На ветру твоих желаний (СИ)

Глава 12

Проснулась я у себя в спальне, правда под кроватью, а не на ней!

Солнце уже не стояло, а, как и я, вяло лежало в глубоком зените. Даже на вечеринках в пору моей первой молодости я так не нажиралась.

Выглянув на свет, встретила глубокомысленный взгляд моего соседа по комнате, которой явно не хотел мне поведать, как я вчера оказалась в комнате. С трудом вылезла. Места под кроватью оказалось очень не много.

— Фей Лин! Мог бы и разбудить меня на занятия. То же мне сосед, — возмутилась я на его изучающий взгляд.

— Я пытался, — ответил он без эмоций.

Признаюсь честно, я ни черта не помнила, и это очень напрягало.

«Ночь, стена, ступени, праздник, дом удовольствий… так… вино!»

Я встрепенулись и закрыла рот рукой, что, конечно, не укрылось от моего молчаливого соседа.

«Поцелуй? Был или не было! Тут даже Шекспир был бы в затруднении. Может это все вино? Но это было так реально! Да как реально⁈ Я уже лет восемь не целовалась. Куда еще реальнее то!»

Я схватилась за голову, садясь на кровать. Этот негодник Фей Лин только хмыкнул с издевкой и сел что-то читать в свитке.

«Демон знает, что я девушка или он извращуга? Ну нет, он бы меня немедленно выдал! Ах, не выдал бы! Долг! Я же у него в долгу!»

Соображалось очень медленно:

«Может это все таки мои галлюцинации? Не стоит делать поспешных выводов! Ханьшу!» — почти воскликнула я.

— Давай уже потише! Ты и так разбудил меня, когда твои дружки притащили твое тело, вдвоем. Думал не поделят. Пытались тебя тут раздеть и уложить спать. Но ты забился под кровать, и истошно орал как девчонка!

Мой сосед вообще так много слов никогда не говорил, я была не готова к такому.

«Ханшу ты все видел?» — обратилась я мысленно к браслету, стараясь больше не шуметь.

— Да, — коротко сказал он.

«И что „да“ то? Поясни, поцеловал меня этот Князь Тьмы или не было?»

— Я тогда задремал.

«О боги, как ты мог в такой момент спать то! Издеваешься? Старый ты хрыч!»

— Не знаю о чем ты и кто такой хрыч, но я тебя предупреждал!

«Ох это различие в культурах! Сам сказал, тебе более ста лет, а приемчики у тебя как у тысячелетнего деда. Ждать момент, когда можно сказать коронную фразу: А я тебя предупреждал! Давай сегодня как-нибудь уже найдем эти твои останки реликвии и свалим отсюда?»

— Не останки, а осколки Сосуда Жизни.

«Да хоть молот Тора! Нам надо бежать! Я чувствую, ни чем хорошим твоя затея не закончиться!»

— Молот кого? — переспросил браслет и слегка сверкнул на руке.

«Да забей! План! Нам нужен! План! Яшмовый ты мой!»

— Нефритовый! — поправил он меня важно, а я в бессилии закатила глаза. С ним разговаривать, что с ребенком. Толку нет.

— Бей, через полчаса будет занятие на площадке в саду Безветрия. Ты бы переоделся, — буркнул Фей Лин и добавил: — Я предупредил!

— Я буду болен до вечера, — сказала я и спряталась под одеялом. Когда он спустя полчаса вышел, браслет опять ожил.

— Ты бы пошла иначе наши шансы пробраться в хранилище равняются нулю, — начал причитать Ханьшу, согревая мою руку своим возмущением.

«Они и так равны нулю. Ты выбрал очень слабого аватара, да ещё с желанием пожить подольше.»

— Кого? — опять замешкался драгоценный.

Забудь о моем существовании на время, пожалуйста, — сказала я уже вслух.

Вдруг дверь распахнулась. Там было довольное лицо моего светлейшего друга по музыке Хао Линя. Я озадачились.

— Бей Вей, ты с кем тут болтаешь? Идешь в сад Безветрия?

— Я не очень себя чувствую, — обманывать его мне очень не нравилось.

— Ну, пойдем! Там будут чтение стихов. Ничего сложного. Тебе даже станет легче от такого занятия, я уверен, — он просил так искренне и я сдалась.

— Ну хорошо, хорошо. Выйди на минутку, переоденусь.

Мы вошли в сад. Сначала мой друг, потом я — его тень. Повсюду были расставлены довольно удобные пуфы и лавочки с подушками. Я даже глазам своим не поверила, как это было мило для такой чисто мужской компании. Почти все занято. Мы с моим другом сели с краю. Конечно же, я сразу заметила кронпринца, что было удивительно сегодня он сидел со светлым третьим, как я называла его вкратце.

«Интересно бы взглянуть на двух первых. Ох, нет, нет, Вселенная, я пошутила! Мне и этих хватает.» — опомнилась я, усаживаясь.

От их глаз тоже не укрылся мой приход. Демон, немного смеясь, что-то тихо сказал светлому.

— Учитель, почему же сад Безветрия так назван? Вы обещали рассказать.

Видимо, диалог начали до нас, я навострила ушки.

— Сад, конечно, не без ветра, — объяснял учитель, — Это место, где можно успокоиться. Тут всегда тихо, запрещено играть. Это место для глубоких и важных мыслей, место для смирения наших внутренних страстей.

«Это прямо то, что мне нужно. Это место!» — подумала я и встретилась взглядом с демоном.

Лео Сюань смотрел так, как будто ничего не произошло вчера, но буквально за секунду его взгляд стал таким игривым. Он опустил ресницы. Легкая улыбка коснулась его губ.

«Ты себе надумываешь! Любой заметит, что он такой всегда.» — сказала я себе дрожащим внутренним голосом. Ужас прошел холодом по спине. Ций Ку Лун «третий» вообще сидел невозмутим.

— Кто сможет процитировать достойную этого сада поэзию «садов и рек»*? Только в сердце поэта рождаются прекрасные цветы, исторгаются словами. Я бы был рад послушать вас, — сказал наставник. Многие подняли руку, и он выбрал кого-то наспех.

*Пейзажная лирика.

Это был мальчишка примерно моего возраста. Я его уже видела пару раз. Сама я, признаюсь, совсем не дошла до уровня чтения стихов. Это было только на языке элиты, сложно и заковыристо. Голос его звучал мягко, нараспев:

— Я иду за временами года и тогда вздыхаю: ах, уходят!

Я взираю в тьму, тьму тем природы, и я думаю тогда: о, сколько их!

Я скорблю по опавшей листве в мощную осень; любуюсь на нежные ветви; весной…

И в сердце колотит удар за ударом, когда я прочувствую иней холодный.*

*Лу Цзи

Все захлопали. Да, да, вот такие были эти стихи. Наверное, я могла бы состряпать что-то подобное, если посидеть подольше, почитать свитков побольше.

— Контакт с природой всегда является импульсом, при открывающим дверь сердца. И дальше проникновение в мир поэзии идёт на другом, вечно чувствующем уровне. Искать вдохновение надо отовсюду. Открывать свой слух, свои глаза, смотреть внутрь себя повсюду.

— Третий принц Ций Ку Лун, прошу, вы сегодня с кронпринцем Лео Сюанем сидите рядом. Я очень рад. Хотел бы, что бы один из вас начал, а другой продолжил.

Я уже с интересом взглянула на этот черно-белый тандем. Третий начал первым, смотря на демона пронзительным взглядом. Я ещё не понимала этих их тонкостей до конца.

— Громада гор тебе видна, перед моим печальным взглядом лишь одна стена.

А будь я, словно башня дома твоего,

так же высок, — следил бы я, как ты уходишь на восток.

Лео Сюань ответил, не сильно долго думая. Его приятный лирический баритон звучал неподражаемо. У меня прямо коленки задрожали:

— Тебе сопутствует вечерний ветерок,

а мне в холодной и пустой темнице

под посверк нескончаемой зарницы поверь совсем не спится.

Дождь стих, но все еще влажны мои глазницы.*

* Обе части поэт Вань Аньши

Я прямо дар речи потеряла.

«Третий завидует демону? Почему? Почему Сюань сравнивает свой дом с темницей?» — Сотни вопросов одновременно завалились в мою голову, и видимо, это отразилось на моем лице, раз учитель заметил меня и позвал.

— Бей Вей, прошу и вас. На сколько я осведомлен, вы не из знатных, но весьма умны. Хотел бы услышать, может, новые веяния?

«Кто же сказал ему такую глупость, что я умна?»

Взгляд невольно упал на Лео Сюаня он просто сиял.

«Кто стало понятно.»

— На какую же тему вы хотите услышать поэзию? — спросила я, намеренно пытаясь оттянуть момент.

— Давайте на тему жертвенности.

Я впала в ступор. Из жертвенного мне ничего не вспоминалось.

— Я, признаюсь, не учил стихов, но я могу сейчас же сочинить для вас.

Брови учителя поползли вверх.

— Мне не нужно много времени, буквально пару минут, — успокоила его я.

— Хорошо, — сказал он, и пока продолжил вести лекцию.

«Ну зачем я пришла!» — достала блокнот и крепко задумалась. Когда время истекло, поэтический профессор с энтузиазмом опять обратился ко мне.

— Про кого же вы сочинили поэзию?

— Про бога войны! — ответила я бойко, — Его скульптура стоит на возвышении у храма и смотрит печально на город.

Учитель был весьма доволен. Но будет ли он доволен моими стихами? Они на самом деле были по нынешним меркам довольно просты.

— Хорошо, хорошо.

Встала, выдержав паузу, пока все стихли в полной тишине. Мой прекрасный голос не подвел. Я исполнила с придыханием то, что пришло в мою голову за две минуты. А пришло в нее нечто в стиле Владимира Маяковского:

Когда тучи покинут гору.

И не будет для взора преград.

Я признаюсь, что стал героем.

Классических триад.

На холсте. Обнаженный кистью.

Я смотрю на тебя из кустов.

Мои подвиги за столетия.

Все истлели до пары слов.

Я не Бог. И я не был Богом.

Моя нравственность не сложна.

Я ища пред собой дорогу.

Не заметил, как выпит до дна!

Я осмотрела тронутых моими стихами слушателей. Учитель смотрел на меня с ужасом. Лео Сюань с трудом сдерживал смех. Он буквально закрыл рот рукой и слегка трясся. Третий принц, напротив, с некой озабоченностью во взгляде.

«Где же я опозорилась?»

— Бей, Вей! Ты… ты… — разбухал, и без того пухлый учитель поэзии. Я совершенно не понимала его возмущения.

— Вееэй! — он уже орал заикаясь, — Как ты можешь поорочиить честь бога воййны, иди и получи наказзание!

«Что еще за наказзание?» — это звучало не очень хорошо. Каждое наказание в этом мире могло кончиться банально — казнью. Ещё каким нибудь изощренным способом.

— А мне показалось. Весьма и весьма неплохо звучит. — вдруг раздался голос ректора. Я слегка выдохнула. Он был все таки главнее всех в академии и ему понравилось.

— Вей, ты где этого набрался таких познаний про бога войны? — спросил так просто глава.

— Я видел его скульптуру на возвышении у храма и она слегка заросла. Между тем он весьма впечатляет внешне. Также я читал несколько свитков о его подвигах. Там написано, что он не достиг божественности из-за женщины демоницы, но все же назван богом благодаря своему жертвенному поступку. Также я видел его портрет в трёх цветах. Он висит в зале искусств. Там он написан в тумане со сверкающим мечом. Когда обнажен его меч, обнажена и душа. Такой слог пришел мне в голову, но теперь я думаю это слишком двояко звучит. Прошу меня простить.

— Твоя поэзия, как бы сказать… Слишком прямая, Вей. Постарайся впредь, не усердствовать столь точно при описании и указывать на преимущества, нежели на недостатки. Поэзия для восхваления создана, а не для критики.

Я склонилась в почтительном поклоне.

— Уважаемый Лианг Луй. Не надо наказывать мальчишку за эту вольность. Но отправь его переписывать свиток «Помни о почтении и думай о долге» сто раз. Там много полезного для его страстного ума. И приведите в порядок скульптуру Бага Войны.

«Думала что обошлось, а нет!»