Новенький в городе

Тэйган Найтвинд решил, что никогда не встречал красавиц, подобных этой золотоволосой человеческой женщине. Её черты и изгибы обладали пышностью, которую другие крылатые эльфы могли бы счесть грубой, но которая показалась ему роскошной и чувственной. Яркая краска на лице, просвечивающее одеяние со сверкающими блёстками и странный, сладкий аромат заставляли женщину казаться дэвой, спустившейся с какого-то высшего плана. Однако самым чудесным в ней была улыбка.

С тех пор, как он пришёл в Калонт, авариэлю редко адресовали улыбки. Он сбежал от своего тихого, обитающего в лесу племени на поиски более роскошной и волнительной жизни в цивилизованном человеческом мире. На первый взгляд, портовый город с его высокими черепичными шпилями, бурлящими базарами и многолюдными доками оправдал самые высочайшие ожидания юноши. Но постепенно Тэйган понял, что он понятия не имеет, как себя вести в этой незнакомой среде. Он даже не знал, как себя прокормить – он понял, что надо обменять «монеты» на еду, но где эти монеты достать? Суматошные городские обитатели не спешили давать ответ на вопросы озадаченного незнакомца. Они усмехались и отворачивались – или отвечали насмешками на его незнание.

Однако женщину он как будто заинтересовал.

- Какой же ты красавчик, - сказала она, оглядев его сверху донизу. – Никогда таких не встречала.

- Нас не так много, - ответил он. Авариэли почти вымерли, и немногочисленные выжившие скрывались от опасности в самой дикой глуши – по крайней мере, так рассказывал ему отец.

- У меня даже обычного эльфа никогда не было, - сказала она. – А тем более, такого как ты.

Кончиками пальцев она погладила его крыло. От неожиданной ласки у юноши перехватило дыхание.

- Ты подаришь Ольме одно из своих блестящих чёрных перьев, если она даст тебе попробовать разок бесплатно – чтобы мне было, чем щекотать себя, когда ты уйдешь?

Неужели она действительно имеет в виду то, о чём он подумал? Тэйган смущённо ответил:

- Я… с радостью дам тебе перо, если ты мне поможешь. Я не понимаю, как всё здесь работает, и я голоден.

Ольма рассмеялась.

- Торгуешься ты отчаянно, сладкий. Но ладно, сначала я куплю тебе миску жаркого. Ты нужен мне полным сил.

Она взяла его за руку и повела в сумеречный переулок, свободный от толпы, заполнявшей большую часть улиц Калонта. От волнения у него бешено колотилось сердце. Однако годы, проведённые в Землелесье, научили его быть настороже, и несмотря на помеху в лице своей привлекательной спутницы, он неожиданно почувствовал угрозу, спрятавшуюся во мраке впереди.

Он заставил Ольму остановиться.

- Подожди, - прошептал он. – Кажется…

Она развернулась и бросила ему в лицо пригоршню порошка.

Он мгновенно и сильно чихнул, затем ещё раз. Согнувшись пополам, он словно не мог вдохнуть – только выдыхать воздух из лёгких. Ольма вырвалась из его хватки, а из сумрака впереди вынырнули мужчины, готовые поколотить его своими дубинками.

Он неловко вытащил свой кремневый нож, но кто-то выбил оружие у него из рук. Попытка прочесть одно из заклинаний окончилась неудачей, когда чихание нарушило точный ритм, необходимый для использования магии. Он распахнул крылья, чтобы улететь, но вместо этого упал на землю от удара по голове.

Он решил, что скорее всего умрёт. Если нападающие захотят его убить, он никак не сможет им помешать. Зачарованная пыль сделала его беспомощным.

Затем мутный от слёз взгляд различил новую фигуру. Незнакомец взмахнул мечом, и один из нападавших на Тэйгана закричал. Другой громила ударил своей дубиной, и зазвенела сталь, когда мечник парировал с такой силой, что выбил оружие из рук противника. Новоприбывший контратаковал, целясь в голову, и налётчики бросились бежать.

Мечник опустился рядом с Тэйганом.

- Ты в порядке?

Эльф решил, что да. Ему ничего не сломали, а приступ чихания уже почти прошёл.

- Да, - просипел он. – Благодаря тебе.

Мечник поставил его на ноги. Моргая, Тэйган заметил, что его спаситель оказался долговязым, чисто выбритым юношей с длинным, лисьим лицом и вьющимися волосами. Его дорогой плащ с вышивкой, куртка и бриджи напомнили авариэлю о собственной рубахе из оленьей кожи и леггинсах, которые – как и крылья, большие глаза и острые уши – выдавали в нём варвара.

Человек посмотрел в другой конец переулка, убеждаясь, что налётчики не решились возвращаться.

- Проклятые работорговцы.

Тэйган потёр место ушиба на голове.

- Вот кем они были?

- Похоже на то. Без обид, но судя по тебе, брать у тебя нечего. С другой стороны, в здешних местах можно выручить неплохую сумму за диковинку вроде крылатого эльфа.

- Большое тебе спасибо. Меня зовут Тэйган Найтвинд.

Он протянул руку, и человек пожал её.

- Я – Фалар Апорос, и – пожалуйста.

Он вернул меч в ножны.

- Я рад возможности сделать доброе дело. Благодаря этому моё последнее воспоминание о Калонте будет счастливым, а не горьким.

- Последнее воспоминание?

- Я отплываю с утренним отливом. Сомневаюсь, что когда-нибудь захочу вернуться.

Тэйган молча проклял свою судьбу. Единственный настоящий друг, которого он повстречал – и тот собирается исчезнуть.

- Почему?

Фалар вздохнул.

- История банальна и стара, как мир. Я люблю девушку, которую не могу получить, и надеюсь, что боль будет не так мучительна, если нас разделят воды Драконьей протоки.

- А почему ты не можешь её получить? Она не любит тебя в ответ?

- Она любит, а её родня – нет. Мой отец и отец Арвин торгую зерном и рудой. Они – давние соперники. Вонн Далуриет скорее согласится выдать дочь за навозного жука, чем за Апороса, и поэтому держит её пленницей в собственном доме, чтобы разлучить нас.

- Но ведь рано или поздно ему придётся её отпустить.

Фалар фыркнул.

- Ты его не знаешь – иначе не говорил бы так.

- Но обычаи твоего народа…

- Позволяют ему поступать с неженатыми дочерями так, как он считает нужным.

- Что, если вы двое поженитесь?

- По закону он лишится власти над дочерью, но какая разница?

- Разве это не очевидно? Тебе нужно только вытащить её, а затем найти жреца, который проведёт церемонию.

- Ну да, разумеется. Я думал об этом. Но он держит её запертой в башне. Ей оттуда не сбежать.

Зашуршав перьями, Тэйган расправил крылья, привлекая к ним внимание.

- Высота для меня – не проблема.

- Зато стража – проблема.

- Могу понять, почему ты так думаешь, учитывая, при каких обстоятельствах мы встретились. Но это было простое невезение. В своём племени я был лучшим воином. Кроме того, я овладел песнями клинка. Магией мечников.

- Не сомневаюсь, что ты можешь за себя постоять. Держишься ты уверенно. Но я же не могу просить тебя рисковать жизнью, чтобы решить проблемы незнакомца.

- Ты рискнул жизнью ради меня, и кроме того – откровенно говоря, мне нужен друг, чтобы научиться жить в человеческом городе. Если я помогу тебе с Арвин, может быть, ты согласишься стать таким другом.

- Если справишься – я буду дорожить тобой, как братом. Когда ты сможешь попробовать?

- Сегодня ночью, - Тэйган замялся. – Будет здорово, если ты найдёшь мне меч.

Клинок, которым он когда-то владел, был бесценным сокровищем для его народа, лишённого возможности добывать железо, и авариэль оставил его, когда покидал племя.

Если Фалар и замешкался, то лишь на мгновение.

- Возьми мой – и я буду молиться Огненновласой Госпоже, чтобы тебе повезло.

Он снял через голову свою перевязь.

Серп луны и светящийся, дымчатый след, который народ называл её Слезами, клонились к западу, и к тому времени, как Тэйган добрался к ограждённому особняку со вздымающимися к небу коническими башенками, гомон Калонта наконец-то начал затихать. Авариэль испытал приступ тревоги, понимая, что он имеет дело с угрозами и сложностями цивилизации, которых не понимает. Он фыркнул, прогоняя беспокойство. Он бросил племя, чтобы отправиться на поиски приключений, не так ли? Вот ты и нашёл приключения.

Он облетел особняк кругом, изучая его сверху, высматривая часовых, стоящих на стене по периметру. Те не смогли его заметить. Человеческому взору ночь мешала сильнее, чем глазам авариэля.

Внутренний двор за стеной, очевидно, служил сразу нескольким целям. Тут и там виднелись клумбы, грядки с растениями, яблони, конюшни и круглый загон, квадратный участок травы с нанесёнными на неё белыми полосами, яма с крутыми стенами, с камнями, деревьями и даже журчащим искусственным потоком на дне, как будто призванное изображать природную лесную поляну.

Он задумался, какую роль выполняют расчерченное поле и яма, но поскольку для его дела это было неважно, сдержал желание рассмотреть их поближе. Решив, что разглядел каждого стражника, он полетел к дому маршрутом, практически гарантировавшим незаметность.

Башня Арвин копьём торчала из центральной части особняка. Он подлетел к одному из окон, уселся на узкой кромке снаружи, и осторожно присел, пытаясь его отворить. Окно не поддавалось.

Он понятия не имел, как обращаться с незнакомым механизмом, который удерживал створку на месте. Он подумал, что может разбить стекло, но наделает при этом шума, так что Тэйган решил прочесть заклинание. Мир расплылся и задрожал, и он оказался на паркетном полу по ту сторону преграды.

Транспозиция была одним из самых могущественных заклинаний в его репертуаре. Сегодня ночью он больше не сможет ею воспользоваться, но Тэйган надеялся, что в этом не будет необходимости. Открыть окно изнутри должно быть легко, по крайней мере, Арвин с этим справится, и он вылетит наружу с девушкой на руках. С таким весом долго лететь он не мог, но авариэль надеялся, что если спланирует, широко распахнув крылья, то сумеет приземлиться достаточно мягко, чтобы не повредить им обоим. После этого… ну, так далеко он не думал, но каким-то образом он вытащит её из особняка. Он полагался на свою смекалку и навыки.

Сейчас ему требовалось отыскать девушку. Он крался вперёд и думал, что во всём Калонте больше нет такой роскошной тюрьмы. Почти вся мебель и украшения казались ему странными, но их было так много – столько густых и мягких ковров; впечатляющие портреты и гобелены; резные столы и стулья, и круглые масляные лампы из разноцветного стекла – что роскошь обстановки была очевидна даже на его примитивный взгляд.

Он твёрдо решил, что однажды тоже будет жить в такой обстановке – только без постоянных изображений медведя. Медвежьи мотивы повторялись везде – статуэтки из нефрита и оникса, изображения на плитке камина и на заднем фоне картин, изображавших воинов и патриархов. Тэйган подумал, что медведь должен быть на фамильном гербе семьи Далуриет – или Арвин просто их очень любит.

Предмет его поисков нашёлся спящим в роскошной кровати с балдахином, занавешенной белыми простынями. Круглолицая, с веснушками на щеках, курносая, с тёмными волосами, собранными под ночной колпак, она лежала, свернувшись в комок на боку, и тихонько посапывала.

Он помедлил, не зная, как лучше всего её разбудить, затем скользнул вперёд. Одной рукой он собирался встряхнуть её, а другой – закрыть ей рот, если девушка вдруг попытается закричать.

Он даже не дошёл до кровати. Он едва шагнул в роскошную спальную, когда воздух разорвал скрежещущий звук. Испугавшись, он отпрянул – и в дальней стене отворилась скрытая прежде панель. Пространство за нею едва вмещало бледного, худого и безволосого мужчину, который выбрался наружу. В его левой руке виднелась длинная игла колющего меча. Он наступал на Тэйгана с ошеломляющей скоростью, его рот раскрывался и закрывался снова в нечленораздельном вое, равномерно и ровно, как поддерживающий ритм барабанщик.

Тэйган испытал укол беспокойства. Он вторгся в дом Вонна Далуриета, чтобы помочь другу и воссоединить влюблённую пару. Он не хотел никому навредить в процессе. Однако других вариантов не было, поэтому он выхватил одолженный меч и принял защитную стойку.

Он сделал финт сверху, заставил врага парировать, принял блок и провёл выпад снизу. К его изумлению, тощий мужчина успел смахнуть его клинок вниз и отразить настоящую атаку, а затем контратаковал уколом в живот. Тэйган отскочил назад, и укол не достал до цели.

По-прежнему издавая свой пронзительный рёв – было загадкой, как он мог сражаться, одновременно продолжая эти бесконечные крики и не задыхаясь при этом, - безволосый сторож мгновенно сократил дистанцию и возобновил атаку. Тэйган на это и рассчитывал. Он поймал меч противника и рассёк ему запястье.

Точнее, только попытался. Через долю секунды он осознал, что манёвр не сработает. Худой воитель вращением вырвал своё оружие и нацелился в точку на запястье Тэйгана. Прервав свой удар и в последний момент отдёрнув руку, авариэль всё равно получил кровавую царапину.

Без помощи ускоряющей магии мало кто из людей смог бы реагировать так же молниеносно, как тюремщик Арвин. К счастью, Тэйган мог применить такую же магию – если сумеет правильно прочесть заклинание вопреки помехам тощего противника. Отступая и постоянно парируя, он произнёс слова силы, а второй рукой схватился за кусок корня солодки, взмахнув этим магическим компонентом в затейливом жесте.

Магия загудела, наполнив воздух мерцанием, и движения стража как будто замедлились – хотя Тэйган знал, что на самом деле это он ускорился. Ухмыльнувшись, поскольку не сомневался в своей способности одолеть проворного человека – теперь, когда они сражались на равных – он начал атаку.

Через несколько мгновений удар смёл оборону соперника, и Тэйган вонзил остриё меча глубоко в его левое плечо. Эта рана не должна была убить продолжающего свои вопли глупца, зато обеспечивала ему подходящий повод для криков. Она должна была лишить мужчину способности продолжать бой.

Должна была. Худой воитель просто перебросил меч в правую руку и сделал выпад в сердце Тэйгана.

Захваченный врасплох эльф едва успел отступить вбок. Он дёрнул за рукоять своего оружия, но меч застрял. Пытаясь высвободить его, Тэйган увидел в бескровной ране зубастые металлические шестерёнки, зажевавшие клинок и не отпускающие его – и почувствовал резкий запах масла.

Неудивительно, что тощий часовой мог кричать и сражаться одновременно, не задыхаясь при этом. Неудивительно, что у него не было волос – даже бровей или ресниц. Это было вовсе не живое существо, а автоматон, созданный колдовством и инженерией.

Меч всё равно не поддавался, и если бы Тэйган держался рядом, пытаясь вытащить его, механический сторож легко бы его прикончил. Взмах крыльев унёс его на несколько ярдов назад, и он огляделся в поисках другого, более длинного оружия. Он решил, что будет самоубийством противостоять длинному стальному мечу автоматона при помощи своего короткого каменного ножа.

Лучшим вариантом казался небольшой столик с верхушкой из мрамора. Он схватил его за ножки и поднял перед собой, сбросив раскрашенный бумажный веер и статуэтку медведя из красного халцедона. Как и рассчитывал Тэйган, из столика получился хороший щит.

Но было недостаточно просто блокировать выпады автоматона. Он должен был уничтожить это проклятое создание, а значит – использовать песню клинка, чтобы обхитрить его. Хотя одной рукой размахивать тяжёлым, неудобном столиком было не так-то просто, он рискнул освободить свою вторую руку для новых колдовских жестов.

Клинок железного часового проскользнул через его защиту и оставил вторую рану у него на запястье, прежде чем Тэйган смог отбить его. Не позволяя шоку от удара нарушить заклинание, он довёл магию до конца. Тени в комнате на миг закружились, а затем четыре абсолютных подобия Тэйгана, в точности повторяющих его движения и внешность, возникли вокруг авариэля.

Автоматон ударил мечом один из этих образов, и тот исчез. В это мгновение его оружие не угрожало настоящему Тэйгану, поэтому эльф подскочил и ударил противника в лицо, заставив его рухнуть на спину.

Он бил его снова и снова, целясь в голову, надеясь повредить какой-нибудь важный элемент, аналогичный мозгу. Наконец, сторож перестал пытаться ударить его и подняться на ноги. Наконец, он перестал кричать.

Однако тишина не наступила. Когда автоматон замолчал, Тэйган впервые осознал, что Арвин тоже вопит. Он упёрся ногой в разрушенный механизм, схватился обеими руками за рукоять меча, наконец сумел выдернуть своё оружие, затем повернулся к съёжившейся на кровати девушке.

- Всё хорошо, - сказал он. – Фалар попросил меня отвести тебя к нему.

Она продолжала звать на помощь.

- Пожалуйста, - сказал он, подходя поближе и стараясь не напугать девушку ещё сильнее. – Наверное, я кажусь тебе странным, но Фалар…

- Не знаю я никакого Фалара! – воскликнула она. – Не подходи!

Она не знает Фалара? Авариэль изумлённо уставился на девушку, затем услышал крики и звук торопливых шагов. Ничего удивительного – после всего этого шума по лестнице, поднимавшейся с самого первого этажа, приближалась помощь.

Он огляделся, увидел окно, в которое мог пролезть, и бросился к нему. Ещё двое автоматонов, аналогичных тому, которого он разрушил, вбежали в комнату и бросились наперерез. Он достиг окна за мгновение до них, и поскольку времени возиться с незнакомой защёлкой не было, просто бросился на стекло.

Стекло разлетелось, и он оказался снаружи, кувыркаясь в воздухе, пока не расправил крылья, чтобы остановить падение. Он взмахнул перьями, набирая высоту, но неожиданно его осыпало крупными градинами, и все его оставшиеся иллюзорные двойники пропали. Эти ледяные градины не могли сыпаться с чистого летнего неба. Наверняка их наколдовал заклинатель.

В крови и синяках, понимая, что эта атака не покалечила и не убила его только по счастливой случайности, Тэйган обогнул башню, чтобы волшебник, предположительно выглядывающий из окна, через которое он только что выскочил, не смог его видеть.

Похоже, это сработало, потому что заклинатель не нанёс второго удара. Торопливо улетая прочь от особняка, Тэйган заметил кое-что интересное.

Ворота в стене ограды стояли открытыми, и на земле перед ними лежал мёртвый стражник. В нескольких ярдах дальше одна из крутых стен ямы осыпалась, превратившись в более пологий склон. Только магия могла так быстро её изменить. На дне валялось какое-то крупное животное, из окровавленного меха которого торчали арбалетные болты.

Тэйган решил, что более-менее понимает, что всё это значит – и его чуть не затошнило от гнева. Он полетел к таверне, где должен был встретиться с Фаларом. Как он и подозревал, человек там не появился.

Низко пригнувшись, Тэйган скользил от крыше к крыше, словно пересекая ветви великих деревьев Землелесья. Тогда он охотился – охотился он и сейчас.

После случившегося в башне он был убеждён, что городские власти станут его разыскивать, и провёл день за границами города, скрываясь и добывая пищу в окрестных полях. После заката он пробрался обратно в порт, чтобы пройти по тому же самому району из узких переулков, таверн, игорных заведений, ломбардов и уличных бродяг, где повстречал Ольму и Фалара. Он не знал, что ещё делать.

Хотя на самом деле знал. Ему приходило в голову, что лучше всего будет просто улететь в какую-то другую часть Фаэруна, но он не мог заставить себя так поступить. С тех пор, как он впервые увидел людей, облачённых в экзотические наряды их цивилизации, он тоже желал вкусить её плоды.

Увы, его первый визит в город обнажил уродливую, коварную сторону человеческого мира, в результате чего авариэль стал сомневаться в своих прежних желаниях. Однако он не собирался возвращаться домой обманутым и пристыженным; он отказывался сдаваться.

Но часы шли безрезультатно, и Тэйган задумался, не остался ли он всё-таки в дураках. Он знал, как выслеживать добычу в глуши, но не испытывал уверенности в своей способности найти человеческую цель. Что, если Ольма и Фалар залегли на дно или просто редко бывают в этой части города? Как тогда ему отыскать их в этом огромном и запутанном улье, которым является Калонт?

Но наконец-то Ольма с четырьмя спутниками – тремя мужчинами и одной женщиной – появились на улице. Они держали в руках бутыли и оглашали окрестности громким смехом. Светловолосая женщина сверкала новыми украшениями. Видимо, за них – и за выпивку – заплатили монеты Фалара.

Мышцы Тэйгана напряглись от гнева. Он заставил себя расслабиться и лежать неподвижно, пока люди не окажутся прямо под ним.

Когда это произошло, он спрыгнул прямо в середину их группы. Может быть, спутники Ольмы были совершенно невиновны, но в ситуации один против пятерых он не мог позволить себе нежничать. Он обрушил рукоять меча на голову одного мужчины, и тот рухнул. Развернувшись, эльф рассёк второму икроножную мышцу, и человек отшатнулся, промедлил и торопливо захромал прочь. К этому времени оставшийся мужчина вытащил из ножен фальшион и принял защитную стойку. Тэйган сделал ложный выпад в голову, заставляя того парировать, затем развернул клинок и ударил по запястью. Противник выронил оружие и сбежал.

И действительно, не считая того мужчины, которого Тэйган оглушил, все люди разбегались – но ни один из них не мог бежать быстрее, чем авариэль летел. Тэйган взмыл в воздух и устремился за Ольмой. Он был готов к тому, что она снова попытается воспользоваться порошком, но если у женщины и оставалась ещё одна порция, она, похоже, была слишком напугана и предпочитала бежать, а не сопротивляться.

Он ударил её между лопаток, швырнув женщину лицом в грязь, затем приземлился рядом. Когда она перевернулась, он нацелил остриё меча на её левый глаз. Кончик был неровным и зазубренным после встречи с шестерёнками автоматона, но легко мог пронзить цель. Ольма застыла.

- Где Фалар? – спросил он. – Если это его настоящее имя. В любом случае, ты знаешь, о ком я.

- Нет, - ответила она.

Он дёрнул мечом, и она вздрогнула.

- Не лги мне, - сказал он. – Я всё понял. Ты заманила меня в переулок, на меня набросились головорезы, Фалар пришёл на помощь – всё это было лишь сложной уловкой, чтобы заставить меня полностью довериться ему всего за несколько минут знакомства – до такой степени, чтобы выполнить для него опасное поручение. Но, к сожалению, моей настоящей задачей был отвлекающий манёвр. Пока я собрал всех в башне, Фалар преодолел ворота и прорвался во двор особняка.

- Ну ладно, - сказала женщина. – Он заплатил мне за это представление. Ты убьёшь меня, или я могу как-то искупить свою вину? Раньше я тебе понравилась.

Она соблазнительно облизнула губы.

Он покачал головой, изумляясь её наглости.

- Боюсь, твои прелести потеряли свой лоск, зато ты можешь обменять свою жизнь на информацию. Каким образом Фалар решил, что я должен стать его пешкой?

- Пока ты скитался по городу, глазел и задавал глупые вопросы, таращился на шлюх, как мальчишка с ломающимся голосом, многие обратили на тебя внимание.

Он вздрогнул, вообразив, каким полудурком казался.

- И Фалар решил, что с моими крыльями я могу поднять тревогу там, где не сможет человек – и что я достаточно глуп, чтобы меня можно было легко обвести вокруг пальца.

- Ну, да. Он такой – всегда полон коварства и использует любые возможности.

- В чём была цель всего этого?

- Убить одного медведя и украсть другого.

- Дело в медведях?

- Да. Крупные звери. Кажется, их называют лютомедведями. Я не знаю всех подробностей, но у Далуриетов есть семейная легенда, что эти звери помогли им заработать состояние, и вся семейная удача связана с ними.

- Лютомедведь – их тотем.

- Не знаю, что это значит, но предположительно они процветают, пока рядом живут эти звери. Однако если медведи уйдут, вместе с ними уйдёт и семейное благополучие. Фалар сказал, что Вонн Далуриет верит в это безоговорочно.

Тэйган решил, что начинает мыслить, как цивилизованный человек, поскольку сумел догадаться, что из этого следует.

- Фалар хочет потребовать у Далуриетов выкуп за последнего оставшегося медведя.

- Или продать его их соперникам. Фалар немного разбирается в магии и говорит, что колдун или тёмный жрец может использовать медведя, чтобы наложить на Вонна проклятие. Его привязанность к животному обеспечивает необходимую связь, даже если семейная легенда – простое суеверие.

- Ну что ж, до этого не дойдёт. Арвин Далуриет сумела хорошо меня рассмотреть, и я уверен, что прямо сейчас городская стража разыскивает меня, считая, что я участвовал в краже добровольно. Но я буду чист, если верну медведя.

- Ну ладно. Я скажу тебе, где животное, ты скажешь страже, и…

- Нет.

Он не знал, как работает стража. Они могли напасть на него, едва завидев. И даже если нет, он должен сделать куда больше, чем стать информатором, чтобы доказать себе свою способность справляться с трудностями человеческого мира.

- Я сам отыщу Фалара и верну медведя.

- Не будь глупцом. Фалар силён, у него крепкая шайка, а ещё на него работает чародей. Только так он сумел затащить медведя в фургон. Волшебник зачаровал зверя, чтобы усмирить его.

- Я и сам не слабак, а кроме того – ты мне поможешь.

Она побледнела под своими румянами.

- Ну нет. Я рассказала тебе всё, что ты хотел. Теперь я ухожу.

- Боюсь, что нет – если не хочешь, чтобы я убил тебя здесь и сейчас.

Он протянул ей свободную руку. Она помешкала, затем позволила ему поставить себя на ноги.

К тому времени, как Тэйган и Ольма подошли к наглухо закрытому складу, над восточной частью города показалось солнце. Над головой кружили чайки, приземляясь, чтобы поклевать отбросы возле грязного каменного здания, расположенного всего в одном броске камня от доков. Ветер доносил солёный запах моря. Эльфу, который провёл в лесу всю жизнь, морские птицы и запахи казались необычными, но был слишком напряжён, чтобы уделять им внимание.

Тэйган заставил свою пленницу отвести его в её захламленную, грязную съёмную комнату, затем связал её и вставил кляп при помощи оторванных от одеяла полос. Это позволило ему не беспокоиться о её побеге и сосредоточиться на своём гримуаре, страницы которого были сделаны из измельчённых, отбеленных и высушенных листьев, а чернила – сварены из ягод. Со свежим арсеналом готовых к использованию заклинаний, Тэйган решил, что лучше приготовиться к столкновению с Фаларом и его подручными он уже не сможет.

Одной из подобных иллюзий были чары, которые сейчас укрывали его пеленой невидимости. Он решил, что Фалар держит лютомедведя где-то в здании, вдали от любопытных глаз. Магия и помощь Ольмы должны были помочь Тэйгану проскользнуть внутрь незамеченным, а затем обеспечить необходимое преимущество.

Разумеется, помощь женщины целиком обеспечивал её страх перед ним. Если она решит, что её невидимый спутник отошёл дальше дистанции удара или просто утратил бдительность, то скорее всего, предаст его в то же мгновение. Это была одна из причин для его беспокойства.

Ольма остановилась у тяжёлой, окованной железом двери.

- Продолжай, - прошептал он.

- Оставь эту затею. Скорее всего, они убьют нас обоих.

- Я убью тебя прямо сейчас, если ты меня подведёшь.

Он легонько уколол её кончиком меча. Она вздрогнула, затем сглотнула и постучала по татуировке на панели – три удара, пауза, затем ещё два.

Через несколько мгновений небольшой люк в центре двери распахнулся вовнутрь, и наружу уставился чей-то глаз.

- Чего тебе надо? – прорычал мужской голос.

- Я хочу поговорить с Фаларом, - сказала Ольма.

- Он же сказал, остаток получишь, когда мы продадим зверя.

- Не в этом дело. Кажется, кто-то узнал, кто украл его.

- Тени Маска, - выругался преступник. Заскрипели петли и дверь приоткрылась едва достаточно, чтобы впустить одного человека. Тэйган еле сумел протиснуться следом за Ольмой, прежде чем громила Фалара, коренастый, чернобородый мужчина с неровным ухом в шрамах захлопнул и запер её на засов.

- Ну, пошли, - сказал головорез. Он провёл Ольму вглубь тёмного склада, а Тэйган крался следом, изучая своих противников и обширное пространство вокруг, открытое, не считая нескольких ящиков и балок, которые через несколько секунд должны были стать его полем боя.

Здесь был Фалар, и при виде его в нервах Тэйгана запела ненависть. Кроме него, здесь было полдюжины других негодяев, и авариэль узнал некоторых из тех, кто колотил его дубинками в переулке. Большая часть банды спала в гнёздах из одеял на полу, но теперь они начали просыпаться, зевали, тёрли глаза и ругались, собираясь выяснить, из-за чего переполох.

К сожалению Тэйгана, он не сумел различить среди них волшебника, а если не получится избавиться от волшебника в самом начале боя, прежде, чем он начнёт читать заклинания, это укоротит его и без того небольшие шансы.

Что ж, подумал он, придётся как-то справляться.

Заднюю часть склада, пропитавшуюся мускусным запахом зверя, занимал огромный бурый лютомедведь, рычавший и злобно зыркавший на своих тюремщиков, расхаживая туда-сюда – заклинание покорности очевидно выветрилось. Полоса резных каменных дисков на полу бросала завесу бесцветной ряби перед животным. Тэйган решил, что камни образуют волшебный барьер, чтобы держать медведя в его углу.

Фалар, в чулках и в расстёгнутой красивой куртке, нахмурился Ольме.

- Зачем явилась? – резко спросил он.

Она начала бормотать какую-то историю о следивших за ней сумрачных фигурах, наверное шпионах стражи. Тэйган задумался, не зарезать ли Фалара немедленно, но решил что не стоит. Если он сначала убьёт одного из головорезов, шансы один из шести, что это окажется маг. А кроме того, он хотел, чтобы Фалар знал, что сейчас погибнет, и видел, кто его убьёт.

Поэтому, нацелив меч для удара в сердце, он на цыпочках подкрался к одному из подельников Фалара. Затем у него за спиной раздался голос, шепчущий слова силы.

Проклятье! Благодаря каким-то чарам или сторожевому талисману волшебник почувствовал присутствие чужака и стал читать заклинание. Тэйган резко обернулся в поисках врага и заметил худого мужчину со слабым подбородком и взлохмаченными соломенными волосами, который совершал руками волшебные жесты. Авариэль взмыл в воздух и полетел, больше не волнуясь, что его выдаст шорох крыльев. Было куда важнее прикончить мага до того, как он закончит свою инкантацию.

Он не успел. Воздух застонал, наполняясь силой, и по телу Тэйгана пробежали мурашки. Заклятье не навредило ему, но каким-то образом должно было ему помешать. Он подозревал, что цель магии – снять с него невидимость, и действительно, в следующий миг другие негодяи закричали и повернулись к несущемуся в воздухе авариэлю.

Тэйган решил, что это будет последнее заклинание мага, но когда он рубанул того по голове, человек исчез, и клинок рассёк только воздух. Тэйган узнал то же самое заклинание мгновенного перемещения, которое использовал сам, но у волшебника не было времени наложить ещё одни чары. Должно быть, этот эффект хранился у него в кольце или амулете. Тэйган повернулся, и на него бросились два головореза. Он взмахнул крыльями, поднялся за пределы досягаемости их стали, и оглядел склад, снова высматривая вражеского мага. Ольма бросилась к дверям, пока один из громил не сбил её на пол ударом своей дубины. Толстый, пучеглазый мужчина вытащил из оловянных ножен короткий меч. Фалар хлестнул Тэйгана по руке – и его голова взорвалась болью. Тэйган понял, что Фалар попал в него камнем или пулей из пращи. Это парализовало его, и он полетел вниз, к паре громил прямо под ним.

Они оказались захвачены врасплох его падением. Его распростёртые крылья захлестнули их и заставили потерять равновесие, и лишь поэтому бандиты не прикончили его в ту же секунду. Ему пришлось стряхнуть с себя шок от удара по голове, пришлось снова привести себя в движение.

Он встал на ноги, и два бандита бросились к нему. Он рубанул одного по горлу, развернулся к другому, но чуть-чуть не успел. Развернувшись, он помешал врагу вонзить топор ему в спину, что удар всё равно вонзился в мускулы его крыла. Не позволяя новой ране оглушить себя, Тэйган закричал и воткнул меч противнику в живот. Лютомедведь, взбудораженный насилием, заревел в своей клетке из кирпича и воздуха.

Тэйган вырвал своё окровавленное оружие и попытался подняться в воздух. Единственным результатом стал укол боли. Рана от топора не позволяла ему летать. Не мог он и переместиться мгновенно из одного места в другое, как сделал волшебник. Не этим утром. Вместо этой возможности он выбрал уже утраченную невидимость.

Фалар и трое его подручных разошлись, чтобы окружить Тэйгана. Желтоволосый волшебник отодвинулся назад, под защиту своих приспешников.

- Я даже не предполагал, что ты выйдешь из особняка живым, - ухмыляясь, сказал Фалар. – Я думал, что нимблрайты или магия тебя прикончат. Как жаль, что ты уцелел лишь затем, чтобы погибнуть здесь. Лучше бы улетел обратно в лес, где тебе самое место.

- Может быть, и улечу, - сказал Тэйган, - но сначала я собираюсь вернуть тебе твой меч.

- Взять его, - сказал своим починённым Фалар, а сам сменил свою пращу на клинок. – Но берегитесь. Он был лучшим бойцом в своём племени.

Его тон превратил эти слова в издевку, и другие головорезы рассмеялись.

Тэйган отступил, когда враги стали приближаться, пытаясь выиграть достаточно времени, чтобы прошептать заклинание и сплести волшебный узор корнем солодки во второй руке. Бандиты разгадали его намерения и бросились вперёд, чтобы помешать его колдовству.

Их спешка дорого им обошлась. Тэйган шагнул вбок, чтобы они не смогли достичь его одновременно, парировал удар в щёку и контратаковал рубящим ударом в бок, который заставил лупоглазого сесть на пятую точку. Всё это время он продолжал читать заклинание. На последнем слоге его противники как будто замедлились, а его восприятие ускорилось.

Свирепо ухмыляясь, авариэль вонзил свой меч в корпус бандита. Это была прямая атака, без всяких хитростей, но человек просто не сумел парировать или отступить достаточно быстро, чтобы спастись. Другой вор замахнулся на Тэйгана, но удар слишком медленно плыл через воздух, и авариэль легко от него уклонился. Он сделал пируэт в сторону Фалара и с удовлетворением увидел, что самодовольное выражение кудрявого мужчины сменилось беспокойством. Он вытянул руку, чтобы рассечь…

…и волшебник, который до сих пор спокойно прятался за спинами подельников, махнул каким-то заклинательным фокусом в волшебном пассе и воскликнул:

- Ты больше не воспользуешься оружием! Даже дотронуться до него не сможешь!

Пальцы Тэйгана разжались. Меч зазвенел по полу.

Фалар быстро воспользовался этим шансом. Он подался вперёд и сделал выпад, и онемевший от неожиданности Тэйган сумел увернуться только благодаря своей волшебной скорости. Он отступил, пытаясь нащупать обёрнутую кожей рукоять своего кремневого ножа. Рука отказывалась её сжимать.

Может быть, Тэйган смог бы бросаться валяющимися вокруг ящиками или обойти заклятье при помощи какого-то предмета, обычно не считавшегося оружием. Он бросился к горе пыльных ящиков, и в его туловище вонзились наколдованные дротики из жёлтого света. Каким-то образом они проникли в тело, не повредив кожу, но мощный удар был чудовищным. Благодаря ему Фалар и его товарищ чуть не прикончили Тэйгана, прежде чем он вырвался за границы их досягаемости.

Тэйган понял, что в его уже пострадавшем состоянии импровизированное оружие не поможет, даже если он сумеет за него взяться. Как и защитные свойства его оставшихся заклинаний. Он погибнет здесь, погибнет, зная, что его мечта о дивной новой жизни оказалась жалкой шуткой.

Затем медведь заревел снова, и эльф понял, что у него ещё осталось одно эффективное оружие. Он повернулся и бросился к зверю. Фалар и его подельники бросились за ним.

Тэйган качался от боли и слабости, но чары ускоряли его движения и позволяли оставаться на шаг впереди клинков преследователей.

Эльф бросился на живот и проскользил последние несколько футов к занавесу из воздушной ряби. Он схватил один из резных каменных дисков и швырнул его в другой конец склада. Как только линия талисманов оказалась нарушена, магическая рябь сразу же пропала. Разъярённый лютомедведь бросился вперёд.

Тэйган был ближе всего к тёмной косматой туше зверя. Налитые кровью глаза пылали под мощными надбровьями. Естественно, медведь бросился на него первым. Дитя лесов, эльф знал привычки подобных животных и знал, что у него есть лишь один шанс остаться в живых. Он лежал совершенно неподвижно, превратившись в бездушную вещь, которая очевидно не представляла для животного ни малейшей угрозы.

Городские жители были незнакомы с медведями. Они закричали. Они замахали оружием. Даже раненые, валявшиеся на полу, баюкая свои раны, начали отползать. Спустя миг, который показался вечностью перенапряжённым нервам Тэйгана, лютомедведь перескочил через него и бросился на преступников. Продолжая лежать неподвижно, авариэль повернул голову, чтобы посмотреть, что будет дальше.

Надо отдать ему должное – маг не запаниковал. Он принялся торопливо сплетать затейливый символ руками, произнося рифмующиеся слова заклинания. Тэйган решил, что он хочет зачаровать животного, как уже делал раньше.

Как бы там ни было, это не сработало. Лютомедведь взревел и шквалом обрушился на него. Волшебник коротко вскрикнул, а потом его куски полетели в воздух.

Смерть заклинателя стёрла любую оставшуюся решимость у остальных негодяев. Они бросились к выходу, не зная, что медведи легко могут перегнать эльфа или человека. Огромный лютомедведь с его длинными лапами настиг их почти мгновенно. Зверь заметался, он кусал и рвал плоть, и в воздух вокруг него наполнился красным туманом.

Фалар остался последним живым бандитом. Он сумел нанести одну глубокую рану, но с тем же успехом мог просто ударить зверя открытой рукой. Медведь хлестнул передней лапой и практически вырвал у бандита всё между глоткой и промежностью.

Ну что ж, обманщик, подумал Тэйган. Я так и не вернул тебе меч, но всё равно получилось неплохо.

Заворчав, медведь стал принюхиваться и изучать свою жертву. Подобные звери, если их не трогать, редко охотились на людей или эльфов, но если туша лежала прямо под носом, они готовы были её съесть. Тэйгану, задыхавшемуся, дрожащему, с затуманенным кровопотерей и усталостью разумом, потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что сбежать лучше всего будет сейчас; и ещё несколько, чтобы собраться с силами и встать на ноги.

Он медленно скользнул вдоль стены, огибая животное по широкой дуге и всё время хрипло шепча свой племенной напев. Он не хотел раздражать огромного медведя, но в то же время не хотел, чтобы тот резко потерял его из виду и потом так же резко заметил его движение. Пугать подобных зверей было опасно. Чаще всего в ответ они атаковали.

Он преодолел большую часть расстояния до двери, и затем, внезапно, без ясно причины, медведь повернулся и уставился на него. Мышцы зверя напряглись, и тот приготовился к броску.

Подавшись назад, увеличивая расстояние между ними, Тэйган произнёс слова силы и начертил в воздухе магический знак. Медведь превратился во вспышку.

Тэйган едва успел завершить чары, прежде чем огромное животное настигло его. Призрачные образы, каждый – его двойник во всех отношениях, пробудились к жизни вокруг эльфа. Он бросился к двери, и иллюзии метнулись следом.

Лютомедведь прыгнул за ними, хлестнув когтями. Каждый взмах уничтожал одного из призраков, и каждый был способен так же надёжно убить настоящего Тэйгана. Даже если зверь сначала избавится от каждого фантома, ему потребуется всего лишь лишняя секунда-другая.

Тэйган достиг двери, уставился на неё и на одно ужасное мгновение решил, что не знает, как её открыть. Затем он понял, что двойной засов должен был изгибаться и входить в отверстие. Он вцепился в засов, а лютомедведь уничтожил его последнюю иллюзию. Зверь развернулся к нему и занёс лапу для последнего удара. Авариэль распахнул дверь, выскочил наружу и захлопнул её за собой.

Дверь с грохотом дёрнулась в раме, и на мгновение он решил, что зверь сейчас её выбьет. Тэйган понял, что медведь это может, несмотря на железные полосы. Однако сам медведь, похоже, этого не осознал, и прекратил свой натиск.

Тэйган испустил длинный вздох облегчения. Теперь, когда он вернул медведя – а с ним и свою уверенность – можно было отправляться на переговоры со стражей. Он только надеялся, что не отключится, прежде чем найдёт их.

- Ещё вина? – спросил Вонн Далуриет, и когда Тэйган ответил «да», графин поплыл через залитый солнцем балкон, чтобы наполнить его хрустальный кубок тёрпким белым сортом. Короткий, седеющий волшебник-купец любил хвастаться своей магией, часто используя её для задач, которые легко было выполнить обычными методами – например, приказав слуге.

Не то, чтобы Тэйгана раздражало мелкое тщеславие богатого торговца. Вонн повёл себя очень щедро, заплатил за целителей, вылечивших его раны, и позволил эльфу выздоравливать в своём собственном роскошном доме. Человек был так благодарен за возврат своего медведя, что закрыл глаза на то, что в похищении зверя частично был виноват сам Тэйган.

Вонн посмотрел на город, казавшийся ярким и чистым под ясными синими небесами. Легкий ветер относил смрад сыромятен к морю, что укрепляло иллюзию свежести.

- Впечатляюще, не так ли? – сказал торговец.

- В какой-то мере, - ответил Тэйган.

- Но не настолько, как ты себе представлял.

- Всё оказалось совсем иначе.

Хотя в человеческом мире оказалось немало злобы и коварства, в нём в изобилии присутствовали также новизна и удовольствия. Тонкий букет дорогого вина в бокале, мягкое удобство наряда, который подарил ему Вонн, роскошные блюда, что подавали за столом у богача, знакомство с новыми людьми и новыми идеями, и тысячи других радостей нравились варварскому эльфу. Тэйган неожиданно понял, что знает, что собирается делать дальше.

- Но я знаю, как играть в ваши человеческие игры, так что я остаюсь.

Вонн усмехнулся.

- Я надеялся, что ты так решишь, потому что у меня есть для тебя предложение…

Спонсор перевода VyachyNOS