Змеи у трона

Глава 33 - Народные волнения I

После я пролистал остальные две книги, но чтение не шло. Я оставил их у себя – прочту, когда буду поспокойнее.

Кстати, ни в одной из трёх книг не было ничего о богах и их покровительствах. Нужно будет поискать что-то на тему. Ну, или порасспросить некромантов.

А чтобы обратиться к некромантам – нужно было для начала закончить для них сценарий праздника. Я тяжело вздохнул и приказал позвать писца...

...мы почти закончили – оставалась лишь пара абзацев – когда в двери покоев постучали.

- Войдите, - я оторвался от работы. Дверь распахнулась, и в покои вошёл, точнее, даже ворвался Тилль. Глаза у него горели, лицо было красным.

- Выйди, - приказал он писцу. Я кивнул, и тот повиновался. Дверь захлопнулась, мы с Тиллем остались наедине.

- Ты вчера встречался с Патриархом и епископами, - не спросил, а просто констатировал Тилль. – Что ты им наговорил?

- Донёс до их сведения, - я подтолкнул к нему ещё не просохшую рукопись со сценарием, -что через две недели на главной площади будет проведён праздник Единой Смерти, и что их церковь в этот день должна быть закрыта.

- Ты спятил! – вытаращился Тилль. – Ущемлять Светлых, чтобы угодить мертвякам!

- Сэр Лорби, - поморщился я. – Я король. Спятил – тот, кто противостоит моей королевской воле. А Светлые слишком зарвались. Из некромантов выйдут отличные союзники, заинтересованные в нашей власти. Светлые же... ты видел епископа. Может, он и слуга Раштоса, но он всё равно яркий представитель Светлого Шарда.

- Прошу прощения, Ваше Величество, - Тилль склонил голову.

- Забыли. Что произошло, почему ты об этом спросил?

Тилль пару секунд молчал, а потом признался:

- Патриарх на проповеди обвинил тебя в ереси и служении Раштосу.

- Что?! – я вскочил, едва не опрокинув чернильницу. – Где эта сволочь? Ещё там?

- Где же ему быть... – Тилль мрачно глянул на меня. – Я приказал послать туда людей, чтобы слушали и запоминали всё, что он говорит.

- Едем туда, - кивнул я. – По пути расскажешь подробности.

Всё шло не так... Не так, как должно было!

Сидя в карете, Тилль вкратце поведал мне всё, что знал. В общем-то, информации было немного: Патриарх вышел после службы на амвон (или как он тут у них именуется) – и сходу зарядил шокированной толпе, что король тряпка, еретик, продался демонам госдепа и всё в таком духе.

- Погоди, - я задумался. – Он призывал меня свергать? Вообще – призывал к каким-то действиям?

- Насколько я понял – нет, - ответил Лорби. – Только обличал тебя.

- Ну и ладно, - проворчал я. – Всё равно он нарвался.

За нами ехало полсотни стражников. Патриарх явно доказал свою некомпетентность.

Сложность состояла в том, что народ с площади и не думал уходить. И мне нужно было не просто арестовать подлого старика: мне нужно было убедить народ, подогретый его провокациями, что я прав, а он – нет.

Карета въехала на площадь. Я отодвинул занавеску и выглянул наружу. То, что массы волнуются, было видно невооружённым глазом.

Колонна остановилась. Тилль распахнул дверь и первым вылез наружу, пока спешившиеся стражники теснили народ на приличествующую дистанцию.

- Король Гротлинга, - громогласно объявил Тилль (я даже позавидовал силе его голоса), - Его Королевское Величество, Геневис Первый!

И я царственно вышел из кареты.

Толпа молча взирала на своего правителя. Только что Патриарх, лицо, уважаемое не меньше, чем король, говорил обо мне самые жуткие вещи – и вот я здесь, чтобы подтвердить или опровергнуть их.

- До меня дошли слухи, - начал я, - что Патриарх Светлого Шарда внезапно решил, что король, в чьей стране он живёт, больше ему не господин. Что он может забыть обо всех благах, оказанных ему и его культу моими предками, и свободно порочить моё имя при всём народе.

- Мой Господин, - задребезжал сбоку голос Патриарха, - один лишь Клорас! Ни один земной король не может стать господином мне!

Я повернул голову. Постамент, с которого говорил старик, был установлен на ступеньках храма. Разумеется, храм был украшен золотом. Глазам было больно глядеть на это сверкание. Как они не сварились внутри? День-то жаркий!

- Оставь Клорасу дела небесные, - отрезал я. – Твой храм находится на твоей земле. Ты живёшь в моей стране. Народ, что платит тебе подати – мой народ. И, судя по тому, сколько золота ты нацепил на себя – ты чрез меры его обираешь!

По толпе прошли лёгкие шёпотки. Это правильный курс. Когда речь идёт о том, что кто-то грабит простой люд – народ всегда поддержит такие речи.

- Твои налоги дерут не меньше! – кажется, Патриарх тоже это сообразил.

- Мои налоги, - легко отбил его довод я, - идут на благо страны. На эти деньги будет укрепляться армия, возводиться новые дома, строиться дороги. Благодаря этим деньгам смогут снизиться цены на те или иные товары. Деньги же, что забираешь ты – идут на то, чтобы нацепить на тебя новое золото!

Снова гул. Пока у меня всё идёт успешно.

- Еретик! – взорвался Патриарх. Так, возвращаемся к старым обвинениям... – Ты не почитаешь Клораса! Наш бог не должен ходить в лохмотьях, и служители его тоже не должны!

- Я почитаю Клораса, - возразил я. – Однако Клорас ли желает этого золота? Или ты, его земной служитель? К чему богу какой-то металл? Ему нужна чистота душ, а не золото!

- Еретик!!! – Патриарха что, заклинило?

- Я почитаю Клораса, - уже громче повторил я, обращаясь ко всей толпе. – Однако я почитаю и возлюбленную сестру его, Богиню Смерти! Поглядите на её храм и её жрецов. Разве они требуют с вас золото?!

- Сбавь обороты, - еле слышно, не наклоняясь ко мне, посоветовал Тилль. – Никто не любит Культ Смерти.

- Но никто не любит платить подати, - так же ответил я. – А я прав. К тому же, Богиня Смерти, согласно учению, и правда сестра Клораса. Странно, что Патриарх об этом забыл.

Народ волновался. Нужно было обратиться к нему.

- Народ Гротлинга! – я старался, чтобы мой голос звучал громко и торжественно. И, кажется, у меня получилось. Все шумы тут же стихли – народ внимал мне.

- Патриарх Светлого Шарда должен быть вам добрым пастырем, - продолжил я. – Этот же Патриарх забыл о Клорасе: он думает только о своих власти и богатстве. Я помешал ему в этом – и он решил обвинить меня во всех грехах. Кому ты поверишь, мой народ – своему королю или этому старому жулику?

Нельзя было обвинять весь Культ разом: народ никогда не отступится от своей веры. Нужно было обвинить Патриарха в том, что он недостоин этой веры!