Метаморф Том 2. Красный мир

Глава 17. Анекдот про бычков

— Присаживайся, — приглашающим жестом Анаак Древний указал на все то же кресло, из которого меня некоторое время назад уносили в бессознательном виде. Я бросил на предмет мебели недоверчивый взгляд, и перевел его на собеседника.

Я упоминал уже о такой штуке, как идиосинкразия? Кажется, она у меня развивается полным ходом. Уже и условный рефлекс срабатывает на чертово кресло, и этого многомудрого хрыча. Уж слишком много я получил впечатлений, сомлев от избытка чувств, в этом самом кресле.

— Опять беседы? — подозрительно осведомился я, осторожно переводя взгляд обратно на предмет меблировки.

Идиосинкразия — это же, капец как плохо, на самом деле. Я же себя сам не вылечу, если что. На то есть столько причин, что всех не перечислишь.

Начнем с того, что у меня нет лицензии…

— Ой, замолкни уже! Этой шутке сто лет в обед! — Нора послала мне мыслеобраз самой себя, отчаянно прикрывавшей уши руками.

Так, я не понял. Мне теперь будут указывать, что мне думать!?

— Кстати, Нора? — мысленно напомнил я, — Поясни-ка мне, каким образом ты меня утащила в то странное место для беседы? Тебя раньше не замечали в подобных трюках.

Не упоминая уже о том, что раньше я не ловил Ноосферу на чтении моих собственных мыслей.

— Куда-а? — недоуменно зевнула Нора, прикидываясь, будто впервые об этом слышит.

— Понятно всё с тобой, — буркнул я, — Не хочешь рассказывать, и бес с тобой.

— Беседовать будем на пути в Нострикаам, — прервал мою мысленную беседу Анаак, — А сейчас, к делу.

Я недоуменно взглянул на него.

— На пути куда, ещё раз? — быстро переспросил я.

— Наша последняя беседа должна была немного вправить тебе мозги, метаморф, — словно беседуя сам с собой, пробормотал маг, — Но вижу, некоторые детали ещё придется прояснить.

— Да уж, пожалуй, — отозвался я, устраиваясь в кресле.

Вот уж, не ждали. Я только приехал, а меня уже гонят. Как так жить!?

— Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, чего ты хочешь, Викор, — заметил маг, — Ты ведь хочешь выбраться из закрытого мира, не так ли?

Я отрывисто кивнул. Естественно, я хотел. Земля оставалась мне привычной, хотя и недружелюбной, последнее время, Родиной. Бог весть, что там творится, пока меня нет.

Интересно, Шура там никого не подыскала ещё мне на замену? — ревниво подумал я. Оставлять эту вертихвостку одну — плохая затея, при всех раскладах. Кто-то может вовремя не понять, насколько же она вредная заноза в заднице, и разинуть рот на чужое. На моё, то есть!

— Много кто хочет, — хмыкнул Анаак, — Если уже на то пошло, об этом размышляют все местные маги с того самого момента, как их здесь закрыли. Думаешь, они не хотят вернуться на историческую родину?

— Значит, это не так просто? — озвучил я очевидное.

— Не то слово, — коротко бросил маг, — Но есть один момент…

— Что? — подобрался я.

Анаак не спешил мне отвечать. Неожиданно он отвел взгляд, и посмотрел в сторону открытого окна, словно размышляя о том, что сказать.

— Знаешь, — с тяжелым вздохом начал он, повернувшись ко мне, — Есть некоторые причины, по которым я оказался способен жить несколько… дольше обычного человека. Пусть даже, умелого мага-целителя.

Я помедлил, ожидая продолжения. Моё зрение уже не раз подмечало некие странности, сопровождавшие этого мага. Начиная от излишне ровного ритма сердцебиения, и заканчивая тем материалом, который заменял ему радужку глаз. Что-то здесь было серьезно не то. И слова Анаака Древнего эти подозрения только подтверждали.

— Ты только сейчас это понял? — мысленно улыбнулась мне Нора, и тут же замолкла.

— Её звали Мария, если тебя интересует, — заметил Анаак, задумчиво взглянув на меня.

— Ты когда-то знал метаморфа?! — мой мозг внезапно пронзила догадка, о чём он толкует. Она выглядела невероятно фантастичной, но от этого лишь ещё больше казалась похожей на правду. К тому же, это мигом объясняло его подозрительную осведомленность о метаморфах, как виде.

— Знал? — отчего-то, Анаак загадочно усмехнулся, — Можно ли по-настоящему знать такое существо, каким является метаморф?

— Это она как-то изменила тебя? — предположил я уже, очевидное. Судя по всему, Анаак действительно неспроста живет так долго. Я уже несколько освоился с навыком воздействия на чужой организм и примерно представлял свои возможности. Отрастить чужие конечности я точно смогу, например. Проверено на Сюнру. Возможно, я способен и на что-то, гораздо большее?

— Да, — кивнул Анаак, и после короткой паузы, продолжил, — Я не буду вдаваться в личные подробности, за какие конкретно заслуги она сделала то, что сделала. Твоё появление вносит некоторые коррективы в мои планы на ближайшее время. Смотря сколько я бы ещё протянул.

— Какие планы? — удивился я неожиданному переходу.

— Откопать себе надежное убежище и уснуть лет на триста, — буркнул маг, — Впрочем, планы на то и существуют, чтобы они ломались вдребезги. Из-за похищения девчонки я был вынужден поделиться с Домом Роволло тем, что давать им в руки точно не стоило.

— Чем именно? — спросил я.

— Как ты возможно, догадываешься, — холодно произнес Анаак, — Все маги первого поколения в этом мире уже давно мертвы…

— Кроме тебя, — озвучил я очевидное, заслужив поощрительный кивок.

— В связи с этим, магическая наука здесь несколько захирела, — заметил Анаак, — Многие техники и артефакты былого оказались утрачены. И что ещё хуже, со временем было утрачено даже представление о многих концепция, что мешало их воспроизвести заново.

Я обратился во слух. Что-то мне подсказывало, что с моим возвращением домой будет всё не так гладко. И дело было даже не в том, что Анаак может что-то потребовать за услуги. Или впишет меня в какие-то свои интриги, как это, судя по всему, уже произошло.

— Когда я передавал Дому Роволло Пространственный камень, то делал это с расчетом на то, что они восхищенно поцокают языком, но примут решение его не использовать, — начал рассказ древний маг, и тут же разочарованно развел руками, — Мой главный просчет.

— Что такое Пространственный камень? — закономерно спросил я, услышав незнакомое название.

— Артефакт для синхронной записи межмировых координат пространства-времени и их передачи на Портальную арку, — сжато пояснил Анаак. Мои последующие вопросы упредила Нора, внезапно встрепенувшись.

— Виктор, — медленно заметила она, — Если я правильно понимаю, эту штуку можно подключить к какому-нибудь стационарному порталу, после чего я смогу передавать через камень точные координаты Земли в любой момент времени. Даже если смещение координат происходит непрерывно. Как в нашем случае.

— Эта вещь — ключ для создания постоянного Портала в пространство Союза миров, даже из закрытого мира, — продолжил Анаак, — Артефакт великой ценности, для понимающего мага. Вполне стоит того, чтобы удовлетворить небольшую просьбу выжившего из ума старика, как ты думаешь?

Я осторожно кивнул. Похоже, именно этим Анаак расплатился за то, чтобы Дом Роволло закрепил дворянское достоинство за семьей Сюнру, и даже отправил вызволять её из плена покойного Велериса. В итоге, прихватив в качестве бонуса, и меня.

— В любом случае, камень бесполезен без ещё одного элемента, — заметил Анаак, — А именно, постоянно действующего маяка на той стороне, который будет передавать данные на Пространственный камень. Как я ожидал, Дом Роволло начнет многолетние, бесплодные исследования с целью решить эту проблему.

— Этим маяком могу служить я, — скромно шепнула мне на ухо Нора, — Удачно всё складывается, не так ли?

— Я не предусмотрел единственной вещи, — признался мне маг, — Дом Роволло, как оказалось, все же имеет некий артефакт, обеспечивающий связь с пространством Союза. Вот это оказалось для меня неожиданностью.

— Это же хорошо? — автоматически предположил я, — Они смогут открыть стационарный Портал и вернуться домой.

— Загвоздка в том, что артефакт обеспечивает лишь прерывистую, «импульсную» связь, — поджав губы, бросил Анаак, — Для такой штуки, как Портал, этого совершенно недостаточно. Даже после этого я ещё надеялся на то, что Дом Роволло оставит затею. Однако я не имел представления, насколько изощренные планы по возвращению домой, давно уже посещают сумрачный разум этих оголтелых экспериментаторов.

— В плане?

— Они не собираются создавать «мигающий» Портал, Виктор, — отчего-то рассмеялся Анаак, — Они планируют вернуть домой всю планету. Весь этот мир! Ты можешь себе это представить?!

— Ого! — вслух удивилась Нора, пока я переваривал утверждение собеседника, — Они собираются как-то воздействовать на пространственно-временные координаты этого мира изнутри?

Радуясь, что у меня в голове живет советчик со светлой головой, я озвучил её последние догадки магу.

— А ты не такой бестолковый, каким силишься казаться, — одобрительно отозвался Анаак, бросив на меня быстрый, проницательный взгляд, — Иного от метаморфа я и не ожидал.

Я пожал плечами, ничего не ответив, и мой собеседник поспешил вернуться к прежней теме. По старому магу было видно, насколько он восхищен затеей Дома Роволло. Его глаза горели пугающим черным огнем, хотя сердце продолжало биться в ровном, непоколебимом ритме.

— Именно так происходит «закрытие» мира, — уверенно отрубил Анаак, — Его сбивают с некоей пространственно-временной орбиты, и дальше проникнуть в него извне невероятно сложно. Используя прерывистый маяк вместе с Пространственным камнем, они намереваются совершить прямо противоположное — короткими импульсами сдвигать этот мир до тех пор, пока он не вернется в общую сеть Союза миров.

— Это так просто? — удивился я тому, как буднично маг рассуждает о манипуляциях в пределах целого мира.

Я пока ещё не до конца уложил в голове такое понятие, как «миръ». Включает ли он в себя бесконечное космическое пространство и за пределами этой планеты? Или же тут есть «небосвод», в буквальном смысле этого слова, к которому прибиты звезды? В любом случае, всё выглядело пока слишком монументально, чтобы как-то сразу уложить в голове.

— Правильно догадываешься, не так просто, — усмехнулся Анаак, — И здесь начинается наша с тобой проблема, Виктор. Давай сядем, и вместе попробуем отгадать, найдется ли у Дома Роволло столько маны, чтобы безопасно «подвинуть» мир, словно книжку на полке?

— Судя по тому, как ты это говоришь, наверное, нет, — осторожно предположил я.

— Естественно, — бросил маг, и тут же задал мне наводящий вопрос, — Знаешь ли ты, откуда изначально берется мана, метаморф?

— Это побочный эффект от выброса энтропии, — насколько я понимал из рассказов Сюнру, всё было именно так.

Анаак задумчиво пожевал губы, раздумывая над моим ответом. Наконец, он медленно кивнул.

— Наличие энтропии — это признак разрыва ткани мира, — сказал он, — Вселенная стремится зарастить нанесенные ей раны, и увеличивает ток собственной энергии, противоположный энтропии. Уж поверь мне, — заметил он, — Те крохи маны, которые осыпаются и попадают в руки простых смертных — ничто по сравнению с масштабом задействованных подковерных сил, что действуют вне наших глаз.

— Они собираются открыть масштабный Разлом? — догадался я, — Огромный прорыв энтропии в этом мире?

— Не просто прорыв, — лицо Анаака слегка дернулось от приступа едва сдерживаемого смеха, — Они собираются открыть, провались они все в Бездну, мать всех прорывов! Через него можно будет просунуть в измерение энтропии весь этот остров, и ещё останется! Недоумки. Проклятые кретины! Ты можешь себе представить все безумие их плана?!

— Наверняка это делается не для одного только сбора маны, — вопреки моим ожиданиям, Нора выглядела ничуть не обеспокоенной услышанным, — Иначе бы они просто попытались запастись маной обычными способами. Десять, двадцать, или даже больше лет бы на это ушло — в чём смысл такого радикального подхода, как сейчас?

Я озвучил её рассуждения, в ответ на что древний маг понимающе усмехнулся.

— Думаешь, это всё из-за спешки амбициозных дурачков? — спросил он, — Ты почти угадал. Впрочем, истинный смысл создания Разлома — в другом.

— В чём же?

— Если дестабилизировать мир, то его проще сдвинуть, — пожал плечами Анаак, — Они хотят действовать наверняка. Невзирая на последствия. В конце концов, им главное открыть мир, а дальше, хоть трава не расти. Сбежать из открытого, пусть и коллапсирующего мира, гораздо проще чем из закрытого.

— Я так и не понял, в чём тут наша с тобой проблема, и как это связано с путешествием в Нострикаам? — встряхнувшись, я заставил себя вернуться к изначальной теме разговора.

— В том, что Пространственный камень наличествует в единственном экземпляре, — чему-то усмехнувшись, ответил Анаак, — Если ты хочешь воспользоваться Порталом домой, у тебя есть только один вариант — пройти на полигон на острове Нострикаам. Конечно, связь с пространством Союза миров будет в тот момент нестабильна, так что ты попадешь туда не одним куском. Впрочем, не думаю, что это для тебя проблема, метаморф. Твоя проблема в другом…

— В чём? — мне совершенно не понравилась улыбка, с которой на меня смотрел древний маг.

— В том, что тебе нужно поторопиться, — живо рассмеялся Анаак, — Как ты думаешь, что произойдет после открытия Разлома?

— Я думал, они должны были предусмотреть собственное выживание? — удивился я, — Опять же, в случае их успеха, проблем с перемещением из мира в мир у нас больше не будет, не так ли?

Вместо ответа, Анаак громко расхохотался.

— Ты тоже забыл, из-за чего закрыли этот мир? — утерев слезы, переспросил он, — Или никогда и не знал? Хотя, чего я спрашиваю?

Я молча ждал, пока собеседник посерьезнеет. Ждать мне пришлось недолго — смех древнего мага оборвался так же внезапно, как и начался.

— Так вот, метаморф, — вздохнув, заметил маг, — У Вселенной есть, скажем так, более точечные способы борьбы с энтропией. Этим способом, забегая вперед, является божественное начало, и в этом мире оно, ха-ха, однажды уже явило свой норов. В этот раз, полумерами оно точно не ограничится.

— Явило свой норов? — подобрался я.

Отчего-то мне сильно не понравилось, к чему клонился разговор. Все эти масштабные, монументальные «силы» и звучали-то так, словно могли меня переехать, даже не заметив. Уверен, что в реальности дело обстояло гораздо, гораздо хуже.

— Бог этого мира, Ахуд явится не раньше, чем откроется Великий разлом, — уверенно отчеканил древний маг, — Забегая вперед, скажу, что временное окно будет довольно коротким. Вряд ли нам стоит показываться стражам Нострикаама до открытия Великого разлома, а вот после этого им резко станет не до охраны полигона.

— Нам? — уцепился я за оброненное магом слово.

— Конечно, — усмехнулся Анаак, — Наша задача звучит коротко и ясно: проскользнуть в межмировой Портал прежде, чем Ахуд стабилизирует Разлом. Потому что после того, как он это сделает, он займется уже теми, кто его открыл. Людьми… причем, не только в Нострикааме.

Я поежился.

— Ты говоришь так, словно нас всех ждет конец света, — осторожно заметил я. Рассуждения моего собеседника звучали, впрочем, слишком правдоподобно, чтобы считать их за пустое кликушество.

— Именно он всех в этом мире и ждет, — просто сказал Анаак, — Теперь, насчет последствий попадания в нестабильный Портал… даже для тебя это будет неприятно, но не смертельно. Особенно учитывая, что Дом Роволло в тот момент будет активно сближать координаты с Союзом миров. Можешь отрезать себе голову на пробу, чтобы понять, как оно. Ощущения будут один в один.

— Как насчет тебя? — уточнил я, — Ты ведь, я так понял, тоже собрался проникнуть через Портал?

— За меня не беспокойся, — туманно усмехнулся древний маг, — У меня есть… свои методы. Лучше бы ты обеспокоился судьбой своих подопечных, метаморф. Если тебя, конечно, она заботит.

Я нервно оглянулся за спину, словно проверяя, подслушивает ли нас кто-нибудь.

— Ная носит под сердцем метаморфа, — решил я внести некоторую ясность, — Что произойдет, если через нестабильный Портал пройдет, к примеру, она?

— Метаморф выживает, в любом случае, — уверенно ответил Анаак, — Что касается девчонки… ей главное, не оказаться после телепортации в жерле вулкана, или в подобном ему месте. В остальном, я бы дал ей на выживание процентов шестьдесять-семьдесят. Метаморф будет регенерировать ей всё, вплоть до потерянных конечностей. Если догадается, конечно.

— Ну, очень оптимистично! — вскинулся я.

— Ты хочешь, чтобы Ахуд отправился проверять, что это за странная смертная? — резко отозвался Анаак, — Повторяю ещё раз: после открытия Великого разлома, он отправится истреблять всех под корень. Оставишь её здесь — обречешь на погибель не только её саму, но и своё дитя. Уверяю, у Зверобога найдутся приёмы и против метаморфов.

— На что они вообще надеются, эти маги? — я уселся обратно в кресло, — Они же тоже должны знать об этом… Ахуде-что-то там, не так ли?

— Я задавал им тот же вопрос, — признался мне Анаак, — На что мне ответили, что «решение вопроса находится вне моей компетенции» … как будто у каждого из них на полке лежат корочки Магической аспирантуры центральных Анклавов, как минимум. Они недооценивают этого Зверобога, поскольку дело с ним никогда не имели. Уж попомни моё слово.

— А ты имел? — задал я закономерный вопрос. На лице древнего мага возникла неопределенная усмешка, которую можно было интерпретировать, как угодно. Пронизывающий взгляд антрацитово-черных глаз мага скользнул по моему лицу, словно пытаясь оценить что-то, ведомое лишь ему самому.

— Ты не выживешь, — наконец, подвел он итоги короткого осмотра, — Без шансов. Не стоит и пытаться.

— Ладно, — вздохнул я, — Допустим, ты настоятельно предлагаешь бежать, и я соглашаюсь. Что насчет твоих внучек? Сюнру и Ниола остаются тут на смерть? Об Ионе я даже не упоминаю — вряд ли она тебя заботит.

— Нет никаких проблем, чтобы швырнуть их в нестабильный Портал за компанию, — усмехнулся Анаак.

— Кроме того, что ни у кого из них нет детеныша метаморфа, который сможет их залечить, в случае чего, — озвучил я очевидное.

— Так возьми, и сделай! — рявкнул на меня маг, — Ты с одной из моих внучек знаком уже больше суток, о Сюнру я даже не говорю! В окно выгляни, метаморф, если хочешь поразмышлять на эту тему. Город выстроен потомками, всего лишь, десятка запертых здесь магов Союза. Думаешь, у них бы это получилось, если бы они так же менжевались?

— Но… — в первый момент я опешил. Потеряв дар речи, я уставился на собеседника, не в силах уложить его предложение в голове. Нора тихо засмеялась на задворках сознания.

— А ты думал, гарем — это так, посмотреть, да, Виктор? — пошутила она, — Есть же супружеские обязанности ещё, а жен у тебя много. Смотри не перетр… перетрудись.

— И что мне теперь придется их… сразу всех, разом? — поразился я. Очень удачно, что я сидел в этот момент в кресле. Потому что иначе мне точно потребовалось бы присесть. Вот это старый хрен меня огорошил, нечего сказать.

— Можно по очереди, — задумчиво обронил Анаак, и тут же нахмурился, — Или ты имеешь что-нибудь против? Ты хочешь обречь их всех на погибель, из-за каких-то своих предрассудков? — в голосе древнего мага прозвучал металл. Кажется, он всерьез не понимал, что может быть не так с его предложением. Мои колебания его, определенно, не забавляли. Уж скорее, раздражали до желания хлопнуть по столу кулаком.

— Нет, если нужно, то… — я замялся, — Но они-то хоть, в курсе всего этого?

— Нет, конечно, — хохотнул Анаак, и тут же приподнялся с места, собираясь уходить, — Даю тебе срок до завтрашнего вечера. После этого мы отбываем в Нострикаам с теми, кто имеет шанс пережить нестабильный Портал. Остальные остаются на милость Ахуда… если у него существует такое понятие.

С этими словами, древний маг двинулся в сторону выхода. Лишь у порога, он неожиданно остановился и обернулся, чтобы взглянуть на меня.

— Я понимаю возможные затруднения с тем, чтобы в такой короткий срок убедить Ниолу, — желчно усмехнулся Анаак, — Так что ты можешь подойти к ней, как разберешься с остальными. Тебе виднее, как с ними себя вести. А теперь, встал и пошел, метаморф. Не трать драгоценное время попусту.

Я пробормотал в ответ нечто невразумительное. В чувство меня привела Нора, мысленно постучавшись ко мне в сознание.

— Виктор, — заметила она с нотками наигранной истерики в голосе, — Их жизнь в беде, и есть лишь один способ их всех спасти!

— Не прикидывайся, будто тебя это не забавляет, Нора, — уличил я её, раздраженно вскакивая с кресла. Отчего-то его жутко хотелось пнуть, со всей метаморфьей дури. Правда, такой фортель оно бы вряд ли пережило, — И без тебя тошно.

— А если и забавляет, то что с того? — хихикнула собеседница, — Когда будешь уламывать, упирай на то, что ты так спасаешь жизни. Ой, умора! Любишь же ты волынку растягивать, Виктор. Куча времени была же на то, чтобы всё сделать. И не пришлось бы сейчас бегать, вывалив язык.