Восхождение. Вызов

Пролог

— ВЫ ВСЕ БУДЕТЕ НИЗВЕРГНУТЫ В НЕБЫТИЕ!!! — мир духов раскололся от объединённой мощи четырёх стихий.

Эхо битвы высших существ даже находило отражение в Эримосе, некоторые смертные могли поклясться, что слышали голоса своих богов, умирающих там.

Ярость океана огромным потоком обрушилась на горы, превращая их в крошку, смешиваясь и становясь сокрушительным потоком, смертельной смесью двух стихий. И единственным кто не испугался натиска той мощи был Полемос, воплощение мужества и бесстрашия всех воинов с яростным кличем выбежал вперёд.

Азарт битвы поглотил бога войны, заставил пойти на необдуманную атаку. Полемос считал, что сможет добраться до огненного великана из магмы быстрее, чем его коснётся поток воды и камней. Но сам ветер был в тот день на стороне стихий.

Огромный поток превращался в клин, остриё водной стихии должно было пробить грудь первого из богов войны и скорее всего убить, без шанса на возрождение. Но Полемос сражался не в одиночку. На пути стихии появился прочнейший из щитов.

Сам покровитель мастеров гномов и всех колдунов-кузнецов сражался в тот день со стихиями, а его броня наделяла воинов настоящей неуязвимостью. Кеагмор Броусол являлся воплощением защиты, а Полемос — нападения. Щит треснул, но не сломался даже под натиском мощи океана и гор. И Полемос смог добраться до цели.

Гигантский меч, которым когда-то оказался сражён сам Зодион Безумный, обрушился на ногу огненного великана, шаг которого способен был раздавить самый крупный горный пик Эримоса. Божественное оружие в руках самого олицетворения войны разрубило конечность чудища, заставляя того подкоситься.

Падая, великан состоящий их первых стихий погребал под собой мир духов вместе с союзниками и врагами. Гигант пытался встать, но яркий солнечный луч ударил прямо в его голову, превращаясь в яркое сияние. В сфере света можно было различить Алиру, чьи крылья горели от столь близкого нахождения к сущности огня.

Но даже, когда из пасти гиганта вырвался поток пламени, которое могло поглотить весь мир, хватка Владычицы Света не ослабла, а копьё лишь глубже вонзилось в череп твари. Через минуту влияние стихий покинуло эту часть мира духов, открыв путь одному из известных миров.

— ВЕЛИЧАЙШАЯ ПОБЕДА! — первым взревел Полемос, который больше войны любил только пиры в честь прогремевших сражений. — СЛАВЬТЕ ИМЯ НАШЕГО ЛИДЕРА!

И остальные боги прокричали имя нового главы, которая доказала делом, что достойная своего титула. Крылья Алиры Справедливой обуглились, как и кожа, глаз отсутствовал, но решимость и воля Владычицы Света чувствовались по всему миру духов. Она была готова идти и дальше, догнать и убить убегающих врагов, но это было лишним.

Даже богам требовался отдых. Поэтому Совет отправился для восстановления сил, решения личных проблем, а также подготовки к новым великим делам, которым сперва требуется заложить фундамент. Лишь долгой подготовкой можно добиться быстрой победы.

— Всё прошло довольно удачно, потери можно счесть приемлемыми, — едва Алира вернулась в свои покои, как за ней тут же последовал Толерос.

— Верно, — согласилась Владычица Света, заливая свои раны живой водой: только вот глаз на место не возвращался. — Смотрю у тебя много свободного времени. Так что выполнишь ещё пару моих поручений.

— А как же пожалуйста? Просить нужно вежливо, соблюдая законы приличия.

Алира скривилась, ведь не любила, когда ей перечат. Однако Толерос был прав, всё же он являлся Владыкой Тьмы и считался равным. Ей нужно поучиться сдержанности, которая является важной чертой любого лидера. Однако знать Толеросу об этом не обязательно. Иногда манеры могут быть приняты за слабость, а сейчас Совету нужна железная хватка.

Так или иначе Владыка Тьмы получил новые указания. Одним из которых стал сбор небольшого воинства из богов Совета. Нужно в кратчайшие сроки сформировать небольшой взвод для будущего сражения, которое пройдёт не в мире духов, а в Эримосе.

Ни для кого не секрет, что вся магическая энергия берёт начало из мира духов, который пронизывает буквально всё. Где-то концентрация выше, где-то ниже, однако она есть везде. И как и всё в этом мире, потоки энергии также изменчивы и непостоянны. Вскоре должен случиться катаклизм.

В одном месте, в Эримосе, концентрация возрастёт до не бывалых высот, убьёт в близлежащих землях миллионы смертных, после изменит всё живое, создав различных тварей. А ещё магия примет физическую форму, кристаллическую, наполненную огромной силой. Такое бывает довольно часто, ключевую роли играют масштабы.

Обычно боги в подобные, скажем, выбросы или проломы не вмешиваются. Всё же по меркам высших эти крупицы силы не стоят лишней траты времени, да и смертные в большинстве случаев сами справляются с проблемами. Если подобное случается на территории какого-то бога, то он может в своей смертной оболочке помочь смертным, стать чуточку сильнее за счёт чистой магии скованной в материальной мире.

Но бывают и случаи, когда выброс довольно мощный и с ним не могут справиться смертные, даже с помощью своего бога или богов. Тогда вмешивается Совет, устраняя проблему. Сейчас будет именно такой случай, самый мощный за последнюю тысячу лет.

Образованный кристалл будет высотой в сотни метров, довольно мощным, но ресурсом абсолютной стратегической важности его назвать всё же нельзя. Особенно сейчас, когда идёт война со стихиями и нужно постоянно защищать границы. Однако это вовсе не значит, что он бесполезен. Алира собирается послать младших богов для его захвата, а первородные наверняка пошлют своих эльфов. Всё же благодаря этим кристаллам какой-нибудь младший бог с девятого круга сможет сразу прыгнуть до восьмого или даже седьмого. Довольно полезная вещица, пусть и не для Алиры лично, а для её слабых союзников, составляющих костяк Совета.

А ещё этот кристалл обладал разумом. Ранее исследование мира духов и этих кристаллов было запрещено: Коиранос в принципе ограничивал развитие всеми силами. Однако сейчас у власти Алира, а в Закон вносятся изменения на каждом собрании.

Следующим для разговора явился Пирос. С ним беседа выдалась ещё более долгой и нудной. Однако её роль была куда важнее многих текущих дел. Первородный элементаль огня занимался объединением полученных иномирных технологий и магии. Скоро и смертные встанут на службу Алиры и будут принимать участие в её войнах на благо всех миров и народов.

4770 год пятой эры. Пять лет с уничтожения небесного атласа и начала неукротимого буйства ветра. Королевство людей Палон, северо восток от Стеноса, государство граничит и с северными княжествами, и со степями зверолюдов Тамиры. Замок графа Надиуса Скисофа.

— Достопочтенный…

— Прошу, Горнор, просто Надиус, — мягко произнёс молодой граф, обращаясь к дозорному.

— Как скажете, господин, — поклонился ещё раз старый страж.

Надиус прибыл сюда относительно недавно, по меркам магов, живущих веками, а то и тысячелетиями. Горнор уже был крайне стар, прошлый владелец замка погиб, земли пустовали несколько лет, у народа Палона не было лишних денег на покупку и реставрации замков.

Не так давно Палон подписал соглашения со Стеносом, зверолюдами Тамиры и большей частью северных княжеств, однако пояса пришлось затянуть ещё туже. Новые решительные реформы собирались запустить умирающую экономику, восстановить армию, наладить торговлю. Однако даже такой ворчливый старик Горнор заметил, что жить становиться действительно лучше. Возможно новое поколение действительно узнает какого это, жить не боясь голода и холода.

Да, климат в Палоне, как и в северных княжествах был суров. Возможно это обуславливали высокие горы в этой части материка, однако Горнор считал, что во всём виноват чёртовы ледяные великаны со своими колдунствами. Эти уроды уже пару раз спускались и сеяли разрушения. Если верить книгам, даже до Стеноса дошли разок, лет так пятьсот назад.

Но были в этом месте и свои плюсы. Помимо различных полезных ископаемых в горах, на снежных пиках также жил народ драконоидов. Потомки древних ящеров являлись отшельниками, редко спускались из своих небесных домов, однако так уж исторически сложилось, что отношения между Палоном и городом драконоидов Мналманом были тёплые и дружественные. Лишь к королю Палона приходили лидеры драконидов, предлагая торговлю, помощь, получая то же взамен. Почему так получилось никто не знал, люди жили куда меньше нежели одна из древнейших рас Эримоса. Может какой-то из забытых героев Палона спас их народ тысячелетия назад.

В общем, когда Горнор уже посчитал, что помрёт с холода в очередную зиму в этом забытом замке, к воротам пришёл посол. Эти земли купил какой-то волшебник, нанял новых зодчих, получил титул и скоро должен был заселиться. Старик получил несколько золотых в качестве благодарности за исполнения работы сторожа! Граф был крайне богат и щедр.

Только вот Горнор не очень обрадовался откупным. Да он мог купить где-то в столице небольшую квартирку, где и помер бы. Но слишком привязался старик к этому замку, где застал ещё прошлых владельцев канувших в небытие.

Но граф Надиус оказался не только щедрым, но и с широкой душой. Аристократ проникся ситуацией, дал работу дозорным, кров и хорошее жалование, которое Горнор при всём желание не могу окупить, будучи лишь слабым стариком, а не воином. Он даже порой не узнавал, что именно его господин подъехал к воротам, столь слабым стало зрение под старость лет.

Вскоре старый замок превратился в прекрасное место, были привезены новые артефакты, отопление стало как в самом Кееноре. Теплицы давали урожай даже в ледяные зимы, когда температура опускалась до пятидесяти градусов ниже нуля. Все были рады новому графу, который дал людям в замке работу, а соседнем городам — пищу.

Так ещё господин Надиус был и сильным магом. Один раз снежный тролль повадился нападать на соседнюю деревню. И граф в одиночку отправился в путь, после чего быстро решил проблему. А после Надиус вернулся домой к своей жене и детям. Маленький райский уголок расцвёл под горным пиком в центре бушующего холода.

— Дорогая, — граф вошёл в гостиную, где его жена читала какой-то популярный заморский роман.

Сколько бы раз не возвращался Надиус домой, но странное тёплое чувство всегда накатывало на него как впервые. Сердце билось сильнее от уже давно знакомого взгляда его избранницы. На щеках сурового, пусть и невысокого, мужчины сокрушающего армии врагов одной силой воли, появлялись слёзы радости от детей, бегущих обнять своего папу.

— Малыши уже спят? — Надиус наклонился над софой, чтобы обнять и поцеловать жену.

— Ну, я их уложила, но ты же знаешь… Наверняка уже выбрались из постели, едва завидев тебя в окно, — под эти слова громко заскрипел пол, будто кто-то убегал обратно наверх. — Маленькие шпионы оказались раскрыты. Очень любят слушать твои истории на ночь, без них не уснут.

— А я всегда считал себя плохим рассказчикам.

— Сегодня опять поздно ляжешь?

— Да, бумажная волокита, нужно разобраться до конца квартала, — грустно произнёс Надиус. — Но ничего, наверстаем упущенные ночи завтра, и после завтра, и после после завтра… Как думаешь, может съездим в Мналман? Культура драконидов поражает.

— Так тебе дали разрешение?

— Ещё бы, я же гроза ледяных великанов. Король замолвил за меня слово, так что нас будут рады встретить.

— Замечательно, — мурлыкнуло напоследок сокровище Надиуса.

После граф отправился в комнату своих детишек, которые усердно делали вид, что спят. Потребовалось около часа, чтобы утолить любопытство маленьких авантюристов. Но маленькая рыжая волшебница и белокурый воин скоро утомились и уснули. Такие юные и невинные…

— А ведь когда-то я и не думал, что смогут стать отцом, — стирая навернувшиеся слёзы, Надиус поднялся в своё кабинет. — Чёрт, каким же я сентиментальным стал.

— Не то слово, граф Надиус. Я бы даже сказал жалким, — произнёс мертвецки холодный голос в тёмном углу.

Графа пробила дрожь и страх. Кто-то смог пройти через его системы защиты, пробраться в личный кабинет, так и ещё оставаться невидимым для магического зрения. Пространство замерцало, потоки энергии устремились к чакре на стене.

— Сомневаюсь, что у тебя что-то получиться…

Надиус с ужасом обнаружил, что его дыхание перехватило, а сердце перестало биться. Смерть, он чувствовал смерть так близко к себе. Но оковы страха были разбиты пониманием того, в комнатах ниже находятся его родные.

Стальная воля вернула контроль над телом, ментальная защита отбросила чужую магию. Надиус вложил все силы в свою атаку, вышел из физического тела, призвал духа ворона. Он оказался в небе над замком, своими духовными чарами навязывая бой на совершенно другом уровне.

Огромный ворон спикировал к башне, пролетая сквозь стену, в угол где должен был быть враг. Тогда Надиус почувствовал как от него оторвали кусок собственной души. Ворон не вернулся, а связь с духом прервалась.

— Не может быть, — едва не теряя сознание от боли, произнёс граф.

Тьма поглощала башню, обволакивала стены, все территории, ей не было конца. Огромные щупальца вырвались в небо, хватая Надиуса в духовном обличии, возвращая вниз, в собственное тело. Вскоре аристократ стоял на коленях и рыдал. Тьма несла отчаяние и боль, но не это стало причиной новых слёз, а понимание.

— Не может быть… — продолжал повторять Надиус, смотря в пол. — Прошу тебя, не надо…

— Посмотри на меня, — тихо произнёс незваный гость. — Я сказал подними свою голову, тварь!

И граф поднял взгляд, но боялся смотреть в то место, где раньше были глаза.

— Неужели ты меня не узнал, Феррин, — тёмный маг подошёл ближе к стоящему на коленях магу.

— Артиос? — отчаяние вновь поглотило разум графа.

— Смотрю ты неплохо устроился, купил себе такой хороший участок, семью завёл. Жена красавица, милые детишки…

— Прошу не надо, что угодно…

— Не переживай, не надо, — Артиос единственной рукой наклонил голову Феррина к своей груди, поглаживая по голове. — Не переживай из-за того, что не можешь изменить…

— Они не виноваты, убей меня, это только я виноват…

— А в чём ты виноват? Неужели ты сделал что-то плохое? — продолжал ласково говорить Артиос, пока щупальца внедрялись в ментальное тело, обнажая все грехи, но некоторых вещей не хватало. — Неужели ты даже не запомнил их имён?

— Я просто… Просто…

— Просто продал их жизни за собственные блага. Построил на их костях своё счастье. Я понимаю, понимаю.

— Правда? — прошептал Феррин.

— Правда, — честно ответил Артиос.

— Прости меня… Прости…

— Знаешь что это? — Артиос поднял рукав, показывая плетённый браслет. — Я спросил, ты знаешь что это?!

— Плетённый браслет, — рыдая произнёс Феррин, не понимая, что от него хотят.

— Нет, урод, это не просто плетённый браслет, — прорычал Артиос, внедряясь с силой в сознание, показывая частичку своих воспоминаний.

— Она же просто рабыня! — вновь отчаянно и обречённо воскликнул Феррин, за что ему сломали пальцы.

— Не кричи, ты же не хочешь, чтобы нас услышали? — Артиос заткнул рот магу воздуха. — Рабыня значит, всего лишь рабыня. А что ты скажешь об этом? Смотри тварь, не отворачивайся.

Тёмный маг достал амулет с лангустом, обломки выполненного на заказ щита, старые записки с разными, но отпечатавшимися в сознании словами.

— Прости… Прости, умоляю, я был не прав, я признаю. Но у меня семья…

— У них тоже была семья, но тебе было плевать, — жестоко произнёс Артиос, вновь посылая ментальную атаку, но не сильную, чтобы мозги не превратились в кисель. — Ты хоть знаешь, сколько невинных погибло в той бойне? Наверняка знаешь, ведь ты составлял досьё на всех, нагло врал в лицо, давал клятвы. Наверное, поэтому ты больше и не носишь амулет Лазурного Дракона? Стыдно? Хотя вряд ли, это лишь один из элементов конспирации, думал тебя не найдут? Но это всё неважно…

— Убей меня и уходи…

— Нет, мы ещё не закончили… Для начала я хочу, чтобы ты кое-что услышал.

И тогда Жертва пронзила руку Феррина, но не смертельно, лишь чтобы урод мог услышать голоса, почувствовать ненависть тысяч, которых он предал. Как они кричали и просили ценой собственных душ добыть справедливость.

— Хватит! Хватит! — Феррин не выдержал и пары секунд, сознание его дало слабину: Артиос же слышал их каждый день.

— Убей меня… Закончи всё это… Уничтожь, разложи душу, обреки на вечные муки, — отчаянно попросил Феррин, но вдруг его глаза широко распахнулись.

— Дорогой?! Всё в порядке?! — раздался взволнованный крик снизу: женщина почувствовала беспричинный страх вызванный щупальцами, как и дети забившиеся под кровати, они не понимали, что происходит.

— Не надо, просто убей меня, — вновь повторил Феррин.

— Нет, я не убью тебя, ты этого не заслужил. Я заберу у тебя всё. Сначала ногти, потом пальцы, руки, ноги, разрушу ментально тело, но ты будешь жить. Жить и смотреть, как я заберу у тебя самое важное. По очереди я заберу их жизни, а ты будешь смотреть, ты почувствуешь, что такое настоящая боль, которая будет звучать в криках твоей жены и детей. Я заберу всё и оставлю жить с этим.