Босиком по звёздам

Глава 25, в которой Миетель встречается с отцом

— Что это? — спросил Алекс, вертя в руках небольшую коробочку.

— Это моё извинение, — сказала Рита, широко улыбаясь. — Открой.

Алекс осторожно снял крышку, украшенную бантом. Внутри оказалось объемное белое сердце, неровное, будто склеенное из осколков.

— Я разбила все чашки Алевтины. И сделала из части это. Я бы хотела купить что-то дельное, но ты же знаешь, я сейчас должна экономить. Ты был так добр ко мне и пытался помочь, а я… Я…

— Иди сюда, — увидев, что Рите не хватает слов, Алекс просто распахнул объятия, не заставляя её больше говорить.

— Я знаю, что это безделица, но мне хотелось что-то сделать для тебя, — проговорила она в его свитер.

— Это самый дорогой подарок, который я получал, — заверил её Алекс. — Очень похоже на моё собственное сердце. Ну, не смотри так жалостливо, я шучу, — он потрепал её по волосам, превращая причёску в недоразумение. — Итак, ты решила бороться?

— Да, — энергично заявила Рита. — Я решила, что попробую сделать всё, что в моих силах. А если не получится, то мы возьмём все деньги и отправимся отдыхать на море. Кира утверждает, что море — это всегда замечательная идея.

За окном бушевал апрель. Холода оставались позади, и жизнь возвращалась в город вместе с теплом. Деревья ещё оставались голыми, но из открытого окна уже пахло влагой и тёплой землёй, а сердце замирало в предвкушении чего-то нового.

В один из особо солнечных дней Кира ворвалась в квартиру Риты, словно маленький разноцветный ураган. Она буквально бросила на стол ноутбук, вызвав возмущение подруги.

— Эй, вообще-то я тут готовлюсь! Клиентка у меня через пятнадцать минут, а она очень любит свечи. Без свечей ей сеанс не сеанс, — проворчала Рита, поправляя чёрную скатерть.

— Подожди ты со своими свечами! — отмахнулась Кира. — Я принесла показать тебе настоящую бомбу!

— Бомбу?

С экрана ноутбука на Риту смотрела Елена Желанная. Она сидела на высоком стуле, и ноги её в разрезе платья казались бесконечными. Кира нажала на “плей”, и Елена ожила, задвигалась.

— Дорогие мои звёздочки, — проговорила она. — Вы — моя галактика, и меня бы не было без вас. Я люблю каждого из вас и благодарю, что смотрите мое видео сейчас.

— Ого, вот это метафоры.

— Тише ты! — зашипела Кира.

— Сегодня я расскажу вам не мою историю и не историю моей клиентки. Сегодня в центре внимания будет мой враг. Совершенно возмутительная, назойливая и бесцеремонная Маргарита, ходячее несчастье в огромной шляпе.

— Это она обо мне?! — Рита задохнулась от возмущения.

— А ещё она по-настоящему талантливый астролог и добрый человек. Вы удивлены? — Елена рассмеялась с экрана монитора, яркая, свежая, словно лилия. — Да, мы соперничаем, но это не мешает мне признать её неординарный талант. И как бы ни старалась Маргарита увернуться от беды, предсказанной звёздами, ей это не удалось: её ограбили. Украли просто огромную сумму, которая ей была необходима к маю этого года. Маргарита честно работала, помогая каждому, кто приходил к ней, и ни разу не попросила ни рубля, довольствуясь тем, что люди сами решали заплатить. И теперь ей нужна помощь. Наша с вами помощь. Потому что у неё самой не осталось сил и времени. Смотрите, — Елена будто из ниоткуда достала телефон, — сейчас я первая переведу ей некоторую сумму. Вобью номер… Ага… Отправлено. Смотрите, — она повернула телефон к камере, но разглядеть что-то было невозможно, только было видно печать электронного перевода. — Сделано! Если у вас есть какая-то сумма, с которой вы можете безболезненно расстаться, я прошу вас отправить её по номеру, которую вы видите на экране. Помните о законах Вселенной! То, что вы подарили, вернется вам трекратно. Но чтобы начать череду вашей удачи уже сейчас, каждый, кто поможет Маргарите, получит от меня скидку. И будет получать до тех пор, пока не вернёт весь свой вклад обратно! Ну что? — Елена на экране качнулась вперед, демонстрируя идеальное декольте, и подмигнула. — Как вам такой поворот? Доброе дело, благословение богов, благодарность Вселенной и моя личная скидка! Торопитесь, как только мы наберем сумму, карта будет заблокирована, а кармическое предложение закончится. А те, кто запишется ко мне на консультацию на ближайший месяц, получат от меня уникальные кристаллы…

Дальше Рита не слушала. Она повернулась к подруге и смотрела на нее широко распахнутыми глазами.

— Кир, — еле слышно выдавила она, — это что?

Кира сияла, как начищенный бок чайника.

— Это наша помощь тебе, — с невероятно довольным видом сообщила она. — Помнишь ту карточку, что я тебе дала? Вот туда будут приходить все деньги. Как только наберется нужная сумма, я закрою карту.

— Но как Желанная узнала обо всем?

— О, это интересная история! Елена написала мне с предложением придумать какую-нибудь коллаборацию, например, дать совместное интервью, записать курс обучения или вообще устроить фестиваль. И положить в основу якобы вашу вражду, чтобы была перчинка. Идеи супер интересные! Представляешь, как мне было жаль сообщать, что у тебя случилась беда и ты не в форме? Лена, конечно, стала спрашивать, что и как, ну я и не заметила, как рассказала. А потом увидела вот это. Ну, не реви, — Кира обняла её, — мы тебя не бросим.

Рита сидела в кольце Кириных рук, и по щекам её текли слёзы. Это были слезы радости и облегчения, благодарности и немного вины. Ведь она всегда смотрела на людей сверху вниз — в прямом и переносном смысле — и думала, что она лучше. А люди — что с них взять? Мелочные и тщеславные, думают о сиюминутных удовольствиях и забывают о вечном.

— Как же я ошибалась, — проговорила Рита, обнимая подругу в ответ.

— Когда?

— Каждое мгновение, моя хорошая. Каждое мгновение.

***

Теплый майский дождь барабанил по молодым листочкам и большому красному зонту. Его хромированную ручку сжимал Алекс, и под ним помещался он сам, Рита и Кира. Они стояли втроем на улочке в центре Москвы напротив маленького старинного ювелирного магазина, того самого, где дожидался кулон.

— А вот и он! — объявил Май, приземляясь на козырёк. — Конечная точка! Конечная!

— Ты слышал, говорящий ворон! — восхитилась мимо проходящая девушка. — Говорят, они очень умные…

— Спасибо, Май, — улыбнулась Рита. — Ты свою задачу выполнил, теперь ты можешь со спокойной душой возвращаться домой.

Майтес промолчал, что совсем было на него не похоже.

— Ну что, готова? — спросил Алекс, протягивая руку.

— Готова! — пальцы Риты скользнули в его ладонь, обтянутую светлой мягкой перчаткой, и они об руку поднялись по каменным ступенькам к стеклянной двери магазина.

Он назывался “Диамант”, и название, выведенное золотой вязью, украшали цветы и узоры, а ниже была небольшая приписка: АО “Залы Вечности”. Алекс толкнул дверь, мелодично звякнул колокольчик.

— Добрый день, — откуда-то из глубины магазина выплыла невысокая миловидная девушка в идеально выглаженной белой блузке и черной юбке-карандаш. — Чем я могу вам помочь?

— Мне нужен один кулон, — сказала Рита. Она почувствовала, как руки похолодели от волнения, а внутри всё начало дрожать. Как близко она была к своей мечте и цели!

— Конечно, — улыбнулась девушка. — У нас есть модели на любой вкус и кошелёк. Вот на этой витрине. Вы из какого металла хотели бы? С камнями? Без?

Рита с сомнением посмотрела на Алекса, и тот легко кивнул. Кира ярким пятном маячила у одной и витрин и что-то там высматривала.

— Понимаете, мне нужен особенный кулон. Он украшен драгоценными камнями: двадцатью тремя бриллиантами и двенадцатью рубинами… — эти слова навсегда впечатались в память Риты. Она вспомнила бы точное количество драгоценных камней, даже если бы её разбудили посреди ночи.

Девушка тихо ахнула, приложила в волнении руки к груди.

— Вы пришли… За тем самым?

Рита и Алекс переглянулись. Пришли ли они за тем самым? А потом Рита кивнула. Девушка-консультант потеряла былое самообладание. Её щеки вспыхнули румянцем, она приложила к ним ладони, чтобы немного взять себя в руки.

— С ума сойти! Этот медальон передали на хранение ещё моему прадеду, потом его получил дед, мама, и вот мне улыбнулась удача! — она замахала руками, пытаясь остудить пылающее лицо. — Простите меня. Я, признаться, не верила, что вы придёте.

— А мы вот они! — неловко улыбнулась Рита.

— Да, что это я! — спохватилась девушка. — Сейчас открою.

Она убежала в подсобное помещение и долго там чем-то гремела, пока не вынесла небольшой ключик.

— Вот он! — заявила она и вставила ключ в еле заметное отверстие в стене. Два раза повернула. Послышался звук скрытых механизмов, что-то повернулось, и фальш стенка отъехала в сторону, открывая ещё одну, потайную витрину. Она представляла из себя стеклянную колонну, внутри которой хранился все один образец: крупный медальон на красной бархатной подложке. Рубины отчаянно алели в ярком электрическом свете, и бриллианты окружали их идеальным сияющим венцом. Рита подалась вперёд, вглядываясь в потрясающей красоты украшение, и подоспевшая Кира выразила общее восхищение:

— Вот это вещь! Рит, а его обязательно отдавать?

— О, думаю, господин Гром ждет не дождется, когда сможет получить своё сокровище назад. Он такой… удивительный мужчина, — вздохнула консультант.

Рита нахмурилась, и даже медальон будто потерял своё очарование.

— Кажется, мой отец успел наследить по всему миру, — недовольно заметила она.

— Ну что, вы будете брать? — не скрывая благоговения, спросила девушка.

— Да, заворачивайте! — от всей души согласилась Кира.

— Только один вопрос, — консультант стушевалась. — Вы же знаете, что эта вещь очень дорогая?

— О, поверьте нам, мы знаем! — заверила её Кира, выкладывая на прилавок свою карту. — Нам на все!

Черный кусок пластика, матовый и совершенно обычный. Рита смотрела на него и улыбалась. Нужная сумма собралась буквально за несколько дней, и Елена Желанная написала ей длинное сообщение, в котором благодарила за уникальный разбор натальной карты и желала благоприятного возвращения домой.

— Картой? — девушка как будто разочаровалась. — Вообще-то по преданию вы должны были принести красный бархатный мешочек монет…

— Видите, она тоже знает, что лучшее хранилище для монет — это мешочек! — воскликнула Рита.

— Ага, представляешь, какой мешочек бы нам понадобился для этой суммы? — усмехнулся Алекс.

— Ну что ж, учитывая обстоятельства, подойдёт и карта, — девушка быстро провела операцию и собрала медальон в большую дорогую коробку. Она держала её в руках дольше, чем это было необходимо, будто не хотела прощаться с фамильной реликвией. — Можно я с вами хотя бы сфотографируюсь? Мама будет в восторге!

— Ну хорошо… Наверное, — смущенно улыбаясь, согласилась Рита.

Так в старинном ювелирном магазине появилась фотография девушки-консультанта в компании трех на первый взгляд совершенно обычных человек. Покупатели не обращали на неё почти никакого внимания и не догадывались, какая долгая и мистическая история стоит за этим снимком.

Рита вышла на крыльцо магазина, прижимая к груди заветную коробочку, и глубоко вдохнула запахи весенней Москвы. Май слетел откуда-то с крыши и сел на поручень.

— Достала?

— Да, — счастливо выдохнула Рита.

— Ну вот, — проворчал Май, — а истерик-то было.

Рита не разозлилась на него. В тот день ей всё казалось милым, даже циничный промокший ворон.

— Ну что, Майтес? Нам пора домой. Пошли искать Лермонтова?

— А я не пойду, — заявил Май, вглядываясь в одну ему видимые дали.

— Как это? — она замерла, чувствуя, как сердце сжалось в тревожном предчувствии.

— Не хочу, — ответил ворон, все так же ни на кого не глядя. — Это мой последний день на Земле, и хочу провести его в приятной компании.

Рита посмотрела налево, на Киру, которая тоже избегала чужих взглядов и всхлипывала в кулачок.

— Ой… Понятно, — только и проговорила она и подняла голову наверх, чтобы увидеть грустные и ласковые глаза Алекса.

—Тут мы прощаемся, да? — спросила Кира, уже не скрывая слез, катящихся по щекам. Рита, которая снова была почти Миетель, кивнула. — Ты не обращай внимания, я очень рада, что ты вернёшься домой, — и тут же вопреки собственным словам разревелась. Кинулась на шею подруги, сжала в крепких объятиях. — Я буду скуча-а-ать!

— Я тоже буду скучать, моя хорошая, — Рита гладила её по спине и улыбалась сквозь слёзы. — Если бы я что-то могла для тебя сделать, отблагодарить за всё, что ты сделала для меня!

— А ты можешь, — всхлипнула Кира. — Когда пойдешь снова дергать за нитки судьбы, дергай их в какую-нибудь хорошую сторону, ладно? Нам и так тут непросто.

— Обещаю, — искренне ответила Рита.

Они стояли под окнами старинного магазинчика, откуда за ними наблюдала девушка-консультант, а мимо шли люди, и редкий прохожий задерживал взгляд на странной компании с огромным ручным вороном. Время шло, час встречи приближался, а друзья будто приросли к брусчатке, не в силах сойти с места.

— Дорогая, тебе пора, — привычно мягким голосом напомнил Алекс. Что в тот момент творилось у него самого в душе, когда он своими руками отдавал любимую женщину, снова бросал сердце в костлявые руки Судьбы? Рита не знала, но зато она могла рассказать, как у самой всё внутри сжималось и холодело от мысли, что впереди вечность. Без этих людей.

— Тебе правда пора, — решительно заявила Кира, вытирая тыльной стороной ладони щеки. — Если опоздаешь, будет обидно.

Рита взяла её за руки. Пальчики с разноцветными ногтями оказались холодными.

— Ты будешь меня помнить? — спросила она.

— Конечно. И шляпу твою беречь, — на последнем слове Кира не выдержала, снова разрыдалась и бросилась обнимать подругу.

— Ну что, несносная птица? — подмигнула Рита. — Оставляю тебя. До встречи на той стороне?

— Кар, — мрачно отозвался Май.

Маргарита стояла и смотрела, как уходит её подруга. Лучшая, что у неё когда-либо была. Яркое пятно среди серой толпы, яркое пятно в её жизни. Рядом кружил Май. Он то улетал вперёд, то возвращался, пугал людей размером и громким хриплым карканьем.

— Теперь твоя очередь, — напомнил Алекс. Её большой, светлый, аккуратный Алекс. Рита кивнула.

— Я буду держать тебя всю дорогу за руку. Хочу запомнить, каково это.

И она держала. Под зонтом по дороге к метро, и в вагоне метро, и на эскалаторе: почти каждую минуту она искала его длинные теплые пальцы. Они практически не говорили. Слова казались мусором под ногами, прошлогодней листвой, бледным отражением чувств. Место встречи становилось все ближе, а грусть — все отчаяннее.

Михаил Юрьевич Лермонтов стоял там, где ему и полагалось: на высоком каменном цилиндре посреди площади, названной в его честь. Каменные полы его шинели развевал ветер, он устремил задумчивый и печальный взгляд вдаль. Легкий дождик моросил с серого неба и тек по его щекам, словно слезы.

Внизу стоял мужчина. Возраст было угадать невозможно, но у него были белоснежные волосы и борода и широкие плечи, такие широкие, что он мог бы посостязаться в силе с иным молодым человеком. Мужчина смотрел наверх, на каменного поэта, и на морщинистом лице его застыло задумчивое, едва ли не ностальгическое выражение.

— Ревет гроза, дымятся тучи над темной бездною морской, и хлещут пеною кипучей, толпяся, волны меж собой, — громко, с расстановкой продекламировал он, а потом повернулся и с улыбкой прогремел: — Миетель! Дочь моя! Ты пришла.

Рита даже не думала, что так сильно соскучилась по отцу. Она умудрилась забыть, какая поистине могучая у него фигура. Где он только отыскал это модное серое пальто на свои плечи? Обычно стоящая дыбом борода была аккуратно уложена, усы игриво завиты вверх. Рита улыбнулась ему широко и искренне, но с места не сдвинулась. Она будто прилипла к асфальту.

— Ну же, иди сюда! — Гром распахнул объятия. — Медальон у тебя, я знаю! Иди сюда, и давай вернемся домой.

Миетель смотрела на отца, а перед внутренним её взором стояла Маргарита, не очень известный, но талантливый московский астролог, и её жизнь. Бедовая квартира в массивной сталинке, светлый, уютный Алекс, то, как он хлопочет на кухне или обнимает ночью в минуты близости. Кира, яркая, веселая, шумная, готовая всегда прийти на помощь. Холодный, циничный Майтес, бросающий колкости с высоты своего шкафа. Михаил и Джек, сосед Григорий, Елена Желанная и многие, многие другие люди. С сокрушающей ясностью Миетель поняла, что её сердце осталось здесь, на Земле, и если она хочет вернуться домой… Что ж, ей придётся это сделать без него.

Миетель думала всего несколько секунд, но ей показалось — вечность. Потом она достала из внутреннего кармана медальон и медленно положила его на тротуар, всего в нескольких сантиметрах от площади Лермонтова, но все-таки не на неё.

— Рита, что ты делаешь? — тихо спросил Алекс.

— Миетель?! — прогремел Гром.

Когда она распрямилась, она больше не была Миетель, вновь став Ритой. Убрала руки в карманы пальто и зажмурилась, вдыхая свежий воздух, пахнувший бензином и дождём.

— Я остаюсь. Аааах, хорошо.

Мужчины застыли, оба удивленные, как один. В невидимых часах утекали последние песчинки, секунды, за которые Рита еще могла все исправить и вернуться домой, в Вечные Залы.

— Рита?

— Миетель?!

Три… Две… Одна.

Налетел порыв ветра, ударил в лицо, подхватил волосы. Где-то ударил небесный невидимый гонг. А потом все успокоилось. Миетель не справилась с заданием и осталась человеком.

Гром вздохнул и прикрыл рукой глаза. И в этот момент раздались хлопки наподобие аплодисментов, и из-за памятника вышла высокая блондинка. Где она там пряталась, было решительно не понятно, и Рита готова была предположить, что она появилась просто из воздуха. Густые светлые волосы падали крупными тяжелыми волнами, которые казались золотыми там пасмурным днем. На красивом лице с тонкими правильными чертами изгибались в улыбке идеальной формы губы. Розовое пальто в рубчик перехватывал ремень, подчеркивая невероятно тонкую талию. Девушка сделала несколько шагов, качая бедрами, само совершенство, воплощение чувственности и желания.

— Любовь, — выдохнул Алекс, выражая в одном слове всё восхищение богиней.

— Доброго дня, дорогие. Какая приятная компания тут собралась, — Любовь перестала хлопать и сложила на груди руки, обтянутые белыми перчатками. — Александр, рада тебя видеть спустя столько лет. А ты, Миетель, приняла непростое решение?

— Меня теперь зовут Рита, — заявила та и обняла Алекса. — И да, я приняла решение.

— Прекрасно! Как видишь, дорогой братец, снова победила любовь, — обратилась она к мрачному Грому. — То есть я. Ох, ну перестань хмуриться!

— Это всё твои происки, ненасытная ты душа?

— Мои? — её голос звенел, как освежающий ручей в жаркий день. — О чем ты, дорогой? Разве я не была все это время рядом с вами? Так, а где мой нерадивый сын?

Любовь деловым взглядом окинула площадь, выискивая ворона.

— Его нет, — ответила Рита. — Он решил не приходить.

— Что за вздор? — богиня нахмурила бровки и оттого стала едва ли не красивее.

— Он решил провести конец своей жизни в компании человека, которого любит, — пояснил Алекс. Одной рукой он обнимал Риту за талию, другой держал над ними зонтик.

— Что? Майтес? Не смеши меня, — Любовь коротко рассмеялась. — Он ненавидит людей и Землю. И должен первым бежать мне навстречу. Где он?

На этот раз пришла очередь Грома смеяться. Он расхохотался, сложив руки на могучей груди, так громко, что вспугнул стайку мокрых голубей.

— Кажется, сестрица, ты обыграла сама себя! Твой сыночек влюбился и решил встретить смерть тела в объятиях девушки.

— Такого просто не может быть! Он ворон! Кто мог полюбить ворона?

— А может быть, она полюбила не ворона, а душу, что заперта в нём? Об этом ты не подумала? —спросила Рита с вызовом.

Любовь растерянно потерла лоб.

— Это ужасно. Вы невыносимые дети. Из-за вас у меня будут морщины.

— Что ж, сестрица, — Гром подошел к ней и положил руку на хрупкие плечики. — Кажется, у нас обоих нет выхода. Мы вынуждены отпустить наших детей в земную жизнь?

— Мы все еще можем изменить правила игры. Мы же боги в конце концов. Ну пожалуйста, Гром.

Гром посмотрел вперед, где над маковками церкви серело брюхо надвигающейся тучи.

— Ох, и славная гроза будет, — проговорил он. — Что ж мы за боги, раз меняем собственные правила? А вам, детишки, лучше бы поспешить, а то попадёте в бурю, и эта ваша тряпочка на палке не защитит вас.

Алекс теснее прижал Риту, она потерлась о его плечо.

— Спасибо, папа. До встречи?

— До встречи через тысячу лет! Охо-хо, вот это история. Ну что, сестрица? Не делай такое кислое лицо! Лучше пойдём, я покажу тебе отличный бар, где тебе помогут забыть твои горести.

— Ага, — ответила Любовь. — Знаю я твои бары. После них у тебя, как правило, прибавляются дети.

Гром снова расхохотался.

— Ахахах, вот это истина! — и повлёк её прочь.

Алекс поцеловал Риту.

— Кажется, история окончена? — спросила она.

— Кажется, она только начинается, — отозвался Алекс.

***

В маленькой комнатке царил беспорядок. На столе лежал ноутбук в компании бесконечных ручек, блокнотов, маркеров и книг. Вещи висели на спинках стульев и лежали на диване. На столике теснились две коробки от пицц, рядом примостились пустые бутылки от газировки.

Посреди этого беспорядка, на диване, сидела Кира и держала в круге рук большого черного ворона. Он держался за её ноги когтями, и оттого становилось больно, но она не прогоняла его.

— Как это случится? — тихо спросила она.

— Что именно?

— Как ты уйдешь?

— Не знаю. Надеюсь, превращусь в золотую пыль и вознесусь в небеса. Не хотелось бы оставить тебе дохлую ворону вместо себя.

— Я обещаю похоронить дохлую ворону со всеми почестями.

Кира почти шептала, потому что попытайся она говорить громче, голос бы предал её, сорвавшись на рыдания. И так по её щекам текли бесконечные слёзы.

— Времени осталось мало, — проговорил Май. — Я буду помнить тебя, Кира, лучшая из смертных.

Кире хотелось закричать: “Не уходи! Не смей!” — но она просто придвинула ворона ближе и, закрыв глаза, прикоснулась лбом к его лбу. Так они сидели посреди захламленной комнаты, посреди шума дождя и распускающейся весны.

Упала последняя невидимая песчинка. Загудел гонг. И затих. Что-то стало меняться. Тело ворона окутало свечение, золотое с розовым, почти так, как он предсказал. Лицо Киры скривилось, она зарыдала, закрыв рот руками. А спустя несколько секунд резко успокоилась, пораженная до глубины души тем, что она увидела.

Потому что ворон никуда не исчез. Его тело стало увеличиваться, перья исчезли, сменившись руками, лапы вытянулись, превратившись в ноги. И вот у неё на руках сидел темноволосый парень. Абсолютно голый.

— Аааа! — закричала Кира, сталкивая его на пол.

Май упал, зашипел, больно ударившись бедром о стол. Всё еще ничего не понимая, вскинул голову, посмотрел на Киру сквозь упавшие на лицо черные пряди, на её широко распахнутые глаза. А потом осознание обрушилось на его бедовую голову.

— Проклятье! — его голос был хриплым с непривычки, а язык казался слишком огромным. Май вскочил, в панике оглядывая комнату в поисках того, чем можно было прикрыться, а потом ловко цапнул с дивана подушку и загородил ею все самое интересное.

— Кира, — он вытянул руку, будто пытался успокоить её, — не бойся только. Это я, Май.

Кира смотрела, не отрываясь, ниже его живота.

— Леви, — несчастным голосом проговорила она, — Май, зачем ты с ним так?

Май опустил взгляд. Прижимая подушку к животу, он вцепился в лицо героя какого-то аниме, который был на ней нарисован. Май посмотрел на девушку:

— Прости, — и оскалился, пытаясь улыбнуться.

Кира посмотрела на него… и рассмеялась. Она смеялась и плакала, повалившись на диван, и была самой счастливой девушкой на свете. И напротив неё стоял парень в глупейшей ситуации, которую только можно придумать, но он бы не променял этот момент ни на что на свете.

***

В центре Москвы промо рядом с площадью Лермонтова лежал медальон. Он был украшен бриллиантами и рубинами, которые переливались в сером свете дождливого дня. Невысокая миловидная девушка наклонилась, заметив его. Подняла, внимательно посмотрела.

— Добрый вечер, девушка, — раздался глубокий красивый голос. Она обернулась. Позади неё стоял крупный мужчина в дорогом сером пальто, с шикарной бородой и залихвацки закрученными усами. — Разрешите угостить вас ужином?

Он протянул руку, и девушка вложила в неё пальцы. Гром никогда на Земле не терял времени зря.

Конец