А вдруг весна

Глава II

Серые от времени кирпичи домов, разбитый старый асфальт, на контрасте с пышными старыми каштанами и кустами сирени – в таком дворе Андрей сидел уже четвёртый час, от безделья опустошая пачку дешёвых тонких сигарет. Когда из соседнего подъезда вышел пожилой мужчина, Андрей оживился. Мужчина пошёл в противоположную сторону, а Андрей, схватив сумку, быстрым шагом направился в подъезд из которого мужчина вышел. Подойдя к квартире на первом этаже он нажал на ручку, и дверь открылась. Андрей недовольно помотал головой, но долго не думая вошёл внутрь. Там было тускло и прохладно. Бросив сумку на пол, он отправился на кухню. Взяв с плиты засаленный чайник и взвесив его в руке он вылил из него воду в раковину. Вернув чайник на плиту, Андрей включил газ и чиркнул спичкой. Конфорка издала звучный выдох и загорелась. Отойдя от плиты он осмотрелся, задумчиво прошёлся по кухне и достав сигарету подкурил от плиты. Открыв форточку, сел за стол и стал ждать. Под конец сигареты чайник стал постукивать крышкой от переизбытка жара внутри, а уже на середине второй сигареты начал покрываться копотью. Кухня заполнялась чёрной гарью, а на стене, покрытой побелкой, рядом с плитой, вырисовывалось чёрное пятно. Подождав ещё пару минут, Андрей выключил газ и, обмотав руку полотенцем, сбросил чайник на пол. Затем достал телефон и позвонил матери. История, которую он описал ей, не имела ничего общего с произошедшим и по словам Андрея к происшествию был причастен его дед, который и являлся хозяином квартиры.

Когда дед вернулся домой, там, помимо Андрея, его ждали мать и отец. Опешив от нашествия неожиданных гостей, дед не став ни с кем здороваться, прошёл на кухню, где увидел, что натворил чайник. Присев на табуретку, он задумчиво рассматривал эту картину, пока из ступора его не вывел отец.

– Доигрался? – возмущённо сказал тот, входя на кухню. – Я тебе сколько раз говорил, давай привезу электрический, чтобы меньше за тебя переживать с твоим склерозом. Скажи спасибо Андрею, что пришёл вовремя и повыключал всё, а то жить бы на помойке пришлось. С нами-то не хочешь.

Дед, лишь при упоминании имени внука, заметил того, сидящего в прихожей и переписывающегося с кем-то в телефоне. Недовольно посмотрев на него, он перевёл взгляд на обгоревший чайник, который так и валялся на полу.

– Пап, мы устали постоянно тревожиться о том, как ты тут живёшь один. Не ровен час что-то такое случится снова и вряд ли в следующий раз так повезёт. Пожалуйста, давай мы тебя отвезём к Викторовичу. Мы уже с ним договорились, тебе найдётся место, там под присмотром будешь.

– Родного отца в дом престарелых? – пробурчал дед.

– Не дом престарелых это. Боже, да сколько тебе можно объяснять, это считай санаторий. Ты же не в казарме какой-то будешь жить и со всяким старичьём на двухъярусных кроватях ютиться. У тебя будет своя комната, за тобой смотреть будут. Тебе хорошо и нам спокойно будет. Давай, я тебя прошу, по-человечески прошу, собирайся. Поедем прямо сегодня, мы тебя отвезём.

– Пошёл ты на хер! Никуда я не поеду из своего дома.

– Пойду, хорошо, но и ты со мной тогда пойдёшь. Отвезу тебя по дороге. Собирайся!

Дед молчал и никак не реагировал на просьбы.

– Ну что же, значит помогу тебе собраться.

Отец ушёл в комнату где, судя по всем признакам быта, дед обитал чаще всего. Открыв нараспашку шкаф, он стал собирать его вещи в старый кожаный чемодан, который снял с того же шкафа.

На кухню зашла мать, которая продолжила мысль отца про заботу, добавив от себя, что дед выглядит неблагодарным человеком по отношению к ним. На это от старика тоже не поступило никакой реакции. Он всё так же смотрел то ли в пол, то ли на чайник, думая о чём-то своём.

Собрав какие-то вещи, отец с трудом закрыл чемодан и поставил его в прихожей. Объявив деду о готовности, он подошёл к нему, взял под руку и попытался приподнять, но тот не поддавался. Отец попробовал ещё раз, но и эта попытка провалилась.

– Папа, прекрати. Я же по-хорошему хочу!

– Что хорошего, когда родной сын отца в дом престарелых сдаёт? Вырастил урода на свою голову. Не надо меня трогать! – дед выдернул руку.

– Послушайте, – вмешалась мать. – Если не хотите по-нормальному решать вопрос, давайте тогда мы сейчас санитаров вызовем. Пусть посмотрят на вот это вот всё. С вашей-то историей болезни, как вы думаете, после такого куда мы вас сможем упечь?

Дед посмотрел на неё с нескрываемой злобой.

– Хабалка!

– Да-да, пускай опять хабалка, пускай ещё кто-то, кем вы меня только не называли. И сучкой, и шаболдой, и шлёндрой, пусть так. Но теперь вставайте и идём за нами, потому что иначе другие люди вас под руки поведут – и совсем в другое место.

Дед опустил голову и недовольно помотал ей. Сопротивляться он перестал. Отец вывел его из дома, попутно прихватив чемодан. Мать ещё походила по квартире и подошла к одной из комнат. Когда она попыталась открыть дверь, та оказалась заперта. Толкнув дверь посильней поняла, что не справится, и оставила попытки. Хмыкнув, она ушла вслед за мужем. Андрей остался один и недолго думая стал обживаться.

Заселиться он решил во вторую комнату, которая у деда была гостиной. Старенький диван поскрипывал под его весом, а когда он его разложил, оказалось, что тот проваливается посередине. Собрать его обратно не получилось. Убедившись, что на нём и так можно нормально спать, Андрей стал искать что-то, что можно было постелить на него. Нашлось только потрёпанное покрывало. Подушка тоже нашлась, но её чистота не вызывала доверия. Наволочку найти не удалось и тогда подумав, Андрей достал из сумки футболку оверсайз, в которую подушка легко влезла. Быт был обустроен – или почти обустроен, ибо в холодильнике всё что было найдено из съедобного – это банка маринованных грибов, сорт которых было сложно определить. Там же лежал подмороженный хлеб, который из-за своей сырости не казался съедобным, но за неимением выбора, Андрею пришлось взять и его. Насыщения это не принесло, но желудок был набит.

Поболтавшись по квартире, рассмотрев всё то, что за долгие годы не изменилось, кроме слоя пыли, Андрей взял синтезатор и лёг на диван, положив инструмент на живот. Какое-то время он думал. Пальцы зависли над клавишами и когда наконец пришло решение, он аккуратно надавил на одну из них. Тишину ничего не побеспокоило – в синтезаторе не оказалось батареек. Выругавшись, Андрей откинул его в сторону и отвернулся к стене, погружаясь в свои мысли и рассматривая потёртый настенный ковёр. В этой позе он и заснул.

Сон был нарушен ближе к ночи, когда за окном стемнело и всё затихло. Зазвенел очень резкий дверной звонок, который Андрей хотел разбить, но проснувшись окончательно и осознав, что уже поздно, напрягся. Было не совсем понятно, кто может в такое время ходить по квартирам. Андрей не торопясь встал и пошёл в прихожую, где аккуратно на цыпочках приблизился к двери, чтобы посмотреть в глазок. Снаружи оказалось темно, потому что в подъезде не работало освещение. Шёпотом выругавшись, он хотел уже пойти обратно спать, но противный звон, отдававший иголками по спине и затылку, раздался снова. Недолго подумав, Андрей тихонько откашлялся и набрав поглубже воздуха выдал громогласный бас.

– Кто там, ёб вашу мать!

Трезвон прекратился и через пару секунд из-за двери раздалось:

– Открывай!

Андрей узнал голос деда. Выдохнув с облегчением, он отпер замок. Бесцеремонно отодвинув внука в сторону, как только дверь открылась, дед пошёл прямиком к закрытой комнате, достав по дороге из кармана ключ, который ткнул в личину.

– Хоть бы поздоровался с внуком родным. Столько лет не общались же. Совсем что ли не соскучился… – начал язвить Андрей, но когда вошёл за ним внутрь, продолжать не захотелось. – Ё-ё-ёпт… – его хватило только на это.