Змеи у трона

Пролог

Когда я пришёл в себя, первой мыслью было «как же хорошо». И это было связано с тем, что у меня ничего не болело.

Последнее, что я помнил - это как на меня накинулась стая грузовиков. Их водители спали, либо говорили по телефону - но никак не следили за дорогой.

А потому металлические звери вырвались на свою кровавую охоту.

И сразу десять фур своей целью выбрали меня.

А я даже не мог убежать - они настигли меня , по глупости вышедшего ночью территорию металлических хищников, слишком внезапно.

И - удар машины, откидывающий меня метров на пять в сторону, удар о другую машину, дикая боль в животе, в затылке, в левом колене... Да везде!

А потом красная пелена перед глазами.

Удаляющееся синее небо и десять пар фар, склонившихся над моим телом.

Дым, гарь и крики. Медленно наступающая темнота.

А затем, словно переключили выключатель и боли не стало. Да и словно тела тоже больше не было.

«Ненавижу фуры», - подумал я. – «Всегда их опасался... А тут, вышел на трассу… И ведь по переходу шел.»

Впрочем, возможно, я сейчас в больнице? Нахожусь под наркозом? Мне удалось пережить...

И – я открыл глаза.

Вокруг была чернота - именно та, подступающая в последние секунды моих воспоминаний. Чернота, в глубине которой можно было увидеть далёкие искры пламени и услышать то ли рёв необычайно мощного, но очень далёкого огня, то ли какой-то утробный вой чудовища.

Но я надеялся, что я слышу страдания тех фур, сбивших меня. Гореть им в Аду!

Я же сам висел в этой черноте, висел совершенно неподвижно – и ясно осознавал, что никакой это не наркоз, никакие врачи мне не помогли и ни в какой я не больнице.

Просто я умер. Попал в аварию - очень крупную - на дороге столкнулось с десяток грузовиков.

Не то чтобы это меня сильно удивило само по себе. Все люди смертны; все люди знают, что они смертны; а когда тебя сбивает машина – то в последние свои минуты даже не особо надеешься на выживание, и только думаешь, что готов и умереть, лишь бы прекратилась боль.

Но вот ты умираешь... И задумываешься – а что дальше?

Рай? Ад? Какой-то суд? Это место не было похоже ни на что. Мне суждено провисеть здесь вечность – в одиночестве, без движения, без малейшего проблеска?..

“Чистилище”, сглотнул я слюну, “Вечное ничто для тех, кто недостоин ни рая, ни ада…”

Но, я не успел испугаться бесконечной скуке.

- Так, и кто тут у нас? – раздалось за моей спиной. Я попытался обернуться, но не смог, потому что висел, а не стоял.

Впрочем, говорящая и так быстро обошла меня (прямо по пустоте, как будто тут был пол). Это была девушка лет 20-ти, очень красивая... Нет, даже не то слово – нереально красивая! Несмотря на то, что я был мёртв, я готов в нее влюбиться.

- Что смотришь? – хмыкнула она, окидывая меня оценивающим взглядом. – У меня был перерыв, кофе заварить отходила. Не так уж долго ты здесь и провисел.

В руках у неё действительно находилась чашка с дымящимся кофе, я даже мог почувствовать его аромат. Но откуда она... Она что, читает мои мысли?!.. Или просто по моему лицу всё настолько очевидно?

- Ну что ж, начнём, - перед девушкой появился стол, точнее, широкая каменная плита, за которую она и уселась, опасно поставив чашку почти на самый краешек.

- Кто ты... – пролепетал я.

Нет, принять факт своей смерти – легко! Но вот с посмертием сложнее: мы слишком мало о нём знаем, и оно в любом случае удивит каждого из нас.

- Зови меня Богиней Смерти, - распорядилась девица.

- А что... – я помотал головой. – Всех покойников судит лично Богиня?..

- Вот ещё. Ты хоть представляешь, сколько существует миров и сколько народу в них ежедневно дохнет? – Богиня откуда-то выудила авторучку и стопку листов. – Я не сказала, что я – единственная Богиня. Вот конкретно мне выпал ты. А восемь из десяти пьяных водил, решивших устроить гонки на фурах попали к кому-то еще.

- А... они тоже умерли?! – я испытал некоторое злорадство.

- Ты не о них думай, - Богиня пробежалась глазами по первому листку. – Ты о себе думай... А впрочем, можешь не думать – какая разница?

- В каком смысле? – испугался я. – Меня что, в Ад?

- Было бы за что, - поморщилась Богиня, — Карма не позволит.

- Тогда... В Рай?

- Тоже не за что. Понимаешь, дружок, у тебя карма - никая. Полный ноль. Не добрая, ни плохая. Ее как будто нет. Как и твоего влияния на прошлый мир. Ты в нем не сделал ровным счетом… ничего, помимо переработки воздуха и создания отходов. И так уже на протяжении не одной жизни.

- Я... – и ведь крыть было нечем.

- Так что поздравляю, - улыбнувшись, сказала она, - Ты, можно сказать, достиг какой-то пародии на нирвану. Вырвался из цикла перерождений. Ты что есть, что тебя нет - колебания Вселенной не изменятся. И как все йоги, только пришедшие к этому намеренно, удостаиваешься быть слитым с Великим Ничто. Не будет больше тебя и твоей индивидуальной сущности. Вольешься во всеобщий поток и станешь частью Вселенной.

Это значит быть… стертым?

От ее слов мне стало до жути страшно. Потерять себя - кошмарно.

И именно этот экзистенциальный ужас заставил меня выпалить следующее:

- Но я не хочу! - кричал я, - Я жить хочу, понимаешь!

Богиня вздохнула и покачала головой.

- И что? Не примет тебя Вселенная как отдельную сущность. Прямо сейчас ты уже растворяешься в её потоках и перестаешь быть обособленным. Даже если я захочу, то на её законы повлиять не могу.

- Но ведь как-то ещё можно что-то изменить, сейчас-то я ещё не растворился в ней, - мне очень не хотелось терять себя, потому я продолжил, - Можно ведь ещё окрасить мою карму в какой-то цвет? Совершить там, не знаю, какое-нибудь зло или добро! Если надо, я даже убить готов, лишь бы только не умирать!

Про убийство я выпалил неосознанно… Случайно. Но я правда был готов убить, лишь бы сохранить себя… Зная теперь, что после смерти есть реинкарнация - что там убийство, когда на кону исчезновение души?

Богиня ехидно улыбнулась.

- Дурак. Ты что, хочешь вернуться в начало долгой дороги, когда наконец сумел с нее сойти? Знаешь ли, очень многие к этому стремятся не одну тысячу жизней. Обрести Избавление.

- Нет! - воскликнул я, - Не желаю я избавления!

- Ну что ж, мне-то, в принципе, плевать. Хочешь ещё страдать в бесконечном цикле жизней - страдай… Мы все тут такие.

Богиня снова зевнула и достала откуда-то ещё один лист бумаги.

– Смотри. Переродить тебя не выйдет. При нынешней карме твоей души до слияния остался… ну от силы год по земному времени. А будучи младенцем, тебе вряд ли удастся хоть чем-то ее окрасить.

Она замолчала, поглядывая на меня, словно размышляя.

- Но? - не утерпел я, - Есть же другие варианты? Может, есть мир в котором взрослеют очень быстро? Или же рождаются сразу же взрослыми?

- Тоже не выйдет, - ответила она, покачав головой, - Память при рождении всегда стирается. Таков закон. А с твоей кармой, ты не будешь делать ровным счетом ничего, даже если родишься орком из споры посреди поля боя.

- Но… есть ли способ сохранить память? - в жгучем ужасе, поселившемся у меня на сердце, все ещё теплилась надежда, что есть шанс.

- Допустим, есть. Ты можешь занять чье-то умирающее тело. С твоей-то душой, чей ритм как у Вселенной, это можно провернуть и не будет никакого отторжения…

- Да! Согласен!

- Но ты ведь понимаешь, что деяния должны быть очень… Яркими. Великое добро, великое зло. Каждое твое действие должно окрашивать и искажать твою душу, чтобы её резонанс со Вселенной нарушился. А разорвать резонанс так же непросто, как и достичь его.

В мою голову пришло понимание одной мудрости: хотеть, да не иметь возможности. Мне нужно тело, в котором у меня будет возможность это самое “великое” творить.

Потому моим следующим вопросом было:

- Тогда - есть ли подходящее для этого тело? В котором я сразу, с первых же минут смог начать действовать? - страх меня подгонял.

Богиня покачала головой и издевательски посмотрела на меня.

- Допустим, есть. Вот прямо сейчас одна душа покинула тело. Так получилось, что она была не на своём месте, и жизнь довольно быстро завершилась. Ты можешь… занять её тело. Я помогу, — поправив локоны волос, улыбнулась она мне.

Я обомлел от того, как быстро все решилось.

И снова обратил внимание, насколько же она красива.

- Но… почему ты все это делаешь для меня? - спросил я, - Да и боги же, вроде, не должны вмешиваться в дела смертных?

Она рассмеялась.

- Кто тебе это сказал, дурачок? Твои земные проповедники и пророки? Боги могут делать все в пределах того, на что у них есть “право”. И в пределах своего “права” они не ограничены ничем. Я вот - Богиня Смерти, и я в своем праве вмешиваться как угодно в так называемый вами “естественный” порядок вещей.

- Но как же баланс мира? Вы же…

- А ты ещё не понял? Нет никакого баланса, судьбы или мирового порядка. Каждый делает то, что хочет и на что у него хватит силёнок, - все ещё улыбаясь, ответила она, - А ещё… Хочешь один великий секретик?

Сглотнув, я кивнул.

- Карма, помимо Избавления, может стать ещё и пропуском в высшую лигу. И она - это всё, что имеет ценность за пределами одной жизни. А ещё, пока ты ещё настолько чист, подумай, кем хочешь быть. Стать… Впрочем, тебе бы хоть чем-то её окрасить.

Вопросов было много. Но я, как и любой умный человек, знал одно - везде решают связи. И сейчас мне нужно не упустить свой шанс, ведь, судя по всему, мне однозначно благоволят.

- А можно твой телефончик? - выдавил из себя я шутливо, - А то вдруг, растворюсь во Вселенной, и поговорить снова не выйдет.

А затем, спохватившись, добавил:

- Это такая штука, с помощью которой в моём старом мире можно было связываться...

- Я знаю, - блеснув глазами, оборвала меня она, - Не думаю, что он тебе нужен, я ведь девушка занятая, да и о чем нам говорить? Ты не Бог, я не человек. Уровни у нас разные.

Мда. Богини меня ещё не отшивали. И это немного ранило меня. Совсем чуть-чуть.

Увидев мое разочарованное выражение, она добавила:

- Да не грусти. Я буду за тобой приглядывать… - Вот, хочешь, дам тебе свое Покровительство? Его обычно реинкарнаторы получают, которых я засылаю в некоторые миры забавы ради. Крутая штука! Твои шансы повысит, чуточку моих сил получишь. А там, уже если повезёт - свидимся.

Я пожал плечами.

- Почему бы и нет?

- Ну вот и отлично, - ярко улыбнулась она и махнула рукой, - Ну что ж, успехов!

И мир вокруг меня померк. Да, снова.