Хранители Фолганда (СИ)

3

Вся семья, включая Косту Гэфни собралась за столом. Последней прибежала Фрейя. Она всегда куда-то бежала, искрясь энергией и стихиями. Мало кто видел её тихой и задумчивой. Полная противоположность старшему брату и сестре. Вельда часто со смехом говорила, что в их семье три Фолганда и две Белки.

— Вы помыли руки, госпожа Фрейя? — гувернантка строго посмотрела на девочку.

— Да, — Фрейя, смеясь сложила ладошки лодочкой, и в пригоршне тут же появилась вода. — Вот так!

Ладошки раскрылись, вода пролилась вниз, но не достигла платья девочки, превратившись в маленькие снежинки. Шалунья с гордостью оглядела родных, но наткнулась на взгляд отца. Вельда в этот момент поднимала крышку супницы, и Фрейя ойкнула, понимая, что сегодня наказания её не избежать. Заранее заготовленная шутка могла оказаться последней каплей в чаше терпения Фолганда-старшего.

Из-под крышки густым облаком вспорхнули разноцветные бабочки, разлетелись во все концы и осели на плечах и волосах присутствующих. Маргарита сдержанно засмеялась, иногда поглядывая на Стефана, как он отреагирует на подобные шалости. А Скай недовольно свёл тёмные брови, став почти полной копией отца, и щелчком пальцев сбросил зелёную бабочку с плеча.

— Фрейя Фолганд!

Маг положил руки на стол, точно собирался ударить по столешнице, а Вельда предусмотрительно накрыла ладонью ладонь мужа, призывая к спокойствию. Это подействовало. Он не сказал больше ни слова, но девочка опустила взгляд и покраснела. Наказание отсрочили на время. Одним движением Вельда уничтожила магические схемы дочери, и, проходя мимо, легко и ласково коснулась её плеча. На отца смотреть Фрейя опасалась.

Скай с сарказмом посмотрел на суп в тарелке.

— А это теперь можно есть?

— Можно, дорогой, — улыбка Вельды призывала всех к миру.

— Ну, кто знает, — ворчливо добавил юноша. — Может быть оттуда что-нибудь выпрыгнет.

На этот раз засмеялись все, а Фрейя показала брату язык. За что тут же получила выговор от гувернантки. Маргарита заинтересовано смотрела на Стефана, ей были интересны расследования отца и хотелось услышать захватывающую историю. Казалось, что от матери ей совсем ничего не досталось, кроме глаз, насыщенного зелёного цвета. В остальном Ри была настоящей Фолганд — темноволосая, с тонкими чертами, упрямой линией рта. Когда дело требовало сосредоточенности, она, как и отец, хмурилась и сжимала губы в тонкую линию.

— В Управе новое дело, отец?

— Ограбили одного коллекционера, — маг кивнул. — Но не стоит говорить о работе за столом. Расскажите лучше, чем вы сегодня занимались днём.

— Мама показывала новые рецепты, — девушка оживилась, вспоминая интересное дело.

— И у вас получилось создать что-нибудь? Скай? Как твои успехи? — старший Фолганд внимательно посмотрел на сына, постаравшись вложить в этот взгляд и строгость и любовь.

Тот напряжённо сидел рядом с сестрой, похожий на встревоженного воронёнка. Молчал, делая вид, что увлечён содержимым тарелки.

— Скайгард.

Он всё же ответил на взгляд отца, но словно нехотя, с трудом.

— Нормально. Получается.

— У Ская большие успехи, — вместо него сообщила Вельда.

— После ужина пойдём тренироваться.

На младшую дочь Стефан специально не смотрел, показывая, насколько не доволен её поведением, но краем глаза заметил радость на маленьком подвижном личике. Вот кого тренировки всегда делали счастливой. Фрейя с удовольствием занималась магией и кинжальным боем. А вот Скайгард от такой новости опустил плечи и снова уткнулся в тарелку с самым мрачным и обречённым лицом, что не укрылось от Стефана. Ничего, они и это смогут преодолеть, подумалось магу. Пока семья вместе и поддерживает друг друга, никакие трудности не победят Фолгандов.

Фрейя первой выскочила из-за стола и, прыгая на одной ноге, убежала переодеваться для тренировок, напевая на все лады:

— Тренировочки, тренировки!

Про прежние шалости и угрозу наказания, нависшую над ней, она и позабыла.

— Пойду тоже переоденусь.

Маргарита, конечно, не прыгала и не пела, но работа с магией ей нравилась. Она с детства чувствовала стихии и могла строить схемы, сплетая чары. Это стало частью её жизни. К тому же умения были полезны в быту, а девушка любила порядок и практичность. Проходя мимо Ская, который продолжал ковыряться в тарелке, Ри наклонилась и прошептала:

— Выше нос, братишка. Отец хочет добра для нас.

Но от слов поддержки юношу только передёрнуло, как от удара молнией. Лучше бы сестра молчала. Он не нуждался ни в её заботе, ни в сочувствии, граничащей с жалостью. Особенно в последнем. Рука с тонкими пальцами сжалась в кулак так, что побелели костяшки. Маргарита уже ушла. За столом остался только Скай и Стефан. Вельда вместе с прислугой занималась уборкой после ужина. Она никак не могла себе позволить праздности и безделья.

В комнате повисла тишина, постепенно наполнявшаяся напряжением и возможной грозой. Стефан смотрел на единственного сына, постоянно натыкаясь на невидимую стену. Он был готов любить Скайгарда любым, но тот словно сам находил поводы, чтобы помешать этому.

Скай вырос таким, каким мог быть Стефан, не случись в его жизни ревнители лика и жертва в крипте. С сыном было сложно, но Фолганд терпеливо находился каждый день рядом, поддерживал и радовался успехам, не теряя надежды пробудить в наследнике способности видеть стихии. Он давно бы прекратил все попытки, но знал, что Скай очень способный ученик, который по неведомой причине не может открыть в себе данное природой. Не может реализовать то, к чему стремится сам. В детстве Скай с удовольствием пытался повторять упражнения, заучивал схемы наизусть, читал книги по магии. Глаза мальчика горели интересом и восторгом. Но внезапно всё изменилось, и магия стала вызывать в нем лишь отвращение и тоску.

А маг упорно продолжал тренировки не только с дочерями, но и с сыном. Существовала и вторая причина настойчивости Стефана — земли Фолганда нуждались в защите. Многолетний опыт подсказывал, что только Фолганд по крови, являясь магом, может стать надёжной опорой для всех. Никто не сможет справиться с очередным некромантом или магом, поклонниками Дивного бога, задумавшими привести в мир Кукловода или иную нечисть. Магия женщин была неустойчива и зависела от слишком многих условностей. Скайгард Фолганд, не желая того, оказался надеждой земель на спокойствие и жизнь.

Возможно, Стефан слишком многого хотел от сына. Маг часто сомневался верно ли поступает упорствуя, но воспоминания о Дивном боге, поглощающем Фолганд, о Рюте Тарвите, подстёгивали в решимости передать сыну все возможные инструменты для защиты себя и людей.

— Я не пойду, — юноша резко поднял голову и посмотрел в глаза отцу.

— Причина? — взгляда Стефан не отвёл, а говорить старался мягко.

Но от мягкости отца, Скаю становилось лишь хуже.

— Не хочу! — на этот раз в тоне прозвучал вызов, способный вывести Стефана из себя, при других обстоятельствах. — Зачем тратить время. Не вижу я стихий, понимаешь, не вижу. Даже девчонки способнее меня!

Маг подошёл сзади к сыну, положил руки на плечи.

— Сестры ждут, сын. Потренируешься с кинжалами. Иначе, как ты сможешь защитить женщин, если придётся. Меня может не оказаться рядом.

Огонь угас сам собой. И в короткой фразе Фолганда слышалось что-то большее, чем простая необходимость подготовиться к вероятному будущему. Словно в любую минуту могло произойти такое, что потребует от Скайгарда решительных действий, придётся взять на себя ответственность за семью. Нечего было возразить на слова отца. Защита матери и сестёр не только его долг. Он, не задумываясь встал бы между любым врагом и близкими, чтобы спасти. Отец и сын направились в тренировочный зал.