Олег КожевниковВозмездие

Глава первая

– Ну что, по соточке и по коням? – предложил Володя, потрясая двухлитровым пластиковым баллоном с надписью «Кока-кола», в котором была вовсе не газировка, а напиток, специально созданный для услаждения вкусовых рецепторов Вована: пол-литра медицинского спирта вперемешку с отваром из ежевики, плодов шиповника и ещё какой-то замечательной травы. Весело взглянув на меня, он злорадно продолжил: – Водилу пропускаем, а всем остальным по стременной, чтобы в этой консервной банке не сдохнуть от жары. До Москвы пилить часов семь, а с таким эликсиром дорога сразу короче покажется. Это я вам как доктор говорю!

– Сволочь ты, а не доктор, – возмутился я! – Это что же, мне всё это время крутить рулём как папа Карло, да ещё в атмосфере форменного кабака на колёсах и наблюдать за вашими довольными рожами? Чёрт же меня дёрнул купить эту «Ниву» и повезти на ней вас на рыбалку! Вы-то, гады, свои паркетники в Москве оставили, а мне теперь ваша бережливость боком выходит. Ну нет, если уж мучиться, то всем вместе – по очереди будем рулить! Вот приедем в Москву, тогда и оприходуем все оставшиеся запасы твоего эликсира. У меня жена с дочкой на даче у тестя, и хата свободна. Можно будет там до завтра зависнуть.

– До завтра, как же! Это у вас, хитрожопых, отпуск на неделю, а у меня завтра уже рабочее, – подал голос Сергей.

– Да ладно, свистеть-то! Знаю я твою шарашку! Сам говорил, что дома за компом работаешь, а в контору только к начальству за указаниями и денюшками ездишь. Да и то, покрутишься недолго перед глазами президента, и по пивку с корешами-хакерами. Вот доберёмся до Рязанской трассы, вполне можешь позвонить и предупредить начальство – осенила, мол, новая идея, нужно ещё пару деньков, чтобы её окончательно додавить. Уж вблизи городов-то связь имеется, не то что здесь, на Мокше, ни один сотовый не берёт.

В разговор вступил Саша, четвёртый член нашей, сформировавшейся ещё в школьные годы, компании. Раньше был просто Шурик, но после того как он, окончив вертолётное училище и повоевав на Кавказе, снова появился в Москве, за ним как-то потихоньку прижилось прозвище Винт. Хмыкнув, он заявил:

– Ты, Мишка, радуйся, что ещё остались такие дикие места, как эта речка. Хоть здесь можно расслабиться и спокойно попить водовки. Если бы мы сейчас, где поближе были, меня бы точно уже давно сдёрнули с насеста и припахали на благо МЧС. И, блин, ничего не скажешь против. Куда, к чёрту, денешься, если, вдруг, где-то ЧП. Я вот, позавчера ночью, когда мы огни в небе увидели, грешным делом подумал, что это по мою душу сюда вертолёт направили. Но потом, конечно, осознал – кто я такой, чтобы за мной вертушку гонять. Шишка, блин – командир звена! К тому же, судя по количеству прожекторов, там летал не один вертолёт, а штук пять.

– Какие, на фиг, вертолёты, – воскликнул Сергей, – НЛО там были, я тебе точно говорю!

И мы, забыв о предстоящем отъезде, опять стали спорить об увиденных ночью огнях в небе. При этом Серёга, обижаясь, что ему никто не верит, начал с пеной у рта доказывать, что вчера рано утром, когда он ходил проверять донки, точно видел в небе летающую тарелку.

– Она была метров двадцать пять в диаметре и походила на детскую юлу, – на полном серьёзе утверждал он, – пролетела в паре километрах от нашего лагеря, метров триста над землёй, и двигалась очень быстро и беззвучно.

– Да… – многозначительно произнёс Володя, – Серый, с тобой всё ясно. Клиника… Мой вердикт – в течение месяца никакой водки, только эликсир доктора и никаких компьютерных игрушек. А как выйду на работу, срочно ко мне в отделение. И ещё одно, самое главное условие – без разговоров сходишься с Ириной, с которой я тебя недавно познакомил. И твоя стеснительность после таких видений уже никого не интересует. Какая девка пропадает, был бы я холостой, не думая, женился!

Повернувшись ко мне, Володя продолжил:

– Вот видишь, Медмедь, а ты хочешь парня оставить без лекарства. Да если он в дороге хоть разок не причастится эликсиром, совсем в астрал войдёт. А в Москве сгоношится со своими приятелями-хакерами, и родят они какой-нибудь страшный вирус на погибель всем честным юзерам, вроде нас с тобой. Нет уж, пусть лучше поюзерит с Иринкой – всё отдых будет для мозга.

– Да от твоего эликсира, Вован, ещё быстрее в астрал войдёшь. Специально хочешь подсадить Серёгу на это дьявольское зельё, чтобы он, не рассуждая, как на амбразуру, бросился твою сотрудницу окучивать. Что же так не даёт тебе покоя его свободная холостяцкая жизнь? Не слушай речи этого эскулапа, Сережа! Лучше сейчас немного помучиться в дороге, чтобы вечерком, в тёплой мужской компании… Эх. Распишем пулечку, и быстро изничтожим все запасы докторского эликсира. Тогда ты поймёшь, что король голый и без запаса своей амброзии тут же превратится в старого нашего дружбана – пухлого, розовощёкого Вована.

– Дурак ты! – взвизгнул обиженно Володя!

– Во даёт, – удивился я, – ты что, на пухлого обиделся? Я же любя. Ха-ха-ха!

Минут пять мы с Володей изгалялись в остроумии, пытаясь зацепить друг друга поизощрённее. Бодание остановил Сергей. Он сквозь смех произнёс:

– Миш, ты с ним поаккуратнее, а то ещё обидится и лишит доступа к своим запасам. А у него в рюкзаке ещё два таких же баллона.

– Ух ты! Всё, уважаемый, молчу! А ты, великий и могучий повелитель «зелёного змия» – настоящий стратег, как я посмотрю. Так рассчитать запасы спиртяги, уму непостижимо. Ради этого можно помучиться шесть лет в меде, изучая всякие там селезёнки. Может, и мне плюнуть на всю эту суету и пойти в свои тридцать три года учиться на провизора?

– Фи, неуч, – фыркнул Володя, – сначала тебе нужно ПТУ закончить, да ещё очень постараться, чтобы взяли учиться в техникум на провизора. Торгаш несчастный, совсем интеллект убил в этом сраном бизнесе.

– Но-но, уважаемый! Пусть я не настолько образован, зато пью на свои, да и квартиру купил благодаря столь презираемому вами ремеслу. А кроме того, постоянно в тонусе, и каждый день на работу иду, как на войну. Адреналина в моей крови побольше, чем спиртяги в твоём растворе.

На этом пикировка закончилась, и мы приступили к обсуждению дальнейших планов. Было оно недолгим, не более трёх минут. Как обычно, друзья быстро пошли у меня на поводу. Ну не могли они долго выдерживать наглый напор несомненного лидера и заводилы нашей тёплой компании. От скромности я не умру, но надо признать – никого никогда не подводил и не подставлял. А все мои авантюры, как правило, заканчивались удачно и приносили иногда даже весьма конкретную пользу участвующим в них. Ну или просто приятные воспоминания. Вот и сейчас народ быстро осознал, как славно может закончиться наша двухнедельная робинзонада. Свобода такая же, как и на рыбалке, но только в цивилизованных условиях – с полным холодильником, душем и ватерклозетом.

За три минуты мы договорились, что машину по очереди поведут трое. А Серёга, как самый несчастный (бедолаге скоро на работу), уединившись на заднем сиденье, будет утешать себя эликсирчиком, известное количество которого ему просто необходимо принять до предстоящего разговора с начальником. Надо же парню уверенности и твёрдости поднабраться. Но как только он по сотовому телефону переговорит со своим боссом, баллон с эликсиром у него отберём и спрячем куда-нибудь подальше.

В девять часов утра мы, наконец, выехали. По уговору, первая водительская смена была у меня. Ещё бы – предстояло преодолеть самый тяжёлый участок пути, а я как хозяин машины лучше всех её чувствовал. Где другой наверняка бы застрял в очередной глубокой луже, мне удавалось буквально чудом из неё выбраться. Но не всегда. За десять километров этой, так называемой дороги, мужикам раз пять пришлось вылезать из машины и, меся грязь, подталкивать мою многострадальную «Ниву». Матюгались страшно, уши сворачивались. Понятное дело, надо же было снять напряжение от тяжёлой и грязной работы.

Наконец, после полуторачасовой борьбы за километраж мы выбрались на дорогу, слегка присыпанную гравием. Уж на ней-то «Нива» застрять никак не могла, тем более так тяжело загруженная. Остались последние пять километров, после чего мы снова будем в цивилизованном обществе – асфальтовая трасса, сотовые телефоны работают, а после Сасово, когда закончится моя смена, я смогу даже заглянуть в Интернет по мобильнику. Ведь совсем уже одичал – никаких новостей за две недели. Музыкальный центр, установленный в «Ниве», почему-то не желает нормально работать, хоть дорогой и весьма навороченный. Музыка с компакт-дисков, это всегда – пожалуйста, а вот радио совсем не фурычит. На всех диапазонах сплошной треск от атмосферных помех и вой. Вскоре мы остановились рядом с небольшим прудом. Перед появлением в цивилизованном месте нужно было привести себя и машину в божеский вид. На каждом мужике по несколько килограммов грязи, про «Ниву» и говорить нечего. Одним словом, мы, как обычно после рыбалки, заехали на этот пруд, чтобы почистить пёрышки перед возвращением домой. Остановка была уже традиционной – всё-таки уже лет десять наша компания ежегодно выезжает на Мокшу и напоследок принимает ванны в этом пруду.

Сегодня всё было как обычно, напрягало только одно обстоятельство – за то время, пока мы приводили себя и машину в порядок, не было слышно ни одного звука с военного полигона, находящегося поблизости, хотя в августе там всегда проводились стрельбы. Как рассказывал Петрович, родной дядя Саши – на этом полигоне проходят сборы военных кафедр рязанских вузов, часто там бывают и курсанты десантного училища. Петрович мужик ушлый – со всеми знаком и всё знает! Он жил в селе Восход, что совсем недалеко от Мокши. Именно Петрович однажды и соблазнил Шурикана рыбалкой на этой речке. А Саня подключил к этому процессу своих друзей. С тех пор мы – фанаты Мокши.

Так как все процедуры были не раз отработаны, промывочное мероприятие было закончено уже через час. Мы даже опережали график на двадцать минут и ровно в полдень, успешно перевалив через кювет, выбрались на асфальтовую дорогу. Да! По асфальту езда – совсем другое дело, можно расслабиться, что, собственно, сразу и произошло с моими пассажирами.

Сидящий рядом Саша уже начал клевать носом, прикрыв глаза от слепящих лучей солнца козырьком бейсболки. А на заднем сиденье шла оживлённая перепалка, прерываемая чмокающими звуками. Ага! Сразу чувствуется – Серёга активно приступил к операции по подготовке к разговору с начальником, а Володя всячески ему в этом мешает, сопровождая каждый глоток своего визави длинным монологом о вреде пьянства (тем более в машине, тем более в одиночку). Понятно – мужика жаба душит! Он-то тоже рассчитывал всю дорогу сидеть и попивать коктейльчик в приятных разговорах, сопровождаемых ненавязчивой музыкой, а тут такой облом. Вот и бесится, зараза, шипя на Серёгу, чтобы тот делал глотки поменьше.

Лёгкая дорога дала и мне возможность погрузиться в раздумья. Теперь навыки и инстинкты водителя управляли автомобилем, а голова была занята другими мыслями. Я вдруг начал сравнивать себя со своими друзьями. И сравнение это было не в мою пользу. Ребята по жизни долбили в одну точку, становясь постепенно хорошими специалистами, каждый в своей области, и сейчас зарплата у них была ого-го какой. Я же мотыльком порхал по разным сферам деятельности, ни в одной области не став профессионалом – так, жалкий любитель. Ещё удивительно, как мне удалось заработать деньги на квартиру? Но, может, всё не так уж и плохо? Хоть ребята гораздо умнее меня, зато я превосходил каждого из них в быстроте принятия решений во всяких сложных ситуациях, видимо, начинали действовать древние инстинкты, которые я и контролировать-то не мог – оставалось только подчиняться. А в обычной повседневной жизни просто дуб дубом.

Вот Володя, казалось бы, полная размазня, по крайней мере в школе был типичным мальчиком для битья, я кучу синяков получил, защищая его. А каким доктором стал! Из других городов едут делать у него операции. А подарков дарят – уму непостижимо. Мог бы только дорогущий французский коньяк всю жизнь пить, а он исключительно спиртягу потребляет. Традиция у правильных медиков такая. Дед у него был фронтовым хирургом, вот и привил внуку подобные представления. Ну это ладно, это даже очень выгодно для некоторых, ведь именно через меня он сбывал все свои презенты, можно сказать, за полцены.

Монетизацией талантов своих друзей я занимался практически на общественных началах, за весьма небольшой процент. А что делать? Эти оболтусы вообще ничего в коммерции не понимают. Особенно Серёга. С его талантищем мог бы миллионами ворочать, а он мирно пасётся за гроши в своей гнилой конторе. Для такого парня разбомбить какой-нибудь сверхзащищенный сервер – как два пальца описать, а он занимается программным обеспечением не очень солидной фирмы. Пожалуй, только я ему даю возможность хоть иногда поработать в полную силу.

Моим партнёрам по бизнесу периодически и конфиденциально требовался грамотный компьютерщик. Конкуренты, гады, так умело прячут нужную информацию в своих серверах, что только ас-хакер может незаметно её оттуда выудить. Службы безопасности этих выпотрошенных Серёгой фирм, видимо, думали, что против них действует целая банда хакеров, поддерживаемая какой-нибудь мощной госструктурой, ведь следы, которые на всякий случай оставлял Сергей, обычно вели в сторону ФАПСИ или ФСБ. Поэтому все налёты на сервера конкурентов оканчивались тихо, как будто ничего и не было. Моих заказчиков всё это очень устраивало, и бабла они не жалели. Ну а мой навар заключался в приобретении хороших отношений с деловыми партнёрами, ведь они, в свою очередь, тоже предполагали, что на меня работала целая бригада хакеров или один какой-нибудь супергромила. Да-а… такой милый, интеллигентный, смущающийся по каждому пустяку паренёк, а шороху в рядах их конкурентов наводил много. Худой, большеголовый Серёга всегда производил впечатление маменькина сынка, неспособного совершать никаких опасных для собственного существования поступков. Но это было далеко не так. Связался же он с самого детства со мной, а это значит автоматом – с завидной периодичностью повторяющиеся драки, различные шкоды и рискованные авантюры. Кроме этого, я буквально силком его и Вовку заставил заниматься спортом. Года два я их чуть ли ни пинками гонял на занятия в школу самбо. А потом, когда они всё-таки соскочили с этого крючка, я уже индивидуально проводил с ними тренировки, заставляя совершать солидные пробежки, а зимой – лыжные кроссы.

Слава богу, обрабатывал я этих интеллигентных зануд не в одиночку. Ещё один чел органически вписался в нашу компанию. Это был Санёк. Появился он у нас в девятом классе, в связи с переездом из другого района, и практически сразу сдружился со мной. А потом, как-то незаметно определилась наша мушкетёрская четвёрка.

Шурикан был шкода ещё та! Когда он примкнул к нашей компании – застонал весь район. А наши родители чуть ли не еженедельно общались с участковыми. Наверное, только занятия спортом, воспитывающие дисциплину и способность к самоограничению, удержали нас от более крупных проделок, которые могли бы привести к серьёзному общению с МВД; то же можно сказать и по поводу горячительных напитков и наркоты.

В десятом классе наступил период влюблённостей, и мы с Шуриканом, чтобы понравиться девчонкам пошли качать мышцу, чтобы быть как крутые «мачо», к тому же физические задатки для этого уже были. А интеллигентная половина нашей компании с головой окунулась в учёбу, но, думаю, причина была та же – очень хотели, заразы, завоевать женские сердца. Почему таким извращённым способом? А очень просто – у мямликов не было таких эффектных физических кондиций, как у меня с Сашей, а сила воли, чтобы достичь их отсутствовала, и они решили идти более лёгким путём – брать девчонок интеллектом. Дураки, мля!

Помню, в те времена мы с Шуриканом чуть ли не каждый месяц мерились, у кого мышечная масса больше и кто сколько раз может подтянуться на турнике. По мышце выигрывал я, а вот по подтягиванию Санёк. Эта масластая зараза был вынослив, как верблюд. Зато я выше его на целых два сантиметра, рост у меня аж 183 сантиметра. Гаврики-интеллигенты не дотягивали до нас с Серёгой по росту. Зато весовая категория одного Вована в полноценных сто, взлелеянных им килограммов, давала нам фору. Временами, когда парень особенно задирался в спорах, я его так прямо и величал «центнер разъярённой докторятины».

Однако мои многочисленные романтические увлечения и фанатичные занятия спортом закончились весьма плачевно. Знания были ниже среднего, при поступлении в институт я сразу же получил «банан» по математике и загремел в армию. В те времена служба длилась два года, к тому же шли активные столкновения в Чечне. Жизнь тогда почему-то частенько стремилась загнать меня в дерьмовую ситуацию, вот и тогда, через полгода после призыва, я оказался в районе Гудермеса. Немного там пострелял, потом поучаствовал и в Грозненской мясорубке. Там уж пришлось пострелять посерьёзнее, да и реакции свои отточить почти до совершенства. Выбора не было, кто не смог этого сделать или оказался совсем уж невезучим, отправился домой под литерой «груз двести». А я вернулся на своих двоих, старшим сержантом, да ещё и с медалью. Значит, есть реакция, да и удача не прошла мимо.

Когда вернулся из армии и встретился с Вованом и Сергеем, то ужаснулся, насколько они распустились – мышцы дряблые, пивные пузени, обрюзгшие маски вместо лиц. Такой печальной картины я вынести не мог. Пришлось вплотную заняться воспитанием этих ходячих пивных бурдюков. Сколько же словесного поноса вылилось в мою сторону, особенно от Вована. Если бы не армейский опыт, точно бы плюнул на этих чмошников. Но память о чеченской бойне запрещала мне это сделать. Ведь они мои друзья, а там, на Кавказе, я понял, что именно ребята с похожим отношением к себе и собственной жизни, в конечном счёте, становятся жертвами любой мало-мальски тяжёлой ситуации. Я больше не желал отдавать близких людей в руки злодейки-судьбы – хватило Витька, армейского друга, скончавшегося у меня на руках.

Жалко, что в трудном деле перевоспитания не было у меня такой верной поддержки, как Санёк, он в это время служил курсантом в военно-вертолётном училище. Пришлось мне в одиночку ломать двух таких самоуверенных монстров, как Вован и Серёга. Конечно, ведь каждый из них был в то время весьма преуспевающим студентом и не просто каких-нибудь шараг, а престижнейших вузов. Серёга учился в универе на ВМК, а Володя в Первом меде. Ситуация была, конечно, ещё та – их, подающих большие надежды студентов, строит безграмотное чмо, которое даже в самый паршивенький институт завалило экзамены. Все мои усилия могли бы пойти прахом, но, к их изумлению, я и сам умудрился стать студентом, может быть, более престижного по тем временам вуза, чем у них, – знаменитой «Плешки» (конкурс на бюджетное место там был выше, чем в Вовкином институте). И теперь ссылаться на мою дремучесть они уже не могли. И в конце концов ребятам пришлось отрывать свои дряблые зады от удобных клубных кресел и, как в былые времена, возвращаться к мучительным пробежкам и выездам за город в туристические походы.

Кстати, я сам был поражён, когда с лёту поступил в Плехановскую академию. Заслуженная мною в Чечне медаль, сработала получше золотой школьной, если бы я её имел. Школьных медалистов было много, а вот таких, которые прошли через чеченскую войну, нет, я один на всём потоке. Во как! Знать бы раньше, сам добровольцем в армию пошёл! Этот факт моей биографии весьма сильно помогал мне и при сдаче сессии, а особенно применяемая мною одна военная хитрость. Обычно я знал сдаваемый предмет, максимум, на три балла, а получал всегда не меньше четвёрки. А всё почему? Очень просто – я притворялся контуженным на чеченской войне.

Эту идею я позаимствовал из опыта армейской жизни. Наш ротный фельдшер, старший прапор Михалыч, часто дёргал головой. Объяснял он это дело тем, что заработал контузию в Афгане. Ему все верили и относились к бедному прапору с большим уважением. Ему прощалось многое, как с нашей стороны, так и со стороны командования. Меня только в конце службы знающий человек просветил: «Больше слушай этого соловья. Михалыч ещё и не то напоёт о своих геройствах, особенно после принятия на грудь определённой дозы спиртного. На самом деле он заработал эту контузию, когда свалился в котлован, вырытый для строительства новой казармы у нас в военном городке под Псковом, причём был он тогда прилично накачан ворованным спиртом».

Об этом разговоре я вспомнил, когда стоял в очереди на сдачу своего первого экзамена в качестве студента. Хотя несколько ночей не спал, зубря как проклятый экзаменационные материалы, чувствовал себя очень неуверенно. Знал, если преподаватель немного копнёт, поплыву я со своими знаниями, как говно после таяния льда по широкой и бурной реке. И вот, когда судорожно думал, что же делать, и пришла мысль пойти по пути Михалыча. Идея оказалась очень продуктивной – я заработал четыре балла, после чего первый раз нажрался с одногрупниками до поросячьего визга. На последующих экзаменах я продолжал косить под контуженного, делая это, видимо, вполне натурально, так как оценки получал весьма хорошие. А вот с пьянством во время сессий полностью завязал.

Неожиданно ход моих размышлений прервался. Действительность, бесцеремонно прервав приятные воспоминания, заставила всё внимание сосредоточить на управлении автомобилем. Прямо по ходу движения, на нашей полосе дороги, стоял заглохший микроавтобус «Газель». Я с трудом затормозил и уже на маленькой скорости объехал этот микроавтобус. Как ни странно, ни водителя, ни пассажиров рядом не было. И вообще, почему-то за те десять минут, что мы двигались по асфальтовой дороге, нам не попалось ни одной встречной машины.

«В принципе, на этом участке шоссе движение всегда было не очень оживлённым, – подумал я, – но что-то здесь не так. Вон, около «Газели» не видно ни одного человека, а двери, между прочим, открыты».

Обеспокоенный непонятными фактами, я напрягся, а скорость движения «Нивы» снизил до пятидесяти километров в час. В голове крутились всякие тревожные мысли, подсознание стало выдавать все запомнившиеся детали нашего движения после того, как мы выехали на шоссе. Увлечённый воспоминаниями я, казалось бы, ничего находящегося вне полотна дороги не замечал, а вот теперь подсознание рисовало мне подробные картинки того, что творилось во внешнем мире. Всё было вроде бы нормально, кроме одного – деревня казалась совершенно безлюдной. Были гуси, шествующие вдоль дороги, а вот людей не было, даже возле магазина. А ведь обычно на стоявшей неподалёку от него лавочке всегда торчала парочка местных алкашей.

Блин, уж не эпидемия ли началась в этом районе? Похоже! Уже много дней стоит жаркая погода, недалеко отсюда скотомогильник домашних животных, поражённых вирусом сибирской язвы. Похоже, что людей эвакуировали, а дорогу перекрыли. Теперь понятно, почему и вертолёты позавчера ночью кружили, и на полигоне никого нет. Вот же гадство какое! Сейчас выедем к пикету, и загонят нас в какую-нибудь инфекционную больницу на обсервацию, вот и кукуй там несколько недель, пока медикам не станет ясно, что мы полностью здоровы. Чёрт, надо предупредить Володю, чтобы он замаскировал наши запасы эликсира. А то всё конфискуют, и придётся нам всё это время существовать в обсервации на сухую. С тоски там сдохнем от жизни такой.

Я уже набрал в лёгкие воздух, чтобы выдать печальное известие, как вдруг мотор заглох. На автомате отжал сцепление и только успел чертыхнуться про себя, как раздался дикий вопль Серёги:

– Вон она! Я же вам говорил, а вы не верили!

В салоне резко пахнуло спиртовым духом, это Сергей от волнения выплеснул немного эликсира из открытой бутыли. Он как раз собирался сделать последний, положенный ему по нашему договору, глоток.

Загрузка...