Волчья гора

– Идут! Идут! – Раздался крик мальчишки, что наравне с несколькими стражниками стоял на частоколе и высматривал воинов, возвращающихся в родную деревню после похода против соседнего Рода.

Ворота, что обороняли небольшое поселение, раскрыли четверо крепких, но весьма пожилых мужчин, торжественно пропуская внутрь тридцать воинов в кожаных доспехах и потрепанных красных плащах, покрытых рунической вязью и небесным вепрем в середине.

Первым в деревню вошел молодой воин по имени Фил’ям. Он был сыном старца и, как полагалось, у него в роду, старался всегда быть на голову выше своих собратьев. Помимо небольшого меча за поясом, в руках он нес окровавленный мешок. Когда воины выстроились в шеренгу, к ним вышел жрец и двое старейшин, Фил’ям с гордостью развернул полотняный мешок и за волосы вытащил отрубленную посиневшую голову с перекошенным ртом и стеклянными глазами. Он вскинул ее и показал всему народу, что собрался у входа. Ухмылка скользнула по его лицу, и он громко произнес:

– Род Ежа Вальдимира повержен! Так, как указали нам старейшины и великие предки!

Люди заликовали. На рынке, куда редкие купцы привозили товары, и жители менялись тем, что у них было, уже накрыли большие столы для пиршества. Фил’ям с гордостью насадил голову обидчика на кол и, поднявшись на стену, вскинул ее над входом, чтобы другие племена и семьи выдели, что именно их род смог одолеть Ежа Вальдимира, присягнувшего на верность королю Верландии и отринувшего Великого Яра и трех волков.

Уже начало смеркаться, но пир только набирал обороты, воины миловались с любимыми, кто-то хвалился тем, сколько врагов смог победить, другие же просто пили, чувствуя горечь потери. Волколаки хоть и чтили смерть, знали, что достойные дети Ария попадают к богам, где их встречают три больших волка и великий медведь. Они относились к смерти в бою, как к чему-то священному, тому, что только воздает похвалу роду, но разум их все ровно скорбел о павших в битвах близких. В этом походе кто-то лишился брата, а кто-то любимого мужа или отца. Не обошлось и без слез.

Фил’ям старался не смотреть на группу женщин и детей, которые повязали головы черными платками. Они оплакивали ушедших родственников. Этот поход забрал много жизней, восемнадцать воинов из рода Вангарденов пали, отстаивая указ богов. А двое так и остались не найденными среди пепелища. Но скорбящие вдовы не могли сегодня испортить ему настроения. Он был героем, воином, тем, кто смог принести голову лютого ворога целого народа.

Когда в очередной раз кружки наполнялись вином, молодая беловолосая девушка с зелеными глазами лично подошла с кувшином и, аккуратно наклонившись, прошептала на ухо Фил’яму:

– Славный воин. Изволь уединиться с тобой для беседы.

Этот вопрос сначала показался неуместным, даже ввел в ступор парня, но он сразу понял, что разговор будет интересным, поэтому отставил кувшин и отошел к воротам деревни, где на стене мирно дремал пожилой волколак, вдоволь напившийся меда, а теперь нес службу, мирно посапывая и выдыхая воздух в свою густую белую бороду.

Фил’ям смотрел на дорогу в ожидании того, что молодушка скоро подойдет, но так никого и не увидел. Только услышал девичий смех по ту сторону стены. Нервно передернувшись от этого, Фил’ям залез на стену, чтобы посмотреть, кто играется за двором в столь позднее время. К удивлению, он никого не увидел. Списав это на опьянение, он вернулся вниз, но снова услышал девичий смех, только теперь возле дома, что стоял по правую руку от въезда.

– Играться вздумала со мной – сказал он сам себе тихо под нос и быстро двинулся к дому, стараясь издавать меньше звуков.

Заглянув за угол, Фил’ям увидел только козу, которая мирно спала, привязанная к колу, вбитому в землю.

– Что за чертовщина! – выругавшись, плюнул Фил’ям.

Парень решил вернуться обратно на пир, как вдруг услышал голос.

– Не меня ли ищешь, молодец?

Волколак резко обернулся, но никого не увидел! Он тихо потянулся к ножу, который всегда носил за поясом.

– Ну полно тебе, нет тут врагов, посмотри наверх.

Он резко поднял глаза на крышу, где та красавица, что позвала его, гуляла по крыше босиком, абсолютно нагая.

– Ты что, сдурела бесстыдница?! А если старейшины увидят, или люд честной?!

– А что? Думаешь, им мое тело будет не по нраву?

Девушка только усмехнулась и легким движением спрыгнула на землю, оказавшись буквально лицом к лицу с Фил’ямом.

– Думаю, это не прилично – пытаясь подобрать слова сказал воин.

– Ладно, я могу обратно одеть платье. Просто думала, тебе будет сподручнее, если ты сразу увидишь меня в чем мать родила.

– Кто ты такая? – спросил Фил’ям, понимая, что никогда ее не видел в деревне.

– Я, Лаурда, дочь Иргид с Волчьей горы.

Эти слова она произнесла так, словно гордилась тем откуда она родом.

– С Волчьей горы? – переспросил парень.

– Да. А что тебя так удивляет, воин?

– Вы никогда не спускаетесь к волколакам – ответил парень.

– Посмотри на небо! – девушка прильнула к Фил’яму и резко повернула его голову. – Что ты видишь?

– Полную луну.

– Вот именно, воин. Полая луна – самое время, чтобы продолжить пир на нашей горе – она шептала ему на ухо, задевая его своими пунцовыми, влажными губами.

– Но родные, пир, деревня… – парень понимал, что он хочет идти за ней. Шанс устроить пир на волчьей горе выпадает единицам!

– Думаю они поймут, когда ты придешь с меткой – девушка улыбнулась.

Волколак только покачал головой и тихо произнес:

– Идём.

Лаурда взяла его за руку, и они пошли прочь в густой и темный лес, тихо ступив за стену, чтобы не будить пожилого сторожа. С неба святила луна, заставляя густую и мрачную чащу переливаться. Фил’ям слышал треск в лесу, чувствовал свежий морозный запах, который бывает только весной. Лес был наполнен звуками, словно жил и дышал отдельно от всего мира. Он уверенно ступал вслед за обнаженной девой с волчьей горы, а в голове прокручивал предание,

которое знал наизусть.

***

«Когда на небе весной появится полная луна, к воинам, что краше всех и сильней в своем ремесле придет та, кто назовет себя дочерью Иргид. Не стоит бояться их, любуйся их нагими формами и отправляйся следом на Волчью гору. Место, которое наши боги сокрыли от глаз недостойных. Там, пируя ты сможешь вкусить запах и плоть девы, а взамен, она оставит тебе клеймо, по которому каждый волколак поймет, что Долон с помощью своих подручных ведьм избрал тебя в легион, дабы в нужный день в час отчаяния и конца призвать тебя и твой дух, биться за волчий род.»

***

Фил’ям боялся отпустить руку девы, которая тянула его за собой. Боялся, не потому что мог заблудиться в лесу, нет, его он знал с самого детства. В этом лесу жрецы проводили ему ритуал взросления, здесь ему даровали шкуру, и он впервые в облике волка пронесся, словно ветер, сквозь чащу под вой взрослых волков. Этот лес был его домом. Уже несколько раз он защищал его от захватчиков из других племен, здесь он впервые пролил кровь человека, который решил поживиться его сестрой.

Фил’ям любил и ненавидел эти чащи. Здесь он схоронил свою мать и сестру, этот день он навсегда запомнил. Когда матушка Ирина и сестра Лайяна отправились за грибами, на них напал незнакомец. Он был беглым преступником из Верландии и направлялся в ГроальГраад. Это все, что Фил’ям знал об ублюдке. Это все, что тот успел рассказать, пока парень пытал его, отрезая ему пальцы и ломая кости. К сожалению, когда он услышал крики, было поздно. Мать была убита, а сестра с трудом вздыхала, ее подол был разорван, а сама она была в крови. Увидев молодого паренька, нападавший с огромной силой ударил Лайяну мечом, и буквально пригвоздил к земле, а после, бросился на встречу Фил’яму, даже не представляя, что будет растерзан.

После их смерти Фил’ям стал опорой для своего отца, он был его гордостью и все же так и не смог получить достаточно любви. Давлас, так зовут его отца, после смерти своей возлюбленной закрылся и стал очень жестким. Он не обижал и не задевал Фил’яма, только разговоры их стали коротки и веяли холодом.

Парень шел молча, не понимая, почему именно эти мысли лезут к нему в голову, он только чувствовал, как земля постепенно уходит из-под ног, а голова становиться тяжелой. Глаза смыкались…

***

– Очнись, соня! Иначе весь пир пройдет мимо!

Фил’ям резко вскочил на ноги! Он услышал голос Лаурды, по глазам били яркие всполохи костров и мелькающие тени, что танцевали вокруг них!

– Что со мной произошло?

– Поздравляю тебя, воин, ты на Волчьей горе. О нет, не беспокойся за сознание – Лаурда села на корточки рядом с Фил’ямом так, что он в полной красе лицезрел все ее прелести. – Каждый, кто проходит дорогой богов к этому месту, засыпает, а потом Долон своими дланями переносит вас сюда, и вы просыпаетесь. В окружение нагих дев, меда и огромной кучи яств!

Волколак улыбнулся, он покрутил головой по сторонам и увидел десятки голых женщин и мужчин, которые водили хороводы вокруг костров, кто-то сидел за столом, переполненным едой и жареным мясом, а кто-то придавался плотским утехам, прямо на земле!

– Боги восхваляют все это? – с удивлением спросил он.

– Боги даруют вам, великим волкам это! Даруют, и посылают свою милость через нас – Лаурда подняла Фил’яма с земли. – Пойдем, нужно сделать ритуальный раскрас.

Он послушно побрел за девушкой, оглядывая голых дев, что омывали друг друга вином и дарили ласку одному из воинов рода Фальд, его выделяло из толпы, родовое клеймо в виде отрезанных ушей и бритой налысо головы.

Войдя в один из шалашей, что ведьмы Волчьей горы строили себе вместо жилищ, Парень увидел множество рун, вороньих черепов, гадальных камней и овечьих шкур.

– Это мой дом – с гордостью сказала Лаурда. – Раздевайся. Сегодня ночь, когда ты купаешь тело в свете костров и полной луны.

– Ну хорошо – Фил’ям улыбнулся, даже поразив себя своей смелостью.

Он быстро скинул с себя всю одежду, показав Лаурде мускулистое тело, покрытое шрамами от волчьих зубов и костей. Некоторые были совсем свежие, другие же наоборот, изрубцованы и даже не отличались по цвету.

Девушка взяла деревянную чашку с одной из самодельных полок и подошла вплотную. Она глубоко втянула носом запах своего избранного на эту ночь, аккуратно провела рукой по его груди и принялась зачерпывать краску из миски, нанося на него замысловатые узоры. Грудь, ноги, руки. Лицо и даже достоинство Фил’яма было покрыто краской, изображая на себе знак божественного волка, колядники и другие хитрые руны и знаки.