рассказа. О логике, страхе и фантазии

Закон парных случаев

Наверное, это самая современная из предложенных историй. «Следи за собой, будь осторожен», – так пел Виктор Цой, но теперь следить приходится и за другими…

– Спасибо, что согласились на интервью, Георгий Иванович! Позволите записывать?

– Можно просто Георгий. Да, конечно!

Полноватый мужчина в плаще пригладил вспотевшие седые виски и протянул Артему руку для рукопожатия:

– У вас есть с собой экземпляр вашего издания, юноша?

– Как раз на входе в кафе свежий номер захватил! – Артем положил на стол толстую газету.

Георгий Иванович вытащил из кармана очки в толстой оправе, нацепил на нос и зашуршал страницами:

– Кризис экономики на первой странице… Тайфун в Азии на второй… Очередной теракт на третьей… «Двадцать три жертвы на Новом Арбате…» – вполголоса прошептал он тонкими бесцветными губами. – Вы заметили, когда новости про теракты ушли с первых полос, Артем?

Репортер пожал плечами.

– Я еще помню времена, когда это было новостью номер один, – Георгий Иванович убрал очки в карман. – Первые полосы. Выпуски новостей. Горячие репортажи…

Он покачал головой:

– Не думал, что к этому можно привыкнуть.

Артем достал из увесистой сумки диктофон, включил его и положил на столик:

– Как раз об этом и хотелось бы с вами поговорить… Георгий, вы же известный ученый, автор… как это называется… теории катастроф?

– Я бы назвал это теорией оптимизации поведения. Теория катастроф – это про дифференциальные уравнения, знаете ли.

– Но раз уж читатели так назвали, значит, назвали! Вы ведете свой блог уже давно. Сколько у вас подписчиков? – журналист вытащил блокнот и приготовился записывать.

– Закройте глаза, – вместо ответа произнес Георгий.

– Э… Что? – растерялся Артем.

– Считайте это журналистским экспериментом. Закройте глаза.

– Закрыл.

– И чур, не подглядывать. Опишите, где мы сидим.

– Э… В кафе… За столиком. На столе две чашки кофе, диктофон, блокнот… Все?

– Где находится выход, Артем?

– Ммм… Там? – журналист ткнул ручкой в направлении бара.

– Неправильно, – мягко ответил Георгий. – А где запасной выход?

– Запасной? Он тут разве есть?

Георгий вздохнул:

– Смотрите, – сказал он тоном профессора, сообщающего студенту о незачете. Артем потер глаза, повертел головой:

– Ой, и правда! Выход вон там… А запасной…

– Вон там, за туалетами. Понимаете, о чем я?

– О том, что всегда нужно быть начеку?

– Именно! – Георгий поднял худой указательный палец вверх. – Вспомните, за какой столик вы мне предложили сесть вначале?

– Вон за тот.

– У самой стеклянной витрины. Даже если бомбу взорвут в ста метрах от кафе, вас изрешетит осколками.

Артем нервно отпил большой глоток остывшего кофе из чашки.

– То есть вы всегда это делаете? Просчитываете на ход вперед?

– На ход вперед, молодой человек, сегодня недостаточно. Где вы предложили провести встречу?

– В «Макдоналдсе» на Тверской.

– В «Макдоналдсе» на Тверской. У метро. Идеальное место для плохих ребят с бомбой, не так ли?

Артем молча кивнул.

– А здесь непопулярное кафе, днем тут практически нет клиентов, – продолжил Георгий. – Какой смысл взрывать тут?

– Не знаю… Говорят, у террористов нет ни центра, ни логики.

Георгий снова поднял тонкий, как карандаш, палец:

– Логика есть у всего. Даже у самого необъяснимого. Слышали про закон парных случаев?

– Э… Что-то слышал.

– Этого никто не может толком объяснить, но за день у врачей на приеме часто бывают пациенты с одинаковыми диагнозами или травмами – даже довольно редкими. Или вы дважды в день в разговоре встречаете упоминание об одном и том же человеке, о котором не думали уже давно. Или вот… как вы думаете, когда более безопасно летать на самолетах – когда долго не было никаких катастроф или сразу после того, как катастрофа случилась?

Артем снова взялся за блокнот.

– По логике, когда что-то уже произошло, то потом уже безопаснее.

– Нет, нет и нет! – Георгий застучал по столу пальцем. – Полистайте газеты, проверьте в интернете. Как правило, сразу после одной катастрофы происходит другая – иногда в тот же день, иногда в течение недели. Но очень близко.

– Заговор? – сощурился репортер.

Ученый покачал головой.

– Некоторые объясняют это психологическим состоянием пилотов – когда свежая авария у всех на слуху, они больше нервничают и совершают ошибки. Порой плохие новости подталкивают за край людей с суицидальными наклонностями. Иногда это просто нельзя объяснить.

– Ой, я читал про это! – просиял Артем. – После взрыва лучше не оставаться возле места теракта, потому что следующий взрыв может случиться там же, среди зевак, раненых, врачей и полицейских.

– А вы осведомлены в этом вопросе! – Георгий приподнял седую бровь. – Но главное для меня как для практика – это держаться в стороне от парных случаев. Если была авиакатастрофа – не летать хотя бы неделю. Был взрыв в метро – пересаживаться на такси.

– То есть вы собираете математические, психологические и всякие другие теории, чтобы выжить? – начал записывать Артем.

– Я не могу гарантировать никому выживание, – тихо пробормотал Георгий. – Никому. Можно говорить только о вероятностных полях. Сидя у витрины, вы повышаете вероятность гибели. Находясь у несущей стены, снижаете. Вы не можете предотвратить пожар в отеле, но, заселяясь, способны проверить, где ближайший к вашему номеру пожарный выход. И увеличить ваши шансы.

Артем перестал писать и стал нервно грызть кончик ручки.

– Разочарованы? – осторожно спросил его Георгий. – Ждали рассказа о чуде?

– Нет… Я все думаю про тот трюк с закрытыми глазами, что вы мне показали. Давайте сделаем наш репортаж интереснее. Пройдем вместе по городу до нашей редакции, глядя на все, так сказать, вашими глазами. И, если мы останемся в живых, – Артем криво усмехнулся, – …я напишу про это статью. Согласны? Или боитесь выйти на улицу?

– Бросаете мне вызов? – сощурился Георгий.

– Скорее, предлагаю встречный журналистский эксперимент.

– Ну что ж… – ученый одним глотком допил кофе. – Погода сегодня теплая. Пройдемся по столице!

– Перейдем дорогу здесь, – предложил Георгий Иванович.

– Почему?

– Видите, впереди идет группа молодых людей. Похожи на спортивных болельщиков.

– Они же не опасны. Просто скандируют кричалки.

– Не опасны. Но при возможности я всегда избегаю толпы и людей, находящихся в возбужденном состоянии. Вы считаете, это паранойя, Артем?

– Ну, если честно… Немного похоже.

Они прошли несколько кварталов молча.

– Знаете, что такое паранойя? – заговорил, наконец, ученый. – Продолжать жить, несмотря ни на что. Выходить на улицу, зная, что кто-то сегодня умрет. Знать, что в подземке бомба, и все равно спускаться в метро, потому что нельзя всю жизнь бояться.

Артем пожал плечами, поправив сумку на боку:

– Так всегда было. Люди знают, что каждый день в городе кто-то погибает в автомобильных авариях, и все равно садятся в машины, переходят дорогу… Даже перебегают в неположенном месте. Хотите попробовать?

– Кажется, мы пишем с вами репортаж о выживании, молодой человек, – строго заметил ученый.

– Как скажете. Куда идем? На метро же быстрее!

– В метро недавно был очередной теракт, на «Маяковской», – нахмурился Георгий.

– В метро постоянно теракты. Тут уже даже ваш закон парных случаев не работает. А вы покажете навыки поведения в толпе. Так ведь статья получится интереснее, правда?

И Артем зашагал к входу в подземку так быстро, что Георгий едва поспевал за ним, путаясь в полах плаща.

– Не садитесь в первый вагон, Артем. Первые и последние вагоны самые опасные при авариях – разве вы не знали?

Они прошли к середине платформы «Тверская» – молодой человек шел по разделительной желтой линии, а Георгий – чуть дальше.

– Всегда держитесь от края на расстоянии вашего роста, – поучающе бормотал он. – Если вас толкнут, не упадете вниз.

Они дождались поезда и вошли внутрь.

– Пройдем в другой конец вагона. На «Театральной» выйдем, – вполголоса сказал Георгий на ухо Артему.

– Почему это? – также тихо спросил его репортер.

– Видите этого бородача в мешковатом свитере? Одет не по сезону, смотрит в пол, что-то бормочет.

– Да тут полвагона глядит в пол!

– Я не говорю, что он террорист. Просто минимизирую негативные вероятности.

– И вы не доложите о нем машинисту?

– Зачем? Я не могу выявить в метро каждого подозрительного человека. Я могу влиять только на свое собственное поведение. И вы тоже можете, молодой человек. Продолжайте жить… Вы же этого хотите?

Артем с удивлением посмотрел на него.

Поезд остановился, они вышли на платформу и дождались следующего состава.

Им оставалось проехать одну станцию, когда состав встал в тоннеле. Свет в вагоне моргнул, погас и снова появился, но стал заметно слабее.

– Что? Что происходит? – занервничал Артем.

– Ничего. Если бы террористы-смертники хотели взорвать бомбу, они бы сделали это на ходу. Зато посмотрите, как интересно реагируют люди.

Репортер огляделся. Кто-то из пассажиров продолжал сидеть, уставившись в пол, слушая музыку в наушниках. Другие нервно оглядывались по сторонам. Одна женщина стала рыться в сумочке, доставая целые закрома таблеток в поисках успокоительного.

– И кто из них ведет себя правильно – вы тоже знаете? – тихо спросил Артем.

– Это не важно. Если в нас сейчас врежется другой поезд, все мы примерно в равных условиях. Разве что сидящие получат меньше травм. А вот наушники я бы убрал. Иногда, услышав что-то подозрительное, можно спасти себе жизнь.

– Уважаемые пассажиры! Просьба соблюдать спокойствие, поезд скоро отправится, – раздался из динамиков уставший голос машиниста.