Посланник сердца

Посланник сердца

Безумный день подошел к концу.

Сначала Северус, раздирая руки в кровь, отпирал замки на чудовищных приспособлениях для пыток — на магию они не реагировали, вытаскивая рыдавших и бьющихся в истерике слизеринцев, затем, волоча их за собой, пробивался к выходу, не разбирая, в кого и какими кидает заклятьями. Ему было уже все равно, что это бывшие ученики, впрочем, сплошь с Гриффиндора, предсказуемо пошедшие за своим светлым лидером. Ступефаи и Экспеллиармусы вылетали из бешено крутящейся палочки Поттера, поднятой с пола, безостановочно.

Вот и выход, скорее всего, за оградой поместья уже можно аппарировать, так как сеть обычно не раскидывали за пределы личных владений — слишком жирно, даже для такого, как Поттер.

Охранники гомонящей беспорядочной толпой выскочили из дома, но беглецов уже и след простыл, только маленький смерчик закручивал желтую пыль симпатичной воронкой...

* * *

Дом в Тупике Прядильщика был тих и темен.

Снейп в последний раз, когда был в родительском гнезде, защитил его по максимуму, задействовав даже некоторые Темные чары, крови не пожалел, так как рассчитывал на дом как на последнее убежище в этом враждебном мире. Мало кто знал, где он вообще провел детство и жил после окончания школы. Дамблдор и Беллатрикс мертвы, Нарцисса сейчас находилась далеко от Британии, а школьным преподавателям всегда было безразлично, где и как он проводит свои законные выходные и отпуска.

Возникших из пустоты трех обессиленных магов охранные заклинания мягко приняли в свои объятия, тут же сомкнувшись непреодолимой невидимой стеной за их спинами, и беглецы без сил повалились прямо на заросший газон перед домом.

Панси, не перестававшая скулить и хныкать все время побега, вдруг замолчала и сорвала фиолетово-розовый цветок, которые беспорядочно разрослись на лужайке. Северус удивленно поднял голову: девчонку хотелось придушить за назойливые всхлипывания и икоту, хотя он прекрасно понимал, что это последствия нервного стресса. Но он всегда воспитывал своих змеенышей стойкими и хладнокровными, хотя... к девушкам наверное, следовало относиться помягче, однако он прекрасно понимал, что может быть в случае победы Светлых сил, вот и давил на всех одинаково... Как оказалось, не все выдерживали реальный прессинг.

— Красивые... как они называются? — cовершенно спокойным ровным голосом произнесла Панси.

— Космеи, это космеи, — с готовностью ответил Северус, молясь всем богам, чтобы она вновь не зарыдала, хотя бы до того, как они войдут в дом — там у него хранился запас лекарственных зелий на все случаи жизни. — Драко, ты как, в порядке?

Младщий Малфой лежал на спине, раскинув руки и ноги в стороны и хрипло дыша. Он повернул голову к декану и бывшему директору и растянул губы в улыбке.

— Я в раю. Дайте мне еще хоть немного побыть здесь! Ненавижу, ненавижу... — и он закашлялся, подавившись слюной и сдерживаемыми слезами. — Жаль, что он меня на шестом курсе не добил... Зачем ты вмешался? Зачем? — закричал он, поднимаясь.

— Прекрати, Драко! — резко ответил Снейп. — Я обещал твоей матери...

-Обещал, обещал... Да где она сейчас, где отец, все? Что с нами стало? Ради этого ты переметнулся к ним, и помогал им? Ты прекрасно знал, что с нами со всеми будет в случае их победы, и все равно, все равно! Да тебя тоже обманули! Есть справедливость на свете, есть! Ты ничего не получил, и оказался в одной гребаной яме со всеми нами! — теперь Малфой истерически хохотал, тыкая пальцем в угрюмого Снейпа.

— Все вышло не так, как планировалось... — начал Северус, но мальчишка смеялся все громче и громче. Мордред, теперь у этого отходняк! Панси молча смотрела на беснующегося друга, продолжая срывать цветы.

Снейп встал и врезал Драко по щеке.

Тот захлебнулся смехом и уставился на него испуганными глазами. Ни разу за все время Снейп не поднял на крестника руки. Из Северуса будто разом выплеснулась вся злость и боль, он удовлетворенно потер горевшую ладонь, и ее же и протянул Малфою, предлагая помочь подняться с земли.

Тот минуту смотрел то на Северуса, то на его руку, потом схватился за предложенную конечность и вскочил с травы.

— Пойдемте в дом, надо привести себя в порядок и подлечить вас, — Северус решительно направился к крыльцу. Драко помог подняться Панси и они, прихрамывая, пошли вслед за деканом.

Смазанная в последний день перед уходом в Хогвартс дверь тихо распахнулась, пропуская гостей и хозяина. Северус обернулся и наложил еще с полдюжины заклинаний поверх защитной сети. Не было никаких сомнений, что сейчас их усиленно ищут по всей Британии... Правда, Повелитель светлых в данный момент валялся без мозгов и души, пуская слюни, но вряд ли это обстоятельство остановило верных цепных псов.

Через несколько часов, напоенные лошадиными дозами Успокоительного, Крововостанавливающего и Укрепляющего, вымытые до скрипа от тюремной грязи и смазанные исцеляющими бальзамами и мазями, беглецы вовсю уписывали сытный и неполезный обед из магловских полуфабрикатов, предусмотрительно запасенных Снейпом в огромных количествах — неизвестно, сколько времени ему пришлось бы держать оборону своей маленькой крепости...

Панси сначала с подозрением смотрела на пюре, приготовленное из картофельного порошка, на молоко из банок и тушеное мясо из жестяных коробочек, но выбирать не приходилось, и она даже попросила добавки. Магловское пиво и вовсе пользовалось успехом, после него оба слегка опьяневших мученика пошатываясь, разбрелись по выделенным комнатам, чтобы свалиться без сил и заснуть.

Одному Северусу не спалось, да и немудрено, после всего произошедшего...

Все это время дементореныш сидел у него за пазухой тихонько, словно понимая, что хозяину сейчас не до него.

Северус достал утащенную с поля боя палочку и наколдовал неполный Патронус — легкую серебристую дымку, как всегда. Кусочек тьмы, похожий на черную вуаль на шляпке Нарциссы, выскользнул из-под мантии и закружился возле еды.

Для жилья Северус определил питомцу темный подвал, в котором частично размещалась домашняя лаборатория. Малыш устроился в уголке на старом шкафу и свернулся в комочек, засыпая.

Снейп усмехнулся. Никогда еще в его доме не было столько гостей. Кажется, последним был незадачливый постоялец Петтигрю. Теперь, когда все накормлены, напоены, относительно здоровы и уложены спать, можно подумать и о себе.

Выпив несколько порций Тонизирующего и Укрепляющего, Северус с наслаждением вымылся в старой заржавевшей ванне, переоделся, брезгливо спалив тюремную мантию в камине, прошелся по дому с Очищающими, навел порядок на кухне и только потом позволил себе упасть в кресло перед огнем с бокалом коньяка.

Дорогой марочный коньяк столетней выдержки подарил зельевару Люциус...

Люци... где он теперь?

После победы Пожирателей, тех, кого смогли отловить, а таких тупых было не более одной трети от предполагаемого числа, почти без суда и следствия приговаривали к Поцелую. Остальные в страхе разбежались по своим скрытым Фиделиусами домам и особнякам, а оттуда всеми правдами и неправдами, а проще говоря, контрабандными портключами, перемещались во все доступные страны. Удравшие вовсю переводили денежные активы в другие банки и филиалы Гринготтса, в чем им активно помогали гоблины, так и не подчинившиеся новому Временному правительству.

Малфои слишком задержались, не желая терять большую часть имущества. Люциус как раз переправлял старинные фамильные артефакты в Гринготтс порталом, когда за ним пришли.

Мольбы Нарциссы и требования Долга Жизни от Поттера результата не дали. Ей велели убираться из страны, иначе... А Люциуса с Драко бросили в Азкабан.

Снейп наконец решился и послал Люциусу беспалочковый Патронус. Однако через полминуты тот вернулся ни с чем. Значит, со старшим Малфоем совсем плохо... неужели уже?

А он так и не сказал Люцу о своих чувствах...

Теперь поздно, слишком поздно...

* * *

На следующее утро спасенные вяло сползли в гостиную, зевая и почесываясь.

На счастье, Патронусы, посланные Панси и Драко матерям, отозвались. Для колдовства Снейп выделил молодежи палочки из своего запаса. Их у него накопилось около десятка, Северус всегда покупал при случае у контрабандистов разные модели, так или иначе, пара палочек худо-бедно послушалась юных слизеринцев. Нарцисса и Артемида Паркинсон находились в Бельгии, почти рядом друг с другом. Их мужья в одно время купили два соседних поместья на всякий случай, защищенных по максимуму объединенными чарами.

Снейп запросил у взволнованной серебряной росомахи координаты поместья для портала. Его ничуть не волновали мелочи, вроде закрытия Министерством границы для порталов и аппарации, сведущие профессионалы изготовители этих средств передвижения из того же Министерства и научили его обходить такие неприятные препятствия в обмен на громадное количество качественного мягкого Оборотного и весьма действенного Феликса Фелициса.

Через час напряженной работы все трое благополучно переместились в небольшую деревушку под Брюгге, прямо в сад к Артемиде Паркинсон. После потоков слез, объятий и рыданий все немного успокоились и уселись в гостиной за выпивкой, чтобы успокоить нервы.

Там все и выяснилось.

Оказывается, Асмунд Паркинсон сейчас улаживал дела на Востоке, собираясь приобрести там недвижимость и переселиться подальше от Британии. И дома будет только через неделю. А вот с Малфоем было все гораздо печальнее...

Люциуса приговорили к Поцелую, и его опустошенное тело сейчас находилось в одном из благотворительных приютов для казненных в Корнуолле, в городке Сент-Ивс. Приют был построен на деньги богатых аристократов, и там наличествовал более менее должный уход за пустыми человеческими оболочками. Это заведение пока что оставили в покое, так как победившей стороне надо было где-то содержать прошедших через Поцелуй, дабы их не обвинили в жестокости и негуманности по отношению к преступникам. Все честь по чести, светлая сторона никак не могла позволить себе уронить свой имидж! Охраны там практически не было, потому что кому были нужны эти пустые муляжи? Их даже в бордели не брали, мало было охотников до некрофилии... слава Мерлину, хотя и такие находились. Но Попечительский совет, состоявший из ставших редкостью порядочных колдунов, строго следил за этим, так как многие родственники изредка навещали своих неодушевленных близких.

Нарцисса рассказывала об этом совершенно спокойно, смирившись полностью. Кроме того, она всегда считала, что Люциус виноват во многом сам. Надо было уехать из страны сразу после Первой войны, и сейчас все было бы нормально. А так, из-за упрямства мужа Драко мог вообще погибнуть, для Малфоя-старшего же все кончилось вполне предсказуемо.

Поделать теперь ничего уже нельзя, и Нарцисса, по праву считавшая себя вдовой, собиралась устраивать свою жизнь дальше. А точнее, найти подходящего мужа из коренных магов-бельгийцев и сменить фамилию. Хватит с нее потрясений и потерь. Ничего уже не вернуть, ей теперь нужно заботиться о сыне и о себе. И забыть жизнь в Британии как страшный кошмар.

Снейп автоматически кивал, соглашаясь. Женщина была права. Люциус со своим высокомерием и желанием утереть нос Дамблдору и гриффиндорцам, а также надеждой на министерских высокопоставленных крыс, поплатился всем, чем только мог. Как и многие другие слизеринцы.

Малфой всегда был таким, и, тем не менее, Северус любил его...

* * *

Вернувшись домой, он долго сидел перед камином, не в силах встать и заняться делами.

Как интересно все обернулось!

Лорд, захвативший тело Поттера, действовал вполне предсказуемо. У него теперь была новая армия, более многочисленная и гораздо более преданная, чем старая. Ведь за Поттером, как за знаменем, пошли многие, в надежде на лучшую жизнь. И Золотой Мальчик не обманул их ожиданий. Неугодных всех скинули, и победители получили теплые денежные места в Министерстве и Визенгамоте, магазинчики и лавки сбежавших роздали страждущим и желающим заняться бизнесом, а Пожирателей, благополучно избежавших наказания после Первой войны, подвергли заслуженной казни, чем опять-таки несказанно порадовали жаждавший справедливости электорат. Вот теперь все было как нужно!

Обиженные облагодетельствованы, злодеи наказаны, в стране мир, порядок и покой!

И править этим ублаготворенным стадом гораздо легче и удобнее. Лорд абсолютно все правильно рассчитал. В принципе, люди все одинаковы, нет ни белых, ни черных, все мутно-грязно-серые, желающие теплых местечек и кусков от жирных пирогов. И людские пороки на такой почве взрастают так же быстро и охотно, как и у так называемых Темных магов. Вот только у Темных в большинстве жизнь была прекрасная и обеспеченная, и им было что терять, потому они и артачились, а нынешние хозяева жизни, которые всю жизнь ненавидели чванливых аристократов и сейчас желали мести, служили и лизали пятки за брошенную подачку.

И года не прошло, как узаконили рабство и наказания, в назидание и чтобы неповадно было. И никто не жалел щенков аристократов-Пожирателей. Пусть отвечают за грехи своих отцов. И это пропагандировали те, кто был изначально против угнетения и насилия! Но только себя любимых, когда угнетали их обидчиков и тех, кому повезло в жизни больше — возражений не было. Поделом зажратым богачам! Будут знать, как нос задирать и смотреть свысока.

Самая верная и сильная мотивация, поданная псевдоПоттером своему народу — найти крайних во всех бедах и отвлечь ими внимание от своей сомнительной персоны.

Да за такое справедливое возмездие тех, кто обижал светлых, недалекий мстительный народец простил и позволил своему лидеру все.

Снейп поболтал в стакане остатками подаренного Люциусом коньяка и желчно усмехнулся. Эта страна погубит себя и без Поттера-Лорда. Задел уже есть, механизм работает как часы, когда кончатся виноватые слизеринцы, станут жрать друг друга, более удачливых соседей и коллег, доносить, грабить, предавать, подставлять на работе, и так до тех пор, пока не родятся новые Лорд и Мессия.

Цикличность событий в истории великая вещь.

Северус встал. Нужно было накормить малыша. Да и назвать его как-то...

Он спустился в подвал.

Малыш радостно подлетел к нему и закружил вокруг головы.

Снейп подумал отстраненно, что вот он, казалось бы, должен ненавидеть это создание. Ведь кто-то из его сородичей, возможно, даже его родной отец, тот огромный дементор, просящий помощи, лишил его возможности говорить с Люцем, прикасаться к нему хотя бы здороваясь и прощаясь, видеть его хоть изредка...

Ненависть...

Сильное чувство. Только вот какое-то бесполезное.

Один раз Северус уже совершил ошибку. Он испытывал сильную неприязнь к одному мальчишке, отец которого превратил его школьную жизнь в ад. Понимал, что это неправильно, но поделать с собой ничего не мог. Да и не дало бы это ничего. Дамблдор строго бдил за ним, растравляя старые раны, не давая присмотреться к мальчишке. Да и тот вел себя предсказуемо, на радость директору. Оба они исправно играли роли, которые отвел им старый кукловод. В итоге Поттер оказался виновником всего того, что сейчас происходило в Британии.

Но вот это создание... как его ненавидеть, если малыш спас его? И еще двух молодых, дорогих ему людей? Он-то не виноват в тех вещах, которые творили взрослые его сородичи...

Вон как радуется его появлению. Овевает волосы прохладным ветерком, пытается что-то щебетать по-детски, хотя это больше похоже на сопение и хрюкание маленькой воронки, ручонки к нему тянет. Выпусти Патронус на полную мощь и посмотри, что случится с мерзким отродьем... Никто никогда не видел смерти дементора... какая она... а ты будешь первым.

Малыш вдруг съежился и торопливо отступил в свой угол. Северус опомнился и вынырнул из своих мыслей. Неужели дементореныш почувствовал что-то? Он ведь раньше пытался общаться с ним посредством легиллименции. Стало так стыдно, что покраснели щеки.

Нет, не станет он опять наступать на те же грабли. Хватит.

С малышом не так одиноко и тоскливо. Он даже хорошенький. И плащик у него такой... целенький, ровненький по краям, в отличие от взрослых, у которых он напоминает изодранную хламиду.

Снейп наколдовал очередную порцию добрых воспоминаний из детства.

Сытый дементоренок лениво подлетел к столу, потом опять к нему, словно подзывая подойти.

В мозгу смутно что-то появлялось, вроде бы расплывчатые слова-мысли «Подарок», «Первый кристалл души», «Тебе, мой человек».

Малыш отчаянно пытался поговорить с ним ментально.

Северус присмотрелся и вдруг остановился как вкопанный. На девственно чистом пустом столе стояла небольшая кристаллическая друза в пару дюймов высотой. Это был по виду светло-розовый гранат, прозрачный и чистый. Отвратительным диссонансом сбоку к нему прицепился черный непрозрачный корявый камушек, круглый и с дыркой посредине, вроде куриного бога, которые они с Лили искали на берегу речки в Галифаксе.

Молнией осенила, ударила мысль. Это было... было...

* * *

Северус взволнованно бегал по своей крошечной лаборатории.

Кристалл оказался душой Поттера, которую детеныш высосал из него вместе с крестражем Лорда. Оказывается, дементоры каким-то непостижимым образом конденсировали души, потому что, естественно, хранить их все в себе было просто невозможно, значит, надо было как-то избавляться от ненужного балласта. Магия этих загадочных существ позволяла им делать вот такие замечательные друзы, разные по цвету, фактуре и ценности.

Малыш беспечно летал по комнате, словно маленькое черное привидение, заглядывая во все углы и любуясь пауками, основательно сидящими в свитой паутине, словно это не он сотворил такое чудо.

А что, если...

Может быть, можно попытаться разыскать душу Люци?

Пусть у него будет хотя бы кристалл...

Северус попытался поймать резвящегося малыша, и ему это удалось. Такое ощущение, что он держит в руках прохладный легчайший текучий гладкий шелк, который постоянно переливается и скользит в пальцах.

Снейп напрягся, посылая ментально мысли малышу. Он хотел знать, как связаться со взрослыми дементорами, и можно ли с ними общаться так же, как с малышом. И да, он хотел бы называть малыша Дарк — Тьма. Если тот, конечно, не против...

В голове клубились неясные образы. Снейп получил что-то вроде согласия и обещания известить отца. И имя дементоренышу понравилось, он был в восторге, насколько вообще могут быть радостными и веселыми мрачные дементоры.

Утирая капли ледяного пота со лба, Северус выпустил странное создание из рук, но Дарк тут же скользнул к нему под мантию, к груди, где он любил спать. Уставший, как будто разгружал мешки с цементом, зельевар побрел наверх, в спальню, рассчитывая отоспаться.

Снились ему снова кошмары. Лицо Поттера перетекало в оскал Лорда, зеленые сполохи вылетали из палочки Снейпа, Дамблдор нелепо взмахнув рукавами своей мантии, падал за край ограждения на Астрономической башне, скрипели ржавыми петлями окровавленные испанские девы и раздавался истерический плач Панси и хохот Драко. Все поле зрения заслонила черная тень, и Северус почувствовал на своем лице ледяное прикосновение, воздух со свистом входил и выходил через его рот... Мордред, он — дементор?

Мужчина в ужасе вскинулся на кровати.

В комнате стоял арктический холод. Источником его служил огромный темный силуэт в приснопамятно развевающейся рваной мантии, зависший возле его кровати.

Северус выхватил из-под подушки палочку и молниеносно направил ее на неожиданного гостя, как вдруг услышал в голове странный, шепчущий на разные лады голос.

Это был родитель его Дарка, тот самый огромный дементор, попросивший его о помощи в тюрьме.

Сам Дарк весело кружился вокруг отца, а тот ласково гладил изъеденной язвами рукой малыша по скрытой капюшоном голове. Ну, просто идиллия и воссоединение семьи дементоров!

На скептический мысленный выпад зельевара ему было ментально же отвечено, что малыши у дементоров рождаются крайне редко, и сей молодой душепивец ценен, как никто. А посему человек, помогший ребенку, может просить о чем угодно, но только не больше двух душ.

Если бы люди не были столь высокомерны и зациклены лишь на себе, то давно бы узнали, что дементоры умеют не только забирать души, но и возвращать их при желании. Вот только никто никогда не обращался к ним по хорошему, всегда пытались ударить посильнее этим белым слепящим светом, от которого очень больно и неприятно. А сейчас пусть человек представит себе очень хорошо и отчетливо того, чью душу он желает вернуть в тело, и дементор постарается отыскать ее.

Безумная надежда вспыхнула в Северусе и он, закрыв глаза и отбросив сомнения, представил перед собой Люциуса, таким, каким видел его в последний раз, перед Битвой. Небритого, уставшего, с запавшими глазами, в помятой несвежей одежде... Наверняка сиятельный аристократ таким был и в день казни, кто бы дал ему прихорашиваться в Азкабане...

Взрослый дементор важно кивнул, в знак того, что запомнил и неторопливо вылетел в окно. Охранные заклинания никак не среагировали на странное существо. А Дарк опять забрался к Снейпу на грудь — почему-то он полюбил спать именно возле сердца.

* * *

Прошло несколько дней.

Северус развил бурную деятельность.

Он варил Оборотное зелье. Все запасы были исчерпаны во время года его директорства. Часть он посылал по заданию портрета Дамблдора с совами членам Ордена, часть использовал сам для шпионажа. А варить еще было некогда — присмотр за шалыми детками и за не менее чокнутыми братом и сестрой Кэрроу отнимали все свободное время. Да еще он вынужден был постоянно оглядываться, чтобы не схлопотать от своих же коллег, которым мозги как будто разом отключили — до того неспособны они были сложить дважды два. Это непонимание и слепая агрессия, как будто и не было более пятнадцати лет совместной работы, очень сильно действовали на нервы, и так расшатанные неимоверным напряжением.

Так что теперь, в тишине и покое, Северус чувствовал, как к нему возвращаются былые хладнокровие, целеустремленность и способность четко понимать, как и что делать.

Вопреки всему, Оборотное вовсе не нужно было готовить целый месяц, достаточно было капнуть катализатора, изобретенного самим Снейпом, чтобы ушло всего два дня. Котел оставался горячим под чарами Стазиса, а Северус терпеливо ждал известий от старшего дементора. Пришлось к тому же ненадолго наведаться в Лютный переулок, в магазин подержанной одежды, и купить самую приличную на вид женскую мантию, темную и с капюшоном, чтобы скрыть волосы и лицо.

Дарк сильно разбавлял его скуку. Они постепенно научились общаться на ментальном уровне, и теперь Снейп рассказывал и показывал маленькому дементору все о себе, чем он занимался, как жил, с кем дружил и кого любил. И по кому так сильно тосковал...

Малыш понимал его, во всяком случае, Снейп надеялся, что тот понимает, потому что тот каким-то образом избавлял его от тягостных, черных мыслей. Утром Северус вставал свежим и бодрым, полным сил, как будто его плохие сны и тягостные воспоминания кто-то за ночь забирал себе. Даже Сон без сновидений пить не приходилось, как он рассчитывал... Дарк был просто неоценимым лекарством от плохого настроения и тоски.

Еще через два дня отец Дарка вернулся с обещанным подарком.

Оказалось, он разыскал того дементора, который совершил Поцелуй Люциуса Малфоя. И обменял его душу на души тех самых Алекто и Амикуса Кэрроу, по иронии судьбы, которых поцеловал он сам, по приговору Визенгамота.

Теперь Снейп осторожно держал в руках серовато-молочную друзу из пяти разной величины кристаллов, которая оказалась на ощупь чуть теплой. Так странно было чувствовать душу Люциуса... никогда не думал, что такое вообще возможно, а оказалось... на свете бывает много чудесного, страшного, но и светлого тоже.

Оставалось дело за малым — отправиться в Сент-Ивс под видом Нарциссы, взяв с собой Дарка и уже в пансионе вернуть Люциуса назад.

* * *

Волосы Нарциссы у Снейпа были в достаточном количестве, равно как и всех членов семейства — так, на всякий случай, все же Северус был личным зельеваром-аптекарем семьи Малфоев.

Зелье зашипело, принимая белый женский волос, и стало желтого цвета...

Из зеркала на Снейпа смотрела красивая блондинка, с хмурым несчастным выражением лица. В принципе, это было даже к лучшему, учитывая долженствовавшее неизбывное глубокое горе вдовы сиятельного Малфоя. Траурная мантия без украшений только дополняла общую картину.

Дарк, благополучно поглотивший кристалл, шустро порхнул под мантию, на свое привычное место у сердца, и Северус активировал изготовленный портал с координатами пансионата.

Директор встретил безутешную вдову со всем надлежащим вниманием и уважением. Этому способствовал мешочек с галеонами на благо заведения, перекочевавший из ридикюля миссис Малфой в ящик стола мистера Тибольда. Такая практика была принята давно — каждый посетитель старался помочь чем мог, чтобы обитатели пансионата не чувствовали, прошу прощения за каламбур, ни в чем отказа.

Вызванная медсестра повела лжеНарциссу в крыло, в котором располагалась палата Люциуса. Снейп волновался, как перед первым свиданием. Все же не каждый день идешь вдыхать душу обратно в тело. Он чувствовал себя чуть ли не божком-экспериментатором и молился, чтобы все получилось. Все же малыш еще очень мал, а способности дементоров почти не изучены, вдруг что-то пойдет не так...

* * *

Комната Люциуса оказалась небольшой, мебель простая, но удобная, чисто и уютно, на столике стоит ваза с цветами. Но эта деталь интерьера скорее предназначена для обслуживающего персонала, нежели для обитателей пансионата. Им-то уже все равно, они не реагируют ни на цвета, ни на запахи и вкусы, даже громкие звуки оставляют их равнодушными к происходящему. Живые куклы, старые, молодые, красивые и не очень оболочки, глядя на которые хочется просто плакать, а потом уйти и не возвращаться. Что, собственно, многие родные и делали.

Да, поначалу все они приходили регулярно, пытались в безумной надежде растормошить, увлечь, пробудить... Со временем приходило понимание, что все бесполезно — души нет. Нет самого человека, того, что нравилось, привлекало, что любили в нем родные и близкие, нет огня жизни.

И визиты становились все реже и реже, пока не прекращались вовсе, только деньги переводились на счет пансионата, как попытка успокоить свою совесть, все еще пытавшуюся регулярно поднимать голову...

Казалось бы, почему не казнить преступника смертью?

Авада в лоб — и все кончено для человека на этом свете...

Но нет, то ли это такая изощренная пытка у волшебников, чтобы лишить тело самого дорогого — понимания и осознания себя, то ли излишняя, чрезмерная совесть — ах, как же так, расколоть душу убийством! Палач тоже человек, каково ему придется жить всю жизнь с расколотой на куски душой. Никто не станет требовать от честного министерского служащего такой тяжелой непоправимой жертвы.

Пусть грязную работу делают эти темные, тупые и беспринципные твари дементоры, им-то все равно. Они не люди, а просто животные, опасные и мерзкие.

А маги... у них есть принципы, от которых они не отступятся. Да-да, именно соблюдение этих принципов и делает их, собственно, людьми...

Гуманность и целостность души — вот главные заповеди порядочного волшебника, достойного члена общества, гражданина своей страны.

А преступники и их семьи... ну, они сами виноваты, знали, на что шли.

Мысли проносились в голове Северуса, пока он, стоя на пороге, торопливо изучал этого нового Малфоя.

Люциус изменился.

В последние встречи на собраниях Лорда он выглядел просто ужасно. Сказывались бессонные ночи, тревога за семью, за свое положение и состояние, что уж отказываться.

Малфой бросил следить за собой, не брился, не менял мантию по неделе, и видно было, что не принимал ванны каждый день — ему было не до того.

Сейчас же Люциус выглядел гораздо лучше — посвежевшее лицо, чистые расчесанные волосы, даже опять набрал вес, видимо, пансионатская кухня была на высоте, и персонал не воровал у своих подопечных.

Одетый в хлопковую пижаму, зеленую в коричневую полоску, он спокойно сидел в кресле, как его, скорее всего, усадили с утра. Застывшее выражение лица, пустые оловянные глаза... неудивительно, что родственники поцелованных не выдерживали и переставали приезжать. Когда человек умирает, надеяться уже не на что и не так больно со временем. Тут же... многие пытались достучаться и только зарабатывали себе нервный срыв — потому что вот же он, родной, сидит тут, а вдруг очнется, узнает... Но даже магия не всесильна, ну, по крайней мере — у колдунов.

А ведь волшебники считают себя венцом творения...

На самом деле, все самое важное в жизни вовсе не зависит от людей.

И надеяться тут надо на кого-то другого, на того, кого и просто существом не считают, а только темной, жадной и злобной тварью.

Северус усмехнулся.

Смешно, но в школе его именно таким и считали. И часто шипели в спину, думая и надеясь, что не услышит. А может, наоборот, хотели, чтобы он это знал.

Он так привык к этому, что даже не наказывал особенно зарвавшихся школяров. Мерлин им судья, когда-нибудь, став взрослыми, они попадут в такую ситуацию, что придется ползать на коленях и просить о чем-то именно у таких вот тварей...

На поверку, частенько так и выходило, как он думал. И это его, в общем-то, несколько забавляло и смешило, хотя злорадства он никогда не испытывал. Перерос это чувство.

Северус медленно приблизился к Люциусу.

Наклонился и сделал то, о чем мечтал давным-давно — запустил руки в его волосы и поцеловал.

Понимал, что целует куклу, но... вот сейчас, если все получится, Люциус придет в себя и отправится к жене и сыну. А он опять станет просто другом семьи. Пусть это будет на прощание, хоть раз в жизни. Он станет вспоминать этот момент, когда придется особенно одиноко и грустно в старом и мрачном доме.

Потом шагнул назад, уступая место выпорхнувшему из-под одежды дементоренышу.

Странное было зрелище, как будто голову Люциуса окутал кусочек ночи. Но смотрелось красиво — черное на белом. Лаконично, строго и торжественно, как на похоронах. И цветы тут есть, на столике, все как положено. Белые, кстати. И красные...

Северус выругался про себя за такие мысли и отошел к кровати.

Положил на покрывало палочку, такую же, какая была у Люциуса — гибкая ива и высушенное сердце дракона, и брелок для ключей в виде змеи — портключ в поместье Малфоев под Брюгге.

Малыш отлетел от Люциуса, прикрывшего глаза, и радостно закружился возле Северуса, овевая лицо прохладой, охлаждая горевшие от волнения щеки.

Люциус сидел, не шевелясь, и Снейп поспешно вышел, не желая присутствовать при возвращении и отвечать на многочисленные вопросы, которые, он был уверен, станет задавать Малфой. Только не сейчас, пусть ему расскажут все Нарцисса и Драко, у них лучше выйдет.

* * *

Северус оказался дома уже через десять минут.

Он ушел из пансионата, не прощаясь ни с кем и не ставя в известность медсестру. Пусть у Люциуса будет время прийти в себя и собраться с мыслями и силами.

А ему надо передохнуть и выпить, тяжелые и нервные выдались дни...

Довольный Дарк, подкрепившийся воспоминаниями Северуса, методично обшаривал теперь уже углы гостиной, пытаясь познакомиться с пауками, обосновавшимися в углах комнаты раньше нового беспокойного жильца. Снейп следил за ним взглядом, держа в руках стакан с дешевым огневиски, и развалившись в кресле, опустошенный и унылый.

Надо было жить дальше, но очень не хотелось. Хотелось полулежать вот так, ничего не делая, и чтобы виски не кончалось, и Дарк шарился в темных углах, а потом нырял к нему за пазуху, охлаждая и успокаивая горящее от боли сердце.

Ну, зато Драко будет счастлив — семья воссоединилась. Северус надеялся, что у Люциуса все-таки теперь-то хватит мозгов не соваться в Британию. Пусть довольствуется тем, что удалось спасти, а об остальном имуществе забудет. Его закопают бесследно только лишь из-за оставшихся и уже присвоенных денежных активов и поместий, никто даже могилы не сможет найти.

А Северус сейчас немного отдохнет, а потом займется делом — станет варить по спецзаказам особые зелья, для утонченных и избалованных эстетов и развратников анонимно. Есть такая популярная служба в Лютном... Тебе присылают ночью заказ, ингредиенты и оплату, ты варишь и без вопросов отправляешь адресату. Все, тебя не знают, ты никого не знаешь, все счастливы, ты имеешь хорошие средства к существованию.

А потом, когда надоест, можно уехать с накопленными деньгами куда-нибудь на Восток, там много народу и можно затеряться. И жить спокойно где-нибудь на природе, любуясь распускающимися жемчужными лотосами на рассвете или брачными танцами журавлей и цапель в тихих речных заводях. Все это наводит на философию и заставляет принимать жизнь такой, какая она есть...

Да, именно так!

Он возьмется за работу... через неделю или две... а сейчас имеет право он отдохнуть после стольких лет?

И Снейп призвал к себе почти пустую бутылку. Виски гадость неимоверная, но покупать дорогой резону нет, главное, что опьяняет не хуже элитных напитков, которыми баловался Люциус, ну на то он и богач и гурман, как говорится.

* * *

Северус спустя полчаса методичного напивания, задремал прямо в кресле.

Проснулся он от тревожных звоночков. У дома кто-то стоял, прямо у границы охранной сети.

Выхватывая палочку и пытаясь продрать глаза, Снейп подскочил к окну и чуть-чуть отодвинул край пыльной занавески. Но отсюда не было видно посетителя, только голову, покрытую капюшоном мантии...

В комнате разлился свет. Перед зельеваром появился знакомый до боли Патронус — серебристый горностай Люциуса.

— Ну, ты откроешь мне, или я должен искать пристанища на ночь в другом месте? — капризно и обиженно вопросил горностай и топнул лапкой.

Снейп так и остался стоять с отвисшей челюстью.

Затем, сбивая все на своем пути, ринулся к двери, попутно снимая охранные блоки и одновременно отпирая замки.

Улыбающийся Люциус вошел в прихожую, потирая руки, похожий и не похожий на самого себя.

И тут же сгреб озадаченного зельевара в крепкие объятия.

Спустя десять минут Снейп все гадал, почему Люц не отправился к семье, а сам в это время накрывал на стол.

Тушеное мясо, консервированная фасоль и копченый окорок. Свежий хлеб, хранившийся под Чарами, помидоры и зеленый салат. К обеду полагалось красное вино. Люциус все-таки привык хорошо и изысканно питаться... Пусть быстрее забудет тюрьму и отвратительный азкабанский рацион.

Странная получилась трапеза.

Они сидели напротив друг друга и прятали глаза. Казалось, нужно о многом поговорить, а слов нет. Как будто и так все понятно.

Наконец Северус не выдержал.

— Почему ты здесь, а не с семьей? — равнодушно спросил он. — Они будут очень рады...

Люциус фыркнул.

— Да уж, очень рады, особенно Нарцисса, которая уже собралась замуж за состоятельного бельгийца. А Драко скорее всего, тоже скоро женится, и это правильно — обзаведясь семьей, он быстрее забудет все, что с ним произошло, в большей степени, конечно, по моей вине... Я должен был лучше позаботиться о них, но моя самоуверенность чуть не погубила всех нас...

— Откуда ты...

— Северус, я все знаю. Как только меня поцеловал этот малыш, я очнулся с чувством, как будто и не уходил, и был постоянно в курсе всех событий.

— Это, скорее всего, память Дарка... он каким-то образом передал тебе то, что я знаю, — помолчав, предположил Северус. — Не знал, что дементоры могут и такое...

— Точно. Этот твой Дарк уникальное создание. Теперь мне не надо расспрашивать тебя о том, что случилось, очень удобно, экономит время и силы. Отличный информатор.

— И все же... раз ты теперь в курсе всего, что произошло, можно отправляться к сыну. Уверен, он будет вне себя от счастья. И лишняя поддержка ему тоже не помешает, — сказал Снейп. Он тяжело встал и отошел к грязному и пыльному окну. Надо бы уже сделать генеральную уборку, что ли... а то свет в дом вообще не попадает... темно, как в склепе, или в слизеринских подземельях.

— Ты так жаждешь избавиться от меня? — уха коснулось горячее дыхание. Руки крепко обняли его поперек груди. Сердце забилось быстрее, разгоняя кровь по телу.

Это вовсе не походило на дружеское объятие.

— Люциус, что ты...

— Северус, я ведь все знаю. Твой дементор мне передал не только сведения о последних событиях, но и все твои мысли и желания, все воспоминания и сожаления... Этакий запоздалый почтальон любви. Если бы не он, я бы так ничего и не узнал о твоих чувствах ко мне, не так ли? Ты все эти годы отлично сохранял лицо, я уже подумал, что никогда не смогу даже близко подойти к тебе...

— Люц... разве ты... — голос у Снейпа сорвался.

— Знаешь, о чем я жалею больше всего? Что не стер тебе память о твоей рыжей гриффиндорке! И не сделал тебя своим. Моя излишняя щепетильность по отношению к тебе и твоему выбору все испортила! А ведь могло бы быть совсем по-другому. Если бы не она, ты не кинулся за помощью к Дамблдору, а остался со мной, а что было бы дальше — неважно, мы были бы вместе. Уж будь уверен, Дамблдор оповестил бы Лорда о Пророчестве и без тебя. И Избранный уничтожил нашего Хозяина, но ты бы не стал слугой директора. По большей части все, что с нами случилось, вышло из-за меня.

— Это потому, что ты меня пожалел? — усмехнулся Северус, накрыв горячие ладони Люциуса своими ледяными и постепенно отогреваясь.

— Именно. Я всегда думал, что ты у нас по девушкам. Как я мог перетянуть этакого скромника на темную сторону? И так молва об испорченных аристократах-гомосексуалах гуляет повсюду. Пришлось даже срочно жениться на Нарси, хотя мы договаривались с ней только о наследнике.

— А я всегда думал, что ты без ума от своей жены. Как я в свою очередь мог влезть между вами и на что-то претендовать? Ты ведь тоже никогда ничем не показал, что мог бы заинтересоваться таким, как я... Сиятельный Малфой и нищий уродливый полукровка... Абсурд.

— Но теперь-то ты уже никуда от меня не денешься? — требовательно спросил Малфой. — Мне, знаешь ли, очень пригодится полностью мой талантливый зельевар с личным дементором впридачу! Такого любовника ни у кого нет, а Малфоям должно доставаться все самое уникальное и лучшее! — и Люциус тут же пустился присваивать свое застенчивое и запоздалое счастье.

Дарк летал вокруг них, восторженно попискивая и вереща. Он был счастлив и доволен, потому что его хозяин пребывал в таком же состоянии. А для дементора душевное равновесие человека, которого он выбрал и которому доверился, важнее всего.

В конце концов, дементоры ведь вовсе не такие бездушные, какими их всегда считали волшебники...

КОНЕЦ