Заклинательница Теней

Глава 1. Добро пожаловать

У меня всегда была потрясающая память, я отлично запоминаю лица и имена, карты и дороги, совершено не проблема покопаться в прошлом, когда мне было пять и выудить оттуда что-то интересное и обдумать на досуге. Но не даёт мне покоя вот что. Я помню все вплоть до пяти лет, что было раньше — непроглядный мрак, будто меня не существовало вовсе, а в пять лет меня поместили на оживленную улицу города Аркеш, одну, одетую в странного вида сарафан голубого цвета, гольфы в цветочек и туфельки чёрного цвета. Я стояла и хлопала своими длинными светлыми ресницами, дергая себя за косу, пытаясь сбавить нарастающую панику в нежном детском сердце. Все выглядело так, словно я стояла у входа в булочную, пожелавши смотреть на повозки, вместо покупок свежего хлеба и маковых булочек. Но я стояла и стояла, никто и не думал меня забирать. Наконец, наблюдавший за мной стражник, решил, что больше ждать смысла нет и забрал меня. Самый ужас в том, что лицо матери расплывалось в моей памяти с каждым мгновением того дня, пока не остался лишь ее голос в голове, звучавший снова и снова, успокаивающий, убаюкивающий. Этот голос я не забуду никогда. Никогда. Наверно, это единственное, что спасло меня от истерики прямо на пороге этой чертовой булочной! Ее голос. Живой, настоящий, не выдуманный.

Глава 1

Работный дом Госпожи Деверо располагался на окраине Аркеша, там я и провела следующие три месяца. Какая-то ткачиха обстригла мои волосы, и я превратилась из милой куколки в глазастого светловолосого мальчишку, голубое платье исчезло, вместо него я носила серый сарафан непонятного размера, серую рубашку и свои гольфы с туфельками, которые жестко контрастировали с бедной одеждой работного дома. Надо ли говорить, как сильно меня невзлюбили за роскошную обувь? Выросла я из неё быстро, а вот обида меньше не стала.

Через три месяца одна девчонка, Маргарита, решила стащить мои туфельки, прямо с меня, чистый рэкет. Мало того, что я ей поставила огромный синяк на лбу, так ещё и подожгла ее старые лапти, естественно без спичек, а Маргарита в ответ подпалила мне ресницы.

Наши надзирательницы подняли такой шум и гам, носились как ужаленные по всей территории, а нас заперли по разным сторонам дома, надеясь, что так мы не спалим его в порыве детского гнева. В этот же вечер к нам приехал сурового вида мужчина средних лет, он взял нас за руки по обе стороны от себя и посадил в экипаж. Мы с Маргаритой сидели рядом и молча разглядывали нашего спутника. У него были светло русые волосы, с небольшими залысинами, неестественные аметистовые глаза, с постоянно играющей в них озорной ухмылкой, слегка тронутое морщинами лицо, аккуратный нос. Можно считать его привлекательным мужчиной, слегка под сорок. Он был одет с иголочки: бежевый костюм тройка, фиолетовый галстук и трость, хотя он не хромал, его начищенные ботинки резали глаза, а его шляпа покоилась рядом, он вальяжно закинул ногу на ногу и протянул:

— Ох и напугали вы этих суровых дам, юные колдуньи.

Мегги демонстративно хмыкнула и сложила руки на груди, а затем ехидно прошипела:

— Так им и надо!

— Почему же? — глаза мужчины смеялись, но лицо оставалось абсолютно серьезным.

— Я целыми днями выполняла их дурацкие поручения, а они заставляли меня ходить в рваных тапках! Лучше бы я им обувь подожгла! Почему у меня этого не вышло?! — Мегги почти перешла на визг, ее лицо раскраснелось, глаза горели злостью.

— Потому что твоя сила только-только начала себя проявлять, — мягко произнёс он, — а она, — он перевёл взгляд на меня, — спровоцировала тебя, когда подожгла твою обувь. Сила тянется к силе, она пробудила ее.

— Это значит моя сила проснулась раньше ее? — прошептала я.

Мегги засопела от злости.

— Верно. Пора нам познакомиться. Ваши надзирательницы в такой спешке выпроводили нас из своего аббатства, что я не успел представиться. Мое имя Стефан Радуто, я наставник в Большом дворце.

— Нечестно! Почему ее сила проявилась раньше! — Мегги продолжала возмущаться, не обращая на Стефана должного внимания.

Я молчала. Почему я должна ему верить? Может он врет и собирается нас продать, я много раз слышала эти истории от надзирательниц, они регулярно нас припугивали.

Стефан заметил с каким подозрением я его разглядываю и обратился ко мне:

— Как твоё имя?

— Дейдре. Дейдре Деверо.

— Ты просто Дейдре! — не выдержала Мегги, — Деверо значит, что ты из работного дома Деверо!

— А что я не из него? — огрызнулась я. — А она, — я нагло ткнула девчонке пальцем в грудь, — Маргарита Де-ве-ро! Ничем не отличаешь от меня!

— Замолчи!

— Сама замолчи!

Радуто наблюдал за детской перепалкой с легкой усмешкой на лице, глядя на них он точно знал, во дворце на двух непослушных ведьм стало больше. Тяжёлые в воспитании колдуньи всегда были одними из самых сильных.

Я переключилась с Мегги на Стефана и резко спросила:

— Зачем ты нас забрал? Для чего? Я тебе не верю.

Радуто опешил от такого прямо вопроса, но быстро взял себя в руки, затем мягко произнёс:

— Ведьмам не место среди обычных людей, нас уважают, но, что более важно, боятся. Страх липкий и скользкий, заставляет терять голову и творить ужасные вещи. — он немного подался вперёд и продолжил. — Быть частью семьи Королевской инквизиции — большая честь.

Глава 2. 13 лет спустя

Большой дворец принимал на учебу только самых сильных ведьм и колдунов, в основном это были дети известных колдунов, реже приезжали одаренные, рождённые у заурядных ведьм, последние гордились ими, раздуваясь от того, что теперь имели хоть и крошечное, но отношение к Большому дворцу. Таких сирот как мы с Мегги почти не было, кто же сдаст живое оружие в работный дом? Тогда ничего не получится поиметь с ребенка. Именно поэтому Стефан Радуто привёз нас во дворец в ночи, чтобы нас не забрал кто-то другой. Обратная сторона силы не так красива. Тебя либо ненавидят, потому что боятся, либо используют в своих корыстных целях, держат на привязи, как собачку, шантажируют и бесконечно эксплуатируют, в лучшем случае по назначению. Ведьмы и колдуны ниже рангом учились в более простых школах, без роскоши и без безграничного доступа к знаниям. Нам повезло, действительно повезло.

Я медленно открыла глаза. Комната расплывалась после внезапно накатившей на меня дремы во время чтения истории магии. Окно было распахнуто настежь и комнату заполнил аромат цветов и только что прошедшего дождя, именно эти запахи пробудили во мне воспоминания того самого дня, когда я попала сюда. С раздражением отпихнула от себя нудную книгу по внеклассному чтению и раздраженно застонала.

Никак не закончу чёртову книгу! Сколько можно!

Дверь в спальню резко отворилась и за порог ввалилась Мегги, ее растрёпанные волосы и помятая одежда выдавали ее ночные похождения всем, чей взгляд она зацепила, добираясь сюда. Мегги всегда все делала «назло» или наоборот, ей говорят: «Будь вовремя, это важно!», она опаздывает, ее просят быть вежливой, она огрызается и кусается в ответ. Мегги была со всеми и одновременно против всех, сама по себе, как кошка. Что творилось у неё на душе было известно только ей, хотя мы и прожили с ней под одной крышей больше десяти лет, а называли нас «сёстры Деверо». Брошенная фраза домоправительницы приклеилась к нам навсегда. Не трудно догадаться, что сёстрами мы не стали.

Вместо того, что завалиться спать, та уверенно зашагала в купальню, параллельно расчесывая спутанные каштановые волосы. Мегги была очень красивой колдуньей, у неё были каштановые длинные кудрявые волосы до лопаток, оливковая кожа и миндалевидные карие глаза, крупный нос, ростом ее Боги обделили, что компенсировалось скверным, но сильным характером.

— Ты все учишься? — послышался ехидный вопрос.

— Ага. — ответила я, зевая, и добавила: — А ты все развлекаешься. Все ещё с Генри?

— С Генри не бывает скучно. Особенно ночью.

— А, по-моему, он сноб и подхалим, да ещё и каждой симпатичной девушке улыбается. — констатировала я.

Мегги вышла из купальни и грозно на меня посмотрела.

— Твоё мнение о Генри меня не интересует, — холодно проговорила она, натягивая свежую одежду: свободные брюки и какую-то майку с глубоким вырезом, которую сшила сама. Ее глубокое декольте привлекало даже мое внимание, хотя возбуждают меня мужчины.

Я закатила глаза и, наконец, встала с кровати. Освежиться мне тоже не помешает. Я решила не рассказывать ей как Генри за завтраком гладил меня по спине после того, как принёс чашку кофе со взбитым молоком, самый мой любимый напиток. Ее же все равно не интересует мое мнение.

— Ты куда? — удивленно спросила Мегги, резко развернувшись ко мне на пятках.

— Приведу себя в порядок. — выдохнула я раздраженно.

— Валялась бы себе весь выходной в постели.

Я сощурила глаза и остановилась в дверях в ванную комнату:

— Что не так? Почему я должна валяться весь день в постели?

— Ни-че-го! — хохотнула та в ответ и выскочила с мокрой головой из спальни.

— Х-мм…

Был уже полдень, я остановилась в вестибюле у огромной лестницы и осмотрела себя в зеркале: светлые, почти белые волосы были аккуратно заплетены в длинный «колосок», на мне была форма для тренировки: тугие брюки, легкая кофта без рукавов и сапоги, все цвета темного графита. В отражении на меня смотрела худенькая, высокая девушка лет восемнадцати, один глаз голубой, другой зелёный, аккуратный нос и пухлые губы. По здешним меркам красоты я была что-то среднее, слишком худая, волосы слишком белые, а грудь всего-то неполный третий размер. Действительно красивой девушкой считалась, например, Мегги: большая грудь, не слишком худая, привлекающие внимание бёдра, крупные черты лица, правда рост у неё не соответствовала канонам красоты королевского двора. Но всем не угодишь.

Я вышла из дома для студентов и гостей и направилась на тренировочный полигон. В последние месяцы чувство тревоги выросло многократно, я не могла сосредоточиться на учёбе, книги с трудом дочитывала (или вообще засыпала во время чтения) не брала дополнительные материалы для изучения, витала в облаках на лекциях. Мое подсознание выбрало крайне неудачное время для стресса, через несколько месяцев начнётся моя двухлетняя практика в роли ведьмы при армии инквизиции, где мне понадобятся все мои знания и умения. Никто не пропихнёт меня по карьерной лестнице, никто не купит мне место при дворце, я безродная девочка сиротка, мне нужно добиваться всего самой. Но страх, поглотивший меня, мог мне помешать и единственное место, где я могла прочистить мозги и сосредоточиться — полигон для тренировок.

Я шла по пустынной тропе, выложенной камнем, и слушала как стучит кровь в висках, напряжение, накатившее на меня в вестибюле, только усиливалось.

Глава 3. Возвращение

Обед прошёл скучно, Анита уткнулась в тарелку и практически все время молчала, Мегги я больше не встретила, а Генри пару раз строил мне глазки, пока поглощал свой двойной обед (и куда в него столько лезет!). Под конец к нам подсела Анжела со своим парнем Давидом, оба так и светились от счастья:

— Даже боюсь спрашивать причину такого приподнятого настроения, — заулыбалась я, разглядывая эту привлекательную пару.

Мы учились вместе, лучшие на курсе, жуткие выскочки, но вполне терпимые. Оба носили короткую стрижку, высокие, темноволосые, Анжела неприлично худая, а Давид широкоплечий и раскаченный, словно Бог во плоти, сплошное вожделение. У обоих длиннющие темные ресницы, пухлые губы и серые глаза, если увидеть их вместе, то в жизни не придёт в голову, что они пара, а не брат с сестрой.

— Мы сегодня получили приглашение на завтрашний ужин с главами королевской инквизиции и Королем с Королевой, — Анжела без зазрения совести хвасталась, говоря как можно громче. Эффект удался — на нас стали с интересом поглядывать другие ученики, особенно те, кто намного младше.

— Хотели узнать, ты получила приглашение? — поддержал беседу Давид, излишнее внимание его тяготило, но Анжелу было не остановить.

Я пожала плечами:

— Ничего не получала.

— Не верю, — раздраженно бросила Анжела, — Уж кто и достоин этого приглашения, так это ты!

— И что я там буду делать? — хмыкнула я. — Поедать улиток тонкой вилочкой и вести светские беседы? — я принялась изображать утончённую Королёву Анну: одной рукой придерживать прическу, а второй держать невидимый бокал, сопровождая сие паясничество томным взглядом.

Давид рассмеялся, а Анжела недовольно покачала головой:

— Не мне тебя учить, — цокнув языком, продолжила напирать: — Это у тебя защитная реакция такая?

— О чем ты? — я пыталась убрать дурацкую улыбку с лица, обожаю ее вечную серьезность.

— О том, что такие вечера помогают в распределении! Карьерная лестница, статус, чин! Ты столько училась! Чтобы что?! — Анжела эмоционально жестикулировала руками и даже раскраснелась от негодования и моего расслабленного настроя, если бы на моем месте была она, то в деканате было бы несколько претензий и жалоб. Вот теперь мы привлекали очень много внимания, на нас глазели всем, кому было скучно, а скучно было многим.

— Анжела, я очень рада, что вы так беспокоитесь за меня, — перевела взгляд на улыбающегося Давида, тот утвердительно кивнул головой, мол, я тоже очень беспокоюсь, — Но раз я его не получила, значит недостаточно хороша, верно? А бить копытом у деканата не моя история, я добиваюсь уважения за заслуги. Видимо их ещё недостаточно.

На мгновение мне показалось, что Анжелу сейчас разорвёт от гнева. Она стала просто пунцовой, а вилка в ее руках согнулась пополам:

— Недостаточно хороша?! Да ты тут пол дворца можешь разнести, если чихнёшь.

Я снова пожала плечами, на губах заиграла предательская улыбка. Приятно слышать, что меня считают опасной.

— Твоя флегматичность меня бесит, — она перевела взгляд на застывшую Аниту, — А ты получила приглашение?

Та виновато заерзала на стуле, опустив глаза:

— Получила.

Последнее, что хотела Анита так это ввязываться в эту нелепую беседу.

— Значит, Анита получила, а ты нет. Прекрасно, — демонстративно фыркнула брюнетка.

— Анжела, я думаю, это не нам решать, — аккуратно вмешался Давид, — Дейдре сама разберётся.

— Что за несправедливость! — Анжела переживала отсутствие внимания ко мне со стороны Королевства, как к себе, — Вот так все просто решается? Где справедливость?!

Мое терпение было на исходе, Анита, сидевшая напротив меня, рядом с Анжелой, была готова разреветься, а затем раствориться в воздухе. Я подняла руки перед собой, изображаю стену и ровным голосом сказала:

— Мир жесток и несправедлив, но не приплетай сюда Аниту, она не так проста, как кажется, если она получила приглашение, значит так нужно, больше не будем поднимать эту тему.

— Дей права, Анжела, пойдём, я помогу тебе расслабиться, — Давид поднялся со своего места и потянул возлюбленную за собой, — Генри обещал не появляться в комнате до вечера.

Прямота Давида меня всегда поражала, заниматься любовью не запрещено, но вот так просто об этом говорить. Наверно, я так скованно реагирую, потому что у меня еще этого не было. Учитывая довольный вид обоих, я пропускаю что-то очень приятное и интересное. Я слегка нахмурилась, раздумывая как бы это исправить.

Анжела мгновенно переключилась на более приятные мысли, но не забыла добавить:

— Я не согласна, но больше не буду это обсуждать. С вами.

Девушка махнула нам рукой на прощание и помчалась следом за Давидом.

Я, тем временем, аккуратно коснулась сломанной вилки, и та мгновенно стала целой. Подняв глаза на Аниту, поймала ее задумчивый взгляд:

— Не расстраивайся, Анита, это же Анжела.

— Дейдре, честное слово, иногда мне кажется, что ты видишь меня насквозь.

Глава 4. Слышу звон, но не знаю, где он

Остаток дня прошёл сумбурно. Все вокруг были взбудоражены жертвами в походе, еретиков обсуждали везде: за ужином, в туалете, на улице, от этого бесконечного шушуканья к вечеру разболелась голова. Мегги вернулась после ужина настолько злая и раздражённая (пропахшая лошадиным навозом), что умудрилась накричать меня из-за того, что я передвинула ее флакон с зубным порошком, мол она запретила мне им пользоваться. Я, конечно, его не брала сегодня, но уж очень мне нравится его лавандовый вкус, и я часто беру его без спроса, когда точно знаю, что Мегги сегодня будет развлекаться за пределами нашей комнаты. После вспышки гнева, моя «сестра» удалилась из комнаты вернулась только ночью, заснув на постели прямо в одежде.

Бум. Один короткий удар в дверь. Я покосилась на крепко спавшую Мегги, и сладко потянулась под одеялом.

Бум. Ещё один удар, чуть тише.

Мой организм отказывался просыпаться так резко, я спустила голые ноги на пол и снова потянулась. Я точно знала, что это не Маль, он просто заходит сюда когда пожелает. Точно не Анита, та в жизни не придёт так рано, слишком воспитанная и немного лентяйка. Сморщилась от нежелания открывать дверь и тут послышался глухой голос Анжелы за дверью:

— Я знаю, что ты проснулась.

Дверь тихонько распахнулась и в комнату зашла отдохнувшая и довольная брюнетка. Ее глаза светились от счастья, было ощущение, что она встала много часов назад или вовсе не ложилась.

— Скажи, зачем двери и замки, если ими никто не пользуется? — недовольно пробурчала я.

— Только ты дверь не зачаровываешь, ходи кто хочет. Например, я.

Девушка оглядела меня с ног до головы и задержала взгляд на голых ногах. Я уснула в майке и трусиках и сейчас выглядела максимально голой и сонной: волосы растрепались и спадали на плечи и лопатки, маечка задралась, а лицо выражало только желания залечь обратно под одеяло.

— Почему ты даже утром выглядишь потрясающе с этими не причёсанными волосами, а я всегда похожа на подзаборную собаку? — серьезно спросила она.

Я прыснула со смеху и откинулась обратно в постель:

— Ты мне льстишь, Анжела, — я снова зевнула и спросила: — Что случилось?

— Почему скрыла, что получила приглашение? — серьезно ответила вопросом на вопрос девушка. Она прикрыла дверь и облокотилась на неё спиной, сложив руки на груди.

— Так. Во-первых, я ничего не скрывала. Во-вторых, получила приглашение лично от инквизитора и Радуто только вчера, это было приятной неожиданностью. Ну-а, а, в-третьих, я совершено не понимаю, почему это тебя так волнует, — я раздраженно встала с постели и стала натягивать облегающие чёрные брюки и легкие ботинки из серой матовой кожи, — Мне это надоело. Объяснись.

Мой требовательный голос заставил ее сморщить нос от недовольства. Девушка взглянула на спящую Мегги и вокруг неё совсем на секунду завибрировал воздух. Затем она повернулась ко мне и, сложив руки на груди, сказала:

— Я подслушала разговор, не случайно конечно же.

Конечно, у Анжелы «случайно» ничего не бывает, исключительно холодный расчёт.

— Что именно ты подслушала?

— Они ищут сильных ведьм и колдунов, особенных, чья сила уникальна.

Я натянула кофту и замерла, глядя на Мегги. Та мирно спала и не подозревала о нашем с Анджелой разговоре. Я перевела взгляд на девушку, на продолжала внимательно на меня смотреть.

— И?

— Что «и»?! — Анжела стиснула свои предплечья и поджала губы от раздражения, — Боги, Дей! Ты меня просто поражаешь своей инфантильностью!

— Какого черта, Анжела?! — зашипела я. Я была поражена напором Анжелы, она умудрилась испортить настроение с самого утра и продолжала наседать, — Чем я тебе не угодила?!

Девушка тяжело вздохнула и потёрла глаза, будто на неё навалилась усталость после тяжелой ночи:

— Прости. Я бываю резкой, — снова вздохнула, — Ккак легко тебе даётся колдовать, призывать силу, управлять ей. Ты это делаешь настолько просто, но никогда не стараешься. Боги одарили тебя, а ты не придаёшь этому должного значения. Многие здесь из кожи вон лезут, чтобы добиться таких успехов, а тебе все равно. Не пригласили на ужин — не важно, не примут во дворце — ничего страшного! Когда ты уже примешь себя и станешь лидером? Ты же прирождённый лидер! К тебе тянутся все вокруг, а ты живешь одним днём.

Анжела замолчала и тяжело дышала, потому что вывалила накопившиеся мысли слишком эмоционально и быстро. А я стояла, сжав зубы и кулаки, пытаясь быстро осмыслить то, что она мне сказала. Ведь она была права, я плыла по течению, не стремилась быть лучшей, чего-то добиться.

— Знаю, что ты переживаешь из-за своего происхождения, ты чувствуешь себя не такой как все. Но разве не это дает тебе преимущество?

— Ты права, — сказала я и не узнала своего сиплого голоса, — Время взять себя в руки, еретики слишком многих погубили, а моя безучастность… — я замолчала, вспоминая тот ужас, который испытала, когда представила, что Маль может не вернуться, — Может не дать кому-то выжить.

— И даже не это главное! — подруга снова перешла на сплошные эмоции, — Я подслушала разговор Стефана Радуто, он разговаривал через призму, с кем, не поняла, они ищут колдунов, чья сила выше других, способных, чьё могущество будет равным или даже больше, чем у инквизиторов! Этот разговор не был повседневным, он скрывал беседу, я чувствовала это, мне просто повезло, что я оказалась в том коридоре… И сразу пришла к тебе. Я переживаю, Дей, ничем хорошим это не кончится.

Глава 5. Жизнь течёт изнутри вовне

Разговор с инквизитором вышел напряженный, сердце стучало, кровь пульсировала в висках. Вопросов стало ещё больше и ни одного ответа. Кожей ощущала как моя размеренная жизнь делала сальто, а вот куда приземлиться похоже ещё судьба не решила.

Инквизитор оценивал сегодня не только мою силу, а в целом, как говорю, как двигаюсь, считывал каждую эмоцию на лице, он точно знал, что ничто не остановит его перевести меня служить в малый дворец на юге. Он собирается сделать из меня что-то похожее на него самого — холодное расчетливое оружие. Каковы его цели? Действительно ли он действует против еретиков? Был ли он искренен со мной? Доверять ему?

Погрузившись в свои мысли, я забежала к нам в спальню. Она была пуста, но на моей кровати лежал новенький комплект одежды, такой же как у Маля. Я действительно стала практиканткой. Обучение в стенах школы кончилось, теперь пора действовать.

На самом деле, я могу оставаться практиканткой неопределенное время, пока не получу более высокое назначение, многие оставались практикантами и пять лет и десять.

Я бросила рассеянный взгляд на часы: время отправляться на ужин. У Анжелы челюсть отвиснет, когда она увидит меня в этом костюме, ей точно такой пока не выдали.

Узкие чёрные брюки, тонкая шерстяная кофта, на которой был вышит перламутровыми мелкими жемчужинами герб королевства Аркерона, ветвистый дуб, обвитый змеей, высокие чёрные сапоги. Камзол и плащ я одевать не стала, было слишком жарко. Одежда была максимально удобной, она не сковывала движений и была приятной на ощупь. Камзол был вышит золотыми и серебряными нитями, красивые чёрные пуговицы, ворот отсутствовал, на поясе должен был крепиться меч, было множество карманов для ножей. Плащ же был отделан очень просто, но из дорогой ткани, он должен был скрывать, а не привлекать внимание. Собрав волосы в низкий пучок, я вышла из комнаты и направилась в Большой дворец.

Свежий весенний ветер скользнул по лицу, я вдохнула полной грудью воздух с ароматами цветов и расплылась в довольной ухмылке. Я буду скучать по этому месту. Где бы я не оказалась, мой дом уже давно здесь.

Чьи-то шершавые руки накрыли мое лицо. Я резко остановилась и провела рукой по длинным пальцам, затем протянула руку за спину и с нежностью нащупала густые слегка взъерошенные волосы. Только Маль так шутил со мной, тихонько подкрадывался и ничего не говорил.

— Маль, ты как призрак, никогда не попадаешься на глаза!

Аккуратно сняла его руки с лица и повернулась к нему. Он улыбался своей неповторимой идеальной улыбкой.

— Обожаю это делать, а тут такая возможность подвернулась, — сказал он, обнимая меня.

Его руки крепко сжали Мою талию, а губы нежно поцеловали макушку, затем его широкие ладони скользнули вверх к лопаткам, как будто он не мог поверить, что я здесь, я настоящая.

Я обнимала его в ответ, погружаясь в его тепло, его запах, который наконец, стал привычным: мыло, бергамот, табак. Сложив голову на плечо, на мгновение прикрыла глаза, наслаждаясь этой секундой покоя и умиротворения. Кроме нас здесь никого не было, а значит мы опаздываем.

Он слегка отстранился и посмотрел мне в глаза. Его зелёные глаза смотрели с непривычной нежностью, в этом взгляде было что-то ещё, что я пока не могла разглядеть. Его рука коснулась моего лица, а пальцы нежно поглаживали подбородок. Второй рукой он продолжал крепко прижимать меня к себе.

Мои щёки залились легким румянцем, сердце стучало как сумасшедшее, а я вообще забыла зачем вышла на улицу и куда собралась.

Его губы оказались слишком близко и через мгновение они коснулись моих. Нежно, аккуратно, не настойчиво. Мое тело покрылось миллионом мурашек, оно, казалось, только этого и ждало всю свою жизнь. Я подалась ему навстречу и приоткрыла рот, впуская его. Объятие стало крепче, второй рукой он обхватил мой затылок, а его поцелуй превратился в требовательный, страстный. Его язык ласкал мой рот, а пальцы на талии сжимались и разжимались, поглаживая меня.

Сладкая истома разливалась внизу живота, я тихо застонала и почувствовала, как он заулыбался. Он целовал мой подбородок, щёки и возвращался к губам, ноги стали ватными, а тело напоминало желе.

Мне захотелось большего: сорвать с него одежду, погладить пальцами его обнаженную кожу, провести языком по животу.

И тут он отстранился. Я удивленно посмотрела него, не пытаясь скрыть раздражения. Раздразнил и все, конец?

Он все ещё держал меня за талию, потому что иначе я бы упала, так сильно у меня подкосились ноги от его неожиданных ласк.

Маль всегда держал дистанцию со мной, никогда не позволял себе всего того, чем брал других девушек: улыбки, поглаживания, немного пошлые комплименты, случайно коснуться рукой. Мне оставалось только быть хорошим другом и заставлять себя не думать о нем как о ком-то большем. В этот раз все было не так. Совсем не так. И чувства мои были другие. Перед глазами всплыл образ инквизитора и от этого я осторожно огляделась.

— Боишься, чтобы парень не застукал? — хрипло сказал он, проводя рукой по моим волосам.

Я хмыкнула. Почему я вообще вспомнила про инквизитора.

— Я просто удивлена, что интересую тебя как девушка.

— Мне казалось это взаимно.

— Взаимно.

Глава 6. Контроль прежде всего

Маль вывел меня с жилого этажа и запер в библиотеке, наложив чары, никто не мог войти, а я, соответственно, выйти.

Я сидела в темной комнате, даже не зажигая свет, за окном и так было светло почти как днём. Весь дворец и окрестности стояли на ушах, слышала, как стражи и колдуны прочесывают каждый сантиметр жилого корпуса, слушала испуганные голоса учеников и как плакали дети помладше.

Зажмурилась и уперлась руками в лицо, пытаясь выкинуть из головы образ мертвой подруги, но он никуда не уходил, ее лицо смотрело на меня закрытыми глазами. Сердце стучало, а сознание мутило, я пыталась глубоко дышать, чтобы меня не вывернуло прямо на ковёр. По телу разливалась удушающая боль, колени дрожали, руки тряслись. Я никогда не сталкивалась со смертью близкого человека, никогда не думала, что это так больно, так страшно. Зачем она вообще лезла не в своё дело, зачем…

Мы должны были весело провести время, слушать важных командиров, смотреть в рот Королю и инквизитору, а потом смеяться над их напыщенными лицами, над тем, с какой гордостью они вели этот бесполезный ужин.

Перед глазами появился образ Стефана Радуто: всегда спокойный, доброжелательный и мудрый. Я любила с ним разговаривать и слушать лекции, как этот человек может убивать студентов? Зачем? Что он хочет сделать? Неужели такая мелочь, как этот подслушанный разговор, может заставить колдуна убить? От этого разговора никакого толку, никаких ответов, только вопросы.

Я бы могла поверить, если бы на его месте был инквизитор, его самодовольство, неограниченная власть и тотальное подчинение больше располагает к убийству. Но я уверена, что он не имеет к этому отношения, уверена, что если бы рассказала ему раньше, то он смог бы что-то придумать, наложить защиту, спрятать.

Осознание того, что я могла спасти этих троих ни в чем не повинных людей накатила на меня ледяным ужасом. Закрыв лицо руками, я заплакала так сильно как никогда в своей жизни. Мои рыдания глухо разносились в большой библиотеке, мне казалось, что эти слёзы льёт кто-то ещё, ведь я не умею так страдать.

Щелкнул замок, тихие уверенные шаги, чья-то рука на плече. Я подняла взгляд и встретилась с усталыми глазами Стефана Радуто.

Держи себя в руках, Дейдре. У тебя нет никаких доказательств, тем более ты ему не ровня, он свернёт тебе шею прежде, чем ты выпрыгнешь в окно.

— Хотел спросить, как ты, но это был бы глупый вопрос, — тихо проговорил он, садясь напротив в кресло, — Дейдре, ты знаешь что-то об Анжеле и Давиде, чем не знаю я? Вы были близки.

Какая интересная игра. Или это правда не он? Как он вошёл? Его Маль впустил? Скорее всего. Значит он точно меня здесь не тронет.

Мне вдруг стало неимоверно стыдно за свои мысли, Стефан Радуто всегда был добр ко мне и Мегги, терпеливо отвечал даже на самые глупые и поверхностные вопросы, он был не просто учителем, он был другом. И все что у меня на него есть — нелепые догадки, неподкрепленные ничем, кроме как словами Анжелы. Что она могла услышать? Лишь часть разговора, а передать мне могла и еще меньше.

Я молча покачала головой, пытаясь унять рыдания.

— Такого в Большом дворце не было никогда, наши студенты всегда были в безопасности, — он устало потёр пальцами переносицу, — Меры защиты придётся усилить, магическая защита спальни теперь обязательна, если ты что-то узнаешь, даже если тебе кажется это никак не связано, сообщи мне.

Я снова молча кивнула, не могла выдавить и слова из себя.

— Твою спальню мы проверили, ты можешь идти к себе, — Радуто встал и любезно подал мне руку, — Галлиган не будет тебя допрашивать, он сказал, что уже поговорил с тобой.

Молча приняла его помощь и, встав, поплелась к выходу.

Мое нежелание разговаривать нервировало его, я никогда не вела с ним себя так отстранённо и холодно, Радуто всегда был мне другом.

Сколько я просидела одна? Час? Три? Время потеряло очертания.

Шум утих, коридоры опустели, на каждом был всего один страж. Ночь вступила в свои права, окутывая все мрачной чернотой.

Остановилась перед дверью нашей с Мегги комнаты. Никогда не придавала значение тому, как мы с ней далеки друг от друга, эта комната была окутана холодом и безразличием, я не хотела в ней находиться, не хотела спать сегодня в ней. Не хотела, чтобы Мегги была рядом со мной.

Я понимала, насколько глупо мое желание в сложившейся ситуации, но не могла заставить себя открыть дверь. Тринадцать лет я спала в этой комнате, тринадцать лет делила ее с этой девушкой. Я вдруг почувствовала облегчение от того, что скоро покину это место и буду следовать своему предназначению вместе с другими практикантами, начну использовать себя и свою силу по предназначению.

Мне нужно немного пройтись. Успокоить мысли.

Гребаный туман следовал за мной словно тень. У меня уже глаз дергался от его постоянного присутствия. А может от того, что он меня действительно начинал пугать. Почему он всегда со мной? Кто были мои родители? Известно ли им о нем? Был ли он с ними как со мной?

Бесшумно выскользнула на улицу и глубоко вдохнула тёплый тягучий летний воздух. Он был так насыщен запахами цветущих растений, что казалось его можно потрогать руками.

Я медлила, не решаясь, куда же пойти. Обычно я просто обожала такие летние ночи, наслаждалась одним только вдохом. Сегодня же меня это совершенно не цепляло, искаженное ужасом лицо Анжелы теперь ассоциировалось с этим тяжелым ароматом цветов. Я невольно поморщилась и двинулась в сторону полигона. Десятиминутная медитация должна помочь унять нервы.

Глава 7. Все лгут

Усталость поглотила меня и я, вернувшись к себе, упала на кровать обессиленным телом. Все на что мне хватило сил это поставить защиту, сделав лазейку для Мегги. Наверно, я уснула ещё в моменте полёта на кровать.

Проснулась от того, что тело затекло и ныло. Со стоном я перевернулась на спину и разлепила сонные глаза. Все ещё был день. Какой же долгий день, черт возьми. Кожа на голове ныла от тугого пучка, я тут же освободила волосы, которые влажным комком упали на плечи.

— Я разбудила тебя? — мягко произнесла Мегги, которую я даже не заметила, так тихо она себя вела.

Я отрицательно покачала головой, стягивая с себя плащ, который излишне грел, жара вернулась.

Мегги стояла у зеркала и делала себе интересную прическу, явно готовилась к балу. Ее загорелое лицо выглядело спокойным, но тело выдавало ее нервное состояние: мышцы напряжены, движения резкие, но аккуратные. Последние дни она вела себя ещё более отстранённо, чем обычно. Ее что-то беспокоило и очень сильно, любое слово воспринимала в штыки, в комнате со мной не проводила время совсем, будто сбегала каждый раз.

Я снова стала раздеваться, чтобы ополоснуться. И сделала неуклюжую попытку поговорить:

— Мегги, что с тобой? Я так сильно тебя напрягаю?

Девушка вытаращила на меня глаза и на мгновение замерла, заглядывая ко мне в лицо, будто пытаясь понять, что я хочу от этого разговора.

Я была расстроена и подавлена, а ещё усталая и играть в игры, тем более с Мегги, не хотела, мне хватало Галлигана.

Мегги продолжала молчать, но уже уставилась в пол.

Я лишь пожала плечами, аккуратно сложила вещи, оставшись в одном нижнем белье.

— Дело не в тебе, Дейдре, — тихо прошептала она.

— Я знаю, мы не сёстры и не подруги, но ты можешь поговорить со мной, я всегда относилась к тебе с добротой и пониманием.

Лицо девушки стало жестким, вернулось ее обычное раздражённое настроение:

— Не смей жалеть меня!

— Что ты…

— Нет! Тебе не понять! Ты! Девушка без памяти и прошлого! — прошипела она скорее с завистью, чем с презрением, — Тебе не понять! Никогда! Я в отличии от тебя знала своих родителей и … — она осеклась, боясь сболтнуть лишнего, Мегги никогда не делилась своими внутренними переживаниями и чуть не сделала это сейчас.

— Да, мне не понять, — согласилась я, пожимая плечами, — Понимать и не нужно, все мы со своей судьбой и дорогой.

— Мои родители были еретиками.

Я догадывалась, но молчала, кажется, она этого то ли стеснялась, то от опасалась.

— Ты здесь и это главное.

Они склонила голову на бок, внимательно разглядывая мою лицо и чуть помедлив сказала:

— Это не секрет в руководстве, Радуто провёл шикарное расследование. Знаешь, что это значит? — девушка сделала шаг ближе ко мне.

— Нет, — честно ответила я.

— В лучшем случае меня сделают практиканткой, а скорее всего отправят служить в отдаленную часть королевства, под хорошим присмотром. Я могу хоть в лепешку расшибиться, но для них ничего не изменится, мои родители для них как красный флаг для быка, для меня дорога закрыта.

— Мегги, ты знаешь, что ты умна и хорошая колдунья, никто не будет закрывать глаза на твои способности, даже если твои родители была на другой стороне.

— Легко тебе говорить, тебе все достаётся проще простого, — ехидничает девушка в ответ, — Они даже закрывают глаза на твоё темное прошлое, а как ты странно себя ведёшь иногда? Никто этого не замечает.

— О чем ты? — все внутри напряглось от ее слов.

— Какой дар ты скрываешь? Что не договариваешь? Можешь лгать всем остальным, но я вижу тебя насквозь.

— У тебя нервный срыв, Мегги, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, — холодно цежу я сквозь зубы.

У меня было ощущение, что соседка все это время пристально следила за мной. Завидует? Почему же бесится?

Мегги прикрыла глаза и тяжело выдохнула, пытаясь успокоиться, затем прошептала:

— Прости, у меня ощущение, что я живу в осином гнезде. И все время забываю, что ты никогда не жалила меня, даже если я вела себя как сейчас.

Я осмелела и подошла к ней вплотную, удерживая ее взгляд, взяла за руку и сказала:

— Мегги, я не знаю, что у тебя в голове, но я всегда помогу тебе, знай это.

Взгляд девушки смягчился, глаза наполнились слезами, но лишь на мгновение, она быстро справилась с эмоциями и спросила, глядя на мою кровать:

— А что это?

Перевела тему, ага. Я повернулась и увидела гребень, с которым уснула в руке, он так и остался на постели. Сердце пропустило удар.

— Подарок Анжелы, — спокойно лгу я, разворачиваюсь, беру его в руку, верчу прям перед носом у Мегги.

Та берет его из моих рук и внимательно рассматривает, взгляд задерживается на письменах, она хмыкает:

— Не знаю этот язык.

— Я тоже, — напускаю на себя печальный вид, благо, это не трудно, ведь я действительно скорблю по Анжеле и Давиду, — Она подарила мне его пару лет назад, но я не знала, как им пользоваться, но сейчас достала и… И все ещё не знаю что с ним делать.

Глава 8. День рождения Виктора Ношвиля

У меня был караул в день бала. Примерно до девяти вечера, дальше было два свободных часа, после нужно было подготовиться к отбытию. Мне подарили шикарное, дорогое платье на два часа праздника. И я собиралась танцевать эти два часа, даже если придётся самой приглашать мужчину на танец.

Ничто не стоит на месте, даже если тебе кажется, что изменений нет. Они были и будут всегда. И сейчас в моей душе поселилось чувство легкой тревоги, моя интуиция шептала, что что-то не так.

Караул я несла с особой ответственностью, пыталась разглядеть причину своей тревоги, но словно ослепла. Свалить все на шалившие нервы не могла, слишком сильное было ощущение.

Мегги сдержала обещание — сделала мне потрясающую прическу, сверху на макушке мелкие косы, в них вплетён гребень, остальные волосы накрутила магией и собрала вместе, вечером мне оставалось только вытащить шпильки.

Настроение Мегги было таким же подавленным, хотя на лице была безупречная маска стервы. Она видела меня насквозь. Я ее тоже.

В замок приехала ярмарка: циркачи показывали фокусы, гадалки нашёптывали будущее, гадали по руке, продавали эликсир молодости и прочую чепуху, акробаты в красивых ярких костюмах демонстрировали свои умения, повсюду продавали сладости и другую необычную уличную еду, которую ни за что не найдёшь в замке в другие дни, только раз в год. Окрестности замка наполнились смехом, весельем и приподнятым настроением. Когда-то я также смеялась, ела сладкое жареное тесто и запивала сливочным напитком, а вечером заглядывала в окна Большого дворца, наблюдая за праздником для взрослых, пока практикант не ловил меня за ухо и не выпроваживал спать. Нахлынувшие воспоминания восстановили образ Александра Галлигана, как-то он танцевал на этом празднике совсем близко к окну, его угрюмое красивое лицо мелькнуло в толпе. Оно не изменилось ни на одну морщинку.

Сегодня я не наслаждалась праздником, а была тем, кто поддерживал порядок, следил за каждым шагом чужого в замке человека. Да, они были простыми людьми, но ожидать следует чего угодно.

Ровно в семь вечера проводила акробатов переодеться, затем проследила, чтобы они попали в главный бальный зал, где для них уже были подготовлены несколько сцен, включая подвесную, которая парила в воздухе без всяких верёвок. Праздник был в белых тонах: повсюду были ослепительно белые цветы, они свисали с потолков, украшали стены. Цветы, украшавшие сцены из прозрачного стекла, мерцали, словно в них поместили тысячи светлячков. Зона Короля и Королевы была украшена красными цветами, делая сильнейший акцент. Главный бальный зал был невероятно помпезным: огромный, с высокими потолками, вмещающим второй этаж, с изысканными балконами, высокие стены были обвешаны большими картинами и зеркалами, а потолок украшала огромная фреска, изображавшая историю Королевства Аркерон, на полу были расставлены скульптуры и даже мини фонтаны, утопающие в цветах, вода в фонтанах искрилась, будто в ней текла вода сотканная из лунного света. Музыка играла, именитые гости прибывали, наслаждаясь изысканными угощениями, которые носили слуги в праздничных воротничках. Приезжие гости оставались здесь ещё три дня, жили в замке, обсуждали политические вопросы, развлекались и потом разносили все увиденное по стране и другим королевствам.

Сейчас на меня не обращали никакого внимания, я выглядела как обычная стража, поэтому могла с интересом разглядывать гостей. Меня привлёк мужчина в красивом бежевом праздничном камзоле, расшитым серебряными нитями и дорогими пуговицами. У него было мужественное лицо с высокими скулами, волевой подбородок и голубые глаза, кожа его была очень загорелой, а волосы густые, песочного цвета, не короткие, были аккуратно уложены. На среднем пальце правой руки сильно выделялся большой перстень. У него была приличная свита, перед ним расступались, жадно смотрели «в рот», пытаясь разговорить, женщины умело состроили глазки и наигранно стеснялись, если он улыбался им в ответ.

Проскользнула совсем близко, никто не обратил на меня внимания. Форма практиканта и стражника была отличной маскировкой.

Затем вернулась в сад, сменила другого практиканта. Стало совсем тепло, лето вот-вот вступит в свои права и в лесу, подальше от чужих любопытных глаз, стали просыпаться маленькие феи, такие маленькие, что казалось это просто обычные светлячки, но если затаиться в темное время в лесу, не двигаясь, не разговаривая, то можно разглядеть крохотных человечков с интересными длинными ушами, замысловатыми одеждами из коры и цветов, которые летают вокруг ночных цветов и собирают волшебный нектар. Каждая фея переливается необычным волшебным цветом: зеленым, пурпурным, желтым, зеленым. Скопление этих фей напоминает салют в замедленном действии. Феи живут только в безопасных лесах, их особенно много на юге. Я застыла на мгновение, наслаждаясь яркими красками, озаряющими лес вокруг дворцовых зданий, затем обошла периметр и, после смены, отправилась в спальню переодеться.

Комната была темной, безжизненной. Волшебный свет осветил помещение: небольшая сумка стояла на моей постели, она ожидала меня после праздника. Аккуратно сложила одежду на постель, достала праздничное платье и поймала себя на мысли, что теперь я войду в тот зал как гость, больше не буду невидимкой. Шпильки были вытащены и густые длинные волосы упали на хрупкие острые плечи. Шею украшал защитный кулон, запястья защитные браслеты, простое кольцо я также не собиралась снимать. Кинжалы спрятала на ногах под платьем, так, чтобы не мешали. Потянулась за своими простыми выходными туфлями, но не нашла их, вместо них стояли более дорогие, с золотым высоким острым каблуком и вытянутым носом, естественно чёрного цвета. Я покрутила в руках новинку в своём гардеробе, вздохнула, что такую красоту надену лишь на пару часов. Туфли сделали меня выше и ещё более женственной. Я покрутилась ещё мгновение у зеркала, не узнавая эту утончённую особу. Взгляд задержался на волосах: гребень привлекал внимание, но был какой-то тусклый. Я закусила губу. Ему явно не хватает драгоценных камней. Задумавшись на секунду, не повредит ли магии Галлигана легкий морок в виде камней, взмахнула рукой, накрыла гребень легкой магией, которая растает через три часа, а то и меньше. Теперь гребень был усыпан мелкими белыми камушками, ярко блестевшими от магического света. Результат меня более чем удовлетворил, и я вышла из комнаты.