Горыныч

– Стало быть, икпидикцию решили тут у нас затеять? Любопытно, любопытно, – старый Федотыч отхлебнул чай из блюдечка. Его шапка-ушанка с оттопыренным ухом, которую он, наверное, носил круглый год, съехала немного набок. – Да уж, места тута у нас интересные. А вы, стало быть, из самой Москвы пожаловали?

Паша Поляков кивнул. Он, конечно же, не собирался выкладывать деду историю о таинственном кладе древлян. Ибо сам в этот клад верил с трудом, а на экспедицию согласился только потому, что Рита попросила. Ей для диссертации очень нужны были материалы, собранные, так сказать, на месте. А поскольку темой ее диссертации была легенда о спрятанных сокровищах древлян, то маршрут экспедиции был определен однозначно – в далекую белорусскую деревню Ольшаны, и далее по полям, по лесам, к берегам реки Горынь в надежде найти хоть какие-то намеки и подсказки. Во всяком случае, так заявила Рита.

Отправляться вдвоем в такой поход они не решились, а потому привлекли друзей по университету: Олега, Сашу и Лёшечку. Первый – без пяти минут доктор наук, буквально через месяц должна была состояться защита. Оттого ходил он гоголем, высоко задрав нос, и, казалось, вот-вот лопнет от чувства собственного превосходства. Второй хоть и числился в профессорско-преподавательском составе, педагогике предпочитал занятия спортом, а в университет ходил, в основном, лишь для того, чтобы закрутить очередной роман с молоденькой преподавательницей или даже студенткой. Что касается Лёшечки, то его роль в университете вообще плохо поддавалась определению. Вроде бы тоже – ученый муж, кандидат наук. Однако каким-то образом он умудрился отвертеться от преподавательской деятельности и числился заведующим лабораторией археологии. Хотя лаборатория эта представляла собой всего лишь небольшой склад кое-каких экспонатов. Именно склад, а не музей и не хранилище – пыльный чулан с несколькими стеллажами, на которых грудами был свален всякий хлам, вряд ли представляющий какую-либо археологическую ценность.