Зеленый университет: Магия не ошибается. Книга 1

Пролог

Айвор де Мар, декан факультета общей практической магии, с ужасом вчитывалась в свиток, принесенный де Кресси. Только приехала из командировки и тут это…

Седовласый проректор же сидел на стуле для посетителей совершенно спокойно, устремив взгляд куда-то в одному ему ведомые дали.

– Вы… вы уверены?

– Разумеется. Без явных склонностей кроме минимальной к менталистике общий практический факультет – наилучший выбор.

Декан подавила желание застонать. Пришедшая на ее факультете… Это катастрофа. Де Вилль же ни демона делать не будет – и кому за нее отвечать? А если учесть что сама Айвор накопала в архивах, пока в пыли по уши смертность просматривала… Да Охотники эту девушку на первой же практике, если не раньше, сожрут с потрохами. Или аристократы – все едино. Никакой подготовки. Никаких знаний. Да еще и серый мир, где о магии вообще никто не слышал…

И это целый ворох бумаг. Наверняка – жалобы преподавателей, тот же Вар Вранн всю плешь проест, и не только он. Словно с первокурсниками, и не только с ними, проблем мало было.

Айвор провела рукой по волосам. Она училась вместе с Пришедшим… И помнила, что и как там было. И чем все закончилось.

– Между нами говоря, – довольно мягко улыбнулся проректор, – я рад, что определитель не выявил перекоса потенциала. Вы знаете, насколько велико научное тщеславие некоторых из ваших коллег с других факультетов, и знаете, насколько велика в нашей среде любовь присваивать себе чужие заслуги и работать над своими проектами в ущерб, собственно, обучению. Сейчас же я совершенно уверен, что на вашем факультете Пришедшая не станет чьим-то флагом, и она получит все лучшее, что может дать университет. Совершенно уверен.

Проректор, попрощавшись, покинул кабинет, оставив на столе приказ о зачислении Пришедшей на факультет, не дав Айвор и слова вставить. Профессор Мариан, даром что не менталист, умел все обставить так, что говорить «нет» было просто кощунством.

Можно было даже позволить себе краткий миг гордости. Очень краткий.

Потом мысли Айвор вернулись к насущным проблемам. И к стопкам документов, которые ровными рядами устилали стол, словно восставшая нежить, скопившаяся в отсутствие некроманта. Чтобы она еще раз отправилась в Кафац, с их традиционным началом семестра со второго месяца осени… Понятно почему никто больше из деканов на то приглашение об обмене опытом не откликнулся. Конечно, сама поездка была интересной, но теперь у нее есть всего четыре дня на это бумажное море. А еще надо успеть и с первокурсниками познакомиться, и к своим парам на втором и четвертом курсах материал освежить.

Точно больше никакого Кафаца. Ну только если из их Исследовательского Центра не позовут, уж больно программа там интересная…

На следующее же утро на столе в кабинете декана обнаружилось заявление Антуана де Вилля об увольнении. Написанное по всем правилам, и – Айвор не сдержала злости – с ее собственной подписью. Как подделал только, наглец? Подать что ли на него в Суд Архимагов? Ведь наверняка потряс связями, чтобы за раз рассчитали, без отработок, без передачи дел, без…

Айвор сжала и разжала руки. Вечно от Антуана были одни проблемы, и он даже своим увольнением их ухитрился доставить.

И где найти нового зама по воспитательной, если до начала семестра три дня? Да еще и не абы кого… Если эту девушку из серого мира без внимания оставить – будет как пить дать новый Лореенский Инцидент или еще чего хуже.

Нужен тот, кто будет ответственно подходить к своим обязанностям, а не просто на диссертацию нарабатывать или статьи писать. И, по-хорошему, с практической базой, в идеале – с практической базой кого-то знакомого с Охотниками.

Айвор прищурилась. Одна кандидатура у нее была. Да, до того заманить к себе старого друга не выходило, зато теперь… Теперь шансы повысились. И значительно.

**

Айвор ходила по маленькому, заваленному хламом чердаку. Теор, давным-давно оставивший позади столицу, ютился теперь в этом курятнике Таваса, словно и не магистр, а необученный студент какой-то. И, что самое смешное, покидать друг курятник отказывался наотрез.

За прошедшие – сколько, уже лет двадцать? Больше? – с момента окончания Изборского Магического Университета Теор поседел, несколько располнел и обзавелся глубоким шрамом на щеке от чьего-то когтя. Впрочем, Айвор шраму удивлена не была. Человек, с которым она с первого курса до самого конца магистратуры делила все студенческие невзгоды, отличался весьма деятельным нравом. Неудивительно, что после получения статуса магистра Теор Тайде, или просто Теор, – у алексийцев принято было обращение по имени, а не по именованию рода отца, – отправился совершенствовать свои магические умения самым что ни на есть практическим способом. Они нечасто виделись, но все же многие вехи пути старого друга Айвор знала. В том числе знала и то, что он окончил аспирантуру уже после того, как устал гоняться по лесам и полям за нарушителями магического порядка и осел здесь, в Тавасе, в роли преподавателя лет десять назад. Простой преподаватель... Тогда как Айвор не так давно получила должность декана на факультете практической общей магии, который сама и заканчивала. И именно последние назначение и было причиной, по которой она тащилась сюда через три каскада порталов.

Теор неспешно отпил чай из фарфоровой кружки. Сидя в глубоком кресле, он с искренним интересом наблюдал за мечущейся по чердаку старой подругой, из-за своей высокорослости регулярно задевавшей головой потолочные балки. На деле предложение Айвор ему было скорее по душе. Но, с другой стороны, маг не просто так покинул альма-матер, да и переезжать в столицу и привыкать опять к новому месту не хотелось. Набегался по съемному жилью в бытность Гончей.

– Ты прекрасно со всем справишься и без меня, – Теор изучающе оглядел гостью. – Справлялась же три года как-то. Что изменилось?

Айвор сегодня была больше, чем обычно, раздражена. И при том – явно не из-за его упрямства. А раздражение Айвор всегда маскировало ее растерянность, и это будоражило любопытство.

Глава 1. Начало всего

* Днем ранее*

Альба растерянно уставилась на каменные колонны зала. Помещение было освещено испускающими неяркий желтоватый свет шарами, плавающими под высоким потолком. Окон здесь не было, и понять, что окружало зал, не удавалось. Несмотря на подсказки в виде ощутимой жесткости пола, холода, идущего от каменных стен, и бившего в нос запах пыли и затхлости помещения, в котором много лет никто не появлялся, Альба совершенно не понимала, как именно она оказалась здесь, и где это «здесь» вообще находилось.

Последним четким воспоминанием была поездка к подруге в Приэльбрусье. Прогулки, горный воздух и вкусные шашлыки. Потом маршрутка до Нальчика, пересадка в небольшой микроавтобус, идущий в ночь. Единственный рейс домой до самого следующего утра. Ехала она впереди, прямо в кабине водителя, иных мест не осталось, и то пришлось договариваться за дополнительную стоимость…

Альба моргнула. Было и еще одно воспоминание.

Две полосы. Дождь. Двойная сплошная – и какой-то джип, замешкавшийся с обгоном фуры. Джип, несущийся прямо по встречной лоб в лоб. Приближающийся с огромной скоростью. Ругань. Крики. И…

И ее словно бы что-то потащило, отбросило прочь от дождя и джипа. Сюда, в большой и тихий каменный зал с рядами колонн слева и справа. Была Альба во все той же одежде, в которой и садилась в микроавтобус, только без лежавшего тогда на коленях рюкзака. И теперь сидела она не на продавленном велюровом автокресле, а на холодном камне, прямо в центре какого-то сложного рисунка, чьи линии пересекали почти всю видимую часть пустого зала. Кроме колонн, рисунка на полу и рисунка на потолке, который Альба сумела заметить только подняв голову и присмотревшись как следует, здесь позади нее была какая-то статуя, а впереди – дверь. Самая обычная на вид дверь, только высокая, деревянная и явно старая.

Альба нелепо моргнула, чувствуя разом страх, любопытство и какую-то тоскливую обреченность. Голова работала плохо, но все же работала, и два и два в разуме складывались, давая четыре. Ту самую четверку, с востока которая.

Выходит, не свет там в конце тоннеля, не свет совсем…

Кто или что войдет в дверь? Этот монстр с головой чудовища, как его… Амат вроде? Или какой-то Судья? Или…

Она не хотела умирать. Никто не хочет умирать в двадцать. Но, очевидно, именно это и случилось… Но при этом Альба осталась собой. Она могла догадаться, что произошло, но, определено, что-то было не так в этой догадке. Не то чтобы она ждала ангелов или демонов, но все-таки весь это зал как-то отличался от любых представлений о том, что должно быть «после».

Мысли роились в голове, перекрывая одна другую. Тело у нее есть, так? Так. На первый взгляд, по крайней мере. Сейчас Альба сидела в узоре из линий и символов без какой-то возможности подняться на ноги, словно неведомая сила удерживала. А может, и правда удерживала…

Что дальше? Она ведь… Она умерла.

В одной книжке один из героев сказал: «Для высокоорганизованного разума смерть – очередное приключение».

Но Альба умирать точно не хотела. Да, никого ее смерть не расстроит, все в земле уже, даже кота похоронила… Но она ведь только университет закончила. Работу собиралась искать. В суши-ресторан сходить хотела, который открылся на соседней улице.

Может это чистилище? Или кома? Ее вернут назад, и…

И дверь открылась. В помещение вошел мужчина. Самый обычный мужчина среднего роста, только одет он был как реконструктор с какого-то фестиваля – кожаные сапоги, брюки без всяких карманов, не рубашка, а, скорее, рубаха, да еще с вышивкой, жилетка из тех, какие еще в прошлом веке носили. Или позапрошлом? Не важно.

Это тут ангелы, или кто там отвечает за посмертие, такие?

Несмотря на ужас ситуации, на подрагивающие пальцы и бешено колотящееся сердце, где-то в душе Альбы было и любопытство. Внутренний голос говорил, что пути назад больше нет. Нет и не будет. Но она все еще была. Мыслила… Существовала. Голова побаливала, но все-таки Альба пыталась не дать страху завладеть рассудком. Надо было выяснить где она и что нужно делать в этом «где».

Мужчина был немолод и отличался длинной гривой седых волос, собранных в хвост, хотя и стариком его назвать было нельзя. Глубоко посаженные светлые глаза осмотрели ее с ног до головы. Мужчина, кажется, кивнул сам себе, подходя ближе. Он без страха вступил на рисунок, который под его ногами словно бы угасал.

Сила, удерживающая Альбу в неподвижности, медленно уходила.

Мужчина подошел и сил на корточки так, что его глаза оказались примерно на одном уровне с ее.

– Приветствую, – говорил он негромко, и, как казалось Альбе, с каким-то странным акцентом. Ощущение было такое, как от плохого дубляжа в кино – вроде и все понятно, а вроде и слова с движениями губ расходятся. Выглядело это… Пугающе. – То, как я говорю, и то, что я скажу, может показаться вам странным. Невероятным. Немыслимым. Но все это, тем не менее, правда. Как вас зовут?

– Альба, – машинально ответила девушка. И спросила то, что имело для нее значение: – это сон или… Или я умерла? – на последнем слове голос все-таки дрогнул.

Это было глупо. Как в бульварной литературе, где герой умирает и появляется… где-то. Вот только вокруг была не книга, а реальность. Альба даже ущипнула себя за руку – больно. Она могла двигаться, пусть и чувствовала странную слабость. Все было не так, как во сне – ясно, ощутимо, реально… Просто чуждо. И странно.

Что-то в глазах мужчины смягчилось.

– Увы, для своего мира вы действительно мертвы.

Он замолк, словно давая ей время осмыслить услышанное.

Альба моргнула. Если это было галлюцинацией, если это было просто видениями мозга, растекающегося по асфальту, размятого колесами джипа… То пусть будет так. Выбора не было.

В голове рождались все новые и новые вопросы.

Если для своего мира она мертва, то почему тогда ощущения говорят об обратном? Что нужно делать теперь? Что с ней будет здесь? И где все же «здесь»? Кто этот человек и почему он пришел сюда?

Глава 2. Знакомство с общежитием и не только

До общежития Альба добралась сама, несмотря на то что уже почти стемнело. Благо приметные желтые здания обнаружить на утопающей в зелени территории университета оказалось несложно, как и найти на первом этаже в ряду одинаковых массивных дверей в длинном коридоре нужную. Комендантом, выглянувшим на ее стук из своего маленького кабинетика, оказалась немолодая тучная женщина грозного вида с какой-то странной сероватой кожей и совершенно белыми волосами. Не седыми, как у проректора, а именно белыми, да и на вид-то это была явно не старуха. Судя по витающему в ее каморке духу – где-то тут можно было найти бутылку чего-то крепкого.

Альба раньше в общежитии не жила, у себя она в родном городе училась, но однажды заходила в поликлинику на первом этаже одного из корпусов и там видела местного коменданта. Какое-то сходство было. Правда, только в выражении лица, само жилище студентов было совершенно другим. Здесь-то общежитие располагалось в старом четырехэтажном доме из тех, которые можно было в центре Петербурга найти, ни в какой не в современной пятиэтажке. Даже несколько барельефов имелось на стенах, и окна высокие, и резные рамы. Внутри правда все было поскромнее, чем в богатых купеческих домах, и явно скучало по ремонту, хотя лестница на крыльцо впечатляла, да и на паркете замысловатая была мозаика, уже порядком затертая. Панели на стенах с узорами знавали лучшие дни, но и разваливаться не собирались. Кажется, это здание строили как имение или доходный дом, а использовали теперь для проживания студентов. Ну или просто здесь бетонные коробки не в чести были.

Комендант окинула Альбу мрачным взглядом.

– У меня выходной. Новоприбывших завтра заселять буду, так что езжай обратно в город и там в гостинице ночуй.

– Меня проректор к вам послал, – Альбу перспектива провести ночь непонятно где заставила напрячься.

– Да хоть демон болотный. Я еще в отпуске.

– Я только приехала…

– Вот и езжай обратно. Меня тут нет до завтра.

Комендант шагнула к себе и явно собиралась захлопнуть дверь. Альбу обуяла злоба. Она неизвестно как оказалась здесь, устала как собака, и уж точно не намерена идти непонятно куда и спать непонятно где. Нет, приходилось и на вокзалах ночевать, но ей же этот седовласый не просто так бумаги писал?

Кажется, еще немного, и из ушей повалит пар.

Тучная тетка только порадовалась ее злости, ехидной улыбкой обнажая неровные острые зубы. Издевательски помахала рукой – и начала отступать в кабинет.

Альба шагнула вперед, намереваясь не дать тетке сбежать в свою нору.

Комендант на это резко потянула дверь на себя. Альба, чувствуя, что потом не дозовется вредную мымру, вытянула руку, пытаясь помешать ей спрятаться в берлоге...

И ручка от двери осталась в руке коменданта, а сама дверь не шелохнулась, несмотря на попытку тетки резко ее захлопнуть.

Боль в голове резко вспыхнула – и злость исчезла, словно ее и не было. Альба пыталась осознать происходящее. Она хотела оставить дверь открытой и... и получилось?!

Тетка взбеленилась:

– Ах ты, колдунья малолетняя, правила нарушать вздумала? Магию применяешь?! Сейчас вылетишь из университета еще до начала семестра. Не дай все боги сбежать решишь – в Суд Архимагов отправишься! Сейчас с тобой разберутся!

Женщина буквально выбежала из каморки, пронеслась, цокая каблуками, мимо застывшей с раскрытым от такой перемены ситуации Альбы, и вылетела за дверь общежития.

Пришедшей только и оставалось, что сесть на стоявший около входа в комендантский кабинет один из стульев для просителей.

– Лихо ты ее, – раздался низкий, раскатистый женский голос позади. – Уважаю.

Альба повернулась к говорившей. От лестницы наверх в конце коридора шла плечистая девушка с фигурой тяжелоатлетки, в длинной рубахе с узором по воротнику и манжетам, и в шароварах, заправленных в ичиги. На ее широком поясе с кожаным тиснением висели несколько подсумков и самые настоящие ножны с ножом. Светлые волосы девушки были заплетены в толстую косу, а на губах играла улыбка.

Альба поняла, что пялится на незнакомку разинув рот. Предыдущие встреченные ей жители этого мира выглядели чуть менее… старомодно. Но и было-то их немного, на самом деле. Может тут и так одеваются.

– Новенькая, а? Я – Сигурн Свенсен, без всяких «ле» и «де» этих, – девушка села на соседний стул. – А тебя как звать? Или не «тебя», а «вас»? – Сигурн скептически осмотрела Альбу. – На высокородную не походишь, но кто вас, южан, знает.

– Альба. Синегорская. Я не из дворян, – Альба от напора немного растерялась, но все же решила попробовать хотя бы не ссориться с новой знакомой.

С людьми она не очень сходилась, но на новом непонятном месте нужно было, кажется, менять привычки. Попробовать поменять хотя бы.

– Вот и прекрасно, – Сигурн улыбнулась, – а то я уж думала, что «выкать» придется вообще всем в этом скопище коронованных мантикор. Ты куда поступила? Только не говори что на боевую, я этого не переживу. Хотя с тем как ты каргу эту сделала… Ну так куда?

– Факультет общей практической магии. Как-то так.

– О, отлегло, – Сигурн фыркнула и тряхнула головой, взмахнув косой. – А то эти убийцы от магии совсем обычно того. Первый курс, а? Наверняка первый, коль с Тишиной в ссоре. Или перевод?

– Первый курс. А ты? – кажется, к этой девушке можно было обращаться без титулов. И то хорошо.

– Уже третий. Факультет общей теоретической, – это было сказано с гордостью. – Почти отличница, а? Видели бы мои папенька с маменькой – лопнули бы от злости. Ты давай выкладывай, что с Тишкой-то не поделила? Крепко она допекла тебя, коль ты магию не сдержала. Но она может кого угодно довести. Закон знает, вот и пользуется.

– Закон? – Альба окончательно перестала понимать что-либо в происходящем.

Новая знакомая удивленно подняла брови.

– Ну карга она, не поняла ты что ли по волосам? Во дела… – Сигурн оглядела Альбу еще раз. – Откуда чудная такая? Я вон с севера, из Фрихии самой, но даже у нас карги есть. Закон-то после того договора приняли, который давным-давно Сотня Великих подписывала. Мы на них магию не поднимаем, и они на нас свои чары не применяют, и о домах, куда наймут, заботятся. Ну а маги им силы дают пить, что тут сказать. Благо хоть карги из мира вокруг магию тянут, а не как вампиры, например – из крови. Карги полезные, – Сигурн усмехнулась. – И вредные до ужаса. Некоторые. Нашу Тишина зовут. Потом притащишь ей бутылку чего покрепче, она это любит. Карги-то не пьянеют. Хотя кто эту нелюдь вообще знает.

Глава 3. Новый дом во всей красе

Проснувшись, Альба не сразу поняла, где находится. Низкая кровать вместо привычного дивана, непривычно высокий потолок, какое-то странное окно…

Потом все события вчерашнего вечера медленно заполнили разум. Образы толкались, смешиваясь друг с другом, вопросы без ответов плавали в клочьях тумана безвестности, а явно недостаточное количество времени, проведенного в глубинах спокойного, без всяких дурацких джипов, сна, не делало все происходящее вокруг лучше.

Холодная вода не помогала прояснить разум, сколько лицо не три. Все равно сонная одурь никуда не уходила.

За окном было весьма пасмурно, и Альба поймала себя на мысли, что совершенно не знает, сколько сейчас времени. Сигурн говорила что придет вроде как около полудня, но часов-то у Альбы не было. До этого телефон всегда помогал, но после этого Перехода его в кармане не было. Ничего вообще не было, а жаль – хотелось бы хоть брелок от ключей на память о прошлом, что ли…

Ну да ладно. Не вернешь ничего. Видимо, была в этом какая-то магия, ну или просто человек ко всему хоть немного привыкает. Альба все еще чувствовала себя так, словно ее мешком по голове ударили, но смирилась, хотя бы в какой-то мере, с новой реальностью.

Опять же, лучше мысли о том, что сейчас ее мозг медленно умирает где-то под дождем на асфальтированной трассе, ведущей из Нальчика в Краснодар.

Альба встряхнулась. Дождь, до того бывшей ее любимой погодой, теперь начал навевать не самые теплые мысли. Нужно было занять себя. Постараться хотя бы.

Тем более что было чем заняться. Все-таки комната, постель с полотенцем и все эти зубные щетки не то чтобы достаточный минимум для жизни, даже при том, что сама Альба была на редкость не требовательна к бытовым мелочам. Но все-таки нужна одежда, тем более что проректор намекал, что не нужно выделяться в этом плане, а ее нынешний вид явно привлекал внимание. Да и нижнее белье нужно, обувь, тетрадки или что тут – пергамент? – с перьями, и тренироваться, да и вообще все записывать. Ноутбука-то нету… Насчет еды понять надо, что и как покупать и где хранить. Так-то Альба, не раз и не два работавшая в летних лагерях вожатой, имела опыт жизни, в которой лишь столовая была источником пищи. Но это смена, три недели. И то ведь по выходным в магазине закупались, столовой-то сыт не будешь. Да и Сигурн приносила еду – значит с этим вопросом нужно было что-то решить. Посуду найти. Да просто с чайником каким-нибудь обзавестись, чтобы хотя бы чай делать… Оставалось только порадоваться, что она с детства не любила всю косметику и маски всякие, а то и это покупать бы пришлось. Благо, та же Сигурн вчера была без всяких украшательств лица, а значит в этом мире такое допустимо.

Интересно – на что денег, ей положенных, хватит? Наверняка ведь Альба что-то точно забыла, крайне необходимое…

Ладно. Сейчас найдет бухгалтерию и выяснит, что и как. И заодно время узнает, в университете-то часы были, по крайней мере в главном холле она вчера их точно видела.

С Сигурн Альба встретилась нос к носу едва выйдя дверь.

Северянка выглядела почти так же как и вчера, за исключением изменения цвета рубахи, и накинутого поверх всего короткого, без рукавов, плаща. И… меча за поясом.

Альба во второй раз за время их недолгого знакомства уставилась на Сигурн как баран на новые ворота.

Северянка с гордостью подбоченилась.

– Мой род из Внешнего Круга.

Это Альбе ничего не сказало, и Сигурн, видя ее удивление, поспешно добавила:

– Фрихия помогала королевству в нескольких конфликтах и войнах с нежитью, и с тех пор все совершеннолетние из Внешнего Круга, которые у нас на всяких тварей и охотятся, имеют право носить оружие в том числе и в городской черте. С печатями, разумеется, – Сигурн показа тонкие нити, обхватывающие устье ножен. – Но оружия на боку северянина многим достаточно, чтобы при себе держать свое нутро гнилое, знаешь ли.

Хотя Альба была уверена, что было в этом всем какое-то неуловимое тщеславие… Или гордость предками – кто тут грань найдет.

– Мне только в бухгалтерию зайти нужно будет. Вроде как денег дадут. А то как-то… – она развела руками.

– Ну пойдем тогда к счетоводам. Я как-то ходила к ним насчет стипендии, помню, как добраться.

Альба кивнула, и, натянув капюшон толстовки, вышла за новой знакомой под моросящий дождь.

Бухгалтерия обнаружилась на том же втором этаже основного корпуса, где вчера была Альба, только совсем в другом его крыле. Эта часть университета, тоже выстроенная в стиле, напоминавшем старые купеческие дома, не могла похвастаться большой торжественностью отделки, отличалась планировкой, и словно бы даже потолки имела еще выше. Старое здание, к которому новое пристроили? У нее в альма-матер было такое, и там в переходах и лестницах черт мог сломать ногу, ведь в одном крыле, скажем, второго этажа лестница вела в старый корпус, в другом – в новый, а вот на третьем прохода в старый уже не было. А еще был новейший, пристроенный позже…

За воспоминаниями Альба как-то пропустила момент, в котором худая, словно бы высохшая, крайне низкорослая женщина, хотя тут все в бухгалтерии были невысокими, прочитав записи на пергаменте, выдала увесистый мешочек с золотом и заставила расписаться в каком-то документе. Альба порвала пером документ, за что удостоилась прямо-таки уничижительного взгляда. Процедуру пришлось повторить.

– Долго ты, – Сигурн не пошла внутрь, ожидая ее в коридоре. – Дотошные гномы опять все проверяли по три раза?

– Да нет… Подожди – гномы?

Невысокие. Худые, словно бы высохшие. В очках…

Альба экспертом не была, конечно, но на гномов из ее мира отвечавшие здесь за начисление стипендий женщины вообще не походили.

– Конечно – гномы. Кто еще захочет всеми этим расчетами заниматься? А им все в радость. Да, и, между нами, гном с гномом договорится всегда лучше, чем даже люди между собой, а их знаешь как в банках много? Да и вообще везде, где считать нужно. Гномам-то не слишком повезло. Магией не владеют же, да еще и Первую Войну проиграли. С тех пор так и живут среди людей. И неплохо, кстати, живут. Меня дома есть такая одна семья гномская, в столице, разумеется. Так ее главу сам ярл побаивается. Вот так вот. Даром что гномка ему едва ли до пояса достает. Ладно, идем, а то если сейчас пропустим дилижанс, они на перерыв уйдут и ждать потом не меньше часа придется.

Глава 4. Слова написанные и книги прочитанные ч.1

Следующий день для Альбы начался рано. Во снах теперь помимо приближающегося джипа и шума дождя мелькала мужская фигура с пронзительными темными глазами. На удивление она не могла вспомнить черты лица незнакомца. Память на лица, впрочем, у Альбы вообще была не самая лучшая. Во сне мужчина просто был, и от этого становилось жутко. Попасть на любимую поляну не удалось, сколько она не ворочалась в постели, так что Альба решила не тратить время попусту, а до открытия библиотеки позаниматься тем, чем советовал заняться седовласый маг – правописанием.

И это оказалась правильным решением. Альба чудом не запачкала чернилами стол, не один раз порвав пергамент. Алфавит написать не удавалось – рука замирала на «Щ». Интересно, в этом мире просто меньше букв? Или что-то еще? Решив написать связный рассказ о себе наподобие тех, что она писала на парах по английскому дома, Альба вовсе не сумела сладить с рукой. В какой-то момент захотелось просто сесть, зарыдать и ничего не делать, и после пятнадцати, наверное, попыток, она почти так и поступила. Почти. Остатки мыслей в голове собрались в единую картину. Позавчера она ведь бумаги заполнила… Да, неряшливо, но вполне успешно. По крайней мере, переписывать ее не заставили, пусть это и была какая-то важная грамота.

Получилось? Получилось. И еще раз получится. Значит, сможет написать не только имя и фамилию. Понять бы, что теперь не так…

О магии Альба ничего не знала, по крайней мере, не знала ничего правдивого, но о том, что такое речь и письмо знала чуть больше. Если оставить в сторону невероятность того факта, что она вообще могла говорить и понимать местных без специального обучения их языку, то выходит, что этот самый «Переход» каким-то образом изменил ассоциации в ее голове. Да и проректор именно так говорил. Поэтому голова, видимо, и побаливала – вчера и позавчера сильнее, сегодня – слабее. Да и маг предупреждал, что ей будет трудно долго говорить и все в этом духе.

Хорошо. Допустим, дело действительно в изменении нейронных связей. Так-то у местных свой язык, своя история, и наверняка для других жителей этого мира должность седовласого де Кресси не звучала как «проректор», и главу университета наверняка не ректором называли. Ну только если тут римлян не было и латыни, конечно… Так что, получается, магия одарила Альбу чем-то вроде синхронного перевода, и именно значение слова играло ключевую роль. Если в ее мире тот, кто занимается делами студентов и подчиняется напрямую главе учебного заведения, зовется «проректор по воспитательной работе», то она так и воспринимала название аналогичной должности здесь. Смысл был главным. Интересно, а если потрогать какую-то выбитую или вышитую надпись – ощущения изменятся? Ведь сами буквы-то здесь начертались наверняка не так, как ее родные… Ладно, неважно.

Итак, значит главное – смысл. И с письмом должно быть точно так же, вот только этот навык сложнее. Когда проректор предложил ей заполнить анкету, Альба была настолько испуганна и шокирована, что не думала, заполняя бумагу, о том, что делает. Сказали писать – она написала.

Альба поднялась из-за стола, отодвинув скрипящий стул, и потянулась. Она не выспалась, очень хотела выпить кофе или чего-то подобного и поесть. Часы… Она выругалась про себя. Про часы она и забыла вчера. Ну да ладно, придумает что-нибудь. Да и денег осталось немного. Все равно, судя по только начинающему входить в свои права рассвету за окном, еще было весьма и весьма рано чтобы думать о еде и питье. Но можно было разобраться с письмом.

Итак, она смогла написать и имя, и место рождения, и подписи поставить тоже смогла. Смогла же? Значит сможет написать и что-то другое.

Альба размяла руку.

Письмо – мышечная память, так? И если ей сейчас ничего не удалось сделать… Может быть проблема в том, что годы письма на родном языке пока не полностью растворились под новыми движениями, которые появились совсем недавно? Если мозг помнит одно, а рука – другое, то, разумеется, ничего не выйдет кроме напряжения.

Когда она писала в пергаменте седовласого, то ни о чем вообще особо не думала, слишком все странным казалось. Значит проблема именно в сознательных ассоциациях, мышечная память новая есть.

Надо попробовать вспомнить то ощущение.

Не думать ни о чем оказалось сложно. Очень сложно. Альбе не удавалась заглушить поток мыслей, хотя на родине она и пыталась иногда практиковать медитации, но все равно отвлекалась.

В какой-то момент она уже решила, что продуктивнее пойти в столовою, а потом поискать в местных книгах что-нибудь нужное про этот Переход, благо вчерашний поход в город и вывески показали, что с чтением проблем не было, как в голову пришла идея. Если не удается от мыслей избавиться – то надо попробовать на них сосредоточиться. Удалось же ей в прошлую ночь сосредоточиться на поляне, так? Можно и сейчас попробовать. А рука пусть пишет…

Альба начала прокручивать в голове не отдельные даже слова – а целые предложения, словно представляя происходившее вчера. Вот они с Сигурн пропускают дилижанс. Вот она видит ровные черепичные крыши, темный замок и летающий квартал. Вот они идут по каменной мостовой под цоканье копыт. Вот Альба вдыхает ни с чем не сравнимый аромат свежего хлеба в таверне…

Желудок забурчал, отрывая от мыслей. Руку едва судорогой не свело, но, когда Альба перевела взгляд на несколько замызганный чернилами пергамент, ее счастью не было предела. Получилось! Да, кое-где даже на ее не самый грамотный взгляд с падежами и склонениями была беда, а вместо запаха свежего хлеба почему-то появился запах свежих пирожков, о которых она на секунду подумала, вспомнив Сигурн, но все-таки – ей удалось!

Конечно, выглядело это как каракули десятилетки… А ведь она у себя дома курсовые без проблем писала, сложными терминами владела…

Альба тряхнула головой. Писала. Владела.

Альтернатива нынешней писанине – мозг, по дороге растекающийся. И ей эта альтернатива не нравилась. Тем более что еще пара дней до начала семестра есть, натренируется. Если что – попросит возможности устно отвечать. Да и писать конспект ведь не сплошной стеной текста нужно, с опорными словами как-нибудь справится. Вроде как ее же все равно не исключат… В общем, придумает что-нибудь. Отступать-то некуда, позади… Да ничего позади. Только вперед.

Глава 4. Слова написанные и книги прочитанные. ч. 2

Экскурсия прошла довольно скомкано. Они буквально за полчаса минут обежали по периметру территорию университета, которая утопала в зелени и была, по сути, одним большим диким парком. Третьекурсница периодически комментировала что-то парой слов, вроде: «Вот там вдалеке здание с зеленой крышей — лазарет», и все.

Как Альба поняла, Сигурн предстояло еще переделывать часть отчета, на что третьекурсница явно не рассчитывала, но все же расположение учебных корпусов и полигонов северянка указала. Здесь даже стадион был – правда напоминал он стадион регбийный, ворота были очень узкими и располагались высоко над землей. Как объяснила Сигурн, это было нужно для игры в арканбол, где две команды перемещали мяч с помощью левитации по довольно сложным правилам. Но и себя заодно перемещать могли – в зависимости от умений. Касаться спортивного снаряда любой частью тело было строго запрещено, а что вот насколько можно было воздействовать друг на друга – решали правила конкретной лиги, от полного запрета для первокурсников до полного контакта, в том числе и с боевой магией, – для магистров. Впрочем, последние играли в университете нечасто, хотя вообще в королевстве даже чемпионат по этой игре, как и по вламагу, устраивали. Вламаг, в соответствии с названием, оказался чем-то вроде полосы испытаний, проверяющей владение самыми разными типами магии. Как поняла Альба, оба вида соревнований были популярны, и для них местные артефакторы придумали возможность записывать происходящее и транслировать на специальные хрустальные шары, купить которые можно было даже домой, ну или установить где-нибудь в таверне и наслаждаться проекцией зрелища.

Что ж, телевидение тут имелось какое-никакое.

Были в университете и теплицы для алхимиков и магов природы, и кладбище более-менее «прирученной» нежити для некромантов, и лечебница – для практики целителей и лечения всех остальных, и похожая на гладиаторскую, только очень маленькую, арена для дуэлей и обучения боевой магии старших курсов, и полосы препятствий для углубленной физической подготовки, и отдельные тренировочные залы для отработки заклинаний…

– И везде ты побываешь, – заключила Сигурн, когда они с Альбой возвращались в общежитие с кладбища. – Ну кроме, как неудивительно, основного корпуса, общие факультеты с остальными почти не пересекаются.

– И даже на погосте?

– На старших курсах – да, на первом только теория будет. Ну и арена пока не для вас. А так со временем точно везде, ты ведь практик, вас все применять учить будут. И наверняка во вламаг и арканбол потянут. Особенно во вламаг.

Альба умом понимала, что изначальное название вида спорта явно происходило из «владение магией», но все равно звучало как-то немного курьезно, словно бы по-советски, пусть СССР она и не застала.

– Ну не меня точно, я-то и школьного курса не знаю вашего.

– А зачем его для ввламага знать? Это ж практика. Вот олимпиады – то да, там теория почти все. А эти ж соревнования как раз сделали, чтобы зрелищно было. Ладно, пойду я, мне еще немало переписывать, – Сигурн погрустнела. – Думала, обойдусь минимумом, но потребовали расписать все подробно, так что буду заниматься. Библиотеку сама найдешь?

Альба кивнула. Где находилось нужное строение она поняла без труда. Впрочем, мимо отдельно стоящего здания с барельефами в виде раскрытых книг все равно пройти было сложно, как сложно было и не понять его назначения.

– Спасибо. За все, – с чувством сказала Альба.

– Обращайся, – Сигурн подмигнула.

В библиотеке было сумрачно, тихо и пыльно. Около входа тут располагалась конторка, за которой на стуле сидела молодая красноволосая девушка, меланхолично пожевывающая конфету. Как-то не так Альба себе библиотекаршу представляла местную.

Девушка подняла на нее взгляд.

– Первый курс?

Альба кивнула.

– После начала семестра с зачетным пергаментом подходи, пока ничего не выдаем.

– Меня проректор прислал, – Альба протянула девице врученный де Кресси свиток, тот самый, что не захотела брать глава общежития.

У той брови поползли вверх, но, по крайней мере, спорить, в отличии от коменданта красноволосая не стала, взяв пергамент.

Прочла написанное раз. Второй. Третий.

– Слушай, подождешь пока? Я честно не знаю что с тобой делать, а Порядок мне еще часов подбавит, если что не так пойдет.

Альба кивнула. Как будто у нее выбор есть…

Красноволосая поднялась и отправилась куда-то за одну из массивных дверей, ведущих из холла. Кажется, там была лестница – судя по скрипу ступенек.

Альба от нечего делать огляделась по сторонам и, не обнаружив ничего интересного в пустом, по сути, помещении, принялась рассматривать лежащий прямо на конторке пергамент, на котором обозначались правила пользования библиотекой.

В целом все было довольно просто. Книги для личного чтения выдавались на четырнадцать дней, учебники – на семестр. За порчу книг налагался материальный штраф, за утерю – штраф и отработка, за просрочку больше недели – отработка. В библиотеке была строжайше запрещена магия, запрещались громкие обсуждения и нахождение группами больше пяти человек. Для того чтобы взять книгу нужно было заполнить все ее данные с формуляра из зала формуляров и предоставить бланк дежурному библиотекарю. Книги с пометкой «читальный зал» к копированию запрещались. При обнаружении книги с пометкой «маг», «асп» или «проф» ее необходимо было тут же отдать дежурному библиотекарю. При обнаружении проклятой книги…

– Читай, читай, пригодится, – красноволосая вернулась вместе со свитком. – Сейчас оформлю тебя. И соблюдай что написано, ну или косячь так, чтобы Порядок, или, упаси боги, ЭтВаль не узнала, а то будешь как я тут торчать.

Альба кивнула.

– Ты кстати, чего к общим практикам-то пошла?

Альба чуть плечами пожала. Красноволосая ей не очень нравилась. Что-то было в ней… Приторного, что ли.

– Равномерный потенциал.

– А. Не знаешь, чего хочешь? Ну ничего, переведешься потом, как решишь. Главное чтобы места были. Хотя ж всегда за плату можно. У тебя-то баллов сколько было на выпускных и вступительных?