Сначала было слово…

Глава 30

В безопасную зону они вышли поздно вечером. Солнце пыталось скрыться за близлежащей березовой рощей, когда навстречу попался щит с надписью, объявляющей о начале опасной зоны. Зона, разумеется, начиналась за ними. Любой здравомыслящий человек смотрел в лицо опасности, а не спиной, как их отряд.

Девчонки с трудом шли, только осознание того, что вот-вот начнется привычный для них мир, придавало им силы. Лошаденка, на которую взгромоздили по настоянию капитана убитого орка, тоже едва плелась. В отличие от людей, она не знала о конце пути и поэтому старательно изображала полную истощенность и необходимость привала.

С выходом из Зоны проблемы для них еще не завершились. Встретивший их пост вэвэшников без всяких длинных речей повел отряд в сторону от дороги. Ни вопли девчонок, ни удостоверение Степаненкова не помогли. Им бы и руки выкрутили, только рук оказалось слишком много.

Володя не брыкался. Он даже довольно осклабился. До сих пор многое из его представлений о силовиках не подтверждалось. И вот теперь он мог укоризненно покачать головой и вздохнуть: «Менты, что с них взять».

Их разместили в огороженном месте, весьма похожем на тюрьму без стен. Володя не удивился, если бы узнал об охране, бдительно их сторожившей. Впрочем, близость зоны давала о себе знать. Электрическое освещение в лагере отсутствовало. Еду готовили в походных кухнях. Поскольку такого количества людей никто не ожидал, спать пришлось лечь голодными. Жалкие крохи продовольствия, принесенного с собой, отдали девчонкам.

По крайней мере, беженцам выделили эмчээсовские палатки, оставшиеся с той поры, когда из зоны шли большие толпы и государство пыталось хоть как-то придать ему организованные формы.

— Спать так спать, — сказал неунывающий Дима. — Здесь не надо опасаться, что тебя ночью могут прирезать.

— Как знать, — проворчал Володя. Хозяева ему не понравились. Это, конечно, не бандиты. Нет, это представители государства. Тоже те еще кадры. Зарезать не зарежут, зато так затаскают, сам себе глотку разорвешь.

Поспать не дали. Накаркал. Думай после этого хорошее о вэвэшниках. Пара недовольных фигур явилась в районе их палаток и возопила как о втором пришествии:

— Кто тут Кудрявцев, бегом сюда!

Бедные парни. Они-то решили, что автоматы и большое количество соратников неподалеку дает право на хамство. Задремавший Володя не успел продрать глаза, когда раздался шум ударов, за которыми последовали крики. Из ближайшей палатки на волю успел выбраться Савельев и объяснить военнослужащим правила вежливости.

Послушав вопли, Володя окончательно проснулся. Он неспешно выбрался и подошел к сидящим на траве солдатам.

— Я жаловаться на вас буду! — Неожиданно закричал один из пострадавших.

Такой переход был настолько неожиданным, что палатки, ожидавшие дальнейшего развития событий, буквально взорвались хохотом. Володя тоже не выдержал и прыснул.

— Пошли, страдальцы, — предложил он, — а то мои парни обкакаются от смеха.

В командирской палатке висел большой керосиновый фонарь, под которым стоял раздвижной стол. За ним сидели несколько человек, в том числе Степаненков.

«Будут допрашивать», — предположил Володя и почти не ошибся.

— Садись, — любезно предложил один из офицеров в форме подполковника. — В ногах правды нет.

Володя не стал строить из себя гордеца и сел.

— Орка мы у тебя конфискуем, — объявил подполковник. — Тебе он ни к чему.

Ни к чему, так ни к чему. Володя и не собирался за него держаться. Еще добудет и не одного. К тому же орк как бы и не орк. Дохлятина. Пусть берут свою печенку. Жмоты.

— И железки свои, пожалуй, сдайте, — продолжил подполковник. — Будет, побаловались, тебе, пацан, еще учиться надо в институте, а дерутся пусть другие. Те, кто за это деньги получает.

Говорил подполковник отеческим тоном. Было видно по нему, что он страшно устал и единственное желание у него сейчас покончить со всеми хлопотами, с этими непонятно как прорвавшимися из зоны студентами и завалиться спать.

Володя ему ничем помочь не мог. Сдавать оружие, а тем более отправляться доучиваться он не собирался. Пусть сам учится. Он сжал в руках древко секиры и поинтересовался с едва заметной иронией:

— У нас, кажется, демократия?

— Здесь опасная зона и введен чрезвычайный режим, — отрезал подполковник. — Выполняйте указание. Завтра утром вас покормят всем, что удастся найти, и отправят в тыл.

Володя всмотрелся в глаза подполковника и понял: доказать что-нибудь уставшему стражу границы не удастся. Он выдохся, в голове осталась одна разъединственная мысль, которую он долдонит как попугай.

— Я могу идти? — Вежливо спросил студент.

— Иди, — разрешил подполковник, так и не уловив, что его собеседник согласия на разоружение не дал.

«Сидите дальше, — разрешил Володя, — хмыри собрались». Он напоследок обвел сидящих взглядом. Степаненков смотрел ему прямо в глаза и когда Володя поймал его взгляд, откровенно подмигнул. Ай да, москвич! Хотя, его понять можно. Капитану возвращаться в Зону. Если он поссорится со студентами, кто поможет в городе?

Он перехватил секиру, обозначив что-то вроде салюта, и отправился досыпать. «Досыпать» в кавычках, поскольку, насколько он знал солдатскую натуру, вскоре к ним явятся мстители рассчитываться за двух своих побитых собратьев. К тому же в их лагере столько студенток…

Дежурство по десять человек через два условных часа — часов ни у кого не было по причине их неисправности — распределил Дима. Никто не вздумал ругаться по поводу необычной подозрительности своих командиров. Да и Серега Савельев не получил ни одного косого взгляда. Старик сделал все правильно. Иначе, в один прекрасный момент им просто сядут на шею.

Куда больше всех взволновал приказ разоружаться и отправляться в тыл. Дружинники приняли его в штыки, в секиры, так сказать. Аж весь сон прошел. Кто такой этот подполковник, чтобы ими командовать. Когда они спасали свои задницы в городе, отбиваясь от орков и всяких бандюг, его почему-то рядом с ними не было.

Володя, специально не объявивший собственного решения, втихомолку посмеивался. Парни устали от его приказов. Пусть сами делают то, что он хотел предложить. К утру подполковник впервые в жизни переживет бунт. И помогут ли ему вэвэшники.

Означенные господа явились в количестве около двух десятков под самое утро, когда спалось наиболее сладко. Да и светать уже потихоньку начинало, кулаки будут махать не по пустому месту. Впрочем, о кулаках речи не шло. Солдаты вооружились палками, ножами, а в руках двоих Володя разглядел обрывки цепей.

Он ухмыльнулся. Прямо-таки земское ополчение во спасение Руси. Вытащивший надувной матрас на свежий воздух, чтобы все видеть, Володя легко поднялся с земли и, пользуясь предутренними сумерками, зашел им почти в спину.

Вэвэшники слегка заколебались в выборе атаки. Во всех палатках мирно спали студенты, а кое-где слышались девичьи голоса — девчонки разговаривали во сне, то убегая от монстров, то повизгивая в их лапах. Опасная зона тяжкая нагрузка для женской психики.

— Вы что-то хотели, господа? — Поинтересовался Володя, решив, что солдатики услышали и увидели вполне достаточно.

— Вот этот гад, — в азарте заверещал один из пришедших, после того, как визитеры вышли из ступора. Слишком уж внезапно их окликнули.

Володя узнал в нем пострадавшего.

— Тебе одного раза не хватило? — С удивлением спросил он. — Во второй-двойная норма.

Студент говорил с такой уверенностью, что солдатик попятился. Кто знает этих лешаков, пришедших из зоны. Может, это уже и не люди.

— Хайло закрой, — прервал Володю могучий солдат, явный вожак команды мстителей. — Сейчас вас мало-мало учить будем, — ухмыльнулся он.

— Пожалуйста, — не возражал Володя. Он сделал неуловимое движение секирой, целя ему обухом в горло.

Бугай схватился за шею и, хрипя, осел на землю. По толпе прошел испуганный шум. Теперь ухмыльнулся Володя. Заметив, что его дружинники, не терявшие время понапрасну, окружили солдат, он предложил:

— Мужики, не люблю лишней крови. Конечно, десяток трупов — пустяк, но как-то неловко. Люди же.

Хрипящий от боли вожак, непонятно откуда появившиеся студенты, в руках которых железо выглядело не так уж и безобидно, и, главное, невысокий тип с горящим взглядом убийцы, который пробивался даже сквозь сумрак раннего утра — все это напугало солдат больше, чем самый свирепый враг. Приспособления для обучения нерадивых студентов как-то сами собой выпали из рук незадачливых мстителей. Они бессознательно стали отступать, пытаясь отойти подальше от страшного предводителя.

— Э, а куда пошли-то? — Удивился Володя. — Я вроде бы не давал команды. Или вы плохо поняли, что бывает с излишне самостоятельными?

Чем хороша армия, так это дисциплиной. Солдаты замерли, не спуская глаз с Володиной фигуры.

— Где здесь ваш проводник? — Володя решил устроить примерную порку. Причем в прямом смысле.

Пострадавшего вытащили и бросили под ноги студента. Солдаты были готовы на все, лишь бы убраться отсюда целым и невредимыми

Володя хмыкнул. Похоже, несчастный считал себя трупом, настолько безжизненно замер. А он сам, кажется, совсем освоился в новой роли свирепого предводителя, забыв о студенческом прошлом.

— Снимай ремень, — сказал он ближайшему солдату. Тот торопливо избавился от него. Правда, поторопиться помогли. Серега Савельев слегка уколол его в мягкое место своим багром, чтобы не задерживал командира.

Сложив ремень вдвое, Володя для пробы махнул им в воздухе. Получалось впечатляюще. Он с размаху опустил его на спину своей жертвы.

— Раз!

Солдат вскрикнул от боли.

— Потише, пожалуйста, — вежливо попросил Володя.

Солдатик притих, кусая пальцы, чтобы не закричать и не обозлить грозного палача.

Досчитав до десяти, Володя решил считать экзекуцию оконченной.

— Убирайтесь, — махнул он рукой и бросил хозяину ремень, — и помните: еще раз встретитесь на пути — всех изрублю. Ты меня понял? — Спросил он пришедшего в себя бугая.

— Понял, — прохрипел тот и, кое-как поднявшись, направился прочь от столь негостеприимного места.

Отпустив вэвэшников, студенты собрались около Володи. Все понимали, во что они ввязались. Отлупить пару десятков придурков особого ума не надо. А как они приведут пару взводов или рот? А то просто пожалуются тому же подполковнику, который, по рассказам Володи, не испытывал большого сочувствия к студентам. И к тому же, надо что-то делать, обеспечивая свое будущее. Их же не собираются отпускать обратно.

— Пока делать ничего не будем. — Подумав, решил Володя. — Девчонок отправим. Они нам сильно мешают. А потом можно обратно прорываться. Конечно, кто собирается идти дальше, пусть идет, — добавил он. — Дело добровольное. Давайте пока разойдемся по палаткам, а то торчим у всех на виду.

Лагерь уже просыпался. Стоявшие большой группой студенты вызывали недоуменные взгляды у ранних пташек — поваров, дежурных, еще каких-то подозрительных личностей в потертых шинелях и маскировочных куртках.

Парни разошлись, а Володя остался сидеть около палатки, зорко озирая окрестности. Если хозяева вздумают подложить свинью, ему найдется, чем ответить. Отряд соберется за минуту.

Никаких приготовлений к штурму палаток не наблюдалось, и Володя постепенно расслабился. Поймать врасплох его все равно бы не удалось.

Степаненков все же сумел провести. Он вырос словно ниоткуда. Володя слегка вздрогнул. Шельма, все-таки вы, господин капитан.

— Лихие вы ребята, — негромко сказал Степаненков. — Зачем устроили побоище? Парни в синяках ходят. Одного вообще пришлось госпитализировать. Ударил бы посильнее и труп. Впрочем, ладно. Драка для ВВ событие обычное, но порка… Это переходит все границы. Вы затронули честь полка.

— И что с нами будет? — Володя, продолжая сидеть, поднял лицо вверх.

— Да ничего, как я понял здешних офицеиров. — Степаненков улыбнулся. — У них столько забот, что лишние проблемы они готовы спихнуть на кого угодно. Вас отправят дальше, а там пусть и разбираются. Даже бумагу не будут изводить.

Володя слегка подивился причине мягкости вэвэшников.

— И все? — Недоверчиво спросил он.

Степаненков хмыкнул.

— Нет, конечно. Вас еще и боятся. Разумеется, если собрать батальон и бросить на ваш лагерь результат будет известен. Но, — капитан еще раз хмыкнул, — какой ценой? Не верю я, что вы просто так бросите топоры. Я им объяснил, кто вы такие. А лишнее внимание такого рода к полку не требуется. И так они несколько раз сумели вляпаться. Знаешь, какие потери несут.

Володя благодарно кивнул ему за «характеристику», поковырял в земле ботинком и спросил о другом:

— А если мы не отправимся дальше, а захотим вернуться в город?

— А вот для этого, мой друг, я и явился сюда. — Капитан присел на корточки. — Такие люди, как вы, понадобятся в Зоне. Клянусь своим «Макаровым», который все равно не нужен, вы лихие орлы. Но на местных товарищей я повлиять не могу, ты уж извини. Моя миссия настолько секретная, что я представился обычным командиром спецгруппы, высланной для организации эвакуации.

— Даже так? — Удивился Володя такой секретности. — А ты по званию вообще капитан? И Степаненков ли по фамилии?

— К сожалению, только капитан. И фамилия моя такая, — вновь улыбнулся его собеседник. — Значит, договорились. Мы прямо сейчас отправляемся обратно, и будем ждать вас неподалеку от той бандитской деревни к вечеру. Группу нам не дают — бродячих банд и здесь хватает. Просто удивительно, как люди быстро падают вниз. Ладно. С нас ужин.

Степаненков легко поднялся, кивнул и так же незаметно растаял среди палаток.

«Мне бы так, — с завистью подумал Володя, — хотя каждому свое. Пока он мне больше завидует».

Степаненков оказался слишком простодушен, не оценив коварства местного начальства. Вэвэшники тоже не лыком шиты.

Поначалу все шло, как и полагается. После хиленького завтрака, который изголодавшие студенты моментально смели, им велели выходить.

— Пора в дорогу, старина, подъем пропет, — процитировала Костя, взваливая на спину рюкзак с одеялом, которое он упорно таскал с собой.

Студенты неспешно подтягивались ближе к дороге. Володя еще перед завтраком по цепочке передал свой замысел: выйти с девчонками, якобы они согласились вернуться к прежней жизни. Затем, отойдя несколько километров, всем желающим вернуться в город уйти в лес и проселочными дорогами прорваться в Зону. Предложение было разумным. Не зачем вызывать гнев вэвэшников, прямо на их глазах отправляясь обратно.

— Володя у нас голова! — Важно сказал Лешка Губанов, недавно перечитавший Ильфа и Петрова.

— Фунт тоже голова! — Моментально поддержал его Ромка Антонов.

— Да ну вас, кони полудохлые, — сделал вид, что приобиделся, Володя. — Марш на выход.

— Ты нас только выведи обратно, — уже всерьез сказал Савельев, — вы с Димкой такие мудрецы, что голова кругом идет.

Володя хотел отшутиться, но, видя посерьезневшие лица студентов, развел руками:

— Если кто сможет сделать лучше, пусть покомандует.

Серега сказал примирительно:

— Нормально у вас получается, я просто так предупредил. Не в карты играем.

Играли действительно не в карты, но Володе стали надоедать постоянные придирки к себе и Диме. Ладно, парни, — решил он про себя, — доберемся обратно — разберемся.

Около дороги, у которой они собирались для похода к цивилизации, начались сложности. Вэвэшников оказалось слишком уж много. Володе это не понравилось. Стой они просто толпой, он бы решил, что те захотели напоследок попытаться еще раз устроить драку, а то и просто поглазеть на девчонок. Откуда здесь, в глуши, бабы. Но солдатики кучковались правильными рядами, отделениями, как показалось не служившему Володе. И кое-где мелькали офицеры.

— Подтянись, — негромко сказал он идущим следом за ним, почти останавливаясь. Ау, Степаненков, где ты с твоей уверенностью об общем ужине в Зоне.

Видя насторожившегося вожака, стоящие около него шустро передали приказ.

Володя подождал, когда около него собрались все его дружинники, и пошел дальше. Секира, которую он нес на плече, перекочевала в руки, готовая к бою. Студенты, начавшие привыкать к замашкам предводителя, стали спешно готовиться к бою. Володя знал, когда хвататься за свой антиквариат.

Молодой старлей, преисполненный самодовольства и гордости за полученное поручение, величаво ждал их на обочине. За его спиной стояло несколько вэвэшников. Судя по висящим на поясах большим кинжалам и маскхалатам, это не те раздолбаи, которых студенты дважды отметелили. Эти сами отметелят. Под таким прикрытием можно изображать гордость. Ну да они тоже не с луны спустились.

— Сдать железо! — Рявкнул старлей.

— Ты чего орешь, голос появился? — Деланно удивился Володя.

Старший лейтенант опешил и от этого заговорил вежливее.

— Подполковник Максимов приказал сдать оружие, — объяснил он.

— А мы ему не подчиняемся, — угрюмо сказал Дима. Он чувствовал приближение новой драки, к которым стал так охоч Володя, но иного выхода не видел.

— И вообще, — глубокомысленно предложил Володя, — а шел бы ты товарищ старший лейтенант далеко-далеко. До Пекина и обратно.

Старлей выпучил глаза. Он ожидал какого-то сопротивления, обещаний пожаловаться, но такой откровенной наглости — нет.

— Новенький? — Догадался Володя.

Стоявший наискосок за старлеем вэвэшник улыбнулся и неожиданно подмигнул. Попал с первого выстрела! Однако, похоже, старлей особой популярностью не пользовался, раз солдат так откровенно позволил поддакнуть студенту.

— Вы позволите пройти? — Заговорил Володя тоном, приличным больше для переполненного автобуса в час пик, чем для малолюдного шоссе.

Видя колебания офицера, он добавил:

— Не думай много, старлей, вредно для здоровья. Здесь тебе не ублюдочный лагерь в Подмосковье или под Рязанью. И штатских нет. Будешь рыпаться, ляжешь первым. Остальные последуют за тобой.

— Вы не посмеете! — Заговорил старлей более высоким голосом.

— Боюсь, посмеют, товарищ старший лейтенант, — озабоченно заговорил подмигивавший вэвэшник, — ребята из города пришли, а там только самые шустрые выживают. Те, что пришельцев режут.

Старлей задумался. Володя надеялся, что тот размышляет не о том, как выполнить приказ придурка Максимова, а как с честью сдать позиции. Он предложил:

— Пусть с нами разбирается милиция. Мы же не военные.

Старлей, забывший о введении военного положения, дающего огромные полномочия людям с оружием, обрадовано кивнул, приосанился и процедил:

— Поскольку вы отказываетесь сдать холодное оружие, я вынужден составить протокол и отправить его в областное управление внутренних дел для расследования данного правонарушения.

«Нахватался умных слов, — уже успокаиваясь, подумал Володя, — пиши, чукча, солнце еще высоко».

— Пошли, мужики, — позвал он свой отряд, — родина ждет подвига.