Хроники отряда Кси. Раскол

Глава 8 Договор с врагом

Русанов вошел и осмотрелся. Комната выглядела маленькой и нежилой, за квадратом окна медленно разгорался рассвет. Тускло-розовый кусок неба проглядывал в просвет между небоскребами.

— Я не стану называть свое имя, — заговорил черноволосый, тень все еще скрывала его лицо. — При моей профессии имя лишь условность. Если хотите, можете называть меня Март. Не стану лгать, ночью вы разговаривали не с вашей подругой, не с Бастиной. Мы использовали ее настоящий голос, словом, это была подделка.

— Мошенники.

Русанов сжал кулаки. Уже разбитые о противника костяшки пальцев заныли еще сильнее.

— Не злитесь, — примирительно продолжил Март. — Если бы мы сказали вам правду, вы бы не пришли сюда и многое потеряли. Хоть вам это и не нравится, поверьте, капитан, мы на одной стороне.

— На одной стороне с кем? С друзьями того самого адмирала, который угрожал сбить мой «Алконост»?

— Лично мне Алексис Крайтон не друг. Он вел себя как фанатик и умер точно так же. Из за его «стараний» отряд «кси» раскололся, наша работа скомпрометирована, а я вынужден прятать свое лицо.

В словах Марта была горечь, Русанов не сумел определить, наигранная она или настоящая.

— Не вижу, чем ваши методы отличаются от методов покойного. Тот тоже любил водить людей за нос.

— Алексис не столько водил людей за нос, сколько попросту ликвидировал, кого хотел. Мы этим не увлекаемся. Отряд «кси» всегда служил человечеству, пусть даже самыми жесткими методами, когда других не осталось, но все же — мы не воюем с людьми.

— Даже так?

— В организации не без отщепенцев, но не сомневайтесь, их меньшинство. Так или иначе, отряд «кси» разберется с теми, кто предал наши принципы.

— С кем вы на самом деле воюете?

— Настоящая задача — отражение инопланетной угрозы.

— Помню, знаю. Наблюдал Гирканский скандал. Тот самый случай, когда ваши люди взорвали спутник на чужой территории.

— Там был особый случай, капитан. Сейчас меня интересуют не диверсии на территории гирканцев, а человек, который ими занимался. Вы ведь лично его брали?

— Какая разница? Если хотите свести с Брауном счеты, я вам не помощник.

— Вы меня не поняли. Чтобы сводить счеты, отряду помощники не нужны, и мстить Брауну мы не собираемся. В какой-то мере, убрав адмирала, он оказал нам услугу.

— Сомневаюсь, чтобы он к этому стремился… Ладно, вернемся к делу. Зачем меня вызвали меня таким странным способом?

— Хочу сделать вам предложение, от которого трудно отказаться. Место в отряде «кси».

— Что? — Русанов не сумел, да и не захотел скрыть удивление. — С чего вы решили, что я для такого годен?

— Все дело в вашей репутации. Вы умны, смелы и чертовски удачливы, вы готовы на риск, если это на пользу делу. Вас не сковывают устаревшие рамки…

— Не трудитесь, все равно не соглашусь. Я исследователь и капитан, а не диверсант и шпион. Люблю действовать открыто и не люблю, когда наоборот.

— Ладно, понял, к переводу вы пока не готовы. Но оказать отряду помощь можете?

— Зачем мне это?

— Затем, что будущее Альянса Земли сейчас под угрозой.

— Я вас не понимаю.

— А вы для начала послушайте, это не очень короткий рассказ. Адмирал Алексис Крайтон был одержимым идеей войны с Ушедшими. Человек он от природы упрямый, а с возрастом стал неуправляемым. Кая Эсперо подобрал где-то на фронтире, прельстившись его способностями супервиро, и они действительно очень велики. Возможно, это лучший супервиро на территории Альянса, и Крайтон быстро сообразил, что к чему. У этого Эсперо, он де Кай, он же Фрэнк, он же Браун, имелась некая очень дорогая ему вещь. Говорят, кулон с чипом, а на чипе записаны геномы и память всех его погибших дружков. А это еще примерно сотня супервиро.

— Он, что, собирался их воскресить?

— Бинго!

— Разве такое возможно?

— Для нас — нет. А вот для него — возможно, да. Это без шуток чертовски способный парень… Так или иначе, Крайтон убедил Брауна оставить кулон на хранение в сейфе на базе отряда. А потом изъял реликвию и обратно не вернул. Думаю, хотел таким способом держать Брауна на коротком поводке, но вместо этого получил врага.

— Этот Браун-Эcперо ради чипа расстрелял офицерское собрание и убил сотни гражданских?

— С этой историей не все так просто, как кажется. По офицерам Браун стрелял, это факт. А вот доказательств, что бомбу на квартал Санплена сбросил именно он, нет. Кроме якобы признания не следствии, которое оформили кое-как.

— Зачем ему самооговор?

— Не знаю. Пока что мы имеем мы открытый для публики суд и подсудимого, человека, который ненавидит нас всех — и мертвого уже адмирала, и отряд «кси», и Объединенный Космофлот, который все это допустил.

— Мне кажется, скоро этот Эсперо-Браун перестанет составлять проблему.

— Возможно. Но до этого он имеет в запасе несколько дней, чтобы открыто выступать на процессе. Браун считает, что никакие аргументы защиты ему не помогут, а поэтому использует трибуну в суде, чтобы утопить нас всех. Как я уже сказал, для него нет разницы между Крайтоном и настоящим, изначальным отрядом «кси».

— А я вот не уверен, что в этом смысле он заблуждается. Ни ваши методы, ни методы покойного нельзя назвать открытыми и честными.

— Я же сказал, у нас с Крайтоном различаются цели. Я, например, никогда не стремился к личной власти.

Март вытащил из шкафа две бутылки тоника, откупорил себе одну, а вторую протянул Русанову.

— … и позвольте, капитан, я продолжу. Любимчики покойного адмирала не брезгают местью. Прошлой ночью Брауна пытались убить в тюрьме.

— Он мертв?

— Выжил, но ненадолго. Лежит сейчас в центральной клинике, его отравили ядом, сделанным специально против супервиро.

— Ого!

— Вот то-то что «ого». Этот Фрэнк-Кай — очень умный человек. Он начнет искать способ дожить хотя бы до приговора. У него, думаю, есть наработки по антидоту и он способен держать их в памяти.

— В чем тогда проблема?

— Люди Крайтона тоже не дураки. Они слегка поменяли формулу вещества. Теперь лекарство против известной Брауну отравы только усилит воздействие нового токсина, и, попытавшись вылечиться, он умрет.

— Черт возьми, Март! Вы не считаете, что это подло?

Оперативник слегка усмехнулся.

— Вообще-то это допустимая в крайних ситуациях мера. Но, вы, капитан, неправильно меня поняли. Я вовсе не рад этой ситуации, напротив, мы, настоящий отряд «кси» хотели бы помешать ребятам Крайтона. Спросите, почему? А вы подумайте немного, и сами найдете ответ.

Русанов откупорил бутылку, отхлебнул глоток тоника, посмотрел сквозь стекло на окончательно посветлевшее небо…

— Все дело в войне. Вы уже сказали, что опасаетесь инопланетной военной угрозы.

— Браво, капитан! Я убедился, что слухи не обманывают, вы очень сообразительны. Браун, пусть даже под нажимом Крайтона, перевооружил Звездный Флот всего за один год. Созданный им проект крейсера станет основой для нового класса боевых кораблей… но это не все. Он может сделать многое другое, и мы не хотим терять такую возможность.

— Он не хочет вам помогать. И еще — его возможности и способности слишком дорого обходятся людям Альянса.

— А что перевешивает, капитан — полтора десятка погибших офицеров или миллиарды землян, которые выжили, потому что попытка адмирала устроить преждевременную галактическую войну сорвалась? Я считаю, ради пользы дела Брауну стоит сохранить жизнь.

Русанов задумался, рассматривая уже пустую пластиковую бутылку.

— Ну так сохраните, — сказал он после долгой паузы. — Если сможете, конечно. Я так понимаю — с этим большие проблемы.

— Да, — согласился оперативник. — Дело даже не в приговоре, и не в формуле яда, а в том, что нужна гарантия… Гарантия того, что Браун промолчит о кое-каких вещах…

— Вы о чем?

— Он может сколько угодно топить Крайтона, это неплохо. Но он не должен раскрывать личности моих людей.

— А он их знает?

— В том-то и дело, что знает имена. Вдобавок, Браун не видит разницы между моими оперативниками и ребятами адмирала.

— А я тут при чем?

— Вот мы и подошли к главной цели нашей встречи. Объясните ему эту разницу.

— Что?

Русанов резко поставил пустую бутылку, она покатилась и упала на пол.

— Вы забыли, что мы с Брауном-Эсперо вовсе не друзья.

— Конечно, не друзья, но вы единственный человек не из отряда «кси», которого он более-менее знает.

— Он убил моего старого товарища и меня самого чуть не убил.

— С вами драка была честная, так что Браун вас, в итоге уважает.

— Слабый аргумент.

— Других пока нет. Попробуйте наладить с ним контакт. Супервиро — люди странные, но что-то мне подсказывает, что этот Эсперо — вовсе не психопат.

— Я не ваш агент.

— Конечно. Просто попытайтесь стать посредником.

— Он не захочет со мной говорить.

— Захочет, когда узнает про ситуацию с ядом. Этот супервиро вовсе не собирается умирать. Правда, он неплохой манипулятор… Это тоже имейте в виду.

— Не думайте, что я соглашусь.

— Вы уже согласились. Знаете, почему? То, что я вам предлагаю, не противоречит вашей совести…

«Вранье и интриги, я даже не знаю, кто из них врет больше, — обреченно подумал Русанов. — Надо бы отделаться от Марта, пока не поздно».

— Меня не пустят к нему в клинику.

— Пустят. Очень хорошим, почти настоящим пропуском мы вас обеспечим. И еще… я переслал вам на планшет все данные по яду. Отдайте Брауну сами, он все поймет.

— А если он примет эти данные, а выгораживать вас откажется?

— Уговорите, чтобы согласился… Да не напрягайтесь вы так, Русанов. Справитесь, не сомневаюсь. Возвращайтесь к своим друзьям и передайте мои извинения команде «Алконоста». Сожалею, что испортил вам ночь, но, другого варианта не было.

Март резко встал и пошел к двери. Русанов проводил взглядом его спину в черной куртке…

Расставшись с не на шутку рассерженным Прозоровским и сдержанно-недовольным Измайловым, Русанов вернулся к себе в отель. После Бастины в номере остался запах духов, но кружевные трусики исчезли.

Русанов изучил полученный от Марта файл и не нашел в нем ничего странного — текст действительно касался токсина. Сфабрикованный пропуск с поддельной визой судебного департамента выглядел безупречно. После бурной ночи и тревожного утра капитана клонило в сон, он рухнул на диван и проспал ровно час, а потом очнулся словно его толкнули.

С востока дул штормовой ветер, непогода заливала дождем окна.

«Тянуть дальше нельзя, — решил очнувшийся Русанов. — Врет Март или нет, но, возможно, от Брауна я получу все ответы».

Он спустился на лифте до нулевого уровня башни, и мгновенно оказался под ливнем. Струи воды колотили по серебристым бокам флайера. «Полеты запрещены», — отрезал автопилот и отключился.

Промокший до нитки Русанов добрался до клиники пешком и только через час. Перед дверью в специальное крыло он коснулся сенсора, через миг перегородка раздвинулась, и в грудь Русанову уперся ствол излучателя.

Безликий солдат рассматривал капитана сквозь тонированный визор шлема. Вдобавок к этому шлему охранник носил полный комплект защитной экипировки.

«Брауна неплохо стерегут, но только от вооруженного нападения. Если с таким пропуском, как у меня, явится настоящий оперативник Крайтона, этим парням не очень-то поможет броня»

— Ваши документы.

Русанов протянул пропуск, дождался, пока охранник его проверит, и шагнул в закрытый для других отрезок коридора. Здесь на скамьях вдоль стены расположились другие охранники,и капитан снова удивился их количеству. «Похоже, насчет ночных событий Март не врал. В тюрьме случилось побоище».

Он толкнул еще одну дверь, очутился в квадратной палате и нос к носу столкнулся с совсем молодым круглолицым парнем в белом халате.

— Вам сюда нельзя, — решительно сказал медик и преградил капитану путь. — Здесь особая зона.

— У меня пропуск от судебного департамента, вот, смотрите сами. Сергей Русанов, капитан первого ранга, Объединенный Космофлот.

— Я видел ваше лицо. Да, помню, в новостях.

— Мн нужно поговорить с с вашим пациентом, доктор…

— … доктор Сантос. Вы явились некстати. Мой пациент сейчас спит.

— Как он?

— В тяжелом состоянии. Сейчас синтезируем антидот.

— То есть, лекарство пока не вводили.

— Не так быстро. Компьютер как раз выполняет расчеты. Как только они закончатся, я настрою и запущу синтезатор.

— Отлично, я успел вовремя. Пустите меня к пациенту, док. Есть важная информация, и она вам пригодится.

— Я же сказал, что он спит…

— Я не сплю и все слышу, Сантос, — раздался приглушенный голос Кая Эсперо.

Рассерженный врач покраснел до корней волос и нехотя отошел в сторону, Русанов приблизился к окруженной мерцающими приборами кровати и остановился возле нее, ошеломленный увиденным

Он едва узнал супервиро. Пристегнутый фиксаторами, тот лежал, слегка запрокинув голову, труба капельницы тянулась к локтевой вене. Бывший противник Русанова всего за несколько часов сильно похудел, бледную кожу лица и рук покрывала сетка сосудов.

— Позлорадствовать пришли, капитан? — тихо и хрипло, но с заметной иронией спросил Эсперо. — Я сам себя не вижу, но, должно быть, интересное зрелище.

Доктор подошел к кровати и проверил показания приборов.

— Вы сами видите, капитан, в каком тяжелом состоянии пациент. Временами он теряет сознание. Скажите им всем, что транспортировку в суд я не разрешу, пусть даже не надеются.

— Я не собираюсь увозить его. Я вообще пришел не за этим. У меня с собой файлы с поправками по токсину. Касаются формулы.

— Что там? — хриплым шепотом спросил Эсперо, — Прочитай вслух, доктор.

«У него ослабло зрение, — вдруг отчетливо понял Русанов. — Он действительно умирает, и не факт даже, что дождется этого антидота. Простить его преступления нельзя, но допустить расправу прямо в тюрьме — это уж чересчур».

Когда Сантос закончил чтение, в палате повисла нехорошая тишина.

— Насколько это откладывает изготовление лекарства? — почти шепотом спросил супервиро.

— Часа на три, — растеряно отозвался доктор. — Время еще есть, но, капитан, вы уверены, что эти сведения правильные?

«Не уверен, — с горечью подумал Русанов. — Я теперь ни в чем не уверен»

— Человек, который дал мне формулу яда, выглядел правдивым, — произнес он сдержанно вслух. — Риск, конечно, остается, но я бы рискнул.

— Хорошо, остановлю расчеты и введу новые данные, — кивнул Сантос, чуть успокоившись.

Медик отошел к пульту, а Эсперо склонил голову набок и попытался задержать расфокусированный взгляд на Русанове.

— Подойдите ближе, капитан. Хорошо, вот так. Простите, но мне трудно напрягать голос. Я хочу знать, кто вам это дал. И вы забыли сказать, что этот кто-то потребовал взамен.

Русанов вдруг ощутил нарастающую злость.

— Можно подумать, что у тебя богатый выбор. Ты преступник и, если выживешь, ответишь перед судом за все, что натворил.

— Выбор есть всегда. Если вы еще не поняли, я могу выбрать смерть.

— С таким добросовестным врачом это будет трудновато.

Случилось невероятное — Эсперо слега улыбнулся потрескавшимися губами.

— Пожалуй, вы правы, капитан. Доктор Сантос просто умница. Так кто передал вам передал файлы?

— Отряд «кси». Парень с затененным лицом и именем «которое ничего не значит».

— Как он выглядел?

— Черноволосый, в черной куртке.

Эсперо, казалось, задумался.

— Он хочет отречься от Крайтона, и уйти от трибунала, — прошептал супервиро спустя несколько секунд. — Можете даже не отвечать, капитан, я и так понял, кто это.

— Собираешься сделать, как он захочет?

— Может быть, да, а может быть, и нет. Подумаю. Сделаю так, как мне будет удобнее. Вам, наверное, все равно?

— Мне все равно, вы оба преступники.

Эсперо опять едва заметно улыбнулся.

— Ваша позиция понятна. Как, кстати, самочувствие?

— Неплохо, но раньше, до травмы, было лучше.

— Я не заставлял вас меня ловить.

— Ты расстрелял моих товарищей.

— Ну так дайте людям Крайтона доделать дело и сократите судебную бюрократию.

— Хватит! — решительно вмешался Сантос, который закончил настройку компьютера и вернулся к больничной койке. — Капитан Русанов, мой пациент в тяжелом состоянии. Я, конечно, благодарен за помощь, но сейчас уходите. Если вы оба продолжите ругаться, этот разговор Кая добьет.

Русанов развернулся, чтобы удалиться, но остановился, не доходя до порога.

— Извините, доктор. Обещаю, впредь буду молчать. И все же, останусь и дождусь результатов. Где можно устроиться, чтобы не мешать?

— Господи! Да нигде! Но если очень хочется, наденьте стерильное пончо и садитесь на табурет в самом дальнем углу. Три часа до готовности лекарства, результаты будет утром. Вы точно хотите ждать?

— Совершенно точно.

Русанов натянул на себя белый хрустящий балахон и присел на хлипкое сиденье. Выждав, когда доктор отвернется, он вытащил из кобуры импульсный излучатель и установил регулятор мощности на максимальное оглушение. «Если люди Крайтона сюда заявятся, они сделают это через пару часов».