу подпалила свои прекрасные волосы.

— Лара, там ещё двое раненных, Энтар их держит, но…, — невысокий негур поливался водой из бутылки, прислонившись к стене бронемашины. — Вонючая зараза! Разлетелся на куски!

— Где я?

— Ключ… Не понимает… — прошелестел голос. — Слабый разум…

— Он жив! — я рванулась вперед, налетела больным плечом на эльфийку, и в очередной раз за день потеряла реальность.

— Что с ней?

— Не знаю.

— Как вы могли?! Вы же обещали, что с ней ничего не случится! Зачем вы наврали мне? Главный врач ничего не знал! Меня отдадут под суд.

— Я навещу вас в тюрьме.

— Демоны, да помогите же ей! Долго будете ныть? — вскричала Кэрроу. — Она ценнее вас всех вместе взятых!

Меня опустили на кушетку, и я, повернув голову на бок, наблюдала за медперсоналом, который суетился рядом. Кто-то принялся дергать повязку, и тут же острая боль накрыла разум. На уровне рефлекса я схватилась за поля, но мир вокруг, вопреки ожиданиям, наполнился нестерпимым гулом.

— Свет, как больно…, — прошептала я, закатывая глаза.

— Отойдите. Выйдите отсюда!

— Держись, дитя, — прошептала Кэрроу. — Ты нужна нам.

Глава одиннадцатая Ценности миротворцев

Я отвела глаза от экрана портативного компьютера и уставилась на фонтан, возвышавшийся посреди госпитального парка. Боль, усталость и страхи настолько измучили меня, что мозгу требовалось некоторое время для оценки ситуаций и выбора эмоций.

Брызги воды летели далеко за пределы фонтана, неровными полосами ложась на дорожную плитку. Солнце скрылось за зданием больницы, и стало прохладнее. Поежившись, я потянула за борт куртку, накинутую на плечи поверх больничного костюма.

Капля попала на экран, и Азар, протерев стекло, спрятал компьютер в карман.

— Это ужасно, — наконец, ответила я, прикрывая глаза ладонью. — Так понимаю, видео вышло за пределы университетской сети?

— Да, мне уже звонили с родины, этот ролик успела купить ведущая вещательная компания, так что скоро орки увидят, как человек убивает их собрата с помощью демона.

Я с негодованием уставилась на Азара.

— Этот орк едва не убил тебя, а демон вылез из ямы, когда я, как сумасшедшая, рвала энергию, штопая твое разваливающееся поле!

Голова совсем отказывалась работать — только что я в паре предложений целиком выдала себя, усугубив и без того опасное положение.

— Значит, ты все же знала, как исцелить? — орк внимательно посмотрел на меня.

— Предполагала.

— И? Как у тебя это получилось?

— Пришлось пойти на риск. Я могла и не вылечить тебя вовсе, а добить. Выбора не было…

— Не уходи от ответа. Взрыв щита, неиссякаемый хилерский резерв… Да, не смотри на меня так, думаешь, я не чувствую, какую ты кидаешь подпитку? Рахиз ринулся во все тяжкие не за хорошим хилом для боев, он искал хила для себя, ты сама так сказала.

— Азар, что ты от меня хочешь? — я вскочила на ноги. — Что ты лезешь не в свое дело? Мы пару месяцев назад с трудом терпели друг друга, а осенью вообще ненавидели! Ты — орк! Ты — не я! Другое племя, другая религия, другие правила — всё не то! Достаточно того, что я тебе жизнь спасла! А ты мне показываешь это видео, — я ткнула пальцем на карман его куртки. — И требуешь объяснений. С какой стати? Да, Тьма, я сама ничего не знаю!

Прижав руку к плечу, я отвернулась. Мне огромного труда стоило не использовать поля, но Модес строго-настрого запретил прикасаться к земной энергии, пока не заживет рана. И теперь болело не только плечо, но и ныла вся левая сторона тела, трещала голова, резало глаза и шумело в ушах.

— Хорошо, что на видео нет тебя, — произнесла я, рассматривая бредущего по аллее грустного, старого негура в больничной одежде. — А то, чего доброго, и твое ранение повесили бы на мою шею. Бедные орки, обосрались при виде демона!

— Сядь. И прекрати орать, — Азар покосился на старика-негура, который застыл у соседней скамеечки, поводя хвостом. — Запись стерли с университетского форума, твои друзья из СБО постарались. Жаль, слишком поздно. Они, видимо, совсем не хотели, чтобы мир узнал о демонах, гуляющих по острову. Подумай, большая часть мира считает, что демоны — это сказки, а Великая ночь — древняя война между нашими народами.

— Война… Она не началась, пока я валялась?

— Войну не проспишь, — Азар скрестил руки на груди. — У тебя будут серьезные проблемы из-за этого видео.

— У меня они и так несмешные, — я принялась прохаживаться вдоль скамейки туда-сюда, стараясь отвлечься от боли, которая подогревала мою злость. — Уверена, запись сделал Зир. Он держал в руках телефон, прячась за спину Рахиза. Вшивый грызун, как он умудрился удрать? Надо было и его скормить демону!

Тяжело дыша от ярости, я посмотрела на Азара, ожидая одобрения, но орк безмятежно разглядывал фонтан, всем своим видом олицетворяя абсолютное спокойствие.

— Надо бы повидать Арельсара, — пришла мне в голову мысль. — Он всегда знает, что делать.

— Тот кевт? Когда ты лежала без сознания, он ругался с Шнори у твоей палаты. Вопили так, что их успокаивали врачи и медсестры.

Я медленно опустилась на скамейку, во все глаза глядя на Азара.

— Шнори был здесь?! Из-за меня?

Орк кивнул.

— Он приткнул кевта тем, что тот не имеет права ради своих интересов рисковать жизнью студентов.

— Шнори умеет орать, — вот так новость. Гоблин заступался за меня? Хотя, скорее всего, он лукавил, выговаривая Арельсару — его самого заботила отнюдь не моя жизнь, а собственные цели и положение университета.

В игре интересов великих мира сего наши жизни выступали разменной монетой.

— Ты сказала про разваливающееся поле, — медленно заговорил Азар, не сводя глаз с фонтана. — Что ты имела в виду? Ты настолько четко видишь поля?

Негур уселся на скамейку и выудил из-за пазухи маленького ручного змееныша, который тут же оплел его кисть и принялся раскачиваться над ладонью, отмеряя пульс хозяина.

— Когда…, — я откинулась на скамейку, стараясь не задеть плечо. — Когда я начала тебя хилить, твое поле сильно… расслоилось, из целого стало похоже на лоскутки. Знаешь, когда носитель поля здоров, оно единое, без брешей. А у тебя оно разваливалось так резко, что я просто не успевала достраивать его. Просто… хм… поле теряет свою целостность… перед…

— Смертью, — мрачно закончил Азар. — Раньше ты видела подобное?

Я заколебалась, раздумывая, стоит ли вдаваться в подробности.

— Моя мать была неизлечимо больна, — наконец, решилась я. — Ну как, неизлечимо. В Глирзе. Уже тогда я умела щупать поля, и чувствовала, как рвется её. Это происходило медленно, но каждый раз, когда я бралась ослабить боль, я ощущала, как тает поле. И однажды оно просто растеклось, растворилось…

В двадцать три ноль шесть.

Ветер бросил на нас воду из фонтана, и я смахнула капли со щеки.

— Тогда я не знала, что поле можно… штопать, дополнять. Может, я что-то смогла бы предпринять.

— Спасибо.

— Что? — я обернулась, отпуская воспоминания.

— Спасибо, что спасла мне жизнь, — Азар положил ладонь мне на руку, и странное чувство спокойствия захватило меня.

— Ты ведь тоже пришел мне на помощь, но видишь, что из этого вышло, — негур звонко чихнул, и я, будто придя в себя, выдернула руку. — Пойдем в корпус. Здесь холодно.

Орк кивнул и, поднявшись, последовал за мной. Вход в госпиталь СБО был ограничен, Хельму, Инзамар и Джеймса сюда попросту не пускали, но Азар часто бывал у меня. Он, кажется, проходил какие-то процедуры после ранения, хотя я думала, что его исследуют на предмет влияния моих хилерских качеств.

— А я думала, почему весь медперсонал смотрит на меня как на сумасшедшую, — процедила я, останавливаясь у двери. — Интересно, как теперь СБО назовет демона? Снова медведем или диким котом? Придумают, что всё это монтаж и…

— Приятно слышать твое мнение о нас, — я подскочила от неожиданности и уставилась на Арельсара, который, одетый в какую-то чудовищную цветастую рубашку и светлые брюки, замер у входа. Я даже не заметила, как стеклянная дверь отъехала в сторону.

Азар оскалился.

— Какими судьбами, офицер? Снова будете прикрываться детьми в охоте на демонов?

Кевт, сощурившись, посмотрел на Азара. Во Тьме его глаз не было ни блика — только чернота, матовая, без блеска.

— Не руби с плеча, ат харг, — спокойно ответил кевт, и повернулся ко мне. — Нам нужно поговорить.

— Вы смотрели то видео? — спросила я, почесывая плечо.

Арельсар кивнул.

— У тебя есть время на разговор? — поинтересовался он, игнорируя злобное рычание Азара.

— Конечно! — выпалила я. — Мне самой хотелось с вами поговорить, но…

— Не пора ли решать свои проблемы без неё? — Азар шагнул к Арельсару, и они замерли друг против друга. Орк смотрел на кевта сверху вниз, низко рыча, но тот лишь поджал губы и покачал головой.

— Ат харг, — Арельсар шагнул назад и склонил голову. — Доверюсь твоему благоразумию.

Орк посмотрел на меня и, вдруг, ни с того, ни с сего, отступил в сторону, освобождая путь.

— Прошу прощения, офицер.

Недоуменно вскинув брови, я переводила взгляд с орка на кевта, совершенно не понимая, о чем шла речь. Арельсар пропустил меня вперед, не сводя глаз с Азара.

— Крахта? — бросил кевт.

— Бахтар! — рявкнул Азар в ответ так, что стекла зазвенели. Я обернулась.

— Да что происходит?

— Идем, — Арельсар подтолкнул меня в спину. — Нас ждут.

Мы прошли по стеклянной галерее, огибающей внутренний двор, и поднялись на второй этаж, где располагалась моя палата. Я молча следовала за кевтом, которого, кажется, очень развеселила перебранка с орком.

— Как ребенок, да простят меня его предки, — Арельсар открыл дверь палаты и снова пропустил меня вперед. — Проходи.

Я замерла у входа, с удивлением глядя на чужака. Высокий, светловолосый эльф в строгом костюме темно-сиреневого цвета стоял возле окна, боком к нам, и, раздвинув жалюзи, смотрел во двор.

Кевт закрыл дверь и, пройдя вперед, завалился на диван.

— Дезмон Лиссанель, — эльф обернулся ко мне. В свете солнца, лучи которого проникали в комнату между пластинками жалюзи, его лицо казалось неестественно светлым, почти белым. — Глава ордена Миротворцев и Архонт Прэна.

— Очень приятно, — произнесла я довольно громко. — Антея Тейер.

Архонт… Архонт… Глава Миротворцев обычно является и правителем государства единства.

— Рад вас видеть в добром здравии, Антея, — Дезмон провел рукой по волосам. — Если вас не затруднит, уделите нам немного вашего времени.

Арельсар кивнул мне и похлопал рукой по поверхности дивана рядом с собой, приглашая сесть. Я вдруг ощутила себя такой маленькой, никчемной и одинокой, что мне стало почти физически плохо. Мгновение я помедлила, но всё же уселась подле кевта, который задумчиво смотрел на Дезмона.

— Мисс Тейер, прошу прощения, что так бесцеремонно вытащили вас, но нас ждет серьезный разговор, — эльф так и остался стоять у окна, без тени эмоций разглядывая меня разномастными глазами.

Стало ещё хуже. Жалость к себе — отвратительное чувство.

— Мне бы…

Эльф вскинул руку.

— Я не закончил, мисс Тейер. В первую очередь, я бы хотел услышать от вас связный рассказ о тех днях, которые вывели на новый уровень ваши отношения с полями. Меня не интересует предыстория, будь то ваши дела с Рахизом или занятия с профессором Гранто. Это нам не поможет. Начнем с того момента, когда вам пришло в голову задействовать Источник. Приступайте!

— Я думала, вы в курсе событий, — я посмотрела на кевта, ища поддержки, но тот молчал.

— Безусловно, но хочу услышать все именно от вас. Орден правит Прэном, мисс Тейер. Мы призваны нести мир расам, но, в первую очередь, нам нужно обеспечить мир здесь, в обители, — эльф говорил мягко, певуче, но что-то опасное, молниеносное, бескомпромиссное таилось за внешним спокойствием главного миротворца.

Я опустила голову, обдумывая, о чем стоит говорить, а о чем нет. Вряд ли СБО могло что-то упустить. Возможно, весь этот разговор — пустой фарс с целью проверить меня. В сущности, скрывать мне было нечего, а прикрывать Гранто, из-за которого, собственно, всё и началось, я не собиралась.

— Я начну с более ранних событий, — заговорила я, вспоминая занятия у профессора. — Чтобы вам были понятны причины, почему я решилась на такой… шаг.

Дезмон кивнул и навострил уши.

Я рассказала об эксперименте с Источником, о том, как появилось поле, и как Харис заметил постороннее воздействие, о возможностях исцеления, о неком болтуне, донесшем обо мне Рахизу, о мощном потоке земной энергии, который я вынуждена была разделить между полем Азара и полем Источника, дабы не уничтожить друга.

— Потом я очнулась в больнице, — закончила я, пожимая плечами. — Вот и всё.

— Вы видели запись вашего боя? — спросил эльф, протягивая руку к пульту.

— Видела.

— Это снял Зир, правая рука Рахиза, сейчас его ищут, — говорил Дезмон, замирая. — Из-за этой запись у нас появилось много проблем.

— Эти проблемы у вас появились, когда на острове стали промышлять такие, как Рахиз, когда его жителей стали вводить в заблуждение, когда не ограничили доступа к Источнику после буйства… медведей! — вспылила я, взмахивая руками и изображая то ли медведя, то ли полоумную.

— Антея, — одернул меня кевт.

— Что? Вы-то меня вообще с простреленным плечом вытащили против демона. Самому-то не стыдно, прикрываться студентами? — не знаю, что меня больше рассердило: укоризненный тон эльфа или безразличие кевта.

— Извини, это был вынужденный шаг, — Арельсар пожал плечами. — К тому же, Кэрроу не отходила от тебя.

— Мисс Тейер, — повысил голос эльф. — У нас сейчас есть основные проблемы, которые угрожают как вам, так и всему мировому сообществу. Первая проблема — это сами демоны, которые будут искать способ, я в этом уверен, распечатать порталы, и вторая — это те разумные, которые будут искать способ этих демонов использовать в мировом противостоянии.

— Мне легче удавиться, как я понимаю, — нервно хихикнула я.

Эльф поджал губы.

— Найдутся и те, кому ваш вариант будет по душе.

Я растерянно уставилась на эльфа, но тот лишь покачал головой.

— Антея, я ценю то, что сейчас вы от нас ничего не утаили. Вот ваши друзья что-то пытались выдумать, хотели вас оправдать. Понимаете? Найдутся и те, кто сочтет вас опасной, а не полезной. Вы под угрозой, Антея. И эта угроза вполне реальна.

— Знаю, но, по вашему мнению, я опасна или полезна?

— Смотря, в чьих руках вы окажетесь, — отозвался эльф, бросив взгляд на часы на запястье.

Мне стало не по себе.

— Постойте, мне обязательно оказываться в чьих-то руках? Я… я не прибор, как говорит Гранто. Я — человек, и я вовсе не хочу вызывать демонов, слышать и видеть их. Там, в лесу, я на мгновение потеряла контроль. Демон был один, но через него я слышала сотни его… эм… его коллег…

— В наших интересах постараться скрыть обстоятельства, приведшие к активности портала. Мир и война неразделимы, и любая сила, которая может склонить чашу весов в ту или иную сторону, должна находиться под контролем. Мы не позволим кому-либо использовать демонов в своих целях, — Дезмон устало покачал головой. — Один раз мы упустили подобную силу из виду.

— Не стоило заострять на этом внимание, — пробурчал кевт, скрещивая руки на груди.

Эльф пропустил его выпад мимо ушей.

— Наша задача — воспрепятствовать повторению тех… событий. За сотни миль отсюда в скором времени одна великая раса примет решение об испытаниях нового оружия, которое способно стереть с лица земли сотни тысяч разумных за пару мгновений.

— Ракеты распада, — ахнула я. — Но… ведь их разработки были заморожены!

— После утечки информации об активности демонов и вкладе человека в эту активность, Совет Свободных Кланов готовиться вывести на голосование снятие запрета.

А я-то, дура, боялась демонов!

— Но я… я спасла орка! Сына Эзрех Хагона!

— Так этого никто не видел… — заметил кевт. — Хотя, по правде сказать, это едва ли не самое удивительное из всей истории.

— Он — мой друг!

— Уверена, что ты — его друг?

Я уставилась на Арельсара, пытаясь угадать, какой именно смысл он вложил в эту фразу. Кевт покачал головой.

— Ты…

— Нет, постойте, — вскричала я. — Здесь вообще кто-нибудь верит в это самое единство? Или это очередное громкое слово, продажное правило для особо недовольных?

— Хватит, — отрезал Дезмон. — Я не собираюсь выслушивать умозаключения молоденькой девочки. Ты видела одного демона, и берешься судить нас. А теперь хоть на мгновение представь, скольких «демонов» видели мы.

Я замолчала, отворачиваясь — раунд был проигран, спорить не имело смысла. Эльф удовлетворенно кивнул.

— Вы в опасности, мисс, мы предлагаем вам помощь, — властно произнес он. — Вы будете интересны многим — ученым, ищущим выход из грядущего топливного кризиса, военным, погрязшим в гонке вооружений, жрецам, пытающимся укреплять веру, используя сон разума, простым гражданам, готовым отослать своих детей на новую войну, но трясущимся при одной мысли о странной, неизведанной «Великой ночи». Вас поставят перед выбором. Мы живем в ожидании новой бойни, и будьте уверены, чтобы склонить чашу весов в свою сторону, великие мира сего не упустят ни единой возможности подмять под себя любую силу, сколь непонятной и необъяснимой она бы ни была.

— Вы — один из них? — тихо спросила я.

— Не всё так просто, — уклончиво ответил Дезмон, но улыбка скользнула по его губам. — Да, я хочу принять тебя в орден, это будет выгодно и для тебя, и для миротворцев. Но, тем самым, я рискую настроить против нас мировое сообщество. А сейчас это опасно.

— Но, как вы сказали, никому ещё неизвестно, что порталы я открыла за счет высокого КПВ. То есть никто не догадывается о тех исключительных… свойствах, которыми нужно обладать для использования Источника.

Эльф усмехнулся.

— Это вопрос времени. Мы не допустим утечки информации, но даже некоторые студенты уже высказывают вполне близкие к истине умозаключения, — Дезмон вскинул брови. — Так что же, мне выносить на рассмотрение Совета вопрос о твоем вступлении в орден?

Где-то у подъезда приемного отделения завопила сирена.

— Я могу подумать? — мой голос почти не дрожал.

— Безусловно. Когда решение будет принято, свяжитесь с Арельсаром, и мы немедля организуем съезд. Только не тяните. Пока вы не в ордене, люди оценивают вас как союзника, орки — как врага, со всеми вытекающими последствиями. Те же, кто находится у власти, будут искать несколько иные ходы, чтобы заполучить нарождающуюся силу. Вспомните, хотя бы, Рахиза.

Я почесала забинтованное плечо.

— А когда вступлю в орден, стану врагом для всех?

— Правила игры изменятся.

— Как посмотрят в университете на эти правила?

— Положительно. Университет — часть ордена. Ты должна понимать, что это едва ли не единственный выход из сложившейся ситуации, — Дезмон на мгновение задумался, возведя глаза к потолку. — Если подобную силу будет контролировать орден, законно контролировать, проводить исследования, не бросаясь в крайности, это поможет нам снять напряжение в мире и сохранить твою жизнь. Ты уже знаешь, сколь опасно играть без присмотра.

— Хорошо, — тихо ответила я, опуская голову.

— До скорой встречи, — произнес эльф, делая шаг вперед. — Офицер.

Арельсар поднялся и протянул Дезмону руку.

— До встречи.

В палате воцарилась тишина. Я смотрела на свои сцепленные в замок пальцы и пыталась собраться с мыслями. Кевт снова уселся рядом и, как будто, уже ждал ответа.

Весь мир начал верить в демонов. Весь мир думает, что я могу ими управлять. Кто-то видит во мне врага, кто-то — союзника. Но зачем меня убивать? Я, может быть, вовсе не смогу повторить тот «фокус» с Источником. Неужели такая мелочь способна расшатать мир, которому уже…

Был ли мир?

— А что с Гранто? — спохватилась я, вспомнив о своем наставнике, если его вообще можно было так назвать. — Он что-нибудь рассказал вам?

Арельсар потер переносицу, устало сощурив глаза.

— Гранто себе на уме, верный служитель науки, — кевт зевнул. — Ходит по лезвию ножа. Активность порталов была зафиксирована за пару недель до того, как тебя спровоцировал Рахиз. Это тот самый ваш эксперимент, который так рвался провести профессор. Университет не дал ему разрешения на исследование.

— Гранто действительно великий ученый, он многому научил меня, — я решила заступиться за профессора, хотя полчаса назад сдала его главе ордена. — Вы сами сказали, что они с… тем эльфом… пытались отыскать вечный двигатель.

— Или идеальное оружие.

— Но они состоят в ордене, это было бы оружие Миротворцев!

Арельсар поднялся с дивана.

— Оружие продается и покупается, его крадут, ломают, создают новое. Решай сама, на чьей стороне будешь ты, но запомни — сейчас ты одна. И, поверь мне, к тебе уже ищут ходы.

Я тоже поднялась, молча следя за кевтом, который двинулся к двери, по пути одергивая свою ужасную рубашку.

— Арельсар? — кевт замер, чуть повернув голову и навострив уши. — При апирском вторжении…

— Испытание искусственного гиперпроводника, — отрезал он, отворачиваясь.

Я так и осталась стоять посреди палаты, с нескрываемым ужасом глядя вслед кевту и переосмысливая сказанные пару мгновений назад слова.

«И это было бы оружие Миротворцев».