Звук

— Вам поступил вызов, — сообщил коммутатор.

Крейг щелкнул клавишей.

— Да? — сказал он еще до того, как появилось изображение.

— Это я, Джордж, — на экране возникло взволнованное женское лицо, — Джордж, мне только что звонил Игробот. Дидди отправился на поиски звука.

— Ох! — сказал Джордж, вглядываясь в лицо на экране.

Обычно она выглядела хорошо — с чистой кожей, приятной фигурой, прекрасными вьющимися черными волосами. Однако сейчас явно была не в форме: глаза панически расширены, все тело напряжено, волосы растрепаны.

— Веда, — резко сказал он, — перестань!

— Но он бродит по улицам, а, по слухам, весь район кишмя кишит шпионами йевдов.

Она содрогнулась, произнося название величайшего врага человечества.

— Игробот позволил ему уйти, так ведь? Значит, Дидди готов.

— Но его не будет всю ночь.

Крейг медленно кивнул.

— Послушай, дорогая, ничего страшного не произойдет. Это часть процесса взросления, и мы ожидаем чего-то в этом роде с тех пор, как в прошлом мае ему исполнилось девять, — он неожиданно сменил тему: — Может, тебе стоить пройтись по магазинам? Занять себя на остаток дня, чтобы выкинуть все эти тревоги из головы. Можешь потратить… — Он быстро произвел подсчеты, бросил еще один взгляд на ее лицо и решил увеличить сумму: — Пятьсот долларов. Исключительно на себя. До свидания, дорогая, и не волнуйся.

Он поспешно разорвал связь и встал. И надолго застыл у окна, глядя вниз на Верфи. С этой возвышенной точки он не мог видеть ни «Путь», ни корабль: они были по другую сторону здания. Однако сказочная страна улиц и домов очаровывала, как всегда. Верфи были пригородом Солнечного города, и огромная столица в искусственной тропической оправе представляла собой зрелище, которому не было равных в контролируемой человечеством части Галактики. Здания и парки уходили за затянутый дымкой горизонт.

Оторвав взгляд от открывающегося вдали вида, Крейг перевел его на собственно Верфи. Медленно отвернулся от окна. Где-то внизу его девятилетний сын исследовал мир звука. Оставалось лишь надеяться, что йевды не доберутся до мальчика, но это было нелегко и для самого Крейга, и для Веды.

Он достал микрофильм с планом девяностофутового квартала, вставил его в проектор и принялся изучать изображение.

К тому времени, когда небо потемнело, Дидди понял, что звук никогда не кончается. Было приятно понять это — после того, как он ломал над этим голову всю свою жизнь; или, по крайней мере, так ему казалось. Ему говорили, что звук кончается где-то «снаружи»… в общем, неопределенно. Однако сегодня днем он убедился сам, что, как далеко ни зайти, звук остается.

Тот факт, что старшие лгали об этом, не взволновал Дидди. По словам его робота-учителя, Игробота, родители иногда выдумывают всякие несуразности, чтобы проверить изобретательность ребенка и его уверенность в своих силах. Очевидно, это была одна из таких «несуразностей», которую он только что опроверг.

На протяжении всех этих лет звук был в Игроботе, и в гостиной, независимо от того, молчал Дидди или разговаривал, и в столовой он слышал его ритм, пробивающийся сквозь обычные звуки, издаваемые мамой, папой и им самим — в те дни, когда ему позволяли есть вместе с ними. Ночью звук прокрадывался к нему в постель, и даже в самом глубоком сне мальчик чувствовал его пульсацию в своей голове.

Да, звук был ему хорошо знаком, и вполне естественно, что он попытался выяснить, смолкнет ли звук сначала в конце одной улицы, а потом другой. Однако по скольким бы улицам он ни шел, все равно, в западном направлении, восточном, южном или северном, звук следовал за ним.

Час назад Дидди пообедал в маленьком ресторане и решил, что теперь пора выяснить, где начинается звук.

Он остановился, пытаясь сообразить, куда забрел. Важно было понять, в какой части Верфей он находится. Мысленно подсчитывая число улиц между Пятой и Девятнадцатой, Центральной и Прямой, мальчик совершенно случайно поднял взгляд. Там, на расстоянии сотни футов, шел человек, которого он уже видел три квартала и десять минут назад.

Что-то в движениях этого человека пробудило странные, неприятные воспоминания, и в первый раз мальчик заметил, как сильно уже потемнело небо.

Он с небрежным видом пошел по улице, с радостью осознавая, что не боится. Он рассчитывал проскользнуть мимо человека и добраться до Шестой, более людной улицы. И еще, конечно, надеялся, что ошибся, заподозрив в человеке йевда.

И вдруг сердце у него упало. К первому человеку присоединился второй, и они начали пересекать улицу наперерез Дидди. Мальчик сдержал порыв повернуться и броситься наутек. Сдержал потому, что если они и впрямь йевды, то могут двигаться в десять раз быстрее даже взрослого человека. Их человекоподобный облик был иллюзией, которую они создавали, манипулируя световой энергией. Именно это заставило Дидди заподозрить первого из них. Когда тот сворачивал за угол, его ноги двигались как-то неправильно. Игробот, наверное, тысячу раз описывал Дидди, в чем может состоять эта неправильность, но сейчас, увидев все собственными глазами, он узнал ее совершенно безошибочно. Говорят, в дневное время йевды тщательнее поддерживают свои иллюзии. Сейчас же, когда йевд фактически оказался один на темном перекрестке, его человеческий облик сделался неясным, расплывчатым.

— Мальчик!

Дидди пошел медленнее и оглянулся на мужчин с таким видом, словно только что заметил их.

— Мальчик, сейчас поздновато для прогулок.

— Это моя исследовательская ночь, сэр.

Заговоривший с Дидди «человек» сунул руку в нагрудный карман. Тоже странный жест, тоже «неправильный», как будто, создавая иллюзию этого движения, он не потрудился вникнуть во все тонкости. Возможно, таким беспечным его сделала сгущающаяся тьма. Рука выскользнула наружу, в ней был зажат значок.

— Мы полицейская служба Верфей, — сказал он, — и доставим тебя к «Пути».

Он положил значок в карман — или, по крайней мере, так это выглядело — и сделал жест в сторону света в отдалении. Дидди знал, что сопротивляться бесполезно.

Йевды возникли из тьмы дальнего космоса более двухсот лет назад. Как и мрачное пространство, отделяющее их многочисленные миры от центральной части Галактики, они вызывали тревожное чувство в сознании людей.

Вначале они не пытались выглядеть как люди, и не возникло подозрений, что они способны манипулировать светом и другими близкими к нему видами энергии. Потом однажды, совершенно случайно, какой-то «человек» был застрелен, когда забрался в подвал Научно-исследовательского совета. При этом человеческое обличье исчезло и на мраморном полу осталось нечто темное, прямоугольное, вытянутое, с множеством сетчатых, похожих на клапаны рук и ног.

Тогда, более двухсот лет назад, правительство пришло в ужас и начало действовать быстро, хотя и скрытно. Обнаружились многочисленные ответвления заговора. Все улицы всех городов с воздуха патрулировали вертолеты. Зондирующие лучи радаров высвечивали истинные тела йевдов — хотя уже после выяснилось, что радарный метод оказался действенным лишь потому, что йевдов застали врасплох. Они расслабились — ведь никто ни о чем не догадывался — и создавали свои иллюзии только в том световом диапазоне, который был доступен человеческому восприятию. Из-за этого промаха на одной только Земле их погибло более миллиона, и «пятая колонна» здесь была полностью уничтожена.

На все заселенные людьми планеты были посланы предостережения. И там тоже энергичные действия позволили предотвратить несчастье. В общей сложности были убиты тридцать семь миллионов йевдов.

В дальнейшем, то затихая, то вновь усиливаясь, война перешла на уровень сражений между кораблями землян и йевдов. Было заключено несколько соглашений, но остановить войну они не смогли. Самое последнее по времени соглашение включало в себя обмен посланниками, но пять лет назад колонизаторская экспедиция йевдов захватила звездную систему на девяносто световых лет ближе к Земле, чем любое другое солнце в их галактической империи. Когда посланника йевдов попросили объяснить этот захват, он заявил, что «это всего лишь нормальный инцидент в экспансии великого могущества и напрямую не направлен против кого бы то ни было». Ему быстро вернули верительные грамоты, а спустя полгода впервые возник звук.

Йевды представляют собой углеводородно-фторо-кислородную форму жизни, имеют жесткие мышцы и кожу, физически сильнее человека, обладают иммунитетом к обычным ядам и едким веществам. Способность управлять световой энергией дает им добавочное преимущество; и эта комбинация необычных свойств и возрастающей агрессивности в конце концов вынудила Объединенное правительство перейти в контрнаступление.

Для этих целей началось строительство очень большого корабля.

Вскоре после обеда в комнату Крейга вошли два полицейских офицера. Они были в штатском, но он сразу же понял, кто перед ним.

— Мистер Крейг? — спросил один.

— Да.

— Джордж Крейг?

Он кивнул, чувствуя пустоту в желудке, хотя совсем недавно пообедал.

— Отец Дирила Декстера Крейга, девяти лет?

— Да, — пробормотал Крейг, ухватившись за дверной косяк.

— В соответствии с законом наш долг сообщить вам, что в настоящий момент он захвачен двумя йевдами и что в ближайшее время его жизни угрожает серьезная опасность.

— Н-н-е уверен… что… понимаю…

Офицер описал, как Дидди захватили на улице.

— Уже некоторое время нам известно, что концентрация йевдов в Солнечной системе превышает обычную, — добавил он. — Естественно, наша оценка, как вам, наверное, известно, производится лишь на основе тех случаев, когда они были опознаны.

Крейгу это не было известно, но он промолчал.

— Как вам, наверное, также известно, — заговорил второй офицер, — мы заинтересованы не столько в пленении этих йевдов, сколько в раскрытии цели их появления. Как и во всех прошлых случаях, они наверняка имеют какой-то изощренный план, и захват вашего сына — только первый шаг в осуществлении этого плана. Вопросы есть?

Крейг заколебался. Веда на кухне загружала тарелки в посудомоечную машину, и было жизненно важно, чтобы полицейские ушли до того, как ей станет известно о цели их посещения. Тем не менее один вопрос задать было совершенно необходимо.

— Вы хотите сказать, что не станете предпринимать попыток немедленно освободить Дидди?

— Мы не станем вмешиваться в ситуацию, пока не получим интересующую нас информацию, — жестко ответил офицер. — Я проинструктирован призвать вас не питать особых надежд. Как вам известно, йевд в состоянии концентрировать энергию взрывной силы. В сложившихся обстоятельствах смерть может наступить в любой момент… Это все, сэр. Звоните нам время от времени для получения дальнейшей информации. По собственной инициативе полиция больше не будет связываться с вами.

— Спасибо, — машинально ответил Крейг.

Закрыв за офицерами дверь, он, двигаясь, словно робот, вернулся в гостиную. Веда окликнула его из кухни:

— Кто это был, дорогой?

Крейг набрал полную грудь воздуха.

— Кто-то разыскивает человека по имени Джордж Крейг, — ответил он недрогнувшим голосом. — Имя правильное, но человек оказался не тот.

— А-а, — только и сказала Веда.

И по-видимому, тут же забыла об этом инциденте, поскольку больше о нем не заговаривала. Крейг лег спать в десять часов. Он лежал, чувствуя тупую боль в спине и тянущее ощущение в животе. В час ночи он все еще не спал.

Он не должен оказывать сопротивления. Он не должен пытаться расстроить их планы. Годами Игробот твердил ему это, категорически заявляя, что ребенок не в состоянии хотя бы оценить, насколько опасен даже один йевд. И уж тем более если их несколько.

Нужно исходить из того, что люди предпримут какие-то меры. И ждать переданных шепотом инструкций.

Все это Дидди вспоминал, шагая между йевдами и быстро перебирая короткими ногами, поскольку был вынужден приноравливаться к их более скорому шагу. Тот факт, что они все еще не открылись ему, продолжая сохранять человекоподобный облик, внушал надежду.

На улице становилось все светлее. Впереди на фоне черно-синего купола неба вырисовывался силуэт корабля. Все здания, входившие в комплекс «Пути», сейчас светились, отдавая солнечный свет, который впитывали в течение дня. Стоэтажное административное здание мерцало, словно драгоценность, в тени возвышающегося над ним корабля, а все остальные строения испускали свет, интенсивность которого зависела от их размеров.

В сопровождении Дидди парочка направлялась к Перекрестку 2. Сам «Путь» начинался у Перекрестка 1.

Они пересекли улицу и подошли к барьеру. Йевды остановились перед полосой рифленого металла в восемь футов высотой и уставились на открытые вентиляторы, с характерным звуком засасывающие воздух.

Двести лет назад, при первом столкновении йевдов и людей, вокруг военных объектов и сельскохозяйственных угодий сооружались защитные бетонные стены или ограды с колючей проволокой, через которую пропускали ток. Потом выяснилось, что йевды могут отклонять электрический ток, а их жесткую кожу не в состоянии проколоть никакая колючая проволока. Бетон тоже оказался неэффективен. Под воздействием направленной энергии йевдов стены просто осыпались. И когда для их восстановления прибывали рабочие, среди них обычно оказывался йевд, который, перевоплощаясь, проникал внутрь. Очень часто вооруженные патрули гибли до последнего человека, а их место занимали йевды в обличье людей.

Барьер, основанный на принципе воздушного всасывания, был создан лишь несколько поколений назад. Он тянулся вокруг всех Верфей. Люди, проходя сквозь него, практически ничего не ощущали, в то время как йевд, предпринявший подобную попытку, погибал в течение трех минут.

Это был один из величайших секретов человечества.

Дидди заметил замешательство своих сопровождающих.

— Спасибо, что привели меня сюда, — сказал он. — Дальше я доберусь сам.

Один из «мужчин» рассмеялся. Это был удивительно достоверный смех — если учесть, что он исходил из звукового ящичка, вживленного в плечевую мускулатуру йевда. Существо сказало:

— Знаешь, малыш, ты выглядишь славным парнишкой. Как насчет того, чтобы позабавиться немного, а?

— Позабавиться?

— Видишь этот барьер?

Дидди кивнул.

— Отлично. Как мы уже говорили, мы из тайной полиции, из этих… как их… антийевдов. У нас с моим другом возникла одна идея, понимаешь?

Дидди снова кивнул, недоумевая, что будет дальше.

— Ну, как-то мы с моим другом разговаривали о нашей работе. И нам пришло в голову, что существует способ, с помощью которого йевды могут проходить сквозь этот барьер. Он казался таким простым, что мы подумали — нужно сначала все проверить, прежде чем докладывать начальству. Ты понимаешь, что я имею в виду? Если мы ошиблись, ну… то оказались бы в глупом положении. Вот мы и хотим, чтобы ты проверил это для нас.

«Ни один ребенок… не должен пытаться… расстроить шпионские планы… йевдов». Этот приказ, годами вдалбливаемый в Дидди Игроботом, эхом отозвался в его сознании. Не вызывало сомнений, что ему угрожает ужасная опасность, и тем не менее не в его силах ни пытаться оценить ее, ни, тем более, сопротивляться. Годы обучения сделали свое дело. Он слишком мал, чтобы действовать самостоятельно.

— Все, что ты должен сделать, — продолжал йевд-полицейский, — это пересечь барьер между вот этими двумя линиями и вернуться.

Линии, на которые он указал, представляли собой часть системы всасывающих вентиляторов. Без единого слова возражения Дидди прошел на другую сторону. На мгновение мелькнула мысль — а не броситься ли бежать, не укрыться ли в безопасности ближайшего здания, находящегося на расстоянии тридцати футов? Однако он тут же передумал. Йевды могли уничтожить его еще до того, как он отбежал бы на десять футов.

Он послушно вернулся, как ему и было сказано.

На улице появились десятка два людей. Когда они приблизились, Дидди и йевды отошли в сторону, давая им пройти. Мальчик с надеждой следил за ними. Есть ли среди них полицейские? Отчаянно хотелось верить, что люди наблюдают за всем, что с ним происходит.

Рабочие прошли мимо, пересекли барьер и исчезли за ближайшим зданием.

— Вот туда, малыш, — сказал йевд. — Мы должны быть осторожны, чтобы нас не заметили.

Дидди, напротив, страстно желал обратного, однако последовал за ними в темное пространство между двумя зданиями, хоть и с явной неохотой.

— Вытяни руки.

Он так и сделал, напряженный, испуганный.

«Наверное, я сейчас умру», — подумал он.

Однако выучка снова победила, и он не дрогнул, даже когда почувствовал укол в палец.

— Мы просто берем пробу твоей крови, малыш. Видишь ли, судя по всему, всасывающая система содержит препарат, насыщающий воздух бактериями, для которых йевды уязвимы. Плотность бактерий, однако, невелика, и ты не чувствуешь их проникновения. А все эти вентиляторы засасывают так много воздуха для того, чтобы бактерии не ускользали в атмосферу. Скорее всего, одна и та же культура бактерий используется снова и снова. Понимаешь, что из этого следует?

Дидди не понимал и все же был потрясен до глубины души. Потому что эти рассуждения казались весьма похожими на правду. Очень может быть, что против йевдов использовались именно бактерии. Ходили слухи, что всего несколько человек знают, какова истинная природа защитного барьера, выглядящего столь невинно. Неужели и йевдам в конце концов удалось проникнуть в его тайну?

Дидди видел, что второй йевд делает что-то в густой тени между зданиями. Это сопровождалось кратковременными вспышками света. В сознании мальчика мелькнула догадка: «Он проверяет мою кровь с помощью микроскопа, смотрит, сколько в ней мертвых антийевдовских бактерий».

Тот йевд, который разговаривал с ним, между тем продолжал:

— Получается, что ты, малыш, можешь пересечь этот барьер и бактерии, которые там распыляются, мгновенно умирают в твоей кровеносной системе. Наша идея вот в чем: в каждой данной зоне может распространяться только один вид бактерий. Почему? Потому что, раз они потом всасываются обратно, проходят через фильтрующие камеры и затем используются вновь, вся эта система слишком усложнится, если использовать бактерии разного типа. Высоковирулентная бактерия почти так же смертоносна для бактерий другого вида, как и для организма, который она атакует. Только бактерии одного вида, но присутствующие в огромном количестве, опасны для йевдов. Другими словами, йевда может убить только один тип бактерий за раз. Очевидно, что если йевда подвергнуть иммунизации против данного типа бактерий… Ну, парень, он сможет пересечь барьер с той же легкостью, что и ты, но исключительно в этом месте. И, ясное дело, сможет делать на Верфях все, что захочет. Понимаешь теперь, как важна наша работа? А-а, смотри-ка, мой друг закончил проверять твою кровь. Постой минутку.

Этот йевд отошел ко второму. Во тьме возникли крошечные вспышки света, и Дидди вспомнил, что друг с другом йевды общаются с помощью световых лучей, испускаемых напрямую сложной системой взаимосвязанных органических призм, линз, зеркал и ячеистых преобразователей.

Какова бы ни была природа этой беседы, она продолжалась меньше минуты. Потом йевд вернулся.

— О'кей, парень, ты свободен. Благодарим за помощь. Мы ее не забудем.

Дидди просто ушам своим не поверил.

— Вы хотите сказать, что больше ничего от меня не хотите?

— Да, это все.

Направляясь к выходу из темного проулка между домами, Дидди все время ожидал, что его вот-вот остановят. Однако, хотя йевды вслед за ним вышли на улицу, они не делали попыток сопровождать его к барьеру. Правда, один из них окликнул его:

— Вот, смотри, по улице идут двое ребят. Присоединяйся к ним, будете искать звук вместе.

Дидди посмотрел в указанном направлении и действительно увидел двух мальчиков. Они промчались мимо с криком:

— Кто последний, тот свинья!

Дидди рысью бросился за ними. Они на мгновение замешкались, чуть-чуть свернули в сторону и потом пересекли барьер точно в том месте, которое он проверял для исследователей-йевдов.

И остановились, дожидаясь его по ту сторону.

— Меня зовут Джекки, — сказал один.

— А я Гил, — представился второй. — Пошли с нами.

— Меня зовут Дидди.

Ни одному из них, похоже, это имя не показалось необычным.

Пока они шли, их уши улавливали множество звуков, заглушающих звук. Нестройный шум. Жужжание механизмов. Сложный узор лязгов, стуков, ударов. Пульсирующие обертоны, сопровождающие молекулярные сдвиги в больших массах материи. В направлении мальчиков по бесконечному металлическому полу с гудением ехал поезд на резиновых колесах; он остановился, когда его электронные глаза и уши обнаружили их присутствие. Они отошли в сторону, и он пронесся мимо. Множество кранов подтащили к антигравитационному карьеру металлическую пластину весом в сотню тонн. Она легко, грациозно уплыла в небо.

До сих пор Дидди никогда не был в «Пути» ночью, и это стало бы потрясающим приключением, если бы не его угнетенное состояние. Все на самом деле кончилось или нет? Были ли два его новых товарища йевдами? Пока они не сделали ничего такого, что наводило бы на эту мысль. То, что они пересекли барьер именно там, где Дидди проверял его, могло оказаться случайным совпадением.

Из-за своих сомнений в отношении мальчиков он не решался рассказать им о том, что с ним случилось. Из-за этих негаснущих сомнений ему придется идти с ними и, если они потребуют от него сделать что-то, послушаться их. Таково правило, внушенное за долгие годы обучения. В его сознании возникло зрелище множества мальчиков, пересекающих барьер в знаменательном месте. И, возможно, сейчас они уже в «Пути», могут делать все, что пожелают.

Пространство вокруг «Пути» сотрясалось от плотной концентрации звуков. Но куда бы Дидди ни устремлял взгляд — на дверной проем или на здание, через которое проходил с широко распахнутыми, зачарованными, несмотря на присутствие своих спутников, глазами, — нигде не было звука, который не стихал бы, двигайся он в нужную сторону.

Ни разу они не приближались к чему-то имеющему хотя бы отдаленное сходство с барьером вентиляторного типа. Если и существовала какая-то угроза для бродящих тут йевдов, она не казалась очевидной. Все двери были широко распахнуты. Дидди смутно надеялся, что атмосфера внутри закрытых помещений окажется смертоносной для йевдов, но не для него. Однако таких помещений пока не было.

Они подошли к зданию, занимающему половину квадратной мили. Внезапно в душе Дидди вспыхнула надежда. Его товарищи не возражали, когда он прошел через огромную дверь на мощеную дорожку, по другую сторону которой открывалась громадная яма. Стоя на мощеной дорожке, Дидди смотрел вниз на тускло мерцающие сооружения кубической формы. Вершина самого высокого куба находилась по крайней мере на четверть мили ниже мощеной дорожки, а выше все сооружения прикрывали настил за настилом из пластика, такого удивительно прозрачного, что только изредка вспыхивающее мерцание то здесь, то там позволяло разглядеть эти слои, предназначенные для защиты мира наверху от колоссальных ядерных реакторов электростанции.

Дойдя до центральной части мощеной дорожки, Дидди увидел, как с надеждой и ожидал, что в маленькой прозрачной будке кто-то сидит. Женщина. Она читала книгу и подняла взгляд на приближающихся во главе с Дидди мальчиков.

— Ищите звук? — дружелюбно спросила она. — На случай, если вы не знаете… Я сенситив.

Два других мальчика промолчали. Дидди знал, что это такое. Игробот рассказывал ему о сенситивах. Они могут предвидеть изменения в потоке ядерного реактора. Это имеет какое-то отношение, помнилось ему, к тому, что они в состоянии контролировать содержание кальция в своей крови. Сенситивы живут очень долго — примерно до ста восьмидесяти лет, — потому что могут регулировать у себя процесс восстановления кальция.

Это воспоминание послужило всего лишь фоном для охватившего его чувства разочарования. По-видимому, женщина не могла отличать йевдов от людей; во всяком случае, она никак это не показывала.

Лучше продолжать делать вид, что больше всего его интересует звук.

— По-моему, эти динамо-машины внизу испускают вибрацию, — сказал Дидди.

— Да.

— И все же я даже представить себе не могу, что они в состоянии издавать такой громкий звук.

— Вы такие славные мальчики, — ответила женщина. — Давайте я прошепчу вам на ушко подсказку. Ты первый, — она указала на Дидди.

Это казалось странным, но он не колебался и наклонил голову.

— Не подавай виду, что удивлен, — зашептала она. — Спустись по эскалатору семь и поверни направо. Найди опору, на которой нарисована большая буква «Н». Сунь руку под край металлического покрытия под кораблем и достань оттуда маленький пистолет. Кивни, если понял.

Дидди кивнул. Женщина быстро продолжила:

— Спрячь пистолет в карман, но не прибегай к нему, пока не получишь приказа. Удачи тебе, — она выпрямилась. — Ну, это подскажет тебе идею.

Она указала на Джекки:

— Теперь ты.

Коренастый мальчик покачал головой.

— Я не нуждаюсь в подсказках, — сказал он. — Кроме того, не хочу, чтобы кто-то шептал мне в ухо.

— И я тоже, — отозвался Гил.

Женщина улыбнулась.

— Не нужно быть такими робкими. Впрочем, неважно. Я все равно дам вам подсказку. Знаешь, что означает слово «миазмы»? — спросила она, глядя на Джекки.

— Испарения.

— Это и есть моя подсказка. Миазмы. А теперь вам лучше отправиться дальше. Солнце поднимется незадолго до шести, а сейчас уже больше двух.

Она взяла свою книгу. Когда несколько минут спустя Дидди оглянулся, женщина показалась ему частью кресла, почти неживой. Но дело не в ней, понимал он. Ситуация очень опасна, как он и предполагал. Сам огромный корабль находится в опасности.

Корабль, к которому он приближался с каждым шагом.

Крейг проснулся, внезапно осознав, что что-то его разбудило и, соответственно, что он все же уснул. Он внутренне застонал и перевернулся. Если бы можно было проспать всю эту ночь!

Тут до него дошло, что жена сидит на краю постели. Он бросил взгляд на светящиеся часы: 2.22.

«Черт возьми! — подумал он. — Нужно уговорить ее снова лечь».

— Не могу спать, — сказала Веда.

В ее голосе сквозили жалобные нотки, и ему стало совсем плохо. Она беспокоится, а ведь ей ничего не известно. Он притворился, что спит.

— Джордж.

Он зашевелился, но это было все.

— Джордж!

Он открыл глаза.

— Дорогая, прошу тебя.

— Хотела бы я знать, сколько мальчиков этой ночью на улице.

Джордж перевернулся.

— Веда, чего ты добиваешься? Чтобы я не спал?

— Ох, прости! Я не имела в виду ничего такого, — в ее тоне не было сожаления, и спустя мгновение она, казалось, и думать забыла, что произнесла эти слова, — Джордж.

Он промолчал.

— Ты не думаешь, что мы могли бы попытаться разузнать?

Вообще-то он собирался молчать и дальше, но сознание тут же начало анализировать возможности того, что она имела в виду. Удивляясь бессмысленности ее слов, он окончательно проснулся.

— Разузнать что?

— Сколько их там?

— Кого «их»?

— Мальчиков… в ночи.

Крейг, который с ума сходил от гораздо более отчаянного страха, вздохнул.

— Веда, мне завтра утром идти на работу…

— Работа! — воскликнула она на грани срыва. — Ты вообще думаешь о чем-нибудь, кроме работы? Испытываешь хоть какие-то чувства?

Крейг молчал; однако таким способом было невозможно добиться, чтобы она снова легла. Она продолжала, еще выше тоном:

— Вы, мужчины, такие бессердечные!

— Если ты имеешь в виду, беспокоюсь ли я… Нет, не беспокоюсь.

Это было сказано твердо — как надо.

Он подумал: «Нужно продолжать в том же духе».

Сел, включил свет.

— Дорогая, если это доставит тебе удовольствие, ты добилась своего. Я проснулся.

— Сейчас самое время, — сказала Веда. — Думаю, мы должны позвонить. И если ты этого не сделаешь, я позвоню сама.

Крейг встал.

— О'кей, но, будь добра, не виси у меня над душой, когда я буду звонить. Не хочу, чтобы создалось впечатление, будто я под башмаком у жены. Оставайся здесь.

Ему стало как-то даже легче, что она вынудила его это сделать. Выйдя из спальни, он плотно закрыл за собой дверь. Оказавшись у видео, Крейг назвал свое имя. После небольшой паузы появилось изображение важного мужчины в форме адмирала. Он наклонился к видеофону, и его изображение заполнило весь экран.

— Мистер Крейг, — сказал он, — ситуация следующая: ваш сын все еще в компании двух йевдов. Чтобы пересечь барьер, был использован очень оригинальный метод. В данный момент, по нашим подозрениям, где-то на Верфях под видом мальчиков находится около сотни йевдов. За последние полчаса больше никто проникнуть туда не пытался, из чего мы заключаем, что все находящиеся в Солнечном городе йевды, которые в состоянии преодолеть нашу защиту, уже на Верфях. Пока они не концентрируются в каком-то определенном месте, но мы чувствуем, что кризис надвигается.

— А что с моим сыном? — ровным голосом спросил Крейг.

— Они, без сомнения, имеют в отношении его какие-то планы. Мы попытаемся снабдить его оружием, но оно, если честно, мало что ему может дать.

Крейг с ужасом осознал, что ему не говорят ничего могущего вселить надежду.

— Вы позволили сотне этих йевдов проникнуть в «Путь», не зная, чего они добиваются? — медленно спросил он.

— Для нас важно выяснить их цель, — ответил адмирал. — Что им нужно? Что тут есть такого, ради чего они пошли на столь огромный риск? Это чрезвычайно смелое предприятие с их стороны, и наш долг позволить ситуации развиться до конца. У нас есть определенное мнение насчет того, чего именно они добиваются, но мы должны быть уверены. В последний момент мы приложим все усилия, чтобы спасти жизнь вашему сыну, однако гарантировать ничего не можем.

На мгновение перед мысленным взором Крейга возникла картина того, как именно эти жесткие люди представляют себе подобный вариант развития событий. Для них гибель Дидди станет достойным сожаления инцидентом, и ничем больше. В отчетах будет сказано: «Мы понесли небольшие потери». Они могут даже сделать из него героя дня.

— Боюсь, — продолжал адмирал, — что вынужден просить вас прервать разговор. В данный момент ваш сын находится под кораблем, и мне хотелось бы уделить все свое внимание ему. До свидания.

Крейг прервал связь и встал. На миг замер, стараясь взять себя в руки, вернулся в спальню и бодро произнес:

— Похоже, все в порядке.

Ответа не последовало. Веда лежала на его постели, положив голову на подушку. Очевидно, прилегла, дожидаясь его возвращения, и провалилась в сон.

Бережно укрыв жену одеялом, он вытянулся на ее постели. Когда наступил рассвет, он так и лежал — без сна, полный тревоги, усталый и несчастный.

— Что эта дама прошептала тебе? — спросил Джекки.

Они спускались на эскалаторе в туннель под «Путем».

Дидди, который напряженно вслушивался с целью уловить звук — здесь посторонних шумов было гораздо меньше, — посмотрел на мальчика.

— О, то же самое, что она сказала и вам.

Джекки, казалось, задумался над его словами. Они достигли дорожки, и Дидди тут же зашагал по ней. Стараясь никак не выказывать своего интереса, он искал взглядом металлическую опору с буквой «Н». И вдруг увидел ее, в сотне футов впереди. У него за спиной Гил спросил:

— С какой стати она стала шептать тебе то же, что сказала нам?

Эта подозрительность заставила Дидди внутренне содрогнуться, но и тут сработало пройденное им многолетнее обучение.

— Ну, взрослым иногда нравится подшучивать над детьми, так мне кажется.

— Подшучивать! — воскликнул Джекки.

— Что нам делать под кораблем? — спросил Гил.

— Я устал, — ответил Дидди.

Он сел на край дорожки рядом с металлической опорой пяти футов толщиной, уходящей высоко вверх, и свесил ноги в туннель. Йевды прошли мимо и остановились по ту сторону опоры. У Дидди мелькнула мысль, окрашенная смесью испуга и возбуждения: «Они хотят по-своему поговорить друг с другом, а может, и с остальными».

Он постарался успокоиться, зашарил под краем дорожки и наконец что-то нащупал. Маленький бластер легко лег в ладонь, и Дидди одним быстрым движением уронил его в карман. Как реакция, накатила слабость, и он остался сидеть, где сидел.

Чем дальше, тем отчетливее он ощущал, как вибрирует под ним металл. Пока он шел, специальная обувь гасила эту дрожь, а потом он так сосредоточился на поисках бластера, что ничего не замечал. Зато сейчас заметил. Пусть несильно, но тело вздрагивало, а в мышцах и внутренних органах возник гул. Дидди мгновенно забыл о йевдах, и на некоторое время ему показалось безмерно странным, что вот он сидит тут, просто на металле, без всякой защиты — и чувствует, что настроен в унисон с самим звуком.

Ему следовало бы догадаться, что под этим кораблем кораблей вибрация будет ужасающая. Город Верфей был построен на металле. И даже все амортизирующие материалы, которыми были устланы улицы и дороги, не могли погасить интенсивной пульсации энергии, сконцентрированной в столь небольшом пространстве. Здесь были атомные реакторы, испускающие такой жар, что их выбросы вызывали детонацию на грани катаклизма. Здесь были механизмы, способные штамповать стальные плиты с гальваническим покрытием весом в сотни тонн.

Верфи существовали вот уже восемь с половиной лет, построенные с единственной целью — для создания этого колоссального корабля. И когда он наконец помчится в космос, Дидди полетит на нем. Все семьи для работы на Верфях отбирались исходя из двух критериев: чтобы отец или мать обладали навыками, необходимыми для строительства корабля, и чтобы они имели ребенка, который будет расти в непосредственной близости от корабля.

Люди знали пока один способ управлять космическим кораблем, возвышающимся здесь, точно молодая гора: для этого нужно было вырасти рядом с ним. На девяти тысячах четырехстах футах его длины были сосредоточены достижения инженерных гениев не одного столетия, применено столько специальных знаний, столько механических деталей, что являющиеся с визитом сановники оглядывались в замешательстве при виде целых акров машин и приборов на каждом уровне, при виде множества горящих светильников, которые были уже смонтированы на нижних палубах.

Он полетит на нем! Дидди встал, пронизанный дрожью предвкушения, — и как раз в этот момент йевды вышли из-за опоры.

— Пошли! — сказал Джекки. — Хватит без толку тут болтаться.

Дидди спустился с небес на землю.

— Куда?

— До сих пор мы тащились за тобой, — сказал Гил. — Как насчет того, чтобы теперь пойти туда, куда хотим мы?

На здании пылали неоновые буквы «Научный центр», и около него собралось множество мальчиков. Они бродили поодиночке и группами. Они выглядели так, словно никуда в особенности не направлялись. С трудом верилось, что все они йевды, но Дидди не покидало ужасное ощущение, что это именно так.

«Научный центр». Вот куда они стремились. Здесь, в этом здании, люди выращивали антийевдовские бактерии для барьера. Возможно, совсем немного связанной с этим информации позволит им свести на нет всю защиту. Игробот как-то намекал, что такая возможность существует.

Все двери центра были закрыты — первое здание с закрытыми дверями, попавшееся на глаза Дидди.

— Открой-ка дверь, Дидди, — сказал Джекки.

Дидди послушно взялся за дверную ручку, но остановился, увидев двух идущих по дорожке людей. Один из них окликнул его:

— Привет, парень! Мы опять на тебя наткнулись, а?

Дидди оставил в покое дверь и повернулся к ним. Они были похожи на тех двух, которые в самом начале привели его к барьеру и устроили проверку с бактериями. Но это сходство, конечно, было чисто внешним. Из всех йевдов, бывших в Солнечном городе, по эту сторону барьера могли оказаться лишь иммунизированные против конкретно тех бактерий, которые Дидди выявил для них в этой части барьера.

Это было бы уж слишком большим совпадением, если бы оба йевдовских агента принадлежали к этой группе. Следовательно, это были не те же самые йевды.

Хотя какое это имело значение?

«Полицейский» сказал:

— Рады снова встретиться с тобой. Мы хотим провести еще один эксперимент. Смотри, сейчас ты войдешь внутрь. Центр наверняка защищен от вторжения каким-нибудь необычным способом. Если наша идея касательно этого места подтвердится, то йевдам еще труднее станет проникать на Верфи. Дело того стоит, верно?

Дидди кивнул. Его начало подташнивать, и он не был уверен, что сможет произнести хоть слово, несмотря на все свое обучение.

— Зайди внутрь, — продолжал йевд, — побудь там некоторое время, вдохни поглубже, задержи дыхание и выходи. Это все.

Дидди открыл дверь и вошел в здание. Дверь автоматически закрылась за ним.

Он оказался в просторном помещении.

«Я могу сбежать, — подумал он. — Они не осмелятся войти сюда».

Однако отсутствие людей внутри охладило его энтузиазм. Странно, что здесь не было ни одного человека. Большинство учреждений Верфей работали круглосуточно.

За его спиной открылась дверь. Дидди обернулся и увидел стоящих чуть в отдалении Джекки и Гила, а за ними других мальчиков. Кто бы ни открыл дверь, он не собирался подвергать себя риску вдохнуть дозу чего-нибудь опасного или как-то иначе поставить свою жизнь под удар.

— Можешь выходить, — сказал мужской голос из-за двери. — Но сначала сделай глубокий вдох и задержи воздух.

Дидди послушался. Дверь автоматически закрылась, когда он вышел. И за нею его ждали двое «полицейских». Один протянул ему маленькую бутылочку с резиновой трубкой.

— Выдохни сюда, — сказал он.

Когда это было сделано, йевд отдал бутылочку своему товарищу, который тут же скрылся, свернув за угол.

— Не заметил ничего необычного? — спросил «полицейский».

Дидди заколебался. Только теперь до него дошло, что воздух в здании был как бы плотнее, чуть-чуть более труден для дыхания, чем обычный. Он медленно покачал головой.

— Нет.

Такой ответ йевда, по-видимому, устроил.

— Ну, этого, скорее всего, и не заметишь… Нам нужно снова взять на анализ твою кровь, — быстро добавил он. — Протяни палец.

Съежившись при виде иглы, Дидди тем не менее позволил взять у себя кровь. Вперед вышел Гил.

— Я могу помочь? — с энтузиазмом спросил он.

— Конечно, — ответил «мужчина». — Отнеси это моему другу.

Гил бросился бежать, как могут бегать одни мальчишки, — во всю прыть. Прошла минута, другая; и потом…

— А, — сказал «мужчина», — вот и они.

Дидди с кривой улыбкой смотрел на возвращающуюся пару. Стоящий рядом йевд быстро устремился им навстречу. Если «мужчины» о чем-то и разговаривали, Дидди не мог их услышать.

Какова бы ни была природа их «разговора», он завершился.

К Дидди вернулся тот «человек», который оставался с ним.

— Ну, парень, — сказал он, — ты для нас просто клад. Похоже, нам и впрямь удастся внести существенный вклад в войну с йевдами. Тебе известно, что к воздуху в этом здании подмешан искусственный газ, соединение фтора? Очень интересный и совершенно безопасный сам по себе. И даже если йевд с его фторовым метаболизмом войдет туда, он будет в полной безопасности — пока не попытается использовать энергию своего тела для взрыва или связи с другим йевдом. Эта энергия подействует как агент, соединяющий фтор в воздухе и фтор в теле йевда, — а тебе, надо полагать, известно, что происходит с фтором при определенных условиях даже при комнатной температуре.

Дидди и впрямь было это известно. Химические реакции фтора и его соединений с самых первых дней входили в курс обучения.

— Фтор воспламеняется, — с явным удовлетворением продолжал «человек». — И только сам йевд может спровоцировать этот взрыв. Очень хитроумно. А теперь, ребята, я хочу, чтобы вы все вошли внутрь и хорошенько там огляделись. Но не ты, — последние слова относились к Дидди: — Мне нужно немного поговорить с тобой. Иди сюда.

Он и Дидди отошли в сторону, а «мальчики» ринулись внутрь здания. Дидди хорошо представлял себе, как они рыщут там внутри, вынюхивая все секреты. Он устало подумал: «Хоть бы кто-нибудь сделал что-нибудь, и побыстрее».

— Между нами, парень, ты сегодня проделал для нас очень важную работу, — сказал йевд. — Просто чтобы ты знал: мы должны всю ночь не спускать глаз с Научного центра. Те, кто здесь служат, в полночь обычно уходят домой. Когда здание опустеет, сюда приходят двое рабочих, устанавливают кое-какое оборудование и тоже уходят. Они вешают радио над дверью и громкоговорители внутри и снаружи. Вот и все. В данный момент, если не считать вас, мальчишек, тут никого нет. Теперь, надо полагать, ты понимаешь, как сильно люди зависят от бактериального барьера, не позволяющего йевдам проникнуть сюда.

Он помолчал и потом заговорил снова:

— Конечно, йевды могут заранее разузнать всю эту информацию. И если они в конце концов сумеют преодолеть барьер, то могут установить защиту вокруг этого здания, такую непробиваемую, что преодолеть ее окажется не в состоянии даже самое мощное воинское подразделение. Конечно, йевдов можно расстрелять с расстояния, но вряд ли люди начнут с этого. Сначала они испробуют другие методы. Ты понимаешь, что из этого следует. Йевды получат возможность вызнать некоторые секреты центра, а потом выйти из него и сообщить эту информацию остальным йевдам, находящимся в безопасной зоне. Ну, и сбежать, если смогут. Это рискованный план, но йевды и прежде делали такие вещи. Видишь? Это совсем нетрудно. Но теперь, благодаря нам, у них ничего не получится.

— Дидди, — послышался шепот над ним и чуть в стороне, — не подавай виду, что слышишь нас.

Мальчик окаменел, но тут же снова расслабился. Уже давно было установлено, что электронные устройства, позволяющие йевдам говорить и слышать, вживляются в заглушающие звук плечевые мускулы и потому не способны распознавать шепот.

— Ты должен войти внутрь, — продолжал шептать голос. — Оказавшись там, держись около двери. Это все. Дальнейшие инструкции получишь позже.

Дидди заметил, что источник шепота располагается где-то над дверью. Он подумал, дрожа: «Радио, установленное рабочими, о которых говорил йевд… Вот откуда этот шепот».

Но как пробраться внутрь, если йевд явно нарочно задерживает его?

Йевд говорил что-то о вознаграждении, но Дидди почти не слушал его, рассеянно глядя мимо. Он видел бесконечный ряд зданий: некоторые были ярко освещены, другие в полумраке. Сверкающий корабль отбрасывал длинную тень туда, где стоял мальчик. Ночное небо над головой казалось черным как никогда.

Хотя до рассвета осталось всего несколько часов, никаких признаков его приближения не наблюдалось.

Дидди сказал в отчаянии:

— Черт, я лучше пойду внутрь. Солнце скоро взойдет, а мне еще много чего надо посмотреть.

— Я не стал бы тратить много времени в этом здании, — ответил йевд. — Загляни внутрь, если хочешь, а потом расскажешь, что там поделывают другие ребята.

Дрожа, Дидди открыл дверь. И вошел. Дверь автоматически закрылась за ним.

— Дидди, — раздался шепот, — если йевд не носит оружие в открытую, значит, он может напасть только с помощью энергии своих ячеек. Йевды по своей природе не носят одежды, они всего лишь создают образы человеческой фигуры и одежды. Ну-ка, подумай хорошенько. Ты заметил у кого-либо из мальчиков оружие? Отвечай шепотом.

— Не помню, чтобы видел что-то похожее, — прошептал Дидди.

— Будем надеяться, что память не подвела тебя, — послышался ответ. — Если это так, значит, любое оружие, которое у них вдруг окажется, будет воображаемым. Теперь скажи, сколько мальчиков ты сейчас видишь?

Их было двое, оба склонились над столом на другом конце комнаты.

— Двух, — повторил за Дидди шепот. — Достань пистолет и застрели их.

Дидди сунул руку в карман, сглотнул ком в горле — и вытащил пистолет. Рука немного дрожала, но он пять лет тренировался, готовясь к моменту вроде этого, и внезапно почувствовал огромное спокойствие внутри. Тут цель была видна как на ладони.

Он выстрелил струей голубого пламени. Йевды начали поворачиваться — и тут же рухнули.

— Получилось? — послышался шепот.

— Да, — ответил он дрожащим голосом.

Два лежащих на полу мальчика с пухлыми, похожими на яблоки щеками начали изменяться. После смерти фантомные образы не могли удерживаться. И хотя Дидди показывали изображения того, что оставалось взамен, это было совсем другое — собственными глазами видеть, как проступает темная плоть и эти странные ноги…

— Послушай, — шепот вывел его из состояния шока, — все двери заперты. Никто не может ни войти, ни выйти. Иди по всему зданию и стреляй во всех, кого увидишь. Во всех! Не поддавайся на призывы, что они всего лишь дети, и на их фальшивый внешний облик. Мы следим за каждым настоящим мальчиком, и в этом здании сейчас только йевды. Сжигай их без жалости… И, Дидди, мне очень жаль, что тебе приходится пройти через все это. Но только ты можешь это сделать, раз уж оказался среди них. Единственная причина, по которой ты все еще жив, состоит, скорее всего, в том, что они рассчитывают каким-то образом использовать тебя внутри здания, на случай если что-то пойдет не так. Ты единственный, в отношении кого у них нет серьезных подозрений. Любой другой способ покончить с ними стоил бы нам сотни жизней. А теперь вперед! Займись теми, что внутри. Мы разберемся с теми, что снаружи. И не забывай, чему тебя учили. Прежде чем войти в помещение, загляни в него. Помни также, что они не могут ответить тебе выстрелом. Любая подобная попытка приведет к тому, что их тела тут же сгорят. Удачи, Дидди. Теперь все зависит только от тебя.

Ловушка была настолько хороша, что никакая реальная опасность мальчику не угрожала.

Было еще темно, когда вертолет подобрал Дидди на Перекрестке 2 и полетел в сторону холмов, откуда «исследователям» вроде него предстояло увидеть восход солнца. Поднявшись по лестнице на вершину холма, он увидел там несколько других мальчиков, сидящих или стоящих.

Никаких доказательств того, что перед ним настоящие люди, у него не было, и все же он не сомневался, что это так. С какой стати йевд стал бы принимать участие в такого рода ритуале?

Дидди уселся под кустом, рядом с одним из мальчиков. Тот молчал, и Дидди спросил:

— Как тебя зовут?

— Март, — негромко ответил мальчик.

— Нашел звук?

— Да.

— И я тоже, — Дидди подумал о том, что произошло. Только на мгновение мелькнула мысль, каким замечательным было его обучение, позволившее девятилетнему мальчику сделать то, что он сделал; но он почти сразу же забыл об этом. — Забавное ощущение, правда?

— Да уж.

Повисло молчание. С того места, где сидел Дидди, он мог видеть пульсирующее мерцание атомных печей и белые вспышки в небе — отражение этих огней. Вдали ослепительно сияла аура света, окружающая корабль. Небо посветлело, и тени вокруг все больше наливались чернотой. Бросив взгляд в сторону, Дидди увидел, что скрючившийся под кустом Март был еще младше его.

Наступил рассвет, и стал виден весь корабль. В солнечных лучах один за другим вспыхивали его верхние шпангоуты, хотя с того места, где сидел Дидди, самого солнца еще видно не было. Постепенно осветилась и нижняя, практически законченная часть корабля. На фоне неба проступил весь огромный силуэт.

Он выглядел невероятно и был так велик, что рядом с ним все казалось маленьким. С такого расстояния стоэтажное административное здание выглядело как часть окружающих корабль подмостков — белый столб на фоне гигантского темного сооружения.

Прошло много времени, прежде чем показалось солнце. Дидди наблюдал его восход стоя, переполненный возбуждением и гордостью. В сиянии нового дня корабль выглядел так, будто вот-вот взлетит.

«Пока нет, — взволнованно думал Дидди, — пока нет. Но этот день придет. Самый большой корабль, когда-либо сконструированный и построенный людьми, поднимет нос к открытому космосу и устремится во тьму. И вот тогда йевды отступят, поскольку у них-то ничего подобного нет. Ничего даже близкого к этому».

Наконец, ощутив знакомую пустоту в желудке, Дидди сбежал с холма. Он позавтракал в маленьком ресторанчике под названием «Минутка». А потом, чувствуя себя совершенно счастливым, поймал вертолет и полетел домой.

Сидя в спальне, Крейг услышал, как открылась дверь квартиры. И едва не опоздал. Жена уже успела схватиться за ручку двери, когда он сжал ее пальцы. И покачал головой.

— Он устал, — мягко сказал Крейг. — Пусть отдохнет.

Жена неохотно позволила отвести себя к постели.

Дидди на цыпочках пересек гостиную и разделся. Лежа под простынями, он ощущал слабое дрожание воздуха, чувствовал, как вздрагивает постель, слышал содрогание окон из оргстекла. Под ним, в своей ни на миг не прекращающейся вибрации, слабо поскрипывал пол.

Дидди лежал, улыбаясь, бесконечно счастливый и бесконечно усталый. Больше у него никогда не возникнет вопросов о происхождении звука. Это были миазмы Верфей, легкая дымка вибрации множества зданий, металла и механизмов. Звук будет с ним всю его жизнь, ведь когда корабль построят, тот же самый всепроницающий звук будет исходить от каждой металлической пластины.

Дидди спал, глубоко внутри ощущая пульсацию звука, ставшую частью его жизни.

Той частью, без которой само его существование было теперь невозможно.