Абсолют. Время просвещения

Глава 13

Два волка и две рыси резво бежали по лесу, пустив головы вниз. Это были в своих звериных личинах Лана, Давр, Берд и Колдер. За ними на некотором удалении бежали три кентавра. Перед тем, как пойти на охоту, Нисс показал, в каком направлении следует идти:

— Мои парни проведут вас по Тихой роще до того места, где начнется другой лес. Он более старый, чем наша роща, но в нем вы сможете найти оленей или кабанов. Много не убивайте. Мы все–таки не тягловые лошади, и у нас есть чувство собственного достоинства. Старшим будет мой сын Линос.

Старый лес оборотни почувствовали задолго до того, как он начался. С его стороны шли запахи старых деревьев, трухи, и, как ни странно, снега. Тихая роща каким–то образом поддерживала более мягкий климат, и снега в ней не наблюдалось. В старом же лесу снега хватало.

Пробежав по снегу какое–то расстояние, Колдер–волк унюхал запах оленя, и все ринулись по его следу. Лана в личине рыси ликовала. Во время учебы ей не хватало того восприятия, которое у нее было, когда она была в образе большой дикой кошки. Запахи, окружавшие ее, давали большую картину мира, чем глаза или слух. Даже запах снега был другой. Более объемный и красочный. Вот где–то промелькнул запах мыши, а вот — какой–то ночной птицы, спящей в дупле дерева. Когда же Колдер учуял оленя, Лана едва сдержала радостный рык. Вкус крови загнанного и убитого дикого животного смутным образом промелькнул в ее голове.

Самку оленя нагнали очень быстро. Волки зашли к ней с подветренной стороны и бросились на нее с двух сторон. Один вцепился в горло, а второй упал на спину, прижимая жертву к земле. Давр в личине рыси перегрыз сухожилия на задней ноге, и дело было сделано. Взяв себя в руки, оборотни–волки перекинулись в людей, взяли ножи у подошедших кентавров, и, нисколько не смущаясь своей наготы, начали разделывать оленя, чтобы проще было перевозить.

Лана, оставаясь в личине рыси, учуяла кабана. Подала знак Давру, и они вдвоем пошли по новому запаху. Кабана, а это был приличных размеров секач, они нагнали очень быстро. Но он учуял охотников и принял боевую стойку, не желая просто так расставаться со своей жизнью. Рыси, припав к земле, с двух сторон начали приближаться к своей жертве. Кабан люто рыл землю задними ногами и смотрел на приближающихся хищников налитыми кровью глазами. Первой бросилась Лана. В своей звериной личине она хоть и была по размеру больше, чем обычная рысь, но и кабан был приличных размеров. Поэтому ей удалось только незначительно оцарапать его шкуру. Давр попытался подрезать сухожилия, как это удалось сделать с оленем, но только получил болезненный удар копытом по зубам. Рыси еще немного покружили вокруг кабана, и Лана, обернувшись человеком, запустила небольшой огненный шар ему в шею. Оттуда брызнул фонтан крови, кабан завизжал обиженно, упал на задние ноги, а потом полностью завалился на землю, испуская дух.

— С такими темпами вы нас быстро загрузите добычей, — сказал Линос, рассматривая голую Лану.

— Так и желающих мяса свежего поесть у нас много, — ответила девушка, присматриваясь к Давру, который принюхивался к чему–то, — Кого–то услышал? — получив утвердительный рык, спросила у кентавров, — Справитесь сами? А мы сейчас еще одного загоним, и тогда уж домой направимся.

— Хорошо, но только одного. Мы хоть и крепкие парни, но дорога домой неблизкая, а кабаны и олени — это ж не кролики.

Лана обернулась рысью и помчалась за удаляющимся Давром. Вскоре ее нагнали два волка. Когда они унюхали, куда необходимо бежать, то встали впереди группы, так как были крупнее рысей и более изощренными в охоте. Пробежав по лесу достаточное расстояние, волки вдруг остановились и прижались к земле. Рыси сделали то же самое, полагаясь на своих опытных партнеров. Впереди на поляне задом к ним стоял лось и объедал нижние ветки осины. Это был крупный самец в самом расцвете сил. Он уже сбросил рога, что значительно упрощало охоту. Волки–оборотни подкрались к своей жертве на самое близкое расстояние, которое позволяло сделать открытое пространство. Две серых молнии взвились в воздухе и упали на лося. Но это был могучий зверь. Ему удалось сбросить с себя обоих волков. И вот, вокруг жертвы закружил хоровод. Волки бросались на свою жертву, рвали на нем шкуру и отскакивали. Сохатому удалось зацепить ударом мощного копыта одного из волков, и тот, повизгивая, как щенок, отлетел в сугроб. Тогда Лана опять обернулась человеком и ударила молнией в лося. Тот, с дырой в шее, из которой ударила кровь, упал в утоптанный снег.

— Ну и зачем вы устроили это представление? — спросила девушка у волков. — Крови захотели ощутить на своих клыках?

Волки, переминаясь с ноги на ногу, молча смотрели на нагую воительницу.

— Обращайтесь и разделывайте лося, — велела Лана. – Уже довольно поздно, а нам обратно еще бежать.

Возле поляны показались кентавры. Они были увешаны разделанными тушами кабана и оленя.

— Ого! — воскликнул Линос. — Славная добыча. Теперь и вам придется на себе тащить груз, если не хотите оставлять здесь. И ты права, Лана, скоро будет темно, а нам еще обратно идти. Нужно быстрее разделывать добычу.

Давр, Берд и Колдер обернулись людьми, быстро переоделись и принялись за работу. Кентавры по мере возможности помогали им, так как охота не была их увлечением или необходимостью. Они мало потребляли мяса, довольствуясь домашней птицей или кроликами. Лана же решила немного отойти от работающих друзей и понаблюдать, не привлечет ли запах крови кого–нибудь из хищников. Не хотелось бы схлестнуться с дикими волками или еще с кем, кого привлечет дармовая еда. Девушка шла между деревьями, когда увидела какие–то неясные тени. Ей не хотелось оборачиваться в рысь, чтобы потом опять натягивать на себя холодную одежду, и Лана с максимальной осторожностью стала пробираться в сторону, где ей почудилось движение. Выглянув из–за ствола мощного дуба, она увидела на поляне следующую картину: вокруг трех шукшей крутилось пятеро птицечеловек. Таких она никогда ранее не видела: их тела была как у людей, головы как у соколов, а на спине — крылья. В своих руках они сжимали короткие копья и маленькие деревянные круглые щиты. Слаженно птицелюди нападали на шукшей, негромко клекоча. Шукши тоже старались не издавать звуков. «Разведчики, скорее всего», — подумала девушка. Серокожие воины были хорошо обучены бою и достойно сопротивлялись наседающему противнику. Если же у всех птицелюдей были те или иные раны, то у шукшей не было ни одного существенного пореза. Недолго думая, Лана вышла из–за дуба, сконцентрировалась, как это не раз проделывала на занятиях, и выпустила огненный шар в одного из шукшей. Но то ли она устала во время охоты, то ли у шукшей были какие–то защитные амулеты, ее выстрел не достиг желаемого результат, а только отвлек птицелюдей от атаки, чем и воспользовались шукши, пронзая двух свои соперников насквозь.

«Все–таки придется еще раз напяливать на себя мокрую и холодную одежду», — невесело подумала Лана, оборачиваясь рысью. Рыжая молния кинулась на шукшей, сбивая их с ног и разрывая когтями их плоть. Яростно шипя, Лана бросалась на врага, побуждаемая страшными воспоминаниями о своих погибших родичах. Птицелюди же подхватили двух своих раненых собратьев и оттащили в сторону, давая нежданному помощнику сражаться с шукшами. Рысь металась между воинами, не обращая внимания на получаемые раны. Регенерация у оборотней происходила практически моментально. Вот один из шукшей упал на колено, получив разрыв сухожилия. Этим воспользовались птицелюди: двое из них, взлетев вверх, с яростным клекотом набросились на раненого, не давая ему никакого шанса.

— Нужно живым брать шукшей! — раздался крик Колдера, прибежавшего на шум. — Сколько их тут, зачем они тут? Нужно все узнать и доложить магистрам.

Оборотни были слабыми магами, но и той магии, которой они владели, было достаточно, чтобы ударить огненным шаром или молнией, создать и бросить ледяное копье или каменное ядро, чем и не преминул воспользоваться Давр. Они кинул ледяное лезвие в шукшей. Одного из них буквально разрезало пополам, а второму сильно повредило плечо.

— Вечно ты торопишься, Давр, — зло сказал Колдер. — Я ж сказал, что нужно живыми их брать.

— Ну, один же дышит еще, — оправдывался Давр.

Стоявший за спиной оборотней Линос, подошел к истекающему кровью шукше и начал вливать в него силу, попутно восстанавливая ткани и кости. Кентавры были слабыми магами, но и той силы, которой владел Линос, было достаточно, чтобы не дать умереть шукше.

— Кто эти странные …крылатые существа? — спросил Берд у кентавров, кивая головой на птицелюдей.

— Это наши соседи, мы их называем летуны, а они себя называют кэрринги, — ответил Линос. – Их поселение находится на скалах около Тихой рощи. Самих летунов не так уж и много, около трех сотен. Магистр Экон периодически общался с ними.

— А они понимают наш язык? — спросила Лана, успевшая надеть холодную одежду.

— Мы понимаем вас, — с трудом проклекотал один из кэррингов. — Вождь Экон обучил нас. Нам трудно говорить. Но вам наш язык не выучить, а без общения с вами наш род обречен на вымирание.

— Как тебя зовут? — спросила у говорившего кэрринга Лана.

Он что–то прокаркал на своем языке, а потом сказал:

— Это мое родовое имя. Оно означает Встречающий рассвет. Можете звать меня Сокол. Так меня звал вождь Экон.

— Меня зовут Лана, — представилась девушка. — Почему вы напали на шукшей?

— Они напали на наших женщин и детей, которые собирали хворост, убили троих, одного мальчика выкрали, а потом убили и съели.

— Да, это в их стиле, — сказала Лана.

— Что вы будете с ним делать? — спросил Сокол, указывая на шукшу, который уже пришел в себя и злобно смотрел на окружающих.

— Мы доставим его к магистрам, пусть они допросят его. Я думаю, что у них будет масса вопросов.

— Отдайте его нам. Мы должны его покарать за смерть наших родичей.

— Поверь, Сокол, шукши доставили много бед и людям, и гномам, и альвам. Мы уже один раз победили их войско, пленили их вождя, но где–то что–то упустили, раз они так близко подобрались к обители магистра Экона.

— Они очень упрямы, Лана, — встрял в разговор Линос. — Если они не заберут этого серокожего убийцу и не накажут его, то мы от них можем получить разного рода неприятностей. Магистр Экон немного нам рассказал о нравах летунов.

— Предлагаю всем нам отправиться в поместье, — предложила Лана, — а магистры там уже решат, что делать с шукшей.

Сокол начал клекотать на своем языке, передавая предложенное Ланой решение. Его родичи эмоционально что–то отвечали, периодически взлетая и взмахивая копьями. Потом Сокол повернулся к кентаврам и спросил:

— Вы можете вылечить моих раненых братьев? Дорогу домой они не одолеют, а здесь я не хочу их оставлять. На них могут напасть хищники. Нас и так мало осталось.

— Давай попробуем, — сказал Линос.

Кентавр направился к лежащим двум кэррингам. Осмотрев их, Линос подозвал своего напарника. Вдвоем они принялись лечить одного из летунов. В то время как Линос не давал истечь кровью раненому, его собрат осторожно вытянул копье из раны. Потом вдвоем они завершили процесс лечения. Таким же образом они приступили к лечению второго летуна, но что–то пошло не так. По напряженным лицам кентавров было видно, что кентавры делают все возможное. Раненый птицечеловек забился в сильных судорогах, выгнулся дугой и затих. Линос бессильно опустил руки и посмотрел на Сокола.

— Извини, мы сделали все, что смогли. Я удивлен, что они не умерли от таких ран. Нужно было сразу приступить к лечению.

— Не вини себя, — сказал Сокол. – Это его сына съели эти… нечестивые. Мой брат просто не хотел жить, поэтому и не боролся со смертью. Мы решили, что раненого брата один из нас проводит домой, а я и другой мой брат пойдем с вами к вашим магистрам, и будем ждать решения по этому …

— Это шукш, — подсказала Лана запнувшемуся Соколу. — Решено. Отправляемся в обитель. Вы нам поможете донести нашу добычу?