Вторая попытка для попаданки 2

Пролог

Мужчина выпал из разрыва миров и судорожно огляделся — вокруг царила зловещая тишина, но он догадывался, что это спокойствие было обманчивым. На нём была одежда, вышедшая из моды десятки лет назад.

Ничто вокруг не указывало на текущий год. Было раннее утро, он слышал треск высоких деревьев в лесу рядом с поместьем, свист ветра, перекатывающего сухие листья, и своё тяжёлое дыхание, которое эхом разносилось в тишине.

Судорожно осматриваясь, он не нашёл ни одной лужи, в которой мог бы увидеть своё отражение. Поэтому он по просто по плебейски задрал объёмные рукава дорогого одеяния. Чистые, мощные ладони были гладкими, без старческих пятен и почти без морщин.

Ему удалось.

Нужно торопиться домой.

Взлетев по ступеням особняка, он громко крикнул:

— Бенедикта! Дорогая, собирайся!

Слуги испуганно смотрели на него, не понимая, что произошло.

— Могу ли я вам помочь, Ваша Светлость?

— Всё хорошо, Гилс, пожалуйста, подготовь карету. Я очень хочу отправиться на прогулку со своей женой. Срочно отправь за Ее Светлостью.

Дворецкий низко поклонился и начал раздавать указания находящимся рядом слугам. Герцог быстро поднялся в кабинет, лихорадочно ища тайник под единственным выдвижным ящиком на своём массивном деревянном столе. Он почти не помнил, как его открыть, ведь прошло пятьдесят лет.

Наконец, провозившись с этим больше десяти минут и начиная паниковать из-за неудач, герцог добрался до секретного отсека и начал судорожно паковать документы, которые могли изменить всё. Он спасет наследного принца Октавиана, предупредит союзников и сохранит богатство и наследие своего рода. Бенедикта не умрет в нищете и болезнях, а он сам будет встречен с почестями в соседней Астурии.

Собрав документы, он открыл сейф, в котором хранил драгоценные камни и несколько слитков золота. На деньги он сейчас не надеялся — через несколько дней произойдет переворот, и эти бумажки ничего не будут значить.

— Уилмер? Всё в порядке? — нежным и сонным голосом спросила Бенедикта, наряженная слугами в дорожный комплект.

— Да, я просто хотел отправиться с тобой на прогулку, — прошептал он, не сводя с неё восторженного взгляда.

Бенедикта была свежа и молода, болезни ещё не успели изуродовать её лицо. Она осторожно поддерживала рукой большой живот, в котором росла Финни, будущий королевский артефактор принца Октавиана.

Финни станет настоящей гордостью их древнего рода, той, кто частично сумеет вытащить их из того кошмара, в котором они оказались… окажутся. Все дети в их роду рождались сильными артефакторами, и он не случайно выбрал Бенедикту, талантливого артефактора, хоть та и была из бедной семьи. Финни не станет исключением, в прошлом-будущем у неё будет седьмой уровень.

— Ты уверен? — спросила Бенедикта, глядя уставшими глазами на своего мужа, который был почти в два раза старше её.

Уилмер кивнул и, быстро подойдя к своей молодой жене, страстно поцеловал её, нежно проводя рукой по гладкой коже её шеи и щёк. Трудно поверить, что ей всего семнадцать, что впереди их ждут годы счастливого брака, жизни в достатке, с тем уважением, которое он заслуживал по праву рождения. Трудно поверить, что они ещё не разрушили свои отношения изменами, упрёками и ненавистью друг к другу. Что Финни будет расти в любви и заботе.

— Вас будет ждать горячий камин и обед по возвращении, Ваша Светлость.

— Спасибо, Гилс, — горячо поблагодарила Бенедикта, а Уилмер только мучительно закрыл глаза.

Никто из его слуг не переживёт этот день.

Через полчаса они уже мчались в сторону Астурии, где должны были найти укрытие до тех пор, пока мятеж в Истрэе не закончится. Бенедикта выглядела взволнованной, поскольку карета неслась с головокружительной скоростью, к которой она не привыкла, особенно будучи беременной.

— Куда мы направляемся, Уилмер? Дорогой, пожалуйста… — на её лице теперь читались страх и волнение. Она почти сразу поняла, что происходящее ненормально: по лицу мужа, по скорости кареты, по малому количеству слуг, которые их сопровождали.

— Всё будет хорошо, Бенедикта. Всё будет хорошо, — мужчина тяжело дышал, нервно глядя на беременную жену и на дорогу позади.

Как и в прошлой жизни, когда их побег был куда более опасным, прошло около часа, прежде чем первые мятежники вышли на след герцогской четы. Бенедикта вжалась в угол кареты, а Уилмер громко приказал остановиться. Ему не избежать этой битвы, как и в прошлой жизни, но противников было только двое, он сможет отбиться от них, пусть и заплатит за это потерей своей руки.

— Сдавайтесь, лорд Фуллагар, и мы пощадим вашу семью. Вы будете ждать суда под наблюдением в столице, — услышал он.

Но сдаваться он не собирался. Наоборот, вытащил меч из ножен.

Оказавшись снаружи, он сразу вступил в схватку с двумя соперниками. Первый мятежник атаковал прямым ударом, но герцог увернулся и ответил контрударом, заставив противника отступить. Второй соперник нападал сбоку, но Уилмер был быстр и точен в своих движениях: он успел увернуться, заблокировать удар и нанести ответный, который не задел мятежника, но вынудил его отступить.

Уилмер знал, что победит, поэтому сохранял хладнокровие и контролировал ситуацию, постепенно выжимая преимущество из своего опыта и мастерства в фехтовании. Он уводил противников подальше от кареты, чтобы жена не увидела момента его страшного ранения.

Неожиданно он почувствовал зверский холод, словно находился не в солнечном Истрэе, а на самой высокой горе в снежной республике Цитос. Прямо перед ним пронёсся неопределённый тёмный силуэт, и мужчина отшатнулся. Под его ногой оказались мелкие камни, и, споткнувшись, он упал, неудачно ударившись головой о дерево.

Несколько секунд ушло на то, чтобы прийти в себя, и когда это произошло, он не рискнул приблизиться к мятежникам — те лежали на земле, их тела постепенно темнели, под воздействием неизвестной тёмной массы.

Глава 1. Истрэй

Айви Браун

Я сидела на песке, на берегу моря, наслаждаясь теплым ветром, который развевал мои волосы. Трудный рабочий день, наполненный недовольными комментариями Лоры, остался позади, и я по-настоящему ценила возможность прогуляться по набережной, спуститься на пляж и наблюдать за волнами.

Я надеялась, что когда-нибудь в будущем у меня хватит средств, чтобы купить домик у воды — эта мысль успокаивала меня.

С момента моего возвращения в прошлое прошло почти восемь месяцев, и я начала забывать свою первую жизнь — семь лет пустого, бесцельного существования, хоть и не лишённого редких маленьких радостей. Эта новая жизнь нравилась мне гораздо больше, но я должна была помнить, что меня послали сюда не для того, чтобы я наслаждалась новообретённой свободой и финансовой независимостью, а чтобы спасти сотни тысяч жизней.

Знать бы ещё, как это сделать.

— Айви! Пойдем на ужин? — послышался голос со стороны променада. Вздохнув, я поднялась и направилась к Милларду Муди — другому артефактору, который работал со мной по этой программе.

Миллард был Истрэйцем и выглядел соответствующе — светловолосый, голубоглазый, но с очень смуглой кожей. Ему было за сорок, и он буквально воплощал собой все стереотипы об артефакторах — тихий, вдумчивый и стеснительный. Прямо как я в прошлом.

На то, чтобы мы начали хоть как-то общаться, я потратила две недели, в течение которых каждый день здоровалась с ним и звала пить кофе, обсуждая работу. В конце концов, он принял меня как коллегу, и теперь часто приглашал на обеды и ужины.

В отделе исследований мы работали втроем, совершенствуя проект, над которым трудилась наша начальница, Лора Роан, которую мы звали по имени.

По прибытии в Соларис, столицу Истрэя, Себастьян Торн сказал, что хотел бы видеть меня в команде Лоры, но если я предпочитала работать в поле, выбор был за мной. Он верил, что исследование, которое проводила истрэйская команда, было чрезвычайно важным и что мои знания могли бы помочь в его продвижении — они уже год работали над артефактом, но никак не могли создать рабочий прототип.

В некотором смысле я была рада этому предложению — мне нравилось создавать, нравилось проводить испытания и тестировать различные соединения. Я боялась, что начав работать ликвидатором, я постепенно отдалюсь от этого мира, но происходящее в Истрэе означало, что даже среди ликвидаторов я всё ещё могла быть изобретателем.

— Скучаешь по дому? — спросил Миллард, но я только отрицательно покачала головой.

— Не особо. Мне нравится здесь — тепло и красиво, и я могу изобретать. В Астурии у ликвидаторов нет собственной мастерской, если хочу изобретать, нужно присоединяться к компаниям. В последнее время они вызывают у меня неприязнь, почему-то, — хмыкнула я.

Миллард согласно кивнул головой.

— Да, везде так. Я слышал, в Вайхоме ещё хуже — регистрация независимых исследователей невозможна без одобрения комитета по контролю за качеством артефактов, которым управляют корпорации. Представляешь? Я уже смирился, наше время прошло. Мы можем только научиться жить в новой реальности, отчитываясь перед начальниками, которые ничего не понимают, и не иметь прав на собственные изобретения.

Я нахмурилась и посмотрела на Милларда.

— Давай без негатива. И так грустно от того, что скоро возвращаться. Дома ещё холодно, и нужно влезать во все эти судебные дела, которые я начала.

Миллард знал о том, что случилось со мной в академии, я не скрывала этого. Мои жалобы попали в некоторые газеты, главным образом из-за того, что «Усилитель Браун» наделал много шума. Многие считали, что этот артефакт действительно изменит мир, и «купола Фуллагаров» сейчас почти всегда были полные. Платили за усилители, конечно же, государство и налогоплательщики.

Производство усилителей было поставлено на поток, и единственной проблемой оставалось то, что высокоуровневые артефакторы всё ещё должны были заряжать сами усилители. Фуллагар, как и в прошлой жизни, нанял большое количество высокоуровневых артефакторов для зарядки усилителей, а на доходы, которые компания получала от государства, они уже приобрели соседнее здание.

Совсем скоро компания начнёт агрессивное расширение и станет крупнейшим производителем артефактов и главной исследовательской корпорацией Астурии. Вскоре у них появятся свои люди в ответственных органах, и все законы в королевстве будут продвигаться так, как выгодно Фуллагару.

Возвращаться в Астурию не хотелось, но выбора не было — моя командировка заканчивалась. Лора сказала, что меня, возможно, ждёт особое задание. Командир назначил встречу через неделю, на которой также будут присутствовать представители высшего руководства ликвидаторов. После месяца совместных исследований Лора поручилась за меня, и Себастьян Торн добыл для меня разрешение высшего уровня, означающее, что меня можно посвящать в проекты высокой секретности, ту часть, за которую ответственны артефакторы.

— Темнеет, пора возвращаться. Не буду тебя провожать, хочу побыть один, ты не против?

За что я ценила Милларда — так это за то, что он не лез в душу, и ему, так же как и мне, нужны были моменты наедине с собой. Поэтому к зданию, в котором ликвидаторы снимали для нас апартаменты, мы направлялись разными путями — я выбрала долгий маршрут вдоль променада и через торговые ряды.

Поднимаясь в свои апартаменты, я ощущала спокойствие. У меня было своё жильё, стабильная зарплата, и меня окружали люди, которые меня не тревожили. Я чувствовала… спокойствие. Но одновременно скучала по Эмме, Билли и Алфине, по родителям, по вылазкам с Себастьяном Торном.

Открыв дверь, я обнаружила стопку писем, просунутых под дверь. Все письма, посланные мне, перенаправлялись сюда, хотя и приходили с задержкой почти на полторы недели. Такие задержки вызывали у меня волнение — в основном за родителей, но и за друзей я тоже беспокоилась.

Чаще всего мне писал законник, и сегодня он принёс мне прекрасные новости — одно из моих судебных разбирательств было закрыто. Самое простое из них, в котором я обвиняла Присциллу и её брата Майкла в нападении на меня с целью причинить физический урон. Законник ещё при отъезде сказал, что здесь не будет никаких проблем: у меня были и свидетели, и заключение врача. Кроме того, на Майкла уже было много жалоб за его жестокость, что только добавляло ему отрицательных характеристик. У Присциллы была только одна жалоба, но и та была от меня — когда она утопила мои учебники в туалете.

Глава 2. Башня теней

Лора долго смотрела на меня, почти не реагируя на мои слова, и ее молчание само по себе было ответом. Я уже собиралась двинуться дальше, приняв ее молчание как данное, но она его прервала:

— Умная девочка. И когда ты догадалась?

Я пожала плечами и осмотрелась вокруг.

— Почти сразу. Сколько артефакторов вашего уровня и возраста, из Астурии, сейчас в Истрэе? Подозреваю, что немного, а женщин ещё меньше. Сейчас у нас с ними дружеские отношения, но семнадцать лет назад астурийцу было почти невозможно получить здесь работу. Однако вы сами сказали, что прибыли именно тогда. Да и стипендиатов в нашей академии не так много — один-два артефактора в год. Проверить, учился ли кто-то под именем Лора или Лорейн двадцать пять лет назад, на одном потоке с Тедом Фуллагаром, — задача пяти минут, если у вас есть кто-то в академии. Удивительно, но уровень и контроль этой Лорейн полностью совпадают с вашим.

Услышав мою речь, Лора хмыкнула.

— Для обычной стипендиатки ты знаешь неприлично много о бывшей жене Теда Фуллагара.

— Скажем так, мы общались… с Максом, — туманно ответила я.

В моей голове пронеслась наша последняя встреча. "Мошенница", "лгунья", "мерзкая", "Я никогда не предложу такой, как ты, браслет". Но хуже всего было выражение его лица, отвращение, словно я была тараканом под его ногами. Но до этого мы действительно общались почти дружески.

Интересно, что было в его письмах? Макс писал мне много раз, но я ни разу не открыла ни одного конверта, хотя иногда очень хотелось. Сожалел ли он о том, что произошло?

Какой вообще смысл думать об этом, если я сама, своими руками уничтожила его письма?

— Он переспал с тобой? — внезапно грубо спросила Лора. В прочем, что-то такое было вполне в ее духе.

Я слегка опешила, у нас с ней не было доверительных или дружественных отношений, мы не делились сокровенным. Но я хотела узнать, что случилось с ней в прошлом. Почему Максу было сказано, что его мать бросила его и попыталась украсть артефакты его отца?

— Нет. Но он хотел, — ответила я, понимая, что, если я хочу расположить её к себе, мне придётся поделиться своими секретами, хотя бы частично.

— Он никогда не предложит браслет такой, как ты, Айви. И тем более не женится, — её голос звучал немного зло, и это вызвало у меня раздражение. Почему все так одержимы этим браслетом? И почему считают, что это предел моих мечтаний?

— Но ведь вам предложили и браслет, и свадьбу. А вы были такой же стипендиаткой, как и я, — я хотела сказать “безродной стипендиаткой”, но решила, что это может звучать обидно. Да и себя я не считала безродной.

Услышав мой ответ, Лора горько рассмеялась, а затем продолжила:

— Послушай моего совета, держись от них подальше, Айви. Мужчины рода Фуллагар только берут и берут... и берут. Пока в тебе не останется ничего, что можно было бы отдать.

В словах Лоры была такая боль, что я не решилась спрашивать её о том, что случилось. Неужели она так плохо думает о Максе? Понятно, что она могла быть обижена на Теда Фуллагара, но почему она считала Макса, своего сына, таким же? Жаль, что наши отношения с Лорой не так близки, чтобы я могла спрашивать о личном.

— Какой у нас план? — спросила я, наконец, задавая вопрос по делу. Двое стихийников стояли позади нас, на значительном расстоянии, хмуро осматривая заросшую зону вокруг “башни теней”.

Лора тоже осматривалась, затем сбросила сумки около таблички с говорящим названием: «Впереди — смерть. Более пятнадцати человек погибли за этой чертой».

— Подготовь артефакт. Я не могу пересекать черту, да и Себастьян хотел, чтобы именно ты им пользовалась. Как только мы пересечём эту линию за табличками, рядом появится тень. Сразу же отступай на нашу сторону и используй артефакт.

Я не выдержала:

— Появление теней невозможно предсказать. Почему бы вам не объяснить мне хоть немного, что происходит?

— Просто... сделай это, осторожно. Ты сама всё увидишь. Ребята будут прямо за тобой.

Все это вызывало у меня раздражение, но я сделала, как сказано. Если бы я просто ушла, то ничего бы никому не доказала. А так у меня был шанс… “увидеть”.

Пересекла линию, которую множество табличек предупреждали не пересекать, и остановилась, неуверенная в том, что делать дальше. В моих руках был артефакт магической сферы, готовый к активации, но ситуация выглядела прежней — я слышала только свист ветра и звуки природы, хотя здесь было очень холодно.

— Здесь ничего… — не успела я закончить фразу, как почувствовала, что стало ещё холоднее. Ледяной воздух коснулся моей незащищённой шеи, послав дрожь по всему телу, и я слегка отступила.

Неужели?..

Тонкий разрыв миров, почти незаметная черная царапина в воздухе, образовался справа от меня, где-то в двадцати метрах. Он расползался, пока не стал достаточно широким, чтобы пропустить в наш мир темную бесформенную фигуру.

Тень замерла вдали от меня, словно приспосабливаясь к этому миру, а затем медленно поползла в мою сторону. Я судорожно выдохнула, пытаясь справиться с первоначальным страхом. Я редко оказывалась один на один с тенью без защиты «куполов Фуллагара» или без присутствия большого количества стихийников.

— Сейчас, Айви! Отступай за линию! — крикнула Лора, и я вспомнила об артефакте.

Главное — спокойствие и контроль. Я должна направить артефакт на тень, запустить процесс создания огненной сферы и удерживать артефакт без движения почти десять секунд, чтобы направление сигнала сработало правильно.

Один из стихийников оказался рядом, готовый подстраховать меня. Лора все также держалась в стороне, не решаясь приблизиться к линии, которая отделяла безопасную часть от опасной.

Когда Тень оказалась в десяти метрах от меня, я активировала артефакт, который вскоре выплюнул огненную сферу. Первая не достигла тени — я не рассчитала потерю высоты, и сфера сожгла участок земли, не коснувшись тени.

Но вторая сфера справилась прекрасно.

Глава 3. Первый рабочий день

До Астурии я добралась на дилижансе, пунктом назначения была башня Ардонских Ликвидаторов. Хотя я числилась в этой группе ликвидаторов, побывать в башне мне удалось лишь однажды, перед самым отъездом в Истрэй. А апартаментов, которые предоставляли ликвидаторам я и вовсе никогда не видела.

Покидая теплый Истрэй, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, эта поездка помогла мне успокоиться и забыть эмоции, пережитые в академии. Я повзрослела, наслаждаясь независимостью, поверхностным общением с коллегами и долгожданным одиночеством.

Однако Истрэй также показал мне уязвимость ликвидаторов. Раньше я воспринимала их как безупречно функционирующую систему, где всё решено и под контролем. Но в действительности на них влияли политические интриги, они скрывали свои исследования и не всегда знали, как поступить. Они даже не могли открыто отправить своего человека к Фуллагару, поэтому были вынуждены использовать вчерашнюю студентку, которую по неизвестной причине решил нанять Тед Фуллагар.

В Астурии всё ещё было холодно, хотя зима уже подходила к концу. Я была в тёплом красивом пальто и видела своё отражение в стекле дилижанса – без очков, похудевшая, ухоженная, я чувствовала себя красивой. Как бы я хотела, чтобы та старая Айви, которая была замужем за Робертом и прятала себя от мира, могла тоже почувствовать себя красивой.

Дилижанс остановился, и я мельком увидела человека у входа в башню. Выйдя из дилижанса с широкой улыбкой, я вскоре оказалась в объятиях Эммы.

— Айви, наконец-то! Пожалуйста, не уезжай больше в командировки или бери меня с собой. Я тоже, знаешь ли, мёрзну в Ардоне и не против погреть свои кости на пляже...

Я внимательно осмотрела её, слегка отстранив – она похудела ещё больше, хотя и так была миниатюрной.

— Пойдём внутрь, у тебя сегодня есть работа? — спросила я, не желая, чтобы Эмма мёрзла.

— Нет, я взяла отпуск. Хотела помочь тебе обустроиться, может, купить обновок. Апартаменты совсем пустые, даже цветов нет. У тебя были планы на день?

Не сегодня, но завтра я собиралась отправиться к родителям в Сартону, сразу после визита к законнику. Мои родители всё больше напоминали мне потерянных детей, за которыми нужно присматривать.

Как только я передала родителям первые деньги и начала их обеспечивать, они словно разом утратили все способности выживать без моей помощи. Единственное, что они делали, это покупали еду и отец ходил на работу. Даже уговорить их пойти к врачу было непросто, а о ремонте вообще не хотелось вспоминать.

— Я вся твоя. Ну и может, если успею, увижусь с Билли и Алфиной.

Эмма помрачнела, услышав мои слова, и я нахмурилась.

— Что-то случилось? — спросила я, волнуясь, что между ней и Билли могли возникнуть проблемы. Я думала, что у Эммы были чувства к Билли, которые она скрывала, как от меня, так и от самой себя.

— Нет, — наконец она улыбнулась. — Просто без тебя мы с Билли особо не общались. После академии всё изменилось. Мы живём далеко друг от друга и видимся только на выездах и тренировках. С остальными то же самое.

— Можем после тренировок и выездов ходить вместе в кафе, я их приглашу, — ответила я, успокаиваясь. Дружба в академии и дружба между коллегами — это разные вещи. Последнюю труднее построить, и нужно прилагать усилия, чтобы рабочие отношения переросли в дружеские.

Ардонская Башня защищалась артефактом отвода глаз и прохожие не могли с уверенностью сказать, заходили ли люди внутрь или же проходили мимо. Внутри башни девушки у стойки приёма дружно нас поприветствовали. Эмма быстро показала значок, и я последовала её примеру. Уже заходя во внутренние помещения, я услышала их разговор:

— Его следующий выезд через два дня, я попросила поставить меня на смену. Вдруг он заметит меня? Думаешь, у меня есть шансы?

— Лила, ну почему бы тебе не посмотреть на кого-то попроще? Так только в книгах бывает, что аристократ влюбляется в подавальщицу или секретаршу. В жизни они выбирают женщин своего уровня...

Остаток разговора я не услышала, но удивлённо подняла брови. Аристократов среди нас было немного, и из молодых я могла вспомнить только Тома. Но у Тома уже есть девушка, хотя, кто знает, может, это никого не останавливает.

***

Дом, милый дом.

Апартаменты представляли собой почти пустое пространство с минимальной мебелью: стол, два стула, шкаф для вещей, одна кровать и одно кресло с низким столом в гостиной. Даже занавесок не было.

Зато апартаменты были бесплатными! Точнее, их оплачивал работодатель на время нашего контракта. Кроме того, они находились недалеко от башни Ардонских Ликвидаторов, а аренда в этом районе стоила безумных денег.

В пешей доступности были таверна "Голодный Моряк" и главный офис "Артефактов Фуллагара", куда я собиралась отправиться в ближайшее время.

— Если ты не устала, предлагаю сразу отправиться в торговые ряды, купим цветы и хотя бы скатерть. Жить тут невозможно, — предложила Эмма, и я согласилась.

В торговых рядах было оживленно. Я планировала приобрести не только вещи для себя, но и что-то для родителей, возможно, качественный теплый плед или артефакт. Попытка спасти их жизнь с помощью артефактов казалась рискованной – само это место, их окружение, вело к их гибели, и мне нужно было вытащить родителей из Сартоны.

Эмма весело щебетала рядом, последние месяцы ей явно было одиноко. Мы купили несколько уличных закусок и решили пропустить обед, так как не были голодны. Вместо этого мы приобрели различные украшения для моего дома: скатерть, пледы, подушки, несколько ваз, а также тумбочку и красивую кушетку. Мебель привезут через несколько дней.

Возможно, я переборщила с тратами, и теперь придётся экономить остаток месяца. Если бы не судебное разбирательство с Люсиль, мистером Маршем и профессором Диксоном, я могла бы считаться обеспеченной. Но услуги законников съедали большую часть моих средств.

Глава 4. Макс

Как бы я ни старалась оставаться спокойной, у меня не получалось. Сердце словно замерло, меня бросило в жар, а в груди сжалось от волнения и обиды. Нервно спрятав руки в карманы пальто, я застыла, почти не двигаясь.

Макс, казалось, не изменился. Он был все таким же высоким и, честно говоря, очень привлекательным. На нем было дорогое пальто от известного модного дома, кожаные туфли и шарф из шерсти Шерлана, который наверняка стоил дороже всей моей одежды. Макс выглядел ухоженным, и мне даже показалось, что его волосы были влажными, словно он готовился к этому моменту.

Молодой мужчина смотрел на меня с тревогой, явно не зная, как начать разговор. Я тоже не спешила нарушать молчание.

– Привет, – наконец, произнес он низким голосом.

Мимо прошла сотрудница “Артефактов Фуллагара”, с удивлением посмотрев на меня, а затем задержала взгляд на Максе. За ней последовала еще одна сотрудница, смотревшая на нас обоих значительно дольше. Я представила, какие разговоры могут пойти в компании, если кто-то из проходящих мимо окажется сплетником вроде миссис Лури. В прошлой жизни я не раз слышала подобное в стенах компании, особенно во время обеда. Они придумают что-то вроде того, что новенькая сотрудница флиртует не только со старшим Фуллагаром, но и на младшего вешается.

При этом самым удивительным для меня всегда было то, что в таких слухах редко винили мужчин. То есть Макс, который в прошлой жизни переспал с половиной компании, даже когда все верили, что он встречался с Люсиль, оставался вне критики. А вот девушек, которые с ним спали, осуждали.

Я встряхнула головой, прогоняя эти мысли. Я слишком много думаю; эти девушки не обязательно будут рассказывать что-то кому-либо, тем более что и рассказывать особо не о чем.

– Мы можем поговорить? – спросил Макс, внимательно глядя на мое лицо, словно стараясь прочитать каждую эмоцию на нем. – Я не сделаю тебе больно, не обижу.

В моей груди горело волнение, но я понимала, что сбегать от Макса будет полнейшей глупостью. Мы живем в одном городе, более того, я работаю в компании его отца, пусть и временно. Поэтому нужно найти в себе силы и закрыть эту страницу, как бы не хотелось просто исчезнуть и не разбираться с этим.

— Хорошо. Но не здесь, — ответила я, чувствуя, как от волнения пересохло в горле.

— Мы можем поехать в Эвершор на мобиле. Я всегда хотел отвезти тебя туда, — предложил Макс, и я сразу посмотрела на него, как на сумасшедшего.

В голове вспыхнули воспоминания о нашей последней поездке в этой машине, когда я горела от страсти в его руках, когда думала, что, возможно, когда-нибудь дам шанс этим отношениям. Какая же я была дура.

— Я не сяду с тобой в машину, Макс, — холодно ответила я.

— Хорошо... тогда давай пойдем куда-нибудь поблизости.

Фуллагар направился к одной из старейших рестораций города, расположенной на этой площади. Он предложил мне руку, но я проигнорировала этот жест и просто шла рядом, надеясь, что разговор не затянется слишком долго. Увидев это, Макс придвинулся ближе, и меня тут же окутал запах его одеколона — тот же самый, что и раньше. Этот аромат теперь всегда будет ассоциироваться у меня с ним.

— Ты прекрасно выглядишь, — начал Макс, в его глазах действительно горело восхищение. — Без очков, наверное, намного удобнее.

— Да, — тихо ответила я. Без очков действительно удобнее, но вряд ли он хотел говорить именно об этом.

— Я попросил Марго из администрации сообщить мне, если ты снова появишься у отца в компании, — объяснил он свое присутствие. Интересно, кто эта Марго? Возможно, одна из девушек в приемной? — Почему ты решила работать на моего отца?

Я уже собиралась ответить, но потом остановила себя. Нет. Если я начну рассказывать что-то о своей жизни, то впущу его назад и позволю завязаться разговору. Нужно избавиться от привычки быть вежливой со всеми и перестать идти по пути наименьшего сопротивления.

— Макс... мы с тобой не друзья. Я не хочу ничего рассказывать тебе о своей жизни, это излишне, — сказала я, хмуро глядя на него.

Мне показалось что в глазах Макса на секунду мелькнула боль, он даже замер, перестав двигаться, но затем просто кивнул, сказав с жесткостью:

— Понимаю.

К этому моменту мы наконец подошли к старым узорчатым дверям ресторана, и метрдотель впустил нас внутрь. Макс подождал, пока я пройду через дверной проем, и в этот момент я почувствовала его руку на своей спине. Сразу же сделала несколько быстрых шагов вперед, чтобы избежать контакта. Пока мы ждали официантку, которая должна была провести нас к столику, напряжение в воздухе нарастало. Мы оба молчали, но в глазах Макса не было той неловкости, что испытывала я – наоборот, он выглядел решительно, как и всегда в прошлом. Он, казалось, был уверен в себе.

Вот бы мне такую уверенность.

Нас усадили за столик у окна, напротив друг друга, и я по-прежнему ничего не говорила. Хотелось уйти, в основном потому, что я чувствовала себя уязвимой и эмоциональной, но вместо этого я сделала простой заказ.

Редкие посетители смотрели на нас с удивлением, в основном потому, что Макс был аристократом, что, конечно же, выдавала нашивка с гербом на его плече. От него исходила атмосфера человека, который родился в богатой семье, богатой поколениями, и окружающие это чувствовали.

Ну и ладно. Меньше будут смотреть на меня.

Макс не смотрел по сторонам, как я, он был полностью сосредоточен на мне. Его рука лежала на столе, словно приглашая.

— Айви, я не ищу оправданий. Я не должен был тогда говорить тебе всего этого. Это не изменит прошлого, но я хочу, чтобы ты знала, что я сожалею. Каждый день я думаю о том, что не должен был тогда давать своим эмоциям выходить наружу. Или должен был, но не так, чтобы это коснулось тебя, — глубокая складка залегла между его бровей, и он напряженно искал реакцию на свои слова.

А я… не знала, что можно было на это ответить. Да и ждал ли он ответа? Или просто хотел облегчить свою совесть, ведь эта недосказанность висела над нами и даже над нашими общими друзьями, которые знали о том, что произошло.