Обретенная

1.Часть первая

Все-таки пятница, это царица недели. 
Я в отличном настроении возвращалась с работы. Ну, подумаешь, слякоть, зато снежок идет. Ну и что, что темнеет рано, зато как красивоооо! Заснеженная Москва, потрясающее зрелище! 
А сейчас, я зайду в магазин. Куплю продукты и приготовлю винегрет, плов и утиные окорочка с курагой. А еще профитроли с заварным кремом и ореховые трубочки!
Ммм… Рот требовательно заполнился слюной.
Легко перебежала уже затихающую улочку у бизнес-центра, думая срезать дорогу на целых пятнадцать минут. Да, я могу гордиться собой. В моем возрасте, а мне за полтинник, я выгляжу на сорок лет максимум. Хоть ни в чем особенно себя не ограничивала, на диетах сроду не сидела, даже иногда курю, и позволяю себе бокал красного вина или темного нефильтрованного пива. 
Думая о том, как завтра обрадуются моей стряпне, приехавшие в гости дети, едва не сбила группу мужчин, стоявшую метрах в двадцати от входа в парк. Потому как, поскользнувшись на припорошенной снегом замёрзшей луже , влетела прямо в середину сплоченного коллектива.
Упасть - не дала жесткая рука, с легкостью удержавшая мои немаленькие восемьдесят пять кило веса. Вторая рука фамильярно зарылась мне в волосы, следом к ней присоединился нос «спасителя», активно обнюхавший (!) меня, и блаженно заурчав(!), уткнувшийся в волосы.
Попыталась освободиться. Не получилось. Меня держали с непрошибаемостью железобетонного колодца. Еще раз дернулась, и едва не потеряла сознание, от безжалостно сжавших талию и плечи , рук. Оглушительно хрустнули ребра, отзываясь мелкой , тянущей болью.
Голем, держащий меня в адских объятиях, что-то зло проворчал у меня над ухом. То ли от боли, то ли от подступающего ощущения неотвратимой беды, я не смогла понять, на каком  языке он изъясняется.
Неумолимая рука скользнула по плечам и шее, приподнимая и фиксируя в непоколебимый захват подбородок. Слегка встряхнула. Насколько я поняла угасающим от недостатка кислорода сознанием, от меня требовали открыть глаза.
Честно открыла. Ничего не видя, кроме плавающих цветных кругов. 
За спиной раздался спокойный голос, который что-то приказал, судя по интонации.
Душащий захват ослабился, и я жадно и поверхностно задышала, игнорируя вспыхивающую  боль в ребрах.
Круги перед глазами постепенно стали пропадать. И я, наконец-то встретилась глазами со странным мужиком.
Лучше бы этого не было. Потому, что мне в глаза смотрел Ад. 
Представьте себе глаза , где в черноте плавает огненно-красный диск радужной оболочки, иссеченный звездчатым зрачком!
Обладатель столь экстремальных глаз, что-то для себя, видимо, решил. Потому что, не успела я сфокусировать зрение на других чертах его лица, как мои губы закрыли жадным, жестоким, болезненным поцелуем!
Я честно пыталась сопротивляться. Но, мои трепыхания, похоже, даже не заметили. Так, бетонная плита, не заметит придавленную ею, бьющуюся бабочку. Меня снова,  рыкнув, сжал бетонный монолит. Теряя сознание от боли и нехватки воздуха, услышала все тот же спокойный, командный голос.

"Мамочки, как же мне плохо и больно!"

Тело словно все сначала поломали, а потом порвали на куски! Плавая в жарком мареве боли, я уже просто хотела смерти. Может быть,  хоть она даст мне спасение от боли. Иногда становилось немного легче. Иногда боль еще и усиливалась, и тогда я просила, четко выговаривая слова:
- Пожалуйста! Кто бы вы ни были. Сжальтесь! Убейте меня! Я не могу больше терпеть.
Но никто не откликался.
А потом, неожиданно, мне стало легче. И я, вымотанная плаваньем в жаркой адской темноте, наконец-то, провалилась в спасительную, ласковую тьму.
Проснулась я сразу, но вот глаза, почему-то , не хотели открываться, голова была совершенно чугунная и тупо болела, тело вспыхивало в нескольких местах яркой острой болью.
Я, упрямо, снова и снова, пыталась заставить непослушные веки подняться.
Ура! Мне, наконец-то, это удалось.
Хм… Лучше бы не удалось!
Потому, что , открыв глаза, я снова встретилась взглядом с адскими глазами своего мучителя.

Стоп! Нет! Не мучителя! Глаза похожие, но это не он!
Этот смотрел на меня даже с некоторым сочувствием.
Попыталась пошевелиться, и чуть снова не потеряла сознание от прострелившей тело боли. С тихим стоном выдохнула.
Этот, который не тот, что-то сказав на абсолютно незнакомом языке, слегка приподнял мою голову, и положил на губы прохладный кубик. Я не задумываясь, попыталась его прожевать, но кубик с тихим «хрум» растаял во рту, принося прохладную влагу и смывая боль.
Прошептала непослушными губами:
- Спасибо.
Самаритянин, с жуткими глазами, улыбнувшись, опустил мою бедную головушку на подушку, и ласково провел пальцами по щеке.
Теперь, когда боль уже не мешала мне, я наконец-то рассмотрела представителя странной расы. А то, что передо мной именно такой представитель - я не сомневалась.
Очень высокий. Широкоплечий. Гармонично сложенный. Светло-пепельная кожа. Черные, аккуратно подстриженные волосы. Правильно-рубленые, крупные черты лица. Большие, жуткие глаза. 
Одет в светло-серый форменный комбинезон , с непонятными нашивками и значками.
И поведение такое…спокойно-милосердное. Он врач! 
Врач, значит, больница. Больница, значит болезнь. А чем заболела я?
- Доктор, что со мной? – тихо шепчу я, пытаясь приподнять к нему единственную подвижную часть тела – голову.
Врач, теперь-то я точно знаю это, мгновенно подхватывает голову за затылок , и тепло улыбаясь, настойчиво укладывает ее на подушку, мягко что-то приговаривая.
Ясно. Со мной настолько хреново, что лишний раз нельзя делать никаких движений.
Пытаюсь себя осмотреть, ничего не получается. Я - на некоем подобии кушетки. Под горло укрыта белой простынкой, из-под которой тянутся к стене, усыпанной приборами, провода и трубки.
"Позитивненько… Что же со мной случилось? Блин! Как ни стараюсь, ничего кроме поцелуя, который почему-то хочется назвать смертельным, не помню! Странно это все! Вот, зачем, спрашивается, молодому мужику с такой брутальной внешностью, такая старая корова , как я? Зачем целоваться-обниматься полез? Он больной? Геронтофил? Маньяк?
И не спросишь! Я не знаю этого языка. 
И глаза эти странные. Кожа серая. Уже как минимум, у двоих. Кто они?!?"
Врач, тем временем, что-то сказал мне, в завершение, прижав голову к подушке и сделав на этом акцент. 
- Да, я поняла. Шевелиться нельзя. Я послушная, когда со мной хорошо обращаются.
Доктор снова улыбнулся, и вышел.
"Жеваный кот! Так что все-таки со мной?!"

2. Часть вторая

Тихо поскуливаю от боли... мыслей нет от слова "совсем"! 

Что это за новый выверт? Ведь в прошлый раз все было нормально! Морис, боясь прикосновением вызвать еще большую боль, с немым вопросом в глазах, ждет пока я оклемаюсь настолько, что смогу говорить. Командор же напротив, прижимает меня спиной к своей груди, укачивая и поглаживая красно-белую от перепада температур и спазмов сосудов , руку. 

Ёлки! Я так без руки останусь! Хренов змей! От боли и досады на глаза навернулись слезы. Вот что этому гаду надо! Высказал своё "фе"? Высказал! Послал меня на "х..."? Послал! И что теперь?! Он, значит , там будет с гаремом кувыркаться, а я должна вообще забыть, что такое секс?!!! Хрен ему во всю его любимую морду! Так! Мне срочно надо посоветоваться с доктором и нэром Меллитом. Выплываю из пришибленного сознания в реал. 

Улыбаюсь онемевшими губами Морису, и назло всем браслетам и Наказующим, прошу:

- Поцелуй меня... если действительно ... любишь.

Лимари-кор мгновенно оказался рядом, поцелуй вышел нежным, осторожным, язык лишь слегка приласкал мои губы.

- Госпожа дает мне право на любовь? - оторвавшись от моих губ, неверяще спросил Морис.

- Я по другому... как-то не умею... если тебе женщина неприятна... неужели ты сможешь... неужели тебе не противно?

- Я до встречи с вами не знал что такое - любовь. Так устроены лимари-кор. Приказ госпожи - и ты даришь ей удовольствие. Сам же не чувствуешь НИЧЕГО. Просто удовлетворение хорошо выполненной работой. С вами все по другому. Я был на грани оргазма просто вдыхая ваш запах, дотрагиваясь до кожи... а сейчас, после окончательной привязки, я могу подарить вам наслаждение, даже не прикасаясь... - Морис слегка потерся виском о мою скулу, его горячие, мягкие губы прижались к шее, там где заполошенно бьется венка. - Но именно разрешения прикасаться к вам постоянно я сейчас и прошу! Позволите мне эту вольность?

- Да... - обнимая его за шею и утыкаясь в плечо, согласилась я.

- Я до сих пор не верю, что ты меня простила... - целуя желобок позвоночника, выдохнул Алар. - Это из-за меня ты поссорилась с Яссином. Не знаю что мне сделать, чтобы все исправить.

- Ничего уже не исправишь...

***

- Ничего уже не исправишь... - пульсировало в сознании.

Наказующий метался по каюте, не находя себе места. 

Яссин готов был убить себя за то, КАК он повел себя с атеей. Вместо того, чтобы внять советам Алара, и просто прислушаться к своим чувствам, он спустил с цепи ревность и злость. Ревность к СОВЕРШЕННО НЕ НУЖНОМУ  его атее лимари-кору. Ведь он же знает, что его девочка всегда в ответе за тех, кто от нее зависит! И всегда рванется спасать тех, кому грозит смерть. Если уж его, все повидавших боевиков мутило от того, что они видели на кристаллах записи переданных Шаруххом. Гроховы стервы! Но главный негодяй - Карэ Амитал Латтил. Это он присоветовал его солнышку уехать на Мерану. Он открыл ей то, что она богата и может быть самостоятельной. Он дал, пусть и не напрямую, ей доступ к смертельно опасным бионикам, сателлитам, кораблям. 

Нет. Конечно удобно во всем обвинить скользкого талианина. Но, если быть честным - большая доля вины лежит на нем!

Он, просто взял и набоум нацепил на нее брачный браслет. Не ожидая, что тот возьмет, и примет детеныша как атею. Со всеми вытекающими отсюда обязательствами. 

Он пригрозил ей казнью того мужчины, к которому она уже успела привязаться. И, ради жизни которого, смирялась с навязанным супружеством.

Он примерял к ней шаблон поведения своих многочисленых любовниц и наложниц. А она НИКОГДА не меняла чувства на материальные блага. Она - дитя совершенно другого мира. А он постоянно это забывал. 

Он обрек ее своим отказом на муки. Пусть он тоже умрет, сразу после нее. 

Да она даже родить ни от кого не может!!! 

Надо срочно спустить пар! Иначе он такого натворит!!! 

Наказующий стремительно направился к спортивному залу. Войдя, окинул взглядом тренирующихся бойцов, выбирая "счастливчиков" для спарринга. Бойцы, зная что их ждет, заметно занервничали.

И тут!!!!... Яссина скрутило в приступе обжигающе-ледяного спазма. Рука онемела от боли, словно он высунул её наружу, без скафандра!

ЧТО ЭТО БЫЛО???!!! 

Похоже, он проскрипел это вслух. Потому, что ему сразу ответил Принц:

- ЭТО - откат от брачного браслета. Когда ты исполняешь супружеские обязанности с атеей - все будет хорошо. А, вот когда один из вас занимается сексом с кем либо, а второй - нет... вы ОБА расплатитесь невыносимой болью. - Его Высочество, подумав, тихо попросил, - Яссин, я лично прошу тебя... пощади ребенка! Ты был в ярости, и не видел то, что видел и чувствовал я. Она пришла просить у тебя прощения. Но ты не дал ей сказать ни слова... Угрожал беззащитным транспортникам, везущим детей... Наручники эти... Ну что тебе стоило просто обнять несчастного, задерганного болью и свалившейся ответственностью детеныша?! А?! Да после этого, она бы сама отказалась от всего!!! И повинилось во всех своих поступках!!! И попросила бы ТЕБЯ ВЗВАЛИТЬ ВСЕ ПРОБЛЕМЫ на себя... А ты что сделал??? 

- А я лелеял гордыню... - убито продолжил Наказующий. - Не послушал советов командора... Но этот лимари!!! Он вывел меня из себя!!!!!!!!!

- Яссин. - Принц устало потер лицо ладонями, - Да не все ли равно, сколько и кто её любит!? Она любит тебя, поверь мне, и страдает от твоих безжалостных слов. 

***

Друзья отошли в угол, к столику с водой и креслами для инструкторов.

- Послушай меня, - расположившись в кресле, продолжил Шаатхар, - Полетели к ней! Поговоришь спокойно! Пока её гениальные опекуны и друзья не придумали нечто, что блокирует браслет полностью! И через пятьдесят лет она навсегда исчезнет из твоей жизни! Ты ЭТОГО ХОЧЕШЬ???!!!

- Нет. Нет и еще раз НЕТ! Я не ХОЧУ И НЕ МОГУ ее потерять. И дело не в том, что от нее зависит моя жизнь... А в том, что ее убьют ... убьют из-за меня. Мои враги!  Шат, то что я испытываю рядом с нею... этому у меня нет слов! Иногда я думаю, что останься мы на тысячу лет на необитаемой планете, мне все равно будет мало... Но... лимари!!!!!!!! Я его убью, а Лера меня возненавидит, и уже не вполне серьезных основаниях!