Связанные паутиной

Глава 11 Ответы для лжецов

Предпоследний свободный от работы день был проведен под знаменем искусства.

Алкан провел Сантеру через портал в один крупный город на западе страны, чтобы успеть показать знаменитую постановку «Страдания Элаизы».

– «Сердце и нож», – удивленно прочла ведьма. – Отчего театр носит столь неприглядное название?

Призрак с удовольствием ответил:

– Забавнейшая история – тебе она придется по нраву. Когда-то давно в этом театре играла молоденькая миловидная актриса. Она очаровала всех жителей города своим талантом. Предложения руки и сердца сыпались на нее со всех сторон. Но вот беда! Ни один из поклонников не удостаивался даже снисходительного взгляда.

Так было до тех пор, пока она не встретила загадочного человека, который похитил ее сердце сладкими речами. Актриса полюбила его больше жизни. Однажды перед выходом на сцену она спросила: «Когда мы обвенчаемся и будем едины перед богом? Я так хочу всегда быть с тобой вместе!» На что он безразлично ответил: «Я никогда не любил тебя. Мне лишь было интересно сломить такую гордячку. И теперь та, что была недоступна для других, лежит у моих ног».

В отчаянии она вышла перед жаждущей зрелища толпой. Тысячи безучастных глаз жадно раздевали ее. Актриса играла как никогда раньше. Но вот наступил трагический момент, в котором отчаявшаяся Элаиза должна была пронзить свое сердце кинжалом. Не сумев пережить предательство, очаровательная девушка достала настоящий нож! Его ей подарил он! Рука ее не дрогнула. Под восхищенные рукоплескания зрителей актриса умерла, полностью повторив судьбу своей героини. Сразу никто и не понял, что произошло, – все были под впечатлением от ее игры.

– Не вижу ничего забавного. Разве что в том, каким образом владельцы театра решили нажиться на ее истории, – сказала Сантера.

Допель недоверчиво хмыкнул:

– Как скажете, госпожа. Я всего лишь скромный шут, желающий вас развлечь и в благодарность добиться мимолетной улыбки.

– Правда? – Она сощурилась. – А прозвучало как банальное хвастовство.

Призрак никак не отреагировал на догадку. Впрочем, его прошлое не ее дело.

Спектакль оказался хорош. Красивая музыка, печальный сюжет, талантливые исполнители. После окончания зал долго не умолкал.

В закулисье их пропустили не сразу. Сначала Алкан попытался пройти в облике богато одетого франта, а после того как ему отказали, украл внешность у одного из актеров. Сантера поспешила за ним, мило улыбнувшись охране.

– Куда ты спешишь? – спросила она, дергая доппельгангера за куцую косичку.

– Ты сама должна увидеть.

Прошмыгнув через чью-то необжитую каморку и поднявшись по ступеням на второй этаж, они вышли на лоджию. Среди столиков и декораций стоял громоздкий музыкальный инструмент. Несколько рядов белоснежных клавиш, золоченые педальки, изящная крышка, украшенная искусной резьбой.

Он подошел к нему и взмахнул рукой, задевая глянцевые ряды. Раздался мелодичный густой звук.

– По-прежнему стоит здесь, собирая пыль, – заметил Призрак, плавно сменяя неброскую внешность на привычный смазливый лик меднокожего юноши с пышной шапкой платиновых волос. – Кажется, я становлюсь сентиментальным.

– Умеешь играть?

– Немного.

Он сел на круглый стул, размял кисти и заиграл. Мелодия – вдумчивая, плавная, окутывающая Сантеру, единственного слушателя, незримой нитью кокона бабочки, – поднималась к потолку и кружила там, танцуя сама с собой вальс.

Карманницане могла назвать себя ценителем прекрасного. Слишком мало вещей ее интересовало, слишком поздно она стала учиться жить. Но если и было в ней что-то от человека, то сейчас эта человеческая часть ее натуры находилась в сладком трепете. Никогда Сантера не наслаждалась музыкой и ни один мужчина не вызывал у нее такого интереса.

Да, он действительно знал, что делает.

Но лишь гибкие ловкие пальцы замерли над клавишами, как смятение растворилось без следа. Ведьма моргнула и нетерпеливо перебросила толстую смоляную косу с одного плеча на другую:

– Я в восхищении. Кто бы мог подумать, что ты такая многогранная личность, Призрак.

– У меня было много свободного времени, чтобы научиться, – удовлетворенный похвалой, отозвался он.

– И многих ты сюда водил, чтобы произвести впечатление?

– Обижаешь, малыш. Ты первая.

– Я не малыш. Я ведьма, – улыбнулась она.

– В который раз я слышу, как ты себя называешь. Почему? – с благодушной усмешкой поинтересовался Алкан. – Моя милая Зеленоглазка ворует и ест маленьких непослушных детишек? Или, может, ты раньше жила в домике из костей?

– Ни то и ни другое. Ты знаешь, что у слова «ведьма» есть несколько значений? – Сантера грациозно прошествовала к безымянному инструменту. Опустилась на колени допеля, запуская пальцы ему в волосы, перебирая их. Довольно закусила губу. – Были женщины, не желавшие жить по мужским правилам. Будучи слабее, они овладели тайными умениями, что позволяли им видеть сокрытое от простых глаз. Теперь их не встретить. Зато есть ведьмы, сожженные изнутри Тьмой. Такие похищают сердца, чтобы раздавить их или приготовить блюдо. Эти ведьмы приносят беды и страдания всем, кто с ними свяжется.

– А из каких ты? – промурчал разомлевший Призрак.

– О, милый, я думала, ты знаешь! Конечно же меня нельзя причислить ни к одному типу!

– Тогда зачем себя так звать?

Она прижалась лбом ко лбу, понизила голос и доверительно сказала:

– Иногда, чтобы на тебя обратили внимание, нужно вести себя вызывающе. Тогда-то и начинается веселье. Понимаешь?

Обратная дорога не заняла много времени. Второсортный остался на ночь, объявив о добровольном уходе из рядов любовников Розмари.

– Перебьется без меня, не маленькая.

Сантера терпеливо позволила ему занять половину постели, подмять себя под бочок и храпеть в ухо. Она даже не противилась поутру грубоватому приказу приготовить завтрак. Встала и пошла на кухню.

Алкан подтянулся позже. Пришел прямо из постели в чем мать родила, шумно зевая и хрустя шеей.

– Ты пинаешься во сне, – пожаловался он.

– Допустим, – не стала спорить девушка и с любопытством поинтересовалась: – Алкаша, а Алкаша, ты хоть знаком с таким полезным людским изобретением, как трусы?

– Не-а, не знаком, – пожал плечами тот, опуская голый зад на стул. – У меня вся одежда «самодельная».

В гостиной скрипнули половицы. Они переглянулись.

– Это за тобой, что ли, Призрак?

– Не должны. Посмотри – кто там.

Оказалась йорнапулс с трудно произносимым именем Ывгадэя. Бедняжка прятала глаза и ужасно стеснялась. А разглядев за спиной Сантеры обнаженного статного юношу, и вовсе залилась краской.

– Простите, что я так внезапно, без предупреждения… Я могу зайти позже, – пролепетала Иная, пятясь к ванной комнате.

– Глупости, дорогая. Мы же подруги, – с вызовом сказала ведьма. После чего обернулась к доппельгангеру и прикрикнула: – Для тебя это нормально?

– Ну, знаешь, критерии нормальности весьма размыты. Большинство населения просто туда не попадает.

– Создай. Себе. Одежду. Быстро! А ты проходи, Ывгадэя. Хочешь чаю или, может, поболтаем? Что нового в Убежище?

– Я… ну в общем-то… как сказать…

– Понятно. Совет Власти, верно? И к чему они тебя подговорили?

Йорнапулс наконец справилась с непослушным языком и затараторила, спеша оправдаться:

– Ты неправильно меня поняла! Я беспокоилась, вот и все! Ой, а вас я, кажется, знаю. – Она посмотрела на Призрака. – Вы ведь цепной пес… то есть помощник госпожи Розмари? Но зачем вы… ясно.

– Ты хотела рассказать о причине своего беспокойства, – подсказала девушка, выталкивая скалящегося любовника из комнаты.

– Да. Ты ведь человек. И должна знать, что впала в немилость хозяев. Эта история со смертью одного из них… Они недовольны. Более того – они обеспокоены.

– Мне стоит начать бояться?

– Да. Простые люди долго в Убежище не живут. Об этом все Иные знают. – Бедняжка поникла, на ощупь отыскала стул и опустилась на него с грациозностью танцора.

– Это вполне объяснимо. Инкантаторам есть на что злиться. Моя раса загнала их в подполье.

– Человечьи женщины и впрямь там не задерживаются, – донесся из-за двери веселый голос Алкана. – Но объяснение феномена проще, чем кажется. Влечение.

– Ты что имеешь в виду? – заинтересовалась Сантера, заглядывая в щелку.

– Видишь ли, Зеленоглазка, инкантаторам ничто человеческое не чуждо. В том числе и низменные желания к привлекательным самочкам. Только есть минус – людишки под запретом. Ваш статус равен другим животным, а связь считается порочной. Я-то не столь щепетилен, а вот наши друзья из Совета считают иначе. Так было раньше, что уж говорить про нынешнее время. – Алкан хитро покосился на нее разноцветными глазами: винно-алым и золотисто-коричневым.

– Но удержаться от искушения инкантаторы все равно не могут. Ведь вокруг столько женщин, готовых абсолютно на все, – начала догадываться ведьма.

– В точку. – Он щелкнул пальцами. – А самый простой способ решить проблему – избавиться от нее. От того и не живут долго в нашем Убежище девицы.

– Ужасная жестокость, – прошептала Ывгадэя.

– Постой! Ты забыл упомянуть про детей от таких союзов. А как с ними? – опомнилась Сантера.

– Да никак, – отмахнулся второсортный. – Худшего и представить нельзя. Несмываемый позор. Ладно бы ребенок обладал силой творения, тогда можно смириться. Но если рождается обычный, его непременно ждет смерть. Еще и эксперименты поставят напоследок.

– Я не ребенок инкантатора и даже не его любовница. Мне, значит, бояться нечего, – рассудила Сантера, вновь поворачиваясь к Иной.

– Не важно. Просто будь осторожна. Пока им требуется твоя помощь, хозяева будут терпеть. Не оступись, – предупредила та. Потом шепотом добавила, стараясь, чтобы ее не услышали в другой комнате: – Все-таки зря ты связалась с этим мужчиной. Все знают: госпожа Розмари опасна. Я еще от своей бабки слышала, а она от своей – Розмари Коум имеет власть большую, чем нынешний Совет Власти. Она может приревновать.

– Верю. Но он пока мне нужен.

Йорнапулс неодобрительно поджала губы, попрощалась с ними и немедленно сбежала обратно в Убежище.

– Странные у тебя знакомые, – подметил Призрак, когда портал закрылся.

– Не страннее некоторых.

Ласковые руки обвили его торс, и разговоры отошли на второй план.

Провалявшись в постели остаток дня, доппельгангер внезапно заторопился домой.

– Боюсь, мое время вышло. Не вставай – выход найду сам.

– Ты куда? – осторожно поинтересовалась Сантера.

– Вспомнил, что я кое-что забыл. Не волнуйся, надолго в одиночестве не останешься. – Он потянулся, схватил лежащую ведьму за голую лодыжку и быстро коснулся губами стопы.

Она выдернула ногу и отвернулась, пытаясь скрыть смущение:

– Фу, как негигиенично!

– А я против здорового образа жизни!

За стеной слышалась возня соседей. Те укладывали детей спать, тихо переругиваясь. И чего не хватало двум настолько счастливым людям? Наверно, всем живущим под солнцем суждено разрушать то наиболее ценное, что у них есть.

– Алкан… я могу тебя попросить об одолжении? – И, не давая опомниться, попросила: – Отведи меня к башне Востока.

На искусственно прекрасном лице Призрака отразились всевозможные эмоции: от оцепенения до ненависти. Он сгорбился, напрягся и с силой ударил кулаком по точеным перильцам кровати.

– Если это шутка, то очень дурная. Лучше не упоминай при мне то место.

– Почему нет? – На Сантеру угрозы не произвели никакого впечатления.

– Потому! Проклятая девка, ты меня в могилу загнать хочешь? – Он начал метаться по комнате, позабыв о недавних делах. – Как у тебя это получается? Только ослабил бдительность и сразу получил удар в спину! Скажи, вот скажи, откуда ты прознала про башню?

– Включила логику и поняла.

– Логика! У женщины! Не смеши! – Алкан продолжал злиться. Схватив со стены картину, с чувством выкинул ее в окно.

– Я поняла, что место, куда ты ходил, находится рядом с Пьетой – иначе бы ты прошел сквозь другой портал, – принялась с дотошностью отличницы объяснять она, догадываясь, куда может завести вспыльчивый нрав ее любовника. – Город находится на Востоке страны, а ты очень болезненно реагировал на имя владелицы башни. Покопавшись в библиотеке пантенариума, я обнаружила заметку про первый подвиг Кнеза. Там было сказано, что башню разрушили до основания и место ее ныне потеряно. Все сходится, – ты искал ее очень долго. А когда нашел, получил проклятие.

– Достаточно! Итак, ты все знаешь. Значит, ты поймешь, почему я ни за какую цену не вернусь в то место. С меня достаточно одного раза! Хватит!

– Я спасла твою жизнь. От тебя же требуется лишь указать мне место.

– Никто не просил тебя быть спасительницей. Могла бы просто позволить мне умереть, – гневно выплюнул он и уверенным шагом направился в ванную.

Ах, как было бы замечательно, если бы все решалось одной силой! Можно было заставить любого молчуна разговориться, да все что угодно позволено было, если бы жизнь упростилась до примитивных желаний. Но увы! Не всех страшит боль и смерть, не каждый прогнет спину под железной пятой.

Оставалось лишь ждать.

На следующее утро Сантера вернулась к чистопородным. Дел за время отпуска скопилось немало. Шуттенант Косимо отбыл по делам государственной важности; многие шептались о его возможном повышении и переводе в столицу.

Свободное время она тратила на оттачивание навыков стрельбы, пребывая в тире до поздней ночи. Сейчас все зависело от двух козырей: Василиска и Алкана. Каждый был по-своему важен, на каждого возлагались надежды. Хоть бы старания не оказались напрасны!

В очередной раз возвращаясь домой, укутанная по самые глаза, карманницастолкнулась у подъезда со своей соседкой. Бедно одетая неказистая женщина с тусклыми волосами, собранными в пучок, деловито стряхивала пепел с самодельной папиросы за ограждение в канал. Вокруг переносицы расплывался буйным цветом фиолетово-зеленый фингал.

Сантера остановилась. По ее сугубо личному мнению, рукоприкладству пол безразличен. Каждый получал то, что заслужил, и прятаться за гендерными различиями было бесполезным занятием.

Однако источником безобразия, вероятно, являлся муж. У двух людей, решившихся на столь ответственный шаг, как совместная жизнь, должны были быть и другие аргументы, кроме увесистых кулаков.

– Вы бы тут не стояли, – подсказала ведьма. – Хотя бы снег к лицу приложите. Должно помочь.

– Только шлюховским советам я и не следовала, – прозвучало с непостижимой гордостью. Соседка демонстративно презрительно сплюнула и отошла подальше от подъезда.

«Она видела, как каждый раз Призрак уходил от меня в разных обликах», – быстро пришла догадка. Вот мерзавец, мастерски подставил!

– Вы в чужую постель-то не заглядывайте. В своей сначала разберитесь, а то только ругань слышна! – беззлобно крикнула ей в спину девушка. – Может, если крики приобретут противоположное значение, и жизнь наладится?!

И скорее кинулась к ступеням лестницы, избегая потока встречных предложений. Настроение приподнялось, стало игривым, и ругаться совсем не хотелось.

В бесконечном движении, ослепительном блеске расплавленного металла сокрыта неописуемая тайная прелесть, известная лишь малому количеству избранных.

Одни утверждают, что в нем можно разглядеть свое будущее и чужое прошлое, другие говорят о силе, таящейся в душе серебра – самого неоцененного и невостребованного из металлов. Слезы мертвеца дадут ответ на все вопросы.

Сантера не помнила, как оказалась в этом пугающем месте. Работа, дом, догадки, спальня… Все идет по плану. И вдруг – рывок! Она здесь, изумленная и встревоженная, болезненным ожогом ощущающая свою беспомощность – точно без кожи осталась. В грубом слепке серебряной массы, окружающей со всех сторон.

Отстраненность от собственного, такого привычного и сильного тела. Опустошенность. Легкость.

Ведьма попыталась поднять руку и не смогла. Хотела уйти, но ног почему-то не было. Дернулась, затрепетала, с рыком напрягла все члены… Пустота. Мир вокруг плавно и околдовывающе менялся, стягиваясь в тугой узел. Серебро текло по стенам, принимая различные формы. Некоторые казались знакомы.

Две запятые, идеально подходящие друг другу, а затем и вовсе сливающиеся в одно. Жиральд-карлик и Жиральд-красавец, стоящие спина к спине. Сантера непрерывно двигалась вперед. Вот и вполне узнаваемые очертания озера, того самого, что встречает всех гостей Убежища. А это, кажется, созданная магами химера: щерится и ворчит.

Хихиканье прозвучало внезапно, а от того еще более жутко. Не видя происходящего, ведьма твердо знала – это близнецы Еуген. Они наслаждались ее беспомощностью.

Так вот кто воровал у всех сокровище мертвецов!

Двигаясь, как ниточные марионетки, они скакали между изумительных статуй, изображавших их знакомых и союзников. Юлали, а может, Юнали замер, одурманенно разглядывая стены собственного жилища. Что они видели – неизвестно. Хотя стало ясно, почему близнецы настолько отстранены от реальности.

У любого сгорят мозги так долго читать по серебру судьбы.

Меж тем процесс затягивался. Сантера не могла пошевелиться или сорвать с себя чары навязанного сна, а пространство вокруг становилось теснее и тверже.

На миг время остановилось. Поверхность комнаты стала гладкой, блестящей, как зеркало. Лучше бы не видеть в нем своего отражения. Закрыть глаза, вынырнуть из этого кошмара. В маленькую дырочку утекала окружающая обстановка, образуя воронку. Ее тянуло в кровожадную точку, висящую ровно перед глазами.

Близнецы вновь противно хихикали. Их потные ладошки надавили в поясницу, подставляя эфемерное тело девушки водовороту. Она разомкнула губы и беззвучно закричала.

Сон треснул поперек. Зверь заострил клыки и когти, вцепился в новую добычу, стал рвать… Близнецы-маги визжали ранеными свиньями. Серебро сверкало темным огнем, а затем она ослепла. В легкие ворвался морозный воздух, голова закружилась…

Сантера едва не упала с балкона, успев в последнюю секунду опомниться и замереть. Под ногами клубилась вязкая чернота воды. В ней плавал мусор и нечистоты, смываемые многочисленными гражданами Пьеты.

Ведьма стояла в одной ночной рубашке. Колени в кровь разбиты, кожа в мурашках. Как она здесь оказалась и зачем? Ответ был на поверхности.

Она встревоженно потерла вспотевший лоб, мучительно нахмурилась, пытаясь вспомнить… Но нет. Ничего. Ни малейшей догадки. Оставалось одно: вернуться в дом и снова лечь спать.

Алкан соизволил появиться через неделю усердной работы на чистопородных. Перехватил ее в перерыве, натянув на себя личину малознакомого ко-лифицера. Подошел и, деловито ущипнув за задницу, пробасил:

– Здравствуй, мышь ученая!

Сантеру как раз перевели на контрактную службу и полную ставку, наградив вычурным званием «специалист по работе с опасными существами нечеловеческого происхождения». Луис часто спрашивал, а как тогда выглядят существа человеческого происхождения. Девушка хотела ответить, но каждый раз сдерживалась.

Доппельгангер не отставал. На них стали коситься остальные работники пантенариума.

– Чего тебе нужно, упырь? – тихо прошипела ведьма, утаскивая его в дальний угол комнаты.

– Соскучился.

– По ударам в спину? Я обижена! Проваливай!

– А как же наша любовь, как же дети? Они что же, без мамы останутся? – демонстративно громким голосом поинтересовался Призрак.

– Какие дети? Ты спятил?! Мне здесь еще работать. И парню, у которого ты украл внешность, кстати, тоже!

– Лиз, нужна помощь?

Рядом выросла знакомая фигура. Благородный спаситель Люциан – без плаща, зато со шпагой.

– Нет, Люси. Я просто… разговариваю с другом. Не волнуйся, – успокаивающе пояснила Сантера, ненароком вставая между мужчинами. Алкан, явно раздраженный возникшим защитником, едко поинтересовался:

– Лиззи, это что за чучело? Очередной кандидат на все видимые органы? Неужели я тебе надоел?

– Как вы смеете так нагло разговаривать со старшим по званию? – опешил юноша. – Убирайтесь, пока я вас не научил должным манерам.

– И не подумаю. Мне здесь очень нравится! – с вызовом ответил допель.

– Я могу просить вас не устраивать сцен на рабочем месте? – пришлось встрять ведьме. Строгий тон несколько охладил молодого лорда, и он отступил:

– Прошу меня простить. Я вел себя непозволительно в присутствии дамы. Но на ваш счет, уважаемый, я сделаю выговор.

– Страшный какой, – делано насупился Алкан, обнимая напряженную любовницу свободной рукой. Вид потерянного, сбившегося лейб-мастера, похоже, доставлял ему немало удовольствия.

– Вы… вы… такое отношение к девушке отвратительно! Отпустите госпожу специалиста!

– А ей нравится! Ведь так, милая?

Сантера ответила долгим прохладным взглядом. Сбросила нахально лапающую ее кисть, повернулась к Люциану:

– Спасибо, но я сама в состоянии защитить свою честь. Как сослуживец и боевой товарищ, прошу оставить это дело мне.

Произнесено было твердо и неумолимо. Люси неохотно покорился, процедив напоследок:

– Клянусь родовым именем, ваша дерзость не забудется!

Алкан шутливо поклонился молодому лорду, тем самым оставляя за ним право верить в опасность высокопарных слов.

– Теперь бедолаге точно несдобровать, – сокрушенно вздохнула «специалистка» по всякой нежити.

– Ты про этого надутого франта?

– Нет. Про владельца твоего лица. Удружил так удружил, не боишься столкнуться с ним в коридоре?

Он легкомысленно пожал плечами:

– Да кто ему поверит? Подумают, что заработался твой бедолага, отправят в дом Ласкового Наставления, пролечат, и будет как новенький.

– Приятного до обидного мало. Своим приходом ты портишь мне карму, концентрат кала в эффектной оболочке.

«Концентрат кала» тихо фыркнул:

– Долго выдумывала оскорбление?

– Экспромт, – лаконично ответила Сантера.

– Я на досуге обдумал твою просьбу…

– Противоестественный для тебя процесс.

– …и решил согласиться. – Он внимательно на нее взглянул, легонько боднул лбом. – Но ты должна объяснить – зачем тебе туда нужно? По рукам?

Размышлять долго не пришлось.

Отпросившись с работы пораньше, они поймали рикшу, который согласился довезти их до окраины города. На небе снова собирались густые косматые тучи. За время путешествия девушка успела придумать и рассказать столь необходимую доппельгангеру правду. Тот в свою очередь сделал вид, что поверил.

Ну и зачем, спрашивается, нужно было тратить драгоценное время?

Все-таки жизнь среди людей накладывала свой отпечаток. Нечисть начинала надевать на себя их шкуры и мыслить штампами чуждого общества. Иначе откуда бы появилось столь распространенное терзание в среде полукровок: «Я чудовище».

Не прав оказался сказавший: «Мы то, что мы едим». Вернее было бы: «Мы то, с кем живем».

Когда повозка остановилась, Призрак галантно подал ей руку, помогая сойти на землю. Дальше требовалось идти пешком. Сонливость боролась с азартом и явно проигрывала. Утоптанная в снегу тропка привела их к крупному поселению, где пришлось одолжить пару лохматых коняшек и проводника. Последний трындел без умолку:

– Ой, господа пригожие, зря все это затеяли. По округе волки ходют. Лютые! Намедни моего шурина сожрали, нечисти, не подавились же! А ведь на нем такая рубаха хорошая была, с вышивкой.

Не успев посочувствовать его горю, Сантера поперхнулась. Алкан игнорировал болтуна – его больше беспокоила конечная остановка. Многоликий нервничал, а от того с трудом контролировал свою способность. Один раз часть его лица изменилась и стала похожа на лик ведьмы, другая же осталась неизменна.

Проводник часто-часто заморгал и сотворил указательным и безымянным пальцами знак Охраны.

– Чего не привидится на этой проклятой земле. Мой дед вон грибы с человечьими ликами да баб голых и страшных с хвостами видел. Волки крупнее опять же. А все потому, что нас нелюди невзлюбили. Мы у них это место отобрали, – искренне поделился он. – Теперь пакостничают. Женщины гулящие дуреют, с ножами на мужей кидаются. У Жозьки дите по весне пропало. Так и не нашли.

– Часто у вас люди исчезают? – поинтересовалась девушка, подстегивая понурую кобылу.

– Бывает, что и исчезают. Да только сами или помог кто – не разобрать. Вам самим тут чегось надо? По делам али от молодецкой силы нерастраченной?

– Да вам бы в поэты, – восхитилась она.

Мужичок смутился от похвалы.

– Куда нам убогеньким. Так, сочиняем помаленьку. А вот место-то неприятное. Дальше я не пойду, не обессудьте. Опасно. Ежели живыми вернетесь, я вас чаем напою. Хорошим чаем, столичным.

Они спешились и распрощались. Призрак уверенно двинулся дальше, раздвигая широким охотничьим ножом колючие еловые ветви.

– Ты знаешь, куда идти? – осторожно спросила Сантера, боясь спугнуть его решимость.

– Знаю, помолчи.

За перевалом раздался угрожающий вой. Ему ответили с другой стороны тем же надрывным будоражащим звуком. Не удержавшись, ведьма запрокинула голову и скопировала его.

– Можешь не кривляться? Я пытаюсь сосредоточиться, – раздраженно попросил ее спутник.

– Прости. Не удержалась от искушения.

За тонкой полоской леса замаячили темные пятна. Вблизи стало понятно, что это обломки крупных обтесанных глыб. Башня. Вернее то, что от нее осталось.

Руины, бережно укутанные снегом. Пока она бегала между осколками Солнечной башни, доппельгангер стоял в сторонке, горбясь и нервно покусывая губу. Похоже, он уже жалел о своем благородном порыве. Стоило пообещать ему ночь плотских удовольствий в качестве утешения. Глядишь, и оттаял бы.

Пока ничего интересного не находилось – одни развалины. Однако чем дальше девушка заходила, тем сильнее чесалось под ногтями. Свинцовая тяжесть давила на плечи, сковывала члены.

– Милый, а где именно ты нашел кувшин?

Призрак дернулся, как от удара током, и сжал кулаки:

– Не помню – где-то под снегом. Стал копать, оно и началось. Злость, мысли дурные, забытье.

– Возможно, сама вещь находилась под проклятием. Вот только зачем она понадобилась твоей госпоже?

– Розмари не особо торопилась поделиться со мной своими планами, – буркнул он.

– Даже в постели? – усмехнулась Сантера. – Ой не надо прожигать меня взглядом. Я и так в глубоком ужасе… Но возможно ли, что владыка Востока при жизни была дружна с госпожой Коум?

– Я слышал, что погибшая инкантаторша была весьма кровожадна. Мерзкая дамочка, потому и жила в уединении. Учеников себе не брала. Насчет Розмари ничего не могу сказать, – со мной свое прошлое она не обсуждала. Кто их, долгожителей, разберет? Могла дружить, могла подсмотреть и запомнить.

– И все же она хорошо осведомлена… А это что?

Подозвав Алкана, девушка упросила помочь с подозрительно дорогим монументом. Вместе вернув ему стоячее положение, разглядели часть одной огромной фрески.

Черный круг, а под ним множество человечков, убивающих друг друга. Рядом улыбающиеся фигуры больших женщин – стопы их лижут другие, помельче. Сердце, расколотое на четыре части. Карманницабережно счистила перчаткой последние крупицы грязи и снега. Грязная клякса, в которой тонут остальные, столь пугающе знакомая…

– Долго ты будешь разглядывать примитивные рисунки столетней давности? – одернул ее Призрак.

– Это важно. Как думаешь, что они обозначают? – Она обернулась, жадно разглядывая своего спутника.

– Какую-нибудь поучительную глупость.

– Круг – символ. Черное солнце, кажется, так. Ты знаешь, что солнце означает непременную победу добра, Света над своей противоположностью Тьмой? Синоним тепла, защиты. Но Черное солнце не греет и не светит.

– То есть та же тьма.

– Неправильно. Все не так просто. Скорее новый элемент, несущий определенное послание. Люди под ним не живут. Вечная битва, парадигма смерти?

Задумавшись, она кинулась к другой части башни.

– Вот, гляди, недостающая часть!

Пальцы торопливо переворачивали громоздкие куски, складывая из них мозаику.

Снова нарисованные неуклюжей детской рукой рисунки. Существа с человеческими телами и перевернутыми лицами, чтобы они одновременно улыбались и грустили. Ручки-палочки раскинуты в стороны, с них стекает на землю лава.

– Ха-а… я верила… вот они! Высшие. Боги. Демоны.

– Какие еще демоны? – Призрак отдернул ликующую ведьму от стены и встряхнул. – Откуда ты знаешь, кто тут нарисован?

– О-о, у них множество названий. Но мне нравится наиболее точное – демоны Эшера. Эшеры. Рожденные от Тьмы, но обладающие внешностью неописуемой красоты, подаренной им для совращения смертных. Повелители всех низменных тварей!

– Достаточно. Я тебя привел, выслушал – пора домой.

– Скажи, Алкан, у твоей хозяйки есть книга? В кожаном переплете, с углублением на обложке.

– У нее куча разных мерзких вещей, к которым я и пальцем бы не притронулся. Пойдем, Зеленоглазка. – Он крепко взял ее под руку.

– Я не могу отступить! Здесь должно быть что-то еще!

Сантера вырвалась и понеслась вдоль печальных каменных островков, торчащих из сугробов, как гнилые зубы. Глаза искали зацепку. Возможно, гримория оставалась все время здесь, среди обломков. Или у Продавшейся был тайник.

Однако как же простому человеку удалось убить опытную заразу в полном расцвете сил и возможностей? Она пригласила его, дабы сделать очередную куклу, и не ожидала отпора? Звучит невероятно.

В очередной раз перепрыгнув через трудно классифицируемое препятствие, Сантера приземлилась на нечто гибкое, издавшее гудящий звук пустоты. Проржавевшая от старости дверь в подвал. Ей захотелось скакать от радости:

– Ну же, допель! Помоги мне еще разок!

Он неохотно послушался. Помог откопать, ударом ноги выбил старую железку с петель. Из-под земли дохнуло спертым теплым воздухом и гибелью. Голова закружилась.

Краем глаза уловила движение. Картинки на стенах ожили. Взялись за руки, сошли с каменных холстов и начали танцевать по кругу под морозящую кровь мелодию.

Следующее, что она смогла увидеть и осознать, – перекошенное лицо Алкана, нависшее над ней. Он с неимоверной силой давил в грудь, точно хотел раздавить ребра всмятку. Большой палец правой руки вжался в скулу, царапая кожу.

Удар коленом в живот, хлесткий – по глазам, вопрос:

– Что, черт тебя дери, ты делаешь, ублюдок?

Мужчина откашлялся и лег в снег.

– Правда, хочешь узнать? Без понятия. Без малейшего, сраного понятия! Я и сейчас чувствую слабое желание изнасиловать тебя и убить. А потом, может, еще разок изнасиловать.

Его сотрясали судороги смеха. Призыв убивать несколько ослаб, и танцы нарисованных фигур больше не мерещились. Осознав свою ошибку, Сантера подползла к нему и мягко коснулась кончиками пальцев локтя.

– Я не должна была заставлять тебя повторно ощущать это. Прости, если сможешь. Я надеялась найти здесь ответы, куда мне идти дальше и что делать. Единственная цель существования, оправдывающая мою жизнь, это поиск ответов.

Перемежая ласки с нежным успокаивающим шепотом, она добилась своего – Алкан опомнился.

До боли сдавив ей запястье, прошипел, касаясь губами розового ушка:

– Ты пропащая сумасшедшая, пудрящая всем мозги. Откуда ты столько знаешь про это место, если тебя и на свете в ту пору не было? От-ве-чай!

– Ты не поверишь, даже расскажи я тебе всю правду.

– А ты попробуй. Я очень хочу понять, кто в здравом уме может стремиться сунуть руку в злобный улей!

Карманницавзвесила все «за» и «против» и решительно сказала:

– Я ищу себе подобных.

– Хочешь сказать, что ты родня древней мертвой баламутке? – Он отпустил ее руку и плюхнулся в сугроб. – Нелепость! Да даже будь это правдой – при чем тут я? Спросила бы сразу у Совета Власти!

Сантера не стала разъяснять ошибку, лишь заметила:

– Они бы меня устранили как вероятную опасность.

Шероховатые, но теплые пальцы второсортного заправили ей выбившиеся прядки волос под шапку:

– Значит, весь этот спектакль был затеян с одной целью – найти зацепки. Чувствую себя нагло использованным. И впрямь подлая ведьма.

– Я искуплю. Только сначала давай посмотрим, что там внутри.

В подвале оказался целый склад всевозможных костей, орудия пыток и заспиртованные в банках уродцы. Особенно пугали последние. Стройными рядками вдоль сырых стен стояли цилиндрические сосуды. За стеклом плавали скукоженные человечки, деформированные Иные с признаками вырождения, непонятные комки плоти с выпученными глазищами и приоткрытыми ротиками.

– Все еще хочешь знать о своей родне? – спросил Алкан, бравируя смелостью и вытаскивая одного пучеглазого карлика за голову из раствора. – Хм, мне кажется или вы чем-то похожи?

– Да ладно, и на таких тоже женятся, – отмахнулась ведьма, целиком сосредоточившись на содержимом подвала. Дальше обнаружилось, что пол резко обрывается глубокой ямой – насколько возможно было рассмотреть, по всей поверхности проходили полые ячейки.

– Они готовились к чему-то очень важному. У Продавшихся все же есть цель…

– Что ты там бормочешь? – насторожился Призрак. Приблизившись, не удержался от восторженного свиста: – Ну и дыра! Для чего ее здесь выкопали?

– Вероятно, чтобы потом чем-то наполнить. Я насмотрелась. Возвращаемся.

Он согласился, обрадованный возможностью свалить отсюда поскорее, и даже не заметил резкой перемены в ее настроении. Подвал закрыли и забросали свежим снегом.

Они возвращались к деревушке, а Сантеру все мучили сомнения. Почему Кнез не разрушил оставшееся помещение, когда победил хозяйку Солнечной башни? И как последняя была связана с Розмари?

Лишь в одном можно быть уверенной. Темная лошадка-колдунья точно знала про существование кувшина и его местонахождение. Значит, ответы нужно искать у нее же.

Время для визита она выбрала позднее, когда все слуги расходятся по своим делам, оставляя своих господ в полном одиночестве. Алкана как раз вызвали для очередного разбирательства, так что шансы застать Розмари врасплох увеличивались.

Тайком прокравшись к ее опочивальне, Сантера толкнула бархатные створки, бесшумно проникая внутрь. Почти сразу наткнулась на удивленный взгляд владелицы покоев.

– Лиз Брукс! Чем могу помочь? – обрадованно воскликнула женщина-инкантатор, выходя ей навстречу.

– Я желала вас увидеть, госпожа. – Короткий поклон. Рука будто невзначай касается кармана. Внутри то, что поможет разговорить колдунью. По крайней мере, Сантера на это надеялась.

– Приятно слышать. Жаль, не предупредила заранее, я бы подготовилась. – Розмари добродушно улыбнулась и указала на пузатый золотистый диванчик. – Итак, какая нужда привела тебя ко мне?

– Я была у башни Востока.

Женщина не отреагировала. Либо прекрасно умела себя контролировать, либо ожидания ведьмы оказались слишком преувеличены.

– Так вот, я была у башни, – с нажимом повторила Сантера. – Вы ведь тайком пронесли в Убежище вещь, некогда принадлежавшую вашей давней знакомой?

– И что с того? – со вздохом спросила колдунья. – Где здесь преступление?

– Совету не понравится, что вы ведете тайную игру у них за спиной.

– Они догадываются, им плевать. Пока это не мешает их планам, я могу делать все, что мне вздумается. Но попробуй еще, – подбодрила Розмари, поправляя вычурное платье.

– А будет ли им плевать, если все узнают, что вы с помощью своего любовника воровали с городских улиц женщин для своих нужд? – Почувствовав смятение собеседницы, Сантера продолжила: – Какой скандал! Одна из инкантаторов подвергает всех опасности ради забавы!

– Кто тебе рассказал?

Розмари не паниковала, что изрядно злило. Только приняла задумчивый вид и осведомилась:

– Ведь не Алкан, не так ли? Он мне предан. Более того – он меня любит. Значит, кто-то другой.

– Не он. Я сама поняла. Вы подстроились под его лунный график, чтобы в случае неудачи все свалить на спятившего от крови Иного. Ловко, ничего не скажешь!

– Верно. Но и это еще не все?

– Когда меня привели сюда, в другой комнате находился посторонний. Он попытался привлечь внимание, наверно, сбросил на пол нечто тяжелое. Вы тайком пытаете в этих стенах несчастных девиц. Ради удовольствия? Или вас так научила владелица Солнечной башни?

Сантера прекрасно понимала, как рискует в данный момент. Все было поставлено на кон: и жизнь, и удача, и время, потраченное на выполнение приказов Нуара…

Розмари удивленно прыснула:

– Какой острый ум! Какая смекалка! Дитя, твоя храбрость граничит с абсурдом!

– Я неправа?

– Совсем не важно, права ты или нет! – Она изящно щелкнула тонкими надушенными пальцами. – Тебя ко мне привела не простая жажда справедливости. Чего же ты ищешь, ответь?

Осторожно, пытаясь держать эмоции под контролем, Сантера ответила:

– Хочу знать – вы знаете, кто такие Продавшиеся? Зачем вам потребовался спустя столько лет ветхий кувшин и что в нем было? И есть ли у вас книга, которую некоторые личности зовут гриморией?

Ведьма сжала в кармане артефакт, раздобытый в одной военной кампании. Не хотелось бы использовать такую редкую вещицу в замкнутом помещении, но сейчас цель оправдывала средства. Можно забыть о последствиях.

Но Ромари восхищенно хлопнула в ладоши и вскочила с места:

– Раз так – пошли! Я покажу тебе нечто весьма интересное!

Вставив в скрытую замочную скважину ключ, она отворила потайную комнатку. Зажгла свет, по-хозяйски огляделась и стряхнула пыль с замысловатого пыхтящего аппарата.

Бессчетное количество трубок, искрящиеся проводки, клапаны. В центре всего – лысая женская голова. Не к ночи упомянутая Продавшаяся, она же Владыка Востока. В ушные раковины входят иглы, проникая прямо в сгнивший мозг. Путаная цепь проводков тянется из обрубка шеи к мертвенно-бледной кисти, также находящейся отдельно от туловища.

– Гениальная работа. Жаль, остальные не оценят, – удрученно сказала Розмари, щелкая тумблерочками.

– Для чего вам это нужно? – Сантера с трудом находила подходящие слова. Восторг и трепет крепко переплелись в ее душе.

– Ой, ну неужели непонятно? Ты ведь сама знаешь про книгу.

Колдунья нырнула за стойку и вынесла истертый фолиант. На обложке блестела знакомая выемка. Розмари подложила книгу под мертвую длань и покрутила колесико на ошейнике Продавшейся. И отрубленная голова, только что пребывавшая в полном покое, захлопала ресницами, скривилась, сморщилась и исторгла полный отчаяния вопль. Розмари зажала уши и сокрушенно сказала:

– Вот так всегда. Наверно, ей больно.

– Что за чертовщина? Как она может шевелиться? – в прострации произнесла ведьма, как зачарованная разглядывая чудо-машину.

– Ты верно заметила – мы были друзьями. Даже ближе, Цицерия доверяла только мне. Узнав о ее смерти, я бросилась в путь. И нашла бедняжку в ужасном состоянии: кости сломаны, кожа вся изрезана. Матис оказался настоящим чудовищем. Тогда я вспомнила о ее изобретениях – Цицерия вопреки многим советам увлекалась созданием разных… забав.

– И вы решили спасти подругу таким ужасным способом?

– Спасти ее было делом невозможным. А вот бесценные знания, таящиеся в ее голове, – да. Это моя роль. – Розмари подпрыгнула, легонько стукнула голову по лбу. Аппарат усиленно запыхтел. Чудовищно вытаращенные глаза мертвой еще сильнее вылезли из орбит, а пальцы начали скрести переплет гримории.

– Гляди внимательно.

То, с какой великой нежностью и заботой она вкладывала ссохшийся палец в выемку, вызывало отвращение.

Сначала ничего не происходило. Потом ногти мертвой Продавшейся потемнели и стали сочиться густой жидкостью, заполняя свободное пространство.

– Я думаю, они замена чернилам. Цицерия всегда использовала эту штуку, когда хотела обратиться к книге. Мой агрегат пробуждает основные рефлексы мозга. Однако со временем жидкость стала иссякать, и мне пришлось срочно искать замену. Наудачу, Цицерия всегда была очень расчетливой леди, она оставила немного про запас. Как понимаешь, в том кувшине находились чернила. – Розмари повернулась к Сантере, ожидая восторгов. Их не было.

Та зачарованно глядела на гриморию. Все сходилось – вот почему у нее ничего не вышло! Записи были обманкой, скрытые тексты нельзя прочесть без самой владелицы! В прошлый раз она сглупила. Но не сегодня!

На свет показалась идеально круглая сфера – внутри ворочалось яркое золотисто-алое существо. Подняв ее над головой, Сантера процедила:

– Это темница для дракона. Стоит ее разбить – и здесь окажется три тонны клыков, чешуи и разрушений. Ящерке не нравится теснота, а в заточении она довольно давно. Вы знаете, что мне нужно. Отдайте книгу, и я больше никогда не помешаю вашим оргиям. Соглашайтесь.

Колдунья не шевельнулась. Казалось, за идеальной, отточенной веками маской плещется неудержимое веселье. Этого Сантера не могла потерпеть:

– Не думала, что вы настолько упрямы, госпожа. – Сфера взлетела в воздух, в то же время девушка кинулась к книге. Не важно, что будет дальше. Не важно, как она будет расшифровывать знания гримории. Главное забрать…

В спину нежно врезался некий предмет. Сделав еще шаг, девушка рухнула на пол, сотрясаясь в конвульсиях. Под кожей возникли тысячи тысяч крохотных бритв, которые кровь разносила по всему телу. Глаза заслезились, едва переваренная пища вырвалась наружу.

Громко кашляя, Сантера бессознательно царапала ногтями грудь и живот, пытаясь вырвать источник боли.

– Как я и предполагала – на тебя тоже действует. – Розмари встала над ней, поигрывая пойманной сферой. – Цицерия ненавидела все, что связано с религиозными атрибутами. Святая вода вызывала у нее ожоги, а вот такой вот обыкновенный сандаль, который по легенде носил сам Матх, наверное, мог и убить. Только ты – не она. Полукровка, если не ошибаюсь? Очень больно? – Она поставила босую ногу Сантере на затылок и слегка надавила. – Не стоило меня недооценивать. Я давно прочла о вас. О вас всех. Слуги двух вечно враждующих сил, различающихся лишь на словах. Кстати, благодарю за роскошный подарок. Редкая ценность, оставлю на потом.

Ведьма заскрипела зубами. Тело все еще не слушалось, но она уже могла соображать.

– Я никому не слуга. – Язык едва ворочался.

– Охотно верю, что ты не догадываешься, о чем я говорю. Только ты ошибаешься. Позволь открыть глаза, раз так рвешься воевать.

Розмари беззлобно пнула ее в затылок, вернулась за гриморией и поставила ее прямо перед лицом обессиленной девушки:

– То, что дает книге жизнь, я назвала – Квинтэссенция абсолютного зла. На таких, как ты, она, может, не действует. Вы сами по себе чудовища. А вот смертный, который ее коснется, перестанет быть собой и либо погибнет, либо станет другим. С ее помощью можно создавать инкантаторов.

– Не получится… ничего не выйдет…

– О, мне это и не нужно. Я, знаешь ли, обожаю использовать окружающих, в этом мы схожи, а данная жидкость – идеальный наркотик. Дай понюхать и, будь то человек или Иной, – он твой с потрохами. И, между прочим, – скажи, тебя мучает твое прошлое? Постоянные, четкие сны-воспоминания о прошлом и будущем? Похоже на проклятие, верно?

Сантера закусила губу. Напрягла мышцы и – о чудо! – оторвалась от пола. Комната плыла перед глазами. Сфокусировав взгляд, выбросила тело вперед, целясь в живот разговорчивой стервы. Но та увернулась, и ведьма снова пропахала борозду носом.

– Не трепыхайся ты так, все равно не сможешь ничего сделать, – досадливо сказала Розмари. – Вот что – раз уж хочешь заглянуть в гриморию, я дам тебе такой шанс. Приведи мне особенное дитя из пророчества, и я позволю тебе утолить свое любопытство. Совет не должен знать о нашей сделке. Ясно, чучелко мое?