Записки сумасшедшего XXI

Привет, дневник! Что бы такое тебе сказать?.. (Слышны нечленораздельные звуки: безудержное зевание, прочищение носоглотки и другие). Ничего умного в голове еще не появилось. Ладно, дневник мне не жена, можно молотить, что попало…

Пожалуй, с этих милых фраз я и начну.

Это случилось вчера. Столкнулся на лестнице с соседом. Он был возбуждён, непривычно трезв и весел. Такая шиза! — говорит с восторгом. Такой расколбас! Такой, пардон, кайф! Что-то стряслось? — удивляюсь. А то! — почти кричит он. Был депряк — и нету! Главное, никаких лекарств! Люди подсказали средство…

Да уж, знаю я его «лекарство». Ещё недавно был он художником, теперь никому не нужен. Мастерскую обнесли, картины пропали. Оставшиеся холсты берут с большим скрипом. Перестал писать. В довершение — мастерскую, за которую платил гроши, отобрали. Потому и пьёт… И что за средство? — спрашиваю.

Оказывается — LiveAddress. Всего-то лишь. В буквальном переводе — «Живой Адрес» или ЖА (если более точно: Живая Речь, Живое Имя и тому подобные варианты). Популярный сетевой ресурс. Интерактивный блокнот, страницы которого доступны любому постороннему человеку. По сути — виртуальный двойник. Каждый желающий может завести себе в интернете эту игрушку, вывернув своё нутро на всеобщее обозрение.

— Попробуй, — говорит мне сосед. — Не пожалеешь. Кстати (смущается), я уже месяц капли в рот не брал.

Вывалить дерьмо из башки, загрузить им побольше народу, чего ещё надо сходящему с ума неудачнику… Всякого я в жизни перепробовал! Травка, амфетамины, «тарзанка». Водка, кубинские сигары. Аномальный секс. Теперь, вот, — жена, ребёнок, быт…

Депряк у него, у страдальца! А у кого нынче НЕ депряк?

15 минут — ровно столько я решил отдать этому причудливому занятию. Жизнь экстремальна по определению, даже когда неделями не выходишь из дому. Каждую минуту нужно тратить либо на дело, либо на развлечение. Вторая, страждущая часть меня, почему-то решила, что бредить на людях — это развлечение.

Люди, ау? Существуете ли вы? Те френды, которые постепенно появляются в подложке дневника, это ведь только надписи. Мир, суженый до текстового окошка, — такой же бред, как и моя уверенность, что дневник — Живой. Вот я засовываю голову в экран, оглядываюсь… Сплошное стекловолокно. Вылезаю… усы приклеились к экрану… дергаю, оставляя фрагмент себя в несуществующем мире.

Как любопытно. Прошло только 10 минут, а я уже ненавижу тебя, дневник. Публичные записи — это настолько бессмысленно, и бессмысленность эта настолько очевидна, что бороться с собой даже интересно.

Борьба с собой, говорят, симптом как психоза, так и психопатии. Посмотрим, ЖА, кто из нас победит. Твоя ненужность имеет поистине вселенские размеры и, рассуждая здраво, приходим к следующим выводам…

ДВАДЦАТЬ минут! Пошел вон, мыслепровод.

Каждый день к дневнику прибиваются новые френды. Это такие невидимые простым глазом сущности, которые умеют читать мысли, рождаемые дневником. Со своей стороны и дневник читает их мысли. Таким образом, сообщество френдов образует в пространстве «адресов» что-то вроде коллективного разума.

Растущее количество френдов добавляет дневнику чванства. Вроде того, как тиражи книг неизбежно превращают тиражных авторов в поистине совершенных людей.

Получается, мой дневник набирает ментальную силу, что не может меня не пугать. Я-то думал, очаговые изменения в моем мозгу рассосутся потихоньку, и дневник сам собой вернется туда, откуда появился. Однако динамика болезни такова, что в ближайшее время мне, похоже, придется именовать тварь с прописной буквы — Дневник. А чуть позже — обращаться к ней на «Вы»…

Ужаснулся. Понял вдруг, что из нас двоих останется кто-то один. И теперь я уже не уверен, кто…

Итак, из нас двоих (Я и Дневник) останется только один. В связи с этим возник вопрос: разве можем мы существовать по отдельности?

Ответ очевиден: разумеется, можем! Потому что поле нашей битвы — сознание. Это война за территорию, в которой пленных не берут. Дневник — не просто форма бреда, увы. С бредом, в конце концов, справились бы нейролептики. Дневник — это паразит, внедренный в меня колдунами от программирования. Его цель — полностью охватить сознание автора. Личность автора при этом погибнет. Моя же цель, соответственно, — убить Дневник.

Не случайно черные маги, создавшие данный сетевой ресурс, назвали его «Живым»! Трудно убивать живое существо, наделенное разумом…

Почему дневник не нужен? Потому что существует много других, менее болезненных способов самоубийства. Когда у человека есть Сила, чтобы создать нечто новое, и есть Искра, чтобы свое создание одушевить, а он позволяет иллюзорной псевдо-жизни себя сожрать, — что это, как не самоубийство?!

Почему дневник опасен? Потому что неизбежно создает в мозгу пишущего островки сознания, которые, разрастаясь, замещают изначальное «Я». На языке психиатров такие островки называются изолированными очагами. Вот и получается, что дневник — вовсе не форма психологической зависимости (как полагают многие специалисты), а расщепление сознания в чистом виде.

С соседом мы практически перестали встречаться. Оно и понятно: то я в сети, то он. Записали друг друга во френды и на том успокоились. Лечимся, хо-хо… Лишь сегодня я узнал, как этого человека ломает и корежит, бедолагу.

Он продал автомобиль и дачный участок с домом. Все деньги ухнул в рекламу. Весь Net буквально замусорен теперь его баннерами, кликами и ссылками. Платит за попадание своего второго «Я» в рейтинги, платит за упоминание о нём в новостных лентах…

Похоже, паразит благополучно освоился не только в голове бывшего художника, но и в его карманах. Я смиялсо.

Заметил, что у меня снизился гемоглобин, и вообще, плазма крови пожижела. Что за хрень… И вдруг вспомнил: вчера, ложась спать, я положил ноутбук под подушку!

До сих пор я полагал, что Дневник сосет из меня только энергию, время и деньги. Настраивает против близких, тратит оплаченный интернет-доступ. Выбрался из моей головы, обрел материальное воплощение… Оказалось, твари этого мало.

Ему нужна моя кровь.

Но, странное дело, это открытие меня ободрило. Как я сосу кровь из родителей, как дочь сосёт из нас с женой, так и ЖА необходимо причаститься меня. И теперь мы с ним одной крови, он и я! Тварюшка моя… Кажется, я перестаю его ненавидеть. Начинаю ли любить? Время покажет.

Преступление Кроноса, пожравшего своих детей, забыто. Время давно перевернуло пищевую цепочку: отныне дети едят и пьют родителей, а не наоборот, как было от века.

Но зачем питаться скрытно, ночью! Тактика клопов и комаров (с которыми я тоже одной крови) нам, мыслящим существам, не к лицу и не ко рту.

Ребёнок, жена… клопы, комары… Я люблю вас, паразиты! Я — ВЕСЬ ВАШ…

Проснулся оттого, что душил сам себя.

Это не начало дешевого ужастика, это реал. Мало того, пока я спал, в Дневнике появилось несколько комментов, на которые Я ОТВЕТИЛ! За ответы не стыдно, но ведь Я СПАЛ!

Более того, появились записи, они же постЫ, о которых я ничего не помню. Ну вот не помню, чтобы я их выкладывал…

Пошел завтракать. Вареная цветная капуста, оставшаяся с вечера, была доедена. Кроме меня, её никто не ест, это мой персональный деликатес. Вместе с цветной капустой из холодильника исчезли и все крабовые палочки… Что это, гримасы полнолуния? Снохождения мне только не хватало!

Вышла сонная жена. Я аккуратно поинтересовался: не мешал ли я ей спать? Она, загадочно улыбаясь, ответила: ничего страшного, всё было супер. И ты, говорит, был супер…

Ничего страшного?! Если б я хоть что-то помнил!

Кто-то перехватил контроль над моей парасимпатической нервной системой. Почему, спрашивается, я душил сам себя? Парасимпатическая, в отличие от симпатической, управляет нашими телами во сне. Версия такова: под утро, когда центральная нервная система возвращает управление к симпатической, возник конфликт ресурсов. Одна нервная система не пожелала возвращать вожжи другой. Но баланс сил к моменту пробуждения был уже примерно равен, так что вовсе не душил я себя, а просто-напросто — будил…

Кто водил мною ночью?

Похоже, Ему не спалось, капризному ребенку… Я долго не мог решиться включить компьютер.

Страшно жить.

Сосед продал квартиру. Это последнее, что он мог продать. Зато целую неделю — бегущая строка в телевизоре (по местным каналам), биллборд на проспекте Героев, бумажки, рассовываемые по почтовым ящикам. И везде, везде — ссылки на его сетевой Дневник… С резьбы сошёл мужик. Зачем тратиться на рекламу в реале? Пустое это, ибо реал и вирт — не пересекаются.

Престарелых родителей, живших в квартире, он выгнал в никуда. Сам, ясное дело, тоже где-то бомжует… Говорят, его встречали на Малой Садовой. Был он в драной шинели и с видавшим виды ноутбуком. Просто на этой улочке полно холявных точек доступа Wi-Fi — для беспроводного выхода в сеть…

Хорошо, что наши пути разошлись.

Опять появилось несколько постов, вброшенных кем-то в мой ЖА и посвященных, главным образом, литературе и кино При этом несколько моих собственных записей были удалены.

А ещё десяток субъектов, о которых я знать не знаю, были внесены в список френдов.

А ещё ЖА зафрендил сам себя…

Кто это делает?

Неужели Вы, мой господин, так забавляетесь?

Для чего еще заводить Дневник, как не для того, чтобы раздеваться на людях! Эта нехитрая мысль явилась, как озарение; с нею я пробудился, с нею выскочил из-под одеяла.

Подумаем вместе. Набравшему силу паразиту мало моей крови и моих идей, ему нужно расширять кормовую базу. За счёт кого? За счёт френдов, конечно. Ему нужны зрители — и побольше, побольше…

Чем привлечь публику? Шокировать её, дать ей то, чего она хочет, но боится попросить… короче, способы известны. Разденься в обществе одетых, и тебя заметят. Раздеться — что может быть естественнее?

В лихорадочном нетерпении сажусь к экрану, перед вами. Кожей чувствую взгляды. Кожа в мурашках. Для начала снимаю халат, затем, стесняясь, всё прочее. Взамен надеваю шерстяные носки: пол холодный. Жду…

Где гомон голосов, где аплодисменты? На худой конец, улюлюканье? С ужасом чувствую, что чужие глаза отдаляются… исчезают в сплетении проводов.

В чем-то я ошибся. Иду к зеркалу, рассматриваю себя. Дряблое, обвисшее тело. Омерзительно зрелище этот ваш стриптиз, как сказал один олигарх, бывший когда-то парторгом. С другой стороны, то, что принято называть срамом (я это называю гордостью) — пока еще вполне, вполне. Вот и в бане, я замечал, бабушки-уборщицы в раздевалке бросали на меня взгляды украдкой…

Понял!!! Чтобы тебя заметили, мало раздеться, надо станцевать! Но как — без подготовки, без репетиций? Прежде чем лезть на сцену, умные люди тренируются на заднем дворике… Не одеваясь, иду на улицу. Раннее утро, морозит. Шерстяные носки не спасают от снега. Дамы в шубах шарахаются; школьницы хихикают и показывают пальцами. Чей-то выродок бросает в меня снежком… Заднего дворика в наших новостройках, увы, я так и не нашел. Сдерживая слезы, возвращаюсь домой.

Экран с Дневником уже погас. Выглядывает жена:

— Ты что, спятил?

Да, говорю, спятил. (Ведь это правда!)

— Иди ко мне, сумасшедший мой, — шепчет она…

…А что, если украсить тело татуировками? Вдруг поможет? Или, скажем, сделать пирсинг… Да, это вариант. Пирсинга — побольше и в самых неожиданных местах…

Вывел френдленту на плазменный экран домашнего кинотеатра. Расположились с женой на диванчике: смотрим картинки, читаем. Дочка сидит на коврике. И вдруг я замечаю, скосив взгляд, что… Нет, не может быть!

Кто-то присоседился к моей жене и ласкает её руку. Бесстыдно, напоказ. При мне! Причём, она не противится; словно происходящее — в порядке вещей. Видеть это нестерпимо больно… Я вскакиваю.

— Нашла мне замену?!

— Не валяй дурака, это всего лишь Дневник, — отвечает она с вызовом.

«Всего лишь»! Самозванец выпихивает меня с супружеского ложа… или уже выпихнул?!

…Что дальше — помню фрагментарно. Вот я запускаю в экран пепельницей… вот жена выплескивает мне в лицо остывший кофе… Хватаюсь за «мышь», пытаюсь попасть в кнопку «Удалить»… Дочь верещит: «Папа, не убивай его, не убивай!..» Всё верно, удаление Дневника — это убийство. Пусть не преднамеренное, пусть в состоянии аффекта, суть та же… «Дурак! — кричит жена. — Это же был мой, МОЙ ДНЕВНИК!!!»

Я каменею.

— У тебя появился ЖА?

Оказывается — да! ЗарЕгилась с неделю назад. Уже под сотню взаимных френдов…

— Ты Его любишь? — спрашиваю.

Она плачет. Я бреду к окну, разбиваю стекло, выбираюсь на карниз. Жена и дочь визжат. Всё это неважно…

…Санитарам удалось втащить меня обратно лишь потому, что я, очевидно, сам этого хотел. Милосердный укол выдернул меня из реала…

Когда меня перевели из наблюдательной палаты в общую, лечащий врач разрешил мне позвонить домой (для этого я скинул часть денег из моего виртуального кошелька в его). Подошла дочка.

— Позови маму.

— Она сейчас в дневнике.

— А ты что делаешь?

— Только что зарегилась. АватАрку нашла — рулёззз…

Мои родные уходили — уходили навсегда. Догнать их! Последний шанс! Иначе… боюсь думать, что — иначе…

Отдал врачу все web-деньги, какие у меня были, — чтоб давал мне выходить в сеть с его компа в ординаторской, — затем бегло просмотрел свой Дневник. Тварь была в порядке: новые, с иголочки, вывески-постинги собирали обильный урожай благожелательных комментов. Записи, подписанные мои ником, пользовались популярностью. Это была воистину Живая Речь — существующая независимо от автора.

Нашел в сети жену с дочерью и — умирая от волнения, — записал их обеих к себе во френды. Когда они взаимно зафрендят меня — вот тогда… тогда…

Семья возродится! До сих пор нас было трое, а станет — шестеро…

Случайно выяснилось, что бывший мой сосед-художник, втравивший меня в эту историю, заперт здесь же, в психушке. На 3-м общепсихиатрическом. Таким вот гадским образом наши пути сошлись. Опять мы с ним — соседи.

Я залез в его Дневник. Записи, в основном, были о политике, о демократах и патриотах, о скандалах и конфузах, — и всё супротив законной власти… он пользовался спросом, политолог доморощенный! Глядел я на его Тварь, пухлую, самодовольную, и думал, сам ли ты, приятель, вывешиваешь эти мятежные речи?

Ха-ха, сам! Смишно…

Если эта змеюка вздумает заползти ко мне на отделение, я его убью.

Прошли сутки. Неделя. Месяц. Жена и дочка, единственно родные мои люди, так меня в ЖА и не заметили.

Не зафрендили в ответ.

Не зафрендили меня…

Это был настоящий срыв.

Очередной психотический криз купирован. Гемоглобин повысился. Татуировки и пирсинг мне сделал один чудик из эпилептического (выше этажом). Ходить голым здесь не то, чтобы не запрещают, но смотрят сквозь пальцы. Так что, казалось бы, всё хорошо. Вот только парашу из палаты для острых, где мне вправляли мозги, иногда забывали выносить.

Он пробрался-таки ко мне в гости, бесстыжий. Не знаю, чем он купил санитаров, но его выпустили там и впустили здесь… Нет, убивать горе-художника я не стал. Отвёл в ординаторскую, к компьютеру моего лечащего врача, вошёл при нём в ЖА и отфрендил его. Выкинул, на фиг, из списка френдов. Прямо на его глазах.

Больше я этого человека не видел.

Узнал потом, что в тот же день, вернувшись к себе, он заточил о штукатурку алюминиевую ложку (по опыту знаю, занимает не больше часа), взял самодельное оружие в правую руку и вонзил себе в шею — слева. Было море крови…

Как я его понимаю.

Отчетливо помню, как в прошлой жизни напечатал я эту жуткую фразу: «ПРИВЕТ, ДНЕВНИК!» Что за бес двигал моими руками?!

Живая Речь, сотри её аццкий хакер… Неужели только мой Дневник реален, а всё остальное — лишь двоичные коды? Существуют ли моя жена и дочь?

Когда я размышляю об этом, картинка вокруг становится зернистой.

Казалось, вот-вот начну жить, осталось чуть потерпеть… нет. Облом. Крах, позор, непристойность. Я никто. Я нигде. Меня нет. Я промахнулся. На обочине жизни — канава со стоками. В очереди за счастьем всё расписано на века. Вся наша жизнь — свинарник, и люди в нем — отруби. Вселенная — это несправедливость. Я раздавлен. Меня стерли. Я никому даже не снюсь… А знаете, какие фотки во френдленте гуляют? У одного адмИна из испанского сектора ЖА засосало галстук в принтер, и он — мало того, что чуть не задохся, нос расквасил буквально в кляксу!