Страж поневоле

Бее казалось, что весь мир сошел с ума.

Чеместук, деревня, в которой она жила всю жизнь, пылала в ночи, со всех сторон она слышала крики. После того, как пришли солдаты, она укрылась в своей маленькой глинобитной хижине, и теперь топот коней, треск пламени и гневные крики заполнили ее уши.

За свою немалую жизнь она навидалась ужасов. Часть ее хотела схватить вилы и выбежать защищать дом и соседей. Но разум подсказывал, что это глупая затея, и деревня уже потеряна.

Она бросилась к шкафу возле небольшого очага и сунула сушеные чайные листья, репу, муку, и маленькую бутылку растительного масла в мешок. Затем бросилась к постели и вытащила из-под соломенного матраса маленький кожаный мешочек и сложенное письмо. Это она спрятала в вырезе платья.

Открыв дверь, она взглянула на огонь и хаос. Двое солдат на лошадях проскакали мимо, и один бросил факел на крышу деревенской кузницы.

Гнев волной затопил Бею, но она ничего не могла сделать. Выдохнув, она выскочила наружу и обежала вокруг своей хижины, которая, к счастью, была построена на окраине деревни. Она устремилась в лес.

Она была уже не молодой, легкой и гибкой. Она была твердой и тучной, но всё ещё была сильна. Держа мешок с вещами в одной руке, а в другой – подол своего старого лилового платья, она бежала по лесу, пока крики не стихли. Только тогда она остановилась, прислонилась к стволу дерева и соскользнула вниз, тяжело дыша и чувствуя себя трусом.

-Я все равно ничего не могла сделать,- твердо сказала она себе. В последнее время она все чаще говорила сама с собой.

Всего два дня назад солдаты в светло-желтых плащах дома Энт призвали на военную службу каждого мужчину в деревне в возрасте до сорока лет. Бея слышала, что они даже дошли до замка и забрали сына зупана. А сегодня вечером солдаты из дома Верени, одетые в кольчуги и ярко-красные плащи, пришли с факелами, выкрикивая, что все здесь предали свою страну, Древинку, а затем начали поджигать деревню.

Это было бессмысленно, Бея не понимала, за что борются эти благородные дома, за исключением, разве что, власти.

Теперь она сидела в темноте, прислонившись к дереву, и ее гнев на этих корыстных людей, которые, казалось, стремятся к уничтожению собственного народа, лишь рос. Все, что имело значение для нее, это ее деревня. По правде говоря, там у нее было мало друзей, но Чеместук был ее домом, единственным домом, который она когда-либо знала.

Шум разрушений и крики страдания поутихли, и ее гнев уступил место тревожности. Она огляделась в темноте.

Что теперь?

Со вздохом, она полезла под платье и вытащила помятое письмо и мешочек. Она никогда не думала использовать их, но теперь...

Несколько месяцев назад ее любимая племянница Магьер вернулась в Чеместук, но пришла не одна. Тот, кто приехал в ее компании, сразу вызвал у Беи подозрения. С его заостренными ушами и светлыми волосами, она приняла его за лесного беса, который затуманил разум Магьер.

Совершенно естественно, что Бея его чуть не зарезала. А кто бы сделал по-другому?

К счастью, она оказалась неправа. Он был всего лишь полукровкой, наполовину эльфом, и было очевидно, что он любил Магьер, как и она его. Конечно, Бея не знала, что думать о чужеземце с заостренными ушами, но ее мнение о Лисиле изменилось.

Магьер заехала к ней по пути, прежде чем отправиться на восток, но когда она с товарищами ушла, Лисил пришел к Бее и отдал ей это письмо. Она не могла прочитать его, так как оно было написано на белашкийском, но вместе с письмом он оставил ей шесть серебряных монет той страны, где он и Магьер обрели дом. Это была самая большая сумма денег, которую Бея когда-либо видела в жизни.

Лисил сказал, что она может отправиться на побережье Белашкии, в небольшой портовый городок Миишка, в таверну под названием «Морской лев», которую они с Магьер купили. Он сказал, что если она подождет их там, то они, закончив свою поездку, увидятся с ней снова.

Хотя это предложение тронуло Бею, она не собиралась покидать Чеместук. Пусть это глухая и бедная страна, но здесь всегда был ее дом.

Разочарованный ответом, Лисил все же понял ее.

«Но если вы измените свое мнение,- сказал он ей. – По прибытии в Миишку, покажите это письмо Карлину и Калебу, они узнают мой почерк. Скажите им, что вы тетя Магьер, они поселят вас в «Морском льве». И это не благотворительность: Калебу понадобится ваша помощь».

Вместо ответа, она похлопала его по плечу и попрощалась, но сидя в одиночестве в лесу, она впервые задумалась над предложением Лисила.

***

Увидев рассвет после бессонной ночи, Бея поняла, что должна вернуться в Чеместук, чтобы выяснить, кому посчастливилось остаться в живых. Стиснув зубы, она пробиралась сквозь заросли, пока не достигла края деревни.

-Ох ...- это все, что она смогла сказать.

Ни одна хижина в поле ее зрения не осталась нетронутой. Там были только тлеющие останки того, что совсем недавно было домами ее соседей. Но, по крайней мере, не было и признака солдат.

Шагая вперед, она надеялась, что не всё так плохо, как на первый взгляд, но, когда обугленные останки Чеместука обступили её со всех сторон, она онемела.

-Эй?..- позвала она, стараясь подготовить себя не удивляться, если выжила лишь она одна. Но в глубине деревни она увидела несколько хижин, сожженных лишь наполовину. Несколько горшков и другие вещи валялись на дороге. Ее взгляд остановился на большом куске холста, лежащем в грязи.

-Бея!- раздался вдруг голос.

Она обернулась, и облегчение затопило ее. Один из немногих людей, судьба которых её беспокоила, бежал к ней по дороге от старой крепости.

-Юлиана!- отозвалась она.

Длинноногая и немного неуклюжая, молодая девушка носила красное платье до лодыжек. Она не замедлилась, пока не оказалась в пяти шагах от неё.

Она была хороша собой, с длинными темными волосами и веснушками на маленьком бледном носу. После того, как стала сиротой, – ее родители умерли от лихорадки – она жила на попечении других крестьян. Тогда она была грязной, почти невидимой тенью, но потом зупан Каделл, его жена Надя и их сын Ян поселились в здешней крепости. Они взяли Юлиану на должность служанки.

Наде Юлиана понравилась, она пригласила ее жить с ними в крепости, и девочка-тень сильно изменилась за последние несколько лет. Она выросла в способную юную девушку, не тратящую время на суеверия и сплетни. В результате, она стала одной из немногих людей, которые нравились Бее.

По внешнему виду Бея резко контрастировала с ней. На двадцать лет старше, пухлая, в своем лиловом платье, истончившемся из-за того, что его много раз стирали. Ее черные волосы с полосами седины были заплетены в косу, на лице с глубокими морщинами застыло выражение гнева.

-Ох, Бея...- выдохнула Юлиана. Она наклонилась вперед, положив руки на колени. - С тобой все в порядке?

Гнев Беи вернулся в мгновение ока:

-Ни один из нас не в порядке! Посмотри, что эти солдаты сделали здесь! Я не видела никого живого.

-Есть некоторые,- бросилась рассказывать Юлиана. - Зупан принял всех выживших в крепости. У нас есть еда и кое-какие припасы. Я выскользнула наружу и пошла искать выживших.

Бея смягчилась:

-Ты хорошая девочка, думаешь о других. Я помогу тебе искать.

Они помолчали еще мгновение, а затем пошли по дороге, пытаясь найти кого-нибудь между дымящихся остовов изб, иногда крича, в надежде, что кто-то ответит. Бея знала, что некоторые здесь так сильно боялись потерять свою повседневную жизнь, что могли запереться и сгореть внутри собственных домов. Но она не сказала этого вслух.

Зайдя в проулок между двумя хижинами, Юлиана судорожно выдохнула:

-Бея!

Подхватив юбки, Бея бросилась к девушке, готовая ко всему, но остановилась, когда увидела, что лежит у ног Юлианы.

Это было тело пожилого человека с седыми волосами, до сих пор мускулистого, хотя его волосы были измазаны темно-красным там, где его голову рассекли.

Юлиана покачала головой в недоумении:

-Ужас, Йоан... почему они сделали это с ним?

Бея не была уверена, что именно чувствует. Йоан был неофициальным старейшиной деревни уже много лет, а по её мнению, – суеверным старым маразматиком. Она часто и громко ругалась с ним, но он был частью ее жизни так долго, сколько она могла вспомнить. Теперь же он лежал мертвым около дымящихся остатков своего дома.

-Сволочи!- выдохнула она сквозь стиснутые зубы. - Пусть все они сгниют в аду!

Она не была уверена, кого проклинает: Энтов, Верени или их обоих. Всё было так бессмысленно...

-Ты слышала, что солдаты Энтов были здесь несколько дней назад?- прошептала Юлиана, по-прежнему глядя в лицо Йоана. - Они забрали Яна. Зупан пытался остановить их... но не смог,- впервые после возвращения сюда, на её глазах выступили слезы.

Бея вздохнула:

-Не беспокойся о Яне. Если кто-нибудь и сможет спасти себя и свою задницу, то это только Ян.

Это были не просто слова утешения, Бея действительно так считала. Схватив Юлиану за руку, она оттащила девушку от тела Йоана:

-Нам следует продолжить поиски,- они зашагали вперёд, и Бея спросила. – Пока Энты были в крепости, ты не слышала чего-нибудь о причине всего этого?

Бея достаточно хорошо понимала систему диктатуры своей страны, но мародёрство и насильный призыв на военную службу мужчин из деревень были немыслимы. Политика Древинки сильно отличалась от других стран.

Вместо единоличной власти наследственной монархии, Древинка была землей множества князей – глав благородных домов с собственной провинцией в несколько вотчин. Но все они служили Великому Князю, который избирался каждые девять лет на собрании глав дворянских домов.

Сейчас правил князь Родек из Энтов.

Дом Верени был заметным исключением. Он был сформирован из наёмников на службе первых захватчиков этого региона. Верени служили королевской гвардией занимающего трон. Они защищали замок текущего Великого Князя в Кеонске. В свою очередь, они были лишены возможности поставить своего князя на трон или создать свою провинцию.

Одни только Верени служили стражниками в Кеонске, защищающими занимающего трон князя. Это давало им такую ​​власть, которой не было у других благородных домов.

Так что могло привести к этой кровавой расправе?

-Ты слышала, что-нибудь?- повторила Бея.

-Немного,- тихо ответила Юлиана. - Несколько месяцев назад князь Родек покинул замок в Кеонске, чтобы разрешить семейные вопросы своего дома в Энемуске. Он оставил за себя своего советника, барона Бускана. Пока князь был в отъезде, его советника убили. По-видимому, многие Энты ненавидели барона, но они упрямо винят Верени в его смерти. Верени, в свою очередь, обвиняют Энтов в убийстве советника и попытке сокрытия преступления,- она замолчала, чтобы перевести дыхание. - Я не слышала, как именно всё случилось, но в Кеонске были бои... которые быстро переросли в стычки по всех стране.

Бея с отвращением покачала головой. Оказывается, дело было не во власти, а в банальной гордости.

-Идиоты,- она сплюнула, глядя на разрушения вокруг, и другая мысль пришла к ней в голову. - Разве прошлой ночью Верени не были в крепости?

-Нет, слава богам,- выдохнула Юулиана. - Они оставили зупана в покое. Я не знаю, почему, но меня это и не волнует.

-Зупан попытается закрепиться в замке?

-Нет. Он говорит, что это невозможно, так как крепость слишком старая и обветшалая. Так что мы собираемся делать все, чтобы она выглядела пустой. Вот почему мне пришлось уйти тайком. Он не хотел, чтобы кого-то видели, но я не могла... Я должна была прийти сюда и осмотреться.

Бея скрестила руки на груди. Зупан Каделл не был дураком. Создание иллюзии, что в крепости никого нет, было лучшим выбором, оставленным ему. Но она не могла винить Юлиану в том, что девушка пришла искать других выживших.

-Больше никого не осталось,- сказала Юлиана в отчаянии. - Мы должны вернуться в замок. Надя будет рада видеть, что ты в порядке. Зупан говорит, что если солдаты вернуться, мы все можем спрятаться в подземельях, где никто не будет искать. Сейчас мы, должно быть, в безопасности.

Бея оглядела дымящиеся останки Чеместука. Она знала, что не сможет жить в крепости, прячась, как крыса, и дожидаясь солдат. Ее дома здесь больше не было.

Юлиана сделала несколько шагов назад в сторону дороги, но затем остановилась:

-Бея... ты идешь?

Бея покачала головой:

-Нет, моя девочка. Моя семья в другом месте, и они уже пригласили меня присоединиться к ним.

Голубые глаза Юлианы расширились:

-О чем ты говоришь? Бея, ты не можешь сейчас идти пешком по дорогам. Тебя убьют... или что еще хуже! Пожалуйста, пойдем со мной.

Если бы Юлиана знала, как далеко Бея планирует отправиться... Бее нужно было ехать прямо на запад через очаг гражданской войны, мимо Энемуска, оплота Энтов, и пробраться на границу с Белашкией. Если ей удастся зайти так далеко, сохранив свою шкуру, то ей нужно будет добраться до побережья, чтобы отыскать Миишку и таверну «Морской лев».

За всю свою жизнь она никогда не была дальше нескольких лиг от Чеместука.

-Нет, моя девочка,- сказала она, стараясь казаться уверенной. – Ты возвращайся. А я соберу здесь то, что может пригодиться в пути.

Лисил дал ей надежду на безопасный дом с настоящей семьей. Она сейчас очень нуждалась в этом.

***

Бее не нужно было говорить, что дороги небезопасны. Любой идиот понимал, чего могло стоить путешествие в разгар гражданской войны. Но она и не шла по дороге, пробираясь лесом и держа её в поле зрения, чтобы не потеряться. После двух дней такого пути она порядком вымоталась.

В Древинке почти всегда было сыро и грязно, и под запахом суглинка и палой листвы таился вездесущий тонкий флёр гниения. Лес почти скрывал небо своей кроной. Ее юбка промокла от влажных листьев, на лице появилось несколько серьезных рубцов от веток.

Она несколько раз немного прошла по дороге, внимательно прислушиваясь. Но быстро отказалась от этой затеи. Хотя она, конечно, не была юной красавицей, чтобы соблазнить солдат, она несла шесть серебряных монет. Более того, её могли ограбить и убить дезертиры, пытающиеся уйти подальше от боевых действий.

Углубившись в лес с правой стороны от дороги, она услышала журчание реки Вудрашк и задумалась, не отыскать ли ей лодку и просто плыть по реке. Какая прекрасная мысль... Но, опять же, там ее будет легко обнаружить. Таким образом, ей придется идти через лес в неведении, сколько дней потребуется, чтобы добраться до границы.

Она взяла с собой в Чеместуке большой кусок холста, кастрюлю, деревянные столовые приборы, тупой нож, и еще несколько чашек для готовки пищи. Ночью она приспосабливала холст под импровизированную палатку, хотя иногда ей приходилось использовать его, чтобы не спать в грязи.

На третий день, новое беспокойство укоренилось в ее голове. Она прошла две сожженные дотла деревни. Бея собиралась купить еды по дороге, но теперь это казалось нереальным. Тем более она не могла осмелиться показать серебряную ​​монету в качестве оплаты, не вызвав подозрений. Что будет, когда ее скудные припасы закончатся?

Она не могла ничего сделать, кроме как идти вперед. Она не могла вернуться, потому что ей некуда было возвращаться.

Порой она проклинала себя за незнание размеров своей страны. Бея все больше задумывалась о своих шансах на успех. Что будет, если ей не удастся, и она просто сгинет в пути, и Магьер никогда не узнает, что с ней стало?

Мысль о тоске племянницы снова толкала ее вперед.

В сумерках третьего дня Бея освобождала изорванную юбку от репейника, когда бряцанье оружия и рычание донеслись с дороги. Она быстро плюхнулась на землю и поползла через кусты, как можно тише таща за собой свои вещи, а потом выглянула на дорогу.

Два оборванных солдата в грязных желтых плащах пытались схватить огромного коричневого волка. Оба кричали и ругались, кровь текла из многочисленных ран на предплечьях и лицах. У них были мечи и сеть, возможно, украденная у рыбаков. Значит, они намеревались поймать волка, не убивая его.

-Обходи его!- крикнул один.

Но когда другой солдат пытался последовать этому совету, волк прыгнул, щелкая зубами и рыча. Солдат замахнулся, тяжело управляясь с мечом, но отразил нападение зверя.

Прячась в кустах, Бея покачала головой. Почему два Энта рискуют жизнью, пытаясь схватить волка? Прищурившись, она пригляделась к животному.

У него было белое пятно на груди и странные желтые глаза, но самой примечательной деталью был какой-то темный браслет на правой передней лапе. И когда он опустил уши в рычании, а затем снова поднял их, Бея разглядела толстое серебряное кольцо серьги.

Зверь мог угодить лапой в потерянный браслет и не суметь снять его, но серьга из серебра? Это не имело никакого смысла.

Второй солдат перекрыл волку путь, и Бея изумилась еще больше.

Мех животного по всему телу вдруг начал истончаться, и грива черных волос начала расти из его головы. Его тело, казалось, крутится и искажается, пока он пытался обойти солдат… но вот он выпрямился, схватил сеть и дернул, выводя первого солдата из равновесия.

Бея потрясённо уставилась на обнажённого темноволосого мужчину, еще мгновение назад бывшего волком. Но потом заметила, что с ним что-то не так. Он весь блестел от пота, а глаза были мутными.

-Нет, ты не сделаешь этого!- крикнул второй солдат и сунул меч между обнаженным мужчиной и первым. - Ты дезертир, тсиган, и я имею право тебя убить!

Мужчина лишь зарычал на него. Затем его тело снова начало покрываться коричневым мехом, и на этот раз он бросился в сторону леса.

При одном взгляде на солдат Бею охватывал гнев. Слово «тсиган» было оскорбительным термином, означающим «блуждающий вор» и иногда используемым против мондьялитко, странствующих людей, которые жили в бродячих караванах. Надя из Чеместука была мондьялитко, её сын Ян – полукровкой, а Энты забрали Яна из семьи.

Ни на секунду не задумавшись, лишь давая волю ярости, копившейся последние дни, Бея схватила прочную ветку с земли и бросилась вперед, размахивая своим импровизированным оружием. Им она и ударила в затылок первого солдата.

Он упал, словно мешок с картошкой.

Его напарник с сетью удивлённо замер при виде пухлой женщины в лиловом платье. В этот момент волк развернулся и прыгнул на второго, целясь в горло.

-Нет!- закричала Бея. Она не собиралась кого-то убивать.

Но было слишком поздно. Солдат оказался на земле, и волк впился ему в горло. Фонтан крови забрызгал дорогу. Глаза солдата были открыты, но Бея знала, что он уже мертв. А волк вдруг упал. Он просто рухнул на бок, будто его покинули последние силы, и его мех стал исчезать.

Бея оказалась рядом с голым человеком без сознания с густыми черными волосами. Где его одежда? Оглянувшись, она увидела что-то темно-зеленое через дорогу и поспешила туда. Там лежала пара ботинок, коричневые штаны, темно-зеленая рубашка и кинжал.

Закусив нижнюю губу, она посмотрела назад. Она видела много мужчин мондьялитко, они были либо коренастыми и жилистыми, либо высокими и стройные, как молодой Ян. Голый человек на земле был высок, с широкими плечами и развитой мускулатурой. На вид ему было лет тридцать, его смуглое лицо пересекал белесый шрам, тянущийся от угла правого глаза вниз, к челюсти. Его помутневшие глаза означали, что он болен. Он был опасен, готов убивать не задумываясь. Он был борцом... и оборотнем.

Она слышала смутные слухи и сплетни о странных вещах среди мондьялитко, но до сегодняшнего дня никогда не видела ничего подобного. Она должна была быть ошеломлена, но этого не было. Вместо этого появилось тусклое воспоминание о том, что Надя как-то говорила о клятвах крови и жестоком обычае «жизни за жизнь» среди мондьялитко.

-Наверное, ты сошла с ума,- сказала она себе.

У нее не было ответа, но она только что спасла этого человека.

Приняв решение, она подхватила одежду с кинжалом, отбежала подальше от дороги и бросила их в лесу. Затем поспешила назад и, взяв мужчину за лодыжки, изо всех сил потащила его туда же.

***

Когда наступили сумерки, Бея хлопотала над костром, изредка поглядывая на бессознательного человека с другой стороны огня. Она завернула его в холст, чтобы согреть. Он все еще сильно потел, и она поняла, что у него жар.

Она использовала свою маленькую кастрюлю для приготовления чая, а затем разлила его по деревянным кружкам, также взятым на пепелище Чеместука. После Бея отварила репу, пока та не стала мягкой, как она любила. Когда она закончила, ее внимание привлек стон.

Темноволосый мужчина зашевелился, и она, отставив кастрюлю в сторону, схватила его кинжал, лежащий рядом, но не стала размахивать им. Вместо этого, Бея скрыла его в складках юбки: в случае нападения это станет неожиданностью.

Он открыл глаза и посмотрел вверх. Затем громко засопел, паника затопила его всё ещё мутные глаза, темные, как и его волосы.

-Всё хорошо,- быстро сказала Бея, по-прежнему сжимая рукоять кинжала и надеясь, что он не пригодится.

Его голова повернулась к ней, огню и котелку, и выражение его лица сменилось растерянностью, смешанной с настороженностью. Он перевернулся на бок, пытаясь встать.

-Стой!- приказала Бея. - И не вздумай отращивать мех или клыки.

Он замер при звуке ее голоса и присмотрелся внимательнее.

-А теперь выпей это,- сказала она, поднимая кружку с чаем. - Я сварю пюре из репы с солью, а затем испеку немного хлеба.

Она говорила о еде, давая ему понять, что пытается помочь. К ее облегчению, его лицо расслабилось, и он снова опустился на землю.

-Ты была там,- тихо сказал он, глядя на ее платье. - Я видел тебя.

-Да, я была там. Я ударила одного из солдат, а ты взял и убил другого.

Обойдя вокруг костра, она медленно вручила ему чай, держа кинжал в руке за юбкой:

-Пей.

Сейчас он ослаблен и болен, а ей он нужен в полной силе. К ее облегчению, он медленно взял кружку, все время смотря на неё, и стал пить.

Она снова отошла, отвернувшись, чтобы закончить пюре из репы в небольшой деревянной миске и добавить немного соли. Когда она протянула миску ему, он взял ее и стал быстро есть, подцепляя еду пальцами. Он оказался достаточно голоден, а это может обязать его немного больше.

-Как тебя зовут?- спросила она.

Он проглотил кусок и облизал пальцы.

-Милош,- наконец ответил он.

-Бея,- представилась она и начала смешивать масло с мукой.

-Что ты здесь делаешь одна?- задал резонный вопрос он.

-Верени сожгли мою деревню.

Он хмыкнул, что прозвучало почти рычанием, и, уронив миску, лег обратно:

-Это все безумие.

Она фыркнула:

-Не буду спорить. Почему эти солдаты пытались поймать тебя?

Он не ответил, но внезапно встрепенулся, заметив холст, в который был завернут:

-Где моя одежда?

-Там,- она указала влево кинжалом, а потом пошевелила лезвием в воздухе. - Хочешь, чтобы я отвернулась, и ты смог одеться?

Сделав еще одну неудачную попытку встать, он лег обратно:

-Пока нет.

Это немного обеспокоило ее. Он был слишком болен и слаб даже для того, чтобы достать свою одежду. Она вернулась к работе, быстро поджаривая плоские хлебцы.

-Ты знаешь, что за лихорадку ты подцепил?- глухо спросила она.

Он помолчал с минуту, а затем покачал головой:

-Это началось в лагере... прежде, чем я сбежал.

-Энты забрали тебя от твоего народа?- он не ответил, и она добавила. - Можешь не скрывать свой секрет, я видела, как ты превращался в волка.

От ее насмешливого тона, его глаза сузились, но он внимательно оглядел ее. Она, вероятно, несколько напоминала женщин его народа: пухлых, среднего возраста, темноволосых матерей, тетушек и бабушек, готовящих на открытом огне на очередной стоянке каравана.

-Мне кажется, они получили шпиона из наших и знали, кто я,- тихо сказал он, лежа на спине и смотря вверх на деревья. - Кажется, они хотели заполучить... кого-то вроде меня. Они устроили ловушку и поймали нас на дороге... меня и всю мою семью. Они сказали, что если я пойду с ними, они оставят в покое остальных, но если я откажусь, моя семья умрет. Что я мог сделать? Я согласился. Моя мать и сестры не могли унять слёз. Я – их единственная защита.

Бея ничего не сказала на это – ей нечего было сказать. Его профиль был красив, даже с белесым шрамом. Это несколько поколебало ее решимость, но она взяла себя в руки и, принеся жареный хлеб, присела рядом с ним:

-Ешь.

Он взял его, но оглянулся, как будто воспоминания медленно возвращались к нему:

-Ты убила второго солдата?

-Нет, но не волнуйся, мы далеко от дороги. И я уверена, что он не пойдет за нами один.

Также это было еще одним напоминанием Милошу, что он был ее глубоким должником.

Он кивнул, снова упав на бок, и принялся поедать хлебцы.

-Таким образом, ты заболел лихорадкой в лагере, но сумел сбежать,- повторила она, - и некоторые из них догнали тебя.

-Да.

-Досадно, не так ли?

-Это не имеет значения. Я должен найти свою семью.

Момент истины настал, и Бея встала:

-Пока нет. Я спасла тебя, укрыла здесь... ты обязан мне жизнью. Эти солдаты не стали убивать тебя, но, скорее всего, то, что они планировали сделать с тобой, еще хуже.

Он перестал есть и посмотрел на нее.

-Твой народ путешествовал через Белашкию?- спросила она.

-Белашкию?- с удивлением выдохнул он. - Конечно, но что ты…

-Мне нужно добраться до побережья, и ты проводишь меня.

Он бросил хлебцы и приподнялся, на этот раз сумев сесть:

-Нет. Я должен найти свою семью. Они беззащитны без меня.

Бея смело подошла к нему, глядя вниз:

-О да, но как бы мне не больно было это признавать, я не дойду одна даже до границы. Ты должен мне жизнь, и обязан оплатить этот долг. Что бы сказала твоя мать, будь она здесь? А? Она бы сказала, не уронить честь твоего народа, независимо от стоимости дела. Мне нужно добраться до побережья Белашкии, и ты должен проводить меня. После этого, можешь найти свою семью.

Он продолжал смотреть на нее, слегка приоткрыв рот, пока она не указала вниз:

-Доешь хлеб, пока не остыл. Нам нужна твоя сила.

***

Милош отдыхал у костра еще несколько дней. Бея поила его водой и чаем, кормила соленым пюре из репы, пока лихорадка не прошла, а его глаза не прояснились.

Говорили они мало.

После того, как он оделся, вид у него стал довольно неплохой. Зеленая рубашка подходила к его смуглому лицу, и Бея задумалась о том, как хорошо он владеет кинжалом, который теперь был у его бедра. Переломный момент наступил, когда он, наконец, встал и снял рубашку.

-Я устал от репы,- сказал он. - Я собираюсь на охоту.

Она искоса взглянула на него:

-Ты вернешься?

Эти слова подразумевали и другие вопросы. Будет ли он соблюдать правила своего народа и охранять чужую жизнь в обмен на ту, которую она сохранила ему? Или он бросит ее здесь?

-Да, я вернусь,- он почти прорычал эти слова, даже не взглянув на нее.

Он не стал снимать штаны, и она предположила, что он оставит их где-то по пути, когда будет охотиться как волк. Он ушел надолго, но, верный своему слову, вернулся с двумя мертвыми кроликами. Бея не выказала никакой реакции, хотя это принесло ей большое облегчение.

Часть ее не хотела заставлять его, но это сразу прошло, как только она подумала о Магьер. Если в одиночестве она просто исчезнет по пути, Магьер будет оплакивать ее, даже не зная о судьбе своей тети.

Нет, Бее придется рисковать. А для этого ей нужен Милош.

Утром четвертого дня он осмотрел ее скудные пожитки и покачал головой:

-Я могу добывать мясо, но нам нужны и другие продукты.

-У меня есть деньги,- ответила она, решив быть честной с ним. - Но до сих пор, я не нашла, где потратить их. Думаю, нам следует продолжать поиски по пути.

После этих слов, у него появились по-настоящему реальные причины сбежать. Тем не менее, сидя на корточках на её холстине, он сердито взглянул на нее:

-Я проведу тебя к побережью Белашкии, но ты должна будешь успевать за мной. Я планирую закончить как можно скорей.

-О, я буду идти быстро,- коротко ответила она. - Ты готов?

Не ответив, он поднял её сумку и направился к дороге.

Она подхватила холстину и поспешила за ним:

-Что ты делаешь? На дороге мы будем слишком заметны.

-Не волнуйся. Я услышу кого угодно прежде, чем мы увидим его.

Несколько взволнованная, Бея последовала за Милошем на дорогу, но вскоре она почувствовала себя более уверенно, доверившись своему стражу.

Они весь день шли по дороге, но каждый раз скрывались среди деревьев, пережидая, пока мимо пройдут другие путники или солдаты, а затем возобновляли свое путешествие.

Она не сильно разбиралась в расстояниях, но к вечеру она была уверена, что за один день они прошли больше, чем она за три. Надежда начала расти внутри нее, и в первый раз, она позволила себе подумать о таверне, что купила Магьер. На что это будет похоже?

Если дела там идут как-то не так, Бея легко это исправит.

***

Она не могла вспомнить точно, когда Милош стал рассказывать ей о своей семье и своей жизни среди мондьялитко. В свою очередь, Бея немного рассказала ему о племяннице Магьер и Лисиле с заостренными ушами, и почему она хочет попасть на побережье.

Возможно, он рассказывал это ей просто потому, что больше никого рядом не было. Но вскоре, Бея стала понимать, что была одна слишком долго, и что, возможно, в конце этого пути одна уже не будет.

По крайней мере, она больше не разговаривала сама с собой.

Тем не менее, их припасы были на исходе, и они не наткнулись ни на одну целую деревню с рынком.

Однажды вечером Милош остановился и посмотрел вперед вдоль дороги:

-Я слышу голоса людей... многих людей,- он погнал ее вглубь деревьев.

-Они идут сюда?- прошептала она.

-Нет,- ответил он. - Я не слышу топота копыт. Должно быть, лагерь. Подожди здесь.

-Что? Нет, не смей...

Прежде, чем она закончила, он ушел. Она с тревогой ждала, но оставалась на месте. Вскоре кусты рядом с ней зашевелились, и он появился, так же быстро, как и исчез. Его черные волосы были в беспорядке, а штаны на коленях промокли насквозь.

-Не делай так больше!- зашипела она.

-Тс-с-с!

По выражению его лица она поняла, что у него есть новости, и замолкла.

-Целый лагерь солдат Верени,- прошептал он. - Их сотни.

Бея снова почувствовала гнев, вспомнив пробитый череп Йоана и как эти ублюдки в алых плащах бросали факелы, сжигая невинных людей в их домах.

-Я подобрался достаточно близко, чтобы услышать разговор, но я не видел их.

Преодолевая гнев, она посмотрела на него в темноте:

-Разговор? О чем?

-Один из их капитанов хочет присоединиться к другому войску и помочь в осаде Энемуска. Другой хочет отступать.

Она моргнула:

-Осаде Энемуска?

Он продолжил:

-Силы других домов спешат помочь Энтам. Тысяча человек из дома Пален менее чем в двух днях от города.

-Пален? Как их-то сюда вовлекли?

-Другие дома не позволят Верени взять в осаду город действующего Князя... независимо от того, чья это провокация. Если Верени добьются успеха в свержении Князя, то что им помешает это делать все время?- он покачал головой, глядя в темноту, его голос становился холоднее с каждым словом. - Другие дома помогают Родеку из-за этого. Они будут убивать лидеров Верени, пока не найдут тех, кто готов присягнуть на верность, и... и все вернется к тому, как было раньше.

-Тогда все это было бессмысленно,- произнесла она. - Верени сожгли мой дом ни за что.

-Бои между дворянами всегда бессмысленны,- ответил он. - Но за это всегда страдают простые люди этой земли.

Она с отвращением фыркнула:

-И ты ещё удивлялся, почему я ухожу?

Он посмотрел на нее:

-Разве я когда-нибудь говорил, что думаю об этом?

Нет, он этого не делал, и она отвернулась.

-По правде говоря, это не имеет значение для нас,- продолжил он. – А то, что имеет значение, – это огромный шатер с продуктами.

Она перевела взгляд обратно к нему:

-Насколько огромный?

-Для меня достаточно, чтобы проскользнуть незамеченным, если ты сможешь отвлечь охранников.

Она вспылила:

-Отвлечь? Как, во имя Семи Адов, я должна это сделать?

Милош впервые улыбнулся, показав белые зубы, и вдруг показался ей совсем юным, как Ян.

-Независимо от того, насколько жестоки солдаты после приказа атаковать, в лагере они хотят отвлечься... любым способом. В лагере Энтов я видел десятки женщин, и ничто не угрожало им. Мужчины были слишком рады видеть их.

Бея резко выдохнула и взмахнула кулаком:

-О чем ты говоришь?! Я должна идти, покачивая бедрами, как дешевая девка, в лагерь Верени?!

Он вскинул руку, защищаясь:

-Нет! Не все женщины, которые приходили к Энтам, были продажными. Некоторые были певицами, артистками и гадалками... а некоторые просто пытались заработать немного денег, готовя еду и стирая одежду. Все они спокойно находились среди солдат. Хотя ты и бледновата, ты несколько похожа на мой народ. Ты могла бы предложить погадать на ладони и рассказать им какие-нибудь сказки о будущем.

-Я? Погадать? Ты же мондьялитко. Почему бы тебе не отвлечь их, а мне не проникнуть внутрь?

-Потому что я боеспособный мужчина, и они заберут меня на службу прямо на твоих глазах!- прежде, чем она смогла возразить, он надавил на самолюбие. - Твой голос без труда удержит их внимание. Доверься мне. Ведь когда ты говоришь, люди слушают.

Это звучало как комплимент, но она не была польщена:

-Я не планирую быть убитой разбойниками Верени.

Его улыбка исчезла:

-Но мы не можем жить на кроликах весь путь к границе,- сейчас он казался ей капризным ребёнком. - Я должен забрать еду из этой палатки, а ты можешь отвлечь охранников. Или можешь придумать что-то получше?

Но она не могла.

***

Бея подкралась вместе с Милошем к краю леса. Их вещи она собрала в мешковину и закинула за спину. Они вышли к открытому полю перед лагерем Верени.

Там было всего четыре палатки, одна из них больше, чем другие. Большинство мужчин спали на открытой площадке, и многочисленные костры освещали ночь.

-Там,- сказал он, указывая на большую палатку. - Выжди достаточно времени, чтобы я успел обойти сзади, а затем отвлеки охранников... и меня не волнует, как ты это сделаешь.

Она нахмурилась, надеясь, что он окажется прав насчет этих солдат, очень мирных в лагере. Как давно он был призван, и сколько времени провел в лагере Энтов?

Но, посмотрев, как он ускользает в ночь, она мысленно снова вернулась к другой проблеме. Независимо от того, что сказал Милош о ней, она не умела рассказывать сказки о счастье. Это была всего лишь смесь лести и наглой лжи. Возможно, она могла бы предложить, постирать вещи, а затем отказаться, ссылаясь на то, что ей, якобы, предложили маленькую плату.

Это было больше похоже на нее. С этим она могла справиться.

Тем не менее, она понятия не имела, что на уме у этих Верени, но знала, что лучше что-то придумать и побыстрее.

Высокий человек вышел из одной палатки. Он был чище, чем другие, а его волосы были зачесаны назад. Солдаты перед большой палаткой выказали ему уважение, приняв стойку «смирно», и Бея вспомнила, что сказал Милош о двух капитанах здесь.

Высокий быстро огляделся и нырнул внутрь. Бея увидела небольшой костер без присмотра рядом с этой палаткой. Это дало ей понять, что делать.

Скользнув через деревья, она как можно ближе подобралась к палатке капитана. Достала тупой кухонный нож и отрезала кусок ткани от своей холстины. Затем нарезала тряпку на тонкие полоски и обмотала вокруг небольшой палки, найденной на земле. Полив оставшимся растительным маслом завернутый конец палки, она получила импровизированный факел.

Когда путь освободился от солдат, она перевела дыхание и выскочила из леса так быстро, как ее полные ноги могли ей позволить. Она, пытаясь бежать пригнувшись, подскочила к костру, зажгла факел и бросила его в сторону палатки капитана.

О, она чувствовала себя великолепно.

К ее удивлению, шатер загорелся гораздо быстрее, чем она думала. Она бросилась обратно к лесу и почти нырнула в кустарник, надеясь, что никто ее не заметил.

Через несколько вдохов крики взорвали лагерь, и она увидела людей, бегущих к пылающему шатру со всех направлений. Пока ведра воды тщетно пытались затушить пожар, Бея не смогла сдержать улыбки в ​​темноте.

-Я смотрю, вам не нравится, когда сжигают ваш дом,- прошептала она, жалея, что не может сказать это прямо в лицо капитану.

Она лежала в темноте, любуясь на то, как догорает шатёр, до тех пор, пока мягкий голос не прозвучал прямо за ее спиной:

-Это я.

Она немного повернулась и обнаружила, что Милош присел рядом с деревом позади нее.

-Как ты меня нашел?- прошептала она, подползая к нему.

-От тебя пахнет репой и солью.

Бея, потеряв свою радость, прошипела:

-И не говори ни слова о сожженном шатре! Я не гадалка и не смогла придумать ничего другого!

Его темные глаза расширились от удивления:

-Думаешь, я буду тебя ругать? Нет... поджечь шатёр капитана было отличной идеей. Я и не подумал об этом,- он поднял сумку. - Посмотри на это, Бея! Мы хорошо запаслись.

Она подползла ближе и заглянула через верх сумки, но было слишком темно, чтобы разглядеть, что внутри.

-Вяленое мясо, копченая форель, чечевица и лук,- объяснил он, - чай, мука, растительное масло. Я стащил даже банку меда и немного овсяных лепешек.

Гнев Беи исчез благодаря успешному, хоть и небольшому налету на лагерь Верени. Если бы кто-то месяц назад сказал ей, что она будет сидеть в незнакомом лесу с оборотнем-мондьялитко после рейда на военный лагерь, она бы, не раздумывая, стукнула говорившего по голове.

-Теперь у нас достаточно пищи?- спросила она, все еще не зная, сколько дней осталось идти до границы. Милош тоже не мог оценить расстояние ​​до тех пор, пока они не встретят что-нибудь приметное.

Но он кивнул.

-Да.

-Хорошо,- прошептала она.

***

На следующее утро Милош сказал ей, что они не могут пока идти по дороге.

-Почему?- спросила она больше из любопытства, чем от несогласия.

-Мы слишком близко к Энемуску, там идут бои, вокруг будет много солдат. Мы должны обойти город по широкой дуге с юга.

И они, оставив открытую дорогу, снова пробирались густыми зарослями, но на этот раз темп задавал Милош. В лесу они не встретили никого, и в ту ночь, когда они разбили лагерь на возвышенности недалеко от ручья, он с облегчением смотрел на звезды.

-Все будет хорошо. К концу завтрашнего дня мы сможем снова вернуться на дорогу.

Они плотно поели на ужин вяленого мяса, овсяных лепешек и горшок вареной чечевицы с луком.

Бея с некоторым интересом глянула на звезды, но ей они казались такими же, что она сорок лет видела из своей маленькой хижины в Чеместуке.

-Прости, что я задерживаю тебя и не даю увидеться с семьей,- тихо сказала она Милошу, сидящему по другую сторону костра. - Но мне необходимо добраться до Миишки.

Он откусил вяленого мяса и не ответил. Но она и не ожидала ответа. Он не станет открыто прощать ее и не скажет ничего, что облегчит ее совесть, и она не могла его винить.

***

На следующее утро у Беи жутко заболела поясница, когда она встала.

-Я пойду принесу воду для чая.

Протирая глаза, Милош кивнул:

-А я разведу костер.

У них не было ведра, поэтому она взяла кастрюлю и направилась вниз по склону к ручью, что журчал среди деревьев. Она осознала, что давно не мылась, и оглянулась через плечо на подъем, оценивая расстояние до лагеря.

Подойдя к ручью, она решила тщательно вымыться. Устроив кастрюлю на земле, она опустилась на колени у воды и закатала рукава. Следовало бы снять платье и помыться, как следует, но утро было холодным, и она решила просто сполоснуться.

Холодная вода была на удивление хороша. Оттирая лицо, она пыталась представить океан, который никогда не видела. Мечты овладевали ею все больше и больше. Конечно, ее реальная цель состояла в том, чтобы воссоединиться с Магьер, чтобы ее любимая племянница, единственный родной человек, знала, что она не погибла в бессмысленной гражданской войне.

Тем не менее, она замерла, услышав треск ветки позади.

Милош не наступал на ветки, когда они шли по лесу.

Она медленно повернула голову, чтобы посмотреть назад, и ее сердце ёкнуло.

Трое грязных, оборванных и отощавших мужчин стояли в десяти шагах, глядя на нее. Они не носили цветных плащей, и Бея могла только предположить, что они из низших рядов войск, еще даже не достойных плащей. Теперь они были лишь дезертирами.

Она прокляла себя за то, что не прихватила из лагеря нож, но встала и попыталась сделать голос доброжелательным, что было трудно, так как он у неё сам по себе был грубым:

-Здесь много воды, ребята. Подходите попить.

Ее слова были предназначены показаться дружественной, чтобы они не атаковали. Но, опять же, дружелюбность была не сильной ее стороной.

Ни один из них не отреагировал на ее слова.

-У нее нет еды,- сказал самый низкий, вытирая нос грязным рукавом.

-У нее кастрюля,- сказал другой, и Бея заметила, что он спрятал за спину левую руку.- Значит, где-то должна быть еда.

Третий стоял дальше всех и был высок. Его глаза выглядели почти мертвыми, как если бы он больше ничего не чувствовал.

-Посмотрите, что у нее есть,- сказал он. - Женщины всегда скрывают ценности под платьем.

Бея тихо вдохнула носом, украдкой высматривая оружие у этого трио. За лифом было спрятано письмо Лисила и шесть серебряных монет, но она их ни за что не отдаст.

Низкий сделал шаг, и она упала на корточки, подбирая тяжелый камень. Когда он увидел, что она собирается бороться, он бросился на нее и схватил за руку. Она резко вырвалась, а затем врезалась в него всей своей массой, сбивая с ног прямо в ручей. Но прежде, чем она ударила его по голове, высокий схватил ее сзади.

Подбежал третий и сцапал ее за ворот платья.

-А вот не получите меня!- закричала она, пытаясь освободиться.

Внезапное рычание отвлекло высокого, он напрягся, но одной рукой по-прежнему держался за платье, пытаясь оторвать ворот. Но того, что стоял позади, резко снесло размытым коричневым пятном.

За всплеском воды Бея услышала крик и яростное рычание, прежде чем смогла обернуться и посмотреть, что происходит. На другом берегу ручья стоял огромный волк, возвышаясь над неподвижным человеком, лежащим ногами в воде. Его горло было окровавлено и разорвано, а глаза широко раскрыты, как будто он смотрел в небо.

-Что за...- выдохнул высокий мужчина.

Он выпустил ее и отступил. Волк повернулся и зарычал, открывая взору длинные клыки.

Низкий с трудом встал из воды, он явно был напуган.

-Беги!- крикнул он товарищу и поспешил сам последовать своему совету, перейдя на тяжёлую трусцу.

В тот же миг, волк бросился на высокого. Так быстро, что Бея почти не могла разглядеть его движение.

-Милош, нет!- закричала она.

Но было слишком поздно: он прыгнул на спину высокого дезертира, свалив его лицом в воду. Брызги скрыли их с головой, а когда утихли, вниз по течению потекла кровь. Волк оставил мертвое тело, чтобы отыскать третьего.

-Милош! Стой!- снова закричала она.

На этот раз волк замер в середине потока, чтобы посмотреть на нее.

-Пусть идет,- приказала она, выпустив камень. - Они просто искали пищу.

Рыкнув напоследок, волк плюхнулся на хвост прямо в воду, и его мех начал редеть. Черные волосы выросли на голове, а плечи начали раздаваться вширь. Выдох спустя, она смотрела на Милоша, сидящего в потоке с безумным выражением лица. Но, когда он поднял взгляд на неё, безумие сменилось страхом. Прямо как был, он побежал к ней. Лицо его было измазано кровью.

-С тобой все в порядке?- выпалил он, брызгая кровью изо рта.

Этот порыв и отсутствие одежды застали ее врасплох.

-Я в порядке,- ответила она, отведя взгляд к мертвецам.- Во всяком случае, лучше, чем они.

Это звучало странно даже для нее, но разве ему следовало убивать их?

На его щеках заходили желваки:

-Они бы перерезали тебе горло и забрали всё, что нашли.

-Где твоя одежда?- спросила она.

Он не ответил и только присел у ручья. Она отвернулась, когда он начал смывать и выплевывать кровь. Только, когда они направились обратно вверх по склону, она задумалась о выражении его лица после того, как он обернулся в человека. Он был в настоящей панике. Совсем не похоже на задолжавшего стража поневоле.

Вместо того, чтобы воодушевиться от этого, она наоборот почувствовала себя хуже.

***

Два дня спустя, они пересекли границу Древинки и Белашкии. Окружающий мир в кратчайшие сроки разительно переменился. Дороги стали ровными – за ними явно хорошо следили, – и Милош больше не прогонял ее в кусты, заслышав, что кто-то идет. А она не могла поверить, что зашла так далеко, покинула родину и добралась до другой страны.

Во второй половине дня они пришли в небольшой городок с аккуратными рядами деревянных домов, магазинов и оживленной рыночной площадью. Некоторые из горожан, занимаясь своими делами, иногда поглядывая в их сторону, и Бея поняла, какими грязными и перепачканными она и Милош, должно быть, выглядели в их глазах.

Милош этого не замечал. Вместо этого он указал на белое двухэтажное здание:

-Это похоже на гостиницу, так что будем спать под крышей. Если ты дашь мне одну из монет, я тебя поселю, а затем сторгую пару лошадей. Так мы быстрее доберёмся до побережья.

Хотя она уже доверяла ему, Бее не нравилось то, что придётся отдать кому-то деньги Лисила.

-Почему я не могу купить лошадей?- спросила она.

-Потому что ты не говоришь на языке этой страны.

Она моргнула и уставилась на него. Конечно, здесь люди говорили на другом языке, но до сих пор она не задумывалась об этом.

-А ты говоришь?

-Конечно!- он, казалось, был удивлен таким вопросом. - Мой народ путешествует повсюду. Мы должны уметь общаться с местными.

По какой-то причине, вместо облегчения, она почувствовала раздражение, но, скорее всего, ей следовало досадовать лишь на себя. Он знал белашкийский и мог бы учить ее на привалах. Она была дурой, раз не подумала об этом раньше.

-Я с тобой,- отрезала она, уперев руки в бока. - Ты будешь переводить.

И не дожидаясь ответа, вытянула мешочек из-за лифа. Он нахмурился, но затем молча пошёл вперёд по чистой мощеной улице. Мысль о том, что она совсем скоро окажется на побережье, приносила облегчение, но она вдруг почувствовала, что должна сказать ему одну вещь:

-Имей в виду, я ездила на муле, но на лошади – ни разу.

-Мы найдем тебе спокойную лошадь,- он осмотрел ее сверху донизу. - С широкой спиной.

Бея, сверкнув глазами, глянула на Милоша. Но он был прав.

Через некоторое время, они вошли в открытые двери деревянного здания на окраине города, и Бея вдохнула сладкий аромат сена. Ремни, уздечки и вилы висели на стенах вдоль ряда стоил.

-Эй?- окликнул Милош.

По-видимому, здесь люди использовали это заместо приветствия. Коренастый мужчина в кожаном фартуке и просторной рубахе вышел из одного стоила и посмотрел на Милоша, а затем глянул на Бею. Когда он заговорил, слова сливались вместе, словно какая-то гортанная музыка... сильно отличавшаяся от древинского. Милош ответил, и Бея снова не поняла ни слова.

Конюх повернулся и повел их вдоль стоил. Милош склонил голову, изучая высокого светло-серого мерина и гнедую кобылу. Бее она понравилась: темно-коричневая, с нежными глазами и белым носом. И не нужно было знать белашкийский, чтобы понять, что Милош выбрал этих лошадей.

-Сколько он хочет?- наконец, произнесла она.

-Пять серебряных монет,- ответил Милош. - Больше, чем я рассчитывал, но он говорит, что может разменять наши деньги.

-Пять монет?!- воскликнула Бея. – Дома на них можно купить шесть мулов! Пусть скинет.

Когда он перевёл это конюху, она фыркнула, добавляя:

-Нет, для Древинки это слишком!

Коренастый мужчина приподнял бровь и скрестил толстые руки.

-Здесь всё стоит больше,- объяснил Милош вполголоса.- И это хорошие лошади. У тебя много денег, это даже местные монеты. Но здесь нет банка, поэтому мы вряд ли сможем найти, где их разменять, в этом маленьком городке.

Она поджала губы, раздумывая, и Милош добавил:

-Чем раньше я доставлю тебя на побережье, тем раньше смогу вернуться к семье. Прими его предложение.

-Хорошо,- проворчала она. - Но если хозяин гостиницы слишком много возьмёт за ночевку, будем спать на улице!

***

Пока они шли на запад через Белашкию, Бея почти каждую свободную минуту вынуждала Милоша учить ее местному наречию. Иногда его терпение было на пределе, но он, казалось, знал, какие слова или фразы будут наиболее полезны для нее. Несмотря на различие звуков, некоторые слова были почти такими же, как в древинском. И путь под открытым голубым небом, а не под сырым пологом леса, был гораздо легче и приятнее.

Но, так как она не ездила раньше верхом так долго, ее зад и бедра ужасно болели. Тем не менее, она не жаловалась. Милош был прав, теперь они двигались намного быстрее. Кобыла была кроткого нрава, и Бея стала называть ее Хозяюшкой.

Милош спрашивал направление в нескольких деревнях по пути, и однажды он остановился, принюхался и вдруг повернулся в седле. В его темных глазах играли искорки.

-Бея, дай мне поводья и закрой глаза,- приказал он.

-Что?

-Просто сделай это. Впереди сюрприз.

Она не понимала причин, но сделала, как он просил, и он повел Хозяюшку в поводу.

-Главное, держи глаза закрытыми,- настаивал Милош.

Почувствовав порыв свежего ветра на лице, она заспорила, и он неожиданно легко сдался:

-Ладно, открывай.

Она распахнула глаза.

Перед ней во все стороны простиралась серо-голубая вода. Пенистые волны с тихим рокотом накатывали на песчаный берег. Высокая трава качалась на ветру.

Она выдохнула:

-О, Милош...

Он улыбнулся, а в такие редкие минуты он казался необыкновенно молодым:

-Я подозревал, что ты никогда не видела его.

Они спешились и пошли по песку. Она не могла наглядеться на бесконечное море. На этот раз он не торопил её.

***

Два дня спустя, к обеду, они въехали в большой портовый город с магазинами, тавернами, бесчисленными домами, рынком под открытым небом, и, по крайней мере, двумя деревянными зданиями, которые были больше, чем любое встречавшееся Бее.

-Это она,- сказал Милош. - Это Миишка.

Желудок Беи вдруг скрутило узлом. Лисил предупреждал, что его и Магьер здесь не будет. У них были дела, только завершив которые, они смогут вернуться. Она никого не знала в этом странном портовом городе.

Милош поднял руку, останавливая идущего навстречу юношу, и задал ему вопрос. Бея разобрала слова «где» и «Морской лев». Юноша указал на дальний конец города, немного в сторону от берега, что-то вежливо отвечая, но Бея даже не старалась прислушиваться.

Узел в животе скрутило сильнее.

Милош направил вперёд своего мерина, и Бея последовала за ним. Довольно скоро он остановился и указал рукой на довольно новое здание в два этажа с табличкой над дверью:

-Вот.

Она нахмурилась:

-Ты уверен? Оно выглядит... слишком новым, словно построено всего год или два назад.

Магьер ничего не говорила о покупке новой таверны.

Он кивнул:

-На вывеске написано «Морской лев». Это значит, ты дома.

Когда он это произнёс, порыв эмоций захватил ее. Она прекрасно понимала, что без него никогда бы не дошла живой до границы, а даже если бы каким-то чудом и дошла, то была бы не в состоянии найти это место без знания языка.

Возможно, он просто чтил традиции своего народа – "Жизнь за жизнь"– но она хотела что-нибудь сделать для него.

Она слезла с лошади:

-Спускайся.

-В чем дело?

-Просто спустись.

На его лице мелькнуло недоумение, но он спешился:

-Мне казалось, что это все, чего ты хотела.

Она ничего не ответила, просто вытащила из-за платья мешочек с монетами. Немного из того, что дал ей Лисил, все еще было там, они не потратили их.

-Возьми,- сказала она. - На обратный путь. Может быть, ты и задолжал мне, но твоя семья тут ни при чем. Это я задолжала им, не давая тебе вернуться.

Он посмотрел на мешочек и сделал шаг назад, качая головой:

-Нет. Ты понятия не имеешь, что найдешь здесь или как будешь жить. Тебе могут понадобиться эти деньги, моя мать назвала бы это «заначкой». Я не стану оставлять тебя в этом странном месте без гроша в кармане.

Ее глаза защипало, но она чертовски не хотела сейчас реветь.

-Ты спасла меня,- продолжал он. - После времени, проведенного среди солдат Энтов, я... изменился. Они как будто дышали другим воздухом. Ты вернула мне привычный мир,- он отвернулся. - Я без труда вернусь назад, но я хотел бы забрать мерина, по крайней мере, чтобы пройти через Белашкию.

-Конечно,- кивнула Бея. Она не знала, что еще сказать.

Он привязал лошадей, и его взгляд обратился к двери таверны:

-Нам следует зайти внутрь.

-Ты зайдешь?- удивленно спросила она.

-Да, я хочу... убедиться.

Ее глаза все еще щипало, когда Бея последовала за ним к двери.

***

Карлин стоял внутри «Морского льва», посреди заполненного разнообразными столами и стульями зала, и, скрестив руки, спорил с пожилым сутулым человеком.

-Калеб, в хлебе, что я испек, нет ничего плохого,- настаивал он.

-Я просто говорю, что если испечь его утром, он зачерствеет к вечеру, а я не хочу, чтобы посетители жаловались.

Карлин вздохнул. Хотя он был одним из немногих пекарей в городе и никогда не испытывал нехватки в покупателях, он любил старого смотрителя таверны и был другом ее владельцев.

Старый Калеб был на полголовы выше его, с прямыми пепельными волосами, и всегда ходил в чистой рубашке. Его лицо изрезали морщины, но темно-карие глаза смотрели ясно. Карлин, напротив, был коренастым, мускулистым, лысым, и носил покрытый мукой фартук почти везде, куда бы ни пошел.

-Я не буду разжигать печь по вечерам только из-за тебя,- парировал он. - Пекари пекут утром! Если ты думаешь, что мой хлеб слишком чёрствый к вечеру, заказывай его у кого-нибудь другого.

Это был пустая угроза, и они оба это знали. Прежде чем уехать, Магьер договорилась о поставках с Карлином, а ни сам Карлин, ни Калеб, не станут ничего менять без нее. Именно в этот момент передняя дверь таверны распахнулась, и мужчины повернулись на звук.

Днём таверна была закрыта. Как правило, Калеб не испытывал угрызений совести, выгоняя людей, пока он не будет готов работать. Но взгляд Калеба застыл на незнакомце, загораживающем дверной проём.

Карлин же застыл в неподвижности. Хотя по природе своей он был спокойным человеком, гость заставил его насторожиться.

Мужчина в дверях был смуглым и плечистым. Его волосы и глаза были черными, а одежда – изорванной, будто он перенёс долгое путешествие. Его лицо пересекал толстый белесый шрам, он носил серебряное кольцо в одном ухе. Его единственным оружием был кинжал у бедра.

Но не всё это обеспокоило Карлина. Он видел грубых, покрытых шрамами моряков почти каждый день. Нет, было что-то еще.

Хотя лицо его было спокойным, под этим крылась некая жестокость. Он двигался легко, даже изящно, но вошел без стука.

-Могу я чем-то помочь?- спросил Калеб. - Мы еще не открылись на ужин...

-Помочь?- раздался вдруг грубый женский голос из-за спины мужчины. – Нет, нам не нужна помощь. Это я помогу тебе.

Настороженность Карлина сменилась растерянностью, когда через дверь прошла женщина. Ее лиловое платье было немного рваным, но сама она была крепкой и сильной, с нитями седины в черных волосах. В ее лице было что-то знакомое, и держалась она словно королева, впервые осматривающая свои владения.

Он не мог отвести от нее глаз.

-Так, так,- приговаривала она с древинкским акцентом, когда проходила мимо своего спутника со шрамом. – Хорошо...

Карлин приходил сюда почти каждый день по той или иной причине, но и он осмотрелся вокруг, пытаясь увидеть то, на что смотрит она.

Она остановилась у барной стойки, сделанной из крепкого дуба. За ним была занавешенная дверь в кухню и кладовую, а в дальнем конце зала была узкая лестница, которая вела на второй этаж в жилые комнаты.

Очаг был расположен почти в центре, так что посетители, согреваясь, могли расположиться вокруг него. Большинство столов и стульев были приобретены с рук, поэтому были совершенно разной формы и размера, что только добавляло очарование этому месту.

Карлин закончил осмотр зала и тут же обнаружил, что женщина наблюдает за ним. Он не мог не улыбнуться ей. Тем не менее, Калеб был гораздо меньше впечатлен двумя чрезмерно ранними посетителями.

-Вы можете вернуться, когда стемнеет,- произнёс он.

-Нам нужно найти некоего Калеба, либо Карлина,- сказал темноволосый человек с едва заметным акцентом. Хотя его голос был мягким, было в нем что-то дикое.

Карлин был заинтригован:

-Ну... я Карлин, а это – Калеб. Но что все это значит?

Женщина вытащила бумажку из-за ворота платья и подошла к стойке. Карлин уже несколько лет был вдовцом, но он не мог вспомнить, когда его в последний раз так интересовала женщина. Ее присутствие, казалось, заполнило всю комнату.

Калеб взял письмо, пробежал его глазами и немного побледнел.

-Что?- в тревоге спросил Карлин.

-Она...- Калеб затих и, помолчав, начал снова. - Это письмо от Лисила, написано точно его рукой. Он пишет, что эта женщина, Бея... она тетка госпожи Магьер.

Теперь только Карлин понял выражение лица старого Калеба.

-Она пришла, чтобы жить здесь... и помогать в таверне,- закончил тот.

Карлину вдруг всё стало ясно. Конечно же, это тетя Магьер! У нее такие же глаза и поведение.

-Она здесь желанный гость?- спросил мужчина от двери.

Карлин нахмурился в замешательстве:

-Что вы имеете в виду?

-Она здесь желанный гость? У нее здесь будет дом? Вы позаботитесь о ней? Позволите ей остаться, пока ее племянница не вернется?

Женщина по имени Бея выглядела так, словно вряд ли нуждалась в «заботе». Она провела кончиками пальцев по барной стойке, посмотрела на них, а затем, нахмурившись, помахала пальцами перед лицом Калеба, демонстрируя лёгкий налет пыли.

На щеках Калеба заходили желваки, письмо смялось в его руках.

-Да, конечно,- ответил Карлин мужчине, не тратя время на переговоры с Калебом. В этом не было необходимости. Ведь эта женщина была тетей Магьер. - Конечно, у нее здесь будет дом.

Бея подошла к лестнице, и Калеб с Карлином проследили за ней глазами.

-Спальни?- спросила она, указывая наверх. - Я... идти... сама.

Это было уже похоже на приказ, но когда она обернулась ко входной двери, выражение её лица сменилось удивлением и печалью. Карлин оглянулся и увидел, что дверной проём опустел.

Человек со шрамом исчез, и Бею это, видимо, огорчило.

-Все верно,- быстро сказал Карлин. - Ты дома.

Она повернулась к нему, с интересом изучая его лицо. Потом кивнула и повторила:

-Дома...