Загадка Плутона

Загадка Плутона

– Если ты не бросишь мучить кошку, я тебя отшлепаю.

– Это не кошка, мама.

Простоволосая женщина по пояс высунулась из окна коттеджа, стараясь разглядеть, что там держит в руках ее десятилетний сорванец.

– Мама, это игрушечная… – голос Джонни дрожал от восторга, – это игрушечная кошка.

– Игрушечная? – усомнилась мать.

– Да, мама! Смотри, пушистая какая. И совсем не тяжелая!

– Не бери всякую гадость в руки.

– Это не гадость… Она ученая, – попытался было разъяснить Джонни.

– Сейчас же брось кошку и марш в дом. – В голосе матери появился металл, не предвещавший ничего доброго.

Джонни со вздохом припрятал свое сокровище в кусты возле клумбы и побежал на кухню.

– Погоди, придет отец, – приговаривала миссис Роджерс, колдуя у газовой плиты. – Целый день не дозовешься… Он задаст тебе. Мой с мылом. Грязи не оставляй. И где ты только так вымазываешься? Совсем от рук отбился.

А за ужином случилось то, о чем долго потом судачил весь Питерстаун.

Свинина с бобами была уничтожена быстро и без всяких происшествий.

– Не трогал я дохлую кошку, папа, – тянул плаксивым голосом Джонни, – и она была вовсе не дохлая.

– А какая же она была? – спросил Джонни-старший, опустив руки на пояс, на широкий кожаный ремень с пряжкой. С этим ремнем Джонни-младший был немного знаком, и нельзя сказать, чтобы знакомство было приятным.

– Она была игрушечная, папа. Совсем игрушечная. Такая серая и мягкая-мягкая, а между ушками белое пятно.

– Пятно, говоришь? – проговорил Джонни-старший, расстегивая пряжку.

– Да, пятно, – в голосе Джонни слышались слезы, – глазки разноцветные и все время мигают.

– Испорченный ребенок, – не удержалась мать. – А все эти идиотские комиксы. Отец из сил выбивается на своем проклятом «Уэстерне», перед запусками дни и ночи работает, а этот помощничек….

– Оставь, Мэриан, – сказал Джон. Он по опыту знал, что когда Мэриан разойдется – а это бывает не так уж редко, остановить ее нелегко.

Дверь в это время скрипнула, и на пороге появилась…

– Это она, папа! – закричал Джонни. – Я же говорил тебе!

Мэриан остолбенела, прижав грязное блюдо к груди.

Рот мастера Роджерса раскрылся до такой степени, что туда свободно пролез бы его собственный кулак.

Странное существо развинченной походкой, не лишенной, впрочем, грации, медленно пересекло комнату и подошло к столу.

– Пусть она живет у нас, ладно, папа? – прошептал Джонни.

Существо замерло на трех лапах, подняв четвертую. Затем из пятна на лбу ударил яркий луч, торопливо заскользивший по дешевой олеографии «Охота на кенгуру», косо прибитой к стене. Казалось, существо рассматривает картину. Одновременно глаза его засветились, а затем быстро-быстро замигали разноцветными огоньками.

– Джон, – жалобно сказала Мэриан.

Звук разбитого блюда привел Джона в себя.

– Брысь, проклятая! – закричал он и запустил в чудище игральной костью – ничего более подходящего в кармане робы не оказалось.

Существо отпрыгнуло в сторону, шерсть на нем встала дыбом. Луч соскользнул с картины, уперся Джону в лицо.

– А, ты так? – Сделав ладонью козырек (свет слепил глаза), Джон ринулся к «кошке», на ходу подхватив свободной рукой табурет.

– Гм… Так ты говоришь – кошка? – повторил шериф. – А может быть, чертик? Или, еще лучше, зеленый змий?

– Клянусь честью, и в рот не брал в тот вечер.

– Продолжай по порядку, – сказал шериф.

– Когда промахнулся табуреткой, я схватил со стола нож. Ну, тут ее чертов луч потух. Она бросилась от меня на стол. Быстрая, как дьявол. Кастрюлю смахнула. Я только на нее, а она – прыг! – ив абажур вцепилась. Два раза качнулась – и прямо в окно. Только стекла посыпались.

– Значит, виски ты не пил? – сказал шериф, разглядывая багровый кровоподтек, украшавший переносицу Джона. – Ну, сам посуди: может ли кошка пробить оконное стекло, если только она не пьяная? – Шериф захохотал, довольный собственной шуткой.

– Хоть на Библии присягну, – обиженно заморгал Джон. – В жизни не видал такого страшилища. А как выскочила, шерсть у нее засветилась, глаза мигают, как фонари, да так припустила по улице!..

– И в каком направлении?

– На Уайт-Сити.

Уайт-Сити было самым фешенебельным районом Питерстауна.

– Ладно, шагай домой, я разберусь, – сказал шериф. «Вероятно, очередной неудачный трюк компании детских игрушек»,решил шериф, берясь за телефонную трубку.

Инженер Чарльз Макгроун повернул рукоятку на «прием» и задумался. Через несколько минут… Неужели?

Перед ним снова всплыла далекая ночь, заштрихованная нудным сентябрьским дождиком. Несмотря на то что с тех пор прошло почти семь месяцев, память Чарльза цепко хранила все: и толчею людей и автоматов на бетонированных дорожках Уэстернского полигона. И то, как бледны были лица людей в неживом свете люминесцентных прожекторов. И то, как с пугающей равномерностью лучи прожекторов скользили по прозрачным куполам и сложным конструкциям космодромного хозяйства.

С первой пусковой площадки в полночь стартовала в далекий путь к Плутону автоматическая ракета. На борту ее находился Кис – белковый робот, которому Чарльз Макгроун посвятил полжизни. Познаниям робота могла бы позавидовать и Лондонская королевская библиотека. Правда, познания эти носили несколько односторонний характер.

Макгроун хотел добиться того, чтобы Кис в своих сообщениях был максимально объективен и не сравнивал живые существа, которые могли встретиться на чужих планетах, с людьми. Этой цели полностью отвечало «воспитание» Киса. За всю свою двадцатилетнюю «жизнь» Кис ни разу не видел человека. Прогуливаться ему разрешали лишь в пустынной местности, раскинувшейся к западу от Питерстауна. И даже своего «отца», инженера Макгроуна, Кис никогда не видал. Перед своим появлением Макгроун всегда выключал радиокомандой глазафотоэлементы Киса.

Высадившись на Плутоне, Кис должен был собирать информацию о жизни этой планеты и передавать ее на Землю.

На пульте замигал зеленый глазок, и Макгроун замер, натянув наушники.

«…Встретил живые существа. Вероятнее всего, животные. Признаков разума пока не обнаружил. Ходят, переставляя задние конечности».

Потрясенный Макгроун сидел как статуя, крепко прижав ладонями наушники.

«…Общаются с помощью звуковых колебаний различной частоты и модуляции. На магнитное и электрическое поле никак не реагируют. Миновал поселение этих животных на реке. О дальнейшем сообщу особо…»

Чарльз Макгроун перевел дух. Целый час, через который должна была состояться следующая передача, он не мог найти себе места. Слонялся по «Уэстерну», жуя чуингам, выпил две бутылки пепси-колы, не переставая курил. Теперь-то он покажет этим выскочкам, кто такой инженер Макгроун! Он всегда верил, что Кис принесет ему счастье. И нет сомнений, что информация с Плутона, собранная и переданная на Землю его детищем, составит величайшую сенсацию века. И еще, чего доброго, шеф возьмет его в компаньоны. И дочь шефа, зеленоглазая Линда… От избытка чувств Макгроун заключил в страстные объятия генератор высоких напряжений. Зеленый глазок пульта снова замигал, и Макгроун бросил генератор, поспешно натянув наушники.

«…Животные делятся на два пола, как и большинство земных. Самки имеют двояковыпуклое строение. Отмечаю особенность, неизвестную на Земле. Отверстие для приема пищи у самок окрашено в ярко-красный цвет. Самки отличаются пестрой и изменчивой поверхностью. К условиям существования приспособлены слабо – внешняя окраска никак не гармонирует с природными данными: она криклива и привлекает внимание еще издали.

Головы самок, оканчиваются сложными сооружениями, иногда украшенными сверху пером, а то и целым гнездом (впрочем, мои локаторы яиц в нем пока не обнаружили). Не исключено, что это гнездо предназначено для ношения в нем детенышей (сравни с земными кенгуру, Брэм, „Жизнь животных“, страница 882 и далее). Грубое изображение кенгуру, встреченное мной здесь, подтверждает указанную гипотезу.

Передвигаются самки с трудом, так как задние конечности у них оканчиваются острыми и твердыми отростками, мешающими при ходьбе. Ударяясь о твердую почву Плутона, отростки издают характерный стук».

Постукивая каблучками, в лабораторию вошла мисс Шелла.

– Сегодня в восемь у начальника цикла летучка по итогам. Ваш рапорт поставлен первым.

– У меня дела. Передайте, что я задержусь, – небрежным тоном ответил Макгроун.

Мисс Шелла несколько раз изумленно мигнула. Такого немыслимого нарушения субординации ей еще никогда не приходилось наблюдать. Дисциплина в «Уэстерне» была военной (и не без оснований).

Она с сожалением и некоторой опаской посмотрела на всклокоченного, явно возбужденного Чарльза и поспешно выскользнула за дверь. Случаи нервного помешательства были не так уж редки среди сотрудников «Уэстерна», недаром на заднем дворе круглосуточно дежурила карета «скорой помощи». «И этот, бедняга», – подумала она, вздохнув: стройному тридцатишестилетнему Макгроуну мисс Шелла явно симпатизировала.

Но опасения мисс Шеллы оказались напрасными.

Уже через два дня, заканчивая свое ежесубботнее директивное выступление, транслировавшееся на все экраны космоцентра, шеф «Уэстерна» сказал:

– За указанные успехи инженер Макгроун с понедельника назначается на должность начальника лаборатории информации. Все наши сотрудники имеют равные возможности.

Сообщения Киса с каждым разом становились все более интересными и в то же время загадочными. Все известные до того сведения о Солнечной системе ставились под вопрос.

Так, в одной из передач Кис радировал:

«Отмечаю, что яркость светила на Плутоне гораздо выше расчетной и приближается к яркости Солнца на поверхности Земли. Разъяснить этот парадокс пока не могу».

– Мы перевернем всю космогонию! – возбужденно сказал шеф, размахивая листком радиограммы перед самым носом Макгроуна.

Следующая радиограмма гласила:

«Только что посетил строение, украшенное прозрачными пластинами. По химическому составу пластины тождественны со стеклом обыкновенным, которое вставлено в окна зданий „Уэстерн компани“. Внутри строения, как мне удалось установить, находится водопой животных Плутона. Жидкость для утоления жажды – судя по ее прозрачности, это вода обыкновенная – находится в закрытых сосудах. Откуда берутся подобные сосуды, еще не выяснил. Получив сосуд, животное откупоривает его и пьет, причем количество выпиваемой жидкости явно не соответствует размеру тела животного, а следовательно, и его потребности в воде. Вероятно, животные пьют впрок, подобно земным верблюдам (смотри Британскую энциклопедию, том шестнадцатый, страница 321 и далее). Вода производит на животных необычное действие. Достаточно выпив, они становятся невменяемыми: издают нечленораздельные звуки, вступают в драки, нанося подчас друг другу серьезные телесные повреждения. При этом лица их краснеют и глаза наливаются кровью».

Прошло несколько дней. Головокружительная карьера Макгроуна составляла тему всех приватных разговоров сотрудников института.

– Чарли-то, а? – говорили они, опасливо озираясь, нет ли поблизости штатного доносчика. – Правая рука шефа!

– Входит к нему без доклада и в любое время, – добавляли другие.

– Но ведь то, что он сделал, действительно замечательно.

– И шеф к нему просто примазывается!

По коридору прошла мисс Шелла. Не обратив внимания на кучку людей, сразу умолкших при ее появлении, Шелла вошла в новый кабинет Макгроуна. Чарльз сидел за столом, попыхивая дорогой сигарой, и что-то писал.

– Что там еще? – сказал он, не поднимая глаз.

– Вас вызывает шеф, – негромко сказала Шелла. – Срочная телефонограмма: нужно подготовить доклад президенту.

– Хорошо, – ответил Макгроун, изо всех сил сдерживая радостную улыбку.

Немного помедлив, Шелла вышла. Глаза ее были красны. Подойдя к коридорному окну, она развернула помятую утреннюю газету и в двадцатый раз перечла краткую заметку в отделе светской хроники:

«Наша газета рада сообщить дорогим читателям о предстоящей помолвке профессора Чарльза Макгроуна и очаровательной Линды Вильнертон, дочери уважаемого президента „Уэстерн компани“. Помолвка состоится в четверг, 22 июля».

– Вот свеженькие, босс, – развязно сказал Макгроун, протягивая шефу несколько узеньких полосок радиограмм. – Похоже, что там, на Плутоне, моему Кису скучать не приходится!

– Нашему Кису, – поправил шеф.

«…Эти животные большую часть времени проводят под землей, – гласила одна из радиограмм. – В отличие от кротов (далее следовала ссылка на Брэма), плутониане достигли высокой техники создания подземных жилищ. Их взаимное недоверие И ожесточение сильно до такой степени, что они прячутся в глубоких норах, на много километров уходящих вниз».

– Недалеко же они ушли от нас, – заметил шеф.

– Дальше еще интересней, – сказал Макгроун, развалившийся в кресле, нога на ногу.

«Плутониане безумны. С каждым днем я убеждаюсь в этом все больше. Мало того, что они систематически отравляются, добровольно вдыхая ядовитый дым специально высушенного растения. Едва научившись строить реактивные аппараты (что отличает их от земных животных), плутониане начиняют их смертоносным грузом и взрывают на большой высоте. Радиоактивная пыль оседает на шкуру и пищу животных. При этом плутонианам невдомек, что они уподобляются тому земному животному, которое питается желудями и в то же время подрывает корни дуба, на котором произрастают указанные желуди (снова ссылка на Брэма)».

«Впервые вступил в непосредственный контакт с плутонианами. Это произошло в помещении водопоя (смотри радиограмму номер 12). Недостаточно хорошо замаскировавшись возле стойки, на которой располагаются сосуды с жидкостью для утоления жажды, я был обнаружен одним из животных, пришедших на водопой. Решив играть ва-банк…»

– До чего умница! – воскликнул шеф. – Он и теорию игр приплел сюда!

– Мы с ним целый год ею занимались, – сказал Макгроун.

«…Решив играть ва-банк, я передал в эфир на короткой волне мое имя. К моему величайшему удивлению, существо, видимо, разобрало мое имя, так как несколько раз повторило его вслух: „Кис, Кис“. Это доказывает, что местные животные способны непосредственно принимать и расшифровывать радиосигналы, в отличие от животных Земли».

– Едем ко мне, Чарли, – решил шеф, поднимаясь. – В гольф сыграем. Да и Линда вас заждалась.

Стояло восхитительное солнечное утро, такое редкое для атлантического побережья в эту пору года. Несмотря на ранний час, по прсспекту сновали газетчики.

– Сенсация! Сенсация! Плутону грозит смертельная опасность. Экстренное сообщение!

Притормозив, Макгроун высунулся в окно роскошного «кадиллака» (последний подарок шефа), кинул мальчишке никелевую монетку, которую тот поймал на лету, и развернул пеструю газету, остро пахнущую типографской краской. Через всю первую полосу тянулся кричащий заголовок: «Робот доктора Чарльза Макгроуна сообщает – Плутон в опасности! В атмосфере этой планеты накапливается радиация. Земля должна протянуть руку помощи Плутону!»

– Мой будущий тесть раздувает успех, – усмехнулся Макгроун, трогая машину с места.

Выйдя из «кадиллака», он легко взбежал по гранитным ступеням административного корпуса «Уэстерна» и шагнул в приемную босса. В глаза ему бросилось необычное выражение лица мисс Шеллы. «Все еще дуется, глупышка», – подумал Макгроун.

– Шеф у себя? – спросил он, берясь за ручку массивной двери, ведущей в святая святых.

– Нет… то есть да… Пожалуйста, входите, мистер Макгроун, вас уже ждут.

Пожав плечами, Макгроун вошел к шефу, притворив за собой дверь.

– Доброе утро, босс.

– А-а, скотина, кретин тупоголовый, мерзавец… – Ругательства так и распирали шефа.

Никогда еще Макгроун не видел его таким багровым и разъяренным. Шеф шел ему навстречу, шипя, как гусак. Побледневший Макгроун отступил к двери.

– Читай, недоносок! – Шеф размахнулся, но Макгроун успел уклониться от удара. Телеграмма упала на пол. Нагнувшись, Макгроун поднял ее. Буквы прыгали перед глазами, и текст доходил с трудом. Отдельные фразы раскаленными иглами вонзались в мозг.

«…Вчера закончено расследование. Полицией Питерстауна обнаружено, что причиной (дальше следовал цензурный пропуск: слово „беспорядки“ запрещалось в официальной переписке) является кибермеханизм с маркой Уэстернского института…» Макгроун припомнил огромную толпу, которую ему пришлось объезжать вчера утром по дороге в «Уэстерн», и торопливое разъяснение какого-то прохожего, что в здании фондовой биржи обнаружена необыкновенная кошка с прожектором во лбу, которую не может поймать целый отряд полицейских.

«Указанный кибермеханизм при сем препровождается. Одновременно ставим в известность, что завтра в 10.00 вам надлежит явиться в комиссию по расследованию виновных в питерстаунских (снова цензурный пропуск)».

– Ты у меня еще ответишь! – погрозил шеф кулаком. – Вот он, твой ублюдок!

Нагнувшись, шеф выхватил из саквояжа изрядно потрепанного Киса и швырнул его в лицо Макгроуну, но не попал. Ударившись о стену. Кис коротко пискнул.

– Убирайся прочь! – прохрипел шеф в высшем приступе ярости. – Убирайтесь оба!

…В ту памятную ночь ракета, полет которой корректировал Кис, отклонилась от курса и, обогнув Луну, подобно бумерангу возвратилась обратно. При приближении к Земле сработало катапультирующее устройство, и Кис был выброшен на грешную Землю.

Лишь одно остается загадочным во всей этой истории: почему Кис во время первой радиопередачи утаил подробности своего сражения с аборигенами, погоню вокруг стола, раскачивание на абажуре и позорный побег в окно?

Будем надеяться, что питерстаунская комиссия по расследованию сумеет осветить и этот вопрос.

Пока что инженер Макгроун подвергнут тюремному заключению. Не исключено, что он окажется подрывным элементом.

Мисс Шелла носит ему передачи, хотя и рискует вызвать недовольство шефа.