Кости Зверя

Утер стоял на гребне Холме Беруна, естественного дозорного пункта, откуда открывался роскошный вид на целую панораму местности — равнины, леса, болота — равно как и на загадочное новое племя варваров, движущееся в его сторону. Стадо точек среди восточных полей, они покинули свои лесные дома, но ради чего — чтобы бросить вызов орде Утера или чтобы присоединиться к ней? Он слышал имя их племени: «Громовой Зверь».

Несмотря на важность этого вопроса, Утер отвлёкся, и его взгляд ускользнул в сторону. Он посмотрел на запад за край огромного леса, в сторону океана и синих волн его родины.

- Наверное, мы больше никогда её не увидим, - сказал он.

Его брат Моргред, который всегда был мудрее, стоял рядом на вершине холма.

- Что ты хочешь сказать? - спросил Моргред.

- Руатим, - отозвался Утер. Где-то за побережьем лежал омываемый волнами остров их родины. Но время, отливы и воля Темпуса задержали их здесь. - Когда я закрываю глаза, иногда по-прежнему вижу драккары, пылающие на берегах Иллуска.

- То поражение казалось таким сокрушительным, - согласился Моргред.

Все эти годы, проведённые в Утёсах, сражаясь с гоблинами за еду, выживая на грани вымирания...

- Мы живы только благодаря им, - Утер посмотрел на лагерь у подножья Холма Беруна, где люди — его люди — ожидали прибытия Громовых Зверей, а разведчики Утера уже выдвинулись им навстречу. Здесь хватало людей Руатима, других выживших после обречённой осады Иллуска, но куда больше было черноволосых варваров, коренных жителей этой области. Эти примитивные племена обитали в подножьях гор и глубоко в лесу. Они ходили тропами оленей и рофов и позволяли холодному ветру направлять себя. Дикие люди научили народ Утера выживать, как выживали сами на протяжении забытых веков, а в ответ Утер научил их вести войну. Вскоре все суровые города Севера платили Утеру дань, и заслуженно — ведь он помогал им сдерживать орков.

- Я должен быть с ними, - сказал Утер. - Я должен скакать навстречу Громовым Зверям. Для вождя — трусость оставаться позади и наблюдать.

В прошлом он не только сражался со своими людьми, но также жил в одном лагере, пил и веселился вместе с ними.

- Теперь ты не просто вождь армий, - напомнил ему Моргред.

И правда: теперь он возглавлял не только войско, но целый народ. Уже родились дети, в которых смешалась кровь диких людей и последователей Утера.

Утер погладил свою длинную жёлтую бороду.

- Я слышал, что когда варвары пляшут среди своих каменных менгиров, моё имя называют вместе с их животными тотемами. Наверное, следует положить этому конец. Они могли бы перебить нас, если бы хотели. Если я разочарую их, если не сумею соответствовать этому образу...

- Знаешь, почему это место называется Холмом Беруна? - спросил Моргред. - Некоторые племена считают, что в сражении с ордой гоблинов здесь погиб великий герой по имени Берун. В их песнях поётся, что он в одиночку убил три сотни врагов. Было ли это на самом деле? Жил ли вообще Берун? Какая разница, если у историй есть сила? Может быть, после смерти ты возвысишься схожим образом.

Моргред развёл руками, как будто пытаясь охватить земли на востоке и севере.

- Вся земля, по которой ходят дикари, может принадлежать тебе. Это путь к истинной власти.

Утер повернулся к нему.

- Не знал, что мой брат назначил себя хранителем моего наследия, - сказал он густым от цинизма голосом. - Что произойдёт, если сравнение с их легендами окажется не в мою пользу?

- Подумай о том, что ты уже совершил, - настаивал Моргред. - Ты объединил враждующие племена. Жители городов дрожат от страха перед тобой. Сколько гоблинов, орков и левкрот ты сразил? И даже войск Бледного Короля? Всё это — подвиги героя.

- Но нас разбили, - Утер повернулся лицом к Моргреду. Его голубые глаза были печальны. - Мы стоим здесь лишь потому, что потерпели поражение в Иллуске.

- Единственный город, единственный трофей, - сказал Моргред. - Что он в сравнении с открывшимися возможностями? Разве не искали мы места в легендах и песнях, когда плыли на битву с Иллуском? Темпус выполнил наше желание, но совсем не так, как мы надеялись.

Утер опустил глаза.

- Они зовут меня Утгаром, верно? Им сложно выговорить «Утер Гардольфссон», и поэтому я стал Утгаром. Я чувствую себя двумя разными людьми: настоящим человеком и — богом, наверное? — которым они меня считают.

- Ты должен решить, кто ты такой на самом деле, - ответил Моргред. - Знай вот что: если поверишь, что ты — легенда, то и они поверят тоже.

- Что мы знаем об этих Громовых Зверях? - спросил Утер. Они с Моргредом собрали лучших воинов и представителей от каждого племени на открытой ветрам вершине Холма Беруна. Громовые Звери ожидали встречи, но сначала он хотел узнать мнение своих советников. Встреча с разведчиками прошла миролюбиво, однако всё, что сообщило новое племя — они пришли говорить с Утером.

На Холме Беруна присутствовали полдюжины вождей в церемониальных нарядах своих племён. Всего несколько лет назад многие из них хотели воевать друг с другом. Теперь все они объединились под властью Утера.

- Моё племя встречалось с ними, но только в прошлом, - сказал Рагдальф из народа Лося. - Мы чаще слышим о них от Синих Медведей. Многие Синие Медведи и Громовые Звери живут среди древ далёкого леса, куда нам дороги нет. В Высоком лесу обитают дивные создания — эльфы, феи и ходячие деревья. Там странная магия. Синие Медведи говорят, что Громовые Звери говорят со злой силой в месте, которое даже эльфы обходят стороной.

Собравшихся охватила дрожь. И коренные жители, и руатимцы испытывали предубеждение к магии таинств. Рагдальф сказал:

- Синие Медведи нам не друзья, и мы часто сражались друг с другом, но Громовые Звери остаются загадкой. Они редко ведут войну и почти не меняются шкурами или другими вещами.

- Но перед нами Громовые Звери, а не Синие Медведи, - заметил Утер. - Что вы думаете о них сейчас?

- Они необщительны, - сказал Чорган, разведчик Красных Пони. - Говорят только, что хотят встретиться с тобой. Я советую быть осторожным. Не все племена ведут себя честно. Может быть, они хотят напасть на нас — или на тебя.

- Если они присоединятся, нас станет намного больше, - произнёс Моргред. - А что это такое — Громовой Зверь?

- Кажется, я видел одного, - сказал Упавшее Перо из племени Чёрного Ворона. Удивлённые взгляды устремились к нему. - Не живого, - продолжил Перо. - Застывшего в Ледяных Озёрах. Огромный чешуйчатый исполин величиной с холм. Будь он жив, от его поступи земля тряслась бы подобно грому!

- Мы знаем, что в море есть такие создания, - это был Хаук из Руатима, один из самых старых и преданных советников Утера. - Кракен, левиафан...

- Такому большому зверю захочет поклоняться только малое племя, - высказал своё мнение вождь Гриффон Золотой Коготь.

Утер посмотрел вниз на лагерь Громового Зверя.

- Мы не узнаем, чего они хотят, пока я не услышу это от самого вождя Таркана. Если они дружелюбны, давайте их поприветствуем. Но если они пришли враждовать, Громовые Звери станут первым племенем, которое моя рука сотрёт с лица Севера.

Вожди кивнули в знак согласия и сразу же передали решение своим племенам. Этот приказ касался не только Громовых Зверей, но и любого другого племени, рискнувшего злоупотребить дружбой Утера. Их воины будут убиты, а остальные — поглощены. Слово Утгара было законом.

Вождь Таркан сжимал огромную секиру. Форма оружия явно была древней, но на клинке не осталось ни следа, хотя оружие наверняка раскололо не один десяток черепов. Позади него стояло семь сотен воинов. Утер не мог прочесть намерения Таркана по его лицу.

Утер носил церемониальную шкуру призрачного рофа — подарок племени Лося. Белый, как смерть, этот наряд производил наибольшее впечатление из всей его одежды. Черты лица Утера были высечены северным ветром, а его борода была сплетена из золота.

- Таркан Чешуйчатая Шкура, - сказал Утер так, чтобы его голос разнёсся над всем племенем Громового Зверя, которое встретило их у подножия Холма Беруна. - Приветствую тебя и твой благородный народ. Нам многое предстоит узнать друг о друге, если ты примешь нашу дружбу.

Долгое время царила тишина, не считая свиста ветра в равнинной траве. Затем Утер увидел, как единственная слеза скатилась по щеке Таркана.

- Мы предлагаем тебе это, - сказал тот, преодолев несколько шагов и протянув свою секиру. Когда Таркан оказался рядом, Утер заметил, что у него карие глаза. Почти у всех северян, которых он встречал, глаза были голубыми. - Наши рассказчики говорят, что в древние времена это было оружие самого Беруна.

Когда Утер принял великую секиру, всё племя Громового Зверя огромной волной склонилось перед ним, рухнув на колени и опустив головы. Утер взревел:

- Да начнётся праздник! Племя Громового Зверя присоединилось к нам. Теперь они наши братья. Давайте закалим нашу связь сталью, и позволим этому... - он поднял секиру высоко в воздух, - оружию Беруна стать моим оружием, символом, свидетельствующем, что наши оковы братства никогда не будут разорваны!

- Секира не для тебя! - раздался крик. По рядам Громовых Зверей прошёл ропот, многие стали оборачиваться. Они расступились, как занавес, открывая взгляду Утера единственного мужчину, шагающего сквозь толпу. Громовые Звери пятились при его приближении.

- Кто это? - спросил Утер.

- Один из Пастухов, - ответил Таркан. - Это мистический орден нашего племени. Они тайно живут в самых глубоких частях леса. Говорят, у них особая связь с нашим тотемом.

- Они ваши правители? - спросил Утер.

- Пастухи действительно обладают властью над племенем, однако мы не видели их уже много лет. Мы надеялись, что они не станут возражать против нашей встречи с тобой — может быть, не заметят или им будет всё равно.

- И теперь вы ждёте от меня защиты? - спросил Утер. - Освобождения?

От одного пастуха к другому, подумал он.

Таркан мрачно кивнул.

- Мы надеялись избежать этого. Они очень могущественные и знают магию. Он куда сильнее простого мужчины. Но говорят, что ты тоже.

Он отступил.

Утер взглянул на приближающегося мужчину, Пастуха. Его лицо было белым, как будто никогда не видело солнечного света, а кожа тонкой и сухой. А вот волосы были иссиня-чёрными и опускались ниже плеч. Он шёл медленно, не скрывая свою силу, а подчёркивая её, как будто просто не хотел торопиться. Утер не привык вести дела с созданиями, что скрывали свою истинную природу за ложным обличьем — он презирал такие хитрости.

- Обманщик! - странным голосом, властным, но с присвистом, крикнул Пастух. Он выговаривал слова не так, как Таркан. - Нельзя позволить твоей слабой породе островитян смешаться с кровью Рунлаты!

- Рунлата? - спросил Утер. - Что такое Рунлата?

- Исчезнувший город магии, затерянный в пустыне. Его сыновья сбежали на запад и стали Громовыми Зверями и другими меньшими племенами, из которых сложилось твоё войско. Самый великий человек из легенд и хроник прожёг огненный путь из павшего Нетерила.

- Нетерил, - повторил Утер. Сгинувшая Империя Магии. Это имя он знал, хотя некоторые у него на родине считали Нетерил мифом.

Губы Пастуха сложились в кривую ухмылку.

- Вижу, что это название достигло даже дремучих берегов Руатима. Ты держишь топор Бейя из Рунлаты, который повёл предков этих племён к освобождению, когда империя стала рушиться.

-Бей из Рунлаты, - повторил Утер. Имя напомнило ему о собственном отце, Беорунне, и о другом человеке. Он сказал вслух: - Берун.

- Эхо далёких воспоминаний, - подтвердил Пастух. - Искажённая память о великом вожде, величайшем, что когда-либо выходили их вихрей Руатима. Некоторые меньшие племена с переиначенными преданиями говорят, что он пал здесь, - пастух указал на Холм Беруна, - но у этого холма нет никакой особой истории. Бей погиб далеко на северо-востоке, защищая свой народ от демона Зукотота. Они вместе с демоном рухнули под землю, и теперь там стоит священный колодец, который по-прежнему почитают Чёрные Львы.

- Достойная смерть для великого героя, - сказал Утгар. - Я могу лишь надеяться, что сам погибну не хуже.

- Уверяю тебя, этого не произойдёт.

Все члены племени Громового Зверя начали пятиться. Таркан встретился взглядом с Утером, и Утер увидел в глазах вождя настоящий страх.

- Мы можем обойтись без этого, - сказал он Пастуху.

- Слабых и калек... - Пастух окинул взглядом всех собравшихся последователей Утера, - этих можешь оставить себе. Их кровь потеряла своё благородство. Но Громовые Звери — наши. Никогда кровь Рунлаты не склонится перед морскими крысами Руатима! - рявкнул Пастух. - Отдай секиру и племя вместе с ней, иначе познаешь ярость Громового Зверя.

- Эта секира найдёт твой череп, - пообещал Утер, - и только так я готов её вернуть.

Глубокий рокот раздался от Пастуха, из его нутра, и прокатился по равнине.

- Ты выбрал, - сказал Пастух глубоким голосом. Под недоверчивым взглядом Утера и орды позади него с Пастухом произошли жуткие изменения. Его одежда растворилась, кожа вместо белой стала тёмно-коричневой и толстой. Пастух упал на четвереньки, его тело взбугрилось и раздулось, покрывшись чешуёй пресмыкающегося. Если в карих глазах Пастуха и была какая-то искра человечности, она исчезла, сменившись холодным инстинктом, и точно так же тело потеряло любое сходство с прошлым обликом. Человек исчез.

Зверь был огромен. Его ноги были толстыми, как деревья, шея длинной и вытянутой, как великие змеи, что плавают в Бесследном море. Зверь с огромной высоты своего роста смотрел на Утера. Несколько зубов в его пасти торчали вперёд. Утер вообразил, что различает жестокую усмешку на этих нечеловеческих губах.

Это был самый грозный враг, с которым когда-либо приходилось встречаться Утеру, даже хуже инеистых великанов Гурта. Ноги почти подкосились, но он остался стоять и испустил боевой клич. Его люди обрушили град стрел, камней и копий на зверя, а Утер высоко поднял над головой секиру Беруна, принимая вызов.

Исполин бросился в атаку, его тень прошла над Утером, и бывший островитянин остался позади, когда чудовище врезалось в его орду. Земля тряслась и дрожала с каждым шагом исполина. Утер развернулся и увидел, как люди исчезают под огромными лапами зверя. Он задумался, почему враг оставил его, и решил, что тот хочет унизить Утера, полностью перебив его последователей. Он испытывал бессилие, когда на поле раздавались жуткие крики, а огромный зверь шагал сквозь ряды, не реагируя на немногочисленные стрелы, застрявшие в толстой шкуре.

Утер оглянулся и увидел, что племя Громового зверя не вступает в битву и смотрит на Холм Беруна с мрачным, бесстрастным видом. Он понимал. Битва шла за них, и им нельзя было вмешиваться. Когда Утер посмотрел на исполина, топчущего людей каждым тяжёлым шагом, сминающего врагов позади себя хвостом, он почувствовал слабость в кишках, как тогда в Иллуске. Он был их вождём — даже богом — но ничего не мог сделать, чтобы спасти этих людей.

Утер ощутил странную дрожь от секиры. По его пальцам и прямо в сердце из оружия потекла сила. Интересно, подумал он.

Из хаоса перед ним возникли Моргред и вождь Упавшее Перо с чёрной боевой раскраской на лицах.

- К бою, брат! - воскликнул Моргред, сжимая своё копьё из сумеречного дерева.

- Ряды рассеялись, - сказал Утер. - Как нам подобраться к чудовищу?

- На крыльях! - Упавшее Перо указал в сторону лагеря, где четыре или пять огромных воронов поднимались в воздух с наездниками из племени Чёрного Ворона. С ними была белая лошадь с ангельскими крыльями, несущая воина Небесного Пони.

Утер почувствовал, как недоверчивый смех зарождается в груди.

- Давайте заманим исполина наверх! - крикнул он, указывая на вершину Холма Беруна. - Он утверждает, что там не происходило ничего важного. Мы это изменим.

Когда прибыли вороны, Упавшее Перо заменил одного из наездников, а воин Небесного Пони спрыгнул с пегаса, уступив место Утеру и Моргреду. Перекрывая шум, Утер сказал брату:

- Думаю, эта секира волшебная. Не знаю, какие на ней лежат чары, но она отзывается на присутствие зверя.

- Как отзывается?

- Кажется, она даёт мне силы. Сердце бьётся сильнее. Наверное, секира жаждет крови исполина.

- Это оружие Беруна? - спросил Моргред.

- Если верить Таркану и Пастуху, - ответил Утер.

- А может ли быть, - предположил Моргред, - что оружие считает Беруном тебя?

Раздался хор карканья, когда вороны налетели на исполина, проносясь достаточно близко, чтобы разъярить гигантского зверя, но в последний момент отворачивая. Воины на земле постоянно атаковали ноги зверя и смогли пустить ему кровь, но тело чудовища было как камень и почти не замедлило движений.

- Такая сила! - изумился Утер. - Поистине, мы сражаемся с божественной мощью!

- Достойный враг, - согласился Моргред.

- Боюсь, что он нам не по силам, - ответил Утер.

Ворон пролетел у морды чудовища, и вождь Упавшее Перо ткнул мечом, оставив кровавый след на щеке ящера. Исполин боднул огромную птицу головой, отшвырнув ворона и сбросив Упавшее Перо. Вождь рухнул в толпу воинов внизу.

Утер испустил боевой клич и натянул поводья. Пегас помчался к Холму Беруна, откуда Утер и Моргред могли наблюдать за всем полем боя сразу, включая племя Громовых Зверей, по-прежнему ожидающее в стороне. Утер выпрямился, и пегас опустился, приближаясь к Холму Беруна. Утер встретился взглядом с исполином и увидел нечто неожиданное. Глубоко в огромных глазах с жёлтыми щёлками зрачков, плавающих в лимонной оболочке, он увидел ясный разум настоящего противника. Стальная воля заполнила Утера, когда он скрестил взгляды с чудовищем, и исполин прекратил топтать людей, чтобы ответить на взгляд вождя.

Потом зверь начал неторопливо подниматься на Холм Беруна, презрев всех прочих врагов ради Утера.

- Брат, - сказал Утер Моргреду, - ты должен меня оставить.

- О чём ты? - спросил Моргред.

- Этот бой только для меня.

С такими словами он спрыгнул с пегаса на гребень холма и удивился сам, приземлившись с лёгкостью горной кошки. Здесь на вершине звуки толпы внизу как будто исчезали, и Утер слышал только песню ветра, приближавшиеся шаги исполина и оглушительный стук своего сердца.

Он знал, что сейчас — то самое мгновение. Испытание от Темпуса. Может быть, Берун, «Бей из Рунлаты», пережил то же самое с этой секирой в руках, сражаясь с демоном. Какая-то часть Утера задумалась, стоит ли племя Громового Зверя этой борьбы, но он подавил эту мысль, ведь Громовые Звери воплощали собой все неизвестные и непокорённые племена. Судьба Утера — объединить их все, и каждое племя было одинаково важным.

Секира стучалась в его разум. Нечто спящее внутри оружия пробудилось в руках Утера; они дополняли друг друга. Теперь Утер знал, как погиб Берун, одолев того демона ценой собственной жизни. Интересное знание возникло у него в голове — Берун сражался не за славу, хотя получил её сполна. Он сражался за свой народ. Он спас их от демона и отдал за это жизнь.

Утер не боялся смерти. Единственное, чего он боялся — подвести своих людей. Если он погибнет вместе с врагом, как Берун, это будет самым подходящим концом для Утера Гардольфссона.

Или для Утгара.

На мгновение прикрыв глаза в быстрой молитве Темпусу, Утер бросился вперёд. Подавив все сомнения, он замахнулся секирой на толстые ноги чудовища. Его личность растворилась, ярость поглотила воина, и мир превратился во вспышку стали, крови и чешуи. Ему уже приходилось погружаться в такое кровавое бешенство, используя обычаи дикарей и дополнив их приёмами берсерков Руатима, но сейчас всё было иначе. Пьяный от ярости, он превратился в смертоносную, молниеносную машину разрушения, такую же нечеловеческую, как и зверь, с которым он сражался. Инстинкты поглотили его, пробудив самые вспыльчивые черты его предков, и Утер стал идеальным союзом крови островитян и северного духа.

Снова и снова секира впивалась в тело исполина, рассекая его до костей. Каждый новый удар вызывал гортанный вопль у чудовища. Оно пыталось затоптать Утера, но тот уворачивался от толстых ног. Скользнув назад и уклонившись от хлестнувшего хвоста исполина, он обрушил топор на его чешуйчатый зад и использовал кровоточащую рану в качестве жуткой опоры, чтобы вскарабкаться на неустойчивую спину чудовища.

В его разум просачивались только смутные впечатления о битве; оглушительный визг исполина, когда топор вонзился в его лопатку, чешуя под ногами Утера. Глаза с вертикальными зрачками смотрели на Утера, большие, как щиты, и полные невероятной злобы. Удар за ударом огромной секиры пробивал каменную шкуру, крошил кости, вздымал фонтаны крови. Утер был весь в крови. Своей крови или крови зверя? Он потерял опору, когда исполин взбрыкнул. Воин упал на склон, и его собственные кости затрещали.

Утер лежал в луже рептильей крови, отчаяние вцепилось ему за горло, и тянулся за секирой, валяющейся сразу за границами досягаемости, а огромная стопа готова была раздавить его, как насекомое. Он напрягся, чтобы оживить свои разбитые конечности, и откатился в сторону. Он схватил топор, и испытывая прилив сил от оружия в руках, молнией взлетел на дерево. Даже не зная, как оказался там, Утер обнаружил, что замахивается на длинную змеиную шею. Потребовался лишь один удар, чтобы рассечь её, и Утер снова упал, ударившись о склон. Он стиснул веки, но слышал, как огромный враг катится вниз, подобно здоровенному булыжнику.

Погружаясь в темноту, он услышал далёкий рёв своих людей.

Потребовались объединённые усилия всех шаманов, чтобы вернуть Утера из мрака. Моргред поприветствовал его и помог подняться с ложа. Когда часть силы вернулась к Утеру, он прохромал к подножию Холма Беруна, где распростёрся мёртвый исполин. Широкая полоса крови пятнала холм там, где катилось его тело. Голова, отсечённая топором, лежала дальше по склону. Утер поднял её и долго смотрел в мёртвые глаза, прежде чем принести назад к телу. Секиру вернул ему дрожащий северянин. Когда Утер проходил мимо, многие вставали и глазели на него с потрясённым восхищением.

Утер знал, что теперь всё будет иначе. Его люди будут смотреть на него по-другому, и он сам будет видеть себя по-новому.

- Моргред, - прошептал Утер брату. - Как такое может быть? Я — герой из легенд, но до сих пор жив?

Впервые у Моргреда не нашлось ответа.

Громовые Звери разбили лагерь поодаль от остальных. Им адресовали много злых слов и проклятий, поскольку люди обвиняли их племя за все смерти, устроенные исполином. Когда Утер пришёл к их стоянке, его люди сомкнули ряды позади вождя, готовые к новому бою. Навстречу Утеру вышел Таркан, покорно склонив голову.

- Мы навлекли беду на тебя и твоё войско, - сказал Таркан. - Я предлагаю взамен свою жизнь. Забери её, позволь моему племени уйти и вернуться в леса, и ты больше никогда о нас не услышишь.

Утер подошёл к дрожащему вождю и поднял секиру Беруна.

- Я почувствовал силу этого оружия и узнал о благородстве его прежних владельцев.

Таркан ожидал, что Утер обрушит топор на его шею, но вместо этого Утер повернул секиру и протянул её, предлагая в подарок.

- Это принадлежит тебе, - сказал Утер.

- Ты оказываешь нам честь, - сказал Таркан, забирая топор. В его голосе слышалось недоверие. - Мы пристыжены.

- Вы заслуживаете величайших почестей, - сказал Утер. Повернувшись к мёртвому исполину, он добавил: - Как и это создание. Пускай его плоть сгниёт, а кости останутся. Когда я умру, положите кости вокруг моей могилы. Племя Громового Зверя запомнит сегодняшний день, как день освобождения. Мои люди примут вас, как братьев. Я приказываю, чтобы про сегодняшний день не пели песен и не рассказывали историй. Пускай он потеряется среди легенд.

- Но тогда твой подвиг будет забыт, - удивился Таркан.

- Не бойся, - голубые глаза Утера были полны веселья. - В грядущие годы я собираюсь совершить ещё более великие подвиги.

Таркан вскинул секиру высоко в воздух.

- Ты настоящий герой, достойный Беруна. Сегодня и навсегда мы отдаём тебе наши жизни, нашу кровь и наших детей. Утгар! Утгар! Утгар!

Всё племя подхватило этот клич. «Утгар! Утгар!» Позади него раздались кличи других племён, и их крики отразились от Холма Беруна. Звук хлестал и бил Утера, и он испытал прежде незнакомый трепет в сердце. Его заполнила уверенность, посланная Темпусом или пробуждённая поклонением его людей — он не знал. Все сомнения просто исчезли.

Теперь он знал, что стал Утгаром. Поэтому он вошёл в легенду и остался жив. Сегодня Утер Гардольфссон умер. Он больше не станет называть себя этим именем, больше не станет считать себя «таном Руатима». Этот титул ничего не стоит по сравнению с поклонением его людей.

Будет новая борьба и новые вызовы. На Севере оставалось ещё немало затерянных мест и непокорённых племён. Следующими станут Синие Медведи. Они присоединяться к его войску — по собственной воле или силой. Может быть, затем он двинется на север и найдёт Чёрных Львов и колодец, о котором говорил Пастух, чтобы воздать свои почести могиле Беруна. И оставались ещё орды орков и инеистые великаны. Полное славы и побед будущее простиралось перед ним, такое отчётливое, что Утгар почти мог до него дотронуться. Всё это и ещё больше.

При жизни он никому об этом не говорил, но именно в этот момент Утгар понял, что станет богом.

Спонсор перевода VyachyNOS