Чешуйница

Сэр Глар Челенов, краснолицый и плотный, просиял, когда в отделанное деревом помещение вошёл Павел.

- Добро пожаловать, господин… Шемов, не так ли?

- Да, сэр, - ответил Павел. – То есть нет.

Он сглотнул.

- То есть, меня зовут Шемов, но я ещё не заслужил называться «господином». Я не закончил своё обучение.

- И всё же, - сказал магистрат, - вы посвятили свою жизнь богам, а значит, заслуживаете уважения. Присаживайтесь и расскажите мне, чем я могу служить.

- Да, сэр.

Долговязый светловолосый юноша уселся по другую сторону массивного дубового стола. От сверкающей столешницы пахло лаком.

- Так случилось, что сегодня утром я оказался в таверне «Сапог и свисток», когда стража арестовала там человека по имени Козеф Демск. Насколько я понимаю, ордер на арест выдали вы.

Широкая улыбка Глара немного поблекла.

- Это верно.

- Могу я узнать причину?

Глар пожал плечами.

- Здесь нет никакой тайны. Он убил парня по имени Мивар Грейман. Но вам-то какое дело? Козеф – известный грабитель, вымогатель и убийца, пускай даже люди короля с могли поймать его только сейчас. Вряд ли неудачи такого человека могут побеспокоить многообещающего жреца.

- Может быть и нет, но прошлым летом я играл в карты однажды ночью в Крысином Конце…

Глар фыркнул.

- Весьма благочестивое занятие для послушника.

Павел почувствовал, как погорячело лицо.

- Сэр, со всем уважением, я присягнул Латандеру. От своих жрецов он требует добродетели, но не аскетизма ради аскетизма.

- Как бы там ни было, любой богослужитель, неважно, насколько неопытный, должен понимать, что Крысиный Конец – неподходящее место для развлечений. Там небезопасно.

- Да, сэр, я узнал об этом на собственном опыте. Кто-то обвинил меня в жульничестве. Козеф наблюдал за игрой, знал, что я невиновен, и пришёл мне на помощь. Меня могли убить, если бы не он. После этого мы в некотором роде подружились.

Магистрат вздохнул.

- И вы хотите помочь ему в знак благодарности. Я понимаю, но дело в том, что ему уже ничем не поможешь. Факты говорят сами за себя.

- Какие факты?

- Мивар был скупщиком драгоценных камней. Сегодняшним утром Козеф посетил его лавку, и они поспорили. Когда спор стал слишком ожесточённым, ваш друг выхватил свой меч, вонзил Мивару в грудь и сбежал. Ссору от начала до конца видели свидетели.

- Некоторые маги способны использовать заклинания маскировки. На самом деле, это довольно распространённые чары.

- Хотите верьте, хотите нет – но мы, слуги закона, прекрасно об этом осведомлены. Козеф оставил свой меч торчать в теле жертвы. Очевидно, это довольно приметное оружие, зачарованное, с рубиновым яблоком и затейливой гравировкой на клинке.

- Это… действительно его меч. Но…

- Никаких но. Негодяй виновен. Если хотите помочь ему – помолитесь за его душу. Это единственное, что вы можете для него сделать.

«Сапог и свисток» был практически пуст. Оживление начнётся только после заката. Тана Фараг сидела за столом, ожидая возвращения Павла. Она была высокой, худой женщиной с простым, печальным лицом, длинными каштановыми волосами и привычкой класть перед собой обнажённый кинжал, когда садилась, чтобы всегда можно было быстро его схватить. Крепкая и храбрая разбойница, она присоединилась к банде Козефа после того, как он оказал ей какую-то тайную, но, очевидно, ценную услугу.

Она посмотрела на Павла и скривилась.

- По лицу вижу, что дела плохи.

- Да, - он сел. – Магистрат сказал, что Козеф убил некоего Мивара Греймана.

- Что? Это глупость!

- Почему ты так говоришь?

- Мивар любит… любил играть в кости, но ему не везло. Чтобы покрыть потери, он брал у нас в долг. Но он всегда отдавал долги, так зачем нам его убивать?

- Понимаю, о чём ты. Вот что мне показалось странным. Козеф якобы ударил Мивара при свидетелях и сбежал, оставив свой меч.

Тана фыркнула.

- Другими словами, он повёл себя как паникующий идиот, а не опытный грабитель. Ты сказал судье, что это не мог быть он?

- Толку не было. Люди Короля давно хотели повесить что-нибудь на Козефа, а теперь он у них в лапах. Положение ухудшается, если Мивар был ему должен – а меч всё только усугубляет. Полагаю, что даже такое уникальное оружие можно воспроизвести, но оружие, которым убили Мивара – не подделка. Я видел, как Стража выламывала двери в жилище Мивара. При нём не было меча. Ему пришлось удерживать их стулом.

Тана нахмурилась.

- Значит, ты считаешь, что он виновен?

- Нет, но здесь какая-то загадка. Козеф всегда держит меч при себе. Однажды он сказал мне, что даже спит с мечом под рукой. Так как его могли украсть?

- Магия.

- Может быть, но его жильё защищено от вражеских чар. Это не помешало стражникам выломать дверь, но никакое заклинание или дух не могли бы его достать.

Она нахмурилась.

- Что ж, тебе придётся побыстрее с этим разобраться. Закон не станет тянуть с судом над Козефом.

Павел моргнул.

- Мне? Тана, я не в восторге от этого, но не думаю, что могу здесь что-то сделать. Я не воровской помощник.

- Но ты умён.

- Может быть, когда дело касается книг. Теологии, метафизики и истории, - во всяком случае, так считали его учителя. Поэтому и приготовили его к жизни учёного. – Но здесь от этого нет никакого толку.

- Ум есть ум. Послушай, ты что, напуган?

- На самом деле нет. Просто чувствую, что не подхожу для этой задачи. Но теперь, раз уж ты об этом спросила, у меня есть причины бояться, если я полезу в это дело. Потому что, скорее всего, единственный способ вытащить Козефа – раскрыть истинного убийцу, который наверняка готов убивать снова, чтобы защитить себя.

- В Храме Зари есть наставник, который обучает послушников самообороне, не так ли? Кроме того, я тебя прикрою. Павел, я прошу тебя.

- Ну… ладно. Я попытаюсь.

Лейтенанты Козефа сидели за столом, поглощая дымящееся жаркое из оленины. Павел задумался, не принялись ли они уже за делёжку империи своего предводителя. Почувствовав его приближение, они подняли взгляды, и Павел поник. Беспокоить двух самых грозных убийц в городе ему не хотелось.

- Ну? – рявкнул Квендар Хорн. Бледный левый глаз седобородого дварфа постоянно моргал – этот нервный тик он был не в состоянии контролировать. Как и его товарищ, он был заклинателем, и был увешан амулетами, талисманами и кольцами. Руны, выгравированные на его секире, посвящали оружие Аббатору, богу жадности его народа.

Тана, державшаяся за спиной у Павла, толкнула юношу, чтобы тот заговорил.

- Привет, - робко начал он. – Я Павел Шемов. Друг Козефа.

- И чё? – отозвался Квендар.

- Я хотел обсудить с вами, как нам его вызволить.

Дор Ставаск криво усмехнулся. Светловолосый, чисто выбритый, он обладал молодым, открытым лицом, которое выглядело странно в сочетании с эмблемой Бэйна, повелителя зла, которую убийца носил на шее, и символами Гаргота, бога тёмной магии, вплетёнными в узор на его плаще.

- Мы уже обсуждали это, но боюсь, устроить побег невозможно.

- Может быть, - сказал Павел, - но я думаю, что Козеф невиновен, и если мы это докажем, слугам короля придётся его отпустить.

Квендар сплюнул.

- Теперь, когда они наконец заполучили шефа, вряд ли они так просто его отдадут.

- Король – паладин Ильматера, - заметил Павел. – Он требует справедливости от своих судов.

- Тень и пламя, - оскалился Квендар, - ты настоящий тупица, правда?

- Нет, - вмешалась Тана. – Вовсе нет. Я поручусь за его смекалку.

- А я доверяю твоим суждениям, - сказал Дор. – Так что давай, парень, расскажи нам, что ты думаешь.

Павел объяснил, почему он уверен в невиновности Козефа.

После этого Квендар покачал головой.

- Я не убеждён. Все иногда делают глупости. Может быть, просто настала очередь Козефа. А если ты не смог убедить меня, то судью тем более не убедишь.

- Но всё-таки, - сказал Дор. – Я всё это время думал, а что если Козефа подставил какой-то хитрец. Но согласен, что люди короля не поверят нам на слово.

- Это правда, - отозвался Павел. – Единственный способ освободить Козефа – узнать, кто и как провернул этот фокус. Может быть, вместе у нас это получится.

Квендар зыркнул на него исподлобья.

- Напомни мне – кто пригласил тебя лезть в наши дела?

- Он просто пытается помочь другу, - сказал Дор. – Не будет вреда, если мы его выслушаем. Что у тебя на уме, парень?

- Просто разговоры, - сказал Павел. - Я хотел поспрашивать, кому нужно было избавиться от Козефа, но учитывая его положение в жизни, подозреваю, что ответ – слишком многим.

- Тогда о чём ты собрался болтать? – поинтересовался Квендар.

- О мече Козефа, - сказал Павел. – Очевидно, кто-то подкрался к нему, вытащил меч из ножен и заменил его подделкой, чтобы Козеф не заметил пропажу. Подделка была магическим изделием, которое растворилось, пока Козеф спал. Стража не нашла у него оружия. Существование второго меча запутало бы всё дело против него.

Квендар нахмурился.

- Мне не нравится, на что ты намекаешь. Кто мог приблизиться к Козефу и застать его врасплох? Только член его собственной банды. Кто мог поменять мечи так, чтобы он не заметил? Только умелый карманник вроде Дора – или меня. И кто сумел бы наколдовать поддельное оружие? Опять таки, заклинатель – как один из нас.

- Это интригующее предположение, - с улыбкой заметил Дор. – Чисто гипотетически, если обманщиком был я или ты, это могло бы объяснить, зачем избавляться от Козефа таким сложным способом вместо того, чтобы просто воткнуть ему нож между лопаток. Остальная наша организация обратилась бы против убийцы нашего вожака – но только если бы об этом узнала.

- Мне тоже приходило такое в голову, - сказал Павел, - но я не хочу торопиться с выводами. Возможно, есть другое объяснение.

- А может быть, - сказал Квендар, - ты зашёл слишком далеко. Я не потерплю обвинений в предательстве от какого-то высокомерного щенка!

- Пожалуйста, - сказал Павел. – Я никого ни в чём не обвиняю.

Дварф поднял свою секиру.

- Что ты в действительности задумал, парень? Кто из наших врагов отправил тебя сеять между нами раздор?

- Никто! – сказал Павел.

- Я тебе верю, - сказал Дор, - но наверное, тебе лучше уйти.

- Ты что, собираешься позволить ему ускользнуть после всех этих инсинуаций? – спросил Квендар. – Ну уж нет.

- Десятый Лорд! – сказал Дор. – Он никто. Просто глупый клерк. Как мы будем выглядеть, если позволим его болтовне вывести нас из себя?

Квендар нацелил свой пылающий взгляд на Тану.

- Убери его от меня.

Женщина взяла Павла за руку, и он с радостью позволил ей вывести себя на улицу. Там дул морозный ветер, а в темнеющем небе мерцали первые звёзды.

- А я думала, жрецов учат быть дипломатичными, - сказала Тана.

- Это Квендар значительно опередил меня, сделав такой вывод, - ответил Павел.

- Наверное. Может быть, он хотел сказать это раньше, чем скажешь ты, чтобы выглядеть невиновным. Что говорит тебе твоя магия?

Павел моргнул.

- Моя что?

- Разве у жрецов нет заклинаний, способных обнаружить, когда кто-то лжёт?

- У настоящих жрецов – есть, но меня пока не посвятили в сан. До тех пор я могу использовать только парочку мелких чар.

- Тогда зачем было разговаривать с этими ублюдками?

- Я надеялся, что кто-то скажет что-то полезное.

Он развёл руками.

- Я предупреждал, я не знаю, как поймать убийцу. Я просто нащупываю дорогу в темноте.

- Ну так нащупывай её лучше. Какой наш следующий шаг?

- Мне нужно каким-то образом поговорить с Козефом.

Павел обнаружил Козефа в дальнем конце сырой, тёмной камеры. Острое лицо преступника было покрыто синяками и царапинами после взбучки, заданной ему стражниками. Звякнув кандалами на лодыжках, он нахмурился и встал со своего соломенного тюфяка.

- Ты ещё не жрец, - прошептал Козеф, имея в виду позаимствованное одеяние гостя – красное с жёлтым. – Ты не закончил обучение.

- Это правда, - ответил Павел, - но я мог пробраться сюда, только притворившись капелланом. Так нужно. Я знаю, что ты не убивал торговца драгоценными камнями, и если я раскрою настоящего убийцу, служителям закона придётся тебя отпустить. Мне нужна твоя помощь.

Козеф хмыкнул.

- Я так и думал. Ты хороший парень, намного лучше, чем та чешуйница, в которую тебя хотят превратить твои наставники…

- Чешуйница?

- Жучок, который тратит своё подобие жизни, ползая по заплесневелым старым книгам. Жрецы как будто наказывают тебя за острый ум. Но сейчас это неважно. Важно то, что я не хочу, чтобы ты совал нос в это дело. Ты легко можешь пострадать.

Павел нахмурился. Он понимал лучше всех, что пытается прыгнуть выше головы, но устал от постоянных напоминаний об этом.

- Если повезёт, этого не случится. За мной приглядывает Тана.

- Ну, это уже немного лучше.

- Хорошо, потому что мы не собираемся тебя бросать. Мы предположили, что Мивара убил Квендар или Дор и повесил убийство на тебя.

Козеф кивнул.

- Это возможно. У них есть причины, чтобы от меня избавиться. Квендар берёт себе больше добычи, чем положено. Может быть, он понял, что я знаю об этом, и решил раз и навсегда закрыть этот вопрос. А Дор хотел, чтобы банда поддержала дворян, которые плетут заговор против короля, и ему не понравилось, что я отказал.

- Может быть, мы сумеем определить убийцу, если узнаем, когда именно он подменил мечи. Тем вечером один из них случайно не…

Козеф покачал головой.

- У них обоих была такая возможность в тот или иной момент.

Павел вздохнул.

- Проклятье.

- Тот, кто провернул этот фокус, справился очень хорошо. Я даже не подозревал, что у меня неправильный меч, пока не вломилась стража и клинок не растаял прямо в моих руках.

- Что? Меч исчез в этот самый миг?

- Да, - Козеф наклонил голову. – А что? Это что-то значит?

Павла обучали сражаться булавой. Однако сейчас она казалась тяжёлой и неудобной, и он то и дело перехватывал обёрнутую кожей рукоять. Тана, которая сменила свои обычные кожаные штаны и жилетку на чопорное платье и выглядела ужасно непривычно, ухмыльнулась, когда он продемонстрировал свою нервозность.

По другую сторону ночной улицы открылась дверь борделя, выпустив вихрь из музыки флейты и полдюжины спотыкающихся и улюлюкающих стражников.

- Вот наш человек, - сказал Павел, - но с ним по-прежнему его друзья.

- Он рано или поздно отделится от остальных, раз у него есть собственное жильё, - ответила Тана. – Надо просто повисеть до тех пор у него на хвосте.

Когда пришло время следовать за жертвой, преступница обхватила рукой Павла за талию. Он ответил точно так же и почувствовал меч, спрятанный у неё за спиной под платьем. Она потащились вперёд, предположительно производя впечатление прогуливающихся влюблённых.

Стражники начали расходиться, пока наконец не остался лишь массивный Иреф Марск с его тёмными, намасленными и собранными в пышную причёску волосами и золотой серьгой с аметистом в ухе.

- Пора, - сказала Тана.

Павел сглотнул.

- Ну ладно.

Они двинулись вперёд, ускоряя шаг, чтобы сократить расстояние. Павлу этот момент казался пугающим и каким-то нереальным. Он был учеником жреца, робкой чешуйницей. Уж точно не таким человеком, который охотится за людьми на улицах.

Иреф огляделся по сторонам. После этого тоже пошёл быстрее.

- Проклятье, - сказала Тана. – Он подозревает, что мы его преследуем. Надо догонять.

Она бросилась вперёд, а Павел – следом за ней. Иреф выхватил меч, но лишь для того, чтобы быть готовым к драке. Шансы ему не понравились, и он бросился наутёк. Наверное, страх придал ему сил, поскольку он постепенно начал отрываться.

Ещё хуже, что он приближался к площади, где днём и ночью всегда были люди. Там он будет в безопасности.

В отчаянии Павел метнул свою булаву. Подобное оружие было не предназначено для метания, и никто не учил его использовать булаву подобным образом, но от скуки он иногда развлекался, бросая булаву в мишень.

Булава сверкнула в воздухе и ударила Ирефа в ногу. Он упал на одно колено, снова поднялся и бросился дальше. Зато теперь он хромал.

Осознав, что не сумеет обогнать преследователей, он обернулся. Тана выхватила меч и двинулась вперёд. Неожиданно он бросился на неё. Она парировал его клинок и второй рукой отвесила апперкот ему в челюсть. Он отшатнулся, а она положила ладонь ему на лицо и толкнула. Затылок Ирефа ударился стену, и ноги под ним подкосились. Она пнула его, когда он упал, и продолжала пинать, пока не выбила из него весь дух. От жестокости у Павла закружилась голова.

- Ну ладно, - выдохнула Тана, - помоги оттащить его вон в тот переулок.

Они потащили Ирефа в тень. Тана залезла на него и прижала кинжал к горлу.

- Можешь не притворяться, что ты без сознания, - сказала она. – Я не настолько сильно тебя ударила.

Она покосилась на Павла.

- Задавай свои вопросы.

Павел попытался наградить Ирефа угрожающим взглядом.

- Мы знаем, что ты сделал в «Сапоге и свистке». Ты помог кому-то обставить всё так, будто Мивара убил Козеф.

- Вы что, сумасшедшие? – ответил Иреф. – Он и правда его убил.

- Нет.

Пытаясь доказать Ирефу, что притворяться бессмысленно, Павел объяснил, как на самом деле произошло убийство.

- Но вот в чём сложность. Убийца решил создать фальшивый меч, обладающий некоторым постоянством – вероятно, потому что Козеф догадался бы, что что-то неладно, исчезни его клинок слишком рано. По той же причине убийца не мог позволить, чтобы стражники обнаружили у Козефа дубликат меча. Оружие должно было исчезнуть до этого, и чтобы оно испарилось, кто-то должен был наложить контрчары, сняв магию, которая его сотворила. Однако это могло произойти лишь тогда, когда вы с товарищами выбили дверь. До того момента защита Козефа не позволяла любым подобным воздействиям проникнуть в его жилище.

- Так кто же, - продолжал Павел, - мог прочитать контрчары? Только тот, кто стоял за дверью в этот самый миг, а там были только стражники. Я знаю, потому что я это видел.

- Вы ошибаетесь. У нас в страже волшебников нет. Я-то уж точно не волшебник.

- Нет, но ты мог освободить магию из инструмента, который тебе передал волшебник. Талисман, внутри которого хранилось необходимое заклятье.

Иреф колебался.

- Даже будь это безумие правдой, талисман мог использовать любой из нас.

- Может быть, - сказал Павел. – Но чародей наверняка заплатил стражнику за эту услугу. Возникает вопрос – кто из вашего отряда неожиданно начал сорить деньгами? Кто угощает своих друзей по вечерам и покупает себе украшения?

- Причём дорогие, - сказала Тана. Она сорвала серьгу с драгоценным камнем с уха Ирефа, и тот вскрикнул.

- Скажи нам, кто настоящий убийца, - сказал Павел. – Ты нас не интересуешь. Мы можем освободить Козефа, не выдавая тебя начальству. Но сначала ты должен нам помочь.

- Послушайте меня, - ответил Иреф. – У вас нет доказательств, одни догадки. Нападение на служителя стражи – это преступление. Если вы прямо сейчас отпустите меня, я забуду…

Тана хлестнула его по лицу.

- Это верно, - сказала она. – Нас с товарищем могут даже повесить за ту взбучку, которую мы тебе задали. Если мы не достигнем понимания. Надо быть полной дурой, чтобы оставить тебя в живых, правда?

Она сделала паузу.

- Проклятье, отвечай!

Однако Павел понял, что Иреф не ответит. Стражник больше не обращал внимания на Тану. Он широко распахнул глаза, глядя на что-то за спинами своих захватчиков. Павел обернулся – и охнул.

Перед ним припало к земле косматое существо, которое во мраке он мог бы принять за волка, если бы не мерцание его оранжевых глаз. Заметив это, он заметил и похожие на руки передние лапы с длинными пальцами и когтями, и уродливую голову с длинной мордой и высоким лбом. Торчащая клочьями шерсть существа жутко воняла.

Павел понял, что это баргест – дьявольская сущность. Он никогда не видел такого прежде, но узнал его благодаря своим урокам.

Тварь зарычала, и внутри Павла поднялось отчаяние, мощное, как его страх. Напрягая волю, он поборол их и сбросил с себя их хватку.

Тана застонала.

- То, что ты чувствуешь, не по-настоящему, - сказал ей Павел, поднимая булаву. – Эти эмоции вложило в тебя чудовище. Ты должна прогнать их.

Баргест начал мерцать, появляясь и исчезая из поля зрения – в один миг он был здесь, в другой его не было. Павел как раз успел понять, что он прыгает с материального плана бытия на другой уровень реальности – хитрость, которая должна была затруднить врагам атаку. Затем чудовище бросилось вперёд.

Павел хотел удрать. Но он не мог – ведь магия существа подчинила Тану. Он должен был её защитить.

Он закричал и замахнулся, целясь баргесту в голову. Он зацепил существо в миг уязвимости, и удар попал в цель. Однако Павел сомневался, что сумел серьёзно ранить врага. Подобные сущности зачастую были неуязвимы для обычного оружия.

И действительно, похожая на волка тварь почти не дрогнула. Она хлестнула Павла когтями, и Павел отскочил. Чудовище сразу же прыгнуло вперёд и щёлкнуло клыками. Павел снова отступил, но на сей раз потерял равновесие, споткнулся – а баргест продолжал наступать. С ужасом Павел понял, что не сможет избежать следующего удара.

Затем на баргеста сбоку налетела Тана. Её клинок рубил тварь, пока не нашёл твёрдую плоть. Существо обернулось к ней, хлестнуло когтями, но она отскочила, и когти лишь оторвали клок от её юбки.

Павел схватил булаву обеими руками и обрушил на чудовище сзади. Удар пришёлся в нужный момент и поймал баргеста, когда тот был уязвим. Булава ударила его по хребту, зверь завопил и пошатнулся.

Павел был по-прежнему напуган, но воодушевился. Он больше не хотел убегать. Он хотел уничтожить это мерзкое чудовище, ведь жрецы его ордена – во всяком случае, некоторые из них, самые героичные – всегда сражались, искореняя зло.

Поэтому он продолжил битву. Пока не заметил краем глаза, как Иреф вскочил на ноги и бросился наутёк.

К несчастью, и Павел и Тана не могли ему помешать. Баргест бы их прикончил. Они могли лишь постараться поскорее расправиться с тварью, пока Иреф не ушел слишком далеко.

Затем баргест моргнул, исчез, и на сей раз больше не вернулся в реальность. Кто-то закричал.

Павел резко обернулся и увидел баргеста и Ирефа рядом в нескольких ярдах дальше в переулке. Очевидно, похожая на волка тварь умела мгновенно переносить себе сквозь пространство, и прыгнула вперёд, чтобы перехватить стражника. Чудовище прыгнуло, схватило зубами шею Ирефа и швырнуло его на землю.

Тана и Павел бросились туда, но не смогли преодолеть расстояние достаточно быстро. Оставалось ещё несколько шагов, когда голова стражника скатилась с плеч.

Разделавшись с этим, баргест неожиданно бросился вперёд, чтобы ударить когтями Павла. В следующий миг Павел оказался на земле. Тварь нависла над ним, но Тана вонзила меч ей в туловище. Баргест взвыл и исчез.

Тана огляделась вокруг, пытаясь понять, куда он прыгнул и не собирается ли вернуться. Но нет. Очевидно, она нанесла чудовищу достаточно серьёзную рану, чтобы прогнать его.

Павлу пришло в голову, что нужно встать на ноги. Он с удивлением обнаружил, что у него не хватает на это сил.

Тана присела на корточки рядом с ним.

- Адский волк ушёл, - сказала она. – Будет плохо, если меня увидят рядом с мёртвым телом. Я слышу людей, которые идут сюда. Они о тебе позаботятся.

Она потрепала Павла по плечу и поспешила прочь.

Когда Павел сел, его бок пронзила боль. Он знал, что всё могло быть намного хуже – и ему повезло, что старшие жрецы потратили на него так много исцеляющей магии. Хотя сейчас он совсем не чувствовал себя везучим.

- Что случилось? – спросила Тана.

- Ничего хорошего, - сказал Павел. – Иреф ни в чём не признался, прежде чем погиб, и сэр Глар настаивает, что мы ничего не добились, пытаясь доказать невиновность Козефа.

- Что? Разве он не понимает, что баргест пришёл за Ирефом, потому что волшебник хотел заставить его замолчать, а сам волшебник знал, что надо это сделать, потому что ты говорил с Дором и Квендаром?

- Глар даже не убеждён, что это был баргест. Он говорит, что это могла быть бешеная собака.

Павел помедлил.

- Мне очень жаль, но он приказал мне не лезть в дела закона. Он до сих пор верит, что Козеф виновен, и злится, что я пытаюсь доказать обратное – особенно теперь, когда случилась новая смерть.

- Но это не твоя вина.

- Он едва не заявил, что моя. Однако ясно, что в каком-то смысле он считает меня за это ответственным. Он пообещал, что если я буду упорствовать, он меня накажет. Хуже того, он заставил моих учителей пообещать изгнать меня из храма. Пойми пожалуйста – я должен стать жрецом. Это моё призвание. Для меня нет ничего важнее.

- Ну ладно, - сказала Тана. – Я тебя не виню. Да и потом, у кого нам искать ответы, раз Иреф мёртв?

- Полагаю, что больше не у кого.

- Значит, на том и порешим, - она вздохнула. – По крайней мере, больше не придётся драться с адскими тварями.

- Нет.

Он вспомнил, как баргест с пылающими глазами прыгнул на него – и вдруг, словно Владыка Утра обратил лучи вдохновения на его разум, он увидел истину.

- Слава Зари! - выдохнул он.

- Что? – спросила Тана.

- Я знаю, кто украл меч Козефа и убил Мивара. Я должен был догадаться, как только появился баргест. Видишь ли, намеренно или подсознательно, явно или неявно, каждый заклинатель связывает себя с определённым аспектом мира духов, и это в целом определяет, каких сущностей он может призывать в этот мир.

- Ладно. Кажется, я понимаю. Но откуда ты знаешь, с какими аспектами связаны Дор и Квендар?

- Оттуда, что этот вопрос также касается их выбора богов, а они носят талисманы, отмеченные эмблемами своих божеств-покровителей. Из наблюдений за ними я знаю, что Дор связал себя с силами дьявольского закона, как и с силами зла, а значит, только он мог призвать настоящего дьявола – или баргеста.

- Вот оно, значит. Мы нашли ответ, - Тана нахмурилась. – Только вот этого всё равно не хватит, чтобы убедить закон, не так ли?

Павел почувствовал, как исчезает его энтузиазм.

- Верно, не хватит.

- Зато теперь, когда я знаю, где искать, я смогу найти какие-то доказательства. Я проникну в дом Дора и обыщу его.

- Я пойду с тобой.

Тана ухмыльнулась.

- Я думала, ты вышел из игры.

- Если доказательства включают в себя магические инструменты Дора, ты можешь не распознать их. Я распознаю.

- А что насчёт угроз судьи?

- Переплывём эту реку, когда настанет время.

Проникнуть к Дору домой – и на чердак, который он превратил в свой магический кабинет, – оказалось куда проще, чем рассчитывал Павел. Помещение для призыва представляла собой длинное, открытое пространство с переплетением стропил, поддерживающих наклонный потолок. В воздухе витали ароматы горьких благовоний.

Павел и Тана сняли полотно со своих фонарей. В лучах света виднелось множество волшебных инструментов: книги и свитки; ритуальные мантии, посохи, жезлы, атамэ, жаровни и чаши; горшки и бутыли с разноцветными порошками, камешками и жидкостями – некоторые бурлили и пузырились в своих контейнерах; алтари Бэйна и Гаргота; сложные пентакли, начертанные мелом на полу.

- Начинай с этого края, - сказала Тана, показывая пальцем, - а начну я с того.

Павел мрачно решил, что на обыск чердака может потребоваться не один час, тем более, что они по-настоящему не знают, что ищут. Но на самом деле всего через несколько минут Тана, стоящая около письменного стола, подняла стопку бумаг.

- Посмотри-ка сюда, - сказала она.

Он поспешил подойти, и она показала ему пергамент. На каждом листе был рисунок пастелью, изображавший один и тот же короткий меч со сложным узором на клинке и рубиновым оголовьем.

- Это доказательство, верно? – спросила она.

- Думаю, да. Ведь очевидно, зачем Дору все эти рисунки с изображением одного и того же. Его магия легко могла создать обыкновенный призрачный клинок, но чтобы создать совершенную копию оружия Козефа, ему нужно было в точности представлять себе оригинал. Вот он и рисовал его снова и снова, чтобы образ отпечатался в памяти.

- А теперь мы… - начала Тана.

Уголком глаза Павел заметил движение. Инстинкт заставил его схватить Тану и отбросить её в сторону.

Из сумрака веером ударило пламя. Он избежал худшего, но не сумел полностью оттащить Тану. Она закричала, и её льняная рубаха загорелась.

Павел потянулся к ней, чтобы погасить огонь, а Тана рухнула и принялась кататься по полу. Он понял, что она поступила верно. Если повезёт, она погасит огонь самостоятельно. Ему нужно было разобраться с Дором. Иначе маг просто продолжит поливать их заклинаниями.

Павел резко обернулся, увидел Дора перед ведущей на лестницу дверью, и бросился на него. Колдун начал ещё одно заклинание.

Павел побежал на него ещё стремительнее, пытаясь добраться до Дора, прежде чем волшебник закончит свою магию. Он не успел. Дор выдохнул воздух из лёгких, и в ноздри Павла ударило зловоние. Его затошнило, и послушник споткнулся.

Дор улыбнулся, выхватил меч из ножен и стал наступать. Павел попытался принять защитную стойку, но едва мог удержать булаву.

Дор взмахнул клинком понизу, и когда Павел попытался парировать, ударил вверх, целясь в голову. Неожиданно воздух пронзил боевой клич, и Тана бросилась к ним. Дор отказался от своей атаки на Павла и повернулся к ней. Она ударила в туловище. Он вывернулся, избегая удара, и одновременно контратаковал выпадом в живот. Его меч попал в цель, и ноги девушки подкосились.

Тошнота Павла ослабела. Он сделал шаг вперёд на нетвёрдых ногах и ударил.

Он хотел разбить Дору череп, но чародей уклонился. Тем не менее булава обрушилась ему на плечо, и Дор выронил меч. Павел занёс оружие для второго удара.

Дор ударил его в челюсть и пнул ногой в колено. Павел отшатнулся, и волшебник отступил, разрывая дистанцию, чтобы без помех прочесть новое заклинание.

Разбойник изверг бурную струю коричневатой жидкости. Павел перекатился, но его обдало каплями. Едкая субстанция обожгла кожу, та покрылась волдырями.

Боль была чудовищной, но он не мог позволить ей парализовать себя. Тана хваталась за рану на животе, лёжа на полу, её била дрожь. Она была не в силах сражаться, и если он тоже потерпит поражение, Дор наверняка убьёт их обоих.

Снова приняв защитную стойку, он заметил жар, дым и мерцающий жёлто-красный свет.

- Ты вовсе не так умён, как я думал, - выдохнул он.- Это первое заклинание… подожгло дом. Все твои сокровища сгорят.

Взгляд Дора метнулся к огню. Павел мгновенно метнул булаву, затем прыгнул следом за ней.

Оружие едва задело запястье Дора, но этого хватило, чтобы он покачнулся – и пока он восстанавливал равновесие, Павел преодолел разделявшее их расстояние. Он вырвал из ножен свой поясной нож и ударил.

К несчастью, Дор ускользнул назад, уклоняясь от лезвия, и выхватил собственный кинжал. Павел не сомневался, что разбойник намного лучше владеет ножевым боем. Он решил, что его лучший, если не единственный, шанс – поставить всё на кон в одной единственной свирепой атаке, прежде чем Дор сумеет воспользоваться своим превосходством в навыках или своим колдовством.

Он был почти уверен, что расколол кость, когда попал Дору по плечу. Травма не слишком мешала тому орудовать рукой, но наверняка причиняла боль.

Павел подошёл, приглашая врага атаковать. Как он и ожидал, нож Дора тут же устремился к нему. Он попытался отбить его второй рукой, но потерпел неудачу. Кинжал рассёк ему пальцы и ударил в грудь, по которой скользнул, вместо того, чтобы проникнуть во внутренности – наверное, потому что Павел всё-таки немного сбил его.

Одновременно с этим Павел схватился за травмированное плечо Дора, и разбойник вздрогнул. Неожиданная боль помешала ему защититься, когда Павел ударил его в сердце.

Павел продолжал давить на свой клинок, пока тело Дора не упало на пол. Затем, задыхаясь, бросился к Тане – проверить, жива ли она.

Она была жива, но расходящийся рядом огонь уже почти достиг стойки с алхимическими запасами Дора. Густая красная субстанция в одном из стеклянных сосудов бурлила и вздымалась навстречу жару, как будто стремясь в объятия пламени. Затем бутыли внезапно разбились, и желе словно взорвалось вспышкой, в мгновение ока поглотившей всю стойку.

Павел понял, что им с Таной надо немедленно убираться отсюда. Он поставил её на ноги и потащил к лестнице.

- Итак, - меряя его мрачным взглядом, произнёс сэр Глар, - вы с известной преступницей Таной Фараг вломились в дом этого мужчины. Он неожиданно вернулся и увидел вас. Разразилась борьба, и дом загорелся. В итоге вы его убили.

- Сэр, - ответил Павел, - если вы знаете, что Козеф и Тана грабители, значит знаете, что Дор тоже был разбойником.

- Это не даёт вам права вторгаться в его дом и убивать его.

- Самозащита – не убийство, а мы с Таной пытались предотвратить ошибку правосудия. Если бы наброски не сгорели в пожаре…

- В пожаре, который легко мог распространиться на другие дома и даже разрушить весь город. В пожаре, за который вы с вашей подельницей должны понести ответственность.

Судья покачал головой.

- Я предупреждал, что будет, если вы продолжите строить из себя инквизитора. Однако из уважения к вашим наставникам, которые беспокоятся о вас даже после того разочарования, которым вы для них стали, я обойдусь с вами настолько снисходительно, насколько позволит мне положение. Признайте свою вину, и вместо виселицы я отправлю вас в изгнание.

- Сэр, в ваших же интересах будет поговорить со мной наедине, прежде чем вы примете подобное решение, - Павел улыбнулся. – Не бойтесь. Я не стал бы на вас нападать, даже если бы пожелал.

Он встряхнул руками, привлекая внимание к своим звякнувшим наручникам.

Глар бросил на него прищуренный, задумчивый взгляд, затем повернулся к двум стражникам, которые сопровождали Павла по пути из его камеры.

- Полагаю, не будет вреда, если ради его наставников я прислушаюсь к его просьбе. Пожалуйста, подождите в соседней комнате.

Стражники ушли.

- Итак, - сказал судья, - о чём вы хотели сообщить?

- О том, что я запоздало понял, что у Дора было два сообщника среди слуг Короля. Одним был Иреф, а другим – вы.

Глар нахмурился.

- Это безумие.

- Нет. Кажется, я наловчился разоблачать негодяев. Дело всегда в том, чтобы продолжать задавать вопросы. Изначально я задавался вопросом, каким образом поддельный меч исчез, когда открыли дверь в жилище Козефа. Он исчез потому, что Иреф заставил его исчезнуть. Но откуда Дор знал, что Иреф будет среди стражников? Гелиогабал – большой город, где всегда действуют несколько патрулей. В теории, арестовать Козефа мог любой из них. Если магистрат, который поручил стражникам это задание, не убедился, что он выбрал нужный отряд.

- Это абсурд, - занервничал Глар. – Даже если это правда, вы ничего не докажете.

- Я бы на это не рассчитывал. Скорее всего, пришлось нарушить обычный порядок, чтобы убедиться, что отдавать поручение страже будете именно вы. Может быть, кто-то раскроет связь между вами и Дором. Ставлю на то, что вы входите в число заговорщиков, замышляющих против короля.

- Бессмыслица! И даже если нет, никто не поверит вашим бредням и никто не станет с этим разбираться.

- О, кто-то может принять мои слова всерьёз. Вы сами сказали: мои учителя по-прежнему беспокоятся обо мне, пускай даже я их опозорил. Они поймут, что с вашим поведением что-то не так, как только смогут трезво взглянуть на ситуацию. Я напал на законника, проник в дом, предположительно совершил поджог и убийство, но вместо того, чтобы допросить меня по всем правилам и повесить, вы готовы согласиться на чистосердечное признание и изгнание из Дамары? Зачем магистрату быть таким снисходительным? Разве что требуется заставить меня замолчать, поскольку мои показания могут кого-то скомпрометировать.

- Если мне кто-нибудь поверит, - продолжал Павел, - думаю, нам придётся отвечать на вопросы в присутствии жрецов, способных различить ложь при помощи заклинаний. О да, я знаю, здешние клирики обычно не ввязываются в подобные дела, но они сделают исключение ради суда над собственным послушником и дела, в котором потенциально идёт речь о заговоре против Короны.

Красное лицо Глара стало на оттенок бледнее.

- Вы же не думаете, что можете справиться с человеком моего положения?

- Может быть, могу, может быть – нет. Хотите проверить? Потому что нам необязательно до этого доводить. Вот что вы сделаете: объявите, что с учётом обстоятельств мы с Таной не совершили ничего незаконного, и что мы нашли доказательства невиновности Козефа. Освободите нас троих и скажете моим храмовым наставникам, что я отличный парень, заслуживающий прощения. Взамен я буду молчать о ваших преступлениях.

- Ну ладно, - заскрипел зубами Глар. – Но предупреждаю тебя, мальчишка…

- Нет! – рявкнул Павел. – Это я тебя предупреждаю. Забудь обо всём. Не переходи дорогу мне или моим друзьям. Никогда. Потому что даже вместе с Дором ты не смог меня победить. Тогда как ты собираешься сделать это в одиночку?

Он посмотрел в глаза судьи и испытал резкое удовлетворение, когда Глар моргнул.

Спонсор перевода VyachyNOS